Страница:
– Да, похоже, общество в самом деле состоит из племен, – задумчиво произнес Дэннис.
– Когда Батч впервые это сказал, я просто растерялся. Я не готов был сразу согласиться с этой теорией. Он вообще утверждает, что люди не могут эффективно взаимодействовать, если не используют некоторые моменты племенного поведения. Образование и жизненный опыт здесь значения не имеют.
– В этом есть определенный резон, – пробормотал Дэннис.
В качестве условного племени они решили рассмотреть какую-нибудь баскетбольную команду из НБА. Но какую именно выбрать? Грэг болел за «Чикаго Балз», а Дэннис – за «Бостон Кэлтикс». Они поспорили и даже чуть не поругались.
Дэннис кричал:
– Твоя команда не в состоянии даже…
– Неправда! – спорил Грэг. – Это твоя «Кэлтикс» не может…
Внезапно Грэг закрыл рот двумя руками. Дэннис тоже замолчал и посмотрел на него с удивлением.
– Боже мой, что же мы делаем! – воскликнул Грэг и схватился за голову.
– Кажется, ты наконец-то понял, что защищать твою дурацкую команду совершенно не стоит! – съязвил Дэннис.
– Нет, нет! – Грэг вскочил на ноги. – Посмотри, ведь мы ведем себя, как враждующие племена! Разве ты не видишь? Мы даже не умеем играть в баскетбол, зато и у тебя, и у меня полно собственных идей, как нужно играть. Это нам урок! Настоящий урок! Его стоит запомнить.
Грэг глубоко задумался.
– Скажи, а что мы получаем взамен, когда болеем за какую-нибудь команду? – спросил он, вперившись в стену невидящим взглядом.
Дэннис потер подбородок и тоже посмотрел на стену.
– Когда мы болеем за футбольную или какую-нибудь другую команду, у нас возникает чувство принадлежности, сопричастности. И мы сами себе кажемся значительнее. Мы можем важно обмениваться мнениями и не бояться, что нас сочтут дураками.
– И все-таки твоя команда совсем паршивая! – выпалил Дэннис.
Он пригнулся и – как раз вовремя – успел увернуться от желтого блокнотика, пролетевшего над его ухом.
– А теперь пора поговорить серьезно, – постановил Грэг.
– Хорошо, – согласился Дэннис.
Он залез под стол и достал тот самый блокнотик.
– Чем мы отличаемся от баскетбольной команды? – спросил Грэг.
– Ну, нам не нужно каждый день носить смешную разноцветную форму, – ответил Дэннис.
– Угу, – пробормотал Грэг, – а зачем они ее вообще носят?
– Чтобы их все узнавали, дурачок, – саркастически хмыкнул Дэннис.
Грэг насмешливо посмотрел на него.
– Форма, конечно, очень важна. Фанаты покупают футболки, кепки и кучу всякого барахла с логотипом и сочетанием цветов любимой команды.
– Этим самым они демонстрируют приверженность своей команде, – сказал Дэннис. – Одним из признаков принадлежности людей к племени является использование его символов.
– Точно! – воскликнул Грэг, – как показать, что ты принадлежишь к какому-нибудь племени? Единственным способом – использовать те же символы, что и остальное племя!
– Да, вот мой брат, к примеру, ездит только на «Шевроле». Каждый месяц он отправляется на встречу с другими владельцами «Шевроле», и они все время поливают грязью «Форды».
– Передай мне тот желтенький блокнот, – попросил Грэг.
И в тот же миг блокнотик просвистел у него над ухом, громко стукнулся о стену и шлепнулся прямо на стол. Дэннис улыбался довольной улыбкой. Грэг сделал запись на листочке и прилепил его к белой доске рядом с первой записью – желтым листком, который он принес из дома. Новая надпись гласила:
– Знаешь, это правда. Ну, как американский флаг. Когда я вижу, что в какой-то стране третьего мира жгут наш флаг, мне хочется сбросить на них атомную бомбу. Ведь флаг – это символ одного из моих племен – американского народа.
– Но преуспевающие капиталисты-американцы – это общий враг для всех этих несчастных поджигателей флагов, которые едва сводят концы с концами где-нибудь в пустыне, – заметил Дэннис. – Сжигая символ вражеского племени, они просто демонстрируют свою враждебность. Это такое правило.
Грэг кивнул. Внезапно лицо его помрачнело.
– Что случилось? – заволновался Дэннис.
– Если наш вывод верен, тогда получается, что противник тоже прав. Мы действительно создаем племена, когда обзаводимся собственной символикой.
Дэннис молча почесал затылок.
– Вот смотри, мы все жалуемся на недоверие наших рабочих к руководству, но мы сами заставляем их носить униформу на заводе и нагрудные значки с именами и должностями. Однако сами-то мы не носим форму и значки. Мы носим то, что хотим. Уже эта разница в одежде делит нас на два разных племени: мы сами проводим черту между руководством и всеми остальными. Вынуждая их носить значки с именами, мы как будто говорим им: «Мне ни к чему запоминать твое имя – ты должен носить этот значок, чтобы я видел, как тебя зовут. Я здороваюсь с тобой и чувствую себя отлично. Никакой неловкости! А еще я заставлю тебя носить такую же одежду, какую носят все – чтобы ты чувствовал себя униженным! В довершение всего я хочу, чтобы ты знал, как меня зовут, но значок со своим именем я носить не собираюсь», – сказал Грэг, покачав головой.
– Если мы правильно понимаем эту вот потребность племени в общем враге, то… Посмотри, что получается: мы хотим, чтобы они носили некие символы и форму, но ведь они объединяют их в одно племя против нас – как против общего врага! – удивленно заметил Дэннис.
– Ты в чем-то прав. Я приведу тебе еще один пример. Производственники постоянно жалуются на эксплуатационщиков, которые относятся к продукции так, словно они сами ее произвели или хотя бы помогали ее производить. Производственники и эксплуатационщики ведут себя как два разных племени, одежда у них тоже разная: одни носят синие рабочие костюмы, другие – белые.
– Помнишь, когда Батч посоветовал понаблюдать за поведением подчиненных, что мы первым делом записали? Мы поняли: у представителей одной группы есть некое сходство. Вот одна из причин возникновения такого сходства: общая одежда или символика помогают создать племя, а уж потом в племени развиваются и другие общие черты. Становясь членом племени, каждый ощущает свою сопричастность ему.
Грэг выпрямился. В его глазах загорелся огонек азарта.
– Вот на заводе возникают группы, сами возникают и мешают нормальному развитию компании. Но никто еще не объяснил, почему люди объединяются в эти группы. Самодостаточные группы! Я считаю, что они просто собираются в племена: по принципу общей деятельности или профессиональной квалификации. Только в таких группах они могут эффективно взаимодействовать друг с другом.
Грэг ткнул пальцем в Дэнниса.
– Бьюсь об заклад, что ты принадлежишь к целой куче племен!
– Кто, я? – удивился Дэннис.
Грэг оглянулся и указал на Дэнниса маркером.
– Скажи мне, чем ты увлекаешься, чем интересуешься?
Дэннис задумался.
– Ну, я состою в членстве гольф-клуба «Лэйк Форест», это за городом. Еще я оказываю финансовую помощь Чикагскому симфоническому оркестру. Я член Американского общества инженеров-технологов. Член Национальной стрелковой ассоциации…
Грэг быстро записывал. Через полчаса они составили список из двадцати различных племен, к которым Дэннис имел то или иное отношение, – от школьного научного клуба до кредитного общества «Интекола». Потом они принялись записывать племена Грэга. И тоже получили внушительный список.
Дэннис нахмурился:
– Я чувствую, что мы пришли к чему-то важному, но уловил ли я суть?
Грэг зашагал по кабинету.
– Помнишь, мой сын сделал на цоколе нашего дома надпись: «Девчонкам вход запрещен»? – спросил он.
– Да, а что? – Дэннис был совсем сбит с толку.
– Мне кажется, на протяжении жизни человек что-то заимствует изо всех племен, с которыми он себя мысленно и эмоционально ассоциирует. Если бы я стал критиковать инженерную школу Университета Мичиган, как бы ты отреагировал?
– Я бы очень рассвирепел, – ответил Дэннис, – это же одна из лучших инженерных школ в стране, и я работал до изнеможения, чтобы получить диплом этой школы! Так что – руки прочь от нее!
– Ну конечно! – продолжил Грэг. – Некоторые из твоих собственных ценностей сформировались под влиянием Инженерной школы, и твой диплом – просто символ принадлежности к этому миру. Именно поэтому ты бы почувствовал себя оскорбленным, если бы я вдруг стал поносить твой университет.
Дэннис охотно закивал:
– Фанаты баскетбольных команд ведут себя очень похоже. А вспомни, как дерутся футбольные болельщики! Видел, небось, по телевизору? Зрители настолько отождествляют себя со своей командой, что даже пузатые добропорядочные дядьки лезут в драку с болельщиками команды противника. Такие племена втянуты в постоянную, бесконечную войну.
Грэг сразу согласился.
– Батч рассказывал о поведении болельщиков на финальных матчах чемпионата по американскому футболу. Он сказал, что при переходе из одного племени в другое поведение людей резко меняется. Наше чувство собственной значимости, самосознание и поведение во многом зависят от того, в каких группах мы состоим. Чем к большему количеству групп принадлежит человек, тем увереннее он себя чувствует и тем лучше развита его личность. Еще Батч рассказал мне об атаке Легкой бригады во время Крымской войны. Свой рассказ он закончил тем, что в конце первого дня этой ужасной стычки русские выслали офицера с белым флагом для временного перемирия, чтобы захоронить павших британцев и позаботиться о раненых. Этот жуткий пример свидетельствует, как сильно меняется поведение, когда люди переходят из одного племени в другое. В разгар битвы они вели себя как воины Британской и Русской армий, но потом они действовали как члены солдатского братства и не мешали противнику забрать раненых и похоронить мертвых.
Дэннис изумленно покачал головой. Он испытывал смешанные чувства.
– Но какое же отношение все это имеет к нашему заводу? Мы-то сможем применить эти знания у себя?
Грэг призадумался.
– Я считаю, нам нужно создать такие условия, чтобы у рабочих сформировалось самоуважение. Как принадлежность к нашему племени может в этом помочь? Вот в чем надо разобраться!
Дэннис стал ходить по комнате:
– Но ведь многие рабочие говорят, что им ничего больше не нужно – только получить зарплату и уйти домой. Они совершенно не хотят участвовать в групповой деятельности или в жизни компании. Как ты это объяснишь?
Грэг немного помолчал.
– Ну, предположим, если человек, находясь в каком-то племени, получает от этого выгоду, то принадлежность к другим племенам может ему повредить.
Он кивнул своим мыслям и продолжал рассуждать.
– У многих рабочих нет достаточной квалификации, чтобы перейти на другую работу, и они вынуждены работать здесь. Они недовольны и собой, и ситуацией.
– Тогда именно они будут первыми, кто присоединится к новому племени, – предположил Дэннис.
– Да, скорее всего, – ответил Грэг.
Он оторвал еще один желтый листок, сделал на нем надпись и приклеил рядом с двумя другими листками. Надпись гласила:
– Знаешь, Грэг, когда мы нанимаем людей «с улицы», мы тратим кучу времени на то, чтобы показать им, как нужно выполнять различные операции. Но мы ничего не рассказываем им об истории и развитии компании. И совсем ничего не делаем, чтобы воспитать чувство принадлежности к племени. Вот почему среди новичков самая высокая текучесть кадров! Им не объясняют, как они должны вести себя в новом племени. Ведь то, что в их прежнем племени было хорошо и поощрялось, у нас может быть абсолютно неприемлемо. Если рабочий ведет себя неправильно, он либо выслушивает нотации от непосредственного начальника, либо получает официальное предупреждение. Опыт – негативный! Самоуважение – падает! А надо бы сделать так, чтобы чувства возникали положительные, позитивные! И чтобы эти чувства были связаны с нами, с нашим заводом. Наверное, этим должны заниматься менеджеры по управлению персоналом. Вместо того, чтобы перебирать свои безликие, скучные бумажки – документы по найму и увольнению, – они должны сплотить отдельных людей в единое племя.
Грэг все еще думал о чем-то своем, затем сказал:
– Видимо, во многих компаниях возникает проблема, какие стимулы предложить рабочим. Мне запомнился интересный эпизод в заводском цехе на «Кэйп Индастриз». Группа людей собралась вокруг одного рабочего. Батч объяснил мне, что этот человек усовершенствовал сложный технологический процесс и что все собрались поздравить его. Для чего это нужно? Разумеется, чтобы повысить его самооценку!
Он открыл ящик стола и достал оттуда вырезку из газеты:
– Эту статью опубликовали в газете «USA Today» на прошлой неделе, – сказал он, протягивая Дэннису вырезку, истрепанную по краям. Заголовок гласил: «Фирмы тратят миллионы, пытаясь улучшить отношение рабочих к труду! Но успеха нет!»
Дэннис принялся читать статью с большим интересом. В ней описывалось, как многие компании тратят миллионы долларов на то, чтобы заставить сотрудников работать с большей самоотдачей и увеличить производительность труда. Некоторые даже заставляли рабочих ходить по раскаленным углям. Несмотря на такие крайние меры и огромное количество истраченных денег, производительность осталась низкой, и самоотдачи как таковой по-прежнему нет. [15]
– На «Кэйп Индастриз» не занимаются такой ерундой, – заметил Дэннис.
– Вот именно! – воскликнул Грэг. – Батч говорил, что нельзя специально придумать мотивацию для рабочих. Она появляется сама, когда человек осознает свою принадлежность к сильному племени, именно это повышает его самооценку. На «Кэйп Индастриз» сразу бросается в глаза, что у всех рабочих есть чувство собственного достоинства.
– Ничего удивительного, что миллионы, о которых говорится в статье, оказались выброшенными на ветер, – сказал Дэннис, ткнув пальцем в вырезку. – Племя руководителей заставляет племя рабочих более усердно трудиться. Это еще больше усиливает раскол между племенами. Людям хочется работать, когда они чувствуют себя частью сильного племени, а не когда каждым из них в отдельности кто-то манипулирует! В статье говорится, что лишь двадцать шесть процентов рабочих искренне интересуются своей работой. Меня это совершенно не удивляет. Он продолжал читать.
– Здесь еще вот что написано. Большая часть рабочих получает персональное вознаграждение. Это как некоторым детям родители дают деньги за помощь по дому. Зато те, кому не досталось премии или вознаграждения, чувствуют себя обиженными. Они недовольны или начальством, или собой.
Он удовлетворенно хмыкнул.
– Это очевидно! А вот принадлежность к неформальному племени повышает их самооценку. Руководство даже не догадывается, что компания делится на два враждующих племени: управленцы и рабочие.
Грэг согласился с Дэннисом:
– Мне кажется, часто люди отказываются что-то делать просто из протеста: ах, вы не замечаете меня, вы покупаете мое терпеливое послушание, я вынужден целый день торчать у станка – так вот, я тоже личность! И если я захочу, я сорву вам план, и вот тогда вы попляшете! Они не просто халтурят, они самоутверждаются! А руководство этого совершенно не понимает.
– Как же нам эти выводы применить на практике? – спросил Дэннис.
– Есть два пути. Первый – определить, какие племена есть на нашем заводе, и понять, почему они выделились в отдельные группы. Второй – начать создавать новое племя. У его членов самооценка должна быть выше, чем у членов наших заводских племен. Тогда «Тэралоджик» превратится в такое же успешное предприятие, как «Кэйп Индастриз».
– Хорошо. Но мы пока выделили всего две характеристики племени. Их будет достаточно?
– Будем отталкиваться от них и искать новые.
Дэннис был согласен.
– Ты уже определил общего врага – конкурентов, которые ждут не дождутся, чтобы перехватить нашу часть рынка.
– Я думал об этом, – заметил Грэг. – Нам нужно создать как можно более полный образ общего врага. Наверное, нам понадобятся фотографии их заводов, генеральных директоров и топ-менеджеров, данные о финансовой деятельности, уровне производительности и ассортименте услуг. Словом, вся визуальная информация. С ее помощью мы превратим конкурентов в осязаемую, живую угрозу.
Дэннис потер лоб.
– Слушай, какие же мы с тобой тупые! Ты понимаешь, мы ведь все делаем с точностью до наоборот. Мы распространяем информацию о наших достижениях! Мы составляем графики, которые отражают уровень производительности, данные о качестве, объеме выпускаемой продукции и тому подобное. Мы, руководители, не понимаем, что этими действиями еще больше усиливаем раскол между руководством и рабочими. Мы для наших же рабочих становимся врагами, и они объединяются в борьбе против нас! Мы их оцениваем, отчитываем, наказываем и этим подрываем доверие к себе!
– Вот почему Ли Танака предпочел уйти, – сказал Грэг. – Не только потому, что он считал меня противником своего племени, но и потому, что я унизил его в глазах окружающих.
Он вздохнул.
– А что мы будем делать с символами племени?
– Будем носить такую же одежду, как и все остальные, – решительно сказал Грэг. – Если мы хотим, чтобы они носили униформу и значки с именами, то нам тоже придется носить форму и значки.
Грэг улыбнулся:
– Что, прощайте, ботинки от Гуччи?
Дэннис кивнул:
– Знаешь, я вспомнил о большой компании, производящей продукты питания. Я был там пару недель назад. У них было два вида фирменной одежды. Все в главной конторе были одеты в брюки цвета хаки и стильные рубашки с логотипом компании, аккуратно вышитом на кармане. А те, кто работал на заводе, носили тяжелые белые комбинезоны из грубой ткани, застиранные и поношенные. Логотип компании находился на спине, словно номер у заключенных. В этой компании сложились очень плохие отношения между руководителями и рабочими. Хотя я повидал немало разных компаний, хуже отношений я не встречал. По одежде было совершенно ясно, кто к какому племени принадлежит.
– Я тоже сталкивался с такими вещами, – сказал Грэг. – Как-то я ездил на большой фармацевтический завод. Все руководство носило белые лабораторные халаты, даже те, кто занимался не научной работой, а финансами или продажами. А те, кто был занят на производстве, носили светло-бежевые комбинезон и блузу. У меня возникло неприятное чувство: менеджеры, одетые в белые халаты, воспринимались как этакие чистюли. А те, кто работал на производстве, даже сами себя воспринимали как второй сорт!
Дэннис поднялся.
– Ладно, договорились, – сказал он, – как можно скорее переходим на одинаковую одежду. Я займусь этим. Давай разберемся, сколько тут у нас племен на заводе.
Теперь пришел черед Дэнниса записывать. Через двадцать минут они составили внушительный список племен, обитавших на «Тэралоджик». В списке были:
– Да уж, теперь понятно, почему нам так сложно договориться между собой. У нас получилось девятнадцать племен! Нужно выработать определенную стратегию, чтобы объединить их всех в одно племя, как это сделал Батч в своей компании.
Дэннис почесал подбородок. Казалось, его мысли витают где-то далеко.
– О чем задумался? – поинтересовался Грэг.
– Да я тут вспомнил, как разговаривал пару лет назад с одним консультантом по вопросам управления. Он работал на государственном исследовательском проекте и изучал, как люди проводят время на рабочем месте. Он пришел к выводу, что только пятьдесят три процента всего рабочего времени уходит на продуктивный труд. Остальное время рабочие тратят на другую деятельность. Например, двадцать пять процентов времени – на общение. Итак, сорок семь процентов – это деятельность непродуктивная. Если предположить, что она связана с племенными аспектами поведения, то выходит, причина низкой производительности – в племенном поведении!
Грэг понимал, что он прав.
– Да, и мы теперь знаем, почему так происходит. Чем быстрее мы уясним, как объединить наши племена, тем лучше!
Разговор снова зашел о форме одежды.
– Надо продумать, как будем вводить новую униформу. Чтобы в ней не было этого злополучного противопоставления: руководство – рабочие!
Они обменялись идеями, затем Дэннис ушел. Почему-то у него было озорное выражение лица. Он улыбался так, как будто что-то задумал.
После обеда Грэгу доставили пакет, в котором оказался аккуратно выглаженный костюм. На нагрудном кармане было вышито его имя. Уходя домой, он захватил с собой пакет.
Кэтрин хлопотала на кухне.
– Я вижу, у тебя сегодня удачный денек! – улыбнулась она и поцеловала его в щеку.
Дети тянули Грэга за руки: им ужасно хотелось, чтобы отец с ними пообщался. Они что-то рассказывали наперебой, пытаясь перекричать друг дружку.
– Тише! Тише! – засмеялся он и схватил детей в охапку.
Они завизжали от восторга. Грэг покружил их, и они завизжали еще громче. У Грэга закружилась голова, он поставил детей на землю и присел на кушетку. Дети тут же уселись к нему на колени.
После ужина он снова вернулся к своим мыслям. «Интересно, Батч сейчас дома?» – подумал Грэг. Ему ужасно хотелось поделиться с ним сегодняшними достижениями. «Да ведь он сказал мне, что я могу звонить ему в любое время», – напомнил он сам себе, пошел в библиотеку и набрал знакомый номер.
– Джонсон, – донеслось из трубки.
– Привет, Батч, это Грэг. Я не отрываю вас от дел?
– Нет, но через час мне нужно будет уйти из дома.
– Тогда я быстро.
Грэг принялся перечислять свои открытия: общий враг, влияние самооценки рабочих на их поведение, символы племени…
Батч слушал его, не перебивая. После того как Грэг закончил свой монолог, Батч немного помолчал, а потом произнес:
– Молодец! Неплохо поработал. Я сейчас выскажу свои соображения, но прежде спрошу тебя вот о чем. Как ты думаешь, почему возникли племена?
– Из нашего прошлого разговора я помню, что племена возникают потому, что большая часть организаций пребывает в стабильном состоянии. Люди объединяются в племена, потому что это естественная форма существования общества.
– Это все так, но ты не ответил на мой вопрос.
Грэг стал лихорадочно соображать.
– Ну, может, племена позволяют людям чего-то достигнуть?
– Хорошо. Чего они могут достигнуть?
– М-м-м, например, они могут испытать чувство единения, – предположил Грэг.
– Уже ближе к истине. Я тебе дам подсказку. Твоя семья ведь тоже маленькое племя, верно?
– Да.
– Что ты получаешь в семье? Самое важное?
– Это легко! Любовь и доверие.
– А что еще?
Грэг немного подумал:
– Любовь в племенах, возникающих на работе, не совсем уместна, а вот доверие очень важно.
– Точно. В сильном племени между людьми складываются доверительные отношения. Когда я тренировал десантников, мы придерживались железного правила: никогда не оставляй друга в беде. Это высшая форма проявления доверия. Все знали – что бы ни случилось в бою, рядом всегда окажется тот, кто поможет. Никто ни разу не нарушил это правило. Мы вытаскивали раненых и мертвых под шквальным обстрелом, не думая о собственной безопасности. Я пришел к выводу, что в обычной жизни в сильных племенах возникают такие же крепкие доверительные отношения. Может, они не так прочны, как между солдатами на войне, но самоотдача есть только там, где есть доверие. В племени люди куда больше доверяют друг другу и больше ответственны друг перед другом, чем в организации формальной. Во многих организациях нет вообще никакого доверия между руководством и рабочими. Поэтому люди ищут эмоциональную поддержку в своих племенах. И находят ее!
Грэг подумал о племени эксплуатационщиков на «Тэралоджик». Они вместе работали и отдыхали: ездили на рыбалку, устраивали барбекю и охотились. Они были членами одного сильного племени, поэтому полностью доверяли друг другу.
– У меня в голове появились кое-какие примеры, – сказал Грэг.
– Когда Батч впервые это сказал, я просто растерялся. Я не готов был сразу согласиться с этой теорией. Он вообще утверждает, что люди не могут эффективно взаимодействовать, если не используют некоторые моменты племенного поведения. Образование и жизненный опыт здесь значения не имеют.
– В этом есть определенный резон, – пробормотал Дэннис.
В качестве условного племени они решили рассмотреть какую-нибудь баскетбольную команду из НБА. Но какую именно выбрать? Грэг болел за «Чикаго Балз», а Дэннис – за «Бостон Кэлтикс». Они поспорили и даже чуть не поругались.
Дэннис кричал:
– Твоя команда не в состоянии даже…
– Неправда! – спорил Грэг. – Это твоя «Кэлтикс» не может…
Внезапно Грэг закрыл рот двумя руками. Дэннис тоже замолчал и посмотрел на него с удивлением.
– Боже мой, что же мы делаем! – воскликнул Грэг и схватился за голову.
– Кажется, ты наконец-то понял, что защищать твою дурацкую команду совершенно не стоит! – съязвил Дэннис.
– Нет, нет! – Грэг вскочил на ноги. – Посмотри, ведь мы ведем себя, как враждующие племена! Разве ты не видишь? Мы даже не умеем играть в баскетбол, зато и у тебя, и у меня полно собственных идей, как нужно играть. Это нам урок! Настоящий урок! Его стоит запомнить.
Грэг глубоко задумался.
– Скажи, а что мы получаем взамен, когда болеем за какую-нибудь команду? – спросил он, вперившись в стену невидящим взглядом.
Дэннис потер подбородок и тоже посмотрел на стену.
– Когда мы болеем за футбольную или какую-нибудь другую команду, у нас возникает чувство принадлежности, сопричастности. И мы сами себе кажемся значительнее. Мы можем важно обмениваться мнениями и не бояться, что нас сочтут дураками.
– И все-таки твоя команда совсем паршивая! – выпалил Дэннис.
Он пригнулся и – как раз вовремя – успел увернуться от желтого блокнотика, пролетевшего над его ухом.
– А теперь пора поговорить серьезно, – постановил Грэг.
– Хорошо, – согласился Дэннис.
Он залез под стол и достал тот самый блокнотик.
– Чем мы отличаемся от баскетбольной команды? – спросил Грэг.
– Ну, нам не нужно каждый день носить смешную разноцветную форму, – ответил Дэннис.
– Угу, – пробормотал Грэг, – а зачем они ее вообще носят?
– Чтобы их все узнавали, дурачок, – саркастически хмыкнул Дэннис.
Грэг насмешливо посмотрел на него.
– Форма, конечно, очень важна. Фанаты покупают футболки, кепки и кучу всякого барахла с логотипом и сочетанием цветов любимой команды.
– Этим самым они демонстрируют приверженность своей команде, – сказал Дэннис. – Одним из признаков принадлежности людей к племени является использование его символов.
– Точно! – воскликнул Грэг, – как показать, что ты принадлежишь к какому-нибудь племени? Единственным способом – использовать те же символы, что и остальное племя!
– Да, вот мой брат, к примеру, ездит только на «Шевроле». Каждый месяц он отправляется на встречу с другими владельцами «Шевроле», и они все время поливают грязью «Форды».
– Передай мне тот желтенький блокнот, – попросил Грэг.
И в тот же миг блокнотик просвистел у него над ухом, громко стукнулся о стену и шлепнулся прямо на стол. Дэннис улыбался довольной улыбкой. Грэг сделал запись на листочке и прилепил его к белой доске рядом с первой записью – желтым листком, который он принес из дома. Новая надпись гласила:
Характеристика племени № 2.Грэг смотрел на нее.
У сильного племени есть свои СИМВОЛЫ
– Знаешь, это правда. Ну, как американский флаг. Когда я вижу, что в какой-то стране третьего мира жгут наш флаг, мне хочется сбросить на них атомную бомбу. Ведь флаг – это символ одного из моих племен – американского народа.
– Но преуспевающие капиталисты-американцы – это общий враг для всех этих несчастных поджигателей флагов, которые едва сводят концы с концами где-нибудь в пустыне, – заметил Дэннис. – Сжигая символ вражеского племени, они просто демонстрируют свою враждебность. Это такое правило.
Грэг кивнул. Внезапно лицо его помрачнело.
– Что случилось? – заволновался Дэннис.
– Если наш вывод верен, тогда получается, что противник тоже прав. Мы действительно создаем племена, когда обзаводимся собственной символикой.
Дэннис молча почесал затылок.
– Вот смотри, мы все жалуемся на недоверие наших рабочих к руководству, но мы сами заставляем их носить униформу на заводе и нагрудные значки с именами и должностями. Однако сами-то мы не носим форму и значки. Мы носим то, что хотим. Уже эта разница в одежде делит нас на два разных племени: мы сами проводим черту между руководством и всеми остальными. Вынуждая их носить значки с именами, мы как будто говорим им: «Мне ни к чему запоминать твое имя – ты должен носить этот значок, чтобы я видел, как тебя зовут. Я здороваюсь с тобой и чувствую себя отлично. Никакой неловкости! А еще я заставлю тебя носить такую же одежду, какую носят все – чтобы ты чувствовал себя униженным! В довершение всего я хочу, чтобы ты знал, как меня зовут, но значок со своим именем я носить не собираюсь», – сказал Грэг, покачав головой.
– Если мы правильно понимаем эту вот потребность племени в общем враге, то… Посмотри, что получается: мы хотим, чтобы они носили некие символы и форму, но ведь они объединяют их в одно племя против нас – как против общего врага! – удивленно заметил Дэннис.
– Ты в чем-то прав. Я приведу тебе еще один пример. Производственники постоянно жалуются на эксплуатационщиков, которые относятся к продукции так, словно они сами ее произвели или хотя бы помогали ее производить. Производственники и эксплуатационщики ведут себя как два разных племени, одежда у них тоже разная: одни носят синие рабочие костюмы, другие – белые.
– Помнишь, когда Батч посоветовал понаблюдать за поведением подчиненных, что мы первым делом записали? Мы поняли: у представителей одной группы есть некое сходство. Вот одна из причин возникновения такого сходства: общая одежда или символика помогают создать племя, а уж потом в племени развиваются и другие общие черты. Становясь членом племени, каждый ощущает свою сопричастность ему.
Грэг выпрямился. В его глазах загорелся огонек азарта.
– Вот на заводе возникают группы, сами возникают и мешают нормальному развитию компании. Но никто еще не объяснил, почему люди объединяются в эти группы. Самодостаточные группы! Я считаю, что они просто собираются в племена: по принципу общей деятельности или профессиональной квалификации. Только в таких группах они могут эффективно взаимодействовать друг с другом.
Грэг ткнул пальцем в Дэнниса.
– Бьюсь об заклад, что ты принадлежишь к целой куче племен!
– Кто, я? – удивился Дэннис.
Дэннис принадлежит к:Грэг подошел к белой доске, взял маркер и начал писать.
• племени Университета Мичиган;
• племени университетской футбольной команды;
• племени корпорации «Интекол»;
• племени руководства «Интекола»;
• племени производителей микропроцессоров;
• племени старожилов «Интекола».
Грэг оглянулся и указал на Дэнниса маркером.
– Скажи мне, чем ты увлекаешься, чем интересуешься?
Дэннис задумался.
– Ну, я состою в членстве гольф-клуба «Лэйк Форест», это за городом. Еще я оказываю финансовую помощь Чикагскому симфоническому оркестру. Я член Американского общества инженеров-технологов. Член Национальной стрелковой ассоциации…
Грэг быстро записывал. Через полчаса они составили список из двадцати различных племен, к которым Дэннис имел то или иное отношение, – от школьного научного клуба до кредитного общества «Интекола». Потом они принялись записывать племена Грэга. И тоже получили внушительный список.
Дэннис нахмурился:
– Я чувствую, что мы пришли к чему-то важному, но уловил ли я суть?
Грэг зашагал по кабинету.
– Помнишь, мой сын сделал на цоколе нашего дома надпись: «Девчонкам вход запрещен»? – спросил он.
– Да, а что? – Дэннис был совсем сбит с толку.
– Мне кажется, на протяжении жизни человек что-то заимствует изо всех племен, с которыми он себя мысленно и эмоционально ассоциирует. Если бы я стал критиковать инженерную школу Университета Мичиган, как бы ты отреагировал?
– Я бы очень рассвирепел, – ответил Дэннис, – это же одна из лучших инженерных школ в стране, и я работал до изнеможения, чтобы получить диплом этой школы! Так что – руки прочь от нее!
– Ну конечно! – продолжил Грэг. – Некоторые из твоих собственных ценностей сформировались под влиянием Инженерной школы, и твой диплом – просто символ принадлежности к этому миру. Именно поэтому ты бы почувствовал себя оскорбленным, если бы я вдруг стал поносить твой университет.
Дэннис охотно закивал:
– Фанаты баскетбольных команд ведут себя очень похоже. А вспомни, как дерутся футбольные болельщики! Видел, небось, по телевизору? Зрители настолько отождествляют себя со своей командой, что даже пузатые добропорядочные дядьки лезут в драку с болельщиками команды противника. Такие племена втянуты в постоянную, бесконечную войну.
Грэг сразу согласился.
– Батч рассказывал о поведении болельщиков на финальных матчах чемпионата по американскому футболу. Он сказал, что при переходе из одного племени в другое поведение людей резко меняется. Наше чувство собственной значимости, самосознание и поведение во многом зависят от того, в каких группах мы состоим. Чем к большему количеству групп принадлежит человек, тем увереннее он себя чувствует и тем лучше развита его личность. Еще Батч рассказал мне об атаке Легкой бригады во время Крымской войны. Свой рассказ он закончил тем, что в конце первого дня этой ужасной стычки русские выслали офицера с белым флагом для временного перемирия, чтобы захоронить павших британцев и позаботиться о раненых. Этот жуткий пример свидетельствует, как сильно меняется поведение, когда люди переходят из одного племени в другое. В разгар битвы они вели себя как воины Британской и Русской армий, но потом они действовали как члены солдатского братства и не мешали противнику забрать раненых и похоронить мертвых.
Дэннис изумленно покачал головой. Он испытывал смешанные чувства.
– Но какое же отношение все это имеет к нашему заводу? Мы-то сможем применить эти знания у себя?
Грэг призадумался.
– Я считаю, нам нужно создать такие условия, чтобы у рабочих сформировалось самоуважение. Как принадлежность к нашему племени может в этом помочь? Вот в чем надо разобраться!
Дэннис стал ходить по комнате:
– Но ведь многие рабочие говорят, что им ничего больше не нужно – только получить зарплату и уйти домой. Они совершенно не хотят участвовать в групповой деятельности или в жизни компании. Как ты это объяснишь?
Грэг немного помолчал.
– Ну, предположим, если человек, находясь в каком-то племени, получает от этого выгоду, то принадлежность к другим племенам может ему повредить.
Он кивнул своим мыслям и продолжал рассуждать.
– У многих рабочих нет достаточной квалификации, чтобы перейти на другую работу, и они вынуждены работать здесь. Они недовольны и собой, и ситуацией.
– Тогда именно они будут первыми, кто присоединится к новому племени, – предположил Дэннис.
– Да, скорее всего, – ответил Грэг.
Он оторвал еще один желтый листок, сделал на нем надпись и приклеил рядом с двумя другими листками. Надпись гласила:
Особенность племенного поведения № 1.Дэннис задумался. Затем он поднял голову:
Социальная, эмоциональная и психологическая жизнь человека определяется тем, к какому племени он принадлежит.
– Знаешь, Грэг, когда мы нанимаем людей «с улицы», мы тратим кучу времени на то, чтобы показать им, как нужно выполнять различные операции. Но мы ничего не рассказываем им об истории и развитии компании. И совсем ничего не делаем, чтобы воспитать чувство принадлежности к племени. Вот почему среди новичков самая высокая текучесть кадров! Им не объясняют, как они должны вести себя в новом племени. Ведь то, что в их прежнем племени было хорошо и поощрялось, у нас может быть абсолютно неприемлемо. Если рабочий ведет себя неправильно, он либо выслушивает нотации от непосредственного начальника, либо получает официальное предупреждение. Опыт – негативный! Самоуважение – падает! А надо бы сделать так, чтобы чувства возникали положительные, позитивные! И чтобы эти чувства были связаны с нами, с нашим заводом. Наверное, этим должны заниматься менеджеры по управлению персоналом. Вместо того, чтобы перебирать свои безликие, скучные бумажки – документы по найму и увольнению, – они должны сплотить отдельных людей в единое племя.
Грэг все еще думал о чем-то своем, затем сказал:
– Видимо, во многих компаниях возникает проблема, какие стимулы предложить рабочим. Мне запомнился интересный эпизод в заводском цехе на «Кэйп Индастриз». Группа людей собралась вокруг одного рабочего. Батч объяснил мне, что этот человек усовершенствовал сложный технологический процесс и что все собрались поздравить его. Для чего это нужно? Разумеется, чтобы повысить его самооценку!
Он открыл ящик стола и достал оттуда вырезку из газеты:
– Эту статью опубликовали в газете «USA Today» на прошлой неделе, – сказал он, протягивая Дэннису вырезку, истрепанную по краям. Заголовок гласил: «Фирмы тратят миллионы, пытаясь улучшить отношение рабочих к труду! Но успеха нет!»
Дэннис принялся читать статью с большим интересом. В ней описывалось, как многие компании тратят миллионы долларов на то, чтобы заставить сотрудников работать с большей самоотдачей и увеличить производительность труда. Некоторые даже заставляли рабочих ходить по раскаленным углям. Несмотря на такие крайние меры и огромное количество истраченных денег, производительность осталась низкой, и самоотдачи как таковой по-прежнему нет. [15]
– На «Кэйп Индастриз» не занимаются такой ерундой, – заметил Дэннис.
– Вот именно! – воскликнул Грэг. – Батч говорил, что нельзя специально придумать мотивацию для рабочих. Она появляется сама, когда человек осознает свою принадлежность к сильному племени, именно это повышает его самооценку. На «Кэйп Индастриз» сразу бросается в глаза, что у всех рабочих есть чувство собственного достоинства.
– Ничего удивительного, что миллионы, о которых говорится в статье, оказались выброшенными на ветер, – сказал Дэннис, ткнув пальцем в вырезку. – Племя руководителей заставляет племя рабочих более усердно трудиться. Это еще больше усиливает раскол между племенами. Людям хочется работать, когда они чувствуют себя частью сильного племени, а не когда каждым из них в отдельности кто-то манипулирует! В статье говорится, что лишь двадцать шесть процентов рабочих искренне интересуются своей работой. Меня это совершенно не удивляет. Он продолжал читать.
– Здесь еще вот что написано. Большая часть рабочих получает персональное вознаграждение. Это как некоторым детям родители дают деньги за помощь по дому. Зато те, кому не досталось премии или вознаграждения, чувствуют себя обиженными. Они недовольны или начальством, или собой.
Он удовлетворенно хмыкнул.
– Это очевидно! А вот принадлежность к неформальному племени повышает их самооценку. Руководство даже не догадывается, что компания делится на два враждующих племени: управленцы и рабочие.
Грэг согласился с Дэннисом:
– Мне кажется, часто люди отказываются что-то делать просто из протеста: ах, вы не замечаете меня, вы покупаете мое терпеливое послушание, я вынужден целый день торчать у станка – так вот, я тоже личность! И если я захочу, я сорву вам план, и вот тогда вы попляшете! Они не просто халтурят, они самоутверждаются! А руководство этого совершенно не понимает.
– Как же нам эти выводы применить на практике? – спросил Дэннис.
– Есть два пути. Первый – определить, какие племена есть на нашем заводе, и понять, почему они выделились в отдельные группы. Второй – начать создавать новое племя. У его членов самооценка должна быть выше, чем у членов наших заводских племен. Тогда «Тэралоджик» превратится в такое же успешное предприятие, как «Кэйп Индастриз».
– Хорошо. Но мы пока выделили всего две характеристики племени. Их будет достаточно?
– Будем отталкиваться от них и искать новые.
Дэннис был согласен.
– Ты уже определил общего врага – конкурентов, которые ждут не дождутся, чтобы перехватить нашу часть рынка.
– Я думал об этом, – заметил Грэг. – Нам нужно создать как можно более полный образ общего врага. Наверное, нам понадобятся фотографии их заводов, генеральных директоров и топ-менеджеров, данные о финансовой деятельности, уровне производительности и ассортименте услуг. Словом, вся визуальная информация. С ее помощью мы превратим конкурентов в осязаемую, живую угрозу.
Дэннис потер лоб.
– Слушай, какие же мы с тобой тупые! Ты понимаешь, мы ведь все делаем с точностью до наоборот. Мы распространяем информацию о наших достижениях! Мы составляем графики, которые отражают уровень производительности, данные о качестве, объеме выпускаемой продукции и тому подобное. Мы, руководители, не понимаем, что этими действиями еще больше усиливаем раскол между руководством и рабочими. Мы для наших же рабочих становимся врагами, и они объединяются в борьбе против нас! Мы их оцениваем, отчитываем, наказываем и этим подрываем доверие к себе!
– Вот почему Ли Танака предпочел уйти, – сказал Грэг. – Не только потому, что он считал меня противником своего племени, но и потому, что я унизил его в глазах окружающих.
Он вздохнул.
– А что мы будем делать с символами племени?
– Будем носить такую же одежду, как и все остальные, – решительно сказал Грэг. – Если мы хотим, чтобы они носили униформу и значки с именами, то нам тоже придется носить форму и значки.
Грэг улыбнулся:
– Что, прощайте, ботинки от Гуччи?
Дэннис кивнул:
– Знаешь, я вспомнил о большой компании, производящей продукты питания. Я был там пару недель назад. У них было два вида фирменной одежды. Все в главной конторе были одеты в брюки цвета хаки и стильные рубашки с логотипом компании, аккуратно вышитом на кармане. А те, кто работал на заводе, носили тяжелые белые комбинезоны из грубой ткани, застиранные и поношенные. Логотип компании находился на спине, словно номер у заключенных. В этой компании сложились очень плохие отношения между руководителями и рабочими. Хотя я повидал немало разных компаний, хуже отношений я не встречал. По одежде было совершенно ясно, кто к какому племени принадлежит.
– Я тоже сталкивался с такими вещами, – сказал Грэг. – Как-то я ездил на большой фармацевтический завод. Все руководство носило белые лабораторные халаты, даже те, кто занимался не научной работой, а финансами или продажами. А те, кто был занят на производстве, носили светло-бежевые комбинезон и блузу. У меня возникло неприятное чувство: менеджеры, одетые в белые халаты, воспринимались как этакие чистюли. А те, кто работал на производстве, даже сами себя воспринимали как второй сорт!
Дэннис поднялся.
– Ладно, договорились, – сказал он, – как можно скорее переходим на одинаковую одежду. Я займусь этим. Давай разберемся, сколько тут у нас племен на заводе.
Теперь пришел черед Дэнниса записывать. Через двадцать минут они составили внушительный список племен, обитавших на «Тэралоджик». В списке были:
1) племя производственников;Грэг тихо присвистнул.
2) племя отдела контроля качества;
3) племя тех, кто работает в первую смену;
4) племя тех, кто работает во вторую смену;
5) племя диспетчеров;
6) племя руководителей;
7) племя плановиков;
8) племя снабженцев;
9) племя закупщиков;
10) племя распространителей продукции;
11) племя мужчин;
12) племя женщин;
13) племя старожилов;
14) племя новичков;
15) племя администраторов;
16) племя бухгалтеров;
17) племя ИТ-шников;
18) племя рабочих чистого цеха;
19) племя агентов по сбыту.
– Да уж, теперь понятно, почему нам так сложно договориться между собой. У нас получилось девятнадцать племен! Нужно выработать определенную стратегию, чтобы объединить их всех в одно племя, как это сделал Батч в своей компании.
Дэннис почесал подбородок. Казалось, его мысли витают где-то далеко.
– О чем задумался? – поинтересовался Грэг.
– Да я тут вспомнил, как разговаривал пару лет назад с одним консультантом по вопросам управления. Он работал на государственном исследовательском проекте и изучал, как люди проводят время на рабочем месте. Он пришел к выводу, что только пятьдесят три процента всего рабочего времени уходит на продуктивный труд. Остальное время рабочие тратят на другую деятельность. Например, двадцать пять процентов времени – на общение. Итак, сорок семь процентов – это деятельность непродуктивная. Если предположить, что она связана с племенными аспектами поведения, то выходит, причина низкой производительности – в племенном поведении!
Грэг понимал, что он прав.
– Да, и мы теперь знаем, почему так происходит. Чем быстрее мы уясним, как объединить наши племена, тем лучше!
Разговор снова зашел о форме одежды.
– Надо продумать, как будем вводить новую униформу. Чтобы в ней не было этого злополучного противопоставления: руководство – рабочие!
Они обменялись идеями, затем Дэннис ушел. Почему-то у него было озорное выражение лица. Он улыбался так, как будто что-то задумал.
После обеда Грэгу доставили пакет, в котором оказался аккуратно выглаженный костюм. На нагрудном кармане было вышито его имя. Уходя домой, он захватил с собой пакет.
* * *
Грэг оставил свой «Лексус» в гараже и, насвистывая, пошел к парадному входу. Он чувствовал, что сегодня они с Дэннисом сделали что-то действительно важное.Кэтрин хлопотала на кухне.
– Я вижу, у тебя сегодня удачный денек! – улыбнулась она и поцеловала его в щеку.
Дети тянули Грэга за руки: им ужасно хотелось, чтобы отец с ними пообщался. Они что-то рассказывали наперебой, пытаясь перекричать друг дружку.
– Тише! Тише! – засмеялся он и схватил детей в охапку.
Они завизжали от восторга. Грэг покружил их, и они завизжали еще громче. У Грэга закружилась голова, он поставил детей на землю и присел на кушетку. Дети тут же уселись к нему на колени.
После ужина он снова вернулся к своим мыслям. «Интересно, Батч сейчас дома?» – подумал Грэг. Ему ужасно хотелось поделиться с ним сегодняшними достижениями. «Да ведь он сказал мне, что я могу звонить ему в любое время», – напомнил он сам себе, пошел в библиотеку и набрал знакомый номер.
– Джонсон, – донеслось из трубки.
– Привет, Батч, это Грэг. Я не отрываю вас от дел?
– Нет, но через час мне нужно будет уйти из дома.
– Тогда я быстро.
Грэг принялся перечислять свои открытия: общий враг, влияние самооценки рабочих на их поведение, символы племени…
Батч слушал его, не перебивая. После того как Грэг закончил свой монолог, Батч немного помолчал, а потом произнес:
– Молодец! Неплохо поработал. Я сейчас выскажу свои соображения, но прежде спрошу тебя вот о чем. Как ты думаешь, почему возникли племена?
– Из нашего прошлого разговора я помню, что племена возникают потому, что большая часть организаций пребывает в стабильном состоянии. Люди объединяются в племена, потому что это естественная форма существования общества.
– Это все так, но ты не ответил на мой вопрос.
Грэг стал лихорадочно соображать.
– Ну, может, племена позволяют людям чего-то достигнуть?
– Хорошо. Чего они могут достигнуть?
– М-м-м, например, они могут испытать чувство единения, – предположил Грэг.
– Уже ближе к истине. Я тебе дам подсказку. Твоя семья ведь тоже маленькое племя, верно?
– Да.
– Что ты получаешь в семье? Самое важное?
– Это легко! Любовь и доверие.
– А что еще?
Грэг немного подумал:
– Любовь в племенах, возникающих на работе, не совсем уместна, а вот доверие очень важно.
– Точно. В сильном племени между людьми складываются доверительные отношения. Когда я тренировал десантников, мы придерживались железного правила: никогда не оставляй друга в беде. Это высшая форма проявления доверия. Все знали – что бы ни случилось в бою, рядом всегда окажется тот, кто поможет. Никто ни разу не нарушил это правило. Мы вытаскивали раненых и мертвых под шквальным обстрелом, не думая о собственной безопасности. Я пришел к выводу, что в обычной жизни в сильных племенах возникают такие же крепкие доверительные отношения. Может, они не так прочны, как между солдатами на войне, но самоотдача есть только там, где есть доверие. В племени люди куда больше доверяют друг другу и больше ответственны друг перед другом, чем в организации формальной. Во многих организациях нет вообще никакого доверия между руководством и рабочими. Поэтому люди ищут эмоциональную поддержку в своих племенах. И находят ее!
Грэг подумал о племени эксплуатационщиков на «Тэралоджик». Они вместе работали и отдыхали: ездили на рыбалку, устраивали барбекю и охотились. Они были членами одного сильного племени, поэтому полностью доверяли друг другу.
– У меня в голове появились кое-какие примеры, – сказал Грэг.