Херберт Фрэнк. Еретики Дюны (Дюна-5)

   - Это хороший суп, сэр. Я сам его приготовил.
   Искусственный голос. Тег увидел шрамы по бокам челюсти. Вид какой-то древнемеханический у этого мужчины: голова почти без шеи, присаженная к толстым плечам, руки, которые кажутся странно соединенными и в плечах, и в локтях, ноги, которые вырастают, как будто только из ляжек. Теперь он стоял неподвижно, но то, как он чуть дернулся, входя, говорило, что он почти весь из заменяющих искусственных деталей. Нельзя было избежать страдальческого взгляда его глаз.
   - Я знаю, что некрасив, сэр, - проскрипел мужчина. - Я был раздавлен при взрыве Аладжори.
   Тег понятия не имел, что это может быть такое - взрыв Аладжори, - но явно предполагалось, что он это знает.
   "Раздавлен".
   - Не могу припомнить, не встречались ли мы, - сказал Тег.
   - Никто здесь не знает другого, - ответил мужчина. - Ешьте ваш суп.
   Он указал вверх - на спиралеобразный кончик неподвижного снуппера, тот светился, показывая, что нигде поблизости им не выявлено никакого яда. - Еда здесь безопасна.
   Тег взглянул на темно-коричневую жидкость в миске - в ней виднелись крупные куски мяса - и потянулся за ложкой. Он дважды пытался ухватить дрожащей рукой ложку, но даже потом расплескал большую часть жидкости не успев приподнять ее. Поддерживающая рука крепко схватила запястье Тега, и искусственный голос тихо проговорил ему в ухо:
   - Я не знаю, что они с вами сделали, башар, но никто вам здесь не причинит вреда, не перешагнув сперва через мое мертвое тело.
   - Ты знаешь меня?
   - Многие отдали бы за вас жизнь, башар. Благодаря вам жив мой сын.
   Тег позволил, чтобы ему помогли. Это было все, что он мог сделать, чтобы проглотить первую ложку. Жидкость была наваристой, горячей и успокаивающей. Его рука вскоре окрепла, и он кивнул мужчине, что можно отпустить его запястье.
   - Еще, сэр?
   Тег только тогда понял, что дочиста съел всю миску. Было искушение сказать "да", но ведь водитель упоминал, что им надо спешить.
   - Благодарю тебя, но я должен идти.
   - Вас здесь не было, - проскрипел мужчина.
   Когда они опять оказались на главной дороге, Тег откинулся на подушки аппарата и задумался над занятным смыслом, подспудно звучавшим за словами раздавленного. Те же самые слова, что употребил и фермер: "Вас здесь не было". Было ощущение, что это общий ответ, говоривший о переменах, произошедших на Гамму с тех пор, как Тег осматривал планету.
   Вскоре они достигли предместий Ясая, и Тег задумался, не стоит ли ему попробовать маскировку. Раздавленный быстро его опознал.
   - Где сейчас за мной охотятся Преподобные Черницы? - спросил Тег.
   - Повсюду, башар. Мы не можем гарантировать твою безопасность, но шаги предприняты. Я кого надо поставлю в известность, куда я тебя доставил.
   - Они не говорили, почему охотятся за мной?
   - Они никогда не объясняют, башар.
   - Сколько времени они уже на Гамму?
   - Слишком уже давно, сэр. С моего детства. Я был в чине балтерна при Рендитае.
   "По меньшей мере, сто лет, - подумал Тег, - Достаточно времени, чтобы собрать множество сил в свои руки... если доверять страхам Таразы".
   Тег им доверял.
   "Не доверяй никому, на кого могут повлиять эти шлюхи", - сказала ему Тараза.
   Однако, в нынешней ситуации Тег не ощущал угрозы для себя. Он не настаивал на больших подробностях.
   Они основательно углубились в Ясай. Черная громада древней харконненовской цитадели времен Барона периодически мелькала у него перед глазами через случайные просветы между стенами, ограждавшими огромные личные резиденции. Аппарат повернул на улицу небольших коммерческих учреждений... Дешевые здания, сооруженные по большей части из случайных остатков, чему свидетельством была их плохая пригнанность друг к другу и дисгармоничные цвета. До ядовитости яркие вывески, рекламирующие, что у них все товары самые лучшие, что ремонтные услуги у них лучше, чем где либо еще.
   "Это не значит, что Ясай приходит в упадок или даже совсем ветшает", - подумал Тег. Развитие превратилось здесь в нечто еще хуже уродства. Кто-то предпочел, чтобы это место было уродливым. Это был ключ к большинству того, что он видел в городе.
   Время здесь не останавливалось, оно пошло вспять. Это не был современный город, полный ярких транспортных коконов, самообеспечивающихся утилиформенных зданий. Это были разбросанные наугад джунгли, древние строения, соединенные с древнейшими строениями, некоторые построенные по индивидуальному проекту, а некоторые возводились ради давно минувшей необходимости. Все строения в Ясае теснились одно к другому в беспорядке, который едва умудрялся избегать хаоса. Что выручало, как понимал Тег, так это заложенная с самого основания схема главных магистралей, вдоль которых и сооружалось все это беспорядочное нагромождение. Хаос удерживался в границах, хотя в разбивке улиц нельзя было углядеть никакого единого руководящего плана. Улицы встречались и пересекались под странными углами, редко прямыми. Видимое с воздуха, это место представлялось безумным, сшитым из клочков, одеялом, где только огромный черный прямоугольник древнего Барона говорил о какой-то организации. Остальное было архитектурным мятежом.
   Тег внезапно увидел, что это место является слоем, наложенным на другие слои, основывающихся на предыдущих слоях и такая бешеная смесь, что они никогда не смогут докопаться до полезной правды. Все Гамму двигалось по этому пути. Откуда же такое безумие взяло свое начало? От Харконненов?
   - Мы на месте, сэр.
   Водитель подрулил к краю тротуара перед фасадом здания без окон. Вся поверхность - черный ровный пласталь, единственная дверь на уровне земли. Никакого барахольного материала в этом сооружении. Тег узнал это место: та надежная нора, которую он выбрал. Нечто неопределенное промелькнуло пред двойным зрением Тега, но он не ощутил непосредственной угрозы. Водитель открыл дверь Тегу и встал сбоку.
   - Здесь не слишком-то много народа в этот час, сэр. Я бы на вашем месте поскорее проник внутрь.
   Не оглядываясь назад, Тег метнулся через узкий тротуар в здание и попал в небольшое ярко освещенное фойе, отделанное полированным белым плазом, где только ряды телеглазов встретили его. Он нырнул в шахту лифта и набрал памятные ему координаты. Этот лифт, он знал, идет под углом через все здание к пятьдесят седьмому этажу, к задней его части, где есть окна. Он помнил уединенную столовую, отделанную темнокрасным, с увесистой коричневой мебелью, и женщину с жестким взглядом, с явными признаками подготовки Бене Джессерит, но не Преподобную Мать.
   Лифт доставил его в комнату, которую он помнил, но там не было никого, чтобы встретить. Тег оглянулся, ища солидную коричневую мебель. Четыре окна у задней стены были закрыты толстыми темно-красными шторами.
   Тег понял, что его увидели. Он терпеливо ждал, используя свое новоприобретенное двойное зрение, которое заранее показало бы ему опасность. Не было никаких признаков нападения. Он занял позицию сбоку от выхода из лифта и еще раз огляделся вокруг. У Тега была теория о взаимосвязи помещений с их окнами - количеством, расположением, размерами, высотой от пола, пропорциональным соотнош9ением между размерами собственно помещения и его окон, высотой потолков. Для него имело значение, легкие занавески на окнах или тяжелые шторы - все это давало пищу для ментатных выкладок, опиравшихся на знание формального предназначения того или иного помещения, из мелочей слагалась до изощренности развитая система, в тонкую упорядоченность которой вписывалось любое помещение. Смысл окон мог выламываться их этой системы, если их использовали по-особому в аварийных случаях, но и аварийные случаи имели свою надежную систему.
   Отсутствие окон в комнате высоко над землей имело свой особенный смысл. Если люди занимали такую комнату, то это не обязательно означало, что их главная цель секретность.
   В учебных за ведениях ему доводилось видеть безошибочные признаки того, что классные комнаты без окон были убежищем от внешнего мира и особым проявлением неприязни к детям.
   Эта комната, однако, представляла что-то другое: обусловленная секретность плюс необходимость вести периодическое наблюдение за внешним миром. "Защищающая секретность, когда требуется". Его мнение укрепилось, когда он пересек комнату и отдернул одну из штор. На окнах был тройной бронированный плаз. Вот как! Наблюдение за внешним миром могло вызвать нападение. Это было мнение того, кто велел обустроить комнату подобным образом, кто бы это ни был.
   И опять Тег отдернул занавеску в сторону. Он выглянул в угловое окно, на котором были установлены призматические рефлекторы, позволявшие в увеличенном виде просматривать все соседние стены от угла до угла и от земли до крыши.
   "ОТЛИЧНО!"
   При его предыдущем посещении у него не было достаточно времени для более тщательного изучения, но теперь он сделал более уверенную оценку. Очень интересная комната. Тег задвинул занавеску и вернулся как раз вовремя, чтобы увидеть высокого человека, выходящего из отверстия лифта.
   Двойное зрение Тега снабдило его четким опережающим видением незнакомца. В этом человеке таилась опасность. Ноприбывший был явно военным то, как он держал себя, его живой взгляд, схватывавший все подробности, которым мог обладать только тренированный и закаленный офицер. И было что-то еще в его поведении, что заставило Тега застыть на месте. Это был предатель! Наемник, доступный тому, кто предложит наивысшую цену.
   - Чертовки плохо они с тобой обошлись, - приветствовал мужчина Тега. Голос его был глубоким баритоном с бессознательным убеждением в своей личной силе, звучавшей в нем. Выговор его был такой, какого Тег никогда прежде не слышал. Это кто-то из Рассеяния! Башар или эквивалент башара, прикинул Тег.
   Все равно, не было никаких признаков немедленного нападения. Когда Тег не ответил, мужчина продолжил:
   - О-о, прости, что не представился. Я - Муззафар. Я Джафа Муззафар, региональный командующий силами Дура.
   Тег никогда не слышал о силах Дура.
   Вопросы заполонили ум Тега, но он оставил их при себе. Что он здесь ни скажи - это может дать ключик к его слабостям.
   Кто же были эти люди, которые встречались ему на пути?
   "Почему я выбрал это место?" И это решение было принято с такой внутренней уверенностью!
   - Пожалуйста, чувствуй себя уютно, - сказал Муззафар, указывая на небольшой диванчик и низкий сервировочный столик перед ним. - Уверяю тебя, ничего из случившегося с тобой не является моим деянием. Я старался остановить их, когда узнал об этом, но ты уже... покинул сцену.
   Теперь Тег услышал в голосе Муззафара и другое: настороженность, граничащую со страхом. Значит, этот человек либо слышал о произошедшем в хижине и на вырубке, либо видел это.
   - Чертовски умно с твоей стороны, - сказал Муззафар - Выжидать, скрывая свою истинную силу, пока захватившие тебя не сосредоточились на попытках выжать информацию. Они что-нибудь узнали?
   Тег молчаливо покачал головой. Его так и подмывало переключится на свою сверхскорость для нападения, но все же он не чувствовал здесь непосредственной угрозы насилия. Что же делают эти Затерянные? Но Муззафар и его люди сделали неправильный вывод о том, что произошло в комнате Т-Пробы. Это ясно.
   - Пожалуйста, садитесь, - сказал Муззафар.
   Тег сел на предложенный диванчик.
   Муззафар уселся в глубокое кресло напротив Тега под небольшим углом, с другой стороны от него - сервировочный столик. В Муззафаре ощущалась приглушенно-напряженная бдительность. Он был готов к битве.
   Тег с интересом разглядывал мужчину. На Муззафаре не было никаких особенных знаков различия - только командующий. Высокий мужчина с широким мясистым лицом и большим носом. Глаза серо-зеленые и устремлены чуть ниже правого плеча Тега, когда кто либо из них заговаривал. Тег некогда знал шпиона, который тоже так смотрел.
   - Ну-ну, - сказал Муззафар. - Со времени прибытия сюда я очень много читал и слышал о тебе.
   Тег продолжал безмолвно его разглядывать. Волосы Муззафара хорошо подстрижены, над левым глазом фиолетовый шрам, миллиметра три длиной. Одет он в открытую полевую светло-зеленую куртку и соответствующие брюки - не вполне мундир, но во всем этом есть опрятность, говорящая о привычке аккуратно следить за своим внешним видом. Ботинки это только подтверждали. Тег подумал, что наклонись он поближе, можно было бы даже увидеть свое отражение в их надраенной светло-коричневой поверхности.
   - Никогда, разумеется, не рассчитывал встретится с тобой лично, проговорил Муззафар. - Почитаю это за великую честь.
   - Я знаю очень мало о тебе кроме того, что ты командуешь силами из Рассеяния, - сказал Тег.
   - Гм! Действительно, тебе не так уж много известно.
   Опять Тег почувствовал мучительный голод. Его взгляд устремился к кнопке рядом с выходом трубокамеры - кнопки вызова официанта, как ему помнилось. Это место, где работу, обычно отдаваемую автоматам, выполняли люди: предлог для того, чтобы держать большую силу постоянно собранной и поблизости.
   Неправильно поняв интерес Тега к трубокамере, Муззафар сказал:
   - Пожалуйста, не думай о том, чтобы сбежать. Сейчас подойдет мой личный медик, чтобы тебя осмотреть. Должен быть через секунду. Буду очень признателен, если ты будешь спокойно ждать до его прибытия.
   - Я просто подумал о том, чтобы заказать еду, - сказал Тег.
   - Советую подождать, пока тебя не осмотрит доктор. Станнеры порой оставляют очень противные последствия.
   - Значит, ты знаешь об этом.
   - Знаю обо всем этом чертовом провале. Ты и твой человек, - Бурзмали - это та сила, с которой стоит считаться.
   Не успел Тег ответить, как из трубокамеры появился высокий человек в красном стилсьюте и куртке, настолько худой и костлявый, что его одежда свободно полоскалась и трепыхалась на нем. Ромбовидное клеймо доктора Сакк на его высоком лбу было оранжевого цвета, а не привычного черного. На глазах медика - поблескивающие оранжевые линзы, скрывавшие истинный цвет.
   "Наркоман, приверженный к чему-нибудь?" - задумался Тег. От него не исходило запаха знакомых наркотиков и даже меланжа. Был, однако, едкий запах, нечто, похожее на фрукты.
   - А, вот и ты, Солитц! - сказал Муззафар. Он указал на Тега. - Как следует его осмотри. Позавчера он был сбит станнером.
   Солитц вытащил привычный для докторов Сакк сканнер, компактный и умещавшийся водной руке. Сканнер тихо жужжал - работало его поле снятия показаний.
   - Значит, ты доктор Сакк, - сказал Тег, указав взглядом на оранжевое клеймо на лбу.
   - Да, башар. Мои обучение и подготовка наилучшие, в древних традициях.
   - Я никогда не видел опознавательный знак такого цвета, - сказал Тег.
   Доктор провел сканнером вокруг головы Тега.
   - Цвет татуировки не имеет значения, башар. Имеет значение то, что скрывается за ним, - он опустил сканнер до плеч Тега, затем провел по всему его телу.
   Тег ждал, когда прекратится жужжание.
   Доктор отступил назад и обратился к Муззафару:
   - Он в полном здравии, Полевой Маршал. Примечательно здоров, учитывая его возраст, но отчаянно нуждается в подкреплении сил.
   - Да... тогда все замечательно, Солитц. Позаботься об этом. Башар наш гость.
   - Я закажу мясо, поскольку это больше всего сейчас ему нужно, - сказал Солитц. - Ешьте его медленно, башар. - Солитц скорчил бодрую гримасу, затем его куртка и брюки опять затрепетали и захлопали на ходу. Его поглотила трубка лифта.
   - Полевой Маршал? - спросил Тег.
   - Восстановление древних титулов в Дуре, - сказал Муззафар.
   - В Дуре? - рискнул переспросить Тег.
   - Как же глупо с моей стороны! - Муззафар извлек небольшую коробочку из бокового кармана своей куртки и вынул из нее тоненькую папку. Тег узнал голостат, сходный с тем, что он сам носил при себе во время долгой службы - голографические снимки дома и семьи. Муззафар поместил голостат на стол между ними и нажал контрольную кнопку.
   Полноцветный образ зеленой кустарниковой протяженности джунглей возник как живой в миниатюре над столом.
   - Дом, - сказал Муззафар. - Здесь, в центре, - каркасный кустарник, палец указал на место в проекции. - Первый, который когда либо повиновался мне. Люди смеялись надо мной, когда я первым моим кустарником выбрал такой - и так к нему привязался.
   Тег, глядевший на проекцию, расслышал в голосе Муззафара глубокую печаль. Указанный кустарник был долговязым пучком тонких веточек с ярко-голубыми шариками, танцующими на их кончиках.
   "Каркасный кустарник?"
   - Знаю, вид у него не ахти, - сказал Муззафар, отводя указывающий палец от проекции. - Совсем не обеспечивает безопасности. Мне самому приходилось защищать себя несколько раз за первые месяцы после его посадки. Очень, однако, к нему привязался. Они на это, знаете ли, откликаются. Это самый лучший дом теперь во всех Глубоких Долинах, клянусь Вечной скалой Дура!
   Муззафар поглядел на озадаченное выражение лица Тега.
   - Черт побери! Ведь у вас, конечно, нет таких кустарников. Ты должен простить мое потрясающее невежество. Мы, по-моему, много чему можем научить друг друга.
   - Ты назвал это домом, - сказал Тег.
   - О, да. Под правильным управлением, как только они научились подчинятся, разумеется, каркасный кустарник сам себя выращивает в превосходную резиденцию. Это занимает только четыре или пять стандартных.
   "Стандартных, - подумал Тег. - Значит, Затерянные до сих пор используют понятие стандартного года".
   Раздалось шипение в трубке лифта, и в комнату, спиной вперед вошла женщина в голубом облачении обслуги, ведя за собой плывущий на суспензорах термококон, который она остановила перед столом Тега. Одежда ее была того типа, который Тег видел во время первой своей инспекции, но, когда она повернула к нему свое приятное округлое лицо, то оно было незнакомым. Ее череп был выбрит, и всюду по нему тянулись выдающиеся вены. Глаза ее были водянисто-голубыми, и в позе присутствовало что-то боязливое. Она открыла крышку термококона, и пряные запахи еды поплыли в ноздри Тега.
   Тег насторожился, но не ощутил непосредственной угрозы: своим опережающим зрением он видел себя поедающим эту еду без дурных последствий.
   Женщина расставила перед ним на столе ряд блюд и аккуратно разложила сбоку все необходимые приборы.
   - У меня нет снуппера, но я попробую еду, если хочешь, - сказал Муззафар.
   - Нет необходимости, - сказал Тег. Он понимал, что это посеет подозрения, но ведь наверняка эти подозрения сведутся к тому, что он - Видящий Правду. Взгляд Тега был прикован к еде. Он даже сам не успел заметить, как наклонился вперед и принялся есть. Знакомый с голодом ментата, он был удивлен своими собственными реакциями. Работа мозга в модуле ментата потребляла калории на устрашающем уровне, но сейчас им двигала другая необходимость. Он ощущал, как его собственный инстинкт выживания контролирует его действия. Этот голод был свыше всего, что он когда-либо испытывал в жизни. Суп, который он съел с некоторой осторожностью в доме раздавленного, не возбуждал в нем такой требовательной реакции.
   "Доктор Сакк выбрал правильно", - подумал Тег. Все меню было составлено непосредственно по результатам полного обследования, сделанного сканнером.
   Молодая женщина продолжала доставать и доставать блюда из термококонов, поступавших через трубокамеру.
   Тегу пришлось сдаться на середине трапезы и удалится для облегчения в туалет при обеденном кабинете, осознавая что и здесь спрятанные телеглазы будут держать его под наблюдением. Он понял по своей физической реакции, что пищеварительная система тоже ускорила свою работу, отвечая на новый уровень запросов тела. Когда он вернулся к столу, то чувствовал себя таким же голодным, словно вообще нисколько не поел.
   Официантка начала показывать признаки удивления, затем тревоги. И все равно продолжала поставлять и поставлять еду по его требованию.
   Муззафар смотрел с возраставшим удивлением, но ничего не говорил.
   Тег, ощутил, как еда проникает в его клетки, восстанавливая силы: точная регулировка калорий, как о ней распорядился доктор Сакк. Количества, однако, они и помыслить не могли. Девушка продолжала выполнять его заказы, двигаясь в состоянии шока.
   Муззафар наконец заговорил.
   - Должен сказать, никогда прежде не видел, чтобы кто-нибудь съедал так много в один присест. Не могу понять, ни как ты это делаешь, ни почему.
   Тег, наконец удовлетворенный, откинулся, зная, что возбудил вопросы, на которые нельзя отвечать правдиво.
   - Это потому, что я ментат, - соврал Тег. - У меня было очень напряженное время.
   - Потрясающе, - сказал Муззафар. Он поднялся.
   Когда Тег стал подниматься на ноги, Муззафар жестом велел ему оставаться на месте.
   - Нет необходимости. Мы приготовили для тебя помещение сразу за этой дверью. Для тебя безопаснее никуда пока не передвигаться.
   Молодая женщина удалилась с пустыми термококонами.
   Тег внимательно вгляделся в Муззафара. Что-то изменилось во время трапезы. Муззафар смотрел не него холодными меряющим взглядом.
   - У тебя есть скрытый миникоммуникатор, - сказал Тег. - Ты получил новое приказание.
   - Твоим друзьям не советовали бы нападать на это место, - сказал Муззафар.
   - По-твоему, в этом и есть мой план?
   - Каков же твой план, башар?
   Тег улыбнулся.
   - Очень хорошо.
   Взгляд Муззафара стал рассеянным, пока он прислушивался к миникоммуникатору. Когда он опять перевел взгляд на Тега, в его глазах появилось выражение хищника. Тег ощутил этот взгляд, как ударную волну, и понял, что кто-то еще приближается к этому помещению. Полевой Маршал думал об этом новом развитии событий, как о чем-то крайне опасном для своего гостя, но Тег не видел ничего, способного нанести поражение его новым способностям.
   - Ты думаешь, что я твой пленник, - сказал Тег.
   - Вечной скалой клянусь, башар, ты не то, что я от тебя ожидал!
   - Эта Преподобная Черница, которая движется сюда, на что она рассчитывает? - спросил Тег.
   - Башар, предупреждаю тебя, не принимай с ней такого тона. Ты не имеешь ни малейшего понятия о том, что с тобой вот-вот произойдет.
   - Со мной вот-вот произойдет Преподобная Черница, - сказал Тег.
   - Я желаю, чтобы у тебя с ней все хорошо кончилось!
   Муззафар повернулся всем телом и удалился через лифт.
   Тег пристально посмотрел ему вслед. Перед его вторым, опережающим время, зрением что-то коротко вспыхнуло - словно свет, мигнувший вокруг выхода трубокамеры. Преподобная Черница здесь, но еще не готова сюда войти. Прежде всего, она должна посоветоваться с Муззафаром. Полевой Маршал не в состоянии поведать этой опасной женщине что-нибудь действительно важное.
   Память никогда не воспроизводит реальности. Всякая реконструкция изменяет оригинал, становится вечным каркасом взаимоотсылок, которые неизбежно оказываются недостаточными.
   Руководство Ментата.
   Лусилла и Бурзмали вошли в Ясай с юга, в кварталы низших сословий с их редкими уличными фонарями. Всего лишь час оставался до полуночи, и все равно улицы этого квартала были переполнены людьми. Некоторые шли тихо, некоторые на наркотическом заводе, чесали языками, некоторые лишь выжидающе наблюдали, ошиваясь на углах и привлекая завороженное внимание проходившей мимо Лусиллы.
   Бурзмали ее все время поторапливал - жадный клиент, охочий до того, чтобы остаться с ней наедине. Лусилла продолжала украдкой разглядывать людей.
   Что они здесь делали? Эти люди, стоявшие в дверях, кого они ждали? Рабочие в тяжелых фартуках, появившиеся из широкого прохода, сбоку от Лусиллы и Бурзмали, почти поровну мужчин и женщин. Он них шел густой запах нечистот и пота. Все они были высокими, тяжеловесными, с толстыми руками. Лусилла и представить себе не могла, какое у них может быть занятие, но достаточно было одного взгляда на них, чтобы она осознала, как же мало знала о Гамму.
   Рабочие переговаривались и сплевывали в водопроводный желоб, выходя в ночь. "Очищают себя от чего-то заразного?" Бурзмали наклонился к самому уху Лусиллы и прошептал:
   - Это рабочие - борданос.
   Она осмелилась оглянуться на них, когда они уходили в направлении боковой улочки. Борданос? Ах, да... люди, специально выведенные и натасканные на работу с компрессорной машинерией, работающей на энергии газов от нечистот. Порода, при селекции которой убрано чувство обоняния, а мускулатура плеч и рук увеличена. Бурзмали увел ее за угол, и борданос исчезли из вида.
   Из темного дверного прохода рядом с ними появилось пятеро детей и выстроились в линию, следуя за Лусиллой и Бурзмали. Лусилла заметила, что их руки что-то сжимали. Они следовали за ними со странной настойчивостью. Бурзмали внезапно остановившись, обернулся. Дети тоже остановились и поглядели на него. Лусилле стало ясно, что дети замышляют что-то нехорошее.
   Бурзмали сложил перед собой руки и поклонился детям. Он произнес:
   - Гулдур!
   Когда Бурзмали повел ее дальше по улице, дети больше за ними не следовали.
   - Они могли забросать нас камнями, - сказал он.
   - Почему?
   - Это дети секты, которая называется Гулдур - местное название Тирана.
   Лусилла оглянулась, но детей больше не было видно. Они отправились на поиски другой жертвы.
   Бурзмали повел ее за другой угол. Теперь они были на улочке, заполненной мелкими торговцами, торгующими с лотков на колесах - еда, одежда, небольшие инструменты, ножи. Крики сливались в единый напев, заполнявший воздух: торговцы старались привлечь покупателей. В их голосах звучала приподнятость, присущая концу рабочего дня - фальшивая яркость, состоявшая из надежды, что сбудутся прежние мечты, и все же подкрашенная сознанием, что жизнь для них не переменится. Лусилле пришло в голову, что люди на улицах преследуют ускользавшую мечту, и что им нужно даже не то, чтобы эта мечта сбылась, но погоня за ней - за мифом, за которым они приучены гнаться, точно так, как натасканные гончие бегут по бесконечному кругу беговой дорожки за механической приманкой.