Страница:
Чтобы поиграть с ними в кошки-мышки, Линь взял направление на Нью-Территорис, промчался по шоссе Тай По-роуд, свернул на Чинь Чонь-роуд и как безумный погнал машину по кольцу, которое огибало госпиталь «Лай Хи Кок», парк и женскую тюрьму. Набравшись храбрости, он въехал прямо в центральные ворота госпиталя и выехал с обратной стороны, по неширокой парковой дорожке съехал на асфальтированную Лай Хи Кок-роуд и, выжимая газ, на предельной скорости полетел к «китайскому городу». Вполне довольный собой, покрутил еще немного по его улочкам и переулкам, все более приближаясь к Яу Ма-теи. А потом уже заехал в свой гараж, ворота которого открывались и закрывались автоматически.
Оба сотрудника Тинь Дзедуна в некоторой растерянности притормозили перед госпиталем «Лай Хи Кок» и побежали к дежурному. В коридоре собралось много народа. За длинной стойкой семеро девушек, трое юношей и толстый врач-ординатор вели запись пациентов. Полицейские прочесали еще все стоянки автомобилей перед госпиталем, но маленькой машины не обнаружили. Беглец оставил их с носом! От дежурного они позвонили комиссару Тиню.
– Вернетесь, на брюхе передо мной ползать будете! – рявкнул Тинь. – Почему это не работает передатчик в транзисторе Мелькеля?
– Он молчал, сэр. Последнее, что мы поймали, был стук хлопнувшей двери.
– Потому что он транзистор с собой не взял, болваны вы эдакие! – вышел из себя Тинь. – Уже по одному этому вы обязаны были дать тревогу! О небо, какая же это мука работать с безмозглыми!
По той же причине не на шутку переполошились другие «слухачи», наблюдавшие за комнатой доктора Меркера. Исходя из того что человек многое может бросить как ненужную вещь, но уж хорошие фотоаппараты вряд ли, они весьма остроумно вмонтировали в них миниатюрные передатчики. И когда после стука двери не последовало больше ни единого звука, они обо всем догадались.
И отреагировали оперативно. Один из них мигом взбежал вверх по лестнице, оседлал свой мотоцикл и помчался к клинике «Куин Элизабет». Но на несколько минут все-таки опоздал. Линь уже ехал в сторону «Лай Хи Кок».
В отличие от полицейских мотоциклист не свернул в ту сторону, куда ему указал мнимый «дворник», а вернулся обратно в подвал и связался со своим шефом.
– Он от нас оторвался, – кратко доложил он.
– Ничего страшного. Мы встретим его в гавани. Сейчас он просто-напросто заметает следы.
– А вдруг он уже успел кому-то передать чемоданы?
– Вы его сняли?
– Да, поляроидом.
– И как?..
– Хороший, четкий снимок.
– Всем в гавань! – раздался приказ. – Не думаю, что доктор Меркер прячется где-то в городе.
– А вдруг он поселился под чужим именем в том же «Мандарине»? Или «Хилтоне»? Кто его там узнает? Да мало ли где он мог поселиться? В любой из сотен гостиниц! В любом пансионате!
– Не страшно, время у нас есть. – Голос в трубке прозвучал самодовольно. – Если мы кого в Гонконге ищем – обязательно найдем. Как всегда находили.
Линь оставался в своем укрытии до вечера. Но он вовсе не бездействовал. Зашил чемоданы Меркера в льняные мешки с надписью «Электроник Лтд.», положил этот совершенно видоизменившийся груз на легкую тачку и стал дожидаться наступления темноты.
А позже Линь, никем не замеченный и не узнанный, пробился со своей тачкой к гавани сквозь толчею торговцев и покупателей, человеческий муравейник зазывал, фокусников, предсказателей судьбы, игроков в кости, уличных певцов, музыкантов и лотошников. Оказавшись на набережной, он уселся на земле рядом с тачкой и начал внимательно озираться по сторонам. Где-то среди сотен сампанов у берега стояла и его лодка, но Линь хотел повременить с погрузкой до полуночи.
Как и большинство китайцев, сновавших по набережной, Линь купил себе в одной из открытых харчевен кусок жареной курятины, тарелку с овощами и вернулся к своей тачке; ковырял палочками в тарелке, но с прохожих взгляда не сводил. Подкатывали в автобусах группы туристов, они выскакивали и начинали снимать все подряд – и азиатский базар, и толпу в ближайших переулками на набережной. Целая армия уличных торговцев набрасывалась на эти группы, пытаясь сбыть все что угодно: от разных фигурок из слоновой кости, чаще всего поддельной, для имитации использовали залитые внутри пластмассой коровьи рога, которые покрывали специальным лаком и краской, до тончайших сортов шелка и расписанного фарфора.
Лян Чанмао, слепая цветочница, тоже стояла со своими корзинами на набережной, держа в высоко поднятых руках по букетику. А несколько в стороне устроился доктор Мэй, собравшийся снова посетить заведение мадам Ио. Он совсем недавно сошел на берег и ждал подходящего момента, чтобы шепнуть на ухо Лян несколько слов.
У Линя с годами выработалось очень острое, почти звериное чувство грозящей ему опасности. Он вдруг вздрогнул, ощутив, что кто-то из толпы за ним наблюдает. А может быть, даже подкрадывается. Они его выследили!
Не показывая вида, спокойно опустошил тарелку из промасленного картона и швырнул ее в урну. Затем взялся за ручки тачки и принялся толкать ее в сторону одного из малоосвещенных переулков. За ним последовал высокий, худощавый китаец в плетеной шляпе с широкими полями – такие обычно носят сельскохозяйственные рабочие. Подобно миллионам китайцев, одет он был в синий китель и такого же цвета брюки.
Линь замедлил шаги у проходного двора; оставив тачку, он юркнул в глубокую тень у ворот. Преследователь прошел было мимо, потом оглянулся и повернул назад. Наконец он направился к воротам и сделал несколько шагов в глубь подворотни, так что с улицы его больше не было видно.
Не произнеся ни звука, Линь всем телом обрушился на преследователя сбоку и воткнул в живот обоюдоострый кривой нож. Тот захрипел, но позвать на помощь не смог, потому что Линь успел зажать ему рот рукой. Нанеся еще один удар, прямо в сердце, он отшвырнул мертвого к стене.
Линь не торопясь вернулся к тачке, потянул ее за собой вверх по улице, а потом свернул в боковую, кружным путем снова выходя на набережную. Дойдя до определенного места, Линь сбросил обшитые мешковиной чемоданы в свой сампан и опять уселся на тротуаре.
И лишь через полчаса он спустился в лодку, отвязал канат и сел на весла. Через несколько минут Линь бесследно растворился в армаде сампанов и сотен весельных лодок, которые день и ночь бегали по акватории Яу Ма-теи.
Тинь Дзедун появился в гавани несколько позже. К этому моменту уже успели найти убитого в подворотне. Два-три человека, первыми заметившие его, приняли его за пьяного, который уснул где пришлось. Мало ли таких! А потом какой-то ребенок заметил лужицу крови и закричал от страха. До приезда патрульной машины у трупа оставался уличный торговец, который при первых звуках полицейской сирены поспешил на всякий случай скрыться.
Измученные сотрудники уголовной полиции Коулуна никакой связи между убитым в подворотне и исчезновением доктора Меркера не увидели – да и мудрено было увидеть! К подобным убийствам в китайских кварталах все давным-давно привыкли. Незачем теряться в догадках по поводу мотивов преступления: подойдет любой. Неопознанный труп отвезли в анатомичку, где он послужит объектом для студентов-медиков.
– Нам опять хорошо дали под зад! – сказал Тинь поздно ночью, когда выяснилось, что кто-то приезжал в госпиталь за чемоданами доктора Меркера. – Мне остается рассчитывать только на порядочность доктора Мелькеля. Он не бросит на произвол судьбы такого друга, как я…
На сильно накрашенном лице мадам Ио не дрогнул ни один мускул, когда доктор Мэй вновь переступил порог ее заведения и занял место за своим столиком. На сей раз его обслуживала полногрудая Мелин, которая, как и накануне, по ошибке попыталась всучить ему рекламный фотоальбом.
– Сегодня начнем, пожалуй, с рома! – сказал доктор Мэй, отодвигая альбом в сторону, оценивающе взглянув на ее силиконовые прелести. – Принесите большой бокал. И смешайте как следует с «бакарди», это меня освежает.
Мелин его заказ ошарашил. Убрав из поля зрения доктора Мэя свои соблазнительные полушария, она засеменила в сторону трона мадам Ио. От нее она узнала, что этот гость – старый импотент и безобидный пьяница, у которого забавный вывих: любит пображничать в заведениях вроде этого. Девочек из комнат вызывать незачем. Старика вполне устраивает пропитанный сексом воздух их бара.
Вскоре появилась Лян Чанмао с корзиной цветов и, несмотря на свою слепоту, уверенно прошла между столиками к лестнице, ведущей на второй этаж. Прежде чем она поднялась на первую ступеньку, мадам Ио пересчитала букетики в корзине. Десять процентов – они тоже счет любят!
«Ах ты, бандерша паршивая, – подумал доктор Мэй, отпив полстакана. – Шкуру бы с тебя содрать! На слепой зарабатываешь…»
Подозвав Мелин, он заказал вторую порцию, с ухмылкой наблюдая за тем, с каким серьезным видом остальные гости разглядывают альбомы, а потом, несколько раз перелистав их, делают «заказы». Время от времени кто-то из них требовал, чтобы его избранница спустилась вниз: они даже фотографиям не доверяли и желали собственными глазами убедиться, за что выложат свои доллары. Тогда девицы появлялись в зале, крутились так и эдак, принимали разные позы – ни дать ни взять невольничий рынок. Если вдуматься, так оно и было: на время они становились рабынями.
Странное дело, но, как уже в прошлый раз заметил доктор Мэй, клиентами мадам Ио были исключительно китайцы. Ни один европеец здесь не появлялся, очевидно, заведение Ио не было внесено в рекомендательный список путеводителя по Гонконгу, который чуть ли не насильно всучивали туристам в гостиницах и такси. Заведение Ио посещали преуспевающие китайцы, которые любили выбирать девушек по фотографиям, как другие выбирают по меню изысканные кушанья. Перемен могло быть сколько угодно. «Динэ д'амур» – «Любовная трапеза» – тоже одна из особенностей китайского менталитета.
Доктор Мэй дождался, когда Лян спустилась в зал, отдала мадам Ио причитавшиеся той десять процентов и мелкими шажками прошла мимо его столика. Чтобы подтвердить свое присутствие, Мэй прокашлялся, и Лян снова незаметно покачала головой.
Около двух часов ночи, когда Мэй после «мягкого зелья» вернулся к виски, наплыв гостей увеличился. Бар и ресторан были переполнены, и входную дверь закрыли на замок. Каждый клиент мадам Ио имеет право на индивидуальное обслуживание. Здесь не конвейер, а работа по индивидуальному заказу.
Спустившись вниз из комнат второго этажа, Лян слегка наклонила голову. Доктора Мэя словно током пронзило. Он быстро расплатился, посидел еще минут пять и вышел на улицу. Лян ждала его в гавани. Она сидела у своего цветочного лотка и укладывала букетики в корзину.
– Ты кого-то узнала? – шепнул он.
– Не знаю. Я не совсем уверена.
– В какой комнате?
– В одиннадцатой. Канни ласкала его, а он рассказывал о трудностях с перевозкой тончайших бумажных вееров. Он купил у меня букет роз и сказал еще: «Не будь ты слепой, мы могли бы позабавиться втроем!» Вот и все. Я что-то подобное уже однажды слышала. И по-моему, от него же. В тот раз он говорил с кем-то о «небесном доме».
– Наркотики! – выдохнул доктор Мэй.
– Да. Но, может, я ошибаюсь и голос не тот! Правда, не ручаюсь. Канни его, наверное, заласкала, загладила… он даже задыхался чуть-чуть, этот голос…
– Как он может выглядеть, Лян? Каким ты себе его представляешь?
– Среднего роста, крепким. Наверное, немолодой уже. Но не слишком старый. Да, он еще сказал Канни: «Ты заметила, что у меня слева появилась седая прядка? Покрасить, а? Она меня не старит?» А Канни ответила: «Нет, не стоит. Мне такие мужчины нравятся. Они напоминают мне спелый, созревший плод».
– Белая прядь волос слева! – Доктор Мэй покачал головой, будто не нашел подходящих цветов, и сунул долларовую бумажку обратно в карман. А Лян шепнул: – Это ценная информация, Лян. Очень ценная. Вернусь-ка в бордель Ио. Пожелай мне удачи – вдруг я и увижу белую прядку.
В заведение мадам Ио доктора Мэя впустили с большим трудом. Пришлось даже немного поскандалить. Однако это помогло. Он занял привычное место в углу, поприветствовал жестом руки восседавшую на троне мадам и спросил бутылку виски.
«Человек с прядью седых волос, говоривший о „небесном доме“. Неужели я выхожу на прямую дорогу?» – подумал Мэй.
13
Оба сотрудника Тинь Дзедуна в некоторой растерянности притормозили перед госпиталем «Лай Хи Кок» и побежали к дежурному. В коридоре собралось много народа. За длинной стойкой семеро девушек, трое юношей и толстый врач-ординатор вели запись пациентов. Полицейские прочесали еще все стоянки автомобилей перед госпиталем, но маленькой машины не обнаружили. Беглец оставил их с носом! От дежурного они позвонили комиссару Тиню.
– Вернетесь, на брюхе передо мной ползать будете! – рявкнул Тинь. – Почему это не работает передатчик в транзисторе Мелькеля?
– Он молчал, сэр. Последнее, что мы поймали, был стук хлопнувшей двери.
– Потому что он транзистор с собой не взял, болваны вы эдакие! – вышел из себя Тинь. – Уже по одному этому вы обязаны были дать тревогу! О небо, какая же это мука работать с безмозглыми!
По той же причине не на шутку переполошились другие «слухачи», наблюдавшие за комнатой доктора Меркера. Исходя из того что человек многое может бросить как ненужную вещь, но уж хорошие фотоаппараты вряд ли, они весьма остроумно вмонтировали в них миниатюрные передатчики. И когда после стука двери не последовало больше ни единого звука, они обо всем догадались.
И отреагировали оперативно. Один из них мигом взбежал вверх по лестнице, оседлал свой мотоцикл и помчался к клинике «Куин Элизабет». Но на несколько минут все-таки опоздал. Линь уже ехал в сторону «Лай Хи Кок».
В отличие от полицейских мотоциклист не свернул в ту сторону, куда ему указал мнимый «дворник», а вернулся обратно в подвал и связался со своим шефом.
– Он от нас оторвался, – кратко доложил он.
– Ничего страшного. Мы встретим его в гавани. Сейчас он просто-напросто заметает следы.
– А вдруг он уже успел кому-то передать чемоданы?
– Вы его сняли?
– Да, поляроидом.
– И как?..
– Хороший, четкий снимок.
– Всем в гавань! – раздался приказ. – Не думаю, что доктор Меркер прячется где-то в городе.
– А вдруг он поселился под чужим именем в том же «Мандарине»? Или «Хилтоне»? Кто его там узнает? Да мало ли где он мог поселиться? В любой из сотен гостиниц! В любом пансионате!
– Не страшно, время у нас есть. – Голос в трубке прозвучал самодовольно. – Если мы кого в Гонконге ищем – обязательно найдем. Как всегда находили.
Линь оставался в своем укрытии до вечера. Но он вовсе не бездействовал. Зашил чемоданы Меркера в льняные мешки с надписью «Электроник Лтд.», положил этот совершенно видоизменившийся груз на легкую тачку и стал дожидаться наступления темноты.
А позже Линь, никем не замеченный и не узнанный, пробился со своей тачкой к гавани сквозь толчею торговцев и покупателей, человеческий муравейник зазывал, фокусников, предсказателей судьбы, игроков в кости, уличных певцов, музыкантов и лотошников. Оказавшись на набережной, он уселся на земле рядом с тачкой и начал внимательно озираться по сторонам. Где-то среди сотен сампанов у берега стояла и его лодка, но Линь хотел повременить с погрузкой до полуночи.
Как и большинство китайцев, сновавших по набережной, Линь купил себе в одной из открытых харчевен кусок жареной курятины, тарелку с овощами и вернулся к своей тачке; ковырял палочками в тарелке, но с прохожих взгляда не сводил. Подкатывали в автобусах группы туристов, они выскакивали и начинали снимать все подряд – и азиатский базар, и толпу в ближайших переулками на набережной. Целая армия уличных торговцев набрасывалась на эти группы, пытаясь сбыть все что угодно: от разных фигурок из слоновой кости, чаще всего поддельной, для имитации использовали залитые внутри пластмассой коровьи рога, которые покрывали специальным лаком и краской, до тончайших сортов шелка и расписанного фарфора.
Лян Чанмао, слепая цветочница, тоже стояла со своими корзинами на набережной, держа в высоко поднятых руках по букетику. А несколько в стороне устроился доктор Мэй, собравшийся снова посетить заведение мадам Ио. Он совсем недавно сошел на берег и ждал подходящего момента, чтобы шепнуть на ухо Лян несколько слов.
У Линя с годами выработалось очень острое, почти звериное чувство грозящей ему опасности. Он вдруг вздрогнул, ощутив, что кто-то из толпы за ним наблюдает. А может быть, даже подкрадывается. Они его выследили!
Не показывая вида, спокойно опустошил тарелку из промасленного картона и швырнул ее в урну. Затем взялся за ручки тачки и принялся толкать ее в сторону одного из малоосвещенных переулков. За ним последовал высокий, худощавый китаец в плетеной шляпе с широкими полями – такие обычно носят сельскохозяйственные рабочие. Подобно миллионам китайцев, одет он был в синий китель и такого же цвета брюки.
Линь замедлил шаги у проходного двора; оставив тачку, он юркнул в глубокую тень у ворот. Преследователь прошел было мимо, потом оглянулся и повернул назад. Наконец он направился к воротам и сделал несколько шагов в глубь подворотни, так что с улицы его больше не было видно.
Не произнеся ни звука, Линь всем телом обрушился на преследователя сбоку и воткнул в живот обоюдоострый кривой нож. Тот захрипел, но позвать на помощь не смог, потому что Линь успел зажать ему рот рукой. Нанеся еще один удар, прямо в сердце, он отшвырнул мертвого к стене.
Линь не торопясь вернулся к тачке, потянул ее за собой вверх по улице, а потом свернул в боковую, кружным путем снова выходя на набережную. Дойдя до определенного места, Линь сбросил обшитые мешковиной чемоданы в свой сампан и опять уселся на тротуаре.
И лишь через полчаса он спустился в лодку, отвязал канат и сел на весла. Через несколько минут Линь бесследно растворился в армаде сампанов и сотен весельных лодок, которые день и ночь бегали по акватории Яу Ма-теи.
Тинь Дзедун появился в гавани несколько позже. К этому моменту уже успели найти убитого в подворотне. Два-три человека, первыми заметившие его, приняли его за пьяного, который уснул где пришлось. Мало ли таких! А потом какой-то ребенок заметил лужицу крови и закричал от страха. До приезда патрульной машины у трупа оставался уличный торговец, который при первых звуках полицейской сирены поспешил на всякий случай скрыться.
Измученные сотрудники уголовной полиции Коулуна никакой связи между убитым в подворотне и исчезновением доктора Меркера не увидели – да и мудрено было увидеть! К подобным убийствам в китайских кварталах все давным-давно привыкли. Незачем теряться в догадках по поводу мотивов преступления: подойдет любой. Неопознанный труп отвезли в анатомичку, где он послужит объектом для студентов-медиков.
– Нам опять хорошо дали под зад! – сказал Тинь поздно ночью, когда выяснилось, что кто-то приезжал в госпиталь за чемоданами доктора Меркера. – Мне остается рассчитывать только на порядочность доктора Мелькеля. Он не бросит на произвол судьбы такого друга, как я…
На сильно накрашенном лице мадам Ио не дрогнул ни один мускул, когда доктор Мэй вновь переступил порог ее заведения и занял место за своим столиком. На сей раз его обслуживала полногрудая Мелин, которая, как и накануне, по ошибке попыталась всучить ему рекламный фотоальбом.
– Сегодня начнем, пожалуй, с рома! – сказал доктор Мэй, отодвигая альбом в сторону, оценивающе взглянув на ее силиконовые прелести. – Принесите большой бокал. И смешайте как следует с «бакарди», это меня освежает.
Мелин его заказ ошарашил. Убрав из поля зрения доктора Мэя свои соблазнительные полушария, она засеменила в сторону трона мадам Ио. От нее она узнала, что этот гость – старый импотент и безобидный пьяница, у которого забавный вывих: любит пображничать в заведениях вроде этого. Девочек из комнат вызывать незачем. Старика вполне устраивает пропитанный сексом воздух их бара.
Вскоре появилась Лян Чанмао с корзиной цветов и, несмотря на свою слепоту, уверенно прошла между столиками к лестнице, ведущей на второй этаж. Прежде чем она поднялась на первую ступеньку, мадам Ио пересчитала букетики в корзине. Десять процентов – они тоже счет любят!
«Ах ты, бандерша паршивая, – подумал доктор Мэй, отпив полстакана. – Шкуру бы с тебя содрать! На слепой зарабатываешь…»
Подозвав Мелин, он заказал вторую порцию, с ухмылкой наблюдая за тем, с каким серьезным видом остальные гости разглядывают альбомы, а потом, несколько раз перелистав их, делают «заказы». Время от времени кто-то из них требовал, чтобы его избранница спустилась вниз: они даже фотографиям не доверяли и желали собственными глазами убедиться, за что выложат свои доллары. Тогда девицы появлялись в зале, крутились так и эдак, принимали разные позы – ни дать ни взять невольничий рынок. Если вдуматься, так оно и было: на время они становились рабынями.
Странное дело, но, как уже в прошлый раз заметил доктор Мэй, клиентами мадам Ио были исключительно китайцы. Ни один европеец здесь не появлялся, очевидно, заведение Ио не было внесено в рекомендательный список путеводителя по Гонконгу, который чуть ли не насильно всучивали туристам в гостиницах и такси. Заведение Ио посещали преуспевающие китайцы, которые любили выбирать девушек по фотографиям, как другие выбирают по меню изысканные кушанья. Перемен могло быть сколько угодно. «Динэ д'амур» – «Любовная трапеза» – тоже одна из особенностей китайского менталитета.
Доктор Мэй дождался, когда Лян спустилась в зал, отдала мадам Ио причитавшиеся той десять процентов и мелкими шажками прошла мимо его столика. Чтобы подтвердить свое присутствие, Мэй прокашлялся, и Лян снова незаметно покачала головой.
Около двух часов ночи, когда Мэй после «мягкого зелья» вернулся к виски, наплыв гостей увеличился. Бар и ресторан были переполнены, и входную дверь закрыли на замок. Каждый клиент мадам Ио имеет право на индивидуальное обслуживание. Здесь не конвейер, а работа по индивидуальному заказу.
Спустившись вниз из комнат второго этажа, Лян слегка наклонила голову. Доктора Мэя словно током пронзило. Он быстро расплатился, посидел еще минут пять и вышел на улицу. Лян ждала его в гавани. Она сидела у своего цветочного лотка и укладывала букетики в корзину.
– Ты кого-то узнала? – шепнул он.
– Не знаю. Я не совсем уверена.
– В какой комнате?
– В одиннадцатой. Канни ласкала его, а он рассказывал о трудностях с перевозкой тончайших бумажных вееров. Он купил у меня букет роз и сказал еще: «Не будь ты слепой, мы могли бы позабавиться втроем!» Вот и все. Я что-то подобное уже однажды слышала. И по-моему, от него же. В тот раз он говорил с кем-то о «небесном доме».
– Наркотики! – выдохнул доктор Мэй.
– Да. Но, может, я ошибаюсь и голос не тот! Правда, не ручаюсь. Канни его, наверное, заласкала, загладила… он даже задыхался чуть-чуть, этот голос…
– Как он может выглядеть, Лян? Каким ты себе его представляешь?
– Среднего роста, крепким. Наверное, немолодой уже. Но не слишком старый. Да, он еще сказал Канни: «Ты заметила, что у меня слева появилась седая прядка? Покрасить, а? Она меня не старит?» А Канни ответила: «Нет, не стоит. Мне такие мужчины нравятся. Они напоминают мне спелый, созревший плод».
– Белая прядь волос слева! – Доктор Мэй покачал головой, будто не нашел подходящих цветов, и сунул долларовую бумажку обратно в карман. А Лян шепнул: – Это ценная информация, Лян. Очень ценная. Вернусь-ка в бордель Ио. Пожелай мне удачи – вдруг я и увижу белую прядку.
В заведение мадам Ио доктора Мэя впустили с большим трудом. Пришлось даже немного поскандалить. Однако это помогло. Он занял привычное место в углу, поприветствовал жестом руки восседавшую на троне мадам и спросил бутылку виски.
«Человек с прядью седых волос, говоривший о „небесном доме“. Неужели я выхожу на прямую дорогу?» – подумал Мэй.
13
Доктору Меркеру никогда не узнать, каким смертельно опасным путем вернулись к нему чемоданы из клиники «Куин Элизабет». Линь передал ему их, низко поклонившись, сказал Янг Ланхуа на диалекте несколько слов, на которые она внешне никак не отреагировала, а потом объяснил по-английски, почему не привез аппаратуру. Доктор Меркер задумался.
– Если есть возможность всобачить мини-передатчики в мои фотоаппараты или в радио, значит, кто-то из врачей сотрудничает с нашими противниками, – сказал он.
– Или есть человек, который запросто у тебя бывает. – Янг сделала Линю знак, и тот, кланяясь и пятясь к двери, оставил их наедине.
– Никто в мою комнату не заходил. Если не считать комиссара Тинь Дзедуна.
– Вот уже один!
– Не смеши людей.
– Ну да, да. Но ты хорошенько вспомни: больше никто не заходил?
– Главврач! И два ведущих врача отделений. Все трое – англичане. Они исключаются.
– Почему?
– Не думаешь же ты, Янг, что…
– Но почему нет? – Она опустилась на один из чемоданов и сузила глаза. – Не будь столь высокомерен, дорогой, и не утверждай, будто белые неподкупны! В той смертельной драме, которая раскручивается на наших глазах, деньги никакой роли не играют. Деньги значат меньше всего – но не для мелких технических исполнителей. Представь себе, что твоему ведущему хирургу предлагают десять тысяч долларов наличными за одну-единственную услугу: вставить в твой приемник мини-передатчик. Неплохой гонорар за такой пустяк? Думаю, этому ведущему врачу десять тысяч не помешают.
– Чушь! Я своих коллег по госпиталю хорошо знаю.
– Ты можешь видеть лицо человека, но не его мысли! Больше к тебе никто не заходил?
– Никто.
– А женщины?
– Нет.
– Операционные сестры, например?
– У них, конечно, был свободный доступ ко мне в любое время.
– Ага! Они китаянки?
– В основном.
– Видишь, насколько расширился круг подозреваемых. Подумай еще, дорогой.
– Дважды меня навещал Ван Андзы.
– Тоже китаец!
– Да, но он для меня вне подозрений. Он сделал целый ряд вскрытий, он отличный врач, честолюбивый научный работник, он поначалу очень мне помог. Неважно, что он начал не с того конца. И не такие маэстро ошибаются!
– Как бы там ни было, с сегодняшнего дня ты на сушу ни ногой! – сказала Янг. – Ни по личным делам, ни по каким другим.
Пока мы не будем знать наших противников в лицо и не сумеем себя от них обезопасить.
– А тебя разве это не касается? – недовольно возразил Меркер. – Разве не в тебя стреляли! Ты тоже не сойдешь с джонки.
Она загадочно улыбнулась, слабо кивнула, направилась к ложу с шелковыми подушками и шелковым одеялом, разделась.
– Завтра опять тяжелый день. Ложись, будем спать.
– Я беспокоюсь о Мэй Такуне.
– Не надо, дорогой. – Она возлежала на подушках во всей своей ослепительной наготе, потягиваясь и сворачиваясь как кошка. – Он не пропадет. На суше его никто не знает. А в заведении мадам Ио драк и перестрелок не бывает. Может, туда какие убийцы и заглядывают, но убивают они не там, а в других местах, не у мадам Ио! Еще у древних китайцев в домах увеселения было столь же безопасно, сколь и в молельнях. Этой традиции придерживается и мадам Ио. И, как видишь, не просчиталась.
– Больше всего я боюсь, что после нескольких стаканов он забудет о своей роли…
– Там – нет, Фриц! – Она взяла его руку и поцеловала. – Мэй хочет отомстить за свою дочь. Это святой долг, и он его в виски не утопит! Иди ко мне, я устала: я так хочу быть с тобой, чувствовать тебя…
Ночь для них была коротка, и, когда они уснули, тесно сплетясь друг с другом, они не услышали, как вернулся доктор Мэй и как он, ликуя, издал на литаврах негромкую дробь.
В последние три недели транспортные сампаны доставляли на джонку доктора Мэя деревянные балки, жесть, дранку, глину, краску, сантехнику, медные трубы и другой строительный материал. Небольшая армия рабочих сорвала старые надстройки и по плану доктора Меркера соорудила совершенно новую верхнюю палубу с большой лабораторией, операционной, кабинетом онкологических облучений и десятью отдельными палатами; а внизу тем временем шел прием пациентов, которые теперь вместо продуктов и алкоголя привозили доллары, чтобы «их» больница продолжала расти.
А у комиссара Тиня волосы стояли дыбом. С исчезновением чемоданов пропал последний след, ведущий к доктору Меркеру. Если он не появится сам, отыскивать его в Гонконге или на островах нет никакой возможности.
На Янг, единственного человека, который знал его местонахождение, рассчитывать не приходится: Янг Ланхуа, звезда «Кантонского дракона», разорвала свой контракт. Это была страшная катастрофа для ночного клуба. Господин Чинь стенал и причитал и, когда у него появился Тинь, объяснил ему, что скорее всего клуб придется закрыть, потому что для Янг не найдется замены во всей стране, с чем Тинь охотно согласился; и переубедить ее тоже невозможно, ибо никто не знает, где она живет. Одни говорят, будто среди «водных китайцев», а другие уверяют, будто видели ее за оградой огромной загородной виллы.
Тинь велел немедленно прочесать тот район, но, разумеется, ее там не нашли. Патрульные катера, объезжавшие Яу Ма-теи и контролировавшие всю западную акваторию Коулуна, ничего утешительного сообщить не могли. Были опрошены сотни «водных китайцев», которым предлагались в виде вознаграждения большие деньги. Но бедняки из бедняков, которые, по мнению Тиня, готовы были за доллар свернуть шею кому угодно, никакого интереса к деньгам не проявляли. Для Тиня это был важный сигнал.
– Она живет на воде, – сказал он. – И Флиц у нее! Это катастрофа. Мы были так близки к цели, противник уже запсиховал, а теперь они опять успокоятся. И страшная болезнь вот-вот набросится на нас – горе нам! Мы не имеем никакого права опускать руки, сложить оружие!
В одном Тинь заблуждался: противная сторона отнюдь не успокоилась и не примирилась с исчезновением доктора Меркера. Как раз наоборот. Она подозревала, что его нарочно скрывают, чтобы дать ему основательно поработать в тиши. И, значит, опасность многократно возросла.
«Разыщите доктора Меркера!»
Господин Чао отдал этот приказ на очередной тайной встрече «внутреннего круга». Он собрал своих приближенных на складе солидной электротехнической фирмы в Виктории. Из соображений пожарной безопасности здесь нельзя было курить, все сидели опустив головы и выслушивали нелицеприятные слова своего невидимого повелителя.
– Я скоро пришлю каждому из вас шелковый шнурок, – вещал голос из динамика. – Достойны ли жизни глупцы, подобные вам? У нас тьма агентов, а мы до сих пор блуждаем во мгле! Где это видано? И с такой неповоротливостью мы собираемся подчинить себе мир? На нашем пути встал один-единственный человек, и мы застряли на месте. Не позор ли это?
– Я хотел бы напомнить, – осмелился прервать своего властелина медэксперт, – что мы исключительно по вашему приказу оставили доктора Меркера в живых. Мы имели не одну возможность…
– Мне требуются его знания, а не его тело! – выкрикнул господин Чао. – Если он нашел вакцину, противоядие, – мы должны переориентироваться! В этом все дело. Мы должны бить наверняка, уничтожать, оставаясь неуязвимыми. Только это гарантирует успех.
– Мы предполагаем, что доктор Меркер у Янг, – несмело проговорил другой.
– С чего вы взяли? – удивился господин Чао. – Какое отношение он имеет к Янг?
– А почему в нее стреляли?
– Это другой вопрос! Кто совершил покушение, остается загадкой.
– Я вчера вечером был в «Кантонском драконе», – сказал один из элегантно одетых господ, обращаясь к динамику на потолке. – Хотел увидеть и послушать Янг. Однако она больше не выступает. Она расторгла договор с ночным клубом. Больше ее там не видели.
– Немедленно перепроверьте! – снова выкрикнул господин Чао.
– Уж сделано. Уход Янг со сцены совпадает по времени с исчезновением доктора Меркера. С разницей всего лишь в сутки. Нет, это не случайность.
– Где они познакомились?
– Скорее всего, на вечере у Маклиндли.
– Если это подтвердится, вы сделали чрезвычайно тревожное сообщение! – Господин Чао, очевидно, задумался. Тишина стала гнетущей, все на складе нервничали и покрылись холодной испариной. Но вот снова прозвучал голос из динамика: – Я наведу справки. Если эта взаимосвязь действительно существует, то появляется серьезная надежда довольно скоро увидеть доктора Меркера вновь. Женщины, подобные Янг, в Гонконге бесследно не исчезают. Мы спустим на нее всех наших собак, и след отыщется.
Через час все они вышли со склада электротехнической фирмы с чувством некоторого облегчения. Шелковый шнурок им не пришлют, смертный приговор отменяется. Но надолго ли? Все они ощущали, что тень уже коснулась их своим крылом. Спасаться бегством бессмысленно. От господина Чао не убежишь, рука его достанет повсюду. Просто загадка, как удалось скрыться доктору Меркеру? У него наверняка есть помощники, которые куда опаснее его самого…
Маклиндли тоже был в плену тревожных мыслей. Его терзали два необъяснимых обстоятельства: где его друг доктор Меркер? И кто стрелял в Янг? И еще, пожалуй, третье: кто новый любовник Янг? Кто осмелился отнять ее у него? Кто растоптал его мечту? Обладать Янг Ланхуа, Цветком Орхидеи, стало с какого-то времени его единственным страстным желанием. Неисполнимым желанием человека, которому было достаточно щелкнуть пальцами, чтобы все так и бросились выполнять его приказания. И вдруг откуда ни возьмись появляется некто, более могущественный и привлекательный в глазах Янг, чем он!
Тинь Дзедуну не удалось выяснить ничего путного. Из хромированного револьвера Бэтти не стреляли, это точно. Единственное, что смущало Тиня, это то, что все улыбавшиеся убийцы-девушки имели точно такое же оружие. Дамских револьверов подобного образца в Гонконге великое множество, они предназначаются для самозащиты на очень близком расстоянии; но, как доказывало убийство во дворце Маклиндли, умелый стрелок в состоянии убить из него человека и на расстоянии шагов в двадцать – двадцать пять.
Тинь еще дважды появлялся у Маклиндли, просил Бэтти вновь и вновь повторить все, что она могла вспомнить о том вечере. Убийца улучил подходящий момент: все не сводили глаз с Янг, никто не оглядывался, и выстрел прозвучал из-за спин.
– Просто ума не приложу, – говорил Тинь, складывая листочки с показаниями Бэтти. – Из-за спин… над головами… Выходит, стрелявший стоял на некотором возвышении. Например, на балюстраде. Или на стуле. Или даже стрелял с балкона. Входной канал пули идет сверху вниз. Однако если кто-то встанет на стул или поднимется на балкон – на него непременно обратят внимание! По крайней мере, слуги! Во время номера Янг они ведь обходили гостей с прохладительными напитками. И, значит, не могли не видеть стрелявшего!
Однако они его не видели! Тинь спросил всех слуг и мажордомов. Нет, никто на стул не становился и на балюстраде не стоял. Не то они заметили бы, а как же!
– Когда прозвучал выстрел, я как раз вернулся от клетки с тиграми, – сказал их страж с руками-крюками. – Никто ни на каком возвышении не стоял. Это я увидел бы даже из парка.
– Что верно, то верно, – вздохнул Тинь Дзедун и добавил несколько слов, которые сразу вывели Маклиндли из равновесия: – Как бы там ни было, Янг перепугана насмерть. Порвала контракт с «Кантонским драконом» и спряталась неизвестно где.
– Разве она исчезла? – Маклиндли с трудом сдерживался, уголки его губ подергивались.
– Да, бесследно.
– И полиция не предприняла никаких шагов?
– Полиция, сэр, делает все возможное. Все мои люди на ногах. А вы случайно не знаете, где бы Янг могла найти надежное убежище?
– Я? Нет! Почему я?
– Вы ведь бывали у нее дома.
– В жизни не был. Я знаю только адрес «Кантонского дракона».
– Можете вычеркнуть его из памяти. И из записной книжки. Она туда не вернется.
– Боже ты мой – что все-таки случилось? – Маклиндли даже не скрывал, как взволнован. А Тинь не спускал с него внимательного взгляда. – Сначала в нее стреляют, потом она куда-то девается…
– Это, я думаю, ее личное дело. Это полицию не касается. Мы ищем Янг потому, что она может подсказать нам, где доктор Меркер.
– Какие отношения у моего друга Фрица с Янг? – чопорно спросил Маклиндли.
Тинь был несказанно рад, что может, наконец, произнести ту самую фразу, от которой Маклиндли взорвется:
– Однако что за вопрос, сэр? Нам всем отлично известно, что Янг и доктор Мелькель находятся в дружеских отношениях… если выразиться галантно.
А Маклиндли его слова как будто не тронули.
– И вы… вы знали это? – только и спросил он.
– Время от времени даже полиция бывает хорошо проинформирована! – улыбнулся Тинь. – К сожалению, Флиц отсутствовал на вашем празднестве, сэр. Тогда, возможно, события повернулись бы иначе. М-да, а теперь их обоих след простыл. Это мне не нравится. С их исчезновением возникла масса проблем, а им и горя мало. Это нечестно с их стороны. Тем более сейчас, когда благодаря стараниям доктора Мелькеля мы обрели столь важные данные.
– Если есть возможность всобачить мини-передатчики в мои фотоаппараты или в радио, значит, кто-то из врачей сотрудничает с нашими противниками, – сказал он.
– Или есть человек, который запросто у тебя бывает. – Янг сделала Линю знак, и тот, кланяясь и пятясь к двери, оставил их наедине.
– Никто в мою комнату не заходил. Если не считать комиссара Тинь Дзедуна.
– Вот уже один!
– Не смеши людей.
– Ну да, да. Но ты хорошенько вспомни: больше никто не заходил?
– Главврач! И два ведущих врача отделений. Все трое – англичане. Они исключаются.
– Почему?
– Не думаешь же ты, Янг, что…
– Но почему нет? – Она опустилась на один из чемоданов и сузила глаза. – Не будь столь высокомерен, дорогой, и не утверждай, будто белые неподкупны! В той смертельной драме, которая раскручивается на наших глазах, деньги никакой роли не играют. Деньги значат меньше всего – но не для мелких технических исполнителей. Представь себе, что твоему ведущему хирургу предлагают десять тысяч долларов наличными за одну-единственную услугу: вставить в твой приемник мини-передатчик. Неплохой гонорар за такой пустяк? Думаю, этому ведущему врачу десять тысяч не помешают.
– Чушь! Я своих коллег по госпиталю хорошо знаю.
– Ты можешь видеть лицо человека, но не его мысли! Больше к тебе никто не заходил?
– Никто.
– А женщины?
– Нет.
– Операционные сестры, например?
– У них, конечно, был свободный доступ ко мне в любое время.
– Ага! Они китаянки?
– В основном.
– Видишь, насколько расширился круг подозреваемых. Подумай еще, дорогой.
– Дважды меня навещал Ван Андзы.
– Тоже китаец!
– Да, но он для меня вне подозрений. Он сделал целый ряд вскрытий, он отличный врач, честолюбивый научный работник, он поначалу очень мне помог. Неважно, что он начал не с того конца. И не такие маэстро ошибаются!
– Как бы там ни было, с сегодняшнего дня ты на сушу ни ногой! – сказала Янг. – Ни по личным делам, ни по каким другим.
Пока мы не будем знать наших противников в лицо и не сумеем себя от них обезопасить.
– А тебя разве это не касается? – недовольно возразил Меркер. – Разве не в тебя стреляли! Ты тоже не сойдешь с джонки.
Она загадочно улыбнулась, слабо кивнула, направилась к ложу с шелковыми подушками и шелковым одеялом, разделась.
– Завтра опять тяжелый день. Ложись, будем спать.
– Я беспокоюсь о Мэй Такуне.
– Не надо, дорогой. – Она возлежала на подушках во всей своей ослепительной наготе, потягиваясь и сворачиваясь как кошка. – Он не пропадет. На суше его никто не знает. А в заведении мадам Ио драк и перестрелок не бывает. Может, туда какие убийцы и заглядывают, но убивают они не там, а в других местах, не у мадам Ио! Еще у древних китайцев в домах увеселения было столь же безопасно, сколь и в молельнях. Этой традиции придерживается и мадам Ио. И, как видишь, не просчиталась.
– Больше всего я боюсь, что после нескольких стаканов он забудет о своей роли…
– Там – нет, Фриц! – Она взяла его руку и поцеловала. – Мэй хочет отомстить за свою дочь. Это святой долг, и он его в виски не утопит! Иди ко мне, я устала: я так хочу быть с тобой, чувствовать тебя…
Ночь для них была коротка, и, когда они уснули, тесно сплетясь друг с другом, они не услышали, как вернулся доктор Мэй и как он, ликуя, издал на литаврах негромкую дробь.
В последние три недели транспортные сампаны доставляли на джонку доктора Мэя деревянные балки, жесть, дранку, глину, краску, сантехнику, медные трубы и другой строительный материал. Небольшая армия рабочих сорвала старые надстройки и по плану доктора Меркера соорудила совершенно новую верхнюю палубу с большой лабораторией, операционной, кабинетом онкологических облучений и десятью отдельными палатами; а внизу тем временем шел прием пациентов, которые теперь вместо продуктов и алкоголя привозили доллары, чтобы «их» больница продолжала расти.
А у комиссара Тиня волосы стояли дыбом. С исчезновением чемоданов пропал последний след, ведущий к доктору Меркеру. Если он не появится сам, отыскивать его в Гонконге или на островах нет никакой возможности.
На Янг, единственного человека, который знал его местонахождение, рассчитывать не приходится: Янг Ланхуа, звезда «Кантонского дракона», разорвала свой контракт. Это была страшная катастрофа для ночного клуба. Господин Чинь стенал и причитал и, когда у него появился Тинь, объяснил ему, что скорее всего клуб придется закрыть, потому что для Янг не найдется замены во всей стране, с чем Тинь охотно согласился; и переубедить ее тоже невозможно, ибо никто не знает, где она живет. Одни говорят, будто среди «водных китайцев», а другие уверяют, будто видели ее за оградой огромной загородной виллы.
Тинь велел немедленно прочесать тот район, но, разумеется, ее там не нашли. Патрульные катера, объезжавшие Яу Ма-теи и контролировавшие всю западную акваторию Коулуна, ничего утешительного сообщить не могли. Были опрошены сотни «водных китайцев», которым предлагались в виде вознаграждения большие деньги. Но бедняки из бедняков, которые, по мнению Тиня, готовы были за доллар свернуть шею кому угодно, никакого интереса к деньгам не проявляли. Для Тиня это был важный сигнал.
– Она живет на воде, – сказал он. – И Флиц у нее! Это катастрофа. Мы были так близки к цели, противник уже запсиховал, а теперь они опять успокоятся. И страшная болезнь вот-вот набросится на нас – горе нам! Мы не имеем никакого права опускать руки, сложить оружие!
В одном Тинь заблуждался: противная сторона отнюдь не успокоилась и не примирилась с исчезновением доктора Меркера. Как раз наоборот. Она подозревала, что его нарочно скрывают, чтобы дать ему основательно поработать в тиши. И, значит, опасность многократно возросла.
«Разыщите доктора Меркера!»
Господин Чао отдал этот приказ на очередной тайной встрече «внутреннего круга». Он собрал своих приближенных на складе солидной электротехнической фирмы в Виктории. Из соображений пожарной безопасности здесь нельзя было курить, все сидели опустив головы и выслушивали нелицеприятные слова своего невидимого повелителя.
– Я скоро пришлю каждому из вас шелковый шнурок, – вещал голос из динамика. – Достойны ли жизни глупцы, подобные вам? У нас тьма агентов, а мы до сих пор блуждаем во мгле! Где это видано? И с такой неповоротливостью мы собираемся подчинить себе мир? На нашем пути встал один-единственный человек, и мы застряли на месте. Не позор ли это?
– Я хотел бы напомнить, – осмелился прервать своего властелина медэксперт, – что мы исключительно по вашему приказу оставили доктора Меркера в живых. Мы имели не одну возможность…
– Мне требуются его знания, а не его тело! – выкрикнул господин Чао. – Если он нашел вакцину, противоядие, – мы должны переориентироваться! В этом все дело. Мы должны бить наверняка, уничтожать, оставаясь неуязвимыми. Только это гарантирует успех.
– Мы предполагаем, что доктор Меркер у Янг, – несмело проговорил другой.
– С чего вы взяли? – удивился господин Чао. – Какое отношение он имеет к Янг?
– А почему в нее стреляли?
– Это другой вопрос! Кто совершил покушение, остается загадкой.
– Я вчера вечером был в «Кантонском драконе», – сказал один из элегантно одетых господ, обращаясь к динамику на потолке. – Хотел увидеть и послушать Янг. Однако она больше не выступает. Она расторгла договор с ночным клубом. Больше ее там не видели.
– Немедленно перепроверьте! – снова выкрикнул господин Чао.
– Уж сделано. Уход Янг со сцены совпадает по времени с исчезновением доктора Меркера. С разницей всего лишь в сутки. Нет, это не случайность.
– Где они познакомились?
– Скорее всего, на вечере у Маклиндли.
– Если это подтвердится, вы сделали чрезвычайно тревожное сообщение! – Господин Чао, очевидно, задумался. Тишина стала гнетущей, все на складе нервничали и покрылись холодной испариной. Но вот снова прозвучал голос из динамика: – Я наведу справки. Если эта взаимосвязь действительно существует, то появляется серьезная надежда довольно скоро увидеть доктора Меркера вновь. Женщины, подобные Янг, в Гонконге бесследно не исчезают. Мы спустим на нее всех наших собак, и след отыщется.
Через час все они вышли со склада электротехнической фирмы с чувством некоторого облегчения. Шелковый шнурок им не пришлют, смертный приговор отменяется. Но надолго ли? Все они ощущали, что тень уже коснулась их своим крылом. Спасаться бегством бессмысленно. От господина Чао не убежишь, рука его достанет повсюду. Просто загадка, как удалось скрыться доктору Меркеру? У него наверняка есть помощники, которые куда опаснее его самого…
Маклиндли тоже был в плену тревожных мыслей. Его терзали два необъяснимых обстоятельства: где его друг доктор Меркер? И кто стрелял в Янг? И еще, пожалуй, третье: кто новый любовник Янг? Кто осмелился отнять ее у него? Кто растоптал его мечту? Обладать Янг Ланхуа, Цветком Орхидеи, стало с какого-то времени его единственным страстным желанием. Неисполнимым желанием человека, которому было достаточно щелкнуть пальцами, чтобы все так и бросились выполнять его приказания. И вдруг откуда ни возьмись появляется некто, более могущественный и привлекательный в глазах Янг, чем он!
Тинь Дзедуну не удалось выяснить ничего путного. Из хромированного револьвера Бэтти не стреляли, это точно. Единственное, что смущало Тиня, это то, что все улыбавшиеся убийцы-девушки имели точно такое же оружие. Дамских револьверов подобного образца в Гонконге великое множество, они предназначаются для самозащиты на очень близком расстоянии; но, как доказывало убийство во дворце Маклиндли, умелый стрелок в состоянии убить из него человека и на расстоянии шагов в двадцать – двадцать пять.
Тинь еще дважды появлялся у Маклиндли, просил Бэтти вновь и вновь повторить все, что она могла вспомнить о том вечере. Убийца улучил подходящий момент: все не сводили глаз с Янг, никто не оглядывался, и выстрел прозвучал из-за спин.
– Просто ума не приложу, – говорил Тинь, складывая листочки с показаниями Бэтти. – Из-за спин… над головами… Выходит, стрелявший стоял на некотором возвышении. Например, на балюстраде. Или на стуле. Или даже стрелял с балкона. Входной канал пули идет сверху вниз. Однако если кто-то встанет на стул или поднимется на балкон – на него непременно обратят внимание! По крайней мере, слуги! Во время номера Янг они ведь обходили гостей с прохладительными напитками. И, значит, не могли не видеть стрелявшего!
Однако они его не видели! Тинь спросил всех слуг и мажордомов. Нет, никто на стул не становился и на балюстраде не стоял. Не то они заметили бы, а как же!
– Когда прозвучал выстрел, я как раз вернулся от клетки с тиграми, – сказал их страж с руками-крюками. – Никто ни на каком возвышении не стоял. Это я увидел бы даже из парка.
– Что верно, то верно, – вздохнул Тинь Дзедун и добавил несколько слов, которые сразу вывели Маклиндли из равновесия: – Как бы там ни было, Янг перепугана насмерть. Порвала контракт с «Кантонским драконом» и спряталась неизвестно где.
– Разве она исчезла? – Маклиндли с трудом сдерживался, уголки его губ подергивались.
– Да, бесследно.
– И полиция не предприняла никаких шагов?
– Полиция, сэр, делает все возможное. Все мои люди на ногах. А вы случайно не знаете, где бы Янг могла найти надежное убежище?
– Я? Нет! Почему я?
– Вы ведь бывали у нее дома.
– В жизни не был. Я знаю только адрес «Кантонского дракона».
– Можете вычеркнуть его из памяти. И из записной книжки. Она туда не вернется.
– Боже ты мой – что все-таки случилось? – Маклиндли даже не скрывал, как взволнован. А Тинь не спускал с него внимательного взгляда. – Сначала в нее стреляют, потом она куда-то девается…
– Это, я думаю, ее личное дело. Это полицию не касается. Мы ищем Янг потому, что она может подсказать нам, где доктор Меркер.
– Какие отношения у моего друга Фрица с Янг? – чопорно спросил Маклиндли.
Тинь был несказанно рад, что может, наконец, произнести ту самую фразу, от которой Маклиндли взорвется:
– Однако что за вопрос, сэр? Нам всем отлично известно, что Янг и доктор Мелькель находятся в дружеских отношениях… если выразиться галантно.
А Маклиндли его слова как будто не тронули.
– И вы… вы знали это? – только и спросил он.
– Время от времени даже полиция бывает хорошо проинформирована! – улыбнулся Тинь. – К сожалению, Флиц отсутствовал на вашем празднестве, сэр. Тогда, возможно, события повернулись бы иначе. М-да, а теперь их обоих след простыл. Это мне не нравится. С их исчезновением возникла масса проблем, а им и горя мало. Это нечестно с их стороны. Тем более сейчас, когда благодаря стараниям доктора Мелькеля мы обрели столь важные данные.