Страница:
Диана стояла и молча смотрела на происходящее.
— Нам тоже отплывать завтра утром, — заговорила она, глядя на капитана Кастьерса. — Я не знаю, что теперь делать.
Рафаэл, как и все мужчины, не мог смотреть на отчаявшуюся женщину.
— Куда вы собирались… собираетесь отправиться?
— В Вест-Индию. На Тортолу или остров Святого Фомы. Капитан удивился, посмотрел на Диану и тут же осознал, что у него появилась возможность находиться в обществе этой дамы длительное время.
— На каком корабле? — поинтересовался он.
— Я не знаю точно… нет, постойте, на «Нельсоне»— Капитана зовут Пауттен.
— И он дурак, — вставил Ролло, услышав последнюю фразу. — Господи, да этот болван разбил свой последний корабль. Попади я к нему на судно, я бы поднял мятеж.
Диана беспомощно переводила взгляд с одного на другого.
— Мы плывем на остров Святого Фомы, — сказал капитан Кастьерс, не желая упустить свой шанс. — Кроме того, у меня на борту «Сирены» есть отличный врач, который сможет осмотреть его светлость.
Диану больше всего беспокоил Лайонел.
— А не могли бы вы позвать этого врача сюда, капитан?
— Почему бы вам просто не перебраться на корабль? Там мой врач и позаботится о лорде Сент-Левене, — улыбнулся Кастьерс. — Если вы согласитесь, то отправитесь с нами в путь завтра с приливом.
Диане захотелось броситься ему на шею. О попутчиках Томлинсонах она едва вспомнила и укорила себя. Ей было не до них. Диана подумала, что капитан Кастьерс пришел им на помощь, словно святой Георгий. Разве можно отвергать помощь, ниспосланную свыше?
— Благодарю вас, — с облегчением ответила она.
Через пятнадцать минут капитан Кастьерс уже выносил Лайонела из гостиницы. Ролло занимался багажом, а Диана, у которой не было денег, достала кошель Лайонела и отсчитала нужную для оплаты комнат сумму.
На Диану, хорошо разбиравшуюся в морских судах, чистая и очень современная шхуна «Сирена» произвела сильное впечатление.
— Обычно я не беру пассажиров, — сказал Рафаэл, помогая Диане спуститься вниз по трапу. — Но надо же когда-то начинать. Ролло уступил вам свою каюту. Надеюсь, там вам будет удобно. Подождите немного — я пришлю к вам доктора Бликфорда.
Каюта была средней величины, но побольше той, в которой Диана находилась по пути в Англию. Мебель была немногочисленна и проста: узкая кровать, стол с двумя стульями, встроенный в стену шкаф, полка с книгами, разные навигационные приспособления.
Диана не успела опомниться, как в каюту вошел очень низенький худой человечек. На нем были черные панталоны и чистая белая рубашка, его седые волосы казались серыми, голубые глаза смотрели ясно.
— Ну-с, что у нас здесь? Меня зовут Бликфорд, миледи. Ролло сказал, что вашего мужа ударили по голове в уличной драке.
— Да, — ответила Диана. — Так оно и есть.
— А теперь, миледи, успокойтесь. Он, кажется, крепкий и сильный молодой человек. Не успеете оглянуться, как он поправится.
Успокоив девушку, доктор Бликфорд забыл о существовании Дианы и все свое внимание перенес на молодого человека, лежащего на койке без сознания.
Муж!
Диана пристально посмотрела на седой затылок врача. «Господи, он решил, что мы — супруги!» По мере того как первый шок проходил, девушка стала понимать, что капитан Кастьерс и Ролло тоже считают их мужем и женой. Она чуть не рассказала правду, но тут доктор Бликфорд повернулся и произнес:
— Я вам уже говорил, миледи, что он поправится. Ему достался хороший удар: у него, видимо, сотрясение мозга. Когда он придет в себя, за ним нужно будет присматривать. Вы когда-нибудь ухаживали за больными?
Она кивнула.
— Да, на плантации моего отца. Врач вопросительно поднял бровь.
— Это плантация Саварола на острове Саварол.
— Понятно, — сказал он и протянул ей руку. — Меня зовут Стейси Бликфорд. Для друзей просто Блик.
Она ответила на рукопожатие.
— А я Диана Сав… Эштон. Спасибо вам, доктор.
— Нам долго плыть вместе, поэтому зовите меня Бликом, миледи.
— Спасибо, Блик. Зовите меня просто Дианой.
Вот все и решилось. Она чувствовала, что капитан Кастьерс, при всем благородстве, скорее всего высадит их на берег, если узнает, что они не женаты, а она не могла допустить этого. Девушка убеждала себя, что Лайонел очень болен, что ему нужны услуги именно доктора Бликфорда, а не того пьяницы.
Из постели послышался стон.
Блик быстро обернулся.
— А, вот он и приходит в себя.
Если он очнется, то скажет, что они не муж и жена. Тогда придется возвращаться в Лондон.
Но Лайонел пока не приходил в себя. Хриплый стон свидетельствовал о том, что он жив и испытывает боль, но не более того.
Диану устраивало, что Лайонел все еще в забытьи. Она почувствовала себя очень виноватой, она была в отчаянии.
— Все будет хорошо, миледи, — сказал Стейси Бликфорд и мягко потрепал ее по плечу. — Он выкарабкается. А вот и Недди с вашими сундуками. Недди, это ее светлость. Поставь сундуки там.
Недди улыбнулся, открыв щербину на передних зубах, кивнул в знак согласия и аккуратно поставил сундуки в дальний угол каюты.
— Теперь я, пожалуй, пойду. На моем попечении еще больной матрос. Недди будет неподалеку. Когда ваш муж придет в себя, попросите Недди позвать меня.
— Спасибо, доктор… Блик.
— Рад помочь вам. И перестаньте волноваться.
— Легко сказать, — озабоченно ответила Диана.
— Вы поженились недавно, верно?
— Совсем недавно. — «И разведемся сразу же по прибытии на остров Святого Фомы».
— Нужно раздеть вашего мужа: так ему будет удобнее. А вот и Ролло, он, наверное, пришел за своими вещами.
— Спасибо вам за каюту, — сказала Диана первому помощнику капитана, который вытащил из шкафа аккуратную стопку одежды.
— Мне это совсем нетрудно, миледи, — ответил Ролло. — Вдвоем с Недди нам будет веселее и удобнее.
Диана обернулась и увидела, что Блик снимает с Лайонела сюртук. «О Боже», — с ужасом подумала она о последствиях своей лжи, и тут же произнесла совершенно спокойно:
— Вы правы, доктор. Давайте я помогу вам.
Она помогла врачу снять с Лайонела сюртук и рубашку и поймала себя на том, что с восхищением смотрит на его грудь. «Мужественная грудь», — вспомнила она одну из фраз, которые неоднократно встречались в любовных романах, прочитанных ею. Когда Блик начал расстегивать панталоны графа, выдержка изменила Диане.
— Мне что-то дурно. Не возражаете, если я присяду?
— Конечно, нет, — не глядя на нее, отозвался Блик. Раздев Лайонела и накрыв его простыней, Блик выпрямился.
— Ну вот, а ночную рубашку мы наденем утром, когда ему будет полегче. Вам сейчас лучше?
— Да, намного, — ответила Диана, глядя на одежду Лайонела, аккуратно сложенную на краю постели, и на его длинное тело, прикрытое лишь тонкой простыней.
— А теперь отдыхайте, миледи.
— Пожалуйста, зовите меня Дианой.
— Хорошо, Диана. Постарайтесь отдохнуть. Я подвинул вашего мужа, чтобы и вы смогли прилечь, если будет желание.
Она кивнула, не в силах больше произнести ни слова. Блик подхватил остальные вещи Ролло, и они оба вышли. Диана, оставшись у постели Лайонела, стояла и смотрела на его бледное лицо, обнаженную грудь — красивую, твердую, покрытую темно-каштановыми волосами, которые были чуть темнее, чем волосы на голове.
«Вот теперь ты все окончательно запутала, девочка моя», — сказала она сама себе.
Лайонел застонал, и Диана присела рядом с ним. Он открыл глаза и очень внимательно посмотрел на девушку.
— С вами все в порядке, — проговорила она, едва коснувшись пальцами его плеча. — Вы очень горячий, вам нужно отдохнуть.
Диана не знала, понял ли он ее. Граф снова закрыл глаза. Она приложила руку к его груди. Ощутив редкие, ровные удары его сердца, она успокоилась.
— Ладно, капитан, — отозвался Ролло, внимательно всматриваясь в горизонт.
Рафаэл любил раннее утро — это безмолвие, нарушаемое только голосами его матросов да криками чаек, пролетавших над головой, и бодрящий морской бриз, обдувающий лицо. Капитан подошел к бывшей каюте Ролло и осторожно постучал в закрытую дверь.
Диана открыла.
— Как себя чувствует ваш муж, Диана?
— Блик сказал, что еще в течение нескольких часов его сознание будет то возвращаться к нему, то пропадать. Ночь он провел спокойно и отдохнул.
— А вот вы нет, — сказал Рафаэл.
— Наверное, вы правы. Знаете, это так тяжело…
«Он даже наполовину не представляет, как это тяжело», — подумала она, пропуская капитана в каюту. Кастьерс был крупным мужчиной, примерно одного с Лайонелом роста, с широкими плечами. Его приятное лицо можно было бы назвать красивым, если бы не упрямый подбородок и слегка сбитый в сторону нос. Ветер играл его блестящими черными волосами. Его сверкающие светло-голубые глаза были обрамлены такими густыми и темными ресницами, что им позавидовала бы любая женщина. Диана молилась про себя, ей хотелось, чтобы капитан действительно оказался таким же умным и добрым человеком, каким он показался ей при первой встрече. Капитан бесшумно приблизился к койке, на которой лежал Лайонел. Диане стало интересно, сознает ли сам Кастьерс, что он — живое воплощение образа отчаянного капитана-флибустьера, одного из тех, кто плавал у берегов Вест-Индии в прошлом веке и о ком рассказывалось в ее любимых романах. Может, ей стоит упасть в обморок, как это бывало с героинями авантюрных романов? Эта мысль заставила девушку усмехнуться.
Рафаэл положил жесткую ладонь на лоб Лайонела. Прохладный. Вдруг больной с криком «Диана!» попытался вскочить.
Рафаэл схватил его за голые плечи и прижал к постели.
— Успокойтесь, милорд. Она здесь, вы оба теперь в полной безопасности.
— Диана, колючка вы эдакая, я еще задам вам трепку! Рафаэл усмехнулся, затем пробормотал что-то успокаивающее, и Лайонел затих.
— У вас восхитительный брак, миледи, как я вижу, — вставая, проговорил капитан.
У Дианы больше не было сил врать: слова просто не шли у нее с языка. Поэтому она только кивнула и, чувствуя себя донельзя несчастной, опустила голову.
Капитан ошибочно истолковал этот жест и сразу перестал улыбаться.
— Простите. Я знаю, как вы взволнованы. Когда Блик в последний раз осматривал его?
— Час назад. Капитан кивнул.
— Блик сказал мне, что вы дочь Люсьсна Саварола с острова Саварол. Я знаком с вашим отцом. Он очень любезный джентльмен. — «И к тому же человек, который в гробу видел всех этих французов с их недомерком-императором», — прибавил он про себя.
— Да. А Лайонел унаследовал от Оливера Менденхолла плантацию на Тортоле.
— От Оливера Менденхолла? — Она кивнула, и капитан слегка поджал губы. — Старик был… Да ладно, это уже не имеет значения. А теперь, Диана, вам пора позавтракать. Недди принесет вам сюда что-нибудь поесть.
— Можно мне еще воды? Я хотела бы вымыться и переодеться.
— Разумеется. Хотя, конечно, воду нам приходится экономить, по крайней мере пока не пойдет сильный дождь.
— Я знаю. Спасибо, капитан.
— Зовите меня, пожалуйста, Рафаэлом.
— Рафаэл, Ролло и Блик… Интересное сочетание.
— Интересное, — отозвался он. — Мы вместе с давних пор.
— С давних пор — в вашем-то возрасте?
— Перед вами человек, которому почти тридцать. Если точнее, то двадцать восемь. Мы с Бликом и Ролло знаем друг друга уже восемь лет. Это долгий срок, особенно для тех, кто на море. Но я вижу, вы потеряли обручальное кольцо. Это те мерзавцы отняли его у вас? Жаль, что я не знал. Они взяли у вас еще что-нибудь?
Диана была рада, что капитан продолжает говорить один, так как у нее язык словно отнялся и она не могла ничего сказать. Ее ложь из маленького облачка превратилась в огромную тучу, которая грозилась каждую минуту пролиться на голову девушки тропическим ливнем. Наконец Диане удалось выговорить:
— Нет, больше ничего.
Капитан, казалось, не заметил неуверенности в ее голосе, лишь ободряюще коснулся ее плеча. Уже в дверях он обернулся и сказал:
— В целом все мои люди — славные ребята, им можно смело доверять. Однако некоторые из них при виде вас могут чересчур обрадоваться. Если захотите погулять по палубе, скажите мне, тогда кто-нибудь из нас — я, Ролло или Блик — проводит вас.
— Я понимаю, Рафаэл.
Принимая ванну и переодеваясь в чистое платье, Диана поймала себя на мысли о том, что каждые несколько секунд смотрит на Лайонела. До того момента, когда она оказалась стоящей посреди каюты без одежды, девушка не понимала, что у них есть еще одна проблема — с переодеванием. Она тряхнула головой. Нет, с этим они разберутся, Лайонел будет вести себя достаточно разумно, у него нет выбора.
Но разве он хоть раз вел себя с ней разумно? Не слишком успокаивающая мысль.
Лайонелу показалось, что он слышит голос матери, которая что-то напевает. Странно, она же умерла, когда он был еще юношей. Лайонел подумал, что и он тоже мертв. Затем граф ощутил пульсирующую боль в голове и открыл глаза.
Это не был рай, просто какая-то комнатушка, а напевает Диана, но ее силуэт расплывается. Наконец ему удалось сосредоточить на ней свой взгляд. Лайонел молча смотрел, как девушка вынимает из сундуков одежду и раскладывает ее по ящикам шкафа. Что эта колючка делает в его комнате?!
Он заговорил и сам удивился хрипоте своего голоса:
— Диана, что вы делаете в моей комнате? Это не принято. Не мог же Кенуорси впустить вас!
Она резко обернулась и вмиг оказалась у койки.
— Вы очнулись, вы пришли в себя! Как вы себя чувствуете, Лайонел?
Граф задумался на какое-то мгновение и все вспомнил.
— Господи, те подонки, что напали на нас… Как вы себя чувствуете? Что с нами произошло? Они не причинили вам вреда?
— Нет-нет, со мной все в порядке.
Лайонел помрачнел.
— Зато со мной, видимо, нет. Комната вся качается.
— Мы находимся не в комнате. Неужели от удара он потерял рассудок?!
— Но мы же в… — Он запнулся. — Диана, где мы?
Диана едва проглотила комок в горле. Этого разговора не избежать, но теперь уже поздно. Она постаралась улыбнуться.
— Ну… Мы на борту «Сирены». Это каюта Ролло. Он первый помощник капитана Рафаэла.
— Нет, — четко проговорил Лайонел. — Это невозможно. Вы что-то путаете, девочка моя. А где Томлинсоны? Мы же на борту «Нельсона», а капитана зовут Пауттен.
— Лайонел, не нужно так волноваться! Один из напавших подонков сильно ударил вас по голове. Завязалась драка. Нас спас капитан Кастьерс. Вам было очень плохо, и в гостинице к вам позвали врача, но он оказался пьян. Он хотел пустить вам кровь. Тогда мы вышвырнули его… Да будет вам, Лайонел, ничего же не случилось. Сейчас о вас заботится доктор Бликфорд.
— Это немыслимо!
— Теперь мы плывем на остров Святого Фомы. Это же судьба, разве нет?
Граф закрыл глаза. Это какое-то недоразумение, глупое недоразумение, а он лежит на этой койке, койке Ролло, как беспомощный младенец. Лайонел попытался встать, но силы его оставили. В то же мгновение он почувствовал, что лежит совсем голый, прикрытый до пояса простыней. Неужели Диана?..
Лайонел заставил себя успокоиться.
— Надеюсь, на борту у вас есть кто-нибудь в роли дуэньи? Молчание.
— Диана! — Он знал ответ на свой вопрос, но все же… Может, он ошибается, может…
— В общем, нет, если вы подразумеваете под этим словом особу женского пола.
Теперь он понял, что одежда, которую Диана доставала из сундука… Это была ее одежда.
— Диана, где ваша каюта?
— Лайонел, я схожу за Бликом, то есть за доктором Бликфордом, который хотел бы вас осмотреть.
— Если вы двинетесь с места, я вас шлепну.
— Только попробуйте! Простите, Лайонел, я не хотела дразнить вас. Пожалуйста, лежите спокойно.
— Диана, мы что, будем жить в одной каюте? До самой Вест-Индии? Все шесть недель?
—Да…
— Вы что, подарили капитану свою благосклонность? И в благодарность за это он согласился взять на борт меня с моей… девкой?
Оскорбление ее не задело.
— Нет. Я ваша жена.
Лайонел застонал. Может случиться, что корабль утонет, возможно, он умрет от раны или просто задушит Диану… Стать вдовцом — не такая плохая мысль.
— Я не сразу поняла, что нас принимают за супругов. Это правда. Капитан Кастьерс решил, что мы — муж и жена. А я безумно хочу домой, Лайонел! Поэтому я не смогла сказать ему правду, иначе он, безусловно, оставил бы нас в Плимуте. Тогда…
— Замолчите! — Он опустил руку под простыню, чтобы почесать живот. — Раз уж вы — моя милая женушка, значит, вы раздели меня?
— Нет! То есть я помогла Блику снять с вас верхнюю одежду, но мне стало плохо, прежде чем он снял с вас панталоны.
После этого простодушного признания его так и подмывало сбросить простыню.
— Значит, вы оберегали мою стыдливость? Или вы сделали это из девичьей скромности?
— Вы забываете, что я выросла среди рабов и многих видела в одной лишь набедренной повязке.
Он не нашел ответа.
— У меня болит голова, я хочу пить и есть.
— Сейчас-сейчас… — радостно проговорила Диана и с облегчением ушла.
«Все закончилось не так уж плохо», — подумала она. Жестом Диана подозвала Недди и отдала ему распоряжения. Неуверенной походкой девушка направилась обратно в каюту, моля Бога о скорейшем приходе доктора Блика. Теперешнее настроение Лайонела ей не нравилось.
Диана открыла дверь и увидела сидящего на краю койки графа. Его бедра, к счастью, были прикрыты простыней. Он показался ей большим, неприступным и все же прекрасным.
— Я же просила вас лежать.
— Мне нужно было облегчиться.
— А-а… Тогда я рада, что задержалась.
Граф поднял ноги на постель. «У него очень мускулистые, мужские ноги», — подумала Диана, и ей опять захотелось хихикнуть.
— Диана, — очень спокойно спросил он, — вы знаете, какие последствия будут у этой лжи, этой сказки?
— Думаю, плохого не будет. Как только приплывем на остров Святого Фомы, мы перестанем играть роли мужа и жены.
Лайонел застонал.
— Вы понимаете, что вы наделали и что я теперь обязан сделать?
— Будет очень мило, если вы будете со мной вежливым.
— Вы самая вредная девчонка из всех, кого мне доводилось знать. Мне придется жениться на вас!
— Глупости! Зачем…
Раздался стук, и в двери показалась голова Блика.
— Ну вот, милорд, наконец-то вы пришли в себя… — Он замолчал, заметив что-то неладное между этими двумя пассажирами. Поссорились?
Диана напряженным голосом представила их друг другу. К ее радости, Лайонел не стал грубить врачу.
— А теперь разрешите мне посмотреть ваши глаза, милорд. Пожалуйста, следите за моим пальцем.
После осмотра Блик кивнул.
— Завтра вы будете здоровы. Хотите принять лауданум?
— Нет, — ответил Лайонел. — Сейчас боль сама утихнет.
— Отлично! А вот и Недди, он принес вам поесть. У вашей жены отлично получается ухаживать за больными, сэр. Оставляю вас на ее попечение.
— Рад, что у нее хоть что-то получается отлично, — заявил Лайонел.
Блик нахмурился, но, вскользь поглядев на Диану, остался при своем мнении. Наверное, лорд Сент-Левен считает виноватой жену за нападение на них бродяг. Этими мыслями он поделился с Рафаэлом несколько минут спустя.
— Ему, должно быть, чертовски плохо, — сказал Рафаэл. — Помнишь, Блик, когда мне прострелили бок, я ругался и ворчал несколько дней кряду.
— Да уж, выражался ты тогда весьма цветисто.
— Ладно, выброси все это из головы. Я тоже скоро пойду навестить нашего гостя. Диана успокоилась?
— Не знаю, — ответил Блик. — С твоим-то опытом ты скорее разберешься, в каком состоянии эта дама.
— Язвительность тебя не красит — у тебя это плохо получается, старина. А она прелестна, правда? Жаль, что она замужем. И тем более жаль, что я не охочусь на замужних.
— Знаю. Но ничего, в огромном море найдутся другие русалки.
— Конечно.
— Оставим эту прелестную даму в покое. Если обратиться к логике, можно прийти к печальному выводу: наш рейс довольно рискованный, хочу тебе сказать. А теперь у нас к тому же два пассажира, один из которых граф, пэр Англии; о них нужно позаботиться.
— Предоставь это мне, а сам займись врачеванием.
— В один прекрасный день, Рафаэл, ты нарвешься на неприятности. И тогда я, возможно, просто пройду мимо тебя.
Ухмыльнувшись, капитан Кастьерс начал напевать какую-то непристойную песенку.
Глава 11
Лорд Сент-Левен пришел в себя. Это было уже не бесчувственное тело, которое Рафаэл нес, перекинув через плечо, Лайонел был умный человек с сильным и твердым характером. Граф не любил оставаться в долгу. Он не только уважал; себя, но и не отказывал в уважении другим. Капитану было интересно, чем лорд заплатит за свое спасение, но в том, что это произойдет, он не сомневался. Рафаэл отбросил эти рассуждения и шагнул вперед. Протянув руку, он сказал:
— Милорд, я счастлив, что вы очнулись и пришли в себя. Я Рафаэл Кастьерс, капитан «Сирены».
Лайонел полулежал на подушках. На нем был темно-вишневый халат. Граф кивнул в ответ и пожал протянутую ему загорелую руку.
— Как мне сказала Диана, вы спасли наши драгоценные жизни. Примите мою благодарность, капитан.
— Он еще спас вас от пьяного костоправа.
— Я случайно оказался рядом. А врач действительно был так пьян, что едва держался на ногах. Удивительно, как он вообще разговаривал. И другая счастливая случайность — мы как раз направлялись на остров Святого Фомы.
— Да, Диана мне говорила. Надеюсь, мы не причинили вам особого беспокойства?
— Вовсе нет, — непринужденно ответил Рафаэл и улыбнулся Диане: — Вот видите, Диана, вы напрасно волновались. Я не сомневался, что ваш муж очень скоро поправится. Теперь вам стало легче, и вы сразу похорошели.
— Мне действительно легче, благодарю вас.
Лайонел заметил блеск в глазах капитана, когда тот смотрел на Диану. «Боже мой, если сказать правду, — подумал Лайонел, — то капитан, наверное, попытается соблазнить ее». Он понимал, что Кастьерс имеет подход к женщинам, и представил, что может произойти, если Рафаэл узнает, что они не муж и жена. Что же делать? Ведь Диана такой наивный ребенок! Он скрипнул зубами. Может ли она поддаться капитану?
Лайонел тихо выругался.
— В чем дело, Лайонел?
— Ничего, Диана. Просто немного больно. — «И больно мне из-за тебя!» Он видел по лицу, что девушка сильно волнуется за него, однако за шесть недель многое может произойти между ней и этим Кастьерсом.
Граф с сожалением подумал, что капитану не шестьдесят лет, что у него не гнилые зубы и что он не держится, как деревенщина. Жаль, что он не обладает ни одним из перечисленных качеств! Он приблизительно того же возраста, что и Лайонел; он стройный, мускулистый и уверенный в себе. Этот мерзавец чертовски красив! Лайонел еще раз выругался, но про себя, отчего легче ему не стало. А может, у капитана есть где-нибудь жена? Нет, не похоже. Да ладно! Ведь капитан мог бросить их в порту, мог забрать все деньги, но не сделал этого.
Рафаэл чувствовал, что лорд Сент-Левен изучает его. Интересно, каков же вывод графа? Капитан слегка улыбнулся при мысли о том, что больной наверняка пытается понять намерения Рафаэла по отношению к его жене.
— Блик сказал мне, что завтра вы уже встанете. Вам наверняка захочется подышать свежим воздухом. Я прикажу устроить для вас удобное сиденье на палубе.
— Думаю, Лайонел, это пошло бы тебе на пользу, — проговорила Диана, подойдя к койке и положив руку на плече Лайонела. Он хотел остановить ее взглядом, но не смог. Вместо этого он накрыл ее руку своей ладонью и ласково пожал Ее глаза от удивления широко раскрылись, и она улыбнулась ему робкой, неуверенной улыбкой.
— К сожалению, ваша жена лишилась обручального кольца, — сказал Рафаэл. — У вас эти подонки тоже что-нибудь отняли?
— Только мое достоинство, — ответил Лайонел. Он почувствовал, как напряглась ладонь Дианы, и снова сжал ее.
Рафаэл вздохнул.
— Мне частенько достается, но я стараюсь как можно скорее забыть о таких случаях.
«Этот капитан и вправду приятный человек, — подумал Лайонел. — Интересно, является ли он человеком чести? Впрочем, за время пути все станет ясно; нужно лишь держать Диану при себе». Граф на мгновение закрыл глаза.
Заметив это, Рафаэл озабоченно проговорил:
— Вы устали, и это неудивительно: мы все утро толчемся здесь. Я ухожу, отдыхайте, милорд. Диана, когда захотите подняться с мужем на палубу, скажите Недди.
— Хорошо. Спасибо, Рафаэл.
Рафаэл!
Лайонел с гораздо меньшим энтузиазмом воспринял предложение капитана, но тот, кажется, этого не заметил. Когда они остались одни, Лайонел сказал:
— Держитесь от этого человека подальше. Он опасен.
Диана убрала руку с койки.
— Опасен? Какие глупости! Он спас меня… и вас тоже!
— Я хотел сказать, — сквозь зубы проговорил Лайонел, — что он, кажется, имеет большой опыт в соблазне женщин. А вы, к несчастью, тоже относитесь к женскому полу.
— Глупости! Он джентльмен.
— Мне представляется, что он будет себя вести как джентльмен до тех пор, пока будет считать вас моей женой.
— Так вот почему вы ничего не сказали! Опасаетесь за мою добродетель?
Он посмотрел на нее с тоской.
— Нам тоже отплывать завтра утром, — заговорила она, глядя на капитана Кастьерса. — Я не знаю, что теперь делать.
Рафаэл, как и все мужчины, не мог смотреть на отчаявшуюся женщину.
— Куда вы собирались… собираетесь отправиться?
— В Вест-Индию. На Тортолу или остров Святого Фомы. Капитан удивился, посмотрел на Диану и тут же осознал, что у него появилась возможность находиться в обществе этой дамы длительное время.
— На каком корабле? — поинтересовался он.
— Я не знаю точно… нет, постойте, на «Нельсоне»— Капитана зовут Пауттен.
— И он дурак, — вставил Ролло, услышав последнюю фразу. — Господи, да этот болван разбил свой последний корабль. Попади я к нему на судно, я бы поднял мятеж.
Диана беспомощно переводила взгляд с одного на другого.
— Мы плывем на остров Святого Фомы, — сказал капитан Кастьерс, не желая упустить свой шанс. — Кроме того, у меня на борту «Сирены» есть отличный врач, который сможет осмотреть его светлость.
Диану больше всего беспокоил Лайонел.
— А не могли бы вы позвать этого врача сюда, капитан?
— Почему бы вам просто не перебраться на корабль? Там мой врач и позаботится о лорде Сент-Левене, — улыбнулся Кастьерс. — Если вы согласитесь, то отправитесь с нами в путь завтра с приливом.
Диане захотелось броситься ему на шею. О попутчиках Томлинсонах она едва вспомнила и укорила себя. Ей было не до них. Диана подумала, что капитан Кастьерс пришел им на помощь, словно святой Георгий. Разве можно отвергать помощь, ниспосланную свыше?
— Благодарю вас, — с облегчением ответила она.
Через пятнадцать минут капитан Кастьерс уже выносил Лайонела из гостиницы. Ролло занимался багажом, а Диана, у которой не было денег, достала кошель Лайонела и отсчитала нужную для оплаты комнат сумму.
На Диану, хорошо разбиравшуюся в морских судах, чистая и очень современная шхуна «Сирена» произвела сильное впечатление.
— Обычно я не беру пассажиров, — сказал Рафаэл, помогая Диане спуститься вниз по трапу. — Но надо же когда-то начинать. Ролло уступил вам свою каюту. Надеюсь, там вам будет удобно. Подождите немного — я пришлю к вам доктора Бликфорда.
Каюта была средней величины, но побольше той, в которой Диана находилась по пути в Англию. Мебель была немногочисленна и проста: узкая кровать, стол с двумя стульями, встроенный в стену шкаф, полка с книгами, разные навигационные приспособления.
Диана не успела опомниться, как в каюту вошел очень низенький худой человечек. На нем были черные панталоны и чистая белая рубашка, его седые волосы казались серыми, голубые глаза смотрели ясно.
— Ну-с, что у нас здесь? Меня зовут Бликфорд, миледи. Ролло сказал, что вашего мужа ударили по голове в уличной драке.
— Да, — ответила Диана. — Так оно и есть.
— А теперь, миледи, успокойтесь. Он, кажется, крепкий и сильный молодой человек. Не успеете оглянуться, как он поправится.
Успокоив девушку, доктор Бликфорд забыл о существовании Дианы и все свое внимание перенес на молодого человека, лежащего на койке без сознания.
Муж!
Диана пристально посмотрела на седой затылок врача. «Господи, он решил, что мы — супруги!» По мере того как первый шок проходил, девушка стала понимать, что капитан Кастьерс и Ролло тоже считают их мужем и женой. Она чуть не рассказала правду, но тут доктор Бликфорд повернулся и произнес:
— Я вам уже говорил, миледи, что он поправится. Ему достался хороший удар: у него, видимо, сотрясение мозга. Когда он придет в себя, за ним нужно будет присматривать. Вы когда-нибудь ухаживали за больными?
Она кивнула.
— Да, на плантации моего отца. Врач вопросительно поднял бровь.
— Это плантация Саварола на острове Саварол.
— Понятно, — сказал он и протянул ей руку. — Меня зовут Стейси Бликфорд. Для друзей просто Блик.
Она ответила на рукопожатие.
— А я Диана Сав… Эштон. Спасибо вам, доктор.
— Нам долго плыть вместе, поэтому зовите меня Бликом, миледи.
— Спасибо, Блик. Зовите меня просто Дианой.
Вот все и решилось. Она чувствовала, что капитан Кастьерс, при всем благородстве, скорее всего высадит их на берег, если узнает, что они не женаты, а она не могла допустить этого. Девушка убеждала себя, что Лайонел очень болен, что ему нужны услуги именно доктора Бликфорда, а не того пьяницы.
Из постели послышался стон.
Блик быстро обернулся.
— А, вот он и приходит в себя.
Если он очнется, то скажет, что они не муж и жена. Тогда придется возвращаться в Лондон.
Но Лайонел пока не приходил в себя. Хриплый стон свидетельствовал о том, что он жив и испытывает боль, но не более того.
Диану устраивало, что Лайонел все еще в забытьи. Она почувствовала себя очень виноватой, она была в отчаянии.
— Все будет хорошо, миледи, — сказал Стейси Бликфорд и мягко потрепал ее по плечу. — Он выкарабкается. А вот и Недди с вашими сундуками. Недди, это ее светлость. Поставь сундуки там.
Недди улыбнулся, открыв щербину на передних зубах, кивнул в знак согласия и аккуратно поставил сундуки в дальний угол каюты.
— Теперь я, пожалуй, пойду. На моем попечении еще больной матрос. Недди будет неподалеку. Когда ваш муж придет в себя, попросите Недди позвать меня.
— Спасибо, доктор… Блик.
— Рад помочь вам. И перестаньте волноваться.
— Легко сказать, — озабоченно ответила Диана.
— Вы поженились недавно, верно?
— Совсем недавно. — «И разведемся сразу же по прибытии на остров Святого Фомы».
— Нужно раздеть вашего мужа: так ему будет удобнее. А вот и Ролло, он, наверное, пришел за своими вещами.
— Спасибо вам за каюту, — сказала Диана первому помощнику капитана, который вытащил из шкафа аккуратную стопку одежды.
— Мне это совсем нетрудно, миледи, — ответил Ролло. — Вдвоем с Недди нам будет веселее и удобнее.
Диана обернулась и увидела, что Блик снимает с Лайонела сюртук. «О Боже», — с ужасом подумала она о последствиях своей лжи, и тут же произнесла совершенно спокойно:
— Вы правы, доктор. Давайте я помогу вам.
Она помогла врачу снять с Лайонела сюртук и рубашку и поймала себя на том, что с восхищением смотрит на его грудь. «Мужественная грудь», — вспомнила она одну из фраз, которые неоднократно встречались в любовных романах, прочитанных ею. Когда Блик начал расстегивать панталоны графа, выдержка изменила Диане.
— Мне что-то дурно. Не возражаете, если я присяду?
— Конечно, нет, — не глядя на нее, отозвался Блик. Раздев Лайонела и накрыв его простыней, Блик выпрямился.
— Ну вот, а ночную рубашку мы наденем утром, когда ему будет полегче. Вам сейчас лучше?
— Да, намного, — ответила Диана, глядя на одежду Лайонела, аккуратно сложенную на краю постели, и на его длинное тело, прикрытое лишь тонкой простыней.
— А теперь отдыхайте, миледи.
— Пожалуйста, зовите меня Дианой.
— Хорошо, Диана. Постарайтесь отдохнуть. Я подвинул вашего мужа, чтобы и вы смогли прилечь, если будет желание.
Она кивнула, не в силах больше произнести ни слова. Блик подхватил остальные вещи Ролло, и они оба вышли. Диана, оставшись у постели Лайонела, стояла и смотрела на его бледное лицо, обнаженную грудь — красивую, твердую, покрытую темно-каштановыми волосами, которые были чуть темнее, чем волосы на голове.
«Вот теперь ты все окончательно запутала, девочка моя», — сказала она сама себе.
Лайонел застонал, и Диана присела рядом с ним. Он открыл глаза и очень внимательно посмотрел на девушку.
— С вами все в порядке, — проговорила она, едва коснувшись пальцами его плеча. — Вы очень горячий, вам нужно отдохнуть.
Диана не знала, понял ли он ее. Граф снова закрыл глаза. Она приложила руку к его груди. Ощутив редкие, ровные удары его сердца, она успокоилась.
* * *
— Погода хорошая, Ролло. Возьми штурвал, а я пойду проведаю нашего больного.— Ладно, капитан, — отозвался Ролло, внимательно всматриваясь в горизонт.
Рафаэл любил раннее утро — это безмолвие, нарушаемое только голосами его матросов да криками чаек, пролетавших над головой, и бодрящий морской бриз, обдувающий лицо. Капитан подошел к бывшей каюте Ролло и осторожно постучал в закрытую дверь.
Диана открыла.
— Как себя чувствует ваш муж, Диана?
— Блик сказал, что еще в течение нескольких часов его сознание будет то возвращаться к нему, то пропадать. Ночь он провел спокойно и отдохнул.
— А вот вы нет, — сказал Рафаэл.
— Наверное, вы правы. Знаете, это так тяжело…
«Он даже наполовину не представляет, как это тяжело», — подумала она, пропуская капитана в каюту. Кастьерс был крупным мужчиной, примерно одного с Лайонелом роста, с широкими плечами. Его приятное лицо можно было бы назвать красивым, если бы не упрямый подбородок и слегка сбитый в сторону нос. Ветер играл его блестящими черными волосами. Его сверкающие светло-голубые глаза были обрамлены такими густыми и темными ресницами, что им позавидовала бы любая женщина. Диана молилась про себя, ей хотелось, чтобы капитан действительно оказался таким же умным и добрым человеком, каким он показался ей при первой встрече. Капитан бесшумно приблизился к койке, на которой лежал Лайонел. Диане стало интересно, сознает ли сам Кастьерс, что он — живое воплощение образа отчаянного капитана-флибустьера, одного из тех, кто плавал у берегов Вест-Индии в прошлом веке и о ком рассказывалось в ее любимых романах. Может, ей стоит упасть в обморок, как это бывало с героинями авантюрных романов? Эта мысль заставила девушку усмехнуться.
Рафаэл положил жесткую ладонь на лоб Лайонела. Прохладный. Вдруг больной с криком «Диана!» попытался вскочить.
Рафаэл схватил его за голые плечи и прижал к постели.
— Успокойтесь, милорд. Она здесь, вы оба теперь в полной безопасности.
— Диана, колючка вы эдакая, я еще задам вам трепку! Рафаэл усмехнулся, затем пробормотал что-то успокаивающее, и Лайонел затих.
— У вас восхитительный брак, миледи, как я вижу, — вставая, проговорил капитан.
У Дианы больше не было сил врать: слова просто не шли у нее с языка. Поэтому она только кивнула и, чувствуя себя донельзя несчастной, опустила голову.
Капитан ошибочно истолковал этот жест и сразу перестал улыбаться.
— Простите. Я знаю, как вы взволнованы. Когда Блик в последний раз осматривал его?
— Час назад. Капитан кивнул.
— Блик сказал мне, что вы дочь Люсьсна Саварола с острова Саварол. Я знаком с вашим отцом. Он очень любезный джентльмен. — «И к тому же человек, который в гробу видел всех этих французов с их недомерком-императором», — прибавил он про себя.
— Да. А Лайонел унаследовал от Оливера Менденхолла плантацию на Тортоле.
— От Оливера Менденхолла? — Она кивнула, и капитан слегка поджал губы. — Старик был… Да ладно, это уже не имеет значения. А теперь, Диана, вам пора позавтракать. Недди принесет вам сюда что-нибудь поесть.
— Можно мне еще воды? Я хотела бы вымыться и переодеться.
— Разумеется. Хотя, конечно, воду нам приходится экономить, по крайней мере пока не пойдет сильный дождь.
— Я знаю. Спасибо, капитан.
— Зовите меня, пожалуйста, Рафаэлом.
— Рафаэл, Ролло и Блик… Интересное сочетание.
— Интересное, — отозвался он. — Мы вместе с давних пор.
— С давних пор — в вашем-то возрасте?
— Перед вами человек, которому почти тридцать. Если точнее, то двадцать восемь. Мы с Бликом и Ролло знаем друг друга уже восемь лет. Это долгий срок, особенно для тех, кто на море. Но я вижу, вы потеряли обручальное кольцо. Это те мерзавцы отняли его у вас? Жаль, что я не знал. Они взяли у вас еще что-нибудь?
Диана была рада, что капитан продолжает говорить один, так как у нее язык словно отнялся и она не могла ничего сказать. Ее ложь из маленького облачка превратилась в огромную тучу, которая грозилась каждую минуту пролиться на голову девушки тропическим ливнем. Наконец Диане удалось выговорить:
— Нет, больше ничего.
Капитан, казалось, не заметил неуверенности в ее голосе, лишь ободряюще коснулся ее плеча. Уже в дверях он обернулся и сказал:
— В целом все мои люди — славные ребята, им можно смело доверять. Однако некоторые из них при виде вас могут чересчур обрадоваться. Если захотите погулять по палубе, скажите мне, тогда кто-нибудь из нас — я, Ролло или Блик — проводит вас.
— Я понимаю, Рафаэл.
Принимая ванну и переодеваясь в чистое платье, Диана поймала себя на мысли о том, что каждые несколько секунд смотрит на Лайонела. До того момента, когда она оказалась стоящей посреди каюты без одежды, девушка не понимала, что у них есть еще одна проблема — с переодеванием. Она тряхнула головой. Нет, с этим они разберутся, Лайонел будет вести себя достаточно разумно, у него нет выбора.
Но разве он хоть раз вел себя с ней разумно? Не слишком успокаивающая мысль.
Лайонелу показалось, что он слышит голос матери, которая что-то напевает. Странно, она же умерла, когда он был еще юношей. Лайонел подумал, что и он тоже мертв. Затем граф ощутил пульсирующую боль в голове и открыл глаза.
Это не был рай, просто какая-то комнатушка, а напевает Диана, но ее силуэт расплывается. Наконец ему удалось сосредоточить на ней свой взгляд. Лайонел молча смотрел, как девушка вынимает из сундуков одежду и раскладывает ее по ящикам шкафа. Что эта колючка делает в его комнате?!
Он заговорил и сам удивился хрипоте своего голоса:
— Диана, что вы делаете в моей комнате? Это не принято. Не мог же Кенуорси впустить вас!
Она резко обернулась и вмиг оказалась у койки.
— Вы очнулись, вы пришли в себя! Как вы себя чувствуете, Лайонел?
Граф задумался на какое-то мгновение и все вспомнил.
— Господи, те подонки, что напали на нас… Как вы себя чувствуете? Что с нами произошло? Они не причинили вам вреда?
— Нет-нет, со мной все в порядке.
Лайонел помрачнел.
— Зато со мной, видимо, нет. Комната вся качается.
— Мы находимся не в комнате. Неужели от удара он потерял рассудок?!
— Но мы же в… — Он запнулся. — Диана, где мы?
Диана едва проглотила комок в горле. Этого разговора не избежать, но теперь уже поздно. Она постаралась улыбнуться.
— Ну… Мы на борту «Сирены». Это каюта Ролло. Он первый помощник капитана Рафаэла.
— Нет, — четко проговорил Лайонел. — Это невозможно. Вы что-то путаете, девочка моя. А где Томлинсоны? Мы же на борту «Нельсона», а капитана зовут Пауттен.
— Лайонел, не нужно так волноваться! Один из напавших подонков сильно ударил вас по голове. Завязалась драка. Нас спас капитан Кастьерс. Вам было очень плохо, и в гостинице к вам позвали врача, но он оказался пьян. Он хотел пустить вам кровь. Тогда мы вышвырнули его… Да будет вам, Лайонел, ничего же не случилось. Сейчас о вас заботится доктор Бликфорд.
— Это немыслимо!
— Теперь мы плывем на остров Святого Фомы. Это же судьба, разве нет?
Граф закрыл глаза. Это какое-то недоразумение, глупое недоразумение, а он лежит на этой койке, койке Ролло, как беспомощный младенец. Лайонел попытался встать, но силы его оставили. В то же мгновение он почувствовал, что лежит совсем голый, прикрытый до пояса простыней. Неужели Диана?..
Лайонел заставил себя успокоиться.
— Надеюсь, на борту у вас есть кто-нибудь в роли дуэньи? Молчание.
— Диана! — Он знал ответ на свой вопрос, но все же… Может, он ошибается, может…
— В общем, нет, если вы подразумеваете под этим словом особу женского пола.
Теперь он понял, что одежда, которую Диана доставала из сундука… Это была ее одежда.
— Диана, где ваша каюта?
— Лайонел, я схожу за Бликом, то есть за доктором Бликфордом, который хотел бы вас осмотреть.
— Если вы двинетесь с места, я вас шлепну.
— Только попробуйте! Простите, Лайонел, я не хотела дразнить вас. Пожалуйста, лежите спокойно.
— Диана, мы что, будем жить в одной каюте? До самой Вест-Индии? Все шесть недель?
—Да…
— Вы что, подарили капитану свою благосклонность? И в благодарность за это он согласился взять на борт меня с моей… девкой?
Оскорбление ее не задело.
— Нет. Я ваша жена.
Лайонел застонал. Может случиться, что корабль утонет, возможно, он умрет от раны или просто задушит Диану… Стать вдовцом — не такая плохая мысль.
— Я не сразу поняла, что нас принимают за супругов. Это правда. Капитан Кастьерс решил, что мы — муж и жена. А я безумно хочу домой, Лайонел! Поэтому я не смогла сказать ему правду, иначе он, безусловно, оставил бы нас в Плимуте. Тогда…
— Замолчите! — Он опустил руку под простыню, чтобы почесать живот. — Раз уж вы — моя милая женушка, значит, вы раздели меня?
— Нет! То есть я помогла Блику снять с вас верхнюю одежду, но мне стало плохо, прежде чем он снял с вас панталоны.
После этого простодушного признания его так и подмывало сбросить простыню.
— Значит, вы оберегали мою стыдливость? Или вы сделали это из девичьей скромности?
— Вы забываете, что я выросла среди рабов и многих видела в одной лишь набедренной повязке.
Он не нашел ответа.
— У меня болит голова, я хочу пить и есть.
— Сейчас-сейчас… — радостно проговорила Диана и с облегчением ушла.
«Все закончилось не так уж плохо», — подумала она. Жестом Диана подозвала Недди и отдала ему распоряжения. Неуверенной походкой девушка направилась обратно в каюту, моля Бога о скорейшем приходе доктора Блика. Теперешнее настроение Лайонела ей не нравилось.
Диана открыла дверь и увидела сидящего на краю койки графа. Его бедра, к счастью, были прикрыты простыней. Он показался ей большим, неприступным и все же прекрасным.
— Я же просила вас лежать.
— Мне нужно было облегчиться.
— А-а… Тогда я рада, что задержалась.
Граф поднял ноги на постель. «У него очень мускулистые, мужские ноги», — подумала Диана, и ей опять захотелось хихикнуть.
— Диана, — очень спокойно спросил он, — вы знаете, какие последствия будут у этой лжи, этой сказки?
— Думаю, плохого не будет. Как только приплывем на остров Святого Фомы, мы перестанем играть роли мужа и жены.
Лайонел застонал.
— Вы понимаете, что вы наделали и что я теперь обязан сделать?
— Будет очень мило, если вы будете со мной вежливым.
— Вы самая вредная девчонка из всех, кого мне доводилось знать. Мне придется жениться на вас!
— Глупости! Зачем…
Раздался стук, и в двери показалась голова Блика.
— Ну вот, милорд, наконец-то вы пришли в себя… — Он замолчал, заметив что-то неладное между этими двумя пассажирами. Поссорились?
Диана напряженным голосом представила их друг другу. К ее радости, Лайонел не стал грубить врачу.
— А теперь разрешите мне посмотреть ваши глаза, милорд. Пожалуйста, следите за моим пальцем.
После осмотра Блик кивнул.
— Завтра вы будете здоровы. Хотите принять лауданум?
— Нет, — ответил Лайонел. — Сейчас боль сама утихнет.
— Отлично! А вот и Недди, он принес вам поесть. У вашей жены отлично получается ухаживать за больными, сэр. Оставляю вас на ее попечение.
— Рад, что у нее хоть что-то получается отлично, — заявил Лайонел.
Блик нахмурился, но, вскользь поглядев на Диану, остался при своем мнении. Наверное, лорд Сент-Левен считает виноватой жену за нападение на них бродяг. Этими мыслями он поделился с Рафаэлом несколько минут спустя.
— Ему, должно быть, чертовски плохо, — сказал Рафаэл. — Помнишь, Блик, когда мне прострелили бок, я ругался и ворчал несколько дней кряду.
— Да уж, выражался ты тогда весьма цветисто.
— Ладно, выброси все это из головы. Я тоже скоро пойду навестить нашего гостя. Диана успокоилась?
— Не знаю, — ответил Блик. — С твоим-то опытом ты скорее разберешься, в каком состоянии эта дама.
— Язвительность тебя не красит — у тебя это плохо получается, старина. А она прелестна, правда? Жаль, что она замужем. И тем более жаль, что я не охочусь на замужних.
— Знаю. Но ничего, в огромном море найдутся другие русалки.
— Конечно.
— Оставим эту прелестную даму в покое. Если обратиться к логике, можно прийти к печальному выводу: наш рейс довольно рискованный, хочу тебе сказать. А теперь у нас к тому же два пассажира, один из которых граф, пэр Англии; о них нужно позаботиться.
— Предоставь это мне, а сам займись врачеванием.
— В один прекрасный день, Рафаэл, ты нарвешься на неприятности. И тогда я, возможно, просто пройду мимо тебя.
Ухмыльнувшись, капитан Кастьерс начал напевать какую-то непристойную песенку.
Глава 11
Шкура льва никогда не достается даром.
Пословица. XVII век
Лорд Сент-Левен пришел в себя. Это было уже не бесчувственное тело, которое Рафаэл нес, перекинув через плечо, Лайонел был умный человек с сильным и твердым характером. Граф не любил оставаться в долгу. Он не только уважал; себя, но и не отказывал в уважении другим. Капитану было интересно, чем лорд заплатит за свое спасение, но в том, что это произойдет, он не сомневался. Рафаэл отбросил эти рассуждения и шагнул вперед. Протянув руку, он сказал:
— Милорд, я счастлив, что вы очнулись и пришли в себя. Я Рафаэл Кастьерс, капитан «Сирены».
Лайонел полулежал на подушках. На нем был темно-вишневый халат. Граф кивнул в ответ и пожал протянутую ему загорелую руку.
— Как мне сказала Диана, вы спасли наши драгоценные жизни. Примите мою благодарность, капитан.
— Он еще спас вас от пьяного костоправа.
— Я случайно оказался рядом. А врач действительно был так пьян, что едва держался на ногах. Удивительно, как он вообще разговаривал. И другая счастливая случайность — мы как раз направлялись на остров Святого Фомы.
— Да, Диана мне говорила. Надеюсь, мы не причинили вам особого беспокойства?
— Вовсе нет, — непринужденно ответил Рафаэл и улыбнулся Диане: — Вот видите, Диана, вы напрасно волновались. Я не сомневался, что ваш муж очень скоро поправится. Теперь вам стало легче, и вы сразу похорошели.
— Мне действительно легче, благодарю вас.
Лайонел заметил блеск в глазах капитана, когда тот смотрел на Диану. «Боже мой, если сказать правду, — подумал Лайонел, — то капитан, наверное, попытается соблазнить ее». Он понимал, что Кастьерс имеет подход к женщинам, и представил, что может произойти, если Рафаэл узнает, что они не муж и жена. Что же делать? Ведь Диана такой наивный ребенок! Он скрипнул зубами. Может ли она поддаться капитану?
Лайонел тихо выругался.
— В чем дело, Лайонел?
— Ничего, Диана. Просто немного больно. — «И больно мне из-за тебя!» Он видел по лицу, что девушка сильно волнуется за него, однако за шесть недель многое может произойти между ней и этим Кастьерсом.
Граф с сожалением подумал, что капитану не шестьдесят лет, что у него не гнилые зубы и что он не держится, как деревенщина. Жаль, что он не обладает ни одним из перечисленных качеств! Он приблизительно того же возраста, что и Лайонел; он стройный, мускулистый и уверенный в себе. Этот мерзавец чертовски красив! Лайонел еще раз выругался, но про себя, отчего легче ему не стало. А может, у капитана есть где-нибудь жена? Нет, не похоже. Да ладно! Ведь капитан мог бросить их в порту, мог забрать все деньги, но не сделал этого.
Рафаэл чувствовал, что лорд Сент-Левен изучает его. Интересно, каков же вывод графа? Капитан слегка улыбнулся при мысли о том, что больной наверняка пытается понять намерения Рафаэла по отношению к его жене.
— Блик сказал мне, что завтра вы уже встанете. Вам наверняка захочется подышать свежим воздухом. Я прикажу устроить для вас удобное сиденье на палубе.
— Думаю, Лайонел, это пошло бы тебе на пользу, — проговорила Диана, подойдя к койке и положив руку на плече Лайонела. Он хотел остановить ее взглядом, но не смог. Вместо этого он накрыл ее руку своей ладонью и ласково пожал Ее глаза от удивления широко раскрылись, и она улыбнулась ему робкой, неуверенной улыбкой.
— К сожалению, ваша жена лишилась обручального кольца, — сказал Рафаэл. — У вас эти подонки тоже что-нибудь отняли?
— Только мое достоинство, — ответил Лайонел. Он почувствовал, как напряглась ладонь Дианы, и снова сжал ее.
Рафаэл вздохнул.
— Мне частенько достается, но я стараюсь как можно скорее забыть о таких случаях.
«Этот капитан и вправду приятный человек, — подумал Лайонел. — Интересно, является ли он человеком чести? Впрочем, за время пути все станет ясно; нужно лишь держать Диану при себе». Граф на мгновение закрыл глаза.
Заметив это, Рафаэл озабоченно проговорил:
— Вы устали, и это неудивительно: мы все утро толчемся здесь. Я ухожу, отдыхайте, милорд. Диана, когда захотите подняться с мужем на палубу, скажите Недди.
— Хорошо. Спасибо, Рафаэл.
Рафаэл!
Лайонел с гораздо меньшим энтузиазмом воспринял предложение капитана, но тот, кажется, этого не заметил. Когда они остались одни, Лайонел сказал:
— Держитесь от этого человека подальше. Он опасен.
Диана убрала руку с койки.
— Опасен? Какие глупости! Он спас меня… и вас тоже!
— Я хотел сказать, — сквозь зубы проговорил Лайонел, — что он, кажется, имеет большой опыт в соблазне женщин. А вы, к несчастью, тоже относитесь к женскому полу.
— Глупости! Он джентльмен.
— Мне представляется, что он будет себя вести как джентльмен до тех пор, пока будет считать вас моей женой.
— Так вот почему вы ничего не сказали! Опасаетесь за мою добродетель?
Он посмотрел на нее с тоской.