Козлов Антон. Чужая Война (Путь бога - 3)

   - Это и есть Жемчужина? - Спросил Максим у Диньзиль.
   - Да. - Выдохнула та. - Она прекрасна.
   Максим с Олафом скептически переглянулись. Человеческие стандарты красоты несколько отличались от эльфийских.
   Внезапно над головами собравшихся послышался шум крыльев.
   - Тризелна. - Одними губами еле слышно прошептал Олаф.
   Его зов остался без ответа. Крылатая компания направилась прямо в центр зала. Лесные эльфы заняли приготовленные для них столики, поставленные на возвышения, чтобы быть вровень с остальными. Сверкнула вспышка и перед тремя принцами предстали три феи, принявшие человекоподобные формы и размеры.
   Тризелна красовалась в муаровом платье насыщенного зеленого цвета с вышитыми колючками и шипами. Гортензия была одета в необыкновенно пестрый и в то же время потрясающе красивый наряд из разноцветных лепестков. Даже на значительном расстоянии ощущались окружающие ее пьянящие ароматы. Бирфисса нарядилась в элегантно-строгий коричневый костюм.
   После обмена цветистыми и многословными приветственными речами феи приступили к трапезе.
   - Я не понял, - обернулся Максим к Дилафиссе, - когда же начнется военный совет?
   - А он уже идет. - Удивленно ответила та. - Разве ты не видишь?
   - Вижу. - Максим многозначительно посмотрел на Олафа. - Надо было заранее догадаться, что это так и будет. Пир или военный совет - что для эльфов важнее?
   Но Бьорнсен на оценил его сарказма. Его внимание было приковано к центру зала, точнее, к сидящей рядом с принцем Кинтэллом Фее Тризелне.
   Внезапно гул голосов в зале смолк, и в наступившей тишине принц Эллмир вышел из-за стола на свободное пространство. Следом за ним поднялись его братья и феи. Все они держали в руках чаши с золотистым вином.
   - Я приветствую всех собравшихся в этом зале! - Провозгласил Эллмир, и его слова, усиленные магией, разнеслись по всему дворцу. - Я приветствую всех, кто вышел сейчас на улицы Карливалла! Я приветствую всех обитателей Черно-Белой Бусины Ожерелья! Я поднимаю эту чашу за нашу победу. Пришло время освободить Бусину от захватчиков. Мы решили двинуться на врага и заставить его покинуть наш мир. Наша армия достаточно сильна, чтобы противостоять войску короля-Дракона. Он никогда не наложит свою лапу на этот мир. Я верю в вашу смелость, в вашу храбрость, в вашу решительность. Эту чашу я посвящаю вам, воины!
   С этими словами принц до капли осушил свой кубок.
   - Довольно короткий тост для такого повода. - Шепнул Максим Олафу. - Я ожидал речь не менее, чем на пол часа.
   - Это хорошая примета. Принц Эллмир тратит силы не на слова, а на дела.
   - Будем на это надеяться...
   Военное совещание, а, точнее, веселое застолье, постепенно становилось все более и более оживленным. В центр зала выходили офицеры и произносили тосты, похожие на призывы к немедленной атаке на лагерь темных эльфов и одновременно на клятвы верности. Еще через некоторое время зазвучала прекрасная музыка и некоторые эльфы закружились в веселом танце.
   Максим с тревогой заметил, что Олаф не только не спускает глаз с Тризелны, но и слишком часто прикладывается к бокалу с пьянящим нектаром. Он уже начал придумывать предлог, чтобы покинуть это бессмысленное мероприятие, когда вдруг услышал знакомый голос:
   - Хо-хо! Люди! Наконец-то я вас разыскал!
   - Запупырь! - Воскликнул Максим.
   - Привет, громила! - Подхватил Олаф.
   - Я рад видеть героев и защитников замка Феи Шипов! Громоподобно рычал Запупырь.
   Едва Бьорнсен отвел глаза от главного стола, Максим заметил, как Тризелна бросила быстрый взор в сторону людей.
   "Надо сказать Олафу, чтобы меньше пялился на свою фею. - понял Фрадов. - Кажется, она его не только не забыла, но и готова вновь проявить благосклонность."
   В это время Бьорнсен и Запупырь хлопали друг друга по плечам, как старые боевые товарищи.
   - Как ты тут оказался?
   - Я прибыл на войну вместе с ополчением лесных троллей. - Ответил Запупырь. - Кстати, наш старшина, Клыкобой, хочет с вами познакомиться. Я много рассказывал ему о ваших подвигах, а он не верит, говорит, что на такое способен только тролль, но никак не человек.
   - Ладно, как-нибудь познакомимся. Ты где остановился-то?
   - Да мы только что пришли. Пока обретаемся неподалеку от фей. Вроде как личная охрана.
   - Вот здорово! - Сразу же подумал о своем Олаф. - А ты не мог бы...
   - Тише! - Шикнула на них Диньзиль. - Принц Эллмир поднялся, чтобы объявить танец Жемчужины.
   Увлекшись беседой с троллем, люди не заметили, что в огромном зале вновь установилась тишина.
   Принц Элмир вышел на центральную площадку, ведя за руку свою любимую.
   - Я с радостью сообщаю вам, что великолепнейшая и прекраснейшая эльфинка Ожерелья пожелала исполнить свой новый танец.
   Эльфы радостно захлопали в ладоши, но, едва Жемчужина открыла рот, мгновенно перестали.
   - Я посвящаю этот танец тем, кто отомстит за гибель эльфов Желтой Бусины. Я посвящаю этот танец вам - бесстрашные воины. Я посвящаю этот танец будущим победителям!
   В напряженной тишине раздались первые аккорды щемящей сердце мелодии. Великолепное изящное тело Жемчужины плавно задвигалось в медленном ритме. Светло-голубые одежды мягко струились, как будто танцовщицу омывали струи воды или обволакивали облака плотного тумана. Музыка заиграла чуть быстрее, и Жемчужина сделала несколько шагов по кругу, как бы подключая к священнодействию всех зрителей.
   Этот танец можно было бы назвать синтезом балета, пантомимы и "говорящих" па земного востока. На языке жестов танцовщица рассказывала историю эльфов Желтой Бусины, и ее движения были понятны существам всех рас. Жемчужина как бы выступала в нескольких лицах: то она превращалась в легендарного мага Лортола - вождя сопротивления, то становилась герцогом Бартикаром - командующим силами вторжения. Всего несколькими скупыми движениями она изобразила короля-Дракона, но даже принцы невольно отшатнулись от ее исказившегося лица. Жемчужина рассказала о героических сражениях, подвигах защитников Желтой Бусины и жестокости захватчиков.
   Максим заметил, что по щекам Диньзиль катятся слезы. Эльфинка как будто вновь переживала те полные ужаса времена. Лица Дилафиссы Долифандры и других офицеров стали суровы и сосредоточены. Одними лишь движениями Жемчужина напомнила всем собравшимся в зале, как жесток и коварен их враг. Даже Запупырь замер с открытым ртом, не в силах оторвать взгляда от танцовщицы.
   Жемчужина перешла к рассказу о бегстве уцелевших эльфов, об их расселении на Черно-Белой Бусине. Она искренне поблагодарила королевских эльфов за гостеприимство и помощь. Но и врагов не следовало забывать. Они шли по пятам. Их передовые отряды через Нить проникли в следующий мир, который следовало завоевать и подчинить.
   Дальше танец Жемчужины из повествования превратился в призыв. Она умоляюще протягивала руки, она угрожала бедами, она жаждала отмщения, она верила в победу. Музыка теперь звучала, как гимн, как военный марш. Сначала встали принцы, потом все эльфы, а следом за ними и все собравшиеся. Кое-кто начал подпевать в такт музыке.
   На последнем торжествующем аккорде Жемчужина замерла с протянутыми к Эллмиру руками. Причем жестом одной руки она умоляла его о защите, а другой как-бы возлагала ему на голову боевой шлем. Принц подбежал к Жемчужине и заключил ее в объятия.
   Диньзиль едва не задыхалась от прилива восторга. Напряжение, в котором пребывал зал все время танца, взорвалось восхищенными криками. Феи обступили танцовщицу и что-то возбужденно щебетали. Было видно, что танец отнял у Жемчужины много сил. Она едва держалась на ногах. Принц Эллмир подхватил невесомое тело танцовщицы на руки и отнес ее на место за столом.
   После танца Жемчужины пир перешел в более непринужденную фазу. Собравшиеся уже не так тщательно соблюдали условности и субординацию. Танцы и всеобщее веселье смешали лейтенантов и генералов, магов и подмастерьев. Можно было наблюдать забавные сценки, когда тролли плясали с лесными эльфами, а васпаны - с ферстидами.
   - Пой, смейся, веселись! - Припев задорной песенки никак не соответствовал тому поводу, ради которого все собрались в этом зале.
   - Пойдем отсюда, Максим. - Буркнул Олаф, тяжело поднимаясь из-за стола.
   Он огляделся и внезапно сообразил, что рядом с ним остался лишь один Запупырь. Волна веселья смыла и Максима, и Диньзиль, и Дилафиссу. Олаф неприязненно покосился на свой бокал с вином.
   Едва не задев его, мимо промчалась вереница лихо отплясывающих эльфов.
   - Пой, смейся, веселись!!!
   Олаф потряс головой и сделал несколько проясняющих сознание упражнений по методике военной разведки. Ему стало немного легче ориентироваться в пространстве и времени.
   - Если бы темные эльфы не были такими же идиотами, они сегодня могли бы захватить Карливалл без единого выстрела. - Сказал Олаф троллю.
   Запупырь кивнул головой, но при этом так и не вынул изо рта горлышко бутылки. Он осушил ее до дна и, довольно ухнув, принялся жевать какой-то овощ.
   Бьорнсен еще раз осмотрелся вокруг и не увидел ни одного знакомого лица. Даже принцы и феи куда-то подевались.
   - Так ты говоришь, что тролли охраняют покои фей?
   - Угу. - Запупырь слегка пошатываясь встал на ноги. - Пойдем со мной. Я познакомлю тебя со своими друзьями и со старшиной Клыкобоем.
   - А-а-а, пойдем! - Махнул рукой Олаф.
   Сквозь мельтешащие и кружащиеся хороводы танцующих эльфов человек и тролль, обнявшись, направились к выходу. Всеобщее веселье давно уже выплеснулось за пределы зала, растеклось по всем помещениям дворца, смешалось с праздником на улицах Карливалла и неистово забурлило, заискрилось, засияло. Олафа и Тролля не раз старались вовлечь в свои танцы смеющиеся королевские эльфы, ферстиды тянули их за свои столы, лесные эльфы усаживались им на плечи, чтобы прямо в уши проорать какие-то смешные куплеты, сочиненные ими тут же, в прямом смысле слова - на лету.
   Но два старых боевых товарища упорно двигались к своей цели. Они пересекли несколько площадей, которые также являлись частью огромнейшего дворца принца Эллмира, перешли через мост, который изогнулся над ручьем, как хребет гигантского существа и, наконец, оказались среди толпы троллей. Здесь также ели, пили и плясали существа разных видов, но по закускам на столах и по размерам кувшинов с хмельными напитками было видно, что эта часть дворца предназначена именно для троллей.
   - Вот это и есть тот самый Олаф - человек, о котором я вам говорил! - Сообщал сородичам Запупырь, бесцеремонно хватая их за плечи и разворачивая лицами к Бьорнсену.
   Тролли приветливо взрыкивали и хлопали того по плечам своими увесистыми ручищами.
   - Очень приятно. Очень приятно познакомиться. - Повторял Олаф.
   Вдруг прямо перед приятелями выросла огромная косматая фигура. Этот тролль был на голову выше всех остальных своих собратьев и, соответственно, на две головы выше Бьорнсена.
   - Здорово, Клыкобой! - Радостно закричал Запупырь. - Смотри, кого я нашел. Это же Олаф! Спаситель Феи Шипов.
   - Какой он маленький! - Вместо дружелюбного приветствия скривился старшина. - По твоим россказням выходило, что он едва ли не великан.
   Запупырь осекся, не находя, что ответить на этот выпад.
   Олаф обиделся и резко отчеканил:
   - О человеке судят не по его росту, а по делам.
   - А вот я думаю, что твои подвиги так же преувеличены, как и твой рост. - Клыкобой обнажил в презрительной улыбке все свои кривые зубы.
   - Ты хочешь меня испытать?! - Догадался Олаф.
   На мгновение ему показалось, что он вернулся в свое детство и сейчас находится в мрачных и темных трущобах Нового Копенгагена. Чтобы стать членом уличной банды, надо было пройти проверку на силу и мужество. Тот, кто трусил и отказывался - становился чужаком, изгоем.
   - Я бы с тобой поборолся, да боюсь ненароком помять твое тщедушное тельце. - Нагло заявил тролль.
   - Не надо, Олаф, не связывайся с Клыкобоем. - Прошипел Запупырь. - Он в одиночку ходит охотиться на пещерных носорогов.
   Вокруг назревающего конфликта уже собралось немало троллей, ферстидов и лесных эльфов. Если предупреждение Запупыря было продиктовано самыми лучшими побуждениями, то теперь, когда его слова услышали все окружающие, Олаф уже не мог отступить.
   - А ты не бойся, Клыкобой. - Копируя по мере сил издевательский тон вожака, ответил он. - Или ты беспокоишься, что я вымажу твою рожу землей и она станет привлекательнее, чем сейчас?
   Тролли одобрительно восприняли эти слова. Они радостно осклабились и выжидающе посмотрели на своего старшину, ожидая, что он на это ответит.
   - Вы все видели, он сам напросился! - Громко объявил Клыкобой, оглядываясь вокруг. - По каким правилам ты хочешь бороться, человек?
   - Без правил. До тех пор, пока один из нас не попросит пощады или не потеряет сознание.
   - Вот это мне нравится. Признаться, не ожидал от столь хилого существа таких правильных слов.
   - Будь готов и к другим сюрпризам.
   Олаф начал стягивать с себя парадную форму, а Клыкобой отбросил в сторону огромную шкуру, служащую ему одеждой. Вокруг них очистили свободное пространство, и противники заняли позиции друг напротив друга...
   * * *
   - Куда подевался Олаф? - Озадаченно посмотрел на стол Максим, когда они с Диньзиль, запыхавшиеся от танца, но невыразимо счастливые, вернулись, чтобы промочить горло.
   - Да пляшет где-нибудь! - Беззаботно ответила эльфинка.
   - Вообще-то, это на него не похоже. - Обеспокоено произнес Фрадов, вертя головой во все стороны. - Эй, малыш, ты не видел Олафа... Ой, простите, пожалуйста. Здравствуйте.
   Он не сразу разглядел, что обратился с вопросом не к лесному эльфу, а к самой Фее Шипов. Тризелна вновь приняла свой волшебный облик и ее трудно было узнать среди летающих над залом крылатых существ.
   - Я сама его ищу. - Сказала Фея. - Я даже разослала во все стороны своих помощников.
   - Рад снова вас видеть. - Галантно произнес Максим. - И Зеленушка тоже прилетел вместе с вами?
   - Нет. - Улыбнулась Тризелна. - Она осталась во дворце. У нее родилась дочка.
   Максим на некоторое время лишился дара речи.
   - Я вижу, что вы, люди, уже освоились в нашем мире? - Фея скосила глаза на Диньзиль.
   Максим смог только кивнуть головой.
   - Не упусти его, девочка. - Обратилась Тризелна к эльфинке. Люди способны на такую любовь, которая эльфам лишь грезится в сладких мечтах.
   Диньзиль очень мило покраснела и смущенно потупила взор.
   - Я его нашел! - Доложил Фее Шипов лихо затормозивший в воздухе лесной эльф. - Он отправился к троллям.
   - К троллям? - Удивилась Тризелна. - Зачем?
   Малыш пожал плечами. Этот жест забавно сочетался с машущими крылышками.
   - Я, кажется, догадываюсь, зачем. - Обрел голос Фрадов. - Наш старый знакомый, Запупырь, сказал, что он охраняет ваши покои. Олаф пошел не к троллям. Он ищет Вас!
   Теперь пришел черед смущаться Тризелне. Но она быстро справилась со своим волнением и скомандовала:
   - За ним! Вперед!
   Конечно, Фея Шипов могла обогнать Максима с Диньзиль и быстро долететь до любого места, но из вежливости, или еще по каким-то причинам, предпочла держаться рядом с ними. Они повторили путь Запупыря и Бьорнсена и вскоре увидели большую возбужденную толпу. Поединок еще не начался. Бойцы разминались, бросая друг на друга оценивающие взгляды.
   Тризелна мгновенно узнала у лесных эльфов все последние новости и в нескольких словах пересказала их Максиму. Тот бесцеремонно протолкался сквозь собравшихся и, на правах товарища одного из бойцов, занял место в первом ряду.
   - Эй, Олаф! - Крикнул Фрадов. - Покажи этому здоровяку!
   Бьорнсен обернулся, нашел глазами Максима и на языке жестов быстро показал: "Я совершил ошибку. Поддался на провокацию." С точки зрения непосвященных, эти движения выглядели, как разминка кистей и предплечий.
   Максим так же ответил: "Постарайся победить. Не переусердствуй. Раскрывайся постепенно. Не старайся сразу продемонстрировать все, на что ты способен."
   - Этот поединок надо остановить. - Внезапно воскликнула Тризелна. - Максим, сделай что-нибудь.
   - Зачем? - Удивился тот. - Он сам напросился, пусть сам и расхлебывает.
   - Но ведь он его покалечит! - Возмутилась Фея.
   - Вполне возможно. Я даже уверен, что он его покалечит. Так и поделом ему.
   - Как ты можешь так говорить о свое друге? - Еще больше вознегодовала Тризелна.
   - Что значит - о друге? - Непонимающе переспросил Максим. - Я говорю: Клыкобой сам напросился, и пусть потом не плачется, что ему сделали больно.
   - Как?! - Фея Шипов от изумления перестала взмахивать крыльями. Едва не упала. Быстро опомнилась и вновь взлетела на уровень человеческого лица. - Ты хочешь сказать, что совершенно уверен в победе Олафа? Честно?
   - А когда я врал?! - Задал риторический вопрос Максим.
   Тем не менее Диньзиль на него ответила:
   - Никогда!
   - Спасибо, милая.
   - Пожалуйста, дорогой.
   На середину импровизированного ринга выскочил ферстид, добровольно взявший на себя обязанности судьи-распорядителя, и громогласно прочирикал:
   - Разминка закончена! Противники, сходитесь!
   Тролль угрожающе зарычал и прыгнул на человека. Но его лапы сжали пустоту. Олаф в самый последний момент слегка уклонился, оказался сбоку от противника, и в то же мгновение его нога со смачным звуком впечаталась в поясницу Клыкобоя. Но для толстой шкуры тролля этот удар показался не сильнее легкого шлепка. Олаф едва успел вновь отпрянуть. Тролль пошел на него, широко раскрыв свои длинные руки. Они перегораживали едва ли не половину ринга, так что места для маневра оставалось совсем немного.
   - Я не могу на это смотреть! - Нервно воскликнула Тризелна, хотя сама ни на мгновение не отрывала взгляда от поединка.
   Бьорнсен бросил быстрый взгляд на Максима и только тут заметил рядом с ним Фею Шипов. Его глаза округлились, он на секунду утратил контроль над ситуацией. Этого оказалось достаточно, чтобы сильнейший удар тролля сбил его с ног. Но этот удар был нанесен не в полную тролльскую силу, а круговым движением вытянутой руки. Человек легко перекатился через плечо и вскочил на ноги.
   - Ну, сейчас начнется. - Шепнул Максим на ухо Диньзиль. Он понял, что при виде своей феи Олаф забудет об осторожности и постарается выглядеть непобедимым героем.
   И правда, бой сразу перешел в новый ритм. Теперь человек стремительно атаковал, а тролль беспомощно отмахивался руками. Олаф использовал все то, что впитал в детстве - в безжалостных яростных схватках между бандами. Он не бил противника, он буквально выламывал его конечности. Конечно, тело тролля неизмеримо сильнее человеческого, но правильно нанесенный в болевую точку удар способен свести на нет все преимущества мощного, но неуклюжего противника.
   Собственно, Бьорнсену таких ударов понадобилось всего три. Они обрушились на тролля так молниеносно, что большинство зрителей не успели их разглядеть, и долго потом слагали сказки о фантастическом боевом мастерстве пришельцев из далекого мира.
   Первым ударом Олаф поразил правый локоть Клыкобоя, так что рука у того перестала действовать и безвольно повисла. Получив свободу для передвижения, Бьорнсен всю свою массу вложил в удар ногой по правой коленной чашечке. Тролль зашатался, от болевого шока подогнулось не только его правое, но и левое колено. Возможно, он так бы и упал, если бы Олаф не собирался произвести впечатление на одну из зрительниц. Решив закончить поединок эффектным приемом, он схватил тролля за руки, развел их в стороны, запрыгнул одной ногой на его колено, как на ступеньку, а коленом другой ноги нанес сокрушительный удар в подбородок. Такого не смог бы вынести ни один тролль. Голова Клыкобоя откинулась назад, глаза закатились, и он тяжело завалился на спину.
   Олаф отпрыгнул назад и поднял руку, сам себя объявляя победителем. Он был чрезвычайно доволен собой. Этот прием бирманского боевого искусства "бандо" он изучил еще в далеком детстве. Но его рекомендовалось использовать против превосходящего по размерам и массе противника, а такого двухметровому Олафу до сих пор не встречалось. И вот теперь он не только с успехом провел прием, но и победил с его помощью в важном поединке на глазах у своей любимой феи. Что может быть лучше?
   Наградой ему стал не только восхищенный рев зрителей, но и стремительно летящее прямо в лицо крылатое создание. За долю секунды оно выросло до человеческих размеров, и шею Олафа обвили тонкие нежные руки Тризелны, а к его губам приникли ее пахнущие цветами шиповника губы...
   * * *
   Лейтенант военно-космической разведки Максим Фрадов лежал в кровати и размышлял о своей странной судьбе. Диньзиль только что упорхнула по своим эльфийским делам.
   Внезапно дверь широко распахнулась, и на пороге показался огромный тролль.
   - Чего тебе здесь надо?!... - Возмутился Максим, но вдруг с удивлением понял, что это не тролль, а закутанный в меховую шкуру Олаф с огромной двухлезвийной секирой на плече. На его голове красовался огромный шлем-колпак из многослойной кожи, укрепленной металлическими полосами. Шлем был так велик, что голова Бьорнсена болталась в нем, как яйцо в кастрюльке.
   - Привет! - Олаф с грохотом опустил на пол секиру и развел руки в стороны, демонстрируя свою новую одежду. - Похож я на Гамлета?
   Максим подозрительно пригляделся к товарищу и на всякий случай произнес идентифицирующий код:
   - Восемь миллионов девятьсот десять тысяч пятьсот тридцать семь.
   - Омега шесть триста двенадцать восемь гамма.
   Код был верен. Да, это действительно Бьорнсен в здравом уме и твердой памяти. Тогда как понимать его странный вопрос? Максим не видел Олафа с того момента, как ликующая толпа после поединка увлекла победителя и Фею Шипов обратно во дворец. Максим и Диньзиль еще немного побродили по праздничному Карливаллу, а потом вернулись в дом-казарму десантников, где и занимались любовью почти до настоящего момента. И вот, едва эльфинка отправилась в свою комнату, как заявился Бьорнсен, одетый словно на карнавал. Фрадов вздохнул, готовясь к долгому разговору. А ведь он так хотел выспаться!
   - Ну, похож я на Гамлета? - Повторил с улыбкой Олаф. Его глаза сверкнули весельем.
   Максим, наконец, догадался, что его товарищ затеял какую-то игру.
   - Ты имеешь в виду Гамлета, принца Датского? Из драмы Шекспира?
   - Не из драмы, а из трагедии.
   - Какая разница... Хоть комедия... Кстати, что за комедию ты тут изображаешь? Что это за дурацкий шлем? Ты украл его у великана?
   - Этот шлем мне вручил старшина Клыкобой. И секиру. И парадную форму. - Олаф несколько раз прошелся взад-вперед перед кроватью Максима, гордо демонстрируя свой новый костюм. Потом он уселся в кресло и закинул ногу на ногу. - Меня выбрали почетным старшиной лесных троллей.
   - Надо так понимать, что с Клыкобоем ты помирился?
   - А мы и не ссорились! Мы просто устроили небольшую дружескую потасовку. Зато теперь я считаюсь полноправным членом клана лесных троллей. Я стал частью Лесного Народа!
   - И как к этому отнеслась Тризелна?
   - Она ОЧЕНЬ счастлива. - Глаза Олафа затуманили воспоминания о совсем недавнем прошлом, и Максим понял, почему его товарищ так долго отсутствовал.
   - Поздравляю. Значит, ты не только подружился с Клыкобоем, но и наконец-то переспал с Феей Шипов?
   - Что за пошлое слово - "переспал"? - Добродушно фыркнул Бьорнсен. - Мы любим друг друга.
   - Ах да, извини, ты же теперь - принц Датский. - Усмехнулся Максим.
   - Нечего смеяться. Гамлет - это мой кумир детских лет.
   - Да-а-а?! - Протянул Максим. Он увидел, что Олаф поудобнее устраивается в кресле и приготовился выслушать длинное повествование.
   - Я родился в Новом Копенгагене. Ты, конечно, знаешь, что это означает. После того, как Старая Дания ушла под воду, мой народ вынужден был переселиться на юг. Впрочем, и это ты знаешь. Я не умел ни читать, ни писать до пятнадцати лет, но уже в десятилетнем возрасте убил своего первого человека. Этот парень был на три года старше меня и он шел на меня с прутом арматуры. Я же тогда весил едва ли тридцать килограммов. Поэтому всегда носил с собой стилет, выточенный из напильника... Извини, я отвлекся. Так вот, однажды я забрался в центр города, на чужую территорию. Я шел по ярко освещенным улицам, глазел на хорошо одетых людей, разглядывал витрины. Возле магазина, торгующего инфо-аппаратурой, были выставлены экраны, на которых демонстрировались старые фильмы. Я уже почти прошел мимо, когда меня буквально резанула по душе случайно услышанная фраза: "Гамлет - лучший в Дании боец". Я бросился назад, но продавец занялся каким-то клиентом и переключил инфо-экран на новости. Я попросил его вновь включить фильм. Он презрительно смерил взглядом тощего оборванного мальчишку и пригрозил, что если я не исчезну, он позовет охрану. Мне пришлось отступить, но слова: "Гамлет - лучший в Дании боец" не забылись. В своем воображении я нарисовал непобедимого героя в ярко сверкающем боевом скафандре военно-космических сил, с новейшим штурмовым пулеметом в руках. Потом кто-то из старших ребят мне объяснил, что Гамлет жил очень-очень давно, во времена викингов. Так его образ трансформировался в бородатого гиганта с огромным топором, в рогатом шлеме, в медвежьей шкуре. И я решил, что стану таким же, как Гамлет самым лучшим бойцом.
   - И ты им стал.
   - Стал. Только намного позже. Если бы меня не арестовали во время очередной разборки с конкурирующей бандой, я, наверняка, так бы и закончил свою жизнь в родных трущобах. Но меня заметили в тюрьме и предложили работать на правительство. И я родился заново. Началась совершенно другая жизнь. Первое, что я сделал в "учебке" - пересмотрел все фильмы по произведениям Шекспира. И эти истории околдовали меня. А "Сон в летнюю ночь" и "Буря" просто потрясли. Оказалось, что есть не только грязь и боль окружающего мира, но и нечто другое, прекрасное и возвышенное.