Ирвин Ян. Башня над пропастью (Сказания трех миров - 2)

   Тензор по-прежнему проводил все дни и ночи перед Зеркалом. Теперь он копался в секретах прошлого: прошлые жизни, прошлые подвиги и предательства.
   И вот однажды, когда Лиан наблюдал за Тензором, он, казалось, увидел что-то, чего не мог заметить Лиан. Тензор вскочил.
   - Что там такое? Что ты нашел? - спросил Лиан, заразившись его волнением. - Ты что-то узнал?
   - Нет, но мой путь теперь ясен! Больше я ничего не скажу.
   36
   АРХИТЕКТОР ВРАТ
   После своего открытия Тензор принялся за работу, как безумный. Он дни и ночи просиживал перед Зеркалом, иногда часами уставившись на какую-нибудь одну картинку. Временами его зачаровывало прошлое, и тогда его суровое лицо светилось радостью, а щеки увлажнялись слезами. Порой картинки были совсем живые, и Лиан, заглядывая через его плечо, видел людей, разгуливающих по улицам, выглядывающих из окон высоких башен или в ужасе бегущих от наступающей армии. Несколько раз Лиан замечал чисто символические сцены чаще всего это были три тихих черных озера, над которыми висела огромная арканская луна, не отражаясь в воде.
   Лиан докладывал все это Малиене, хотя теперь его шпионская деятельность стала необременительна: сама Малиена или кто-то другой из аркимов все время стоял теперь за спиной Тензора. Он знал, что они там, но не обращал на них внимания. Даже те аркимы, которые раньше во всем его поддерживали, напугались. Наконец и они не выдержали.
   - Мы ужасно боимся, Тензор, - сказала седовласая Селиала. - Мы тебя предупреждали, чтобы ты опасался собственного безумия. Ты не прислушался, и Шазмак пал! И все-таки мы последовали за тобой. Но теперь довольно! Мы больше не с тобой, раз ты замышляешь новое бедствие!
   - Вы правы, укоряя меня, - тихо ответил Тензор, - но кого же вы выберете на мое место?
   Малиена признала:
   - Мы не можем найти предводителя. Нас возглавит Аркимский Совет.
   - Я не согласен, чтобы мной управлял Совет, - заявил Тензор. - После Тар Гаарна мы отдали власть Аркимскому Совету. Посмотрите, что из этого вышло!
   - Ты украл у Совета власть и вернул себе! - яростно возразила Малиена и плюнула в его сторону. - Вот что из этого вышло.
   - Выбирайте, или я пойду своим путем, - сказал Тензор и склонил голову, дрожа от еле сдерживаемого волнения.
   Аркимы посовещались. Наконец вернулась Селиала с ответом:
   - Аркимский Совет остается.
   - Тогда я один...
   - Нет, подчинись нам - или ты станешь изгоем, - уговаривала Селиала. Завтра мы отправляемся в восточные города. Подготовку начинаем немедленно. Ты отдашь нам Зеркало.
   Тензор побелел как мел. С трудом поднявшись, он шаркающей походкой пошел по коридору. Поравнявшись с Лианом, Тензор схватил его за руку.
   - Пошли, - пробормотал он. - До утра надо многое сделать.
   Лиан был безутешен. Катадза обещала так много, а что он приобрел - лишь несколько глав для своего сказания, у которого не было конца.
   После всех тягот путешествия он и подумать не мог о пути обратно. К тому же у него до некоторой степени наладились отношения с Тензором. Хотя тот не доверял ему, но явно ценил ум юноши. Тензор научил его немного разбираться в аркимской письменности, а для летописца это было бесценное приобретение.
   Аркимы закончили свои приготовления и легли спать. Они поднялись засветло и, взвалив на спину рюкзаки, прошли по мостику к Великой Башне и ждали на площадке. Наконец на лестнице появился Тензор, который этой ночью совсем не спал.
   - Отдай нам Зеркало, - сказала Селиала, - я позабочусь о нем по поручению Аркимского Совета. - Она с улыбкой протянула руку, но Тензор не улыбнулся. Лиан заметил, что суставы пальцев у того побелели.
   - Увы, - ответил он, - я отрекаюсь от своей нации и своего мира. Я больше не арким. Я никогда не отдам Зеркало. Вы можете уходить, но я останусь в Катадзе.
   Вероятно, аркимы ожидали чего-то подобного, поскольку все они стали подниматься по ступеням. Когда они добрались до площадки, на которой стоял Тензор, он поднял руку. Они сразу же остановились.
   - Не идите против меня.
   Наступил страшный момент, когда арким мог пойти против аркима. Но этого никто не хотел. Тензор начал медленно отступать, и никто не решился его преследовать. Пройдя еще один пролет, он крикнул:
   - Лиан!
   Лиан сопротивлялся, но почувствовал, что снова попал в рабство к Тензору. Ноги пошли сами, против его воли. Малиена схватила юношу за руку.
   - Ты вынудишь меня применить силу против тебя, - мрачно произнес Тензор. - Я это сделаю.
   - Оставайся здесь, если тебе угодно, - сказала она. - Ты знаешь, что я не могу причинить тебе вреда, но мы забираем Лиана, и Зеркало тоже.
   - Я сделаю это, - угрожающим тоном произнес Тензор. - Подумай, нужно ли тебе это.
   - Нет! - вскричала Малиена. - Мы больше не станем уступать твоим фантазиям и безумствам! Ты - сумасшедший!
   Тензор пошатнулся.
   - Хорошо, пусть я сумасшедший. Но я говорю - посмотрите на него! Взгляните на его глаза и кожу. Что вы видите? Это дзаинянин, на котором клеймо Рулька! Ты возьмешь его с собой, Баситор? А ты, Хинтис?
   Лиана чуть не хватил удар от ужаса. Баситор выступил вперед и, сорвав с него очки, раздавил их каблуком. Взяв Лиана за подбородок, он сказал:
   - Посмотрите на его глаза. - Хинтис распахнул рубашку на Лиане:
   - Видите белые веснушки у него на груди? - Селиала внимательно изучила эти доказательства.
   - У него "дар Рулька", но его нельзя наказывать за преступления предков, которые давно умерли. Он не совершил ничего постыдного.
   Баситор сплюнул на пол.
   - Для меня сам "дар" - преступление после того, что случилось с Шазмаком. Если он пойдет с нами, я сверну ему шею при первом же удобном случае.
   Малиена встретилась взглядом с Лианом.
   - Я побеждена, летописец. Наши души будут бродить по страницам Преданий. Карана, прости меня! - И она отпустила руку Лиана.
   Теперь у Лиана не было сил сопротивляться Тензору, и он поднялся по ступеням. Тензор сжал его запястье, как тогда на Тайном Совете. Он втолкнул Лиана в комнату, захлопнул дверь и запер засовом. Аркимы стали стучать кулаками в дверь, осмелев теперь, когда Тензор скрылся.
   - Эта дверь их не удержит, - сказал Тензор и повел Лиана в свой кабинет.
   Эта комната была спроектирована так, чтобы выдержать любой натиск врага - все, кроме полного разрушения башни. Тензор с мрачным удовлетворением оглядел железную дверь, гигантские запоры и еще какие-то защитные устройства, неведомые Лиану.
   Лиан был сильно напуган, но в то же время испытывал облегчение оттого, что ему пока что не нужно было переходить через Сухое Море.
   Юноша увидел, что Тензор хорошо подготовился на случай возможной осады башни аркимами: в углу стояла бочка с водой, рядом с которой Тензор сложил большое количество различных продуктов.
   Арким проследил за направлением взгляда Лиана.
   - Надеюсь, тут достаточно всего, - сказал он, - потому что до тех пор, пока я не узнаю, как сделаны врата в Ночную Страну, и не доставлю его для мщения, мы не покинем эту комнату.
   И, словно ничего не случилось, он уселся и возобновил прерванную работу. Вскоре в дверь яростно застучали. Затем осаждавшие кабинет, вероятно, использовали какое-то взрывчатое вещество: башня содрогнулась. Затем нависла тишина, действующая Лиану на нервы. Однако дверь осталась невредимой.
   - Им никогда ее не сломать, - сказал Тензор, даже не оглянувшись. - Сам Кандор сделал ее несокрушимой.
   Позднее аркимы вернулись и снова попытались открыть дверь, но им и на этот раз ничего не удалось.
   Солнце село. Тензор продолжал работать в тишине. Заблокировав вход на лестницу, он добился того, что все верхние этажи башни были в его распоряжении, потому что другого пути наверх не было.
   Когда Лиан проснулся утром, Тензор все еще работал с бешеной энергией и сосредоточенностью. Не реагировал он и когда возобновились атаки на их дверь. Он лишь устало вздохнул и повернулся к двери.
   Шум на минуту затих, и Лиан услышал конец фразы:
   - ... я это сделал!
   Пока Тензор спал, Лиан взял его свиток. Это был длинный документ, написанный бисерным почерком на языке аркимов. Юноша еще мало знал этот язык и поэтому не мог расшифровать свиток, но узнавал отдельные слова. Были тут и рисунки: большие арки и прочие детали с украшениями разной формы и размеров какой-то непонятной конструкции. И несколько раз в тексте встречалось слово, которое, как Лиан решил, означало "врата".
   Итак, Тензор узнал секрет врат - это портал, связывающий одно место с другим. Или ему казалось, что узнал. Путь к бегству! Возможно (как в душе надеялся Лиан), с их помощью можно будет попасть обратно на Мельдорин, не мучаясь в Сухом Море.
   Вдруг Лиан застыл, почувствовав, что за спиной у него стоят.
   - Да, это врата, - сказал Тензор. - А почему ты удивляешься - ведь о них было столько разговоров. Принцип прост, но удастся ли мне их сделать? И будут ли они работать?
   Его перебил голос, донесшийся сквозь единственную щель высоко в стене:
   - Тензор! Тензор! Нас преследуют. - Тензор улыбнулся.
   - Преследуют? - повторил он, притворяясь удивленным. - И кто же?
   - Неизвестно. Они идут с юга.
   - Видишь, как низко мы пали? - обратился Тензор к Лиану. - Несколько одиноких путников, наверняка изжаждавшихся, изголодавшихся и изможденных переходом, - а мы трясемся от страха! Нечего со мной советоваться! закричал он через стену. - Я отрекся от вас, я больше не ваш предводитель.
   После этого никаких звуков снаружи не доносилось.
   Тензор занялся изготовлением врат, а Лиан с удивлением наблюдал за ним. В дело шли подручные материалы: арким использовал камни, которые отковыривал от стен своего кабинета, искал в комнатах металлические предметы, сам изготавливал инструменты. Он изменял первоначальный проект в зависимости от того, что попадалось под руку. У Тензора была поразительная сноровка и чувство материала, и по-видимому, работа доставляла ему удовольствие.
   Врата в форме павильона с семью стройными каменными колоннами, поддерживающими металлический купол, сделанные Тензором, выглядели просто и изящно. Они были красивы, но им не хватало симметрии - характерная черта для архитектуры аркимов.
   Вначале Лиан просто сидел, глядя, как работает Тензор, но потом его заворожил процесс, и он начал задавать вопросы и выдвигать предложения. Вскоре Лиан был полностью захвачен идеями Тензора и сознанием, что то, что ему само идет в руки, не снилось ни одному летописцу.
   Он постоянно расспрашивал Тензора о языке и сказаниях аркимов, и тот охотно отвечал. У Лиана была определенная цель: он собирался сделать перевод "Аркимских Сказаний" и посвятить его памяти Шазмака. Ведь Лиан был мастером-летописцем, для которого Сказания - профессия, а их язык - хлеб насущный.
   "Я почти так же развращен, как Тензор, - подумал Лиан. - Что бы подумала обо мне Карана?" Эта мысль на некоторое время отрезвила его. Той ночью ему снились горькие сны о девушке, но утром он очнулся и осознал реальность. Карана потеряна, а Тензор рядом.
   В один из дней Тензор неожиданно поднялся, вытер грязные руки, отступил назад и оглядел свои врата.
   - Они закончены, - сказал арким. - Они хороши. Они готовы, и я тоже. Он повернулся к Лиану: - А скоро я использую тебя для той цели, ради которой тащил за собой. Тогда мы посмотрим, кто более велик.
   37
   НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА
   Мужчина приглушенно вскрикнул от ужаса. Он не мог говорить, потому что лежал на животе и рот был забит грязью.
   Затем заговорила женщина, и в голосе ее звучал смех.
   - Оставь его, Карана. Мы теперь по одну сторону.
   Карана вздрогнула. Голос был знакомый, но она не могла вспомнить, кому он принадлежит. Опознав в своей жертве Мендарка, она спрятала нож и слезла с его спины. Она даже протянула руку и помогла Магистру подняться, хотя и с явной неприязнью, а потом демонстративно вытерла руку о свои штаны. К ней вернулись старые воспоминания об ужасном времени перед Тайным Советом.
   - Ты дурак, Оссейон! - бушевал Мендарк, сплевывая грязь. - Ты что, и мозгов, и глаз лишился вместе с пальцем?
   Обе стороны были так изумлены при виде друг друга, что долго не находили слов. Наконец Таллия пожала руку Шанду.
   - Какая приятная встреча! - сказала она. - Правда, ты кошмарно выглядишь.
   Шанд очень похудел, а загорелая кожа была желтоватого оттенка.
   - Я болел, - ответил он слабым голосом и, выронив нож, опустился на землю.
   - Шанд! - воскликнула Карана, падая возле него на колени. Таллия тоже склонилась над ним.
   - Все в порядке, - сказал он, не в силах поднять голову с травы. - У меня несколько недель колики. Думал, я здесь умру.
   - У меня есть хорошее лекарство, - заявила Таллия и начала рыться в рюкзаке. - К утру будешь готов карабкаться по горам.
   Таллия смешала в кружке разные порошки и, долив водой, дала выпить Шанду. Он выпил содержимое одним глотком.
   - Ну и гадость - почти как моя вода!
   - Так и должно быть. Зато так хорошо тебя "запечатает", что будешь по нужде со штопором ходить. - Она весело засмеялась. - Значит, вот что ты замышлял, Шанд, в ту ночь в Туллине, когда познакомил меня с Пендером. А я-то гадала!
   - Я и не думал тогда, что в конце концов попаду сюда, - ответил Шанд. От Туллина до Катадзы долгий путь, но я рад, что по крайней мере встретил тебя. Однако мы расскажем друг другу наши истории позже, а сейчас хорошая еда - это то, что нам нужно, да побольше.
   Таллия подошла к Каране, стоявшей в одиночестве. Та протянула руку, и, пожав ее, Таллия обняла девушку, к удивлению последней.
   - Я оставила тебя в Тайном Совете, - сказала Таллия. - Нужно было позаботиться о многих, и я не могла тебя унести. А когда вернулась, ты уже исчезла. У меня все время было чувство вины.
   - Твоя задача заключалась в том, чтобы доставить живых в безопасное место, а тебе не удалось даже это. Не понимаю, почему ты должна чувствовать себя виноватой из-за мертвых, - подал голос Мендарк, все еще сердитый.
   - И тем не менее мне стыдно, - продолжала Таллия, отмахнувшись от Мендарка.
   - Я тебя не виню, - ответила Карана. - Все вышло наилучшим для меня образом. А теперь я положительно умираю от голода.
   - У нас есть еда, - сообщил Мендарк, все еще смотревший на Шанда с изумлением, а на Карану - с враждебностью.
   - Так давайте же ее! - вскричала она. - Последние два дня мы ели только ящериц.
   - А вот мой друг Оссейон, - представила Таллия. Оссейон радостно улыбнулся Каране.
   - Я много раз слышал твою историю, Карана. Я очень рад.
   Она робко протянула руку, которая тут же исчезла в огромной четырехпалой лапе. Однако, к удивлению Караны, пожатие было очень осторожным.
   - Я капитан стражи Мендарка, - сказал Оссейон. - Я защищаю его от тех, кто прячется с ножами за камнями. Сегодня я потерял свою работу. - И он тихо, от души рассмеялся. - А ты очень быстрая. Думаю, мы подружимся с тобой.
   Карана тоже так думала. Про себя она решила, что Оссейон ей нравится больше всех. Они последовали за Шандом в лагерь, разбитый под деревьями, которые защищали его от ветра. Карана мешала угли в очаге, сложенном из камней, пока Таллия доставала из сумки остатки съестного. Женщины нарезали еду в горшок, а Оссейон наполнил два сосуда поменьше водой из ручья.
   Мендарк все еще не мог оправиться от нападения Караны. Когда она приставила нож к его горлу, он познал такой страх, какой ему не доводилось ощущать целые столетия. И, что еще хуже, его видели в таком состоянии. Он не мог оставить это безнаказанным.
   - Сразу видно, что Карана из Готрима, - громко сказал он, когда девушка, подцепив кусочек сырого лука, ела его с ножа. - У нее манеры как у конюха.
   Воцарилась мертвая тишина. Взгляды Мендарка и Караны скрестились над костром, и она швырнула горшок со всем содержимым ему в лицо. Если бы он не увернулся, она бы вышибла ему зубы. Карана бросилась в темноту ночи. Мендарк слишком поздно вспомнил их первую встречу, когда попытался отнять у Караны Зеркало. В тот раз девушка почувствовала, что он собирается сделать, даже раньше, чем он сам это понял, и мгновенно среагировала.
   Таллия, выхватив из костра ветку, при свете ее собирала разбросанную пищу. Она так разозлилась, что этот факел дрожал у нее в руке.
   Шанд крепко схватил Мендарка за руку.
   - Ты дурак! Ты покинул Карану, хотя она была тебе очень нужна, когда у нее было Зеркало. А потом она прошла весь долгий путь от Туркада и добралась до Катадзы через Сухое Море, рассчитывая только на себя, не то что ты, сытый и устилающий свою дорогу золотом Магистра! - Шанд побледнел. - Она самая мужественная и верная из всех, кого я знаю, и стоит сотни таких, как ты. Клянусь, что сброшу тебя со скалы, Мендарк, если увижу, что ее обижают! А теперь прочь с дороги!
   Шанд поискал Карану в темноте. Она не ушла далеко, так как идти было некуда. Она сидела, свесив ноги, на краю утеса и тихо плакала. Устроившись рядом, Шанд обнял ее за плечи.
   - Мендарк! - Ее передернуло. - Как я его ненавижу. Когда-то он притворялся другом, этот вонючий, жадный лицемер!
   - Ты ошибаешься в его мотивах, Карана. Им движет не жадность, а долг. Магистр вынужден подчинять этому всю свою жизнь.
   - Он оказался несостоятелен как Магистр, но кошелек у него не становится тоньше! Жадный, злобный, плохой человек!
   - И все-таки долг есть долг. Мендарк остался верен своим обязанностям. У него много слабостей - как у меня и даже у тебя, Карана. Он слишком любит свое положение и власть. Гордый человек не любит, когда его суют носом в грязь. К тому же он нам нужен: он еще сыграет свою роль в истории с Зеркалом.
   - И ты, которого я люблю и уважаю, на его стороне.
   - Я не на его стороне. Я представляю обе стороны. Я буду тебя защищать, если до этого дойдет. Но нам нужно идти в Катадзу по нашему делу вместе с Таллией и Мендарком.
   - Я не смогу с ним разговаривать, - прошептала Карана. - Однако я дала тебе клятву, и если ты потребуешь, я буду его терпеть.
   - Я тебя прошу, - ответил Шанд. - А теперь давай вернемся - у меня еще болит живот.
   Шанд встал, и Карана последовала за ним к костру. В котелке весело булькала похлебка. Карана была так голодна, что еле удерживалась, чтобы не лезть своей ложкой в котелок. Однако она заставила себя сидеть спокойно, памятуя о замечании Мендарка. Потом она поймала на себе взгляд Шанда и вспомнила о своем долге.
   Она направилась к Мендарку. Он сделал к ней полшага навстречу, потом замер в нерешительности. Приблизившись, она протянула руку. Мендарк взял ее и подержал минуту, потом слегка поклонился Каране, и они разошлись. Мир был восстановлен. Они взяли свои тарелки и принялись за еду.
   К утру у Шанда прошли колики, но он все еще был слаб, поэтому они все вместе задержались на один день. Когда они отправились в путь, утреннее солнце начало заливать долины, окрашивая белое в розовый цвет. Морское дно особенно отсюда, со склона горы, за который не попадали солнечные лучи, казалось прекрасным, прохладным, мирным.
   Карана поднималась уверенно, перепрыгивая с выступа на выступ, как горная козочка, хотя сапоги у нее разваливались и подошва одного была подвязана веревкой.
   Они с Таллией сделали передышку и беседовали, когда наконец появились Шанд с Мендарком, отставшие от них. Оба запыхались, лица раскраснелись. Увидев посеревшие губы Шанда, Карана сразу же вскочила с места, за ней Таллия.
   - С тобой все в порядке, Шанд? - озабоченно спросила Таллия.
   - Не беспокойся, я немного передохну здесь с Караной. Мои ноги отвыкли подниматься в гору, к тому же все еще болит.
   Мендарк, Таллия и Оссейон двинулись вверх по склону.
   - Шанд, ты ужасно выглядишь!
   - Я чувствую себя лучше. Таллия была права насчет штопора! Однако хватит о моих печалях. Мы скоро будем в Катадзе.
   - Да, и Лиан там.
   - Может быть, - осторожно произнес он. - Не забегай вперед! А теперь послушай меня. Я часто размышлял о твоей роли в этой истории. Ты совсем особенная, и ты здесь для какой-то цели. В Катадзе произойдет развязка, и, что бы ни случилось, ты рискуешь, будь осторожна.
   - Да, конечно, - с рассеянным видом ответила Карана. Шанд умолк. "Она не может ни о чем думать, кроме объятий своего возлюбленного. Ну что же, я тоже помню, как это было у меня. Надеюсь, она получит то, чего заслуживает. И лучше бы Лиану оценить ее должным образом".
   Прошел день, затем еще один, и наконец они взобрались на последний утес, самый крутой, и стояли на древнем берегу, созерцая башни Катадзы, возвышавшиеся над ними. Однако их поджидал сюрприз.
   Прямо на пути отряда неподвижно стояли шесть аркимов. Таллия и Оссейон, двигавшиеся впереди, резко остановились.
   - Стойте смирно и поднимите руки, - сказал Мендарк пришедшим с ним.
   Аркимы в ответ тоже подняли руки, продемонстрировав добрую волю.
   - Осторожно идем к ним, - скомандовал Мендарк.
   Когда они оказались поближе, Карана узнала двух аркимов: Селиалу, судившую ее в Шазмаке, и Малиену, мать Раэля, которую не видела много лет. Она подбежала к ней.
   - Малиена! - заплакала девушка. - О, прости меня, Малиена. Это я виновата. - Она опустилась к ногам женщины.
   - Карана, - сказала Малиена, поднимая девушку и обнимая ее. Аркимка роняла слезы на огненные кудри Караны. - Ах, мой Раэль! Я возлагала на него такие надежды. Но он был истинным сыном Элиноры. - Довольно долго женщины стояли, прижавшись друг к другу. Их обступили остальные.
   - Я Селиала, - представилась седая женщина, - и я выступаю от лица Аркимского Совета. Какая встреча, Карана. - Она представила своих спутников, а Карана - своих.
   - Не спрашивая вас, по какому вы здесь делу, расскажу о нашем. Мы должны поведать печальную историю. Тензор взял Зеркало и заперся с ним в Великой Башне, отвергнув Аркимский Совет. Мы полагаем, что он нашел секрет изготовления врат и в данный момент создает их. Мы не сумели ни остановить его, ни пробраться к нему в кабинет. Боюсь, что близится наша погибель. Если ты в состоянии помочь нам, Мендарк, это может спасти положение.
   - Наши интересы совпадают, - ответил Мендарк. - Я сделаю все, что в моих силах.
   Карана горела от нетерпения. И вдруг Селиала подняла руку.
   - Прежде всего, у нас есть незавершенное дело, касающееся Караны, вернее, суда над ней в Шазмаке. Карана, подойди ко мне.
   Карана встревожилась, но подчинилась. У Селиалы был суровый вид.
   - Я должна сообщить тебе, что в твое отсутствие, три дня тому назад, Аркимский Совет продолжил судебное разбирательство. Мы решили, что ты виновна в одном из трех преступлений, а именно: ты принесла Зеркало в Шазмак и не отдала его нам. Как ты знаешь, это преступление карается смертью. К тому же мы выяснили, что каким-то необъяснимым образом тебе удалось обмануть Совет.
   Карана упала на колени. Из всего, что могло случиться в Катадзе, она меньше всего ожидала этого. Селиала сделала ей знак подняться.
   - Однако что касается первого преступления, мы оправдали тебя в свете дальнейших событий, касающихся Зеркала, поскольку ты действовала в наших интересах. Что до второго преступления, то, хотя ты в нем виновна, мы не назначаем никакого наказания, поскольку ничего подобного не происходило прежде. Мы только требуем, чтобы ты рассказала для наших Преданий, каким образом тебе удалось нас обмануть.
   Карана склонила голову. Селиала улыбнулась:
   - А теперь ты можешь задать вопрос, который так тебя волнует.
   - Где Лиан? - воскликнула Карана. - Он здесь?
   - Прости, - вмешалась Малиена. Лицо Караны стало белым как полотно. Нет, он жив, - поспешно добавила она, дотронувшись до щеки Караны. - Он в Катадзе и в добром здравии, хотя мне и пришлось много раз лечить его во время путешествия. Боюсь, что он с Тензором, и они заперлись вместе. Но, боже мой!
   - Что такое? - воскликнула Карана, снова встревожившись.
   Малиена улыбнулась во весь рот:
   - У него есть обаяние, у этого твоего Лиана. Но, боже мой, Карана, какой же он дурак!
   Отряду еще предстоял долгий и тяжелый путь до Катадзы; склоны круто поднимались, земля была бесплодная, и кругом валялись круглые черные камни. Только в глубоких долинах была растительность: тут оливковые деревья, там высохшие черные плоды, рассыпанные по земле, или колючие кустарники и каменные деревья.
   Карана шла как во сне, не замечая странного пейзажа. Она способна была думать лишь об одном, и даже когда в сумерках они добрались до вершины горы и стояли перед удивительными, словно бы плетеными башнями, нигде больше не встречавшимися на Сантенаре, она почти не заметила их.
   - Где он? - закричала она у западной двери крепости. Малиена улыбнулась и показала:
   - Там, в Великой Башне. Иди через эту дверь, поднимись до перехода через мост, ведущий в башню, затем ступай по лестнице до пятого уровня. Ты увидишь на двери отметины. Но внутрь тебе не попасть.
   Карана уже умчалась. Она неслась по холлам мимо аркимов, смотревших на нее в изумлении, вверх по лестнице и через мост и остановилась лишь, чтобы снять развалившиеся сапоги. Ее сердце бешено билось и, казалось, вот-вот выскочит из груди. Добравшись до пятого уровня, она подбежала к массивной двери, за которой был кабинет Тензора, лестница и доступ в верхнюю часть башни.
   Дверь была из стали, поцарапанной во время атак аркимов. Карана начала стучать в нее кулаками, но удары были беззвучными.
   Погодите-ка! Высоко наверху, у двери, были большие щели между кирпичами. Пролезть сквозь них было невозможно даже маленькому ребенку, но зато ими можно было воспользоваться, чтобы позвать Лиана.