Страница:
– Как я рада, что ты вернулся, – сказала она, подходя к нему и обнимая за талию. Но ее спокойствие быстро улетучилось. Она почувствовала незнакомое напряжение во всем его теле, нарастающую силу, которую невозможно было сдержать. Макс крепко обнял ее.
– Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил он.
– Хорошо. Особенно теперь, когда ты со мной. – Лизетта сдвинула брови, пытаясь понять его настроение. – Дуэль состоится завтра?
– Нет, – ответил он, и его губы приняли суровые очертания.
– Уверена, Этьен Сажесс больше не будет беспокоить нас, особенно после того, как его семья…
Макс приложил палец к ее губам, заставив замолчать.
– Иди спать.
– А ты…
– Пойду немного выпью внизу.
– Я с тобой.
– Не сегодня.
– Но я хочу… – попыталась возразить Лизетта. Макс развернул ее в направлении постели и слегка подтолкнул. Обиженная, она шлепнулась на матрац с видом оскорбленного самолюбия.
Она инстинктивно решила укрыться, бросившись в одну из сдвоенных гостиных. Появился Макс. Галстук его был распущен, одежда необычно растрепана. Лизетта нахмурилась, увидев, что он идет к входной двери. Неужели собирается уйти? Она не может допустить, чтобы он ушел куда-то ночью, особенно в таком настроении… тем более когда ее терзают ужасные подозрения.
– Макс? – обратилась она к нему, выходя из гостиной. – Подожди…
Он остановился, держа руку на дверной ручке.
Лизетта набралась храбрости, стараясь оставаться спокойной.
– Куда ты собрался в такое время? – спросила она. Он посмотрел на нее с каменным выражением лица.
– Иди спать, Лизетта.
– Пойдем со мной.
Он повернулся, выругавшись, и открыл дверь.
– Макс, подожди!
Отчаяние в ее голосе остановило его. Прищурив глаза, он еще раз испытующе посмотрел на нее. Лизетта почувствовала дрожь в коленках и молча прокляла себя.
– Почему ты уходишь? – спросила она, едва дыша.
– Я ненадолго.
– Ты… ты не должен уходить.
Его взгляд упал на ее дрожащие руки. Лизетта тотчас успокоила их, но поздно. Он заметил ее страх.
– Прежде ты не смотрела на меня так, – медленно произнес Макс. Он закрыл дверь со странным холодным блеском в глазах. – Скажи, что тебя беспокоит, милая?
– Я… я… – Она проглотила подступивший к горлу ком и попыталась успокоиться. – Я хочу, чтобы ты пошел со мной в спальню.
– И это главное, о чем ты думаешь, – язвительно добавил он. – А теперь скажи, почему на самом деле ты стремишься задержать меня?
Лизетта беспомощно покачала головой.
– Боишься, я натворю что-нибудь, не так ли?
– Нет, – возразила она сдавленно. – Не поэтому.
Макс казался спокойным, но она чувствовала нарастающую в нем злость.
– Тогда иди наверх и ложись.
Глупо не слушаться его, но Лизетта решительно стояла, хотя ей хотелось убежать. Он никогда так не разговаривал с ней раньше, и это беспокоило.
– Макс, не надо, – сказала она тихим голосом. Лицо его исказилось, будто ее робость взбесила его.
– Что не надо?
– Я не могу говорить, когда ты…
– Ты боишься меня? – Он подошел к ней ближе, и она замерла. – На что, по-твоему, я способен?
– Боюсь? – повторила Лизетта. – Нет. – Произнеся эти слова вслух, она почувствовала прилив сил. – Нет, конечно. – И поняла, что это действительно так.
Макс не знал, что она доверяет ему, и пытался уйти из дома в тот момент, когда следовало остаться с ней.
– Разве так уж нелепо спросить мужа, куда он собирается пойти среди ночи?
– Большинство женщин полагают, что их мужья встречаются с любовницами.
Из уст Лизетты готовы были вырваться грубые слова, но она прикусила язык – Макс никогда не злился, если она не говорила резких слов.
– Но у тебя нет любовницы, – сказала она и протянула руки, коснувшись тыльной стороной пальцев его напряженной груди. Он отпрянул от нее, как от раскаленного угля. – Милый, не могут ли твои планы подождать до утра?
Макс насмешливо посмотрел на нее.
– Нет.
– Тогда… не буду мешать. – Лизетта с удрученным видом подняла на него свои карие глаза. – Но… ты не мог бы обнять меня, прежде чем уйдешь? У меня не выходит из головы то, что произошло вечером, и я… – Она прикусила нижнюю губу. – Только на одну минуту…
Макс колебался:
– Не могу. Ты не понимаешь. Я…
– Полминуты… – Лизетта закрыла глаза, едва сдерживая слезы. – Ты отказываешь мне, когда я очень нуждаюсь в тебе?
– Проклятие, я… – Он нахмурился и не двинулся с места, когда она подошла ближе и прильнула к его груди. Он осторожно обнял ее. Его состояние не помешало ему обратить внимание на дурманящий запах ее волос, на тепло ее тела под тонкой тканью ночной сорочки и халата, а также почувствовать ее дыхание, когда она уткнулась лицом в его рубашку.
– Я всегда чувствую себя в безопасности в твоих объятиях, – прошептала она. Ее руки скользнули ему за спину, и она почувствовала щекой учащенное биение его сердца. – Ты все еще хочешь поколотить меня за то, что я сделала сегодня вечером? За то, что помогла Александру и Генриетте?
В его голосе уже не было жесткости, когда он ответил:
– Я никогда не говорил, что собираюсь поколотить тебя.
– Ты сказал, что перекинешь меня через колено и…
Он прервал ее раздраженным вздохом:
– Ты действительно думаешь, что я могу поднять на тебя руку?
– Ты был очень искренен. – Он ответил тирадой тихих ругательств, отчего Лизетта покраснела. Смущенная, она прижалась щекой к его плечу. – Сожалею, что так получилось, но ты не стал слушать меня, когда я пыталась рассказать об этом раньше.
Макс едва сдерживался, чтобы не сжать ее в своих объятиях, не покрыть поцелуями и не сказать, что она может делать все, что захочет, как угодно долго. Скрипя зубами, он попробовал оторвать ее от своей груди. Она еще сильнее прижалась к нему.
– Поцелуй меня, прежде чем уйдешь, – попросила она. – Только один раз.
– Лизетта, ты пытаешься…
– Ну, полпоцелуя?
Смягчившись, Макс чмокнул ее в губы и отстранился. Лизетта скрыла свое ликование, зная, что теперь ничто не помешает удержать его этой ночью.
– Это вовсе не поцелуй. – Она недовольно надула губки.
– Это половина. А теперь отпусти мою шею.
Лизетта не пошевелилась.
– Никогда не думала, что ты можешь быть таким скупым.
Макс пристально посмотрел на нее:
– Ладно, один поцелуй, и я ухожу. Поняла?
Лизетта кивнула, закрыв глаза и приподняв лицо.
Он обхватил ее голову обеими руками и приник губами к ее губам. Кончик его языка сладостно ласкал ее губы. Он надавил немного, и его язык проник в ее рот.
Лизетта прижалась к нему всем телом. Ее руки обхватили его шею, пальцы зарылись в густые волосы. Макс одной рукой приподнял ее голову, а ладонью другой руки крепко прижал ее к себе. Она томно отвечала ему, погружаясь в омут жгучей страсти.
Когда он отпустил ее, она жадно вдохнула воздух, отступив на шаг назад. Он двинулся вслед за ней и схватил ее за бедра, возвышаясь над маленькой босоногой фигуркой.
– Макс, – прошептала она, чувствуя, что ere. нетерпение передается ей. – Послушай меня…
Он снова завладел ее губами, не в силах остановиться. По всему его телу пробежала дрожь, когда Лизетта прижалась к нему. С тихим стоном он потянул вниз верхнюю часть ее халата, обнажив белые плечи. Вся его сдержанность улетучилась при одной только мысли, что он может войти в нее, слышать ее страстный шепот, чувствовать трепет ее тела, когда он пронзает ее.
– Я люблю тебя, – простонала Лизетта, откидывая назад голову, в то время как его алчный рот блуждал по ее шее. Он нежно покусывал ее кожу, а она изгибалась, прижимаясь к нему с замирающим от наслаждения сердцем. Ее дрожащая рука двинулась вниз по его животу, пока не достигла горячей напряженной плоти. Лизетта начала жадно ласкать его мужское естество, часто дыша в предвкушении блаженства, а он накрыл ее руку своей.
– Маленькая колдунья, – невнятно произнес Макс, блуждая губами по ее плечу. – Ты знала, к чему приведет этот единственный поцелуй.
– Ты тоже знал, – прошептала она.
Его возбужденное тело требовало разрядки, и он больше не мог думать ни о чем другом, пусть хоть весь мир провалится ко всем чертям. Макс подхватил жену на руки и быстрыми шагами устремился вверх по лестнице. Положив голову ему на плечо, Лизетта уткнулась носом в ворот его рубашки. От него исходил возбуждающий запах мужчины. Она покрывала поцелуями его шею, в то время как пальцы расстегивали пуговицы рубашки.
Достигнув спальни, Макс внес Лизетту в комнату, но никак не мог закрыть дверь. Наконец справившись, он приподнял жену повыше и прильнул губами к ее рту, лаская языком припухшие губы. У нее кружилась голова, она едва могла стоять на ногах, когда он опустил ее на ноги. Лизетта, пошатываясь, направилась к кровати, на ходу снимая халат и ночную сорочку. Тонкая ткань упала на пол, и Лизетта перешагнула через нее, почувствовав всем телом восхитительное облегчение. Она откинула смятые покрывала и села на край постели, наблюдая за Максом, который стаскивал с себя последние одежды.
Почувствовав на себе ее взгляд, он поднял глаза и затаил дыхание при виде ее стройной фигуры, частично скрытой длинными рыжими волосами. Когда он подошел к ней, Лизетта страстно вытянула руки навстречу и обхватила его бедра. Шепча слова любви, она уткнулась лицом в тонкую полоску волос на его животе. Макс погрузил пальцы в ее волосы, поглаживая виски.
Лизетта взяла в руки его набухшую плоть и начала ритмично сжимать и отпускать, как Макс однажды научил ее. Возбудившись, она наклонила голову, упиваясь своей властью над мужем. Ее рот раскрылся и поглотил его… Закрыв глаза, Макс наслаждался этой сладостной пыткой сколько мог, пока не застонал и не отстранил ее, не в силах больше сдерживаться. Обхватив Лизетту руками, он уложил ее на середину кровати. Она задрожала, ощутив его сильное обнаженное тело, его ищущие губы на своей груди, руки, нежно ласкающие ее. Его древко прижалось к внутренней стороне ее бедра, и она заерзала в предвкушении наслаждения.
– Возьми меня, – прошептала она, обнимая его дрожащими руками. – Ну же… Макс, пожалуйста…
Он раздвинул ее бедра и уперся локтями по обе стороны ее головы. Сегодня не будет никаких игр. Он слишком сильно желает ее. Лизетта взглянула в золотистые глаза мужа и со стоном прошептала его имя. Она подняла руки над головой, и их пальцы сцепились. Он согнул бедра и уверенно проник в мягкую глубину ее тела. Лизетта напряглась, сжав его руки так, что у нее побелели пальцы.
– Лизетта, – прошептал он, опасаясь, что причинил ей боль. Но казалось, она не слышит его. Он начал приподниматься, но ее бедра задвигались, побуждая его снова прижаться к ней. Он погрузился еще глубже, целуя ее дрожащие веки, раскрытые губы и маленькие соски. Макс ритмично двигался, воспламеняя ее и испытывая невероятное удовлетворение от ее вздохов и мурлыканья.
Он начал медленно вращать своими бедрами, и Лизетта вздрогнула, удивленно раскрыв глаза. Макс повторил это движение еще раз, затем другой и заглушил ее крик губами, когда она достигла точки наивысшего наслаждения.
Лизетта заморгала глазами, приходя в себя и чувствуя необычайную усталость. Из последних сил она обняла Макса и поцеловала в шею. Его тело шевельнулось, и Лизетта ощутила его твердую плоть внутри себя. Она покачала головой с протестующим стоном:
– Нет… больше не могу…
Макс продолжал двигаться, пронзая ее, и Лизетта невольно напряглась, снова возбудившись. Она впилась пальцами в его широкую крепкую спину. Возбуждение нарастало, более сильное, чем прежде, пока их обоих не охватило безумное наслаждение и они не достигли вершины блаженства.
– Сейчас все это кажется сном, – говорила Лизетта.
Она перевернулась на живот, и простыня сползла на ее бедра. Макс лежал, вытянувшись рядом с ней, опираясь на локоть. Они разговаривали. Макс хотел узнать подробности стычки с Этьеном Сажессом, и Лизетта неохотно рассказала ему. Он немного поостыл, хотя все еще никак не мог успокоиться окончательно. Но Лизетта больше не опасалась новой вспышки гнева.
– Этьен был настолько пьян, что я не могла понять, о чем он говорит, – задумчиво сказала она. – Но кажется, он точно знает, кто убил Корин.
Макс молчал, рассеянно гладя ее спину.
Лизетта вопросительно посмотрела на него:
– Макс, как это так он знает, что случилось с ней, а ты – нет?
Он бросил на нее насмешливый взгляд.
– Этьен был ее любовником, а любовникам всегда известно больше, чем мужьям. Очевидно, Корин рассказала о чем-то Этьену и тот предполагает, что я тоже знаю это. – Макс печально вздохнул. – Я уверен только в том, что не убивал ее.
Лизетта задумчиво закусила губу.
– Этьен губит себя. Невозможно смотреть на него без жалости и презрения. Ни одна семья не хочет выдавать за него дочь. Никто никуда не приглашает его. Как ты думаешь, что сделает с ним семья?
– Я бы мог предложить кое-что, – мрачно сказал Макс.
– Кажется, я знаю, почему Этьен так много пьет.
– Просто он распустившаяся свинья.
– Нет, скорее из-за… болезненной привязанности к тебе.
– Болезненной привязанности? – Макс вопросительно посмотрел на нее. – Хотелось бы знать, откуда у вас такие мысли, мадам?
– Ну, ты сам говорил, что вы когда-то были близки, как братья. И разрыв произошел, потому что Этьен во всем завидовал тебе. Разве невозможно любить и ненавидеть одновременно? Именно это и происходило с Этьеном. Подобные чувства он испытывает и сейчас. Он соблазнил твою первую жену, так как хотел причинить тебе боль. Он оскорбил меня, зная, что это разозлит тебя. Однако где-то внутри он чувствует свою вину и потому напивается.
– Мне наплевать, отчего он пьет. Но если он еще раз приблизится к тебе, я…
– Нет, нет… не говори так! – Лизетта решила отвлечь его. – Э… ты расскажешь Ирэн о том, что произошло?
Макс покачал головой:
– Нет смысла рассказывать ей об этом.
– Нет, есть! Если не мы, то ее подруги сообщат ей обо всем, и она рассердится на нас.
Макс нахмурился:
– У меня нет времени трижды пересказывать ей всю эту историю, когда она в таком состоянии, и потом целый час успокаивать ее. Лучше ты расскажи.
– Но ведь она твоя мать.
– Я попрошу Александра.
– Ирэн не поверит ему, если он скажет, что теперь все в порядке. Так же как и мне. Только ты можешь успокоить ее.
– Ирэн поверит тебе. Она обожает тебя. – Макс улыбнулся и потянул ее под себя. – Скажи, что поговоришь с ней. – Он отвернулся, так как Лизетта ударила его подушкой. – Скажи, что поговоришь.
– Никогда!
– Ты сделаешь это, – настаивал он и, схватив ее за запястья, прижал их по обеим сторонам головы. Лизетта вызывающе посмотрела на него.
– С Ирэн должен разговаривать ты, а не я.
– Это твое мнение, дорогая. А когда наши мнения расходятся, ты должна уступать мне.
– Чудовище! – пробормотала она. – Ты не можешь силой заставить меня делать что-либо.
– Я добьюсь твоего обещания, прежде чем кончится ночь, – улыбнулся он.
– Каким образом? Ты же сказал, что никогда не будешь бить меня.
– Есть и другие способы принуждения, детка.
Лизетта с любопытством посмотрела на него, размышляя над его словами, пока не поняла по его взгляду, чего он хочет. Глаза ее округлились, и она попыталась удрать.
– Нет…
Больше ей ничего не удалось сказать, так как его губы заглушили ее слова. Он ловко овладел Лизеттой и вознаградил ее за покорность безграничным наслаждением.
Говорили, что молодая мадам Волеран оказалась наполовину раздетой в галерее. Один из свидетелей утверждал, что слышал, как Волеран поклялся отомстить всем членам семьи Сажессов, независимо от степени родства. Некто заявил, что Волеран угрожал задушить и свою вторую жену, если она только взглянет на другого мужчину.
Когда Макс пришел в свою контору в городе, он почувствовал повышенное внимание к себе. Потребовалось не так уж много времени, чтобы восстановить прежнее недоверие и подозрение к нему. Где бы он ни появлялся, везде слышалось возбужденное шушуканье. Женщины опять начали боязливо посматривать на него, как на желанное, но опасное дикое животное. Мужчины бросали сдержанные взгляды с едва заметным вызовом, как маленькие мальчики, столкнувшиеся со школьным хулиганом. С чувством отвращения Макс постарался как можно быстрее закончить свои дела. Очевидно, такова его судьба – терпеть злословия, независимо от того, заслужил он их или нет.
Возвратившись на плантацию, Макс увидел несколько карет, стоящих на дорожке перед домом, – сегодня же не приемный день Ирэн. Нахмурившись, он вошел в дом, снял перчатки и шляпу. Из гостиной доносился непрерывный гул голосов.
Прежде чем Макс успел войти туда, появилась Лизетта.
– Это подруги Ирэн, – прошептала она, беря его за руку. – Не показывайся там. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из них упал в обморок. – Она быстро провела его в библиотеку. Макс позволил увлечь себя, успев окинуть ее взглядом. На ней было ярко-голубое платье с белыми кружевами.
– Сегодня у твоей матери было удивительное утро, – сообщила Лизетта, закрывая дверь библиотеки. – К ней отовсюду съехались подруги, чтобы услышать ее версию событий прошлой ночи, несмотря на то что ее там не было!
Макс засмеялся и наклонился поцеловать жену.
– Она не может даже приукрасить свой рассказ более, чем это сделали другие.
– А как быть с нашей репутацией? – спросила Лизетта, касаясь губами его губ.
Макс улыбнулся, неожиданно почувствовав себя значительно лучше.
– Она полностью загублена.
– Хм. Не более чем в первый месяц нашего брака. – Лизетта вздохнула. – Мне казалось какое-то время, что к нам стали лучше относиться.
– Так и было. Пройдет время, и мы еще раз восстановим репутацию. Скандал утихнет лет через десять – двенадцать.
Лизетта озорно улыбнулась и снова притянула к себе его голову.
– Пусть будет так. Только нам надо дожить до этого времени.
Его губы мягко коснулись ее губ.
– Мадам Волеран, – прошептал он, – с вами будет приятно даже в аду.
Она прильнула к нему с довольной улыбкой.
– Я последую за тобой, куда бы ты ни отправился, мой милый.
– Что… ты делаешь?
– Я должен уйти ненадолго.
– Уйти? – Она в замешательстве потрясла головой и потерла глаза, пытаясь сесть. – Уйти? – сонно повторила она. – Зачем?
– У меня есть дело.
– О, Макс… – Лизетта раздраженно откинула назад волосы. – Разве мы не обсуждали это прошлой ночью?
– Обсуждали. – Он натянул штаны и протянул руку за брошенной рубашкой. – Мне следовало позаботиться об этом деле еще тогда, – насмешливо добавил он, – но ты отвлекла меня.
– Неужели нельзя сделать это днем?
– Боюсь, что нет.
– А что ты собираешься делать? – спросила она. – Что-нибудь опасное?
– Нет.
– Тогда что-нибудь тайное? Незаконное?
– Не совсем.
– Макс!
– Я вернусь через пару часов.
– Надеюсь, с Этьеном Сажессом за это время ничего не случится, – прошептала она. – Я также уверена, что это не может быть другая женщина. Однако у меня плохое предчувствие, и ты не должен пренебрегать женским чутьем, когда…
– Ложись, – прошептал он, укладывая ее и целуя в лоб. Он подоткнул простыню вокруг нее. – Когда ты проснешься, я буду уже рядом с тобой, и все будет хорошо. Она не могла удержать его.
– Я верю тебе, верю, но…
– Ш-ш-ш. – Он чмокнул ее в губы. Лизетта закрыла глаза, сложив руки на груди.
– Тогда иди, – раздраженно сказала она. – Мне все равно, что ты делаешь.
– Лизетта, я должен сказать тебе кое-что.
– Что именно?
– Если ты попытаешься пойти за мной, я это быстро обнаружу и тогда без всяких угрызений совести привяжу тебя здесь к кровати.
Лизетта почувствовала, что краснеет.
– Я не собираюсь идти за тобой.
Он тихо засмеялся:
– Хорошо. Потому что, если я тебя привяжу к кровати, за этим может последовать… кое-что другое.
– Пожалуйста, иди, – процедила она сквозь зубы и перевернулась на живот, накрыв голову подушкой. Макс улыбнулся и слегка шлепнул ее по заду.
С постели донесся слабый стон. Лизетта взглянула через плечо на спутанные простыни. Макс, как и обещал, вернулся ночью. Отказавшись что-либо объяснять, он сбросил одежду и заглушил ее вопросы ласками, а потом сразу уснул. Лизетта была раздражена его уклончивыми ответами, но тем не менее почувствовала облегчение – он все-таки вернулся.
Встав из-за своего туалетного столика, она подошла к кровати и подбоченилась.
– Наконец-то проснулся, – приветствовала она мужа. Макс издал звук, который нельзя было расценить ни как подтверждение, ни как отрицание.
– Хорошо, – продолжала Лизетта, – потому что я не намерена позволять тебе спать ни минуты больше.
Один золотистый глаз украдкой приоткрылся.
– Я хочу помучить тебя сегодня, – пригрозила она. – Надеюсь, ты не очень устал, мой таинственный молчаливый муж, который не может удержаться от того, чтобы не пойти среди ночи на какое-то секретное дело, о котором не может даже…
– Нет, нет, не говори секретное, – пробормотал он. – Это слово не подходит.
– Тогда скажи, что же ты делал, и я подберу более подходящий эпитет.
– Нет. – Макс сладко зевнул и лег на бок, отвернувшись от нее. – Позвони, чтобы принесли завтрак, жена.
Внезапно Лизетта в ужасе вскрикнула, заставив его вздрогнуть:
– Макс! – Глаза ее расширились, а руки зажали рот. Он повернулся и вскочил, глядя по сторонам, простыня упала ниже талии, черные волосы разлохматились.
– Что? В чем дело? – Их взгляды встретились. Она с ужасом смотрела на него, лицо ее побледнело. – Лизетта…
– Повернись, – взволнованно сказала она.
Он послушался, удивленно нахмурившись. Лизетта протянула к нему руку и неуверенно коснулась нескольких длинных красных царапин на его спине. Похоже, на него напал какой-то клыкастый зверь.
– Что с твоей спиной? – спросила Лизетта. Макс озадаченно покачал головой, затем понял, что она имела в виду, и облегченно вздохнул:
– Разве ты не помнишь? – Он повернулся и привлек ее к себе на колени. Наклонившись, он коснулся ее носа кончиком своего и посмотрел ей прямо в глаза. Завороженная Лизетта будто погрузилась в золотой омут. – Не помнишь, малышка? – хрипло повторил он.
Ее глаза раскрылись от удивления и ужаса.
– Неужели это я… тебя. Невозможно представить, чтобы я… сделала это!
Макс улыбнулся:
– Уверяю тебя, никто другой не мог сделать такое.
– Я тоже не могла, – возразила Лизетта не очень уверенно. Хотя, подумав, она вспомнила тот момент прошлой ночью, когда ее руки обнимали его спину, а он…
Внезапно она густо покраснела.
Макс усмехнулся:
– Я вижу, ты вспомнила.
Лизетта испытывала мучительное раскаяние.
– Тебе больно? – тихо спросила она.
– Нет, нет, – успокоил он ее. Затем в его глазах появился дьявольский блеск. – Впрочем, трудно сказать, будет ли мне приятно от мыла и горячей воды сегодня утром.
Лизетта застонала, закрыв лицо руками.
Поняв, что она действительно расстроена, Макс прекратил свои насмешки и попытался убрать ее руки с лица.
– Послушай, милая. – Он покрыл ее щеки поцелуями, затем прижал ее голову к своей груди и улыбнулся, уткнувшись ей в волосы, – Это совсем не больно, клянусь, – шептал он в покрасневшее ухо. – Прошлой ночью ты была просто удивительной… необычайно страстной… Мне нравится, когда ты забываешь обо всем на свете в моих объятиях…
Макс попытался поцеловать ее, но она была слишком расстроена, и он наконец смеясь отпустил ее.
– Могу утешить тебя надеждой, что такое проявление чувств было не в последний раз.
Лизетта вскочила с постели.
– Нет, в последний! – воскликнула она и бросилась к двери. А он улыбался ей вслед.
Открыв дверь, Лизетта резко остановилась, с изумлением увидев бегущего по лестнице и чем-то явно взволнованного Филиппа.
– Где Жюстин? – крикнул мальчик, увидев ее. – Он дома?
– Не знаю, – ответила Лизетта, выходя в коридор и прикрывая за собой дверь. Макс надевал халат. – В чем дело? Что случилось?
Филипп с трудом перевел дыхание.
– Я был в городе на занятиях, – задыхаясь, проговорил он, – и слышал… О Боже… Я слышал, что Этьен Сажесс…
– Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил он.
– Хорошо. Особенно теперь, когда ты со мной. – Лизетта сдвинула брови, пытаясь понять его настроение. – Дуэль состоится завтра?
– Нет, – ответил он, и его губы приняли суровые очертания.
– Уверена, Этьен Сажесс больше не будет беспокоить нас, особенно после того, как его семья…
Макс приложил палец к ее губам, заставив замолчать.
– Иди спать.
– А ты…
– Пойду немного выпью внизу.
– Я с тобой.
– Не сегодня.
– Но я хочу… – попыталась возразить Лизетта. Макс развернул ее в направлении постели и слегка подтолкнул. Обиженная, она шлепнулась на матрац с видом оскорбленного самолюбия.
* * *
Часы пробили два. Макс все еще не ложился. Лизетта дважды спускалась вниз и видела его тень, когда он ходил взад-вперед по библиотеке. Что так разволновало его? О чем он думал? Лизетта стояла в холле, размышляя, подойти к нему или нет, когда услышала, что он вышел из библиотеки.Она инстинктивно решила укрыться, бросившись в одну из сдвоенных гостиных. Появился Макс. Галстук его был распущен, одежда необычно растрепана. Лизетта нахмурилась, увидев, что он идет к входной двери. Неужели собирается уйти? Она не может допустить, чтобы он ушел куда-то ночью, особенно в таком настроении… тем более когда ее терзают ужасные подозрения.
– Макс? – обратилась она к нему, выходя из гостиной. – Подожди…
Он остановился, держа руку на дверной ручке.
Лизетта набралась храбрости, стараясь оставаться спокойной.
– Куда ты собрался в такое время? – спросила она. Он посмотрел на нее с каменным выражением лица.
– Иди спать, Лизетта.
– Пойдем со мной.
Он повернулся, выругавшись, и открыл дверь.
– Макс, подожди!
Отчаяние в ее голосе остановило его. Прищурив глаза, он еще раз испытующе посмотрел на нее. Лизетта почувствовала дрожь в коленках и молча прокляла себя.
– Почему ты уходишь? – спросила она, едва дыша.
– Я ненадолго.
– Ты… ты не должен уходить.
Его взгляд упал на ее дрожащие руки. Лизетта тотчас успокоила их, но поздно. Он заметил ее страх.
– Прежде ты не смотрела на меня так, – медленно произнес Макс. Он закрыл дверь со странным холодным блеском в глазах. – Скажи, что тебя беспокоит, милая?
– Я… я… – Она проглотила подступивший к горлу ком и попыталась успокоиться. – Я хочу, чтобы ты пошел со мной в спальню.
– И это главное, о чем ты думаешь, – язвительно добавил он. – А теперь скажи, почему на самом деле ты стремишься задержать меня?
Лизетта беспомощно покачала головой.
– Боишься, я натворю что-нибудь, не так ли?
– Нет, – возразила она сдавленно. – Не поэтому.
Макс казался спокойным, но она чувствовала нарастающую в нем злость.
– Тогда иди наверх и ложись.
Глупо не слушаться его, но Лизетта решительно стояла, хотя ей хотелось убежать. Он никогда так не разговаривал с ней раньше, и это беспокоило.
– Макс, не надо, – сказала она тихим голосом. Лицо его исказилось, будто ее робость взбесила его.
– Что не надо?
– Я не могу говорить, когда ты…
– Ты боишься меня? – Он подошел к ней ближе, и она замерла. – На что, по-твоему, я способен?
– Боюсь? – повторила Лизетта. – Нет. – Произнеся эти слова вслух, она почувствовала прилив сил. – Нет, конечно. – И поняла, что это действительно так.
Макс не знал, что она доверяет ему, и пытался уйти из дома в тот момент, когда следовало остаться с ней.
– Разве так уж нелепо спросить мужа, куда он собирается пойти среди ночи?
– Большинство женщин полагают, что их мужья встречаются с любовницами.
Из уст Лизетты готовы были вырваться грубые слова, но она прикусила язык – Макс никогда не злился, если она не говорила резких слов.
– Но у тебя нет любовницы, – сказала она и протянула руки, коснувшись тыльной стороной пальцев его напряженной груди. Он отпрянул от нее, как от раскаленного угля. – Милый, не могут ли твои планы подождать до утра?
Макс насмешливо посмотрел на нее.
– Нет.
– Тогда… не буду мешать. – Лизетта с удрученным видом подняла на него свои карие глаза. – Но… ты не мог бы обнять меня, прежде чем уйдешь? У меня не выходит из головы то, что произошло вечером, и я… – Она прикусила нижнюю губу. – Только на одну минуту…
Макс колебался:
– Не могу. Ты не понимаешь. Я…
– Полминуты… – Лизетта закрыла глаза, едва сдерживая слезы. – Ты отказываешь мне, когда я очень нуждаюсь в тебе?
– Проклятие, я… – Он нахмурился и не двинулся с места, когда она подошла ближе и прильнула к его груди. Он осторожно обнял ее. Его состояние не помешало ему обратить внимание на дурманящий запах ее волос, на тепло ее тела под тонкой тканью ночной сорочки и халата, а также почувствовать ее дыхание, когда она уткнулась лицом в его рубашку.
– Я всегда чувствую себя в безопасности в твоих объятиях, – прошептала она. Ее руки скользнули ему за спину, и она почувствовала щекой учащенное биение его сердца. – Ты все еще хочешь поколотить меня за то, что я сделала сегодня вечером? За то, что помогла Александру и Генриетте?
В его голосе уже не было жесткости, когда он ответил:
– Я никогда не говорил, что собираюсь поколотить тебя.
– Ты сказал, что перекинешь меня через колено и…
Он прервал ее раздраженным вздохом:
– Ты действительно думаешь, что я могу поднять на тебя руку?
– Ты был очень искренен. – Он ответил тирадой тихих ругательств, отчего Лизетта покраснела. Смущенная, она прижалась щекой к его плечу. – Сожалею, что так получилось, но ты не стал слушать меня, когда я пыталась рассказать об этом раньше.
Макс едва сдерживался, чтобы не сжать ее в своих объятиях, не покрыть поцелуями и не сказать, что она может делать все, что захочет, как угодно долго. Скрипя зубами, он попробовал оторвать ее от своей груди. Она еще сильнее прижалась к нему.
– Поцелуй меня, прежде чем уйдешь, – попросила она. – Только один раз.
– Лизетта, ты пытаешься…
– Ну, полпоцелуя?
Смягчившись, Макс чмокнул ее в губы и отстранился. Лизетта скрыла свое ликование, зная, что теперь ничто не помешает удержать его этой ночью.
– Это вовсе не поцелуй. – Она недовольно надула губки.
– Это половина. А теперь отпусти мою шею.
Лизетта не пошевелилась.
– Никогда не думала, что ты можешь быть таким скупым.
Макс пристально посмотрел на нее:
– Ладно, один поцелуй, и я ухожу. Поняла?
Лизетта кивнула, закрыв глаза и приподняв лицо.
Он обхватил ее голову обеими руками и приник губами к ее губам. Кончик его языка сладостно ласкал ее губы. Он надавил немного, и его язык проник в ее рот.
Лизетта прижалась к нему всем телом. Ее руки обхватили его шею, пальцы зарылись в густые волосы. Макс одной рукой приподнял ее голову, а ладонью другой руки крепко прижал ее к себе. Она томно отвечала ему, погружаясь в омут жгучей страсти.
Когда он отпустил ее, она жадно вдохнула воздух, отступив на шаг назад. Он двинулся вслед за ней и схватил ее за бедра, возвышаясь над маленькой босоногой фигуркой.
– Макс, – прошептала она, чувствуя, что ere. нетерпение передается ей. – Послушай меня…
Он снова завладел ее губами, не в силах остановиться. По всему его телу пробежала дрожь, когда Лизетта прижалась к нему. С тихим стоном он потянул вниз верхнюю часть ее халата, обнажив белые плечи. Вся его сдержанность улетучилась при одной только мысли, что он может войти в нее, слышать ее страстный шепот, чувствовать трепет ее тела, когда он пронзает ее.
– Я люблю тебя, – простонала Лизетта, откидывая назад голову, в то время как его алчный рот блуждал по ее шее. Он нежно покусывал ее кожу, а она изгибалась, прижимаясь к нему с замирающим от наслаждения сердцем. Ее дрожащая рука двинулась вниз по его животу, пока не достигла горячей напряженной плоти. Лизетта начала жадно ласкать его мужское естество, часто дыша в предвкушении блаженства, а он накрыл ее руку своей.
– Маленькая колдунья, – невнятно произнес Макс, блуждая губами по ее плечу. – Ты знала, к чему приведет этот единственный поцелуй.
– Ты тоже знал, – прошептала она.
Его возбужденное тело требовало разрядки, и он больше не мог думать ни о чем другом, пусть хоть весь мир провалится ко всем чертям. Макс подхватил жену на руки и быстрыми шагами устремился вверх по лестнице. Положив голову ему на плечо, Лизетта уткнулась носом в ворот его рубашки. От него исходил возбуждающий запах мужчины. Она покрывала поцелуями его шею, в то время как пальцы расстегивали пуговицы рубашки.
Достигнув спальни, Макс внес Лизетту в комнату, но никак не мог закрыть дверь. Наконец справившись, он приподнял жену повыше и прильнул губами к ее рту, лаская языком припухшие губы. У нее кружилась голова, она едва могла стоять на ногах, когда он опустил ее на ноги. Лизетта, пошатываясь, направилась к кровати, на ходу снимая халат и ночную сорочку. Тонкая ткань упала на пол, и Лизетта перешагнула через нее, почувствовав всем телом восхитительное облегчение. Она откинула смятые покрывала и села на край постели, наблюдая за Максом, который стаскивал с себя последние одежды.
Почувствовав на себе ее взгляд, он поднял глаза и затаил дыхание при виде ее стройной фигуры, частично скрытой длинными рыжими волосами. Когда он подошел к ней, Лизетта страстно вытянула руки навстречу и обхватила его бедра. Шепча слова любви, она уткнулась лицом в тонкую полоску волос на его животе. Макс погрузил пальцы в ее волосы, поглаживая виски.
Лизетта взяла в руки его набухшую плоть и начала ритмично сжимать и отпускать, как Макс однажды научил ее. Возбудившись, она наклонила голову, упиваясь своей властью над мужем. Ее рот раскрылся и поглотил его… Закрыв глаза, Макс наслаждался этой сладостной пыткой сколько мог, пока не застонал и не отстранил ее, не в силах больше сдерживаться. Обхватив Лизетту руками, он уложил ее на середину кровати. Она задрожала, ощутив его сильное обнаженное тело, его ищущие губы на своей груди, руки, нежно ласкающие ее. Его древко прижалось к внутренней стороне ее бедра, и она заерзала в предвкушении наслаждения.
– Возьми меня, – прошептала она, обнимая его дрожащими руками. – Ну же… Макс, пожалуйста…
Он раздвинул ее бедра и уперся локтями по обе стороны ее головы. Сегодня не будет никаких игр. Он слишком сильно желает ее. Лизетта взглянула в золотистые глаза мужа и со стоном прошептала его имя. Она подняла руки над головой, и их пальцы сцепились. Он согнул бедра и уверенно проник в мягкую глубину ее тела. Лизетта напряглась, сжав его руки так, что у нее побелели пальцы.
– Лизетта, – прошептал он, опасаясь, что причинил ей боль. Но казалось, она не слышит его. Он начал приподниматься, но ее бедра задвигались, побуждая его снова прижаться к ней. Он погрузился еще глубже, целуя ее дрожащие веки, раскрытые губы и маленькие соски. Макс ритмично двигался, воспламеняя ее и испытывая невероятное удовлетворение от ее вздохов и мурлыканья.
Он начал медленно вращать своими бедрами, и Лизетта вздрогнула, удивленно раскрыв глаза. Макс повторил это движение еще раз, затем другой и заглушил ее крик губами, когда она достигла точки наивысшего наслаждения.
Лизетта заморгала глазами, приходя в себя и чувствуя необычайную усталость. Из последних сил она обняла Макса и поцеловала в шею. Его тело шевельнулось, и Лизетта ощутила его твердую плоть внутри себя. Она покачала головой с протестующим стоном:
– Нет… больше не могу…
Макс продолжал двигаться, пронзая ее, и Лизетта невольно напряглась, снова возбудившись. Она впилась пальцами в его широкую крепкую спину. Возбуждение нарастало, более сильное, чем прежде, пока их обоих не охватило безумное наслаждение и они не достигли вершины блаженства.
– Сейчас все это кажется сном, – говорила Лизетта.
Она перевернулась на живот, и простыня сползла на ее бедра. Макс лежал, вытянувшись рядом с ней, опираясь на локоть. Они разговаривали. Макс хотел узнать подробности стычки с Этьеном Сажессом, и Лизетта неохотно рассказала ему. Он немного поостыл, хотя все еще никак не мог успокоиться окончательно. Но Лизетта больше не опасалась новой вспышки гнева.
– Этьен был настолько пьян, что я не могла понять, о чем он говорит, – задумчиво сказала она. – Но кажется, он точно знает, кто убил Корин.
Макс молчал, рассеянно гладя ее спину.
Лизетта вопросительно посмотрела на него:
– Макс, как это так он знает, что случилось с ней, а ты – нет?
Он бросил на нее насмешливый взгляд.
– Этьен был ее любовником, а любовникам всегда известно больше, чем мужьям. Очевидно, Корин рассказала о чем-то Этьену и тот предполагает, что я тоже знаю это. – Макс печально вздохнул. – Я уверен только в том, что не убивал ее.
Лизетта задумчиво закусила губу.
– Этьен губит себя. Невозможно смотреть на него без жалости и презрения. Ни одна семья не хочет выдавать за него дочь. Никто никуда не приглашает его. Как ты думаешь, что сделает с ним семья?
– Я бы мог предложить кое-что, – мрачно сказал Макс.
– Кажется, я знаю, почему Этьен так много пьет.
– Просто он распустившаяся свинья.
– Нет, скорее из-за… болезненной привязанности к тебе.
– Болезненной привязанности? – Макс вопросительно посмотрел на нее. – Хотелось бы знать, откуда у вас такие мысли, мадам?
– Ну, ты сам говорил, что вы когда-то были близки, как братья. И разрыв произошел, потому что Этьен во всем завидовал тебе. Разве невозможно любить и ненавидеть одновременно? Именно это и происходило с Этьеном. Подобные чувства он испытывает и сейчас. Он соблазнил твою первую жену, так как хотел причинить тебе боль. Он оскорбил меня, зная, что это разозлит тебя. Однако где-то внутри он чувствует свою вину и потому напивается.
– Мне наплевать, отчего он пьет. Но если он еще раз приблизится к тебе, я…
– Нет, нет… не говори так! – Лизетта решила отвлечь его. – Э… ты расскажешь Ирэн о том, что произошло?
Макс покачал головой:
– Нет смысла рассказывать ей об этом.
– Нет, есть! Если не мы, то ее подруги сообщат ей обо всем, и она рассердится на нас.
Макс нахмурился:
– У меня нет времени трижды пересказывать ей всю эту историю, когда она в таком состоянии, и потом целый час успокаивать ее. Лучше ты расскажи.
– Но ведь она твоя мать.
– Я попрошу Александра.
– Ирэн не поверит ему, если он скажет, что теперь все в порядке. Так же как и мне. Только ты можешь успокоить ее.
– Ирэн поверит тебе. Она обожает тебя. – Макс улыбнулся и потянул ее под себя. – Скажи, что поговоришь с ней. – Он отвернулся, так как Лизетта ударила его подушкой. – Скажи, что поговоришь.
– Никогда!
– Ты сделаешь это, – настаивал он и, схватив ее за запястья, прижал их по обеим сторонам головы. Лизетта вызывающе посмотрела на него.
– С Ирэн должен разговаривать ты, а не я.
– Это твое мнение, дорогая. А когда наши мнения расходятся, ты должна уступать мне.
– Чудовище! – пробормотала она. – Ты не можешь силой заставить меня делать что-либо.
– Я добьюсь твоего обещания, прежде чем кончится ночь, – улыбнулся он.
– Каким образом? Ты же сказал, что никогда не будешь бить меня.
– Есть и другие способы принуждения, детка.
Лизетта с любопытством посмотрела на него, размышляя над его словами, пока не поняла по его взгляду, чего он хочет. Глаза ее округлились, и она попыталась удрать.
– Нет…
Больше ей ничего не удалось сказать, так как его губы заглушили ее слова. Он ловко овладел Лизеттой и вознаградил ее за покорность безграничным наслаждением.
* * *
Новый Орлеан был охвачен сплетнями по поводу происшедшей на балу стычки. Вражда между Этьеном Сажессом и Максимилианом Волераном была всем хорошо известна, но события на балу у Лежера стали из ряда вон выходящими. Скандальная история о том, как пьяный Сажесс заигрывал с миловидной рыжеволосой женой Волерана, не раз пересказывалась и обрастала слухами, передаваемыми из одного дома в другой.Говорили, что молодая мадам Волеран оказалась наполовину раздетой в галерее. Один из свидетелей утверждал, что слышал, как Волеран поклялся отомстить всем членам семьи Сажессов, независимо от степени родства. Некто заявил, что Волеран угрожал задушить и свою вторую жену, если она только взглянет на другого мужчину.
Когда Макс пришел в свою контору в городе, он почувствовал повышенное внимание к себе. Потребовалось не так уж много времени, чтобы восстановить прежнее недоверие и подозрение к нему. Где бы он ни появлялся, везде слышалось возбужденное шушуканье. Женщины опять начали боязливо посматривать на него, как на желанное, но опасное дикое животное. Мужчины бросали сдержанные взгляды с едва заметным вызовом, как маленькие мальчики, столкнувшиеся со школьным хулиганом. С чувством отвращения Макс постарался как можно быстрее закончить свои дела. Очевидно, такова его судьба – терпеть злословия, независимо от того, заслужил он их или нет.
Возвратившись на плантацию, Макс увидел несколько карет, стоящих на дорожке перед домом, – сегодня же не приемный день Ирэн. Нахмурившись, он вошел в дом, снял перчатки и шляпу. Из гостиной доносился непрерывный гул голосов.
Прежде чем Макс успел войти туда, появилась Лизетта.
– Это подруги Ирэн, – прошептала она, беря его за руку. – Не показывайся там. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из них упал в обморок. – Она быстро провела его в библиотеку. Макс позволил увлечь себя, успев окинуть ее взглядом. На ней было ярко-голубое платье с белыми кружевами.
– Сегодня у твоей матери было удивительное утро, – сообщила Лизетта, закрывая дверь библиотеки. – К ней отовсюду съехались подруги, чтобы услышать ее версию событий прошлой ночи, несмотря на то что ее там не было!
Макс засмеялся и наклонился поцеловать жену.
– Она не может даже приукрасить свой рассказ более, чем это сделали другие.
– А как быть с нашей репутацией? – спросила Лизетта, касаясь губами его губ.
Макс улыбнулся, неожиданно почувствовав себя значительно лучше.
– Она полностью загублена.
– Хм. Не более чем в первый месяц нашего брака. – Лизетта вздохнула. – Мне казалось какое-то время, что к нам стали лучше относиться.
– Так и было. Пройдет время, и мы еще раз восстановим репутацию. Скандал утихнет лет через десять – двенадцать.
Лизетта озорно улыбнулась и снова притянула к себе его голову.
– Пусть будет так. Только нам надо дожить до этого времени.
Его губы мягко коснулись ее губ.
– Мадам Волеран, – прошептал он, – с вами будет приятно даже в аду.
Она прильнула к нему с довольной улыбкой.
– Я последую за тобой, куда бы ты ни отправился, мой милый.
* * *
Позже ночью Лизетта проснулась, когда Макс вытащил руку, обнимавшую ее за талию, и встал с постели. Она запротестовала, лишившись тепла его тела.– Что… ты делаешь?
– Я должен уйти ненадолго.
– Уйти? – Она в замешательстве потрясла головой и потерла глаза, пытаясь сесть. – Уйти? – сонно повторила она. – Зачем?
– У меня есть дело.
– О, Макс… – Лизетта раздраженно откинула назад волосы. – Разве мы не обсуждали это прошлой ночью?
– Обсуждали. – Он натянул штаны и протянул руку за брошенной рубашкой. – Мне следовало позаботиться об этом деле еще тогда, – насмешливо добавил он, – но ты отвлекла меня.
– Неужели нельзя сделать это днем?
– Боюсь, что нет.
– А что ты собираешься делать? – спросила она. – Что-нибудь опасное?
– Нет.
– Тогда что-нибудь тайное? Незаконное?
– Не совсем.
– Макс!
– Я вернусь через пару часов.
– Надеюсь, с Этьеном Сажессом за это время ничего не случится, – прошептала она. – Я также уверена, что это не может быть другая женщина. Однако у меня плохое предчувствие, и ты не должен пренебрегать женским чутьем, когда…
– Ложись, – прошептал он, укладывая ее и целуя в лоб. Он подоткнул простыню вокруг нее. – Когда ты проснешься, я буду уже рядом с тобой, и все будет хорошо. Она не могла удержать его.
– Я верю тебе, верю, но…
– Ш-ш-ш. – Он чмокнул ее в губы. Лизетта закрыла глаза, сложив руки на груди.
– Тогда иди, – раздраженно сказала она. – Мне все равно, что ты делаешь.
– Лизетта, я должен сказать тебе кое-что.
– Что именно?
– Если ты попытаешься пойти за мной, я это быстро обнаружу и тогда без всяких угрызений совести привяжу тебя здесь к кровати.
Лизетта почувствовала, что краснеет.
– Я не собираюсь идти за тобой.
Он тихо засмеялся:
– Хорошо. Потому что, если я тебя привяжу к кровати, за этим может последовать… кое-что другое.
– Пожалуйста, иди, – процедила она сквозь зубы и перевернулась на живот, накрыв голову подушкой. Макс улыбнулся и слегка шлепнул ее по заду.
* * *
Утром шел легкий моросящий дождь. Лизетта оделась потеплее. Ее простое платье было сшито из красного бархата, который придавал ее волосам рубиновый оттенок. Она разделила волосы на прямой пробор и собрала их на затылке.С постели донесся слабый стон. Лизетта взглянула через плечо на спутанные простыни. Макс, как и обещал, вернулся ночью. Отказавшись что-либо объяснять, он сбросил одежду и заглушил ее вопросы ласками, а потом сразу уснул. Лизетта была раздражена его уклончивыми ответами, но тем не менее почувствовала облегчение – он все-таки вернулся.
Встав из-за своего туалетного столика, она подошла к кровати и подбоченилась.
– Наконец-то проснулся, – приветствовала она мужа. Макс издал звук, который нельзя было расценить ни как подтверждение, ни как отрицание.
– Хорошо, – продолжала Лизетта, – потому что я не намерена позволять тебе спать ни минуты больше.
Один золотистый глаз украдкой приоткрылся.
– Я хочу помучить тебя сегодня, – пригрозила она. – Надеюсь, ты не очень устал, мой таинственный молчаливый муж, который не может удержаться от того, чтобы не пойти среди ночи на какое-то секретное дело, о котором не может даже…
– Нет, нет, не говори секретное, – пробормотал он. – Это слово не подходит.
– Тогда скажи, что же ты делал, и я подберу более подходящий эпитет.
– Нет. – Макс сладко зевнул и лег на бок, отвернувшись от нее. – Позвони, чтобы принесли завтрак, жена.
Внезапно Лизетта в ужасе вскрикнула, заставив его вздрогнуть:
– Макс! – Глаза ее расширились, а руки зажали рот. Он повернулся и вскочил, глядя по сторонам, простыня упала ниже талии, черные волосы разлохматились.
– Что? В чем дело? – Их взгляды встретились. Она с ужасом смотрела на него, лицо ее побледнело. – Лизетта…
– Повернись, – взволнованно сказала она.
Он послушался, удивленно нахмурившись. Лизетта протянула к нему руку и неуверенно коснулась нескольких длинных красных царапин на его спине. Похоже, на него напал какой-то клыкастый зверь.
– Что с твоей спиной? – спросила Лизетта. Макс озадаченно покачал головой, затем понял, что она имела в виду, и облегченно вздохнул:
– Разве ты не помнишь? – Он повернулся и привлек ее к себе на колени. Наклонившись, он коснулся ее носа кончиком своего и посмотрел ей прямо в глаза. Завороженная Лизетта будто погрузилась в золотой омут. – Не помнишь, малышка? – хрипло повторил он.
Ее глаза раскрылись от удивления и ужаса.
– Неужели это я… тебя. Невозможно представить, чтобы я… сделала это!
Макс улыбнулся:
– Уверяю тебя, никто другой не мог сделать такое.
– Я тоже не могла, – возразила Лизетта не очень уверенно. Хотя, подумав, она вспомнила тот момент прошлой ночью, когда ее руки обнимали его спину, а он…
Внезапно она густо покраснела.
Макс усмехнулся:
– Я вижу, ты вспомнила.
Лизетта испытывала мучительное раскаяние.
– Тебе больно? – тихо спросила она.
– Нет, нет, – успокоил он ее. Затем в его глазах появился дьявольский блеск. – Впрочем, трудно сказать, будет ли мне приятно от мыла и горячей воды сегодня утром.
Лизетта застонала, закрыв лицо руками.
Поняв, что она действительно расстроена, Макс прекратил свои насмешки и попытался убрать ее руки с лица.
– Послушай, милая. – Он покрыл ее щеки поцелуями, затем прижал ее голову к своей груди и улыбнулся, уткнувшись ей в волосы, – Это совсем не больно, клянусь, – шептал он в покрасневшее ухо. – Прошлой ночью ты была просто удивительной… необычайно страстной… Мне нравится, когда ты забываешь обо всем на свете в моих объятиях…
Макс попытался поцеловать ее, но она была слишком расстроена, и он наконец смеясь отпустил ее.
– Могу утешить тебя надеждой, что такое проявление чувств было не в последний раз.
Лизетта вскочила с постели.
– Нет, в последний! – воскликнула она и бросилась к двери. А он улыбался ей вслед.
Открыв дверь, Лизетта резко остановилась, с изумлением увидев бегущего по лестнице и чем-то явно взволнованного Филиппа.
– Где Жюстин? – крикнул мальчик, увидев ее. – Он дома?
– Не знаю, – ответила Лизетта, выходя в коридор и прикрывая за собой дверь. Макс надевал халат. – В чем дело? Что случилось?
Филипп с трудом перевел дыхание.
– Я был в городе на занятиях, – задыхаясь, проговорил он, – и слышал… О Боже… Я слышал, что Этьен Сажесс…