Ильин Андрей. Киллер из шкафа

   — Ну давай. Разливай. В дверь снова постучали.
   — Кого это опять несет?
   — Нам бы проконсультироваться.
   — О чем?
   — О покойнике одном. Который у вас.
   — О каком?
   — О том, что вчера поступил. С огнестрельными ранениями.
   Санитары переглянулись.
   — Без главврача нельзя.
   — Мы вам будем очень благодарны. И визитеры показали через стекло пачку долларов.
   — Открывай.
   В дверь вошли несколько парней. Похожих на тех, первых, парней.
   — Нам бы посмотреть...
   — Папу?
   — Ну да. Папу.
   — Пошли за мной.
   Санитар отвел парней в холодильник. И сразу подвел к нужному столу.
   — Этот?
   — Этот.
   —  — Розетка там.
   — Какая розетка?
   — Электрическая. Вам ведь розетка нужна?
   — Нужна.
   — Так вот она там...
   Когда парни ушли, санитары вытащили спирт.
   — Ну дела...
   — И не говори.
   — Ну, тогда давай за него.
   — За кого?
   — За того покойника. Который всем папа. И который всем так сильно нужен. Выпили.
   — Слушай, а это как считается — повезло или не повезло?
   — Сегодня? Сегодня — повезло. Еще как повезло! Чтобы за одного мертвяка двойной барыш! Такое редко бывает...

Глава девятая

   Следователь по особо важным делам городского отдела милиции майор Старков Геннадий Федорович принимал дела у районного опера, ведшего предварительное расследование случившейся три дня назад коллективной, с использованием автоматического огнестрельного оружия мокрухи. Принимал с неохотой, по опыту зная, что вмешательство в расследование местного пошиба сыскарей только запутывает следствие. Потому что опыта у них чуть, а амбиций выше всякой меры. Потому что каждый из них, воображая себя Шерлоком Холмсом, вместо того чтобы собирать информацию, норовит изобличать убийц.
   Следователь Старков слушал доклад и с отсутствующим видом перебирал разложенные на столе документы. Те, что были добыты в первые дни следствия его предшественником. Документов было много. Потому что потерпевших было тоже немало.
   — Это отпечатки пальцев, обнаруженные криминалистами на месте преступления, — докладывал предшественник. — С северной стены. С восточной. Это с пола. Это с мебели. Со стекол. С ручек двери. С оружия...
   — Чьи пальчики?
   — Все — погибших потерпевших. Кроме одних...
   — Дальше.
   — Отпечатки подошв обуви на полу. Которые вляпались в кровь. В коридоре. На кухне. В комнате...
   — Чья обувь?
   — Покойников. Кроме одного...
   Далее оружие.
   Марки. Калибр. Номера. Отпечатки пальцев на рукоятках и рабочих поверхностях. Баллистическая экспертиза. Пули, извлеченные из тел убитых. Чертежи, изображающие предполагаемые траектории полета пуль...
   Предметы, найденные в карманах убитых...
   Кровь. Просто литры разлитой и размазанной по полу и одежде крови. Совпадающей по группе с кровью мертвецов...
   Сомнительные, смазанные, нечеткие следы и полустертые отпечатки пальцев, которые могли принадлежать как потерпевшим, так и неизвестным злоумышленникам. И которые на этом основании были приобщены к делу...
   В общем, следов в достатке. Но совершенно бесполезных следов. Потому что нет главного — установленных личностей потерпевших. И установленных личностей нападавших. Принадлежность трупов оставалась загадкой. Никаких документов при них не было. Об их пропаже никто не заявил. По архивам милиции в качестве преступников они не проходили. Их оружие ранее в преступлениях не использовалось. Соответственно нападавших никто из соседей не видел. Никаких выстрелов не слышал. И никакими сведениями не располагал.
   Худший вариант ничего. Изобильное ничего!
   Единственной зацепкой можно признать найденные на месте преступления посторонние, не принадлежащие покойным потерпевшим, штаны и пиджак и командировочное удостоверение на имя Иванова Ивана Ивановича. И показания соседки, утверждавшей, что он частенько бывал в этой квартире. И еще его отпечатки пальцев. В том числе на пистолете Стечкина, из которого ухлопали трех человек.
   Он ухлопал? Или кто-то другой ухлопал?
   — Он! — сказал закончивший доклад и перешедший к выводам опер. — Больше некому. Все остальные трупы. Он один ушел. Он один остался. Самый везучий. Или самый опытный.
   — Опытный, говоришь? А как же быть с его биографией? Если судить по его биографии, по образу жизни, по полученным от близких родственников и сослуживцев на него показаниям, на преступника он не похож. Скорее на случайно оказавшегося на месте преступления свидетеля.
   — Ну да, свидетеля! А как же отпечатки пальцев на пистолете? И пули, извлеченные из убитых? Три пули, выпущенные из его пистолета, которые нашли в чужих черепах! Он же их без промаха всадил. Как в яблочко мишени!
   — Но он даже в армии не служил!
   — Ну и что? Воры в законе тоже в армии не служат. А мочат так, что любо-дорого. Убийца он! Такой же, как все. Я точно говорю...
   Может, действительно убийца? Или все-таки нет?
   Он ухлопал тех троих? Или не он?
   Ответить на эти вопросы мог только сам Иванов Иван Иванович. Но ответить не мог, потому что ни дома, ни на работе его не было. И где он в настоящий момент находится, никто сказать не мог. Что было крайне жаль, так как в интересах следствия найти его нужно было как можно быстрее. Чтобы задать несколько крайне важных для установления истины вопросов...
   — Что вы предприняли для его обнаружения?
   — Проверили и предупредили родственников на случай его у них появления, ну чтобы сообщили, если не хотят иметь неприятностей. Поговорили с сослуживцами. С друзьями... Да, еще распечатали несколько сотен ориентировок с портретом, переснятым с фотографии, изъятой из личного дела, и несколько сотен плакатов из серии «Их разыскивает милиция».
   — Все?
   — Все.
   А собственно говоря, что еще? Что еще можно предпринять, кроме допросов по второму кругу потенциальных свидетелей? И еще отсмотра архивов ранее, совершенных преступлений. И установления личностей потерпевших, которые не могли ведь жить в безвоздушном пространстве и которых рано или поздно должны хватиться отцы, матери, братья, сестры, жены, любовницы и другие родственники и друзья-приятели и принести в милицию заявление о пропаже...
   Что еще? На чем сконцентрировать свои усилия?
   Наверное, в первую очередь на поиске единственного установленного свидетеля преступления. Или, может быть, не свидетеля... Потому что были отпечатки пальцев и три выпущенные из «стечкина» пули, обнаруженные в трех трупах... И убедительно звучащие предварительные выводы первой следственной бригады, на основании которых начальник отделения даже дело передавать не хотел. Так как считал преступление почти раскрытым и желал сам лично отрапортовать о досрочном завершении следственных мероприятий, осуществленных его отделом под его непосредственным руководством.
   Так что, может, и не свидетель? Несмотря на биографию...
   Так свидетель или не свидетель? Кто он, черт его возьми!..
   Но в любом случае, кем бы он ни был, найти его следует как можно быстрее...

Глава десятая

   Бригада заговорщиков, пытающихся найти и вернуть похищенную у них высокопоставленным предателем информацию, отсматривала подходы к квартире, где недавно в полном составе погибла их группа захвата.
   Один боец под видом жэковского электрика прошел на верхний этаж и, открыв электрический ящик, стал копаться в проводах. Несмотря на то что было три часа ночи. Двое забредших в случайный подъезд «пьяниц» перегородили своими телами лестницу на нижнем этаже. Трое заклеили глазки выходящих на площадку квартир. И внимательно осмотрели пломбу, которой была опечатана дверь, ведущая в квартиру, где было совершено преступление. Еще двое остались в машине на улице.
   — Ну что там? — спросил один из бойцов, копавшихся возле двери.
   — Замок простейший. Открыть его — пара пустяков. Достаточно двух-трех минут.
   — А пломба?
   — Пломба стандартная. Почти ничем не отличается от той, что есть у нас. Но... Но такое впечатление, что эту пломбу уже вскрывали.
   — Как так вскрывали?
   — Так и вскрывали.
   — Может быть, кто-нибудь просто ее случайно задел? Ну или пацаны баловались?
   — Может, и задели. Может, и пацаны.
   — Ну и что ты предлагаешь делать?
   — Запроси-ка улицу. Что у них там?
   — Третий вызывает Четвертого. Как слышите меня?
   — Слышим тебя.
   — Как там у вас?
   — У нас все спокойно.
   — Тогда мы начинаем работать.
   — Добро. Работайте.
   — Ну, что у них?
   — Все чисто.
   — Что будем делать?
   — Делать? То, зачем пришли...
   Бойцы отлепили от двери милицейскую пломбу и с помощью универсальной отмычки минуты за две вскрыли замок.
   — Готово.
   — Группе прикрытия внимание. Мы заходим в помещение.
   И они потянули на себя заветную дверь...
   — Слышишь? — тихо, одними губами спросил неизвестный в надвинутом на глаза приборе ночного видения другого, находящегося в комнате неизвестного с точно таким же прибором на глазах.
   — Слышу.
   — Что это?
   — Не знаю. Возможно, кто-то балуется. А возможно...
   Неизвестные были из лагеря «покупателей». Тех, что так неудачно пытались перекупить у беглого изменника интересующую их информацию. Но не перекупили, а лишь потеряли несколько дней назад чуть не всех своих бойцов в той квартире, где теперь проводили розыски. Неизвестные работали в комнате уже четыре часа. И успели обследовать уже две трети помещения. Проверили все ящики в столах, все чемоданы в шкафах и на антресолях, осмотрели каждый сантиметр пола, все щели между линолеумом и плинтусами, ощупали всю встретившуюся на пути одежду. Им оставалось совсем немного, когда со стороны коридора раздались подозрительные шумы.
   — Запроси «наружку».
   — Первый. Как слышите меня? Первый...
   — Слышу вас. Вы почему так долго молчали?
   — А что такое?
   — К вам визитеры! Как слышите меня? К вам визитеры!
   — Вас слышу. Сколько их?
   — В подъезд зашли шесть человек. Как поняли меня? Шесть человек зашли в подъезд! Мы вызвали подмогу.
   — Вас понял. Вы уверены, что это они?
   — Нет. Вполне возможно, что обычные грабители. Но вы должны быть готовы. Вы должны быть готовы! Как поняли меня?
   — Вас понял.
   «Покупатели» потянули из подмышечных кобур пистолеты...
   — Тебе не кажется, что там какие-то голоса? — спросил один из бойцов на лестничной площадке.
   — Какие голоса? Дверь-то опечатана.
   — Дверь, могли опечатать после того, как туда вошли люди. Кто-то из тех, кто туда не вошел, а остался страховать снаружи.
   — Ты думаешь?
   — Я ничего не думаю. Я предполагаю.
   — Но если это они?..
   — Тогда, выходит, они пришли раньше нас. И возможно, нашли то, что нас интересовало. И значит... И значит, придется брать то, что они нашли до нас, силой!
   — Приготовиться к бою!
   Бойцы вытащили и привели в боевую готовность оружие.
   — Мать честная, неужели опять!
   Приникли к двери. Перекрестились дулами пистолетов...
   «Ты — справа. Я — слева», — показал пальцами один из квартирных следопытов. И они встали по обе стороны входа, направив глушители пистолетов в сторону коридора.
   Дверь открылась. И бойцы вошли в квартиру. Но вошли не как ожидалось. Вошли низом. То есть упав на пол и по инерции прокатившись по нему несколько метров. Одновременно они включили сильные, с узко направленным световым лучом фонарики.
   Навстречу им ударили приглушенные хлопки выстрелов.
   — Вот они!
   Две пули ударили первого из нападавших в плечо и спину. И еще одного в ногу. Но тут же световые лучи трех электрических фонарей уперлись в объективы приборов ночного видения, на секунду ослепив их владельцев.
   — Бей.
   Три пистолета одновременно ударили в стоящего слева противника. Он упал. Но второй, воспользовавшись тактической ошибкой нападавших, сконцентрировавших огонь в одном направлении, отскочил в комнату и залег за опрокинутый стол, опустошив в сторону коридора обойму. Теперь взять его малой кровью было почти невозможно.
   Один из бывших в коридоре бойцов охнул и ткнулся головой в пол. Навсегда ткнулся.
   — Ты слышишь? — сказала проснувшаяся от грома упавшего стола соседка снизу. — У верхних соседей опять кто-то шумит.
   — Верхних соседей нет. Уже совсем нет. Уже в природе нет.
   — А кто же тогда там гремит? Вот, слышишь, опять.
   — Ничего я не слышу. И тебе не советую, — сказал муж и надвинул на голову подушку.
   И все прочие соседи надвинули. Чтобы не дай Бог не проснуться и чего-нибудь такого не увидеть и не услышать.
   С верхнего и нижнего этажей на помощь своим товарищам бежали оставленные в прикрытии бойцы. Если бы они знали, что им противостоит лишь один человек, они бы этого не сделали. Но они предполагали худшее: их товарищи вступили в бой с численно превосходящим противником, и если опоздать хоть на мгновение...
   К подъезду на полной скорости подкатила машина «Скорой помощи», из которой выскочили несколько человек. Но не в белых халатах, а в темном ночном камуфляже, под которым угадывались бронежилеты. В руках у них вместо медицинских чемоданчиков были короткоствольные автоматы.
   Группа быстрого реагирования — мгновенно поняли двое сидящих в машине бойцов прикрытия. Прибыли своих выручать, которые, похоже, были в квартире. Которые УЖЕ были в квартире!
   Черт! Сейчас они, подобравшись с тыла, искрошат их товарищей в мелкую стружку!
   «Медицинская бригада» подбежала к подъезду и взялась за ручку двери. Еще одно мгновение, и пытаться их останавливать было бы уже поздно.
   — Угроза сзади! — крикнули в микрофоны бойцы прикрытия, выпали из машины и, откатившись под ее днище, открыли прицельную стрельбу в сторону камуфлированных «медбратьев».
   Но те были опытны. Те были чертовски опытны. Они не залегли все вместе. Они отрядили на это лишь двух человек, которые полили улицу свинцом. Остальные, кроме одного, в последний момент получившего пулю в спину, проскочили в дверь.
   Теперь бойцы, ведущие бой в квартире, оказались в самой невыгодной позиции. Оказались зажаты в клещи. Теперь им предстояло драться на два фронта.
   В результате всех этих перемещений боевые действия развернулись на трех уровнях: на улице, на всех четырех этажах подъезда и непосредственно в самой квартире. Но при всем при том, хотя бой и шел с использованием автоматического стрелкового оружия, излишнего, тревожащего сон граждан шума он не создавал. Потому что все стволы были снабжены глушителями. И слышались лишь глухие хлопки выстрелов, тихий лязг бегающих туда-сюда затворов, бряцанье отбрасываемых гильз, шлепанье по стенам пуль и тупые удары падающих на асфальт и бетон лестницы поверженных тел.
   В ближайшее к месту боевых действий отделение милиции позвонил неизвестный доброхот. Все в то же 27-е отделение позвонил:
   — У меня под окнами идет бой.
   — Какой бой?
   — Нормальный бой. Одни наступают. Другие держат оборону.
   — Вы уверены?
   — Я два года служил в Афганистане. И сумею отличить уличную драку от вооруженного столкновения.
   — Сколько человек участвуют в... столкновении?
   — До отделения с каждой из сторон.
   — Я вас понял. Назовите адрес. Абонент назвал адрес.
   — Что?! Опять?! — воскликнул дежурный милиционер.
   — Что «опять»? — не понял абонент.
   — Это я не вам. Спасибо, — ответил дежурный. И тут же нажал сигнал тревоги.
   — Группе особого назначения. И еще всем... В общем, все, кто может держать в руках оружие, — на выезд.
   Команда в лучших традициях киноэпопей, посвященных событиям Великой Отечественной войны.
   Бойцы наступающей стороны «загасили» наконец залегшего за столешницей противника. И сосредоточили свои усилия на обороне. Враг дошел уже до третьего этажа. И теперь шмалял из скорострельных автоматов по четвертому. Пули долбились в стены и во входные двери квартир.
   — Тебе не кажется, что к нам кто-то постучал? — спрашивали друг у друга жильцы. Но к дверям на всякий случай не подходили. И с кроватей не спускались. В общем, спали.
   Наступающая с нижних этажей сторона использовала многократно проверенную в реальных боевых действиях тактику городского боя. Пока два-три бойца молотили по верхним лестничным маршам из автоматов, не давая возможности высунуться противной стороне, два других под их прикрытием пробегали несколько ступеней. Залегали. И в свою очередь прикрывали их. Наверное, исход боя могла решить пара гранат, но их у противников не было.
   Уже через несколько минут бой переместился в коридор квартиры. И здесь, из-за узости входной двери, принял позиционный характер.
   В это время группы, ведущие перестрелку на улице, обратились за помощью к своему командованию.
   — Да. Примерно шесть-десять человек... Автоматы и пистолеты... Нет. Уже минуты три... Как можно быстрее. Иначе будет поздно.
   Начальство все поняло с первого слова.
   — Ну ты подумай! Опять! В той же квартире! В том же составе! Да что же это за место такое?
   И немедленно вызвало помощь. Но не по указанному адресу. А на ближайшие к адресу перекрестки, чтобы сдержать выехавшую к месту происшествия милицию, которая была гораздо опасней.
   — Да. Перекройте и задержите. Любым путем задержите!
   Со стороны отделения милиции, включив сирены и мигалки, двигалось несколько набитых вооруженными «АКСами» милиционерами машин.
   С другой стороны приближались вызванные в помощь патрульные машины другого отделения.
   Навстречу им выдвигались наскоро угнанные «КамАЗы», из которых только что неизвестными хулиганами были выкинуты водители. В прямой видимости милицейских колонн «КамАЗы» резко развернулись и встали поперек дороги, перегородив ее от тротуара до тротуара. Хулиганы кабины покинули и скрылись в неизвестном направлении, унеся с собой ключи зажигания, что обеспечивало задержку прибытия сил правопорядка на место происшествия по крайней мере на десяток минут.
   — Шестой, говорит Первый. Всем эвакуация! На подходе усиленный отряд милиции. Повторяю — всем немедленная эвакуация...
   — Говорит Роза... Бой прекратить и проходными дворами выходить на улицу... Там вас будет ждать машина...
   Бой стих мгновенно. Потому что стрелять перестали и та и другая сторона. Третья приближающаяся к месту битвы сила смирила противников.
   — Эй, на подходе фараоны. Кончай стрельбу! — крикнули из квартиры. — Давайте разойдемся полюбовно.
   — Хватит палить. Сейчас тут будут легавые, — закричали окопавшиеся возле подъезда боевики. — Дайте нам уйти, и мы выпустим с этажа ваших ребят.
   — Если согласны, поднимите вверх ваши стволы. А наши вот они.
   Автоматы и пистолеты уперлись в потолок. Противостоящие друг другу стороны подхватили, взвалили на плечи раненых и побежали вниз. А оттуда, слившись в единый, объединенный страхом отряд, все вместе проходными дворами побежали на параллельную улицу. Трупы и машины они бросили там, где они оставались.
   — Ну, если б не мусора, мы бы вас всех замочили, — на ходу обменивались мнениями боевики.
   — Кишка слаба! Если бы вам фараоны не подмогли — быть бы вам всем мертвяками!
   Когда сводный отряд милиции добрался до места, там все было тихо и спокойно. Только кое-где валялась выбитая из стен штукатурка, щепа от дверей и перил и густо поблескивали стреляные автоматные и пистолетные гильзы. И еще лежало несколько изрешеченных пулями трупов.
   К которым местное, так и не проснувшееся население уже начало привыкать. Как к обычному подъездному интерьеру.

Глава одиннадцатая

   Следователя Старкова Геннадия Федоровича разбудили ранним утром, еще не было шести часов. Разбудил звонок оперативного дежурного, который попросил приехать его на место происшествия и назвал адрес. Уже известный Старкову адрес.
   — Я там уже был, — сказал полупроснувшийся следователь. — И все, что нужно, осмотрел и всех, кого требуется, допросил. Зачем мне ехать туда ни свет ни заря еще раз?
   — Вы осмотрели это место тогда. По прежнему случаю. А теперь вас вызывают туда сейчас. По новому случаю.
   — По какому новому? Что вы несете?
   — По случаю массового вооруженного нападения, повлекшего те же самые, что в первом случае, последствия. Но только еще большие последствия, — соблюдая инструкцию о ведении служебных разговоров с частным абонентом, доложил дежурный.
   — Как? Опять?!
   — Так точно. Снова. Мне ведено вам передать, чтобы вы немедленно выезжали на место происшествия. По адресу, который вам известен. Машину я выслал.
   — Ничего не понимаю, — пробормотал следователь, натягивая на себя штаны.
   Прибытие на место ничего не прояснило. Скоpee запутало. Следователь бродил среди штукатурки, гильз и трупов и искренне недоумевал.
   Чего они привязались к этой квартире? Что она, медом намазана? Или кое-чем другим, если исходить из того, что нападавшая, равно как и потерпевшая, сторона не относится к разряду пчел.
   Чего им здесь надо? И от него чего надо? По их милости в шесть часов утра он вынужден отвечать на вопрос, чего им в той квартире было надо.
   Ну что, в самом деле?
   Может, они в прошлый раз обронили здесь какую-нибудь ценную вещицу? Какую-нибудь улику, которую не заметили милиционеры? И теперь пришли ее забрать? Но наткнулись на тех же неустановленных лиц, на которых наткнулись и в прошлый раз. Или на других лиц? Которым черт его знает что понадобилось в той же самой квартире в то же самое время...
   Или, может быть, в той квартире спрятано нечто такое, что привлекает всеобщее преступное внимание? Что-то такое, без чего им жизнь не мила? Отчего они и отправляют на тот свет друг дружку пачками.
   Может, так?
   Правда, эта гипотеза напоминает страницы романов Стивенсона, где одни пираты закапывали в известном им месте золотые дублоны, другие пытались их найти, чему мешали третьи, которых в конечном итоге обводили вокруг пальца четвертые. Может, там под полом золотые слитки?
   — Слушай, Паша, возьми-ка пару металлоискателей и проверь всю эту квартирку от пола до потолка, — приказал следователь своему помощнику. — И еще пригласи кинологов с собаками.
   — А что искать?
   — Все, что звенит. И все, что пахнет. В том, что «саперы» и собаки что-то найдут, следователь сильно сомневался. Но для очистки совести проверить свое предположение должен был. Ну приходят же сюда за чем-то вооруженные до зубов преступники. Периодически.
   Потом следователь допросил так называемых свидетелей.
   — Вы, конечно, спали?
   — Спал.
   — И ничего не слышали?
   — Не слышал.
   — И даже пуль, пробивших в шести местах вашу входную дверь?
   — Нет. Не слышал. Только утром увидел.
   — Такой хороший сон?
   — Не жалуюсь.
   — Может, вы и снотворное перед сном принимали?
   — Да, принимал. А как вы догадались?
   — А если мы сделаем анализ вашей крови? На предмет обнаружения присутствия сильнодействующих медицинских препаратов?
   — Делайте. Хоть даже мочи.
   — Значит, ничего не слышали?
   — Нет, ничего.
   — А если без протокола?
   — Если без протокола, то тем более. Я вам сегодня чего-нибудь скажу, а завтра они меня...
   — А мы вам охрану.
   — Прошлый раз вы тоже обещали. И говорили, что больше они не сунутся. А сегодня у меня шесть дырок в двери. Слава Богу, не в голове.
   — А если мы через суд? По статье «Дача заведомо ложных показаний»...
   — Вы по суду, а они без суда... Нет, мне нож под ребра страшнее уголовной статьи. Потому что он без обжалования... Тоже верно...
   — Значит, спали?
   — Мертвым сном. И я, и жена, и дети, и даже кошка...
   Так, здесь опять мимо. Остается выяснять личности погибших... Отслеживать их оружие. Искать причины, заставившие их прийти туда, где они уже однажды были...
   Ну за каким за таким они привязались к этой треклятой квартире? Что им в ней понадобилось?.. Еще раз.

Глава двенадцатая

   — Где дискеты? Или хотя бы ключ от сейфа, где дискеты лежат? — жестко спросил ген..., то есть просто товарищ Петр Семенович. У которого пропала столь важная для него и всего его окружения информация. И которая, если ее вовремя не найти, могла пересадить всех их из мягких кабинетных кресел на жесткую скамью подсудимых или, того хуже, расставить в ряд подле одной стенки. — Ну вы хоть что-то сделали для возвращения утраченных документов? Или вы лаптем щи хлебаете? Черт вас всех задери!
   — Никак нет! Сделали.
   — Что сделали?
   — Выполнили ваше приказание в отношении осмотра похитившего информацию трупа.
   — Ну?
   — Осмотр трупа никаких результатов не дал. Ключ не обнаружен.
   — Вы внимательно осматривали?
   — Так точно. Изнутри осматривали.
   — А квартира?
   — Тут такое дело...
   — Какое дело? Что вы мнетесь, как монашка перед гусаром? Вы обыскали квартиру?
   — Никак нет.
   — Почему?
   — Не успели.
   — Как так не успели? Почему не успели?!
   — Нам помешали.
   — Что? Опять?!
   — Так точно. В квартире была засада. Мы были вынуждены принять бой.
   — Потери?
   — Четверо убитых и трое раненых.
   — Вы что? Вы с ума все посходили?! При таком подходе к делу у нас скоро не останется личного состава! С кем тогда прикажете дело делать? С вами?
   — Виноват...
   — Доложите подробности.
   — Согласуясь с ранее разработанным планом, мы к двадцати четырем часам сконцентрировали задействованные в операции силы в районе...