Колчанов Артем. На чужом берегу

   – Я согласен.
   – Тогда пойдем.
   – А мне не нужно собираться?
   – Нет, на звездолете есть все необходимое.
   Я поднялся. И одновременно со мной поднялся Яс. Мы пошли к выходу, а генерал молча проводил нас. Снаружи было уже почти полностью темно. Дул холодный сырой ветер, в потоках которого пролетали редкие снежинки, здесь уже тоже начиналась зима, несмотря на довольно низкие широты и астрономическое лето. Яс только поежился, тонкая одежда не защищала его от холода. Я взял мальчишку за плечо, он был меньше меня ростом больше чем на полголовы. И мы поспешили к катеру. Внешний люк шлюза я оставил открытым, и сейчас из него струился мягкий рассеянный свет, через который пролетали белые искорки снежинок. Я взялся рукою за трап, другою же указал на люк.
   – Поднимайся, Яс, я за тобою.
   В отличие от всех латян, которые уже побывали на катере, Яс всему восторженно удивлялся. Особенно поразила его рубка, а главное большой стереоголографический экран перед пультом, который создавал иллюзию "окна", а ни с чем подобным мальчишка естественно не встречался. Он был готов рассмотреть каждую деталь, каждый закуток, в самом, что ни на есть искреннем любопытстве. Но как только я ему сказал, чтобы он сел в кресло, он тут же выполнил это, без всякого нежелания.
   – Взлетаем, - сказал я, поднимая катер с поверхности, - лететь будем недолго, пятнадцать минут.
   – Сколько? Чего?
   – Извиняюсь, чуть больше четырех частей по вашему счету. Если хочешь, можешь о чемнибудь меня спросить, это мне не помешает.
   Яс сначала молчал, собираясь с мыслями. За это время мы уже поднялись над атмосферой, и вышли на траекторию перелета. Потом Яс, очевидно, выбрал вопрос и тут же его задал:
   – Там, тогда, в коридоре, вы что-то говорили о пятнадцати годах.
   Это был вообще-то не вопрос, но я всетаки подумал, что нужно на него ответить.
   – Мне пятнадцать лет. Пятнадцать латянских лет, это мой возраст.
   – Но как же так, мне и самому почти пятнадцать, а я всего лишь несовершеннолетний пацан. Значит у вас, на звездах, все по-другому?
   – Многое по-другому, но что-то и так же, как и здесь. И у нас не бывает пятнадцатилетних капитанов звездолетов, по крайней мере, не бывало.
   – Но как же вы?
   – Ты же сам сказал, что мы ровесники. Зачем тогда это обращение на вы. Я Вик Стрельцов, волею обстоятельств ставший капитаном и оказавшийся на вашей планете, а вовсе не по своему желанию. Человек, который пришел со звезд и не может только по своей воле вернуться обратно. Но я обязан это сделать, так как связан самой тяжелой клятвой. Вот кто я такой. Ты удовлетворен ответом на свой вопрос?
   Яс неуверенно кивнул и больше до самого конца полета вопросов мне не задавал. Но, когда на главном экране выросла громада звездолета, все-таки не сдержался:
   – Ничего себе, такой огромный, как телевышка. И может летать от звезды к звезде, такая махина. А действительно, что этот корабль может уничтожить целый остров?
   – В принципе и целую планетную систему, если суметь взорвать энергетическую установку.
   – А на чем работает эта установка? Термосинтез? Или, может быть, аннигиляция?
   – Нет, от такого примитива, как термосинтез, мы уже давно отказались. А с таким чудовищем, как аннигиляция, вообще старались не связываться, не очень-то хороший это процесс. Наши энергетические установки работают на более эффективном и безопасном топливе.
   – Но что это за топливо?
   – Ну, например, самые простейшие установки используют почти всю энергию покоя материи, не прибегая при этом к аннигиляции. Это так называемый преобразующий распад, в качестве топлива он может использовать абсолютно любое вещество. Ну а энергетическая установка этого звездолета еще более эффективна. В ней используется энергия распада пространства-времени. Весьма солидное и высококалорийное топливо, а самое главное легкодоступное. Конечно, я все упрощаю… Стоп, подъезжаем.
   Рэй, даже не выходя со мною на связь, подхватил катер силовым полем и, только едва заметно качнув, втянул его в ангар. Когда мы вышли, Яс только удивленно смотрел по сторонам. Я же, обращаясь к микрофонам, сказал:
   – Рэй, я не один.
   – Уже успел это заметить, - гулко прозвучал в ангаре голос Рэя, от чего Яс заметно вздрогнул.
   Я, уже успев освободиться от скафандра, приказал:
   – Проверь нас на радиогрязь.
   – Уже проверил. Твой новый спутник достаточно чистый, но вот сам ты, командир, попадешь внутрь только через спецдуш.
   – Не удивляюсь, пришлось достаточно полазить. Может быть, хотя бы позовешь Рива.
   – Рив спит. А то всю ночь ждал от тебя известий. К тому же, пока ты не избавишься от радиогрязи, я бы его все равно сюда не пустил.
   – Пусть спит, не нужно его беспокоить.
   – Если бы спал, как положено, а то, не раздеваясь, в рубке, в кресле, свернувшись втрое.
   – Ну ладно, с ним я разберусь. А сейчас может быть, немного побеседуешь с нашим новым гостем.
   – Не пойму, Вик, отчего к тебе так и липнут мальчишки?
   – Наверно потому, что я сам еще не вполне взрослый.
   – Вполне возможно, командир, но только отчасти. Можешь отправляться в душ, с гостем я побеседую, только сначала представь нас друг другу.
   – С удовольствием. Рэй, это Яскьетьсь Ягъяэ, бывший вакец, ныне государственный воспитанник из Алька, можно просто Яс. Яс, это ЦНЛ-003, кибермозг звездолета И-247Л "Игла", или же просто Рэй, мой друг.
   – Очень приятно, - пробормотал Яс.
   – Яс, подожди меня минут двадцать. Тьфу ты, опять заговорился, частей пять-шесть.
   Я, не торопясь, и тщательно помылся, зная, что Рэй сделает все как нужно. Он-то наверняка слышал мой разговор по правительственному каналу и сейчас вполне в курсе дел. Но когда я высушился, облачился в чистую одежду и вышел из душа, то обнаружил, что они ведут довольно милую беседу на весьма отвлеченную тему, точнее говоря, о морской навигации. Но мое появление тут же остановило эту беседу. Рэй только усмехнулся, очевидно, имея в виду, мою довольно взъерошенную прическу, и тут же открыл дверь, за которой нас ждала кабинка лифта. Я кивнул Ясу, и мы вошли в нее.
   Лифт поднял нас до рубки. Там, в кресле, перед пультом связи, свернувшись калачиком, спал Рив. Я подошел к нему, положил руку на плечо, слегка потряс. Рив на это не прореагировал, а только промычал что-то нечленораздельное. Я только улыбнулся и слегка покачал головой. Потом аккуратно поднял его из кресла на руки и понес в каюту. Яс последовал за мною, и, казалось, что его ничто больше не интересует, кроме спящего Рива. Я уложил Рива на кровать, привычными движениями освободил от одежды. Рив даже не проснулся. Тогда я укрыл его одеялом и, погасив в каюте свет, вышел и закрыл дверь.
   – Кто он? - полушепотом спросил у меня Яс.
   – Человек, латянин, мальчишка, который младше и тебя и меня.
   – Но что тогда он тут делает?
   – В ответ на этот вопрос я показал Ясу кольцо, как уже не раз это делал, и добавил:
   – У него не осталось родителей. Его отец, капитан Ив Альись, погиб на космодроме вскоре после возвращения с Онни.
   – Он сын капитана Альись?
   – Я это уже сказал.
   – Куда мы сейчас идем?
   – Нужно подкрепиться, а после этого мы побеседуем, хорошо?
   Мальчишка кивнул в знак согласия. Мы молча пообедали, а потом направились в рубку, я хотел, чтобы в этой беседе присутствовал Рэй в качестве изображения, а не только голоса. Он не замедлил появиться, но так, как это любил, мгновенно вспыхнувшим изображением.
   – Ну, вот и все в сборе, - сказал я, - можно начинать. Яс, повтори, пожалуйста, то, что ты мне уже рассказывал.
   – Уже не нужно, - сказал Рэй, - Яс уже успел мне это рассказать, тогда, когда ты был в душе.
   – Тем лучше, - я вместе с креслом повернулся к Ясу. - Тогда только остается выяснить, посчитаешь ли ты, Яс, Рэя за человека. Для меня тут конечно сомнений не возникает. Но вот для тебя… не очень то приятно шутить со смертью.
   Яс на несколько минут задумался, потом посмотрел на Рэя и снова на меня.
   – Я не знаю, - проговорил он шепотом и опустил глаза вниз, потом, взглянув на меня исподлобья, добавил, - я действительно не знаю. Не могу сказать ни да, ни нет. Первый раз в таком странном положении.
   – Ну что же, мы тебя ни к чему не принуждаем. Мы модем обойтись и без того, что ты можешь рассказать. Но там, в Альке, я подумал, что это важно прежде для тебя самого. Или я ошибся?
   Яс совсем опустил голову, а когда снова ее поднял, глаза у него сделались сырыми.
   – Вы даже не представляете, как это для меня важно, - голос его зазвенел, - но я действительно не могу сказать ни да, ни нет.
   – Ну, тогда оставим этот вопрос. Если хочешь, я могу прямо сейчас отвезти тебя обратно. Если не хочешь, можешь какое-то время провести здесь, на корабле, это меня нисколько не стеснит. К тому же, за это время ты, может быть, сможешь выбрать между да и нет, возможно и такое.
   – Вик, мне, конечно же, хочется остаться, даже очень хочется. Но зачем это делать, что может измениться от этого? Лучше уж и не пытаться. Отвези меня обратно в Альк.
   – Ну что же, пусть будет по-твоему, - сказал я, и мы почти одновременно поднялись и пошли к выходу.
   – Подождите, - прозвучал нам в спину голос Рэя, когда мы уже были возле двери, - могу предложить еще один вариант.
   Я повернулся обратно на пол-оборота, Яс же повернулся полностью, и в глазах у него словно бы сверкнул огонек надежды.
   – Сядьте обратно, - сказал Рэй, - когда кто-то на пороге, говорить не очень-то удобно.
   Яс поспешил обратно к креслу. Я же вернулся неторопливо, садиться не стал, а встал, опершись локтями о спинку кресла.
   – Яс, я, конечно, тоже могу накладывать подобные "заклятия", могу и снимать их. Но снимать их с тебя я не буду, так как могу ошибиться. Не буду я и накладывать на тебя приказ молчать или забыть. Но можешь ли ты дать слово, что не будешь без особой на то необходимости использовать то, что, возможно, узнаешь от меня?
   – Я даю это слово, - нетерпеливо и громко сказал мальчишка.
   – Погоди, не торопись, подумай.
   – Я уже дал это слово и не собираюсь возвращать его себе… Вы наверно не знаете, что вакец, нарушивший слово, просто умирает.
   – Не знал, - сказал я.
   – Догадывался, - одновременно со мной сказал Рэй, - ну, тогда ладно. Я хочу предложить тебе прожить мою жизнь. После этого ты точно сможешь считать меня или человеком, или машиной, и притом однозначно.
   – Разве такое возможно?
   – А почему бы и нет. Технически это уже проверено, и отнимет времени не более суток. Вик может подтвердить, он это уже испытал на себе.
   То, что Рэй предложит такое, я, откровенно говоря, совсем не ожидал, хотя по идее должен был ожидать. Как последний аргумент, такое доказательство должно обязательно подействовать. И мне осталось только подтвердить сказанное Рэем, что я тут же и сделал.
   – Соглашайся, - сказал Рэй.
   Яс умолк, снова опустил голову и, не поднимая ее, сказал:
   – Я… я не знаю… я согласен.
   – Так как, не знаешь, или согласен?
   – Я согласен.
   – Ну и хорошо. Командир, подготовь его.
   – Что, прямо сейчас?
   – Нет, не сейчас. Мне нужно немного подготовиться. Тебе же, Яс, нужно пройти в медотсек.
   – Зачем?
   – Как будто не догадываешься. У тебя сломано ребро, разве не чувствуешь боли?
   – Чувствую, но я думал…
   – Ты думаешь, а я вижу. К тому же, у тебя слабоваты сердце и легкие. А для того, что я тебе предложил, и на что ты согласился, я не могу использовать нездорового человека. Это, знаешь ли, требует значительной нагрузки на организм. Вик, отведи его. К тому же и тебе самому требуется там побывать.
   – Из-за этого, - я погладил живот.
   – Из-за чего же больше, как не из-за этого… Вы давайте, не пререкайтесь, а идите, буду ждать вас там.
   Когда мы вышли из рубки, Яс остановился, схватил меня за руку:
   – Что он хочет со мной делать?
   – Он же сказал.
   – Да я не о том. Что он будет делать со мной в этом самом медотсеке?
   – Прооперирует естественно, и станешь здоровее здорового.
   Яс мелко задрожал, очевидно, довольно прилично испугавшись. Так, что пришлось мне ему все объяснять и успокаивать.
   – Ну, чего же ты испугался, Яс. Это займет самое большее часов восемь. А, скорее всего, даже меньше.
   – Я с самого раннего детства боюсь всякой медицины.
   – То местная медицина. Здесь же тебе не будет даже больно. Уснешь, а когда проснешься, будешь полностью здоров. Идем, не бойся.
   Яс пошел рядом со мной, но дрожать так и не перестал. Я завел его в медотсек, где уже ощущалось присутствие Рэя, который, помедлив несколько секунд, сказал:
   – Раздевайся и оставь всю свою одежду здесь.
   – Это мне? - тут же спросил Яс.
   – А кому же еще, Вик и без того обойдется.
   Мальчишка смутился, и мне пришлось сказать:
   – Если так стесняешься, то могу отвернуться. Хотя там, в Альке, я видел тебя и без одежды.
   – Просто я кое-что вспомнил, - сказал мальчишка, поспешно стаскивая с себя форму, - кое-что из того, что пока не могу рассказать.
   Он довольно быстро избавился от одежды и встал, нисколько не смущаясь. Только на груди у него, на том месте, где я видел кровоподтек, светлела повязка из липкой ткани.
   – Это тоже нужно убрать? - немного подумав, спросил он.
   – Желательно, - тут же ответил Рэй, - хотя, как хочешь.
   Яс подцепил ткань пальцами и рванул так, что вместе с нею сорвал и приличный кусок кожи. В этом месте сразу же стали набухать красные капли. Как я понял, оттого, что он сделал, ему было очень больно. Но на его лице этого никак не отразилось, значит, так он сделал для того, чтобы показать, что он не боится боли.
   – Я готов, - тут же сказал он.
   – Если не боишься боли, мог бы просто сказать, а не показывать, думаешь, мне приятно на это смотреть?
   – Извини, просто привычки старые замучили, - сказал он, прижав к груди ладонь и виновато глядя на меня.
   – Ну, хорошо, идем сюда, - я кивнул головой в сторону операционной.
   Там я уложил его на стол, переключил, пользуясь указаниями Рэя, кое-какую аппаратуру.
   – Счастливого тебе выздоровления, - сказал я напоследок и вышел.
   Рэй тут же сказал, что мне делать с собою. И я точно выполнил эти его рекомендации. После этого я прошел на наблюдательный пульт операционной. Рэй уже работал вовсю, двигались манипуляторы, похожие на тонкие и извивающиеся металлические щупальца. Перемещались стимулирующие и разрушающие генераторы, меняли угол своего зрения контролирующие системы.
   – Ну и как? - спросил я.
   – Довольно запущенный для такого возраста организм. Но ничего страшного, коррекция проходит без осложнений. Но я обнаружил кое-что интересное.
   На одном из экранов появилось довольно утрированное изображение мальчишки. А в области его позвоночника пульсировала красная точка, потом изображение начало быстро приближаться и раскрываться. И вот на экране появилось изображение какого-то металлического предмета. Это был тонкий диск, диаметром всего лишь несколько миллиметров. Этот диск был почти полностью укрыт в кости, а от него к спинному мозгу шли несколько тонких, гораздо тоньше волоса, проводников.
   – Что это такое?
   – Пока еще сам не знаю, ясно только одно, что человеческому организму эта штука явно инородна. Исследовать же ее, пока она там, я не могу.
   – Если считаешь, что ему она не нужна, удали ее.
   – Разумеется, не нужна. Это какое-то устройство. Но если бы оно функционировало, я бы это определил сразу же.
   – Так удаляй.
   – Не торопи меня. Я сам знаю, что нужно делать. Смотри и не мешай.
   Я видел на экране, как Рэй повернул мальчишку на бок. Потом прикоснулся к нужному месту сразу несколькими манипуляторами. Они словно бы без всякого сопротивления начали погружаться в тело, они обладали свойством раздвигать ткани, не повреждая их. На другом экране было видно, что, достигнув нужного места, они раскрылись, образовав целые букеты совсем уж миниатюрных инструментов. Эти инструменты с превеликой осторожностью извлекли из спинного мозга проводники, освободили диск из кости позвонка. Потом он был втянут в один из манипуляторов, и они двинулись обратно, еще более медленно и осторожно. А когда они полностью вышли из тела, на месте их погружения осталось только небольшое вздутие, которое в течение нескольких секунд разгладилось полностью.
   – Разберусь с этим позднее, - сказал Рэй, запаивая диск в специальную, полностью непроницаемую ампулу, - смотри-ка, он улыбается.
   Рэй показал на отдельном экране лицо спящего Яса. На этом лице была такая откровенно-открытая улыбка, какой я у него никогда не видел. Я невольно улыбнулся сам, но на всякий случай спросил у Рэя:
   – С ним все в порядке?
   – Сам видишь, что ему хорошо, могу это подтвердить.
   – Долго ты намерен с ним заниматься?
   – Да не сказать, что долго. Еще часа тричетыре, как пойдет дело.
   Все это время я провел в контрольной, до самого конца, пока Рэй не закончил. Наблюдать было довольно интересно, как всегда бывает, когда кто-то хорошо делает нужную работу, а Рэй делал работу врача просто превосходно.
   – Ну, вроде бы и все, - сказал он напоследок, - стал лучше, чем новый. И больше болеть не будет, если конечно возьмется хорошо за собою следить.
   – Довольно быстро ты на этот раз справился. Не то, что в первый раз, с Ривом.
   – Второй раз - не первый, к тому же… ну да ладно. Я бужу этого мальчишку, встречай и проводи его в душ, а уж потом мы с ним еще раз побеседуем… Нет, сначала вы поужинаете, а уж после этого беседа.
   – Рив спит?
   – А что ему еще делать. Правда, уже скоро он проснется, как я полагаю.
   – Ну ладно, буди Яса, - сказал я, поднимаясь из кресла.
   Когда я вошел в операционную, Яс уже сидел на столе и как-то немного недоверчиво водил пальцами по груди. Увидев меня, он снова слегка улыбнулся и сказал:
   – И в самом деле, как-то намного легче стало.
   – Я в этом, в отличие от тебя, с самого начала не сомневался. Ну ладно, поднимайся, и пойдем отсюда.
   Яс тут же поднялся и пошел следом за мной.
   – Можешь не одеваться, только возьми с собою одежду. Не смотри на меня так, слишком вопросительно, сейчас я провожу тебя в душ. После операции все так делают.
   Мальчишка справился с душем быстро и аккуратно. После того, как он высушился и оделся, я снова повел его в столовую. Когда мы уже поели, там нас застал Рив. Он, очевидно, только что поднялся, и поэтому был в одних только трусах и майке, и протирал глаза кулаком правой руки. Закончив с глазами, он посмотрел сначала на Яса, потом на меня и только после этого сказал:
   – Здравствуйте. И извините, что я в таком виде. Вик, это ты меня в каюту перенес.
   – Ну а кто же еще.
   – Просыпаюсь и ничего не могу понять… Ну да ладно, я скоро. Где вы будете?
   – Наверно в рубке, а если нет, спросишь у Рэя.
   – Ну, я побежал.
   Как только Рив исчез, Яс сказал:
   – Счастливый человек этот парень.
   – Почему ты так думаешь?
   – Я не думаю, я чувствую это. Но не могу сказать, по каким признакам.
   – Ну а я тогда как, по этому твоему чувству?
   Яс посмотрел мне прямо в глаза внезапно затвердевшим взглядом, но почти сразу же отвел его. Немного подумав, он сказал:
   – В тебе есть и то и другое одновременно. И я не могу понять почему.
   – Тут и не нужно понимать. Ну а вот насчет Рива ты, похоже, не прав, хотя кто его знает точно. Знаешь, как я его нашел?
   Тут я рассказал Ясу почти все, что произошло с Ривом в Гэзде, конечно в сжатократкой форме, за то время, пока мы шли от столовой до рубки. И этого вполне хватило, чтобы Яс помрачнел, а потом сказал:
   – Да, досталось парню. Но могло быть и хуже… Погоди, я не должен ничего говорить.
   – И не говори.
   – Но ведь я тоже вакец.
   – Разве ты себя им считаешь?
   – Это пятно несмываемо, и от этого мне никуда не сбежать. Это последовало бы за мной, сбеги я хоть до самых дальних звезд.
   – Успокойся, парень. Не стоит себя обвинять в том, к чему ты непричастен.
   Так мы говорили с ним наверно с четверть часа и мне, похоже, что удалось его убедить. А, едва мы закончили, в рубке появился Рив, умытый и причесанный, в аккуратно одетой форме, с легкой улыбкой на лице.
   – Еще раз здравствуйте, - сказал он, подойдя вплотную.
   Он поздоровался со мной обеими руками, а потом протянул руку и Ясу:
   – Познакомимся, меня зовут Рив.
   – Яс… Вик мне про тебя рассказывал. Ну а ты про меня ничего не знаешь, а если бы знал, то не подал бы руки.
   – Рэй мне про тебя уже рассказал, я знаю, кто ты. Ну и что из того, что ты был когда-то вакцем. Но ведь десять лет то ты прожил в Аивере, а от Вака отказался.
   – Каково было бы не отказаться…
   – И вакцы хотели тебя убить.
   – Там это по-другому называется… Погоди, откуда ты это знаешь?
   – Рэй сказал.
   – А он откуда узнал.
   – Не бойся, - в кресле "вспыхнул" Рэй, - ты мне ничего не сказал. Я всего лишь догадался. Я о многом могу догадаться без всяких подсказок. Но не буду пока об этом говорить. Еще несколько минут назад я хотел об этом побеседовать, но сейчас вижу, что этого не стоит делать до того, пока ты не решил, человек я или нет.
   – Ты ведь предлагал, и я согласился.
   – Это предложение по-прежнему в силе. И тянуть с этим не имеет смысла.
   – Сейчас?
   – Да, сейчас.
   – Рэй, меня тоже возьмешь? - спросил Рив.
   – Куда от тебя деться, я ведь и тебе обещал. Тоже иди, не придется мне два раза делать одно и то же. Вик, проводи их.
   – Идем, - сказал я и, больше не говоря ни слова, привел их в уже известную комнату.
   Рив тут бывал уже не раз и по привычке потянулся к костюму.
   – Нет, Рив, сегодня этого не требуется, достаточно одного шлема. Лучше подойдут для этого голубые.
   Рив тут же надел шлем, который облег голову, как влитой. Рив только кивнул Ясу, тот немного помедлил и последовал его примеру. Я же только наблюдал. Рив открыл дверь, и сразу же находящаяся за ней серая масса вспучилась и образовала два кресла. Рэй начал командовать. Я же посмотрел, как все это выглядит снаружи. Когда же очевидно у Рэя все оказалось готово, возвышения медленно опали и остались только небольшие холмики на полу, а мальчишек не было видно. Потом погас свет, словно говоря, что здесь мне нечего больше делать. Я закрыл дверь и повернулся.
   – Вик, мне нужна твоя помощь, - услышал я слегка приглушенный голос Рэя.
   – В чем проблема?
   – Тот самый диск, удаленный у Яса.
   – Куда мне идти и что делать?
   – Сначала возьмешь диск из лаборатории техники внизу и принесешь сюда.
   – Сюда?
   – Здесь четыре помещения, но ты бывал только в двух из них. Сегодня побываешь и в третьем, дверь налево, за нею спецлаборатория.
   Я спустился в лабораторию техники, взял диск, который снова оказался в непроницаемом контейнере-ампуле. Потом я снова оказался за бронированными дверями, поднялся по лестнице и толкнул левую дверь, но она оказалась запертой.
   – Закрыто, - сказал я Рэю.
   – Разумеется, закрыто. Достань стартключ.
   Как только стартключ приблизился к двери, на, казалось бы, монолитном металле открылась приемная щель-скважина. А как только в нее погрузился ключ, что-то щелкнуло, и открылась небольшая панель с привычным шифратором, но над ним была искрящаяся пластина с нарисованным контуром ладони. Увидев это, я слегка присвистнул и сказал:
   – Сенсорный замок, мне сюда не попасть.
   – Не бойся, повел бы я тебя туда, куда ты не можешь попасть? В отличие от тебя, Рикст все предусмотрел. Прижми руку к пластине, - Рэй подождал, пока я это сделаю, - а сейчас переведи свое имя и личный код в цветовую форму номер пять и набери на шифраторе.
   Когда я все это проделал, дверь легко скользнула вверх, но, как только я вошел внутрь, встала на свое место. Спецлаборатория поразила даже меня, уже повидавшего многое. Здесь же даже малейшие детали показались мне более чуждыми, чем техника латян, чужой цивилизации. Здесь тоже оказалось полное царство Рэя. Я же оказался в положении мелкого помощника и наблюдателя. Нет, даже не наблюдателя, ибо наблюдать, как оказалось, не было возможности. А Рэй отказался давать даже малейшие комментарии:
   – Когда закончу с этим и все обдумаю, изложу тебе главное. А сейчас это мне будет только мешать, да и тебя запутает.
   – Зачем же тогда мне здесь присутствовать?
   – В основном только для самого факта присутствия. Тот самый замок, которому ты так удивился, одновременно служит и выключателем всей этой аппаратуры. И если тебя тут не будет, я вообще ничего не смогу сделать.
   – Что это за аппаратура? Об этой лаборатории даже в дневнике Рикста не было сказано ничего.
   – Это особая лаборатория. Если честно сказать, сделана она по моему настоянию и по моему проекту, специально для меня.
   – Почему же тогда ты не можешь пользоваться ею, когда захочешь?
   – Что будет, если каждый будет всегда делать то, что хочет?ответил он вопросом на вопрос. И это я понял однозначно, что больше вопросов задавать не стоит, Рэй на них не ответит, если конечно ему не приказать, но приказывать я и не собирался.
   Но так, как заниматься тут мне было совсем нечем, я опустился в несколько жестковатое кресло, положил ноги на пульт и принялся дремать. Но дремота дремотою, через какое-то время я и полностью уснул. И приснился мне надо сказать весьма странный сон:
   Будто бы я сижу тут, в этой самой лаборатории, в этом самом кресле, но не сплю. Кругом же только тишина и неподвижность. Ничто не работает, на пульте не светится ни одного сигнала. Даже потолочные панели освещения не действуют. Но, тем не менее, свет есть, он словно бы струится равномерно со всех сторон, создавая явно нереальную картину без малейшего намека на любую тень. Я хочу пошевелиться, но, несмотря на все мои попытки и усилия, не могу этого сделать. Я прислушиваюсь к самому себе и понимаю, что я не дышу, и сердце мое не бьется. Но у меня нет даже намека на испуг, я как-то неестественно спокоен. И тут, прямо напротив меня, появляется сидящий на пульте парень в форме "Иглы". Мне он показался сильно знакомым, но, даже напрягшись, я не мог вспомнить, откуда я его знаю. Он поднялся, поправил рубашку и сказал: