Кнорре Федор
Капитан Крокус
Федор Кнорре
Капитан Крокус
Глава 1. НЕВИННАЯ МЕЧТА ПОРОСЁНКА
Представление было в разгаре. Сияние люстр и плавная музыка лились из-под купола цирка на круглую арену, обведённую малиновым барьером.
Усатый дирижёр в блестящем полуадмиральском мундире, встряхивая серебряной вермишелью эполет, нежно и грациозно взмахивал палочкой. Упитанные лошадки, подстриженные ёжиком, протанцевали вальс, и маленькие розовые человечки один за другим пошли взлетать с подкидных досок и кувыркаться в воздух, а при последних тактах целой оравой вскарабкались на широко расставленные руки громадного силача с арбузными мускулами. Всё время радостно улыбаясь, кланяясь и посылая в публику воздушные поцелуи, они облепили силача со всех сторон так, что тот стал похож на ствол дерева, усыпанного розовыми обезьянками какой-то очень весёлой и вежливой породы.
А в это время в проходе, по которому обычно выпускали на арену тигров, клоунов и жирафов, за задёрнутым бархатным занавесом кипела суматоха.
- Зонтики морским свинкам выдали?.. Собачки осёдланы? - в волнении кричал толстый человек, бегая взад и вперёд по коридору, пыхтя и всплёскивая руками. - Боже мой, сию минуту надо выходить к публике, а эти легкомысленные мартышки бегают до сих пор без штанов, в одних галстуках!.. Да где же, наконец, феска и халат для поросёнка? Уморить меня сегодня решили, что ли?
На толстяке были необъятно широкие клетчатые штаны. Клетки на них были такие крупные, что, будь они не нарисованные, а настоящие птичьи клетки, в каждую можно было бы усадить по индюку. Щегольские лакированные ботинки при каждом шаге щёлкали длинными носами по земле, точно мухобойки, прихлопнувшие муху.
Нос у толстого человека был похож на помидор, а рот правильным полукругом растянулся в весёлой улыбке от одного уха до другого, что придавало лицу очень приветливый и жизнерадостный, хотя и несколько простодушный вид.
Это был знаменитый укротитель нехищных зверей клоун Коко, загримированный и одетый, готовый для выхода к публике.
Оркестр заиграл галоп, два служителя схватились за края раздвижного занавеса и разбежались в разные стороны, открывая проход.
Коко радостно захохотал и, щёлкая своими мухобойками, вприпрыжку выбежал на арену, грациозно раскланиваясь направо и налево.
Публика обрадованно загалдела и захлопала. Коко повелительно щёлкнул длинным бичом, на арену выскочила маленькая лошадёнка, величиной с кошку, и с развевающейся гривой понеслась по кругу. Крошечный наездник в красном фраке пританцовывал у неё на спине, становился на руки и прыгал сквозь обручи, затянутые бумагой, как вдруг лошадка остановилась как вкопанная и отряхнулась, точно собака, выскочившая из воды. Наездник шлёпнулся на песок, и маленькая лошадка, ухватив его зубами за штаны, потащила и отдала в руки Коко, который их обоих угостил сахаром, причём обнаружилось, что лошадка на самом деле собачонка, а наездник - мартышка. Их обоих служитель сунул себе под мышку и унёс под хохот зрителей.
Затем служители вынесли и поставили посреди арены хижину с соломенной крышей и розовыми занавесочками на окошечках.
Притушенный было свет начал прибывать под звуки оркестра, исполнявшего музыкальную картинку <Рассвет>. Из прожектора засиял солнечный луч, наступило утро, и в одном из окошечек появился Коко. Раздвинув занавеску, он зевнул и сладко потянулся, ясно показывая, что он только что встал ото сна.
В соседнем окошечке тоже приоткрылась занавеска, из-за неё выглянула поросячья морда и тоже зевнула.
Коко в красной феске и парчовом халате вышел на крылечко своей хижины и, наклонившись над цветочком, с наслаждением понюхал его, громко причмокивая, показывая, до чего он восхищён его ароматом.
Следом за ним, осторожно переступая на двух ножках, появился и поросёнок в точно таком же парчовом халате и красной феске. Он тоже с видимым удовольствием понюхал цветочек, причмокнул и тут же украдкой, за спиной Коко, его с аппетитом схряпал. Таким образом, оба обитателя домика, Коко и его поросёнок, которого звали Персик, всем своим видом и поведением ясно показывали зрителю, что живут самой приятной жизнью, полной тихих радостей.
Потом клоун взял в руки скрипку и, вдохновенным жестом откинув со лба длинные волосы, которых у него почти не было, начал наигрывать песенку <Мечта поросёнка>, а поросёнок в своём долгополом шлафроке, встряхивая кисточкой фески, довольно музыкально (во всяком случае, для поросёнка) стал напевать:
Хочу быть пастушком
С пастушеским рожком!..
Никто не мог понять, как это у них получалось, но всем очень нравилось и пение поросёнка, и то, что мечта у него такая неприхотливая и простодушная. Во всяком случае, после того как поросёнок. допев свой куплет, начинал дудеть в рожок, висевший у него на шее, и маршировать вокруг своего хозяина, надувая от натуги своё розовое брюшко и почти в такт переступая задними копытцами, публика вопила от удовольствия <браво> во все свои пять тысяч голосов, из которых по крайней мере три тысячи были детские голоса.
Клоун Коко надевал шляпу, брал в руки корзинку и, пояснив жестами, что отправляется на базар за провизией, весело напевая, уходил, трогательно попрощавшись с поросёнком.
Едва он успевал скрыться в боковом проходе, как в оркестре возникали зловещие свисты и завывания, обычно предупреждающие зрителей, что сейчас начнут происходить какие-нибудь неприятности.
И действительно, на арене появлялась мрачная личность необыкновенно высокого роста, в долгополом, наглухо застёгнутом пальто и чёрных очках. Как-то странно шурша и извиваясь, точно она вовсе была лишена костей, она зигзагами всё ближе подбиралась к беспечному поросёнку, готовясь его схватить.
Чтобы ни у кого не оставалось сомнения, с какой целью она пытается завладеть поросёнком, мрачная личность вытаскивала из кармана громадный нож и вилку, тарелку и банку с горчицей и, плотоядно облизываясь, раскладывала всё это на салфетке.
Несчастный поросёнок, видя эти ужасные приготовления, весь трясся, забившись в угол у крыльца, и, когда злодей пытался его схватить, кидался прятаться в свой домик.
Зрители с волнением следили за погоней: поросёнок выскакивал через заднюю дверь, обегал вокруг домика и снова вскакивал через крыльцо, а преследователь, подвывая от злости, носился за ним, вытягивая длиннющие руки, и никак не мог его поймать.
Но тут на подмогу долговязому злодею являлось двое помощников - настоящих разбойников, в чёрных очках и с толстыми суковатыми дубинками в руках. Они потихоньку подкрадывались и становились у обоих выходов, заранее подняв свои ужасные дубины над головой.
Загнанный, затравленный поросёнок сидел притаившись в домике. Долговязый злодей, потирая руки, неторопливо прокрадывался в дом и минуту спустя в бешенстве оттуда выскакивал. Поросёнок исчез!
Все трое бросались внутрь, перерывали весь дом, вышвыривали мебель, телевизор, большой тюфяк Коко и его большую подушку с одеялом и маленький тюфячок поросёнка с маленькой подушечкой и одеялом. Поросёнка нигде не было!
Весело напевая, возвращался с базара Коко, помахивая корзинкой, откуда торчали морковка и лук, и застывал в ужасе, увидев разгром. Прежде чем он успевал опомниться, разбойники накидывались на него сзади, прикручивали верёвкой к стулу, так что он не мог пошевелиться, и, угрожая дубинками, требовали, чтобы он указал, куда спрятался поросёнок.
Коко горделивой и презрительной мимикой показывал, что он не боится угроз и презирает злодеев. Взбешённые разбойники приносили чёрную круглую бомбу, клали её под стул, к которому был привязан беспомощный Коко, и, заранее ликуя, поджигали фитиль. После этого они с трусостью, характерной для всех злодеев, отбегали в сторону и, повернувшись спиной и заткнув уши, ждали взрыва.
Совершенно неожиданно освещался экран вытащенного из домика телевизора, и на нём возникало смутное изображение поросёнка. Коко был удивлён и растроган: он грустно прощался с милым изображением, напоминающим ему о прежних счастливых днях. Но тут бумажный экран лопался, и сквозь него просовывалась хитрая морда поросёнка. Он боязливо осматривался и выпрыгивал из ящика телевизора, куда ловко спрятался во время разгрома.
Сразу оценив угрожающую другу опасность, он смело хватал зубами бомбу и мчался с ней к злодеям, ожидавшим взрыва. Мгновение, и бомба подложена под злодеев! Поросёнок опрометью мчится обратно! Ба-бах! Бомба с треском и дымом взрывается! Злодеи высоко подпрыгивают и падают плашмя на землю, дрыгая ногами и руками. Морально подавленные неожиданным взрывом, они понимают, что им ничего не остаётся, как убежать за занавес, выражая своё отчаяние прыжками и визгливыми воплями.
Только один долговязый злодей вне себя от злобы, корчась от ненависти, зловеще шурша и даже как-то весь перекосившись набок, ещё пытается схватить поросёнка. Но тут Коко, ловко освободившись от верёвок, подхватывает громадную спринцовку, и сильная струя воды ударяет прямо в нос злодею!
Тот бросается бежать, громко шурша, скрежеща зубами от бессильной злобы и извиваясь, точно его качает на сильном ветру.
Зрители в восторге: они уже догадались, что в этой борьбе самое главное суметь облить врага водой, потому что желтоволосый тощий злодей просто трясётся от одного вида спринцовки.
Следом за злодеем, бегающим по кругу, с отчаянной смелостью кидается поросёнок! Он настигает своего мучителя и вырывает у него из-под долгополого пальто... клок соломы! Под несмолкаемый хохот зрителей поросёнок мчится за негодяем, стараясь отхватить побольше соломки из его туловища; победоносно хрюкает, солома клочьями летит во все стороны; поросёнок трясёт головой, отплёвывается и снова норовит оттяпать соломки!..
Всё кончалось тем, что укрощённое соломенное Чучелище под угрозой спринцовки послушно отплясывало, по-бабьи помахивая над головой платочком, время от времени злобно огрызаясь и скрежеща соломенными зубами, так что ребятишки в публике помирали от хохота.
А после того как посрамлённый, поникший и раскисший злодей понуро удалялся, Коко снова брался за скрипку, а поросёнок в восторге вскакивал на дыбки, маршировал и дудел в рожок мотив песенки своей скромной мечты...
Так повторялось из вечера в вечер, на каждом представлении... Но вот однажды, когда тысяча четыреста девяносто пять мальчиков и тысяча пятьсот пять девочек, шаркая ногами, толпились в проходах, со смехом расходясь из цирка, за кулисами, в длинном коридоре, где расположены конюшни, ослятники, слоновники, зебрятники, тигровники и гиппопотамники, словом, стойла для всех цирковых животных, раздался отчаянный поросячий визг. Поросёнок Персик с разбегу влетел в уборную, где сидел, смазывая с лица грим, клоун Коко, и, жалобно повизгивая, показал три капельки крови, выступившие на розовой гладкой коже в задней части туловища.
- Ах, бедняжка! - сокрушённо воскликнул Коко, сочувственно почесав поросёнку ушки. - Ну, я ему сейчас покажу!
Он схватил спринцовку и выскочил в коридор. Поросёнок, перестав хныкать, любопытно просунул нос в щёлку двери и стал подглядывать, что будет.
Коко догнал долговязое Чучелище в тот момент, когда оно пыталось спрятаться за угол загородки для слонов.
- Ну-ка, отвечай, дрянное ты Чучелище, - строго сказал Коко, - отвечай, зачем ты уколол вилкой бедного поросёнка? Что он тебе сделал? Чучелище закачалось, зашуршало и пробурчало виновато, но злобно:
- Умгрушшушшшушшшу!
- Не притворяйся, - строго сказал Коко, хмурясь. - Кто ты такой? Простое огородное, дикое чучело или образованное, дрессированное, культурное Чучелище? Отвечай! Не шурши, как огородный дурак над капустной грядкой, говори по-человечески. Для чего я ввинтил в твою пустую башку разговорный аппарат!
- Кчшшж-брр-чху!.. - упрямо шуршало Чучелище, корчась от злости и страха.
- Разве для того я отыскал тебя на огороде среди бобов и гороха, где над тобой издевались воробьи и вороны, для того я с тобой возился целый год, сделал тебя артистом, чтоб ты стал хитрить, упрямиться и колоть вилкой моих поросят? Отвечай, не то я тебя сдам на подстилку слонам, тогда узнаешь!
Чучелище ещё немного поскрипело, покорчилось и наконец капризно проскрипело:
- Я злодей!
- Глупости! На арене, в пантомиме ты злодей, да. А за кулисами ты не смеешь злодействовать. Ещё чего выдумал! Ты артист, запомни!
- Не артист, - упрямо зашипело Чучелище. - Злодей! Злодей!
- Что-то ты своевольничать стал! - угрожающе нахмурился Коко. - А спринцовки хочешь? Вот оболью тебя как следует, помягче станешь.
- Не-е... не-е... - плаксиво задёргалось от этой угрозы чучело и задрожало, точно почувствовало себя снова на родном огороде, на высоком шесте, где его мотал ветер.
- Ну, то-то! - удовлетворённо погрозил пальцем добродушный Коко.
К сожалению, клоун доверчив и простодушен был не только разыгрывая забавные пантомимы с участием поросят, но и в жизни тоже. И на этот раз он оказался слишком доверчивым, поверив в раскаяние злобного Чучелища. Наутро обнаружилось, что Чучелище исчезло, сбежало из цирка.
Напрасно расстроенный Коко бегал по всему городу, разыскивая Чучелище. Еле заметный след из соломенной трухи, тянувшийся за беглецом, вскоре пропал.
Напрасно Коко объездил все пригородные огороды, внимательно приглядываясь к каждому чучелу, болтающемуся над грядками на длинной жерди. Всё это были самые обыкновенные огородные, неучёные чучела. Они только и умели, что болтать в воздухе длинными рукавами, надвинув рваную шляпу на нос, пугать воробьев да поскрипывать на ветру.
Дрессированное цирковое Чучелище пропало, исчезло... Может быть, его уже давно в клочья растрепал ветер или сжевали равнодушные коровы?
Глава 2. ПИРАТСКАЯ БУТЫЛКА КАПИТАНА КРОКУСА
В самом центре города стояли небоскрёбы. До того высокие, что никто из жителей не знал в точности, сколько в них этажей.
Находились, правда, иной раз такие упрямые спорщики, что брались на пари сосчитать этажи по окнам. Они становились на противоположном тротуаре и начинали считать, всё выше и выше задирая голову и всё сильнее перегибаясь назад, до тех пор пока у них всё не начинало кружиться в голове. В конце концов они неизменно шлёпались навзничь и, стукнувшись затылком о землю, сбивались со счёта.
Зато уж на окраине города самым отчаянным спорщикам не из-за чего было держать пари - почти все дома там были одноэтажные или двухэтажные.
Там, где кончалась окраина, сразу же начинался Шлаковый пустырь, бесконечный и бесплодный, как пустыня Сахара. Только вместо оазисов там среди зарослей лопухов поблёскивали болотца, населённые голосистыми лягушками, а вместо верблюдов на кучах мусора паслись, фыркая друг на друга, горбатые кошки.
Вот по этой-то пустыне однажды вечером шёл, пробираясь к реке, маленький мальчик, прислушиваясь к вечернему пению лягушек и похрустыванию шлака у себя под ногами.
Размышляя о пустынях и верблюдах, пиратах и необитаемых островах, он незаметно добрался до цели своего путешествия и скоро увидел в сумерках трубу небольшого домика, потом его крышу и, только подойдя совсем близко, увидел весь домик целиком.
Это был не только маленький домик, - это был ещё и приземистый домик. К тому же он был обнесён довольно высоким забором, из-за которого едва видна была крыша. Так что издали он очень был похож на человека, упрятавшего нос в высоко поднятый воротник пальто.
Добравшись до калитки, мальчик постучался условным стуком. Тотчас во дворе послышались тяжёлые шаги, и Капитан Крокус своим густым голосом сурово спросил:
- Кто там стучится в поздний час? Что за человек? И что ему тут нужно? Мальчик тоненьким голоском пропищал:
- Стучится Малыш! Пришёл посидеть в гости!
Вероятно, Капитан сквозь щёлку в калитке уже разглядел, кто именно пришёл, но всё равно нужно было отвечать по всем правилам. Это был условный, тайный пароль. Таким образом, в случае чего, ни один посторонний не мог без предупреждения проникнуть в дом!
Калитка приотворилась, пропуская Малыша, и тотчас захлопнулась. Малыш и Капитан Крокус молча, как полагается мужчинам, крепко пожали друг другу руки.
Прежде чем пройти следом за Капитаном в дом, Малыш, как всегда, побежал и присел на корточки перед громадной собачьей будкой, в которой жила маленькая, очень застенчивая собачка Головастик.
- Здравствуй, славный уродик! - ласково сказал Малыш, заглядывая в темноту будки. - Как ты сегодня насчёт кусочка сахарку?
В будке послышалась возня - ведь Головастик был очень стеснительный и неуклюжий. Малыш засмеялся, почувствовав прикосновение толстой мягкой губы к руке. Головастик захрустел, разгрызая сахар, и дружелюбно засопел. На мгновение его большущий толстый нос мелькнул в отверстии, но тотчас же опять спрятался в глубине.
Вообще Головастик никогда не вылезал из будки при посторонних, только высовывал иногда самый кончик толстого жёлтого носа с большими чёрными ноздрями. Конечно, у него была причина так прятаться от людских взглядов. Уж урод так урод! Именно поэтому мальчики, приходившие в гости к Капитану, и прозвали его Головастиком, хотя сам Капитан звал его Нероном!
Мальчики жалели Головастика - ещё бы: всякий, у кого при таком тщедушном теле оказался бы эдакий толстенный, тяжеленный носина, постеснялся бы высовывать его на свет!
Капитан уже пододвинул к камину большое кресло и покуривал, поджидая, пока Малыш кончит разговаривать с Головастиком.
- Хлебнём добрый глоток из старой пиратской бутылочки? - предложил Капитан, когда Малыш уселся с ногами в кресло прямо против весело потрескивающего огня.
Малыш подмигнул, поёжился от удовольствия, и Капитан достал из корабельного шкафчика глиняную бутылку с изображением летящего на всех парусах корабля. Потом он открыл жестянку настоящих морских сухарей и наполнил стаканчики.
Прежде чем окунуть сухарь в напиток, Малыш тщательно оглядел его со всех сторон и слегка пососал. Ведь это был не какой-нибудь обыкновенный сухаришко, какие продаются в булочной. Этот суровый твёрдый сухарь, может быть. проплыл вокруг света. Такие сухари после кораблекрушения пересчитывали и делили поровну оставшиеся в живых матросы в спасательной шлюпке посреди необозримого океана!
- Настоящее пиратское! - залихватски крякнул Малыш, с наслаждением прихлёбывая сладкий напиток и макая в него сухарь. - Вот таким вы и подкреплялись в открытом море?.. А откуда вы брали малину?
- Для приготовления напитка?.. Ну-у, разными способами, - задумчиво ответил Капитан, посасывая трубку. - Иной раз удавалось отбить королевский фрегат, гружённый малиной и пряниками. Тогда нам всего необходимого хватало надолго. А то можно было под прикрытием двенадцатифунтовых пушек высадить на берег десантный отряд...
- Вооружившись до зубов? - спросил Малыш, жмурясь от удовольствия и причмокивая.
- Правильно, до зубов, и никак не меньше. Иной раз можно было позволить себе вооружиться и полегче, но тут-то дело было не шуточное... Через ловких лазутчиков нужно было найти самый лучший малинник со спелой малиной и неожиданно окружить его со всех сторон! Главное было - ни на минуту не терять присутствия Духа.
- А кто же потом собирал малину?
- Ну, тут уж нужно было действовать самим пиратам. Военная хитрость! Приходилось брать в руки корзинки, повязываться бабьими платочками и тонкими голосами распевать глупые песенки, чтобы не привлекать к себе внимания местных жителей...
- А то ведь они могли бы заподозрить неладное? - рассудительно заметил Малыш.
- Вот именно. А когда малина вся собрана...
- Вам надо было не забыть развязать хозяев малинника. Ведь вам же пришлось их связать?
- Кому ты подсказываешь? Ты что думаешь? Пираты своего дела не знали, что ли? Самым первым делом было развязать перепуганных хозяев, со смехом бросить им кошелёк, полный двойных золотых испанских дублонов, чтоб они могли себе купить пять таких же малинников... ну, и айда под прикрытием тех же пушек обратно на родной корабль!
- А они-то, чудаки, перепугались сначала! А после зато вот обрадовались!
Оба собеседника тихонько рассмеялись и подмигнули друг другу, точно это они сами только что так ловко обтяпали славное пиратское дельце с малиной и двойными дублонами.
Малыш принялся вымакивать сухарём уже второй стаканчик пиратского малинового сока, когда у калитки снова раздался стук.
- Кто там стучится в поздний час? Что за человек и что ему нужно? спросил Капитан.
- Стучит Ломтик. Пришёл в гости! - ответил тонкий голосок. Ломтика впустили, и все трое обменялись молчаливым рукопожатием.
- Как дела, уродик? - сказал Ломтик, просовывая руку в маленькие воротца собачьей будки, чтоб погладить кончик носа собачки. - Тяжело тебе? Всё таскаешь на своих тонких лапках этот носище? Помнишь, прошлый раз я хотел тебе принести большой ломоть пирога, да нечаянно съел его, как только вышел из дому. Зато сегодня я его почти до полдороги донёс. И только откусил совсем маленький кусочек. А знаешь, как идёт дальше дело, когда откусишь маленький кусочек?.. Вот то-то! Просто руку не успел отдёрнуть, смотрю - одни крошки остались. Ну уж в следующий раз лопну, а донесу. Ладно? Ты уж не обижайся.
Уладив дело с собакой, Ломтик побежал в дом, чтоб получить свою долю напитка с сухарём.
- А где мы вчера с Ломтищем были-и! - загадочно протянул Малыш. - Никогда не угадаете... А? В цирке! - и, вытащив из кармана цирковую афишку, подал её Капитану.
Ребята знали, что Капитан очень интересуется цирком, хотя сам туда никогда не ходит. Он был странноватый старик, и дети подозревали, что за всю жизнь ему так ни разу и не удалось побывать в цирке.
Задумчиво разглаживая на столе помятую афишку, Капитан, улыбаясь, с интересом слушал рассказ мальчиков.
Они рассказали ему всё, что было вчера, по порядку, с того момента, когда они садились в автобус, собираясь ехать в цирк, и кончая тем, что кому приснилось после представления. Капитан сочувственно таращил глаза и ахал, когда какому-нибудь артисту грозила опасность свалиться с проволоки или сорваться с трапеции, и посмеивался над проделками клоунов. Но больше всего ему понравился рассказ про клоуна Коко.
Малыш гудел и извивался, изображая Чучелище, а Ломтик тряс головой, отплёвывался от соломы и дудел, показывая, как маршировал поросёнок Персик.
Капитан вытирал слезы от смеха и всё кивал головой, приговаривая:
- Ах, до чего же славный поросёнок!.. Наверное, он один из всех на свете поросят, когда вырос, не сделался свиньёй. Замечательный поросёнок!
Потом мальчики заметили, что Капитан как-то приумолк и приуныл. Ему, видно, взгрустнулось, и они догадывались почему.
- А вам бы самому хотелось, Капитан, когда-нибудь побывать в цирке? сочувственно спросил Малыш.
Капитан ответил не сразу. Он подумал и неуверенно пробормотал:
- Иногда мне кажется, что я не прочь бы туда заглянуть... А иногда... Капитан отошёл к окошку и, распахнув его настежь, облокотился на подоконник. Когда вы мне так хорошо рассказываете про всё, что там увидели, я думаю, что мне уже не стоит идти туда самому...
Ребята подошли и тоже облокотились на подоконник рядом с Капитаном.
Под самыми окнами домика берег круто спускался вниз, к воде, и слышно было, как далеко внизу, у старых причалов с заброшенными ржавыми баржами, журчала река, окутанная вечерним туманом.
Несколько минут все молчали, глядя на проплывающие в тумане цветные огоньки кораблей, неторопливо пробиравшихся по реке к близкому выходу в море. Справа полыхало в темноте зарево большого города, а слева цепочкой убегали вдаль фонари автострады.
Корабельные сирены подвывали в тумане, а на пустыре в маленьком болотце лягушки из себя выходили, стараясь переквакать друг друга.
- И о чём это они всё квакают? - спросил Малыш. Капитан, видно, уже приободрился, потому что усмехнулся и весело ответил:
- Сейчас у них всего только небольшой концерт. Вот, слышите, притихли. Наверное, объявляют следующий номер. Одна лягушка отквакает весёлую песню про слякоть, дождик, лужи. грязь и туман, а все остальные хором будут приквакивать припев... А потом двое приезжих из соседней лужи станцуют модный танец кваковяк, и все поскачут по домам спать. Да и нам пора тоже!
Глава 3. КАК СДЕЛАТЬСЯ ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТЬЮ В КРАТЧАЙШИЙ СРОК
Город этот считался одним из самых современных и автоматизированных городов в мире. и, понятное дело, его обитатели совершенно автоматически этим очень гордились.
В Тайном совете, управлявшем городом, долгое время шли разные полезные споры; например, одни считали, что время идёт слишком быстро и нужно принять меры, чтобы его, по возможности, задержать, а другие находили, что оно тянется слишком медленно и его надо подгонять.
Одни считали, что у них в городе всё уже совершенно достаточно автоматизировано и механизировано, другие настаивали на том, чтобы автоматизация продолжалась полным ходом до тех пор, пока всё на свете не будет автоматизировано, кроме них самих, конечно!
Эти и разные другие споры длились много лет. До тех самых пор, пока в городе не появилась Историческая Личность.
Город (как и многие другие) состоял из домов, дома состояли из этажей, а дома и этажи принадлежали владельцам. Чем большим количеством этажей владел человек, тем более уважаемым гражданином он считался.
Какая-нибудь жалкая старушка, владевшая всего-навсего одноэтажным домиком, занимала самое низкое положение в обществе и прямо так презрительно и называлась Этажеркой. Владелец десятиэтажного дома именовался Почтенным Десятником. А тот, у кого было сто или больше собственных этажей, получал звание Досточтимого, Достоэтажного члена Тайного совета многоэтажников.
Капитан Крокус
Глава 1. НЕВИННАЯ МЕЧТА ПОРОСЁНКА
Представление было в разгаре. Сияние люстр и плавная музыка лились из-под купола цирка на круглую арену, обведённую малиновым барьером.
Усатый дирижёр в блестящем полуадмиральском мундире, встряхивая серебряной вермишелью эполет, нежно и грациозно взмахивал палочкой. Упитанные лошадки, подстриженные ёжиком, протанцевали вальс, и маленькие розовые человечки один за другим пошли взлетать с подкидных досок и кувыркаться в воздух, а при последних тактах целой оравой вскарабкались на широко расставленные руки громадного силача с арбузными мускулами. Всё время радостно улыбаясь, кланяясь и посылая в публику воздушные поцелуи, они облепили силача со всех сторон так, что тот стал похож на ствол дерева, усыпанного розовыми обезьянками какой-то очень весёлой и вежливой породы.
А в это время в проходе, по которому обычно выпускали на арену тигров, клоунов и жирафов, за задёрнутым бархатным занавесом кипела суматоха.
- Зонтики морским свинкам выдали?.. Собачки осёдланы? - в волнении кричал толстый человек, бегая взад и вперёд по коридору, пыхтя и всплёскивая руками. - Боже мой, сию минуту надо выходить к публике, а эти легкомысленные мартышки бегают до сих пор без штанов, в одних галстуках!.. Да где же, наконец, феска и халат для поросёнка? Уморить меня сегодня решили, что ли?
На толстяке были необъятно широкие клетчатые штаны. Клетки на них были такие крупные, что, будь они не нарисованные, а настоящие птичьи клетки, в каждую можно было бы усадить по индюку. Щегольские лакированные ботинки при каждом шаге щёлкали длинными носами по земле, точно мухобойки, прихлопнувшие муху.
Нос у толстого человека был похож на помидор, а рот правильным полукругом растянулся в весёлой улыбке от одного уха до другого, что придавало лицу очень приветливый и жизнерадостный, хотя и несколько простодушный вид.
Это был знаменитый укротитель нехищных зверей клоун Коко, загримированный и одетый, готовый для выхода к публике.
Оркестр заиграл галоп, два служителя схватились за края раздвижного занавеса и разбежались в разные стороны, открывая проход.
Коко радостно захохотал и, щёлкая своими мухобойками, вприпрыжку выбежал на арену, грациозно раскланиваясь направо и налево.
Публика обрадованно загалдела и захлопала. Коко повелительно щёлкнул длинным бичом, на арену выскочила маленькая лошадёнка, величиной с кошку, и с развевающейся гривой понеслась по кругу. Крошечный наездник в красном фраке пританцовывал у неё на спине, становился на руки и прыгал сквозь обручи, затянутые бумагой, как вдруг лошадка остановилась как вкопанная и отряхнулась, точно собака, выскочившая из воды. Наездник шлёпнулся на песок, и маленькая лошадка, ухватив его зубами за штаны, потащила и отдала в руки Коко, который их обоих угостил сахаром, причём обнаружилось, что лошадка на самом деле собачонка, а наездник - мартышка. Их обоих служитель сунул себе под мышку и унёс под хохот зрителей.
Затем служители вынесли и поставили посреди арены хижину с соломенной крышей и розовыми занавесочками на окошечках.
Притушенный было свет начал прибывать под звуки оркестра, исполнявшего музыкальную картинку <Рассвет>. Из прожектора засиял солнечный луч, наступило утро, и в одном из окошечек появился Коко. Раздвинув занавеску, он зевнул и сладко потянулся, ясно показывая, что он только что встал ото сна.
В соседнем окошечке тоже приоткрылась занавеска, из-за неё выглянула поросячья морда и тоже зевнула.
Коко в красной феске и парчовом халате вышел на крылечко своей хижины и, наклонившись над цветочком, с наслаждением понюхал его, громко причмокивая, показывая, до чего он восхищён его ароматом.
Следом за ним, осторожно переступая на двух ножках, появился и поросёнок в точно таком же парчовом халате и красной феске. Он тоже с видимым удовольствием понюхал цветочек, причмокнул и тут же украдкой, за спиной Коко, его с аппетитом схряпал. Таким образом, оба обитателя домика, Коко и его поросёнок, которого звали Персик, всем своим видом и поведением ясно показывали зрителю, что живут самой приятной жизнью, полной тихих радостей.
Потом клоун взял в руки скрипку и, вдохновенным жестом откинув со лба длинные волосы, которых у него почти не было, начал наигрывать песенку <Мечта поросёнка>, а поросёнок в своём долгополом шлафроке, встряхивая кисточкой фески, довольно музыкально (во всяком случае, для поросёнка) стал напевать:
Хочу быть пастушком
С пастушеским рожком!..
Никто не мог понять, как это у них получалось, но всем очень нравилось и пение поросёнка, и то, что мечта у него такая неприхотливая и простодушная. Во всяком случае, после того как поросёнок. допев свой куплет, начинал дудеть в рожок, висевший у него на шее, и маршировать вокруг своего хозяина, надувая от натуги своё розовое брюшко и почти в такт переступая задними копытцами, публика вопила от удовольствия <браво> во все свои пять тысяч голосов, из которых по крайней мере три тысячи были детские голоса.
Клоун Коко надевал шляпу, брал в руки корзинку и, пояснив жестами, что отправляется на базар за провизией, весело напевая, уходил, трогательно попрощавшись с поросёнком.
Едва он успевал скрыться в боковом проходе, как в оркестре возникали зловещие свисты и завывания, обычно предупреждающие зрителей, что сейчас начнут происходить какие-нибудь неприятности.
И действительно, на арене появлялась мрачная личность необыкновенно высокого роста, в долгополом, наглухо застёгнутом пальто и чёрных очках. Как-то странно шурша и извиваясь, точно она вовсе была лишена костей, она зигзагами всё ближе подбиралась к беспечному поросёнку, готовясь его схватить.
Чтобы ни у кого не оставалось сомнения, с какой целью она пытается завладеть поросёнком, мрачная личность вытаскивала из кармана громадный нож и вилку, тарелку и банку с горчицей и, плотоядно облизываясь, раскладывала всё это на салфетке.
Несчастный поросёнок, видя эти ужасные приготовления, весь трясся, забившись в угол у крыльца, и, когда злодей пытался его схватить, кидался прятаться в свой домик.
Зрители с волнением следили за погоней: поросёнок выскакивал через заднюю дверь, обегал вокруг домика и снова вскакивал через крыльцо, а преследователь, подвывая от злости, носился за ним, вытягивая длиннющие руки, и никак не мог его поймать.
Но тут на подмогу долговязому злодею являлось двое помощников - настоящих разбойников, в чёрных очках и с толстыми суковатыми дубинками в руках. Они потихоньку подкрадывались и становились у обоих выходов, заранее подняв свои ужасные дубины над головой.
Загнанный, затравленный поросёнок сидел притаившись в домике. Долговязый злодей, потирая руки, неторопливо прокрадывался в дом и минуту спустя в бешенстве оттуда выскакивал. Поросёнок исчез!
Все трое бросались внутрь, перерывали весь дом, вышвыривали мебель, телевизор, большой тюфяк Коко и его большую подушку с одеялом и маленький тюфячок поросёнка с маленькой подушечкой и одеялом. Поросёнка нигде не было!
Весело напевая, возвращался с базара Коко, помахивая корзинкой, откуда торчали морковка и лук, и застывал в ужасе, увидев разгром. Прежде чем он успевал опомниться, разбойники накидывались на него сзади, прикручивали верёвкой к стулу, так что он не мог пошевелиться, и, угрожая дубинками, требовали, чтобы он указал, куда спрятался поросёнок.
Коко горделивой и презрительной мимикой показывал, что он не боится угроз и презирает злодеев. Взбешённые разбойники приносили чёрную круглую бомбу, клали её под стул, к которому был привязан беспомощный Коко, и, заранее ликуя, поджигали фитиль. После этого они с трусостью, характерной для всех злодеев, отбегали в сторону и, повернувшись спиной и заткнув уши, ждали взрыва.
Совершенно неожиданно освещался экран вытащенного из домика телевизора, и на нём возникало смутное изображение поросёнка. Коко был удивлён и растроган: он грустно прощался с милым изображением, напоминающим ему о прежних счастливых днях. Но тут бумажный экран лопался, и сквозь него просовывалась хитрая морда поросёнка. Он боязливо осматривался и выпрыгивал из ящика телевизора, куда ловко спрятался во время разгрома.
Сразу оценив угрожающую другу опасность, он смело хватал зубами бомбу и мчался с ней к злодеям, ожидавшим взрыва. Мгновение, и бомба подложена под злодеев! Поросёнок опрометью мчится обратно! Ба-бах! Бомба с треском и дымом взрывается! Злодеи высоко подпрыгивают и падают плашмя на землю, дрыгая ногами и руками. Морально подавленные неожиданным взрывом, они понимают, что им ничего не остаётся, как убежать за занавес, выражая своё отчаяние прыжками и визгливыми воплями.
Только один долговязый злодей вне себя от злобы, корчась от ненависти, зловеще шурша и даже как-то весь перекосившись набок, ещё пытается схватить поросёнка. Но тут Коко, ловко освободившись от верёвок, подхватывает громадную спринцовку, и сильная струя воды ударяет прямо в нос злодею!
Тот бросается бежать, громко шурша, скрежеща зубами от бессильной злобы и извиваясь, точно его качает на сильном ветру.
Зрители в восторге: они уже догадались, что в этой борьбе самое главное суметь облить врага водой, потому что желтоволосый тощий злодей просто трясётся от одного вида спринцовки.
Следом за злодеем, бегающим по кругу, с отчаянной смелостью кидается поросёнок! Он настигает своего мучителя и вырывает у него из-под долгополого пальто... клок соломы! Под несмолкаемый хохот зрителей поросёнок мчится за негодяем, стараясь отхватить побольше соломки из его туловища; победоносно хрюкает, солома клочьями летит во все стороны; поросёнок трясёт головой, отплёвывается и снова норовит оттяпать соломки!..
Всё кончалось тем, что укрощённое соломенное Чучелище под угрозой спринцовки послушно отплясывало, по-бабьи помахивая над головой платочком, время от времени злобно огрызаясь и скрежеща соломенными зубами, так что ребятишки в публике помирали от хохота.
А после того как посрамлённый, поникший и раскисший злодей понуро удалялся, Коко снова брался за скрипку, а поросёнок в восторге вскакивал на дыбки, маршировал и дудел в рожок мотив песенки своей скромной мечты...
Так повторялось из вечера в вечер, на каждом представлении... Но вот однажды, когда тысяча четыреста девяносто пять мальчиков и тысяча пятьсот пять девочек, шаркая ногами, толпились в проходах, со смехом расходясь из цирка, за кулисами, в длинном коридоре, где расположены конюшни, ослятники, слоновники, зебрятники, тигровники и гиппопотамники, словом, стойла для всех цирковых животных, раздался отчаянный поросячий визг. Поросёнок Персик с разбегу влетел в уборную, где сидел, смазывая с лица грим, клоун Коко, и, жалобно повизгивая, показал три капельки крови, выступившие на розовой гладкой коже в задней части туловища.
- Ах, бедняжка! - сокрушённо воскликнул Коко, сочувственно почесав поросёнку ушки. - Ну, я ему сейчас покажу!
Он схватил спринцовку и выскочил в коридор. Поросёнок, перестав хныкать, любопытно просунул нос в щёлку двери и стал подглядывать, что будет.
Коко догнал долговязое Чучелище в тот момент, когда оно пыталось спрятаться за угол загородки для слонов.
- Ну-ка, отвечай, дрянное ты Чучелище, - строго сказал Коко, - отвечай, зачем ты уколол вилкой бедного поросёнка? Что он тебе сделал? Чучелище закачалось, зашуршало и пробурчало виновато, но злобно:
- Умгрушшушшшушшшу!
- Не притворяйся, - строго сказал Коко, хмурясь. - Кто ты такой? Простое огородное, дикое чучело или образованное, дрессированное, культурное Чучелище? Отвечай! Не шурши, как огородный дурак над капустной грядкой, говори по-человечески. Для чего я ввинтил в твою пустую башку разговорный аппарат!
- Кчшшж-брр-чху!.. - упрямо шуршало Чучелище, корчась от злости и страха.
- Разве для того я отыскал тебя на огороде среди бобов и гороха, где над тобой издевались воробьи и вороны, для того я с тобой возился целый год, сделал тебя артистом, чтоб ты стал хитрить, упрямиться и колоть вилкой моих поросят? Отвечай, не то я тебя сдам на подстилку слонам, тогда узнаешь!
Чучелище ещё немного поскрипело, покорчилось и наконец капризно проскрипело:
- Я злодей!
- Глупости! На арене, в пантомиме ты злодей, да. А за кулисами ты не смеешь злодействовать. Ещё чего выдумал! Ты артист, запомни!
- Не артист, - упрямо зашипело Чучелище. - Злодей! Злодей!
- Что-то ты своевольничать стал! - угрожающе нахмурился Коко. - А спринцовки хочешь? Вот оболью тебя как следует, помягче станешь.
- Не-е... не-е... - плаксиво задёргалось от этой угрозы чучело и задрожало, точно почувствовало себя снова на родном огороде, на высоком шесте, где его мотал ветер.
- Ну, то-то! - удовлетворённо погрозил пальцем добродушный Коко.
К сожалению, клоун доверчив и простодушен был не только разыгрывая забавные пантомимы с участием поросят, но и в жизни тоже. И на этот раз он оказался слишком доверчивым, поверив в раскаяние злобного Чучелища. Наутро обнаружилось, что Чучелище исчезло, сбежало из цирка.
Напрасно расстроенный Коко бегал по всему городу, разыскивая Чучелище. Еле заметный след из соломенной трухи, тянувшийся за беглецом, вскоре пропал.
Напрасно Коко объездил все пригородные огороды, внимательно приглядываясь к каждому чучелу, болтающемуся над грядками на длинной жерди. Всё это были самые обыкновенные огородные, неучёные чучела. Они только и умели, что болтать в воздухе длинными рукавами, надвинув рваную шляпу на нос, пугать воробьев да поскрипывать на ветру.
Дрессированное цирковое Чучелище пропало, исчезло... Может быть, его уже давно в клочья растрепал ветер или сжевали равнодушные коровы?
Глава 2. ПИРАТСКАЯ БУТЫЛКА КАПИТАНА КРОКУСА
В самом центре города стояли небоскрёбы. До того высокие, что никто из жителей не знал в точности, сколько в них этажей.
Находились, правда, иной раз такие упрямые спорщики, что брались на пари сосчитать этажи по окнам. Они становились на противоположном тротуаре и начинали считать, всё выше и выше задирая голову и всё сильнее перегибаясь назад, до тех пор пока у них всё не начинало кружиться в голове. В конце концов они неизменно шлёпались навзничь и, стукнувшись затылком о землю, сбивались со счёта.
Зато уж на окраине города самым отчаянным спорщикам не из-за чего было держать пари - почти все дома там были одноэтажные или двухэтажные.
Там, где кончалась окраина, сразу же начинался Шлаковый пустырь, бесконечный и бесплодный, как пустыня Сахара. Только вместо оазисов там среди зарослей лопухов поблёскивали болотца, населённые голосистыми лягушками, а вместо верблюдов на кучах мусора паслись, фыркая друг на друга, горбатые кошки.
Вот по этой-то пустыне однажды вечером шёл, пробираясь к реке, маленький мальчик, прислушиваясь к вечернему пению лягушек и похрустыванию шлака у себя под ногами.
Размышляя о пустынях и верблюдах, пиратах и необитаемых островах, он незаметно добрался до цели своего путешествия и скоро увидел в сумерках трубу небольшого домика, потом его крышу и, только подойдя совсем близко, увидел весь домик целиком.
Это был не только маленький домик, - это был ещё и приземистый домик. К тому же он был обнесён довольно высоким забором, из-за которого едва видна была крыша. Так что издали он очень был похож на человека, упрятавшего нос в высоко поднятый воротник пальто.
Добравшись до калитки, мальчик постучался условным стуком. Тотчас во дворе послышались тяжёлые шаги, и Капитан Крокус своим густым голосом сурово спросил:
- Кто там стучится в поздний час? Что за человек? И что ему тут нужно? Мальчик тоненьким голоском пропищал:
- Стучится Малыш! Пришёл посидеть в гости!
Вероятно, Капитан сквозь щёлку в калитке уже разглядел, кто именно пришёл, но всё равно нужно было отвечать по всем правилам. Это был условный, тайный пароль. Таким образом, в случае чего, ни один посторонний не мог без предупреждения проникнуть в дом!
Калитка приотворилась, пропуская Малыша, и тотчас захлопнулась. Малыш и Капитан Крокус молча, как полагается мужчинам, крепко пожали друг другу руки.
Прежде чем пройти следом за Капитаном в дом, Малыш, как всегда, побежал и присел на корточки перед громадной собачьей будкой, в которой жила маленькая, очень застенчивая собачка Головастик.
- Здравствуй, славный уродик! - ласково сказал Малыш, заглядывая в темноту будки. - Как ты сегодня насчёт кусочка сахарку?
В будке послышалась возня - ведь Головастик был очень стеснительный и неуклюжий. Малыш засмеялся, почувствовав прикосновение толстой мягкой губы к руке. Головастик захрустел, разгрызая сахар, и дружелюбно засопел. На мгновение его большущий толстый нос мелькнул в отверстии, но тотчас же опять спрятался в глубине.
Вообще Головастик никогда не вылезал из будки при посторонних, только высовывал иногда самый кончик толстого жёлтого носа с большими чёрными ноздрями. Конечно, у него была причина так прятаться от людских взглядов. Уж урод так урод! Именно поэтому мальчики, приходившие в гости к Капитану, и прозвали его Головастиком, хотя сам Капитан звал его Нероном!
Мальчики жалели Головастика - ещё бы: всякий, у кого при таком тщедушном теле оказался бы эдакий толстенный, тяжеленный носина, постеснялся бы высовывать его на свет!
Капитан уже пододвинул к камину большое кресло и покуривал, поджидая, пока Малыш кончит разговаривать с Головастиком.
- Хлебнём добрый глоток из старой пиратской бутылочки? - предложил Капитан, когда Малыш уселся с ногами в кресло прямо против весело потрескивающего огня.
Малыш подмигнул, поёжился от удовольствия, и Капитан достал из корабельного шкафчика глиняную бутылку с изображением летящего на всех парусах корабля. Потом он открыл жестянку настоящих морских сухарей и наполнил стаканчики.
Прежде чем окунуть сухарь в напиток, Малыш тщательно оглядел его со всех сторон и слегка пососал. Ведь это был не какой-нибудь обыкновенный сухаришко, какие продаются в булочной. Этот суровый твёрдый сухарь, может быть. проплыл вокруг света. Такие сухари после кораблекрушения пересчитывали и делили поровну оставшиеся в живых матросы в спасательной шлюпке посреди необозримого океана!
- Настоящее пиратское! - залихватски крякнул Малыш, с наслаждением прихлёбывая сладкий напиток и макая в него сухарь. - Вот таким вы и подкреплялись в открытом море?.. А откуда вы брали малину?
- Для приготовления напитка?.. Ну-у, разными способами, - задумчиво ответил Капитан, посасывая трубку. - Иной раз удавалось отбить королевский фрегат, гружённый малиной и пряниками. Тогда нам всего необходимого хватало надолго. А то можно было под прикрытием двенадцатифунтовых пушек высадить на берег десантный отряд...
- Вооружившись до зубов? - спросил Малыш, жмурясь от удовольствия и причмокивая.
- Правильно, до зубов, и никак не меньше. Иной раз можно было позволить себе вооружиться и полегче, но тут-то дело было не шуточное... Через ловких лазутчиков нужно было найти самый лучший малинник со спелой малиной и неожиданно окружить его со всех сторон! Главное было - ни на минуту не терять присутствия Духа.
- А кто же потом собирал малину?
- Ну, тут уж нужно было действовать самим пиратам. Военная хитрость! Приходилось брать в руки корзинки, повязываться бабьими платочками и тонкими голосами распевать глупые песенки, чтобы не привлекать к себе внимания местных жителей...
- А то ведь они могли бы заподозрить неладное? - рассудительно заметил Малыш.
- Вот именно. А когда малина вся собрана...
- Вам надо было не забыть развязать хозяев малинника. Ведь вам же пришлось их связать?
- Кому ты подсказываешь? Ты что думаешь? Пираты своего дела не знали, что ли? Самым первым делом было развязать перепуганных хозяев, со смехом бросить им кошелёк, полный двойных золотых испанских дублонов, чтоб они могли себе купить пять таких же малинников... ну, и айда под прикрытием тех же пушек обратно на родной корабль!
- А они-то, чудаки, перепугались сначала! А после зато вот обрадовались!
Оба собеседника тихонько рассмеялись и подмигнули друг другу, точно это они сами только что так ловко обтяпали славное пиратское дельце с малиной и двойными дублонами.
Малыш принялся вымакивать сухарём уже второй стаканчик пиратского малинового сока, когда у калитки снова раздался стук.
- Кто там стучится в поздний час? Что за человек и что ему нужно? спросил Капитан.
- Стучит Ломтик. Пришёл в гости! - ответил тонкий голосок. Ломтика впустили, и все трое обменялись молчаливым рукопожатием.
- Как дела, уродик? - сказал Ломтик, просовывая руку в маленькие воротца собачьей будки, чтоб погладить кончик носа собачки. - Тяжело тебе? Всё таскаешь на своих тонких лапках этот носище? Помнишь, прошлый раз я хотел тебе принести большой ломоть пирога, да нечаянно съел его, как только вышел из дому. Зато сегодня я его почти до полдороги донёс. И только откусил совсем маленький кусочек. А знаешь, как идёт дальше дело, когда откусишь маленький кусочек?.. Вот то-то! Просто руку не успел отдёрнуть, смотрю - одни крошки остались. Ну уж в следующий раз лопну, а донесу. Ладно? Ты уж не обижайся.
Уладив дело с собакой, Ломтик побежал в дом, чтоб получить свою долю напитка с сухарём.
- А где мы вчера с Ломтищем были-и! - загадочно протянул Малыш. - Никогда не угадаете... А? В цирке! - и, вытащив из кармана цирковую афишку, подал её Капитану.
Ребята знали, что Капитан очень интересуется цирком, хотя сам туда никогда не ходит. Он был странноватый старик, и дети подозревали, что за всю жизнь ему так ни разу и не удалось побывать в цирке.
Задумчиво разглаживая на столе помятую афишку, Капитан, улыбаясь, с интересом слушал рассказ мальчиков.
Они рассказали ему всё, что было вчера, по порядку, с того момента, когда они садились в автобус, собираясь ехать в цирк, и кончая тем, что кому приснилось после представления. Капитан сочувственно таращил глаза и ахал, когда какому-нибудь артисту грозила опасность свалиться с проволоки или сорваться с трапеции, и посмеивался над проделками клоунов. Но больше всего ему понравился рассказ про клоуна Коко.
Малыш гудел и извивался, изображая Чучелище, а Ломтик тряс головой, отплёвывался от соломы и дудел, показывая, как маршировал поросёнок Персик.
Капитан вытирал слезы от смеха и всё кивал головой, приговаривая:
- Ах, до чего же славный поросёнок!.. Наверное, он один из всех на свете поросят, когда вырос, не сделался свиньёй. Замечательный поросёнок!
Потом мальчики заметили, что Капитан как-то приумолк и приуныл. Ему, видно, взгрустнулось, и они догадывались почему.
- А вам бы самому хотелось, Капитан, когда-нибудь побывать в цирке? сочувственно спросил Малыш.
Капитан ответил не сразу. Он подумал и неуверенно пробормотал:
- Иногда мне кажется, что я не прочь бы туда заглянуть... А иногда... Капитан отошёл к окошку и, распахнув его настежь, облокотился на подоконник. Когда вы мне так хорошо рассказываете про всё, что там увидели, я думаю, что мне уже не стоит идти туда самому...
Ребята подошли и тоже облокотились на подоконник рядом с Капитаном.
Под самыми окнами домика берег круто спускался вниз, к воде, и слышно было, как далеко внизу, у старых причалов с заброшенными ржавыми баржами, журчала река, окутанная вечерним туманом.
Несколько минут все молчали, глядя на проплывающие в тумане цветные огоньки кораблей, неторопливо пробиравшихся по реке к близкому выходу в море. Справа полыхало в темноте зарево большого города, а слева цепочкой убегали вдаль фонари автострады.
Корабельные сирены подвывали в тумане, а на пустыре в маленьком болотце лягушки из себя выходили, стараясь переквакать друг друга.
- И о чём это они всё квакают? - спросил Малыш. Капитан, видно, уже приободрился, потому что усмехнулся и весело ответил:
- Сейчас у них всего только небольшой концерт. Вот, слышите, притихли. Наверное, объявляют следующий номер. Одна лягушка отквакает весёлую песню про слякоть, дождик, лужи. грязь и туман, а все остальные хором будут приквакивать припев... А потом двое приезжих из соседней лужи станцуют модный танец кваковяк, и все поскачут по домам спать. Да и нам пора тоже!
Глава 3. КАК СДЕЛАТЬСЯ ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТЬЮ В КРАТЧАЙШИЙ СРОК
Город этот считался одним из самых современных и автоматизированных городов в мире. и, понятное дело, его обитатели совершенно автоматически этим очень гордились.
В Тайном совете, управлявшем городом, долгое время шли разные полезные споры; например, одни считали, что время идёт слишком быстро и нужно принять меры, чтобы его, по возможности, задержать, а другие находили, что оно тянется слишком медленно и его надо подгонять.
Одни считали, что у них в городе всё уже совершенно достаточно автоматизировано и механизировано, другие настаивали на том, чтобы автоматизация продолжалась полным ходом до тех пор, пока всё на свете не будет автоматизировано, кроме них самих, конечно!
Эти и разные другие споры длились много лет. До тех самых пор, пока в городе не появилась Историческая Личность.
Город (как и многие другие) состоял из домов, дома состояли из этажей, а дома и этажи принадлежали владельцам. Чем большим количеством этажей владел человек, тем более уважаемым гражданином он считался.
Какая-нибудь жалкая старушка, владевшая всего-навсего одноэтажным домиком, занимала самое низкое положение в обществе и прямо так презрительно и называлась Этажеркой. Владелец десятиэтажного дома именовался Почтенным Десятником. А тот, у кого было сто или больше собственных этажей, получал звание Досточтимого, Достоэтажного члена Тайного совета многоэтажников.