Страница:
— Расскажи мне об этом оружии.
— Мы разработали оружие, от которого нет и не может быть защиты. У него небольшая дальнобойность, но в радиусе его действия противнику не поможет никакое укрытие. Траектория выстрела прямая, как и у лазерного, но выстрел нельзя отразить, преломить или рассеять. Оружие это пробивает любой щит, покрытие любой толщины для него — семечки, и не возникает скачка температуры.
Когда Фумико перевела его слова, присутствующие изумленно переглянулись, однако быстрый взгляд даймё успокоил их. «Воистину это дар богов! Такая находка!» — возликовал Нисима.
— Он говорит, что после битвы отправился на побережье. Две недели назад.
— Спроси его, какой вред он причинил нам за этот промежуток времени.
Дюваль коротко ответил.
— Он заявляет, что все это время жил в заброшенной хижине.
— Конечно же, воруя еду?..
Дюваль произнес несколько слов, но Фумико покачала головой и рассмеялась, потому что ответ пленного прозвучал раньше ее перевода.
— Что он говорит?
— Он ответил, что питался отбросами с помоек.
«Догадливый! — подумал даймё. — Ты лжешь, ты опять угодил в ловушку».
— Скажи ему, чтобы он не боялся. Я не накажу его, если он крал еду.
— Ты полагаешь, что его можно простить? — спросила Фумико.
— Нет, нет. Но скажи ему именно так!
Наместник внимательно смотрел на Дюваля и заметил, что пленник понял его без перевода. «Ты действительно знаешь японский, — подумал он. — Да, я вспомнил тебя. Ты именно тот человек, которого Хавкен послал на борт моего корабля, чтобы договориться о перемещении наших звездолетов по площадке. Значит, командор должен был доверять тебе. Вероятно, ты из командного состава. Определенно, Дюваль Стрейкер, теперь я могу тебя использовать!»
Даймё обратился к заключенному напрямую, не прибегая к помощи Фумико:
— А флот, о котором ты говорил?
Дюваль заколебался, но, поняв, что даймё раскусил его, ответил по-японски, не таясь:
— Скажу лишь, что он поджидает ваш Золотой флот в системе Гуама.
— Значит, именно на Гуам направился ваш командор? На разведку? На встречу с американскими военными кораблями?
— Большое я ничего не могу сказать вам.
Нисима откинулся на спинку стула и задумчиво пососал ус. Ему надоело играть в кошки-мышки с этим наглым лжецом, к тому унижающим его перед женой и чиновниками, однако этикет требовал, чтобы допрос продолжался в присутствии местных сановников. В это утро он выслушал доклады губернатора и его помощников, и никто из них не упомянул об американском флоте. «Я вижу тебя насквозь, лгун несчастный. Однако ты можешь оказаться полезным, тогда как остальные твои соотечественники не скажут мне ничего из того, чего бы я уже не знал. Они мне больше не нужны. Что ж, устроим для горожан маленькое развлечение. Я прикажу жрецам распять американцев на побережье во время отлива, и пусть море унесет их, как в моем любимом хокку:
Волны прилива подняв, Луна принимает и топит Жертвы несчастные в море…»
— Если ты будешь послушен, я сохраню тебе жизнь, — сказал Нисима.
— Послушен?..
— Если ты будешь вести себя так, как тебе велят. Нет — я прикажу, чтобы тебя распяли вместе с остальными.
— Вы убьете беспомощных военнопленных?
— Военнопленных? Американо и Ямато не воюют друг с другом. Мы добрые соседи, не правда ли? А добрые соседи должны уважать чужую собственность. Этого ты не можешь отрицать. Но вы оказались не соседями, а бродячими псами, которые забрались в наш сад. Вы пираты, контрабандисты, и вам следует преподать урок.
— Вы первыми, без предупреждения открыли огонь по нашей флотилии, в состав которой входили два корабля американского военного флота.
— О, нет! Мы ни в коей мере не собирались оскорбить ваше правительство. Мы всего лишь намеревались избавить Садо от банды контрабандистов.
— Мы не контрабандисты.
— Вы законченные варвары. А в Ямато принято…
Нисима вдруг осекся.
«Мы не в Ямато, — сказал себе даймё, снова вспомнив, почему он оказался на Садо. — Я был послан из Ямато Его Императорским Величеством. Даже Фумико не догадывается об этом. Только мы с императором знаем истинную причину, по которой я нахожусь здесь. Муцухито уже стар, и разум его слабеет с каждым днем. Мне пришлось действовать решительно, чтобы он не потерял трон. Именно я не позволил его сыну принцу Коно стать центром всех интриг против империи. Да, именно я, своими собственными руками, убил его!
И как вознаградил меня император за верность? Он велел мне укрепить границы новых территорий в Сфере Процветания, он временно скрыл меня в ночной тени. Но наступит день, и я с триумфом вернусь в Ямато. Тогда император поймет, что я ему действительно необходим. Для этого требуется оружие. Не старое — бесполезное, лазерное, — но вроде того, что производят американцы; оружие, которое сочетает в себе силу и точность и пробивает любую защиту».
Даймё знал, что до сих пор лучшими гайдзинами, производящими оружие, были англичане. Их военные комплексы были рассеяны по планетарным системам Лондона, Манчестера и Бристоля. Европейские компании изготовляли большую часть лазерных установок для кораблей Ямато, но ни за какие деньги не выдавали секреты технологии. Кроме того, с тех пор, как Ямато превратилось в закрытое государство, торговые отношения с европейцами заметно ухудшились. «Если я сумею добыть для Ямато секрет нового американского оружия, наши корабли станут такими же непобедимыми, как и наша армия, — все больше возбуждался даймё. — Мы сможем завоевать Китай и полностью завладеть так называемой Нейтральной Зоной. Затем мы уничтожим американцев на их собственной земле и присоединим ее к империи Ямато. И все заслуги будут принадлежать мне!»
Он сложил руки на груди и задумчиво посмотрел на Дюваля Стрейкера.
Он принял окончательное решение.
Даймё повернулся к жрецу синто и сказал:
«Ты распнешь этого варвара через тринадцать дней. А завтра на побережье начнешь распинать остальных. По одному человеку в каждый отлив. Тем же способом, что и их бога, Иисуса Христа».
21-й год Канэй (2422 г. н.э.)
«Алиса Кэн. Родилась в 2386 году в Линкольне. Президент сектора Американо Освоенного Космоса. Единственный ребенок Оттомана Кэна и Анн О’Бостон. Возглавила правительство в 2411 году. Пыталась примирить фракцию экспансии и фракцию сторонников Ямато при поддержке К.Р.Эймса и В.К.Лаббэка. В 2412 году отказалась от династического брака с Муцухито, императо…
(Фрагмент утрачен.)
…предпринята попытка устроить дипломатический брак Алисы Кэн с девятнадцатилетним китайским принцем Пи Ву. Она отвергла это предложение, спровоцировав политический раскол с Санаду (китайский сек…
(Фрагмент утрачен.)
…Е Чан, дочь корейской марионетки Хо Кум Суна, невеста Муцухито. Если она станет его последней женой, этот брак значительно укрепит политическое положение Ямато. В настоящее время она находится на Сеуле, где расположен самый большой космодром в Освоенном Космосе. Разведка сообщает, что невеста императора собирается вскоре отправиться в Киото. Необходим значительный эскорт для защиты корабля от корейских пиратов. Эскорт уже начал собираться на Сеуле. Предстоящие события позволят Муцухито истолковать Главный Эдикт Земли как оправдание давно готовящегося широкого вторжения в…»
(Сработала защита. Донесение обрывается.)
ГЛАВА ПЕРВАЯ
— Мы разработали оружие, от которого нет и не может быть защиты. У него небольшая дальнобойность, но в радиусе его действия противнику не поможет никакое укрытие. Траектория выстрела прямая, как и у лазерного, но выстрел нельзя отразить, преломить или рассеять. Оружие это пробивает любой щит, покрытие любой толщины для него — семечки, и не возникает скачка температуры.
Когда Фумико перевела его слова, присутствующие изумленно переглянулись, однако быстрый взгляд даймё успокоил их. «Воистину это дар богов! Такая находка!» — возликовал Нисима.
— Он говорит, что после битвы отправился на побережье. Две недели назад.
— Спроси его, какой вред он причинил нам за этот промежуток времени.
Дюваль коротко ответил.
— Он заявляет, что все это время жил в заброшенной хижине.
— Конечно же, воруя еду?..
Дюваль произнес несколько слов, но Фумико покачала головой и рассмеялась, потому что ответ пленного прозвучал раньше ее перевода.
— Что он говорит?
— Он ответил, что питался отбросами с помоек.
«Догадливый! — подумал даймё. — Ты лжешь, ты опять угодил в ловушку».
— Скажи ему, чтобы он не боялся. Я не накажу его, если он крал еду.
— Ты полагаешь, что его можно простить? — спросила Фумико.
— Нет, нет. Но скажи ему именно так!
Наместник внимательно смотрел на Дюваля и заметил, что пленник понял его без перевода. «Ты действительно знаешь японский, — подумал он. — Да, я вспомнил тебя. Ты именно тот человек, которого Хавкен послал на борт моего корабля, чтобы договориться о перемещении наших звездолетов по площадке. Значит, командор должен был доверять тебе. Вероятно, ты из командного состава. Определенно, Дюваль Стрейкер, теперь я могу тебя использовать!»
Даймё обратился к заключенному напрямую, не прибегая к помощи Фумико:
— А флот, о котором ты говорил?
Дюваль заколебался, но, поняв, что даймё раскусил его, ответил по-японски, не таясь:
— Скажу лишь, что он поджидает ваш Золотой флот в системе Гуама.
— Значит, именно на Гуам направился ваш командор? На разведку? На встречу с американскими военными кораблями?
— Большое я ничего не могу сказать вам.
Нисима откинулся на спинку стула и задумчиво пососал ус. Ему надоело играть в кошки-мышки с этим наглым лжецом, к тому унижающим его перед женой и чиновниками, однако этикет требовал, чтобы допрос продолжался в присутствии местных сановников. В это утро он выслушал доклады губернатора и его помощников, и никто из них не упомянул об американском флоте. «Я вижу тебя насквозь, лгун несчастный. Однако ты можешь оказаться полезным, тогда как остальные твои соотечественники не скажут мне ничего из того, чего бы я уже не знал. Они мне больше не нужны. Что ж, устроим для горожан маленькое развлечение. Я прикажу жрецам распять американцев на побережье во время отлива, и пусть море унесет их, как в моем любимом хокку:
Волны прилива подняв, Луна принимает и топит Жертвы несчастные в море…»
— Если ты будешь послушен, я сохраню тебе жизнь, — сказал Нисима.
— Послушен?..
— Если ты будешь вести себя так, как тебе велят. Нет — я прикажу, чтобы тебя распяли вместе с остальными.
— Вы убьете беспомощных военнопленных?
— Военнопленных? Американо и Ямато не воюют друг с другом. Мы добрые соседи, не правда ли? А добрые соседи должны уважать чужую собственность. Этого ты не можешь отрицать. Но вы оказались не соседями, а бродячими псами, которые забрались в наш сад. Вы пираты, контрабандисты, и вам следует преподать урок.
— Вы первыми, без предупреждения открыли огонь по нашей флотилии, в состав которой входили два корабля американского военного флота.
— О, нет! Мы ни в коей мере не собирались оскорбить ваше правительство. Мы всего лишь намеревались избавить Садо от банды контрабандистов.
— Мы не контрабандисты.
— Вы законченные варвары. А в Ямато принято…
Нисима вдруг осекся.
«Мы не в Ямато, — сказал себе даймё, снова вспомнив, почему он оказался на Садо. — Я был послан из Ямато Его Императорским Величеством. Даже Фумико не догадывается об этом. Только мы с императором знаем истинную причину, по которой я нахожусь здесь. Муцухито уже стар, и разум его слабеет с каждым днем. Мне пришлось действовать решительно, чтобы он не потерял трон. Именно я не позволил его сыну принцу Коно стать центром всех интриг против империи. Да, именно я, своими собственными руками, убил его!
И как вознаградил меня император за верность? Он велел мне укрепить границы новых территорий в Сфере Процветания, он временно скрыл меня в ночной тени. Но наступит день, и я с триумфом вернусь в Ямато. Тогда император поймет, что я ему действительно необходим. Для этого требуется оружие. Не старое — бесполезное, лазерное, — но вроде того, что производят американцы; оружие, которое сочетает в себе силу и точность и пробивает любую защиту».
Даймё знал, что до сих пор лучшими гайдзинами, производящими оружие, были англичане. Их военные комплексы были рассеяны по планетарным системам Лондона, Манчестера и Бристоля. Европейские компании изготовляли большую часть лазерных установок для кораблей Ямато, но ни за какие деньги не выдавали секреты технологии. Кроме того, с тех пор, как Ямато превратилось в закрытое государство, торговые отношения с европейцами заметно ухудшились. «Если я сумею добыть для Ямато секрет нового американского оружия, наши корабли станут такими же непобедимыми, как и наша армия, — все больше возбуждался даймё. — Мы сможем завоевать Китай и полностью завладеть так называемой Нейтральной Зоной. Затем мы уничтожим американцев на их собственной земле и присоединим ее к империи Ямато. И все заслуги будут принадлежать мне!»
Он сложил руки на груди и задумчиво посмотрел на Дюваля Стрейкера.
Он принял окончательное решение.
Даймё повернулся к жрецу синто и сказал:
«Ты распнешь этого варвара через тринадцать дней. А завтра на побережье начнешь распинать остальных. По одному человеку в каждый отлив. Тем же способом, что и их бога, Иисуса Христа».
21-й год Канэй (2422 г. н.э.)
Прекрасна моя империя Ямато —
Летающего дракона царство.
Емэй, японский император (629—641)
Перехваченное секретное радиодонесение (составлено по материалам новостей и газетных некрологов).
Отпечатано на принтере 555435. Линкольн, Либерти, 2425 год.«Алиса Кэн. Родилась в 2386 году в Линкольне. Президент сектора Американо Освоенного Космоса. Единственный ребенок Оттомана Кэна и Анн О’Бостон. Возглавила правительство в 2411 году. Пыталась примирить фракцию экспансии и фракцию сторонников Ямато при поддержке К.Р.Эймса и В.К.Лаббэка. В 2412 году отказалась от династического брака с Муцухито, императо…
(Фрагмент утрачен.)
…предпринята попытка устроить дипломатический брак Алисы Кэн с девятнадцатилетним китайским принцем Пи Ву. Она отвергла это предложение, спровоцировав политический раскол с Санаду (китайский сек…
(Фрагмент утрачен.)
…Е Чан, дочь корейской марионетки Хо Кум Суна, невеста Муцухито. Если она станет его последней женой, этот брак значительно укрепит политическое положение Ямато. В настоящее время она находится на Сеуле, где расположен самый большой космодром в Освоенном Космосе. Разведка сообщает, что невеста императора собирается вскоре отправиться в Киото. Необходим значительный эскорт для защиты корабля от корейских пиратов. Эскорт уже начал собираться на Сеуле. Предстоящие события позволят Муцухито истолковать Главный Эдикт Земли как оправдание давно готовящегося широкого вторжения в…»
(Сработала защита. Донесение обрывается.)
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Место действия: Вайоминг
В ночном мраке показался чей-то силуэт. Он отделился от сырого соснового леса и под прикрытием дождя быстро двинулся к перекрестку. Не дойдя до него десяти ярдов, человек притаился. Нарастающий гул мотора говорил о приближении автомобиля. Мощные фары высветили гладкую ленту дороги за завесой дождя. Едва проехав перекресток, автомобиль резко затормозил и сполз на обочину. В этом месте мощеная дорога была сильно повреждена — машина увязла в грязи и уже не могла самостоятельно из нее выбраться.
Трое мужчин вылезли из пикапа и стали толкать его, пытаясь высвободить из раскисшей земли, а тем временем девушка ругала водителя. Неожиданно завелся двигатель, заглушив перебранку. Из-под колес полетели брызги, сверкая перед горящими фарами. Яркий свет, неожиданно разрезавший темноту, заставил Дзиро Ито отбежать от дороги. Свой собственный побитый автомобиль он оставил на обочине, так что заметить его было невозможно. Он достал спрятанный в ботинке нож с зазубренным лезвием и криво улыбнулся. «Не одно горло перерезано этим ножом», — подумал он и прикоснулся губами к холодному клинку.
Он бесшумно приник к земле и, не обращая внимания на дождь, наблюдал за людьми, которые возились возле застрявшего пикапа. Согласно донесениям, на этой дороге за последние шесть месяцев было замечено передвижение подозрительных личностей — иностранцев и прочих мерзавцев, направлявшихся к особняку Кассабиана. Дзиро Ито понял, что эти люди возле автомобиля — местные.
Дождь по-прежнему не прекращался. В этой области Вайоминга он лил постоянно почти круглый год. Какой-то чиновный болван, вероятно, шутки ради, назвал это место Пресной Водой. Местные жители уверяли, что они живут во времена потопа, и, проклиная Пресную Воду, называли эту область просто адом. К тому же толстосумы из корпораций, любящие детские игры с живыми людьми вместо оловянных солдатиков, запретили использование самолетов на всем континенте. Правда, это не очень благотворно отразилось на туризме.
Дзиро Ито разглядел людей у пикапа и понял, что это не туристы. Они хорошо знали дорогу, как будто ездили по ней много раз, в том числе и ночью. Они увязли на размытом шоссе именно там, где и предполагал Дзиро Ито. По их акценту, ноткам покорности в грубых голосах и тому, как они ругались, он признал в них местных, откуда-нибудь из Зеленой Реки или Черных Бочек. Они изо всех сил толкали машину, не желая оставлять ее на ночь возле шоссе.
«Всему этому может быть только одно объяснение, — думал Дзиро Ито, не позволяя себе ни на секунду расслабиться. — Целую неделю шел снег, а затем сменился градом и леденящим дождем. Сегодня — первая ночь, когда следы от колес не сохранятся до утра». Жители Зеленой Реки, видимо, провозили контрабанду, которую доставил накануне владелец грузового судна. Корабль причалил ночью, а потом двинулся дальше по реке в глубь континента. На этом же корабле прибыл сюда и Ито.
«Черт, как жаль, что я не могу выдать себя и должен сидеть в укрытии, думал Ито. Я бы с радостью столкнул этот пикап с обрыва, а его пассажиров утопил в реке. Представляю, как бы они заорали, узнав, что за ними наблюдает человек Конроя Лаббэка. Но увы, я должен остаться незамеченным, иначе мне не добраться до особняка Кассабиана. Собственно, ради этого я и свернул с дороги и теперь мокну под дождем».
Он наблюдал, как автомобиль медленно выполз из грязи. Затем заработал мотор, хлопнули дверцы, и красный свет старомодных фар скрылся за ближайшим поворотом. Дзиро Ито поднялся с земли и отряхнулся.
На нем были черные ботинки и черный плащ. Он выбрал эту одежду и нанес на кожу темный грим, так как хорошо знал, что его ждет на Вайоминге. Проведя одну половину жизни в синто-буддийском монастыре, а другую — на службе у Конроя Лаббэка, он в совершенстве овладел искусством добывания и передачи секретной информации. Дзиро Ито проделал огромный путь. Он пересек всю американскую зону за двенадцать перелетов на двенадцати кораблях, истратив по два кредита на каждый перелет. За два дня он прошел Калифорнию, еще за два — Техас, вторую американскую звездную систему, и четверо суток отнял перелет через Гавайи. На Вайоминг, расположенный вблизи Нейтральной Зоны, он прибыл с расстройством желудка — мало того, что путешествие было изнурительным, на кораблях еще и кормили ужасно.
Обычная доставка корреспонденции занимала вдвое больше времени, и эту задачу выполняли рейсовые корабли. Но курьер советника Президента должен передвигаться быстрее и отдавать секретные донесения лично в руки. В данный момент от этого зависела безопасность сектора. Ито шел вниз по пологой дороге, под прикрытием дождя и темноты. Недалеко за обрывом бежал стремительный поток. Он разбух от ливней и наполнял ущелье гулом, перекатывая крупные камни.
Вайоминг — суровая планета, а Пресная Вода считалась на ней самым неприветливым местом. Чужака здесь повсюду подстерегали опасности. Когда-то Вайоминг был отведен под национальный заповедник, но постепенно в этом «заповеднике» воцарился хаос. Сотнями лет сюда стекались самые подозрительные личности, преимущественно наркоманы. Федеральные власти предприняли несколько попыток возродить туризм и даже объявили планету освобожденной от трудоемких технологий и экологически чистой. Здесь действительно не производили ничего, кроме газовых двигателей и электроэнергии. Но это мало что изменило — планета была слишком суровой для туризма и слишком сырой для заповедника.
В непроходимых лесах и глухих ущельях водились волки, медведи и неизвестно зачем завезенные сюда уссурийские тигры. Местное население коротало досуг за охотой. Хуже всего, что выслеживали туземцы не диких зверей, а одиноких путешественников. Самой популярной ловушкой был трос, натянутый через дорогу на уровне шеи. Когда какой-нибудь незадачливый любитель велосипедной езды валился на землю, у него изымалось все, что только можно было унести. Немногим посчастливилось остаться при этом в живых.
Дзиро Ито застал на Вайоминге конец года — пору студеных туманов, топких дорог и кромешной темноты. В таких условиях мог выручить только пси-талант. Дзиро Ито обладал этим даром, благодаря чему и считался лучшим курьером на Либерти. Последние двенадцать с половиной лет он не просто доставлял важнейшие секретные послания, но был доверенным лицом своего хозяина и Президента. Всего лишь десять парсеков отделяли его от комфорта и изысканной до неприличия неги Колумбии. Здесь же стояла ночь, а мерзкая погода превратила Вайоминг в мрачную и враждебную планету, словно она находилась в одном из неосвоенных миров.
Сквозь облака Либерти казалась едва заметным пятнышком, мерцавшим возле звезды пятой величины, которая висела теперь у самого горизонта. Свет ее запаздывал почти на тридцать три года. Дзиро Ито вернулся к спрятанной машине и протер забрызганное дождем ветровое стекло. Влезая внутрь, он проклял запрет пользоваться самолетами. Осветив березы, стоящие вдоль дороги как призраки, автомобиль двинулся по направлению к особняку Кассабиана. Дорога петляла вдоль Зеленой Реки. Проехав Кеммер, он немного прибавил скорость. Через полторы мили Дзиро Ито увидел слабый свет в окнах дома, стоящего на холме. Это и был особняк Кассабиана.
Старое помпезное здание в готическом стиле было окружено высокой стеной; стальные ворота запирались на ночь. Пирамидальная крыша, красный кирпичный фасад, деревянные балконы и запущенный сад превращали особняк в мрачное старомодное сооружение весьма причудливой архитектуры.
Дзиро Ито свернул на узкую дорожку, ведущую к особняку. До цели оставалось около двухсот ярдов, но дом не подавал признаков жизни. Он знал, что управляющий всегда оставляет слугу наблюдать за дорогой. Сегодняшний вечер, несмотря на ужасную погоду, не был исключением. Все курьеры — заложники удачи. Ито не питал иллюзий насчет своей профессии, но понимал, что у него нет выбора. Он не был женат — семья стала бы обузой. В мире политики дружеские отношения недолговечны. Союзы переплавлялись в новые формы, силовые структуры, разъедаемые интригами, быстро разрушались. В такое смутное время японец, живущий на Либерти, должен быть особенно осторожным. Дзиро Ито никогда не забывал об этом.
Полвека династия Хенри удерживалась у власти только благодаря грубой силе, попиравшей хваленые демократические права. Сын Стрэтфорда Хенри, Хэмптон, привлек на свою сторону банкротов и должников и установил Центральную Власть, нарушив тем самым демократический порядок. За последние десятилетия в секторе произошли значительные политические перемены. Сначала из-за действий самого Хэмптона, затем из-за неспособности его сестры Люсии управлять государством. Она была последним Президентом Либерти из рода Хенри. Теперь у власти стояла твердая, как алмаз, Алиса Кэн. Постоянные чистки правительства вызвали недовольство, которое переросло в массовые волнения. При таких обстоятельствах всегда необходимо найти козла отпущения…
Новые люди, пришедшие к власти, были осторожны и наблюдательны. Они легко меняли свои убеждения, чтобы приспособиться к конъюнктуре. «Человек, к которому я направляюсь, — думал Дзиро Ито, — партнер Конроя Лаббэка и, возможно, даже разделяет его взгляды. Он депутат парламента и рьяный экспансионист. Год назад его имя никому не было известно, но не исключено, что еще через год он будет строить планы свержения Алисы Кэн. Когда мы встретились в Белом доме, он предложил мне сотрудничать с ним за хорошие деньги. Его намерения были достаточно ясны — он просто хотел заманить меня в ловушку. Но я не слаб и не жаден. Я помню о своем долге перед хозяином и сохраню ему верность».
Дзиро Ито тихо выругался, когда автомобиль занесло и упругие ветки хлестнули по борту. Он вгляделся в темноту, но ничего не увидел. «Осторожно! — сказал он себе. — В такую ночь, да еще после утомительного путешествия в двенадцать тысяч миль, теряешь бдительность. Начинаешь думать о комфорте, о том, чтобы срезать путь. Но я всегда тем и отличался, что, как и всякий ниндзя, презирал комфорт. К тому же я предпочитаю соблюдать элементарную предосторожность. Вот почему я жив, а другие — нет».
Он опять свернул с дороги и замаскировал автомобиль в кустах. Отыскав забор, Ито вынул отмычки и датчик безопасности. Этот механизм позволял настроить вживленные в его кожу электроды, которые пропускали сквозь себя лучи, сплошной сетью опутывавшие забор. Став таким образом недосягаемым для электронной сигнализации, Ито направился к стене. Он взглянул вверх на круглую башню, а затем натянул на лицо черный шарф, чтобы заглушить прерывистое дыхание. Стена была высотой около десяти футов. Он подпрыгнул, ухватился за верхний край, бесшумно подтянулся на руках и спрыгнул в сад.
Дождь барабанил по черепичной крыше, вода лилась из водосточного желоба. К стене примыкали гаражи, возле них стоял пикап и два других автомобиля, а рядом, под высоким навесом, плохо спрятанный самолет. Ито улыбнулся. «Дисциплина и настойчивость — вот что требуется настоящему курьеру, — подумал он. — Девять раз останешься ни с чем, но на десятый тебе повезет».
Самолет, который удалось обнаружить, был из Бристоля. Роскошная английская модель, очень дорогая и очень редкая в Американо. Он знал, что самолет не мог принадлежать Кассабиану. С такой информацией не стыдно возвращаться к хозяину. Внезапно заработали датчики, предупреждая его об опасности. Он нырнул в темноту и затаил дыхание. Проснувшийся слуга-водитель приподнялся на сиденье и начал вглядываться в сад. Дзиро Ито бесшумно пополз обратно к забору, тихо дуя себе на руки, чтобы не коченели от холода. Тем же способом он выбрался обратно на дорогу и подъехал на машине к воротам.
В небольшом прямоугольном отверстии на воротах показалось худое бледное лицо слуги. Ито ненавидел разговоры с роботами.
— Кто вы? — монотонным голосом спросил робот.
— Дзиро Ито, курьер министра Лаббэка, по личному делу.
— Предъявите карточку-пропуск.
Ито вытащил из перчатки изящную карточку и просунул в щель. Отверстие исчезло. Через несколько минут тяжелые ворота приоткрылись. Его встретил робот в дождевике с капюшоном. Появился шофер, который отвел машину в гараж, заметив при этом, какая она удобная. Предупредительность и вежливость были характерны для здешних слуг. Вообще, роботы корпорации «Халид» были здорово вышколены, но им не хватало воображения.
Синтетические гены позволяли выполнять любое пожелание клиента. Большинство хозяев предпочитало покорных, честных и необидчивых. Шофер обладал всеми тремя качествами, к тому же он выполнял охранные функции. «От этих пластиковых шлюх из мира Диснея у меня мурашки по коже. — думал Ито. — Ты розовый чурбан с бесполым хрящиком. Жизнь твоя прекрасна, но оборвать ее ничего не стоит!»
У двери его встретил домашний слуга Томас — огромный, сильный, медлительный, он растягивал слова и был глуп, как китайский болванчик.
— Здравствуйте, сэр. Меня зовут Томас. Могу ли я быть вам чем-нибудь полезен?
— Доложи обо мне, Томас.
— Я не могу сделать этого, мистер Ито.
— Делай, как я сказал.
Томас тупо уставился через окна вестибюля на покрытую коврами прихожую. Темные лепные стены рельефно выступали в электрическом свете, падавшем из стеклянных шаров, напоминавших глобусы. Между ними висели фотопортреты, у стен стояла невероятно старая мебель с Земли.
Ито обратил внимание на стол из фанеры и реек и скамейку, которые были специально выставлены и ярко освещены лампами. Этим вещам было не менее пятисот лет, и они были бесценны. «Стыдно за Землю, — подумал Ито. — Все эти легендарные дома и сокровища… А теперь? Трагедия…»
Слуга хлопнул тяжелой дверью. Ито, кажется, не убедил его в том, что просьбу гостя он должен ставить выше распоряжения хозяина. Ковер у ног Ито потемнел от стекавших с его плаща капель.
— Хозяин сказал, что никто не должен ему мешать. Без исключения.
— Да, — ответил Ито, едва сдерживая гнев на слугу. — Но он не знает, что я здесь.
Томас отвернул от него свое круглое лицо и неуклюже направился к кабинету. Ито последовал за ним. Слева от него находились деревянные двери, обитые рейками, с железными крючками, на которых висело старое, вышедшее из употребления, оружие шерифа Пресной Воды. Маленькие стекла чуть подрагивали в свинцовых рамах под ударами дождевых капель. Томас осторожно постучал в дальнюю дверь, но никто не ответил. Разговор за дверью стих. Ито нетерпеливо дернул за ручку, но дверь была заперта.
— Это вы, Ито? — голос был немного сердитый из-за внезапности вторжения.
— Простите, сэр. У меня срочное послание для вас.
— Подождите, я сейчас отопру. — Секундой позже дверь отворилась. За нею был виден чуть более светлый, чем в коридоре, интерьер комнаты, в камине горел огонь и потрескивали дрова. Показался человек на вид лет сорока. На нем была черная войлочная шапочка, простая куртка с льняным воротником, нижнюю часть его лица закрывала аккуратно подстриженная борода. Фарис Кассабиан — а это был именно он — имел средний рост и тщедушное телосложение, но его проницательные темно-карие глаза и низкий спокойный голос давали представление о его душевных качествах, которые за один год сделали его одним из самых влиятельных людей в Американо.
Фарис Кассабиан был официальным представителем на Вайоминге. Сейчас, хотя он уже и не занимал этой должности, он имел все основания тщательно запирать двери и заботливо устанавливать датчики у дороги. Недавно он принял управление разведкой в новых секторах и являлся теперь координатором шпионских сетей, разбросанных в Нейтральной Зоне и даже в самой Ямато.
— Благодарю вас, Томас. Вы все правильно исполнили. — Кассабиан закрыл дверь и повернулся к Ито. — Пожалуйста, садитесь. Ужасная ночь. Вы, наверное, насквозь промокли.
— Спасибо, сэр.
Ито прошел к одному из двух кресел, придвинутых близко к камину. Когда он сел, бесшумно отворилась вторая дверь, и в комнату вошел человек нелепого вида.
— Какие новости? Надеюсь, хорошие? — спросил он.
Это был Тимо Фаррен — эксперт по шифрам, сутулый близорукий старик с хроническим насморком. Его тело, изъеденное тяжелой болезнью, источало отвратительный запах. Носовой хрящ провалился, но его прикрывал полый платиновый протез, от которого голос его пронзительно звенел при разговоре. Перевязанные руки являлись самой большой помехой, и по тому, как он держал предметы, Ито сделал вывод, что Фаррен уже совсем не чувствовал обрубков своих пальцев, куда раньше всего проникла инфекция. «Грязное извращенное ничтожество», — подумал он о Фаррене.
— Хорошие новости, мистер Фаррен. Хотя для кого как.
— Пожалуй. Плохие новости приходят быстрее всего, правда? И всегда самой темной ночью.
Фаррен внимательно наблюдал, как курьер поудобней устраивается в кресле. Ито был в расцвете лет, сильный, здоровый. Черная одежда плотно облегала его крепкую фигуру и, казалось, подчеркивала особенности его профессии. Но Фаррен не любил Ито. Насмешливость и высокомерие курьера Конроя Лаббэка выводили его из себя. К тому же Ито презирал проказу, хотя и старался не показывать этого. «Жестокий невоспитанный чурбан, — думал Фаррен добродушно. — Ты такой же, как и все самураи Ямато, — параноики, в безумии уничтожающие все вокруг себя. Вы превращаете западную цивилизацию в лохмотья своими острыми как бритва мечами. Не понимаю, почему такой умный человек, как Лаббэк, окружает себя подобными типами».
В ночном мраке показался чей-то силуэт. Он отделился от сырого соснового леса и под прикрытием дождя быстро двинулся к перекрестку. Не дойдя до него десяти ярдов, человек притаился. Нарастающий гул мотора говорил о приближении автомобиля. Мощные фары высветили гладкую ленту дороги за завесой дождя. Едва проехав перекресток, автомобиль резко затормозил и сполз на обочину. В этом месте мощеная дорога была сильно повреждена — машина увязла в грязи и уже не могла самостоятельно из нее выбраться.
Трое мужчин вылезли из пикапа и стали толкать его, пытаясь высвободить из раскисшей земли, а тем временем девушка ругала водителя. Неожиданно завелся двигатель, заглушив перебранку. Из-под колес полетели брызги, сверкая перед горящими фарами. Яркий свет, неожиданно разрезавший темноту, заставил Дзиро Ито отбежать от дороги. Свой собственный побитый автомобиль он оставил на обочине, так что заметить его было невозможно. Он достал спрятанный в ботинке нож с зазубренным лезвием и криво улыбнулся. «Не одно горло перерезано этим ножом», — подумал он и прикоснулся губами к холодному клинку.
Он бесшумно приник к земле и, не обращая внимания на дождь, наблюдал за людьми, которые возились возле застрявшего пикапа. Согласно донесениям, на этой дороге за последние шесть месяцев было замечено передвижение подозрительных личностей — иностранцев и прочих мерзавцев, направлявшихся к особняку Кассабиана. Дзиро Ито понял, что эти люди возле автомобиля — местные.
Дождь по-прежнему не прекращался. В этой области Вайоминга он лил постоянно почти круглый год. Какой-то чиновный болван, вероятно, шутки ради, назвал это место Пресной Водой. Местные жители уверяли, что они живут во времена потопа, и, проклиная Пресную Воду, называли эту область просто адом. К тому же толстосумы из корпораций, любящие детские игры с живыми людьми вместо оловянных солдатиков, запретили использование самолетов на всем континенте. Правда, это не очень благотворно отразилось на туризме.
Дзиро Ито разглядел людей у пикапа и понял, что это не туристы. Они хорошо знали дорогу, как будто ездили по ней много раз, в том числе и ночью. Они увязли на размытом шоссе именно там, где и предполагал Дзиро Ито. По их акценту, ноткам покорности в грубых голосах и тому, как они ругались, он признал в них местных, откуда-нибудь из Зеленой Реки или Черных Бочек. Они изо всех сил толкали машину, не желая оставлять ее на ночь возле шоссе.
«Всему этому может быть только одно объяснение, — думал Дзиро Ито, не позволяя себе ни на секунду расслабиться. — Целую неделю шел снег, а затем сменился градом и леденящим дождем. Сегодня — первая ночь, когда следы от колес не сохранятся до утра». Жители Зеленой Реки, видимо, провозили контрабанду, которую доставил накануне владелец грузового судна. Корабль причалил ночью, а потом двинулся дальше по реке в глубь континента. На этом же корабле прибыл сюда и Ито.
«Черт, как жаль, что я не могу выдать себя и должен сидеть в укрытии, думал Ито. Я бы с радостью столкнул этот пикап с обрыва, а его пассажиров утопил в реке. Представляю, как бы они заорали, узнав, что за ними наблюдает человек Конроя Лаббэка. Но увы, я должен остаться незамеченным, иначе мне не добраться до особняка Кассабиана. Собственно, ради этого я и свернул с дороги и теперь мокну под дождем».
Он наблюдал, как автомобиль медленно выполз из грязи. Затем заработал мотор, хлопнули дверцы, и красный свет старомодных фар скрылся за ближайшим поворотом. Дзиро Ито поднялся с земли и отряхнулся.
На нем были черные ботинки и черный плащ. Он выбрал эту одежду и нанес на кожу темный грим, так как хорошо знал, что его ждет на Вайоминге. Проведя одну половину жизни в синто-буддийском монастыре, а другую — на службе у Конроя Лаббэка, он в совершенстве овладел искусством добывания и передачи секретной информации. Дзиро Ито проделал огромный путь. Он пересек всю американскую зону за двенадцать перелетов на двенадцати кораблях, истратив по два кредита на каждый перелет. За два дня он прошел Калифорнию, еще за два — Техас, вторую американскую звездную систему, и четверо суток отнял перелет через Гавайи. На Вайоминг, расположенный вблизи Нейтральной Зоны, он прибыл с расстройством желудка — мало того, что путешествие было изнурительным, на кораблях еще и кормили ужасно.
Обычная доставка корреспонденции занимала вдвое больше времени, и эту задачу выполняли рейсовые корабли. Но курьер советника Президента должен передвигаться быстрее и отдавать секретные донесения лично в руки. В данный момент от этого зависела безопасность сектора. Ито шел вниз по пологой дороге, под прикрытием дождя и темноты. Недалеко за обрывом бежал стремительный поток. Он разбух от ливней и наполнял ущелье гулом, перекатывая крупные камни.
Вайоминг — суровая планета, а Пресная Вода считалась на ней самым неприветливым местом. Чужака здесь повсюду подстерегали опасности. Когда-то Вайоминг был отведен под национальный заповедник, но постепенно в этом «заповеднике» воцарился хаос. Сотнями лет сюда стекались самые подозрительные личности, преимущественно наркоманы. Федеральные власти предприняли несколько попыток возродить туризм и даже объявили планету освобожденной от трудоемких технологий и экологически чистой. Здесь действительно не производили ничего, кроме газовых двигателей и электроэнергии. Но это мало что изменило — планета была слишком суровой для туризма и слишком сырой для заповедника.
В непроходимых лесах и глухих ущельях водились волки, медведи и неизвестно зачем завезенные сюда уссурийские тигры. Местное население коротало досуг за охотой. Хуже всего, что выслеживали туземцы не диких зверей, а одиноких путешественников. Самой популярной ловушкой был трос, натянутый через дорогу на уровне шеи. Когда какой-нибудь незадачливый любитель велосипедной езды валился на землю, у него изымалось все, что только можно было унести. Немногим посчастливилось остаться при этом в живых.
Дзиро Ито застал на Вайоминге конец года — пору студеных туманов, топких дорог и кромешной темноты. В таких условиях мог выручить только пси-талант. Дзиро Ито обладал этим даром, благодаря чему и считался лучшим курьером на Либерти. Последние двенадцать с половиной лет он не просто доставлял важнейшие секретные послания, но был доверенным лицом своего хозяина и Президента. Всего лишь десять парсеков отделяли его от комфорта и изысканной до неприличия неги Колумбии. Здесь же стояла ночь, а мерзкая погода превратила Вайоминг в мрачную и враждебную планету, словно она находилась в одном из неосвоенных миров.
Сквозь облака Либерти казалась едва заметным пятнышком, мерцавшим возле звезды пятой величины, которая висела теперь у самого горизонта. Свет ее запаздывал почти на тридцать три года. Дзиро Ито вернулся к спрятанной машине и протер забрызганное дождем ветровое стекло. Влезая внутрь, он проклял запрет пользоваться самолетами. Осветив березы, стоящие вдоль дороги как призраки, автомобиль двинулся по направлению к особняку Кассабиана. Дорога петляла вдоль Зеленой Реки. Проехав Кеммер, он немного прибавил скорость. Через полторы мили Дзиро Ито увидел слабый свет в окнах дома, стоящего на холме. Это и был особняк Кассабиана.
Старое помпезное здание в готическом стиле было окружено высокой стеной; стальные ворота запирались на ночь. Пирамидальная крыша, красный кирпичный фасад, деревянные балконы и запущенный сад превращали особняк в мрачное старомодное сооружение весьма причудливой архитектуры.
Дзиро Ито свернул на узкую дорожку, ведущую к особняку. До цели оставалось около двухсот ярдов, но дом не подавал признаков жизни. Он знал, что управляющий всегда оставляет слугу наблюдать за дорогой. Сегодняшний вечер, несмотря на ужасную погоду, не был исключением. Все курьеры — заложники удачи. Ито не питал иллюзий насчет своей профессии, но понимал, что у него нет выбора. Он не был женат — семья стала бы обузой. В мире политики дружеские отношения недолговечны. Союзы переплавлялись в новые формы, силовые структуры, разъедаемые интригами, быстро разрушались. В такое смутное время японец, живущий на Либерти, должен быть особенно осторожным. Дзиро Ито никогда не забывал об этом.
Полвека династия Хенри удерживалась у власти только благодаря грубой силе, попиравшей хваленые демократические права. Сын Стрэтфорда Хенри, Хэмптон, привлек на свою сторону банкротов и должников и установил Центральную Власть, нарушив тем самым демократический порядок. За последние десятилетия в секторе произошли значительные политические перемены. Сначала из-за действий самого Хэмптона, затем из-за неспособности его сестры Люсии управлять государством. Она была последним Президентом Либерти из рода Хенри. Теперь у власти стояла твердая, как алмаз, Алиса Кэн. Постоянные чистки правительства вызвали недовольство, которое переросло в массовые волнения. При таких обстоятельствах всегда необходимо найти козла отпущения…
Новые люди, пришедшие к власти, были осторожны и наблюдательны. Они легко меняли свои убеждения, чтобы приспособиться к конъюнктуре. «Человек, к которому я направляюсь, — думал Дзиро Ито, — партнер Конроя Лаббэка и, возможно, даже разделяет его взгляды. Он депутат парламента и рьяный экспансионист. Год назад его имя никому не было известно, но не исключено, что еще через год он будет строить планы свержения Алисы Кэн. Когда мы встретились в Белом доме, он предложил мне сотрудничать с ним за хорошие деньги. Его намерения были достаточно ясны — он просто хотел заманить меня в ловушку. Но я не слаб и не жаден. Я помню о своем долге перед хозяином и сохраню ему верность».
Дзиро Ито тихо выругался, когда автомобиль занесло и упругие ветки хлестнули по борту. Он вгляделся в темноту, но ничего не увидел. «Осторожно! — сказал он себе. — В такую ночь, да еще после утомительного путешествия в двенадцать тысяч миль, теряешь бдительность. Начинаешь думать о комфорте, о том, чтобы срезать путь. Но я всегда тем и отличался, что, как и всякий ниндзя, презирал комфорт. К тому же я предпочитаю соблюдать элементарную предосторожность. Вот почему я жив, а другие — нет».
Он опять свернул с дороги и замаскировал автомобиль в кустах. Отыскав забор, Ито вынул отмычки и датчик безопасности. Этот механизм позволял настроить вживленные в его кожу электроды, которые пропускали сквозь себя лучи, сплошной сетью опутывавшие забор. Став таким образом недосягаемым для электронной сигнализации, Ито направился к стене. Он взглянул вверх на круглую башню, а затем натянул на лицо черный шарф, чтобы заглушить прерывистое дыхание. Стена была высотой около десяти футов. Он подпрыгнул, ухватился за верхний край, бесшумно подтянулся на руках и спрыгнул в сад.
Дождь барабанил по черепичной крыше, вода лилась из водосточного желоба. К стене примыкали гаражи, возле них стоял пикап и два других автомобиля, а рядом, под высоким навесом, плохо спрятанный самолет. Ито улыбнулся. «Дисциплина и настойчивость — вот что требуется настоящему курьеру, — подумал он. — Девять раз останешься ни с чем, но на десятый тебе повезет».
Самолет, который удалось обнаружить, был из Бристоля. Роскошная английская модель, очень дорогая и очень редкая в Американо. Он знал, что самолет не мог принадлежать Кассабиану. С такой информацией не стыдно возвращаться к хозяину. Внезапно заработали датчики, предупреждая его об опасности. Он нырнул в темноту и затаил дыхание. Проснувшийся слуга-водитель приподнялся на сиденье и начал вглядываться в сад. Дзиро Ито бесшумно пополз обратно к забору, тихо дуя себе на руки, чтобы не коченели от холода. Тем же способом он выбрался обратно на дорогу и подъехал на машине к воротам.
В небольшом прямоугольном отверстии на воротах показалось худое бледное лицо слуги. Ито ненавидел разговоры с роботами.
— Кто вы? — монотонным голосом спросил робот.
— Дзиро Ито, курьер министра Лаббэка, по личному делу.
— Предъявите карточку-пропуск.
Ито вытащил из перчатки изящную карточку и просунул в щель. Отверстие исчезло. Через несколько минут тяжелые ворота приоткрылись. Его встретил робот в дождевике с капюшоном. Появился шофер, который отвел машину в гараж, заметив при этом, какая она удобная. Предупредительность и вежливость были характерны для здешних слуг. Вообще, роботы корпорации «Халид» были здорово вышколены, но им не хватало воображения.
Синтетические гены позволяли выполнять любое пожелание клиента. Большинство хозяев предпочитало покорных, честных и необидчивых. Шофер обладал всеми тремя качествами, к тому же он выполнял охранные функции. «От этих пластиковых шлюх из мира Диснея у меня мурашки по коже. — думал Ито. — Ты розовый чурбан с бесполым хрящиком. Жизнь твоя прекрасна, но оборвать ее ничего не стоит!»
У двери его встретил домашний слуга Томас — огромный, сильный, медлительный, он растягивал слова и был глуп, как китайский болванчик.
— Здравствуйте, сэр. Меня зовут Томас. Могу ли я быть вам чем-нибудь полезен?
— Доложи обо мне, Томас.
— Я не могу сделать этого, мистер Ито.
— Делай, как я сказал.
Томас тупо уставился через окна вестибюля на покрытую коврами прихожую. Темные лепные стены рельефно выступали в электрическом свете, падавшем из стеклянных шаров, напоминавших глобусы. Между ними висели фотопортреты, у стен стояла невероятно старая мебель с Земли.
Ито обратил внимание на стол из фанеры и реек и скамейку, которые были специально выставлены и ярко освещены лампами. Этим вещам было не менее пятисот лет, и они были бесценны. «Стыдно за Землю, — подумал Ито. — Все эти легендарные дома и сокровища… А теперь? Трагедия…»
Слуга хлопнул тяжелой дверью. Ито, кажется, не убедил его в том, что просьбу гостя он должен ставить выше распоряжения хозяина. Ковер у ног Ито потемнел от стекавших с его плаща капель.
— Хозяин сказал, что никто не должен ему мешать. Без исключения.
— Да, — ответил Ито, едва сдерживая гнев на слугу. — Но он не знает, что я здесь.
Томас отвернул от него свое круглое лицо и неуклюже направился к кабинету. Ито последовал за ним. Слева от него находились деревянные двери, обитые рейками, с железными крючками, на которых висело старое, вышедшее из употребления, оружие шерифа Пресной Воды. Маленькие стекла чуть подрагивали в свинцовых рамах под ударами дождевых капель. Томас осторожно постучал в дальнюю дверь, но никто не ответил. Разговор за дверью стих. Ито нетерпеливо дернул за ручку, но дверь была заперта.
— Это вы, Ито? — голос был немного сердитый из-за внезапности вторжения.
— Простите, сэр. У меня срочное послание для вас.
— Подождите, я сейчас отопру. — Секундой позже дверь отворилась. За нею был виден чуть более светлый, чем в коридоре, интерьер комнаты, в камине горел огонь и потрескивали дрова. Показался человек на вид лет сорока. На нем была черная войлочная шапочка, простая куртка с льняным воротником, нижнюю часть его лица закрывала аккуратно подстриженная борода. Фарис Кассабиан — а это был именно он — имел средний рост и тщедушное телосложение, но его проницательные темно-карие глаза и низкий спокойный голос давали представление о его душевных качествах, которые за один год сделали его одним из самых влиятельных людей в Американо.
Фарис Кассабиан был официальным представителем на Вайоминге. Сейчас, хотя он уже и не занимал этой должности, он имел все основания тщательно запирать двери и заботливо устанавливать датчики у дороги. Недавно он принял управление разведкой в новых секторах и являлся теперь координатором шпионских сетей, разбросанных в Нейтральной Зоне и даже в самой Ямато.
— Благодарю вас, Томас. Вы все правильно исполнили. — Кассабиан закрыл дверь и повернулся к Ито. — Пожалуйста, садитесь. Ужасная ночь. Вы, наверное, насквозь промокли.
— Спасибо, сэр.
Ито прошел к одному из двух кресел, придвинутых близко к камину. Когда он сел, бесшумно отворилась вторая дверь, и в комнату вошел человек нелепого вида.
— Какие новости? Надеюсь, хорошие? — спросил он.
Это был Тимо Фаррен — эксперт по шифрам, сутулый близорукий старик с хроническим насморком. Его тело, изъеденное тяжелой болезнью, источало отвратительный запах. Носовой хрящ провалился, но его прикрывал полый платиновый протез, от которого голос его пронзительно звенел при разговоре. Перевязанные руки являлись самой большой помехой, и по тому, как он держал предметы, Ито сделал вывод, что Фаррен уже совсем не чувствовал обрубков своих пальцев, куда раньше всего проникла инфекция. «Грязное извращенное ничтожество», — подумал он о Фаррене.
— Хорошие новости, мистер Фаррен. Хотя для кого как.
— Пожалуй. Плохие новости приходят быстрее всего, правда? И всегда самой темной ночью.
Фаррен внимательно наблюдал, как курьер поудобней устраивается в кресле. Ито был в расцвете лет, сильный, здоровый. Черная одежда плотно облегала его крепкую фигуру и, казалось, подчеркивала особенности его профессии. Но Фаррен не любил Ито. Насмешливость и высокомерие курьера Конроя Лаббэка выводили его из себя. К тому же Ито презирал проказу, хотя и старался не показывать этого. «Жестокий невоспитанный чурбан, — думал Фаррен добродушно. — Ты такой же, как и все самураи Ямато, — параноики, в безумии уничтожающие все вокруг себя. Вы превращаете западную цивилизацию в лохмотья своими острыми как бритва мечами. Не понимаю, почему такой умный человек, как Лаббэк, окружает себя подобными типами».