Страница:
Корри выступила вперед и, склонив голову набок, принялась рассматривать деверя.
— В тебе что-то изменилось, — объявила она наконец. — У тебя все хорошо? Выглядишь как с похмелья, но в то же время безмерно собой доволен.
Джейсон, не ответив, шагнул вперед и обнял ее.
— Моя новая младшая сестричка. Правда, ты была моей сестричкой все пятнадцать лет. Идем в столовую, и расскажите, что возвестила Непорочная невеста. Кстати, Джеймс, признайся, ты сумел ублажить мою сестричку?
Джеймс, словно ощутив прикосновение ее губ, закашлялся.
— Почему ты спрашиваешь его, если объект ублажения — я? — немедленно вскинулась Корри. — Не могу ли я на это ответить?
— Не можешь. Помолчи. Ну, Джеймс?
— Я бы сказал, — задумчиво протянул Джеймс, переводя взгляд с брата на жену, — что выражение лиц у вас одинаковое.
— О Господи, — охнула Корри. — Как это возможно?! Джейсон, неужели ты…
— Джудит Макрей здесь? — неожиданно спросил Джеймс так тихо, что даже Непорочная невеста не могла бы услышать.
— Здесь. А теперь я прошу забыть о моем лице. Она согласилась стать моей женой. Я немедленно иду на кухню за чаем. Джеймс, веди свою жену в столовую.
— Джейсон уже успел показать тебе пресловутый сад с прелестными, хоть и крайне непристойными ста-" туями?
Глаза Джудит весело сверкнули. Она осторожно оглянулась, дабы убедиться, что они одни, прежде чем прошептать:
— С теми прелестными, хоть и крайне непристойными статуями, которые все как одна от души забавляются и, похоже, наслаждаются жизнью?
— Именно, — рассмеялась Корри, придвигаясь ближе." — Какая из них твоя любимая?
Обе дружно покраснели.
— Мужчина, целующий женщину, можно сказать, интимным образом. Такого мне еще не доводилось видеть.
— Ах, до чего же удивительное совпадение? — воскликнула Корри. — В саду стоит не менее пятнадцати статуй, и все же нам обеим нравится одна и та же. Да, это и моя любимая, хотя до того, как я вышла за Джеймса, ничем не выделяла ее из других… о Боже, это совершенно неприлично, верно? Просто раньше я не понимала, что делает мужчина и что это все означает, ну, ты знаешь, что я имею в виду.
— Еще бы! — выпалила Джудит и тут же покаянно опустила голову. — Поскольку Джейсон все равно расскажет Джеймсу все, ты должна знать, что прошлой ночью я пошла к нему в спальню и соблазнила, но дело в том…
— Будь у меня возможность, я бы попыталась запереться вместе с Джеймсом в уютной теплой комнатке.
И тебя трудно осуждать. Все равно вы с Джейсоном скоро поженитесь. — Корри подалась ближе. — Беда в том, что мне такая возможность не представилась. Впрочем, и Джеймс даже намеком не дал мне понять, пропади он пропадом. — Она уселась поудобнее, в нежной мягкой улыбке светились воспоминания, которым предстоит сохраниться до конца ее дней.
— Ты будешь моей подружкой на свадьбе, Корри?
— С огромной радостью. Свадьба будет скоро, или твоя тетя Арбакл настаивает на долгой помолвке и огромном количестве приглашенных на церемонию?
— Я хочу, чтобы свадьба состоялась как можно скорее, — пробормотала Джудит, густо краснея и прижимая ладони к плечам. — Господи, я способна думать только о том, как сижу на постели Джейсона, глядя на него. А он стоит передо мной совершенно голый. Видела бы ты, как он красив!
Корри громко вздохнула.
— Это было незабываемо.
Корри ощущала одновременно смущение, любопытство и абсолютную раскованность — восхитительное сочетание! Но в любую минуту на них могли наткнуться, а она не хотела встречаться лицом к лицу с Джейсоном после откровенной исповеди Джудит. И поэтому поспешно сменила тему:
— Расскажи, как моя свекровь наконец избавилась от старой ведьмы.
Войдя в комнату, Джеймс услышал дружный смех и облегченно вздохнул.
— Я пришел за вами, — объявил он с порога. — Отец собирается рассказать, где именно дежурят охранники.
Он вовсе не желает, чтобы кого-то из вас случайно пристрелили. — И, помолчав несколько минут, добавил:
— Кстати, он хочет знать, не появились ли у вас какие-нибудь новые идеи, и при этом клянется, что у тебя, Корри, помутилось в голове, поскольку и ты принялась рассказывать сказки о появлении Непорочной невесты. Однако при этом он старается не выпускать меня из поля зрения. Так чему же верить?
Корри немедленно вскочила и подбоченилась.
— Значит, так? Я желаю услышать, что скажет твой отец. Сколько всего охранников?
— На два больше, чем раньше.
— Он не сказал мне в лицо, что у меня в голове помутилось. Как по-твоему, он еще скажет?
— Мой отец — идеальный дипломат, а ты еще только стала членом нашей семьи, и поэтому тебя пощадят.
Впрочем, если хорошенько подумать, ваши издевательские ухмылки чем-то схожи, — признался Джеймс, предлагая дамам руки.
Леди Арбакл нигде не было видно. Джудит объяснила, что тетя предпочитает отдыхать у себя в спальне за чашкой чаю с тостом.
Зато, как почти всегда в последнее время, здесь присутствовала Аннабел Трелони. Однако сегодня ее милая улыбка была окрашена беспокойством.
— Надеюсь, вы не возражаете против моего присутствия, милорд, — начала она, — но Уильям считает, что у меня острый ум, и полагает, что я смогу вам помочь.
Кстати, насчет сна Корри..
— Это был не сон, — вмешалась Александра.
— Ха! — фыркнул Дуглас.
— Все дело в том, — начала Корри, подавшись вперед и крепко стиснув лежавшие на коленях руки, — что Непорочная невеста ясно дала понять: именно Джеймсу грозит опасность. А потом она просто растаяла.
— В таком случае почему стреляли в меня? — ехидно осведомился Дуглас.
— На это, сэр, у меня ответа нет.
— Лично мне ясно, что она непременно должна была прийти к тебе, поскольку именно ты жена Джеймса, — объявила Александра. — Это еще не означает, что она не тревожится за Дугласа, но ты прежде всего обязана думать о своем муже.
— Интересно, почему она не сказала, кто стоит за всем этим? — вздохнула Корри.
Александра пожала плечами. Остальные дружно промолчали., — Иногда мне кажется, что есть вещи, которых и она не знает. Иными словами, призраки не всеведущи, — решила наконец Александра.
— Но она знала, что тебя похитил Жорж Кадудаль.
Сама называла мне имя, — вдруг выпалил Дуглас и тут же осекся, явно жалея о своей несдержанности. Больше он не произнес ни слова.
Аннабел нахмурила высокий белый лоб.
— Поймите же, вполне естественно, что молодой человек жаждет расправиться с людьми, виновными, по его мнению, в смерти отца.
— Хороший аргумент, миссис Трелони, — кивнул Дуглас, — но дело в том, что мы с Жоржем вовсе не были врагами. И я не имею никакого отношения к его гибели. Думаю, его сын прекрасно это понимает, но особого значения это для него не имеет. Он помешан на мести.
— А теперь к списку добавился еще и Джеймс. Но спрашивается, почему сын Жоржа так стремится расправиться с Джеймсом? Они примерно одного возраста. И никогда не встречались.
Оживленный спор продолжался, пока в дверях не появился Холлис.
— Кухарка выразила желание накормить всех вас.
Милорд, миледи, соблаговолите подняться и пройти в столовую.
— Ах, Уильям, — проворковала Аннабел, когда Холлис помогал ей подняться, — вы такой талантливый оратор! Веллингтону следовало бы умолять вас отправиться на переговоры с этими ничтожными французишками. Представляете, они затевают очередной мятеж!
— Ода, — усмехнулся Холлис, — французам просто необходимы распри, как внешние, так и внутренние.
Они не могут не драться друг с другом и с иными странами. Страсть к раздорам и разбродам у них в крови. Несчастные глупцы!
Глава 36
Ноябрь близился к концу. В Англии, по мнению Корри, это означало жестокие холода, ветры такой силы, что шляпка не держалась на голове, и бесконечную промозглую сырость, от которой ныли кости и стучали зубы.
Но сегодня в Южной Англии солнце стояло высоко, а по ярко-синему небу плыли пухлые белые облака.
И ни струйки тумана, ни дуновения ветра, только сладостный свежий воздух, который пьянит и кружит голову, заставляя счастливо улыбаться и пить его жадными глотками.
— Просто невероятно, — поделилась Корри с одной из охотничьих собак, семенившей рядом с гордо поднятым, как флаг, хвостом, и направилась к конюшне, где Джеймс, Джейсон и с полдюжины конюхов пытались случить новую кобылу с Ловкачом.
В кармане у нее лежал маленький пистолет, купленный Джеймсом два дня назад. Она старательно упражнялась в стрельбе, и вчера Джеймс, понаблюдав несколько минут за женой, признал, что у нее природный талант. Похоже, это обстоятельство обескуражило его, что стало причиной бессовестно ехидной улыбки на лице Корри. Но Джеймс, не растерявшись, подхватил ее на руки, закружил, пока она не изнемогла от смеха, после чего отнес в небольшую кленовую рощу и уложил на расстеленную куртку под раскидистым деревом. Ах, какое блаженство! Ну и что же, что холодно? Подумаешь! А сегодня вообще почти тепло. Хм-м…
Корри, улыбаясь, ускорила шаг. До нее уже донеслись ржание кобылы и топот Ловкача. Она подошла к загону, оперлась о деревянную ограду и отыскала глазами Джеймса.
Нет, она сразу увидела, что это не Джеймс. Джейсон! Как она могла обмануться, хотя бы на миг, пусть он и стоит футах в тридцати, рассматривая переднее копыто Ловкача?
А где Джеймс? Он должен быть тут!
Но вдруг ее сердце больно сжалось. Он в опасности!
— Джейсон! Где Джеймс?! — крикнула она.
Джейсон выпустил ногу Ловкача и устремился к невестке.
— Доброе утро, Корри. Джеймс вот-вот придет. Он, возможно, в конторе проверяет вместе с отцом документы. Подожди немного. Останься со мной. Джеймс будет рад.
Корри не знала, что делать. Джеймс уже идет? Что же, она подождет.
Корри прислонилась плечом к ограде. Прошло пять минут. Десять.
— Нет, я этого не вынесу! — не выдержала она. — Что-то случилось, я чувствую.
Джейсон, только сейчас облегченно вздохнувший при виде совершенно здоровой ноги жеребца, оцепенел.
— Прости, Джейсон, — обратилась она к его затылку, — но я ужасно тревожусь. Пойду поищу его. Я очень боюсь. Ты тоже должен быть осторожен. Тот человек, который охотится за Джеймсом, может не знать, что ты — не он.
— Джейсон вскочил и, подбежав к ней, сжал руку.
— Да, знаю и прекрасно тебя понимаю. Постараюсь все время быть на людях. Но неплохо бы тебе остаться здесь, чтобы Джеймс знал, где ты. Он, возможно, все еще в доме и пообещал привести сюда Джудит. Если она собирается стать женой конезаводчика, должна понимать, что к чему.
Он по-прежнему сжимал ее руки, умоляюще заглядывая в глаза:
— Не ходи, Корри. Все будет хорошо, обещаю.
— Но ты не можешь знать, ты…
— А вот и миссис Трелони в своем модном ландо.
Превосходно. Стой спокойно, Корри, и перестань волноваться, — велел Джейсон и, погладив ее по плечу, крикнул:
— Лавджой, мальчик, давай посмотрим, как там кобыла. Вот так, вот так, выводи ее, только медленно. Медленно! Пошел! Вот так, хорошо. А теперь держи ее под уздцы.
Ловкач отчаянно хотел кобылу, и поэтому Джейсон натянул на его передние копыта мягкие нитяные чулки, чтобы он не повредил ей шкуру. Корри нащупала в кармане пистолет и немного успокоилась. И стала прислушиваться, не обращая внимания на дрожавших лошадей. Где его носит, черт возьми?! Неужели он с Джудит?
Она вдруг увидела, как Джейсон вытащил часы, сказал что-то Лавджою и устремился к ней. Она могла бы поклясться, что деверь встревоженно хмурится, но когда тот подошел ближе, по его лицу ничего нельзя было прочесть.
— У меня встреча с одним из сыщиков. Оставайся здесь и жди, пока придет Джеймс. Я серьезно. Мне очень важно, чтобы ты никуда не ушла, — бросил он на ходу и почти побежал к дому. Что-то неладно. Очень-очень неладно. Она должна ждать здесь? Но почему, во имя неба?
Заслышав тихий стук в дверь, Дуглас настороженно поднял голову и немного помедлил, прежде чем отозваться:
— Войдите, прошу вас!
Дверь бесшумно открылась, и на пороге показалась улыбающаяся Аннабел Трелони.
— О, простите, милорд, — извинилась она, заглядывая в комнату. — Я ищу своего дорогого Уильяма.
С этими словами она вошла и огляделась.
— О Господи, только не говорите, что вы один.
— Как видите, Аннабел, я совершенно один. Пожалуйста, садитесь.
— Я думала, Уильям здесь. Он так вас любит и неизменно наслаждается вашим обществом.
— Как и я — его. Вы не получали моей записки, Аннабел? Я велел Фредди отнести ее вам несколько часов назад и написал, что Холлис сегодня, выполняя мое поручение, вынужден уехать из дома. Вряд ли вы захотите проводить время здесь в его отсутствие.
— Могу я спросить, какое поручение вы дали ему, милорд?
Если Дуглас и посчитал вопрос бестактным, все же не подал виду.
— В Истбурн прибыл человек с новыми сведениями, в которых, похоже, содержатся ответы на большинство вопросов. Мне очень жаль, но Холлиса здесь нет.
— Мне тоже очень жаль. Однако, милорд, я считаю, что сегодня ваше обаяние вряд ли на меня подействует.
— Мое обаяние, Аннабел?
Вместо ответа она вытащила из кармана плаща длинноствольный дуэльный пистолет.
— Собственно говоря, милорд, я счастлива, что Холлиса здесь нет. Он непременно помешал бы, встал бы на пути, попытался спасти вас. И кто знает, может, мне пришлось бы пристрелить его. Но я благодарна вам за то, что отослали его! Какое облегчение! — улыбнулась она. — Позвольте также поблагодарить за то, что прислали парнишку. Я знала, что скоро все должно кончиться, но удобный момент все не подворачивался. Зато теперь все, как я хотела. Уильяма нет. Леди Александра уехала к леди Мейбелле. Джейсон в загоне. В доме, кроме вас и меня, никого нет, так что это произойдет сейчас.
Аннабел осторожно выглянула за дверь и повернулась к нему.
— Нет, милорд, не шевелитесь! Я прекрасно стреляю. И давно подозревала, что вы подбираетесь ближе и, возможно, готовите мне ловушку. Поэтому и поспешила явиться и разрушить ваши планы.
Дуглас спокойно уселся в кресло и завел руки за голову.
— Вы одурачили всех нас, мадам. Ничего не скажешь, редкостный талант!
— Вы говорите это только потому, что оказались обманутым, милорд!
— Скажите, Аннабел, те истории, которые вы тут поведали о мисс Плимптон, имеют что-то общее с правдой?
— Ах, бесценная мисс Плимптон, — рассмеялась она. — Я, разумеется, в жизни ее не видела, но подозреваю, что вы уже это поняли, не так ли?
— Да. И мне очень жаль. Я искренне рад, что Холлиса здесь нет. Вы обманули и его! — бросил Дуглас, глядя на нее с таким презрением, что она, покраснев как рак, завопила:
— Мне пришлось использовать старика! Без него мне никогда бы не попасть в этот проклятый дом!..
— И вам все идеально удалось. Кстати, ведь вы англичанка! В каком родстве состоите с Жоржем Кадудалем?
— Его жена Жанин была моей сестрой. Вернее, единокровной сестрой. Моя мать была англичанкой, а сама я росла в Суррее. Матушка назвала меня Мари, воображая, что никчемный француз, ставший моим отцом, будет доволен и, возможно, даже оставит ради нее свою жену. Я приехала во Францию только за несколько месяцев до смерти Жанин и взяла на себя заботу о Жорже и детях.
— Каково же ваше настоящее имя?
— Мари Фландерс. Моя дражайшая безмозглая матушка шила шляпки для всех богатых леди Мидл-Клаптон. Жалкое существование. Она умерла слишком рано и почти нищей.
— Но что я сделал вам? Почему вы так рветесь убить меня?
— Да просто потому, что вы предали мою сестру. Изнасиловали ее, наградили ребенком, а потом бросили!
Дуглас медленно поднялся, опершись ладонями о столешницу, и пожал плечами:
— Вы сами знаете, что это вздор, Анна… Мари. Может, откроете истинную причину? Ну же, выкладывайте правду. В конце концов вы пристрелите меня, так что какая вам разница?
Мари ответила искренней теплой улыбкой и, подавшись вперед, прошептала:
— Разумеется, никакой, милорд. Значит, хотите правду? Деньги, милорд, псе ваши деньги, дом и высокий титул. И все это достанется нам после вашей смерти! Конечно, кое-кто мог бы приукрасить истину, заявить, что мотив — праведное отмщение, возмездие за предательство, поскольку подлинные цели кажутся такими низкими и недостоиными! А вот наконец и она.
Давно пора. — Она слегка повернула голову. — Заходи, дорогая.
Джудит Макрей проскользнула в комнату и осторожно закрыла дверь.
— Я все проверила, тетя Мари. В доме ни души, если не считать нескольких слуг Все пошли смотреть на случку. Я тоже должна была присутствовать, но не пожелала смотреть на это омерзительное представление, — процедила она В это время Дуглас медленно обошел стол и прислонился к полкам.
— Здравствуйте, милорд. Судя по выражению вашего лица, вы не слишком удивлены.
Дуглас постепенно продвигался к дивану, словно намереваясь сесть.
— Пожалуй, совсем не удивлен. Хотя ради своего сына искренне надеялся, что ошибаюсь, тем более что никто из моих информаторов не упоминал вашего имени. Вы проникли в дом, используя моего сына, точно так же, как ваша тетка — Холлиса, и, нужно отдать вам должное, умудрились увлечь Джейсона так, как до сих пор не удавалось ни одной девушке.
— Это было нетрудно, милорд. Джейсон — мужчина, всего лишь мужчина.
— А вы сидели на всех наших совещаниях. Все наши мысли и планы становились вам известны. Моя жена была готова принять вас в семью. Знаете, она сказала мне, что Господь благословил ее двумя прекрасными невестками!
И тут Дуглас впервые заметил сходство между дочерью и отцом… а может, это только ему показалось? Темные глаза горели холодной яростью и решимостью.
— Я видела, как вы похлопали Джейсона по спине, давая понять, что знаете о проведенной со мной ночи и полученном удовольствии. О, как мне в тот момент хотелось вонзить нож в ваше сердце!
— Проклятие, мне следовало бы сообразить это раньше! — всполошилась Мари Фландерс, глядя на закрытую дверь. — Его знатное сиятельство уже поставил капкан прошлой ночью! Вы не ждете никакой информации из Истбурна, верно?
— Это не важно, тетя, — отмахнулась Джудит. — Он глупец, как и его сыновья. Никакой ловушки нет. Ты ошибаешься.
— Не ошибаюсь. Как думаешь, почему он все время справлялся о леди Арбакл? Подталкивал нас к действиям. А записка, присланная от него, в которой говорится, что Холлиса сегодня не будет? Он постарался заманить меня сюда и заставить снять маску.
— Ты слишком высокого о нем мнения, — покачала головой Джудит. — Я почти не обращала внимания на его слова. Приходилось всеми силами отвлекать Джейсона, иначе он непременно задался бы вопросом, что происходит. Знаете, милорд, собственно говоря, я предпочла бы Джеймса. Но Корри уже успела набросить на него ошейник.
— Джеймс не понимал этого, пока… впрочем, это не ваше дело, — медленно выговорил Дуглас, не отводя взгляда от женщин.
— Совершенно верно, не мое, и мне абсолютно все равно. Тетя Мари, мне все это надоело. Скорее покончим с ним. Не хотелось бы убивать слуг, они все были добры ко мне, поэтому сделаем все здесь и сейчас и потихоньку уйдем через сад.
— Обеим вам есть за что отвечать, — вздохнул Дуглас.
— Даже если и так, вас уже не будет на этом свете, милорд.
— Джеймс, Олли, — внезапно позвал Дуглас, — зовите людей! И сами зайдите!
Но Джеймс не показался со своего поста за стеклянными дверями. И Олли Транка нигде не было видно.
Зато в комнате появился Джейсон с пистолетом в руке.
— Отец, Джеймс пропал! — воскликнул он.
— Где мой сын? — спросил Дуглас, обернувшись к девушке.
— Как, вы еще не догадались, милорд? — удивилась та. — Он с моим дорогим братом.
Джеймс чувствовал, как по лицу медленно ползет струйка крови. Голова ныла от удара, но была абсолютно ясной. Он мог думать, мог понимать и отчетливо видел незнакомого молодого человека, высокого, хорошо сложенного, темноволосого и темноглазого. И этот молодой человек вознамерился его убить.
Джеймс, кряхтя, стал подниматься.
— Нет, оставайся на месте, — велел незнакомец, подходя ближе и встав над Джеймсом. — Ага, вижу, ты уже пришел в себя. Здравствуй, братец. Какое удовольствие встретиться с тобой лицом к лицу!
Джеймс нехотя поднял глаза и уставился в дуло пистолета, нацеленного ему в грудь.
— Ты умело скрывался до сих пор. Значит, ты и есть сын Жоржа Калудаля, и мы оказались правы.
— Да, он был моим отцом, по крайней мере в глазах окружающих.
В этот момент Джеймс многое понял, но по-прежнему не видел смысла в его поступках.
— Похоже, ты уверен, что мой отец ответствен за твое появление на свет. Но ты жестоко промахнулся, когда решил использовать имя Дугласа Шербрука. Как же тебя зовут на самом деле?
— Дуглас Шербрук — вполне реальное имя.
— Кто убедил тебя, что мы братья? Почему ты взял имя отца?!
— Я взял свое законное имя, когда приехал в Англию, чтобы убить тебя и бесчестного ублюдка, из семени которого появился на свет. По-моему, это только справедливо.
— Но как твое настоящее имя?
Молодой человек пожал плечами, но не отвел взгляда от лица Джеймса и пистолета от его груди.
— Мой отец и парижские друзья называли меня Луи.
Луи Кадудаль. Знаешь, что перед смертью отец окончательно рехнулся?
Джеймс покачал головой.
— Нам сказали, что он был убит.
— Да, наемный убийца застрелил его, и все поверили, что он умер от пули, но мозг его к тому времени уже насквозь прогнил. Правда, об этом знали немногие. Он постоянно бредил и в горячечном бреду часто говорил о том, как твой отец изнасиловал мою мать. Но потом вроде приходил в себя, хмурился и уверял, что никакого насилия не было. Конечно, в нем говорило безумие. Но я понял, что это правда, в тот момент, когда увидел твоего отца. Нашего отца. Не считаешь, братец, что я похож на него? Ты и твой чертов близнец ничуть его не напоминаете, а вот я… я — его копия. Я его первенец, не ты… и похож на своего отца.
— Не похож, — спокойно возразил Джеймс. — Ты лжешь себе. Правда, ты, как и он, высокий брюнет, но на этом сходство кончается.
Джеймс отчетливо сознавал, что сейчас главное — держать себя в руках и готовиться к решительному броску.
— Предположим, мой отец действительно зачал тебя…
— Именно, черт тебя побери!
— Хорошо, если он действительно твой отец, какое это имеет значение для преемственности рода? Я его первый законный сын и спрашиваю, почему ты хочешь убить меня? Это не даст тебе ничего, кроме петли палата. Иного ты не получишь!
— Подумать только, мой брат и так глуп! Я получу все! Видишь ли, моей главной целью было расправиться с твоим подонком отцом за все, что он сделал с моей матерью. Но потом я решил, что этого будет недостаточно. Он украл ту жизнь, которая принадлежала мне по праву. Моя тетка сумела раздобыть документ, подтверждающий брак между нашим отцом и моей матерью, заключенный до того, как он женился на леди Александре. Учти, вполне законный документ. Я стану графом Нортклиффом. Получу титул и богатство, превышающее всякое воображение. И это называется справедливостью!
— Нет, это называется убийством. Луи, ты заблуждаешься, или кто-то намеренно вводит тебя в заблуждение, но, поверь, мой отец не насиловал твою мать. Наоборот, он спас ее от горькой участи, а может, и от смерти. Вырвал из лап французского генерала, бросившего ее на потеху своим приспешникам, и привез назад в Англию, твоему отцу. Таковы были условия Жоржа Кадудаля. Мой отец и пальцем не дотронулся до твоей матери.
— Неплохая сказочка! И в ней моя мать выступает в роли шлюхи, успевшей переспать с десятками мужчин.
— Ты что, не слышал? Ее изнасиловали!
— Ну да, и, бьюсь об заклад, вы с братцем проглотили эту историю, как кошка — сливки. Но все это ложь.
Отец сказ ал…
— Ты сам утверждаешь, что твой отец был безумен и не знал, что мелет. Верно одно: он сперва поверил, будто мой отец изнасиловал твою мать, но когда все выяснилось, признал, что ошибался, особенно когда твоя мать объяснила, что сама не знает, от кого забеременела: слишком много мужчин изнасиловали ее в тот вечер.
— Хочешь, чтобы я поверил, будто мой отец вообще неизвестен? И что я — отпрыск одного из десятка насильников? Грязный лжец! Будь ты проклят! Никто не насиловал мою мать, кроме твоего чертова папаши!
Умирая, она призналась моей тетке — своей собственной сестре, — что в ее жизни не было насильников, кроме графа Нортклиффа, и что я — его сын. Господи, с каким наслаждением я тебя прикончу!
— Эта твоя тетка… она солгала. Позволь мне угадать ее имя? Аннабел Трелони, не так ли?
— Разумеется, она моя тетка, — рассмеялся Луи, точно так же, как я сын своего отца. И я стану следующим графом Нортклиффом. Я этого достоин. Все по справедливости.
Он поднял пистолет.
Глава 37
— В тебе что-то изменилось, — объявила она наконец. — У тебя все хорошо? Выглядишь как с похмелья, но в то же время безмерно собой доволен.
Джейсон, не ответив, шагнул вперед и обнял ее.
— Моя новая младшая сестричка. Правда, ты была моей сестричкой все пятнадцать лет. Идем в столовую, и расскажите, что возвестила Непорочная невеста. Кстати, Джеймс, признайся, ты сумел ублажить мою сестричку?
Джеймс, словно ощутив прикосновение ее губ, закашлялся.
— Почему ты спрашиваешь его, если объект ублажения — я? — немедленно вскинулась Корри. — Не могу ли я на это ответить?
— Не можешь. Помолчи. Ну, Джеймс?
— Я бы сказал, — задумчиво протянул Джеймс, переводя взгляд с брата на жену, — что выражение лиц у вас одинаковое.
— О Господи, — охнула Корри. — Как это возможно?! Джейсон, неужели ты…
— Джудит Макрей здесь? — неожиданно спросил Джеймс так тихо, что даже Непорочная невеста не могла бы услышать.
— Здесь. А теперь я прошу забыть о моем лице. Она согласилась стать моей женой. Я немедленно иду на кухню за чаем. Джеймс, веди свою жену в столовую.
— Джейсон уже успел показать тебе пресловутый сад с прелестными, хоть и крайне непристойными ста-" туями?
Глаза Джудит весело сверкнули. Она осторожно оглянулась, дабы убедиться, что они одни, прежде чем прошептать:
— С теми прелестными, хоть и крайне непристойными статуями, которые все как одна от души забавляются и, похоже, наслаждаются жизнью?
— Именно, — рассмеялась Корри, придвигаясь ближе." — Какая из них твоя любимая?
Обе дружно покраснели.
— Мужчина, целующий женщину, можно сказать, интимным образом. Такого мне еще не доводилось видеть.
— Ах, до чего же удивительное совпадение? — воскликнула Корри. — В саду стоит не менее пятнадцати статуй, и все же нам обеим нравится одна и та же. Да, это и моя любимая, хотя до того, как я вышла за Джеймса, ничем не выделяла ее из других… о Боже, это совершенно неприлично, верно? Просто раньше я не понимала, что делает мужчина и что это все означает, ну, ты знаешь, что я имею в виду.
— Еще бы! — выпалила Джудит и тут же покаянно опустила голову. — Поскольку Джейсон все равно расскажет Джеймсу все, ты должна знать, что прошлой ночью я пошла к нему в спальню и соблазнила, но дело в том…
— Будь у меня возможность, я бы попыталась запереться вместе с Джеймсом в уютной теплой комнатке.
И тебя трудно осуждать. Все равно вы с Джейсоном скоро поженитесь. — Корри подалась ближе. — Беда в том, что мне такая возможность не представилась. Впрочем, и Джеймс даже намеком не дал мне понять, пропади он пропадом. — Она уселась поудобнее, в нежной мягкой улыбке светились воспоминания, которым предстоит сохраниться до конца ее дней.
— Ты будешь моей подружкой на свадьбе, Корри?
— С огромной радостью. Свадьба будет скоро, или твоя тетя Арбакл настаивает на долгой помолвке и огромном количестве приглашенных на церемонию?
— Я хочу, чтобы свадьба состоялась как можно скорее, — пробормотала Джудит, густо краснея и прижимая ладони к плечам. — Господи, я способна думать только о том, как сижу на постели Джейсона, глядя на него. А он стоит передо мной совершенно голый. Видела бы ты, как он красив!
Корри громко вздохнула.
— Это было незабываемо.
Корри ощущала одновременно смущение, любопытство и абсолютную раскованность — восхитительное сочетание! Но в любую минуту на них могли наткнуться, а она не хотела встречаться лицом к лицу с Джейсоном после откровенной исповеди Джудит. И поэтому поспешно сменила тему:
— Расскажи, как моя свекровь наконец избавилась от старой ведьмы.
Войдя в комнату, Джеймс услышал дружный смех и облегченно вздохнул.
— Я пришел за вами, — объявил он с порога. — Отец собирается рассказать, где именно дежурят охранники.
Он вовсе не желает, чтобы кого-то из вас случайно пристрелили. — И, помолчав несколько минут, добавил:
— Кстати, он хочет знать, не появились ли у вас какие-нибудь новые идеи, и при этом клянется, что у тебя, Корри, помутилось в голове, поскольку и ты принялась рассказывать сказки о появлении Непорочной невесты. Однако при этом он старается не выпускать меня из поля зрения. Так чему же верить?
Корри немедленно вскочила и подбоченилась.
— Значит, так? Я желаю услышать, что скажет твой отец. Сколько всего охранников?
— На два больше, чем раньше.
— Он не сказал мне в лицо, что у меня в голове помутилось. Как по-твоему, он еще скажет?
— Мой отец — идеальный дипломат, а ты еще только стала членом нашей семьи, и поэтому тебя пощадят.
Впрочем, если хорошенько подумать, ваши издевательские ухмылки чем-то схожи, — признался Джеймс, предлагая дамам руки.
Леди Арбакл нигде не было видно. Джудит объяснила, что тетя предпочитает отдыхать у себя в спальне за чашкой чаю с тостом.
Зато, как почти всегда в последнее время, здесь присутствовала Аннабел Трелони. Однако сегодня ее милая улыбка была окрашена беспокойством.
— Надеюсь, вы не возражаете против моего присутствия, милорд, — начала она, — но Уильям считает, что у меня острый ум, и полагает, что я смогу вам помочь.
Кстати, насчет сна Корри..
— Это был не сон, — вмешалась Александра.
— Ха! — фыркнул Дуглас.
— Все дело в том, — начала Корри, подавшись вперед и крепко стиснув лежавшие на коленях руки, — что Непорочная невеста ясно дала понять: именно Джеймсу грозит опасность. А потом она просто растаяла.
— В таком случае почему стреляли в меня? — ехидно осведомился Дуглас.
— На это, сэр, у меня ответа нет.
— Лично мне ясно, что она непременно должна была прийти к тебе, поскольку именно ты жена Джеймса, — объявила Александра. — Это еще не означает, что она не тревожится за Дугласа, но ты прежде всего обязана думать о своем муже.
— Интересно, почему она не сказала, кто стоит за всем этим? — вздохнула Корри.
Александра пожала плечами. Остальные дружно промолчали., — Иногда мне кажется, что есть вещи, которых и она не знает. Иными словами, призраки не всеведущи, — решила наконец Александра.
— Но она знала, что тебя похитил Жорж Кадудаль.
Сама называла мне имя, — вдруг выпалил Дуглас и тут же осекся, явно жалея о своей несдержанности. Больше он не произнес ни слова.
Аннабел нахмурила высокий белый лоб.
— Поймите же, вполне естественно, что молодой человек жаждет расправиться с людьми, виновными, по его мнению, в смерти отца.
— Хороший аргумент, миссис Трелони, — кивнул Дуглас, — но дело в том, что мы с Жоржем вовсе не были врагами. И я не имею никакого отношения к его гибели. Думаю, его сын прекрасно это понимает, но особого значения это для него не имеет. Он помешан на мести.
— А теперь к списку добавился еще и Джеймс. Но спрашивается, почему сын Жоржа так стремится расправиться с Джеймсом? Они примерно одного возраста. И никогда не встречались.
Оживленный спор продолжался, пока в дверях не появился Холлис.
— Кухарка выразила желание накормить всех вас.
Милорд, миледи, соблаговолите подняться и пройти в столовую.
— Ах, Уильям, — проворковала Аннабел, когда Холлис помогал ей подняться, — вы такой талантливый оратор! Веллингтону следовало бы умолять вас отправиться на переговоры с этими ничтожными французишками. Представляете, они затевают очередной мятеж!
— Ода, — усмехнулся Холлис, — французам просто необходимы распри, как внешние, так и внутренние.
Они не могут не драться друг с другом и с иными странами. Страсть к раздорам и разбродам у них в крови. Несчастные глупцы!
Глава 36
Дьявол поднимается на колокольню, уцепившись за рясу священника.
Томас Фуллер
Ноябрь близился к концу. В Англии, по мнению Корри, это означало жестокие холода, ветры такой силы, что шляпка не держалась на голове, и бесконечную промозглую сырость, от которой ныли кости и стучали зубы.
Но сегодня в Южной Англии солнце стояло высоко, а по ярко-синему небу плыли пухлые белые облака.
И ни струйки тумана, ни дуновения ветра, только сладостный свежий воздух, который пьянит и кружит голову, заставляя счастливо улыбаться и пить его жадными глотками.
— Просто невероятно, — поделилась Корри с одной из охотничьих собак, семенившей рядом с гордо поднятым, как флаг, хвостом, и направилась к конюшне, где Джеймс, Джейсон и с полдюжины конюхов пытались случить новую кобылу с Ловкачом.
В кармане у нее лежал маленький пистолет, купленный Джеймсом два дня назад. Она старательно упражнялась в стрельбе, и вчера Джеймс, понаблюдав несколько минут за женой, признал, что у нее природный талант. Похоже, это обстоятельство обескуражило его, что стало причиной бессовестно ехидной улыбки на лице Корри. Но Джеймс, не растерявшись, подхватил ее на руки, закружил, пока она не изнемогла от смеха, после чего отнес в небольшую кленовую рощу и уложил на расстеленную куртку под раскидистым деревом. Ах, какое блаженство! Ну и что же, что холодно? Подумаешь! А сегодня вообще почти тепло. Хм-м…
Корри, улыбаясь, ускорила шаг. До нее уже донеслись ржание кобылы и топот Ловкача. Она подошла к загону, оперлась о деревянную ограду и отыскала глазами Джеймса.
Нет, она сразу увидела, что это не Джеймс. Джейсон! Как она могла обмануться, хотя бы на миг, пусть он и стоит футах в тридцати, рассматривая переднее копыто Ловкача?
А где Джеймс? Он должен быть тут!
Но вдруг ее сердце больно сжалось. Он в опасности!
— Джейсон! Где Джеймс?! — крикнула она.
Джейсон выпустил ногу Ловкача и устремился к невестке.
— Доброе утро, Корри. Джеймс вот-вот придет. Он, возможно, в конторе проверяет вместе с отцом документы. Подожди немного. Останься со мной. Джеймс будет рад.
Корри не знала, что делать. Джеймс уже идет? Что же, она подождет.
Корри прислонилась плечом к ограде. Прошло пять минут. Десять.
— Нет, я этого не вынесу! — не выдержала она. — Что-то случилось, я чувствую.
Джейсон, только сейчас облегченно вздохнувший при виде совершенно здоровой ноги жеребца, оцепенел.
— Прости, Джейсон, — обратилась она к его затылку, — но я ужасно тревожусь. Пойду поищу его. Я очень боюсь. Ты тоже должен быть осторожен. Тот человек, который охотится за Джеймсом, может не знать, что ты — не он.
— Джейсон вскочил и, подбежав к ней, сжал руку.
— Да, знаю и прекрасно тебя понимаю. Постараюсь все время быть на людях. Но неплохо бы тебе остаться здесь, чтобы Джеймс знал, где ты. Он, возможно, все еще в доме и пообещал привести сюда Джудит. Если она собирается стать женой конезаводчика, должна понимать, что к чему.
Он по-прежнему сжимал ее руки, умоляюще заглядывая в глаза:
— Не ходи, Корри. Все будет хорошо, обещаю.
— Но ты не можешь знать, ты…
— А вот и миссис Трелони в своем модном ландо.
Превосходно. Стой спокойно, Корри, и перестань волноваться, — велел Джейсон и, погладив ее по плечу, крикнул:
— Лавджой, мальчик, давай посмотрим, как там кобыла. Вот так, вот так, выводи ее, только медленно. Медленно! Пошел! Вот так, хорошо. А теперь держи ее под уздцы.
Ловкач отчаянно хотел кобылу, и поэтому Джейсон натянул на его передние копыта мягкие нитяные чулки, чтобы он не повредил ей шкуру. Корри нащупала в кармане пистолет и немного успокоилась. И стала прислушиваться, не обращая внимания на дрожавших лошадей. Где его носит, черт возьми?! Неужели он с Джудит?
Она вдруг увидела, как Джейсон вытащил часы, сказал что-то Лавджою и устремился к ней. Она могла бы поклясться, что деверь встревоженно хмурится, но когда тот подошел ближе, по его лицу ничего нельзя было прочесть.
— У меня встреча с одним из сыщиков. Оставайся здесь и жди, пока придет Джеймс. Я серьезно. Мне очень важно, чтобы ты никуда не ушла, — бросил он на ходу и почти побежал к дому. Что-то неладно. Очень-очень неладно. Она должна ждать здесь? Но почему, во имя неба?
Заслышав тихий стук в дверь, Дуглас настороженно поднял голову и немного помедлил, прежде чем отозваться:
— Войдите, прошу вас!
Дверь бесшумно открылась, и на пороге показалась улыбающаяся Аннабел Трелони.
— О, простите, милорд, — извинилась она, заглядывая в комнату. — Я ищу своего дорогого Уильяма.
С этими словами она вошла и огляделась.
— О Господи, только не говорите, что вы один.
— Как видите, Аннабел, я совершенно один. Пожалуйста, садитесь.
— Я думала, Уильям здесь. Он так вас любит и неизменно наслаждается вашим обществом.
— Как и я — его. Вы не получали моей записки, Аннабел? Я велел Фредди отнести ее вам несколько часов назад и написал, что Холлис сегодня, выполняя мое поручение, вынужден уехать из дома. Вряд ли вы захотите проводить время здесь в его отсутствие.
— Могу я спросить, какое поручение вы дали ему, милорд?
Если Дуглас и посчитал вопрос бестактным, все же не подал виду.
— В Истбурн прибыл человек с новыми сведениями, в которых, похоже, содержатся ответы на большинство вопросов. Мне очень жаль, но Холлиса здесь нет.
— Мне тоже очень жаль. Однако, милорд, я считаю, что сегодня ваше обаяние вряд ли на меня подействует.
— Мое обаяние, Аннабел?
Вместо ответа она вытащила из кармана плаща длинноствольный дуэльный пистолет.
— Собственно говоря, милорд, я счастлива, что Холлиса здесь нет. Он непременно помешал бы, встал бы на пути, попытался спасти вас. И кто знает, может, мне пришлось бы пристрелить его. Но я благодарна вам за то, что отослали его! Какое облегчение! — улыбнулась она. — Позвольте также поблагодарить за то, что прислали парнишку. Я знала, что скоро все должно кончиться, но удобный момент все не подворачивался. Зато теперь все, как я хотела. Уильяма нет. Леди Александра уехала к леди Мейбелле. Джейсон в загоне. В доме, кроме вас и меня, никого нет, так что это произойдет сейчас.
Аннабел осторожно выглянула за дверь и повернулась к нему.
— Нет, милорд, не шевелитесь! Я прекрасно стреляю. И давно подозревала, что вы подбираетесь ближе и, возможно, готовите мне ловушку. Поэтому и поспешила явиться и разрушить ваши планы.
Дуглас спокойно уселся в кресло и завел руки за голову.
— Вы одурачили всех нас, мадам. Ничего не скажешь, редкостный талант!
— Вы говорите это только потому, что оказались обманутым, милорд!
— Скажите, Аннабел, те истории, которые вы тут поведали о мисс Плимптон, имеют что-то общее с правдой?
— Ах, бесценная мисс Плимптон, — рассмеялась она. — Я, разумеется, в жизни ее не видела, но подозреваю, что вы уже это поняли, не так ли?
— Да. И мне очень жаль. Я искренне рад, что Холлиса здесь нет. Вы обманули и его! — бросил Дуглас, глядя на нее с таким презрением, что она, покраснев как рак, завопила:
— Мне пришлось использовать старика! Без него мне никогда бы не попасть в этот проклятый дом!..
— И вам все идеально удалось. Кстати, ведь вы англичанка! В каком родстве состоите с Жоржем Кадудалем?
— Его жена Жанин была моей сестрой. Вернее, единокровной сестрой. Моя мать была англичанкой, а сама я росла в Суррее. Матушка назвала меня Мари, воображая, что никчемный француз, ставший моим отцом, будет доволен и, возможно, даже оставит ради нее свою жену. Я приехала во Францию только за несколько месяцев до смерти Жанин и взяла на себя заботу о Жорже и детях.
— Каково же ваше настоящее имя?
— Мари Фландерс. Моя дражайшая безмозглая матушка шила шляпки для всех богатых леди Мидл-Клаптон. Жалкое существование. Она умерла слишком рано и почти нищей.
— Но что я сделал вам? Почему вы так рветесь убить меня?
— Да просто потому, что вы предали мою сестру. Изнасиловали ее, наградили ребенком, а потом бросили!
Дуглас медленно поднялся, опершись ладонями о столешницу, и пожал плечами:
— Вы сами знаете, что это вздор, Анна… Мари. Может, откроете истинную причину? Ну же, выкладывайте правду. В конце концов вы пристрелите меня, так что какая вам разница?
Мари ответила искренней теплой улыбкой и, подавшись вперед, прошептала:
— Разумеется, никакой, милорд. Значит, хотите правду? Деньги, милорд, псе ваши деньги, дом и высокий титул. И все это достанется нам после вашей смерти! Конечно, кое-кто мог бы приукрасить истину, заявить, что мотив — праведное отмщение, возмездие за предательство, поскольку подлинные цели кажутся такими низкими и недостоиными! А вот наконец и она.
Давно пора. — Она слегка повернула голову. — Заходи, дорогая.
Джудит Макрей проскользнула в комнату и осторожно закрыла дверь.
— Я все проверила, тетя Мари. В доме ни души, если не считать нескольких слуг Все пошли смотреть на случку. Я тоже должна была присутствовать, но не пожелала смотреть на это омерзительное представление, — процедила она В это время Дуглас медленно обошел стол и прислонился к полкам.
— Здравствуйте, милорд. Судя по выражению вашего лица, вы не слишком удивлены.
Дуглас постепенно продвигался к дивану, словно намереваясь сесть.
— Пожалуй, совсем не удивлен. Хотя ради своего сына искренне надеялся, что ошибаюсь, тем более что никто из моих информаторов не упоминал вашего имени. Вы проникли в дом, используя моего сына, точно так же, как ваша тетка — Холлиса, и, нужно отдать вам должное, умудрились увлечь Джейсона так, как до сих пор не удавалось ни одной девушке.
— Это было нетрудно, милорд. Джейсон — мужчина, всего лишь мужчина.
— А вы сидели на всех наших совещаниях. Все наши мысли и планы становились вам известны. Моя жена была готова принять вас в семью. Знаете, она сказала мне, что Господь благословил ее двумя прекрасными невестками!
И тут Дуглас впервые заметил сходство между дочерью и отцом… а может, это только ему показалось? Темные глаза горели холодной яростью и решимостью.
— Я видела, как вы похлопали Джейсона по спине, давая понять, что знаете о проведенной со мной ночи и полученном удовольствии. О, как мне в тот момент хотелось вонзить нож в ваше сердце!
— Проклятие, мне следовало бы сообразить это раньше! — всполошилась Мари Фландерс, глядя на закрытую дверь. — Его знатное сиятельство уже поставил капкан прошлой ночью! Вы не ждете никакой информации из Истбурна, верно?
— Это не важно, тетя, — отмахнулась Джудит. — Он глупец, как и его сыновья. Никакой ловушки нет. Ты ошибаешься.
— Не ошибаюсь. Как думаешь, почему он все время справлялся о леди Арбакл? Подталкивал нас к действиям. А записка, присланная от него, в которой говорится, что Холлиса сегодня не будет? Он постарался заманить меня сюда и заставить снять маску.
— Ты слишком высокого о нем мнения, — покачала головой Джудит. — Я почти не обращала внимания на его слова. Приходилось всеми силами отвлекать Джейсона, иначе он непременно задался бы вопросом, что происходит. Знаете, милорд, собственно говоря, я предпочла бы Джеймса. Но Корри уже успела набросить на него ошейник.
— Джеймс не понимал этого, пока… впрочем, это не ваше дело, — медленно выговорил Дуглас, не отводя взгляда от женщин.
— Совершенно верно, не мое, и мне абсолютно все равно. Тетя Мари, мне все это надоело. Скорее покончим с ним. Не хотелось бы убивать слуг, они все были добры ко мне, поэтому сделаем все здесь и сейчас и потихоньку уйдем через сад.
— Обеим вам есть за что отвечать, — вздохнул Дуглас.
— Даже если и так, вас уже не будет на этом свете, милорд.
— Джеймс, Олли, — внезапно позвал Дуглас, — зовите людей! И сами зайдите!
Но Джеймс не показался со своего поста за стеклянными дверями. И Олли Транка нигде не было видно.
Зато в комнате появился Джейсон с пистолетом в руке.
— Отец, Джеймс пропал! — воскликнул он.
— Где мой сын? — спросил Дуглас, обернувшись к девушке.
— Как, вы еще не догадались, милорд? — удивилась та. — Он с моим дорогим братом.
Джеймс чувствовал, как по лицу медленно ползет струйка крови. Голова ныла от удара, но была абсолютно ясной. Он мог думать, мог понимать и отчетливо видел незнакомого молодого человека, высокого, хорошо сложенного, темноволосого и темноглазого. И этот молодой человек вознамерился его убить.
Джеймс, кряхтя, стал подниматься.
— Нет, оставайся на месте, — велел незнакомец, подходя ближе и встав над Джеймсом. — Ага, вижу, ты уже пришел в себя. Здравствуй, братец. Какое удовольствие встретиться с тобой лицом к лицу!
Джеймс нехотя поднял глаза и уставился в дуло пистолета, нацеленного ему в грудь.
— Ты умело скрывался до сих пор. Значит, ты и есть сын Жоржа Калудаля, и мы оказались правы.
— Да, он был моим отцом, по крайней мере в глазах окружающих.
В этот момент Джеймс многое понял, но по-прежнему не видел смысла в его поступках.
— Похоже, ты уверен, что мой отец ответствен за твое появление на свет. Но ты жестоко промахнулся, когда решил использовать имя Дугласа Шербрука. Как же тебя зовут на самом деле?
— Дуглас Шербрук — вполне реальное имя.
— Кто убедил тебя, что мы братья? Почему ты взял имя отца?!
— Я взял свое законное имя, когда приехал в Англию, чтобы убить тебя и бесчестного ублюдка, из семени которого появился на свет. По-моему, это только справедливо.
— Но как твое настоящее имя?
Молодой человек пожал плечами, но не отвел взгляда от лица Джеймса и пистолета от его груди.
— Мой отец и парижские друзья называли меня Луи.
Луи Кадудаль. Знаешь, что перед смертью отец окончательно рехнулся?
Джеймс покачал головой.
— Нам сказали, что он был убит.
— Да, наемный убийца застрелил его, и все поверили, что он умер от пули, но мозг его к тому времени уже насквозь прогнил. Правда, об этом знали немногие. Он постоянно бредил и в горячечном бреду часто говорил о том, как твой отец изнасиловал мою мать. Но потом вроде приходил в себя, хмурился и уверял, что никакого насилия не было. Конечно, в нем говорило безумие. Но я понял, что это правда, в тот момент, когда увидел твоего отца. Нашего отца. Не считаешь, братец, что я похож на него? Ты и твой чертов близнец ничуть его не напоминаете, а вот я… я — его копия. Я его первенец, не ты… и похож на своего отца.
— Не похож, — спокойно возразил Джеймс. — Ты лжешь себе. Правда, ты, как и он, высокий брюнет, но на этом сходство кончается.
Джеймс отчетливо сознавал, что сейчас главное — держать себя в руках и готовиться к решительному броску.
— Предположим, мой отец действительно зачал тебя…
— Именно, черт тебя побери!
— Хорошо, если он действительно твой отец, какое это имеет значение для преемственности рода? Я его первый законный сын и спрашиваю, почему ты хочешь убить меня? Это не даст тебе ничего, кроме петли палата. Иного ты не получишь!
— Подумать только, мой брат и так глуп! Я получу все! Видишь ли, моей главной целью было расправиться с твоим подонком отцом за все, что он сделал с моей матерью. Но потом я решил, что этого будет недостаточно. Он украл ту жизнь, которая принадлежала мне по праву. Моя тетка сумела раздобыть документ, подтверждающий брак между нашим отцом и моей матерью, заключенный до того, как он женился на леди Александре. Учти, вполне законный документ. Я стану графом Нортклиффом. Получу титул и богатство, превышающее всякое воображение. И это называется справедливостью!
— Нет, это называется убийством. Луи, ты заблуждаешься, или кто-то намеренно вводит тебя в заблуждение, но, поверь, мой отец не насиловал твою мать. Наоборот, он спас ее от горькой участи, а может, и от смерти. Вырвал из лап французского генерала, бросившего ее на потеху своим приспешникам, и привез назад в Англию, твоему отцу. Таковы были условия Жоржа Кадудаля. Мой отец и пальцем не дотронулся до твоей матери.
— Неплохая сказочка! И в ней моя мать выступает в роли шлюхи, успевшей переспать с десятками мужчин.
— Ты что, не слышал? Ее изнасиловали!
— Ну да, и, бьюсь об заклад, вы с братцем проглотили эту историю, как кошка — сливки. Но все это ложь.
Отец сказ ал…
— Ты сам утверждаешь, что твой отец был безумен и не знал, что мелет. Верно одно: он сперва поверил, будто мой отец изнасиловал твою мать, но когда все выяснилось, признал, что ошибался, особенно когда твоя мать объяснила, что сама не знает, от кого забеременела: слишком много мужчин изнасиловали ее в тот вечер.
— Хочешь, чтобы я поверил, будто мой отец вообще неизвестен? И что я — отпрыск одного из десятка насильников? Грязный лжец! Будь ты проклят! Никто не насиловал мою мать, кроме твоего чертова папаши!
Умирая, она призналась моей тетке — своей собственной сестре, — что в ее жизни не было насильников, кроме графа Нортклиффа, и что я — его сын. Господи, с каким наслаждением я тебя прикончу!
— Эта твоя тетка… она солгала. Позволь мне угадать ее имя? Аннабел Трелони, не так ли?
— Разумеется, она моя тетка, — рассмеялся Луи, точно так же, как я сын своего отца. И я стану следующим графом Нортклиффом. Я этого достоин. Все по справедливости.
Он поднял пистолет.
Глава 37
Только не Джудит, только не Джудит.
Эта мысль все вертелась в его мозгу, хотя он слышал каждое слово, слетавшее с ее языка, все подробности дьявольского плана и понимал смысл, но никак не мог осознать. Окружающее перестало казаться реальным. Он словно стал зрителем чудовищного спектакля и не мог очнуться.
Лишь леденящий холод ее слов и небольшой пистолет, направленный в грудь отца, отрезвили его. Встряхнули. Привели в ярость.
Эта мысль все вертелась в его мозгу, хотя он слышал каждое слово, слетавшее с ее языка, все подробности дьявольского плана и понимал смысл, но никак не мог осознать. Окружающее перестало казаться реальным. Он словно стал зрителем чудовищного спектакля и не мог очнуться.
Лишь леденящий холод ее слов и небольшой пистолет, направленный в грудь отца, отрезвили его. Встряхнули. Привели в ярость.