Страница:
Чувствуя слабость от полученных травм и хирургических операций, он не стал перегружать корзину, решив перенести все в два приема. А когда вернулся со второй порцией, понял, что пропустил телефонный звонок. Осталось только сообщение. Проверив экран определителя, Пирс увидел, что звонило частное лицо, и тут же сообразил, что это номер мобильного телефона Люси Лапорт.
Пирс мысленно отругал себя за то, что прошляпил столь важный звонок, и, быстро набрав код прослушивания сообщений, услышал ее голос.
«Хочешь помочь мне? Ты и так мне здорово помог, Генри. Они отделали меня по полной программе. От побоев я стала вся сине-черная и в таком виде даже на людях показаться не могу. Поэтому хватит мне звонить и соваться со своей помощью. После всего этого я с тобой даже говорить не хочу. Прекрати звонить, понял меня, ученый?»
Сообщение оборвалось. Пирс продолжал держать трубку около уха; его память воспроизводила отдельные фрагменты записи, словно заигранную пластинку. Они отделали меня... я стала вся сине-черная. Он почувствовал легкое головокружение и, чтобы не потерять равновесие, оперся рукой о стену. Потом прижался спиной к стене и медленно сполз вниз, пока не уселся на пол, продолжая держать телефон на коленях.
Несколько секунд Пирс сидел неподвижно, затем снова принялся набирать ее номер, но на полпути остановился и положил трубку.
— Ладно, — вслух произнес он.
Прикрыв глаза, Пирс подумал, что, пожалуй, следует позвонить Дженис Лангуайзер и сообщить ей, что по крайней мере Люси жива. А заодно узнать, нет ли у нее чего-нибудь новенького по этому делу.
Но пока он обдумывал эту идею, телефон снова зазвонил. Пирс ответил сразу, даже не взглянув на экран определителя, полагая, что это опять Люси, ведь почти никто не знал его нового номера. Поэтому в его приветствии отчетливо слышалось нетерпеливое ожидание и волнение.
Но это была не Люси, а Моника.
— Я забыла тебе сказать, что за предыдущие два дня Коуди Зеллер оставил для тебя три сообщения на твоем рабочем телефоне. Похоже, ему очень нужно переговорить с тобой.
— Спасибо, Моника.
Позвонить Зеллеру напрямую Пирс не мог. Его приятель не принимал прямых звонков. Для выхода с ним на связь надо было сначала позвонить на пейджер и оставить свой контактный номер. И только после этого Зеллер — если считал нужным и знал, кому принадлежит номер, — мог перезвонить. Но поскольку у Пирса домашний номер только что сменился, то Зеллеру он был незнаком. Поэтому Пирс добавил перед своим номером три семерки, что по их взаимной договоренности означало звонок от друга или партнера, который пытался дозвониться с незнакомого номера. Подчас столь запутанный способ связи доставлял большие неудобства и выглядел просто нелепым, но в вопросах безопасности Зеллер был параноиком из параноиков, и Пирс был вынужден играть по его правилам.
Он уже приготовился к долгому ожиданию ответного звонка от Зеллера, но неожиданно тот ответил практически сразу.
— О Господи, старина, когда ты наконец заведешь сотовый телефон? Я три дня не могу до тебя дозвониться.
— Тебе ведь известно, мне не нравятся сотовые телефоны. Что у тебя?
— До них можно добраться только с помощью кодированного микрочипа, ты это знаешь?
— Знаю. И что дальше?
— А то, что в субботу, черт возьми, ты очень просил меня поторопиться. И когда не объявлялся целых три дня, я уже подумал, что тебя...
— Коуди, я был в больнице и только что выписался оттуда.
— В больнице?!
— У меня кое с кем возникли проблемы.
— Случайно, не с ребятами из «Зрелищных проектов»?
— Точно не знаю. Ты что-нибудь о них раскопал?
— Полная картинка, как заказывал. Хэнк, похоже, ты связался с очень мерзкими типами.
— У меня тоже возникла такая мысль. Ты только об этом мне хотел сообщить?
— Как раз сейчас я роюсь в самом центре этой помойки и не хотел бы обсуждать это по телефону. Но вчера я уже направил тебе кое-какие материалы через «Федерал экспресс»[17] — когда не смог дозвониться. Сегодня утром их должны были доставить. Ты еще не получал?
Пирс посмотрел на часы — было два пополудни. Экспресс-почту, как правило, доставляют к десяти утра. Он скривился, мысленно представив объемистый конверт, лежавший на его рабочем столе.
— Я еще не был у себя в конторе, но отправлюсь туда прямо сейчас. У тебя есть еще что-нибудь для меня?
— Пока не стоит говорить ни о чем, кроме того, что лежит в этом конверте.
— Ладно, дружище. Позвоню тебе, как только загляну в конверт. А пока у меня к тебе еще просьба. Мне нужно выяснить адрес одного человека, у меня есть только ее имя и номер сотового телефона. Но счета за телефон приходят не туда, где она живет. Вот и все, что мне пока известно.
— Маловато информации.
— Что-нибудь можно сделать?
— Трудно, но попробую. Она зарегистрирована как избиратель?
— Вряд ли.
— Ну, тогда остаются коммунальные платежи и кредитные карты. Как ее полное имя?
— Люси Лапорт из Луизианы.
Пирс вспомнил, как только что она настоятельно просила его не звонить ей. Но ведь она не говорила, чтобы он не пытался ее разыскать.
— Звучит довольно забавно, тебе не кажется? — заметил Зеллер. — Ладно, старик, попробуем что-нибудь выудить.
— Спасибо, Коуди.
— И как всегда, это нужно еще вчера?
— Точно так.
— Ну разумеется.
— Ладно, я поехал.
Перед уходом Пирс зашел на кухню, где среди наваленных на столе пакетов отыскал хлеб и ореховое масло. Он быстро соорудил сандвич и покинул квартиру, по дороге нахлобучив на голову кепку с надписью «Боевые моли». В ожидании лифта Пирс принялся за свой сандвич. За четыре дня хлеб зачерствел. По дороге в гараж лифт остановился на шестом этаже, и в кабину вошла женщина. Как принято среди пассажиров лифтов, она избегала смотреть на Пирса. Но когда кабина пошла вниз, она украдкой глянула на его отражение в полированной металлической панели и не смогла сдержать испуга.
— О Боже! — вскрикнула она. — Значит, это о вас все говорят?
Пирс пристально посмотрел на нее и в этот момент понял: как бы ни пошли его дела с Никол, в этой квартире он точно не останется. Отсюда надо смываться.
— Не знаю, о чем вы говорите.
— С вами все в порядке? Что они с вами сделали?
— Ничего не сделали. И не понимаю, что вы хотите сказать.
— Разве не вы только что въехали в квартиру на двенадцатом этаже?
— Нет, я живу на восьмом. Поживу у приятеля, пока не вылечусь.
— А что с вами случилось?
— Смещение перегородки.
Женщина окинула его подозрительным взглядом. Дверь наконец открылась на уровне гаража. Пирс не стал ждать, пока дама выйдет первой, быстро выскочил из лифта и завернул за угол, торопясь в гараж. Оглянувшись, он заметил, что попутчица зачарованно глядит ему вслед. Когда Пирс снова посмотрел перед собой, то увидел мужчину и женщину, которые выкатывали из кладовки свои велосипеды. Пригнув голову и глубже натянув кепку на лоб, Пирс придержал дверь, пропуская их вперед. Пара поблагодарила его, но не стала интересоваться, не тот ли он жилец, которого чуть не выкинули с балкона.
Как только Пирс плюхнулся на сиденье своей «БМВ», он нацепил солнцезащитные очки, которые достал из бардачка.
Глава 26
Пирс мысленно отругал себя за то, что прошляпил столь важный звонок, и, быстро набрав код прослушивания сообщений, услышал ее голос.
«Хочешь помочь мне? Ты и так мне здорово помог, Генри. Они отделали меня по полной программе. От побоев я стала вся сине-черная и в таком виде даже на людях показаться не могу. Поэтому хватит мне звонить и соваться со своей помощью. После всего этого я с тобой даже говорить не хочу. Прекрати звонить, понял меня, ученый?»
Сообщение оборвалось. Пирс продолжал держать трубку около уха; его память воспроизводила отдельные фрагменты записи, словно заигранную пластинку. Они отделали меня... я стала вся сине-черная. Он почувствовал легкое головокружение и, чтобы не потерять равновесие, оперся рукой о стену. Потом прижался спиной к стене и медленно сполз вниз, пока не уселся на пол, продолжая держать телефон на коленях.
Несколько секунд Пирс сидел неподвижно, затем снова принялся набирать ее номер, но на полпути остановился и положил трубку.
— Ладно, — вслух произнес он.
Прикрыв глаза, Пирс подумал, что, пожалуй, следует позвонить Дженис Лангуайзер и сообщить ей, что по крайней мере Люси жива. А заодно узнать, нет ли у нее чего-нибудь новенького по этому делу.
Но пока он обдумывал эту идею, телефон снова зазвонил. Пирс ответил сразу, даже не взглянув на экран определителя, полагая, что это опять Люси, ведь почти никто не знал его нового номера. Поэтому в его приветствии отчетливо слышалось нетерпеливое ожидание и волнение.
Но это была не Люси, а Моника.
— Я забыла тебе сказать, что за предыдущие два дня Коуди Зеллер оставил для тебя три сообщения на твоем рабочем телефоне. Похоже, ему очень нужно переговорить с тобой.
— Спасибо, Моника.
Позвонить Зеллеру напрямую Пирс не мог. Его приятель не принимал прямых звонков. Для выхода с ним на связь надо было сначала позвонить на пейджер и оставить свой контактный номер. И только после этого Зеллер — если считал нужным и знал, кому принадлежит номер, — мог перезвонить. Но поскольку у Пирса домашний номер только что сменился, то Зеллеру он был незнаком. Поэтому Пирс добавил перед своим номером три семерки, что по их взаимной договоренности означало звонок от друга или партнера, который пытался дозвониться с незнакомого номера. Подчас столь запутанный способ связи доставлял большие неудобства и выглядел просто нелепым, но в вопросах безопасности Зеллер был параноиком из параноиков, и Пирс был вынужден играть по его правилам.
Он уже приготовился к долгому ожиданию ответного звонка от Зеллера, но неожиданно тот ответил практически сразу.
— О Господи, старина, когда ты наконец заведешь сотовый телефон? Я три дня не могу до тебя дозвониться.
— Тебе ведь известно, мне не нравятся сотовые телефоны. Что у тебя?
— До них можно добраться только с помощью кодированного микрочипа, ты это знаешь?
— Знаю. И что дальше?
— А то, что в субботу, черт возьми, ты очень просил меня поторопиться. И когда не объявлялся целых три дня, я уже подумал, что тебя...
— Коуди, я был в больнице и только что выписался оттуда.
— В больнице?!
— У меня кое с кем возникли проблемы.
— Случайно, не с ребятами из «Зрелищных проектов»?
— Точно не знаю. Ты что-нибудь о них раскопал?
— Полная картинка, как заказывал. Хэнк, похоже, ты связался с очень мерзкими типами.
— У меня тоже возникла такая мысль. Ты только об этом мне хотел сообщить?
— Как раз сейчас я роюсь в самом центре этой помойки и не хотел бы обсуждать это по телефону. Но вчера я уже направил тебе кое-какие материалы через «Федерал экспресс»[17] — когда не смог дозвониться. Сегодня утром их должны были доставить. Ты еще не получал?
Пирс посмотрел на часы — было два пополудни. Экспресс-почту, как правило, доставляют к десяти утра. Он скривился, мысленно представив объемистый конверт, лежавший на его рабочем столе.
— Я еще не был у себя в конторе, но отправлюсь туда прямо сейчас. У тебя есть еще что-нибудь для меня?
— Пока не стоит говорить ни о чем, кроме того, что лежит в этом конверте.
— Ладно, дружище. Позвоню тебе, как только загляну в конверт. А пока у меня к тебе еще просьба. Мне нужно выяснить адрес одного человека, у меня есть только ее имя и номер сотового телефона. Но счета за телефон приходят не туда, где она живет. Вот и все, что мне пока известно.
— Маловато информации.
— Что-нибудь можно сделать?
— Трудно, но попробую. Она зарегистрирована как избиратель?
— Вряд ли.
— Ну, тогда остаются коммунальные платежи и кредитные карты. Как ее полное имя?
— Люси Лапорт из Луизианы.
Пирс вспомнил, как только что она настоятельно просила его не звонить ей. Но ведь она не говорила, чтобы он не пытался ее разыскать.
— Звучит довольно забавно, тебе не кажется? — заметил Зеллер. — Ладно, старик, попробуем что-нибудь выудить.
— Спасибо, Коуди.
— И как всегда, это нужно еще вчера?
— Точно так.
— Ну разумеется.
— Ладно, я поехал.
Перед уходом Пирс зашел на кухню, где среди наваленных на столе пакетов отыскал хлеб и ореховое масло. Он быстро соорудил сандвич и покинул квартиру, по дороге нахлобучив на голову кепку с надписью «Боевые моли». В ожидании лифта Пирс принялся за свой сандвич. За четыре дня хлеб зачерствел. По дороге в гараж лифт остановился на шестом этаже, и в кабину вошла женщина. Как принято среди пассажиров лифтов, она избегала смотреть на Пирса. Но когда кабина пошла вниз, она украдкой глянула на его отражение в полированной металлической панели и не смогла сдержать испуга.
— О Боже! — вскрикнула она. — Значит, это о вас все говорят?
Пирс пристально посмотрел на нее и в этот момент понял: как бы ни пошли его дела с Никол, в этой квартире он точно не останется. Отсюда надо смываться.
— Не знаю, о чем вы говорите.
— С вами все в порядке? Что они с вами сделали?
— Ничего не сделали. И не понимаю, что вы хотите сказать.
— Разве не вы только что въехали в квартиру на двенадцатом этаже?
— Нет, я живу на восьмом. Поживу у приятеля, пока не вылечусь.
— А что с вами случилось?
— Смещение перегородки.
Женщина окинула его подозрительным взглядом. Дверь наконец открылась на уровне гаража. Пирс не стал ждать, пока дама выйдет первой, быстро выскочил из лифта и завернул за угол, торопясь в гараж. Оглянувшись, он заметил, что попутчица зачарованно глядит ему вслед. Когда Пирс снова посмотрел перед собой, то увидел мужчину и женщину, которые выкатывали из кладовки свои велосипеды. Пригнув голову и глубже натянув кепку на лоб, Пирс придержал дверь, пропуская их вперед. Пара поблагодарила его, но не стала интересоваться, не тот ли он жилец, которого чуть не выкинули с балкона.
Как только Пирс плюхнулся на сиденье своей «БМВ», он нацепил солнцезащитные очки, которые достал из бардачка.
Глава 26
Когда Пирс вошел в кабинет, конверт от «Федерал экспресс» уже лежал на его столе. Но добраться туда ему стоило большого труда. Почти на каждом шагу он ловил на себе любопытные взгляды сотрудников и непрерывно отвечал на вопросы по поводу своего лица. И пока достиг третьего этажа, его ответы постепенно сократились до двух слов: «Несчастный случай».
— Свет, — произнес он, усаживаясь за стол.
Но освещение не включалось, и Пирс понял, что его голос изменился из-за поврежденной носоглотки. Пришлось подняться и включить свет вручную. Затем он снял темные очки и положил их на монитор.
Взяв конверт, Пирс проверил обратный адрес. Коуди Зеллер и здесь не обошелся без ядовитой усмешки. На месте обратного адреса он указал имя Юджина Бриггса, декана из Стэнфорда, над которым думстеры так неудачно подшутили много лет назад. Тот студенческий розыгрыш сильно изменил их судьбы.
Но улыбка исчезла, как только Пирс попытался вскрыть конверт. Защитная полоска, которой обычно тот запечатывался, была надорвана — конверт уже кто-то открывал. Внутри он нашел еще один деловой конверт белого цвета, который тоже оказался распечатанным. Сверху от руки было написано: «Лично Генри Пирсу, конфиденциально». В конверте лежала пачка документов. Было трудно определить, вытаскивали их или нет.
Пирс встал из-за стола и открыл дверь в приемную, где размещались его помощники. Подойдя к столу Моники, он показал ей открытый конверт «Федерал экспресс» и надорванный внутренний конверт.
— Моника, кто это вскрыл?
Она удивленно посмотрела на него.
— Я. А в чем дело?
— Зачем ты это сделала?
— Но я всегда открываю твою почту. Ты ведь не любишь этим заниматься. Забыл? Просматривая корреспонденцию, я выбираю то, что действительно важно. Но если ты не хочешь, чтобы я этим занималась, так и скажи. Мне все равно, да и работы будет меньше.
Пирс успокоился. Секретарша была права.
— Нет, все в порядке. А ты читала эти бумаги?
— По сути, нет. Как только увидела фотографию девицы, у которой раньше был твой номер, сразу расхотела просматривать эти листки. Ты ведь не забыл, о чем мы договорились в субботу?
— Нет, все отлично. Благодарю, — ответил Пирс, направляясь в свой кабинет.
— Предупредить Чарли, что ты здесь?
— Не стоит. Я заскочил на пару минут.
Подходя к двери, Пирс оглянулся и увидел, как Моника провожает его классическим женским взглядом, словно осуждая за что-то и подозревая в преступлении, о котором он даже понятия не имел.
Закрыв дверь, Пирс снова сел за письменный стол, открыл конверт и вытащил бумаги, присланные Зеллером.
Фото, о нем обмолвилась Моника, отличалось от снимка Лилли Куинлан, который он видел на веб-сайте. Это был снимок из полицейской картотеки, сделанный три года назад, когда ее задержали в Лас-Вегасе за проституцию. На этой фотографии Лилли выглядела не столь эффектно, как на сайте «Красоток». Здесь она смотрелась усталой, раздраженной и даже перепуганной.
Сопроводительная записка, составленная Зеллером, была довольно короткой. Он проследил путь Лилли от Тампы через Даллас и Лас-Вегас до Лос-Анджелеса. На самом деле ей было 28 лет, а не 23 года, как в объявлении. Ее дважды арестовывали — в Далласе и в Лас-Вегасе, — и при каждом задержании Лилли несколько дней проводила в тюрьме. Судя по оплате коммунальных услуг, в Лос-Анджелес она прибыла около трех лет назад. До последнего времени здесь ей удавалось избегать арестов, и в полицейских сводках ее имя не значилось.
Вот и вся информация. Еще раз взглянув на снимок, Пирс почувствовал себя подавленным. Подлинной реальностью оказалось полицейское фото. А копия фотографии, сделанная им с веб-сайта, была всего лишь фантазией. И авантюрное путешествие Лилли из Тампы в Даллас, Лас-Вегас и Лос-Анджелес наконец закончилось в кровати маленького домика, расположенного в Венисе, где последним ее навестил убийца. И копы подозревают, что это был именно он — Пирс.
Сложив бумаги в стопку, он отыскал визитную карточку Дженис Лангуайзер и взял телефон. Прошло пять минут, пока адвокат взяла трубку.
— Прошу прощения, я говорила по телефону с клиентом. Что у вас случилось?
— Ничего. Я на работе. Просто хотел узнать, нет ли чего нового.
Прежде всего Пирс хотел узнать, продолжает ли Реннер охотиться за ним.
— Нет, по сути, ничего нового. Думаю, нам надо набраться терпения и соблюдать выдержку. Реннер уже понял, что попал на заметку, и побоится вас задирать. Будем следить, как развернутся события, и действовать, исходя из реальности.
Пирс смотрел на полицейское фото Лилли, лежавшее перед ним на столе. Такой беспощадный свет, оставляющий неестественно резкие тени, наверное, используется только в морге при фотографировании покойников.
— Вы имеете в виду, ждать, когда найдется тело?
— Необязательно.
— Кстати, сегодня мне звонила Люси Лапорт.
— Вот как? И что же она сказала?
— Это было сообщение на автоответчике. Люси сообщила, что ее избили и она не хочет больше иметь никаких дел со мной.
— Ну по крайней мере теперь мы знаем, что она жива. Люси нам может понадобиться.
— Зачем?
— Если дело зайдет далеко, она пригодится в качестве свидетеля ваших поступков и мотивов.
— Понятно. Реннер считает, все, что мы с ней делали, входило в мои преступные планы. Как он выражается, маска доброго самаритянина и все такое прочее.
— Это всего лишь его личный взгляд на проблему. В суде всегда представлены две стороны.
— В суде? Это не должно...
— Спокойно, Генри. Я лишь хочу сказать, что Реннер прекрасно понимает, что любой его довод мы можем опровергнуть и предложить другие факты, меняющие взгляд на ситуацию. В окружной прокуратуре это тоже отлично знают.
— Ладно. Вам удалось узнать по своим каналам, что ему рассказала Люси?
— Я знакома со старшим инспектором этого участка. Он сообщил мне, что они не нашли ее, а лишь говорили по телефону. Она отказалась с ними встретиться.
Пирс собирался сообщить адвокату, что поручил Коуди Зеллеру разыскать адрес Люси, но тут раздался резкий стук в дверь, и она приоткрылась еще до того, как он успел среагировать. В проеме показалась голова Чарли Кондона. Он улыбался, но лишь пока не увидел лица Пирса.
— Господи Иисусе!
— Это кто у вас там? — спросила Лангуайзер.
— Мой сотрудник. Позвоните мне, если еще что услышите.
— Непременно. До свидания, Генри.
Попрощавшись, Пирс взглянул на вытянутую физиономию Чарли и улыбнулся.
— Если тебе нужен Иисус, это вниз по коридору и налево. А меня зовут Генри Пирс.
Чарли натянуто улыбнулся, а Пирс незаметно перевернул фотокопию снимка, присланного Коуди Зеллером. Кондон вошел, прикрыв за собой дверь.
— Старина, как ты себя чувствуешь? Все в порядке?
— По крайней мере вполне живой.
— Не хочешь рассказать об этом подробнее?
— Нет.
— Генри, очень сожалею, что не смог навестить тебя в больнице. Но у меня страшная запарка с подготовкой встречи с Морисом.
— Не переживай. Насколько я понимаю, презентация пройдет в назначенный срок.
Кондон кивнул.
— Он уже в городе и ждет нашего звонка. Никаких оттяжек. Или организуем презентацию завтра, или он уедет — а с ним и его денежки. Я уже переговорил с Ларраби и Грумсом, они сказали, что мы...
— ...готовы к встрече. Я знаю. Я звонил им из больницы. Но проблема не в «Протее». Отложить встречу я собирался не из-за этого. Причина — моя физиономия. Сейчас я похож на двоюродного брата Франкенштейна. И завтра вряд ли буду выглядеть лучше.
— Я сказал им, что ты попал в автомобильную аварию. И какая разница, как ты выглядишь? Главное — это «Протей». Они хотят познакомиться с проектом, и мы обещали, что они будут первыми, еще до подачи патентных заявок. Послушай, ведь Годдар относится к тому типу людей, которые могут выписать чек на месте, не отходя от кассы. И мы должны этим воспользоваться, Генри. Давай провернем это мероприятие.
Пирс поднял руки, сдаваясь. Деньги — весомый аргумент.
— Однако он наверняка задаст много вопросов по поводу моей физиономии.
— Но, Генри, — возразил Кондон, — это будет обычное представление с дрессированными собачками. Ты встретишься с ним лицом к лицу только на обеде. И если он задаст какие-то вопросы, скажи, что вылетел через ветровое стекло и порезался. На этом все и закончится. Ведь даже мне ты ничего не рассказал, почему для него надо делать исключение?
При этих словах в глазах партнера мелькнуло плохо скрываемое огорчение.
— Чарли, когда придет время, я все тебе объясню. Сейчас мне просто трудно говорить.
— Ну да, именно для этого партнеры и нужны — все рассказать в нужное время.
— Послушай, я вижу, мой аргумент выглядит не слишком убедительно для тебя, ведь так? Хорошо, признаю, я не прав. И все-таки давай пока оставим эту тему.
— Конечно, Генри, как тебе угодно. А что ты сейчас здесь делаешь?
— Ничего. Занимаюсь кое-какой канцелярской работой.
— Так ты готов к завтрашней встрече?
— Да.
Кондон кивнул.
— Ну в таком случае мы обязательно победим, — сказал он. — Или получим его денежки, или запустим в дело патенты. А в январе наш «Протей» наведет шороху на СНТ не хуже этих «Звездных войн». И тогда толстосумы сами будут за нами гоняться.
Пирс кивнул, хотя ненавидел этот ежегодный симпозиум по новым технологиям в Лас-Вегасе, где проходила самая крупная в мире научно-финансовая ярмарка, переполненная мошенниками всех мастей и шпионами из министерства обороны. Но все это было неизбежным злом. Именно там месяцев восемь назад они встретились впервые с Морисом Годдаром.
— Но если мы не раскрутимся до января, — заметил Пирс, — нам уже в ближайшее время понадобятся деньги.
— Об этом не беспокойся. Искать финансы — моя забота. Думаю, мне удастся отловить пару приличных рыбин, пока мы не завалим подходящего кита.
Пирс согласно кивнул, ощутив спокойную уверенность своего напарника. Но ситуация, в которой он сейчас пребывал, не позволяла планировать больше чем на месяц вперед.
— Хорошо, Чарли.
— До этого дело вряд ли дойдет. Наша цель — Морис Годдар, не так ли?
— Именно.
— Вот и отлично. Не буду мешать вживаться в рабочую обстановку. Итак, завтра в девять?
— Да, обязательно буду.
— Наш неустрашимый вождь.
— Это уж точно.
На прощание Чарли стукнул костяшками пальцев по двери, словно в знак солидарности, и вышел. Подождав секунду, Пирс поднялся и запер дверь на замок, чтобы больше никто не мешал.
Он снова вернулся к бумагам, которые прислал Зеллер. За коротким описанием похождений Лилли Куинлан следовал объемистый отчет о Билли Венце, владельце и управляющем «Зрелищных проектов». Из отчета было ясно, что Венц занимает один из самых главных постов в процветающей империи интернетовской «клубнички» — от подружек по найму до порносайтов. Такие сайты действовали уже в двадцати городах четырнадцати американских штатов, хотя управлялись из единого центра в Лос-Анджелесе. А войти в них можно было из любой точки земного шара.
Несмотря на скверный запах такого бизнеса, все интернет-компании, входившие в империю Венца, имели вполне легальный статус. Сама по себе всемирная компьютерная сеть является местом свободно регулируемых коммерческих отношений. И пока Венц не был замечен в рекламе и демонстрации детского секса, а также других формальных нарушениях в сфере развлечений для взрослых, ему не стоило опасаться закона. А как только кого-нибудь из подружек по найму, рекламируемых на его сайтах, прихватывали за проституцию, он быстро отказывался от них и выходил сухим из воды. Ведь на его сайтах формально заявлялось, что они никак не связаны с проституцией в любом виде, так же как и с предложением сексуальных услуг за деньги. И если уж компаньонки по найму соглашались брать плату за такие услуги, это было их личным делом, а страничка с их рекламой якобы тут же удалялась с веб-сайта.
Пирс уже имел общее представление о делах Венца из рассказа Филипа Гласса, частного детектива. Но в докладе Зеллера было намного больше подробностей и доказательств, добытых через Интернет. Зеллер выяснил факты преступного прошлого Венца в штатах Флорида и Нью-Йорк. Среди присланных Зеллером бумаг было несколько полицейских фотографий Венца и другого типа по имени Грейди Эллисон, который числился в списке калифорнийских бизнесменов как совладелец «Зрелищных проектов». Люси Лапорт тоже упоминала его имя. Пирс быстро просмотрел копии фотографий и прочел сопроводительную записку Зеллера.
Похоже, Венц и Эллисон из одной шайки. Оба прибыли сюда из Флориды шесть лет назад с перерывом в один месяц. Вероятной причиной были неважные дела в Орландо, где их много раз арестовывали. Согласно данным управления по правонарушениям штата Флорида (УПФ), эти ребята заправляли обширной сетью стриптиз-баров в Ориндж-Блоссом, пригороде Орландо. Это было еще до того, как секс стал продаваться через Интернет — как реально, так и виртуально, — что намного легче, чем выталкивать на сцену обнаженных цыпочек и под их прикрытием подкидывать клиентам проституток. Во Флориде Эллисон был известен под именем Грейд Э. Эллисон, он отличался большим талантом по части вербовки симпатичных девиц для стриптиза. Все ночные клубы, принадлежавшие Венцу и Эллисону, носили название «Без единой нитки» за их откровенный нудизм.
ВАЖНОЕ ПРИМЕЧАНИЕ: Согласно архивам УПФ, эти ребята связаны с неким Домиником Сильвой, 11 года, проживающим в Уинтер-парк того же штата, а он, в свою очередь, с главарями организованной преступности в Нью-Йорке и Северном Нью-Джерси. Будь осторожен!
Послужной список этих бандитов не слишком впечатлил Пирса, так же как и причина, по которой Венц был так расчетливо жесток и хладнокровен при их встрече. Но его по-настоящему удивил факт, что человек, который, не раздумывая, воспользовался телефонной трубкой как оружием и даже носил остроносые туфли, явно предназначенные для драки, стоял во главе процветающей и сложной по структуре виртуальной империи на планете Интернет.
Пирс видел Венца в действии, и у него сложилось убеждение, что Венц — это в первую очередь мышцы и только потом голова. Он больше подходил на роль исполнителя, а не разработчика операции.
Мысли Пирса вернулись к престарелому бандиту, который упоминался в конце отчета Зеллера. Доминик Сильва из Уинтер-парка, штат Флорида. Может, это и есть тот тип, у которого интеллект господствует над мускулами? Пирс наметил это выяснить.
Перейдя к следующей странице, он обнаружил перечень преступлений Билли Венца. За пять лет во Флориде его часто арестовывали за сутенерство и два раза за преступление, которое в записке обозначалось тремя буквами — СТП. Еще раз он попал под арест за непредумышленное убийство.
В отчете не удалось найти результаты расследования ни одного из этих преступлений. Но само их перечисление — один арест за другим на протяжении всех пяти лет — невольно вызывало вопрос: а почему, собственно, Венц на свободе?
Еще резче этот вопрос обозначился, когда Пирс перешел к следующей странице и познакомился с послужным списком Грейди Эллисона. Как и напарник, тот неоднократно арестовывался за сутенерство. А по арестам за пресловутое СТП даже обогнал Венца — за это его задерживали аж четыре раза. Кроме того, упоминался и арест за «секс-минор», что Пирс перевел, как занятие сексом с малолеткой.
Пирс поднял трубку и снова позвонил Дженис Лангуайзер. На этот раз ему не пришлось долго ждать.
— У меня к вам несколько простых вопросов. Вы не подскажете, что значит сутенерство и каково юридическое значение этого слова?
— Это обвинение в сводничестве. Оно означает принуждение женщины к сексу в обмен на деньги или товары. Но зачем вам это?
— Еще вопрос. А как насчет уголовного преступления, обозначенного буквами СТП? Что это?
— В уголовном кодексе штата Калифорния такого сокращения я не припомню, но юридически оно означает нанесение серьезных телесных повреждений и обычно входит в состав обвинения в нападении.
Для себя Пирс определил это СПТ как удар человека по лицу телефонной трубкой с последующим подвешиванием за ноги с балкона двенадцатого этажа.
— Но почему это вас интересует, Генри? Вы имели разговор с Реннером?
Пирс замялся, сообразив, что не следовало ей звонить, поскольку вопросы могли выдать его продолжающуюся активность в том направлении, от которого адвокат его категорически предостерегала.
— Нет, ничего подобного. Я просто пытаюсь разобраться в заявлении одного кандидата на работу в нашу фирму. Нелегко разобраться во всех этих терминах и сокращениях.
— Судя по вашим вопросам, этот человек вряд ли вам подойдет.
— Очевидно.
Положив трубку, Пирс взял со стола последний из документов, присланных Зеллером. Там были указаны все веб-сайты, связанные с деятельностью Венца под крышей «Зрелищных проектов». Этот список, напечатанный мелким шрифтом через один интервал, занял полную страницу. Весьма прозрачные сексуальные мотивы и двусмысленность многих названий и адресов могли даже вызвать улыбку, однако невероятная многочисленность этих рассадников разврата вызывала тошноту и отвращение. И это была сфера деятельности всего одного секс-предпринимателя.
Читая список, Пирс задержался на одном из сайтов — FetishCastle.net[18] — и он показался ему знакомым. Где-то он уже слышал это название. Подумав еще пару секунд, Пирс вспомнил, что его упоминала Люси Лапорт, рассказывая, как первый раз встретилась с Лилли Куинлан на фотосъемках для этого сайта.
Развернув стул в сторону компьютера, Пирс вошел в Интернет. Уже через несколько минут он отыскал домашнюю страницу сайта FetishCastle. На обложке была изображена женщина азиатского типа в высоких черных сапогах и кое-какой незначительной мишуре. Руки она вытянула вдоль бедер, позой и выражением глаз напоминая строгую школьную учительницу. Тут же сообщалось, что подписчикам гарантировано знакомство с несколькими тысячами фетишистских фотографий и видеороликов, а кроме того, выход на другие сайты. И все это бесплатно, разумеется, исключая плату за подписку. Тут же прилагался перечень кодированных, но вполне понятных терминов, включая всевозможные разделы и подразделы — водный спорт, пытки, дикая природа и т.д.
— Свет, — произнес он, усаживаясь за стол.
Но освещение не включалось, и Пирс понял, что его голос изменился из-за поврежденной носоглотки. Пришлось подняться и включить свет вручную. Затем он снял темные очки и положил их на монитор.
Взяв конверт, Пирс проверил обратный адрес. Коуди Зеллер и здесь не обошелся без ядовитой усмешки. На месте обратного адреса он указал имя Юджина Бриггса, декана из Стэнфорда, над которым думстеры так неудачно подшутили много лет назад. Тот студенческий розыгрыш сильно изменил их судьбы.
Но улыбка исчезла, как только Пирс попытался вскрыть конверт. Защитная полоска, которой обычно тот запечатывался, была надорвана — конверт уже кто-то открывал. Внутри он нашел еще один деловой конверт белого цвета, который тоже оказался распечатанным. Сверху от руки было написано: «Лично Генри Пирсу, конфиденциально». В конверте лежала пачка документов. Было трудно определить, вытаскивали их или нет.
Пирс встал из-за стола и открыл дверь в приемную, где размещались его помощники. Подойдя к столу Моники, он показал ей открытый конверт «Федерал экспресс» и надорванный внутренний конверт.
— Моника, кто это вскрыл?
Она удивленно посмотрела на него.
— Я. А в чем дело?
— Зачем ты это сделала?
— Но я всегда открываю твою почту. Ты ведь не любишь этим заниматься. Забыл? Просматривая корреспонденцию, я выбираю то, что действительно важно. Но если ты не хочешь, чтобы я этим занималась, так и скажи. Мне все равно, да и работы будет меньше.
Пирс успокоился. Секретарша была права.
— Нет, все в порядке. А ты читала эти бумаги?
— По сути, нет. Как только увидела фотографию девицы, у которой раньше был твой номер, сразу расхотела просматривать эти листки. Ты ведь не забыл, о чем мы договорились в субботу?
— Нет, все отлично. Благодарю, — ответил Пирс, направляясь в свой кабинет.
— Предупредить Чарли, что ты здесь?
— Не стоит. Я заскочил на пару минут.
Подходя к двери, Пирс оглянулся и увидел, как Моника провожает его классическим женским взглядом, словно осуждая за что-то и подозревая в преступлении, о котором он даже понятия не имел.
Закрыв дверь, Пирс снова сел за письменный стол, открыл конверт и вытащил бумаги, присланные Зеллером.
Фото, о нем обмолвилась Моника, отличалось от снимка Лилли Куинлан, который он видел на веб-сайте. Это был снимок из полицейской картотеки, сделанный три года назад, когда ее задержали в Лас-Вегасе за проституцию. На этой фотографии Лилли выглядела не столь эффектно, как на сайте «Красоток». Здесь она смотрелась усталой, раздраженной и даже перепуганной.
Сопроводительная записка, составленная Зеллером, была довольно короткой. Он проследил путь Лилли от Тампы через Даллас и Лас-Вегас до Лос-Анджелеса. На самом деле ей было 28 лет, а не 23 года, как в объявлении. Ее дважды арестовывали — в Далласе и в Лас-Вегасе, — и при каждом задержании Лилли несколько дней проводила в тюрьме. Судя по оплате коммунальных услуг, в Лос-Анджелес она прибыла около трех лет назад. До последнего времени здесь ей удавалось избегать арестов, и в полицейских сводках ее имя не значилось.
Вот и вся информация. Еще раз взглянув на снимок, Пирс почувствовал себя подавленным. Подлинной реальностью оказалось полицейское фото. А копия фотографии, сделанная им с веб-сайта, была всего лишь фантазией. И авантюрное путешествие Лилли из Тампы в Даллас, Лас-Вегас и Лос-Анджелес наконец закончилось в кровати маленького домика, расположенного в Венисе, где последним ее навестил убийца. И копы подозревают, что это был именно он — Пирс.
Сложив бумаги в стопку, он отыскал визитную карточку Дженис Лангуайзер и взял телефон. Прошло пять минут, пока адвокат взяла трубку.
— Прошу прощения, я говорила по телефону с клиентом. Что у вас случилось?
— Ничего. Я на работе. Просто хотел узнать, нет ли чего нового.
Прежде всего Пирс хотел узнать, продолжает ли Реннер охотиться за ним.
— Нет, по сути, ничего нового. Думаю, нам надо набраться терпения и соблюдать выдержку. Реннер уже понял, что попал на заметку, и побоится вас задирать. Будем следить, как развернутся события, и действовать, исходя из реальности.
Пирс смотрел на полицейское фото Лилли, лежавшее перед ним на столе. Такой беспощадный свет, оставляющий неестественно резкие тени, наверное, используется только в морге при фотографировании покойников.
— Вы имеете в виду, ждать, когда найдется тело?
— Необязательно.
— Кстати, сегодня мне звонила Люси Лапорт.
— Вот как? И что же она сказала?
— Это было сообщение на автоответчике. Люси сообщила, что ее избили и она не хочет больше иметь никаких дел со мной.
— Ну по крайней мере теперь мы знаем, что она жива. Люси нам может понадобиться.
— Зачем?
— Если дело зайдет далеко, она пригодится в качестве свидетеля ваших поступков и мотивов.
— Понятно. Реннер считает, все, что мы с ней делали, входило в мои преступные планы. Как он выражается, маска доброго самаритянина и все такое прочее.
— Это всего лишь его личный взгляд на проблему. В суде всегда представлены две стороны.
— В суде? Это не должно...
— Спокойно, Генри. Я лишь хочу сказать, что Реннер прекрасно понимает, что любой его довод мы можем опровергнуть и предложить другие факты, меняющие взгляд на ситуацию. В окружной прокуратуре это тоже отлично знают.
— Ладно. Вам удалось узнать по своим каналам, что ему рассказала Люси?
— Я знакома со старшим инспектором этого участка. Он сообщил мне, что они не нашли ее, а лишь говорили по телефону. Она отказалась с ними встретиться.
Пирс собирался сообщить адвокату, что поручил Коуди Зеллеру разыскать адрес Люси, но тут раздался резкий стук в дверь, и она приоткрылась еще до того, как он успел среагировать. В проеме показалась голова Чарли Кондона. Он улыбался, но лишь пока не увидел лица Пирса.
— Господи Иисусе!
— Это кто у вас там? — спросила Лангуайзер.
— Мой сотрудник. Позвоните мне, если еще что услышите.
— Непременно. До свидания, Генри.
Попрощавшись, Пирс взглянул на вытянутую физиономию Чарли и улыбнулся.
— Если тебе нужен Иисус, это вниз по коридору и налево. А меня зовут Генри Пирс.
Чарли натянуто улыбнулся, а Пирс незаметно перевернул фотокопию снимка, присланного Коуди Зеллером. Кондон вошел, прикрыв за собой дверь.
— Старина, как ты себя чувствуешь? Все в порядке?
— По крайней мере вполне живой.
— Не хочешь рассказать об этом подробнее?
— Нет.
— Генри, очень сожалею, что не смог навестить тебя в больнице. Но у меня страшная запарка с подготовкой встречи с Морисом.
— Не переживай. Насколько я понимаю, презентация пройдет в назначенный срок.
Кондон кивнул.
— Он уже в городе и ждет нашего звонка. Никаких оттяжек. Или организуем презентацию завтра, или он уедет — а с ним и его денежки. Я уже переговорил с Ларраби и Грумсом, они сказали, что мы...
— ...готовы к встрече. Я знаю. Я звонил им из больницы. Но проблема не в «Протее». Отложить встречу я собирался не из-за этого. Причина — моя физиономия. Сейчас я похож на двоюродного брата Франкенштейна. И завтра вряд ли буду выглядеть лучше.
— Я сказал им, что ты попал в автомобильную аварию. И какая разница, как ты выглядишь? Главное — это «Протей». Они хотят познакомиться с проектом, и мы обещали, что они будут первыми, еще до подачи патентных заявок. Послушай, ведь Годдар относится к тому типу людей, которые могут выписать чек на месте, не отходя от кассы. И мы должны этим воспользоваться, Генри. Давай провернем это мероприятие.
Пирс поднял руки, сдаваясь. Деньги — весомый аргумент.
— Однако он наверняка задаст много вопросов по поводу моей физиономии.
— Но, Генри, — возразил Кондон, — это будет обычное представление с дрессированными собачками. Ты встретишься с ним лицом к лицу только на обеде. И если он задаст какие-то вопросы, скажи, что вылетел через ветровое стекло и порезался. На этом все и закончится. Ведь даже мне ты ничего не рассказал, почему для него надо делать исключение?
При этих словах в глазах партнера мелькнуло плохо скрываемое огорчение.
— Чарли, когда придет время, я все тебе объясню. Сейчас мне просто трудно говорить.
— Ну да, именно для этого партнеры и нужны — все рассказать в нужное время.
— Послушай, я вижу, мой аргумент выглядит не слишком убедительно для тебя, ведь так? Хорошо, признаю, я не прав. И все-таки давай пока оставим эту тему.
— Конечно, Генри, как тебе угодно. А что ты сейчас здесь делаешь?
— Ничего. Занимаюсь кое-какой канцелярской работой.
— Так ты готов к завтрашней встрече?
— Да.
Кондон кивнул.
— Ну в таком случае мы обязательно победим, — сказал он. — Или получим его денежки, или запустим в дело патенты. А в январе наш «Протей» наведет шороху на СНТ не хуже этих «Звездных войн». И тогда толстосумы сами будут за нами гоняться.
Пирс кивнул, хотя ненавидел этот ежегодный симпозиум по новым технологиям в Лас-Вегасе, где проходила самая крупная в мире научно-финансовая ярмарка, переполненная мошенниками всех мастей и шпионами из министерства обороны. Но все это было неизбежным злом. Именно там месяцев восемь назад они встретились впервые с Морисом Годдаром.
— Но если мы не раскрутимся до января, — заметил Пирс, — нам уже в ближайшее время понадобятся деньги.
— Об этом не беспокойся. Искать финансы — моя забота. Думаю, мне удастся отловить пару приличных рыбин, пока мы не завалим подходящего кита.
Пирс согласно кивнул, ощутив спокойную уверенность своего напарника. Но ситуация, в которой он сейчас пребывал, не позволяла планировать больше чем на месяц вперед.
— Хорошо, Чарли.
— До этого дело вряд ли дойдет. Наша цель — Морис Годдар, не так ли?
— Именно.
— Вот и отлично. Не буду мешать вживаться в рабочую обстановку. Итак, завтра в девять?
— Да, обязательно буду.
— Наш неустрашимый вождь.
— Это уж точно.
На прощание Чарли стукнул костяшками пальцев по двери, словно в знак солидарности, и вышел. Подождав секунду, Пирс поднялся и запер дверь на замок, чтобы больше никто не мешал.
Он снова вернулся к бумагам, которые прислал Зеллер. За коротким описанием похождений Лилли Куинлан следовал объемистый отчет о Билли Венце, владельце и управляющем «Зрелищных проектов». Из отчета было ясно, что Венц занимает один из самых главных постов в процветающей империи интернетовской «клубнички» — от подружек по найму до порносайтов. Такие сайты действовали уже в двадцати городах четырнадцати американских штатов, хотя управлялись из единого центра в Лос-Анджелесе. А войти в них можно было из любой точки земного шара.
Несмотря на скверный запах такого бизнеса, все интернет-компании, входившие в империю Венца, имели вполне легальный статус. Сама по себе всемирная компьютерная сеть является местом свободно регулируемых коммерческих отношений. И пока Венц не был замечен в рекламе и демонстрации детского секса, а также других формальных нарушениях в сфере развлечений для взрослых, ему не стоило опасаться закона. А как только кого-нибудь из подружек по найму, рекламируемых на его сайтах, прихватывали за проституцию, он быстро отказывался от них и выходил сухим из воды. Ведь на его сайтах формально заявлялось, что они никак не связаны с проституцией в любом виде, так же как и с предложением сексуальных услуг за деньги. И если уж компаньонки по найму соглашались брать плату за такие услуги, это было их личным делом, а страничка с их рекламой якобы тут же удалялась с веб-сайта.
Пирс уже имел общее представление о делах Венца из рассказа Филипа Гласса, частного детектива. Но в докладе Зеллера было намного больше подробностей и доказательств, добытых через Интернет. Зеллер выяснил факты преступного прошлого Венца в штатах Флорида и Нью-Йорк. Среди присланных Зеллером бумаг было несколько полицейских фотографий Венца и другого типа по имени Грейди Эллисон, который числился в списке калифорнийских бизнесменов как совладелец «Зрелищных проектов». Люси Лапорт тоже упоминала его имя. Пирс быстро просмотрел копии фотографий и прочел сопроводительную записку Зеллера.
Похоже, Венц и Эллисон из одной шайки. Оба прибыли сюда из Флориды шесть лет назад с перерывом в один месяц. Вероятной причиной были неважные дела в Орландо, где их много раз арестовывали. Согласно данным управления по правонарушениям штата Флорида (УПФ), эти ребята заправляли обширной сетью стриптиз-баров в Ориндж-Блоссом, пригороде Орландо. Это было еще до того, как секс стал продаваться через Интернет — как реально, так и виртуально, — что намного легче, чем выталкивать на сцену обнаженных цыпочек и под их прикрытием подкидывать клиентам проституток. Во Флориде Эллисон был известен под именем Грейд Э. Эллисон, он отличался большим талантом по части вербовки симпатичных девиц для стриптиза. Все ночные клубы, принадлежавшие Венцу и Эллисону, носили название «Без единой нитки» за их откровенный нудизм.
ВАЖНОЕ ПРИМЕЧАНИЕ: Согласно архивам УПФ, эти ребята связаны с неким Домиником Сильвой, 11 года, проживающим в Уинтер-парк того же штата, а он, в свою очередь, с главарями организованной преступности в Нью-Йорке и Северном Нью-Джерси. Будь осторожен!
Послужной список этих бандитов не слишком впечатлил Пирса, так же как и причина, по которой Венц был так расчетливо жесток и хладнокровен при их встрече. Но его по-настоящему удивил факт, что человек, который, не раздумывая, воспользовался телефонной трубкой как оружием и даже носил остроносые туфли, явно предназначенные для драки, стоял во главе процветающей и сложной по структуре виртуальной империи на планете Интернет.
Пирс видел Венца в действии, и у него сложилось убеждение, что Венц — это в первую очередь мышцы и только потом голова. Он больше подходил на роль исполнителя, а не разработчика операции.
Мысли Пирса вернулись к престарелому бандиту, который упоминался в конце отчета Зеллера. Доминик Сильва из Уинтер-парка, штат Флорида. Может, это и есть тот тип, у которого интеллект господствует над мускулами? Пирс наметил это выяснить.
Перейдя к следующей странице, он обнаружил перечень преступлений Билли Венца. За пять лет во Флориде его часто арестовывали за сутенерство и два раза за преступление, которое в записке обозначалось тремя буквами — СТП. Еще раз он попал под арест за непредумышленное убийство.
В отчете не удалось найти результаты расследования ни одного из этих преступлений. Но само их перечисление — один арест за другим на протяжении всех пяти лет — невольно вызывало вопрос: а почему, собственно, Венц на свободе?
Еще резче этот вопрос обозначился, когда Пирс перешел к следующей странице и познакомился с послужным списком Грейди Эллисона. Как и напарник, тот неоднократно арестовывался за сутенерство. А по арестам за пресловутое СТП даже обогнал Венца — за это его задерживали аж четыре раза. Кроме того, упоминался и арест за «секс-минор», что Пирс перевел, как занятие сексом с малолеткой.
Пирс поднял трубку и снова позвонил Дженис Лангуайзер. На этот раз ему не пришлось долго ждать.
— У меня к вам несколько простых вопросов. Вы не подскажете, что значит сутенерство и каково юридическое значение этого слова?
— Это обвинение в сводничестве. Оно означает принуждение женщины к сексу в обмен на деньги или товары. Но зачем вам это?
— Еще вопрос. А как насчет уголовного преступления, обозначенного буквами СТП? Что это?
— В уголовном кодексе штата Калифорния такого сокращения я не припомню, но юридически оно означает нанесение серьезных телесных повреждений и обычно входит в состав обвинения в нападении.
Для себя Пирс определил это СПТ как удар человека по лицу телефонной трубкой с последующим подвешиванием за ноги с балкона двенадцатого этажа.
— Но почему это вас интересует, Генри? Вы имели разговор с Реннером?
Пирс замялся, сообразив, что не следовало ей звонить, поскольку вопросы могли выдать его продолжающуюся активность в том направлении, от которого адвокат его категорически предостерегала.
— Нет, ничего подобного. Я просто пытаюсь разобраться в заявлении одного кандидата на работу в нашу фирму. Нелегко разобраться во всех этих терминах и сокращениях.
— Судя по вашим вопросам, этот человек вряд ли вам подойдет.
— Очевидно.
Положив трубку, Пирс взял со стола последний из документов, присланных Зеллером. Там были указаны все веб-сайты, связанные с деятельностью Венца под крышей «Зрелищных проектов». Этот список, напечатанный мелким шрифтом через один интервал, занял полную страницу. Весьма прозрачные сексуальные мотивы и двусмысленность многих названий и адресов могли даже вызвать улыбку, однако невероятная многочисленность этих рассадников разврата вызывала тошноту и отвращение. И это была сфера деятельности всего одного секс-предпринимателя.
Читая список, Пирс задержался на одном из сайтов — FetishCastle.net[18] — и он показался ему знакомым. Где-то он уже слышал это название. Подумав еще пару секунд, Пирс вспомнил, что его упоминала Люси Лапорт, рассказывая, как первый раз встретилась с Лилли Куинлан на фотосъемках для этого сайта.
Развернув стул в сторону компьютера, Пирс вошел в Интернет. Уже через несколько минут он отыскал домашнюю страницу сайта FetishCastle. На обложке была изображена женщина азиатского типа в высоких черных сапогах и кое-какой незначительной мишуре. Руки она вытянула вдоль бедер, позой и выражением глаз напоминая строгую школьную учительницу. Тут же сообщалось, что подписчикам гарантировано знакомство с несколькими тысячами фетишистских фотографий и видеороликов, а кроме того, выход на другие сайты. И все это бесплатно, разумеется, исключая плату за подписку. Тут же прилагался перечень кодированных, но вполне понятных терминов, включая всевозможные разделы и подразделы — водный спорт, пытки, дикая природа и т.д.