Страница:
Несколько минут он осматривал поляну, поднял обгрызанный обломок сука и заметил камень, лежащий рядом с роботом-гончим. Этот робопес не был сконструирован для нападения, только для преследования и поиска жертвы. Питт, должно быть, набросился на него, во время схватки повредил своего преследователя и, каким-то образом изменив его программы, превратил его в беспощадного убийцу.
Тогда робопес напал на него и свирепо вгрызся в тело Питта. Бежать было некуда, победить это чудовище он тоже не мог, и тогда Питт попытался спастись, забравшись на дерево. Но его вес оказался слишком велик, и вместе с сосной он рухнул на скалы внизу. Никаких следов тела Питта видно не было, но никто из людей не мог бы пережить падение с такой высоты. Либо его отнесло отбойным противотечением, либо его кровоточащее тело сожрали акулы.
Слепая ярость охватила Каматори. Он схватил механического пса и швырнул его с обрыва. Питт обманул его. Голова знаменитого искателя приключений никогда не будет висеть на стене его кабинета вместе с другими мрачными трофеями. Самурай-мясник почувствовал стыд оттого, что его провели. Никто до сих пор не ускользал от его меча.
Он отыграется на остальных американских пленниках. Он решил, что следующей жертвой будет Стаси, представляя себе с огромным удовольствием перекошенные от ужаса лица Джиордино, Уэзерхилла и Манкузо, наблюдающих, как он разрубает ее на куски.
Он поднял меч перед глазами, ощутив прилив эйфории, когда восходящее солнце заиграло на клинке. Тогда он описал им круг над головой и вложил его в ножны одним мгновенным точным движением.
Все еще раздосадованный и расстроенный, что упустил именно того человека, которого ему так отчаянно хотелось убить, он побрел обратно по унылому ландшафту обратно к курорту, уже предвкушая следующую охоту.
Тогда робопес напал на него и свирепо вгрызся в тело Питта. Бежать было некуда, победить это чудовище он тоже не мог, и тогда Питт попытался спастись, забравшись на дерево. Но его вес оказался слишком велик, и вместе с сосной он рухнул на скалы внизу. Никаких следов тела Питта видно не было, но никто из людей не мог бы пережить падение с такой высоты. Либо его отнесло отбойным противотечением, либо его кровоточащее тело сожрали акулы.
Слепая ярость охватила Каматори. Он схватил механического пса и швырнул его с обрыва. Питт обманул его. Голова знаменитого искателя приключений никогда не будет висеть на стене его кабинета вместе с другими мрачными трофеями. Самурай-мясник почувствовал стыд оттого, что его провели. Никто до сих пор не ускользал от его меча.
Он отыграется на остальных американских пленниках. Он решил, что следующей жертвой будет Стаси, представляя себе с огромным удовольствием перекошенные от ужаса лица Джиордино, Уэзерхилла и Манкузо, наблюдающих, как он разрубает ее на куски.
Он поднял меч перед глазами, ощутив прилив эйфории, когда восходящее солнце заиграло на клинке. Тогда он описал им круг над головой и вложил его в ножны одним мгновенным точным движением.
Все еще раздосадованный и расстроенный, что упустил именно того человека, которого ему так отчаянно хотелось убить, он побрел обратно по унылому ландшафту обратно к курорту, уже предвкушая следующую охоту.
Глава 50
Президент стоял на зеленой траве поля для гольфа Кантри-клуба Конгресса, занятый послеполуденной партией.
— Вы в этом уверены? Ошибки быть не может?
Джордан кивнул. Он сидел в тележке для гольфа, наблюдая, как президент изучает путь от четырнадцатой метки.
— Эти скверные новости подтверждаются тем фактом, что группа не подавала никаких сигналов вот уже четыре часа после назначенного срока сеанса связи.
Президент взял предложенную ему стальную клюшку номер пять у своего кэди, который ехал в другой тележке вместе с агентом секретной службы.
— Могли они быть убиты?
— Британский агент внутри центра «Дракон» сообщил лишь, что они были схвачены вскоре после того, как вышли из подземного туннеля в помещение командного центpa.
— В чем причина провала?
— Мы не учли, что у Сумы имеется целая армия роботов-охранников. Не имея средств для внедрения в Японии разведчиков-оперативников, мы не были осведомлены об их достижениях в роботехнике. Их технология создания механических систем с почти человеческим разумом, зрением и превосходящей человеческую скоростью движений была для нас сюрпризом.
Президент прикоснулся клюшкой к мячу, размахнулся и послал его на край травянистой части поля. Затем он посмотрел на Джордана. Ему было трудно, если вообще возможно, осознать такую штуку, как роботизированные силы безопасности.
— Настоящие роботы, способные ходить и говорить?
— Да, сэр, полностью автоматизированные, высокомобильные и вооруженные до зубов.
— Вы говорили, что ваши люди умеют проходить сквозь стены.
— В своем деле они лучше всех. До самого последнего времени не существовало такой штуки, как абсолютно надежная система безопасности. Но далеко ушедшая вперед технология, которая имеется в распоряжении Сумы, сумела такую создать. Наши люди встретились с искусственным интеллектом, с системами, обходить которые они не были обучены, бороться с которыми не обучали ни одного оперативника в мире.
Президент сел за руль своей тележки и нажал педаль газа.
— Есть надежда организовать операцию по спасению наших людей?
Наступило молчание, пока Джордан колебался, что ответить.
— Сомнительно. У нас есть причины думать, что Сума собирался казнить их.
Президента охватило сочувствие к Джордану. Для него должна быть горькой пилюлей потеря почти всей группы МОГ. Ни одна операция в истории служб национальной безопасности не сталкивалась с таким отчаянным невезением.
— Представляю, как разъярится Джим Сэндекер, когда услышит, что Питт и Джиордино казнены.
— Мне даже думать не хочется, как я буду сообщать ему об этом.
— Тогда мы должны взорвать ко всем чертям этот проклятый остров, чтоб там только море плескалось и центр «Дракон» вместе с ним.
— Мы оба знаем, господин президент, что американская общественность и мировая пресса обрушатся на вас, как тонна кирпичей, за вашу попытку остановить ядерную катастрофу, уничтожив ее источник. Они не проглотят такую концепцию, как превентивный ядерный удар.
— Тогда мы посылаем отряд сил специального назначения, причем быстро.
— Группы «Дельта» уже стоят у самолета на базе ВВС Андерс на острове Гуам. Но я советую подождать. У нас еще есть время, чтобы мои люди могли выполнить запланированную операцию.
— Каким образом, если у них нет надежды освободиться?
— Они все равно самые лучшие, господин президент. Я не думаю, что их пора списывать со счета. Еще нет.
Президент остановил свою тележку рядом с мячом, находившимся всего в нескольких сантиметрах от зеленого поля. Кэди подбежал со стальной клюшкой номер девять. Президент посмотрел на него и отрицательно покачал головой.
— Прямой удар у меня получается лучше, чем подсечка. Принести-ка мне лучше маленькую клюшку.
После двух ударов мяч упал в лунку.
— Хотелось бы мне иметь достаточное терпение для игры в гольф, — сказал Джордан, когда президент вернулся в свою тележку. — Но я по-прежнему считаю, что существуют более важные вещи, которым мне следует посвящать свое время.
— Никто не может непрерывно заниматься делом, не перезаряжая свои аккумуляторы, — сказал президент. Он смотрел на Джордана, пока они ехали к следующей метке. — Что вы хотите от меня, Рей?
— Еще восемь часов, господин президент, прежде чем вы отдадите приказ отряду «Дельта» двинуться в атаку.
— Вы в самом деле думаете, что ваши люди все еще могут добиться успеха?
— Я думаю, что им надо дать шанс это сделать. — Джордан помолчал. — И, кроме того, есть еще два других соображения.
— А именно?
— Вероятность того, что роботы Сумы могут разнести в клочья отряд «Дельта», прежде чем удастся добраться до командного центра.
Президент сухо усмехнулся.
— Может быть, робот и может выстоять против нападения знатока воинских искусств, но эти штуки вряд ли неуязвимы для огня из тяжелых орудий.
— С этим я не спорю, сэр, но они могут потерять руку и продолжать наступать на вас, и к тому же они не истекают кровью.
— А второе соображение?
— Нам не удалось установить местонахождение члена Конгресса Смит и сенатора Диаса. Мы подозреваем, что есть серьезные причины считать их спрятанными на курорте Сумы на острове Сосеки.
— Вы это серьезно, Рей?
— Броган, шеф Лэнгли, уверен, что Смит и Диас находятся под охраной в Эдо-Сити. Их видели и опознали в помещениях для гостей Сумы.
Президент долго молчал.
— Вы прекрасно знаете, что я не могу дать вам восемь часов. Если ваша группа не объявится через четыре часа, завершив свою операцию, я посылаю отряд «Дельта».
— Остров Сумы нашпигован оборонительными ракетными системами. Любая подлодка, пытающаяся высадить людей в пределах двадцати километров от берега, будет взорвана, и любой самолет, выбросивший парашютный десант, сбит. И если даже отряду «Дельта» удастся захватить плацдарм на Сосеки, их перестреляют, прежде чем им удастся проникнуть в центр «Дракон».
Президент рассеянно смотрел на дорожку вокруг поля, когда солнце садилось за кроны деревьев.
— Если ваша группа провалится, — сказал он грустно, — то мне придется поставить крест на своей политической карьере и запустить ядерную ракету. Я не вижу никакого другого способа остановить Проект «Кайтен» прежде, чем у Сумы появится возможность использовать его против нас.
В помещении, расположенном глубоко внутри здания «Си» Агентства национальной безопасности в Форт Мид, Клайд Инграм, Директор центра интерпретации научных и технических данных, сидел в удобном кресле и смотрел на огромный телевизионный экран. Четкость изображений, полученных в результате использования новейших достижений в области разведывательных спутников, была просто невероятной.
Выведенный на орбиту засекреченным полетом «Шаттла», спутник «Пирамидер» был намного универсальнее своего предшественника «Скай Кинг». Он мог передавать не только подробные фотоснимки и телевизионные изображения поверхности моря и суши; три его разных по своим физическим принципам работы системы формирования изображений могли также выявлять детали подводных и подземных объектов.
Простым нажатием кнопок на пульте управления Инграм мог изменять орбиту спутника, перемещая его в нужную точку над любой целью на планете, и направлять его мощные объективы и приемные устройства датчиков, чтобы рассмотреть что угодно, от мелкого шрифта газеты, лежащей на скамейке в парке, и плана подземного ракетного комплекса, до того, что сегодня на обед будут есть члены экипажа подводной лодки, плывущей под ледовым панцирем арктических морей.
В тот вечер он анализировал изображения морского дна вокруг острова Сосеки. Выявив ракетные системы, спрятанные в лесных насаждениях, окружавших курорт, он сосредоточился на поиске и установлении точных координат подводных датчиков, размещенных службой безопасности Сумы для обнаружения подводных лодок и предотвращения тайной высадки диверсантов.
Примерно через час пристального изучения изображений его глаза высмотрели небольшой объект, лежащий на морском дне в тридцати шести километрах к северо-востоку на глубине триста двадцать метров. Он послал в главный вычислительный центр поручение увеличить изображение участка вокруг этого объекта. Компьютер выдал координаты объекта и передал команды датчикам спутника нацелиться на него.
После получения сигналов от датчиков спутник передал увеличенное изображение приемной антенны на тихоокеанском острове, откуда оно было передано на компьютер Инграма в форт Мид. Там оно было отфильтровано от помех, контрастировано и выведено на экран.
Инграм поднялся с кресла и подошел к экрану, чтобы рассмотреть его с близкого расстояния через очки для чтения. Затем он вернулся в свое кресло, нажал кнопку селекторного телефона и вызвал заместителя директора оперативного отдела, который сидел в своей машине, застрявшей в пробке посреди жуткого потока машин возвращавшихся с работы домой вашингтонских служащих.
— Микер, — послышался слабый голос из радиотелефона сотовой связи.
— Это Инграм, шеф.
— И как тебе только не надоедает ночи напролет пялиться на самые гадкие секреты этой планеты? Почему бы тебе не отправиться домой и не заняться любовью с твоей женой?
— Я не спорю, секс лучше всего, но глазеть на эти невероятные картинки — на втором месте после секса и мало чем ему уступает.
Кертис Микер с облегчением вздохнул, когла машины снова двинулись вперед и он успел проехать последний светофор перед поворотом на улицу, где он жил.
— Ты что-нибудь увидел? — спросил он.
— Я нашел самолет на дне неподалеку от острова Сосеки.
— Какой модели?
— Выглядит как бомбардировщик времен второй мировой войны «Би-двадцать-девять», или, скорее, то, что от него осталось. Похоже, сильно поврежден при падении, но в остальном прекрасно сохранился для штуковины, пролежавшей в морской воде пятьдесят лет.
— Какие-нибудь подробности?
— Ясно видны цифры и буквы на боку фюзеляжа и хвосте. Я сумел также разглядеть небольшое изображение на носу под кабиной.
— Опиши его.
— Не вполне четкое изображение, конечно, я напоминаю, что мы смотрим через четырехсотметровую толщу воды. Но я бы сказал, что оно похоже на дьявола с вилами в руке.
— Какие-нибудь надписи видны?
— Очень расплывчато, — ответил Инграм. — Первое слово закрыто слоем водорослей. — Он замолчал и отдал компьютеру команду усилить изображение. — Второе слово похоже на «демоны».
— Несколько в стороне от обычного маршрута полетов Двадцатой бригады ВВС во время войны, — сказал Микер.
— Думаете, он может иметь для нас какое-нибудь значение?
Микер сам себе покачал головой, сворачивая на подъездную дорожку к своему дому.
— Вероятно, это просто самолет, считающийся пропавшим без вести после того, как сбился с курса и потерпел крушение, как «Леди, будь добра» в пустыне Сахара. Лучше проверить, однако, так ли это, чтобы ныне здравствующие родственники членов экипажа могли быть уведомлены о том, где покоятся останки их близких.
Инграм положил трубку и стал рассматривать колеблющееся изображение старого самолета, покоящегося на морском дне, обнаружив, что ему любопытно, как он там оказался.
— Вы в этом уверены? Ошибки быть не может?
Джордан кивнул. Он сидел в тележке для гольфа, наблюдая, как президент изучает путь от четырнадцатой метки.
— Эти скверные новости подтверждаются тем фактом, что группа не подавала никаких сигналов вот уже четыре часа после назначенного срока сеанса связи.
Президент взял предложенную ему стальную клюшку номер пять у своего кэди, который ехал в другой тележке вместе с агентом секретной службы.
— Могли они быть убиты?
— Британский агент внутри центра «Дракон» сообщил лишь, что они были схвачены вскоре после того, как вышли из подземного туннеля в помещение командного центpa.
— В чем причина провала?
— Мы не учли, что у Сумы имеется целая армия роботов-охранников. Не имея средств для внедрения в Японии разведчиков-оперативников, мы не были осведомлены об их достижениях в роботехнике. Их технология создания механических систем с почти человеческим разумом, зрением и превосходящей человеческую скоростью движений была для нас сюрпризом.
Президент прикоснулся клюшкой к мячу, размахнулся и послал его на край травянистой части поля. Затем он посмотрел на Джордана. Ему было трудно, если вообще возможно, осознать такую штуку, как роботизированные силы безопасности.
— Настоящие роботы, способные ходить и говорить?
— Да, сэр, полностью автоматизированные, высокомобильные и вооруженные до зубов.
— Вы говорили, что ваши люди умеют проходить сквозь стены.
— В своем деле они лучше всех. До самого последнего времени не существовало такой штуки, как абсолютно надежная система безопасности. Но далеко ушедшая вперед технология, которая имеется в распоряжении Сумы, сумела такую создать. Наши люди встретились с искусственным интеллектом, с системами, обходить которые они не были обучены, бороться с которыми не обучали ни одного оперативника в мире.
Президент сел за руль своей тележки и нажал педаль газа.
— Есть надежда организовать операцию по спасению наших людей?
Наступило молчание, пока Джордан колебался, что ответить.
— Сомнительно. У нас есть причины думать, что Сума собирался казнить их.
Президента охватило сочувствие к Джордану. Для него должна быть горькой пилюлей потеря почти всей группы МОГ. Ни одна операция в истории служб национальной безопасности не сталкивалась с таким отчаянным невезением.
— Представляю, как разъярится Джим Сэндекер, когда услышит, что Питт и Джиордино казнены.
— Мне даже думать не хочется, как я буду сообщать ему об этом.
— Тогда мы должны взорвать ко всем чертям этот проклятый остров, чтоб там только море плескалось и центр «Дракон» вместе с ним.
— Мы оба знаем, господин президент, что американская общественность и мировая пресса обрушатся на вас, как тонна кирпичей, за вашу попытку остановить ядерную катастрофу, уничтожив ее источник. Они не проглотят такую концепцию, как превентивный ядерный удар.
— Тогда мы посылаем отряд сил специального назначения, причем быстро.
— Группы «Дельта» уже стоят у самолета на базе ВВС Андерс на острове Гуам. Но я советую подождать. У нас еще есть время, чтобы мои люди могли выполнить запланированную операцию.
— Каким образом, если у них нет надежды освободиться?
— Они все равно самые лучшие, господин президент. Я не думаю, что их пора списывать со счета. Еще нет.
Президент остановил свою тележку рядом с мячом, находившимся всего в нескольких сантиметрах от зеленого поля. Кэди подбежал со стальной клюшкой номер девять. Президент посмотрел на него и отрицательно покачал головой.
— Прямой удар у меня получается лучше, чем подсечка. Принести-ка мне лучше маленькую клюшку.
После двух ударов мяч упал в лунку.
— Хотелось бы мне иметь достаточное терпение для игры в гольф, — сказал Джордан, когда президент вернулся в свою тележку. — Но я по-прежнему считаю, что существуют более важные вещи, которым мне следует посвящать свое время.
— Никто не может непрерывно заниматься делом, не перезаряжая свои аккумуляторы, — сказал президент. Он смотрел на Джордана, пока они ехали к следующей метке. — Что вы хотите от меня, Рей?
— Еще восемь часов, господин президент, прежде чем вы отдадите приказ отряду «Дельта» двинуться в атаку.
— Вы в самом деле думаете, что ваши люди все еще могут добиться успеха?
— Я думаю, что им надо дать шанс это сделать. — Джордан помолчал. — И, кроме того, есть еще два других соображения.
— А именно?
— Вероятность того, что роботы Сумы могут разнести в клочья отряд «Дельта», прежде чем удастся добраться до командного центра.
Президент сухо усмехнулся.
— Может быть, робот и может выстоять против нападения знатока воинских искусств, но эти штуки вряд ли неуязвимы для огня из тяжелых орудий.
— С этим я не спорю, сэр, но они могут потерять руку и продолжать наступать на вас, и к тому же они не истекают кровью.
— А второе соображение?
— Нам не удалось установить местонахождение члена Конгресса Смит и сенатора Диаса. Мы подозреваем, что есть серьезные причины считать их спрятанными на курорте Сумы на острове Сосеки.
— Вы это серьезно, Рей?
— Броган, шеф Лэнгли, уверен, что Смит и Диас находятся под охраной в Эдо-Сити. Их видели и опознали в помещениях для гостей Сумы.
Президент долго молчал.
— Вы прекрасно знаете, что я не могу дать вам восемь часов. Если ваша группа не объявится через четыре часа, завершив свою операцию, я посылаю отряд «Дельта».
— Остров Сумы нашпигован оборонительными ракетными системами. Любая подлодка, пытающаяся высадить людей в пределах двадцати километров от берега, будет взорвана, и любой самолет, выбросивший парашютный десант, сбит. И если даже отряду «Дельта» удастся захватить плацдарм на Сосеки, их перестреляют, прежде чем им удастся проникнуть в центр «Дракон».
Президент рассеянно смотрел на дорожку вокруг поля, когда солнце садилось за кроны деревьев.
— Если ваша группа провалится, — сказал он грустно, — то мне придется поставить крест на своей политической карьере и запустить ядерную ракету. Я не вижу никакого другого способа остановить Проект «Кайтен» прежде, чем у Сумы появится возможность использовать его против нас.
В помещении, расположенном глубоко внутри здания «Си» Агентства национальной безопасности в Форт Мид, Клайд Инграм, Директор центра интерпретации научных и технических данных, сидел в удобном кресле и смотрел на огромный телевизионный экран. Четкость изображений, полученных в результате использования новейших достижений в области разведывательных спутников, была просто невероятной.
Выведенный на орбиту засекреченным полетом «Шаттла», спутник «Пирамидер» был намного универсальнее своего предшественника «Скай Кинг». Он мог передавать не только подробные фотоснимки и телевизионные изображения поверхности моря и суши; три его разных по своим физическим принципам работы системы формирования изображений могли также выявлять детали подводных и подземных объектов.
Простым нажатием кнопок на пульте управления Инграм мог изменять орбиту спутника, перемещая его в нужную точку над любой целью на планете, и направлять его мощные объективы и приемные устройства датчиков, чтобы рассмотреть что угодно, от мелкого шрифта газеты, лежащей на скамейке в парке, и плана подземного ракетного комплекса, до того, что сегодня на обед будут есть члены экипажа подводной лодки, плывущей под ледовым панцирем арктических морей.
В тот вечер он анализировал изображения морского дна вокруг острова Сосеки. Выявив ракетные системы, спрятанные в лесных насаждениях, окружавших курорт, он сосредоточился на поиске и установлении точных координат подводных датчиков, размещенных службой безопасности Сумы для обнаружения подводных лодок и предотвращения тайной высадки диверсантов.
Примерно через час пристального изучения изображений его глаза высмотрели небольшой объект, лежащий на морском дне в тридцати шести километрах к северо-востоку на глубине триста двадцать метров. Он послал в главный вычислительный центр поручение увеличить изображение участка вокруг этого объекта. Компьютер выдал координаты объекта и передал команды датчикам спутника нацелиться на него.
После получения сигналов от датчиков спутник передал увеличенное изображение приемной антенны на тихоокеанском острове, откуда оно было передано на компьютер Инграма в форт Мид. Там оно было отфильтровано от помех, контрастировано и выведено на экран.
Инграм поднялся с кресла и подошел к экрану, чтобы рассмотреть его с близкого расстояния через очки для чтения. Затем он вернулся в свое кресло, нажал кнопку селекторного телефона и вызвал заместителя директора оперативного отдела, который сидел в своей машине, застрявшей в пробке посреди жуткого потока машин возвращавшихся с работы домой вашингтонских служащих.
— Микер, — послышался слабый голос из радиотелефона сотовой связи.
— Это Инграм, шеф.
— И как тебе только не надоедает ночи напролет пялиться на самые гадкие секреты этой планеты? Почему бы тебе не отправиться домой и не заняться любовью с твоей женой?
— Я не спорю, секс лучше всего, но глазеть на эти невероятные картинки — на втором месте после секса и мало чем ему уступает.
Кертис Микер с облегчением вздохнул, когла машины снова двинулись вперед и он успел проехать последний светофор перед поворотом на улицу, где он жил.
— Ты что-нибудь увидел? — спросил он.
— Я нашел самолет на дне неподалеку от острова Сосеки.
— Какой модели?
— Выглядит как бомбардировщик времен второй мировой войны «Би-двадцать-девять», или, скорее, то, что от него осталось. Похоже, сильно поврежден при падении, но в остальном прекрасно сохранился для штуковины, пролежавшей в морской воде пятьдесят лет.
— Какие-нибудь подробности?
— Ясно видны цифры и буквы на боку фюзеляжа и хвосте. Я сумел также разглядеть небольшое изображение на носу под кабиной.
— Опиши его.
— Не вполне четкое изображение, конечно, я напоминаю, что мы смотрим через четырехсотметровую толщу воды. Но я бы сказал, что оно похоже на дьявола с вилами в руке.
— Какие-нибудь надписи видны?
— Очень расплывчато, — ответил Инграм. — Первое слово закрыто слоем водорослей. — Он замолчал и отдал компьютеру команду усилить изображение. — Второе слово похоже на «демоны».
— Несколько в стороне от обычного маршрута полетов Двадцатой бригады ВВС во время войны, — сказал Микер.
— Думаете, он может иметь для нас какое-нибудь значение?
Микер сам себе покачал головой, сворачивая на подъездную дорожку к своему дому.
— Вероятно, это просто самолет, считающийся пропавшим без вести после того, как сбился с курса и потерпел крушение, как «Леди, будь добра» в пустыне Сахара. Лучше проверить, однако, так ли это, чтобы ныне здравствующие родственники членов экипажа могли быть уведомлены о том, где покоятся останки их близких.
Инграм положил трубку и стал рассматривать колеблющееся изображение старого самолета, покоящегося на морском дне, обнаружив, что ему любопытно, как он там оказался.
Глава 51
Не было никакой нужды фиксировать их веки пластырем, чтобы они не могли зажмуриться. Стаси, Манкузо и Уэзерхилл смотрели на экран с пристальным вниманием и ужасом вплоть до той секунды, когда изображение вдруг исчезло во время схватки Питта с робопсом. Затем потрясение и горе охватило их, когда Каматори садистски навел другую видеокамеру на забрызганную кровью лужайку.
Все четверо сидели, прикованные цепями к металлическим креслам, расставленным небольшим полукругом перед огромным телеэкраном высокого разрешения, вмонтированным в стену. Два робота, которых Джиордино окрестил Макгуном и Макгурком, стояли на страже с новейшими японскими автоматами, нацеленными в затылки пленников.
Неожиданный крах их планов и полная беспомощность ошеломили их больше, чем фактически вынесенные им смертные приговоры. Сотни планов, как выпутаться из переплета, в который они попали, мелькали в их воображении. Ни один не имел малейших шансов на успех. Теперь им мало о чем оставалось думать, кроме приближающейся гибели.
Стаси повернулась и взглянула на Джиордино, чтобы узнать, как он перенес сокрушительный удар потери друга. Но лицо итальянца было совершенно сосредоточенным, на нем не читалось ни следа горя или гнева. Джиордино сидел в своем кресле с ледяным спокойствием, взирая на экран с таким же любопытством, с каким смотрел приключенческий сериал в субботний вечер.
Некоторое время спустя в комнату вошел Каматори. Он сел, скрестив ноги, на циновку и налил себе чашечку сакэ.
— Надеюсь, вы видели результаты охоты, — сказал он в паузе между глотками сакэ. — Мистер Питт играл не по правилам. Он напал на робота, нарушил его программу и умер от собственной глупости.
— Вы все равно убили бы его! — воскликнул Манкузо. — По крайней мере, он лишил вас удовольствия от этой части запланированной вами резни.
Углы губ Каматори опустились вниз и затем пошли вверх в дьявольской улыбке.
— Заверяю вас, трюк вашего друга повторить не удастся. Нового робопса сейчас заново программируют, чтобы никакое неожиданное повреждение его систем не приводило к нападению на дичь.
— Это шанс, — хрипло сказал Джиордино.
— Ты мешок с дерьмом, — просипел Манкузо. Его лицо покраснело от гнева, он рвался в своих цепях. — Я видел, какие варварские жестокости творили мерзавцы вроде тебя в отношении военнопленных союзных армий во время войны. Тебе доставляет удовольствие мучить других, но ты не в силах вынести даже мысли о том, чтобы пострадать самому.
Каматори взглянул на Манкузо с тем же выражением высокомерного отвращения, с каким он мог бы глядеть на крысу, скалящую зубы из сточной канавы.
— Вы будете последним, кого я затравлю, мистер Манкузо. Вы будете мучиться, наблюдая за агонией остальных, пока не наступит ваша очередь.
— Я добровольно вызываюсь быть следующим, — спокойно сказал Уэзерхилл. Он отбросил размышления о планах спасения и сосредоточился на одном-единственном деле. Он решил, что если он не сможет сделать больше ничего, то отомстить Каматори будет стоящим делом, ради этого не жаль и умереть.
Каматори медленно покачал головой.
— Эта честь будет оказана мисс Стаси Фокс. Женщина-оперативница, профессионалка высокого класса, может оказаться интересным противником. Много лучшим, чем Дирк Питт, я надеюсь. Он разочаровал меня.
Впервые за много лет Уэзерхилл почувствовал что-то вроде приступа тошноты. Он никогда не боялся смерти. Он полжизни провел на грани между возможностью остаться в живых и быть убитым. Но беспомощно сидеть и смотреть, как будут убивать женщину, которую он хорошо знал и уважал, было выше его сил.
Лицо Стаси было бледно, когда Каматори поднялся на ноги и приказал роботам-охранникам освободить ее от цепей, но она взглянула на него с ледяным презрением. Замки были открыты электронным сигналом, и ее грубо вытащили из кресла и поставили на ноги.
Каматори показал на дверь, открывавшуюся из комнаты наружу.
— Идите, — скомандовал он резким голосом. — Я начну погоню через час.
Стаси посмотрела на остальных, думая, что видит их всех в последний раз. Манкузо казался совершенно подавленным, тогда как Уэзерхилл смотрел на нее с огромным сочувствием и печалью в глазах. Но лишь Джиордино заставил ее сбиться с дыхания. Он подмигнул ей, кивнул и улыбнулся.
— Вы зря теряете время, — холодно сказал Кама-тори.
— Незачем куда-то спешить, — раздался голос откуда-то сзади, где стояли два робота-охранника.
Стаси обернулась, уверенная, что глаза ее обманули.
На пороге, небрежно прислонившись к косяку, стоял Дирк Питт. Он смотрел мимо нее на Каматори. Обе его руки лежали на рукояти длинной сабли, острие которой было воткнуто в полированный пол. Его глубокие зеленые глаза смотрели внимательно, на суровом лице была предупреждающая улыбка.
— Извините, что я опоздал, но я должен был дать собаке урок послушания.
Все четверо сидели, прикованные цепями к металлическим креслам, расставленным небольшим полукругом перед огромным телеэкраном высокого разрешения, вмонтированным в стену. Два робота, которых Джиордино окрестил Макгуном и Макгурком, стояли на страже с новейшими японскими автоматами, нацеленными в затылки пленников.
Неожиданный крах их планов и полная беспомощность ошеломили их больше, чем фактически вынесенные им смертные приговоры. Сотни планов, как выпутаться из переплета, в который они попали, мелькали в их воображении. Ни один не имел малейших шансов на успех. Теперь им мало о чем оставалось думать, кроме приближающейся гибели.
Стаси повернулась и взглянула на Джиордино, чтобы узнать, как он перенес сокрушительный удар потери друга. Но лицо итальянца было совершенно сосредоточенным, на нем не читалось ни следа горя или гнева. Джиордино сидел в своем кресле с ледяным спокойствием, взирая на экран с таким же любопытством, с каким смотрел приключенческий сериал в субботний вечер.
Некоторое время спустя в комнату вошел Каматори. Он сел, скрестив ноги, на циновку и налил себе чашечку сакэ.
— Надеюсь, вы видели результаты охоты, — сказал он в паузе между глотками сакэ. — Мистер Питт играл не по правилам. Он напал на робота, нарушил его программу и умер от собственной глупости.
— Вы все равно убили бы его! — воскликнул Манкузо. — По крайней мере, он лишил вас удовольствия от этой части запланированной вами резни.
Углы губ Каматори опустились вниз и затем пошли вверх в дьявольской улыбке.
— Заверяю вас, трюк вашего друга повторить не удастся. Нового робопса сейчас заново программируют, чтобы никакое неожиданное повреждение его систем не приводило к нападению на дичь.
— Это шанс, — хрипло сказал Джиордино.
— Ты мешок с дерьмом, — просипел Манкузо. Его лицо покраснело от гнева, он рвался в своих цепях. — Я видел, какие варварские жестокости творили мерзавцы вроде тебя в отношении военнопленных союзных армий во время войны. Тебе доставляет удовольствие мучить других, но ты не в силах вынести даже мысли о том, чтобы пострадать самому.
Каматори взглянул на Манкузо с тем же выражением высокомерного отвращения, с каким он мог бы глядеть на крысу, скалящую зубы из сточной канавы.
— Вы будете последним, кого я затравлю, мистер Манкузо. Вы будете мучиться, наблюдая за агонией остальных, пока не наступит ваша очередь.
— Я добровольно вызываюсь быть следующим, — спокойно сказал Уэзерхилл. Он отбросил размышления о планах спасения и сосредоточился на одном-единственном деле. Он решил, что если он не сможет сделать больше ничего, то отомстить Каматори будет стоящим делом, ради этого не жаль и умереть.
Каматори медленно покачал головой.
— Эта честь будет оказана мисс Стаси Фокс. Женщина-оперативница, профессионалка высокого класса, может оказаться интересным противником. Много лучшим, чем Дирк Питт, я надеюсь. Он разочаровал меня.
Впервые за много лет Уэзерхилл почувствовал что-то вроде приступа тошноты. Он никогда не боялся смерти. Он полжизни провел на грани между возможностью остаться в живых и быть убитым. Но беспомощно сидеть и смотреть, как будут убивать женщину, которую он хорошо знал и уважал, было выше его сил.
Лицо Стаси было бледно, когда Каматори поднялся на ноги и приказал роботам-охранникам освободить ее от цепей, но она взглянула на него с ледяным презрением. Замки были открыты электронным сигналом, и ее грубо вытащили из кресла и поставили на ноги.
Каматори показал на дверь, открывавшуюся из комнаты наружу.
— Идите, — скомандовал он резким голосом. — Я начну погоню через час.
Стаси посмотрела на остальных, думая, что видит их всех в последний раз. Манкузо казался совершенно подавленным, тогда как Уэзерхилл смотрел на нее с огромным сочувствием и печалью в глазах. Но лишь Джиордино заставил ее сбиться с дыхания. Он подмигнул ей, кивнул и улыбнулся.
— Вы зря теряете время, — холодно сказал Кама-тори.
— Незачем куда-то спешить, — раздался голос откуда-то сзади, где стояли два робота-охранника.
Стаси обернулась, уверенная, что глаза ее обманули.
На пороге, небрежно прислонившись к косяку, стоял Дирк Питт. Он смотрел мимо нее на Каматори. Обе его руки лежали на рукояти длинной сабли, острие которой было воткнуто в полированный пол. Его глубокие зеленые глаза смотрели внимательно, на суровом лице была предупреждающая улыбка.
— Извините, что я опоздал, но я должен был дать собаке урок послушания.
Глава 52
Никто не пошевелился, никто не произнес ни слова. Роботы стояли неподвижно, ожидая команды от Каматори, их процессоры не были запрограммированны реагировать на внезапное появление Питта. Но самурай был в шоке, увидев Питта, стоявшего здесь без единой царапины на теле. Он приоткрыл рот и выкатил глаза, а затем понемногу что-то вроде принужденной улыбки появилось на его изумленной физиономии.
— Вы не умерли, — сказал он, когда его сознанию, наконец, удалось пробиться сквозь сумятицу потрясения, и его лицо стало мрачнее тучи. — Ваша смерть была инсценирована, но кровь…
— Я позаимствовал кое-что из вашего медпункта, — небрежным тоном объяснил Питт, — и сам совершил кровопролитие.
— Но вам некуда было деваться, только в волны прибоя или на скалы под утесами. И если вы пережили падение и упали в воду, вас бы унесло прочь сильными подводными течениями. Вы не могли выжить.
— Я использовал дерево, которое вы видели плавающим в волнах прибоя, чтобы смягчить свое падение в воду. Затем я плыл вместе с течением, пока оно не отпустило меня в нескольких сотнях метров от берега. Проплыв немного в сторону параллельно берегу, я поймал течение, направленное к берегу, и плыл, пока не достиг небольшой пещеры, потом взобрался по скалам, подходящим к курорту.
Удивление в глазах Каматори сменилось любопытством.
— А забор с проволокой под напряжением, окружающий курорт, а роботы-охранники, как вам удалось пройти мимо них?
— Фигурально выражаясь, я их нокаутировал.
— Это невозможно. — Каматори покачал головой. — Их системы обнаружения безошибочны. Они не запрограммированы позволять чужакам проходить мимо них.
— Хотите пари? — Питт поднял свою саблю, воткнул ее острие в деревянный пол и отпустил рукоять, оставив клинок раскачиваться вонзенным в полированное дерево. Он достал зажатый под мышкой небольшой предмет, который, как теперь стало видно, был носком, в которым было что-то завернуто. Он беспрепятственно приблизился сзади к одному из роботов. Прежде чем тот мог повернуться, он прижал то, что было в носке, к пластмассовому кожуху с компьютерным устройством. Робот-охранник немедленно застыл в неподвижности.
Слишком поздно поняв, что делает Питт, Каматори крикнул:
— Стреляй в него!
Но Питт нырнул под ствол автомата второго робота и махнул странным предметом рядом с его процессором. Как и первый, робот застыл.
— Как ты сделал это? — удивленно воскликнула Стаси.
Питт стащил носок с маленького шестивольтового аккумулятора от медицинского прибора и железной трубки, обмотанной двумя метрами медной проволоки. Он поднял это устройство, чтобы все могли его рассмотреть.
— Магнит. Он стирает программы с дисков внутри компьютерных процессоров и нарушает работу их интегральных схем.
— Временная отсрочка приведения в исполнение вашего смертного приговора, не более того, — заметил Кама-тори. — Я серьезно недооценил вашу изобретательность, мистер Питт, но вы немногого добились, разве что на несколько минут продлили жизнь.
— По крайней мере теперь мы вооружены, — сказал Уэзерхилл, кивнув на автоматы, которые держали роботы.
Несмотря на неожиданный оборот событий, Кама-тори не мог скрыть выражения торжества, проступившего на его лице. Он снова был полным хозяином положения, почти чудесное воскрешение Питта оказалось тщетным.
— Автоматы прочно приварены к манипуляторам роботов. Их нельзя оторвать от них ничем, разве что отрезным диском. Вы так же беспомощны, как и прежде.
— Тогда мы теперь на равных, когда ваши телохранители вырублены, — сказал Питт, швырнув магнит Стаси.
— У меня есть мой меч, катана. — Каматори поднял руку и коснулся рукояти своего фамильного японского меча, покоившегося в ножнах у него за спиной. Клинок длиной в шестьдесят один сантиметр был выкован из гибкого магнитного железа в сочетании с твердой сталью кромки лезвия. — И еще у меня есть вакизаси. — Он вытащил из ножен на своем поясе нож длиной примерно в двадцать четыре сантиметра и продемонстрировал его лезвие, прежде чем снова вложить его в ножны.
Питт шагнул назад к дверям, ведущим в арсенал старинного оружия Каматори, и выдернул из пола свою саблю.
— Не совсем Экскалибур, может быть, но подушку разрубает.
Клинок, который Питт снял со стены кабинета Каматори, был итальянской дуэльной саблей девятнадцатого века с длиной лезвия девяносто сантиметров от рукояти до кончика острия. Она была тяжелее, чем современная фехтовальная сабля, к которой привык Питт во время своей учебы в Академии ВВС, и не такая гибкая, но в руке опытного фехтовальщика это было грозное оружие.
У Питта не было иллюзий насчет того, во что он ввязывается. Он ни на мгновение не сомневался, что Каматори постоянно тренировался в японском искусстве владения мечом «кендзютсу», тогда как он не махал клинком в тренировочном бою уже года два. Но если ему удастся просто оставаться в живых, пока Стаси не освободит каким-то образом Манкузо и Уэзерхилла или не отвлечет внимание Каматори, чтобы Питт мог этим воспользоваться, то у них появится шанс выбраться с острова.
— И вы осмеливаетесь бросать мне вызов этим? — фыркнул Каматори.
— Почему бы и нет? — пожал плечами Питт. — На самом деле самурайские воины были просто немногим больше, чем очень сильно надувшиеся, чванливые жабы. Я полагаю, что вы произошли из той же грязной лужи.
Каматори пропустил оскорбление мимо ушей.
— Так что вы воображаете, что у вас нимб над головой, и изображаете Сэра Галахада, вышедшего на бой с Черным рыцарем?
— На самом деле я скорее имел в виду Эррола Флинна против Бэзила Рэтборна.
Каматори закрыл глаза и неожиданным движением опустился на колени, погрузившись в медитативный транс. Это было искусство «киаи», то есть внутренней силы или могущества, которому приписывалась способность творить чудеса, в особенности среди самурайского сословия. В духовном плане долгая практика объединения души и сознания и переноса их в божественный мир, как считается, поднимает практикующего на такой уровень подсознания, который позволяет ему достигать сверхчеловеческого совершенства в боевых искусствах. В физическом плане это включает искусство глубокого и продолжительного дыхания, что обосновывается тем, что человек с полными воздуха легкими имеет все преимущества перед противником, который выдохся.
Питт предчувствовал, что атака будет быстрой и внезапной, и встал в оборонительную позицию.
Прошло почти две минуты, и затем внезапно, с молниеносной скоростью, Каматори прыгнул на ноги и выхватил катану из ножен за спиной обеими руками одним широким взмахом. Но вместо того чтобы терять сотые доли секунды на занесение меча над головой для удара вниз, он продолжил это движение по восходящей диагонали, чтобы разрубить Питта пополам от бедра к плечу.
Питт предвидел это движение и парировал коварный удар, затем сделал прямой выпад вперед, уколов Каматори в бедро, и быстро отпрыгнул назад, чтобы избежать следующей яростной атаки противника.
Тактические приемы кендзютсу и олимпийского фехтования на саблях разительно отличаются. Это все равно что предложить баскетбольному игроку обойти футбольного полузащитника. Традиционное фехтование строится на линейных перемещениях и колющих выпадах, тогда как в кендзютсу ограничений нет, и владеющий катаной набрасывается на противника, чтобы сразить его рубящим движением. Но оба эти вида спорта основаны на технике, скорости и элементе неожиданности.
— Вы не умерли, — сказал он, когда его сознанию, наконец, удалось пробиться сквозь сумятицу потрясения, и его лицо стало мрачнее тучи. — Ваша смерть была инсценирована, но кровь…
— Я позаимствовал кое-что из вашего медпункта, — небрежным тоном объяснил Питт, — и сам совершил кровопролитие.
— Но вам некуда было деваться, только в волны прибоя или на скалы под утесами. И если вы пережили падение и упали в воду, вас бы унесло прочь сильными подводными течениями. Вы не могли выжить.
— Я использовал дерево, которое вы видели плавающим в волнах прибоя, чтобы смягчить свое падение в воду. Затем я плыл вместе с течением, пока оно не отпустило меня в нескольких сотнях метров от берега. Проплыв немного в сторону параллельно берегу, я поймал течение, направленное к берегу, и плыл, пока не достиг небольшой пещеры, потом взобрался по скалам, подходящим к курорту.
Удивление в глазах Каматори сменилось любопытством.
— А забор с проволокой под напряжением, окружающий курорт, а роботы-охранники, как вам удалось пройти мимо них?
— Фигурально выражаясь, я их нокаутировал.
— Это невозможно. — Каматори покачал головой. — Их системы обнаружения безошибочны. Они не запрограммированы позволять чужакам проходить мимо них.
— Хотите пари? — Питт поднял свою саблю, воткнул ее острие в деревянный пол и отпустил рукоять, оставив клинок раскачиваться вонзенным в полированное дерево. Он достал зажатый под мышкой небольшой предмет, который, как теперь стало видно, был носком, в которым было что-то завернуто. Он беспрепятственно приблизился сзади к одному из роботов. Прежде чем тот мог повернуться, он прижал то, что было в носке, к пластмассовому кожуху с компьютерным устройством. Робот-охранник немедленно застыл в неподвижности.
Слишком поздно поняв, что делает Питт, Каматори крикнул:
— Стреляй в него!
Но Питт нырнул под ствол автомата второго робота и махнул странным предметом рядом с его процессором. Как и первый, робот застыл.
— Как ты сделал это? — удивленно воскликнула Стаси.
Питт стащил носок с маленького шестивольтового аккумулятора от медицинского прибора и железной трубки, обмотанной двумя метрами медной проволоки. Он поднял это устройство, чтобы все могли его рассмотреть.
— Магнит. Он стирает программы с дисков внутри компьютерных процессоров и нарушает работу их интегральных схем.
— Временная отсрочка приведения в исполнение вашего смертного приговора, не более того, — заметил Кама-тори. — Я серьезно недооценил вашу изобретательность, мистер Питт, но вы немногого добились, разве что на несколько минут продлили жизнь.
— По крайней мере теперь мы вооружены, — сказал Уэзерхилл, кивнув на автоматы, которые держали роботы.
Несмотря на неожиданный оборот событий, Кама-тори не мог скрыть выражения торжества, проступившего на его лице. Он снова был полным хозяином положения, почти чудесное воскрешение Питта оказалось тщетным.
— Автоматы прочно приварены к манипуляторам роботов. Их нельзя оторвать от них ничем, разве что отрезным диском. Вы так же беспомощны, как и прежде.
— Тогда мы теперь на равных, когда ваши телохранители вырублены, — сказал Питт, швырнув магнит Стаси.
— У меня есть мой меч, катана. — Каматори поднял руку и коснулся рукояти своего фамильного японского меча, покоившегося в ножнах у него за спиной. Клинок длиной в шестьдесят один сантиметр был выкован из гибкого магнитного железа в сочетании с твердой сталью кромки лезвия. — И еще у меня есть вакизаси. — Он вытащил из ножен на своем поясе нож длиной примерно в двадцать четыре сантиметра и продемонстрировал его лезвие, прежде чем снова вложить его в ножны.
Питт шагнул назад к дверям, ведущим в арсенал старинного оружия Каматори, и выдернул из пола свою саблю.
— Не совсем Экскалибур, может быть, но подушку разрубает.
Клинок, который Питт снял со стены кабинета Каматори, был итальянской дуэльной саблей девятнадцатого века с длиной лезвия девяносто сантиметров от рукояти до кончика острия. Она была тяжелее, чем современная фехтовальная сабля, к которой привык Питт во время своей учебы в Академии ВВС, и не такая гибкая, но в руке опытного фехтовальщика это было грозное оружие.
У Питта не было иллюзий насчет того, во что он ввязывается. Он ни на мгновение не сомневался, что Каматори постоянно тренировался в японском искусстве владения мечом «кендзютсу», тогда как он не махал клинком в тренировочном бою уже года два. Но если ему удастся просто оставаться в живых, пока Стаси не освободит каким-то образом Манкузо и Уэзерхилла или не отвлечет внимание Каматори, чтобы Питт мог этим воспользоваться, то у них появится шанс выбраться с острова.
— И вы осмеливаетесь бросать мне вызов этим? — фыркнул Каматори.
— Почему бы и нет? — пожал плечами Питт. — На самом деле самурайские воины были просто немногим больше, чем очень сильно надувшиеся, чванливые жабы. Я полагаю, что вы произошли из той же грязной лужи.
Каматори пропустил оскорбление мимо ушей.
— Так что вы воображаете, что у вас нимб над головой, и изображаете Сэра Галахада, вышедшего на бой с Черным рыцарем?
— На самом деле я скорее имел в виду Эррола Флинна против Бэзила Рэтборна.
Каматори закрыл глаза и неожиданным движением опустился на колени, погрузившись в медитативный транс. Это было искусство «киаи», то есть внутренней силы или могущества, которому приписывалась способность творить чудеса, в особенности среди самурайского сословия. В духовном плане долгая практика объединения души и сознания и переноса их в божественный мир, как считается, поднимает практикующего на такой уровень подсознания, который позволяет ему достигать сверхчеловеческого совершенства в боевых искусствах. В физическом плане это включает искусство глубокого и продолжительного дыхания, что обосновывается тем, что человек с полными воздуха легкими имеет все преимущества перед противником, который выдохся.
Питт предчувствовал, что атака будет быстрой и внезапной, и встал в оборонительную позицию.
Прошло почти две минуты, и затем внезапно, с молниеносной скоростью, Каматори прыгнул на ноги и выхватил катану из ножен за спиной обеими руками одним широким взмахом. Но вместо того чтобы терять сотые доли секунды на занесение меча над головой для удара вниз, он продолжил это движение по восходящей диагонали, чтобы разрубить Питта пополам от бедра к плечу.
Питт предвидел это движение и парировал коварный удар, затем сделал прямой выпад вперед, уколов Каматори в бедро, и быстро отпрыгнул назад, чтобы избежать следующей яростной атаки противника.
Тактические приемы кендзютсу и олимпийского фехтования на саблях разительно отличаются. Это все равно что предложить баскетбольному игроку обойти футбольного полузащитника. Традиционное фехтование строится на линейных перемещениях и колющих выпадах, тогда как в кендзютсу ограничений нет, и владеющий катаной набрасывается на противника, чтобы сразить его рубящим движением. Но оба эти вида спорта основаны на технике, скорости и элементе неожиданности.