бы заметили.
Если вы согласны продолжать беседу в том же духе, то есть опираясь на
знакомое нам понятие эволюции, то согласно христианской точке зрения новый
шаг уже сделан. Он действительно нов по-новому. Это не эволюция от людей
мозговитых к еще более мозговитым; это изменение -- в совершенно другом
направлении, ибо оно превращает Божьи создания в Божьих сыновей и дочерей.
Первый момент его зафиксирован в Палестине 2000 лет тому назад. В некотором
смысле это изменение -- не эволюция, потому что не вызывается естественными
процессами, но входит в природу извне. Однако именно этого я и ожидал. Мы
пришли к идее об эволюции, изучая прошлое. Если будущее содержит в себе
воистину что-то новое, тогда, конечно же, наше представление, основанное на
прошлом, не может этого нового в себя вмещать, тем более что новый шаг
отличается от всех предыдущих не только тем, что вносит в природу что-то
извне.
1) Новое изменение не передается от поколения к поколению через половую
активность. Следует ли этому удивляться? Было время, когда пола еще не
существовало; размножение и развитие происходили другими методами.
Следовательно, мы могли бы ожидать, что вновь наступит время, когда пол
опять исчезнет или (как и происходит в действительности), продолжая
существовать, перестанет служить главным каналом развития.
2) На начальных стадиях у живых организмов не было выбора или была
незначительная возможность выбора, предпринять им новый шаг или нет. Они
были объектами прогресса, а не субъектами. Но новый шаг, превращение
сотворенных существ в рожденных сыновей и дочерей,-- сугубо добровольный, по
крайней мере -- в одном отношении. Он не доброволен в том смысле, что сами
мы не могли бы ни придумать его, ни избрать, не будь он нам предложен. Но он
доброволен в том смысле, что мы можем от него отказаться, когда нам
предлагают совершить его. Мы можем, так сказать, отпрянуть назад; можем
прирасти ногами к земле и позволить новому человечеству уйти вперед без нас.
3) Я назвал Христа "первым моментом" нового человека. Он, конечно,
гораздо больше, чем "первый момент", не просто один из новых людей, но новый
Человек. Он -- источник, центр и жизнь всех новых людей. Он пришел в эту
созданную Им Вселенную по Своей воле, принеся с Собою зоэ, новую жизнь
(новую для нас, с нашей точки зрения, конечно; ибо там, где Он пребывает
вечно, Зоэ существовала всегда). Он передает нам ее не по наследству, а
посредством того, что я назвал "благотворной инфекцией". Получить ее можно,
вступив с Ним в личный контакт. Другие люди становятся новыми через
пребывание в Нем.
4) Этот шаг отличается от всех предыдущих скоростью, с которой он
совершается. Ведь по сравнению со всем периодом развития человека на этой
планете распространение христианства среди людей подобно мгновенной вспышке
молнии, ибо две тысячи лет -- это почти ничто в масштабах Вселенной. (Не
забывайте, что мы все еще ранние христиане.) И сегодняшние недобрые, попусту
изнуряющие нас разделения -- это, будем надеяться, лишь детская болезнь: у
нас все еще режутся зубы. Внешний мир, несомненно, придерживается
противоположной точки зрения. Он полагает, будто мы умираем от старости. Но
он неоднократно полагал так и прежде. Мир снова и снова приходил к
заключению, что христианство умирает от преследований извне и от разложения
изнутри, умирает из-за расцвета мусульманства, из-за развития естественных
наук, из-за подъема революционных движений. И всякий раз его ожидало
разочарование. Впервые оно настигло его после распятия Христа: Человек снова
ожил! В некотором смысле -- и я прекрасно понимаю, какой ужасной
несправедливостью это должно казаться,-- Воскресение продолжается с тех пор
и по сей день. Они непрестанно убивают дело, которое Он начал; и каждый раз,
когда они разравнивают землю на его могиле, до них внезапно доходит слух,
что оно все еще живо и даже появилось в новом месте. Неудивительно, что они
нас ненавидят.
5) Риск в данном случае гораздо выше. Соскользнув обратно, на более
раннюю стадию развития, творение теряло в самом худшем случае несколько лет
жизни на Земле; зачастую оно не теряло и этого. Но когда был сделан новый
шаг, обстоятельства изменились: теперь, отступив назад, мы теряем награду,
которая (в самом строгом смысле слова) бесценна и безгранична, потому что
сейчас наступил критический момент. Век за веком Бог направлял природу к той
точке, где она обретает способность производить такие существа, которые
смогут, если захотят, перешагнуть за ее пределы, чтобы обратиться в "богов".
Позволят ли они, чтобы их взяли из среды природы? В некотором смысле этот
процесс подобен критическому моменту родов. До тех пор, пока мы не
поднимемся и не пойдем вслед за Христом, мы будем оставаться в составе
материальной природы, все еще будем находиться во чреве нашей великой
матери. Ее беременность длится долго, она -- болезненна и исполнена
волнений, но она уже достигла своей критической точки. Великий момент
наступил. Все готово. Доктор прибыл. Но пройдут ли роды благополучно? Нельзя
забывать, что от обычных они отличаются в одном очень важном отношении. При
обычных родах ребенок лишен права выбора. В данном случае такой выбор есть.
Интересно, что сделал бы обыкновенный ребенок, если бы мог выбирать?
Возможно, он предпочел бы остаться в темноте и тепле, в безопасности
материнского чрева. Ему, безусловно, казалось бы, что, оставаясь там, он
обеспечивает себе безопасность. И в этом была бы его роковая ошибка: ведь
если бы он остался во чреве, то неизбежно бы погиб.
Потому-то и был предпринят новый шаг, сфера действия которого постоянно
расширяется. Новые люди появляются тут и там, во всех уголках Земли.
Некоторых из них, как я уже отметил, трудно пока распознать. Но есть и
такие, которых вы узнаете довольно легко. Кто-то из них иногда встречается
нам. Даже голоса их и лица отличаются от наших: они сильнее, спокойнее,
счастливее, светлее. Их активность начинается там, где большинство из нас
останавливается. Их, как я сказал, можно узнать; но для этого вам следует
четко определить для себя, что вы, собственно, ищете. Они не похожи на тех
религиозных людей, образ которых возник у вас из прочитанных книг. Они не
привлекают к себе внимания. Зачастую вы склонны считать, что проявляете
доброту но отношению к ним, тогда как это они на самом деле проявляют
доброту к вам. Они любят вас больше, чем другие люди, но нуждаются в вас
меньше. (Мы должны побороть в себе стремление быть необходимыми,
незаменимыми для других. Для некоторых славных людей, особенно женщин, это
такое искушение, которому труднее всего противиться.) Создается впечатление,
что у них всегда на все есть время: вы поражаетесь, где они его берут. Когда
вы узнаете одного из них, вам будет значительно легче узнать следующего. И я
подозреваю (хотя как я могу знать?), что они узнают друг друга немедленно и
безошибочно, невзирая на расовые, половые, классовые и возрастные барьеры,
невзирая даже на барьеры вероисповедания. Каким-то образом стать святым
подобно вступлению в тайное общество. Помимо всего прочего, это очень
интересно и увлекательно.
Но вы не должны думать, что все новые люди однолики в обычном смысле
слова. Боюсь, многое из того, о чем я говорил в этой книге, могло вызвать у
вас именно такое впечатление. Ведь чтобы стать новым человеком, надо
потерять свое старое "я"; мы должны "выйти из себя" и "войти в Христа". Его
воля должна стать нашей волей; Его мысли -- нашими мыслями. Мы должны
обрести "ум Христов", как говорит Библия. Поскольку существует только один
Христос и только Он один должен находиться в нас, не значит ли это, что мы
все должны стать совершенно одинаковыми? Выглядит как будто бы так. Но это
совсем не так.
Мне трудно подобрать удачные примеры или сравнения, чтобы пояснить это,
потому что никакие другие вещи не могут находиться друг с другом в таких же
отношениях, в каких находятся Создатель и Его создания. И все же я попытаюсь
привести два очень несовершенных сравнения, которые, возможно, помогут вам
понять, что я имею в виду. Вообразите себе группу людей, которые всю свою
жизнь прожили в абсолютной темноте. Вы приходите к ним и пытаетесь описать,
на что похож свет. Вы говорите им, что если они выйдут наружу, то один и тот
же свет упадет на каждого из них и все они будут отражать его и станут
видимыми. Услышав такое, они, вполне вероятно, вообразят себе следующее:
если мы узрим один и тот же свет и каждый из нас будет реагировать на него
одним и тем же образом (то есть все мы будем его отражать), то не окажемся
ли мы все похожими друг на друга? Между тем мы с вами прекрасно знаем, что
на самом деле свет лишь выявит, насколько они друг на друга не похожи.
Или, предположим, вам встретился человек, который совершенно не знаком
со вкусом соли. Вы даете ему щепотку на пробу, и он испытывает сильный,
резкий вкус. Затем вы говорите ему, что в вашей стране люди кладут соль в
пищу. Вполне возможно, он ответит на это: "В таком случае все ваши блюда не
отличаются одно от другого, ведь вкус этого порошка настолько резок, что
убьет всякий другой". Между тем мы с вами прекрасно знаем, что соль
производит как раз противоположный эффект. Вместо того чтобы убить вкус
яйца, или мяса, или капусты, соль проявляет его. Все они будут казаться
безвкусными до тех пор, пока вы не прибавите к ним соли. (Конечно, как я и
предупреждал вас, сравнение это хромает, потому что вы можете убить любой
вкус, положив в пищу слишком много соли, тогда как убить специфику
человеческой личности, добавив к ней слишком много от Христа, невозможно.)
Что-то действительно подобное этому происходит между Христом и нами.
Чем больше нашего собственного "я" мы убираем с пути, позволяя Ему взять
контроль над нами, тем больше мы становимся самими собою.
Он содержит в себе такое богатство и такое разнообразие, что миллионов
и миллионов "маленьких Христов", каждый из которых не похож на другого, все
еще не будет достаточно, чтобы полностью выразить Его. Он сделал всех нас.
Он придумал нас, как писатель придумывает действующих лиц в романе --
всевозможными и разнообразными, какими вам и мне предстояло стать. В этом
смысле наше подлинное "я" все еще ожидает своего проявления в Нем. Нет
пользы пытаться "быть самим собой", минуя Его. Чем больше я сопротивляюсь
Ему и стараюсь жить по-своему, тем больше господствуют надо мной мои
наследственность и воспитание, окружающая среда и растущие во мне страхи и
желания. Фактически то, что я с гордостью называю "самим собою", оказывается
лишь пунктом пересечения всех последствий тех явлений, событий, случаев и
процессов, которые не я начинал и не мне прекращать. Так называемые "мои
желания" попросту навязаны мне физическими отправлениями моего организма,
или мыслями других людей, или подсказаны дьяволом. Я плотно поел, крепко
выпил и отлично выспался -- вот истинный источник того минутного вожделения,
которое я испытал к девушке, сидящей напротив меня в купе вагона, между тем
я наивно приписываю его моему "тонкому вкусу и независимому, высоко личному
решению". Пропаганда -- вот истинный источник того, что я именую своими
политическими убеждениями. В своем естественном состоянии я далеко не та
личность, какой считаю себя. Большую часть того, что я называю своим "я",
можно объяснить какими-то внешними причинами. Только когда я обращаюсь к
Христу, когда я передаю себя Ему, капитулирую перед Его личностью, -- только
тогда я начинаю приобретать собственное, настоящее "я"!
Вначале я сказал, что Бог содержит в Себе личности. Сейчас я хочу
остановиться на этом подробнее. Нигде, кроме как в Нем, истинных личностей
не бывает. Пока вы не отдадите себя Ему, вы не сможете обрести своего
истинного "я". Одинаковость встречается, главным образом, среди естественных
людей, а не среди тех, кто отдал себя Христу. Какими монотонно одинаковыми
выглядят великие тираны и завоеватели всех времен и народов; как
величественно разнообразны святые! Вам следует по-настоящему отдать себя,
без сожалений - отказаться от своего "я", и взамен Христос действительно
даст вам настоящее "я", истинную личность: однако вы не должны приходить к
Нему только ради этого. Если ваше личное "я" -- это все, что вас волнует,
значит, ваш путь к Нему еще не начинался. Самый первый шаг на этом пути --
постараться вовсе забыть о себе. Ваше подлинное новое "я" (личное "я"
Христа, а также ваше, и оно ваше только потому, что оно -- Его) не придет к
вам до тех пор, пока вы будете стараться найти его. Оно придет, когда вы
станете искать Христа. Это звучит странно, не так ли?
Но тот же самый принцип действует и в других областях. Даже в
общественной жизни вы не сумеете произвести хорошего впечатления, пока не
перестанете думать о том, какое впечатление на них производите. То же самое
относится к литературе и искусству: ни один человек, более всего заботящийся
об оригинальности, никогда оригинальным не станет; и наоборот, если вы
просто стараетесь выразить истину (нимало не заботясь о том, как часто до
вас говорили о ней другие),-- девять против одного, что вы действительно
окажетесь оригинальным, даже не замечая этого.
Принцип этот пронизывает всю жизнь, сверху донизу. Отдайте себя -- и вы
обретете себя. Пожертвуйте жизнью -- и вы спасете ее. Предавайте смерти свое
тщеславие, свои самые сокровенные желания каждый день и свое тело -- в
конце, отдайте каждую частицу своего существа -- и вы найдете жизнь вечную.
Не удерживайте ничего. Ничто из того, что не умерло в вас, не воскреснет из
мертвых. Будете искать "себя", и вашим уделом станут лишь ненависть,
одиночество, отчаяние, гнев и гибель. Но если вы будете искать Христа, то
найдете Его, и "все остальное приложится вам".
Если вы согласны продолжать беседу в том же духе, то есть опираясь на
знакомое нам понятие эволюции, то согласно христианской точке зрения новый
шаг уже сделан. Он действительно нов по-новому. Это не эволюция от людей
мозговитых к еще более мозговитым; это изменение -- в совершенно другом
направлении, ибо оно превращает Божьи создания в Божьих сыновей и дочерей.
Первый момент его зафиксирован в Палестине 2000 лет тому назад. В некотором
смысле это изменение -- не эволюция, потому что не вызывается естественными
процессами, но входит в природу извне. Однако именно этого я и ожидал. Мы
пришли к идее об эволюции, изучая прошлое. Если будущее содержит в себе
воистину что-то новое, тогда, конечно же, наше представление, основанное на
прошлом, не может этого нового в себя вмещать, тем более что новый шаг
отличается от всех предыдущих не только тем, что вносит в природу что-то
извне.
1) Новое изменение не передается от поколения к поколению через половую
активность. Следует ли этому удивляться? Было время, когда пола еще не
существовало; размножение и развитие происходили другими методами.
Следовательно, мы могли бы ожидать, что вновь наступит время, когда пол
опять исчезнет или (как и происходит в действительности), продолжая
существовать, перестанет служить главным каналом развития.
2) На начальных стадиях у живых организмов не было выбора или была
незначительная возможность выбора, предпринять им новый шаг или нет. Они
были объектами прогресса, а не субъектами. Но новый шаг, превращение
сотворенных существ в рожденных сыновей и дочерей,-- сугубо добровольный, по
крайней мере -- в одном отношении. Он не доброволен в том смысле, что сами
мы не могли бы ни придумать его, ни избрать, не будь он нам предложен. Но он
доброволен в том смысле, что мы можем от него отказаться, когда нам
предлагают совершить его. Мы можем, так сказать, отпрянуть назад; можем
прирасти ногами к земле и позволить новому человечеству уйти вперед без нас.
3) Я назвал Христа "первым моментом" нового человека. Он, конечно,
гораздо больше, чем "первый момент", не просто один из новых людей, но новый
Человек. Он -- источник, центр и жизнь всех новых людей. Он пришел в эту
созданную Им Вселенную по Своей воле, принеся с Собою зоэ, новую жизнь
(новую для нас, с нашей точки зрения, конечно; ибо там, где Он пребывает
вечно, Зоэ существовала всегда). Он передает нам ее не по наследству, а
посредством того, что я назвал "благотворной инфекцией". Получить ее можно,
вступив с Ним в личный контакт. Другие люди становятся новыми через
пребывание в Нем.
4) Этот шаг отличается от всех предыдущих скоростью, с которой он
совершается. Ведь по сравнению со всем периодом развития человека на этой
планете распространение христианства среди людей подобно мгновенной вспышке
молнии, ибо две тысячи лет -- это почти ничто в масштабах Вселенной. (Не
забывайте, что мы все еще ранние христиане.) И сегодняшние недобрые, попусту
изнуряющие нас разделения -- это, будем надеяться, лишь детская болезнь: у
нас все еще режутся зубы. Внешний мир, несомненно, придерживается
противоположной точки зрения. Он полагает, будто мы умираем от старости. Но
он неоднократно полагал так и прежде. Мир снова и снова приходил к
заключению, что христианство умирает от преследований извне и от разложения
изнутри, умирает из-за расцвета мусульманства, из-за развития естественных
наук, из-за подъема революционных движений. И всякий раз его ожидало
разочарование. Впервые оно настигло его после распятия Христа: Человек снова
ожил! В некотором смысле -- и я прекрасно понимаю, какой ужасной
несправедливостью это должно казаться,-- Воскресение продолжается с тех пор
и по сей день. Они непрестанно убивают дело, которое Он начал; и каждый раз,
когда они разравнивают землю на его могиле, до них внезапно доходит слух,
что оно все еще живо и даже появилось в новом месте. Неудивительно, что они
нас ненавидят.
5) Риск в данном случае гораздо выше. Соскользнув обратно, на более
раннюю стадию развития, творение теряло в самом худшем случае несколько лет
жизни на Земле; зачастую оно не теряло и этого. Но когда был сделан новый
шаг, обстоятельства изменились: теперь, отступив назад, мы теряем награду,
которая (в самом строгом смысле слова) бесценна и безгранична, потому что
сейчас наступил критический момент. Век за веком Бог направлял природу к той
точке, где она обретает способность производить такие существа, которые
смогут, если захотят, перешагнуть за ее пределы, чтобы обратиться в "богов".
Позволят ли они, чтобы их взяли из среды природы? В некотором смысле этот
процесс подобен критическому моменту родов. До тех пор, пока мы не
поднимемся и не пойдем вслед за Христом, мы будем оставаться в составе
материальной природы, все еще будем находиться во чреве нашей великой
матери. Ее беременность длится долго, она -- болезненна и исполнена
волнений, но она уже достигла своей критической точки. Великий момент
наступил. Все готово. Доктор прибыл. Но пройдут ли роды благополучно? Нельзя
забывать, что от обычных они отличаются в одном очень важном отношении. При
обычных родах ребенок лишен права выбора. В данном случае такой выбор есть.
Интересно, что сделал бы обыкновенный ребенок, если бы мог выбирать?
Возможно, он предпочел бы остаться в темноте и тепле, в безопасности
материнского чрева. Ему, безусловно, казалось бы, что, оставаясь там, он
обеспечивает себе безопасность. И в этом была бы его роковая ошибка: ведь
если бы он остался во чреве, то неизбежно бы погиб.
Потому-то и был предпринят новый шаг, сфера действия которого постоянно
расширяется. Новые люди появляются тут и там, во всех уголках Земли.
Некоторых из них, как я уже отметил, трудно пока распознать. Но есть и
такие, которых вы узнаете довольно легко. Кто-то из них иногда встречается
нам. Даже голоса их и лица отличаются от наших: они сильнее, спокойнее,
счастливее, светлее. Их активность начинается там, где большинство из нас
останавливается. Их, как я сказал, можно узнать; но для этого вам следует
четко определить для себя, что вы, собственно, ищете. Они не похожи на тех
религиозных людей, образ которых возник у вас из прочитанных книг. Они не
привлекают к себе внимания. Зачастую вы склонны считать, что проявляете
доброту но отношению к ним, тогда как это они на самом деле проявляют
доброту к вам. Они любят вас больше, чем другие люди, но нуждаются в вас
меньше. (Мы должны побороть в себе стремление быть необходимыми,
незаменимыми для других. Для некоторых славных людей, особенно женщин, это
такое искушение, которому труднее всего противиться.) Создается впечатление,
что у них всегда на все есть время: вы поражаетесь, где они его берут. Когда
вы узнаете одного из них, вам будет значительно легче узнать следующего. И я
подозреваю (хотя как я могу знать?), что они узнают друг друга немедленно и
безошибочно, невзирая на расовые, половые, классовые и возрастные барьеры,
невзирая даже на барьеры вероисповедания. Каким-то образом стать святым
подобно вступлению в тайное общество. Помимо всего прочего, это очень
интересно и увлекательно.
Но вы не должны думать, что все новые люди однолики в обычном смысле
слова. Боюсь, многое из того, о чем я говорил в этой книге, могло вызвать у
вас именно такое впечатление. Ведь чтобы стать новым человеком, надо
потерять свое старое "я"; мы должны "выйти из себя" и "войти в Христа". Его
воля должна стать нашей волей; Его мысли -- нашими мыслями. Мы должны
обрести "ум Христов", как говорит Библия. Поскольку существует только один
Христос и только Он один должен находиться в нас, не значит ли это, что мы
все должны стать совершенно одинаковыми? Выглядит как будто бы так. Но это
совсем не так.
Мне трудно подобрать удачные примеры или сравнения, чтобы пояснить это,
потому что никакие другие вещи не могут находиться друг с другом в таких же
отношениях, в каких находятся Создатель и Его создания. И все же я попытаюсь
привести два очень несовершенных сравнения, которые, возможно, помогут вам
понять, что я имею в виду. Вообразите себе группу людей, которые всю свою
жизнь прожили в абсолютной темноте. Вы приходите к ним и пытаетесь описать,
на что похож свет. Вы говорите им, что если они выйдут наружу, то один и тот
же свет упадет на каждого из них и все они будут отражать его и станут
видимыми. Услышав такое, они, вполне вероятно, вообразят себе следующее:
если мы узрим один и тот же свет и каждый из нас будет реагировать на него
одним и тем же образом (то есть все мы будем его отражать), то не окажемся
ли мы все похожими друг на друга? Между тем мы с вами прекрасно знаем, что
на самом деле свет лишь выявит, насколько они друг на друга не похожи.
Или, предположим, вам встретился человек, который совершенно не знаком
со вкусом соли. Вы даете ему щепотку на пробу, и он испытывает сильный,
резкий вкус. Затем вы говорите ему, что в вашей стране люди кладут соль в
пищу. Вполне возможно, он ответит на это: "В таком случае все ваши блюда не
отличаются одно от другого, ведь вкус этого порошка настолько резок, что
убьет всякий другой". Между тем мы с вами прекрасно знаем, что соль
производит как раз противоположный эффект. Вместо того чтобы убить вкус
яйца, или мяса, или капусты, соль проявляет его. Все они будут казаться
безвкусными до тех пор, пока вы не прибавите к ним соли. (Конечно, как я и
предупреждал вас, сравнение это хромает, потому что вы можете убить любой
вкус, положив в пищу слишком много соли, тогда как убить специфику
человеческой личности, добавив к ней слишком много от Христа, невозможно.)
Что-то действительно подобное этому происходит между Христом и нами.
Чем больше нашего собственного "я" мы убираем с пути, позволяя Ему взять
контроль над нами, тем больше мы становимся самими собою.
Он содержит в себе такое богатство и такое разнообразие, что миллионов
и миллионов "маленьких Христов", каждый из которых не похож на другого, все
еще не будет достаточно, чтобы полностью выразить Его. Он сделал всех нас.
Он придумал нас, как писатель придумывает действующих лиц в романе --
всевозможными и разнообразными, какими вам и мне предстояло стать. В этом
смысле наше подлинное "я" все еще ожидает своего проявления в Нем. Нет
пользы пытаться "быть самим собой", минуя Его. Чем больше я сопротивляюсь
Ему и стараюсь жить по-своему, тем больше господствуют надо мной мои
наследственность и воспитание, окружающая среда и растущие во мне страхи и
желания. Фактически то, что я с гордостью называю "самим собою", оказывается
лишь пунктом пересечения всех последствий тех явлений, событий, случаев и
процессов, которые не я начинал и не мне прекращать. Так называемые "мои
желания" попросту навязаны мне физическими отправлениями моего организма,
или мыслями других людей, или подсказаны дьяволом. Я плотно поел, крепко
выпил и отлично выспался -- вот истинный источник того минутного вожделения,
которое я испытал к девушке, сидящей напротив меня в купе вагона, между тем
я наивно приписываю его моему "тонкому вкусу и независимому, высоко личному
решению". Пропаганда -- вот истинный источник того, что я именую своими
политическими убеждениями. В своем естественном состоянии я далеко не та
личность, какой считаю себя. Большую часть того, что я называю своим "я",
можно объяснить какими-то внешними причинами. Только когда я обращаюсь к
Христу, когда я передаю себя Ему, капитулирую перед Его личностью, -- только
тогда я начинаю приобретать собственное, настоящее "я"!
Вначале я сказал, что Бог содержит в Себе личности. Сейчас я хочу
остановиться на этом подробнее. Нигде, кроме как в Нем, истинных личностей
не бывает. Пока вы не отдадите себя Ему, вы не сможете обрести своего
истинного "я". Одинаковость встречается, главным образом, среди естественных
людей, а не среди тех, кто отдал себя Христу. Какими монотонно одинаковыми
выглядят великие тираны и завоеватели всех времен и народов; как
величественно разнообразны святые! Вам следует по-настоящему отдать себя,
без сожалений - отказаться от своего "я", и взамен Христос действительно
даст вам настоящее "я", истинную личность: однако вы не должны приходить к
Нему только ради этого. Если ваше личное "я" -- это все, что вас волнует,
значит, ваш путь к Нему еще не начинался. Самый первый шаг на этом пути --
постараться вовсе забыть о себе. Ваше подлинное новое "я" (личное "я"
Христа, а также ваше, и оно ваше только потому, что оно -- Его) не придет к
вам до тех пор, пока вы будете стараться найти его. Оно придет, когда вы
станете искать Христа. Это звучит странно, не так ли?
Но тот же самый принцип действует и в других областях. Даже в
общественной жизни вы не сумеете произвести хорошего впечатления, пока не
перестанете думать о том, какое впечатление на них производите. То же самое
относится к литературе и искусству: ни один человек, более всего заботящийся
об оригинальности, никогда оригинальным не станет; и наоборот, если вы
просто стараетесь выразить истину (нимало не заботясь о том, как часто до
вас говорили о ней другие),-- девять против одного, что вы действительно
окажетесь оригинальным, даже не замечая этого.
Принцип этот пронизывает всю жизнь, сверху донизу. Отдайте себя -- и вы
обретете себя. Пожертвуйте жизнью -- и вы спасете ее. Предавайте смерти свое
тщеславие, свои самые сокровенные желания каждый день и свое тело -- в
конце, отдайте каждую частицу своего существа -- и вы найдете жизнь вечную.
Не удерживайте ничего. Ничто из того, что не умерло в вас, не воскреснет из
мертвых. Будете искать "себя", и вашим уделом станут лишь ненависть,
одиночество, отчаяние, гнев и гибель. Но если вы будете искать Христа, то
найдете Его, и "все остальное приложится вам".