Хоффман Джиллиан. Возмездие

   Чамберс продолжал гладить ее по волосам, отводил их с потного лица, потом склонился над ней, его лицо оказалось рядом, голубые глаза, которые Си-Джей когда-то считала добрыми, с жалостью осматривали ее. Может, еще и с намеком на презрение?
   — Теперь я сделаю так, Си-Джей, что ты станешь о себе на самом деле отличного мнения, — прошептал он. — Ты никогда не была больна. Не больше, чем средний десятилетний бойскаут. Не больше, чем средняя домохозяйка со Стар-Айленда, которая устала от роскоши жизни. Ты просто потратила время на то, чтобы заметить: в твоей жизни бардак, — и, к сожалению, выбрала именно меня в помощники, чтобы навести в ней порядок.
   Чамберс распрямился, и Си-Джей увидела, как он достал из кармана пиджака шприц и небольшую бутылочку.
   — Так, я тебе обещал, что не стану утомлять тебя своими признаниями на ночь глядя, не стану рассказывать обо всех своих подлых делах. Но должен сказать, вы с Биллом представляли собой идеальный предмет для изучения. Великую тему для диссертации. Жертва насилия и ее насильник. А что случится, если сделать все наоборот? А что, если преследуемая станет преследовательницей? Если у нее появится возможность, то какой путь она выберет? Этический или справедливый? Насколько далеко она зайдет в возмездии? И что это будет означать? Чем потребуется заплатить парню Билли за свою страсть? Он заплатит свой долг жизнью? Должен сказать, наблюдать за вами было крайне интересно. Наблюдать за ничего не понимающим Билли, единственная проблема которого — неумение держать член в штанах, ну и, конечно, неспособность контролировать злость.
   Чамберс кивнул на ее живот, заполняя шприц прозрачной жидкостью.
   — Я посмотрел, пока ты спала, что он с тобой тогда сделал. Ты права. Он варвар, — сказал Чамберс, скривившись от неудовольствия. — Я наблюдал за ним и его эгоистичными мыслями — он ведь считал, что ему удастся отвертеться. Он тебя недооценил. У меня появлялось искушение позволить ему отвертеться. Чтобы сохранить мои трофеи. Все трофеи. А потом посмотреть, что ты сделаешь, когда откроют его тюремную камеру. Ты бы ждала его, прячась в тени с пистолетом, готовая начинить его голову свинцом? Но я решил, что конец будет счастливым. Теперь ты отправишься на встречу с Создателем, зная, что заставила других людей убить невиновного. Попытайся объяснить это Богу. И интересно, они это сделают? Хм-м-м... Может, Билл выиграет в апелляционном суде. И выйдет свободным человеком. Разве это не будет забавно? Ты мертва, а он жив и трахает других женщин большим уродливым ножом!
   Си-Джей попыталась что-то сказать, но получилось лишь отчаянное непонятное мычание.
   — О-о, Си-Джей! Не надо так пугаться. Я оставлю тебя очень ненадолго. Я вернусь. Я хотел, чтобы ты кое о чем подумала перед нашей следующей встречей. А пока мне нужно работать. У меня на девять утра назначен пациент, который с беспокойством меня ждет — у него навязчивый невроз, — а Эстель застряла в пробке. Поэтому мне нужно в кабинет.
   Чамберс воткнул иглу ей в руку.
   — Так ты будешь счастлива. Я уверен: ты слышала про препарат. Галоперидол. Спи спокойно, увидимся через несколько часов. Мы немного пофотографируемся, немного посмеемся.
   Си-Джей услышала звон ключей, затем дверь со скрипом отворилась.
   В комнате опять все поплыло, она почувствовала, как веки закрываются, сжатый кулак расслабляется и немеет. Тело стало невесомым и начало падать, падать...
   «Увидимся позднее», — было последней фразой, которую она услышала.

Глава 91

   Доминик почувствовал, что снова может дышать, когда трубку наконец сняли и он услышал знакомый голос. Однако через мгновение он понял, что это снова автоответчик, и у него опять все сжалось внутри.
   «Где она? Где она, черт побери?»
   Вчера вечером Си-Джей не пришла на ужин, как они договаривались, а сегодня утром не вышла на работу. Ее нет в квартире, и никто ее не видел после процесса над Бантлингом.
   Она снова обдумывает их отношения? Убежала, потому что ей надо побыть одной, и ничего не сказала ему?
   Доминик не мог отделаться от беспокойства и плохого предчувствия: что-то пошло не так, произошло нечто ужасное. Он не спал всю ночь, волновался, прикидывал, где она может быть. Несчастный случай? Но ни в одну больницу она не поступила, в полицейских участках о ней не было никаких сведений.
   Прошло более суток с момента исчезновения Си-Джей. Доминик больше не мог ждать. Он взял мобильный телефон и позвонил диспетчеру полицейского управления Флориды, чтобы объявили в розыск машину Си-Джей, а также дал знать: пропал человек при подозрительных обстоятельствах.

Глава 92

   Си-Джей снова открыла глаза, но на этот раз вокруг было темно. Она умерла? В этом все дело?
   Женщина почувствовала, как ее голова поворачивается в сторону, затем в другую. Света не было. Может, она и умерла? Но тут Си-Джей коснулась щекой холодного металла каталки и вспомнила, что все помещение окрашено в черный цвет и в нем отсутствуют окна. А света нет, потому что Чамберс его выключил.
   Сколько прошло часов? Сколько дней? Он все еще здесь? Он сейчас находится в комнате, наблюдает за ней? Си-Джей попыталась пошевелить руками, но они оказались слишком тяжелыми. Во рту пересохло, язык распух после применения препаратов. Сколько негодяй ей вколол?
   Грег Чамберс. Купидон. Блестящий психиатр. Друг, которому она доверяла. Жуткий серийный убийца. Почему? Это не было важно. Ее лечение все эти годы было для него игрой, забавой, развлечением. Он наблюдал, как Си-Джей борется с жуткими последствиями изнасилования. А затем доктор встретил психа Билла Бантлинга и уже играл с ними обоими, словно с пешками на шахматной доске.
   В помещении стоял дикий холод, как в операционной в госпитале. Си-Джей почувствовала, что дрожит. Она знала, кто он, что он сделал, и вспоминала его слова, обращенные к ней.
   «Не сопротивляйся... получается очень много грязи».
   Чье сердце лежало в ведерке? Сердца всех одиннадцати жертв Купидона найдены и соответствуют образцам ДНК. Значит, жертв больше. И она станет следующей. Никто ее не ищет.
   Чамберс ее убьет. И Си-Джей знала, как он собирается это сделать. Она могла это описать четкими медицинскими терминами, поскольку одиннадцать раз видела результаты его работы, слушала патологоанатома, читала протоколы вскрытия и изучала, как все происходило, по жутким снимкам.
   И она знала, что он заставит ее смотреть. Си-Джей вспомнила о следах пластыря, обнаруженных на веках Анны Прадо. Чамберс приклеит ее веки так, чтобы глаза оставались открытыми, и Си-Джей будет все видеть в большом зеркале на потолке в этой черной комнате, камере смертников, где никто не услышит ее криков.
   Си-Джей всхлипнула. Она попыталась закричать, но все еще не могла этого сделать. Слезы беспомощно катились у нее по щекам, скатывались по шее и собирались лужицей на каталке.
   Затем Си-Джей вспомнила про металлический столик в углу, блестящие острые хирургические инструменты. У нее в памяти промелькнуло лицо доктора Джо Нейлсона, и она услышала его слова со свидетельского месте в зале суда, она вспомнила, как он с указкой в руке расхаживал вокруг манекена и показывал на грудь.
   «Да. Это был скальпель. Разрезы глубокие. Они проходят до кости через три слоя — кожа, жировая ткань и, наконец, мышца».
   Си-Джей знала, как все закончится. И даже знала, что будет чувствовать.
   Когда за ней придет смерть? Или она уже здесь, молча наблюдает за ней в темноте? Наблюдает затем, как Си-Джей плачет, слышит вылетающие из горла слабые звуки? Видит, как она борется, надеясь, что ее сердце остановится, не выдержав стресса?
   Си-Джей оставалось только ждать. Ждать свою судьбу.

Глава 93

   — Простите, что беспокою вас, доктор Чамберс, но к вам пришли, — сообщила Эстель. Ее голос прозвучал из переговорного устройства на письменном столе. Грегори Чамберс на мгновение замер. — Спецагент Фальконетти из полицейского управления Флориды.
   — Очень хорошо. Пусть подождет несколько минут в приемной, пока я не закончу, — ответил он Эстель, затем завершил диктовку на магнитофон заметок, которые делал во время приема последнего пациента.
   Эстель подняла голову и посмотрела на явно обеспокоенного Доминика Фальконетти. Она и раньше его видела — по телевизору, во время судебного процесса, но там он всегда держал себя в руках, казался очень уверенным в себе. Сегодня же он выглядел совсем иначе. Наверное, все дело в той новости, подумала она.
   — Агент Фальконетти, доктор примет вас через несколько минут. Присядьте, пожалуйста. — Эстель кивнула на кожаные кресла в приемной.
   — Спасибо, — поблагодарил Доминик.
   Эстель с любопытством изучала Доминика, пока он шел от ее окошечка к креслам. Она обратила внимание, что тот так и не сел. Фальконетти обвел глазами приемную и два раза бросил взгляд на часы.
   Затем открылась дверь и появился доктор Чамберс. Он прошел мимо Эстель и открыл дверь в приемную.
   — Агент Фальконетти! Пожалуйста, проходите.
   Доминик последовал за ним по выложенному плитками полу коридора в желто-голубое помещение.
   — Что я могу для вас сделать? — спросил доктор Чамберс, закрывая за ними дверь.
   — Я уверен, что вы слышали о... — начал Доминик.
   — Си-Джей Таунсенд? Да. Да, конечно. Эту новость передают уже два дня. Что-то удалось выяснить?
   — Нет. Ничего. Именно поэтому я здесь. — Доминик слегка колебался, перед тем как продолжить. — Не уверен, что вы знали это, но мы с Си-Джей встречались. Она рассказывала мне, что обращалась к вам за профессиональной помощью. Учитывая это, я хотел бы задать вам несколько вопросов.
   — Дом, я, конечно, вам помогу любым возможным образом, но, пожалуйста, не спрашивайте меня о том, что мы обсуждали с Си-Джей. Я не раскрываю подобную информацию и ни для кого не стану делать исключений.
   — Это я понимаю. Мне нужно знать, когда вы видели ее в последний раз.
   Грег Чамберс мгновение внимательно смотрел на Доминика. Однако он уже обдумывал возможность подобных вопросов, подобных встреч. Но если бы великий спецагент знал или даже подозревал ответ на свой вопрос, то позвонил бы в дверь врача два дня назад. И также было очевидно, что Фальконетти не в курсе насчет кое-кого из других пациентов, включенных в особый список доктора. Очевидно, Си-Джей не все рассказывала Доминику.
   — О-о, со времени процесса не видел несколько недель.
   — А вы с ней разговаривали?
   — Нет, с тех пор нет. Больше она ко мне не обращалась. Мне бы очень хотелось вам помочь. — Он пожал плечами.
   — Я понимаю. А вы не можете ничего предположить? Куда она могла отправиться? С кем она может быть? Вдруг она кого-то боялась?
   Было ясно, что у полиции нет никаких идей. Совсем никаких. Они даже не смогли определить, исчезла Си-Джей по своей воле или нет. И это было грустно — наблюдать, как великий сыщик борется с мыслью, что его любимая могла его бросить. Уехать с кем-то другим, оставив его с ощущением, что он на самом деле никогда ее не знал.
   — Нет, Дом, я не могу вам помочь. Если только... — Чамберс замолчал и мгновение раздумывал, перед тем как медленно высказать следующую мысль. — Си-Джей довольно своенравна и сама принимает все решения. Знаете, я не исключаю, что она решила удалиться в место, где может свободно дышать, если пришла к выводу, что ей такое место потребовалось.
   Чамберс прямо посмотрел на Доминика, и его глаза давали детективу ответ, который он искал, но, вероятно, не хотел услышать.
   Доминик медленно кивнул, затем опять заговорил:
   — Хорошо. Спасибо. Пожалуйста, позвоните мне, прямо мне, если она с вами свяжется. Я вот тут, на обороте визитки, написал и домашний телефон, хотя вы можете поймать меня по мобильному двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, но если по какой-то причине не сможете дозвониться...
   — Я дозвонюсь. И опять же, Дом, мне очень жаль, что я не смог помочь.
   Доминик встал, повернулся и пошел по коридору, опустив голову, плечи его поникли. Доктор Чамберс следил за тем, как Доминик шел, погруженный в свои мысли. Словно пытаясь постичь то, что сказал ему врач и о чем умолчал.
   Затем он увидел, как спецагент Доминик Фальконетти открыл тяжелую дверь из красного дерева, сел в машину и уехал.

Глава 94

   Дверь отворилась, и комнату озарил свет. Звякнули ключи.
   Чамберс подошел к раковине в углу и начал мыть руки, повернувшись к Си-Джей спиной. Рядом с раковиной находился металлический столик с выложенными на нем хирургическими инструментами — скальпелями разных размеров, ножницами, кусачками, иглами, там также имелись пластырь, капельницы, лезвия, рядом стоял штатив для капельницы. Чамберс провел по крайней мере пять минут за мытьем рук, как хирург перед операцией, затем открыл один из шкафчиков под раковиной, достал коробку со стерильными перчатками и осторожно вынул оттуда одну пару.
   — Прости, что я так поздно! — крикнул Чамберс. — Много работы. Ты думаешь, у тебя проблемы? Тебе следовало бы послушать, что говорят другие. Семнадцатилетние шизофреники угрожают своим матерям ножами. Ты можешь себе это представить? Своим собственным матерям!
   Чамберс подошел к треноге и посмотрел в объектив фотоаппарата, фокусируя его на лице Си-Джей, затем сделал снимок.
   — Готов поспорить; ты фотогенична. У тебя прекрасные черты лица.
   Чамберс сделал еще один снимок и затем изменил фокус, чтобы заснять всю каталку.
   Он прошел назад к столику и мгновение стоял, раздумывая, потом снова запустил руку под раковину и достал зеленый хирургический костюм. Чамберс снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула, развязал галстук, стянул рубашку, брюки. Все это он аккуратно складывал на стуле. Потом он облачился в хирургический костюм.
   — Сегодня твой дружок ко мне заходил, — сообщил он, натягивая поверх обуви бахилы цвета листьев мяты. — Доминик. Он хотел выяснить, не смогу ли я ему помочь. Спрашивал, куда ты могла отправиться и с кем. Он очень расстроился, когда я высказал ему свое мнение.
   Чамберс подтолкнул столик с инструментами к каталке и поставил его справа от Си-Джей, затем взял со столика колпак и надел на голову.
   — Знаешь, я ведь изначально собирался стать хирургом. И даже в ординатуре учился.
   Он посмотрел вниз, на правую руку Си-Джей, и нахмурился. Она не была привязана ремнем. Он забыл привязать ее после того, как сделал инъекцию. Чамберс взял руку Си-Джей в свою, поднял, затем отпустил — она с глухим ударом упала на каталку.
   Си-Джей что-то пробормотала, но Чамберс не разобрал слов. Очередная невнятная чушь. Из глаз женщины полились слезы.
   Это было грустно. Красивый экземпляр — и сказочная работа. Раньше Чамберс думал, что, когда она закончится, ему будет радостно от подтверждения правильности его гипотезы. Но когда Билла в конце концов приговорили к смертной казни, ему стало... грустно. Чамберс давно продумал правила игры — еще три года назад, когда к нему обратился Билл с целой кучей проблем. Парню не везло и не с кем было поговорить. Но доктор слушал его, даже когда Билл впадал в истерику и неистовствовал. Добрый доктор слушал про все ужасы, которые вытворял Билл, насилуя разных женщин на протяжении многих лет. И доктор узнал уже слышанную ранее историю — другой пациентки. Хотя совпадения встречаются нечасто, они все равно бывают в этом мире. И именно Грегори Чамберс, доктор медицины, член ассоциации психоаналитиков, понял, что нашел самые поразительные экземпляры, с которыми можно провести наиболее интересный эксперимент в истории современной психиатрии. И хотя он по-любительски экспериментировал со смертью задолго до начала работы с постоянно пребывающей в депрессии Си-Джей или самовлюбленным социопатом Биллом, предыдущие эксперименты были еще незрелыми. Исчезнувших даже не искали. Их смерти были незначительными событиями, не повлекли за собой последствий. Этот же эксперимент получился гармоничным и удивительным, в нем сочеталось столько аспектов! Чамберс вспомнил возбуждение, которое испытал в момент, когда решил его провести, — и взгляд несчастной милой Николетты, когда разрезал ее. Девушка не понимала, насколько важна ее роль в игре. Она стала первой. Первой из многих, которые требовались ему для изучения.
   А теперь все закончилось, и ему стало грустно. Грустно, потому что Чамберс знал: он не сможет ни с кем поделиться своей великой работой, своим огромным достижением. Его коллеги никогда о них не узнают. Наблюдения и результаты нельзя предоставить для изучения другим. Для них Чамберс останется просто одним из врачей.
   — Ну-ну. Не надо плакать, — произнес он сочувственно. — Мне хотелось бы тебе сказать, что это будет совсем не больно, но, боюсь, это не так. Как ты знаешь, вначале нам нужно поставить капельницу.
   Доктор взял резиновый жгут, чтобы перетянуть вену.
   Внезапно он повернулся и яростно схватил Си-Джей за правое запястье, сжал со всей силы, а потом так же сильно придавил к каталке. Чамберс склонился над жертвой. Доктор внимательно разглядывал ее пустые глаза, которые беспомощно смотрели в потолок.
   — Но перед тем как мы начнем, почему бы тебе не вести себя как хорошей девочке и не отдать мне скальпель? — улыбнулся он, глядя на нее сверху вниз.

Глава 95

   Умно, очень умно. Конечно, Чамберс заметил, что одного скальпеля недостает, как только вошел в комнату. Неужели Си-Джей считает его настолько глупым? Неужели думала, что он не заметит? Классическая ошибка, которую делали и другие. Си-Джей спешила, а поэтому недооценила его, посчитала дураком. Победа в игре в шахматы приходит в результате заманивания оппонента в капкан, из которого ему не убежать, путем серии сложных, но на вид незначительных ходов. Возбуждение приходит, когда шепчешь слово «мат» партнеру, сидящему за столом напротив, который до самого этого мгновения планировал следующий ход против твоего ферзя.
   Эта игра ничем не отличалась, а возбуждение становится только слаще, если у тебя достойный противник. Чамберс, так: сказать, установил в этой комнате шахматную доску, приготовил капкан, и теперь у него голова кружилась при виде выражения лица Си-Джей.
   Едва ступив в комнату, Чамберс заметил, что один ремень не привязан, сжатые пальцы жертвы дрожат от нервного ожидания — она попытается спасти свою жизнь, предпримет последнюю отчаянную попытку отнять его собственную. Чамберс наблюдал за ее расширившимися от страха глазами и позволил приготовить свою пешку. Затем его рука, быстрая как молния, обрушилась на ее, а его голос объявил мат. Задуманный Си-Джей удар провалился.
   Ее кулак был крепко сжат, и он видел, как ярко-красная кровь вытекает у нее между пальцев, струится по запястью и капает на каталку. Он разжал ее ладонь. Си-Джей протестующе застонала. Он увидел скальпель номер пять и свежий глубокий порез, который инструмент оставил на коже, когда Си-Джей пришлось его крепко сжать. Чамберс забрал у нее скальпель, словно родитель, забирающий игрушку у карапуза, который плохо себя ведет.
   Си-Джей медленно поворачивала голову из стороны в сторону, признавая поражение, из глаз текли слезы. Ее последняя попытка провалилась. Чамберс забавлялся, и его удивляла ее сила. Достойный оппонент, возможно — лучший среди всех. Но к сожалению, недостаточно хороший.
   Внезапно доктор услышал ее крик, ее слова звучали четко, не путано, и именно тогда он понял, что действие галоперидола прекратилось. Чамберс никак не предполагал, что оно закончится так быстро. Боль, сильная и ужасная, пронзила его шею, и он почувствовал, как его собственная теплая кровь потекла на его одежду, зеленый цвет медленно превращается в темно-красный.
   Веселье сменилось удивлением, и Чамберс наблюдал за тем, как Си-Джей выкрикивает ему в лицо обвинения, теперь она не плакала, а ее лицо потемнело от ярости. Чамберс поднял руки к шее, прикрывая небольшую дырочку, из которой хлестала кровь и сочилась между его пальцев. Он чувствовал, что тонет в собственной крови, услышал булькающие звуки, стал хватать ртом воздух. Он понимал, что жизнь вытекает из него, выливается ему на ноги и медленно растекается по полу.
   Чамберс попытался схватить женщину, раздавить, свернуть ей шею, но она находилась вне пределов досягаемости. Пошатнувшись и шагнув назад, он почувствовал стену за спиной. Си-Джей села на каталке, и он увидел ненависть у нее в глазах. В левой руке она держала еще один скальпель, с которого на каталку капали красные капли. Его крови.
   И в это мгновение Чамберс испугался, потому что понял: он допустил роковую ошибку.
   Он недооценил Си-Джей.

Глава 96

   Она знала, что у нее только один шанс. Всего один шанс, когда Чамберс подойдет достаточно близко, чтобы она смогла воткнуть скальпель ему или в глаз, или в ухо, или в шею. Она знала, что ее силы ограничены, а руки слабы.
   Чамберс пересек комнату в зеленом хирургическом костюме и оказался рядом с ней. Склонившись, он нахмурился. Си-Джей поняла: что-то не так — и сильнее прижала скальпель к ладони. Неужели каталка не на том же месте? Или не так стоит столик? В полной темноте это было невозможно определить.
   Чамберс явно что-то заметил. Ремень. Он увидел, что Си-Джей не привязана ремнем. Она почувствовала, как на лице выступила испарина. Чамберс внезапно схватил ее руку, поднял, а затем швырнул с глухим стуком на каталку. Си-Джей почувствовала, как рука падает, и приложила усилия, чтобы она падала естественно, но не выпустила скальпель. «Держи его. Что бы ни случилось, продолжай бороться». Чамберс казался довольным и отвернулся от Си-Джей к столику с инструментами.
   Она мысленно вздохнула с облегчением. «Поближе, просто подойди теперь чуть-чуть поближе с капельницей. Всего на несколько дюймов».
   Внезапно Чамберс резко развернулся и яростно схватил ее за руку, прижал к каталке и стал раздвигать пальцы. «Нет. Нет. Не сдавайся!» Она плотно сжала кулак и почувствовала, как скальпель разрезает кожу и сухожилия. Она будет держаться до тех пор, пока он не разожмет все пальцы. Чамберс улыбался, он радовался, что обо всем догадался и перехитрил ее. Нарушил ее план. Слезы потекли у нее по лицу.
   «Боже, нет. Это не может так закончиться. Поближе, просто подойди еще чуть-чуть поближе, ублюдок. У меня припрятан еще один, последний, туз в рукаве. Еще один шанс перед тем, как ты прогрузишь меня в вечный сон. Если повезет, то я все сделаю с первого раза. Потому что у меня определенно шансов не останется».
   Его довольное лицо, в нескольких дюймах от ее собственного, резиновый жгут и шприц в руке...
   — Иди к черту! — заорала Си-Джей.
   Она выплюнула слова ему в ухо. Скальпель скрывался у нее под левой рукой, а ремень был просто положен сверху на запястье. Си-Джей собрала все силы, которые только оставались, подняла скальпель и со всей силы вонзила Чамберсу в шею. Кровь хлынула фонтаном. Его глаза округлились от шока.
   Чамберса зашатало, он отступил от Си-Джей, прижимая руки к шее, рухнул на металлический столик, отчего тот отлетел к стене. Хирургические инструменты со звоном падали на холодные черные плитки пола. Чамберс отнял руку от шеи и потянулся к Си-Джей, но в следующее мгновение он рухнул.
   Кровь была везде. Наверное, Си-Джей попала в сонную артерию. Глаза Чамберса все еще смотрели на нее, но теперь лицо почернело от гнева, из горла вырвался хрип.
   Си-Джей скатилась с каталки и сильно ударилась об пол. Боль пронзила бок, и послышался хруст кости. Она все еще не могла нормально ходить, галоперидол делал ноги почти бесполезными. Они напоминали сдутые шины. Си-Джей на руках подтянулась к окрашенной черной краской двери, потянулась вверх, нашла ручку над головой. Боль в боку была очень сильной, Си-Джей дышала с трудом.
   Из раны на шее Чамберса текла кровь, просачивалась между пальцами и капала на пол. Черный пол казался блестящим. Си-Джей пыталась позвать на помощь, но звук получился тихим и хриплым. Именно тогда Чамберс издал булькающий звук, и Си-Джей увидела, как одна его рука куда-то потянулась, пытаясь что-то ухватить.
   Она должна выбраться, должна позвать на помощь. Си-Джей нажала на ручку, но дверь не открывалась. И тут Си-Джей вспомнила, как звякнули ключи, когда вошел Чамберс.
   Он запер их обоих.

Глава 97

   Ключи, проклятые ключи! Они лежали в кармане его пиджака на стуле. Пальцы Чамберса, скорчившегося у стены, все еще двигались по полу, напоминая клешни краба. Его глаза оставались открыты, но не мигали, и если бы не шевеление пальцев, то он выглядел бы мертвым. Вероятно, доктор был в шоке, в состоянии клинической смерти. Си-Джей поползла по крови, которая покрывала плитки, к стулу. Пиджак висел на спинке. Боль разрывала ей грудь. С каждым движением становилось все труднее дышать.
   Она стянула пиджак на пол и стала судорожно рыться в карманах, не отводя взгляда от Чамберса. Его кровь, все еще теплая на ощупь, была везде. Нагрудный карман — ничего. Внутренние карманы — ничего. Левый карман — ура! Звяканье связки ключей. Си-Джей достала их и поползла назад к двери.
   Внезапно его рука упала ей на лодыжку. Си-Джей закричала, пытаясь оттолкнуть Чамберса. Повернувшись, она увидела, что он отвел и другую руку от шеи и держит в ней шприц.