Хокинс Карен. Уроки соблазна

   – Вы должны уехать от нее.
   – Я не могу! – Это был крик души.
   Анри не удивился.
   – Что же вы намерены делать?
   Ник сжал челюсти.
   – Если я не в силах ее оставить, тогда мне нужно вынудить ее покинуть меня. Я должен заставить ее презирать меня до такой степени, что она уйдет сама.
   – Как вы это сделаете? Она безумно влюблена в вас. Ник мрачно посмотрел на графа.
   – Вы глупец, Анри.
   – Но не в том, что касается женщин, – возразил француз. Не считая, конечно, Делфи. Он ухаживал за ней так осторожно, и сначала она проявляла к нему благосклонность. Но потом он стал чересчур настойчив. Слишком поспешил. Он пригласил ее на романтическое свидание, и это положило конец зарождающемуся роману.
   Он думал, что она готова; все признаки указывали на это. А он умел искусно их определять. Но она с ужасом отклонила его приглашение, прервала с ним отношения и даже отказывалась разговаривать с ним.
   Анри был уязвлен. Не то чтобы он имел наглость просить ее выйти за него замуж, вот это действительно был бы оскорблением. И все же он не мог ошибиться, в т момент в ее глазах застыла горечь страдания, и эта мысль его очень мучила.
   Чем больше он об этом думал, однако, тем сильнее испытывал раздражение. В конце концов он решил наказать Делфи. Он бессовестно флиртовал у нее на виду и волочился за любой подвернувшейся юбкой.
   Но эта простодушная женщина даже не знала, как отвечать на подобное обращение. Вместо того чтобы презирать его и самой окунуться в безудержный флирт, она лишь наблюдала за ним большими грустными глазами. И это больно ранило сердце Анри, буквально сводило его с ума. А тут еще и Ник. Анри исподтишка бросил взгляд на друга. Ник сидел неподвижно, с лицом, лишенным каких-либо эмоций. В этом было что-то отчаянное. Анри видел подобное выражение на лицах своих соотечественников, которые потеряли на войне все, что имели.
   Анри вздохнул и встал.
   – Я думаю, вы делаете ошибку, mon ami. Сара – ваша жена, и ее долг оставаться рядом с вами, что бы ни случилось.
   – Вы говорите это так, будто завидуете.
   – Возможно, я и завидую. Но решение принимать вам, и вы должны делать то, что считаете правильным. Если вам нужна моя помощь, Николас, я всегда к вашим услугам.
   Ник смотрел вслед графу, который вышел и затворил за собой дверь. Какое-то время он сидел неподвижно, раздумывая, хватит ли у него сил сделать то, что необходимо. Но у него нет выбора. Сара доказала это, когда так успешно соблазнила его в комнате с травами. Он бессилен против нее, он слишком потерял голову, чтобы уйти.
   Значит, ему надо заставить уйти Сару.
   Он хорошо ее понимал. Может быть, лучше, чем она сама себя. Джулиус предал ее, оставив одну, обиженную. Из-за этого она больше никогда не позволит так использовать себя.
   Он опустил взгляд на стол, где на промокательной бумаге лежало письмо. Оно было адресовано Люсилле Кеттеринг, бесчестной леди Ноулз. Несмотря на все ее недостатки, Люсилла идеально подойдет для его цели. Завтра к этому времени Сара будет презирать его так же сильно, как покойного Джулиуса.
   Почему от этой мысли он почувствовал печаль вместо облегчения?
 
   – ...а потом слон наступил на шляпу леди Бирлингтон, и...
   – Слон? – Сара удивленно распахнула глаза.
   Широкий рот Анны расплылся в кривой усмешке.
   – Я хотела проверить, слушаешь ли ты.
   Конечно, Сара ее не слушала. Ее мысли были слишком заняты непутевым мужем. С прошлой недели, после сцены в комнате с травами, он старательно избегал ее общества. Она встретила любопытный взгляд Анны и заставила себя слабо улыбнуться.
   – Я слушала.
   – Не выдумывай. Я еще рассказала про бабуина, едущего в карете, про собаку, которая поцеловала леди Элдертон, и про синюю рыбу на балу у Фретвуда, а ты ничего не слышала.
   – Извини. Я просто задумалась.
   Анна положила ладонь на руку Сары.
   – Что случилось?
   Сара взяла голубую подушку с кисточками и прижала ее к животу. Черт бы побрал ее болтливый язык. Зачем она сказала Нику насчет ребенка? Но она знала, почему она это сделала.
   – Кажется, я совершила ошибку. – И она сейчас ломала голову над тем, как ее исправить.
   До этого момента мысль о ребенке не приходила ей в голову. Но почему-то сочетание пылких объятий Ника и последствий их страстных свиданий заставило ее понять, что она по-настоящему счастлива, и вынудило захотеть большего. Разве она могла подумать, что это оттолкнет Ника!
   Возможно, если бы она сказала ему, что просто поддразнивала его, что ей совсем не хочется иметь ребенка... но ей действительно хочется детей. Не прямо сейчас, конечно, но вскоре... Девять месяцев ее вполне устроили бы. Сара крепче прижала к себе подушечку. Может, ему просто нужно время, чтобы привыкнуть?
   Открылась дверь, и вошел Ник. Сердце Сары тотчас же изготовилось выпрыгнуть из груди. Он был удивительно красив в своем костюме для верховой езды. Он заколебался, увидев Анну, но потом улыбнулся и прошел вперед, грациозно поклонившись.
   – Мисс Тракстон, как приятно вас видеть.
   Анна ответила на его приветствие, и он повернулся к жене.
   – Сара, я пришел сказать тебе, что сегодня после обеда уеду.
   Она впилась пальцами в подушку, но спросила озабоченно:
   – Да? И когда вернешься?
   Ник поправил манжету, стараясь не встречаться с ней взглядом.
   – Через неделю. Может, позже.
   Он лгал. Она поняла это так ясно, словно он сам ей об этом сообщил.
   – Куда ты собрался? – Она возненавидела эти слова, как только они слетели с ее губ.
   Его взгляд стал жестким.
   – Это, моя дорогая, не твое дело.
   Анна потрясенно ахнула, но опыт идеальной жены Джулиуса Лоренса сослужил Саре хорошую службу. Она сумела выдержать взгляд Ника, хотя слезы жгли ей глаза, а горло до боли сжалось.
   Ник надел шляпу.
   – Если тебе что-либо понадобится, Уиггз знает, как со мной связаться. – Еще раз быстро кивнув Анне, он ушел.
   На этот раз не только ее гордость разлетелась на мелкие осколки, но и сердце. Сара закрыла глаза, прислушиваясь к стуку его сапог в прихожей. Потом он вышел из дома. Через несколько минутой проскакал мимо, словно псы ада гнались за ним по пятам.
   Тогда она дала волю слезам. Анна обняла ее за плечи и шептала слова утешения, но ничего не помогало. Впервые после смерти Джулиуса Сара плакала из-за другого мужчины.
 
   После того как Анна ушла, Сара сумела взять себя в руки. Она нашла Уиггза.
   – Где он?
   – Милорд в коттедже привратника. Он сказал, что собирается заняться какими-то делами имения.
   Сара не поверила своим ушам: Уиггз ответил ей с ошеломляющей готовностью, и Ник, оказывается, так близко!
   – Прикажи подать ландо.
   Дворецкий поклонился и вышел. Сара осталась в прихожей, нетерпеливо шагая взад и вперед. Так не поступают супруги. Проблемы следует обсуждать, спорить, даже кричать друг на друга. Но очевидно, в семье Монтроузов дела обстояли иначе, чем у Сент-Джонов, и Ник не привык выражать свои желания. Во всем, кроме чувственности.
   Ландо было подано, и Сара вышла из дома. Когда она подошла к экипажу, раздался стук копыт. Она обернулась и увидела графа дю Лака верхом на гнедом коне.
   – А, прелестная графиня. Вы видели Ника? Я должен спросить у него...
   – Ника здесь нет.
   Анри помолчал, его блестящие глаза быстро оценивали ее.
   – Что случилось, моя дорогая? Вы выглядите встревоженной.
   – Я собираюсь навестить моего мужа и поговорить с ним.
   – Вы взволнованы, правда? Я поеду с вами. Женщина в возбуждении не должна ездить одна.
   Она забралась в ландо скорее энергично, чем изящно.
   – Спасибо за заботу, но в этом нет необходимости. – Она кивнула кучеру, и они поехали. Они уже почти добрались до домика, и тут Сара увидела, что Анри следует за ней. Когда экипаж остановился, он спрыгнул с коня и подошел, чтобы помочь ей выйти.
   Веселый домик был залит светом, окна распахнуты настежь. Сара нахмурилась, услышав голоса и смех, доносящиеся из окна наверху.
   Анри бросил смущенный взгляд на коттедж.
   – Возможно, нам не следует здесь находиться. Почему бы нам...
   Сара миновала графа и вошла в дом. Она заставила себя подняться по узкой лестнице и направилась прямиком в хозяйскую спальню.
   Ник стоял в центре комнаты, без сорочки, в расстегнутых панталонах, с всклокоченными волосами. Рядом с ним, интимно положив ладони ему на грудь, стояла Люсилла Кетгеринг. Ее пышное тело было окутано прозрачным халатом, не скрывающим ни одного изгиба.
   Люсилла первой увидела Сару, и ее губы скривились в хитрой кошачьей усмешке.
   – Дорогой, у нас гостья. – Она положила голову на плечо Ника и замурлыкала ему в ухо: – Надеюсь, это не означает, что ты не можешь остаться поиграть.
   – Я буду здесь столько, сколько захочу. – Голос Ника казался чужим. Он никогда не звучал так холодно и жестко. Ник бросил на Сару равнодушный взгляд и спросил: – Что тебе надо?
   Ах, если бы этого момента никогда не было! Исчезнуть бы в клубе дыма и проснуться во сне, где Ник ее любит. Так же сильно, как она его.
   – Я пришла поговорить с тобой, – ответила Сара, втайне удивленная, что голос повинуется ей. – Ник, не делай этого.
   У Люсиллы вырвался короткий горловой смех, глаза наполнились притворной жалостью.
   – Не знаю, как вам и сказать об этом, но он уже это сделал. – Она провела рукой вниз по груди Ника к его расстегнутым брюкам. – И даже несколько раз.
   Ник перехватил руку Люсиллы раньше, чем она спустилась ниже, но не отрывал глаз от Сары.
   – Уходи, Сара. Сейчас же.
   Рот Сары наполнился едкой горечью, сердце сжалось отболи. И все же в этой сцене было что-то не так. Между этими двумя стоящими перед ней людьми не было близости. Ник казался непреклонным и суровым, а в тоне Люсиллы звучало отчаяние. Он совсем не был похож на голос женщины, которая только что завоевала мужчину своей мечты.
   И несмотря на утверждение Люсиллы, простыни на постели у них за спиной были туго натянуты, подушки не смяты. Как и халат Люсиллы, все в этой комнате было в идеальном порядке. Подозрительно безупречном.
   – Сара, – пробормотал Ник, удивляясь тому, что она все еще стоит с застывшим лицом. – Пожалуйста, уходи. – У него кололо в груди, в глазницах тупо пульсировала боль. В какой бы ад ему ни предстояло спуститься, он никогда не забудет выражения лица Сары, когда она вошла и увидела его с этой потаскухой.
   Сара подняла на него глаза, и в ту же секунду он понял, что она разгадала его обман.
   – Если ты хотел, чтобы я ушла, тебе стоило только сказать мне об этом. – Она бросила взгляд на Люсиллу. – Что касается вас, можете его забирать. – Она резко повернулась и вышла из комнаты.
   Ник смотрел на опустевший дверной проем, удары сердца болезненно отдавались в горле. Отчаяние ледяной хваткой сжимало его, его окружала бездушная пустота, такая всепоглощающая, что он чуть не зашатался.
   Как он и хотел, она ушла. И он ее никогда больше не увидит.
   Потрясенное лицо Анри появилось в дверях. Когда он увидел Люсиллу, его лицо стало жестким. Он быстро перевел взгляд на Ника.
   – Мой Бог, что вы наделали?
   – Где она?
   – Вскочила в экипаж и уехала, словно спасая свою жизнь.
   – Поезжайте за ней. Ей нельзя оставаться одной. – На мгновение Ник испугался, что Анри начнете ним спорить, но тот вышел.
   Ник застыл, глядя на открытую дверь. Его жизнь окончена. Теперь ничто не имеет значения. Он завершит реставрацию Гиббертон-Холла и оставит его Саре вместе со своим состоянием. Некий небольшой жест, который может дать ей понять, что она для него значила.
   Тонкая женская рука легла на его плечо.
   – Ник, – сказала Люсилла, и ее дыхание коснулось его шеи. – Это было очень приятно, не так ли? Точно как тогда, в Париже.
   Ник отвернулся.
   – Теперь ты можешь уехать, Люсилла. Я пришлю тебе домой чек, который с лихвой покроет твои карточные долги. Ты сможешь некоторое время жить спокойно, и тебе не придется снова продавать себя.
   – Но Ник, – она положила ладонь на его руку, – теперь, когда Сара уехала...
   – Я могу отправляться прямиком в ад, где мне самое место. А ты, дорогая, можешь уехать. – Он зашагал к двери. – Не трудись запирать дверь. К завтрашнему дню этот дом сгорит дотла.
   Люсилла вытаращила глаза, оглядев изящную обстановку.
   – Все это?
   – Да, – ответил он. Сердце его было пустым, как выпитая бутылка. – Я больше никогда не хочу его видеть. – С этими словами он повернулся и вышел.
 
   Несколько дней спустя Энтони явился к тетушке. Будь проклято семейство Эллиотов и их постоянные ссоры. Его вызвали в Лондон улаживать спор, и письмо Делфи нашло его только через неделю. Он прошел вслед за слугой туда, где его ждала тетушка.
   – Слава Богу, ты приехал. – Она поднялась с кресла.
   – Где она? – спросил Энтони.
   – У себя в комнате. Клянусь, Энтони, я чуть не сошла с ума.
   – Черт подери, – пробормотал он. – Ты с ней говорила?
   – Я пыталась, но она не промолвила ни слова. Я велела отнести ей еду, но она и есть отказывается. – Делфи судорожно вздохнула. – Я узнала, что там произошло, и очень надежного источника.
   – Из какого?
   – Это тебя не касается, – резко ответила Делфи и по краснела. – Сара застала Бриджтона с другой женщиной. Должно быть, это для нее тяжело после Джулиуса.
   Это могло быть просто шоком, особенно если она попыталась его соблазнить. «Благодаря моему злосчастному совету». Энтони провел ладонью по лицу.
   – Может быть, она поговорит со мной?
   Делфи, казалось, не была в этом уверена.
   – Надеюсь. Я за нее беспокоюсь.
   Через несколько минут Энтони неуверенно постучался в дверь Сары. Не дождавшись ответа, он открыл ее.
   – Сара?
   Он ожидал увидеть ее без сил на кровати, с залиты слезами лицом. Но она металась по комнате, сжав кула ки, лицо ее было бледным и напряженным. Он закрыл з собой дверь, подошел к кровати и прислонился столбику.
   Она бросила в его сторону гневный взгляд.
   – Если ты пришел поговорить, то зря тратишь время. Энтони пожал плечами:
   – Разговоры мне никогда не удавались. Я просто пришел составить тебе компанию.
   Она скрестила руки на груди и зашагала еще быстрее.
   – Николас Монтроуз – негодяй.
   – Знаю.
   – И... и осел.
   Энтони кивнул, отметив, как сверкнули ее глаза. Сердце его разрывалось от жалости.
   – Хочешь, я его убью?
   – Нет, – отрезала она. – Смерть слишком хороша для такого, как он. Пусть останется один, если ему этого хочется. Я больше ничего не хочу для него делать.
   – Ты уверена?
   – Совершенно. – Она сделала еще два шага, потом резко остановилась, лицо ее сморщилось.
   Энтони шагнул к ней и прижал к груди сотрясающуюся от рыданий сестру.
   Прошло много времени, пока она, икая, перестала плакать.
   – Ох, Энтони, – прошептала она, – он меня не любит. Даже немножко. Я думала, что может полюбить, но... – Она судорожно задрожала от горя, вцепилась в куртку Энтони и прильнула к нему лицом.
   Энтони прижался щекой к ее волосам.
   – Ах, дорогая. Просто забудь этот этап своей жизни. Давай уедем.
   – Не могу.
   – Это будет тяжело, но ты сможешь это сделать, Сара. Я знаю, у тебя хватит сил. Однажды ты оглянешься назад и...
   – Нет. – В ее голосе звучала спокойная уверенность. Он убрал волосы с ее лица.
   – Почему? Ты начала заново после смерти Джулиуса. Теперь будет так же.
   – Никогда не будеттак же. Никогда. – Она подняла к нему глаза, полные боли. – Я беременна, Энтони. У меня будет ребенок Ника, а ему ненавистен один мой вид. – Сказав это, она уронила голову ему на грудь и снова разрыдалась.
   Жаль, что графа Бриджтона не оказалось здесь в этот момент, потому что Энтони убил бы его голыми руками, так медленно и болезненно, как только смог бы. А теперь ему пришлось остаться с сестрой и обнимать ее до тех пор, пока ее слезы не высохли.
   Не зная, что делать дальше, Энтони велел ей лечь в постель. К его удивлению, она послушалась и быстро уснула, словно обессиленная. Он долго стоял и смотрел на нее, отмечая синеватые круги под глазами и печально опущенные уголки губ, даже во сне. Это горько, он понимал. Но возможно, все к лучшему.
   Энтони нагнулся и поцеловал сестру в щеку, затем тихо вышел из комнаты.

Глава 21

   Прошла неделя, прежде чем Сара объявила о том, что готова выехать из дома. Все тщательно обдумав, Делфи выбрала ужин у Босвеллов. Предстояла очень маленькая вечеринка для избранных, где будут всего десять супружеских пар. После угощения леди Босвелл должна была развлекать гостей музыкой. В общем, думала Делфи, вполне подходящий повод, чтобы Сара снова появилась в обществе.
   Леди Босвелл, крупная, величественная женщина с тюрбаном на голове, весело посмотрела на Сару:
   – Леди Бриджтон, как приятно с вами познакомиться. Могу отметить, что вы даже красивее, чем мне говорили.
   Сара натянуто улыбнулась:
   – Спасибо. Тетушка Делфи тоже много мне о вас рассказывала. Я слышала, что сегодня вечером нам предстоит редкое удовольствие.
   – Ну, пусть никто не скажет, что я не знаю, как принимать гостей, будь то графиня или принцесса. Кстати, к нам сегодня приедут ваши родственники. Сомневаюсь, что вы с ними знакомы, так как они некоторое время жили в деревне, а всем известно, что... – Оживление у двери заставило ее взглянуть туда. – А, вот и они. Простите меня, я должна с ними поздороваться. – Она повернулась к двум новым гостям.
   Леди Босвелл приветствовала высокую стройную женщину, одетую по последней моде, в очках. Но внимание Сары привлек стоящий рядом с ней мужчина. Она видела его со спины. Высокий и хорошо сложенный, с черными волосами, он напоминал ей кого-то.
   Сара уже собиралась спросить у Делфи его имя, как он обернулся в ее сторону. Сердце ее болезненно сжалось. Если не считать черных волос, этот человек был копией Ника.
   Леди Босвелл подвела к ним незнакомцев и представила их. Сара сразу же поняла, что это кузен Ника. Она с любопытством посмотрела на виконтессу и встретила такой откровенный взгляд удивительных зеленых глаз этой женщины, что покраснела и опустила глаза. Смутившись, она пробормотала приветствие и ускользнула при первой возможности.
   Остальная часть вечера стала мучением. Сара не могла отвести глаз от лорда Хантерстона. После ужина она ухватилась за возможность удрать в музыкальную комнату и уселась в самом дальнем уголке, надеясь, что сможет здесь избавиться от мучительного напоминания о муже.
   Лорд Босвелл, грубовато-добродушный приятный мужчина с громким смехом, подвел свою жену к фортепьяно и приготовил все для вечернего концерта. Сара с отчаянием увидела, что виконт Хантерстон сидит впереди рядом с тетушкой Делфи, прямо на линии ее взгляда. Чуть не застонав, она закрыла глаза.
   – Алек удивительно похож на вашего мужа, – произнес рядом с ней чей-то голос.
   Сара резко оглянулась и обнаружила, что смотрит в темно-зеленые глаза виконтессы.
   – Да, – услышала Сара свой голос. – Действительно.
   – Это даже вызывает некоторое беспокойство. Но ведь невозможно совместить понятия «Бриджтон» и «спокойствие».
   В голосе виконтессы слышался легкий акцент, но Сара не могла понять какой.
   – Извините, если я слишком пристально смотрела на него.
   – О, Алек привык к этому. Никто не может при взгляде на них удержаться от замечаний по поводу их сходства. Оно еще более очевидно, когда они вместе. – Она посмотрела на Сару и искренне улыбнулась.
   – Они дьявольски красивы, не так ли?
   Сара невольно ответила на ее улыбку.
   – Им самим было бы лучше, если бы они не были так красивы.
   – Именно это я уже много лет повторяю Хантерстону. Поскольку мы родственники, я бы хотела, чтобы вы называли меня Джулией. Я не слишком придаю значения титулам и тому подобной чепухе, Я ведь американка.
   – Только если вы будете называть меня Сарой.
   – Какое милое имя! Должна сказать, вы застали нас врасплох. Мы были за городом и не знали, что Бриджтон вернулся. И что он к тому же женился.
   – Это не было его решением, по правде говоря, – сказала Сара и покраснела, когда Джулия удивленно подняла брови.
   – Не смотрите так, – сказала Джулия. – Это не было и решением Алека. Но оно принесло ему пользу. Где Бриджтон? – Она окинула острым взглядом комнату, словно ожидала, что Ник выйдет из-за занавесок. – Я не могу представить себе, что он позволяет вам выезжать без него.
   Наверное, выражение лица выдало Сару, так как Джулия сразу же погладила ее по руке и сменила тему. Когда виконтесса рассказала, что она только три месяца назад родила второго ребенка, Саре стало любопытно, и она начала задавать непривычно много вопросов. Уловив задумчивый блеск в глазах виконтессы, Сара испугалась, что выдала гораздо больше, чем хотела бы.
   Наконец начался концерт. Джулия все время оставалась рядом с Сарой и много рассказала ей о доме Хантер-стонов. Вечер закончился сразу же после завершения музыкальной части.
   Когда Джулия с мужем ехали домой в карете, она сказала:
   – Это был приятный вечер.
   – Суп подали холодный, мясо было пережаренное, а фортепьяно расстроено.
   – Не считая этого, вечер был приятным.
   – Гм, – уклончиво хмыкнул он.
   Она прищурилась.
   – Я думаю, что общество проявляло к этому собранию особый интерес. – Поскольку ее спутник не ответил, она настойчиво спросила: – А ты так не думаешь?
   Алек надвинул шляпу на глаза и скрестил руки на груди, словно приготовился задремать.
   Джулия пересела на его сторону кареты.
   – Я долго беседовала с леди Бриджтон.
   Ее муж сдвинул шляпу обратно и вздохнул:
   – Леди Лангтри считает, что они расстались. Навсегда, если судить по тому, как она об этом говорила.
   – Мы не можем допустить, чтобы это произошло. Сара в отчаянии. И она ждет ребенка... – Она прикусила губу, глаза ее наполнились слезами.
   – Джулия, ты не можешь ожидать от меня, что я стану вмешиваться в дела Ника.
   – Он твой кузен, Алек. Ты единственный родственник, который у него остался.
   – Ты помнишь, что он пытался с тобой сделать?
   – Да ты забыл, как твой дед обращался с ним? – возразила она. – Какой была его мать? Как ты поверил в то, что он вор и еще хуже? Ты тогда ошибался, ты не прав и сейчас.
   – Он не стоит того, чтобы тратить на него силы.
   – Сара считает, что стоит.
   Алек нетерпеливо фыркнул.
   – Джулия, я не собираюсь ехать к Нику, вот и все. Кроме того, мы утром уезжаем.
   – Так отправляйся к нему сейчас. – Она прижалась к мужу, обвила руками его шею. – Алек, пожалуйста. Если не хочешь делать это ради Ника, то сделай для ребенка. Узнай, что произошло, и посмотри, не сможешь ли ты это уладить.
   Он никогда не мог отказать Джулии, когда она просила его о помощи в одном из своих безнадежных предприятий. Тяжело вздохнув, он взял ее руку и поцеловал.
   – Хорошо.
   И все же он невольно горько пожалел о том, что Ник не остался во Франции.
 
   – Простите, но его светлость не принимает, – заявил престарелый дворецкий.
   Алек сунул ему в руки свою шляпу и перчатки.
   – Меня он примет.
   – Но, сэр...
   – Я кузен его светлости, и он будет очень недоволен, если ты меня к нему не пустишь. – Дворецкий с подозрением глядел на него.
   Алек вздохнул:
   – Посмотри на мое лицо. Видишь сходство?
   Дворецкий вгляделся в него, старательно щурясь.
   – Мои глаза не так хороши, как раньше, не думаю...
   – Проклятие! – Он обошел дворецкого и приложил сложенные рупором ладони ко рту.
   – Ник!
   – Прошу вас, милорд! – умолял дворецкий.
   Алек едва успел снова поднести ладони ко рту, как услышал, что дверь справа открылась.
   – Что... – Ник стоял в дверях в расстегнутой сорочке, его лицо потемнело и покрылось морщинами от усталости. – Хантерстон. Какого черта тебе нужно?
   – Меня прислала Джулия.
   Ник повернулся и вышел.
   Алек подмигнул дворецкому и последовал за Ником в комнату.
   – Черт побери, – пробормотал Ник, падая в кресло. – Что я сделал, чтобы это заслужить?
   Алек заметил полупустую бутылку бренди на столе под рукой Ника, но бокала не было видно.
   – Вчера вечером я встретил твою жену.
   Лицо Ника стало замкнутым.
   – Она хорошо выглядела – или так хорошо, как можно ожидать. Ты не возражаешь, если я сяду?
   – Как будто ты бы остался стоять, если бы я сказал «нет».
   Алек ухмыльнулся.
   – Это правда. – Он взял бокал, лежащий на боку на письменном столе, затем уселся в кресло напротив Ника.
   После заметной паузы Ник протянул ему бутылку.
   – Где ты видел Сару?
   – На званом ужине. Она очень понравилась Джулии. – Алек налил себе порцию бренди и отдал бутылку Нику. В такое время он не любил пить, но чем больше он нальет в свой бокал, тем меньше останется в бутылке Ника. – Конечно, Джулии нравятся все, кто попал в беду.
   – Сара не нуждается в благотворительности, – резко произнес Ник. – Я об этом позаботился. И еще она получит этот дом, когда... – Он осекся и крепко сжал губы.
   Алек поднял брови.
   – Когда – что?
   Ник не ответил. Он мрачно смотрел на бутылку в своей руке.
   – С первого взгляда на нее я загорелся желанием получить ее. Но не в качестве жены. В качестве любовницы.
   – Тогда зачем ты женился на ней?
   – Редкая вспышка альтруизма. Это, и еще у нее есть брат размером с гору. Даже несколько братьев.
   – Не могу представить себе, чтобы одна из этих причин повлияла на тебя.
   Ник пожал плечами:
   – Как бы то ни было, я на ней женился, а потом... – Он молча отсалютовал бутылкой и сделал большой глоток. – А затем я обнаружил, что совершил еще большую ошибку.