Страница:
Когда осенью подорожал хлеб, народ просто ворчал. Когда подорожали жилищно-коммунальные услуги и транспорт, тоже только ворчал. Когда зимой, несмотря на выросшую квартплату начались перебои с теплом и водой, народ просто взвыл!… Но не побежишь же из холодной квартиры на ещё более холодную улицу с демонстрациями!
Весной ждали облегчения и успокоения. И получили его! В очередной раз подорожало электричество и опять, перед самым дачным сезоном – транспорт. Вот тут то и начались проблемы!
Вначале, в массовом порядке, перестали покупать билеты на электрички. Вернее, там, где были турникеты на вокзалах, покупали только на одну остановку, а ехали, куда надо. Усилили контроль. Но начались массовые избиения контролёров!
Это был тот случай, когда кому-то надо было начать. И здесь команде Интеллектуала пришлось рискнуть. Однако, риск оказался исчезающее мал. Народ откликнулся на почин взрывом энтузиазма. А к тому времени, когда в электричках появилась милиция, ребят Интеллектуала там и след простыл.
Однако, в целом, народ всё же пока шумел глухо. Но недовольство было настолько очевидно, что оппозиционеры всех мастей решили рискнуть! И начались демонстрации и массовые акции. Но тут-то как раз Свароговы внуки и начали, как говорил Интеллектуал, «бить политиков». Надо сказать, что стихийно возникшие беспорядки на митингах левых поначалу обрадовали власть. «Пусть бьют друг другу морды…» – думали иные кремлёвские деятели с облегчением.
Однако потом наиболее дальновидные из них вдруг поняли, что чем больше драк на демонстрациях, тем этих демонстраций меньше. Но…, чем меньше демонстраций, тем больше стихийно разгромленных ЖЭКов, контор РАО ЕС и администраций в малых городах.
И, всё-таки, это были, по большому счёту, мелочи! Сами по себе, они не могли бы дестабилизировать власть. Но это стихийное неприятие существующего порядка вещей, идущее снизу, становилось опасным, если принять во внимание грядущие осложнения.
Дело в том, что новый президент-демократ в США обрушил-таки цены на нефть к началу весны. Ираку дали все возможности решать свои внутренние дела в обмен на его обязательства гнать на мировой рынок как можно больше нефти. И жадные элитные группировки помирились, почувствовав, что им будет позволено не просто управлять страной в качестве колониальной администрации, но делить нефтедоллары.
Для российского бюджета это был конец. Кроме того, волна подорожаний сделала российскую продукцию снова, как и в 1990-х, неконкурентоспособной на внутреннем рынке. Начала набирать темп безработица. Только дефолт мог спасти страну. Но против дефолта был Запад. И решение пока оттягивали. Да и внутри он не многих бы обрадовал. Во всяком случае, на первых порах.
Ситуация в России напоминала маленький костерок, зажжённый на некотором расстоянии от бочки с бензином. Сам костерок, может и опасен, но всё же не очень. Он становился опасным, если предположить, что бочка может опрокинуться. Если быть совсем точным, то бочка при этом, с течением времени, ещё и наполнялась горючим. Чем позже она опрокинется, тем больше бензина плеснёт на костерок.
Надо было затушить его, а уже потом, благословясь, опрокидывать бочку, которую невозможно становилось удержать.
В этой ситуации, как всегда с чудовищным корпоративным эгоизмом, проявили себя военные. Они все настойчивей говорили президенту, что без них он не справится. Шёл откровенный торг. Либо мы выдвинем нового Рохлина, либо давай нам новые льготы. Президент до дрожи боялся Рохлина. Нового Рохлина он не переживёт. «Что вам надо?», – примерно так, по сути, а не по форме, спросил он военных.
Больше солдат, – ответили они. Перед страной засветило усиление призывного рабства. И это перед дефолтом, и это тогда, когда народ медленно начал пробовать властной крови! Сначала хотя бы в лице контролёров в электричках.
Выход искали все. В том числе олигархи, покорившиеся Кремлю. На их деньги, но с одобрения всё того же Кремля начали искать альтернативы. Проходили многочисленные круглые столы, ток-шоу и тому подобные действа. Но, чтобы эти действа были хоть немного интересны, туда надо было позвать хоть какую-то оппозицию, кроме зюгановцев, битых не только на выборах, но и на улицах. Тогда, кого? Может быть, национал-радикалов? Но где они? Поразительно, они исчезли буквально за три месяца.
Они, судя по всему, начали баловаться взрывчаткой, и, следуя Иванову-Сухаревскому, подорвавшемуся на собственной мине в 2003 году, начали рваться один за другим. Впрочем, не так уж много их надо было взорвать, чтобы через три месяца остаться без истеричных провокаторов.
Между тем, Москва, бесконечно чинящая свои трубы и повышающая цены на проезд в общественном транспорте, была окружена кольцом костров. Молодёжь просто исчезала из города на уикенды. В тёплые летние ночи в глуши лесов звучали воинственные песни, давались клятвы Сварогу, вздымались вверх молоты и мечи, рекой лилось пиво и вино, а полуголые девицы в венках считали себя русалками и звали добрых молодцев к подвигам.
Сварогов квадрат становился наиболее распространённым молодёжным символом. Скрещённые молот и меч – тоже.
А на ток-шоу и теледебаты начали приглашать Свароговых внуков. Поразительно, но они на экран особо не рвались. Это только раззадорило телевизионщиков и газетчиков. Приглашения стали более настойчивыми и лестными. И тогда, как по команде, они согласились. Смешно, но это было действительно так. По команде!
Что же увидела страна, после появления на экране Свароговых внуков? По большому счёту, ничего. Вы за реформу ЖКХ, или против? Там нечего реформировать. Вы хотите, чтобы страна была сильной? А что это такое? Стоит ли не допускать нового дефолта? А зачем? Но что вы намерены делать, если он всё же состоится? Ничего! Но вы поддерживаете президента в это трудное время или порицаете? А кто это такой?
Это была откровенная наглость. И этих наглецов решено было гнать с телеэкрана. Увы, телеговорильня требует видеоряда. И пока их спрашивали под телекамеру, страна увидела костры в лесах. И огоньки факелов, уходящие за горизонт по долинам рек. И многое другое…
Тут, надо отдать должное Свароговым внукам, не обошлось без спецэффектов. Помогая выполнять им редакционное задание, паре-другой репортёров ещё и заплатили! Не очень много, но всё же… Они просто постарались сделать свою собственную работу на должном уровне. С душой!… И тогда-то на экран попали костры от края до края и факела, уходящие за горизонт. И теряющиеся в ночи толпы с мечами и молотами. Правда, было неясно, есть ли люди у самых дальних костров и все ли участники действ столь же сильны и свирепы, как боевики на первом плане, и тому подобные тонкости. Но в ночи всего этого не увидишь…
А мода была уже запущена. И другие репортёры просто старались не отстать от конкурентов. Уже сами! По собственной инициативе.
И после этого все вдруг обратили внимание на то, что Сварогов квадрат или скрещённый молот и меч носит почти каждый второй молодой человек в Москве. И две трети юных жителей Подмосковья. И юные хулиганы, забыв и свастику, и серп с молотом, именно этот квадрат и скрещённые молот и меч рисуют на стенах вдоль железных дорог.
Нет, надо всё же найти в этой потенциально перспективной среде центральное звено. И попробовать прийти с ним к договорённости.
Тогда-то и начался поиск Интеллектуала! Сначала – со стороны СМИ…
– Представляете, Экселенц, – это, с подачи Графа, стало фактически вторым псевдо Интеллектуала, – они предложили мне три тысячи баксов, чтобы я привёл вас в студию!… – заливался слегка визгливым смехом Кондор.
– А ты?
– С негодованием отверг! Честная девушка за такие деньги не продаётся! Пять тысяч, и ни центом меньше!…
– Молодец, четыре – в кассу, одна – твоя. Кстати, сколько мы наварили на этом ажиотажном интересе?
– В сумме, уже больше одиннадцати тысяч.
– Скоро будет гораздо больше!
– Очередная суперпровокация?
– Угадал. Но готовьтесь к активизации действий!
– Куда уж активнее, Экселенц, – заметил Граф.
– Это только разминка, Ваше сиятельство!… Кстати, Вадим, пардон, Полутяж, к середине августа надо иметь как минимум три незасвеченных новых объектов тропы. К середине сентября засвеченные объекты уже распродать, а новые развернуть. Аналогично – с транспортом. Видимо, мне придётся уходить в тень ещё раньше. Но я пока буду использовать те резервные объекты, которые мы не засветили.
Они сидели на ветхой террасе окраинного дома в одном из дачных кооперативов, ранее принадлежавших уже разорившемуся оборонному заводу местного городка. Даже летом этот, окружённый с трёх сторон лесом, кооператив был пуст. В двадцати метрах за ветхим забором начинался лес. Интеллектуал был среди своих и наслаждался минутами относительного покоя.
– Кстати, Кондор, как дела с самолётом?
– Вы будете смеяться, но мы его нашли! Стоит на стоянке консервации резервных самолётов на аэродроме недалеко отсюда. Он уже списан и ждёт отправки на свалку. На объекте полно наших, и мы на нём якобы отрабатываем нечто в стиле студенческого научно-технического творчества. На самом деле – заменим движок. Поставим экспериментальный, ручной сборки.
– Если собирать будешь ты, мы точно грохнемся!…
– Разумеется, не я!… Не генеральское это дело, – с долей шутки и с долей вопроса заявил Кондор.
– Правильно, не генеральское. А мы здесь все Ваши превосходительства нашего проекта. Ты прав, Кондор! Но, дружище, когда всё будет готово, тогда что?…
– Взлетим и перегоним на одну полянку в Вологодской области.
– А не засекут в полёте?
– Нет. В ПВО сейчас бардак. Да и мы будем лететь в радиолокационной тени, на сверхмалых.
– А на аэродроме?
– Все спишут… На бумагах он уже в утиле.
– Дорого взяли за это?
– Экселенц, не хотелось бы грузить вас деталями…
– Ты прав, Кондор. Мы выходим на такой уровень, что каждый генерал нашего проекта работает автономно, на полном доверии товарищей. Не забывайте при этом и себя. Мы не юродивые. Но не зарывайтесь!
– Как можно?! – возразил Полутяж.
– Ещё как! Но, запомните… Можно делать практически все, но в меру. Впрочем, к делу… На Вологодчине вы его доделаете и испытаете по полной программе. Так?
– Так.
– Места для зимних площадок намечены?
– Изучаем пять объектов. Два из них выберем.
– Хорошо…
Интеллектуала пригласили сразу же на несколько аналитических передач и ток-шоу. Он легко согласился, но с одним условием. Он будет одним из основных действующих лиц. Приглашающие попробовали показать гонор, но Интеллектуал в таких случаях немедленно прерывал разговор. Приходилось соглашаться с этим наглым полунищим профессоришкой, чтобы найти которого пришлось ещё и потратиться. Неслыханно!! Хотя, если даже на миг представить, что именно он рулит всеми этими толпами, собирающимися в ночи… Дрожь берет!…
Шло обсуждение все тех же проблем ЖКХ и энергетики.
– И всё-таки, что бы вы предложили?
– Понимаете, я не владею информацией на уровне менеджмента соответствующих ведомств и не могу предложить вам сейчас, что же надо делать. Это во многом зависит от наличных ресурсов. Утверждать что-либо иное было бы безответственно.
Он уже увидел разочарование на лице ведущего. Фактически то же самое: «Пошли на хрен!», что и у его отмороженных волчат. Нет, волков! Но только более академично. И за это мы заплатили пять тысяч баксов?! Свинство!!!
– Впрочем, я могу предложить вам изменить сам ракурс обсуждения проблемы.
Замолчал, не наглеет, не рвётся сказать как можно больше. Да, не покойный Жмырик. Вот клоун-то был!… Но, к делу…
– Интересно! Мы этого от вас и ждём!
– Дело в том, что энергоёмкость всего нашего ЖКХ можно за год снизить в три раза. То есть, затраты топлива будут в три раза меньше, а тепла столько же. Это можно сделать с помощью технологии, которая работает уже пять лет, но, увы, не внедряется широко.
– Почему?
– Разработчики смогли получить себе на хлеб с маслом, а тратить нервы и жизнь, чтобы все это внедрять сквозь строй чиновных взяточников, не хотят. Да и то, не они должны искать заказчика, а заказчик, в лице того же мэра Москвы, например, искать таких, как они.
– А что это за технология?
– Она уже работает. Поэтому рассказ о ней будет скрытой формой рекламы. Я не хочу, даже в интересах людей мне глубоко симпатичных, пренебрегать телевизионной этикой.
– Вы как бы намекаете, что есть и ещё технологии и методы?
– Разумеется!… Это, например, газогидратные дополнительные блоки к теплоэлектростанциям, увеличивающие производство энергии без дополнительных затрат топлива зимой. Это и турбины профессора Полетавкина, разработанные ещё в 1960-х. Все это пока не внедрено, поэтому я прямо называю класс изделий. Это не может являться рекламой.
– Но почему же все это не внедряется?
– Вопрос не ко мне!… Не я строил всю эту экономическую и политическую модель.
– Но вы же тоже за кого-то голосовали на выборах? Значит, хотя бы косвенно причастны к формированию этой власти?!
– Я на выборы не хожу и другим не советую тоже.
– Ладно, это скользкий вопрос, вернёмся к нашему многострадальному ЖКХ. Как бы вы коротко охарактеризовали разницу в вашем подходе и подходе правительства?
– Я бы не разделял правительство, президента и Думу. У нас сейчас власть едина и консолидирована. Так что, успехи и поражения – на них на всех. А что касается проблем теплоснабжения, то хочется привести один афоризм. Командир полка, где я служил, часто говорил: «Товарищи офицеры, ищите инженерное решение! Раком личный состав вы всегда успеете поставить…». Так вот, я бы на месте всех этих господ искал инженерное решение. А они ищут возможности поставить раком личный состав. И все дискуссии ведутся в том ключе, что, выдержит ли ещё народ в такой позе, или нет?
Моё мнение… впрочем, это частное мнение, а я выступаю здесь скорее как эксперт, а не властитель дум. Их и без меня хватает.
Глава 18
Весной ждали облегчения и успокоения. И получили его! В очередной раз подорожало электричество и опять, перед самым дачным сезоном – транспорт. Вот тут то и начались проблемы!
Вначале, в массовом порядке, перестали покупать билеты на электрички. Вернее, там, где были турникеты на вокзалах, покупали только на одну остановку, а ехали, куда надо. Усилили контроль. Но начались массовые избиения контролёров!
Это был тот случай, когда кому-то надо было начать. И здесь команде Интеллектуала пришлось рискнуть. Однако, риск оказался исчезающее мал. Народ откликнулся на почин взрывом энтузиазма. А к тому времени, когда в электричках появилась милиция, ребят Интеллектуала там и след простыл.
Однако, в целом, народ всё же пока шумел глухо. Но недовольство было настолько очевидно, что оппозиционеры всех мастей решили рискнуть! И начались демонстрации и массовые акции. Но тут-то как раз Свароговы внуки и начали, как говорил Интеллектуал, «бить политиков». Надо сказать, что стихийно возникшие беспорядки на митингах левых поначалу обрадовали власть. «Пусть бьют друг другу морды…» – думали иные кремлёвские деятели с облегчением.
Однако потом наиболее дальновидные из них вдруг поняли, что чем больше драк на демонстрациях, тем этих демонстраций меньше. Но…, чем меньше демонстраций, тем больше стихийно разгромленных ЖЭКов, контор РАО ЕС и администраций в малых городах.
И, всё-таки, это были, по большому счёту, мелочи! Сами по себе, они не могли бы дестабилизировать власть. Но это стихийное неприятие существующего порядка вещей, идущее снизу, становилось опасным, если принять во внимание грядущие осложнения.
Дело в том, что новый президент-демократ в США обрушил-таки цены на нефть к началу весны. Ираку дали все возможности решать свои внутренние дела в обмен на его обязательства гнать на мировой рынок как можно больше нефти. И жадные элитные группировки помирились, почувствовав, что им будет позволено не просто управлять страной в качестве колониальной администрации, но делить нефтедоллары.
Для российского бюджета это был конец. Кроме того, волна подорожаний сделала российскую продукцию снова, как и в 1990-х, неконкурентоспособной на внутреннем рынке. Начала набирать темп безработица. Только дефолт мог спасти страну. Но против дефолта был Запад. И решение пока оттягивали. Да и внутри он не многих бы обрадовал. Во всяком случае, на первых порах.
Ситуация в России напоминала маленький костерок, зажжённый на некотором расстоянии от бочки с бензином. Сам костерок, может и опасен, но всё же не очень. Он становился опасным, если предположить, что бочка может опрокинуться. Если быть совсем точным, то бочка при этом, с течением времени, ещё и наполнялась горючим. Чем позже она опрокинется, тем больше бензина плеснёт на костерок.
Надо было затушить его, а уже потом, благословясь, опрокидывать бочку, которую невозможно становилось удержать.
В этой ситуации, как всегда с чудовищным корпоративным эгоизмом, проявили себя военные. Они все настойчивей говорили президенту, что без них он не справится. Шёл откровенный торг. Либо мы выдвинем нового Рохлина, либо давай нам новые льготы. Президент до дрожи боялся Рохлина. Нового Рохлина он не переживёт. «Что вам надо?», – примерно так, по сути, а не по форме, спросил он военных.
Больше солдат, – ответили они. Перед страной засветило усиление призывного рабства. И это перед дефолтом, и это тогда, когда народ медленно начал пробовать властной крови! Сначала хотя бы в лице контролёров в электричках.
Выход искали все. В том числе олигархи, покорившиеся Кремлю. На их деньги, но с одобрения всё того же Кремля начали искать альтернативы. Проходили многочисленные круглые столы, ток-шоу и тому подобные действа. Но, чтобы эти действа были хоть немного интересны, туда надо было позвать хоть какую-то оппозицию, кроме зюгановцев, битых не только на выборах, но и на улицах. Тогда, кого? Может быть, национал-радикалов? Но где они? Поразительно, они исчезли буквально за три месяца.
Они, судя по всему, начали баловаться взрывчаткой, и, следуя Иванову-Сухаревскому, подорвавшемуся на собственной мине в 2003 году, начали рваться один за другим. Впрочем, не так уж много их надо было взорвать, чтобы через три месяца остаться без истеричных провокаторов.
Между тем, Москва, бесконечно чинящая свои трубы и повышающая цены на проезд в общественном транспорте, была окружена кольцом костров. Молодёжь просто исчезала из города на уикенды. В тёплые летние ночи в глуши лесов звучали воинственные песни, давались клятвы Сварогу, вздымались вверх молоты и мечи, рекой лилось пиво и вино, а полуголые девицы в венках считали себя русалками и звали добрых молодцев к подвигам.
Сварогов квадрат становился наиболее распространённым молодёжным символом. Скрещённые молот и меч – тоже.
А на ток-шоу и теледебаты начали приглашать Свароговых внуков. Поразительно, но они на экран особо не рвались. Это только раззадорило телевизионщиков и газетчиков. Приглашения стали более настойчивыми и лестными. И тогда, как по команде, они согласились. Смешно, но это было действительно так. По команде!
Что же увидела страна, после появления на экране Свароговых внуков? По большому счёту, ничего. Вы за реформу ЖКХ, или против? Там нечего реформировать. Вы хотите, чтобы страна была сильной? А что это такое? Стоит ли не допускать нового дефолта? А зачем? Но что вы намерены делать, если он всё же состоится? Ничего! Но вы поддерживаете президента в это трудное время или порицаете? А кто это такой?
Это была откровенная наглость. И этих наглецов решено было гнать с телеэкрана. Увы, телеговорильня требует видеоряда. И пока их спрашивали под телекамеру, страна увидела костры в лесах. И огоньки факелов, уходящие за горизонт по долинам рек. И многое другое…
Тут, надо отдать должное Свароговым внукам, не обошлось без спецэффектов. Помогая выполнять им редакционное задание, паре-другой репортёров ещё и заплатили! Не очень много, но всё же… Они просто постарались сделать свою собственную работу на должном уровне. С душой!… И тогда-то на экран попали костры от края до края и факела, уходящие за горизонт. И теряющиеся в ночи толпы с мечами и молотами. Правда, было неясно, есть ли люди у самых дальних костров и все ли участники действ столь же сильны и свирепы, как боевики на первом плане, и тому подобные тонкости. Но в ночи всего этого не увидишь…
А мода была уже запущена. И другие репортёры просто старались не отстать от конкурентов. Уже сами! По собственной инициативе.
И после этого все вдруг обратили внимание на то, что Сварогов квадрат или скрещённый молот и меч носит почти каждый второй молодой человек в Москве. И две трети юных жителей Подмосковья. И юные хулиганы, забыв и свастику, и серп с молотом, именно этот квадрат и скрещённые молот и меч рисуют на стенах вдоль железных дорог.
Нет, надо всё же найти в этой потенциально перспективной среде центральное звено. И попробовать прийти с ним к договорённости.
Тогда-то и начался поиск Интеллектуала! Сначала – со стороны СМИ…
– Представляете, Экселенц, – это, с подачи Графа, стало фактически вторым псевдо Интеллектуала, – они предложили мне три тысячи баксов, чтобы я привёл вас в студию!… – заливался слегка визгливым смехом Кондор.
– А ты?
– С негодованием отверг! Честная девушка за такие деньги не продаётся! Пять тысяч, и ни центом меньше!…
– Молодец, четыре – в кассу, одна – твоя. Кстати, сколько мы наварили на этом ажиотажном интересе?
– В сумме, уже больше одиннадцати тысяч.
– Скоро будет гораздо больше!
– Очередная суперпровокация?
– Угадал. Но готовьтесь к активизации действий!
– Куда уж активнее, Экселенц, – заметил Граф.
– Это только разминка, Ваше сиятельство!… Кстати, Вадим, пардон, Полутяж, к середине августа надо иметь как минимум три незасвеченных новых объектов тропы. К середине сентября засвеченные объекты уже распродать, а новые развернуть. Аналогично – с транспортом. Видимо, мне придётся уходить в тень ещё раньше. Но я пока буду использовать те резервные объекты, которые мы не засветили.
Они сидели на ветхой террасе окраинного дома в одном из дачных кооперативов, ранее принадлежавших уже разорившемуся оборонному заводу местного городка. Даже летом этот, окружённый с трёх сторон лесом, кооператив был пуст. В двадцати метрах за ветхим забором начинался лес. Интеллектуал был среди своих и наслаждался минутами относительного покоя.
– Кстати, Кондор, как дела с самолётом?
– Вы будете смеяться, но мы его нашли! Стоит на стоянке консервации резервных самолётов на аэродроме недалеко отсюда. Он уже списан и ждёт отправки на свалку. На объекте полно наших, и мы на нём якобы отрабатываем нечто в стиле студенческого научно-технического творчества. На самом деле – заменим движок. Поставим экспериментальный, ручной сборки.
– Если собирать будешь ты, мы точно грохнемся!…
– Разумеется, не я!… Не генеральское это дело, – с долей шутки и с долей вопроса заявил Кондор.
– Правильно, не генеральское. А мы здесь все Ваши превосходительства нашего проекта. Ты прав, Кондор! Но, дружище, когда всё будет готово, тогда что?…
– Взлетим и перегоним на одну полянку в Вологодской области.
– А не засекут в полёте?
– Нет. В ПВО сейчас бардак. Да и мы будем лететь в радиолокационной тени, на сверхмалых.
– А на аэродроме?
– Все спишут… На бумагах он уже в утиле.
– Дорого взяли за это?
– Экселенц, не хотелось бы грузить вас деталями…
– Ты прав, Кондор. Мы выходим на такой уровень, что каждый генерал нашего проекта работает автономно, на полном доверии товарищей. Не забывайте при этом и себя. Мы не юродивые. Но не зарывайтесь!
– Как можно?! – возразил Полутяж.
– Ещё как! Но, запомните… Можно делать практически все, но в меру. Впрочем, к делу… На Вологодчине вы его доделаете и испытаете по полной программе. Так?
– Так.
– Места для зимних площадок намечены?
– Изучаем пять объектов. Два из них выберем.
– Хорошо…
Интеллектуала пригласили сразу же на несколько аналитических передач и ток-шоу. Он легко согласился, но с одним условием. Он будет одним из основных действующих лиц. Приглашающие попробовали показать гонор, но Интеллектуал в таких случаях немедленно прерывал разговор. Приходилось соглашаться с этим наглым полунищим профессоришкой, чтобы найти которого пришлось ещё и потратиться. Неслыханно!! Хотя, если даже на миг представить, что именно он рулит всеми этими толпами, собирающимися в ночи… Дрожь берет!…
Шло обсуждение все тех же проблем ЖКХ и энергетики.
– И всё-таки, что бы вы предложили?
– Понимаете, я не владею информацией на уровне менеджмента соответствующих ведомств и не могу предложить вам сейчас, что же надо делать. Это во многом зависит от наличных ресурсов. Утверждать что-либо иное было бы безответственно.
Он уже увидел разочарование на лице ведущего. Фактически то же самое: «Пошли на хрен!», что и у его отмороженных волчат. Нет, волков! Но только более академично. И за это мы заплатили пять тысяч баксов?! Свинство!!!
– Впрочем, я могу предложить вам изменить сам ракурс обсуждения проблемы.
Замолчал, не наглеет, не рвётся сказать как можно больше. Да, не покойный Жмырик. Вот клоун-то был!… Но, к делу…
– Интересно! Мы этого от вас и ждём!
– Дело в том, что энергоёмкость всего нашего ЖКХ можно за год снизить в три раза. То есть, затраты топлива будут в три раза меньше, а тепла столько же. Это можно сделать с помощью технологии, которая работает уже пять лет, но, увы, не внедряется широко.
– Почему?
– Разработчики смогли получить себе на хлеб с маслом, а тратить нервы и жизнь, чтобы все это внедрять сквозь строй чиновных взяточников, не хотят. Да и то, не они должны искать заказчика, а заказчик, в лице того же мэра Москвы, например, искать таких, как они.
– А что это за технология?
– Она уже работает. Поэтому рассказ о ней будет скрытой формой рекламы. Я не хочу, даже в интересах людей мне глубоко симпатичных, пренебрегать телевизионной этикой.
– Вы как бы намекаете, что есть и ещё технологии и методы?
– Разумеется!… Это, например, газогидратные дополнительные блоки к теплоэлектростанциям, увеличивающие производство энергии без дополнительных затрат топлива зимой. Это и турбины профессора Полетавкина, разработанные ещё в 1960-х. Все это пока не внедрено, поэтому я прямо называю класс изделий. Это не может являться рекламой.
– Но почему же все это не внедряется?
– Вопрос не ко мне!… Не я строил всю эту экономическую и политическую модель.
– Но вы же тоже за кого-то голосовали на выборах? Значит, хотя бы косвенно причастны к формированию этой власти?!
– Я на выборы не хожу и другим не советую тоже.
– Ладно, это скользкий вопрос, вернёмся к нашему многострадальному ЖКХ. Как бы вы коротко охарактеризовали разницу в вашем подходе и подходе правительства?
– Я бы не разделял правительство, президента и Думу. У нас сейчас власть едина и консолидирована. Так что, успехи и поражения – на них на всех. А что касается проблем теплоснабжения, то хочется привести один афоризм. Командир полка, где я служил, часто говорил: «Товарищи офицеры, ищите инженерное решение! Раком личный состав вы всегда успеете поставить…». Так вот, я бы на месте всех этих господ искал инженерное решение. А они ищут возможности поставить раком личный состав. И все дискуссии ведутся в том ключе, что, выдержит ли ещё народ в такой позе, или нет?
Моё мнение… впрочем, это частное мнение, а я выступаю здесь скорее как эксперт, а не властитель дум. Их и без меня хватает.
Глава 18
Таинственно, многозначительно, не типично… И это после такой грубой, но не лишённой оригинальности, выходки!… Не хотелось бы дать ему закончить на этой ноте, да и время ещё есть… Он очень краток по сравнению с другими.
– А если бы вас всё же послушали, что бы вы порекомендовали, ну если не власти, то обществу в целом?
– Если вы не против, можно по ходу моего выступления видеоряд, который был на вашем канале вчера в вечерних новостях?
Этот трюк был оговорён заранее. Ведущий пошёл на него, скрепя сердце. Но Интеллектуал заверил, что это так, на всякий случай… Если разговор совсем уже зайдёт в тупик.
… На экране цепочка факелоносцев уходила за горизонт вдоль реки. Колонна была густая. Шли по четыре человека в ряд. Атлетически сложенные молодцы вздымали над головой молоты, мечи, факела. Ото всюду неслось: «Слава Сварогу!». Сверху, с обрыва, девушки в венках кидали на колонну цветы.
– Надо создавать, вернее, воссоздавать нашу религию! Только поняв самые масштабные вопросы бытия, мы сможем с правильной точки зрения смотреть на менее масштабные. Но от этого не менее важные! Например, на проблемы ЖКХ в нашей северной стране. Это ведь проблема не экономическая, а цивилизационная!
Мы пытаемся сейчас легализовать свою веру, и оформиться в виде отдельной конфессии. Но нам всячески мешают. Однако, вера не требует бумажки от продажного чинуши. Мы будем и дальше верить в то, во что мы верим!
– Ну, это несколько другая тема… Хотя, если не возражаете, мы бы поговорили об этом в одной из наших следующих передач.
– Я не против…
И всё-таки он не встал в прямую конфронтацию с президентом. Можно попробовать его приручить, или купить, или обмануть. Мужик ведь, в целом, простой!…
– Вячеслав Иванович, – голос в трубке доброжелателен, но твёрд.
– Да.
– Мы бы хотели побеседовать с вами в связи с вашей книгой…
Профессор засмеялся.
– Вы опоздали, все свои права на неё я уже продал сто раз…
– Мы не торгуем книгами и не издаём их. Мы бы хотели привлечь вас к составлению стратегии выхода России из кризиса.
– Знаете, я, вообще-то, довольно сильно занят, и, не скрою, как-то скептически отношусь к разным полуобщественным – полуофициозным инициативам.
– Но вы же патриот…
– Я перестал быть патриотом после убийства генерала Рохлина, у которого я был советником!
– Я тоже знал его. Кристальной души был человек… Но мы оплачиваем работу своих экспертов!
– Хорошо! Но я ничего не обещаю.
Офис весьма приличный. В самом центре, близ станции метро Белорусская. Но – не шикарный. Светлые неяркие тона стен и мебели. Хозяин кабинета красив настоящей русской мужской красотой. Несмотря на довольно почтенный возраст. Ему явно за шестьдесят.
– Я не буду ходить вокруг да около… Некие ваши конкретные стратегические идеи представляются просто прорывными, хотя иные политические оценки мы не можем принять.
Многочисленные фото президента на стенах. Ещё бы они приняли мои идеи!
– А я вас и не агитирую.
– Мы хотим вам предложить поработать над некоторыми проектами.
– Пожалуйста!…
– Но учтите, эти проекты будут предложены президенту. Мы надеемся, он в итоге склонится к мнению истинных патриотов России.
Пауза… Не дождавшись ответа, хозяин кабинета продолжает.
– У нас что-то вроде клуба. Членский билет нашего клуба ценится очень дорого. Недавно был скандал в связи с тем, что мы якобы продали членский билет нашего клуба одному криминальному авторитету за 25 тысяч долларов. Если увидите в Интернете, знайте, это враньё! Билет у него отобран!
Браво!… Значит, всё-таки он у него был?…
– У меня нет денег, чтобы оплатить вступительный взнос. Не только 25 тысяч, но и 2 тысяч.
– Что вы, что вы!… Вас мы примем бесплатно!
– А собственно, что вы от меня ожидаете?
– Для начала – поучаствовать в наших посиделках.
– Вы знаете, у меня встречное предложение…
– Весь внимание!…
– Я знаю, у вас проблема с агитацией в массах за уменьшение прав на отсрочку от службы…
– Да…
– Свароговы внуки могли бы поддержать инициативу генералитета. Но! – Интеллектуал поднял палец, прерывая удивлённый возглас. – Наше встречное условие. Три недели Свароговы внуки и я лично в ударном режиме пиарятся на всех центральных электронных СМИ.
В конце концов, чем более мы популярны, тем весомее наша поддержка. Да и мы проверим ваши возможности. Знаете ли, сотрудничать хочется с дееспособными контрагентами.
Седой генерал, а собеседником Интеллектуала оказался генерал-лейтенант службы внешней разведки, сдержал слово. Три недели сварожичи не сходили с экранов ТВ. За это время на продаже одних значков и книг Интеллектуала они получили прибыль в сорок две тысячи долларов.
Кроме того, пара издательств заказала Интеллектуалу три новых книги. Аванс составил четырнадцать тысяч. Немного удалось сорвать и с телевизионщиков, которым была дана команда заполучить Интеллектуала на экраны. А он – кокетничал!… В итоге, восемь тысяч в кассе команды прибавилось.
На этот раз Интеллектуал оставил себе из всех денег всего три тысячи. Две – отдал жене. Одну оставил себе на мелкие расходы. Остальное пошло Полутяжу и Парашютисту на ускоренное создание дублирующих тайных звеньев тропы.
Четыре тысячи пошло на обеспечение акции.
Помимо пиара по поводу новой религии и молодёжного движения Сварожичей, в процессе кампании в СМИ Интеллектуалу попутно удалось взвинтить ажиотажный интерес к нефти Центральной России. Многих на этом деле, форменно, заклинило. А острое нежелание ярославского губернатора не пускать в Даниловский район, где нефть уже добывалась три года, чужаков, только подлило масла в огонь.
И вот, настал день демонстрации, заявленной под девизом: «Студенчество в поддержку армии».
Все откровенно недоумевали, почему Интеллектуал пошёл на такую меру? Продался, – так думали многие.
В час дня, в четверг под многочисленные телекамеры колонна строго, и, в целом, однотипно одетых молодых людей, построилась на Гоголевском бульваре и маршем пошла в сторону Арбата. Демонстрантов было около четырёх тысяч. Они, одетые в тёмное, несли плакаты, где чёрным по белому было написано одно: «Студенты поддерживают свою армию».
Плакаты были сосредоточены с правого фланга. А у марширующих по левому флангу были в руках длинные то ли палки, то ли трубки. Они несли их наподобие ружей. Как будто этим что-то символизировали. Удивительно, для иных вояк, студенты чётко отбивали шаг и были в каком-то задорном подъёме, который так прелестен иным поклонникам старых воинских традиций.
По тротуарам стояли различные демократические пикеты и кричали оскорбления марширующим. Те не обращали на это никакого внимания. Однако, когда «накал критики» достиг слишком большого градуса, послышалась команда: «Запевай!». И студенты-сварожичи рявкнули:
Эх, е… твою, – слитный грохот строевого шага, – е… твою, – и снова слитный грохот, – е… твою мать! Марширующие не жалели обуви и глоток. Так не хаживали на параде даже морские пехотинцы.
Ни вояки, ни освистывающие колонну демократы, ни менты не заметили подвоха. Иные сопровождающие от вояк просто в голос ржали, подбадривая «армейских сторонников».
И только опытные журналюги, заскучавшие было после первых кадров, отчаянно застрекотали камерами. Не отставали от них и западные коллеги, которые, даже не понимая всех слов, кое-что всё же поняли. Они орали в мобильники и срочно вызывали все резервные средства.
Закончив бравую по ритму, но печальную по смыслу песню о московском юнкере, которому ампутировали оба яйца из-за запущенного триппера, колонна свернула к Министерству обороны. Телекамер прибавилось. И наконец-то менты и вояки начали ощущать смутное беспокойство!… Колонна им пока нравилась, несмотря на этот мелкий эпатаж якобы в ответ на выкрики пацифистов. Но вот журналюги явно ждали чего-то жареного.
Для инженеров, конструирующих антенны, которые должны развёртываться в космическом пространстве, не составило труда сделать саморазворачивающиеся плакаты.
На фоне узнаваемого здания Минобороны длинные палки в руках левофланговых развернулись на концах в плакаты, аналогичные по формату тем, что уже несли. На них было написано:
«Армию атамана Бурнаша!». В целом же линия плакатов получилась следующего содержания: «Студенты поддерживают свою армию – армию атамана Бурнаша!».
Это был несколько модифицированный вариант известной фразы из популярнейшего фильма «Неуловимые мстители» – «Народ ждёт свою армию-освободительницу, армию атамана Бурнаша», которую произносил откровенный бандит.
Пронося это мимо узнаваемого всеми здания Минобороны, Сварожичи под телекамеры рявкнули, все так же печатая строевой шаг:
«Разойдись!» – прозвучала сразу после этого команда. И демонстранты мимо ошарашенных ментов и вояк мгновенно рассеялись по окрестностям.
Но всё было уже снято. И показано во всём каналам ТВ, не только России, но и многих стран Европы. Официозные СМИ метали громы и молнии. Придушенные же Кремлём олигархические СМИ, не смея открыто противостоять ему, получили великолепную возможность без риска для себя унижать своего противника, как им заблагорассудится.
Вся страна хохотала три дня до коликов. А потом ещё дня четыре «досмеивалась». Рейтинг Сварожичей поднялся до небес.
Домашний телефон Интеллектуала надрывался. Надрывался бы и мобильный. Но он был выключен и оставлен дома. Где находится Интеллектуал, не знал никто, даже из его ближайших соратников. А он, как он сам изящно выражался, предавался всяческим безобразиям, с Татьяной.
Он этот отдых заслужил!…
Ближайшая неделя была для Сварожичей временем триумфа. За неимением Интеллектуала, журналисты достали его соратников. Впрочем, они достали только тех, кого сами, по заранее оговорённой схеме, выдвинули на эту миссию. Интеллектуал был просто в восторге, когда видел на экране Кондора и Графа. Они заранее приоделись пореспектабельнее. Благо, деньги теперь были! Кондор чаще всего появлялся на ТВ в тёмном, сине-фиолетовом дорогом костюме, туфлях за тысячу долларов, с часами на золотом браслете. При этом он был не вульгарен, а аристократически элегантен.
Раньше, как все высокие худые люди, он всегда немного сутулился. Но теперь распрямился и смотрел на своих собеседников откровенно сверху вниз. Его лицо, раньше иногда принимавшее несколько карикатурный вид, преобразилось. Светло-голубые глаза сверкали! Брови вразлёт то грозно хмурились, то надменно кривились! При этом он не перебарщивал. Он просто был настоящим молодым фельдмаршалом.
«Эх, ему бы белые фельдмаршальские отвороты на пиджак!… Был бы прямо юный Геринг,» – думал Интеллектуал, глядя на экран телевизора.
– Вы не находите всё же вашу акцию не просто эпатажной, но и нелогичной? Можно сказать, нелепой? – спросил ведущий.
– А если бы вас всё же послушали, что бы вы порекомендовали, ну если не власти, то обществу в целом?
– Если вы не против, можно по ходу моего выступления видеоряд, который был на вашем канале вчера в вечерних новостях?
Этот трюк был оговорён заранее. Ведущий пошёл на него, скрепя сердце. Но Интеллектуал заверил, что это так, на всякий случай… Если разговор совсем уже зайдёт в тупик.
… На экране цепочка факелоносцев уходила за горизонт вдоль реки. Колонна была густая. Шли по четыре человека в ряд. Атлетически сложенные молодцы вздымали над головой молоты, мечи, факела. Ото всюду неслось: «Слава Сварогу!». Сверху, с обрыва, девушки в венках кидали на колонну цветы.
– Надо создавать, вернее, воссоздавать нашу религию! Только поняв самые масштабные вопросы бытия, мы сможем с правильной точки зрения смотреть на менее масштабные. Но от этого не менее важные! Например, на проблемы ЖКХ в нашей северной стране. Это ведь проблема не экономическая, а цивилизационная!
Мы пытаемся сейчас легализовать свою веру, и оформиться в виде отдельной конфессии. Но нам всячески мешают. Однако, вера не требует бумажки от продажного чинуши. Мы будем и дальше верить в то, во что мы верим!
– Ну, это несколько другая тема… Хотя, если не возражаете, мы бы поговорили об этом в одной из наших следующих передач.
– Я не против…
И всё-таки он не встал в прямую конфронтацию с президентом. Можно попробовать его приручить, или купить, или обмануть. Мужик ведь, в целом, простой!…
– Вячеслав Иванович, – голос в трубке доброжелателен, но твёрд.
– Да.
– Мы бы хотели побеседовать с вами в связи с вашей книгой…
Профессор засмеялся.
– Вы опоздали, все свои права на неё я уже продал сто раз…
– Мы не торгуем книгами и не издаём их. Мы бы хотели привлечь вас к составлению стратегии выхода России из кризиса.
– Знаете, я, вообще-то, довольно сильно занят, и, не скрою, как-то скептически отношусь к разным полуобщественным – полуофициозным инициативам.
– Но вы же патриот…
– Я перестал быть патриотом после убийства генерала Рохлина, у которого я был советником!
– Я тоже знал его. Кристальной души был человек… Но мы оплачиваем работу своих экспертов!
– Хорошо! Но я ничего не обещаю.
Офис весьма приличный. В самом центре, близ станции метро Белорусская. Но – не шикарный. Светлые неяркие тона стен и мебели. Хозяин кабинета красив настоящей русской мужской красотой. Несмотря на довольно почтенный возраст. Ему явно за шестьдесят.
– Я не буду ходить вокруг да около… Некие ваши конкретные стратегические идеи представляются просто прорывными, хотя иные политические оценки мы не можем принять.
Многочисленные фото президента на стенах. Ещё бы они приняли мои идеи!
– А я вас и не агитирую.
– Мы хотим вам предложить поработать над некоторыми проектами.
– Пожалуйста!…
– Но учтите, эти проекты будут предложены президенту. Мы надеемся, он в итоге склонится к мнению истинных патриотов России.
Пауза… Не дождавшись ответа, хозяин кабинета продолжает.
– У нас что-то вроде клуба. Членский билет нашего клуба ценится очень дорого. Недавно был скандал в связи с тем, что мы якобы продали членский билет нашего клуба одному криминальному авторитету за 25 тысяч долларов. Если увидите в Интернете, знайте, это враньё! Билет у него отобран!
Браво!… Значит, всё-таки он у него был?…
– У меня нет денег, чтобы оплатить вступительный взнос. Не только 25 тысяч, но и 2 тысяч.
– Что вы, что вы!… Вас мы примем бесплатно!
– А собственно, что вы от меня ожидаете?
– Для начала – поучаствовать в наших посиделках.
– Вы знаете, у меня встречное предложение…
– Весь внимание!…
– Я знаю, у вас проблема с агитацией в массах за уменьшение прав на отсрочку от службы…
– Да…
– Свароговы внуки могли бы поддержать инициативу генералитета. Но! – Интеллектуал поднял палец, прерывая удивлённый возглас. – Наше встречное условие. Три недели Свароговы внуки и я лично в ударном режиме пиарятся на всех центральных электронных СМИ.
В конце концов, чем более мы популярны, тем весомее наша поддержка. Да и мы проверим ваши возможности. Знаете ли, сотрудничать хочется с дееспособными контрагентами.
Седой генерал, а собеседником Интеллектуала оказался генерал-лейтенант службы внешней разведки, сдержал слово. Три недели сварожичи не сходили с экранов ТВ. За это время на продаже одних значков и книг Интеллектуала они получили прибыль в сорок две тысячи долларов.
Кроме того, пара издательств заказала Интеллектуалу три новых книги. Аванс составил четырнадцать тысяч. Немного удалось сорвать и с телевизионщиков, которым была дана команда заполучить Интеллектуала на экраны. А он – кокетничал!… В итоге, восемь тысяч в кассе команды прибавилось.
На этот раз Интеллектуал оставил себе из всех денег всего три тысячи. Две – отдал жене. Одну оставил себе на мелкие расходы. Остальное пошло Полутяжу и Парашютисту на ускоренное создание дублирующих тайных звеньев тропы.
Четыре тысячи пошло на обеспечение акции.
Помимо пиара по поводу новой религии и молодёжного движения Сварожичей, в процессе кампании в СМИ Интеллектуалу попутно удалось взвинтить ажиотажный интерес к нефти Центральной России. Многих на этом деле, форменно, заклинило. А острое нежелание ярославского губернатора не пускать в Даниловский район, где нефть уже добывалась три года, чужаков, только подлило масла в огонь.
И вот, настал день демонстрации, заявленной под девизом: «Студенчество в поддержку армии».
Все откровенно недоумевали, почему Интеллектуал пошёл на такую меру? Продался, – так думали многие.
В час дня, в четверг под многочисленные телекамеры колонна строго, и, в целом, однотипно одетых молодых людей, построилась на Гоголевском бульваре и маршем пошла в сторону Арбата. Демонстрантов было около четырёх тысяч. Они, одетые в тёмное, несли плакаты, где чёрным по белому было написано одно: «Студенты поддерживают свою армию».
Плакаты были сосредоточены с правого фланга. А у марширующих по левому флангу были в руках длинные то ли палки, то ли трубки. Они несли их наподобие ружей. Как будто этим что-то символизировали. Удивительно, для иных вояк, студенты чётко отбивали шаг и были в каком-то задорном подъёме, который так прелестен иным поклонникам старых воинских традиций.
По тротуарам стояли различные демократические пикеты и кричали оскорбления марширующим. Те не обращали на это никакого внимания. Однако, когда «накал критики» достиг слишком большого градуса, послышалась команда: «Запевай!». И студенты-сварожичи рявкнули:
Колонна прибавила шаг. Теперь ритм отбивался особенно чётко. Марширующие тянулись по стойке смирно.
Насторим гитару на е… твою мать,
Идём по бульвару блядей собирать.
Па-ра-ра е… твою, е…, твою е… твою мать
Идём по бульвару блядей собирать
Эх, е… твою, – слитный грохот строевого шага, – е… твою, – и снова слитный грохот, – е… твою мать! Марширующие не жалели обуви и глоток. Так не хаживали на параде даже морские пехотинцы.
Ни вояки, ни освистывающие колонну демократы, ни менты не заметили подвоха. Иные сопровождающие от вояк просто в голос ржали, подбадривая «армейских сторонников».
И только опытные журналюги, заскучавшие было после первых кадров, отчаянно застрекотали камерами. Не отставали от них и западные коллеги, которые, даже не понимая всех слов, кое-что всё же поняли. Они орали в мобильники и срочно вызывали все резервные средства.
Закончив бравую по ритму, но печальную по смыслу песню о московском юнкере, которому ампутировали оба яйца из-за запущенного триппера, колонна свернула к Министерству обороны. Телекамер прибавилось. И наконец-то менты и вояки начали ощущать смутное беспокойство!… Колонна им пока нравилась, несмотря на этот мелкий эпатаж якобы в ответ на выкрики пацифистов. Но вот журналюги явно ждали чего-то жареного.
Для инженеров, конструирующих антенны, которые должны развёртываться в космическом пространстве, не составило труда сделать саморазворачивающиеся плакаты.
На фоне узнаваемого здания Минобороны длинные палки в руках левофланговых развернулись на концах в плакаты, аналогичные по формату тем, что уже несли. На них было написано:
«Армию атамана Бурнаша!». В целом же линия плакатов получилась следующего содержания: «Студенты поддерживают свою армию – армию атамана Бурнаша!».
Это был несколько модифицированный вариант известной фразы из популярнейшего фильма «Неуловимые мстители» – «Народ ждёт свою армию-освободительницу, армию атамана Бурнаша», которую произносил откровенный бандит.
Пронося это мимо узнаваемого всеми здания Минобороны, Сварожичи под телекамеры рявкнули, все так же печатая строевой шаг:
Последние две строки повторили ещё раз.
Мы не хотим играть в войну,
Нам надоели пушки-танки
И мы заставим, заставим старшину
На х…й наматывать портянки!
«Разойдись!» – прозвучала сразу после этого команда. И демонстранты мимо ошарашенных ментов и вояк мгновенно рассеялись по окрестностям.
Но всё было уже снято. И показано во всём каналам ТВ, не только России, но и многих стран Европы. Официозные СМИ метали громы и молнии. Придушенные же Кремлём олигархические СМИ, не смея открыто противостоять ему, получили великолепную возможность без риска для себя унижать своего противника, как им заблагорассудится.
Вся страна хохотала три дня до коликов. А потом ещё дня четыре «досмеивалась». Рейтинг Сварожичей поднялся до небес.
Домашний телефон Интеллектуала надрывался. Надрывался бы и мобильный. Но он был выключен и оставлен дома. Где находится Интеллектуал, не знал никто, даже из его ближайших соратников. А он, как он сам изящно выражался, предавался всяческим безобразиям, с Татьяной.
Он этот отдых заслужил!…
Ближайшая неделя была для Сварожичей временем триумфа. За неимением Интеллектуала, журналисты достали его соратников. Впрочем, они достали только тех, кого сами, по заранее оговорённой схеме, выдвинули на эту миссию. Интеллектуал был просто в восторге, когда видел на экране Кондора и Графа. Они заранее приоделись пореспектабельнее. Благо, деньги теперь были! Кондор чаще всего появлялся на ТВ в тёмном, сине-фиолетовом дорогом костюме, туфлях за тысячу долларов, с часами на золотом браслете. При этом он был не вульгарен, а аристократически элегантен.
Раньше, как все высокие худые люди, он всегда немного сутулился. Но теперь распрямился и смотрел на своих собеседников откровенно сверху вниз. Его лицо, раньше иногда принимавшее несколько карикатурный вид, преобразилось. Светло-голубые глаза сверкали! Брови вразлёт то грозно хмурились, то надменно кривились! При этом он не перебарщивал. Он просто был настоящим молодым фельдмаршалом.
«Эх, ему бы белые фельдмаршальские отвороты на пиджак!… Был бы прямо юный Геринг,» – думал Интеллектуал, глядя на экран телевизора.
– Вы не находите всё же вашу акцию не просто эпатажной, но и нелогичной? Можно сказать, нелепой? – спросил ведущий.