Ильин Андрей. Настоящий полковник (Полковник - 2)

   А раз неокончательной, то, значит, он просто убил. Не в силу необходимости, не во имя дела и даже не по своей охоте. По чужой охоте. Во имя чужого дела...
   Чего раньше не допускал.
   А теперь...
   Теперь стал марионеткой в чужих руках. В руках генерала Федорова.
   Эх! Полковник!..
   Глава 45
   - Разрешите доложить? Товарищ генерал!
   - Что у вас?
   - Информация от Зубра.
   - Когда пришла шифрограмма?
   - Полтора часа назад.
   - Почему не доложили сразу?
   - Я не думал, что это так срочно.
   - А вам не надо думать. Вам надо исполнять приказы. Под каким грифом пришло сообщение?
   - "Секретно". И "Срочно".
   - Этого вам не достаточно?
   - Виноват!
   - Что нового сообщает Зубр?
   - Шакал отработал еще две персоны. Знал бы полковник Зубанов, под какой кличкой он проходит в донесениях.
   - Кого конкретно он отработал?
   - Аллигатора.
   - Успешно?
   - Так точно! Успешно!
   - Спасибо. Вы свободны.
   Генерал Федоров открыл свой личный сейф. Вытащил папку, на которой было надписано фломастером закавыченное слово - "Полковник".
   Разрабатываемая им операция носила кодовое название "Полковник". Вообще-то полковник Зубанов. Но это уже не для документов. Это для личного пользования.
   Генерал раскрыл папку. Вытащил, развернул составленный им план, где фигуранты были выделены в отдельные квадратики. Один квадратик был замазан черным фломастером. И теперь вот еще...
   Генерал достал из ящика стола траурный фломастер и заштриховал черным еще два квадрата. Где было написано - "Аллигатор-1" и "Аллигатор-2". Которые уже не на плане, а в особой опечатанной тетради обозначались как братья Заикины.
   Работает полковник. Удачно работает. Как планировалось.
   Генерал закрыл папку. Набрал телефон.
   - Я бы хотел доложить вам по "Полковнику". Нет. Сегодня. Через сорок минут? Так точно! Через сорок минут!..
   ... - Разрешите доложить, товарищ генерал-майор...
   - Садись, генерал. Говори, что у тебя нового.
   - Операция проходит в соответствии с утвержденным вами планом. В настоящий момент выбыло три ключевых фигуранта...
   - Как там на месте? Никто ничего не заметил?
   - Никак нет. Пока все считают, что идет криминальная разборка.
   - Как ведет себя исполнитель?
   - В рамках предполагаемого люфта.
   - Попыток побега не предпринимал?
   - Пока нет. Да и нет возможности. Мы продумали надежную систему охраны.
   - В любой системе случаются сбои.
   - Нет, он не сбежит. Я хорошо его знаю. Он не станет рисковать, если вероятность успеха будет меньше, чем пятьдесят на пятьдесят. А она всегда будет меньше.
   - Но бежать он надеется?
   - Так точно! Надеется. Именно это заставляет его сотрудничать с нами.
   - Смотри! Чтобы он раньше времени!
   - Никак нет! Он находится под круглосуточной охраной. Кроме того, мы проведем ряд профилактических мероприятий, которые отобьют ему охоту бегать.
   - Добро, генерал... ... - Разрешите?
   - Проходи. Садись. Что у тебя?
   - Новая информация по операции "Полковник-2".
   - Хорошая? Или плохая?
   - На этот раз хорошая.
   - Ну?
   - Из строя выведены три фигуранта.
   - Кто сделал работу?
   - Агент Шакал.
   - Кто он?
   - Исполнитель на одну операцию.
   - О целях первого уровня осведомлен?
   - Нет. Работает втемную. В рамках персонально поставленных задач.
   - Тогда молодец, Шакал.
   - Он профессионал. Высокого класса.
   - На хвост ему не сели?
   - Нет. Милиция разрабатывает криминальные и бытовые версии.
   - А если они докопаются до правды?
   - Подставим им исполнителя. Он был знаком с ликвидируемыми фигурантами. В период, когда защищал интересы одного из самых видных бизнесменов региона. И значит, мог иметь мотивы для мести. По крайней мере, так решит следствие.
   - Знакомство с потерпевшими не может служить доказательством вины. Даже если они после этого все умерли.
   - Но их ликвидировал действительно он. И входе следствия обязательно найдутся свидетели, видевшие его на месте преступления, найдутся вещественные и иные доказательства его причастности к убийствам.
   - Но он может представить свои объяснения случившемуся.
   - Не представит. Не успеет.
   - А если...
   - Нас подстрахует милиция.
   - Милиция? Каким образом?
   - Сделает нашу работу. Местный горотдел разыскивает его не для того, чтобы вести следствие. Для того - чтобы следствия не было. Я думаю, они не довезут его до места. Я думаю, он предпримет попытку побега... Так что можно не беспокоиться. На наш след они выйти не могут. Они выйдут на его след. Который оборвется.
   - Хорошо. Держите меня в курсе.
   - Разрешите идти?
   - Идите...
   Вышестоящий начальник проводил своего стоящего на три должности ниже подчиненного и подошел к внутреннему телефону.
   - Я по поводу аэродрома Валуево.
   - Что там?
   - Там все нормально. Выбыло три мешавших нам фигуранта. При сохранении настоящих темпов работы предположительно через четыре недели аэродром будет очищен.
   - Четыре недели много.
   - Но четыре недели - расчетный срок. Я думаю, они капитулируют раньше. Раньше, чем мы проработаем весь список.
   - Торопитесь! Через шесть недель назначен первый транзит.
   - Я уверен, что к этому сроку аэродром будет в нашем полном распоряжении. И вряд ли кто-нибудь после того, что было, туда решится сунуться. Я думаю, все будет в порядке.
   - Не сомневаюсь. Мне нужна чистая взлетная полоса! И если вы ее не обеспечите...
   Крут Большой генерал! Так крут, что при разговоре с ним погоны на плечах качаются. И папаха на голове. Даже если он не здесь, не рядом, даже если разговаривает по телефону.
   Вот и попробуй не выполнить его приказ!
   - Есть!..
   Так точно!
   Будет исполнено!..
   И гудки.
   Гудки.
   Гудки...
   Глава 46
   "Третья жертва. Третья за неполные две недели, - вел подсчет жертвам полковник. - Спринтерские темпы взяли ребята. Хватит ли им дыхалки до финиша?
   И что будет после финиша? - в сотый раз задавал сам себе безнадежный вопрос. И отвечал: - Известно, что будет. Чистка будет. Его, полковника, чистка. Потому что такие, как он, свидетели на этом свете долго не заживаются. Либо под машину попадают. Либо с крыши падают. Либо вены себе ни с того ни с сего вскрывают..."
   Может быть другой исход?
   Вряд ли.
   И сколько тогда ему осталось?
   До последней фамилии в списке приговоренных осталось. То есть еще недели три-четыре. Если за это время он не разрешит эту проблему, то... то они разрешат ее сами. За его счет.
   Спасение может быть только в одном - в бегстве...
   Но как убежать при такой плотной опеке? Когда круглые сутки он находится под наблюдением телохранителей? И получает оружие на месте, за несколько минут до начала работы?
   При таком раскладе шансы на спасение при попытке побега не превышают десяти-пятнадцати процентов. Что делает его почти равным самоубийству.
   И что тогда выбрать?
   Ждать удобного момента? Без гарантии дождаться.
   Или броситься в бой? Рискуя нарваться на пулю, пресекающую попытку бегства.
   Что?
   Рисковать жизнью ожидая?
   Или рисковать жизнью действуя?..
   Наверное, все-таки действуя. Но с умом. Используя в свою пользу любую представившуюся возможность. Даже ту, которой раньше пренебрегал...
   Возможность представилась скоро. И неожиданно. В соседней комнате раздался телефонный звонок.
   - Что? - громко спросил за стеной командир подразделения. - Когда?.. Прямо сейчас? Но мы... Но... Так точно! Выезжаем!
   Стукнула телефонная трубка, брошенная на рычаги.
   - Собираемся. Машина будет через десять минут.
   - Кто едет?
   - Все. Кроме тебя и тебя.
   - Есть!..
   - Что там случилось?
   - Не здесь. Некогда. Расскажу в машине.
   - Оружие брать?
   - Да. Личное.
   В комнате задвигались, заходили люди. Застучало, заклацало оружие.
   "Набивают обоймы патронами, заряжают, проверяют пистолеты, - расшифровал звуки полковник. - Похоже, у них общий сбор. Для большой драки. Ну или для строевого смотра".
   - Побыстрее, - торопил командир.
   Шаги разом, словно по команде, стихли. Как видно, бойцы выстроились. Армия... Привыкли к строевой дисциплине.
   - Все готовы?
   - Так точно.
   - Тогда справа, по одному, с интервалом сорок секунд, шагом марш.
   Снова шаги. Топающие в сторону входной двери.
   - С этого глаз не спускать! - крикнул из коридора командир. - Башкой отвечаете!
   - Когда вы будете?
   - Через час. Смотрите у меня! Чтоб все было...
   Дверь захлопнулась.
   В квартире остались два бойца. Чего никогда раньше не случалось.
   Два бойца против одного полковника. На один час.
   Два - против одного.
   Шанс?
   Вполне может быть... И вполне может быть, что последний.
   Полковник напрягся, вспоминая планировку квартиры. За дверью большая комната, где располагаются бойцы. За ней - короткий коридор. Еще одна комната. Коридор на кухню, слева двери в ванную комнату и туалет.
   Коридор...
   Самое узкое место в квартире. Где не разминуться двум людям. И не развернуться...
   Пожалуй, там. В коридоре, ведущем на кухню.
   Именно там!
   Когда?
   Как можно быстрее! На все про все осталось пятьдесят восемь минут. Через пятьдесят восемь минут вернутся основные силы, и тогда не дернешься.
   Полковник на цыпочках подошел к двери. Прислушался.
   Ничего не слышно. Только бубнит телевизор. Значит, они смотрят телевизор.
   Слегка надавил на дверь.
   Закрыта на замок снаружи. Как всегда.
   Полковник вернулся в кресло, поскрипел им, громко стуча ногами, прошел к двери. Постучал.
   - Чего вам?
   - В туалет.
   - А позже нельзя? Тут фильм интересный. Заканчивается.
   - Нет, позже нельзя. Позже - поздно будет.
   Кто-то вздохнул. Тихо сказал:
   - Приспичило ему! В самый неподходящий момент...
   В замке провернулся ключ.
   - Только давайте быстрей.
   - Это как получится.
   Полковник вышел из комнаты. Сзади, в шаге от него, четко исполняя инструкцию, топал охранник. Руку держал за обшлагом пиджака.
   Вышли в коридор.
   Входная дверь была двойной, внутренняя деревянная, внешняя металлическая. Обе закрыты на замки и задвижки. Замки не автоматические. Открываются ключом. У кого ключ, не известно.
   Предусмотрительно!
   Быстро из квартиры не выскочить. Надо искать ключи, надо открывать два замка...
   Полковник открыл дверь в туалет.
   - Мы вместе? - широким жестом пригласил сопровождавшее его до ветру лицо внутрь.
   - Ну ты скажешь!
   Дверь туалета изнутри не закрывалась. Тоже с учетом интересов заключенного, который мог надумать, уединившись, утопиться в унитазе.
   Полковник сел.
   - Ты поторопись! - стукнул в дверь охранник, все еще надеющийся досмотреть фильм.
   - Не отвлекай меня! Если хочешь быстрее.
   Зубанов огляделся в поисках какого-нибудь подходящего холодного оружия. Вроде обрезка трубы или снятого с крана металлического вентиля, который можно использовать как кастет.
   Ничего!
   Все, что могло бы сгодиться для драки и убийства, снято и выброшено. Даже ручка с двери.
   Ладно, придется обходиться голыми руками.
   - Ну вы скоро, что ли?! - постучал в дверь охранник.
   Этот на месте. Интересно, где второй? Телевизор смотрит? Или, может, задремал от нечего делать? Лучше бы задремал. Тогда бы счет изменился. Тогда счет стал бы один-один. По крайней мере, на несколько, пока не прибежит его приятель, секунд.
   За это время можно будет разжиться оружием. Сохранив прежний расклад сил вооруженный пистолетом он против одного вооруженного пистолетом противника. Равные силы. Плюс преимущество неожиданности с его стороны. Это уже не двадцать процентов успеха. Это уже за пятьдесят.
   - Ну ты чего там! Уснул, что ли?
   - Иду, иду!
   Полковник слил воду. Встал. Расстегнул на поясе брюки. И расстегнул несколько пуговиц на ширинке. Открыл дверь. Вышел в коридор.
   Охранник стоял прямо перед ним, привалившись спиной к стене.
   - Ну наконец-то! Давай пошли скорее!
   - Сейчас. Дай штаны застегнуть.
   Полковник демонстративно стал перебирать на ширинке и поясе штанов пуговицы. Чтобы привлечь к своим рукам внимание.
   - Ну ты что, там не мог! - возмутился охранник и метнулся взглядом к штанам.
   В то же мгновенье полковник снизу вверх ударил его в челюсть. Тот откинулся, шлепнулся затылком о стену, сполз по ней вниз, не издав ни звука.
   "Хлипкий попался, - мгновенно обрадовался полковник. - Одного удара хватило!"
   Наклонился над распростертым телом, скользнул правой рукой под пиждак.
   Есть!
   Рука нащупала теплую шершавую рукоять пистолета. Потянула его из кобуры.
   "Макаров"! Черт с ним, пусть "Макаров". В замкнутом пространстве квартиры большего не требуется. Далеко стрелять не надо. И прицельно не надо...
   В комнате послышался шорох. И послышался скрип. Второй телохранитель вставал с дивана.
   Значит, заподозрил неладное. И идет сюда!
   Полковник дослал в ствол патрон.
   Шаги оборвались.
   Услышал! Лязг затвора пистолета услышал. Теперь тихо не получится. Теперь придется стрелять!
   Шаги зашуршали снова.
   Нет. Не услышал! Просто идет в туалет. И можно будет, когда он высунется из-за угла, дулом пистолета...
   Ерунда! Секунда работы!
   Полковник сделал шаг в сторону, прикинув, как и куда он будет бить. И даже занес, напряг руку.
   Сейчас...
   Но тут, одновременно с приближающимися шагами, с той стороны входной двери зазвучали голоса. Заскрежетал в замке ключ!
   Кто? Кто это?
   Неужели?!
   Голоса зазвучали громче. Люди, стоящие на лестничной площадке, приблизились к двери. Встали к ней вплотную. Значит, зайдут. Сейчас зайдут!..
   Ушедшие бойцы зайдут. Те, что должны были прийти через час.
   Они вернулись!
   Все вернулись!..
   Теперь все стало безнадежно. Стало напрасно. Побег, нокаутированный охранник. И даже отобранный у него пистолет. Даже пистолет... Теперь надо или сдаваться, или... Может быть, все же или? Тем более что отступать уже поздно!
   В коридоре показался второй охранник. Он шел к двери. Он не знал, что произошло возле туалета.
   Идущий охранник давал дополнительный шанс.
   Зубанов метнулся в его сторону и, прежде чем тот успел что-то сообразить, левой рукой обхватил сзади за шею. Сжал. И держал, пока тот не стал задыхаться.
   Правой рванул полу пиджака так, что полетели вырванные с мясом пуговицы. Нащупал, выдернул из кобуры пистолет. Еще один пистолет!
   Теперь их стало два!
   Сунул дуло в зубы полупридушенному охраннику.
   - Шевельнешься - пристрелю. К чертовой матери!..
   Понял?!
   Сильно вдавил дуло в зубы. Так, чтобы кровь потекла. Чтобы страшно стало. Близкой, кровавящей губы смерти.
   - Пожалеешь, гад, - прошептал охранник. Сплюнул кровь на подбородок.
   - Что?!
   - Пожалеешь! Скоро...
   - Может, и пожалею. Но ты об этом не узнаешь. Если будешь огрызаться.
   Боец затих. Подчинился. Но продолжал злобно коситься и играть желваками.
   Пошли!
   Потянул, потащил покорное тело в сторону кухни. Чтобы вошедшие увидели их не сразу. Распахнул ногой дверь в ванную, прикрывая себя и лежащее на полу тело.
   Успел. В последний момент успел!
   Дверь открылась.
   В коридор вошли вернувшиеся раньше времени бойцы. Прикрыли за собой первую дверь, но не полностью, потому что без металлического лязга. Без скрежета ключа. Значит, путь свободен. Почти свободен.
   Теперь пора!
   Полковник толкнул ногой загораживавшую его дверь.
   - Стоять! Всем! - заорал он, упирая один пистолет в бойцов, другой, левый, толкая сквозь зубы в рот зажатой локтями жертве.
   - Что? - недоуменно, не поняв, что происходит, спросил кто-то.
   - Всем стоять! Или я буду стрелять! Буду стрелять!! Бойцы стояли, опустив руки вниз. Никто не двинулся, не попытался выхватить оружие. Все смотрели на полковника и на удерживаемую им жертву.
   - И что дальше? - очень спокойно спросил командир.
   - Я убью его. И успею убить кого-то из вас.
   - И умрешь сам.
   - Один черт. Так хоть не бесплатно. Так прихвачу кого-нибудь из вас с собой.
   - Значит, все-таки не удержался? Полез, - сказал, ни к кому конкретно не обращаясь, командир. - Решил воспользоваться тем, что мы ушли.
   - Сволочь! Неблагодарная. Мы с ним возились. А он... - прошептал кто-то из бойцов.
   - Чего ты хочешь? - спросил командир.
   - Чтобы вы отошли в сторону. И открыли дверь.
   - Все?
   - Пока - все.
   - А если мы не отойдем? И не откроем?
   - Я убью его. И убью вас, - повторил угрозу полковник.
   Но уже не так уверенно, как раньше. Потому что первая его угроза должного действия не возымела. Не боялись его бойцы! Несмотря на все его угрозы и два пистолета - не боялись!
   Наверное, потому, что были профессионалами, которые и не в таких передрягах бывали! И давно отучились шарахаться от направленных в их сторону стволов. Тем более от одного и даже не автоматного ствола, от ствола "макара". Понимали - всех он не убьет. Максимум - одного-двух. И то едва ли.
   - Бросай оружие!
   - Я буду стрелять! - поднял, сунул в лица пистолет. Щелкнул предохранителем, переводя его в положение стрельбы. Характерный щелчок предохранителя должен был отрезвить, испугать их. Должен был убедить в серьезности его намерения. В готовности стрелять...
   Но нет! Не испугал. Не убедил.
   - Да пошел ты!
   Не желали бойцы выполнять угрозы вооруженного шантажиста. Что-то мешало им отойти в сторону, чтобы пропустить Зубанова к двери.
   Что? Самолюбие. Чувство долга? Страх перед наказанием?..
   - Я буду стрелять! - тоже спокойно, уже не срываясь на крик, сказал полковник.
   Выхода у него не было. В таком деле на полпути не сворачивают. Идут до конца. Теперь, желал он того или нет, он должен был стрелять!
   Вначале в стоящую перед ним толпу. Чтобы прикрыться от встречных выстрелов телом удерживаемого им бойца. Потом - в бойца, если он станет упираться. И, подтаскивая его живое или уже мертвое тело к двери, попытаться выскочить на лестничную площадку. Добежать живым - один шанс из тысячи. Но использовать его надо. Другого выхода нет.
   Полковник сделал шаг в сторону двери. Толкнул, заставил идти за собой, пленника. Этот шаг был очень важен. Этот шаг на шаг приближал его к выходу. Без потерь приближал. Потому что потом, когда все начнется, его придется брать с боем, рискуя жизнью.
   Бойцы стояли недвижимо. Не приближаясь, не отходя, не пытаясь незаметно вытащить оружие.
   Еще шаг? Может быть, они позволят сделать еще один шаг? Второй шаг. К спасению.
   Полковник отставил ногу, внимательно наблюдая за замершим противником. Потянул пленника. Тот почти не сопротивлялся.
   Еще?!
   Может быть, они его отпускают?
   Зубанов сделал еще один шаг.
   - Все, полковник. Дальше нельзя! - сказал командир.
   - Хотите драки?
   - Не пугай нас. Драки не будет.
   Полковник скосил глаза на дверь, до которой оставалось всего три шага. Если открыть стрельбу и подбежать к двери, не отпуская пленника, есть шанс успеть. Успеть открыть первую и вторую двери, прикрывшись чужим телом от выстрелов. Потом бросить его поперек порога, чтобы о него спотыкались, и выскочить на лестницу. А там... Там по обстоятельствам.
   - Не двигаться! - крикнул Зубанов, поводя пистолетом вдоль лиц. И попытался сделать еще один шаг. Но ему навстречу двинулся командир.
   - Вы очень пожалеете...
   - Назад!
   - Брось оружие! Командир не останавливался! Ну и значит!..
   Полковник быстро перевел дуло пистолета на приближающуюся фигуру и нажал на спусковой крючок.
   Раз.
   Еще раз!
   Негромко бухнули выстрелы.
   Полковник мгновенно повернулся и повернул пистолет к ближнему к двери бойцу.
   Результатами стрельбы он не интересовался. Потому что был в них уверен. Слишком близко была мишень. В бою на поверженных противников внимания не обращают. Обращают на живых, гораздо более опасных.
   Мушка уперлась в грудь бойца у двери.
   Выстрел!
   И быстро, боком и спиной к двери, продолжая стрельбу в стоящие вдоль стены фигуры.
   Почему-то стоящие...
   Не важно, некогда. К двери!..
   Впереди мелькнула щель света. И с металлическим лязгом и скрежетом ключа в замке дверь закрылась.
   Закрылась!
   Там, на лестничной площадке, кто-то был! Они оставили там бойца!
   Полковник растерялся. Но стрелять не перестал. Снова нажал на спусковой крючок. Теперь уже все равно. Теперь надо продать жизнь подороже. Как можно дороже!
   Выстрел!
   Выстрел!
   И, отпустив, толкнув вперед пленника, из второго пистолета.
   Выстрел!
   Выстрел!
   Чтобы дороже...
   Клацнул отбитый назад затвор, выбросив гильзу последнего отстрелянного патрона.
   Тишина
   Кто-то, подошедший сбоку, обхватил пальцами ствол левого пистолета, наклонил, упер его в пол.
   Выстрел!
   Кто это? Кто успел...
   Полковник скосил глаза.
   Кто?!!
   Пистолет выворачивал и клонил книзу командир. Тот, в которого с расстояния двух метров были выпущены две пули.
   Командир?!
   - Бросай оружие, - сказал он.
   Подходили, приближались со всех сторон бойцы.
   Живые бойцы! Все живые! Все до одного!
   "Бронежилеты! - догадался полковник. - Они надели бронежилеты! Дурак! Как он не понял. Бронежилеты! Надо было стрелять в головы..."
   Но тут же заметил расстегнутую на одном из бойцов рубашку. Увидел голый торс. Без всякого бронежилета!
   Как же... Как же так?..
   Командир вырвал у него из рук пистолеты. Освободил пленника. Взглянул ему в лицо.
   - Жив?
   - Как будто.
   - Не помял он тебя?
   - Есть маленько. Но вообще-то, я думал, будет хуже.
   - А Петро?
   - Жив я, - подал голос поднявшийся с пола боец. Тот, что был нокаутирован возле туалета. Которому хватило одного удара. Хватило... Одного...
   Полковник внимательно оглядел командира, пытаясь найти на его теле следы пуль. Даже если бронежилет... Все равно должны быть следы! Рваная одежда, следы пороха...
   Должны! Но нет! Ни одного.
   - Как же... Если я... - думая про себя, вслух сказал Зубанов.
   - Дурак ты, полковник.
   Командир дослал последний, оставшийся в обойме пистолета патрон в ствол, поставил против него ладонь левой руки и нажал на спусковой крючок.
   Бухнул выстрел. Негромко. Как и все предыдущие. Не так, как по идее должен был ахнуть в замкнутом пространстве коридора.
   Не так. Тише.
   В ладонь вытянутой руки ударили порох и какие-то непонятные ошметки. Может быть, даже и больно ударили. Но не смертельно.
   - Все ясно? Патроны были холостые.
   Холостые... Именно поэтому, когда даже в упор... Холостые!
   Он не мог никого убить, потому что патроны в пистолетах были холостые!
   Но когда они могли? Когда успели подменить их? Ведь они не могли знать, когда он решит бежать. Как они догадались, что он?..
   А зачем им было догадываться? Им не надо было догадываться! Потому что они знали когда! Они сами запланировали его побег, создав для него идеальные предпосылки. На которые он клюнул. На которые попался, как последний идиот. Два человека... И один у телевизора...
   Верно сказал командир - дурак он. Непроходимый дурак!
   - Вы все поняли? - спросил командир. Полковник кивнул.
   - Да. Это была инсценировка. Мы ушли покурить во двор. Оставшиеся спровоцировали вас на нападение. Патроны были холостые. Остальное вы знаете. Так что вы ошиблись, полковник; Сильно ошиблись.
   - Ошибся.
   - Но все же успели натворить тут дел. Ребят чуть не покалечили. Вы понимаете, о чем я говорю? И к чему клоню?
   - Догадываюсь.
   - Тогда вы должны понять нас. Долг платежом красен. Петро!
   Вперед выдвинулся нокаутированный боец. Вернее, даже не нокаутированный, изобразивший нокаут. Но все же получивший в челюсть обидный удар. Неотомщенный удар.
   - Это я, полковник.
   - Вижу.
   - А ты не верил! Когда я тебя предупреждал. Когда говорил, что ты пожалеешь. Очень скоро пожалеешь. И очень сильно. Помнишь такое?
   - Помню.
   - Тогда - не обессудь.
   Боец подошел, снял, сбросил на пол пиджак.
   - Готовься, полковник.
   - Эй, погоди!
   - Что?
   - Только ты помни, что я тебя бил несильно.
   - Врешь, полковник. Ты бил, как хотел. А хотел - наповал. Это просто у меня челюсть крепкая, тренированная. Становись, полковник.
   Ну, становиться так становиться. Раз так просят...
   Удар.
   Темнота перед глазами и падение навзничь на пол там, где стоял.
   Нокаут. Действительно, нокаут. Без подыгрывания.
   - Ты его случайно не того, не убил?
   - Нет. Я вполсилы. Минут через пять очухается.
   Через пять минут полковник открыл глаза. И сел на полу.
   - Все? - с надеждой спросил он.
   - Нет. Претензии не исчерпаны. Есть еще желающие подать иск.
   - Кто?
   - Я.
   Ну правильно. Так и должно было быть. Одного бил. Другого душил и тыкал в рот пистолетом. Вот дурак! Знал бы...
   - Душить меня будешь?
   - Нет. Это лишнее.
   Удар!
   И снова непроглядная темнота нокаута.
   Потом полковника били и пинали ногами все прочие желающие. Били несильно, так, чтобы ничего не сломать. Но больно, чтобы впредь неповадно было.
   Потом окатили из помойного ведра холодной водой.
   - Готово. Очухался.
   - Ну что, дышишь, полковник?
   - Это все?
   - А что, ты еще хочешь? Если хочешь - мы с полным вашим удовольствием.
   - Нет, спасибо.
   - Ну, тогда - разойдись.
   Бойцы вышли из комнаты. Все вышли.
   - Вставайте, полковник, - подал руку командир. Снова перейдя на "вы".
   Ну, значит, точно - экзекуция закончена. Раз на "вы".
   Помог встать, помог смыть в ванной кровь.
   - Крепко вы меня.
   - Могло быть хуже. Вы ведь тоже... ребят обидели. Полковник вытерся. Взглянул на себя в зеркало. Били аккуратно, с учетом дальнейшего использования пострадавшего. Лицо почти не тронуто. Переломов нет. Даже ребра целы. А вот что касается не видных под одеждой синяков и кровоподтеков...