Хокинс Карен. Опоздавшая невеста

   Люсьен хохотнул, и Арабелла пихнула его в бок. От неожиданности он дернулся, но после этого ему удалось удержаться от смеха.
   Эмма помахала рукой:
   — Я пошла спать. Я увижу вас утром. Не... не... О, это не имеет значения. Вы ведь женитесь. Делайте что хотите. — Она, пятясь, вышла из комнаты, ударилась о притолоку и чуть не споткнулась о собственную ночную рубашку. В конце концов дверь за ней закрылась.
   Люсьен повернулся посмотреть на Арабеллу. Она закрыла глаза руками. Обеспокоенный, он убрал с ее лица одну руку.
   — У н-нас н-нет кошки, — пролепетала она и издала сдавленный смешок.
   Люсьен с облегчением усмехнулся:
   — Значит, придется завести.
   — Не думаю, — сказала она, уютно сворачиваясь калачиком рядом с ним и с удовлетворенным вздохом закрывая глаза. — Каждый раз, Когда мы будем заниматься любовью, тетя Эмма станет выбегать в коридор, беспокоясь, что ее кто-то убивает.
   Посмеиваясь, Люсьен притянул ее поближе.
   — Ты сказала, что хочешь о чем-то поговорить, милая. О чем?
   — М-м... — промурлыкала она.
   Он приподнялся на локте и посмотрел на нее. Страсть еще горела на ее коже, волосы в беспорядке рассыпались по подушке. Люсьен провел рукой по спутанным прядям.
   — Когда я пришел, ты сказала, что нам надо поговорить.
   — Да. Это... — Она сладко зевнула. — Что-то я не могу вспомнить... — Голос ее затихал, глаза закрывались.
   — Может быть, вспомнишь завтра?
   Вместо ответа она улыбнулась и через минуту уснула.
   Люсьен долго еще бодрствовал, глядя на ее спокойное лицо. У нее был удивительный рот: нижняя губа выглядела соблазнительно даже во сне. Длинные темные ресницы завораживали его, и он коснулся их кончиками пальцев. Арабелла что-то сонно пробормотала и отвернулась, устроившись на подушке.
   Чувствуя себя мошенником, Люсьен обнял ее за талию и привлек к себе. Они прекрасно подходят друг другу, как ложки из одного набора. Как будто услышав его мысли, она прильнула к нему и издала счастливый вздох. Она оказалась именно там, где и должна была оказаться... в постели с ним. Наконец Люсьен был доволен. Он прижался щекой к ее волосам и закрыл глаза. На губах у него застыла улыбка.

Глава 26

   Никогда не было невесты красивее, решила тетя Джейн, с гордостью наблюдая за своей племянницей. С высоко уложенными волосами, с густыми завитками, спадавшими на уши и на одно плечо, Арабелла выглядела красавицей. И огорчало Джейн только то, что подвенечное платье, над которым они с Эммой так долго трудились, при дневном свете оказалось несколько... перегружено украшениями.
   Джейн склонила голову и критически осмотрела платье. Покрытое рядами вышивки, бисером, оборками, розочками, оно было, пожалуй, немного вычурным. Но блеск шелка прекрасно оттенял румяные щеки Арабеллы, а длинная юбка красиво стелилась позади невесты.
   В общем, свадьба прошла безукоризненно. Свежий снег засыпал сад и придал всему вокруг волшебный вид. Церковь была заполнена гостями, и почти все они пришли на прием.
   Джейн оглядела гостиную и почувствовала удовлетворение. Сотни свечей омывали комнату теплым золотистым светом. Аромат свежей рождественской зелени наполнял воздух и смешивался с запахом бренди и коричных тортов.
   Единственным недостатком в безукоризненной свадьбе была легкая усталость на лице невесты. Джейн заметила тени под карими глазами, но ничего не сказала. Эмма же всякий раз, когда смотрела на племянницу, густо краснела.
   Жених казался прекрасно отдохнувшим, все его внимание было сосредоточено на невесте. Красивый, одетый в черный сюртук и бриджи, Люсьен представлял собой зрелище, которым стоило полюбоваться. От него исходила аура мужественности, которая приводила в восторг всех присутствующих женщин. Даже степенная мисс Пиптон уставилась на него такими голодными глазами, что отцу пришлось ущипнуть ее, чтобы привести в чувство.
   Джейн чуть не лопалась от гордости. Лучшей частью этого дня был тот момент, когда она осознала, что Арабелла теперь герцогиня. Гордость заполнила тощую грудь миссис Мелвин, и глаза ее наполнились слезами.
   Кто-то сунул ей в руку носовой платок, и Джейн вытерла глаза.
   — Не правда ли, они красивая пара? Прекрасно подходят друг другу.
   — Чепуха, — сказал сэр Лоутон. Джейн вскинула голову.
   — А что вы здесь делаете? Вас не было в списке приглашенных.
   В его глазах мелькнуло удивление.
   — А вы откуда знаете?
   — Потому что я его составляла. Уголок его рта приподнялся в улыбке.
   — В чем дело, Джейн? Боишься?
   Ее спина выпрямилась и словно одеревенела.
   — Я никого не боюсь, сэр Лоутон. А вас меньше всего. Его голубые глаза потемнели.
   — Я постоянно думаю о тебе. Каждую ночь, в постели, я думаю о том, каково бы тебе было подо мной...
   — Сэр Лоутон, пожалуйста. — Сердце у нее громко заколотилось, лицо запылало. Джейн оглянулась, но все, похоже, сосредоточились на невесте и женихе.
   — Я ничего не могу с этим поделать, Джейн. Я сполна поучаствовал в грязных интрижках и сделал все от меня зависящее, чтобы осчастливить женщин Англии. — Он не обратил внимания на ее фырканье и наклонился, чтобы прошептать ей на ухо: — Но ни одной из них я не увлекался так, как тобой.
   Джейн проклинала свою слабость в коленях. Она собрала все силы, чтобы не рухнуть на стул. Теперь Арабелла замужем, и судьба Джейн тоже переменится. Она сможет сосредоточиться на карточной игре, и, если все пойдет по плану, она вырвется из лап сэра Лоутона и будет в состоянии содержать семью.
   Вдохновленная такой перспективой, Джейн фыркнула:
   — Этот разговор вряд ли можно назвать пристойным.
   — Кто говорит о какой-то там пристойности?
   — Нет необходимости обсуждать это именно сейчас, — поспешно сказала Джейн, заметив, что в их сторону направляется Эмма. — Мы с вами никогда не будем вместе.
   — Никогда? — Его рука скользнула на внутреннюю сторону ее локтя, и он притянул ее поближе к себе, жарко дыша ей в ухо. — Никогда?
   У Джейн недостало сил отвернуться. Уже много лет ни один мужчина не смотрел на нее с такой страстью. Ей почему-то захотелось повернуться к нему и зарыться лицом в его сюртук, глубоко вдыхая его запах, успокаивающую смесь бергамота и мяты.
   Он еще крепче сжал ее локоть.
   — Джейн, приходи ко мне сегодня вечером. Позволь мне...
   — Вот вы где! — воскликнула Эмма, наконец добравшись до них. — Все получилось прекрасно, не правда ли? И погода чудесная. Миссис Пул сказала, что такое количество пришедших друзей говорит о нашей репутации в округе.
   — Скорее это говорит о репутации вашей кухарки, — сказал сэр Лоутон. — Я бы голым побежал по снегу ради кусочка ее ветчины. Я частенько подумываю о том, чтобы переманить ее у вас. — Он взглянул на Джейн. — Могу и переманить.
   Джейн чуть было не ответила резкостью, но прикусила язык.
   — О, сэр Лоутон, вы такой вредный, — сказала Эмма, легкомысленно хихикая, но, увидев свирепый взгляд Джейн, замолчала.
   Приближался мистер Франкот. Хотя он был одет в обычную темную одежду, глаза его сверкали на бледном лице. Он неуклюже поклонился и взял руку Джейн.
   — Леди Мелвин, думаю, я могу быть с вами откровенным. Надеюсь, Арабелла не пожалеет о том, что она сегодня сделала.
   Эмма нахмурилась:
   — Она пролила вино на платье? Мистер Франкот покачал головой:
   — Боюсь, все гораздо серьезнее. Мне не следовало бы говорить, но я чувствую... Мисс Хадли невинна. Вся ее жизнь была посвящена помощи другим. И вот теперь, всего через четыре недели знакомства, она продала себя этому... этому...
   — Ну вот, — резко сказала Джейн, — вы очень ошибаетесь, если считаете, что она несчастна. Она рада этому браку, к тому же они с герцогом давно знакомы, так что все произошло не так неожиданно, как вы могли подумать.
   Сэр Лоутон фыркнул, и Джейн довольно чувствительно ткнула его локтем. Его испуганное «уф!» сняло ее раздражение, и она сумела сказать поверенному довольно живо:
   — Я знаю, что вы разочарованы, мистер Франкот. Но через неделю-другую все уляжется и вы успокоитесь.
   Мистер Франкот кивнул, хотя напряжение в лице не ослабло. Через несколько мгновений неловкого молчания подошел мистер Харлбрук с чопорными поздравлениями. Джейн пристально наблюдала за ним, но не заметила ничего, кроме выражения покорности. Похоже, напыщенный лорд был не слишком потрясен замужеством Арабеллы. Все с облегчением вздохнули, когда Харлбрук увел Франкота отведать яблочного торта.
   Джейн немедленно забыла о них. Посмотрев вокруг, она увидела, что все в комнате довольны и счастливы. За исключением мисс Деверо.
   Лайза стояла у камина, яростно глядя на Люсьена, губы ее были поджаты. Девушка выглядела бы хорошенькой, если бы она улыбалась, хотя из-за роста никогда нельзя будет назвать ее красавицей. Джейн полагала, что жестоко требовать от любящей сестры, чтобы она стояла рядом и смотрела, как женится брат. Ей самой тоже было трудно смириться с женитьбой Джеймса.
   Она увидела, как Роберт подъехал в своем кресле к молодоженам и заговорил с Люсьеном. На его губах появилась искренняя улыбка, и на какой-то миг он показался спокойным, совсем таким, каким был до ухода на войну.
   Джейн сцепила руки и улыбнулась. День был поистине прекрасный. Скоро гости разойдутся по округе и будут услаждать своих менее удачливых соседей новостями о свадьбе года. Вот тогда ее счастье будет полным. Только деньги, которые она должна сэру Лоутону, отравляют это счастье.
   Может быть, пора принимать меры в отношении этих неблагоприятных обстоятельств. В конце концов, после того как Арабелла вышла замуж за герцога, к Джейн должна вернуться удача.
   Улыбаясь, она положила руку на плечо сэра Лоутона и взглянула на него сквозь ресницы:
   — Заинтересует ли вас предложение сыграть в карты? Опешив, он немного помолчал, потом накрыл ее руку своей.
   — Меня интересует все, что связано с тобой. Она оттолкнула его руку.
   — Это деловое предложение, сэр. Только и всего.
   — Для тебя, может быть. Но для меня... — Он поднял свои лохматые брови, глаза под ними заблестели. — Я сыграю с тобой еще один раз, Джейн, но ставки назову я сам.
   — Могу себе представить, какой разврат вы планируете. — Но почему-то это ее не испугало, наоборот, по всему телу пробежало приятное тепло. Джейн подумала, что она выпила слишком много пунша.
   Сэр Лоутон усмехнулся без тени раскаяния:
   — Значит, до вечера. В десять. Я буду ждать. — Он склонился над ее рукой и посмотрел Джейн в глаза. — Только на этот раз, Джейн, оставь Эмму дома. Нам с тобой не нужна дуэнья.
   Очаровательный румянец окрасил ее щеки, и она кивнула.
   С довольным видом он ушел, остановившись только для того, чтобы перекинуться несколькими словами с Люсьеном и поцеловать руку Арабелле. Когда Джейн смотрела, как он идет к двери, ее губы изогнулись в легкой улыбке. Сегодня вечером ее долг будет оплачен полностью. Так или иначе.

Глава 27

   Когда закрылась дверь за последним гостем, Люсьен облегченно вздохнул.
   — Устали, ваша светлость? — спросил Гастингс. — Искренность порой бывает весьма утомительной.
   — Очень. Ты перенес вещи ее светлости в мою комнату? Камердинер поклонился:
   — Могу я спросить, почему вы не хотите переселиться в покои ее светлости? Они значительно больше.
   — Мне нравится вид из моей комнаты. — Ему хотелось, чтобы Арабелла осознала, что она вышла замуж. Пора было им обоим двигаться вперед. Он надеялся, что воспоминания, которые остались у нее после прошлой ночи, помогут в этом.
   Гастингс оглянулся, когда из библиотеки вышли Арабелла и Роберт. Он наклонился и тихо сказал:
   — Сэр, перед самой церемонией на ваше имя пришло письмо с печатью. — Он вынул из кармана письмо и протянул Люсьену.
   Люсьен посмотрел на засаленный конверт. Мамферд. Наконец-то пришла информация, которую он так долго ждал. Покончив с этим делом, он мог бы проводить время более продуктивно, например искать врача для Роберта и каждую ночь напоминать Арабелле о припасенных для нее удовольствиях.
   Он нетерпеливо разорвал конверт.
   — Проклятие! Гастингс поднял брови.
   — Торги будут сегодня днем. — Люсьен смял бумагу. — Мне надо немедленно выезжать.
   — Ваш информатор упоминает, где это будет, ваша светлость?
   — Нет. Я должен встретиться с ним, и он проводит меня туда.
   Гастингс нахмурился и неодобрительно поджал губы.
   — Мне это не нравится.
   — Мне тоже.
   — Ваша светлость, может быть, мне следует сопровождать вас? Было бы очень жаль, если бы что-то пошло не так и вы вынуждены были оставить ее светлость одну сразу же после церемонии.
   Люсьен пристально посмотрел на слугу:
   — Нашел у меня слабое место и играешь на нем, Гастингс? Камердинер слегка покраснел.
   — Я просто счел благоразумным напомнить вам о том, что теперь ваши ставки существенно возросли.
   Люсьен через плечо посмотрел на жену. Вместо вуали тетя Джейн приколола к волосам Арабеллы кружевную накидку. Узорчатая ткань придавала каштановым кудрям золотистый отлив и выгодно оттеняла сметанно-белую кожу. Гастингс был прав: Люсьену теперь было что терять. Намного больше, чем раньше. Это была еще одна причина, по которой следовало как можно скорее положить конец контрабанде драгоценностей.
   Подавив нетерпеливый вздох, он повернулся к Гастингсу:
   — Хорошо. Можешь ехать со мной. Мы отправляемся сию минуту.
   На худом лице Гастингса мелькнуло облегчение.
   — Конечно, милорд. Я немедленно седлаю лошадей. — Он поклонился и поспешил вон, как будто боясь, что Люсьен передумает.
   Люсьен опять повернулся к жене. Она стояла в дверях библиотеки и разговаривала с Робертом. Они смеялись, ее рука грациозно лежала на плече брата. Солнце просвечивало сквозь ее волосы и золотило кожу. Под перегруженным украшениями лифом свадебного платья юбка расширялась и мягкими складками спадала на пол. Люсьен не мог смотреть на эту юбку, не представляя себе, как он развязывает банты и та падает на пол вокруг голых ног Арабеллы.
   Он был чертовски рад, что церемония закончилась. Было пыткой стоять рядом с Арабеллой и не иметь возможности дотронуться до нее или поцелуем стереть неуверенное выражение, которое он видел в ее глазах. Ему необходимо было доказать не на словах, как много она для него значит и как много он хотел бы значить для нее.
   Конечно, если она когда-нибудь поймет, что он преднамеренно, обманом заставил ее выйти за него замуж, мира между ними не будет. Люсьен устало потер шею. Эта мысль на него давила. Суровая правда состояла в том, что, если он хочет, чтобы Арабелла доверяла ему, он должен начать с проявления доверия к ней. А это означало, что он обязан был признаться в обмане, с помощью которого добился этой свадьбы.
   «А если это еще больше отвернет ее от меня?» Люсьен смотрел, как она наклонилась и обняла Роберта. Глаза ее сияли от смеха.
   Не имеет значения. Когда-нибудь он расскажет ей правду, и тогда между ними останется только ее гордость, крепкая и неколебимая, как каменная стена. Люсьен был решительно настроен сокрушить эту стену. Подобно падающей воде, он подточит ее броню незаметно, так что Арабелла и не поймет, что произошло.
   Однако сейчас ему надо уладить дело с Мамфердом.
   Арабелла придержала дверь для Роберта, когда он возвращался в библиотеку. Казалось, он спешит вернуться к своим книгам, но она подозревала нечто другое. Не обращая внимания на тех, кто за ним наблюдал, Роберт все утро не сводил взгляда с сестры Люсьена, и при этом глаза его странно блестели.
   Для Арабеллы Лайза оставалась загадкой. Девушка смотрела на нее с неприкрытой враждебностью, и Арабелла никак не могла понять причину этого.
   Она повернулась в тот момент, когда Люсьен натягивал перчатки. Она остановилась и посмотрела на него сквозь ресницы. Она испытывала гордость от осознания того, что этот мужчина, этот производящий на всех глубокое впечатление красивый, мужественный человек принадлежит ей. По крайней мере официально. Но, возможно, этого достаточно.
   Хотя... она не могла избавиться от мысли, что окружающая обстановка ему не подходит. Он, как всегда, был одет в черное, сюртук плотно облегал широкие плечи, ослепительно белый галстук контрастировал с золотистой кожей и черными волосами. Он выглядел в этом холле не на своем месте, как лев в кроличьей норе. Его место в Лондоне, в светском обществе, где его все принимают, где им все восхищаются. Арабелла подумала, как она войдет туда, и решила, что это не имеет значения. Она завоюет положение в обществе. Она всегда добивалась своего.
   У нее появилось странное чувство нереальности происходящего. Весь день ее не покидало ощущение, что свадьба — это сон, начиная с ночи страсти, которую они провели накануне, и нежного пробуждения в объятиях друг друга до холодного осознания, что она стоит перед викарием Хейтоном и клянется в верности на всю жизнь.
   Это был сон, который раньше повторялся много раз: Люсьен возвращается в ее жизнь и просит выйти за него замуж.
   Она сглотнула. «Пожалуйста, Господи, не дай мне проснуться».
   Люсьен надел шляпу и повернулся, остановившись, когда их взгляды встретились. Она покраснела.
   — Ты уезжаешь?
   Он взглянул на смятое письмо у себя в руке и слегка нахмурился:
   — Мне надо закончить одно дело.
   — Сейчас? — Не то чтобы ей было интересно, говорила она себе. В конце концов, это всего-навсего брак по расчету. Люсьен волен ехать, куда захочет. Произнося клятву, Арабелла мысленно поклялась сама себе не влюбиться в Люсьена снова. Прошлая ночь показала, что между ними есть сильное физическое влечение, но только и всего. Теперь она сделается идеальной женой, ласковой и спокойной, всегда гостеприимной, но свободной делать то, что захочет, как и ее муж.
   Представив себя в образе светской львицы, она почувствовала решимость и нашла в себе силы улыбнуться.
   Люсьен ухмыльнулся в ответ, шагнул ей навстречу и, обняв за талию, притянул к себе. Коснувшись ее лба, он потерся носом о ее кончик носа.
   — Возможно, я не успею к обеду, но обязательно вернусь, чтобы уложить тебя в свою постель.
   От его близости у нее по спине побежали мурашки, но она все же смогла беспечно ответить:
   — Возвращайся, когда захочешь. Ты волен делать то, что хочешь, ты не моя собственность, Люсьен. А я не твоя.
   Нахмурившись, он убрал руки с ее талии.
   — Белла, не надо... — Он пристально посмотрел ей в лицо, в его зеленых глазах появился какой-то странный блеск. Затем с тяжелым вздохом отвернулся. — Мы поговорим, когда я вернусь. Нам есть что обсудить.
   Ее сердце замерло.
   — Что?
   Он послал ей такой многозначительный взгляд, что у нее пересохло во рту.
   — Я не хочу, чтобы между нами были секреты, Белла. Или фальшь.
   — Тогда скажи сейчас.
   Он поколебался, потом наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, и она почувствовала его дыхание на своей коже.
   — У меня нет времени. Мы поговорим вечером, и я тебе все объясню.
   Она смотрела, как он надевает плащ и выходит через парадную дверь. Арабелла долго стояла, борясь с желанием побежать за ним.
   — Где Люсьен? — Голос Лайзы вывел Арабеллу из задумчивости.
   Арабелла повернулась к сестре Люсьена и постаралась сохранить на лице улыбку. На Лайзе было муслиновое платье, расшитое розочками, цвета морской волны, с розовой атласной нижней юбкой. Золотистые волосы были уложены в высокую прическу, украшенную страусовым пером в тон платью. Девушка выглядела великолепно.
   — Люсьен только что уехал, — сказала Арабелла.
   — Уже? — Лайза бросила на Арабеллу злобный взгляд. — Что ты ему сделала?
   — Ничего. Он получил письмо и вынужден был поехать по делу. Вечером вернется.
   — Какие дела у него могут быть здесь, в Йоркшире? Арабелла напряглась. А правда, какие? Она вспомнила письмо, которое он держал в руке и которое было измято, словно он скомкал его в приступе ярости. С неожиданной ясностью она поняла, что письмо содержало сведения о контрабанде драгоценностей.
   Пухленький франт, с таким количеством кружев на вороте, что они царапали ему щеки, вышел из маленькой гостиной и увидел Арабеллу и Лайзу.
   — Вот вы где! А я гадаю, куда все подевались. Надеюсь, все эти надоедливые гости ушли?
   Арабелла быстро кивнула, воздержавшись от замечания, что Эдмунд Вальмонт тоже гость.
   — Слава Богу! Не думайте, что я такой неприветливый, просто очень тяжело разговаривать с людьми, которых я даже не знаю... — Он замолчал, вдруг заметив напряженность. — О, извините. Я помешал разговору? С этим у меня всегда трудности, хотя...
   — Эдмунд, — прервала его Лайза. — Мы с мисс Хадли как раз знакомились.
   — Правда? Тогда ладно, будь мила со своей новой невесткой. Хотя не следует называть ее мисс Хадли. Она теперь герцогиня Уэксфорд.
   «Герцогиня без герцога», — подумала Арабелла. Отворилась дверь библиотеки, и оттуда с книгой в руке выехал Роберт.
   — Белла, где Люсьен? Он обещал взглянуть на это.
   — Он уехал, — заявила Лайза. — Твоя сестра уже оттолкнула его от себя.
   — Ты все еще держишься за эту идиотскую версию?
   — Она не идиотская! — ощетинилась Лайза. — Твоя сестра обманом заставила моего брата на ней жениться, а теперь выставила за дверь.
   — Помилуй, Боже, — хихикнул Эдмунд. — Что ты еще наговоришь? Это все глупости, дорогая. Люсьен из тех, кто... — Он поперхнулся, когда увидел лицо Арабеллы. — Я, конечно, точно не знаю, но полагаю, что...
   Она сделала два шага в его сторону:
   — Что вы имеете в виду?
   Он попятился, выставив вперед ладони, как будто защищаясь:
   — Ничего! Я просто думал. Вслух. Я всегда так делаю. Глупо, конечно, но это так. — С каждым словом он придвигался ближе к двери.
   Арабелла подошла к нему и ткнула пальцем в середину его натянутого жилета.
   — Скажите мне.
   Его глаза широко раскрылись.
   — Я не могу... я не... я не...
   — Немедленно.
   Эдмунд оглянулся в поисках поддержки и натолкнулся на потемневшие глаза Лайзы и свирепый взгляд Роберта. Он вздохнул, признавая свое поражение.
   — Хорошо, хорошо. Думаю, вы все равно рано или поздно об этом узнаете. Я имею в виду, вы сможете держать в секрете такие вещи и... — Он сделал глубокий вдох. — Люсьен и леди Мелвин все это заранее спланировали.
   — Не говори больше ни слова, дурак! — выругался Роберт.
   — Нет уж, объяснитесь, — нахмурилась Арабелла. — Что «все это»?
   — Свадьбу. Он хотел на вас жениться, сделать благородное дело. Но он сказал, что вы ему отказали, поэтому он сжульничал и сговорился с вашей тетей, чтобы она ему помогла.
   — Вы хотите сказать...
   У нее помутилось в глазах. Тетя Джейн и Люсьен? Она не могла думать ни о чем, кроме одного: надо немедленно увидеть Люсьена. А когда она его увидит... Она повернулась и побежала наверх, в свою комнату.
   Роберт повернул свое кресло, чтобы видеть лицо Эдмунда.
   — Ты дурак!
   — У меня не было выбора, — с отчаянием сказал Эдмунд. — Кроме того, это к лучшему. Не имеет смысла плодить тайны. Рано или поздно они все равно высунут свои уродливые головы наружу, и что тогда будет?
   Лайза поднесла руку ко лбу.
   — Не понимаю. Почему Люсьен пошел на это? Роберт посмотрел на нее тяжелым взглядом:
   — А как ты думаешь?
   Она не ответила: наверху раздался стук, и появилась Арабелла, одетая в бесформенный серый плащ, из-под платья выглядывали поношенные сапоги.
   — Боже милостивый! — воскликнул Эдмунд, широко раскрыв глаза. — Почему вы так оделись?
   — Белла, — окликнул Роберт, но она никого не удостоила взглядом.
   Она молча прошла через холл и вышла на улицу, захлопнув за собой дверь.
   Отчаянно чертыхаясь, Роберт повернулся к Эдмунду:
   — Беги за ней, придурок! Ты видишь, что в таком состоянии ее нельзя оставлять одну?
   Эдмунд таращил глаза и теребил свои кружева.
   — Но я с ней едва знаком. Может быть, вам следовало бы пойти и...
   Роберт ударил кулаками по подлокотникам кресла.
   — Проклятие! Я не могу! Сейчас же иди, найди ее и не выпускай из виду, пока не вернется Люсьен.
   Эдмунд просиял:
   — Это идея! Уэксфорд всегда умел обращаться с женщинами. — Он побежал к двери. — Не беспокойтесь. Я буду следовать за вашей сестрой как тень.
   — Чудесно, — пробормотал Роберт, глядя, как опять закрывается дверь. Он сидел молча, обхватив подлокотники кресла с такой силой, что побелели костяшки пальцев. После долгого молчания, длившегося, казалось, целую вечность, он бросил злой взгляд на Лайзу: — Ну что? Теперь ты удовлетворена?
   Она густо покраснела.
   — Я допустила логическую ошибку. Всякий, кто знает моего брата, подумал бы то же самое. Он всегда был настроен против брака, и необъяснимо, почему он вдруг женился, если только его не вынудили.
   — Никто его не вынуждал.
   — Я до сих пор не могу понять, почему он пошел на эту уловку.
   — Потому что моя сестра иначе не соглашалась выйти за него, а он решил получить ее во что бы то ни стало. Он влюблен в нее, хотя я сомневаюсь, что сознает это.
   — Я не верю.
   — Не веришь? Тогда объясни, почему он не сводит с нее глаз, стараясь поймать малейшую перемену в ее лице. Почему он хмурится, когда хмурится она? Улыбается, когда она улыбается? Почему он делает все, что может, чтобы облегчить ношу, которую она на себя взвалила?
   — Может быть, он чувствует себя обязанным...
   — Черт тебя побери, Лайза, прислушайся к рассудку. — Он повернул свое кресло и подкатил на расстояние вытянутой руки от нее. — Ты так хорошо знаешь своего брата. Ты когда-нибудь замечала, чтобы он делал то, чего не хочет? Неужели ты, зная, как он относится к браку, думаешь, что кто бы то ни было смог бы насильно привести его к алтарю?