Холт Виктория. Слезы печали

   - Нет, Карлотта, нет! - закричала я.
   К моему облегчению, она обернулась и взглянула на меня.
   Никогда в жизни мне не доводилось видеть на человеческом лице столько страдания, и я тут же ощутила, что чувство жалости к ней смешивается у меня с чувством раскаяния: ведь и я до некоторой степени несла ответственность за несчастье, которое обрушилось на нее. Именно я привезла Харриет в замок Туррон. Если бы не Харриет, сейчас Карлотта была бы счастливой девушкой, помолвленной с любимым человеком.
   Я подбежала и схватила ее за руки.
   - О, Карлотта! - только и сказала я, но она, должно быть, ощутила глубину моих чувств, ибо они нашли в ней отклик.
   Действуя по наитию, я обняла ее, и она на мгновение прижалась ко мне. Затем она отстранилась, и на ее лице вновь появилось обычное холодное выражение.
   - Не знаю, что пришло тебе в голову... - начала она.
   Я покачала головой.
   - О, Карлотта, - воскликнула я, - я понимаю! Я все понимаю!
   Ее губы слегка задрожали. Я почувствовала: сейчас она начнет рассказывать мне, что любовалась открывающимся отсюда видом и удивлена, почему я повела себя так странно. Затем она сжала губы, и в ее взгляде появилось презрение.., презрение к себе. Карлотта была из тех, кто презирает ложь. Она не умела притворяться.
   - Да, - сказала она, - я собиралась броситься вниз.
   - Слава Богу, что появилась я.
   - Можно подумать, что тебя это действительно волнует.
   - Конечно, волнует, - ответила я, - ведь я собираюсь стать твоей сестрой, Карлотта.
   - И ты знаешь причину?
   - Да.
   - Чарльз уехал. Оказывается, он не любил меня.
   - Возможно, и любил, но его сбили с толку.
   - Ну зачем она приехала сюда?
   - Ее привезла я. Если бы я знала...
   - Впрочем, это ничего не изменило бы. Раз он так легко дал.., сбить себя с толку, то из него не получилось бы хорошего мужа, как ты думаешь?
   - Я думаю, он вернется.
   - И ты полагаешь, что я его прощу?
   - Это зависит от того, насколько сильна твоя любовь. Если ты любишь его достаточно сильно для того, чтобы решиться на это... - я взглянула на парапет, - возможно, твоей любви хватит и на то, чтобы простить его.
   - Ты ничего не понимаешь, - ответила Карлотта.
   - Давай уйдем отсюда куда-нибудь, туда, где можно будет поговорить.
   - О чем нам говорить?
   - Зачастую очень помогают разговоры ни о чем. Ах, Карлотта, потом все это уже не будет казаться тебе таким ужасным. Я в этом уверена.
   Она покачала головой, а я осторожно взяла ее за руку, готовая к тому, что она оттолкнет меня. Но Карлотта приняла этот дружеский жест, как будто он ее немного успокоил. Она стояла неподвижно, и взгляд ее был полон страдания.
   - Чарльз был первым, кто стал за мной ухаживать, - призналась она. - Я решила, что он меня любит. Но.., как только появилась она...
   - В Харриет есть что-то такое, - объяснила я. - Я бы сказала, она привлекает многих мужчин.., на время.
   - Что ты о ней знаешь?
   - Пожалуйста, давай уйдем отсюда. Пойдем куда-нибудь и поговорим.
   - Тогда ко мне в комнату, - предложила она.
   Меня охватила волна возбуждения. Я понимала, что пришла как раз вовремя, чтобы предотвратить трагедию. Я испытывала чувство триумфа и была уверена в том, что смогу уговорить ее, переубедить, отвратить от этого ужасного намерения, которое она едва не исполнила.
   Карлотта провела меня в свою спальню. Комната была меньше, чем та, которую мы делили с Харриет. Здесь еще оставались следы былого великолепия, хотя, как и во всем замке, явно проступали и признаки упадка.
   Усевшись, она беспомощно взглянула на меня и сказала:
   - Ты, наверное, считаешь меня сумасшедшей.
   - Конечно же, нет.
   Действительно, а что бы делала я, узнав, что Эдвин любит другую?
   - Но это ведь слабость, да? Почувствовать жизнь такой невыносимой, что хочется с нею расстаться?
   - В подобные минуты следует думать о тех, кто остается, - посоветовала я. - Подумай, как это подействовало бы на твою мать, на Эдвина.., и на Чарльза. Он никогда не простил бы себя.
   - Ты права, - согласилась она. - Это эгоистично, поскольку существуют люди, которые будут страдать. Мне кажется, это чем-то сродни мести. Человек так обижен, что готов причинить боль и другим.., или, во всяком случае, его не волнует, что он может обидеть их.
   - Я уверена, что, взвесив все обстоятельства, ты не решилась бы на такой поступок. Ты действовала под влиянием минутного порыва.
   - Если бы не ты, сейчас я лежала бы внизу, на камнях, мертвая. Я содрогнулась.
   - Вероятно, мне следует поблагодарить тебя за это. Я должна чувствовать благодарность, но не уверена в том, что чувствую ее.
   - Я и не жду от тебя благодарности. Я всего лишь хочу, чтобы это не повторилось. Если у тебя опять появится подобное побуждение, остановись и подумай...
   - ..что это принесет другим.
   - Да, - сказала я, - именно так.
   - Я не хочу жить, Арабелла, - сказала Карлотта. - Тебе этого не понять. Ты веселая, хорошенькая, люди тебя любят. Я - другая. Я всегда ощущала свою непривлекательность.
   - Но это чепуха. Это все потому, что ты уходишь в себя и не пытаешься подружиться с людьми.
   - А ведь Эдвин такой красивый, правда? Я это заметила еще в детстве. Люди всегда обращали внимание на Эдвина. Родители и наши няни уделяли ему больше внимания. Взгляни на мои волосы.., прямые, как солома. Одна из нянек пыталась завивать их. Но уже через полчаса, освобожденные от папильоток, они выглядели так, будто я никогда не терпела этого неудобства. Как я ненавидела папильотки! В некотором роде их можно считать знаком судьбы. Никакие силы в мире не способны сделать меня красивой.
   - Красота не зависит от папильоток. Она идет изнутри человека.
   - Ты говоришь, прямо, как священник.
   - Ах, Карлотта, мне кажется, что ты сама выстроила вокруг себя стену. Ты всерьез уверовала в свою непривлекательность и убеждаешь в ней всех окружающих. С такими вещами нельзя шутить. Люди могут в это поверить.
   - И, похоже, как раз в этом я и преуспела, поскольку они поверили.
   - Ты ошибаешься.
   - Я права.., и это подтверждено происшедшими событиями. - Ее голос вдруг задрожал. - Мне казалось, что я действительно нужна Чарльзу. Он производил впечатление искреннего человека...
   - Так оно и было, я в этом уверена.
   - Это только казалось. Достаточно было поманить его.
   - Харриет - особенная. Мы приехали сюда не в добрый час. Иногда мне хочется...
   - В ней таится зло. - Карлотта смотрела на меня в упор, и ее глаза сверкали пророческим огнем. - Она называет себя твоим другом, но друг ли она на самом деле? Я ощутила это зло в тот самый момент, когда впервые увидела ее. Я не знала, что она отберет у меня Чарльза.., но я знала, что она принесет несчастье. Зачем ты привезла ее сюда?
   - Ах, Карлотта, - воскликнула я, - как я жалею об этом! Как бы я хотела, чтобы этого не случилось!
   Внезапно она как-то расслабилась и посмотрела на меня с теплотой.
   - Не проклинай себя. Разве ты могла заранее все предвидеть? Я должна благодарить тебя за то, что ты не позволила мне сделать глупость.
   - Мы вскоре станем сестрами, - сказала я, - чему я очень рада. А это событие.., что ж, во всяком случае, оно нас сблизило. Давай будем друзьями! Это вполне возможно, уверяю тебя.
   - Я нелегко схожусь с людьми. На вечеринках, которые устраивали у нас до того, как мы перебрались сюда, я всегда сидела в углу, ожидая, когда подвернется кто-нибудь, оставшийся без пары. Видимо, таков мой жизненный удел.
   - Ты сама строишь свою судьбу. Карлотта раздраженно рассмеялась.
   - Ты просто напичкана проповедями, Арабелла. Мне кажется, тебе еще многое предстоит узнать о людях. Но я рада тому, что сегодня ты оказалась там...
   - Дай мне обещание, - потребовала я, - что если тебе опять придет в голову что-либо подобное, то сначала ты поговоришь со мной.
   - Обещаю.
   Я встала, подошла к Карлотте и поцеловала в щеку. Она не ответила поцелуем, но слегка покраснела, и мое сердце переполнилось жалостью к ней.
   Она сказала:
   - Мне будет нелегко, правда? Все узнают о том, что Чарльз уехал. Бедная мама, она возлагала на него такие надежды! Третий сын, никаких особых перспектив, но на что еще может рассчитывать наша Карлотта!
   - Опять! - сказала я. - Опять самоистязания. Пора с этим покончить, Карлотта. Она недоверчиво взглянула на меня.
   - Не забывай о своем обещании, - напомнила я. Только вернувшись в свою комнату, я почувствовала, что вся дрожу. Хорошо, что Харриет не было в комнате. Мое счастье помогло мне понять горе Карлотты. Наверное, она любила Чарльза так же, как я люблю Эдвина. Это было невыносимо... Слава Богу, я подоспела вовремя.
   Бедная Карлотта, моя новая сестра! Я решила заботиться о ней.
   ***
   В течение нескольких следующих дней я мало виделась с Карлоттой. У меня сложилось впечатление, что она избегает меня, и я понимала, почему. Естественно, она была потрясена случившимся, а я напоминала ей об этом. Но когда мы все-таки встречались, она смотрела на меня дружелюбно, и я сияла от радости, воображая, как буду о ней заботиться, когда выйду замуж за Эдвина. Я буду устраивать приемы специально для нее и найду ей мужа гораздо лучшего, чем Чарльз Конди.
   Письмо из Кельна пришло раньше, чем мы ожидали. Мои родители писали:
   "Милая доченька!
   Новость, полученная от тебя, наполнила нас радостью. Мы очень за тебя беспокоились, ведь мы живем в такое трудное время, И вот теперь все разрешилось. Лорд Эверсли разделяет нашу радость. Он очаровательный человек, а из всех, кого мы знаем, нет более подходящего кандидата в мужья, чем Эдвин.
   Леди Эверсли сообщит тебе о некоторых новостях, и это, возможно, внесет изменения в твои планы. Знай, дорогая Арабелла: если вы с Эдвином достигли согласия, мы благословляем вас. Леди Эверсли объяснит тебе все. Прими наши поздравления по случаю столь радостного события. Мы уверены в том, что ты будешь счастлива.
   Твои любящие родители Ричард и Берсаба Толуорти."
   Я была несколько удивлена таким письмом, но недолго терзалась сомнениями. Едва я закончила чтение, как явился слуга и сообщил, что Эдвин просит меня прийти в гостиную.
   Я тут же спустилась вниз. Эдвин стоял возле окна, и, когда я вошла в комнату, он поспешил ко мне, взял меня за руки, притянул к себе и обнял.
   - Арабелла, - сказал он, почти касаясь лицом моих волос, - очень скоро я уеду.
   - О, Эдвин! - воскликнула я, и вся радость от встречи с ним мгновенно исчезла. - Когда?
   - У нас осталось две недели, - сказал он. - Поэтому мы должны немедленно пожениться.
   - Эдвин!
   Я освободилась из его объятий и взглянула на него.
   Он широко улыбнулся, но мне показалось, что лоб его остался нахмуренным. Впрочем, тут же исчезли и эти признаки встревоженности.
   - Именно таково их желание, - сказал он, - моих родителей.., и ваших...
   - А вы, Эдвин... - мой голос прозвучал тихо, неуверенно, испуганно.
   - Я? Больше всего на свете я хочу именно этого.
   - Значит, этого хочу и я.
   Он с легкостью приподнял меня и, когда мои ноги оторвались от земли, прижал к себе.
   - Давайте пойдем и сообщим об этом маме, - сказал он.
   ***
   Матильда Эверсли приняла новость со смешанными чувствами. Она была чрезвычайно рада тому, что брак будет заключен так скоро, и в то же время беспокоилась в связи с предстоящим отъездом Эдвина на родину.
   Надо было быстро решить все вопросы. Леди Эверсли знала местного священника, который согласился бы совершить обряд, и немедленно послала за ним. Малую гостиную необходимо было срочно преобразить в подобие домашней церкви, учитывая, что церемония бракосочетания будет очень простой.
   Я до сих пор не могла поверить в происходящее. Еще совсем недавно, до приезда в замок Туррон, я и понятия не имела, что существует Эдвин Эверсли. И вот теперь он станет моим мужем. Я, вспомнила о младших детях, оставшихся дома, и представила, что же будет, когда они узнают об этом.
   До отъезда Эдвина оставалось чуть больше недели. События начали набирать такую скорость, что я не успевала их осознавать.
   Но я была счастлива.., так счастлива, что даже не верила в это. Я глубоко, романтично любила, и судьба, казалось, решила устранить все препятствия с нашего пути, подталкивая нас к заключению этого союза.
   Мы с Эдвином вместе катались верхом, разговаривали, строили планы на будущее. Он сказал, что вскоре мы отправимся домой, и наш дом - Эверсли-корт. Там мы будем наконец жить нормальной жизнью, и это произойдет очень скоро, поскольку никто не посылал бы его в Англию, не будь полной уверенности в том, что народ готов восстать против правления пуритан и призвать на трон короля.
   Когда мы поселимся в Эверсли-корте, все в Англии будет замечательно.., и у нас тоже.
   Дни пролетали мгновенно, и каждый день нужно было очень многое сделать. К ночи я бывала так измотана, что, коснувшись головой подушки, немедленно засыпала. Я радовалась этому, потому что мне не хотелось разговаривать с Харриет. После памятного разговора с Карлоттой между мной и Харриет возникла отчужденность. Я пришла к выводу, что она умышленно вскружила голову Чарльзу, а это могло иметь трагические последствия, свидетелем которых я едва не стала.
   Проснувшись однажды ночью, я обнаружила, что постель Харриет пуста. Я тихонько позвала ее, но ответа не было.
   Я лежала и терялась в догадках, где же она может быть. Мне мешало заснуть какое-то неприятное чувство.
   Она пробралась в комнату перед самым рассветом.
   - Харриет, где ты была?
   Усевшись на кровать, она сбросила с ног туфли. На ней была ночная рубашка, поверх которой был накинут плед.
   - Я не могла уснуть, - сказала она. - Пришлось спуститься в сад и прогуляться там.
   - Ночью?
   - Сейчас не ночь, а утро. Я хочу спать.
   - Скоро пора вставать, - заметила я.
   - Тогда тем более надо поспать, - зевнула Харриет.
   - И ты часто., прогуливаешься по ночам?
   - О да, часто.
   Она сбросила с себя плед и нырнула под одеяло.
   Немного подождав, я позвала:
   - Харриет...
   Ответа не было. Она либо действительно спала, либо притворялась, что спит.
   Малую гостиную превратили в домашнюю церковь, и Матильда Эверсли нашла священника, который был готов совершить обряд.
   Церемония была очень простой, но вряд ли я чувствовала бы себя более взволнованной, если бы она происходила, предположим, в Вестминстерском аббатстве.
   Когда Эдвин взял мою руку, меня охватила буря эмоций - ведь это значило, что мы стали мужем и женой. Я была так счастлива, что мне хотелось слагать похвальные гимны судьбе, пославшей мне Эдвина.
   Матильда Эверсли, теперь ставшая моей свекровью, решила, что свадьбу надо отпраздновать настолько торжественно, насколько это возможно в данных обстоятельствах. Она пригласила в гости всех, кто мог успеть добраться до нас к нужному сроку. В основном это были те же гости, которые присутствовали на нашем спектакле, так что за свадебным столом то и дело слышались неизбежные упоминания о "Ромео и Джульетте".
   Я чувствовала что-то вроде опьянения. Не сумев до конца поверить в реальность происходящего, я не могла в полной мере ощутить свое счастье.
   Будущее представлялось мне идеальным. Я была замужем за человеком, которого страстно любила; моя семья полностью одобряла наш брак и сожалела лишь о невозможности присутствовать на церемонии бракосочетания; моя новая семья приняла меня необыкновенно радушно. Матильда, глядя на меня, прямо-таки мурлыкала от удовольствия. Я получила очень теплое письмо от ее мужа; и даже с Карлоттой (которая, надо признать, опять ушла в себя, как во время нашей первой встречи) у нас сложились особые родственные отношения.
   В таком настроении я удалилась с Эдвином в комнату для новобрачных.
   Готовясь к этому, я вспомнила о том, что узнала из дневников матери о разнице между ней и ее сестрой Анжелет. Моя мать была горячей и страстной, а ее сестра - холодной, испытывавшей отвращение к интимной стороне брака. Я была уверена, что скорее всего пошла в свою мать, и не ошиблась.
   Как я любила Эдвина! Каким добрым и нежным был он со мной! И как прекрасно было любить и быть любимой! Я даже и представить не могла, что можно испытывать такое счастье, какое испытывала я в первую неделю после свадьбы.
   Конечно, над нами постоянно висела угроза неизбежной разлуки - ведь именно скорый отъезд Эдвина и стал причиной поспешного заключения брака, но характер Эдвина был таков, что он не любил заглядывать вперед не то чтобы на день, а даже на час и сумел передать мне свое отношение к жизни.
   В эти дни я редко виделась с Харриет. Теперь мы, естественно, жили в разных комнатах, а когда я изредка заглядывала к ней, то ее, как правило, не было в комнате. Разумеется, мы виделись за обеденным столом, но там присутствовали и другие. Я чувствовала, что в Харриет происходят какие-то неуловимые изменения. Никогда еще мне не доводилось видеть ее озабоченной. Я даже представить ее такой не могла. Раньше всегда казалось, что она слепо верит в свое будущее, но теперь на ее лице можно было заметить непонятное выражение, от которого мне было немного не по себе.
   Я решила, что нам необходимо поговорить, и однажды, когда все вставали из-за стола, шепнула ей несколько слов. Она кивнула, и мы поднялись в комнату, еще недавно бывшую нашей общей спальней.
   - Харриет, - спросила я, - у тебя какие-то неприятности?
   Она заколебалась.
   - Нет, - наконец ответила она. - Хотя, надо признаться, я думаю о том, что мне делать дальше. Перед тобой - перспектива пожизненного блаженства в браке... - Ее губы насмешливо искривились, словно она совсем не была уверена в моем блаженстве. - А я.., куда деваться мне?
   - Ты могла выйти замуж за Чарльза Конди.
   - Да как же ты, будучи счастливой в браке, можешь советовать мне удовлетвориться чем-то меньшим?
   - Извини, Харриет. Она пожала плечами.
   - Ты не виновата. Тебе повезло родиться в хорошей семье, и за это тебя нельзя ни осуждать, ни восхвалять. Давай говорить серьезно. Я не знаю, что мне делать. Жизнь резко изменилась, верно? Мы больше не живем в старом добром замке Контрив, где я могла использовать свои педагогические таланты.
   - Когда Эдвин уедет, мы с Лукасом вернемся в Контрив. Там нужно уладить множество дел.
   - А когда Эдвин вернется?
   - Естественно, я буду рядом с мужем. Но, помимо всего прочего, мне необходимо позаботиться о малышах. Мы не обсуждали этого подробно. Потом Эдвин присоединится к своему отцу и королю и будет ждать дальнейшего развития событий. Я же вернусь в Конгрив и стану заниматься малышами, а ты, Харриет, поедешь со мной.
   - Все очень просто, правда? - сказала она.
   - Конечно. Ты останешься с нами... Я запнулась. Настанет день, когда Эдвин увезет меня в свой дом. Семейный дом. Там будут жить Матильда Эверсли и, видимо, Карлотта. Я знала, что они не захотят, чтобы под одной крышей с ними жила Харриет.
   Она смотрела на меня, читая мои мысли. Я быстро договорила:
   - Пока что, собственно, ничего не изменилось. Как только уедет Эдвин, я вернусь в Конгрив и вы с Лукасом поедете со мной. А там видно будет.
   Харриет кивнула. Я заметила, что на ее губах мелькнула чуть заметная улыбка.
   ОПАСНАЯ МИССИЯ
   Это были дни исступленного восторга и страха. По мере того как день отъезда Эдвина приближался, страх стал преобладать. Не слишком ли это опасно?
   - Опасно! - восклицал Эдвин. - Да о какой опасности можно говорить? Я отправляюсь в Англию, к себе домой.
   - Роялист в пуританской Англии...
   - Знаешь, меня будет невозможно отличить от пуританина. Я коротко остригусь. Будешь ли ты любить меня, когда я стану "круглоголовым"?
   - Буду, буду! - уверяла я.
   - Моя дорогая верная Арабелла! Бояться абсолютно нечего. Мы только заглянем в Эверсли-корт... Сейчас там крепость "круглоголовых" и всем заправляет мой кузен. Полагаю, что это шутка. Все ценные вещи тщательно упакованы и спрятаны.
   Он даже сменил имя на Хьюмилити. Хьюмилити Эверсли. Смиренный Эверсли просто обхохотаться можно. Он это понимает и именно поэтому выбрал такое имя. Уж чего не найдешь в моем кузене Карлтоне, так это смирения. Любопытно будет взглянуть на него. Ему нужно было проявить себя актером не худшим, чем я, чтобы суметь провести пуритан. Видимо, актер он хороший, если ему это удается, причем без того стимула, который был у меня, когда я играл Ромео.
   - Ты и так настоящий Ромео, Эдвин.
   - Ах, милая, ты, наверное, хочешь преуменьшить значение моего сценического триумфа?
   Как я обняла его! Я так сильно его любила! Мне нравилась беззаботность, с которой он брался за выполнение рискованной миссии. Ничто не могло поколебать его спокойствия. Я считала, что мой муж способен выйти из любой критической ситуации, весело смеясь.
   Обычно он говорил со мной о предстоящей поездке во время наших прогулок в саду.
   - Ты не узнаешь меня в обличий пуританина, - говорил он. - О, Арабелла, ведь ты не перестанешь любить меня? Обещай мне.
   Я подтвердила, что не разлюблю его ни при каких обстоятельствах.
   - Стриженая голова, черная шляпа без единого перышка, простой черный камзол и такие же штаны. Нужно будет обзавестись белым воротничком и манжетами.., очень, очень простыми. Мне придется научиться контролировать мимику и сохранять серьезный вид.
   - Это для тебя сложнее всего.
   - Боюсь, что так.
   Эдвин придал своему лицу выражение мрачной задумчивости, и это было так комично, что я расхохоталась, а он присоединился ко мне.
   - Расскажи мне о своем кузене Карлтоне.
   - Кузен Карлтон - один из тех, о ком говорят: крупная личность. Он велик во всех отношениях. Он гораздо выше шести футов и к тому же обладает незаурядным характером. Ему достаточно сказать слово, и все вытягиваются по стойке "смирно". Я уверен, что он смог бы нагнать страху Господня на самого Оливера Кромвеля. Что же касается бедняжки сына Кромвеля... Думаю, у него не было бы ни единого шанса выстоять против Карлтона. Это одна из причин, по которой я уверен в нашем скором возвращении в Англию.
   - Расскажи мне о нем серьезно.
   - Мы воспитывались вместе. Он на десять лет старше меня и в течение этих десяти лет считал себя наследником титула и земель. В нашей семье они передаются по наследству представительницам женской линии только тогда, когда отсутствуют наследники-мужчины, пусть даже самые дальние. Несправедливо по отношению к женскому полу, моя милая, но уж так принято в роду Эверсли. Младший брат моего отца, Джеймс, женился, и у него родился сын - Карлтон. Моим же родителям пришлось долго ждать плодов своего брака. Наконец у них родилась девочка, прожившая всего два дня. Через какое-то время появилась на свет Карлотта. К тому времени все уже были уверены, что наследником станет Карлтон. Он тоже надеялся на это. Приехав в Эверсли в десятилетнем возрасте, он сразу повел себя как хозяин. А потом родился я. Какое замешательство в лагере противника! Что за ликование в нашем лагере! Дядя Джеймс смирился с неизбежным, а вскоре после этого события упал с лошади и умер, потерпев окончательное поражение. Его жена, тетя Мэри, пережила его на два-три года, а затем тихо умерла в собственной постели от простуды, перешедшей в воспаление легких. Карлтон стойко перенес удар судьбы и продолжал жить в Эверсли. Он принимал во мне большое участие. Он научил меня ездить на неоседланной лошади, бегать, плавать, фехтовать - и все это с целью подтянуть меня до своего уровня, что было, разумеется, невыполнимой задачей. Так или иначе, но можно сказать, что он воспитал меня.
   - Он не таил на тебя обиды?
   - О нет! Я думаю, что он, конечно, был бы не против получить наследство законным путем. Но у него была доля в наследстве, а на меня он смотрел, вероятно, как на слабовольного человека, нуждавшегося в его опеке.
   - Ты - и слабовольный?
   - Ну, моя милая, по сравнению с Карлтоном всякий покажется слабаком.
   - Похоже, он не очень приятный человек.
   - Многие его недолюбливают. Он несколько циничен. Возможно, таким его сделала жизнь. Он остроумен и красноречив... Не знаю, как он там сейчас управляется. Ведь он роялист до мозга костей, и я не представляю, как ему удается строить из себя пуританина.
   - Почему он остался в Англии?
   - Он отказался покинуть страну. "Здесь мой дом, и здесь я останусь", заявил он. Он был твердо убежден в том, что кто-то должен это сделать. Если все уедут из Англии, то как мы узнаем, когда страна достаточно созреет для возвращения короля? Вот поэтому Карлтон и остался. Я считаю, что эта роль ему подходит. С тех пор как король покинул родину, Карлтон действует в качестве королевского шпиона в Эверсли.., и не только там. Он разъезжает по стране и прощупывает настроение людей. В случае необходимости он в состоянии собрать небольшую армию, хотя мы, конечно, рассчитываем на мирное возвращение короля. Нам не нужна еще одна гражданская война. Надеюсь, что и народ ее не хочет. Последняя война была достаточно разрушительной. О да, Карлтон хорошо поработал. Я не сомневаюсь в том, что король пожелает должным образом вознаградить его. -Карлтон из тех людей, которые должны нравиться королю.
   - Так же, как и ты.
   - У меня нет его остроумия, его сообразительности, его красноречия. Он из тех людей, которых король любит держать возле себя.
   - Я слышала, что король склонен окружать себя женским обществом.
   - Ты очень деликатно выразилась, дорогая.
   - А твой кузен?
   - Это еще одна черта, общая для моего кузена и нашего короля.
   - Так у Карлтона нет жены?
   - Нет, он женат. Но у них нет детей, и это источник постоянных переживаний для него.
   - А что думает его жена об.., интересе мужа к лицам противоположного пола?
   - Она прекрасно его понимает и разделяет его убеждения.
   - Наверное, у них не слишком счастливый брак.