Страница:
Мишель нахмурилась.
Она всегда ввязывается куда-нибудь, заранее предполагая, что ее ждет крах. Может, в этом причина ее неудач? Как добиться успеха, если не веришь в победу? Как жить с любимым мужчиной, если не веришь, что счастье с ним возможно? Собственный скепсис сыграл с ней дурную шутку.
Но почему она думала, что дальше секса у них с Райаном не пойдет? И только ли с Райаном она следовала этой схеме? Быть может, именно поэтому у нее не сложились отношения ни с одним из ее партнеров. Она не видела будущего с ними, не представляла совместной жизни после бурного секса, не мечтала о настоящем романе. И ее мужчины уходили озадаченные не ее податливостью, а тем, что совершенно не понимали, чего от них добиваются.
Боже, Боже!
Мишель хотелось вскочить и выбежать в ночь. Она неслась бы, не разбирая дороги, пока не упала бы где-нибудь, рыдая, поддеревом. Только опасение выколоть себе в темноте глаз какой-нибудь веткой удерживало ее от нелепого поступка. Ах да, и еще наручники!
Отчего она в жизни шла таким странным путем? Боялась провала? Мишель повернулась к Райану и уткнулась лицом ему в грудь. Тяжелое биение его сердца немного успокаивало и примиряло с собой.
Она всю жизнь мечтала стать шеф-поваром и получила нужную работу. Но чтобы сделать себе имя, одной должности в ресторане мало. Для дальнейших успехов требовалось четко знать, к чему и каким путем движешься, а также много вкалывать. И она замялась, отступила, испугалась. Понеслась, словно напуганная курица, под крышу родительского дома. Глупая трусиха!
Теории хороши лишь в юности, когда даже крошечные результаты кажутся огромными достижениями. Вот почему ей все удавалось в родном городе. Когда свежесть впечатлений сменилась рутиной – пропали силы и желание двигаться дальше.
Райан был о ней слишком высокого мнения. Он считал, что она многого добилась, работая над собой. Это было иллюзией несведущего человека. Ничего особенного она не добилась. И не добьется, если не сосредоточится на достижении цели.
То же и в отношениях с мужчинами. Вот только что делать в одном-единственном конкретном случае, с конкретным мужчиной? Мишель повозилась, устраиваясь поуютнее. Заслуживали ли они оба настоящего романа, или полноценный секс станет достойной развязкой?
Мишель почувствовала, как тяжелы ее веки.
Утро вечера мудренее, решила Мишель, проваливаясь в сон.
Глава 12
Глава 13
Она всегда ввязывается куда-нибудь, заранее предполагая, что ее ждет крах. Может, в этом причина ее неудач? Как добиться успеха, если не веришь в победу? Как жить с любимым мужчиной, если не веришь, что счастье с ним возможно? Собственный скепсис сыграл с ней дурную шутку.
Но почему она думала, что дальше секса у них с Райаном не пойдет? И только ли с Райаном она следовала этой схеме? Быть может, именно поэтому у нее не сложились отношения ни с одним из ее партнеров. Она не видела будущего с ними, не представляла совместной жизни после бурного секса, не мечтала о настоящем романе. И ее мужчины уходили озадаченные не ее податливостью, а тем, что совершенно не понимали, чего от них добиваются.
Боже, Боже!
Мишель хотелось вскочить и выбежать в ночь. Она неслась бы, не разбирая дороги, пока не упала бы где-нибудь, рыдая, поддеревом. Только опасение выколоть себе в темноте глаз какой-нибудь веткой удерживало ее от нелепого поступка. Ах да, и еще наручники!
Отчего она в жизни шла таким странным путем? Боялась провала? Мишель повернулась к Райану и уткнулась лицом ему в грудь. Тяжелое биение его сердца немного успокаивало и примиряло с собой.
Она всю жизнь мечтала стать шеф-поваром и получила нужную работу. Но чтобы сделать себе имя, одной должности в ресторане мало. Для дальнейших успехов требовалось четко знать, к чему и каким путем движешься, а также много вкалывать. И она замялась, отступила, испугалась. Понеслась, словно напуганная курица, под крышу родительского дома. Глупая трусиха!
Теории хороши лишь в юности, когда даже крошечные результаты кажутся огромными достижениями. Вот почему ей все удавалось в родном городе. Когда свежесть впечатлений сменилась рутиной – пропали силы и желание двигаться дальше.
Райан был о ней слишком высокого мнения. Он считал, что она многого добилась, работая над собой. Это было иллюзией несведущего человека. Ничего особенного она не добилась. И не добьется, если не сосредоточится на достижении цели.
То же и в отношениях с мужчинами. Вот только что делать в одном-единственном конкретном случае, с конкретным мужчиной? Мишель повозилась, устраиваясь поуютнее. Заслуживали ли они оба настоящего романа, или полноценный секс станет достойной развязкой?
Мишель почувствовала, как тяжелы ее веки.
Утро вечера мудренее, решила Мишель, проваливаясь в сон.
Глава 12
Когда они, наконец, поднялись на вершину скалы, сияло ослепительное солнечное утро. Увидев, что члены остальных двух команд уже стоят у обрыва, Райан разочарованно вздохнул. Разумеется, он радовался окончанию проклятой гонки по пересеченной местности, однако предпочел бы, чтобы их с Мишель команда пришла к финишу первой.
– Райан! Мишель! – Маргарет принялась махать руками. Ее лицо выражало искреннее беспокойство. – Мы волновались за вас! Как вы? Где вы были так долго?
Райан не знал, как следует ответить на этот вопрос. Провели вместе ночь в уютной пещерке? Эти слова могут быть неверно истолкованы… то есть очень даже верно истолкованы.
– Когда стемнело, мы все еще не добрались до вершины, – пояснила Мишель. – В общем, переночевали в пещере. Там оказалось сухо и уютно.
Райану захотелось наступить ей на ногу, чтобы прекратить поток откровений. Мишель, пять лет жившая в больших городах, отвыкла от того, что в Карбон-Хилле любое слетевшее с губ откровение легко становится достоянием общественности, да еще и додуманное в нужных и ненужных местах.
На лице Маргарет отразился ужас. Она обвела пытливым взглядом одежду парочки, заляпанную грязью.
– Ночевать в пещере? Кошмар! – вынесла она вердикт.
– Да уж, – покивала Мишель. – Это и был кошмар.
– Действительно? – не удержался от вопроса Райан и пристально посмотрел на девушку.
– Да, действительно, – настойчиво повторила Мишель, поджав губы. Похоже, она сообразила, что о них скоро пойдут слухи.
Райан больше ничего не сказал. Ему хватило красноречивого румянца, залившего щеки Мишель. Любопытно, всегда ли она краснеет, если смущается? В таком случае он будет заниматься с ней сексом только при свете!
И будет говорить при этом непристойности, чтобы вызвать у малышки румянец.
– А вы где ночевали? – спросила у Маргарет Мишель.
– О, нам повезло добраться до финиша до темноты. Я и Деннис были так измучены, что даже отказались от ужина, сразу пошли спать.
– Значит, вы были здесь еще вчера? – изумилась Мишель. – Но как вам это удалось? Неужели вам было комфортно скрываться от погони в наручниках?
– Наручники? Какие наручники? – Только тут Маргарет обратила внимание на скованные запястья парочки. – О, теперь ясно…
Да уж, подумал Райан, теперь судачить будут не только заядлые болтуны. Конечно, для Мишель это было не столь важно – она-то давно переехала из Карбон-Хилла. Она уедет, но сплетники останутся, и за девушку будет краснеть ее мать.
– Так вас не сковали? – недоверчиво уточнила Мишель.
– Нет. – Маргарет покачала головой. Она не могла оторвать взгляда он опухшего запястья девушки. – Чем вы заслужили такую кару?
– Нас подстрелили в пейнтболе. А вас, судя по всему, нет.
– Нет, хотя пару раз мы были близки к провалу. – Женщина кивнула в сторону стола для пикника. – Брэнди и Клейтона тоже не сковывали.
Мишель посмотрела на Райана.
– Значит, мучились мы одни. Наручники были только на нас!
– Думаю, мы особенные, – усмехнулся он, не понимая, чем она недовольна. Им пришлось пережить одну из самых ярких и запоминающихся ночей в жизни, и во многом благодаря наручникам.
Конечно, веско добавил внутренний голос Райана, ночевка в пещере не слишком удобная штука, особенно когда нет спального мешка, однако то, что произошло между ними…
– А где Анни? – вежливо улыбаясь, спросила Мишель. – У нее должен быть ключ от наручников.
– Посмотрите у микроавтобуса, она где-то там, – посоветовала Маргарет.
– Спасибо. – Мишель кивнула Райану. – Пошли, чего стоишь? Наконец снимем эти проклятые железяки!
– А я не спешу, – заявил тот, двигаясь нарочито медленно. – Я к ним привык.
– Да идем же быстрее! – взмолилась Мишель и дернула за цепь. – Может, Анни уже готовит тебе свежий кофе с булочкой. Неужели не голоден?
Это сработало.
– Так бы и сказала – идем есть. А то «наручники» да «железяки»… – хмыкнул Райан, припускаясь галопом.
– Привет, ребята! – обрадовалась Анни, которая как раз вылезала из микроавтобуса, пригибая голову. – Рада, что вы справились.
– Надеюсь, теперь нас освободят? – с мольбой спросила Мишель, потрясая железной цепью.
– Разумеется. – Анни вынула из кармана маленький ключик. – Ой, что с твоим запястьем? Оно так распухло!
Райан тоже склонился над рукой Мишель. Вокруг запястья, кроме припухлости, красовался синеватый ободок. Видимо, синяк появился после падения со склона оврага. Но красноватая опухоль? Неужели это он виновен в страданиях Мишель? Ведь он дергал за цепь! Но почему она даже не пожаловалась? Не позволила гордость?
Однако вместе с чувством вины Райаном овладело удовлетворение. Словно он поставил свою отметину на теле Мишель, особое клеймо, означавшее, что она принадлежит только ему.
– Ерунда! – отмахнулась девушка. – Просто мы один раз свалились в овраг. Да еще на бегу трудно держать руки вместе, если под ноги попадаются коряги.
– Какой ужас, – искренне посочувствовала Анни, вкладывая ключ в протянутую ладонь Райана. – Мне так жаль, честное слово! Организаторы что-то перемудрили.
Райан торопливо отомкнул два замочка.
– Ты свободна, – скованно сказал он Мишель, отдавая наручники Анни.
Собственные руки показались обоим слишком легкими, почти невесомыми.
– Да, Мишель, пока я не забыла. – Анни заглянула в кабину, порылась в бардачке и достала телефон. – Вот твой сотовый.
– Ура! – Девушка выхватила трубку из ее рук и прижала к груди. – Спасибо огромное! Где он был?
Анни покусала губу, словно заранее извиняясь за свой ответ.
– На тумбочке возле твоей кровати.
– Неужели? – Мишель обменялась с Райаном понимающими взглядами. – Как интересно!
– Кстати, тебе каждые пятнадцать минут названивает мать.
Мишель вздохнула.
– Этого следовало ожидать. Ты не отвечала? Не сказала, где я нахожусь?
– Я сообщила ей, что вы с Райаном выполняете сложное задание, поэтому тебе не до звонков. – Лицо Анни сильно побледнело. Видимо, ей устроили допрос с пристрастием. – Я не хотела ее волновать, поэтому особенно не распространялась.
– Что ж, спасибо, – поблагодарила Мишель. – Я ее сейчас успокою.
Она отошла в сторонку, и Райан внезапно почувствовал себя покинутым. Ночью они были близки, но сумеет ли он сохранить эту близость? И как надолго сможет удержать Мишель рядом? Не кончится ли их краткая связь одновременно с окончанием соревнований?
Ему следовало разработать план завоевания.
– Кстати, Анни, а где именно организаторы одолжили наручники?
Мишель нашла тихое местечко подальше от остальных участников и группы мужчин, которые что-то споро строили. Она выбрала из списка мамин номер и приготовилась к самой нравоучительной лекции из всех, что ей доводилось слышать.
– Мишель Луиза Нельсон, – строго сказала мама вместо приветствия. – Где ты была?
Стоило Мишель оказаться в родных пенатах, как для мамы переставал иметь значение тот факт, что ее дочери уже двадцать пять и что она целых пять лет живет совершенно самостоятельно.
– Я выполняла задание организаторов.
– Среди ночи? Вместе с Райаном Слейтером, я полагаю? Парнем, с которым ни одна благоразумная мать свою дочь не отпустит даже днем в парк погулять? Тебя видели?
– Нет. – Мишель решила ничего не отрицать. Это было проще, чем вступать в нудную дискуссию. – И прежде чем ты спросишь… сегодня последний день. Думаю, этой ночью я буду свободна.
Мать ахнула.
– Очень на это надеюсь, Мишель Луиза Нельсон, – чопорно проговорила она. – Ведь тебе еще судить кулинарный конкурс.
Мишель мигнула от неожиданности. Она совершенно забыла о дурацком кулинарном конкурсе. Поедать блюда с редькой на глазах любопытствующей публики – это похоже на издевательство! Уж лучше вернуться в пещеру!
– Мишель, – подозрительно спросила мать, – надеюсь, ты не забыла о том, что будешь сидеть в жюри?
– Нет, разумеется.
Но мать ей явно не поверила.
– Хорошо, что я позвонила и напомнила тебе об этом. Уж лучше тебе быть в жюри, когда все начнется! И не вздумай опаздывать. Все ясно?
– Яснее не бывает, – устало пробормотала Мишель. – Я буду в жюри, как и обещала.
Она совершенно не представляла, каким будет следующий конкурс и сколько на него потребуется душевных и физических сил. Для ее матери это не имело ни малейшего значения.
– Вот и хорошо. – Мать издала протяжный вздох. – А теперь, дорогая, расскажи, что на тебе будет надето.
Мишель отняла трубку от уха и в изумлении уставилась на нее.
– Понятия не имею! – не выдержала она. – На мне вся та же одежда, что и вчера! И она очень грязная!
– Боже, надеюсь, тебя никто не видел? – испугалась мать.
Терпение Мишель лопнуло. Продлевать мучения она не собиралась.
– Ой, у меня садится батарея! – пискнула она в трубку. – Забыла зарядить.
– Мишель! – истерично выкрикнула мать. – Надеюсь, рядом с тобой нет газетчиков из «Геральд»? Они не фотографируют тебя в грязной одежде?
Мишель представила, какая истерика приключилась бы с матерью, если бы на первой полосе газеты появилось ее, Мишель, фото, в заляпанных землей джинсах и с вороньим гнездом на голове.
– Все, пока, – торопливо бросила она в трубку, приготовившись нажать отбой.
– Помни о своем высоком статусе! – взвизгнула мать.
– И я тебя люблю. Целую. – Мишель выключила мобильный и зашагала к столу с едой, за которым уже сидел Райан. – Как считаешь, на кого я похожа в этой одежде, – пытливо спросила она своего напарника. – На бывшую «мисс Редьку» или на чучело огородное?
Взгляд Райана попутешествовал по ее телу, на губах заиграла хитрая усмешка. При этом грудь Мишель налилась и потяжелела.
– Ты прекрасно выглядишь даже в грязной одежде, – заявил Райан уверенно. – Какая разница, «мисс Редька» ты или «мисс Свинина»?
Ответ этот Мишель понравился. Она села за стол и поставила на него локти.
– Представляешь, я забыла о кулинарном поединке, – тихо шепнула она партнеру на ухо. – К сведению, я с детства ненавижу редьку. Лютой ненавистью.
– Ни за что бы не подумал, «мисс Редька»!
– Мне придется пробовать все блюда! – Мишель прикрыла глаза ладонью. – Надеюсь, меня не стошнит.
– Ты же ехала верхом на лошади. И играла в пейнтбол. Спала в пещере. Ты уже совершила кучу поступков, на которые считала себя неспособной, – веско заметил Райан. – Подумаешь, редька! Ерунда на постном масле!
– Ну, если посмотреть с этой точки зрения… – Девушка задумалась. – Может, пойдешь в жюри вместо меня? – развеселилась она. – Небось, тебе понравятся желатиновые пудинги с редькой, творога и прочими радостями желудка.
– Желатиновые пудинги с редькой? Звучит заманчиво. – Райан сделал вид, что задумался. – Пудинг с редькой, ух ты! Это так в стиле нашего городка! Правда, в жюри меня не пустят, но я могу просто составить тебе компанию.
Мишель в изумлении уставилась на него.
– Что, действительно? Но зачем? Ведь соревнования к этому времени окончатся.
– Ну и что? Может, мне понравится?
Мишель уставилась в тарелку с овощным салатом и нахмурилась. Момент истины? Начало отношений, к которым она не готова? Вернее, которых боится больше… пудингов с редькой. Она не была уверена, что ей нравится такое быстрое развитие событий.
И потом, верно ли она истолковала намек? Быть может, Райан хочет развеяться и приятно провести время на кулинарном поединке после тягот соревнований?
Глупость какая! Кто, находясь в здравом уме, может получать удовольствие от присутствия на кулинарном поединке? Значит, Райан вызывался только из-за нее.
– Уверена, тебе не понравится. Будет скучно.
Мишель мысленно вздохнула. В том-то и дело. Райану все быстро наскучит. В том числе и она. Райан откроет для себя, какая Мишель на самом деле обычная женщина, и потеряет к ней интерес. Простая обывательница с минимумом достоинств.
– И все равно я пойду, – упрямо настаивал Райан.
– Пойдешь куда? – спросила Брэнди, присаживаясь рядом с ним.
Мишель всячески старалась скрыть свое раздражение. Нервы и так были на грани, а нахальное поведение Брэнди могло подтолкнуть шаткое равновесие в сторону открытого конфликта.
– Мишель будет в жюри кулинарного конкурса, где участники представят блюда с редькой, – пояснил Райан довольно приветливо и сделал глоток кофе.
– Правда? – Брэнди смотрела на Мишель, сощурив глаза. – Тебя пригласили потому, что ты повар? Или потому, что ты бывшая «мисс Редька»?
– Думаю, по обеим причинам, – ответил за Мишель Райан.
Той очень захотелось пнуть его под столом ногой. Неужели он не замечал, как из ушей Брэнди пошел пар? И что она позеленела от зависти? Говорить при рыжей фурии о достижениях Мишель было сродни размахиванию красной тряпкой перед быком.
– Жительницы Карбон-Хилла оказали Мишель большую честь, – воодушевленно продолжал Райан. – Ведь это так почетно – судить конкурс!
– Думаю, да, – в замешательстве кивнула Мишель, недоумевая, почему Райан несет такую ахинею. – Правда, я не уверена, что они сделали правильный выбор…
– И я не уверена, – процедила Брэнди, изучая свой безупречный маникюр. – Женщины Карбон-Хилла с большим трепетом относятся к кулинарному конкурсу. Для них важно, чтобы победил достойный кандидат. Так что Мишель должна выбирать с умом.
У Мишель застучало в висках. Отлично! Выходит, она ввязалась в аферу, которая ей не по плечу. Как она сможет выбрать достойнейшего, если терпеть не может редьку? Или выбирать на самом деле нужно не блюдо, а человека? По политическим соображениям, к примеру.
– Скажу больше… – Брэнди наклонилась вперед, к Мишель, и сладко зашептала: – Для нашего города очень важно, чтобы и судья была самой достойной женщиной. Вот будет для всех разочарование, если станет известно, что ты провела ночь в пещере, прикованная наручниками к мужчине, с которым не связана узами брака! Ах, какой будет скандал!
Мишель подперла голову кулаками и, не отрываясь, смотрела на Брэнди. Она знала, что рыжая кукла сделает все, лишь бы опорочить ее честь. И пусть для самой Мишель эта честь была не слишком ценным трофеем, ее мать бы точно подрезала Брэнди язык. Эта мысль была приятна.
– И еще, – добавила Брэнди мечтательно, – даже среди женатых пар Карбон-Хилла наручники считаются извращением. Представляешь, какой будет скандал, когда всплывут подробности вашей с Райаном ночевки?
Мишель скупо улыбнулась.
– И кто же просветит общественность? Брэнди в ответ сверкнула улыбкой в тысячу ватт.
– Земля слухами полнится, сама знаешь.
Мишель спокойно смотрела Брэнди в глаза. Она старалась выглядеть безмятежной, словно вопрос с репутацией в Карбон-Хилле совершенно ее не волновал. Зато мысленно она придумывала самый зверский способ расправы с нахалкой Брэнди. Схватить бы ее за рыжие патлы да головой об…
Она прикрыла глаза, считая до трех. Мать ни за что не простит ее, если подробности последнего конкурса выплывут наружу. Она наверняка начнет носить широкий шарф и очки, когда будет выходить из дома, и до конца жизни будет попрекать в этом дочь.
– Ты абсолютно права, Брэнди, – неожиданно вступил Райан и с удовольствием хлебнул кофе. – Слухи – штука неуправляемая. И откуда только берутся? Даже про самых безупречных ходят сплетни. Как про тебя, например.
Брэнди покосилась на него.
– Да, обо мне говорят не очень хорошо. Но я даже знаю, кто именно говорит! – заявила она и с ненавистью глянула на Мишель. – Одна стервозная особа, которую мы все неплохо знаем. Так бывает всякий раз, когда я участвую в конкурсах. Стоит победить хоть в одном, проигравшие принимаются сплетничать. Вот какую цену я плачу за успех!
Мишель стало противно. Она торопливо сунула в рот несколько ломтиков жареной картошки, чтобы скрыть отвращение, появившееся на лице.
Райан же просто наклонился к уху Брэнди и что-то зашептал. Мишель изумилась, что глаза рыжей нахалки способны становиться такими круглыми. Брэнди принялась хватать ртом воздух, ее лицо стало малиновым.
– Это не… это не… неправда!
– Я тоже так сказал, когда услышал, – с удовольствием заулыбался Райан и снова хлебнул кофе. – Я заявил, что Брэнди никогда не пошла бы на такое! Но выяснилось, что у кого-то есть фотографии с той вечеринки.
– Это подделка! Умелая подделка! Я всем твержу, что это подделка! – Брэнди вскочила. – Я была такой юной и впечатлительной, когда… я…
– Ты не обязана оправдываться, дорогая, – добродушно заметил Райан. – Ведь это лишь грязные слухи, не более. Главное, чтобы об этом не узнали достойные люди Карбон-Хилла.
Брэнди взвизгнула и унеслась прочь.
– Она никому ничего не расскажет, – уверенно сказал Райан.
Мишель мучило любопытство.
– А что за слух?
– Э-э, нет. Не скажу!
– Значит, слух действительно шикарный. – Мишель наклонилась вперед, приготовившись слушать. – Ну же, рассказывай, не томи! Что натворила эта стерва?
Райан тоже подался вперед.
– Знаешь, Мишель, я склонен считать, что сплетничают больше женщины, а не мужчины. Пожалуй, я оставлю этот рассказ при себе. В этой истории замешана не только Брэнди, но и еще… пара человек, а мне не хотелось бы стать разносчиком слухов.
– Пара человек? Так она делала это с двумя одновременно? – оживленно зашептала Мишель. – Вот это да!
– Я ничего тебе не говорил.
– Но дальше меня эта сплетня не пойдет, – пообещала Мишель и сделала умоляющее лицо. – Расскажи, прошу тебя. Клянусь, я буду нема как могила!
– Что-то верится с трудом! Ты же женщина.
– Но ведь о нас с тобой я никому не рассказывала, – сообщила Мишель обиженно.
Райан смотрел недоверчиво.
– Никому? Даже Ванессе?
– Даже ей.
– Хм.
Мишель не знала, что означает это «хм», но надеялась, что Райан оценил силу ее духа.
– Ну же, что натворила Брэнди? И с кем? И где?
– Я ничего тебе не скажу.
Мишель сощурила глаза.
– Я все равно узнаю. Даже если мне понадобится тебя пытать.
– Прими к сведению – я не мазохист.
– Мишель! – К столу приблизился Клейтон. – Что с Брэнди, ты не в курсе?
– Если бы я только знала, – с искренним сожалением ответила девушка.
– Хм. – Клейтон посмотрел в ту сторону, куда умчалась разъяренная Брэнди. – Обычно она такая милая и приветливая, а в течение всех соревнований ведет себя так… грубо.
– Полагаю, это стресс, – тоном знатока заявила Мишель. Открывать Клейтону глаза на истинную сущность Брэнди было бессмысленно. Он все равно не нашел бы в ней изъяна.
– Наверное, ты права. Мы все очень напряжены. Три дня конкурсов, высокие требования… – Клейтон вздохнул. – Лично я на следующей неделе беру сразу три отгула, чтобы прийти в себя.
Мишель покивала. Она тоже устала, но лишь физически, и это не переставало ее удивлять. Складывалось ощущение, будто внутри ее бушует море энергии, которое не исчерпать никакими безумными конкурсами. Мишель казалось, что она способна завоевать весь мир, если срочно потребуется это сделать. Ощущение собственного могущества было головокружительным.
– Долго мы будем торчать у реки? – спросил Райан Клейтона.
– Они все еще что-то строят, – сообщил тот, кивая на бригаду крепких мужиков, водружавших на открытой площадке нечто, не поддающееся описанию. – Какой-то лабиринт с препятствиями, если не ошибаюсь.
– И что за препятствия? Ты видел? – уточнила Мишель.
– Насколько я понял, это испытание на выносливость.
– А разве до этого у нас была сиеста? – возмутилась девушка. – Сколько можно нас пытать?
– Полагаю, до тех пор, пока кто-то не закричит «сдаюсь», – горько пошутил Клейтон.
Мишель с Райаном переглянулись.
– Готов? – спросила она.
– На все сто, – усмехнулся он.
– Райан! Мишель! – Маргарет принялась махать руками. Ее лицо выражало искреннее беспокойство. – Мы волновались за вас! Как вы? Где вы были так долго?
Райан не знал, как следует ответить на этот вопрос. Провели вместе ночь в уютной пещерке? Эти слова могут быть неверно истолкованы… то есть очень даже верно истолкованы.
– Когда стемнело, мы все еще не добрались до вершины, – пояснила Мишель. – В общем, переночевали в пещере. Там оказалось сухо и уютно.
Райану захотелось наступить ей на ногу, чтобы прекратить поток откровений. Мишель, пять лет жившая в больших городах, отвыкла от того, что в Карбон-Хилле любое слетевшее с губ откровение легко становится достоянием общественности, да еще и додуманное в нужных и ненужных местах.
На лице Маргарет отразился ужас. Она обвела пытливым взглядом одежду парочки, заляпанную грязью.
– Ночевать в пещере? Кошмар! – вынесла она вердикт.
– Да уж, – покивала Мишель. – Это и был кошмар.
– Действительно? – не удержался от вопроса Райан и пристально посмотрел на девушку.
– Да, действительно, – настойчиво повторила Мишель, поджав губы. Похоже, она сообразила, что о них скоро пойдут слухи.
Райан больше ничего не сказал. Ему хватило красноречивого румянца, залившего щеки Мишель. Любопытно, всегда ли она краснеет, если смущается? В таком случае он будет заниматься с ней сексом только при свете!
И будет говорить при этом непристойности, чтобы вызвать у малышки румянец.
– А вы где ночевали? – спросила у Маргарет Мишель.
– О, нам повезло добраться до финиша до темноты. Я и Деннис были так измучены, что даже отказались от ужина, сразу пошли спать.
– Значит, вы были здесь еще вчера? – изумилась Мишель. – Но как вам это удалось? Неужели вам было комфортно скрываться от погони в наручниках?
– Наручники? Какие наручники? – Только тут Маргарет обратила внимание на скованные запястья парочки. – О, теперь ясно…
Да уж, подумал Райан, теперь судачить будут не только заядлые болтуны. Конечно, для Мишель это было не столь важно – она-то давно переехала из Карбон-Хилла. Она уедет, но сплетники останутся, и за девушку будет краснеть ее мать.
– Так вас не сковали? – недоверчиво уточнила Мишель.
– Нет. – Маргарет покачала головой. Она не могла оторвать взгляда он опухшего запястья девушки. – Чем вы заслужили такую кару?
– Нас подстрелили в пейнтболе. А вас, судя по всему, нет.
– Нет, хотя пару раз мы были близки к провалу. – Женщина кивнула в сторону стола для пикника. – Брэнди и Клейтона тоже не сковывали.
Мишель посмотрела на Райана.
– Значит, мучились мы одни. Наручники были только на нас!
– Думаю, мы особенные, – усмехнулся он, не понимая, чем она недовольна. Им пришлось пережить одну из самых ярких и запоминающихся ночей в жизни, и во многом благодаря наручникам.
Конечно, веско добавил внутренний голос Райана, ночевка в пещере не слишком удобная штука, особенно когда нет спального мешка, однако то, что произошло между ними…
– А где Анни? – вежливо улыбаясь, спросила Мишель. – У нее должен быть ключ от наручников.
– Посмотрите у микроавтобуса, она где-то там, – посоветовала Маргарет.
– Спасибо. – Мишель кивнула Райану. – Пошли, чего стоишь? Наконец снимем эти проклятые железяки!
– А я не спешу, – заявил тот, двигаясь нарочито медленно. – Я к ним привык.
– Да идем же быстрее! – взмолилась Мишель и дернула за цепь. – Может, Анни уже готовит тебе свежий кофе с булочкой. Неужели не голоден?
Это сработало.
– Так бы и сказала – идем есть. А то «наручники» да «железяки»… – хмыкнул Райан, припускаясь галопом.
– Привет, ребята! – обрадовалась Анни, которая как раз вылезала из микроавтобуса, пригибая голову. – Рада, что вы справились.
– Надеюсь, теперь нас освободят? – с мольбой спросила Мишель, потрясая железной цепью.
– Разумеется. – Анни вынула из кармана маленький ключик. – Ой, что с твоим запястьем? Оно так распухло!
Райан тоже склонился над рукой Мишель. Вокруг запястья, кроме припухлости, красовался синеватый ободок. Видимо, синяк появился после падения со склона оврага. Но красноватая опухоль? Неужели это он виновен в страданиях Мишель? Ведь он дергал за цепь! Но почему она даже не пожаловалась? Не позволила гордость?
Однако вместе с чувством вины Райаном овладело удовлетворение. Словно он поставил свою отметину на теле Мишель, особое клеймо, означавшее, что она принадлежит только ему.
– Ерунда! – отмахнулась девушка. – Просто мы один раз свалились в овраг. Да еще на бегу трудно держать руки вместе, если под ноги попадаются коряги.
– Какой ужас, – искренне посочувствовала Анни, вкладывая ключ в протянутую ладонь Райана. – Мне так жаль, честное слово! Организаторы что-то перемудрили.
Райан торопливо отомкнул два замочка.
– Ты свободна, – скованно сказал он Мишель, отдавая наручники Анни.
Собственные руки показались обоим слишком легкими, почти невесомыми.
– Да, Мишель, пока я не забыла. – Анни заглянула в кабину, порылась в бардачке и достала телефон. – Вот твой сотовый.
– Ура! – Девушка выхватила трубку из ее рук и прижала к груди. – Спасибо огромное! Где он был?
Анни покусала губу, словно заранее извиняясь за свой ответ.
– На тумбочке возле твоей кровати.
– Неужели? – Мишель обменялась с Райаном понимающими взглядами. – Как интересно!
– Кстати, тебе каждые пятнадцать минут названивает мать.
Мишель вздохнула.
– Этого следовало ожидать. Ты не отвечала? Не сказала, где я нахожусь?
– Я сообщила ей, что вы с Райаном выполняете сложное задание, поэтому тебе не до звонков. – Лицо Анни сильно побледнело. Видимо, ей устроили допрос с пристрастием. – Я не хотела ее волновать, поэтому особенно не распространялась.
– Что ж, спасибо, – поблагодарила Мишель. – Я ее сейчас успокою.
Она отошла в сторонку, и Райан внезапно почувствовал себя покинутым. Ночью они были близки, но сумеет ли он сохранить эту близость? И как надолго сможет удержать Мишель рядом? Не кончится ли их краткая связь одновременно с окончанием соревнований?
Ему следовало разработать план завоевания.
– Кстати, Анни, а где именно организаторы одолжили наручники?
Мишель нашла тихое местечко подальше от остальных участников и группы мужчин, которые что-то споро строили. Она выбрала из списка мамин номер и приготовилась к самой нравоучительной лекции из всех, что ей доводилось слышать.
– Мишель Луиза Нельсон, – строго сказала мама вместо приветствия. – Где ты была?
Стоило Мишель оказаться в родных пенатах, как для мамы переставал иметь значение тот факт, что ее дочери уже двадцать пять и что она целых пять лет живет совершенно самостоятельно.
– Я выполняла задание организаторов.
– Среди ночи? Вместе с Райаном Слейтером, я полагаю? Парнем, с которым ни одна благоразумная мать свою дочь не отпустит даже днем в парк погулять? Тебя видели?
– Нет. – Мишель решила ничего не отрицать. Это было проще, чем вступать в нудную дискуссию. – И прежде чем ты спросишь… сегодня последний день. Думаю, этой ночью я буду свободна.
Мать ахнула.
– Очень на это надеюсь, Мишель Луиза Нельсон, – чопорно проговорила она. – Ведь тебе еще судить кулинарный конкурс.
Мишель мигнула от неожиданности. Она совершенно забыла о дурацком кулинарном конкурсе. Поедать блюда с редькой на глазах любопытствующей публики – это похоже на издевательство! Уж лучше вернуться в пещеру!
– Мишель, – подозрительно спросила мать, – надеюсь, ты не забыла о том, что будешь сидеть в жюри?
– Нет, разумеется.
Но мать ей явно не поверила.
– Хорошо, что я позвонила и напомнила тебе об этом. Уж лучше тебе быть в жюри, когда все начнется! И не вздумай опаздывать. Все ясно?
– Яснее не бывает, – устало пробормотала Мишель. – Я буду в жюри, как и обещала.
Она совершенно не представляла, каким будет следующий конкурс и сколько на него потребуется душевных и физических сил. Для ее матери это не имело ни малейшего значения.
– Вот и хорошо. – Мать издала протяжный вздох. – А теперь, дорогая, расскажи, что на тебе будет надето.
Мишель отняла трубку от уха и в изумлении уставилась на нее.
– Понятия не имею! – не выдержала она. – На мне вся та же одежда, что и вчера! И она очень грязная!
– Боже, надеюсь, тебя никто не видел? – испугалась мать.
Терпение Мишель лопнуло. Продлевать мучения она не собиралась.
– Ой, у меня садится батарея! – пискнула она в трубку. – Забыла зарядить.
– Мишель! – истерично выкрикнула мать. – Надеюсь, рядом с тобой нет газетчиков из «Геральд»? Они не фотографируют тебя в грязной одежде?
Мишель представила, какая истерика приключилась бы с матерью, если бы на первой полосе газеты появилось ее, Мишель, фото, в заляпанных землей джинсах и с вороньим гнездом на голове.
– Все, пока, – торопливо бросила она в трубку, приготовившись нажать отбой.
– Помни о своем высоком статусе! – взвизгнула мать.
– И я тебя люблю. Целую. – Мишель выключила мобильный и зашагала к столу с едой, за которым уже сидел Райан. – Как считаешь, на кого я похожа в этой одежде, – пытливо спросила она своего напарника. – На бывшую «мисс Редьку» или на чучело огородное?
Взгляд Райана попутешествовал по ее телу, на губах заиграла хитрая усмешка. При этом грудь Мишель налилась и потяжелела.
– Ты прекрасно выглядишь даже в грязной одежде, – заявил Райан уверенно. – Какая разница, «мисс Редька» ты или «мисс Свинина»?
Ответ этот Мишель понравился. Она села за стол и поставила на него локти.
– Представляешь, я забыла о кулинарном поединке, – тихо шепнула она партнеру на ухо. – К сведению, я с детства ненавижу редьку. Лютой ненавистью.
– Ни за что бы не подумал, «мисс Редька»!
– Мне придется пробовать все блюда! – Мишель прикрыла глаза ладонью. – Надеюсь, меня не стошнит.
– Ты же ехала верхом на лошади. И играла в пейнтбол. Спала в пещере. Ты уже совершила кучу поступков, на которые считала себя неспособной, – веско заметил Райан. – Подумаешь, редька! Ерунда на постном масле!
– Ну, если посмотреть с этой точки зрения… – Девушка задумалась. – Может, пойдешь в жюри вместо меня? – развеселилась она. – Небось, тебе понравятся желатиновые пудинги с редькой, творога и прочими радостями желудка.
– Желатиновые пудинги с редькой? Звучит заманчиво. – Райан сделал вид, что задумался. – Пудинг с редькой, ух ты! Это так в стиле нашего городка! Правда, в жюри меня не пустят, но я могу просто составить тебе компанию.
Мишель в изумлении уставилась на него.
– Что, действительно? Но зачем? Ведь соревнования к этому времени окончатся.
– Ну и что? Может, мне понравится?
Мишель уставилась в тарелку с овощным салатом и нахмурилась. Момент истины? Начало отношений, к которым она не готова? Вернее, которых боится больше… пудингов с редькой. Она не была уверена, что ей нравится такое быстрое развитие событий.
И потом, верно ли она истолковала намек? Быть может, Райан хочет развеяться и приятно провести время на кулинарном поединке после тягот соревнований?
Глупость какая! Кто, находясь в здравом уме, может получать удовольствие от присутствия на кулинарном поединке? Значит, Райан вызывался только из-за нее.
– Уверена, тебе не понравится. Будет скучно.
Мишель мысленно вздохнула. В том-то и дело. Райану все быстро наскучит. В том числе и она. Райан откроет для себя, какая Мишель на самом деле обычная женщина, и потеряет к ней интерес. Простая обывательница с минимумом достоинств.
– И все равно я пойду, – упрямо настаивал Райан.
– Пойдешь куда? – спросила Брэнди, присаживаясь рядом с ним.
Мишель всячески старалась скрыть свое раздражение. Нервы и так были на грани, а нахальное поведение Брэнди могло подтолкнуть шаткое равновесие в сторону открытого конфликта.
– Мишель будет в жюри кулинарного конкурса, где участники представят блюда с редькой, – пояснил Райан довольно приветливо и сделал глоток кофе.
– Правда? – Брэнди смотрела на Мишель, сощурив глаза. – Тебя пригласили потому, что ты повар? Или потому, что ты бывшая «мисс Редька»?
– Думаю, по обеим причинам, – ответил за Мишель Райан.
Той очень захотелось пнуть его под столом ногой. Неужели он не замечал, как из ушей Брэнди пошел пар? И что она позеленела от зависти? Говорить при рыжей фурии о достижениях Мишель было сродни размахиванию красной тряпкой перед быком.
– Жительницы Карбон-Хилла оказали Мишель большую честь, – воодушевленно продолжал Райан. – Ведь это так почетно – судить конкурс!
– Думаю, да, – в замешательстве кивнула Мишель, недоумевая, почему Райан несет такую ахинею. – Правда, я не уверена, что они сделали правильный выбор…
– И я не уверена, – процедила Брэнди, изучая свой безупречный маникюр. – Женщины Карбон-Хилла с большим трепетом относятся к кулинарному конкурсу. Для них важно, чтобы победил достойный кандидат. Так что Мишель должна выбирать с умом.
У Мишель застучало в висках. Отлично! Выходит, она ввязалась в аферу, которая ей не по плечу. Как она сможет выбрать достойнейшего, если терпеть не может редьку? Или выбирать на самом деле нужно не блюдо, а человека? По политическим соображениям, к примеру.
– Скажу больше… – Брэнди наклонилась вперед, к Мишель, и сладко зашептала: – Для нашего города очень важно, чтобы и судья была самой достойной женщиной. Вот будет для всех разочарование, если станет известно, что ты провела ночь в пещере, прикованная наручниками к мужчине, с которым не связана узами брака! Ах, какой будет скандал!
Мишель подперла голову кулаками и, не отрываясь, смотрела на Брэнди. Она знала, что рыжая кукла сделает все, лишь бы опорочить ее честь. И пусть для самой Мишель эта честь была не слишком ценным трофеем, ее мать бы точно подрезала Брэнди язык. Эта мысль была приятна.
– И еще, – добавила Брэнди мечтательно, – даже среди женатых пар Карбон-Хилла наручники считаются извращением. Представляешь, какой будет скандал, когда всплывут подробности вашей с Райаном ночевки?
Мишель скупо улыбнулась.
– И кто же просветит общественность? Брэнди в ответ сверкнула улыбкой в тысячу ватт.
– Земля слухами полнится, сама знаешь.
Мишель спокойно смотрела Брэнди в глаза. Она старалась выглядеть безмятежной, словно вопрос с репутацией в Карбон-Хилле совершенно ее не волновал. Зато мысленно она придумывала самый зверский способ расправы с нахалкой Брэнди. Схватить бы ее за рыжие патлы да головой об…
Она прикрыла глаза, считая до трех. Мать ни за что не простит ее, если подробности последнего конкурса выплывут наружу. Она наверняка начнет носить широкий шарф и очки, когда будет выходить из дома, и до конца жизни будет попрекать в этом дочь.
– Ты абсолютно права, Брэнди, – неожиданно вступил Райан и с удовольствием хлебнул кофе. – Слухи – штука неуправляемая. И откуда только берутся? Даже про самых безупречных ходят сплетни. Как про тебя, например.
Брэнди покосилась на него.
– Да, обо мне говорят не очень хорошо. Но я даже знаю, кто именно говорит! – заявила она и с ненавистью глянула на Мишель. – Одна стервозная особа, которую мы все неплохо знаем. Так бывает всякий раз, когда я участвую в конкурсах. Стоит победить хоть в одном, проигравшие принимаются сплетничать. Вот какую цену я плачу за успех!
Мишель стало противно. Она торопливо сунула в рот несколько ломтиков жареной картошки, чтобы скрыть отвращение, появившееся на лице.
Райан же просто наклонился к уху Брэнди и что-то зашептал. Мишель изумилась, что глаза рыжей нахалки способны становиться такими круглыми. Брэнди принялась хватать ртом воздух, ее лицо стало малиновым.
– Это не… это не… неправда!
– Я тоже так сказал, когда услышал, – с удовольствием заулыбался Райан и снова хлебнул кофе. – Я заявил, что Брэнди никогда не пошла бы на такое! Но выяснилось, что у кого-то есть фотографии с той вечеринки.
– Это подделка! Умелая подделка! Я всем твержу, что это подделка! – Брэнди вскочила. – Я была такой юной и впечатлительной, когда… я…
– Ты не обязана оправдываться, дорогая, – добродушно заметил Райан. – Ведь это лишь грязные слухи, не более. Главное, чтобы об этом не узнали достойные люди Карбон-Хилла.
Брэнди взвизгнула и унеслась прочь.
– Она никому ничего не расскажет, – уверенно сказал Райан.
Мишель мучило любопытство.
– А что за слух?
– Э-э, нет. Не скажу!
– Значит, слух действительно шикарный. – Мишель наклонилась вперед, приготовившись слушать. – Ну же, рассказывай, не томи! Что натворила эта стерва?
Райан тоже подался вперед.
– Знаешь, Мишель, я склонен считать, что сплетничают больше женщины, а не мужчины. Пожалуй, я оставлю этот рассказ при себе. В этой истории замешана не только Брэнди, но и еще… пара человек, а мне не хотелось бы стать разносчиком слухов.
– Пара человек? Так она делала это с двумя одновременно? – оживленно зашептала Мишель. – Вот это да!
– Я ничего тебе не говорил.
– Но дальше меня эта сплетня не пойдет, – пообещала Мишель и сделала умоляющее лицо. – Расскажи, прошу тебя. Клянусь, я буду нема как могила!
– Что-то верится с трудом! Ты же женщина.
– Но ведь о нас с тобой я никому не рассказывала, – сообщила Мишель обиженно.
Райан смотрел недоверчиво.
– Никому? Даже Ванессе?
– Даже ей.
– Хм.
Мишель не знала, что означает это «хм», но надеялась, что Райан оценил силу ее духа.
– Ну же, что натворила Брэнди? И с кем? И где?
– Я ничего тебе не скажу.
Мишель сощурила глаза.
– Я все равно узнаю. Даже если мне понадобится тебя пытать.
– Прими к сведению – я не мазохист.
– Мишель! – К столу приблизился Клейтон. – Что с Брэнди, ты не в курсе?
– Если бы я только знала, – с искренним сожалением ответила девушка.
– Хм. – Клейтон посмотрел в ту сторону, куда умчалась разъяренная Брэнди. – Обычно она такая милая и приветливая, а в течение всех соревнований ведет себя так… грубо.
– Полагаю, это стресс, – тоном знатока заявила Мишель. Открывать Клейтону глаза на истинную сущность Брэнди было бессмысленно. Он все равно не нашел бы в ней изъяна.
– Наверное, ты права. Мы все очень напряжены. Три дня конкурсов, высокие требования… – Клейтон вздохнул. – Лично я на следующей неделе беру сразу три отгула, чтобы прийти в себя.
Мишель покивала. Она тоже устала, но лишь физически, и это не переставало ее удивлять. Складывалось ощущение, будто внутри ее бушует море энергии, которое не исчерпать никакими безумными конкурсами. Мишель казалось, что она способна завоевать весь мир, если срочно потребуется это сделать. Ощущение собственного могущества было головокружительным.
– Долго мы будем торчать у реки? – спросил Райан Клейтона.
– Они все еще что-то строят, – сообщил тот, кивая на бригаду крепких мужиков, водружавших на открытой площадке нечто, не поддающееся описанию. – Какой-то лабиринт с препятствиями, если не ошибаюсь.
– И что за препятствия? Ты видел? – уточнила Мишель.
– Насколько я понял, это испытание на выносливость.
– А разве до этого у нас была сиеста? – возмутилась девушка. – Сколько можно нас пытать?
– Полагаю, до тех пор, пока кто-то не закричит «сдаюсь», – горько пошутил Клейтон.
Мишель с Райаном переглянулись.
– Готов? – спросила она.
– На все сто, – усмехнулся он.
Глава 13
– Мы финишировали первыми! – завизжала Мишель, прыгая на Райана с разбега и принимаясь душить его в объятиях. Она много лет так не радовалась. – Ты в это веришь?
– Нет.
– Та десяти футовая стенка с переброшенной веревкой едва меня не заколола, – призналась Мишель. – Кто придумал эти испытания? Армейская полоса препятствий какая-то!
– Ну и что? Главное, мы победили! – Руки Райана обвились вокруг Мишель, крепко сжали, приподнимая в воздух.
– Поздравляю, – с искренней улыбкой сказала Анни, приближаясь к ним. – Раз вы пришли к финишу первыми, сможете раньше других взяться за последнее задание.
– Ты слышал? – обрадовалась Мишель. – Осталось последнее задание. Последнее!
– Мы почти справились. – У Райана была усталая, но удовлетворенная улыбка.
– Может быть, даже приз получим, – восторженно продолжала Мишель.
Глаза Райана хитро блеснули.
– Я думал, тебя не интересует приз.
– Не интересовал. Я уже говорила, что ввязалась в эту затею лишь ради подруги. Но после тяжких испытаний, в которых мы побывали, я бы не прочь разжиться призом.
– Тогда давай разузнаем у Анни, что за задание нас ждет.
Райан обнял Мишель одной рукой за плечи и привлек к себе, и девушка с готовностью прильнула, даже не сомневаясь, правильно ли поступает. Пожалуй, ей нравилась возникшая между ними близость.
– Хочу сказать, что все вы молодцы, – сказала Анни, когда с площадки подошли усталые члены других команд. – Я даже не ожидала от вас подобной выносливости. Организаторы предполагали, что кто-то обязательно выйдет из игры на ранних этапах, но этого не произошло. Знаете, – она подмигнула Райану и Мишель, – я бы точно не справилась. Итак, все вы здесь и готовы к последнему уровню нашей головоломки.
«Последний уровень», – произнесла про себя Мишель, смакуя. После победы в предыдущем испытании она чувствовала себя полной сил.
Анни указала на деревянную башню с винтовой лестницей, обвивающей ее серпантином. На вершине башни торчало некое сооружение, от которого в сторону реки тянулся толстый металлический трос.
– По легенде, – сообщила Анни, – Хоумер и Ида Уэрты прыгнули в реку и утонули. Не волнуйтесь, от вас подобного самопожертвования никто не требует.
– Приятно слышать, – измученным голосом сказал Клейтон.
– Но вы должны совершить нечто весьма пугающее. – Анни смущенно улыбнулась. – Я бы на это не решилась, честное слово! Так вот, вам нужно будет забраться на башню и спуститься по канатной дороге на противоположную сторону реки.
– По канатной дороге? – переспросила Маргарет испуганно. Река, лежавшая между двумя обрывами, была бурной и порожистой, а скалы, обрамлявшие ее, – совершенно отвесными и невероятно высокими.
– Это не совсем дорога, – попыталась объяснить Анни. – Как видите, дальняя скала ниже нашей, так что вам придется просто съехать по канату, держась за специальное устройство руками.
Повисло мрачное молчание.
– Разумеется, на вас будут страховочные тросы и шлемы, – добавила Анни.
Мишель с ужасом посмотрела на Райана. Она не верила собственным ушам. Все предыдущие затеи организаторов, вместе взятые, не шли ни в какое сравнение с последним заданием. Перенестись через бурную реку, держась руками за два поручня? Промчаться по канату над бездной? Это же истинное безумие!
– Нет.
– Та десяти футовая стенка с переброшенной веревкой едва меня не заколола, – призналась Мишель. – Кто придумал эти испытания? Армейская полоса препятствий какая-то!
– Ну и что? Главное, мы победили! – Руки Райана обвились вокруг Мишель, крепко сжали, приподнимая в воздух.
– Поздравляю, – с искренней улыбкой сказала Анни, приближаясь к ним. – Раз вы пришли к финишу первыми, сможете раньше других взяться за последнее задание.
– Ты слышал? – обрадовалась Мишель. – Осталось последнее задание. Последнее!
– Мы почти справились. – У Райана была усталая, но удовлетворенная улыбка.
– Может быть, даже приз получим, – восторженно продолжала Мишель.
Глаза Райана хитро блеснули.
– Я думал, тебя не интересует приз.
– Не интересовал. Я уже говорила, что ввязалась в эту затею лишь ради подруги. Но после тяжких испытаний, в которых мы побывали, я бы не прочь разжиться призом.
– Тогда давай разузнаем у Анни, что за задание нас ждет.
Райан обнял Мишель одной рукой за плечи и привлек к себе, и девушка с готовностью прильнула, даже не сомневаясь, правильно ли поступает. Пожалуй, ей нравилась возникшая между ними близость.
– Хочу сказать, что все вы молодцы, – сказала Анни, когда с площадки подошли усталые члены других команд. – Я даже не ожидала от вас подобной выносливости. Организаторы предполагали, что кто-то обязательно выйдет из игры на ранних этапах, но этого не произошло. Знаете, – она подмигнула Райану и Мишель, – я бы точно не справилась. Итак, все вы здесь и готовы к последнему уровню нашей головоломки.
«Последний уровень», – произнесла про себя Мишель, смакуя. После победы в предыдущем испытании она чувствовала себя полной сил.
Анни указала на деревянную башню с винтовой лестницей, обвивающей ее серпантином. На вершине башни торчало некое сооружение, от которого в сторону реки тянулся толстый металлический трос.
– По легенде, – сообщила Анни, – Хоумер и Ида Уэрты прыгнули в реку и утонули. Не волнуйтесь, от вас подобного самопожертвования никто не требует.
– Приятно слышать, – измученным голосом сказал Клейтон.
– Но вы должны совершить нечто весьма пугающее. – Анни смущенно улыбнулась. – Я бы на это не решилась, честное слово! Так вот, вам нужно будет забраться на башню и спуститься по канатной дороге на противоположную сторону реки.
– По канатной дороге? – переспросила Маргарет испуганно. Река, лежавшая между двумя обрывами, была бурной и порожистой, а скалы, обрамлявшие ее, – совершенно отвесными и невероятно высокими.
– Это не совсем дорога, – попыталась объяснить Анни. – Как видите, дальняя скала ниже нашей, так что вам придется просто съехать по канату, держась за специальное устройство руками.
Повисло мрачное молчание.
– Разумеется, на вас будут страховочные тросы и шлемы, – добавила Анни.
Мишель с ужасом посмотрела на Райана. Она не верила собственным ушам. Все предыдущие затеи организаторов, вместе взятые, не шли ни в какое сравнение с последним заданием. Перенестись через бурную реку, держась руками за два поручня? Промчаться по канату над бездной? Это же истинное безумие!