Холл Констанс. Мой дорогой герцог

   Ей захотелось слиться с ним, и она сжала его ягодицы. Он застонал. Она отдернула руки, испугавшись, что причинила ему боль.
   Он прервал поцелуй и отстранился, стараясь заглянуть ей в глаза. В слабом лунном свете, струившемся через окно, она увидела на его лице выражение страдания.
   – Если тебе неприятно прикасаться ко мне, поискала бы Мак-Грегора или Джереми, – произнес он, разжав объятия, и встал.
   – Они мне не нужны. Пожалуйста, не уходи! – Келси схватила его за руку.
   – Думаю, так будет лучше. – Он вырвал руку и направился к двери.
   Келси соскользнула с кровати и последовала за ним.
   – Ты не так понял. Я подумала, что причинила тебе боль. Ведь ты застонал.
   Он остановился.
   – Я не хочу ни Джереми, ни Гриффина. Мне так хорошо, когда я трогаю тебя. Ты самый лучший в мире. Единственный в своем роде.
   Он привлек ее к себе.
   – Ты так считаешь?
   Келси не сводила с него глаз, млея от восторга и страсти.
   – Ты дрожишь, Келси. Не бойся, надеюсь, я любовник не хуже, чем этот щенок Мак-Грегор…
   Она хотела сказать, что Мак-Грегор никогда не был ее любовником, но Эдвард поцелуем закрыл ей рот. Он обхватил ее груди ладонями, лаская сквозь сорочку соски.
   Келси со стоном выгнула спину. Эдвард коленом раздвинул ей бедра.
   – Отдайся мне, дорогая! Он подхватил ее на руки.
   – Куда ты меня несешь?
   – В свою постель, там нам будет удобнее.
   В своей спальне он бережно опустил ее на кровать, развязал шнурки на сорочке и рывком сбросил ее. Келси покраснела под его пристальным взглядом.
   – Как ты красива!
   Он стал покрывать поцелуями ее тело. Келен запустила пальцы в его роскошные волосы и все крепче прижимала к своей груди его губы. Затем обхватила его бедра ногами, сомкнув их у него за спиной и двигаясь с ним в одном ритме.
   – Потрогай меня, Келси, – попросил он хриплым шепотом.
   Она нежно провела рукой по шрамам на его щеке. Он содрогнулся, приподнял ее бедра и вошел в нее, Келси обняла его за шею и вскрикнула от боли. Он застыл и весь напрягся.
   – Черт возьми, ты девственница…
   – Незачем прикидываться удивленным!
   – Почему ты не сказала мне?
   – Я говорила, что Гриффин просто мой друг, а не любовник. Мог догадаться, что я – девственница.
   – Но я не знал!
   – Нечего на меня кричать!
   – Бог мой, Келси! Знай я, ни за что не причинил бы тебе боль!
   – Давай на этом остановимся. Ты слишком большой! Нельзя засунуть квадратную пробку в круглое отверстие.
   Ироническая улыбка скользнула по его губам.
   – Еще как можно!
   – Лучше не пробовать.
   Он снова вошел в нее, и на этот раз оба достигли вершины блаженства.
   Келси чувствовала себя счастливой, испытав ни с чем не сравнимое наслаждение.
   Она прильнула к нему, шепча слова любви. Однако Эдвард не спешил с признаниями.
   Он снова вошел в нее, и Келси, забыв обо всем на свете, отдалась ему со всей страстью, на которую была способна. Когда оба, усталые и умиротворенные, они лежали в объятиях друг друга, Келси подумала о том, что Эдвард, несмотря на свои жаркие ласки, ни словом не обмолвился о любви.
   Но Келси нужна была не только страсть. Она мечтала о настоящем, глубоком чувстве. Близости не только физической, но и духовной.
 
   Проснувшись утром, Келси обнаружила, что лежит на собственной кровати. За окном было совсем светло.
   Поднявшись с постели, она почувствовала легкую боль между ног и тут же вспомнила, что Эдвард так и не признался ей в любви. Ничего, признается, она заставит его.
   Ее размышления прервал стук в дверь. В комнату буквально вплыла Лиззи.
   – Доброе утро, Келси, – поздоровалась она церемонно.
   Келси бросила взгляд на Лиззи не веря своим глазам, снова посмотрела на нее и с трудом сдержала возглас удивления. Лиззи изменилась до неузнаваемости. Волосы зачесаны кверху, открывая овал лица, несколько длинных волнистых прядей ниспадают на плечи. Такая прическа необычайно шла к ее изящным чертам. Вместо неприглядного черного платья розовый облегающий наряд.
   – Не смотри на меня так, будто я превратилась в двуглавого дракона. – Лиззи подошла к кровати и присела на край. Новое платье скрывало ее слегка подпрыгивающую походку, и она выступала, как пава. – Скажи что-нибудь, – попросила Лиззи, одергивая складки на платье.
   – Не знаю, что и сказать, Лиззи, но сегодня ты очень хорошенькая. Что подвигло тебя на такой подвиг?
   – Просто решила быть милой. Не хочешь со мной позавтракать? Сегодня я должна завтракать с Эдвардом, но вдвоем с ним не хочется, он вечно хмурится и ворчит, поесть спокойно не дает. – Лиззи, передразнивая брата, что-то буркнула.
   Келси рассмеялась:
   – Очень забавно у тебя получается, v Лиззи поднялась:
   – Так ты присоединишься к нам?
   – Да, спасибо.
   – Приходи минут через тридцать.
   Шурша платьем, Лиззи выплыла из комнаты. Келси догадывалась о причине чудесного превращения, но решила проверить свою догадку.
   Войдя в обеденную залу следом за Лиззи, Келси не сразу увидела Эдварда, но почувствовала его присутствие. Сердце учащенно забилось.
   Лиззи направилась к буфету, где стояли блюда с кушаньями. Келси наконец увидела Эдварда, восседавшего во главе стола.
   Их взгляды встретились. Смесь удивления и радости проступила на его лице, губы тронула ленивая усмешка. В памяти Келси всплыли все подробности прошлой ночи. Кровь прилила к щекам, и она усмехнулась ему в ответ.
   – Я пригласила Келси позавтракать с нами, – небрежно заметила Лиззи, кладя на тарелку омлет. – Надеюсь, не возражаешь?
   – Не возражаю. – Он скользнул взглядом по Келси. Келси надела самое соблазнительное платье из своего гардероба – с глубоким вырезом и шнуровкой, выгодно подчеркивающими форму ее груди. Она готова была надеть что угодно, только бы вырвать у него признание в любви. Платье, по-видимому, подействовало на Эдварда завораживающе. В глазах у него зажегся огонь желания, но он быстро взял себя в руки, надев маску безразличия, и уставился в тарелку.
   Келси с трудом поборола желание поцелуем прогнать его равнодушие. «После», – подумала она и, взяв тарелку, пошла к буфету.
   Эдвард с удивлением посмотрел на Лиззи.
   – Сегодня, вероятно, пойдет снег. Я не видел тебя за столом уже больше месяца, а сегодня ты появляешься в розовом. Последний раз ты надевала розовое, когда была совсем еще девочкой.
   Лиззи скорчила гримаску:
   – Оставь, пожалуйста, свои комментарии при себе. Насмешливые искорки заплясали в его глазах.
   – Не могу сказать, что я не восхищен, Лиззи. Твое чудесное превращение как нельзя кстати. Я получил сообщение: сегодня приезжает леди Шелборн.
   – Неужели? – Лиззи скрипнула зубами. Нахмурившись, проследовала к другому концу стола и уселась напротив Эдварда.
   – Надеюсь, ты будешь вести себя наилучшим образом во время приема.
   Лиззи сверкнула глазами на Эдварда.
   – Я не собираюсь устраивать ей прием. Ты пригласил ее, ты и принимай.
   – Ты обязательно устроишь ей прием, Лиззи, – произнес он тихо, с угрозой в голосе.
   Еще немного, и они запустят друг в друга тарелками.
   Келси очутилась меж двух огней. Она прекрасно понимала, что брат и сестра заботятся друг о друге, но вели они себя в высшей степени странно, особенно на людях, открыто выказывая взаимную нетерпимость. Возможно, так принято у всех братьев и сестер, воспитанных в роскоши и носивших дворянское звание. А вот в семье Гриффина все по-другому. Они бедны, зато любят друг друга. Она подумала, что ни Эдвард, ни Лиззи представления не имеют о том, что такое родительская любовь.
   Келси нарушила затянувшееся молчание:
   – Какая красивая комната! На ней лежит печать Средневековья.
   – Неудивительно. В этой комнате ничего не изменилось с тех пор, как замок был построен в 1392 году, – с гордостью произнес Эдвард.
   – Натуральная пещера, – парировала Лиззи, – ненавижу ее. В любое время года здесь холодно.
   – Странно, как ты можешь об этом судить, если бываешь здесь крайне редко, – возмутился Эдвард.
   Эдвард и Лиззи скрестили взгляды, как шпаги. Напряжение стремительно нарастало. Лиззи пыталась спровоцировать Эдварда. Видимо, забыла о своем намерении быть милой. Келси хмыкнула и бросила на нее красноречивый взгляд.
   Лиззи, поняв намек, натянуто улыбнулась, передвинула на тарелке кусок пудинга с изюмом и сказала:
   – Прошу прощения. Я пришла сюда вовсе не для того, чтобы ссориться с тобой, Эдди.
   Извинение явно застало Эдварда врасплох. Лиззи усмехнулась, заметив его растерянность:
   – У меня такое чудесное настроение сегодня. Я сделаю все, что ты захочешь. – Она повернулась к Келси: – Ты собиралась навестить Мак-Грегоров?
   Келси не могла прийти в себя от изумления: такие перемены в поведении Лиззи она могла объяснить только влиянием Гриффина. И усмехнулась про себя.
   – Совсем забыла. Спасибо, что напомнила.
   – Вот и хорошо.
   – Составишь нам компанию, Эдди?
   – Вряд ли.
   – Ты же обещал Мак-Грегору заехать. Он теперь твой управляющий, и вам наверняка предстоит многое обсудить. – Лиззи оглянулась на Келси в поисках поддержки: – Он обещал, ведь правда?
   – Да, обещал…
   Келси почувствовала на себе взгляд Эдварда и решилась поднять глаза. На его лице появилось суровое выражение. Не обращая внимания на столь устрашающий вид, Келси с вызовом взглянула ему прямо в глаза. Он задиристо улыбнулся. Она поддразнивала его с единственной целью – чтобы он перестал прятать лицо от людей и вернулся в общество. Сделав решительный шаг на этом пути, он уже не отступит. Она затаила дыхание, ожидая ответа.
   С минуту он молча созерцал кусок ветчины на тарелке, потом сказал:
   – Я отвезу вас.
   – Отлично, – обрадовалась Лиззи.
   Эдвард отодвинул тарелку, будто предстоящая поездка лишила его аппетита.
   – Мне не терпится услышать, что ты скажешь, Келси, когда увидишь, как правит Эдвард. Он привык стоять на козлах во весь рост, но столько времени прошло с тех пор, как он в последний раз ездил в открытом экипаже.
   – Не думаю, что я разучился держать вожжи, – невозмутимо промолвил Эдвард.
   – Что ж, посмотрим. – Лиззи отправила в рот кусок омлета.
   – Я вся в ожидании. – Келси откусила тост, чувствуя на себе пристальный взгляд Эдварда.
   – Прошу меня извинить, но я должен переодеться. Надеюсь, через полчаса вы будете готовы.
   Эдвард встал. Келси смотрела, как он прошел по столовой уверенным шагом. Высокий, сильный, красивый. У нее сладко заныло в груди. Захотелось побежать за ним, почувствовать себя в его объятиях, прижаться губами к его губам. Голос Лиззи вернул ее к действительности:
   – Келси, ты совсем потеряла голову!
   – Прости. – Келси виновато посмотрела на Лиззи. – Неужели заметно?
   – Тебя можно читать, как открытую книгу. Ты, видимо, на самом деле любишь его.
   – Скорее всего да.
   – Намереваешься стать его любовницей?
   – Нет, я не стану его любовницей. – Келси опустила глаза, подумав о том, что уже стала ею.
   – Да? А как насчет прошлой ночи?
   Келси вскинула глаза на Лиззи и заметила самодовольную улыбку на ее лице.
   – Опять шпионила за нами?
   – Вот уж нет. Просто зашла к тебе в комнату поздно вечером и никого не обнаружила. А из комнаты Эдварда доносился шум. Не могла же я заткнуть уши! – Она с иронией вскинула брови.
   Краска стыда залила щеки Келси и поползла вниз по шее.
   – И нечего смущаться. Итак, Эдвард затащил тебя к себе в постель. Ну что ж, ты не первая, кто делит с ним ложе любви. Но лучше ты, чем эта корова Саманта, целыми днями слонявшаяся по замку. По-моему, вы с Эдвардом подходите друг другу. Я так долго пыталась заставить его куда-нибудь выйти. А сейчас, ради тебя, он согласился поехать с нами к Мак-Грегорам.
   – Полагаю, твои нападки тоже имели успех, – сказала Келси, сверкнув на Лиззи глазами. – И пожалуйста, не думай, что я собираюсь остаться здесь на правах любовницы. – Она не позволит ему использовать ее, как он использовал Клариссу или Саманту. Если он не сделает ей предложение, она предпочтет отправиться в Лондон, как и планировала, и выбросит его из головы.
   – Я думаю, он увлекся тобой, – лукаво улыбаясь, заявила Лиззи.
   – Ничего такого он не говорил.
   – Скажет еще. – Лиззи прямо-таки светилась радостью.
   – Ты не очень-то была с ним любезна за завтраком, – заметила Келси, сменив тему.
   – Так часто бывает, когда мы общаемся.
   – Надеюсь, у Мак-Грегоров ты будешь любезнее.
   – Посмотрим.
   Келси уловила загадочный блеск в глазах Лиззи, и ей стало жаль Гриффина. Но если уж существовал на свете мужчина, который мог осадить Лиззи, то это был Гриффин. Именно в любви Лиззи нуждалась больше всего, а Мак-Грегор только и делал, что влюблялся в женщин, подобных Лиззи. Келси не сомневалась в том, что они поладят.
 
   Уоткинс, как обычно, наводил порядок в комнате графа еще до прихода служанки – с тех пор как мисс Келси поселилась в соседней спальне, он удвоил внимание. И теперь стоял возле кровати, рассматривая окровавленные простыни, как вдруг заметил на полу сорочку и панталоны Келси. Он подобрал их, растянув губы в улыбке.
   Дверь с шумом распахнулась, и улыбка исчезла.
   – Подай галстук, Уоткинс, перчатки для верховой езды и шляпу.
   – Перчатки для верховой езды, ваша светлость?
   – Да, я сопровождаю мисс Уолларил и леди Элизабет к Мак-Грегорам.
   – Слушаюсь, ваша светлость.
   – И подготовь экипаж. Только побыстрее.
   – Да, ваша светлость.
   – Что у тебя в руках, Уоткинс, черт побери? Уоткинс протянул ему белье Келси. С недовольством в голосе, но с мягким добрым блеском в глазах он произнес:
   – Полагаю, это принадлежит мисс Уолларил. Я как раз собирался отнести их в ее спальню, ваша светлость.
   – Проклятие, Уоткинс, ты можешь не совать нос в чужие дела? – Он вырвал из рук Уоткинса белье Келси.
   – Видимо, нет, ваша светлость. – Уоткинс приподнял верхнюю простыню и под ней тоже увидел кровь. Эдвард не сводил с него глаз.
   – Ну и что? – Герцог принялся мерить шагами комнату, не выпуская из рук белье Келси. – Неужели ты думаешь, если я лишил ее девственности, то обязан жениться? И не думай об этом, Уоткинс. Ты знаешь мое отношение к браку.
   – Да, ваша светлость, но до прихода служанки необходимо ликвидировать все следы случившегося. Иначе поползут грязные слухи. – Сдернув простыни, Уоткинс скатал их.
   – Не думай, тебе не удастся пробудить во мне совесть.
   – Об этом я и не мечтаю, ваша светлость.
   – Я не могу на ней жениться.
   – Да, ваша светлость. – Уоткинс подошел к гардеробу, достал накрахмаленный галстук и процитировал: – «Нет ничего более сложного, более опасного, чем взять на себя инициативу ввести новый порядок вещей».
   – Слава Богу, мне это не грозит.
   – Макиавелли, ваша светлость.
   – Ну и пусть! Я не собираюсь устанавливать новый порядок вещей. Все останется без изменений.
   – Да, ваша светлость.
   – Но совершенно необходимо пополнить штат прислуги. Ты слишком часто появляешься здесь.
   – Да, ваша светлость. Я должен проинструктировать новеньких?
   – К черту все правила! Пришлешь их ко мне, прежде чем нанять. Если испугаются моего лица, найдешь других и начнешь все сначала. Больше в этом доме нет никаких правил. Я ясно выражаюсь?
   – Да, ваша светлость. – Уоткинс усмехнулся. Он проверил, в порядке ли перчатки и шляпа, а повернувшись, увидел, что герцог Салфорд стоит у окна, прижимая к лицу белье Келси. Уоткинс покачал головой, захватил простыни и выскользнул из комнаты.
   Поглощенный воспоминаниями, Эдвард не слышал, как Уоткинс вышел. В ушах у него до сих пор звучал ее страстный шепот, когда она обнимала его. Он глубоко вздохнул, прогнав навязчивое видение, и, бросив ее белье на кровать, выбежал из комнаты.
 
   Эдвард повез их в черной лакированной двуколке, запряженной парой вороных. В свете июньского солнца шерсть лошадей отливала синевой. Келси подумала, что в новом галстуке, перчатках и остроконечной шляпе Эдвард выглядит по-королевски. Всю дорогу он ехал молча. Должно быть, волнуется, думала Келси, ведь для него настоящее испытание появиться перед людьми.
   Они свернули на дорогу, ведущую к дому Мак-Грегоров, и экипаж перестало качать.
   Навстречу им вышел Гриффин, за ним – его мать и отец, а следом три сестренки. Накрахмаленные передники девочек ослепительно сверкали на солнце. Гриффин и мистер Мак-Грегор потратили немало времени, отмывая грязь, въевшуюся в ладони во время полевых работ. По случаю приезда гостей они облачились в белые рубашки, даже галстуки надели.
   Элрой Мак-Грегор был приятно удивлен появлением своего нового хозяина и, широко улыбаясь, поклонился.
   Эдвард кивнул ему.
   Выражение ужаса на лицах Эдит и девочек при виде Эдварда не прошло для него незамеченным. Однако он виду не подал, хотя весь напрягся. Келси понимала, как ему сейчас тяжело. Каких огромных усилий ему стоило встретиться с Мак-Грегорами лицом к лицу и увидеть их реакцию.
   – Моя жена Эдит, – представил Элрой.
   Краска прилила к щекам Эдит, когда она поймала себя на том, что смотрит на герцога, вытаращив глаза. Она подбежала к Элрою и присела в реверансе.
   – Рада знакомству, ваша светлость. Простите, что растерялась, но мы ожидали лорда Лавджоя.
   – Прошу прощения, что разочаровал вас, – резко сказал Эдвард, бросив вожжи.
   – О, нет-нет, мы не разочарованы. Мы просто не ожидали такой чести. – Эдит густо покраснела. – Знала бы я, что вы к нам пожалуете, приготовила бы побольше выпечки. Благодарю вас за то, что сделали моего Элроя своим управляющим. Вы так добры! Не сомневайтесь, он вас не подведет. Входите, пожалуйста.
   – Позвольте представить вам мою сестру, леди Элизабет, – сказал Эдвард, соскакивая на землю и подавая руку Лиззи.
   – Я знала, что у вас есть сестра, но не думала, что она живет у вас в доме.
   – Эдвард и сам об этом не знал, пока я не сбежала из школы месяц назад и не появилась на пороге его дома – гордо заявила Лиззи, не отрывая взгляда от Гриффина, который, глядя на нее, лишь улыбался, так был ошеломлен.
   – Пожалуйста, входите, – сказал Элрой.
   Девочки все еще таращили глаза на Эдварда, но Эдит строго посмотрела на них, щелкнула пальцами, и они опрометью кинулись в дом.
   Эдварда и Лиззи усадили на диван. Эдит суетилась, подавая чай с яблочными пирожными, а Эдвард и Элрой обсуждали вопросы фермерства и аренды земли. Эдвард, по-видимому, решил не замечать Келси, ни разу даже не взглянул на нее.
   «Считает ниже своего достоинства обращать на кого-либо внимание», – подумала Келси и тут же перехватила два-три мрачных взгляда, брошенных им в сторону Гриффина. Гриффин же не мог отвести взгляда от Лиззи, особенно от ее бюста. Лиззи, разумеется, держала себя надменно, но щеки ее слегка порозовели.
   Келси втайне надеялась, что Эдвард и Гриффин примирятся и станут друзьями – интерес Лиззи к Гриффину в этом поможет. Но Эдвард просто не замечал ее лучшего друга, а Гриффин откровенно пялился на Лиззи. Это не ускользнуло от Эдварда. Келси покашляла, тщетно стараясь привлечь взгляд Гриффина.
   В комнату влетела Джоанна, шурша накрахмаленным фартуком, и, остановившись рядом с Эдвардом, присела в реверансе.
   – Ханна сказала, что вы откусите мне голову, если я заговорю с вами. Но я ей не поверила.
   – Я обычно не кусаюсь. – Эдвард улыбнулся девочке.
   – Ну-ну, займись своим делом, Анна, – сказал Элрой. – Не надоедай его светлости.
   – Она не надоедает, – заметил Эдвард, отставив чашку и блюдце.
   Джоанна придвинулась поближе к нему, гладя в его лицо с невинным любопытством.
   – Вы не такой симпатичный, как лорд Лавджой, но все равно вы мне нравитесь. Сара говорит, что у лорда Лавджоя манеры лучше, но я не верю.
   – Ты, наверное, ошибаешься. Мой кузен умеет делать комплименты женщинам. А я давно разучился.
   – Хочешь посмотреть щенков Шебы? – Джоанна схватила его за руку. – Пойдем, я покажу тебе.
   – Ух, Анна, ты несносное создание! – закричала Эдит. – Оставь его светлость в покое.
   – Нет, нет, она хорошая девочка. – Эдвард встал и последовал за Джоанной.
   Келси выглянула в окно. Эдвард посадил Джоанну к себе на плечо. Оба смеялись. Эдвард чувствовал себя непринужденно. Он оставался для Келси загадкой, ей и в голову не могло прийти, что он любит детей. У нее дух захватило, стоило ей представить, что он несет на плече их дочь.
   «Он никогда на тебе не женится! А незаконнорожденные дети тебе не нужны».
   Келси вскочила.
   – Прошу прощения, Лиззи. Мне лучше вернуться в Стиллмор. Хочу поработать.
   – Келси, подожди, я с тобой, – сказала Лиззи, вставая.
   – Я вас провожу, – встрепенулся Гриффин.
   – Зачем? Ведь я с ней пойду! – Лиззи пристально посмотрела на Гриффина:
   – Не знаю, мисс Бриджи, может быть, ей потребуется тот, кто не будет шипеть на нее и выпускать свои коготки. – В голосе Гриффина звучала досада, но глаза щурились от удовольствия.
   – Ты самый…
   – О, пожалуйста! – Келси округлила глаза, опасаясь, как бы Лиззи не наговорила лишнего, и остановила на ней суровый взгляд, напоминая об обещании вести себя прилично.
   Лиззи скрестила руки на груди и, возмущенно фыркнув, принялась притопывать ногой по полу.
   – Гриффин, почему бы тебе не показать Лиззи щенков? Надеюсь, ты не рассердишься, – она повернулась к Лиззи, – если я захочу побыть немного одна.
   Не успела Лиззи ответить, как Гриффин схватил ее за руку.
   – Пойдемте, посмотрите, какие замечательные щенки, может, подобреете, – шепнул он, наклонившись к ней.
   – Отпусти меня… ты, грязная свинья! Черт бы тебя побрал…
   Однако Гриффин бесцеремонно вытолкал ее за дверь. Элрой хотел пойти следом за ними, но Келси загородила ему дорогу:
   – Не надо, Лиззи сама просила об этом.
   – Все же он не должен обращаться с ней так, как со своими сестрами, – заметил Элрой, хмуро глядя в окно.
   Келси проследила за его взглядом: Гриффин тащил упирающуюся Лиззи к амбару.
   – Уверена, все будет в порядке. Лиззи он нравится, а я прогуляюсь, пока на горизонте спокойно.
   Келси, попрощавшись, вышла из дома. Эдит прошлепала к окну, встала рядом с Элроем и принялась наблюдать за Лиззи и Гриффином.
   – Ты только посмотри! Надеюсь, Гриффин не соблазнит ее. Даже думать об этом не хочется.
   – Да уж, – встревожено произнес Элрой. – Она не рискнет с ним связаться. Салфорд ни за что не разрешит ей выйти за Гриффина.
   – Дай Бог, чтобы ты оказался прав. Мне вовсе не улыбается взять в дочки эту сумасбродную леди. Я так надеялась, что наша Келси и Гриффин поженятся, но теперь поняла, что не бывать этому. Заметил, какие взгляды бросали друг на друга Келси и лорд Салфорд? И ушла она с мрачной физиономией – что-то между ними есть.
   – Твоя правда. – Элрой потер подбородок.
   – Надеюсь, бедная девочка не влюбилась в него. Уж очень не хотелось бы видеть ее несчастной… – Эдит покачала головой.
   – Не волнуйся ты прежде времени, не каркай, были у него грехи в прошлом, но, может, он изменился к лучшему и у них с Келси любовь? Все образуется, вот увидишь.
   – Твоими бы устами да мед пить.
   – Не сомневайся. – Элрой сверкнул глазами и привлек к себе свою пухлую женушку. – А что до любви… – Он наклонился, чтобы поцеловать ее.
   Она уперлась руками ему в грудь.
   – Эй, убирайся, уже день на дворе.
   – Ха, я целую не чужую, а свою жену, что в этом плохого? – Элрой зажал ей рот поцелуем, и она сразу обмякла в его объятиях.

Глава 15

   Обратный путь оказался неблизким – Келси шла добрых сорок минут. Из-за влажного воздуха трудно было дышать. В кустах ежевики слышалось пение дрозда. Добравшись наконец до Стиллмора, Келси увидела на лужайке Эдварда в начищенных до блеска ботфортах и плотно облегающих бедра панталонах из черной оленьей кожи. Эдвард скинул плащ, снял галстук. Рубашка на волосатой груди была распахнута.
   Он пристально смотрел на нее, напоминая опасного пирата, с повязкой на одном глазу, скрестив руки на широкой груди. Жилка на его шее пульсировала от напряжения – так сильно он стиснул зубы.
   – Где ты была? – Решительной походкой он направился к ней, гневно сверкая глазами.
   – Странно, что вас это интересует. Ведь вы не удостоили меня и взгляда с прошлой ночи.
   – Что вы делали все это время в лесу?
   – Думала. Разве это запрещено, ваша светлость?
   Он остановился перед ней, схватил пальцами за подбородок, сжал его до боли.
   – Ты раскаиваешься, что провела со мной ночь?
   – Да, – честно призналась она, с трудом сдерживая слезы. – Ты был так нежен и внимателен прошлой ночью, а сегодня весь день игнорируешь меня, будто я вовсе не существую.
   – Для меня ты всегда существуешь, Келси… – Он привлек ее к себе и страстно поцеловал.
   Затем прислонил ее к толстому буку, задрал ей платье, снял панталоны и вошел в нее. Келси не сопротивлялась. Она всегда хотела его. На этот раз все кончилось быстро. На крыльях страсти они одновременно взмыли в заоблачные дали. Однако слов любви Келси так и не услышала. Что-то мешало Эдварду их произнести.
   Эта мысль ранила душу, наводила на самые мрачные мысли. А может, он ее не любит, а только желает или, что того хуже, удовлетворяет свои мужские потребности. Келси старалась не думать об этом.
 
   Келси провела остаток дня, наблюдая за тем, как штукатуры покрывали стену первым слоем известки. Верхний слой можно было нанести и на следующий день, поэтому она отослала их домой. Теперь у нее была возможность спокойно поработать в бальной зале, компонуя свои эскизы на больших листах бумаги.