Хэй Тим. Отряд скорби (Оставленные - 2)

   - Заявление может произвести такое впечатление?
   - Нет, дело в том, что Карпатиу сам будет делать это заявление.
   - Я вас слушаю.
   * * *
   - Приемная генерального секретаря Карпатиу Мисс Дерхем у телефона.
   - Это Рейфорд Стил.
   - Рейфорд! Как.
   - Хетти, сначала о главном. Хетти, я хотел бы прийти пораньше, чтобы несколько минут поговорить с тобой лично.
   - Прекрасно, капитан Стил. Но должна сказать тебе заранее, что кое-кого жду.
   - Мне не надо шуток.
   - Я не собираюсь шутить.
   - Так у тебя будет время?
   - Конечно. Генеральный секретарь сможет принять тебя в четыре Мы могли бы встретиться в полчетвертого.
   Когда Рейфорд повесил трубку, в кухню вошла Хлоя - в деловом костюме, готовая ехать работать в церковь. В руках она держала его записку.
   - Ох, папа, как ты мог! - воскликнула она, и ему показалась, что она вот-вот расплачется.
   Она схватила коробочку и потрясла ее. Перевернув записку, она успокоилась и рассмеялась:
   - Тебе пора взрослеть, папа. Веди себя в соответствии со своим возрастом.
   Он уже собрался в аэропорт, а она на работу, когда Си-эн-эн начало прямую трансляцию международной конференции религиозных лидеров в Нью-Йорке.
   - Смотри, папа! - воскликнула она. - Там Бак!
   Рейфорд поставил свой саквояж на пол и подошел к Хлое. У нее в руках была чашечка кофе. Корреспондент Си-эн-эн рассказывал, что сейчас должно произойти:
   * * *
   - Нас ожидает совместное заявление группы религиозных лидеров и ООН, представленной Николае Карпатиу. Карпатиу является героем дня. Ему удалось собрать представителей чрезвычайно разнообразных вероучений и выработать вместе с ними ряд предложений. С тех пор, как он занял свой пост, не проходит и дня без какого-либо крупного события Высказываются предположения, что лидеры мировых религий предприняли новую попытку решения глобальных проблем, которая отличается от предыдущих большей согласованностью и терпимостью друг ко другу В прошлом экуменизм всегда терпел поражение Скоро мы увидим, сможет ли принести плоды новый подход. На подиум поднимается архиепископ кардинал Петер Мэтьюз, прелат епископства Цинциннати Римско-Католической церкви, которого многие рассматривают как вероятного преемника Папы Иоанна XXIV, который занимал этот пост всего лишь в течение пяти месяцев до его исчезновения несколько недель тому назад
   Камера показала панораму сцены, на которой искали свои места два десятка религиозных лидеров всего мира. На каждом из них была национальная одежда.
   * * *
   Когда показывали, как архиепископ Мэтьюз направлялся к микрофону, Рейфорд услышал восклицание Хлои:
   - Папа, там Бак! Посмотри, справа!
   Она показала на репортера, который держался в стороне от остальных журналистов и балансировал на заднем краю сцены. Бак, казалось, пытался удержать равновесие. Дважды он оступался, но потом поднимался.
   Когда Мэтьюз начал монотонно бубнить об интернациональной кооперации, Рейфорд и Хлоя все свое внимание сосредоточили на Баке. Казалось, что никто не обращал на него никакого внимания.
   - Что там он достал? - спросил Рейфорд - Это какой-то блокнот или диктофон?
   Хлоя внимательно присмотрелась и открыла рот от изумления. Она помчалась на кухню и вернулась со своим пирожным.
   - Это у него пирожное! - воскликнула она. - Мы решили съесть наши пирожные вместе, в одно и то же время!
   Рейфорд был в растерянности. Он только радовался, что он не съел вчера это пирожное.
   . - Что... - начал было он, но Хлоя шикнула на него.
   - Оно пахнет в точности, как вчера! - воскликнула она.
   Рейфорд принюхался:
   - Что пахнет, как вчера? - спросил он.
   - Тише!
   На их глазах Бак быстро, но спокойно открыл маленькую сумочку, почти незаметно, исподтишка вынул оттуда пирожное, поднес его ко рту и откусил кусочек Хлоя следила за каждым его жестом. Рейфорд заметил, что она одновременно улыбалась и плакала.
   - Дурачки вы оба! - сказал Рейфорд и отправился в аэропорт.
   * * *
   Бак не представлял, видел ли его маленькую проделку кто-нибудь, кроме Хлои Стил. Что делает с ним эта девушка! Из высококлассного международного журналиста он превратился во влюбленного юнца, делающего глупости, чтобы обратить на себя ее внимание. Вместе с тем он надеялся, что внимания окружающих это не привлекло. Вообще-то, мало кто мог заметить человека в углу телевизионного кадра. Ему казалось, что даже Хлоя могла смотреть на экран и не увидеть его.
   Значительно важнее его шалостей были события, развернувшиеся на заседании, которое поначалу было весьма похоже на обычную международную говорильню. Но затем - то ли благодаря обещанию поддержать кандидатуру Мэтьюза, то ли благодаря своей поразительной способности всех очаровывать Николае Карпатиу удалось добиться того, что религиозные лидеры разработали предложения невероятной значимости.
   Они провозгласили не только стремление к сотрудничеству и терпимости по отношению друг ко другу, но пошли гораздо дальше, объявив об образовании совершенно новой религии, в которую вошли основные догматы каждой из них.
   - Это может прозвучать невероятно для преданных членов каждой нашей религии, - заявил Мэтьюз. - Но здесь мы все, каждый из нас, пришли к полнейшему единогласию. Сами по себе наши религии в прошлом нередко порождали борьбу и кровопролития во всем мире, подобно правительствам, командующим вооруженными силами. Начиная с этого дня мы объединяемся под знаменем веры мирового сообщества. В нашу эмблему войдут священные символы всех представленных здесь религий. Верим ли мы в Бога как в реальную личность или как в понятие - Он во всем, над всем и вокруг всего. Бог в нас. Бог - это мы. Мы - это Бог.
   Когда перешли к вопросам, многие дотошные религиозные обозреватели обрушили на оратора град вопросов:
   - Что произойдет, например, с руководством Римско-Католической церкви, нужен ли будет в таком случае папа?
   - Мы проведем выборы папы, - ответил Мэтьюз. - Мы предполагаем, что во всех остальных религиях назначение лидеров будет осуществляться обычным для них способом, но эти лидеры будут служить вере мирового сообщества. Предполагается, что они будут поддерживать в своих адептах преданность этому великому делу.
   - Есть ли хоть один значительный догмат, по которому вы все пришли к согласию?
   Этот вопрос был встречен смехом всех присутствующих. Мэтьюз предоставил отвечать на него Растафаряну, который сказал следующее:
   - Конкретно мы убеждены в двух вещах, во-первых, человечество по своей природе добродетельно, во-вторых, исчезновения - это своего рода религиозная чистка. В некоторых религиях исчезло очень много людей, в других - немного, во многих не исчез никто. Но тот факт, что в каждой религии остались очень многие, доказывает, что никакая из них не является лучшей. Мы будем терпимы ко всем, исходя из убеждения, что остались лучшие из нас.
   Бак прошел вперед и поднял руку.
   - Камерон Уильяме, "Глобал уикли", - начал он. - Вопрос к господину у микрофона, или к господину Мэтьюзу, или к кому угодно. Каким образом догмат о фундаментальной добродетельности человечества согласуется с идеей, что были отсеяны порочные? Почему им не была присуща фундаментальная добродетельность?
   Не нашлось ни одного желающего ответить. Растафарян посмотрел на Мэтьюза, который мрачно уставился на Бака, явно стараясь не показывать раздражения, но не в состоянии скрыть, что он попал в ловушку.
   Наконец, микрофон взял в руки Мэтьюз.
   - Мы собрались здесь не для того, - сказал он, - чтобы обсуждать вопросы теологии. Лично я принадлежу к числу тех, кто считает исчезновения чисткой. Фундаментальная добродетельность является общим знаменателем всех, кто остался. В самой высшей степени эта фундаментальная добродетельность присуща не кому иному, как генеральному секретарю ООН Николае Карпатиу. Приветствуем его!
   Религиозные лидеры на сцене дружно встали, аплодируя.
   Аплодисменты также раздались и среди представителей прессы. Впервые Бак осознал, какое большое количество публики столпилось позади журналистов. Он не мог видеть их из-за яркого света прожекторов и не слышал их, пока не появился Карпатиу.
   Карпатиу повел себя мастерски, отдав должное руководству этого экуменического собрания и поддержав эту "историческую, совершенную идею, время которой уже давно наступило".
   Он затронул несколько вопросов, в том числе о восстановлении еврейского Храма в Иерусалиме.
   - Я рад сказать вам, что это произойдет. Как известно многим из вас, деньги для этого собирались в течение десятилетий, а заготовка частей Храма проводилась уже в течение нескольких лет по всему миру. Как только реконструкция начнется, ее завершение не заставит себя ждать.
   - А что произойдет с исламским храмом?
   - Я рад, что вы задали этот вопрос, - сказал Карпатиу, а Бак подумал, не сам ли он организовал его. - Наши мусульманские братья согласились перенести не только святилище, но и сам священный камень в Новый Вавилон, предоставив евреям возможность восстановить их Храм на том месте, где, как они считают, он был изначально.
   - Теперь, если вы предоставите мне еще минуту, я бы хотел сказать, что в настоящее время мы переживаем самый знаменательный момент в мировой истории. Благодаря введению единой валюты, объединению и терпимому отношению различных религий друг ко другу, всеобщему разоружению и принятию обязательств соблюдать мир, мир на самом деле становится единым. Многим из вас приходилось слышать, как я пользовался термином "мировое сообщество". Это достойное имя для нашего нового дела. Мы можем общаться друг с другом, торговать, молиться вместе. Благодаря развитию коммуникаций и средств сообщения, мы уже не будем конгломератом стран и наций, но единым мировым сообществом, поселением, составленным из равноправных граждан. Я благодарю тех лидеров, которые образовали эту часть прекрасной мозаики и хочу сделать заявление в их честь. С перемещением штаб-квартиры в Новый Вавилон наша великая организация получит новое название. Мы будем называться Мировым Сообществом!
   Когда, наконец, стихли аплодисменты, Карпатиу закончил:
   - Поэтому вполне оправдано наименование новой всемирной религии как веры Мирового Сообщества.
   Когда Карпатиу закончил свою речь, телевизионные бригады начали покидать зал, где происходила пресс-конференция. Карпатиу заметил Бака, повернулся, сказав своим телохранителям, что он хочет с кем-то поговорить. Они образовали вокруг него человеческую стену, так чтобы Карпатиу мог обнять Бака. Бак ничего не мог сделать, чтобы избежать этого.
   - Не компрометируйте мою журналистскую независимость, - прошептал он на ухо Карпатиу.
   - У вас есть для меня хорошие новости? - спросил Карпатиу, держа Бака за руку и глядя ему прямо в глаза.
   - Пока нет, сэр.
   - Я увижу вас в Иерусалиме?
   - Конечно.
   - Вы поддерживаете контакт со Стивом?
   - Да.
   - Вы скажете ему, что вам будет нужно, и мы сделаем это, я обещаю.
   Бак незаметно подошел к небольшой группе, которая окружила Питера Мэтьюза. Он подождал, пока архиепископ обратит на него внимание. Тогда он наклонился к нему и спросил шепотом:
   - Я как будто что-то пропустил?
   - Что вы имеете в виду? Вы были здесь с самого начала.
   - Но вы сказали мне, что Карпатиу сделает заявление о более широких полномочиях нового папы, даже более широких и важных, чем сама Католическая церковь.
   Мэтьюз покачал головой:
   - Пожалуй, я вас переоценил, мой друг. Я еще не стал папой. А разве вы не услышали в заявлении генерального секретаря, что новой религии требуется глава. Какое место может быть лучшей штаб-квартирой, чем Ватикан? И кому уместней всего руководить, чем новому папе?
   - Таким образом, вы будете папой пап. Мэтьюз улыбнулся и кивнул.
   - "РМ", - ответил он.
   * * *
   Рейфорд Стил добрался до здания ООН за два часа. После того как капитан перед посадкой на самолет позвонил Брюсу Барнсу, он непрерывно молча молился.
   - У меня такое чувство, что я отправляюсь на встречу с дьяволом, сказал Рейфорд, - очень немногое в этой жизни может испугать меня, Брюс. Я всегда гордился этим. Но сейчас, должен сказать вам, я чувствую настоящий ужас.
   - Во-первых, Рейфорд, если бы вам пришлось встретиться с Антихристом во второй половине периода скорби, фактически вы имели бы дело с личностью, одержимой дьяволом.
   - Тогда кто такой Карпатиу? Какой-то второстепенный демон?
   - Нет. Но поддерживайте себя молитвой. Вы ведь помните, что произошло с Баком.
   - Бак на десять лет моложе и в лучшей форме, - ответил Рейфорд - У меня такое чувство, что меня там разорвут на куски
   - Этого с вами не произойдет. Бог знает, где вы находитесь, и позаботится о вас. Я буду молиться о вас, а также Хлоя и Бак.
   Это успокоило Рейфорда. Особенно ободрило его то, что Бак находится где-то рядом, в городе. Узнав об этом, Рейфорд почувствовал себя не таким одиноким. Переживая предстоящую встречу с Карпатиу лицом к лицу, он не упускал из виду и такое тяжелое испытание, как встреча с Хетти Дерхем.
   Хетти наблюдала за ним с того самого момента, как он вышел из лифта. Он рассчитывал, что у него будет время прочно стать на ноги, сделать глубокий вдох, привести себя в порядок. Но она уже поднялась навстречу ему во всей своей блистательной красоте, еще более ошеломляющей, чем когда бы то ни было, загорелая, в очень дорогом костюме. Он не ожидал увидеть то, что увидел, и на мгновение в нем вспыхнул огонь желания, однако он тотчас же ощутил присутствие зла в этом месте.
   Та, прежняя натура Рейфорда, сразу же напомнила ему, почему он увлекся ею, когда в его браке наступило охлаждение. Он начал молча молиться, благодаря Бога за то, что Он уберег его от поступка, о котором он сожалел бы всю жизнь. Рейфорд вернулся к действительности, как только Хетти открыла рот. Ее интонации и произношение стали более правильными, но она по-прежнему оставалась женщиной без царя в голове, и это было слышно в ее голосе.
   - Капитан Стил, - сказала она театрально, - как чудесно снова увидеться с вами! А как поживают все остальные?
   - Все остальные?
   - Ну, вы сами понимаете: Хлоя, Бак и прочие... "Хлоя и Бак -это прочие", - подумал Рейфорд, но не сказал этого вслух.
   - У них все в порядке.
   - Это замечательно.
   - Здесь есть укромное местечко, где мы могли бы поговорить?
   Она повела его в небольшой рабочий уголок, открытый со всех сторон. Вокруг не было никого, кто бы мог их подслушать, а потолки там были, по крайней мере, метров шести. Другие столы и кабинки также помещались в углублениях стен, как на железнодорожной станции. Вдалеке слышалось эхо чьих-то шагов, и Рейфорду показалось, что они находятся далеко от кабинета генерального секретаря.
   - Так что же нового у вас произошло с тех пор, как я вас видела последний раз, капитан Стил?
   - Хетти, мне не хотелось бы быть невежливым, но могли бы вы перестать обращаться ко мне "капитан Стил" и делать вид, будто не знаете, что у меня нового. Новое у меня то, что вы и ваш новый босс начали вмешиваться в мою работу, более того, в дела моей семьи, и я с этим ничего не могу поделать.
   ГЛАВА 13
   Вцепившись в подлокотники своего большого кресла и откинувшись назад, Стэнтон Бэйли внимательно вгляделся в Бака Уильямса.
   - Камерон, - сказал он, - я никогда не в состоянии предугадать ваши поступки. Что там еще за ланч вы устроили?
   - Всего лишь одно пирожное... Я был очень голоден.
   - Я всегда голоден, - прорычал Бейли, - но никогда не лопаю на телевидении'
   - Я был уверен, что никто меня не видит.
   - Но теперь вы знаете, что вас видели. Если Карпатиу и Планк все-таки допустят вас в Иерусалиме к столу, за которым будет подписываться договор, никаких завтраков из сумки!
   - Это было всего одно пирожное.
   - И никаких пирожных тоже!
   * * *
   Если раньше Рейфорд как капитан был начальником Хетти Дерхем, то сейчас, посаженный перед внушительным столом, он чувствовал себя подчиненным. Его намерение перейти прямо к делу отрезвило ее.
   - Послушай, Рейфорд, - сказала она, - я все равно тебе симпатизирую, даже несмотря на то, что ты меня отверг Я не сделаю тебе ничего плохого
   - А то, что в моем личном деле оказалась жалоба, этим ты мне не причинила зла?
   - Ну, это была просто шутка. Ты сразу все понял.
   - Это принесло мне кучу неприятностей. А записка в Далласе насчет того, что семьсот пятьдесят седьмой станет флагманом?
   - Я тебе уже говорила, это то же самое, шутка.
   - Не смешно. И слишком много совпадений.
   - Хорошо, Рейфорд, если тебя нельзя немножко подразнить, ладно, не буду. Просто я думала, что немножко юмора между друзьями не повредит.
   - Давай-давай, Хетти Думаешь, я тебе поверю? Это не в твоем стиле. Прежде ты никогда не разыгрывала своих друзей.
   - Да, прости меня, виновата.
   - Этого мало.
   - Хорошо, извини меня, но больше я тебе ничего не скажу.
   Хетти Дерхем почему-то обладала способностью выводить Рейфорда из себя больше, чем кто-либо другой. Он сделал глубокий вдох и попытался взять себя в руки.
   - Хетти, я хочу, чтобы ты сказала мне насчет цветов и конфет
   Хетти была непревзойденным мастером блефовать.
   - Цветы и конфеты? - повторила она после некоторого замешательства.
   - Давай прекратим эту игру, - сказал Рейфорд - Согласись, что я знаю, что это сделала ты, и объясни мне, зачем.
   - Я сделала только то, что мне было приказано, Рейфорд.
   - Надо же! Это выше моего понимания. Выходит, я должен спрашивать самого могущественного человека в мире, зачем он послал цветы и конфеты моей дочери, которую он даже никогда не видел. Значит ли это, что он ухаживает за ней? Если так, то почему он не подписался?
   - Он не ухаживает за ней, Рейфорд! Он имел в виду нечто совсем другое. Это кое с кем связано.
   Рейфорд посмотрел на нее с раздражением. Похоже, Хетти пыталась подавить усмешку.
   - Выражаясь осторожно, можно сказать, что у нас есть проблема, которая пока не известна прессе, и поэтому мы посчитали...
   - Давай поставим в этом деле точку: ты перестанешь посылать анонимные подарки Хлое, расскажешь мне, в чем дело, а я сохраню твой маленький секрет. Идет'
   Хетти наклонилась вперед с заговорщицким видом.
   - Хорошо, - сказала она, - но как покончить с этим делом? Я тебе сказала, что ничего не знаю. Я просто сделала то, что мне было приказано. Тут есть один значительный человек...
   Рейфорд уже не сомневался в этом. Он только никак не мог понять, зачем Николае Карпатиу потратил столько времени на такие мелочи.
   - Продолжай.
   - Он очень хочет, чтобы ты стал его пилотом.
   - Допустим, - предположил Рейфорд.
   - Ты сделаешь это?
   - Стану ли я его пилотом? Я просто повторяю твои слова, хотя я ни в чем еще не уверен. Он хочет, чтобы я стал его пилотом, но...
   - Ему известно, что тебя вполне устраивает твое нынешнее положение.
   - Благодаря тебе, надо полагать.
   - Поэтому он решил, что тебя легче выдавить оттуда, где ты находишься, чем привлечь работой здесь.
   - Неужели он думал, что, преследуя мою дочь, он заставил бы меня перейти на работу сюда?
   - Это чепуха. Предполагалось, что ты не смог бы догадаться, кто за этим стоит.
   - Теперь понятно. Я должен был испугаться, что это кто-то из Чикаго, и, в стремлении переехать, ухватиться за предложение новой работы.
   - Правильно.
   - У меня масса вопросов, Хетти.
   - Задавай.
   - Почему бы преследование моей дочери должно было заставить меня бежать? Ей уже почти двадцать один год. Время, когда за девушками ухаживают.
   - Но мы делали это анонимно. Это должно было показаться опасным, настораживающим.
   - Так оно и было.
   - Значит, мы достигли своей цели.
   - Хетти, неужели ты не подумала, что все будет очевидно как дважды два, если ты посылаешь Хлое ее любимые леденцы, которые есть только в магазине Холмана Мидоуза в Нью-Йорке
   - Хм... - сказала она. - Может, как раз это было не слишком хорошо продумано.
   - Но это сработало. Я думал, что мою дочь преследует какой-то негодяй Если Карпатиу так близок к президенту, разве ему не было известно, что они хотели назначить меня пилотом флагмана?
   - Рейфорд! Он хочет, чтобы ты занял именно эту должность.
   Рейфорд тяжело вздохнул:
   - Хетти, ради всего святого, растолкуй мне, что происходит. В Белом доме и в "Панкон" мне говорят, что Карпатиу хочет видеть меня здесь. Мою кандидатуру утвердили для перелета делегации ООН в Израиль Карпатиу хочет, чтобы я стал его личным пилотом. Но он хочет, чтобы сначала я стал пилотом флагмана.
   Начав раздражаться, Хетти обратилась к нему со снисходительной улыбкой:
   - Рейфорд Стил, - сказала она назидательным тоном классной дамы, - вы так-таки ничего и не поняли? Вы г. самом деле не знаете, кто такой Николае Карпатиу?
   На мгновение Рейфорд почувствовал себя ошеломленным. Он лучше, чем Хетти, знал, кто такой Николае Карпатиу. Вопрос в том, имеет ли она сама хотя бы отдаленное представление об этом.
   - Так скажи мне, - попросил он, - помоги мне разобраться.
   Хетти осмотрелась по сторонам, как будто ожидая появления Карпатиу в любой момент. Рейфорд понимал, что никто не сможет подкрасться к ним в этом здании с мраморным полом, отражающим малейший звук
   - Николае не собирается возвращать этот самолет.
   - Извини, не понял?
   - Ты хорошо меня слышал. Он уже доставлен в Нью-Йорк. Ты увидишь его сегодня. Он уже перекрашен.
   - Перекрашен?
   - Ты увидишь.
   У Рейфорд голова пошла кругом. В Сиетле, перед отправкой в округ Колумбия, самолет уже был перекрашен. Зачем?
   - И каким образом он собирается уладить это невозвращение?
   - Он поблагодарит президента за щедрый дар и.
   - Но он уже сделал это, я слышал собственными ушами.
   - Но на этот раз он поблагодарит президента за дар, а не за одолжение Тебя принимает на работу Белый дом, и ты переходишь к нам вместе с самолетом и зарплатой из президентского бюджета Что сможет сделать президент, если окажется, что его надули? Сказать, что Николае - лжец? Он найдет способ представить себя таким благородным, таким щедрым, каким представляет его Николае. Блестяще, правда?
   - Это же хамство, грабеж Почему я должен хотеть работать у такого человека? И почему такое желание есть у тебя?
   - Рейфорд, я буду работать с Николае и для него столько, сколько он захочет За всю свою жизнь я не научилась тому, что освоила это короткое время. И никакой это не грабеж. Николае говорит, что Соединенные Штаты стремятся сейчас поддержать его, и это один из способов сделать это. Ты знаешь, что мир сейчас объединяется, и кто-то должен возглавлять единое мировое правительство. Передача этого самолета должна показать, что президент Фитцхью воздает должное генеральному секретарю Карпатиу.
   Хетти тараторила, как попугай. Карпатиу явно хорошо вышколил ее. Если не понимать, то, по крайней мере, верить.
   - Итак, - подвел итоги Рейфорд, - Карпатиу каким-то образом убедил "Панкон" и Белый дом поставить меня на первое место в списке пилотов для флагмана Тебе он поручил спровоцировать меня на то, чтобы мне захотелось уехать. Я соглашаюсь принять эту должность, он получает самолет и не возвращает его. Я пилот этого самолета, но деньги мне платит правительство Соединенных Штатов. И все это увязано с тем, что Карпатиу в конечном счете станет властелином мира.
   Хетти поставила локти на стол и оперлась подбородком на согнутые пальцы, потом многозначительно повела головой:
   - Все это не так уж сложно, не правда ли?
   - Я только не могу понять, почему я так ему нужен
   - Он попросил меня назвать лучшего пилота, с которым мне приходилось работать, и объяснить, почему он лучше других
   - И я оказался победителем, - констатировал Рейфорд
   - Да.
   - Ты ему сказала, что между нами чуть было не случился роман?
   - Ну уж!
   - Конечно, это пустяки.
   - Разумеется, я не сказала ему об этом И ты ничего не говори, если хочешь получить хорошую работу.
   - Но ты сказала ему, что я христианин?
   - Само собой, а почему нет? Ты же говоришь об этом всем подряд. Думаю, что он тоже христианин.
   - Николае Карпатиу?!
   - Конечно! По крайней мере, он живет по христианским заповедям. Он всегда стремится делать как можно больше добра. Это одна из самых любимых его фраз. Вот как сейчас, с самолетом. Он знает, что американцы хотят поступить именно так, даже если им это не приходило в голову. Некоторое время они даже могут чувствовать раздражение по этому поводу, но поскольку передача самолета послужит на благо всего мира, они в конце концов поймут это и будут довольны - ведь все будут видеть в них благородных героев. А сделает все это для них он. Это по-христиански, ведь так?
   * * *
   Бак писал почти с неистовством. Он оставил свой диктофон в сумке, в отеле, думая, что сумеет взять его по возвращении из "Глобал уикли" перед интервью с раввином Марком Файнбергом, одним из ведущих сторонников восстановления еврейского Храма. Но войдя в вестибюль отеля, Бак едва не столкнулся с Файнбергом, который тащил большой чемодан на колесиках.
   - Простите меня, мой друг! Мне удалось достать билет на более ранний рейс, и я тороплюсь. Пойдемте со мной.
   Бак извлек блокнот из одного кармана, ручку из другого.
   - Что вы думаете о последних заявлениях? - спросил Бак.
   - Позвольте мне сказать следующее. Сегодня мне приходится быть в какой-то мере политиком. Верю ли я в Бога как в понятие? Нет! Я верю, что Бог -э то личность. Верю ли я, что все религии мира могут сотрудничать и сольются в одну? Нет, скорее нет. Мой Бог ревнив и ни с кем не будет делиться Своей славой. Однако, можем ли мы относиться друг ко другу терпимо? Безусловно. Вы можете спросить, почему мне приходится становиться политиком? Потому что мне надо идти на компромиссы ради восстановления Храма. Не отрекаясь от своей веры в единого истинного Бога Авраама, Исаака и Иакова, я буду сотрудничать со всеми добрыми людьми и относиться к ним терпимо. Я могу не соглашаться с ними, с их системами, их взглядами. Но если мы можем быть в хороших отношениях, давайте ладить между собой. Самое мое большое желание, чтобы Храм был восстановлен на его первоначальном месте. Предполагается, что так и будет. Я предвижу, что Храм будет построен за год.