Страница:
Его затошнило. Он развернулся и начал проталкиваться обратно сквозь толпу. Никто не обратил на него внимания. Все смотрели на тело.
Никто, кроме одного мужчины, одетого как клерк, в темном костюме и рубашке с галстуком. Он не сводил с Мэллори глаз. Вот взгляды их встретились, и мужчина еле заметно кивнул. Мэллори не ответил. Выбрался из толпы и торопливо зашагал прочь, к своему офису. Мысли в голове путались, но он понимал одно: отныне его жизнь изменилась раз и навсегда.
ТОКИО
В десять утра директор МКДС Акира Хитоми стоял за кафедрой и смотрел, как в зал вошел американец и уселся в кресло. Американец был крупным мужчиной, не слишком высок, но широк в плечах, с бочкообразной, словно у штангиста, грудью. И двигался он для мужчины такого телосложения на удивление легко и бесшумно. Следом за ним в зал вошел офицер непальской армии, темнокожий, с живым пристальным взглядом. Он сел за спиной у американца, чуть в стороне. Хитоми молча кивнул этим людям.
В отделанном деревянными панелями зале начали медленно гаснуть огни. Затем панели эти разъехались в разные стороны, за ними открылись огромные плоские экраны. Ряд экранов выдвинулся прямо из стен.
Дверь в зал затворилась, щелкнул замок. Лишь тогда Хитоми заговорил:
– Доброе утро, Кеннер-сан. – На главном экране появилась надпись: «Хитоми Акира», на японском и английском. – Доброе утро и вам, Тапа-сан. – Хитоми открыл маленький плоский ноутбук с серебристой крышкой. – Сегодня я представлю вам данные за последние двадцать один день, окончательно скорректированные двадцать минут тому назад. Они получены в ходе работы над нашим совместным проектом под названием «Дерево Акамай».
Гости его кивнули. Кеннер в предвкушении заулыбался. Еще бы ему не улыбаться, подумал Хитоми. Ведь нигде в мире больше этого не увидишь, его агентство было мировым лидером в области накопления и анализа электронных данных. Экраны один за другим ожили, засветились. Вверху появился девиз корпорации: зеленое дерево на белом фоне, а под ним надпись – «ДЕРЕВО АКАМАЙ ДИДЖИТАЛ. ДАННЫЕ И ВЫВОДЫ».
Подобное изображение и девиз были выбраны за сходство с логотипами прочих интернетовских компаний. Интенсивно работавшая на протяжении последних двух лет сеть серверов «Дерево Акамай» состояла в реальности из целой системы хитроумных ловушек. Они задействовали многоуровневые «приманки», размещенные во Всемирной паутине с данными по бизнесу и по последним достижениям фундаментальной науки и высоких технологий. Это позволяло прослеживать цепочку от серверов до пользователей с 87-процентным успехом. Поначалу приманками в этой сети служил обычный в таких случаях «корм», но постепенно ею сменяли все более лакомые «заморочки».
– Наши сайты зеркально отражают сайты с данными по геологии, прикладной физике, экологии, технике на службе человека, биогеографии, – сказал Хитоми. – К примеру, чтоб привлечь внимание особо заинтересованных лиц, причем хорошо законспирированных, наши типичные данные включают информацию по использованию взрывчатых веществ в сейсмографии, результаты тестов по устойчивости различных структур к вибрации и землетрясениям. В наши океанографические сайты входят данные по ураганам, цунами, приливным волнам и так далее. Впрочем, все это вам хорошо известно.
Кеннер кивнул.
– Мы знаем, – продолжил Хитоми, – нам противостоит умный неприятель, силы его рассредоточены. Пользователи часто оперируют под защитой «сетевых нянь»[4] или же используют системы AOL[5] для расчетов за самые мелкие покупки. Хотят, чтоб все это выглядело как дурацкие детские забавы и несерьезно. На самом же деле ничего подобного. Нам противостоит терпеливый, прекрасно организованный и безжалостный враг. За последние недели нам многое стало ясно. На экране возник список.
Наши аналитики выделили из множества сайтов и дискуссионных групп следующие категории тем, которые особенно интересуют этих конспиративных пользователей:
Он постучал кончиком пальца по клавиатуре маленького компьютера, и на экранах появилось другое изображение.
– Мы вводим каждую из этих тем в интернетовскую сеть со все возрастающей частотой, а затем начали включать туда же намеки на некие исследовательские данные, которые мы намерены публиковать, указываем также, что они являются обменом информацией по электронной почте между учеными Австралии, Германии, Канады и России. Мы привлекли толпу и наблюдали за ее движением. И в конце концов нам удалось выделить географический комплекс пользователей, включающий центр Северной Америки, Торонто – Чикаго – Анн-Арбор – Монреаль, с ответвлениями на обоих американских побережьях, а также Англию, Францию и Германию. Это весьма серьезная экстремистская группа. Они уже убили одного ученого в Париже. Мы как раз ждем дополнительную информацию по этому поводу. Но французские власти могут… медлить с расследованием.
– А что у них происходит в сфере обмена информацией через сотовую связь? – впервые за все время заговорил Кеннер.
– Обмен становится все активней. Вся переписка по электронной почте тщательно закодирована. Время прохождения информации сокращается. Совершенно очевидно, что началась работа над каким-то секретным проектом. Глобальным, чрезвычайно сложным и очень дорогим.
– Но мы пока не знаем, что это такое.
– Пока нет.
– Тогда попробуйте проследить через деньги.
– Как раз этим мы сейчас и занимаемся. Повсюду, где только можно. – Хитоми мрачно улыбнулся. – Это всего лишь вопрос времени. Рано или поздно рыбка проглотит наживку.
ВАНКУВЕР
– Никогда прежде меня не просили подписывать секретное соглашение, – заметил он.
– Удивлен, – сказал мужчина в костюме с серебристым отливом и взял бумаги. – Я думал, это вполне стандартная процедура. Мы просто не хотим, чтобы информация о нашей собственности подлежала обсуждению. – Он был юристом и сопровождал своего клиента, бородатого мужчину в очках, джинсах и простой клетчатой ковбойке. Бородатый представился геологом, сказал, что занимается поиском нефтяных месторождений, и Деймон ему поверил. Ведь он выглядел в точности так же, как другие геологи-нефтяники, с которыми ему до сих пор приходилось иметь дело.
Компания Деймона называлась «Канадские морские исследовательские технологии», и, сидя в своем маленьком офисе на окраине Ванкувера, он занимался тем, что сдавал в аренду подводные лодки и другие пригодные для работы под водой управляемые устройства клиентам по всему миру. Деймон не был владельцем этих подводных устройств. Он просто оформлял документы по их найму. И раскиданы они были повсюду – в Йокохаме, Дубае, Мельбурне, Сан-Диего. В их число входили и пятидесятифутовые подлодки с командой из шести человек каждая, на которых можно было обойти весь земной шар, и миниатюрные батискафы для погружения, вмещавшие всего одного человека, и даже еще более миниатюрные устройства, роботы для погружения с дистанционным управлением, которые можно было спускать с корабля.
Клиентами Деймона были энергетические и горнодобывающие компании, они использовали подводные устройства для разведки перспективных месторождений, а также для проверки состояния установленных в море буровых вышек и платформ. Короче говоря, бизнес у него был весьма специфический, и в маленький офис, расположенный на задворках лодочной ремонтной мастерской, заходило не так уж много посетителей.
А эти двое мужчин вошли за полчаса до закрытия. Говорил в основном юрист, клиент же просто протянул Деймону свою визитку, где значилось, что он является сотрудником сейсмической службы, имелся и адрес в Калгари. Что и понятно: ведь в городе Калгари были сосредоточены офисы крупнейших нефтедобывающих компаний: «Петро-Канада», «Шелл», «Санкор» и многих других. Там также находились десятки мелких частных консалтинговых фирм, которые проводили исследования и перспективные разработки для этих компаний.
Деймон снял с полки за спиной маленькую белую модель тупоносой субмарины с верхом из плексигласа. И поставил на стол перед мужчинами.
– Вот что я рекомендую для ваших нужд, – сказал он. – Называется «Эр-эс Скорпион», построена в Англии всего четыре года назад. Рассчитана на команду из двух-трех человек. Дизельное топливо и электроэнергия с замкнутым циклом аргона. При погружении использует 20 процентов кислорода и 80 – аргона. Надежная, проверенная технология, газопромыватель на основе гидроокиси калия, напряжение в сети 200 вольт, глубина оперативного погружения 2000 футов, время под водой – до 3,5 часа. Представляет собой эквивалент японской «Шинкай» производства 2000 года, если вам известна такая модель. Можно сравнить также с «Даунстар-80», которых всего четыре в мире, но на настоящий момент все они сданы в аренду. «Скорпион» – просто отличная субмарина.
Мужчины кивнули и переглянулись.
– Ну а какие у нее внешние манипуляторы?
– Это зависит от глубины, – ответил Деймон. – Чем меньше глубина, тем…
– Ну, скажем, на глубине 2000 футов. Какие там можно использовать манипуляторы?
– Для сбора проб на глубине 2000 футов?
– Нет, мы размещаем на дне устройства. Датчики по мониторингу.
– Понимаю. Типа радиоустройств, да? Передающие сигналы на поверхность? – Да, что-то в этом роде.
– Каких размеров должны быть эти устройства? Бородач развел руки фута на два.
– Примерно вот такие.
– А вес?
– О, точно не знаю, не скажу. Ну, допустим, около двухсот фунтов.
Деймон с трудом скрывал удивление. Обычно геологи, занимающиеся нефтеразработками, отлично знают, что именно им надо разместить на дне. Точные размеры, вес, плотность и другие параметры. А этот бородач понятия не имеет. Может, он просто не в себе?
– И эти ваши датчики предназначены для геологических работ?
– В конечном счете, да. Но прежде нам надо собрать информацию о направлении океанских течений, скорости этих самых потоков, температурах дна. В общем, в таком роде.
Деймон подумал: «Зачем им все это?» На кой шут им вдруг понадобилось знать об океанских течениях? Нет, конечно, возможно, они хотят разместить нефтяную вышку, но кто же делает это на глубине в 2000 футов?
Что за намерения у этих странных людей?
– Что ж, – сказал он, – если вы желаете разместить манипуляторы внешнего действия, то крепятся они на переднюю часть корпуса перед погружением. Для этой цели есть такие специальные выступы вот здесь, по бокам. – Он показал на модели. – А затем, погрузившись на нужную глубину, вы можете воспользоваться двумя рычагами-манипуляторами для размещения этих датчиков на дне. Сколько именно приборов вы хотите разместить?
– Несколько.
– Больше восьми?
– Да. По всей вероятности. – Тогда вам понадобится сделать несколько погружений. Потому что за один раз больше восьми разместить нельзя. Ну, в лучшем случае десять. – Он продолжал говорить, то и дело поглядывая на их лица, пытаясь разгадать, что кроется за этими непроницаемыми взглядами. Они хотели взять лодку в аренду на четыре месяца начиная с августа текущего года. Им нужна была эта субмарина, а также грузовой корабль, чтобы доставить ее в Порт-Морзби, Новая Гвинея. Там они собирались забрать предназначенный груз.
– В зависимости от того, куда вы затем направитесь, вам могут понадобиться специальные морские лицензии…
– Мы займемся этим позже, – сказал юрист.
– Теперь что касается команды…
– И этим тоже займемся потом.
– Но это входит в контракт.
– Тогда впишите в него, что считаете нужным.
– По окончании срока аренды вы вернете лодку в Морзби?
– Да.
Нат уселся перед настольным компьютером и начал заполнять бланки заказа. Всего их было сорок три вида (не считая страховки). И вот наконец он вписал последнюю цифру.
– Итого пятьсот восемьдесят три тысячи долларов, – сказал он.
Мужчины даже глазом не моргнули. Просто кивнули, и все.
– Половина авансом.
Они снова кивнули.
– Вторую половину вы должны перевести на счет-депонент, перед тем как забрать предназначенный вам груз в Порт-Морзби. – Обычно он не требовал этого у своих постоянных клиентов. Но по некой неясной еще причине чувствовал себя в компании этих двоих неуютно.
– Прекрасно, так и сделаем, – сказал юрист.
– Плюс двадцать процентов вперед на всякие непредвиденные обстоятельства.
А вот это было уж совсем необязательно. Ему просто хотелось заставить эту парочку уйти. Не получилось…
– Хорошо.
– И еще, – сказал Нат, – перед подписанием контракта вы должны переговорить со своей компанией и…
– Нет. Мы готовы все оформить прямо сейчас.
Один из них достал конверт и протянул Деймону.
– Взгляните. Все правильно?
В конверте лежал чек на 300 тысяч долларов. От «Сейсмической службы» «Канадским морским технологиям». Деймон кивнул и сказал, что все правильно.
И положил чек с конвертом на стол рядом с моделью подлодки.
И все бы было ничего, но вдруг один из мужчин спросил:
– Не возражаете, если я запишу себе кое-что? – С этими словами он взял конверт и что-то на нем нацарапал. И только после того, как посетители ушли, Деймон догадался: они отдали ему чек и специально забрали конверт. Чтоб не оставлять отпечатков пальцев.
Или ему просто померещилось? На следующее утро он отправился в «Скотиабанк» положить деньги на депозит. И заскочил к Джону Киму, помощнику управляющего. И попросил его выяснить, имеются ли на счете «Сейсмических служб» средства, покрывающие подобные затраты.
Джон Ким обещал проверить прямо сейчас.
СТЭНДЖИДЛИС
Как бы там ни было, но места назначения они достигли: прямо впереди высилась стена из скал, покрытых снегом, за ними виднелась горная гряда. Это был Скорраджокул, один из языков гигантского ледника Вакпаджокул, считавшегося самым большим в Европе. Водитель, студент-выпускник, выбрался из джипа и радостно захлопал в ладоши.
– А что, очень даже неплохо! И совсем не холодно. Нам повезло, приятный августовский денек. – На нем была футболка, велосипедные шорты и легкая жилетка. Мортон же был одет в долгополый свитер, стеганую ветровку и толстые штаны на теплой подкладке. И ему все равно было холодно.
Он обернулся: остальные пассажиры тоже начали выбираться из машины. Высокий и хмурый мужчина по имени Николас Дрейк в ветровке, под которой виднелись рубашка с галстуком и твидовый пиджак, недовольно поморщился, когда холодный ветер ударил ему прямо в лицо. Жиденькие светлые волосы, очки в металлической оправе, вечно недовольная мина – похоже, Дрейк сознательно культивировал этот образ ученого, человека не от мира сего. Ему не хотелось, чтобы его принимали за того, кем он в сущности являлся. А был он некогда весьма успешным адвокатом, затем вышел на пенсию и стал директором Национального фонда природных ресурсов, самого большого и активною американского его подразделения. Последние десять лет он занимался только этой работой.
Следом за ним из джипа бодро выпрыгнул Питер Эванс. Он был самым молодым из поверенных в делах Мортона, к тому же его любимчиком. Недавно Эвансу исполнилось двадцать восемь, и он являлся одним из младших партнеров адвокатской фирмы «Хассл и Блэк» в Лос-Анджелесе. Даже сейчас, несмотря на царившие кругом холод и мрак, Эванс был весел и полон энтузиазма. Натянул капюшон шерстяной парки, сунул руки в карманы и не подавал вида, что погода его не устраивает.
Мортон доставил всю эту честную компанию из Лос-Анжелеса на личном реактивном самолете «Гольфстрим Джи-Эс», приземлившемся в аэропорту Кефлавика вчера в девять утра. Все они почти не спали, но особой усталости не испытывали. Даже Мортон, а ему уже стукнуло шестьдесят пять. Он чувствовал себя вполне бодро.
Если бы не этот холод…
Мортон застегнул куртку на «молнию» и последовал за водителем. Тот уже начал спускаться по каменистому склону.
– Здесь светло даже ночью, – сказал парнишка, – и это придает бодрости и сил. А доктор Эйнарсон, так тот летом вообще спит не больше четырех часов в сутки. И мы – тоже.
– А где этот ваш доктор Эйнарсон? – спросил Мортон.
– Вот там. – И паренек указал вниз и влево. Сперва Мортон не видел ровным счетом ничего.
Затем наконец разглядел красную точку и понял: это какой-то автомобиль. Только теперь, в сравнении, он понял, как громаден ледник.
Дрейк догнал Мортона на склоне холма.
– Вот что, Джордж, – сказал он, – вы с Эвансом можете прогуляться, осмотреться немного. А мне хотелось бы переговорить с Эйнарсоном наедине.
– Это почему?
– Ну, думаю, Эйнарсону будет спокойнее, если вокруг не станут крутиться люди.
– И он не потерпит даже человека, который спонсирует его исследования?
– Ну, почему же, вовсе нет, – ответил Дрейк. – Просто не стоит слишком уж напирать на этот факт. Не хочу, чтоб Пер чувствовал себя скомпрометированным.
– Не знаю, как это тебе удастся, – проворчал в ответ Мортон.
– Просто напомню ему, как высоки ставки, – сказал Дрейк. – Постараюсь, чтоб он увидел полную, так сказать, картину.
– Честно говоря, мне очень хочется присутствовать при этой дискуссии, – заметил Мортон.
– Знаю, – кивнул Дрейк. – Но дело больно уж деликатное.
Чем ближе они подходили к леднику, тем холодней становилось дыхание ветра. Температура упала на несколько градусов. Теперь они увидели четыре большие палатки, стоящие вокруг красного внедорожника. Издали их видно не было, они сливались с общим фоном.
Из одной палатки вышел очень высокий светловолосый мужчина. Пер Эйнарсон. Он вскинул руки и воскликнул:
– Николас!
– Пер! – Дрейк бросился к нему.
Мортон продолжал спускаться, он чувствовал себя обиженным за то, что Дрейк покинул его. Но тут с ним поравнялся Эванс.
– Ни малейшей охоты прогуливаться здесь, – проворчал Мортон.
– Ну, не скажите, – протянул Эванс. – Это место может оказаться куда любопытнее, чем мы думали.
Из второй палатки вышли три молодые женщины в костюмах цвета хаки, все три пепельные блондинки и красавицы. И весело замахали руками вновь прибывшим.
– Может, ты и прав, – кивнул Мортон.
– Понятия не имел, что так много женщин интересуются геологией, – услышал он слова Мортона. И парочка неспешной походкой направилась к леднику.
Эванс знал, что это он должен сопровождать Мортона. Но тот наверняка предпочитает совершить эту прогулку без него. Но куда больше волновало Эванса следующее обстоятельство: его фирма представляла также интересы и Николаса Дрейка, и Эванса немного беспокоило, что же затеял этот его подопечный. Нет, наверняка ничего противозаконного или неэтичного. Но Дрейк часто проявлял высокомерие и властность, и его действия могли вызвать впоследствии нешуточные осложнения. С минуту Эванс топтался на месте, не зная, за которым из мужчин лучше последовать.
Решение за него принял Дрейк. Дал еле заметную отмашку рукой и исчез в большой палатке следом за Эйнарсоном. Эванс намек понял и безропотно затрусил вслед за Мортоном и девушкой. Эва оживленно рассказывала о том, что двенадцать процентов территории Исландии покрыто ледниками и что в толще некоторых из них находятся действующие вулканы.
В частности, этот ледник, говорила она, указывая вперед, называют волновым, за то, что он за всю историю наблюдений много раз наступал, а затем отходил. В настоящее время, если верить ее словам, ледник движется вперед со скоростью сто метров в день, это составляет длину футбольного поля, и движение происходит непрерывно все двадцать четыре часа в сутки. Иногда, когда ветер стихает, слышно, как он со скрипом продвигается вперед. За последние несколько лет этот волновой ледник продвинулся на десять с лишним километров.
Вскоре к ним присоединилась Эсдис Свейнсдотир, которую вполне можно было принять за младшую сестру Эвы. Она стала уделять подчеркнутое внимание Эвансу, расспрашивала его, удачно ли прошло путешествие, нравится ли ему Исландия, как долго он намерен здесь пробыть. В конце упомянула, что вообще-то ее место работы находится в офисе в Рейкьявике и что приехала она сюда всего на один день. Только тут он сообразил, для какой именно работы ее сюда позвали. Спонсоры должны были нанести визит Эйнарсону, и тот хотел сделать его незабываемым.
Эва тем временем продолжала объяснять, что подобные волновые ледники встречаются часто, в одной только Аляске их насчитывается несколько сотен, и механизм их «поведения» до сих пор еще не изучен. Как и механизм наступления и отступления, отдельный для каждого ледника.
– Здесь еще так много неизученного, – добавила она, с улыбкой глядя на Мортона.
И тут они услышали крики, доносившиеся из большой палатки, мало того, еще и нецензурную брань. Эванс извинился и направился к палатке. Мортон нехотя последовал за ним.
– Нет, я сказал вам, нет! – крикнул он и стукнул по столу.
Стоявший напротив него Дрейк был красен как рак и крепко стиснул зубы.
– Но, Пер, – проронил он, – я же просил тебя учитывать реальное положение дел.
– Ничего подобного! – крикнул Эйнарсон и снова стукнул кулаком по столу. – Реальность состоит в том, что ты не хочешь, чтоб я публиковал свои труды.
– Послушай, Пер…
– Реальность, – продолжил тот, – заключается в том, что в Исландии в первой половине двадцатого века было теплее, чем во второй. Как и в Гренландии.[6]
Никто, кроме одного мужчины, одетого как клерк, в темном костюме и рубашке с галстуком. Он не сводил с Мэллори глаз. Вот взгляды их встретились, и мужчина еле заметно кивнул. Мэллори не ответил. Выбрался из толпы и торопливо зашагал прочь, к своему офису. Мысли в голове путались, но он понимал одно: отныне его жизнь изменилась раз и навсегда.
ТОКИО
Вторник, 1 июня
11.32 утра
Международный Консорциум по сбору данных об окружающей среде, или сокращенно МКДС, размещался в небольшом кирпичном здании рядом с кампусом университета Кейо-Мита. Стороннему наблюдателю МКДС мог бы показаться частью университета, вход в него даже украшал герб с латинской надписью «Calamus Gladio Fortior», но на деле это была независимая организация. В центре здания располагался небольшой конференц-зал с кафедрой и двумя рядами кресел перед ней. На стене за кафедрой находился экран.В десять утра директор МКДС Акира Хитоми стоял за кафедрой и смотрел, как в зал вошел американец и уселся в кресло. Американец был крупным мужчиной, не слишком высок, но широк в плечах, с бочкообразной, словно у штангиста, грудью. И двигался он для мужчины такого телосложения на удивление легко и бесшумно. Следом за ним в зал вошел офицер непальской армии, темнокожий, с живым пристальным взглядом. Он сел за спиной у американца, чуть в стороне. Хитоми молча кивнул этим людям.
В отделанном деревянными панелями зале начали медленно гаснуть огни. Затем панели эти разъехались в разные стороны, за ними открылись огромные плоские экраны. Ряд экранов выдвинулся прямо из стен.
Дверь в зал затворилась, щелкнул замок. Лишь тогда Хитоми заговорил:
– Доброе утро, Кеннер-сан. – На главном экране появилась надпись: «Хитоми Акира», на японском и английском. – Доброе утро и вам, Тапа-сан. – Хитоми открыл маленький плоский ноутбук с серебристой крышкой. – Сегодня я представлю вам данные за последние двадцать один день, окончательно скорректированные двадцать минут тому назад. Они получены в ходе работы над нашим совместным проектом под названием «Дерево Акамай».
Гости его кивнули. Кеннер в предвкушении заулыбался. Еще бы ему не улыбаться, подумал Хитоми. Ведь нигде в мире больше этого не увидишь, его агентство было мировым лидером в области накопления и анализа электронных данных. Экраны один за другим ожили, засветились. Вверху появился девиз корпорации: зеленое дерево на белом фоне, а под ним надпись – «ДЕРЕВО АКАМАЙ ДИДЖИТАЛ. ДАННЫЕ И ВЫВОДЫ».
Подобное изображение и девиз были выбраны за сходство с логотипами прочих интернетовских компаний. Интенсивно работавшая на протяжении последних двух лет сеть серверов «Дерево Акамай» состояла в реальности из целой системы хитроумных ловушек. Они задействовали многоуровневые «приманки», размещенные во Всемирной паутине с данными по бизнесу и по последним достижениям фундаментальной науки и высоких технологий. Это позволяло прослеживать цепочку от серверов до пользователей с 87-процентным успехом. Поначалу приманками в этой сети служил обычный в таких случаях «корм», но постепенно ею сменяли все более лакомые «заморочки».
– Наши сайты зеркально отражают сайты с данными по геологии, прикладной физике, экологии, технике на службе человека, биогеографии, – сказал Хитоми. – К примеру, чтоб привлечь внимание особо заинтересованных лиц, причем хорошо законспирированных, наши типичные данные включают информацию по использованию взрывчатых веществ в сейсмографии, результаты тестов по устойчивости различных структур к вибрации и землетрясениям. В наши океанографические сайты входят данные по ураганам, цунами, приливным волнам и так далее. Впрочем, все это вам хорошо известно.
Кеннер кивнул.
– Мы знаем, – продолжил Хитоми, – нам противостоит умный неприятель, силы его рассредоточены. Пользователи часто оперируют под защитой «сетевых нянь»[4] или же используют системы AOL[5] для расчетов за самые мелкие покупки. Хотят, чтоб все это выглядело как дурацкие детские забавы и несерьезно. На самом же деле ничего подобного. Нам противостоит терпеливый, прекрасно организованный и безжалостный враг. За последние недели нам многое стало ясно. На экране возник список.
Наши аналитики выделили из множества сайтов и дискуссионных групп следующие категории тем, которые особенно интересуют этих конспиративных пользователей:
«Аарус, Дания– Как видите, весьма впечатляющий и загадочный список, – сказал Хитоми. – И тем не менее мы разработали фильтры для отсева и выделения наших клиентов. Есть индивиды, атакующие брандмауэры, расставляющие ловушки в виде троянских коней и так далее. Но большинство интересует список кредитных карт. Правда, не всех.
Двигатели аргон/кислород
Военная история Австралии
Кавитация (твердый грунт)
Кессонные дамбы
Кодирование на клеточном уровне
Контролируемое разрушение/снос зданий, сооружений
Миграция течений
Изоляторы высокого напряжения
Хайло, Гавайи
Сеть «Мид-оушен реле» (МОРС)
Дневники миссионеров Тихоокеанского региона
Национальный Центр Оповещения Землетрясений (НЦОЗ)
Национальный Фонд Природных Ресурсов (НФПР)
Кодирование Сети Данных
Гидроокись калия
Прескот, Аризона
Фонд по Изучению Тропических Болезней (ФИТЗ)
Записи сейсмической активности, геология
Взрывчатые вещества (с таймером) «Шинкай2000»
Твердые смеси для ракетных двигателей
Токсины и нейротоксины
Ракеты с управляющим приводом…»
Он постучал кончиком пальца по клавиатуре маленького компьютера, и на экранах появилось другое изображение.
– Мы вводим каждую из этих тем в интернетовскую сеть со все возрастающей частотой, а затем начали включать туда же намеки на некие исследовательские данные, которые мы намерены публиковать, указываем также, что они являются обменом информацией по электронной почте между учеными Австралии, Германии, Канады и России. Мы привлекли толпу и наблюдали за ее движением. И в конце концов нам удалось выделить географический комплекс пользователей, включающий центр Северной Америки, Торонто – Чикаго – Анн-Арбор – Монреаль, с ответвлениями на обоих американских побережьях, а также Англию, Францию и Германию. Это весьма серьезная экстремистская группа. Они уже убили одного ученого в Париже. Мы как раз ждем дополнительную информацию по этому поводу. Но французские власти могут… медлить с расследованием.
– А что у них происходит в сфере обмена информацией через сотовую связь? – впервые за все время заговорил Кеннер.
– Обмен становится все активней. Вся переписка по электронной почте тщательно закодирована. Время прохождения информации сокращается. Совершенно очевидно, что началась работа над каким-то секретным проектом. Глобальным, чрезвычайно сложным и очень дорогим.
– Но мы пока не знаем, что это такое.
– Пока нет.
– Тогда попробуйте проследить через деньги.
– Как раз этим мы сейчас и занимаемся. Повсюду, где только можно. – Хитоми мрачно улыбнулся. – Это всего лишь вопрос времени. Рано или поздно рыбка проглотит наживку.
ВАНКУВЕР
Вторник, 8 июня
4.55 вечера
Нат Деймон подписал бумагу с лихим росчерком пера.– Никогда прежде меня не просили подписывать секретное соглашение, – заметил он.
– Удивлен, – сказал мужчина в костюме с серебристым отливом и взял бумаги. – Я думал, это вполне стандартная процедура. Мы просто не хотим, чтобы информация о нашей собственности подлежала обсуждению. – Он был юристом и сопровождал своего клиента, бородатого мужчину в очках, джинсах и простой клетчатой ковбойке. Бородатый представился геологом, сказал, что занимается поиском нефтяных месторождений, и Деймон ему поверил. Ведь он выглядел в точности так же, как другие геологи-нефтяники, с которыми ему до сих пор приходилось иметь дело.
Компания Деймона называлась «Канадские морские исследовательские технологии», и, сидя в своем маленьком офисе на окраине Ванкувера, он занимался тем, что сдавал в аренду подводные лодки и другие пригодные для работы под водой управляемые устройства клиентам по всему миру. Деймон не был владельцем этих подводных устройств. Он просто оформлял документы по их найму. И раскиданы они были повсюду – в Йокохаме, Дубае, Мельбурне, Сан-Диего. В их число входили и пятидесятифутовые подлодки с командой из шести человек каждая, на которых можно было обойти весь земной шар, и миниатюрные батискафы для погружения, вмещавшие всего одного человека, и даже еще более миниатюрные устройства, роботы для погружения с дистанционным управлением, которые можно было спускать с корабля.
Клиентами Деймона были энергетические и горнодобывающие компании, они использовали подводные устройства для разведки перспективных месторождений, а также для проверки состояния установленных в море буровых вышек и платформ. Короче говоря, бизнес у него был весьма специфический, и в маленький офис, расположенный на задворках лодочной ремонтной мастерской, заходило не так уж много посетителей.
А эти двое мужчин вошли за полчаса до закрытия. Говорил в основном юрист, клиент же просто протянул Деймону свою визитку, где значилось, что он является сотрудником сейсмической службы, имелся и адрес в Калгари. Что и понятно: ведь в городе Калгари были сосредоточены офисы крупнейших нефтедобывающих компаний: «Петро-Канада», «Шелл», «Санкор» и многих других. Там также находились десятки мелких частных консалтинговых фирм, которые проводили исследования и перспективные разработки для этих компаний.
Деймон снял с полки за спиной маленькую белую модель тупоносой субмарины с верхом из плексигласа. И поставил на стол перед мужчинами.
– Вот что я рекомендую для ваших нужд, – сказал он. – Называется «Эр-эс Скорпион», построена в Англии всего четыре года назад. Рассчитана на команду из двух-трех человек. Дизельное топливо и электроэнергия с замкнутым циклом аргона. При погружении использует 20 процентов кислорода и 80 – аргона. Надежная, проверенная технология, газопромыватель на основе гидроокиси калия, напряжение в сети 200 вольт, глубина оперативного погружения 2000 футов, время под водой – до 3,5 часа. Представляет собой эквивалент японской «Шинкай» производства 2000 года, если вам известна такая модель. Можно сравнить также с «Даунстар-80», которых всего четыре в мире, но на настоящий момент все они сданы в аренду. «Скорпион» – просто отличная субмарина.
Мужчины кивнули и переглянулись.
– Ну а какие у нее внешние манипуляторы?
– Это зависит от глубины, – ответил Деймон. – Чем меньше глубина, тем…
– Ну, скажем, на глубине 2000 футов. Какие там можно использовать манипуляторы?
– Для сбора проб на глубине 2000 футов?
– Нет, мы размещаем на дне устройства. Датчики по мониторингу.
– Понимаю. Типа радиоустройств, да? Передающие сигналы на поверхность? – Да, что-то в этом роде.
– Каких размеров должны быть эти устройства? Бородач развел руки фута на два.
– Примерно вот такие.
– А вес?
– О, точно не знаю, не скажу. Ну, допустим, около двухсот фунтов.
Деймон с трудом скрывал удивление. Обычно геологи, занимающиеся нефтеразработками, отлично знают, что именно им надо разместить на дне. Точные размеры, вес, плотность и другие параметры. А этот бородач понятия не имеет. Может, он просто не в себе?
– И эти ваши датчики предназначены для геологических работ?
– В конечном счете, да. Но прежде нам надо собрать информацию о направлении океанских течений, скорости этих самых потоков, температурах дна. В общем, в таком роде.
Деймон подумал: «Зачем им все это?» На кой шут им вдруг понадобилось знать об океанских течениях? Нет, конечно, возможно, они хотят разместить нефтяную вышку, но кто же делает это на глубине в 2000 футов?
Что за намерения у этих странных людей?
– Что ж, – сказал он, – если вы желаете разместить манипуляторы внешнего действия, то крепятся они на переднюю часть корпуса перед погружением. Для этой цели есть такие специальные выступы вот здесь, по бокам. – Он показал на модели. – А затем, погрузившись на нужную глубину, вы можете воспользоваться двумя рычагами-манипуляторами для размещения этих датчиков на дне. Сколько именно приборов вы хотите разместить?
– Несколько.
– Больше восьми?
– Да. По всей вероятности. – Тогда вам понадобится сделать несколько погружений. Потому что за один раз больше восьми разместить нельзя. Ну, в лучшем случае десять. – Он продолжал говорить, то и дело поглядывая на их лица, пытаясь разгадать, что кроется за этими непроницаемыми взглядами. Они хотели взять лодку в аренду на четыре месяца начиная с августа текущего года. Им нужна была эта субмарина, а также грузовой корабль, чтобы доставить ее в Порт-Морзби, Новая Гвинея. Там они собирались забрать предназначенный груз.
– В зависимости от того, куда вы затем направитесь, вам могут понадобиться специальные морские лицензии…
– Мы займемся этим позже, – сказал юрист.
– Теперь что касается команды…
– И этим тоже займемся потом.
– Но это входит в контракт.
– Тогда впишите в него, что считаете нужным.
– По окончании срока аренды вы вернете лодку в Морзби?
– Да.
Нат уселся перед настольным компьютером и начал заполнять бланки заказа. Всего их было сорок три вида (не считая страховки). И вот наконец он вписал последнюю цифру.
– Итого пятьсот восемьдесят три тысячи долларов, – сказал он.
Мужчины даже глазом не моргнули. Просто кивнули, и все.
– Половина авансом.
Они снова кивнули.
– Вторую половину вы должны перевести на счет-депонент, перед тем как забрать предназначенный вам груз в Порт-Морзби. – Обычно он не требовал этого у своих постоянных клиентов. Но по некой неясной еще причине чувствовал себя в компании этих двоих неуютно.
– Прекрасно, так и сделаем, – сказал юрист.
– Плюс двадцать процентов вперед на всякие непредвиденные обстоятельства.
А вот это было уж совсем необязательно. Ему просто хотелось заставить эту парочку уйти. Не получилось…
– Хорошо.
– И еще, – сказал Нат, – перед подписанием контракта вы должны переговорить со своей компанией и…
– Нет. Мы готовы все оформить прямо сейчас.
Один из них достал конверт и протянул Деймону.
– Взгляните. Все правильно?
В конверте лежал чек на 300 тысяч долларов. От «Сейсмической службы» «Канадским морским технологиям». Деймон кивнул и сказал, что все правильно.
И положил чек с конвертом на стол рядом с моделью подлодки.
И все бы было ничего, но вдруг один из мужчин спросил:
– Не возражаете, если я запишу себе кое-что? – С этими словами он взял конверт и что-то на нем нацарапал. И только после того, как посетители ушли, Деймон догадался: они отдали ему чек и специально забрали конверт. Чтоб не оставлять отпечатков пальцев.
Или ему просто померещилось? На следующее утро он отправился в «Скотиабанк» положить деньги на депозит. И заскочил к Джону Киму, помощнику управляющего. И попросил его выяснить, имеются ли на счете «Сейсмических служб» средства, покрывающие подобные затраты.
Джон Ким обещал проверить прямо сейчас.
СТЭНДЖИДЛИС
Понедельник, 23 августа
12.02 дня
«Господи, ну и холодрыга», – подумал Джордж Мортон, выбираясь из «Лэнд Круизера». Миллионер-филантроп притопнул и натянул перчатки, пытаясь согреться. Стоял полдень, и небо отливало красным, с желтоватыми полосками просвечивающего сквозь морозную мглу солнца. Колючий ветер насквозь продувал Шпергизандур, холмистую темную равнину, находящуюся в самом сердце Исландии, серые плотные тучи низко нависали над застывшей лавой, которая покрывала все вокруг на многие мили. Исландцы любили это место. Мортон никак не мог понять, почему.Как бы там ни было, но места назначения они достигли: прямо впереди высилась стена из скал, покрытых снегом, за ними виднелась горная гряда. Это был Скорраджокул, один из языков гигантского ледника Вакпаджокул, считавшегося самым большим в Европе. Водитель, студент-выпускник, выбрался из джипа и радостно захлопал в ладоши.
– А что, очень даже неплохо! И совсем не холодно. Нам повезло, приятный августовский денек. – На нем была футболка, велосипедные шорты и легкая жилетка. Мортон же был одет в долгополый свитер, стеганую ветровку и толстые штаны на теплой подкладке. И ему все равно было холодно.
Он обернулся: остальные пассажиры тоже начали выбираться из машины. Высокий и хмурый мужчина по имени Николас Дрейк в ветровке, под которой виднелись рубашка с галстуком и твидовый пиджак, недовольно поморщился, когда холодный ветер ударил ему прямо в лицо. Жиденькие светлые волосы, очки в металлической оправе, вечно недовольная мина – похоже, Дрейк сознательно культивировал этот образ ученого, человека не от мира сего. Ему не хотелось, чтобы его принимали за того, кем он в сущности являлся. А был он некогда весьма успешным адвокатом, затем вышел на пенсию и стал директором Национального фонда природных ресурсов, самого большого и активною американского его подразделения. Последние десять лет он занимался только этой работой.
Следом за ним из джипа бодро выпрыгнул Питер Эванс. Он был самым молодым из поверенных в делах Мортона, к тому же его любимчиком. Недавно Эвансу исполнилось двадцать восемь, и он являлся одним из младших партнеров адвокатской фирмы «Хассл и Блэк» в Лос-Анджелесе. Даже сейчас, несмотря на царившие кругом холод и мрак, Эванс был весел и полон энтузиазма. Натянул капюшон шерстяной парки, сунул руки в карманы и не подавал вида, что погода его не устраивает.
Мортон доставил всю эту честную компанию из Лос-Анжелеса на личном реактивном самолете «Гольфстрим Джи-Эс», приземлившемся в аэропорту Кефлавика вчера в девять утра. Все они почти не спали, но особой усталости не испытывали. Даже Мортон, а ему уже стукнуло шестьдесят пять. Он чувствовал себя вполне бодро.
Если бы не этот холод…
Мортон застегнул куртку на «молнию» и последовал за водителем. Тот уже начал спускаться по каменистому склону.
– Здесь светло даже ночью, – сказал парнишка, – и это придает бодрости и сил. А доктор Эйнарсон, так тот летом вообще спит не больше четырех часов в сутки. И мы – тоже.
– А где этот ваш доктор Эйнарсон? – спросил Мортон.
– Вот там. – И паренек указал вниз и влево. Сперва Мортон не видел ровным счетом ничего.
Затем наконец разглядел красную точку и понял: это какой-то автомобиль. Только теперь, в сравнении, он понял, как громаден ледник.
Дрейк догнал Мортона на склоне холма.
– Вот что, Джордж, – сказал он, – вы с Эвансом можете прогуляться, осмотреться немного. А мне хотелось бы переговорить с Эйнарсоном наедине.
– Это почему?
– Ну, думаю, Эйнарсону будет спокойнее, если вокруг не станут крутиться люди.
– И он не потерпит даже человека, который спонсирует его исследования?
– Ну, почему же, вовсе нет, – ответил Дрейк. – Просто не стоит слишком уж напирать на этот факт. Не хочу, чтоб Пер чувствовал себя скомпрометированным.
– Не знаю, как это тебе удастся, – проворчал в ответ Мортон.
– Просто напомню ему, как высоки ставки, – сказал Дрейк. – Постараюсь, чтоб он увидел полную, так сказать, картину.
– Честно говоря, мне очень хочется присутствовать при этой дискуссии, – заметил Мортон.
– Знаю, – кивнул Дрейк. – Но дело больно уж деликатное.
Чем ближе они подходили к леднику, тем холодней становилось дыхание ветра. Температура упала на несколько градусов. Теперь они увидели четыре большие палатки, стоящие вокруг красного внедорожника. Издали их видно не было, они сливались с общим фоном.
Из одной палатки вышел очень высокий светловолосый мужчина. Пер Эйнарсон. Он вскинул руки и воскликнул:
– Николас!
– Пер! – Дрейк бросился к нему.
Мортон продолжал спускаться, он чувствовал себя обиженным за то, что Дрейк покинул его. Но тут с ним поравнялся Эванс.
– Ни малейшей охоты прогуливаться здесь, – проворчал Мортон.
– Ну, не скажите, – протянул Эванс. – Это место может оказаться куда любопытнее, чем мы думали.
Из второй палатки вышли три молодые женщины в костюмах цвета хаки, все три пепельные блондинки и красавицы. И весело замахали руками вновь прибывшим.
– Может, ты и прав, – кивнул Мортон.
* * *
Питер Эванс знал, что его клиент, Джордж Мортон, несмотря на огромный интерес ко всему, что касалось охраны окружающей среды, куда как больше интересуется красивыми женщинами. И действительно, обменявшись приветствиями с Пером Эйнарсоном, Мортон с удовольствием позволил Эве Джонсдоттир увести себя из палатки. Эва была высокой спортивной женщиной с коротко подстриженными белокурыми волосами и ослепительной улыбкой. «Как раз во вкусе Мортона, – подумал Эванс. – Похожа на его ближайшую помощницу и секретаршу, красавицу Сару Джонс».– Понятия не имел, что так много женщин интересуются геологией, – услышал он слова Мортона. И парочка неспешной походкой направилась к леднику.
Эванс знал, что это он должен сопровождать Мортона. Но тот наверняка предпочитает совершить эту прогулку без него. Но куда больше волновало Эванса следующее обстоятельство: его фирма представляла также интересы и Николаса Дрейка, и Эванса немного беспокоило, что же затеял этот его подопечный. Нет, наверняка ничего противозаконного или неэтичного. Но Дрейк часто проявлял высокомерие и властность, и его действия могли вызвать впоследствии нешуточные осложнения. С минуту Эванс топтался на месте, не зная, за которым из мужчин лучше последовать.
Решение за него принял Дрейк. Дал еле заметную отмашку рукой и исчез в большой палатке следом за Эйнарсоном. Эванс намек понял и безропотно затрусил вслед за Мортоном и девушкой. Эва оживленно рассказывала о том, что двенадцать процентов территории Исландии покрыто ледниками и что в толще некоторых из них находятся действующие вулканы.
В частности, этот ледник, говорила она, указывая вперед, называют волновым, за то, что он за всю историю наблюдений много раз наступал, а затем отходил. В настоящее время, если верить ее словам, ледник движется вперед со скоростью сто метров в день, это составляет длину футбольного поля, и движение происходит непрерывно все двадцать четыре часа в сутки. Иногда, когда ветер стихает, слышно, как он со скрипом продвигается вперед. За последние несколько лет этот волновой ледник продвинулся на десять с лишним километров.
Вскоре к ним присоединилась Эсдис Свейнсдотир, которую вполне можно было принять за младшую сестру Эвы. Она стала уделять подчеркнутое внимание Эвансу, расспрашивала его, удачно ли прошло путешествие, нравится ли ему Исландия, как долго он намерен здесь пробыть. В конце упомянула, что вообще-то ее место работы находится в офисе в Рейкьявике и что приехала она сюда всего на один день. Только тут он сообразил, для какой именно работы ее сюда позвали. Спонсоры должны были нанести визит Эйнарсону, и тот хотел сделать его незабываемым.
Эва тем временем продолжала объяснять, что подобные волновые ледники встречаются часто, в одной только Аляске их насчитывается несколько сотен, и механизм их «поведения» до сих пор еще не изучен. Как и механизм наступления и отступления, отдельный для каждого ледника.
– Здесь еще так много неизученного, – добавила она, с улыбкой глядя на Мортона.
И тут они услышали крики, доносившиеся из большой палатки, мало того, еще и нецензурную брань. Эванс извинился и направился к палатке. Мортон нехотя последовал за ним.
* * *
Пер Эйнарсон гневно потрясал кулаками.– Нет, я сказал вам, нет! – крикнул он и стукнул по столу.
Стоявший напротив него Дрейк был красен как рак и крепко стиснул зубы.
– Но, Пер, – проронил он, – я же просил тебя учитывать реальное положение дел.
– Ничего подобного! – крикнул Эйнарсон и снова стукнул кулаком по столу. – Реальность состоит в том, что ты не хочешь, чтоб я публиковал свои труды.
– Послушай, Пер…
– Реальность, – продолжил тот, – заключается в том, что в Исландии в первой половине двадцатого века было теплее, чем во второй. Как и в Гренландии.[6]