Кейн Андреа. Бриллиант в наследство

   — Не нужно никаких извинений, — заверил его мистер Сколлард. — Даже Рори, которая привыкла к моей проницательности за столько лет и которая более восприимчива ко всему непостижимому, чем вы, иногда с трудом постигает совершенно ясные вещи. Я хорошо понимаю, что все это слишком ново для вас, и очень рад вашей перемене и горжусь вами. Одно время я боялся, что вы никогда не найдете свою дорогу.
   — Найду свою дорогу? — спросил Слейд, слегка улыбнувшись. — Неужели я неясно вижу, чтобы различить ее?
   — Все вместе. Вы прекрасно понимали, что потерялись, но не могли отыскать свою дорогу к дому.
   Слейд глубоко вздохнул:
   — Сколько раз мы с вами встречались? Дважды? Трижды? И несколько раз виделись мельком? Как получилось, что вы так хорошо меня знаете? — удивленно покачал головой Слейд. — Или это один из тех вопросов, на которые вы не отвечаете, как говорит Кортни?
   Мистер Сколлард пожал плечами:
   — Не отвечаю? Лучше, наверное, сказать, не могу. Каждый дар имеет свою цену. Цена моего дара такова, что я не могу предвидеть по своему желанию или не видеть то, что мне не хочется. — Его испытующий взгляд встретился с глазами Слейда. — Я молился от всего сердца, чтобы предвидеть разрешение вашей проблемы, но смог увидеть только отдельные куски.
   — Я с радостью приму все, что вы сможете мне предложить.
   — Так тому и быть. Ваш чай. — Мистер Сколлард исчез, чтобы через несколько минут вернуться с чайником и двумя чашками. — Рори говорит, что вы не очень любите чай. Поэтому я разбавил его бренди. Я подумывал сделать так же и для Кортни, но она опьянела бы или заснула после первой чашки, И я воздержался.
   Хмыкнув, Слейд взял протянутую чашку.
   — Вы правы.
   Мистер Сколлард устроился напротив Слейда, подождав, пока его гость сделает несколько глотков чая.
   — Спрашивайте, — просто сказал он. — И я расскажу все, что смогу.
   Опустив чашку, Слейд сразу перешел к делу.
   — Отец Кортни жив?
   — Ох, и Кортни задавала мне этот же вопрос. Она спросила, ушел ли ее отец. Я ответил ей, что он ушел с ее глаз, она не видит и не слышит его, но он не ушел из ее воспоминаний и из ее сердца.
   — Это означает, что он может быть где угодно, но он не умер.
   Радостный блеск зажегся в глазах Сколларда.
   — Это хорошо. Кортни не смогла этого понять. Правда, Лексли рассказал вам о своем героическом поступке, но именно вы подтолкнули его к этому.
   — А почему вы не рассказали Кортни о том, что сделал Лексли?
   — Я не знал. А может, потому, что Кортни не была готова услышать это. Я рассказал ей все, что было в моих силах, объясняя, что некоторые связи можно разорвать, а другие нет, и что именно она должна определить разницу.
   — Зная Кортни, можно догадаться, что она подумала о духовных связях.
   Сколлард улыбнулся:
   — Вы хорошо знаете свою суженую. В любом случае я пытался разъяснить ей, как только мог, уверяя ее, что если воспоминания нельзя заглушить, духовные связи нельзя разорвать, то физические связи разрываются. И это если осталось дилеммой для Кортни. Кортни плохо знала особенности течения в Канале, этому препятствовали ее постоянные приступы морской болезни. И это поколебало ее веру.
   — Веру, которая поддерживалась ее яркими сновидениями и сломанными часами, которые начинали ходить.
   — Да, часы. Это настоящее сокровище. Потерявшийся корабль, маяк, который манит к себе. Словно страдающий ищущий человек, который стремится исцелиться, и тихая гавань, что зовет его. Да, мать Кортни преподнесла своему мужу превосходный свадебный подарок. Как и тот, что вы вручите своей жене. — Он мечтательно улыбнулся. — Возможно, это будет именно то, о чем она так мечтает.
   — Но она мечтает увидеть своего отца, — отрывисто ответил Слейд. — И если я хочу преподнести ей самый лучший подарок, то таким подарком для нее может быть только ее отец. Это все, о чем она мечтает. Отец и щенок, которому она была бы нужна… — Слейд замолчал, слова Сколларда снова припомнились ему: «Словно страдающий ищущий человек, который стремится исцелиться, и тихая гавань, что зовет его». Этот человек — отец Кортни?
   — Месяц назад такая мысль у вас бы даже и не возникла. Просто поразительно, как из веры рождается мудрость. Как любовь и страсть, вера является такой же неуловимой сущностью, только гораздо сильнее. Вы прошли длинный путь, милорд.
   — Вы хотите сказать, что Артур Джонсон жив. Сделав неопределенный жест, мистер Сколлард допил свой чай.
   — Июньские дни рождения чудесны, правда? — полюбопытствовал он, поставив чашку на стол. — Так же чудесны, как и июньские свадьбы. А два эти события вместе — просто мечта каждой невесты, вам не кажется?
   — Если вы говорите о Кортни, то да, правда, — согласился Слейд, хотя его мозг продолжал напряженно работать. — Где мне искать? Где я смогу найти его?
   — А вы верите, что он жив?
   — Да, верю.
   Смотритель маяка закрыл глаза и подумал, потом кивнул:
   — Да, вы уверены. Вы действительно проанализировали все решающие моменты и нашли то, что искали. Остальное просто, вам понадобится для начала информация, которой вы уже владеете, и ваша логика. В логике, милорд, ваша сила. — Удовлетворенно кивнув, мистер Сколлард открыл глаза. — Я верю, что терпение Кортни будет вознаграждено. Ее смятение, как я и говорил, наконец найдет дорогу к просветлению. Одна моя проницательность никогда не смогла бы прояснить ее видения. Но я говорил ей еще и другое — он сможет довести до конца то, чего не может мой дар.
   — «Он»? — Слейд ухватился за колени и подался вперед. — Вы говорили обо мне?
   — Я говорил Кортни: прислушайся к своему сердцу. Оно не обманет тебя. — Внезапно мистер Сколлард насторожился, его губы вытянулись в тонкую линию. — Опасность, — пробормотал он. — Она крадется за Кортни, как хищник. После сегодняшнего дня не останется никакой защиты. Вся надежда на вас, милорд. Только вы один сможете отвратить от нее опасность.
   — Как? — воскликнул Слейд, сердце у него тревожно забилось. — Что мне сделать, чтобы уберечь ее?
   — Вы должны быть рядом. Искать должен другой. Вы не должны никому доверять заботу о Кортни, кроме самого себя, разве что за исключением этого короткого визита, к которому ведет вас ваш рок.
   Слейду не нужно было спрашивать, что имеет в виду смотритель маяка. И он не собирался обдумывать свой ответ.
   — Рок не имеет превосходства над Кортни, — объявил он, вскочив на ноги. — Если ей грозит опасность, то я оставлю свой план встретиться с Морлендом и вернусь в Пембурн.
   — Нет, — покачал головой Сколлард. — Поезжайте туда, куда должны. Пока вы посещаете Морленда, она будет вне опасности.
   — Иначе говоря, Морленд не сможет причинить ей зло, потому что его не будет в Пембурне.
   — Это ваши слова, а не мои. — Мистер Сколлард тоже поднялся. — Но вы должны распрощаться с призраками. Сделайте то, что задумали, а потом возвращайтесь домой, к сестре и невесте.
   — Я вернусь в Пембурн до наступления темноты. — Слейд начал расхаживать, сцепив руки за спиной и пытаясь обрести логику, о которой говорил ему мистер Сколлард. — Я поговорю с Ориджем, у него много опытных и умелых коллег. Он порекомендует мне того, кто сможет заняться поисками отца Кортни. Это позволит мне оставаться в Пембурне, одновременно готовя подарок, который я хотел бы преподнести моей будущей жене.
   — Разумный план.
   Слейд сосредоточенно нахмурил брови.
   — Бухта, вы сказали? Вы больше ничего не видели?
   — Тихая бухта, — напомнил Сколлард. — Кроме этого я чувствую только волю, которая останется несломленной, и тело, которое стремится поправиться.
   — Совсем как Кортни, когда я впервые привез ее в Пембурн, — тихо заметил Слейд. — И она победила. То же будет и с ее отцом. Я позабочусь об этом. — Он стиснул зубы. — Тихая бухта… их не так много вдоль побережья от Девоншира до Корнуолла. Да, этого достаточно для начала.
   — Вы замечательный человек, Слейд.
   От этих слов сердце сильно забилось в груди Слейда.
   — Кортни сказала мне то же самое. Я никогда не верил этому, до тех пор пока Кортни не вошла в мою жизнь. — Он опустил глаза. — Она — настоящее благословение. Ее любовь ко мне — просто чудо. Я убью любого, кто попытается причинить ей зло.
   — Я уверен в этом. Слейд глубоко вздохнул:
   — Начиная с этого вечера я ни на минуту не оставлю ее одну. Если понадобится, буду носить оружие.
   — Ваше настоящее оружие — это ваш ум. Опасность рядом, и не всегда ее легко обнаружить.
   — Кортни сказала мне о вашем пророчестве — что опасность таится в Пембурне. — У Слейда сжались кулаки. — Кто это? Вы можете сказать мне, кто это?
   — Я ощущаю только незаслуженное доверие и затаившийся страх. А снаружи — бессердечие и одержимость навязчивой идеей, крадущиеся к вашему порогу.
   — Это Морленд, — выдавил Слейд сквозь зубы. — Вы уверены?
   — А вы нет?
   — Это не имеет значения. Вам самому придется в этом разобраться. Вам нужно сделать со своим разумом то, что вы сделали со своим сердцем, — освободить его от теней прошлого, которые мешали вам видеть. И когда это произойдет, вы увидите все так, как есть, а не так, как вы предпочитали видеть. Думаю, Слейд, вы наконец готовы к этому.
   — Я не понимаю.
   — Скоро все поймете.
   — Черт возьми, я должен знать! — взорвался Слейд, стукнув кулаком по каминной полке. — Ответьте мне, Морленд ли стоит за всем этим? Он ли пытался убить Кортни? А предатель в Пембурне, тот, что нарисовал схему и помог Армону убить моих родителей, — кто он?
   Боль промелькнула в глазах мистера Сколларда:
   — Я бы очень хотел это знать. Если бы я знал, то обязательно сказал бы вам. Но я вижу только то, что мне доступно. И ничего больше.
   Задрожавший от волнения голос смотрителя маяка пробудил чувство вины у Слейда.
   — Простите меня, мистер Сколлард, — сразу же поправился Слейд. — Я не имел права так набрасываться на вас или обвинять в том, что вы от меня что-то утаиваете. Мне известно, как сильно вы переживаете за Аврору и Кортни. А все потому, что я чувствую себя таким бессильным.
   — Понимаю. Здесь ставки слишком велики. Этого вполне достаточно, чтобы вызвать эмоциональный взрыв.
   Слейд невесело усмехнулся:
   — Смешно, но я никогда раньше не был к этому склонен.
   — К чему? К эмоциям или к взрывам? Слейд уловил значение этого вопроса.
   — Ни к тому, ни к другому, — ответил он, встретившись взглядом с мистером Сколлардом. — Я ничего не чувствовал и никак не выражал своих эмоций. Очевидно, все это стало результатом моей влюбленности.
   — Конечно. Наслаждайтесь этими результатами, Слейд. Но соотносите их со своей логикой. Приберегите все нерациональное для любящего сердца Кортни, используйте свой разум там, где не затронута любовь. Теперь поезжайте и встретьтесь с графом. Прислушайтесь к его словам. Поговорите с Райборном. Затем возвращайтесь в Пембурн. Жестокость притаилась в вашем доме. Решение этой задачи в ваших руках, так же как и жизнь Кортни.
   — Элеонора, я действительно очень ценю твое внимание, — сказала Аврора вставая. — Право, мне очень жаль, что твой визит был таким коротким. Надеюсь, не я тому причиной, хотя и понимаю, что сегодня я не очень хорошая компания.
   — Ерунда. — Элеонора поднялась с резной кушетки в желтой гостиной и провела рукой по нитке жемчуга, глядя на обеспокоенное лицо Авроры. — Я тороплюсь, потому что жду леди Альтек к часу дня. — Она картинно закатила глаза. — Без сомнения, опять придется выслушивать все эти скучные сплетни. Я даже пожалела, что в минуту слабости согласилась на это. — Элеонора помолчала. — Но я бы солгала, если бы сказала, что не беспокоилась о тебе всю неделю, нетерпеливо дожидаясь весточки от тебя. В этом истинная причина моего визита. Вспомни, когда я была здесь в последний раз, Слейд и Кортни отправились в Лондон по неотложному делу.
   — Я помню, Элеонора, и мне следовало написать тебе. Это непростительная небрежность с моей стороны. Просто когда здесь появился Лексли…
   — Хватит. — Элеонора прижала палец к губам Авроры. — Не нужно никаких извинений. Теперь я знаю, сколько всего случилось за время моего отсутствия. Тебе даже некогда было дух перевести! Сначала появился Лексли, затем приехали Кортни и Слейд. — Она громко вздохнула. — Слава Богу, что Лексли удалось выжить в этом кошмаре. Кажется, он хороший человек, и Кортни счастлива, что обрела хоть кого-то из своей прошлой жизни. Как это ужасно — потерять отца. — Взглянув на дверь, Элеонора понизила голос, на ее лице отразилось сочувствие. — Хотя, несмотря на то что она поправилась, Кортни выглядит очень слабой. Правда, я видела ее только мельком, когда она поднималась наверх. Но она показалась мне бледной и какой-то отрешенной. С ней все в порядке?
   Аврора прикусила губу, вспомнив о своем обещании никому ничего не говорить, даже давнишней подруге.
   — Думаю, встреча с пиратами, убившими ее отца, отняла у Кортни много сил. Но она скоро придет в себя. — Аврора взяла Элеонору под руку, направляясь с ней к выходу из комнаты и изо всех сил пытаясь скрыть свое собственное нетерпение. Она точно знала, чем вызвана озабоченность Кортни: решимостью отыскать того, кто нарисовал план Пембурна. Они собирались вдвоем заняться решением этой загадки.
   Аврора непроизвольно скользнула взглядом по лестнице. Она надеялась, что Кортни еще не удалось придумать, как разоблачить предателя, пока она здесь, внизу, развлекала Элеонору.
   — Аврора? Похоже, ты обеспокоена больше, чем пытаешься мне показать.
   Аврора едва не подпрыгнула на месте, услышав точное замечание Элеоноры. Черт, проклятие! Почему она не может быть хорошей актрисой?
   — Вовсе нет, — заверила она подругу. — Правда. Кортни просто рассматривает… ткани. — Господи, это звучит так же правдоподобно, как если бы она призналась, что Кортни развлекает в своей спальне целую армию мужчин. — Я очень рада, что Лексли здесь. Он настоящий бальзам для измученной души Кортни.
   — Она больше ничего не говорила о том, что случилось во время поездки в Лондон?
   Слова Элеоноры натолкнули Аврору на интересную мысль, которая оказалась бы для нее прекрасным выходом. Она могла остаться честной и одновременно поведать Элеоноре кое-что довольно невинное. И если бы у нее получилось, то это убедило бы Элеонору и отвлекло ее.
   — Подожди. — Они уже собирались выйти в коридор, но Аврора отвела Элеонору в сторону и понизила голос до шепота: — Кортни поделилась с нами секретом, вернее, они вместе со Слейдом сказали нам.
   — Секрет? — приподняла брови Элеонора.
   — Да. Правда, пока они рассказали только мне и Лексли, но я знаю, что ты следующая, с кем они собираются поделиться этой новостью. Однако, учитывая, что ты беспокоишься, я по секрету скажу тебе все, и тогда ты поймешь, почему у Кортни такой отсутствующий взгляд. — Улыбнувшись, она тихо поведала: — Кортни и Слейд собираются пожениться.
   На лице Элеоноры отразилась искренняя радость.
   — Пожениться? — выдохнула она. — Как чудесно! А когда?
   — Как только Слейд получит разрешение. Но смотри, никому ни слова, потому что слугам еще ничего не говорили.
   — Мой рот на замке. Аврора сжала ее руки.
   — Ты ведь приедешь на свадьбу, правда? Я знаю, что Кортни очень этого хочет. Она любит тебя так же, как и я.
   — Я ни за что на свете не пропущу это, — пообещала Элеонора, ее глаза заблестели от волнения. — Думаю, мне надо срочно обратиться к моему ювелиру. У меня появилась потрясающая новая брошь, как раз подходящая для такого случая, и нужно заказать к ней серьги.
   — Это разумно. — Аврора улыбнулась, подумав, как это характерно для Элеоноры — забота о том, чтобы выглядеть элегантной на свадьбе, дата которой еще не назначена. — Ой, мисс Пейн, — Аврора едва не столкнулась в дверях с экономкой. — Будьте добры, распорядитесь принести мистеру Ориджу поднос с едой. Он может умереть от голода, если не поест.
   Экономка вздрогнула от неожиданности, сразу же уставившись в лист со списком своих дел.
   — Конечно, леди Аврора. Я прослежу за этим. — Она перевела взгляд на виконтессу. — Вы желаете что-нибудь еще, леди Стенвик?
   Элеонора покачала головой:
   — Нет, мисс Пейн, благодарю вас. Я уже собираюсь уезжать. А что, мистер Оридж собирается переговорить со Слейдом? Именно поэтому он так торопится поесть?
   Мисс Пейн повернулась и направилась на кухню.
   — Нет, — ответила Аврора. — Он ждет возвращения Слейда. У моего брата одно неотложное дело.
   Элеонора заметила промелькнувшее на лице Авроры беспокойство.
   — Что за дело? — спросила она с тревогой в голосе.
   Аврора вздохнула:
   — Он в Морленде, встречается с графом. Это одна из причин, почему я была занята. Лоуренс Бен-крофт ворвался сюда вчера. Он был пьян и кипел от ярости, требовал встречи со Слейдом. И мой брат отправился к нему, чтобы все узнать.
   — О дорогая, — нахмурилась Элеонора. — Я боюсь этого Граф наверняка видел статью Слейда, напечатанную в «Тайме». Поэтому он вне себя от злости.
   — Мы тоже так предполагаем, основываясь на времени визита к нам Морленда. — Аврору так и подмывало рассказать Элеоноре всю правду: что это они с Кортни, а не Слейд сочинили статью и что все это было только ловким обманом. Но мистер Оридж настоятельно подчеркивал, что они никому ни слова не должны говорить об этой тайне. И поэтому девушка сдержалась.
   — Это письмо оказалось просто гениальным, — заявила Элеонора. — Теперь все поверят, что бриллиант от вас ушел. И Хантли наконец станут свободны. — На глазах у нее заблестели слезы. — Возможно, и твои родители будут покоиться в мире.
   — Надеюсь на это, — ответила Аврора, снедаемая неожиданным чувством вины. Как могут ее родители покоиться в мире, если бриллиант остался там, куда его спрятал их прадед?
   — Тебя беспокоит реакция Морленда, — тихо сказала Элеонора. — Особенно теперь, когда признание Слейда помешает ему продать бриллиант.
   — Да, боюсь, он может причинить вред Слейду, — призналась Аврора.
   — Этого не случится, дорогая. — У выхода Элеонора повернулась, улыбка снова появилась у нее на губах, правда, Аврора не была уверена, искреннее ли это сочувствие или просто попытка приободрить. — Слейд сможет справиться с Морлендом, — продолжала виконтесса, набросив накидку, поданную ей Сибертом. — Особенно если этот глупец пьян. К тому же, — тут она заговорщически подмигнула, — у твоего брата есть веские доводы для того, чтобы оказать на него давление. Верно?
   — Верно.
   — Хорошо. — Элеонора поправила выбившуюся прядь волос, кивнув в сторону лестницы. — А теперь возвращайся к Кортни. И, пожалуйста, передай ей, что я всегда готова оказать ей любую помощь. Любую, какая понадобится.
   — Ну наконец. — Устроившись в кресле, Кортни поприветствовала Аврору, глядя, как та торопливо вбежала в комнату. — У нас всего полтора часа, а потом мистер Оридж заберет эту схему.
   — Час и двадцать минут, — поправил Оридж, сидевший в коридоре на страже.
   Кортни подняла глаза.
   — В любом случае я надеялась, что ты не весь день просидишь с Элеонорой.
   — Ну нет. — Аврора громко вздохнула и закрыла дверь перед сидевшим в коридоре Ориджем. — Я обожаю Элеонору, но в этот раз с трудом дождалась ее ухода. Ты уже что-то придумала без меня?
   Легкая улыбка заиграла на губах Кортни.
   — А ты расстроишься, если я скажу да?
   — Наверное.
   — Тогда будь спокойна. Я смотрела в окно и беспокоилась за Слейда. Я даже едва взглянула на рисунок и записку и совершенно не думала, кто мог это сделать. — Она показала на листок, отвоеванный у Ориджа в результате десятиминутного жаркого спора. Оридж нехотя согласился отдать им схему на пару часов, по истечении которых должен был снова забрать ее.
   — Тогда нам лучше начать думать, — проговорила Аврора. — Бесценное время уходит, и, как только оно закончится, мистер Оридж распахнет дверь и отберет схему. Ты слышала, он и так сидит и ворчит про себя. — Аврора присела на кровать, и на ее лице появилось торжественное выражение. — Я тоже очень беспокоюсь за Слейда. Он отправился в пасть ко льву. Хотя Элеонора считает, что он сможет справиться с Морлендом. — Девушка умолкла. — По крайней мере думаю, что она действительно в это верит.
   У Кортни между бровями пролегла морщинка.
   — Что такое? Что еще расстроило тебя?
   — Все расстроило. Начать с того, что я не привыкла лгать. Да у меня это и не получается.
   — И у меня тоже, — призналась Кортни. — Ты сказала Элеоноре что-то лишнее?
   — Нет. Разве только раскрыла ей ваши свадебные планы. Прости меня, Кортни. Но это был единственный способ объяснить ей причину моего странного нетерпения и твоей полной отрешенности.
   Кортни вздохнула:
   — Я такая же плохая актриса, как и ты.
   — Ты не обиделась, что я рассказала ей о вашей новости?
   — Конечно, нет. Элеонора ведь для нас как член семьи. Она была бы следующей, кому мы со Слейдом сказали бы об этом. — Кортни наклонилась вперед. — Аврора, что тебя так расстроило?
   Страдание промелькнуло на лице Авроры.
   — Мне стало не по себе, когда Элеонора начала восхищаться сообразительностью Слейда, опубликовавшего в газете письмо. Не могу этого объяснить, но я чувствовала себя так, словно предала маму и папу. Элеонора говорила, как это удачно, что теперь Хантли наконец освободятся от проклятия и мои родители будут покоиться в мире. — Встревоженный взгляд Авроры встретился с глазами Кортни. — Но ведь они не могут покоиться в мире, правда? Потому что бриллиант так и не ушел из нашей семьи. Мой прадед был последним, кто держал этот камень, украв его для себя. «Человек с черным сердцем, который завладеет камнем, будет наслаждаться вечным богатством, но сам превратится в падаль, которой вечно будут питаться другие…» — громко процитировала Аврора. — Бог мой, Кортни! Эта мысль просто пугает меня. И сейчас я чувствую себя ужасно виноватой за то, что мы притворялись, будто все сделали правильно, подарили моим родителям некое подобие покоя, но на самом деле это вовсе не так.
   Кортни встала и, подойдя к кровати, села рядом с подругой и крепко обняла девушку.
   — Теперь послушай меня, Аврора Хантли, — настойчиво произнесла она. — Никакого проклятия нет. Все это выдумано, как и любая другая темная история или легенда, которая передается из поколения в поколение. Их пересказывают воры, потому что это отвечает их интересам. А твои родители были убиты жадными и подлыми негодяями, а не выдуманным проклятием. Черный бриллиант стоит целое состояние. И те, кто рыщет по всему миру в его поисках, стремятся разбогатеть. Никого из них не пугает страшное проклятие этого камня, правда? Неужели ты думаешь, будто они верят, что превратятся в падаль, которая вечно будет привлекать остальных? Вряд ли тогда они стали бы за ним охотиться.
   Немного отодвинувшись, Кортни взяла Аврору за руки.
   — Аврора, — продолжила она, и ее голос дрогнул, — когда мне нужны были силы, чтобы пережить смерть папы, ты дала мне их. Ты предложила свою дружбу и поддержку, ты помогла мне. Позволь мне сделать то же самое для тебя. — Она поднялась и подошла к столу, где лежал план. — Если хочешь принести покой своим родителям, то для этого есть только один путь. Нужно отыскать и наказать тех негодяев, которые их убили. Тогда мы отомстим за их смерть, а твое сердце освободится от огромной тяжести.
   Растерянное выражение исчезло с лица Авроры, уступив место характерной для нее решительности.
   — Ты права. — Девушка торопливо вытерла слезы. — Как же я жила до твоего появления в Пембурне?! — Она лукаво улыбнулась. — Но еще важнее, как жил Слейд? Я знаю ответ — он не жил. Он так изменился за эти несколько недель… Даже не могу поверить, что это мой брат. Он шутит, смеется, Господи, он даже подмигнул мне. А как он смотрит на тебя… — Аврора умолкла, разглядывая лицо Кортни. — Разве это не чудесно?
   — Это больше чем чудесно, — тихо ответила Кортни. — Это больше чем рай. Я даже не могла представить, что такое существует. — Она выразительно приподняла брови. — Ты сама все увидишь, когда это случится с тобой.
   — Я? — Аврора громко рассмеялась. — Да это просто невероятно. Во-первых, Слейд никогда не разрешит мне выйти из дома, чтобы я могла кого-нибудь встретить. А во-вторых, даже не могу представить, что какой-то мужчина сможет заинтересовать меня настолько, что я соглашусь провести с ним всю оставшуюся жизнь. Сомневаюсь, что найдется такой человек, который вытерпит такую неугомонную жену.
   — Неужели ты так думаешь?
   — Да. — Решительно кивнув, Аврора потянулась к схеме. — Давай вернемся к работе, пока не появился Оридж и не забрал у нас план.
   Весь следующий час они внимательно изучали рисунок, строя предположения, кто бы мог его нарисовать.
   — Если бы тот, кто это написал, оставил подпись или инициалы, — пробормотала наконец Кортни. — В выражениях нет ничего характерного, что отличало бы человека.
   — Это может быть только тот, кто хорошо читает и пишет по-английски, — заметила Аврора. — Значит, следует исключить часть прислуги.
   — Да. Но как узнать наверняка, кто из них может писать? — возразила Кортни.
   — Придется их опросить.
   — Или испытать. — Кортни облизнула губы. — Что, если мы придумаем какой-нибудь благовидный предлог и заставим каждого написать свое имя или какую-то фразу или… — Кортни подскочила на месте. — Придумала!