Костин Андрей. Канатные плясуны

   - Ну и в чем теперь твоя выгода? - Дима на мгновение оторвался от дороги и посмотрел на нее.
   - Вы люди солидные, к тому же пожилые, на дорогой машине. Вы не станете эксплуатировать бедную сироту, которая спасла вам жись, - делано плаксивым голосом сообщила девица.
   - Жизнь, а не жись, - снова поправил Дмитрий.
   - Чего ты хочешь? - настаивал Ренат.
   - Прокататься с вами. Я ж говорила - всего-то за еду и дорогу. Захотела устроить себе отпуск. Ну как, по рукам? Прокатаемся?
   - Прокатиться, а не прокататься, - пробормотал Дима себе под нос.
   - Если бы не она, неизвестно, были бы мы теперь живы, - выразил свое мнение Семен.
   - Я что, я не против, - Ренат пожал плечами. - Стащить у нас она все равно ничего не сможет, так как сумка с продуктами осталась на дороге... Но только прошу тебя, - обратился он к девушке, - отлепи жвачку, которую ты только что приклеила к дверной ручке...
   - Ох, все мои приправы в той сумке, посуда... - застонал Семен. - Мы все оставили на дороге...
   - Да плевать на приправы. Деньги и документы при нас, кое-что из вещей сохранилось, остальное купим при первом же случае, - беззаботно заметил Дима.
   - А вдруг я убил этого парня, стукнув его сумкой со сковородой?!... По этой сумке могут нас найти... Надо ехать в ближайшее отделение милиции и все самим рассказать, - подвел итог Семен.
   - Что рассказать? - поинтересовался Дима.
   - Да и сумка ваша - тю-тю, - весело добавила девица. - Вместе с приправами. Нет больше вещественного доказательства.
   - Как это - тю-тю?
   - Если джип они не отобрали, то хоть чем-нибудь поживятся, - пояснила она. - А труп своего подельника, если, конечно, вы на самом деле его умудрились убить своей сумкой, сами же и зароют. Вместо ваших трупов, - уточнила она, отклеив жвачку от ручки и снова засунув ее в рот. - Наверняка, яму они предварительно откопали где-нибудь в лесу, чтобы потом время не тратить. Так что все будет чисто.
   - Я бы сейчас же вернулся в Москву, - сказал Семен.
   - Кстати, о Москве, - девица обернулась к нему. - Заметили, какие номера были на их машине? Московские.
   - Ну и что?
   - Ваш джип "пасли" с самой Москвы.
   - Не слишком ли много чести? - Ренат пожал плечами.
   - Не знаю, папаша, тебе лучше знать, - передразнивая его, девица тоже пожала плечами.
   - А если... - начал Дима.
   - Что - если? - Номера автомобиля - московские. Газета, которую они, а это были именно они в придорожном ресторане, забыли на столе - тоже, московская, сегодняшняя. К тому же твой сосед по офису... Трупин... Которого застрелили...
   - Ну и что? - повторил Ренат.
   - В газете написано - после убийства видели отъезжающую от здания машину.
   - Ну и что?
   - А что, если видели именно их машину? Именно эти лжепатрульные, а проще говоря, бандиты, и убили твоего коллегу, и теперь гонятся за нами, а вовсе не за тем, чтобы нас ограбить.
   - А зачем они за нами гонятся? - недоумевал Ренат.
   - Вдруг кто-то из нас троих, а мы все находились рядом с местом преступления, смог что-то такое "лишнее" увидеть? И теперь является опасным свидетелем, которого необходимо устранить.
   - Фантазер. Писатель.
   - Папашки, - весело воскликнула девица, - вы что, успели влипнуть еще в какое-то преступление? А с виду - порядочные...
   - и засунула в рот новую пластинку жевательной резинки.
   - Подожди ты, - отмахнулся Дима. - Там в газете... Под сиденье засунул, достань.... Надо перечитать заново... - он съехал с основной трассы, и теперь машину покачивало на ухабах.
   - Там еще насчет коммерческой деятельности потерпевшего было написано... У меня появилось еще одно соображение...
   - Хватит соображать и вести машину одновременно, - решил Ренат, - Ты мне на этих кочках все раздолбаешь.
   - Подожди, впереди какие-то строения... - При чем здесь строения?
   - Выглядят заброшенными.
   - Тем более, зачем нам какая-то брошенная фазенда?
   - А ты собираешься появиться в гостинице в залитой чужой кровью одежде? - спросил Дима. - Переночуем здесь, приведем себя в порядок. Чтобы никаких следов.
   * * *
   Временный забор из сетки-рабицы окружал массивное трехэтажное здание из красного кирпича. Вместо окон в здании зияли пустые провалы, а бетонные плиты, служащие дорожкой к дому, обросли лишайником.
   - Веселенькое местечко, - заметил Семен, вылезая из джипа.
   - За последние лет пять мы здесь первые живые люди, - согласился Ренат. - Это просто рок какой-то, - сменил он тему.
   - А вот каждый раз за последние двадцать лет я появляюсь в этих краях с разбитым носом, - и сам засмеялся, а остальные промолчали.
   Он с сожалением принялся рассматривать испачканную кровью спортивную куртку.
   - Примета времени, - с пафосом сообщил Дима, оглядывая место предстоящей ночевки. - Какой-нибудь новый русский - вроде тебя, Ренат, - уточнил он, начал строить особняк. Вид, особенно на речку и дальний лес - по-отрясающий. Но насладиться не успел. По носу дали.
   - Я не новый русский, а старый татарин, - обиделся Ренат.
   - Ну что ж, - Дима временно взял командование на себя, пока Ренат не придет в себя от пережитого. - От ветра спрятаться есть где, машину загоним в недостроенный гараж, ее и не видно будет. Теперь за водой на речку, и поужинаем...
   - Надо сначала обследовать дом, - осторожно предложил Семен. - Не нравится мне он что-то. Мрачный какой-то.
   - Это от освещения, - легкомысленно заключил Дима. - На закате все кажется мрачным. Вот в маленьком литовском городе я знаю костел, так на закате кажется, что с него слетают гаргулы.
   - Кто-кто?
   - Я где-то читал это слово, - вступился за Диму Семен. - Это такие с крылышками, зубастые, из камня... Я знаю это слово, я его только забыл.
   - Бр-р-р, - эмоционально отреагировала девица. - Я лучше пока за водой на речку схожу.
   - Сейчас, - Ренат на мгновение скрылся в машине и появился, держа в одной руке канистру, а в другой - спиннинг. - Речка обещает быть интересной. Если я не принесу через час пару-тройку щучек, а то и судаков, можете сломать удочку об мою голову.
   И направился вниз, по сбегающей к реке тропинке.
   - Куртку оставь! - крикнул ему вслед Семен. - Я постираю...
   Остановившись, Ренат передал спиннинг и канистру девушке, стянул с себя куртку и бросил. Куртка упала аккурат под колеса.
   - Ждите, пацаны, с добычей, - несколько гундосо из-за распухшего носа крикнул он.
   Девица захихикала.
   * * *
   У реки Ренат быстро собрал спиннинг, затянул кольцами катушку и одному ему известным узлом привязал "хвост". Девица тем временем стащила через голову желтую, запачканную на плече в машинном масле блузку. Под блузкой у нее ничего не было.
   - Чего уставился, папашка, - хохотнула она. - Забыл, поди, как сиськи выглядят? Смотри, хорошенькие молоденькие сиськи.
   - Доченька, - только по дрожанию кончика спиннинга можно было догадаться, как злится Ренат. - Я много чего видел... И провалами памяти не страдаю. Что же касается твоих...
   - Ладно, ладно, проехали, - согласилась девица. - Просто искупаться хочу, а то некогда было. Неделя пришлась тяжелая. Могу себе устроить личную гигиену?
   И она стала стягивать джинсы, вращая коленями, словно репетировала твист.
   - Ты только воду в канистру набери прежде, чем помоешься, - хмуро заметил Ренат.
   - Папашка, река-то проточная, - отпарировала девица. - Какая разница?..
   * * *
   - Как можно быть спокойным? - пробормотал Семен, подняв брошенную Ренатом куртку. - Я - я! Ударил по голове человека. Пусть бандита. Кстати, был там еще другой, который с этой девушкой в кусты отошел, помнишь? - он обратился к Диме. - Мы выстрел услышали... А она ведь одна вернулась? А куда тот, что с ней удалился, делся? А вы тут про рыбалку, про ночевку...
   - Расслабься, - посоветовал Дима. - Что нам теперь, пеплом голову посыпать? Постой, - он достал из кабины свою сумку, покопался в ней и выудил увесистый томик. - Счас, зачту. "Так говорил Заратустра" называется. Дело вот в чем. Этот самый Заратустра наблюдает, как над рыночной площадью пляшет на канате плясун. Плясун, естественно, падает. "Теряя жизнь, я ничего не теряю, сообщает перед смертью канатный плясун. - Я немного больше животного, которого ударами и впроголодь научили плясать." Ну и, естественно, так называемый Заратустра взваливает труп плясуна на плечи и тащит, чтобы где-нибудь похоронить, бормоча при этом: "Поистине, прекрасный улов был сегодня у Заратустры. Он не поймал человека, зато труп поймал его". Так вот, подхожу к главному. Шел он и шел с трупом на плечах, сначала по городу, и люди смеялись и шушукались между собой: "Заратустра уносит с собой мертвую собаку: браво, Заратустра обратился в могильщика! Ибо руки наши слишком чисты для этой поживы. Не хочет ли Заратустра украсть у черта его кусок? Ну, так и быть! Желаем хорошо поужинать! Если только черт не более ловкий вор, чем Заратустра! - Он украдет их обоих, он сожрет их обоих!". А потом уже в лесу, прикидывая, как пристроить труп, чтобы защитить его от волков, Заратустра вдруг захотел кушать. "Голод нападает на меня как разбойник, - с удивлением заметил он. - В лесах и болотах нападает на меня голод мой и в глубокую ночь"...
   Тем временем Семен, порыскав по оставшимся сумкам, достал двухлитровую бутылку "кока-колы" и тазик. Вылил туда содержимое бутылки, а потом замочил в коле окровавленную куртку Рената.
   - Я где-то читал, что для запачканной, засаленной одежды бутылка кока-колы лучше двух пачек обычного порошка, - смущенно пояснил он. - Не знаю, возьмет ли кровавые пятна... Так для чего ты мне прочитал этот отрывок из Ницше?
   - Даже с трупом на плечах человек хочет есть. Плюс другие естественные потребности.
   - А-а... И куда он в результате спрятал труп?
   - В дупло дерева на высоте своей головы.
   * * *
   Пока Семен стирал куртку, Дима решил обследовать дом.
   Казалось, дом был брошен строителями в одно мгновение, и даже рабочий комбинезон валялся на деревянных лагах, ведущих на второй этаж. Дима запустил руку в карман комбинезона и выудил пачку сигарет "Прима" и листок бумаги, исписанный бисерным почерком.
   "Сегодня мне приснился сон, - писал неведомый владелец комбинезона, - ты лежишь на спине, а между ног у тебя на коленях стоит мохнатый мужчина. У него такая длинная шерсть на спине, что завивается колечками. Я вроде как подхожу ближе, и мне кажется, что у мохнатого маленькие лакированные ботинки. А это не ботинки вовсе.
   Вчера бригадир сказал, что если я не приду вечером к ним в вагончик, меня закопают прямо в огороде. Они просто бандиты, не понимаю, как они вдруг стали строителями? Да они и не строят вовсе, строим мы, рабы. Их дело - тыкать нам в лицо стволом ружья и кричать.
   Вчера один таджик, а их несколько таджиков работает на бетоне, позволил себе возразить одному из надсмотрщиков, который ударил его палкой - как ты смеешь, у меня пятеро сыновей. А потом зачем-то добавил: "козел ты". Таджика увели и больше мы его не видели. Бригадир сказал, что его уволили и посадили на попутную машину в Таджикистан. Но я не верю. Скоро должен приехать хозяин, для которого мы строим, и я скажу, чего бы мне это ни стоило, я скажу: ты строишь дом, ты строишь счастье своей семьи, но нельзя в фундамент замуровывать трупы."
   Дима, не дочитав, спрятал листочки в карман, а из пачки "Примы" достал сигарету и закурил. Он уже собирался по положенным наискось доскам взобраться на второй этаж, когда снаружи послышался голос Рената:
   - Пацаны, как и обещал. Четыре рыбки. Чтобы вы без меня делали?
   - А я, - засуетился Семен, - тут шампиньоны нашел...
   - Шампиньоны здорово растут на удобренной почве, - тоном знатока пояснил Ренат.
   - Удобренной... смотря чем, - сказал Дима, появляясь из проема, где по замыслу архитектора должна была быть дверь.
   * * *
   - Мужики, чего расскажу, - понизив голос, сообщил Ренат. - Когда мы с этой девицой пошли на речку, она купалась. Разделась - совсем. И я вам со знанием дела доложу - волосы у нее на голове - крашеные. Она должна быть шатенка.
   - Нехорошо подглядывать за маленькими девочками, - назидательно заметил Дима. - Она тебе в дочки годится.
   - Нет, ты подумай: если она перекрасила волосы, может, она выдает себя за другую? Может, она заодно с бандитами?
   - А при чем здесь волосы? Тем более на лобке?
   - Чтобы мы потом ее не опознали. - пояснил Ренат. - Вот, ляжем спать, а утром, без шума и пыли, мой джип - тю-тю. Если ее после поймают, а меня позовут на опознание, что я смогу? Скажу - блондинка?.. Или шатенка?
   - А ты ее по тем волосам, которые натурального цвета, опознавай, заржал Дима.
   - Мужики, мне нужны панировочные сухари, - жалобно попросил Семен. Тогда я вам такое... ТАКОЕ приготовлю, пальчики оближите. И еще пару крутых яиц...
   - На что ты намекаешь? Парни мы, конечно, крутые...
   - Да погоди ты со своими яицами, - отмахнулся Ренат. - Она "плечевая", понимаете? Она - продажная. Продастся любому.
   - Вот и попользуйся, - нехотя предложил Дима.
   - Верно, - согласился Ренат, - я за ней этой ночью присмотрю. А фигура, доложу тебе, идеальная. Когда разделась, мне показалось, я не спиннинг в руках держу...
   - Я даже петрушку нашел в огороде, кто-то посадил, - простонал Семен. Вот только где взять сковородку и сухари...
   - Заразу еще подцепишь, пока присматривать будешь, - предположил Дима. Ты представляешь, кто у нее мог быть до нас? Давай лучше свяжем?
   - А презервативы на что?
   - А у тебя и презервативы с собой?
   - Нет... Может, у нее самой есть? Ведь, все-таки, это ее бизнес.
   - Разве что с резинкой... - нехотя согласился Дима. - Но на твоем месте я бы, Хан, не рисковал.
   - Избавимся от нее при первом же случае. Но пока будем следить... По очереди.
   - Меня - уволь, - хмуро сказал Дима.
   - Никто ж тебе интима не предлагает. А сторожить придется. Тише! Вон, вон она идет! Спроси ты, Митрич, есть ли у нее презервативы? Как человек искусства, у тебя получится... Этак остроумно, вроде вскользь спроси...
   - Девушка, - крикнул Дима, - а у вас не найдется...
   - Мне панировочные сухари нужны, - Семен схватился за голову и покраснел.
   - А у меня черствая буханка имеется, - веселым голосом сообщила девица. - Если растолочь, будут сухари. И еще пара яиц - вам не пригодятся? Свежие яйца, я их утром из-под курицы стащила.
   - Сема, я тебе это припомню, - сквозь зубы сообщил Ренат.
   - У тебя же жена - такая хорошенькая... - еще тише, чем он, пояснил Семен.
   - Ага. Восемь лет уже знаю, какая хорошенькая. На ощупь могу определить в темноте...
   - Сема, - с каким-то облегчением подытожил Дима. - В первую же аптеку, которая попадется на дороге, идешь ты.
   - Зачем?
   - За резиновыми изделиями. Как я понял, девушка едет с нами до конца. До твоего конца, понял меня, Сема? - с угрозой в голосе уточнил он.
   * * *
   - Эй, пора бы познакомиться, - не ясно, слышала ли она их разговор, но подойдя ближе протянула ладонь как для приветствия, - Джессика... представилась девушка.
   Ренат и Семен назвали себя и несколько церемонно скрепили это предложенным ею рукопожатием.
   А Дима вместо своего имени поинтересовался:
   - Джессика? Это еще что за зверь?
   - Имя такое есть, - вступился за девушку Семен. - Я сам читал в журнале про актрису, не помню фамилию, которая с обезьяной гигантской снималась. Так вот она - Джессика...
   - Это где жена мужу с шимпанзе изменяет?
   - Все мужики обезьяны, только не все гигантские, - хохотнула девица, которая назвала себя таким странным именем.
   - Может, сокращенно станем называть ее "Джес"? - предложил Дима. - или "Сика"?
   - Меня вообще-то Евгения зовут, Женя. Но какое-то мужское имя родители дали. Мне Джессика больше нравится, и звучит похоже...
   - Слушай, - Ренату нетерпелось сменить тему, и он обратился к Диме. Раз ты такой умный, то скажи, почему Трупина убили... Вернее, почему бандиты решили за нами погнаться?
   - Сейф был открыт.
   - Что?
   - Что-то из сейфа забрали.
   - Откуда знаешь?
   - В газете написано. Я перечитал, пока ты свой улов демонстрировал.
   - Ну, и если взяли какие-то документы?.. - А если взяли, значит, кому-то они позарез нужны. Вот нас и ловят те, кому нужны. Они полагают, что взяли мы.
   - Какой ты писатель, толком объяснит ничего не можешь. Лучше дай газету, я сам прочитаю.
   - Блин! - вдруг заорал Дима. - Семен Семеныч, ты чего делаешь?!
   - Рыбу чищу.
   - Я вижу, что рыбу чистишь. Но на ЧЕМ ты ее чистишь!
   - На газете.
   - А как я костер разводить буду? За берестой в лес, что ли, идти?
   - Папашки, не ругайтесь, - встала между ними Джессика, - у меня полная сумка ненужных бумаг.
   - А зачем тебе столько? - удивился Дима.
   - А ночевать? Не всегда ведь в кабине удается. Под одежду запихнешь, и тепло...
   - Резонно, - подал голос Ренат. - Поделись на эту ночь бумажкой со мной.
   - Да запросто, - она пренебрежительно махнула рукой. - Ты такой толстый, значит, калорифера не надо.
   Семен выпотрошил щучек, потом натер их солью и перцем, которые нашлись в сумке у Димы. Мелко нарубил очищенные шампиньоны, смешал их с зеленью, найденной на заброшенном огороде, а также яйцами и размолотыми сухарями, которыми внесла свою долю Джессика. Запихав смесь внутрь рыбин, он стянул им брюшка травинкой.
   - А сковородка и масло? - вздохнул он, глядя на произведенное кулинарное искусство.
   - Глина! - хлопнул себя по лбу Ренат.
   - Глина?
   - Я видел у реки хорошую жирную глину. Закатаем рыбу в глину и запечем на углях...
   - Запечете, да, на углях? - мстительно возразил Дима, мотнув в сторону "конским хвостом". - А костер? Эти доски со стройки не загорятся. Они пропитаны специально...
   - Держи, - девица сунула руку в рюкзачок и достала первую попавшуюся бумажку. - Не хватит, я тебе еще дам... У меня, кстати, целая пачка...
   - Между прочим, - Ренат поджал губы, - настоящие туристы разжигают костер с одной спички.
   - Тут доски специальным раствором пропитанные, - вдруг вступилась за Диму девица.
   - Будет вам костер, - пробурчал Дима, поджигая бумагу. - Тоже мне, критики. Небось, зажигалку "Zippo" только с третьего раза запалить способны... Слушай, а бумага твоя горит хреново... И с водяными знаками какая-то...
   - Да это вроде как ваучеры, - Джессика пренебрежительно махнула рукой, я на автобусной остановке целую пачку нашла. Маленькие по размеру, конечно. Но влагу очень здорово в себя вбирают. Я их в обувь, как правило, запихиваю.
   * * *
   Сложенные "колодцем" дрова вспыхнули необыкновенно синим пламенем. Потом костер приобрел красный оттенок и горел, потрескивая и выбрасывая вверх рои искр, пока не превратился в угли, которые в наступившей темноте казались драгоценными камнями, превосходящими сокровища Агры.
   - Да, влипли, - вздохнул Семен, пристально наблюдая, как опустошается миска с его стряпней. - Девушка, - он осторожно обратился к Джессике, - А что случилось с тем молодым человеком, выдававшим себя за милиционера? С тем, тем самым, который уединился с вами в кусты? Мы выстрел слышали...
   - Он споткнулся, папаша. Натурально споткнулся. И не порть аппетита, она закончила есть и тут же, распечатав пакетик, сунула в рот пластинку жевательной резинки.
   - Ни-чя-го, - оценил Дима кулинарные способности школьного товарища и смачно сплюнул прилепившуюся к губе косточку. - Разве что пересолил чуток...
   - Но выстрел... - неуверено напомнил Семен.
   - Бум! - она надула пузырь из жвачки вместо ответа. - Вот тебе и выстрел, папашка.
   - Так что же могли взять из сейфа у этого Трупина? - ни к кому не обращаясь вернулся к теме Ренат, раскуривая от тлеющей головешки сигару.
   Он выкуривал две сигары в день. А Дима - целую пачку сигарет. Двадцать штук.
   - Тебе лучше знать, - Дима пожал плечами. - Ты же с ним дверь в дверь работал.
   - Да, влипли, - вздохнул Семен, стараясь сесть так, чтобы в его сторону не несло сигарным дымом. - Хан, ты работал в одном и том же месте с убитым, да еще кто-то видел, как мы отъехали на джипе в то же время, когда произошло преступление.
   - И за нами погнались бандиты, которым понадобилось то, что лежало в сейфе, - кивнул Дима. - Вернее то, что из сейфа было украдено. И правоохранительные органы, уверен, тоже нами интересуются. Что же там лежало в сейфе, вот загадка? - он обвел взглядом слушателей, уютно расположившихся вокруг костра.
   Подброшенные только что доски, которые прежде не хотели гореть, теперь выстреливали в ночное звездное небо искрами. - Ренатик, а ты ведь - главный подозреваемый. Работал вместе, общие дела, наверное, были, и джип твой, что замечен поблизости преступления. Весьма вероятно, отпуск ожидает быть интересным и вовсе не таким благополучным, как мы себе его представляли.
   - На хрена мне надо было его убивать, - поморщился Ренат.
   - Мы с ним даже не партнеры... Так - привет-привет... Кстати, у меня еще и алиби имеется.
   - Вот как?
   - Незадолго перед отъездом я зашел к Трупину. Попросил, чтобы он забирал мою почту и "скачивал" с Интернета... А то накопится... Сотрудников своих я ведь всех еще два дня назад распустил. Пусть отдохнут, так выгоднее - в отпуск всем сразу...
   - Когда это ты заходил? - удивился Семен. - Мы же с тобой, пока Митрича ждали, кофе пили... - он назвал Диму школьным прозвищем.
   - Да еще до того, как ты появился... Где-то около семи.
   - Кстати, кофе варить ты не умеешь, - Семен поджал губы.
   - Так то не я, обижаешь, я секретаршу того самого Трупина и попросил. Моя-то уже в отпуске. Секретарша Трупина приготовила кофе и оставила в приемной. А к Трупину я как раз перед твоим приходом заходил.
   - Вот ты и мог его пришить, когда заходил насчет почты и кофе. Нет, мужики, - замахал руками Дима, - я вовсе не хочу сказать, что Хан замочил соседа из-за того, что его секретарша не умеет варить кофе. Но...
   - И я тоже не умею кофе варить, - призналась Джессика. - Каждый раз получается так, что резиной пахнет. Или презервативами. Палеными. Но вы ведь меня за это не замочите?
   - Во-во, - подтвердил Семен. - Кофе - уникально тонкая субстанция, и запах, как и вкус, может зависеть от прокладки в кране, из которого набирают воду. Даже чай не так чувствителен... Запах главнее вкуса. При случае объясню, как этого добиться.
   - Я не говорю, что Хан убил... Даже если б убил, я все равно на его стороне был бы. Но так могли подумать... - попытался объяснить Дмитрий.
   - Так не могли подумать, - Ренат докурил сигару и бросил окурок на тлеющие угли. - Когда я уходил от Трупина, он был жив и здоров, и даже довольно весел. Это может подтвердить его секретарша.
   - Что ж, один свидетель есть, - согласился Дима. - Если, конечно, про секретаршу ты не выдумал.
   - Видел бы ты ее, сразу понял бы, что такую выдумать - фантазии не хватит.
   - Что, красотка?
   - Ослепительная женщина! - вдруг вставил Семен.
   - Ишь ты, наш девственник, а ты откуда знаешь? - удивился Дима.
   - Случайно, - Семен даже покраснел, - когда мимо двери проходил, а дверь была открыта... Ослепительная женщина и очень стильная... Я таких только на обложках журналов видел.
   Королева, одним словом. Шатенка, глаза зеленые, платье модное, короткое, ножки - точеные, каблучки высокие...
   - Но я думал, ты женщин не замечаешь, - ехидным голосом заметил Дима.
   - Я на нее не как на женщину смотрел, а как на явление природы. Она еще мою сумку увидела и спрашивает: "Куда-то собрались?" А я ей - в Нововладимир, в отпуск. Она так улыбнулась и говорит: "Как романтично..." - Бродяги, я, пожалуй, пойду баиньки, - сообщила девица совершенно сонным голосом, - Мой дальнобойщик в четыре утра меня разбудил, так что и поспать в прошлую ночь не удалось.
   - Что верно, то верно - пора, - Ренат поднялся.
   - Я, чур, в машине, - Семен живо тоже вскочил, - а то тут змеи могут быть.
   - Ложитесь с Димкой в машине, - согласился Ренат. - А я в спальнике где-нибудь тут, - он огляделся, подыскивая подходящее место, и наткнулся взглядом на Джессику. - У меня спальник, между прочим, на заказ шили, на гагачьем пуху, там трое уместятся. Лучше, чем на газетках, верно? Приглашаю...
   - Гага северная птица, - ни к селу ни к городу сообщила девица, - она морозов не боится, и умеет на ходу... В спальник, так в спальник, я разве против, чесаться не буду... - и в очередной раз хлопнула пузырем из жвачки.
   - Ренат, - вдруг проявил джентльменские наклонности Дима.
   - Я могу и сам где-нибудь пристроиться. Там, в доме, сохранилась часть настила... Пусть девушка ложится в машину.
   Сема ее не потревожит, да он и места мало занимает...
   Ренат ответил многозначительным взглядом.
   - Хан, я сам могу к тебе в спальник, - торопливо предложил Семен, может, тут змей вовсе и нет. А девушка свободно разместится в джипе одна.
   Взгляд у Рената стал испепеляющим.
   - В спальник, так в спальник, - легко согласилась девица, - Папашки, вы тут из-за меня не спорьте, дорога-то впереди длинная.
   * * *
   Диме привидилось, что на него кто-то смотрит. Открыл глаза и увидел в зияющем проеме окна сидящего на корточках таджика. Таджик был почти натуральный, только немного прозрачный, в тюбетейке и длиннополом ватном халате. Сидел он прямо на подоконнике, свесив наружу зад.
   - Ты кто? - испуганно и беззвучно спросил Дима.
   - Ай-яй-яй, нехорошо, - сказал таджик с акцентом, с которым, по мнению Димы, и должны говорить таджики. - Ай-яй-яй, нехорошо, убили парня, ай-яй-яй, ни за что ни про что замочили. Теперь мертвый гонится за вами, а что ему остается?
   - Кто убил? - спросил Дима, чувствуя, как одервенело тело: то ли от страха, то ли от ночной прохлады.
   - Кто убил, тот сам знает, - глубокомысленно заключил таджик речетативом.
   - А ты, ты откуда знаешь, что убили?
   - Ночным людям все известно, - таджик покачал головой. Наконец, понимая, что его преследует кошмар, Дима задал вопрос:
   - Если все известно, то кто же убил Трупина?
   - Плохо соображаю, - признался таджик. - Не помню уже. И раньше плохо соображал, а после того, как по голове обрезком трубы ударили, - он снял тюбетейку и повернул голову так, чтобы Диме была видна глубокая вмятина в черепе, - совсем не соображаю. Скажу только - каждый из вас, как только мертвым станет, тоже все узнает...