Страница:
После захвата Польши, когда на очереди стала Франция, работы по созданию тяжелого танка в рейхе ускорились. В конце 1939 года к этому делу подключили фирму «Порше-КГ» во главе с опытным конструктором Фердинандом Порше.
Вокруг имени Порше создано много легенд. Кто же он? Фердинанд Порше родился в Маффередорфе в Северной Чехии, 3 сентября 1875 года. В зрелые годы стал австрийским конструктором, профессором высших технических школ в Вене и Штутгарте. Конструировал различные туристские автомобили, авиамоторы, гоночные машины, газогенераторы, двухтактные дизели. Уже во время первой мировой войны начал заниматься проектированием военной техники, за что был отмечен многочисленными наградами держав Тройственного союза. В 1923 году Порше принял предложение работать в фирме «Даймлер-Моторен» в Германии и стал ее генеральным директором и главным конструктором.
В 1933 году организовал свое дело на автомобильном заводе в Вольфсбурге. Лично участвовал в гонках, и в свои пятьдесят лет на «Серебряной стреле» собственной конструкции достиг скорости почти 500 километров в час.
В 1938 году вместе со своим сыном, тоже Фердинандом, Порше организовал конструкторское бюро «Порше-КГ». С начала второй мировой войны Порше-старший передал управление заводом своему сыну, а сам занялся конструированием тяжелого танка, задание на проектирование которого он одновременно с фирмой «Хеншель» получил в 1939 году. В 1940 году возглавил комиссию министерства вооружений и боеприпасов третьего рейха по проектированию новых танков. Еще до вступления в эту должность, с 1939 года, под его руководством фирма «Порше-КГ» сделала первые наброски тяжелого танка.
Порше было поручено разработать тяжелый танк массой 20 – 30 тонн, с пушкой калибром не менее 75 миллиметров, а при возможности – 105 миллиметров.
Но сконструированные Хеншелем и Порше экспериментальные машины были признаны совершенно негодными. Вернуться к созданию тяжелых танков немцев заставил доклад генерального штаба вермахта о действиях бронетанковых войск во Франции, который лег на [328] стол Гитлера. В этом докладе особенно подчеркивался случай, происшедший 21 мая 1940 года.
20 мая 1940 года лорд Горт, командующий британскими экспедиционными силами во Франции, отдал приказ контратаковать немцев в районе Арраса. Утром 21 мая части английской 50-й дивизии и 1-й армейской танковой бригады начали наступательные боевые действия. Эти силы были слишком малы, чтобы достигнуть какого-либо решающего успеха, но они нанесли тяжелые потери 7-й танковой дивизии фашистского генерала Роммеля. Немецкие 37-миллиметровые противотанковые пушки не могли, конечно, остановить тяжелые танки типа «матильда» с противоснарядным бронированием, лобовая броня которых имела толщину 80 – 90 миллиметров. 23 английских пехотных танка «матильда» шли на противотанковые пушки дивизии Роммеля как ни в чем не бывало. И только введя в бой всю свою артиллерию и особенно 88-миллиметровые зенитные орудия, Роммелю удалось задержать танки англичан.
Этот эпизод во Франции дал новый импульс гитлеровским конструкторам к возобновлению работ по созданию тяжелого танка. К ним и приступили фирмы «Хеншель» и «Порше-КГ».
Поскольку требования к массе танка и калибру орудия оставались прежними, фирма «Хеншель» вновь вернулась к разработке для танка 75-миллиметровой пушки с коническим каналом ствола, который имел определенные преимущества перед цилиндрическим. Но недостатков у пушки с коническим каналом ствола имелось больше, чем достоинств. Во-первых, был необходим специальный снаряд, а для его производства требовался вольфрам. Во-вторых, конический канал ствола имел более высокую изнашиваемость. В-третьих, снаряд давал меньшую эффективность при стрельбе по наземным целям и меньшее разрушающее воздействие при попадании в танк противника.
6 ноября 1940 года последовало указание, что «военная экономика должна ориентироваться на затяжную войну». Это объяснялось тем, что Гитлер переменил свои планы. Если раньше он хотел сначала покорить Англию, а затем направить свои полчища на Ближний Восток и в Индию, то теперь эти цели поменялись местами.
Но на пути далеко идущих планов Гитлера стояла Советская страна с ее нефтеносными источниками на [329] Кавказе, богатой хлебом Украиной, индустриальным Донецким бассейном.
Предполагая молниеносным ударом, в одной летней кампании 1941 года, сокрушить Красную Армию с ее устаревшими легкими танками БТ и Т-26, Гитлер мечтал летом 1942 года двинуть свои бронированные полчища на Ближний Восток и в Индию. Вот к этому времени ему и нужны были новые тяжелые танки с мощной боевой защитой и всесокрушающей огневой мощью.
Все это отразилось на ускорении разработки тяжелых танков фирмами «Хеншель» и «Порше-КГ». Проект фирмы «Хеншель» получил индекс VK-3601, а фирмы «Порше-КГ» – VK-4501.
Как видно из обозначений проектов, танк фирмы «Хеншель» должен был иметь массу до 36 тонн вместо ранее намечавшихся 30, а танк фирмы «Порше-КГ» и того больше – до 45 тонн. По указанию управления вооружений сухопутных сил Хеншелю в Касселе предстояло разработать и изготовить корпус и ходовую часть, а Круппу в Эссене – сконструировать башню под пушку с коническим стволом.
Управление вооружений изменило и требования к тяжелому танку. Планировалось создание машины, имевшей лобовую броню 100 миллиметров и бортовую – 60 миллиметров. Наивысшая скорость ее передвижения должна была составлять 40 километров в час. Разумеется, увеличивали и массу танков – до 36 и 45 тонн. Разница в массе танков Хеншеля и Порше, при одинаковом их бронировании, объяснялась тем, что управление вооружений возлагало большие надежды на конструкторов Хеншеля. Предполагалось, что они создадут пушку с коническим каналом ствола, меньшую массой, но равную по огневой мощи 88-миллиметровой пушке. Это и позволяло им создать танк меньшей массы, чем у Порше.
На территории Франции и Африки в ближнем бою с тяжелыми танками англичан хорошо зарекомендовала себя немецкая 88-миллиметровая зенитная пушка. Руководивший войсками во Франции Роммель был повышен в должности и направлен в Африку командиром корпуса. Свой опыт боев с английскими танками он применил и здесь.
С далекими последствиями генералы вермахта оценили и эпизод, когда моторизованное подразделение немецких войск, воевавших в Греции, одной 88-миллиметровой [330] зенитной пушкой с расстояния 6000 метров в течение нескольких минут подбило 3 тяжелых английских танка «матильда».
Примеры успешной борьбы с тяжелыми танками англичан с помощью 88-миллиметровых зенитных орудий и натолкнули Гитлера на мысль установить такую пушку на серийно выпускавшихся средних танках Т– IV. Указание по этому поводу поступило конструкторам в начале 1941 года. Однако здесь возникли большие технические трудности. 88-миллиметровая зенитная пушка требовала для ее установки шаровой погон диаметром 1850 миллиметров. Серийные же машины Т– III и Т– IV имели поворотные шаровые погоны меньшего диаметра (1650 миллиметров). Проблема оказалась неразрешимой, от нее пришлось отказаться.
Теперь свои надежды Гитлер возложил на тяжелый танк, впоследствии получивший наименование «тигр».
Совещание в Бергхофе
Фиаско доктора Ф. Порше
Вокруг имени Порше создано много легенд. Кто же он? Фердинанд Порше родился в Маффередорфе в Северной Чехии, 3 сентября 1875 года. В зрелые годы стал австрийским конструктором, профессором высших технических школ в Вене и Штутгарте. Конструировал различные туристские автомобили, авиамоторы, гоночные машины, газогенераторы, двухтактные дизели. Уже во время первой мировой войны начал заниматься проектированием военной техники, за что был отмечен многочисленными наградами держав Тройственного союза. В 1923 году Порше принял предложение работать в фирме «Даймлер-Моторен» в Германии и стал ее генеральным директором и главным конструктором.
В 1933 году организовал свое дело на автомобильном заводе в Вольфсбурге. Лично участвовал в гонках, и в свои пятьдесят лет на «Серебряной стреле» собственной конструкции достиг скорости почти 500 километров в час.
В 1938 году вместе со своим сыном, тоже Фердинандом, Порше организовал конструкторское бюро «Порше-КГ». С начала второй мировой войны Порше-старший передал управление заводом своему сыну, а сам занялся конструированием тяжелого танка, задание на проектирование которого он одновременно с фирмой «Хеншель» получил в 1939 году. В 1940 году возглавил комиссию министерства вооружений и боеприпасов третьего рейха по проектированию новых танков. Еще до вступления в эту должность, с 1939 года, под его руководством фирма «Порше-КГ» сделала первые наброски тяжелого танка.
Порше было поручено разработать тяжелый танк массой 20 – 30 тонн, с пушкой калибром не менее 75 миллиметров, а при возможности – 105 миллиметров.
Но сконструированные Хеншелем и Порше экспериментальные машины были признаны совершенно негодными. Вернуться к созданию тяжелых танков немцев заставил доклад генерального штаба вермахта о действиях бронетанковых войск во Франции, который лег на [328] стол Гитлера. В этом докладе особенно подчеркивался случай, происшедший 21 мая 1940 года.
20 мая 1940 года лорд Горт, командующий британскими экспедиционными силами во Франции, отдал приказ контратаковать немцев в районе Арраса. Утром 21 мая части английской 50-й дивизии и 1-й армейской танковой бригады начали наступательные боевые действия. Эти силы были слишком малы, чтобы достигнуть какого-либо решающего успеха, но они нанесли тяжелые потери 7-й танковой дивизии фашистского генерала Роммеля. Немецкие 37-миллиметровые противотанковые пушки не могли, конечно, остановить тяжелые танки типа «матильда» с противоснарядным бронированием, лобовая броня которых имела толщину 80 – 90 миллиметров. 23 английских пехотных танка «матильда» шли на противотанковые пушки дивизии Роммеля как ни в чем не бывало. И только введя в бой всю свою артиллерию и особенно 88-миллиметровые зенитные орудия, Роммелю удалось задержать танки англичан.
Этот эпизод во Франции дал новый импульс гитлеровским конструкторам к возобновлению работ по созданию тяжелого танка. К ним и приступили фирмы «Хеншель» и «Порше-КГ».
Поскольку требования к массе танка и калибру орудия оставались прежними, фирма «Хеншель» вновь вернулась к разработке для танка 75-миллиметровой пушки с коническим каналом ствола, который имел определенные преимущества перед цилиндрическим. Но недостатков у пушки с коническим каналом ствола имелось больше, чем достоинств. Во-первых, был необходим специальный снаряд, а для его производства требовался вольфрам. Во-вторых, конический канал ствола имел более высокую изнашиваемость. В-третьих, снаряд давал меньшую эффективность при стрельбе по наземным целям и меньшее разрушающее воздействие при попадании в танк противника.
6 ноября 1940 года последовало указание, что «военная экономика должна ориентироваться на затяжную войну». Это объяснялось тем, что Гитлер переменил свои планы. Если раньше он хотел сначала покорить Англию, а затем направить свои полчища на Ближний Восток и в Индию, то теперь эти цели поменялись местами.
Но на пути далеко идущих планов Гитлера стояла Советская страна с ее нефтеносными источниками на [329] Кавказе, богатой хлебом Украиной, индустриальным Донецким бассейном.
Предполагая молниеносным ударом, в одной летней кампании 1941 года, сокрушить Красную Армию с ее устаревшими легкими танками БТ и Т-26, Гитлер мечтал летом 1942 года двинуть свои бронированные полчища на Ближний Восток и в Индию. Вот к этому времени ему и нужны были новые тяжелые танки с мощной боевой защитой и всесокрушающей огневой мощью.
Все это отразилось на ускорении разработки тяжелых танков фирмами «Хеншель» и «Порше-КГ». Проект фирмы «Хеншель» получил индекс VK-3601, а фирмы «Порше-КГ» – VK-4501.
Как видно из обозначений проектов, танк фирмы «Хеншель» должен был иметь массу до 36 тонн вместо ранее намечавшихся 30, а танк фирмы «Порше-КГ» и того больше – до 45 тонн. По указанию управления вооружений сухопутных сил Хеншелю в Касселе предстояло разработать и изготовить корпус и ходовую часть, а Круппу в Эссене – сконструировать башню под пушку с коническим стволом.
Управление вооружений изменило и требования к тяжелому танку. Планировалось создание машины, имевшей лобовую броню 100 миллиметров и бортовую – 60 миллиметров. Наивысшая скорость ее передвижения должна была составлять 40 километров в час. Разумеется, увеличивали и массу танков – до 36 и 45 тонн. Разница в массе танков Хеншеля и Порше, при одинаковом их бронировании, объяснялась тем, что управление вооружений возлагало большие надежды на конструкторов Хеншеля. Предполагалось, что они создадут пушку с коническим каналом ствола, меньшую массой, но равную по огневой мощи 88-миллиметровой пушке. Это и позволяло им создать танк меньшей массы, чем у Порше.
На территории Франции и Африки в ближнем бою с тяжелыми танками англичан хорошо зарекомендовала себя немецкая 88-миллиметровая зенитная пушка. Руководивший войсками во Франции Роммель был повышен в должности и направлен в Африку командиром корпуса. Свой опыт боев с английскими танками он применил и здесь.
С далекими последствиями генералы вермахта оценили и эпизод, когда моторизованное подразделение немецких войск, воевавших в Греции, одной 88-миллиметровой [330] зенитной пушкой с расстояния 6000 метров в течение нескольких минут подбило 3 тяжелых английских танка «матильда».
Примеры успешной борьбы с тяжелыми танками англичан с помощью 88-миллиметровых зенитных орудий и натолкнули Гитлера на мысль установить такую пушку на серийно выпускавшихся средних танках Т– IV. Указание по этому поводу поступило конструкторам в начале 1941 года. Однако здесь возникли большие технические трудности. 88-миллиметровая зенитная пушка требовала для ее установки шаровой погон диаметром 1850 миллиметров. Серийные же машины Т– III и Т– IV имели поворотные шаровые погоны меньшего диаметра (1650 миллиметров). Проблема оказалась неразрешимой, от нее пришлось отказаться.
Теперь свои надежды Гитлер возложил на тяжелый танк, впоследствии получивший наименование «тигр».
Совещание в Бергхофе
Во второй половине мая 1941 года адъютант Гитлера полковник Шмундт позвонил Фердинанду Порше и попросил его оставить день 26 мая свободным и не планировать никаких дел. На этот день фюрер назначил совещание в Бергхофе – своей излюбленной резиденции.
Кроме Порше – председателя комиссии министерства вооружений и боеприпасов третьего рейха по проектированию новых танков, на это совещание приглашались рейхсминистр Фриц Тодт, которому подчинялось все производство вооружений и боеприпасов для вермахта, начальник управления вооружений и боеприпасов Заур, а также полковник Филипс и подполковник Вилке. Военную промышленность представлял обербаурат Книккампф, фирму «Штайер-Даймлер-Пух» директор ее заводов Хаккерт.
Совещание созывалось не случайно. Командование танковых войск вермахта с учетом опыта боев во Франции и Северной Африке требовало новый боевой танк с более мощным вооружением. Особые претензии военные предъявляли к пушке танка, которая должна была обладать повышенной пробивной способностью.
Предполагалось, что каждая танковая дивизия должна [331]была получить несколько таких тяжелых машин, которые, подобно боевым слонам персов во время Персидских войн, двигаясь впереди легких и средних танков, должны были расчищать им дорогу и делать бреши в противотанковой обороне противника. Как считали, небольшого количества тяжелых машин в танковых дивизиях будет достаточно для обеспечения превосходства германского танкового оружия над английским и французским.
Командование вермахта не брало в расчет советские Т-26 и БТ, имевшие лишь противопульную броню. О существовании новых советских танков Т-34 и КВ немецкое командование еще не знало. В те дни Гитлеру трудно было предположить, что всего лишь через два месяца начальнику генерального штаба сухопутных сил вермахта Ф. Гальдеру придется записать в своем дневнике:
«Мы недооценили силу русского колосса не только в сфере экономики и транспортных возможностей, но и чисто военной...»,
а военный атташе при посольстве Германии в Москве за эту «недооценку» будет казнен...
На совещании у фюрера танковая проблема обсуждалась во всех деталях. Гитлер в своих длинных рассуждениях разъяснил причины, которые вынуждали его принять срочные меры, чтобы усилить броневую защиту танков и повысить пробивную способность их пушек.
– Англичане во Франции,– говорил он,– применили танки «матильда» с броней толщиной 80 – 40 миллиметров. Она не пробивается немецкими противотанковыми пушками. После Дюнкерка (имеется в виду эвакуация английских войск в 1940 году через французский порт Дюнкерк.– Д. И.) англичане начали производство пехотного танка МК– III «валентайн», имеющего круговое шестидесятимиллиметровое бронирование.
Продолжая речь, Гитлер сказал, что немецкий Т– IV завоевал у англичан репутацию грозного противника главным образом потому, что он вооружен 75-миллиметровой пушкой. Это превосходство не должно быть утрачено.
Затем фюрер произнес длинный монолог об успехах африканского корпуса Роммеля и перешел к разбору проектов тяжелых танков Хеншеля и Порше, макеты которых были представлены участникам совещания для обозрения.
Гитлер подчеркнул: работу над находящимися в стадии [332] конструирования танками доктора Порше и фирмы «Хеншель» нужно форсировать так, чтобы можно было рассчитывать на них летом 1942 года.
Слово взял рейхсминистр доктор Тодт. Он сразу же стал возражать против применения пушки с коническим каналом ствола. Обосновывал свою позицию тем, что для бронебойных снарядов этой пушки необходим вольфрам – примерно один килограмм на каждый снаряд, тогда как во всей Германии имеется только 700 тонн этого ценного металла. Министерству вооружения и боеприпасов из них выделено только 260 тонн. Поэтому рейхсминистр предложил на оба танка поставить 88-миллиметровую пушку.
Выслушав выступление доктора Тодта, Гитлер начал диктовать решение. Говорил резким, отрывистым, хрипловатым голосом, устремив взор в пространство:
– Управлению вооружения проверить положение с вольфрамом; конструкторов фирмы «Хеншель» и доктора Порше нацелить на увеличение калибра пушек, их пробивной способности, а не ориентироваться на снаряды, производство которых связано с большим расходом вольфрама.
– Мы не можем позволить себе,– заявил Гитлер, – использовать вольфрам в больших количествах для производства снарядов, если при этом создается угроза потребности промышленности в инструментальных сталях. Принципиально решающим в этом вопросе является вопрос сырья.
Участники совещания обратили внимание Гитлера на то, что, как показали проведенные испытания, 88-миллиметровая пушка из-за большой казенной части и значительной длины отката при выстреле требует диаметра погона башни 1850 миллиметров, тогда как для пушки с коническим каналом ствола нужен диаметр поворотного круга 1650 миллиметров.
Гитлер тут же возразил:
– При попадании 88-миллиметрового снаряда башня танка противника будет проломлена. Моральное и разрушающее воздействие этого снаряда значительно больше, чем у пушки с коническим каналом ствола.
Полковник Филипс из управления вооружений сухопутных войск обратил внимание Гитлера на то, что увеличение калибра пушки ведет к увеличению массы танка. Это ставит его в большую зависимость от грузоподъемкости [333] мостов, которых на предполагаемом театре военных действий мало. Стремительные маневры и прорывы танковых войск будут возможны, если их обеспечат инженерные войска и их понтонно-мостовые части.
Фюрер возразил, что его не пугает увеличение массы машины и калибра пушки, так как на танке предполагается установить устройства для преодоления водных преград вброд. Тем самым повышается их способность в преодолении рек, устраняется имевшаяся до сих пор зависимость от мостов. Война же будет протекать в менее «цивилизованных местах», где нет мостов с достаточной грузоподъемностью (Гитлер, говоря об этом, конечно, имел в виду Россию). Поэтому эти устройства должны сыграть свою роль.
Представители управления вооружений сухопутных войск, анализируя модели танков доктора Порше и фирмы «Хеншель», указали, что оба конструктивных решения представляются новинкой. Но у танка Порше еще не исследованы дизельный двигатель воздушного охлаждения и дизельно-электрический принцип силовой передачи. Отмечено также, что фирма «Хеншель» накопила большой опыт на модели 30-тонного танка DW– I и DW– II, испытываемого уже около двух лет. Особенно значителен опыт конструирования ходовой части и силовой передачи танка, а также системы управления им в условиях возросшей общей массы.
Гитлер подчеркнул еще раз, что оба решения должны осуществляться независимо друг от друга.
– Для будущей войны решающим является техническое превосходство,– говорил он.– Итальянцы потерпели поражение в Северной Африке потому, что не могли противопоставить английским танкам достаточно эффективные противотанковые средства. Даже небольшие серии превосходящего оружия могут стать решающими. Примером является применение 88-миллиметровой зенитной пушки для поражения танков.
В заключение Гитлер отметил, что нужно снабдить каждую танковую дивизию примерно двадцатью тяжелыми машинами.
На этом же совещании управление вооружений сухопутных войск выдало фирме «Хеншель» еще одно задание, на сей раз на 45-тонный танк, вооруженный 88-миллиметровой пушкой, продублировав заказ, выданный Ф. Порше.
Конструкторы должны были предъявить свои машины на испытания к середине 1942 года. Времени оставалось немного – всего один год, и оба конструктора – Э. Андерс и Ф. Порше – решили использовать все лучшее, что было в созданных ими ранее образцах.
Таким образом, немецкое командование за 27 дней до нападения на Советский Союз, даже не подозревая (повторяю еще раз) о существовании у Красной Армии танков КВ и Т-34, уже торопило своих конструкторов с созданием тяжелого танка, превосходящего по массе, вооружению и броневой защите наш тяжелый.
Кроме Порше – председателя комиссии министерства вооружений и боеприпасов третьего рейха по проектированию новых танков, на это совещание приглашались рейхсминистр Фриц Тодт, которому подчинялось все производство вооружений и боеприпасов для вермахта, начальник управления вооружений и боеприпасов Заур, а также полковник Филипс и подполковник Вилке. Военную промышленность представлял обербаурат Книккампф, фирму «Штайер-Даймлер-Пух» директор ее заводов Хаккерт.
Совещание созывалось не случайно. Командование танковых войск вермахта с учетом опыта боев во Франции и Северной Африке требовало новый боевой танк с более мощным вооружением. Особые претензии военные предъявляли к пушке танка, которая должна была обладать повышенной пробивной способностью.
Предполагалось, что каждая танковая дивизия должна [331]была получить несколько таких тяжелых машин, которые, подобно боевым слонам персов во время Персидских войн, двигаясь впереди легких и средних танков, должны были расчищать им дорогу и делать бреши в противотанковой обороне противника. Как считали, небольшого количества тяжелых машин в танковых дивизиях будет достаточно для обеспечения превосходства германского танкового оружия над английским и французским.
Командование вермахта не брало в расчет советские Т-26 и БТ, имевшие лишь противопульную броню. О существовании новых советских танков Т-34 и КВ немецкое командование еще не знало. В те дни Гитлеру трудно было предположить, что всего лишь через два месяца начальнику генерального штаба сухопутных сил вермахта Ф. Гальдеру придется записать в своем дневнике:
«Мы недооценили силу русского колосса не только в сфере экономики и транспортных возможностей, но и чисто военной...»,
а военный атташе при посольстве Германии в Москве за эту «недооценку» будет казнен...
На совещании у фюрера танковая проблема обсуждалась во всех деталях. Гитлер в своих длинных рассуждениях разъяснил причины, которые вынуждали его принять срочные меры, чтобы усилить броневую защиту танков и повысить пробивную способность их пушек.
– Англичане во Франции,– говорил он,– применили танки «матильда» с броней толщиной 80 – 40 миллиметров. Она не пробивается немецкими противотанковыми пушками. После Дюнкерка (имеется в виду эвакуация английских войск в 1940 году через французский порт Дюнкерк.– Д. И.) англичане начали производство пехотного танка МК– III «валентайн», имеющего круговое шестидесятимиллиметровое бронирование.
Продолжая речь, Гитлер сказал, что немецкий Т– IV завоевал у англичан репутацию грозного противника главным образом потому, что он вооружен 75-миллиметровой пушкой. Это превосходство не должно быть утрачено.
Затем фюрер произнес длинный монолог об успехах африканского корпуса Роммеля и перешел к разбору проектов тяжелых танков Хеншеля и Порше, макеты которых были представлены участникам совещания для обозрения.
Гитлер подчеркнул: работу над находящимися в стадии [332] конструирования танками доктора Порше и фирмы «Хеншель» нужно форсировать так, чтобы можно было рассчитывать на них летом 1942 года.
Слово взял рейхсминистр доктор Тодт. Он сразу же стал возражать против применения пушки с коническим каналом ствола. Обосновывал свою позицию тем, что для бронебойных снарядов этой пушки необходим вольфрам – примерно один килограмм на каждый снаряд, тогда как во всей Германии имеется только 700 тонн этого ценного металла. Министерству вооружения и боеприпасов из них выделено только 260 тонн. Поэтому рейхсминистр предложил на оба танка поставить 88-миллиметровую пушку.
Выслушав выступление доктора Тодта, Гитлер начал диктовать решение. Говорил резким, отрывистым, хрипловатым голосом, устремив взор в пространство:
– Управлению вооружения проверить положение с вольфрамом; конструкторов фирмы «Хеншель» и доктора Порше нацелить на увеличение калибра пушек, их пробивной способности, а не ориентироваться на снаряды, производство которых связано с большим расходом вольфрама.
– Мы не можем позволить себе,– заявил Гитлер, – использовать вольфрам в больших количествах для производства снарядов, если при этом создается угроза потребности промышленности в инструментальных сталях. Принципиально решающим в этом вопросе является вопрос сырья.
Участники совещания обратили внимание Гитлера на то, что, как показали проведенные испытания, 88-миллиметровая пушка из-за большой казенной части и значительной длины отката при выстреле требует диаметра погона башни 1850 миллиметров, тогда как для пушки с коническим каналом ствола нужен диаметр поворотного круга 1650 миллиметров.
Гитлер тут же возразил:
– При попадании 88-миллиметрового снаряда башня танка противника будет проломлена. Моральное и разрушающее воздействие этого снаряда значительно больше, чем у пушки с коническим каналом ствола.
Полковник Филипс из управления вооружений сухопутных войск обратил внимание Гитлера на то, что увеличение калибра пушки ведет к увеличению массы танка. Это ставит его в большую зависимость от грузоподъемкости [333] мостов, которых на предполагаемом театре военных действий мало. Стремительные маневры и прорывы танковых войск будут возможны, если их обеспечат инженерные войска и их понтонно-мостовые части.
Фюрер возразил, что его не пугает увеличение массы машины и калибра пушки, так как на танке предполагается установить устройства для преодоления водных преград вброд. Тем самым повышается их способность в преодолении рек, устраняется имевшаяся до сих пор зависимость от мостов. Война же будет протекать в менее «цивилизованных местах», где нет мостов с достаточной грузоподъемностью (Гитлер, говоря об этом, конечно, имел в виду Россию). Поэтому эти устройства должны сыграть свою роль.
Представители управления вооружений сухопутных войск, анализируя модели танков доктора Порше и фирмы «Хеншель», указали, что оба конструктивных решения представляются новинкой. Но у танка Порше еще не исследованы дизельный двигатель воздушного охлаждения и дизельно-электрический принцип силовой передачи. Отмечено также, что фирма «Хеншель» накопила большой опыт на модели 30-тонного танка DW– I и DW– II, испытываемого уже около двух лет. Особенно значителен опыт конструирования ходовой части и силовой передачи танка, а также системы управления им в условиях возросшей общей массы.
Гитлер подчеркнул еще раз, что оба решения должны осуществляться независимо друг от друга.
– Для будущей войны решающим является техническое превосходство,– говорил он.– Итальянцы потерпели поражение в Северной Африке потому, что не могли противопоставить английским танкам достаточно эффективные противотанковые средства. Даже небольшие серии превосходящего оружия могут стать решающими. Примером является применение 88-миллиметровой зенитной пушки для поражения танков.
В заключение Гитлер отметил, что нужно снабдить каждую танковую дивизию примерно двадцатью тяжелыми машинами.
На этом же совещании управление вооружений сухопутных войск выдало фирме «Хеншель» еще одно задание, на сей раз на 45-тонный танк, вооруженный 88-миллиметровой пушкой, продублировав заказ, выданный Ф. Порше.
Конструкторы должны были предъявить свои машины на испытания к середине 1942 года. Времени оставалось немного – всего один год, и оба конструктора – Э. Андерс и Ф. Порше – решили использовать все лучшее, что было в созданных ими ранее образцах.
Таким образом, немецкое командование за 27 дней до нападения на Советский Союз, даже не подозревая (повторяю еще раз) о существовании у Красной Армии танков КВ и Т-34, уже торопило своих конструкторов с созданием тяжелого танка, превосходящего по массе, вооружению и броневой защите наш тяжелый.
Фиаско доктора Ф. Порше
С получением фирмой «Хеншель» дублирующего заказа по проекту VK-4501 началось ее и «Порше-КГ» соперничество за право внедрения в производство разрабатываемых ими танков.
Ночами сидели конструкторы доктора Порше и Андерса у своих чертежных досок. В игру вступили два фактора: огромная масса танка и сжатое время, отпущенное Гитлером для представления ему опытных образцов. Только при лобовой броне в 80 и боковой в 60 миллиметров башня танка с 88-миллиметровой пушкой, по расчетам конструкторов Э. Андерса, должна была весить на 2200 килограммов больше, чем башня с пушкой, имеющей конический ствол.
У Андерса уже были рассчитаны и спроектированы ходовая часть и корпус танка под пушку с коническим каналом ствола и башня под нее. Установить на машину пушку зенитного калибра, подобно тому, что делал Порше, значило начинать работу сначала: вновь проектировать корпус для размещения на нем башни с большим диаметром погона, подбирать более мощный двигатель для передвижения танка при возросшей массе с заданной скоростью 40 километров в час, а самое главное – требовалось значительно усилить ходовую часть и трансмиссию.
Честолюбивый Андерс сам возглавил разработку тяжелого танка, не доверил никому из подчиненных. Однако лавры впоследствии достались Хеншелю – главе конкурирующей фирмы. Но это будет потом. [335]
А пока отметим, что рейхсминистр Фриц Тодт все-таки настоял на одном типе орудия для танков Порше и Хеншеля, окончательно отвергнув пушку с коническим каналом ствола. Этому способствовали не только его упрямство, но и в не меньшей степени встречи гитлеровских вояк в первые же дни начавшейся войны с Советским Союзом с нашими Т-34 и КВ. Немецкие танковые и противотанковые пушки оказались беспомощными, особенно в борьбе с тяжелыми КВ. Потребовалось создавать танковую пушку, способную поражать наши танки с дальних дистанций, оставаясь в то же время на этих дистанциях неуязвимыми.
Теперь Гитлер и его окружение уже забыли об английских и французских танках с толстой броней. И вот в июле 1941 года Крупп и концерн К. Флика «Рейнметалл» получили заказ управления вооружений сухопутных войск на создание пушки и башни, которые подходили бы как к танку Порше, так и к танку Хеншеля. Управление вооружений оговорило, что пушка должна обладать «пробивной способностью брони с расстояния 1000 м не менее 140 мм», не требуя при этом настоятельно, чтобы она была обязательно калибром в 88 миллиметров. «Такое положение,– отмечалось в заказе,– отвечало бы требованию фюрера на совещании в Бергхофе 26 мая 1941 года».
Фирме «Крупп» рекомендовалось в конструкции пушки и башни принять во внимание весь опыт, приобретенный за многие годы сотрудничества с управлением вооружений. Масса пушки не должна превышать 1310 килограммов. Выдвинутые управлением вооружений сухопутных войск баллистические требования к пушке определили длину ее ствола, которая получалась не менее 4,5 метра.
Фирма «Рейнметалл» добиться заданной пробивной способности пушки с цилиндрическим каналом ствола не могла. А глава конструкторского артиллерийского отдела фирмы Круппа, «первый инженер рейха» Эрик Мюллер не стал долго мудрить над пушкой. Он в башню танка установил полуавтоматическую зенитную 88-миллиметровую пушку образца 1936 года, хорошо отработанную и находившуюся уже в производстве. Она имела систему продува ствола после выстрела и электроспуск. Бронебойный снаряд ее массой 10,2 килограмма пробивал 115-миллиметровую броню с расстояния в 1000 [336]
метров, не дотягивая по бронепробиваемости до технического задания. Зато эту пушку снабдили подкалиберным снарядом массой 7,3 килограмма, который с 500 метров поражал почти 180-миллиметровую броню. Это спасло «первого инженера рейха» от неприятных объяснений с «канцелярскими стратегами» из управления вооружений сухопутных войск.
Фирма же «Рейнметалл» вообще не спешила с выполнением заказа на пушку с башней, на которую возлагал надежды Хеншель. Так как сроки поджимали, Хеншелю волей-неволей пришлось, скрепя сердце, принять башню, сконструированную конструкторами Порше совместно с пушкарями Э. Мюллера и изготовленную у Крупна.
Главному конструктору фирмы «Хеншель» Э. Андерсу в конструкцию башни пришлось внести незначительные изменения. Для поисков других решений у него просто не оставалось времени.
Сильное вооружение, большая башня и необходимые дополнительные пристройки к корпусу танка значительно увеличили его массу. Это вызвало необходимость усиления ходовой части...
Начав еще в 1937 году создание тяжелого танка прорыва, фирма «Хеншель» накопила большой опыт в проектировании его ходовой части и трансмиссии. И Андерс пошел по наиболее рациональному пути. Чтобы не искать новых решений, требующих испытаний и доводок, он решил использовать отработанные узлы своих прежних машин, взяв все лучшее из их проектов, и оказался на большей высоте, чем доктор Порше, который, не имея опыта в танкостроении, шел неизведанными еще путями, причем при остром дефиците времени в период войны. Э. Андерс решил задачу оригинально. С каждой стороны танка он разместил по 8 опорных катков большего диаметра, расположив их в шахматном порядке, как на опытных машинах DW– I и DW– II. Если танк Хеншеля по проекту VK-3601 имел гусеницы шириной 520 миллиметров, то теперь он оснащался гусеницами шириной 725 миллиметров. И колосс стал весить уже около 55 тонн. Удельное давление подпрыгнуло до 1,03 килограмма на квадратный сантиметр. Отсюда – у танка плохая проходимость по мягкой почве.
Однако благодаря двойным опорным каткам большого диаметра, расположенным в шахматном порядке [337] нагрузка равномерно распределялась по длине гусениц, и машина двигалась плавно. Управлять танком было легко с помощью специальной коробки передач безвального типа с синхронизатором и многорадиусного механизма поворота дифференциального типа. Коробка передач имела восемь скоростей движения вперед.
Изучение и анализ немецкими инженерами своих танков показали, что слабым и наиболее уязвимым их местом является ходовая часть, особенно передняя часть гусениц и ведущего колеса (у немецких танков в войну ведущими были передние колеса, которым крутящий момент передавался от двигателя, расположенного в кормовой части, через карданный вал). Машина с порванной гусеницей или подбитым ведущим колесом становилась неподвижной мишенью. Поэтому еще на совещании у Гитлера в Бергхофе военные потребовали установить на танках подвижную защиту передних ведущих колес и гусениц.
По их замыслу эта защита во время маршей и выдвижения на рубежи атаки должна была убираться внутрь корпуса или под его надстройки над гусеницами. Конструкторы Хеншеля воплотили этот замысел в металл. Однако защита получилась сложной и никак не хотела «функционировать безотказно». Гидравлическое устройство, которое выдвигало и задвигало эти «передники», строило конструкторам «козни». Особенно эта защита «не показала особой прочности» при косом обстреле из противотанковых и танковых пушек.
После показной стрельбы 20 апреля 1942 года управление вооружений сухопутных войск приняло решение не пускать в серию защиту гусениц и ведущего колеса.
В эти дни на советско-германском фронте танковые дивизии вермахта несли большие потери. Гитлер, планируя новое наступление, торопил Альберта Шпеера, преемника Фрица Тодта, погибшего в авиационной катастрофе, а также конструкторов Хеншеля и Порше с быстрейшим изготовлением новых образцов танков и передачей их на испытания. Теперь, когда фашисты вплотную познали всю мощь советских Т-34 и КВ, фюреру тяжелые танки потребовались уже не для похода на Ближний Восток и Индию, а немедленно. В спешке у конструкторов Германии не было времени на доводку машин. [338]
Так, увеличение ширины гусениц привело к увеличению ширины всего танка, который превысил норматив для перевозки его железнодорожным транспортом, далеко выходил за габариты грузовой платформы специального шестиосного вагона. Встала проблема перевозки танка. Тогда инженеры Хеншеля предложили во время перевозки железнодорожным транспортом ставить на танк специальные «погрузочные гусеницы», а внешние опорные катки снимать.
При этом, разумеется, ни о какой разгрузке вблизи линии фронта не могло быть и речи. После выгрузки танков из эшелона их «переобували»: ставили на место внешние опорные катки и натягивали нормальные «боевые» гусеницы, что требовало определенного времени. Вот почему прибывшие на станцию выгрузки эшелоны с «тиграми» оцеплялись эсэсовцами, и охрана не снималась, пока происходило «переобувание». Да и станции выгрузки выбирались на почтительном расстоянии от передовой, вне зоны досягаемости артиллерии советских войск.
Памятуя о массе танка и зная, что на территории СССР мосты через небольшие водные преграды не выдержат его, конструкторы Хеншеля оборудовали свою машину устройством для преодоления водных преград глубиной до 4 метров. Это оборудование было поставлено на 495 машинах первых серий.
Танк Хеншеля с башней фирмы Порше приводился в движение 12-цилиндровым двигателем мощностью 650 лошадиных сил. Он обеспечивал максимальную скорость движения 45 километров в час.
В марте 1942 года фирма «Хеншель» первой показала свою машину в восточно-прусской ставке фюрера в Растенбурге. Однако танк еще не был боеготов и прибыл даже без башни и пушки, которую не успели изготовить. В корпусе танка Хеншеля зияла дыра, равная нижнему погону башни. В нем можно было сидеть как в кабриолете. Гитлеру на пальцах и макете обрисовали будущий танк, и он ему понравился. Его решили запустить в серийное производство. Нарекли его устрашающим названием «тигр».
Начало серийного выпуска своего «зверя» гитлеровцы намечали на лето 1942 года, чтобы сразу же использовать в боевых операциях. Но из этого ничего не вышло. Изготовление «тигра» оказалось весьма трудоемким [339] процессом, требовавшим к тому же квалифицированной рабочей силы. Всю первую половину 1942 года немецкие танковые заводы лихорадили многочисленные изменения в чертежах и технологических схемах производства. В проекте появились новые опорные катки и командирская башенка, которые могли быть использованы и для тяжелого танка Т– V («пантера»). А что же было с «тигром» Порше? Доктор Порше пошел по другому путл, чем C. Андерс. Как выразился П. Мюллер в книге о нем, «доктор Порше своим VК-4501 вступил на техническую целину». Он сразу же предвидел большую массу башни с пушкой зенитного калибра в 88 миллиметров, поэтому и ходовую часть танканачал рассчитывать и проектировать с учетом этой массы. Дизельный двигатель у него должен был приводить в действие генератор, а последний – передавать выработанную электроэнергию электромоторам, призванным вращать ведущие колеса машины.
Ночами сидели конструкторы доктора Порше и Андерса у своих чертежных досок. В игру вступили два фактора: огромная масса танка и сжатое время, отпущенное Гитлером для представления ему опытных образцов. Только при лобовой броне в 80 и боковой в 60 миллиметров башня танка с 88-миллиметровой пушкой, по расчетам конструкторов Э. Андерса, должна была весить на 2200 килограммов больше, чем башня с пушкой, имеющей конический ствол.
У Андерса уже были рассчитаны и спроектированы ходовая часть и корпус танка под пушку с коническим каналом ствола и башня под нее. Установить на машину пушку зенитного калибра, подобно тому, что делал Порше, значило начинать работу сначала: вновь проектировать корпус для размещения на нем башни с большим диаметром погона, подбирать более мощный двигатель для передвижения танка при возросшей массе с заданной скоростью 40 километров в час, а самое главное – требовалось значительно усилить ходовую часть и трансмиссию.
Честолюбивый Андерс сам возглавил разработку тяжелого танка, не доверил никому из подчиненных. Однако лавры впоследствии достались Хеншелю – главе конкурирующей фирмы. Но это будет потом. [335]
А пока отметим, что рейхсминистр Фриц Тодт все-таки настоял на одном типе орудия для танков Порше и Хеншеля, окончательно отвергнув пушку с коническим каналом ствола. Этому способствовали не только его упрямство, но и в не меньшей степени встречи гитлеровских вояк в первые же дни начавшейся войны с Советским Союзом с нашими Т-34 и КВ. Немецкие танковые и противотанковые пушки оказались беспомощными, особенно в борьбе с тяжелыми КВ. Потребовалось создавать танковую пушку, способную поражать наши танки с дальних дистанций, оставаясь в то же время на этих дистанциях неуязвимыми.
Теперь Гитлер и его окружение уже забыли об английских и французских танках с толстой броней. И вот в июле 1941 года Крупп и концерн К. Флика «Рейнметалл» получили заказ управления вооружений сухопутных войск на создание пушки и башни, которые подходили бы как к танку Порше, так и к танку Хеншеля. Управление вооружений оговорило, что пушка должна обладать «пробивной способностью брони с расстояния 1000 м не менее 140 мм», не требуя при этом настоятельно, чтобы она была обязательно калибром в 88 миллиметров. «Такое положение,– отмечалось в заказе,– отвечало бы требованию фюрера на совещании в Бергхофе 26 мая 1941 года».
Фирме «Крупп» рекомендовалось в конструкции пушки и башни принять во внимание весь опыт, приобретенный за многие годы сотрудничества с управлением вооружений. Масса пушки не должна превышать 1310 килограммов. Выдвинутые управлением вооружений сухопутных войск баллистические требования к пушке определили длину ее ствола, которая получалась не менее 4,5 метра.
Фирма «Рейнметалл» добиться заданной пробивной способности пушки с цилиндрическим каналом ствола не могла. А глава конструкторского артиллерийского отдела фирмы Круппа, «первый инженер рейха» Эрик Мюллер не стал долго мудрить над пушкой. Он в башню танка установил полуавтоматическую зенитную 88-миллиметровую пушку образца 1936 года, хорошо отработанную и находившуюся уже в производстве. Она имела систему продува ствола после выстрела и электроспуск. Бронебойный снаряд ее массой 10,2 килограмма пробивал 115-миллиметровую броню с расстояния в 1000 [336]
метров, не дотягивая по бронепробиваемости до технического задания. Зато эту пушку снабдили подкалиберным снарядом массой 7,3 килограмма, который с 500 метров поражал почти 180-миллиметровую броню. Это спасло «первого инженера рейха» от неприятных объяснений с «канцелярскими стратегами» из управления вооружений сухопутных войск.
Фирма же «Рейнметалл» вообще не спешила с выполнением заказа на пушку с башней, на которую возлагал надежды Хеншель. Так как сроки поджимали, Хеншелю волей-неволей пришлось, скрепя сердце, принять башню, сконструированную конструкторами Порше совместно с пушкарями Э. Мюллера и изготовленную у Крупна.
Главному конструктору фирмы «Хеншель» Э. Андерсу в конструкцию башни пришлось внести незначительные изменения. Для поисков других решений у него просто не оставалось времени.
Сильное вооружение, большая башня и необходимые дополнительные пристройки к корпусу танка значительно увеличили его массу. Это вызвало необходимость усиления ходовой части...
Начав еще в 1937 году создание тяжелого танка прорыва, фирма «Хеншель» накопила большой опыт в проектировании его ходовой части и трансмиссии. И Андерс пошел по наиболее рациональному пути. Чтобы не искать новых решений, требующих испытаний и доводок, он решил использовать отработанные узлы своих прежних машин, взяв все лучшее из их проектов, и оказался на большей высоте, чем доктор Порше, который, не имея опыта в танкостроении, шел неизведанными еще путями, причем при остром дефиците времени в период войны. Э. Андерс решил задачу оригинально. С каждой стороны танка он разместил по 8 опорных катков большего диаметра, расположив их в шахматном порядке, как на опытных машинах DW– I и DW– II. Если танк Хеншеля по проекту VK-3601 имел гусеницы шириной 520 миллиметров, то теперь он оснащался гусеницами шириной 725 миллиметров. И колосс стал весить уже около 55 тонн. Удельное давление подпрыгнуло до 1,03 килограмма на квадратный сантиметр. Отсюда – у танка плохая проходимость по мягкой почве.
Однако благодаря двойным опорным каткам большого диаметра, расположенным в шахматном порядке [337] нагрузка равномерно распределялась по длине гусениц, и машина двигалась плавно. Управлять танком было легко с помощью специальной коробки передач безвального типа с синхронизатором и многорадиусного механизма поворота дифференциального типа. Коробка передач имела восемь скоростей движения вперед.
Изучение и анализ немецкими инженерами своих танков показали, что слабым и наиболее уязвимым их местом является ходовая часть, особенно передняя часть гусениц и ведущего колеса (у немецких танков в войну ведущими были передние колеса, которым крутящий момент передавался от двигателя, расположенного в кормовой части, через карданный вал). Машина с порванной гусеницей или подбитым ведущим колесом становилась неподвижной мишенью. Поэтому еще на совещании у Гитлера в Бергхофе военные потребовали установить на танках подвижную защиту передних ведущих колес и гусениц.
По их замыслу эта защита во время маршей и выдвижения на рубежи атаки должна была убираться внутрь корпуса или под его надстройки над гусеницами. Конструкторы Хеншеля воплотили этот замысел в металл. Однако защита получилась сложной и никак не хотела «функционировать безотказно». Гидравлическое устройство, которое выдвигало и задвигало эти «передники», строило конструкторам «козни». Особенно эта защита «не показала особой прочности» при косом обстреле из противотанковых и танковых пушек.
После показной стрельбы 20 апреля 1942 года управление вооружений сухопутных войск приняло решение не пускать в серию защиту гусениц и ведущего колеса.
В эти дни на советско-германском фронте танковые дивизии вермахта несли большие потери. Гитлер, планируя новое наступление, торопил Альберта Шпеера, преемника Фрица Тодта, погибшего в авиационной катастрофе, а также конструкторов Хеншеля и Порше с быстрейшим изготовлением новых образцов танков и передачей их на испытания. Теперь, когда фашисты вплотную познали всю мощь советских Т-34 и КВ, фюреру тяжелые танки потребовались уже не для похода на Ближний Восток и Индию, а немедленно. В спешке у конструкторов Германии не было времени на доводку машин. [338]
Так, увеличение ширины гусениц привело к увеличению ширины всего танка, который превысил норматив для перевозки его железнодорожным транспортом, далеко выходил за габариты грузовой платформы специального шестиосного вагона. Встала проблема перевозки танка. Тогда инженеры Хеншеля предложили во время перевозки железнодорожным транспортом ставить на танк специальные «погрузочные гусеницы», а внешние опорные катки снимать.
При этом, разумеется, ни о какой разгрузке вблизи линии фронта не могло быть и речи. После выгрузки танков из эшелона их «переобували»: ставили на место внешние опорные катки и натягивали нормальные «боевые» гусеницы, что требовало определенного времени. Вот почему прибывшие на станцию выгрузки эшелоны с «тиграми» оцеплялись эсэсовцами, и охрана не снималась, пока происходило «переобувание». Да и станции выгрузки выбирались на почтительном расстоянии от передовой, вне зоны досягаемости артиллерии советских войск.
Памятуя о массе танка и зная, что на территории СССР мосты через небольшие водные преграды не выдержат его, конструкторы Хеншеля оборудовали свою машину устройством для преодоления водных преград глубиной до 4 метров. Это оборудование было поставлено на 495 машинах первых серий.
Танк Хеншеля с башней фирмы Порше приводился в движение 12-цилиндровым двигателем мощностью 650 лошадиных сил. Он обеспечивал максимальную скорость движения 45 километров в час.
В марте 1942 года фирма «Хеншель» первой показала свою машину в восточно-прусской ставке фюрера в Растенбурге. Однако танк еще не был боеготов и прибыл даже без башни и пушки, которую не успели изготовить. В корпусе танка Хеншеля зияла дыра, равная нижнему погону башни. В нем можно было сидеть как в кабриолете. Гитлеру на пальцах и макете обрисовали будущий танк, и он ему понравился. Его решили запустить в серийное производство. Нарекли его устрашающим названием «тигр».
Начало серийного выпуска своего «зверя» гитлеровцы намечали на лето 1942 года, чтобы сразу же использовать в боевых операциях. Но из этого ничего не вышло. Изготовление «тигра» оказалось весьма трудоемким [339] процессом, требовавшим к тому же квалифицированной рабочей силы. Всю первую половину 1942 года немецкие танковые заводы лихорадили многочисленные изменения в чертежах и технологических схемах производства. В проекте появились новые опорные катки и командирская башенка, которые могли быть использованы и для тяжелого танка Т– V («пантера»). А что же было с «тигром» Порше? Доктор Порше пошел по другому путл, чем C. Андерс. Как выразился П. Мюллер в книге о нем, «доктор Порше своим VК-4501 вступил на техническую целину». Он сразу же предвидел большую массу башни с пушкой зенитного калибра в 88 миллиметров, поэтому и ходовую часть танканачал рассчитывать и проектировать с учетом этой массы. Дизельный двигатель у него должен был приводить в действие генератор, а последний – передавать выработанную электроэнергию электромоторам, призванным вращать ведущие колеса машины.