Касслер Клайв. Дракон

   — Это невозможно, — возразила Стаси. — Я сама видела, как Тимоти заложил заряд за жгутом оптических волоконных кабелей в коллекторе коммуникаций.
   — Он был перемещен оттуда, — задумчиво сказал доктор Ногами.
   — Каким образом?
   — Робот-инспектор, вероятно, заметил слабое падение мощности импульса, стал искать причину и нашел заряд. Он должен был удалить его и вызвать контролера, которому он подчинялся. Таймер подорвал заряд, пока его несли по коридорам к роботам-контролерам для исследования.
   — Значит, центр «Дракон» полностью готов к действию, — сказал Манкузо с тяжелым предчувствием.
   — И Проект «Кайтен» может быть активирован, и взрывы произведены, — добавила Стаси. На ее лице появились морщины, выдававшие ее разочарование.
   Микер кивнул.
   — Боюсь, что так оно и есть.
   — Тогда вся наша операция по выводу центра из строя оказалась напрасной.
   — Не совсем, — терпеливо объяснил Микер. — Вы захватили Суму, а без него бомбы не могут быть взорваны.
   Стаси выглядела сбитой с толку.
   — Что помешает его дружкам-заговорщикам взорвать бомбы?
   Питт бросил на Ногами озадаченный взгляд.
   — Я подозреваю, что наш добрый доктор знает ответ на этот вопрос.
   — Небольшой кусочек информации, который я подобрал после того, как свел дружбу с техниками, обслуживающими компьютеры, — сказал Ногами, широко улыбнувшись. — Они позволили мне свободно бродить по их центру обработки данных. Как-то раз я стоял за спиной программиста и смотрел на экран через его плечо, когда он вводил данные, касающиеся Проекта «Кайтен». Я запомнил входной пароль, которым он пользовался, и, как только улучил момент, вошел в систему. Я получил места хранения заминированных автомобилей, которые вам уже были известны, но оказался в тупике, когда попробовал ввести вирус в систему детонации. Оказалось, что только Сума имеет доступ к программам детонации.
   — Так что никто, кроме Хидеки Сумы, не может запустить Проект «Кайтен», — с удивлением и облегчением сказала Стаси.
   — Ситуация, которую его прихвостни стараются исправить, и они работают над этим, как черти, — ответил Микер. Он снова посмотрел на всю группу МОГ. — Но поздравления остаются в силе; вы выиграли этот раунд. Вашими стараниями центр «Дракон» был выведен из строя, вы заставили японцев перепрограммировать их системы активации взрывателей и детонации и дали нам достаточно времени, чтобы проработать план, как уничтожить этот центр раз и навсегда.
   — Что, если я правильно понял, куда клонится эта лекция, — тихо сказал Питт, — возвращает нас снова к «Демонам Деннингса».
   — Вы совершенно правы, — согласился Микер. Он нерешительно помедлил и присел на стол. Затем он начал подбираться к сути дела. — Президент собирался поставить на карту свое политическое будущее и одобрил ядерный удар по центру «Дракон». Но он отозвал свой приказ, когда получил известие о вашем побеге. Ваша операция предоставила ему некоторое время, не слишком много, но достаточно, чтобы выполнить то, что мы спланировали, за те несколько часов, которые у нас еще есть.
   — Вы собираетесь взорвать бомбу, находящуюся внутри Б-29? — сказал Питт, сидя с полузакрытыми от усталости глазами.
   — Не совсем так, — вздохнул Микер. — Ее придется извлечь из фюзеляжа и переместить на небольшое расстояние.
   — Черт меня побери, если я понимаю, какой ущерб это может причинить острову, находящемуся в сорока километрах оттуда, — пробормотал Джиордино.
   — Группа лучших океанографов и геофизиков, какие только занимаются подобными вещами, считает, что подводный атомный взрыв может вырубить центр «Дракон».
   — Хотела бы я знать, как, — сказала Стаси, прихлопнув комара, севшего ей на обнаженное колено.
   Микер снова обратился к доске.
   — Майор Деннингс, разумеется, не мог знать, что его самолет рухнул в море и упал на дно почти точно в том месте, чтобы он помог устранить серьезную угрозу его стране сорок восемь лет спустя. — Он сделал паузу и провел еще одну зигзагообразную линию, которая шла под дном моря от самолета к острову Сосеки и затем изгибалась к югу. — Это часть крупной сейсмически активной системы разломов дна Тихого океана. Данный разлом проходит почти прямо под центром «Дракон».
   Ногами с сомнением покачал головой.
   — Центр был построен так, чтобы он мог противостоять крупному землетрясению и ядерному удару. Взрыв старой атомной бомбы, даже если она сможет сдетонировать после почти пяти десятилетий пребывания в соленой воде, вряд ли может вызвать сдвиг по разлому.
   — Доктор Ногами привел серьезное возражение, — сказал Питт. — Остров состоит почти полностью из скального монолита. Он не покачнется и не сдвинется при прохождении сильной ударной волны.
   Несколько секунд Микер молчал, только улыбался. Затем он опустил топор.
   — Да, он не покачнется и не сдвинется, — повторил он с мефистофельской улыбкой, — но он непременно потонет.

Глава 63

   Примерно в пятидесяти километрах к северо-востоку от городка Шеридан, штат Вайоминг, чуть южнее границы со штатом Монтана, Дэн Киган сидел на чистокровной скаковой лошади, отыскивая следы охотников, незаконно вторгшихся в его владения. Умываясь перед ужином, он услышал отдаленные раскаты двух ружейных выстрелов и тут же попросил жену поставить жареных цыплят на плиту, чтобы они не остыли, взял старое ружье «Маузер» со скользящим затвором и оседлал свою любимую скаковую лошадь.
   Охотники, игнорирующие его изгороди и предупредительные знаки, были постоянным источником раздражения для Кигана. Не прошло и двух месяцев, как шальная пуля свалила теленка из его стада. Охотник выстрелил в оленя-шестилетку и промахнулся, его пуля перелетела через невысокий увал и попала в теленка, находившегося на расстоянии почти двух километров от места, с которого стреляли. С той поры Киган не желал видеть никаких охотников на своей земле. Они, черт побери, могли с тем же успехом пострелять на землях кого-нибудь другого.
   Киган шел по следу, тянувшемуся вдоль ручья «Повешенной женщины». Он понятия не имел, откуда взялось это странное название. Насколько он мог припомнить, единственной женщиной, повешенной в Вайоминге, была Элла Уатсон, известная как «коровья Кэт». Влиятельные владельцы ранчо под видом линчевателей вздернули ее за кражу скота в 1889 году. Но это событие произошло на реке Суитуотер. за триста километров к юго-западу отсюда.
   Холодный воздух сделал особенно яркими лучи заходящего солнца, окрасившие окрестные холмы в сияющие желто-оранжевые тона. Он выехал на плоскую равнину и начал рассматривать землю. Киган быстро заметил следы шин, проследовал по ним от стреляной гильзы до истоптанного охотничьими ботинками места и лужицы крови, впитавшейся в песчаную почву. Охотники и их подстреленная добыча исчезли.
   Он опоздал и был зол как черт. Чтобы проехать на машине по его земле, нарушители должны были либо снести изгородь, либо сбить выстрелом замок на воротах, через которые проходила его частная дорога, ведущая к шоссе. Вот-вот должно было стемнеть. Он решил подождать до утра, прежде чем посылать одного из наемных рабочих своего ранчо объехать забор и проверить ворота. Он снова взобрался на лошадь и направил ее iapaoii aомой.
   Проехав совсем немного, он осадил лошадь.
   Ветер донес до него слабый шум автомобильного двигателя. Он приставил к уху согнутую ковшиком ладонь и прислушался. Вместо того, чтобы удаляться, что, как он думал, делают сейчас охотники, шум становился все громче. Кто-то приближался. Он заставил лошадь подняться вверх по склону небольшого холма с плоской вершиной и стал осматривать простирающуюся внизу равнину. Какой-то автомобиль поднимался вверх по дороге, оставляя за собой облако пыли.
   Он ожидал, что из-за окаймлявших дорогу кустов появится либо грузовичок-пикап, либо джип с двумя ведущими мостами. Когда автомашина достаточно приблизилась, чтобы ее можно было разглядеть, Киган с удивлением увидел, что это обычная легковая машина, коричневый четырехдверный седан японского производства.
   Водитель вскоре затормозил и остановился на открытом месте дороги. Машина просто стояла там несколько секунд, пока облако пыли проплывало над крышей машины и оседало на траву вокруг. Затем водитель вылез из машины, поднял капот и склонился над радиатором. Через короткое время он обошел машину, открыл багажник и достал оттуда геодезический теодолит. Киган с любопытством наблюдал, как вторгшийся на его землю незнакомец водрузил теодолит на треногу и нацелил его зрительную трубу поочередно на несколько выдающихся реперных точек ландшафта, записал отметки азимутов в блокнот и стал сравнивать их с расстеленной прямо на земле топографической картой.
   Киган и сам имел опыт работы с теодолитом, и он никогда не видел, чтобы топографическая съемка производилась таким образом. Незнакомец, похоже, скорее хотел удостовериться в собственном местонахождении, чем привязать к местности базовую линию. Он наблюдал, как этот человек небрежно бросил блокнот в кусты, снова подошел к радиатору и уставился на двигатель, словно тот чем-то гипнотизировал его. Только после того, как он, видимо, отбросил прочь тревожащие его мысли, он нагнулся к дверце машины и вытащил из салона ружье.
   Киган достаточно много повидал в жизни, чтобы понимать, что незнакомец вел себя слишком странно для окружного геодезиста, собиравшегося в командировке пострелять на стороне мелкую дичь, и уж конечно не в костюме бизнесмена и с тщательно завязанным галстуком. Он подогнал лошадь поближе и тихо подъехал сзади к незнакомцу, пытающемуся вставить патрон в ружье, чего ему, судя по его неловким движениям, не приходилось делать прежде. Он не слышал, как Киган приближался к нему сзади. Лошадиные копыта совершенно беззвучно ступали по мягкой земле и увядшей траве. Киган осадил лошадь всего в восьми метрах от него и вытащил «Маузер» из кожаного чехла, прикрепленного к седлу.
   — Вам известно, что вы находитесь на чужой земле, мистер? — сказал он, положив дуло своего ружья на согнутый локоть руки.
   Водитель коричневого седана подпрыгнул от неожиданности и повернулся на месте, уронив патрон и задев стволом ружья о дверцу машины. Только тут Киган увидел, что это азиат.
   — Что вам надо? — спросил испуганный человек.
   — Вы находитесь на моей земле. Как вы здесь оказались?
   — Ворота были открыты.
   Киган так и думал. Охотники, которых он упустил, взломали замок на воротах.
   — Что вы здесь делаете с теодолитом? Для кого вы работаете? Для правительства?
   — Нет … Я инженер компании «Мията коммюникейшен». — В его английском был сильный японский акцент. — Мы подыскиваем место, чтобы поставить радиорелейную вышку.
   — Ваши парни когда-нибудь заботятся о том, чтобы получить разрешение, прежде чем носиться по частным владениям? Откуда, черт возьми, вам известно, что я разрешу вам ее построить?
   — Мое начальство должно было связаться с вами.
   — Верно, чтоб я сдох, — проворчал Киган. Ему не терпелось вернуться домой к ужину прежде, чем стемнеет. — А теперь вы лучше уматывайте отсюда, мистер. И в следующий раз, когда вам захочется поездить по моей земле, лучше сначала спросите меня.
   — Я глубоко сожалею обо всех причиненных неудобствах.
   Киган прекрасно разбирался в людях и по голосу этого человека мог уверенно сказать, что эта азиатская рожа ни хрена ни о чем не сожалела. Глаза японца беспокойно следили за «Маузером» Кигана, и он казался раздраженным.
   — Вы собирались стрелять здесь? — Киган кивнул на мощное ружье, которое человек все еще неуклюже сжимал одной рукой, так что его дуло было обращено в темнеющее небо.
   — Только по мишени.
   — Ну, этого я не могу разрешить. У меня на этом участке скот бродит. Я буду признателен, если вы упакуете свои причиндалы и уберетесь тем же путем, что и приехали сюда.
   Нарушитель вел себя послушно. Он быстро отвинтил теодолит от треноги и уложил их в багажник. Ружье он положил на заднее сиденье. Затем подошел к передней части машины и заглянул под все еще поднятый капот.
   — Двигатель не совсем нормально работает.
   — Он заведется? — спросил Киган.
   — Думаю, что да. — Японский геодезист нагнулся над окошком и повернул ключ зажигания. Двигатель фыркнул и легко заработал при отключенном сцеплении. — Я еду, — сказал незнакомец.
   Киган не обратил внимания на то, что капот был опущен, но не защелкнут.
   — Окажите мне услугу, закройте за собой ворота и обмотайте цепью столб, чтобы они не распахнулись.
   — Я с удовольствием сделаю это.
   Киган махнул ему на прощанье рукой, засунул «Маузер» в чехол и поехал к своему дому на ранчо, до которого было добрых четыре километра.
   Сабуро Мина включил сцепление, развернул машину и поехал вниз по дороге. Встреча с владельцем ранчо в такой глухой местности была неожиданной, но она никоим образом не ставила под угрозу его миссию. Как только расстояние между его машиной и Киганом увеличилось до двухсот метров, Мива вдруг ударил по тормозам, выскочил из машины, схватил ружье с заднего сиденья и открыл капот.
   Киган услышал, что шум двигателя внезапно затих, он обернулся и посмотрел через плечо, удивляясь, отчего машина вдруг остановилась.
   Мива крепко сжимал ружье в своих вспотевших ладонях и нацеливал дуло, пока оно не оказалось лишь в нескольких сантиметрах от компрессора кондиционера. Он добровольно согласился выполнить это самоубийственное задание без всяких оговорок, потому что чувствовал, что это почетно — отдать свою жизнь за новую империю. Другие соображения включали его лояльность и преданность «Золотым драконам», обещание, данное лично Корори Ёсису, что его жена будет пожизненно хорошо материально обеспечена, и гарантия, что три сына будут приняты в лучшие университеты по их выбору и их обучение будет полностью оплачено. Вдохновляющие слова Ёсису, которые тот произнес, когда Мива отправлялся в Соединенные Штаты, в последний раз прозвучали в его сознании:
   — Вы жертвуете жизнью для будущего ста миллионов ваших соотечественников, мужчин и женщин. Ваша семья будет гордиться вами из поколения в поколение. Ваш успех — это их успех.
   Мива нажал на спуск.

Глава 64

   За миллионную долю секунды Мива, Киган, машина и лошадь превратились в пар. Чудовищной яркости сияние вспыхнуло и стало из желтого белым, когда оно брызнуло через всхолмленную местность ранчо. Как огромный невидимый прилив, за ним следовал фронт ударной волны. Огненный шар начал расширяться и подниматься над землей, как восходящее солнце над горизонтом.
   Как только огненный шар оторвался от земли и всплыл в небо, он начал окутываться облаками и стал пурпурным, его блеск уже не был столь ослепительным. Снизу за ним поднимался крутящийся столб радиоактивной почвы и обломков, который скоро превратился в грибовидное облако, взмывшее ввысь на тринадцать километров, чтобы в конце концов выпасть осадками где-нибудь, куда ветер отнесет мельчайшую пыль.
   Других потерянных человеческих жизней, кроме Кигана и Мивы, не было. Погибло множество кроликов, луговых собачек, змей и двадцать голов принадлежавшего Кигану скота, в основном пораженных ударной волной. В четырех километрах от места взрыва миссис Киган и трое наемных рабочих пострадали только от порезов осколками выбитых стекол. Холмы заслонили постройки от основных разрушительных сил ядерного взрыва, и, кроме нескольких разбитых окон, повреждения были минимальны.
   После взрыва осталась огромная воронка диаметром сто метров и глубиной тридцать. Сухой кустарник и степная трава вспыхнули, и огненное кольцо горящей травы стало быстро расширяться, добавив черный дым в коричневое облако пыли.
   Ослабевая, ударная волна эхом отозвалась в холмах и каньонах. Она встряхнула дома и закачала деревья в небольших скотоводческих и земледельческих городках по соседству с ранчо Кигана, прежде чем прокатиться над полем боя близ города Литтл-Бигхорн, в ста двенадцати километрах к северу от эпицентра.
   На стоянке грузовиков у окраины Шеридана человек азиатского происхождения стоял у взятой напрокат машины, не обращая внимания на прохожих, возбужденно размахивающих руками и показывающих на грибовидное облако вдали. Он внимательно смотрел в бинокль, наведенный на облако, которое поднялось над вечерним сумраком так высоко, что освещалось севшим за горизонт солнцем.
   Он медленно опустил бинокль и пошел к расположенной неподалеку телефонной будке. — Он вставил монету, набрал номер и подождал. Он тихо сказал несколько слов по-японски и повесил трубку. Затем, даже не оглянувшись на облако, которое, клубясь, поднималось в верхние слои атмосферы, сел в машину и уехал.
   Взрыв был зарегистрирован сейсмостанциями, расположенными по всему свету. Ближе всего к эпицентру была расположена станция Национального центра по изучению землетрясений на территории Колорадской школы горных инженеров в городке Голден. Стрелки сейсмографов начали внезапно танцевать по лентам самописцев, что заставило геофизика Клейтона Морзе обратить внимание на сотрясения почвы, когда он уже собирался окончить дежурство и поехать домой.
   Он нахмурился и пропустил данные через компьютер. Не отрывая взгляда от экрана монитора, он набрал номер Роджера Стивенсона, директора центра, который в тот день позвонил и сказал, что заболел и на работу не выйдет.
   — Хелло.
   — Роджер?
   — Да, это я.
   — Боже, какой у тебя ужасный голос, я тебя даже не узнал.
   — Этот грипп меня просто доконал.
   — Извини, что беспокою тебя, но мы только что зарегистрировали толчок.
   — Калифорния?
   — Нет, эпицентр где-то около границы Вайоминга и Монтаны.
   Наступила короткая пауза.
   — Это странно, весь этот район никак не назовешь сейсмически активным.
   — Этот толчок искусственного происхождения.
   — Взрыв?
   — И крупный. Из того, что я могу заключить по интенсивности толчка, он выглядит как ядерный.
   — Боже, — слабо пробормотал Стивенсон, — ты уверен?
   — Ну, кто может быть уверен относительно таких вещей, — ответил Морзе.
   — Пентагон никогда не проводил испытаний в этой части страны.
   — Они к тому же не предупредили нас о каких-либо подземных испытаниях.
   — Что-то непохоже на них проводить испытания, не предупредив нас.
   — Как ты думаешь, нам нужно уточнить это в Комиссии по ядерной энергии?
   Может быть, Стивенсон действительно чувствовал себя неважно из-за гриппа, но его сознание было совершенно ясным.
   — Нет смысла обращаться к чиновникам невысокого ранга, они ни черта не знают, надо выходить на самый верх. Позвони Хэнку Зауэру, нашему общему знакомому из Агентства национальной безопасности, и выясни, что, черт подери, происходит.
   — А если Зауэр нам не скажет? — спросил Морзе.
   — Нам-то что? Главное, мы скинули эту загадку на них и теперь можем спокойно сидеть и ждать следующего большого толчка с эпицентром в Калифорнии.
   Зауэр не рассказал о том, чего он сам не знал. Но он сразу понял, что речь идет о чрезвычайной ситуации национального масштаба, и, запросив у Морзе дополнительные данные, немедленно передал всю информацию директору ЦРУ.
   Президент находился на борту своего персонального самолета, летящего на званый обед в Сан-Франциско для встречи с политическими лидерами и сбора средств, когда ему позвонил Джордан.
   — Что нового о ситуации?
   — Мы получили сообщения о ядерном взрыве в Вайоминге, — ответил Джордан.
   — Проклятье! — шепотом ругнулся президент. — Наш или их?
   — Точно не наш. Это должна быть одна из заминированных машин.
   — О числе жертв что-нибудь известно?
   — Их практически не было. Взрыв произошел в малонаселенной местности, там расположены только ранчо.
   Президент боялся задавать следующий вопрос.
   — Есть ли сведения о других взрывах?
   — Нет, сэр. На данный момент взрыв в Вайоминге был единственным.
   — Я думал, что Проект «Кайтен» был задержан по крайней мере на сорок восемь часов.
   — Так и есть, — твердо сказал Джордан. — У них не было достаточно времени, чтобы перепрограммировать системы.
   — Как ты объяснишь этот взрыв, Рей?
   — Я разговаривал с Перси Нэшем. Он считает, что бомба была взорвана на месте с помощью ружья с. высокой скоростью пули.
   — Роботом?
   — Нет, человеком.
   — Так что феномен камикадзе не ушел в прошлое.
   — Выходит, что так.
   — Зачем эта самоубийственная тактика сейчас? — спросил президент.
   — Вероятно, предостережение. Они не без оснований уверены, что Сума попал к нам в руки, и перестраховываются, стараясь удержать нас от атомного удара, пока они отчаянно пытаются перепрограммировать систему детонации для всего проекта.
   — Ну, что же, они чертовски успешно с этим справляются.
   — За рулем сидите вы, господин президент. Теперь у нас есть все существующие в мире оправдания для того. чтобы ответить ядерным ударом.
   — Лучших и не надо, но какие у вас есть надежные доказательства, что Проект «Кайтен» не является сейчас работоспособным? Вдруг японцы совершили маленькое чудо и перепрограммировали системы? Что, если они не блефуют?
   — Неопровержимых доказательств у нас нет, — согласишься Джордан.
   — Если мы запустим ракету с боеголовкой на остров Сосеки и детекторы центра «Дракон» засекут ее приближение, их последним перед неизбежной гибелью действием будет послать сигнал на подрыв бомб еще до того. как роботы-водители выведут их в отдаленные от крупных городов места по всей стране.
   — Ужасная мысль, господин президент. И даже еще более ужасной делают ее известные нам места нахождения спрятанных автомобилей. Большинство спрятано в крупных городах или на их окраинах.
   — Эти машины должны быть найдены, а их бомбы обезврежены так быстро и тихо, как это только возможно. Мы не можем допустить, чтобы весь этот ужас стал известен общественности, во всяком случае сейчас.
   — ФБР послало целую армию агентов для прочесывания городов.
   — Они знают, как обезвреживать бомбы?
   — В каждой группе есть ядерный физик, чтобы проделать эту работу.
   Джордану не были видны морщинки тревоги на лице президента.
   — Это будет наш последний шанс, Рей, Твой новый план — это последний бросок костей.
   — Я это прекрасно понимаю, господин президент. Завтра к этому часу мы будем знать, не превратились ли мы в порабощенную страну.
   Почти в это же самое время специальный агент ФБР Билл Фрик и его группа с разных сторон поодиночке подходили к подземному боксу, в котором внутри гаража отеля «Пасифик Парадиз» были спрятаны заминированные автомобили.
   Охранников вблизи бокса не было, и стальные двери не были заперты. Скверный знак, подумал Фрик. Его тревога возросла, когда входившие в группу электронщики обнаружили, что охранная сигнализация отключена.
   Он осторожно провел свою группу через двери в то, что казалось помещением для разгрузки прибывающих грузовиков. В противоположном конце помещения находилась большая металлическая дверь, поднимающаяся вертикально вверх. Она была достаточно широка и высока, чтобы в проем мог проехать трейлер для междугородних перевозок.
   Они вошли в просторное помещение, напоминающее подвальные банковские хранилища, и обнаружили, что оно совершенно пусто; не было видно ни клочка бумаги, ни следа паутины в углах. Оно было тщательно вымыто.
   — Может быть, мы попали не туда, — с надеждой сказал один из агентов Фрика.
   Фрик оглядел бетонные стены, посмотрел на вентиляционное отверстие, через которое прополз Уэзерхилл, затем на едва заметные следы шин на покрытом пластиком полу. Наконец он покачал головой.
   — Это то самое место, с этим все в порядке. Оно соответствует описанию, которое мы получили от ЦРУ.
   Низенький физик-ядерщик с длинной бородой прошел мимо Фрика и остановился, удивленно озираясь.
   — Как же я смогу разоружить бомбы, если их здесь нет? — сердито сказал он, словно это Фрик был виноват в том, что машин на месте не оказалось.
   Не ответив ему, Фрик быстро прошел через подземный гараж к штабному грузовику. Он забрался в машину, налил себе чашку кофе и включил рацию.
   — Черная лошадь, говорит Красная лошадь, — произнес он усталым голосом.
   — Слушаю, Красная лошадь, говорите, — ответил начальник оперативного отдела ФБР.
   — Нас опередили. Конокрады побывали здесь первыми.
   — Присоединяйтесь к нашему клубу неудачников, Красная лошадь. Большая часть табуна тоже вернулась ни с чем. Только Синяя лошадь в Нью-Джерси и Серая лошадь в Миннесоте нашли быков в загоне.
   — Нам продолжать операцию?
   — Да. У вас двенадцать часов. Повторяю, двенадцать часов, чтобы выследить ваше стадо в новом месте. Дополнительные данные будут переданы вам телефаксом, и все патрульные машины полиции, шерифов и дорожных служб получили указания останавливать все грузовики и трейлеры, соответствующие описаниям, предоставленным ЦРУ. — Мне нужен вертолет.
   — Вы можете задействовать хоть все, что способно летать, если это то, что нужно, чтобы найти эти заминированные машины. Фрик выключил рацию и посмотрел в чашку кофе.
   — Как скверно, что они не рассылают телефаксом инструкции, как найти иголку на территории в миллион квадратных километров пустыни за двенадцать часов, — проворчал он себе под нос.