Страница:
— Итак, вы создали суперсмазку, — подытожил Питт.
— Да, можно и так сказать.
— А ее можно использовать в двигателях внутреннего сгорания?
— Конечно. На автомобилях она увеличивает пробег до двух миллионов миль, — доктор Томас говорил об этом как о чем-то обыденном. — Сверхмощные дизельные двигатели проработают раз в десять дольше. Такой же эффект достигается и в любой другой отрасли транспорта — от авиации до погрузчиков и экскаваторов.
— Не говоря уже о судовых двигателях, — подхватил Питт.
— Наша смазка может работать в любом двигателе, где есть трение, — ответил Томас, — поэтому мы с Игеном и называли ее в шутку: «Каждой дырке затычка».
— А ее производство дорого обойдется?
— Поверите, если я скажу, что на каких-нибудь три цента за галлон дороже, чем самое высококачественное моторное масло?
— Не думаю, что ваше открытие сильно обрадует нефтяные компании. За ближайшие двадцать лет они могут очень легко потерять миллиарды, даже триллионы долларов. Если, конечно, они не купят вашу формулу и не начнут производить смазку сами.
Томас медленно покачал головой.
— Этого не должно случиться, — решительно ответил он. — Иген вовсе не собирался наживаться. Он хотел безвозмездно передать формулу человечеству.
— Судя по вашим словам, половина денег от формулы ваша. Вы также согласны отдать ее на благо человечества?
Томас кивнул:
— Мне шестьдесят пять, мистер Питт. У меня диабет, острый артрит, вызывающий страшные боли, и еще рак обоих легких и печени. Мне повезет, если я протяну хотя бы пять лет. Что мне делать с миллиардом долларов?
— Бедный Джошуа, — с отчаянием в голосе проговорила Келли. — Ты никогда не говорил.
Он нагнулся и потрепал ее по голове.
— Даже твой отец не подозревал об этом. Да я бы и вам не сказал, если бы не пришлось к слову. — Он запнулся и поднял бутылку: — Еще вина, мистер Питт?
— Пока нет, благодарю вас.
— Келли?
— Да, немного. То, что ты мне рассказал, сделало меня более храброй.
— Я вижу, у вас серьезная охрана, — заметил Питт.
— Да, — признался Томас. — И мне, и Элмору много раз угрожали. Забравшийся в лабораторию вор даже ранил меня в ногу.
— Кто-то пытался украсть вашу формулу?
— Не просто кто-то, а огромный синдикат.
— И вы знаете, кто конкретно?
— Та же самая корпорация, которая выбросила меня и Элмора на улицу после двадцати пяти лет напряженной работы.
— Вас обоих уволили?
— В то время папа и Джошуа все еще работали над усовершенствованием формулы масла, — ответила вместо него Келли. — Директора компании уже строили планы, как они станут производить сверхкачественную смазку и получать огромные доходы.
— Мы с Элмором не хотели об этом и слышать, — продолжал Томас. — Мы считали, что ради блага человечества цена на нее должна быть доступной. Вначале руководители компании повели себя неразумно. Они решили, что их химики располагают достаточной информацией, чтобы самостоятельно вывести формулу. Поэтому они уволили нас, пригрозив отправить в тюрьму и даже убить, если мы попытаемся завершить эксперимент самостоятельно. Но мы продолжали работу.
— Вы считаете, что теперь эта же компания пытается убить вас и украсть формулу? — уточнил Питт.
— А кто еще знает о наших исследованиях? — спросил Томас так, будто Питту был известен ответ на этот вопрос. — Когда их ученые не смогли открыть формулу и работа зашла в тупик, они начали преследовать нас.
— И кто именно?
— Корпорация «Цербер».
Питта словно бы по голове молотком хватили.
— Корпорация «Цербер», — автоматически повторил он.
— Вы с ней сталкивались? — спросил Томас.
— Есть доказательства, что они связаны с пожаром на дельфине".
Странно, но слова Питта вовсе не удивили Томаса.
— Я так и думал, — невозмутимо ответил он, — Тот, кто владеет и управляет компанией, не остановится ни перед чем, чтобы защитить свои интересы. Даже если для этого потребуется сжечь лайнер вместе со всеми пассажирами.
— Непохоже, что вы хотели бы видеть его в числе своих друзей. А как насчет держателей акций? Разве они не знают о том, что происходит за их спинами?
— Почему они должны беспокоиться, если это приносит им свехприбыли? Кроме того, их слишком мало. Восемьдесят процентов акций принадлежат главе империи Кертису Мерлину Зейлу.
— Какие ужасные вещи происходят в демократической Америке! Существует корпорация, которая убивает ради выгоды...
— Даже больше, чем вы думаете, мистер Питт. Я могу назвать вам имена людей, связанных с корпорацией «Цербер», которые по разным причинам исчезли или были найдены мертвыми. Как говорят, погибли при невыясненных обстоятельствах. Некоторые якобы совершили самоубийство.
— Странно, что правительство не расследовало эту криминальную деятельность.
— У «Цербера» всюду свои люди: и в государственных учреждениях, и в федеральном правительстве. Они не задумываясь выплатят миллион долларов мелкому чиновнику, который станет тайно работать на них, доставая полезную информацию. Любой политик, лоббирующий интересы «Цербера», становится состоятельным человеком, а к выходу в отставку имеет солидный счет в каком-нибудь офшорном банке.
Томас сделал паузу и налил себе еще один бокал вина.
— Не думайте, что кто-нибудь откроет рот, стремясь снова стать честным. «Цербер» позаботится, чтобы его грязное белье не стирали публично. Семье информатора могут угрожать физической расправой и даже осуществить ее. Скажем, инсценировать несчастный случай, когда сын или дочь сломают руку или ногу. Если и тогда не удастся заставить его замолчать, то организуют самоубийство. Или он умрет от какого-либо приступа, вызванного веществом, незаметно введенным ему в толпе.
Вы удивитесь, когда узнаете, какое огромное количество независимых журналистских расследований деятельности корпорации было прекращено после закулисных встреч руководителей «Цербера» с главами газетных и телевизионных сетей. Тот, кто пытался им противостоять и вышвырнул их из своего кабинета, умер от инфаркта, когда его дочь жестоко избили в специально подстроенной драке. Поверьте мне на слово, мистер Питт, эти люди шутить не станут.
— Кто же у них занимается грязной работой?
— Специальный отдел под названием «Гадюки». Они подчиняются только личным распоряжениям Зейла. Я знаю об этом, потому что Элмору по секрету рассказал о ней старый друг из «Гадюк». Он предупредил, что нам с Игеном вынесли смертный приговор.
— Что произошло со старым другом?
— Он исчез, — подчеркнуто небрежно ответил Томас.
Вспоминая, Питт заметил:
— Хвост Цербера, стража Аида.
Томас с интересом взглянул на Питта:
— Вы знаете насчет трехголового пса?
— Логотип компании. На конце хвоста гадючья голова.
— Логотип стал основой корпоративного культа, — уточнил Томас.
— Это правила для всех работников? — спросил Питт.
— Поступив в компанию, все автоматически становятся как бы служителями культа. Корпорация обеспечивает четырехдневную рабочую неделю, большую ежегодную премию, наградные, которые выше, чем в любом другом месте. Постепенно люди становятся рабами, даже не подозревая об этом.
— У «Цербера» не возникает проблем с профсоюзами?
— Там их просто нет. Если кто-то и захочет их создать, желающие объединиться сразу же лишаются премий и прочих привилегий. Как я уже говорил, это большие деньги. А когда работник умирает или выходит в отставку, его должность обычно переходит к его детям, поэтому в компанию практически невозможно попасть со стороны. Все отношения сверху донизу похожи на отношения прихожан в церкви. Поклонение компании стало частью их жизни. С точки зрения работников, «Цербер» не может совершить ничего плохого.
— Как получилось, что вы и доктор Иген прожили так долго после того, как расстались с компанией?
— Потому что нас специально оставили в покое. Человек, который руководит этими операциями, хотел, чтобы мы продолжали работу, а затем рассчитывал украсть формулу смазки и разработки МГД-двигателя.
— Зачем нужно было ждать, пока двигатели доктора Игена построят и установят на «Дельфине»?
— Чтобы уничтожить корабль и обвинить во всем конструкторов, — ответил Томас. — Одни подозрения в том, что двигатели ненадежны, отпугнули бы конкурентов, а они получили бы патент по дешевке.
— Но ведь пожар начался не в машинном отделении.
— Я не знал об этом, — удивился Томас. — Если то, что вы говорите, верно, тогда можно предположить, что операция пошла не так, как было запланировано. Но это только предположение.
— Возможно, и верное, — соглашаясь, подхватил Питт. — В часовне, с которой, по словам команды, начался пожар, мы нашли зажигательные приспособления. Рискну предположить, что подобные устройства были установлены в разных местах, в том числе в машинном отделении. Оттуда огонь должен был перекинуться на верхние палубы и лишь затем разгореться в часовне, являвшейся последним звеном цепочки. Но что-то, видимо, не сработало и не позволило поджигателям полностью осуществить свой дьявольский замысел.
Питт не сказал, однако он понимал, что после неудачной попытки свалить пожар на двигатели люди «Цербера» решили потопить корабль до начала официального расследования.
Шепотом, так что Питт едва мог расслышать, Томас добавил:
— Боюсь, что они предпримут вторую попытку на «Золотом марлине».
— На новой роскошной субмарине, которая была разработана как подводный круизный корабль?
— Да, через два дня она выходит в первое плавание.
— С чего ты взял, что ей что-то угрожает? — удивилась Келли.
Томас поднял голову и уставился на собеседников.
— Вы разве не знаете?
— Не знаем чего? — уточнил Питт.
— "Золотой марлин" принадлежит компании «Голубые моря». И там тоже стоят двигатели, которые разработали мы с Элмором.
28
29
— Да, можно и так сказать.
— А ее можно использовать в двигателях внутреннего сгорания?
— Конечно. На автомобилях она увеличивает пробег до двух миллионов миль, — доктор Томас говорил об этом как о чем-то обыденном. — Сверхмощные дизельные двигатели проработают раз в десять дольше. Такой же эффект достигается и в любой другой отрасли транспорта — от авиации до погрузчиков и экскаваторов.
— Не говоря уже о судовых двигателях, — подхватил Питт.
— Наша смазка может работать в любом двигателе, где есть трение, — ответил Томас, — поэтому мы с Игеном и называли ее в шутку: «Каждой дырке затычка».
— А ее производство дорого обойдется?
— Поверите, если я скажу, что на каких-нибудь три цента за галлон дороже, чем самое высококачественное моторное масло?
— Не думаю, что ваше открытие сильно обрадует нефтяные компании. За ближайшие двадцать лет они могут очень легко потерять миллиарды, даже триллионы долларов. Если, конечно, они не купят вашу формулу и не начнут производить смазку сами.
Томас медленно покачал головой.
— Этого не должно случиться, — решительно ответил он. — Иген вовсе не собирался наживаться. Он хотел безвозмездно передать формулу человечеству.
— Судя по вашим словам, половина денег от формулы ваша. Вы также согласны отдать ее на благо человечества?
Томас кивнул:
— Мне шестьдесят пять, мистер Питт. У меня диабет, острый артрит, вызывающий страшные боли, и еще рак обоих легких и печени. Мне повезет, если я протяну хотя бы пять лет. Что мне делать с миллиардом долларов?
— Бедный Джошуа, — с отчаянием в голосе проговорила Келли. — Ты никогда не говорил.
Он нагнулся и потрепал ее по голове.
— Даже твой отец не подозревал об этом. Да я бы и вам не сказал, если бы не пришлось к слову. — Он запнулся и поднял бутылку: — Еще вина, мистер Питт?
— Пока нет, благодарю вас.
— Келли?
— Да, немного. То, что ты мне рассказал, сделало меня более храброй.
— Я вижу, у вас серьезная охрана, — заметил Питт.
— Да, — признался Томас. — И мне, и Элмору много раз угрожали. Забравшийся в лабораторию вор даже ранил меня в ногу.
— Кто-то пытался украсть вашу формулу?
— Не просто кто-то, а огромный синдикат.
— И вы знаете, кто конкретно?
— Та же самая корпорация, которая выбросила меня и Элмора на улицу после двадцати пяти лет напряженной работы.
— Вас обоих уволили?
— В то время папа и Джошуа все еще работали над усовершенствованием формулы масла, — ответила вместо него Келли. — Директора компании уже строили планы, как они станут производить сверхкачественную смазку и получать огромные доходы.
— Мы с Элмором не хотели об этом и слышать, — продолжал Томас. — Мы считали, что ради блага человечества цена на нее должна быть доступной. Вначале руководители компании повели себя неразумно. Они решили, что их химики располагают достаточной информацией, чтобы самостоятельно вывести формулу. Поэтому они уволили нас, пригрозив отправить в тюрьму и даже убить, если мы попытаемся завершить эксперимент самостоятельно. Но мы продолжали работу.
— Вы считаете, что теперь эта же компания пытается убить вас и украсть формулу? — уточнил Питт.
— А кто еще знает о наших исследованиях? — спросил Томас так, будто Питту был известен ответ на этот вопрос. — Когда их ученые не смогли открыть формулу и работа зашла в тупик, они начали преследовать нас.
— И кто именно?
— Корпорация «Цербер».
Питта словно бы по голове молотком хватили.
— Корпорация «Цербер», — автоматически повторил он.
— Вы с ней сталкивались? — спросил Томас.
— Есть доказательства, что они связаны с пожаром на дельфине".
Странно, но слова Питта вовсе не удивили Томаса.
— Я так и думал, — невозмутимо ответил он, — Тот, кто владеет и управляет компанией, не остановится ни перед чем, чтобы защитить свои интересы. Даже если для этого потребуется сжечь лайнер вместе со всеми пассажирами.
— Непохоже, что вы хотели бы видеть его в числе своих друзей. А как насчет держателей акций? Разве они не знают о том, что происходит за их спинами?
— Почему они должны беспокоиться, если это приносит им свехприбыли? Кроме того, их слишком мало. Восемьдесят процентов акций принадлежат главе империи Кертису Мерлину Зейлу.
— Какие ужасные вещи происходят в демократической Америке! Существует корпорация, которая убивает ради выгоды...
— Даже больше, чем вы думаете, мистер Питт. Я могу назвать вам имена людей, связанных с корпорацией «Цербер», которые по разным причинам исчезли или были найдены мертвыми. Как говорят, погибли при невыясненных обстоятельствах. Некоторые якобы совершили самоубийство.
— Странно, что правительство не расследовало эту криминальную деятельность.
— У «Цербера» всюду свои люди: и в государственных учреждениях, и в федеральном правительстве. Они не задумываясь выплатят миллион долларов мелкому чиновнику, который станет тайно работать на них, доставая полезную информацию. Любой политик, лоббирующий интересы «Цербера», становится состоятельным человеком, а к выходу в отставку имеет солидный счет в каком-нибудь офшорном банке.
Томас сделал паузу и налил себе еще один бокал вина.
— Не думайте, что кто-нибудь откроет рот, стремясь снова стать честным. «Цербер» позаботится, чтобы его грязное белье не стирали публично. Семье информатора могут угрожать физической расправой и даже осуществить ее. Скажем, инсценировать несчастный случай, когда сын или дочь сломают руку или ногу. Если и тогда не удастся заставить его замолчать, то организуют самоубийство. Или он умрет от какого-либо приступа, вызванного веществом, незаметно введенным ему в толпе.
Вы удивитесь, когда узнаете, какое огромное количество независимых журналистских расследований деятельности корпорации было прекращено после закулисных встреч руководителей «Цербера» с главами газетных и телевизионных сетей. Тот, кто пытался им противостоять и вышвырнул их из своего кабинета, умер от инфаркта, когда его дочь жестоко избили в специально подстроенной драке. Поверьте мне на слово, мистер Питт, эти люди шутить не станут.
— Кто же у них занимается грязной работой?
— Специальный отдел под названием «Гадюки». Они подчиняются только личным распоряжениям Зейла. Я знаю об этом, потому что Элмору по секрету рассказал о ней старый друг из «Гадюк». Он предупредил, что нам с Игеном вынесли смертный приговор.
— Что произошло со старым другом?
— Он исчез, — подчеркнуто небрежно ответил Томас.
Вспоминая, Питт заметил:
— Хвост Цербера, стража Аида.
Томас с интересом взглянул на Питта:
— Вы знаете насчет трехголового пса?
— Логотип компании. На конце хвоста гадючья голова.
— Логотип стал основой корпоративного культа, — уточнил Томас.
— Это правила для всех работников? — спросил Питт.
— Поступив в компанию, все автоматически становятся как бы служителями культа. Корпорация обеспечивает четырехдневную рабочую неделю, большую ежегодную премию, наградные, которые выше, чем в любом другом месте. Постепенно люди становятся рабами, даже не подозревая об этом.
— У «Цербера» не возникает проблем с профсоюзами?
— Там их просто нет. Если кто-то и захочет их создать, желающие объединиться сразу же лишаются премий и прочих привилегий. Как я уже говорил, это большие деньги. А когда работник умирает или выходит в отставку, его должность обычно переходит к его детям, поэтому в компанию практически невозможно попасть со стороны. Все отношения сверху донизу похожи на отношения прихожан в церкви. Поклонение компании стало частью их жизни. С точки зрения работников, «Цербер» не может совершить ничего плохого.
— Как получилось, что вы и доктор Иген прожили так долго после того, как расстались с компанией?
— Потому что нас специально оставили в покое. Человек, который руководит этими операциями, хотел, чтобы мы продолжали работу, а затем рассчитывал украсть формулу смазки и разработки МГД-двигателя.
— Зачем нужно было ждать, пока двигатели доктора Игена построят и установят на «Дельфине»?
— Чтобы уничтожить корабль и обвинить во всем конструкторов, — ответил Томас. — Одни подозрения в том, что двигатели ненадежны, отпугнули бы конкурентов, а они получили бы патент по дешевке.
— Но ведь пожар начался не в машинном отделении.
— Я не знал об этом, — удивился Томас. — Если то, что вы говорите, верно, тогда можно предположить, что операция пошла не так, как было запланировано. Но это только предположение.
— Возможно, и верное, — соглашаясь, подхватил Питт. — В часовне, с которой, по словам команды, начался пожар, мы нашли зажигательные приспособления. Рискну предположить, что подобные устройства были установлены в разных местах, в том числе в машинном отделении. Оттуда огонь должен был перекинуться на верхние палубы и лишь затем разгореться в часовне, являвшейся последним звеном цепочки. Но что-то, видимо, не сработало и не позволило поджигателям полностью осуществить свой дьявольский замысел.
Питт не сказал, однако он понимал, что после неудачной попытки свалить пожар на двигатели люди «Цербера» решили потопить корабль до начала официального расследования.
Шепотом, так что Питт едва мог расслышать, Томас добавил:
— Боюсь, что они предпримут вторую попытку на «Золотом марлине».
— На новой роскошной субмарине, которая была разработана как подводный круизный корабль?
— Да, через два дня она выходит в первое плавание.
— С чего ты взял, что ей что-то угрожает? — удивилась Келли.
Томас поднял голову и уставился на собеседников.
— Вы разве не знаете?
— Не знаем чего? — уточнил Питт.
— "Золотой марлин" принадлежит компании «Голубые моря». И там тоже стоят двигатели, которые разработали мы с Элмором.
28
Питт немедленно информировал адмирала Сэндекера, и тот тут же распорядился отправить за ним принадлежащий Агентству реактивный самолет, чтобы подобрать его в аэропорту Джин Тэйлор. На обратном пути Келли вела машину еще быстрее и добралась до взлетной полосы за несколько минут до приземления самолета. Она собралась сопровождать его в Вашингтон и все аргументы Питта не могли удержать ее.
Джордино и Руди Ганн поджидали их в аэропорту Лэнгли. Как только они поднялись на борт, машина продолжила свой полет в Лодердэйл, штат Флорида, где находилась штаб-квартира компании «Голубые моря». Ганн заранее договорился о транспорте, и спустя всего несколько минут после посадки мощный «линкольн», управляемый Джордино, уже нес их к гавани.
Здание компании возвышалось на острове, куда причаливали суда «Голубых морей», и напоминало гигантскую парусную шлюпку. Шахта лифта, расположенная на внешней стороне здания, вздымалась к небесам подобно мачте корабля. Стеклянный фасад походил на огромный парус. Голубые стеклянные стены, укрепленные белой стальной арматурой, могли противостоять силе ветра до ста пятидесяти миль в час. Нижние сорок этажей здания занимали служебные помещения компании, а верхние пятьдесят принадлежали отелю и служили временным пристанищем пассажирам, ожидающим отплытия.
Джордино свернул в подводный туннель, соединяющий континентальную часть суши с островом. Служащий на парковке взял на себя заботу об автомобиле, и друзья поднялись на лифте в главный офис компании, расположенный на третьем этаже главного корпуса. Секретарь центральной штаб-квартиры компании встретил их у входа и немедленно проводил к служебному лифту, доставившему их на сороковой этаж к дверям кабинета президента «Голубых морей». Уоррен Лаш поднялся из-за стола, приветствуя посетителей.
Руд и Ганн представил ему своих спутников, и все заняли места у стола президента, высокого плотного мужчины с рано поседевшими волосами и спортивной фигурой. Его темно-карие глаза внимательно изучали посетителей.
— Рад видеть вас, леди и джентльмены, — вежливо произнес Лаш. — Но для начала хотелось бы понять, из-за чего весь этот шум? В разговоре по телефону адмирал Сэндекер настойчиво добивался от меня, чтобы мы отложили отплытие «Золотого марлина».
— Есть все основания предполагать, что это судно может разделить судьбу «Изумрудного дельфина», — ответил Ганн.
— Я ознакомился с выводами экспертов, — возразил Лаш. — Все они сходятся в том, что пожар на «Дельфине» — несчастный случай. Исходя из этого, повторение трагедии представляется мне маловероятным.
— Могу заверить вас, — вступил в разговор Питт, — что мы нашли неопровержимые доказательства того, что пожар на судне был результатом диверсии, как и последующие взрывы, приведшие к его затоплению.
— Впервые слышу об этом, — проворчал Лаш, даже не пытаясь скрыть раздражения. — Ни у страховой компании, ни у моих коллег нет ни малейших оснований принять вашу точку зрения. Все, что нам известно, это то, что система противопожарной безопасности бездействовала в критический момент. Разумеется, наши адвокаты готовы предъявить иск компании, поставившей неисправное оборудование.
— У вас могут возникнуть серьезные проблемы с этим иском, если будет доказано, что противопожарная система была сознательно выведена из строя.
— На мой взгляд, ваши утверждения не более чем пустые домыслы.
— Поверьте, — настаивал Питт, — это далеко не домыслы.
— Но зачем потребовалось неизвестному злоумышленнику поджигать лайнер, подвергая опасности жизни тысяч пассажиров?
— По нашему общему мнению, — вмешался в разговор Джордино, — мотивом преступления могло быть стремление дискредитировать новый МГД-двигатель доктора Элмора Игена.
— Но кому могла прийти в голову идея уничтожить величайшее достижение технической мысли нашего столетия? — удивленно спросил Лаш.
— Ответ достаточно прост. Конкуренция.
— Если говорить честно, джентльмены, — Лаш улыбнулся и поклонился Келли, — и леди, конечно, я остаюсь при своем мнении. Ваша история — плод больного воображения.
— Я хотел бы рассказать вам все, что нам известно, — вставил Ганн, — но в данный момент у нас связаны руки, по крайней мере до тех пор, пока ФБР и ЦРУ не дадут своего заключения.
Но Лаша не так просто было провести.
— Из этого можно сделать вывод, что ваше расследование не было официальным.
— Вы правы, — нехотя согласился Ганн.
— Надеюсь, вы не собираетесь доводить до сведения общественности свои невероятные предположения?
— Адмирал Сэндекер придерживается мнения, что они не могут быть обнародованы до тех пор, пока агентства, проводящие официальное расследование, не предложат своих собственных выводов, — подтвердил Питт. — Могу добавить: адмирал считает, что наше преждевременное выступление может серьезно повредить пароходствам, специализирующимся на организации туристских маршрутов, если средства массовой информации начнут спекулировать на историях о террористах, уничтожающих морские лайнеры и убивающих пассажиров.
— Не могу не согласиться с вами, — заметил Лаш. — Но почему вы заговорили именно о «Золотом марлине»? Существуют сотни других пассажирских судов. Даже если гибель «Изумрудного дельфина» была результатом террористического акта, следующим объектом диверсии может стать судно любой другой компании. — Он скептически пожал плечами. — Боюсь, вам не удастся уговорить меня отложить первый рейс «Золотого марлина». Первому подводному лайнеру суждено открыть новую эпоху в истории морских круизов. Заявки на это путешествие начали поступать к нам еще два года назад. Я не могу разочаровать четыре сотни пассажиров, купивших билеты. Многие из них уже прибыли и остановились в нашем отеле. Сожалею, джентльмены, но я ничего не могу сделать. «Золотой марлин» отплывет завтра, точно по расписанию.
— Раз уж мы не можем убедить вас изменить свое решение, — вступил в разговор Питт, — то можем, по крайней мере, рассчитывать на то, что меры безопасности будут ужесточены и все системы лайнера будут находиться под неусыпным контролем?
— Подводной лодки, — поправил его Лаш.
— Разве ваше судно не относится к круизным лайнерам? — удивилась Келли.
— Относится, конечно, но «Золотой марлин» построен именно для подводных путешествий.
— Но вы согласны на усиление мер безопасности? — настаивал Ганн.
— На этот счет у меня нет возражений.
Но Питту и этого было мало.
— Желательно также, чтобы команда подводников обследовала корпус судна ниже ватерлинии.
— Это можно устроить. Я отдам распоряжения, — согласился Лаш.
— Благодарим вас за готовность сотрудничать, — сказал Ганн.
— Не за что. Тем более что я по-прежнему убежден: все эти предосторожности излишни. Хотя, разумеется, я тоже не хочу повторения трагедии «Изумрудного дельфина». Если бы не страховая компания Ллойда, «Голубые моря» уже должны были бы объявить себя банкротом.
— Джордино и я хотели бы присоединиться к экспедиции, — выставил свое последнее условие Питт.
— Добавьте в этот список и меня, — вставила Келли. — Я интересуюсь всем, что имеет какое-то отношение к моему отцу.
Лаш поднялся с кресла:
— Нет проблем. Хотя я и остаюсь при своем мнении, но всегда готов к сотрудничеству. Конечно, все каюты уже зарезервированы, но кто-то из пассажиров может в последнюю минуту отказаться от путешествия. В противном случае вас разместят в каютах, предназначенных для членов экипажа. Субмарина будет у причала завтра в семь часов утра. Надеюсь, вас это устраивает.
Ганн обменялся рукопожатием с президентом компании:
— Спасибо, мистер Лаш. Извините за причиненное беспокойство, но адмирал Сэндекер считает, что вы должны быть предупреждены о любой потенциальной опасности.
— Полностью разделяю его точку зрения. Пожалуйста, передайте адмиралу мою искреннюю благодарность, но пока я не вижу оснований для беспокойства. Во время испытательного рейса у нас не возникло никаких проблем. Машины доктора Игена и все системы судна функционировали превосходно.
— Мы будем держать вас в курсе, если возникнут новые обстоятельства, — завершил беседу Питт.
Когда они, покинув кабинет Лаша, спускались на лифте Джордино первым нарушил молчание.
— По крайней мере, мы сделали все от нас зависящее, — мрачно заметил он.
— А я не удивлен таким исходом, — сказал Ганн. — Гибель «Изумрудного дельфина» уже поставила компанию на грань банкротства, отложить отплытие «Золотого марлина» для них равнозначно признанию поражения. У Лаша и его коллег нет иного выбора, кроме как точно соблюдать обязательства. Остается надеяться, что в этот раз обойдется без происшествий.
Ганн вернулся в аэропорт, чтобы лететь обратно в Вашингтон, а Питт, Джордино и Келли с помощью секретаря Уоррена Лаша были устроены на ночлег в отеле компании. Из своего номера Питт позвонил Сэндекеру.
— Нам не удалось убедить Лаша отложить отплытие, — сообщил он.
— А я так на это рассчитывал, — разочарованно вздохнул адмирал.
— Ал, я и Келли отплываем завтра на субмарине.
— Вам удалось договориться с Лашем?
— Нам не потребовалось его убеждать. Он согласился сразу же.
Связь работала превосходно, и Питт слышал, как адмирал машинально перебирает бумаги у себя на столе. После небольшой паузы Сэндекер произнес.
— У меня есть новости для вас. ФБР полагает, что им удалось идентифицировать человека, устроившего пожар на борту «Изумрудного дельфина». Исходным материалом послужили описания, данные оставшимися в живых пассажирами.
— И кто же он?
— Крепкий орешек. Его настоящее имя Омо Канаи. Родился в Лос-Анджелесе. К восемнадцати годам накопилось достаточно материала для привлечения его к суду, но он сумел избежать наказания, завербовавшись в армию. Там он сделал неплохую карьеру, пиком которой стала служба в строго засекреченном так называемом спецподразделении «выборочной ликвидации».
— Никогда не слышал о таком.
— О нем вообще мало кто слышал даже среди высокопоставленных правительственных чиновников.
— И все-таки я никогда не слышал о таком подразделении, — упрямо повторил Питт.
— Первоначально оно было создано для борьбы с терроризмом и ликвидации лидеров преступных группировок, прежде чем их действия начнут угрожать безопасности американских граждан. Но несколько лет назад Президент сначала резко сократил число их проектов, а затем и вообще распустил подразделение. На поверку идея оказалась не слишком удачной. Напомню, что большинство из них были высококвалифицированными специалистами. В настоящее время Омо Канаи вместе с двенадцатью своими людьми организовал частную компанию по организации заказных убийств.
— Лига убийц?
— Что-то в этом роде. Во всяком случае, их нанимают именно для этого. Имеется обширный список нераскрытых преступлений за последние два года, где в числе жертв политики, преуспевающие бизнесмены и некоторые знаменитости. Эти люди берутся даже за ликвидацию главарей мафии.
— И ФБР ничего не сделало, чтобы положить конец их деятельности?
— У них, конечно, есть досье на членов группировки, но, как я уже сказал, эти ребята высококлассные профессионалы. Агенты ФБР делают все от них зависящее, но им не удалось добиться ничего существенного. Более того, в случае экономического спада ситуация вообще грозит выйти из-под контроля.
— Экономические эксперты вряд ли учитывают в своих прогнозах такие вещи, как убийство и нанесение тяжких телесных повреждений, — проворчал Питт.
— Так или иначе существует немало влиятельных людей, которые не остановятся ни перед чем для достижения власти или монополии на рынке.
— Что автоматически возвращает нас к корпорации «Цербер».
— Совершенно верно, — согласился Сэндекер. — Становится все более очевидным, что Канаи ответственен не только за пожар и взрыв на борту «Изумрудного дельфина», но что именно он вывел из строя систему противопожарной безопасности.
— Вряд ли один человек мог справиться с такой огромной работой, — произнес с сомнением Питт.
— Канаи далеко не всегда работает в одиночку. Вот почему я предупреждаю вас с Алом: будьте постоянно начеку все время, пока будете находиться на борту «Золотого марлина».
— О'кей, мы будем внимательно наблюдать за поведением каждого из членов команды.
— А еще лучше заранее вычислить Омо Канаи.
— Не кажется ли вам, что вы хотите от нас слишком многого? — возразил Питт.
— Дело в том, что он слишком высокого мнения о своих способностях. Он не доверит такую работу никому из подчиненных. Держу пари, что он сам возьмется за нее.
— У вас имеются его приметы?
— Ты знаешь его лучше меня, так как уже встречался с ним.
— В самом деле? И где же это?
— Омо Канаи и был пилотом того старого истребителя, что пытался сбить твой самолет в небе над Нью-Йорком.
Джордино и Руди Ганн поджидали их в аэропорту Лэнгли. Как только они поднялись на борт, машина продолжила свой полет в Лодердэйл, штат Флорида, где находилась штаб-квартира компании «Голубые моря». Ганн заранее договорился о транспорте, и спустя всего несколько минут после посадки мощный «линкольн», управляемый Джордино, уже нес их к гавани.
Здание компании возвышалось на острове, куда причаливали суда «Голубых морей», и напоминало гигантскую парусную шлюпку. Шахта лифта, расположенная на внешней стороне здания, вздымалась к небесам подобно мачте корабля. Стеклянный фасад походил на огромный парус. Голубые стеклянные стены, укрепленные белой стальной арматурой, могли противостоять силе ветра до ста пятидесяти миль в час. Нижние сорок этажей здания занимали служебные помещения компании, а верхние пятьдесят принадлежали отелю и служили временным пристанищем пассажирам, ожидающим отплытия.
Джордино свернул в подводный туннель, соединяющий континентальную часть суши с островом. Служащий на парковке взял на себя заботу об автомобиле, и друзья поднялись на лифте в главный офис компании, расположенный на третьем этаже главного корпуса. Секретарь центральной штаб-квартиры компании встретил их у входа и немедленно проводил к служебному лифту, доставившему их на сороковой этаж к дверям кабинета президента «Голубых морей». Уоррен Лаш поднялся из-за стола, приветствуя посетителей.
Руд и Ганн представил ему своих спутников, и все заняли места у стола президента, высокого плотного мужчины с рано поседевшими волосами и спортивной фигурой. Его темно-карие глаза внимательно изучали посетителей.
— Рад видеть вас, леди и джентльмены, — вежливо произнес Лаш. — Но для начала хотелось бы понять, из-за чего весь этот шум? В разговоре по телефону адмирал Сэндекер настойчиво добивался от меня, чтобы мы отложили отплытие «Золотого марлина».
— Есть все основания предполагать, что это судно может разделить судьбу «Изумрудного дельфина», — ответил Ганн.
— Я ознакомился с выводами экспертов, — возразил Лаш. — Все они сходятся в том, что пожар на «Дельфине» — несчастный случай. Исходя из этого, повторение трагедии представляется мне маловероятным.
— Могу заверить вас, — вступил в разговор Питт, — что мы нашли неопровержимые доказательства того, что пожар на судне был результатом диверсии, как и последующие взрывы, приведшие к его затоплению.
— Впервые слышу об этом, — проворчал Лаш, даже не пытаясь скрыть раздражения. — Ни у страховой компании, ни у моих коллег нет ни малейших оснований принять вашу точку зрения. Все, что нам известно, это то, что система противопожарной безопасности бездействовала в критический момент. Разумеется, наши адвокаты готовы предъявить иск компании, поставившей неисправное оборудование.
— У вас могут возникнуть серьезные проблемы с этим иском, если будет доказано, что противопожарная система была сознательно выведена из строя.
— На мой взгляд, ваши утверждения не более чем пустые домыслы.
— Поверьте, — настаивал Питт, — это далеко не домыслы.
— Но зачем потребовалось неизвестному злоумышленнику поджигать лайнер, подвергая опасности жизни тысяч пассажиров?
— По нашему общему мнению, — вмешался в разговор Джордино, — мотивом преступления могло быть стремление дискредитировать новый МГД-двигатель доктора Элмора Игена.
— Но кому могла прийти в голову идея уничтожить величайшее достижение технической мысли нашего столетия? — удивленно спросил Лаш.
— Ответ достаточно прост. Конкуренция.
— Если говорить честно, джентльмены, — Лаш улыбнулся и поклонился Келли, — и леди, конечно, я остаюсь при своем мнении. Ваша история — плод больного воображения.
— Я хотел бы рассказать вам все, что нам известно, — вставил Ганн, — но в данный момент у нас связаны руки, по крайней мере до тех пор, пока ФБР и ЦРУ не дадут своего заключения.
Но Лаша не так просто было провести.
— Из этого можно сделать вывод, что ваше расследование не было официальным.
— Вы правы, — нехотя согласился Ганн.
— Надеюсь, вы не собираетесь доводить до сведения общественности свои невероятные предположения?
— Адмирал Сэндекер придерживается мнения, что они не могут быть обнародованы до тех пор, пока агентства, проводящие официальное расследование, не предложат своих собственных выводов, — подтвердил Питт. — Могу добавить: адмирал считает, что наше преждевременное выступление может серьезно повредить пароходствам, специализирующимся на организации туристских маршрутов, если средства массовой информации начнут спекулировать на историях о террористах, уничтожающих морские лайнеры и убивающих пассажиров.
— Не могу не согласиться с вами, — заметил Лаш. — Но почему вы заговорили именно о «Золотом марлине»? Существуют сотни других пассажирских судов. Даже если гибель «Изумрудного дельфина» была результатом террористического акта, следующим объектом диверсии может стать судно любой другой компании. — Он скептически пожал плечами. — Боюсь, вам не удастся уговорить меня отложить первый рейс «Золотого марлина». Первому подводному лайнеру суждено открыть новую эпоху в истории морских круизов. Заявки на это путешествие начали поступать к нам еще два года назад. Я не могу разочаровать четыре сотни пассажиров, купивших билеты. Многие из них уже прибыли и остановились в нашем отеле. Сожалею, джентльмены, но я ничего не могу сделать. «Золотой марлин» отплывет завтра, точно по расписанию.
— Раз уж мы не можем убедить вас изменить свое решение, — вступил в разговор Питт, — то можем, по крайней мере, рассчитывать на то, что меры безопасности будут ужесточены и все системы лайнера будут находиться под неусыпным контролем?
— Подводной лодки, — поправил его Лаш.
— Разве ваше судно не относится к круизным лайнерам? — удивилась Келли.
— Относится, конечно, но «Золотой марлин» построен именно для подводных путешествий.
— Но вы согласны на усиление мер безопасности? — настаивал Ганн.
— На этот счет у меня нет возражений.
Но Питту и этого было мало.
— Желательно также, чтобы команда подводников обследовала корпус судна ниже ватерлинии.
— Это можно устроить. Я отдам распоряжения, — согласился Лаш.
— Благодарим вас за готовность сотрудничать, — сказал Ганн.
— Не за что. Тем более что я по-прежнему убежден: все эти предосторожности излишни. Хотя, разумеется, я тоже не хочу повторения трагедии «Изумрудного дельфина». Если бы не страховая компания Ллойда, «Голубые моря» уже должны были бы объявить себя банкротом.
— Джордино и я хотели бы присоединиться к экспедиции, — выставил свое последнее условие Питт.
— Добавьте в этот список и меня, — вставила Келли. — Я интересуюсь всем, что имеет какое-то отношение к моему отцу.
Лаш поднялся с кресла:
— Нет проблем. Хотя я и остаюсь при своем мнении, но всегда готов к сотрудничеству. Конечно, все каюты уже зарезервированы, но кто-то из пассажиров может в последнюю минуту отказаться от путешествия. В противном случае вас разместят в каютах, предназначенных для членов экипажа. Субмарина будет у причала завтра в семь часов утра. Надеюсь, вас это устраивает.
Ганн обменялся рукопожатием с президентом компании:
— Спасибо, мистер Лаш. Извините за причиненное беспокойство, но адмирал Сэндекер считает, что вы должны быть предупреждены о любой потенциальной опасности.
— Полностью разделяю его точку зрения. Пожалуйста, передайте адмиралу мою искреннюю благодарность, но пока я не вижу оснований для беспокойства. Во время испытательного рейса у нас не возникло никаких проблем. Машины доктора Игена и все системы судна функционировали превосходно.
— Мы будем держать вас в курсе, если возникнут новые обстоятельства, — завершил беседу Питт.
Когда они, покинув кабинет Лаша, спускались на лифте Джордино первым нарушил молчание.
— По крайней мере, мы сделали все от нас зависящее, — мрачно заметил он.
— А я не удивлен таким исходом, — сказал Ганн. — Гибель «Изумрудного дельфина» уже поставила компанию на грань банкротства, отложить отплытие «Золотого марлина» для них равнозначно признанию поражения. У Лаша и его коллег нет иного выбора, кроме как точно соблюдать обязательства. Остается надеяться, что в этот раз обойдется без происшествий.
Ганн вернулся в аэропорт, чтобы лететь обратно в Вашингтон, а Питт, Джордино и Келли с помощью секретаря Уоррена Лаша были устроены на ночлег в отеле компании. Из своего номера Питт позвонил Сэндекеру.
— Нам не удалось убедить Лаша отложить отплытие, — сообщил он.
— А я так на это рассчитывал, — разочарованно вздохнул адмирал.
— Ал, я и Келли отплываем завтра на субмарине.
— Вам удалось договориться с Лашем?
— Нам не потребовалось его убеждать. Он согласился сразу же.
Связь работала превосходно, и Питт слышал, как адмирал машинально перебирает бумаги у себя на столе. После небольшой паузы Сэндекер произнес.
— У меня есть новости для вас. ФБР полагает, что им удалось идентифицировать человека, устроившего пожар на борту «Изумрудного дельфина». Исходным материалом послужили описания, данные оставшимися в живых пассажирами.
— И кто же он?
— Крепкий орешек. Его настоящее имя Омо Канаи. Родился в Лос-Анджелесе. К восемнадцати годам накопилось достаточно материала для привлечения его к суду, но он сумел избежать наказания, завербовавшись в армию. Там он сделал неплохую карьеру, пиком которой стала служба в строго засекреченном так называемом спецподразделении «выборочной ликвидации».
— Никогда не слышал о таком.
— О нем вообще мало кто слышал даже среди высокопоставленных правительственных чиновников.
— И все-таки я никогда не слышал о таком подразделении, — упрямо повторил Питт.
— Первоначально оно было создано для борьбы с терроризмом и ликвидации лидеров преступных группировок, прежде чем их действия начнут угрожать безопасности американских граждан. Но несколько лет назад Президент сначала резко сократил число их проектов, а затем и вообще распустил подразделение. На поверку идея оказалась не слишком удачной. Напомню, что большинство из них были высококвалифицированными специалистами. В настоящее время Омо Канаи вместе с двенадцатью своими людьми организовал частную компанию по организации заказных убийств.
— Лига убийц?
— Что-то в этом роде. Во всяком случае, их нанимают именно для этого. Имеется обширный список нераскрытых преступлений за последние два года, где в числе жертв политики, преуспевающие бизнесмены и некоторые знаменитости. Эти люди берутся даже за ликвидацию главарей мафии.
— И ФБР ничего не сделало, чтобы положить конец их деятельности?
— У них, конечно, есть досье на членов группировки, но, как я уже сказал, эти ребята высококлассные профессионалы. Агенты ФБР делают все от них зависящее, но им не удалось добиться ничего существенного. Более того, в случае экономического спада ситуация вообще грозит выйти из-под контроля.
— Экономические эксперты вряд ли учитывают в своих прогнозах такие вещи, как убийство и нанесение тяжких телесных повреждений, — проворчал Питт.
— Так или иначе существует немало влиятельных людей, которые не остановятся ни перед чем для достижения власти или монополии на рынке.
— Что автоматически возвращает нас к корпорации «Цербер».
— Совершенно верно, — согласился Сэндекер. — Становится все более очевидным, что Канаи ответственен не только за пожар и взрыв на борту «Изумрудного дельфина», но что именно он вывел из строя систему противопожарной безопасности.
— Вряд ли один человек мог справиться с такой огромной работой, — произнес с сомнением Питт.
— Канаи далеко не всегда работает в одиночку. Вот почему я предупреждаю вас с Алом: будьте постоянно начеку все время, пока будете находиться на борту «Золотого марлина».
— О'кей, мы будем внимательно наблюдать за поведением каждого из членов команды.
— А еще лучше заранее вычислить Омо Канаи.
— Не кажется ли вам, что вы хотите от нас слишком многого? — возразил Питт.
— Дело в том, что он слишком высокого мнения о своих способностях. Он не доверит такую работу никому из подчиненных. Держу пари, что он сам возьмется за нее.
— У вас имеются его приметы?
— Ты знаешь его лучше меня, так как уже встречался с ним.
— В самом деле? И где же это?
— Омо Канаи и был пилотом того старого истребителя, что пытался сбить твой самолет в небе над Нью-Йорком.
29
«Золотой марлин» не походил ни на одно из известных профессионалам судов. На субмарине не было прогулочных палуб, труб и других привычных аксессуаров океанского лайнера. В обтекаемом корпусе подводной лодки имелось несколько рядов больших иллюминаторов, позволяющих в любое время любоваться красотами подводного мира. Единственной выпуклой частью конструкции был куполообразный выступ на носу, где размещались капитанский мостик и рубка управления сложными, системами подводного лайнера. Специальная смотровая комната и казино находились на корме. При длине в четыреста футов и сорока футах ширины субмарина принадлежала к тому же классу морских судов, что и большинство малых океанских лайнеров, обслуживающих туристические линии.
До последнего времени подводные экскурсии проводились на подводных лодках старого образца с небольшой глубиной погружения и ограниченным временем пребывания под водой. «Золотому марлину» предстояло войти в историю как первому подводному судну, специально предназначенному для туристских маршрутов. Благодаря машинам доктора Игена она могла находиться в открытом море до двух недель и погружаться на глубину до тысячи футов. Появление подобного судна на протяженных океанских линиях сулило широкие перспективы в сфере подводного туристического бизнеса.
— Она прекрасна! — с энтузиазмом воскликнула Келли, едва друзья ранним утром спустились в док, где была пришвартована субмарина.
— Слишком блестит, — недовольно буркнул Джордино, поправляя солнцезащитные очки — глаза слепило от лучей восходящего солнца, отражающихся от полированного корпуса подводной лодки.
Питт не сказал ничего, ограничившись молчаливым созерцанием этого чуда современных технологий. Он еще продолжал это занятие, когда на трапе появился мужчина в форме морского офицера и направился в их сторону.
— Прошу прощения, вы те самые сотрудники НУМА?
— Совершенно верно, — вежливо подтвердил Джордино.
— Мое имя Пол Конрад, я первый помощник. Мистер Лаш известил капитана Болдуина, что вы будете сопровождать нас в первом коммерческом рейсе судна. У вас есть багаж?
До последнего времени подводные экскурсии проводились на подводных лодках старого образца с небольшой глубиной погружения и ограниченным временем пребывания под водой. «Золотому марлину» предстояло войти в историю как первому подводному судну, специально предназначенному для туристских маршрутов. Благодаря машинам доктора Игена она могла находиться в открытом море до двух недель и погружаться на глубину до тысячи футов. Появление подобного судна на протяженных океанских линиях сулило широкие перспективы в сфере подводного туристического бизнеса.
— Она прекрасна! — с энтузиазмом воскликнула Келли, едва друзья ранним утром спустились в док, где была пришвартована субмарина.
— Слишком блестит, — недовольно буркнул Джордино, поправляя солнцезащитные очки — глаза слепило от лучей восходящего солнца, отражающихся от полированного корпуса подводной лодки.
Питт не сказал ничего, ограничившись молчаливым созерцанием этого чуда современных технологий. Он еще продолжал это занятие, когда на трапе появился мужчина в форме морского офицера и направился в их сторону.
— Прошу прощения, вы те самые сотрудники НУМА?
— Совершенно верно, — вежливо подтвердил Джордино.
— Мое имя Пол Конрад, я первый помощник. Мистер Лаш известил капитана Болдуина, что вы будете сопровождать нас в первом коммерческом рейсе судна. У вас есть багаж?