Страница:
— И что он ответил? — Алекса со своей чашкой прошла к столику Джоанны.
Стюарт пожал плечами:
— Как обычно, начал орать.
— Интересно, жена уже знает? — мрачно поинтересовался Брэд.
Стюарт поднял глаза:
— Которая? У него их было по крайней мере три.
— Лиз ужасно переживает, — напряженно проговорила Джоанна. — Я с ней утром разговаривала по телефону. Они ведь с Дином, хотя и развелись, но продолжали встречаться.
Брэд удивленно вскинул брови:
— Продолжали?
Джоанна рассеянно смотрела перед собой.
— Да, продолжали. Я это знаю, потому что Лиз моя близкая приятельница. Она уже несколько лет оформляет витрины в «Хрустальной радуге». К тому же активистка «Института». Мы вместе работали в нескольких комитетах.
— Почему она вышла за такого пропойцу, как Гатри? — спросил Дилан.
— Причина вполне заурядная. — Джоанна снова склонилась над чашкой. — Она думала, что сможет его изменить.
— Да, я тоже об этом слышал, — заметил кто-то справа. Стюарт хмуро оглядел присутствующих.
— Вы не находите, что в гибели Гатри есть много необычного?
На несколько мгновений в кафе воцарилась тишина.
— Что ты имеешь в виду, Стюарт? — тихо спросила Алекса.
— То, что Гатри погиб именно сейчас, — вмешался Дилан. — Брэд прав, он уже много лет садится пьяным за руль, а погиб только вчера.
Алекса посмотрела на него в упор.
— И что же в этом необычного?
Джоанна подняла голову.
— Он хочет сказать, что по какому-то странному совпадению Гатри погиб всего через несколько дней после приезда Траска в Авалон. Я уверена, сегодня в городе это обсуждает чуть ли не каждый.
— И еще более странным и зловещим кажется то, что он погиб на том же самом месте, что и Харри Траск, — прошептал Дилан.
Алекса вспыхнула:
— Неужели ты подозреваешь, что Траск имеет какое-то отношение с несчастному случаю с Гатри? Он был в это время со мной, когда Гатри сорвался в Авалонский обрыв.
— Успокойся, Алекса, — сказал Стюарт. — Никто не говорит, что Гатри кто-то помог умереть.
— Конечно, нет, — быстро проговорил Брэд. — Просто это какое-то странное совпадение во времени.
— И место, где все случилось, тоже странное, — добавил Стюарт. — Харри Траск…
— Перестань, — оборвала его Алекса.
Стюарт недоуменно пожал татуированными плечами.
— В соответствии с теорией других измерений во Вселенной случайностей не бывает, — произнес Дилан, не глядя на Алексу.
Алекса чуть не уронила чашку. Она медленно разжала пальцы и осторожно поставила ее на стол. Затем по очереди оглядела каждого из присутствующих.
— В противоположность популярному мнению у Траска не было причин желать смерти Дина Гатри. Да, действительно, он намеревается выяснить до конца обстоятельства гибели своего отца двенадцать лет назад, но, насколько мне известно, даже еще не приступал к этому.
— Может быть, просто сказалось напряжение, — предположил Брэд. — Возможно, это послужило причиной.
— Что за напряжение? — вырвалось у Алексы.
— Напряжение, какое должен был испытывать Гатри. — Брэд бросил на нее извиняющийся взгляд. — Насколько я слышал, приезд Траска выбил его из колеи. Достаточно вспомнить недавний инцидент на стоянке у загородного клуба…
— Но тогда именно Гатри угрожал Траску, а не наоборот, — возмутилась Алекса. — Даже больше…
Джоанна тихо вскрикнула и уронила чашку, облив босоножки Алексы горячим чаем.
— Я так этого боялась, — прошептала она сдавленным голосом. — Что случится что-то страшное…
В ее темных глазах блестели слезы. Алекса протянула руку.
— Джоанна…
— Извините. — Джоанна уклонилась от протянутой руки и встала. — Уже поздно. Мне пора открывать магазин. — Она вытащила из сумочки платок, промокнула глаза и ринулась к двери.
Теперь взоры присутствующих обратились на Алексу.
— Действительно, уже поздно, — сказала она. Встала и не оглядываясь направилась вслед за Джоанной.
Через несколько минут Алекса вошла в «Хрустальную радугу». Джоанна занималась расстановкой цветного хрусталя.
— Мне так неудобно, — тихо проговорила она, оторвавшись от своего занятия. — Я просто не знаю, что это на меня нашло. К тому же у меня нет привычки устраивать сцены. Я обожгла вам ноги?
— Нет, Джоанна. Не беспокойтесь, со мной все в порядке.
— Все равно, я вижу, вы огорчены. — Джоанна отвернула лицо. — Понимаете, в последнее время у меня ужасно взвинчены нервы. Даже к врачу ходила. Наверное, надо сейчас принять хотя бы одну таблетку, из тех, что он прописал.
Алекса подошла ближе:
— Джоанна, может быть, поговорим, и вам станет легче?
— Да-да. — Джоанна закрыла глаза и начала массировать виски. — Но, Алекса, я просто не знаю, с чего начать.
— Я думаю, с того, что случилось с Харри Траском двенадцать лет назад.
Джоанна взяла в руки крупный янтарь и прижала к груди, как будто это был какой-то талисман.
— Полиция констатировала несчастный случай. Так оно и было на самом деле. В этот период все время лили дожди. Дороги были мокрые и скользкие. Харри потерял контроль за управлением и вылетел в обрыв. Но его сын такому объяснению не поверил.
— Но сами вы поверили?
— Конечно. — Джоанна сжала янтарь так сильно, что побелели костяшки пальцев. — Молодой Траск уехал и очень долго не появлялся в Авалоне. Я решила, что он тоже примирился с таким объяснением гибели отца. Потом его фирма начала строить здесь курортный отель. Это означало, что он приедет. И вот он здесь
— И что?
— А то… — Джоанна раскрыла ладонь и пристально вгляделась в камень, — что он здесь, а через несколько дней гибнет Гатри.
— Вы думаете, это сделал Траск? — Алекса подошла еще ближе. — Послушайте, Джоанна. Я клянусь, что вчера весь вечер он был со мной. И мы оба одновременно услышали шум на шоссе.
Джоанна оторвалась от созерцания янтаря.
— Я вам верю.
— В таком случае что же вас волнует?
— В мире так много непостижимого. Особенно здесь, в окрестностях Авалона.
Алекса грустно спросила:
— Вы действительно верите в то, что приезд Траска активизировал здесь какие-то темные силы? И что в этом причина гибели Гатри?
— Не нужно искать никаких сверхъестественных причин. Все зло в мире порождено самими людьми.
— О, с этим я полностью согласна, — смягчилась Алекса. — Насколько можно судить, Дин Гатри был себе самым злейшим врагом.
— Вы правы, — прошептала Джоанна. — Это знают все. Алекса положила руку на плечо Джоанны.
— Скажите, что вас тревожит? Почему вы не хотите, чтобы Траск занимался выяснением обстоятельств гибели своего отца?
— Не знаю. — Джоанна судорожно вздохнула. — В том-то и вся проблема, что я не знаю.
«Это хорошо, что она не верит в отрицательные ауры и вибрации, — думала Алекса. — И все же…»
— Джоанна…
— Вы хотите знать, чего я боюсь? Я скажу. — Джоанна швырнула янтарь на прилавок. — Двенадцать лет назад в ужасной катастрофе погиб человек, которого я любила. Его сын не поверил в случайность этой катастрофы и поклялся отомстить. Причем вполне конкретным людям. И вот теперь этот самый сын появляется здесь, в городе, а буквально через несколько дней гибнет один из тех, кому он угрожал местью. Причем при таких же обстоятельствах, что и его отец. Нет, я не думаю, что это случайность.
— Вы считаете, что Гатри убил Траск?
— Нет.
— В таком случае я вас не понимаю, Джоанна.
— Я хочу, чтобы Траск уехал отсюда как можно скорее, пока не погиб еще кто-нибудь.
Алекса услышала слабый звон. Она посмотрела на руки Джоанны. Они дрожали настолько сильно, что звенели браслеты на ее руке, задевая бирюзово-серебряный браслет на запястье.
— Мне надо принять таблетку, — сказала Джоанна.
Настроение было хуже некуда. За весь день она так и не дождалась звонка от Траска. Зато позвонил репортер из «Авалон геральд».
— Мисс Чемберс, это Рич Рад. Разрешите задать вам несколько вопросов, связанных со вчерашним происшествием у Авалонского обрыва? Ведь Гатри, как известно, был заметной фигурой в городе.
— Да, это так и было.
— Я понял так, что вы и Траск, президент и главный администратор фирмы «СЕО Авалон резортс инк.», первыми оказались на месте катастрофы. Это верно?
— Верно. Мы заканчивали ужин, когда услышали грохот.
— Ужин?
Алекса забарабанила пальцами по прилавку.
— Да, ужин.
— Я что-то не помню, чтобы вблизи Авалонского обрыва был какой-то ресторан…
«Взявшись за гуж, не говори, что не дюж», — подумала Алекса.
— Мистер Траск вчера вечером ужинал у меня, а мой дом действительно недалеко от Авалонского обрыва.
— Он был у вас в гостях? — В трубке было слышно, как стучат клавиши компьютера. — И как давно вы знакомы с мистером Траском?
— А вот этот вопрос, мистер Рад, я полагаю, к делу не относится, — холодно отозвалась Алекса. — Если, конечно, вы не готовите в завтрашний номер колонку светских новостей.
— Траск и его фирма вызывают в нашем городе большой интерес. Ходит много разговоров о какой-то старой вражде.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — произнесла Алекса невинным тоном.
— О вражде между Траском и Дином Гатри. Впрочем, Ллойд Кеньон тоже имеет к этому отношение
— Очень интересно, — произнесла Алекса.
В дверях магазина возникла фигура Траска. Алекса оглянулась и, ткнув в трубку пальцем, прошептала одними губами: «Репортер».
Он быстро направился к ней.
— Говорят, что Гатри был заметно раздражен присутствием в городе Траска, — сказал Рич Рад. — Не будете ли любезны это прокомментировать?
— Мне нечего сказать.
— Ричард Рад? — мягко спросил Траск, беря трубку у Алексы.
Она кивнула.
— Он сегодня надоел мне своими звонками. — И в телефон:
— Это Траск.
Несколько секунд стояла тишина, пока Рад выстреливал свои вопросы. Траск терпеливо ждал.
— Я же вам сказал, Рад, что пока ничего комментировать не собираюсь. А на последний вопрос отвечу. Да, личные. Извините, но на сегодня это все.
Траск осторожно положил трубку и посмотрел на Алексу.
— Что у него был за вопрос? — поинтересовалась она.
— Он спрашивал о наших с тобой отношениях. Какие они, личные или деловые.
— Понятно. — Больше у Алексы не нашлось что сказать.
— Как дела? — спросил Траск.
— Паршиво. С утра в кафе «Апогей» состоялось коллективное обсуждение вчерашнего события. Большинство участников к обстоятельствам гибели Гатри относятся подозрительно. Их смущают время и место. В конце Джоанна Белл устроила истерику. Она вообще в последнее время очень взвинченна. В довершение ко всему я за весь день продала только двух крылатых львов и репродукцию средневековой карты края ойкумены. А как ты?
— Сообщаю: официально в гибели Гатри меня не подозревают. Но, по-видимому, многих в городе это серьезно огорчило.
— Неужели кому-то приходит в голову подозревать тебя? — возмутилась Алекса. — Какая глупость!
— Некоторым это глупостью вовсе не кажется. Но начальник полиции Струд квалифицирует смерть Гатри как несчастный случай, связанный с управлением машиной в нетрезвом виде.
— Это же очевидно; что Гатри был пьян, — сказала Алекса. — Говорят, он вообще трезвым за руль не садился.
Траск внимательно разглядывал стоящие в углу рыцарские доспехи.
— Но согласись, для некоторых здесь история гибели Дина Гатри была бы более захватывающей, если бы ее можно было как-нибудь связать со мной, учитывая мои угрозы двенадцатилетней давности.
— Чепуха. — Алекса махнула рукой. — Гатри сам виноват в своей гибели.
— А вот в этом я не уверен, — задумчиво проговорил Траск.
Алекса похолодела.
— Что? Только, пожалуйста, не надо про вихри негативной энергии и отсутствие случайности во Вселенной. Хорошо? Сегодня с меня этой белиберды достаточно.
— При чем тут какие-то вихри? Просто я не верю ни в какие совпадения. Они меня обычно настораживают.
— Ну ладно, пошли отсюда. — Алекса выхватила из небольшого ящика под кассой сумку, забросила ее на плечо и, вытаскивая из кармана ключи, направилась к двери. — Пора закрывать.
— Куда мы пойдем?
— Куда-нибудь, где нам никто не будет мешать.
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Стюарт пожал плечами:
— Как обычно, начал орать.
— Интересно, жена уже знает? — мрачно поинтересовался Брэд.
Стюарт поднял глаза:
— Которая? У него их было по крайней мере три.
— Лиз ужасно переживает, — напряженно проговорила Джоанна. — Я с ней утром разговаривала по телефону. Они ведь с Дином, хотя и развелись, но продолжали встречаться.
Брэд удивленно вскинул брови:
— Продолжали?
Джоанна рассеянно смотрела перед собой.
— Да, продолжали. Я это знаю, потому что Лиз моя близкая приятельница. Она уже несколько лет оформляет витрины в «Хрустальной радуге». К тому же активистка «Института». Мы вместе работали в нескольких комитетах.
— Почему она вышла за такого пропойцу, как Гатри? — спросил Дилан.
— Причина вполне заурядная. — Джоанна снова склонилась над чашкой. — Она думала, что сможет его изменить.
— Да, я тоже об этом слышал, — заметил кто-то справа. Стюарт хмуро оглядел присутствующих.
— Вы не находите, что в гибели Гатри есть много необычного?
На несколько мгновений в кафе воцарилась тишина.
— Что ты имеешь в виду, Стюарт? — тихо спросила Алекса.
— То, что Гатри погиб именно сейчас, — вмешался Дилан. — Брэд прав, он уже много лет садится пьяным за руль, а погиб только вчера.
Алекса посмотрела на него в упор.
— И что же в этом необычного?
Джоанна подняла голову.
— Он хочет сказать, что по какому-то странному совпадению Гатри погиб всего через несколько дней после приезда Траска в Авалон. Я уверена, сегодня в городе это обсуждает чуть ли не каждый.
— И еще более странным и зловещим кажется то, что он погиб на том же самом месте, что и Харри Траск, — прошептал Дилан.
Алекса вспыхнула:
— Неужели ты подозреваешь, что Траск имеет какое-то отношение с несчастному случаю с Гатри? Он был в это время со мной, когда Гатри сорвался в Авалонский обрыв.
— Успокойся, Алекса, — сказал Стюарт. — Никто не говорит, что Гатри кто-то помог умереть.
— Конечно, нет, — быстро проговорил Брэд. — Просто это какое-то странное совпадение во времени.
— И место, где все случилось, тоже странное, — добавил Стюарт. — Харри Траск…
— Перестань, — оборвала его Алекса.
Стюарт недоуменно пожал татуированными плечами.
— В соответствии с теорией других измерений во Вселенной случайностей не бывает, — произнес Дилан, не глядя на Алексу.
Алекса чуть не уронила чашку. Она медленно разжала пальцы и осторожно поставила ее на стол. Затем по очереди оглядела каждого из присутствующих.
— В противоположность популярному мнению у Траска не было причин желать смерти Дина Гатри. Да, действительно, он намеревается выяснить до конца обстоятельства гибели своего отца двенадцать лет назад, но, насколько мне известно, даже еще не приступал к этому.
— Может быть, просто сказалось напряжение, — предположил Брэд. — Возможно, это послужило причиной.
— Что за напряжение? — вырвалось у Алексы.
— Напряжение, какое должен был испытывать Гатри. — Брэд бросил на нее извиняющийся взгляд. — Насколько я слышал, приезд Траска выбил его из колеи. Достаточно вспомнить недавний инцидент на стоянке у загородного клуба…
— Но тогда именно Гатри угрожал Траску, а не наоборот, — возмутилась Алекса. — Даже больше…
Джоанна тихо вскрикнула и уронила чашку, облив босоножки Алексы горячим чаем.
— Я так этого боялась, — прошептала она сдавленным голосом. — Что случится что-то страшное…
В ее темных глазах блестели слезы. Алекса протянула руку.
— Джоанна…
— Извините. — Джоанна уклонилась от протянутой руки и встала. — Уже поздно. Мне пора открывать магазин. — Она вытащила из сумочки платок, промокнула глаза и ринулась к двери.
Теперь взоры присутствующих обратились на Алексу.
— Действительно, уже поздно, — сказала она. Встала и не оглядываясь направилась вслед за Джоанной.
Через несколько минут Алекса вошла в «Хрустальную радугу». Джоанна занималась расстановкой цветного хрусталя.
— Мне так неудобно, — тихо проговорила она, оторвавшись от своего занятия. — Я просто не знаю, что это на меня нашло. К тому же у меня нет привычки устраивать сцены. Я обожгла вам ноги?
— Нет, Джоанна. Не беспокойтесь, со мной все в порядке.
— Все равно, я вижу, вы огорчены. — Джоанна отвернула лицо. — Понимаете, в последнее время у меня ужасно взвинчены нервы. Даже к врачу ходила. Наверное, надо сейчас принять хотя бы одну таблетку, из тех, что он прописал.
Алекса подошла ближе:
— Джоанна, может быть, поговорим, и вам станет легче?
— Да-да. — Джоанна закрыла глаза и начала массировать виски. — Но, Алекса, я просто не знаю, с чего начать.
— Я думаю, с того, что случилось с Харри Траском двенадцать лет назад.
Джоанна взяла в руки крупный янтарь и прижала к груди, как будто это был какой-то талисман.
— Полиция констатировала несчастный случай. Так оно и было на самом деле. В этот период все время лили дожди. Дороги были мокрые и скользкие. Харри потерял контроль за управлением и вылетел в обрыв. Но его сын такому объяснению не поверил.
— Но сами вы поверили?
— Конечно. — Джоанна сжала янтарь так сильно, что побелели костяшки пальцев. — Молодой Траск уехал и очень долго не появлялся в Авалоне. Я решила, что он тоже примирился с таким объяснением гибели отца. Потом его фирма начала строить здесь курортный отель. Это означало, что он приедет. И вот он здесь
— И что?
— А то… — Джоанна раскрыла ладонь и пристально вгляделась в камень, — что он здесь, а через несколько дней гибнет Гатри.
— Вы думаете, это сделал Траск? — Алекса подошла еще ближе. — Послушайте, Джоанна. Я клянусь, что вчера весь вечер он был со мной. И мы оба одновременно услышали шум на шоссе.
Джоанна оторвалась от созерцания янтаря.
— Я вам верю.
— В таком случае что же вас волнует?
— В мире так много непостижимого. Особенно здесь, в окрестностях Авалона.
Алекса грустно спросила:
— Вы действительно верите в то, что приезд Траска активизировал здесь какие-то темные силы? И что в этом причина гибели Гатри?
— Не нужно искать никаких сверхъестественных причин. Все зло в мире порождено самими людьми.
— О, с этим я полностью согласна, — смягчилась Алекса. — Насколько можно судить, Дин Гатри был себе самым злейшим врагом.
— Вы правы, — прошептала Джоанна. — Это знают все. Алекса положила руку на плечо Джоанны.
— Скажите, что вас тревожит? Почему вы не хотите, чтобы Траск занимался выяснением обстоятельств гибели своего отца?
— Не знаю. — Джоанна судорожно вздохнула. — В том-то и вся проблема, что я не знаю.
«Это хорошо, что она не верит в отрицательные ауры и вибрации, — думала Алекса. — И все же…»
— Джоанна…
— Вы хотите знать, чего я боюсь? Я скажу. — Джоанна швырнула янтарь на прилавок. — Двенадцать лет назад в ужасной катастрофе погиб человек, которого я любила. Его сын не поверил в случайность этой катастрофы и поклялся отомстить. Причем вполне конкретным людям. И вот теперь этот самый сын появляется здесь, в городе, а буквально через несколько дней гибнет один из тех, кому он угрожал местью. Причем при таких же обстоятельствах, что и его отец. Нет, я не думаю, что это случайность.
— Вы считаете, что Гатри убил Траск?
— Нет.
— В таком случае я вас не понимаю, Джоанна.
— Я хочу, чтобы Траск уехал отсюда как можно скорее, пока не погиб еще кто-нибудь.
Алекса услышала слабый звон. Она посмотрела на руки Джоанны. Они дрожали настолько сильно, что звенели браслеты на ее руке, задевая бирюзово-серебряный браслет на запястье.
— Мне надо принять таблетку, — сказала Джоанна.
Настроение было хуже некуда. За весь день она так и не дождалась звонка от Траска. Зато позвонил репортер из «Авалон геральд».
— Мисс Чемберс, это Рич Рад. Разрешите задать вам несколько вопросов, связанных со вчерашним происшествием у Авалонского обрыва? Ведь Гатри, как известно, был заметной фигурой в городе.
— Да, это так и было.
— Я понял так, что вы и Траск, президент и главный администратор фирмы «СЕО Авалон резортс инк.», первыми оказались на месте катастрофы. Это верно?
— Верно. Мы заканчивали ужин, когда услышали грохот.
— Ужин?
Алекса забарабанила пальцами по прилавку.
— Да, ужин.
— Я что-то не помню, чтобы вблизи Авалонского обрыва был какой-то ресторан…
«Взявшись за гуж, не говори, что не дюж», — подумала Алекса.
— Мистер Траск вчера вечером ужинал у меня, а мой дом действительно недалеко от Авалонского обрыва.
— Он был у вас в гостях? — В трубке было слышно, как стучат клавиши компьютера. — И как давно вы знакомы с мистером Траском?
— А вот этот вопрос, мистер Рад, я полагаю, к делу не относится, — холодно отозвалась Алекса. — Если, конечно, вы не готовите в завтрашний номер колонку светских новостей.
— Траск и его фирма вызывают в нашем городе большой интерес. Ходит много разговоров о какой-то старой вражде.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — произнесла Алекса невинным тоном.
— О вражде между Траском и Дином Гатри. Впрочем, Ллойд Кеньон тоже имеет к этому отношение
— Очень интересно, — произнесла Алекса.
В дверях магазина возникла фигура Траска. Алекса оглянулась и, ткнув в трубку пальцем, прошептала одними губами: «Репортер».
Он быстро направился к ней.
— Говорят, что Гатри был заметно раздражен присутствием в городе Траска, — сказал Рич Рад. — Не будете ли любезны это прокомментировать?
— Мне нечего сказать.
— Ричард Рад? — мягко спросил Траск, беря трубку у Алексы.
Она кивнула.
— Он сегодня надоел мне своими звонками. — И в телефон:
— Это Траск.
Несколько секунд стояла тишина, пока Рад выстреливал свои вопросы. Траск терпеливо ждал.
— Я же вам сказал, Рад, что пока ничего комментировать не собираюсь. А на последний вопрос отвечу. Да, личные. Извините, но на сегодня это все.
Траск осторожно положил трубку и посмотрел на Алексу.
— Что у него был за вопрос? — поинтересовалась она.
— Он спрашивал о наших с тобой отношениях. Какие они, личные или деловые.
— Понятно. — Больше у Алексы не нашлось что сказать.
— Как дела? — спросил Траск.
— Паршиво. С утра в кафе «Апогей» состоялось коллективное обсуждение вчерашнего события. Большинство участников к обстоятельствам гибели Гатри относятся подозрительно. Их смущают время и место. В конце Джоанна Белл устроила истерику. Она вообще в последнее время очень взвинченна. В довершение ко всему я за весь день продала только двух крылатых львов и репродукцию средневековой карты края ойкумены. А как ты?
— Сообщаю: официально в гибели Гатри меня не подозревают. Но, по-видимому, многих в городе это серьезно огорчило.
— Неужели кому-то приходит в голову подозревать тебя? — возмутилась Алекса. — Какая глупость!
— Некоторым это глупостью вовсе не кажется. Но начальник полиции Струд квалифицирует смерть Гатри как несчастный случай, связанный с управлением машиной в нетрезвом виде.
— Это же очевидно; что Гатри был пьян, — сказала Алекса. — Говорят, он вообще трезвым за руль не садился.
Траск внимательно разглядывал стоящие в углу рыцарские доспехи.
— Но согласись, для некоторых здесь история гибели Дина Гатри была бы более захватывающей, если бы ее можно было как-нибудь связать со мной, учитывая мои угрозы двенадцатилетней давности.
— Чепуха. — Алекса махнула рукой. — Гатри сам виноват в своей гибели.
— А вот в этом я не уверен, — задумчиво проговорил Траск.
Алекса похолодела.
— Что? Только, пожалуйста, не надо про вихри негативной энергии и отсутствие случайности во Вселенной. Хорошо? Сегодня с меня этой белиберды достаточно.
— При чем тут какие-то вихри? Просто я не верю ни в какие совпадения. Они меня обычно настораживают.
— Ну ладно, пошли отсюда. — Алекса выхватила из небольшого ящика под кассой сумку, забросила ее на плечо и, вытаскивая из кармана ключи, направилась к двери. — Пора закрывать.
— Куда мы пойдем?
— Куда-нибудь, где нам никто не будет мешать.
Глава 18
Траск опустился на камень у родника. Стены пещеры влажно поблескивали. Позади в проеме смутно виднелся кусочек горячего аризонского дня, но здесь, в этом уютном оазисе, было прохладно и безмятежно.
Нет ничего соблазнительнее воды в пустыне.
— Это мой укромный уголок, — сказала Алекса, усаживаясь на камень рядом с ним. — Кстати, это место — одна из самых жарких точек в округе. Разумеется, там, снаружи. И учти также, энергетические вихри здесь женские.
— Я и не знал, что вихри бывают разного пола, — пробормотал Траск.
— Спроси у любого местного, и он тебе скажет, что энергетические вихри бывают положительные и отрицательные, а также мужские и женские.
— Понятно. И часто ты сюда приходишь?
— Иногда. — Она кинула в родник маленький камешек, вода покрылась нежной рябью. — Когда нужно серьезно подумать. Я открыла эту пещеру вскоре после того, как мы с мамой приехали в Аризону.
— Я не думал, что ты увлечена этой эзотерической ерундой
— Тут дело не в эзотерике. — Она бросила еще один камешек. — Просто здесь легче думается.
Траск вспомнил Алексу с телефонной трубкой в руке двенадцать лет назад. Какие у нее тогда были глаза, какая в них была отчаянная решимость! Она по-прежнему такая же.
— Траск, почему ты решил, что гибель Гатри не случайна?
Он пристально вгляделся в воду.
— Честно говоря, сам не знаю.
Она подтянула колени к подбородку.
— Я еще не говорила тебе про сегодняшний разговор с Джоанной. Она считает тебя возмутителем спокойствия, — имеется в виду спокойствие энергетических вихрей, — и надеется, что после твоего отъезда здесь все сразу же вернется в нормальное состояние
— Все зависит от того, какое состояние считать нормальным. — Траск продолжал смотреть на воду. — Интуиция подсказывает мне, что в случае с Гатри что-то не так.
Алекса поморщилась:
— Всего лишь интуиция?
— Да, интуиция, которая меня никогда не подводила. Ни в деловых переговорах, когда меня хотели обмануть, ни в личной жизни, когда жена собралась уходить.
Она подняла голову.
— Эта интуиция заставила тебя двенадцать лет назад ворваться вечером в дом к Ллойду?
Он встретился с ее глазами.
— Да. Эта самая интуиция.
Алекса вздохнула:
— Ладно, скажи, каким образом смерть Гатри может быть связана с гибелью твоего отца? И главное, почему сейчас? Если кто-то хотел убрать Гатри, зачем нужно было ждать твоего приезда в Авалон?
Он пожал плечами.
— Первое, что приходит в голову, это чтобы направить подозрение на меня.
— Ты хочешь сказать, что кто-то пытался тебя подставить?
— Подумай сама. Все в округе несколько месяцев подряд судачат о моем приезде в Авалон. Якобы на открытие отеля, а на самом деле — чтобы вершить месть. Тот, кому мешал Гатри, имел прекрасный повод дождаться меня.
Алекса напряженно соображала.
— А ты не считаешь, что это притянуто за уши?
— Нет, не считаю. Дело в том, что по статистике большинство преступлений в мире совершается из-за денег. Я продолжаю думать, что смерть отца была как-то связана с его бизнесом. Отсюда неминуемо следует, что смерть Гатри также связана с его бизнесом.
— Бизнесом двенадцатилетней давности? — недоверчиво проговорила Алекса.
— Конечно, нет. Я имею в виду его теперешний бизнес.
Алекса оживилась:
— И этот некто, которому Гатри очень мешал, решил от него избавиться, воспользовавшись твоим пребыванием в городе?
— Вот именно. Ты же не будешь отрицать тот факт, что, не будь у меня на вчерашний вечер прочного алиби, все внимание полиции было бы сосредоточено именно на мне.
— Но Гатри пил и садился при этом за руль. Почему полиция должна была заподозрить обязательно убийство?
— Возможно, убийца использовал меня как запасной вариант. На случай, если останутся какие-то следы. Ведь ни у кого, даже у самого изощренного преступника, никогда нет полной уверенности, что их не останется.
— Траск, но в таком случае убийца должен быть уверен, что на вчерашний вечер у тебя нет никакого алиби. Он посмотрел ей в глаза.
— Возможно, он рассудил, что суд усомнится в прочности этого алиби.
— Понятно, понятно. Рабыня страсти, — Алекса помрачнела, — которая, чтобы выгородить объект своей страсти, станет лгать под присягой.
Развивать дальше эту тему ему не хотелось.
— Зачем же обязательно лгать?
— А как же еще?
— Следователей, наверное, можно было бы убедить, что я намеренно встретился с тобой в этот вечер, чтобы обеспечить себе алиби. Ведь убийце совершенно не обязательно лично появляться на месте преступления. Ты видела достаточно фильмов, где подробно показывается, как это делается. Машину предварительно выводят из строя каким-нибудь хитроумным способом, вернее, делают так, чтобы она вышла из строя в определенное время, — и все в порядке.
— Но если даже так, то какова вероятность, что Гатри поедет именно к Авалонскому обрыву?
— А вот это уже просто. Итак, Гатри садится в машину, над которой предварительно «поработали», и едет домой. Но самый ближний путь проходит как раз мимо Авалонского обрыва. Этот крутой поворот никак не миновать.
— И кто же, как ты думаешь, убил Гатри? — спросила Алекса.
— Вполне вероятно, это был тот же самый человек, у которого двенадцать лет назад были причины желать смерти моему отцу. Уэбстер Белл.
От неожиданности она даже раскрыла рот.
— Кто?
— Ты прекрасно меня слышала.
— Но это какое-то безумие. — Алекса закрыла глаза. — Спасибо, что хоть Ллойда ты исключил из списка подозреваемых.
— Признаюсь, я это сделал уже давно. Еще до знакомства с тобой.
Она открыла глаза.
— Мне приятно слышать эту новость. Но почему ты решил, что это Уэбстер Белл?
— Я не говорю, что это обязательно должен быть Уэбстер Белл. Но у него, как говорят криминалисты, были мотивы. Впрочем, скоро все выяснится.
— Не понимаю, о чем ты?
— Я о том, что рано или поздно убийца Гатри придет за мной.
Алекса встревоженно взглянула на него:
— Почему?
— Потому что мой приезд в Авалон его сильно тревожит.
В ее глазах появилось понимание.
— Он попробует помешать тебе копаться в прошлом?
— Да.
— О Боже! — прошептала она. — И что ты собираешься делать?
— То, что уже начал. Искать свидетельства того, что отца убили.
— Но как же ты их отыщешь, эти свидетельства?
— Очень просто. Сначала нужно найти убийцу Гатри.
«По дороге домой, в машине, она была какая-то странная, — разговаривал сам с собой Траск. — Не понимаю, что ей нужно. Наверняка считает меня» с приветом «. Ведет себя так, как будто ничего не было. Все о делах, о делах. С другой стороны, согласилась завтра со мной поужинать. И на том спасибо».
Траск вошел в вестибюль отеля.
— Добрый день, сэр. — Старший портье Эрик Эмерсон перестал раскладывать рекламные буклеты с картой города и с дежурной улыбкой повернулся к боссу. — Пока вы отсутствовали, ночной курьер оставил для вас пакет.
«Наконец-то доставили кофе!» Настроение Траска поднялось еще на один градус.
— Давно пора.
— Сейчас принесу.
Эрик исчез в небольшой комнатке. Траск оглядел группу только что прибывших туристов. Приятно было видеть выражение их лиц, когда они осматривали стеклянные кирпичи, из которых сложены внутренние стены вестибюля, лакированные деревянные поверхности и витую сталь стойки регистрации. Он был в этом бизнесе довольно давно, чтобы знать, что означает такое восторженное выражение.
Эрик возвратился, осторожно неся картонную коробку.
Беря ее, Траск ощутил слабый аромат умело прожаренного кофе
— Вот теперь, Эрик, жить можно. Портье широко улыбнулся:
— Я в восторге слышать это, сэр. Надо полагать, кофе в зернах?
— Естественно.
— Значит, помимо кофеварки, вам понадобится также и кофемолка. — Он потянулся к телефону. — Я позвоню на кухню, чтобы вам ее прислали.
— Спасибо. Я всегда говорил: хороший портье должен уметь читать мысли. — Траск кивнул в сторону группы у стойки регистрации. — Потихоньку начинают прибывать гости, а?
— Это только начало, сэр. Мистер Сантана сказал, что сегодня к вечеру мы будем заполнены на треть. Очень правильно, что отель решили открыть к Весеннему фестивалю. Это была грандиозная идея, даже если будет немного суматошно.
— Когда открываешь отель, ресторан, очень важно, чтобы повезло с самого начала. Эрик улыбнулся:
— Судя по количеству забронированных номеров, нам определенно везет. Должно быть, при закладке фундамента высвободили один из положительных энергетических вихрей.
— Вы правы, — кивнул Траск. — Тут наверняка работает положительный энергетический вихрь. Хотелось бы только знать, мужской или женский.
Эрик пожал плечами:
— Эта публика из «Института» говорит, что не имеет значения. Оба типа одинаково сильные. Важно только, чтобы вихрь был не отрицательным, а положительным.
— Замечательно, Эрик. В таком случае за будущее отеля можно не волноваться. — Траск направился к лестнице. — Я пошел.
На втором этаже, пройдя по коридору в западное крыло к своему номеру, он остановился достать из кармана магнитный ключ. Взяв под мышку коробку, благоухающую ароматом кофе, Траск бросил взгляд в нишу на «Танцующего сатира». И снова ему показалось, что сатир подмигнул.
Он вспомнил Алексу, пытавшуюся затащить скульптуру в чулан, и улыбнулся.
— Не волнуйся за свою судьбу, фальшивая тварь, стой спокойно. Так и быть, я тебя здесь оставлю.
Траск сунул карту-ключ в прорезь замка и толкнул дверь. Прохладный сумрачный номер чем-то напомнил ему пещеру Алексы. Он положил коробку с кофе, выключил кондиционер и открыл балконную дверь. В комнату ворвался теплый воздух.
Затем он сдвинул в сторону ширму, скрывающую письменный стол со множеством высокотехнологичного оборудования, и несколько секунд внимательно его осматривал.
Что-то было не так.
Обслуживающему персоналу было строго предписано ничего на письменном столе не трогать. Это правило было общим для всех номеров отеля, и уж тем более выполнялось, если дело касалось Траска.
Утром он просмотрел «Авалон геральд»и оставил на столе, положив сверху блокнот. В этом Траск был почти уверен. Сейчас этот блокнот лежал рядом с телефоном.
Конечно, персонал отеля был набран сравнительно недавно. Не исключено, что кто-то забыл инструкции относительно письменных столов.
Он открыл первый ящик и быстро перебрал бумаги. Разумеется, ничего важного в них не содержалось. Это были материалы Натана и Пита Сантаны по отелю. Один или два документа касались работы Гленды Блан..
Все серьезные бумаги, включая сообщения Фила Окуды, были надежно заперты в сейфе, встроенном в стену.
И тем не менее Траск готов был поспорить, что кто-то в его бумагах рылся.
Кто?
Конечно, не исключена возможность, что кто-нибудь из служащих отеля пошарил в его столе просто из любопытства. Но персонал подбирался очень тщательно, поэтому такое было маловероятно. Да и что интересного могла найти для себя здесь, например, горничная, убирающая номер
Нет, скорее всего здесь побывал посторонний. Отель только что открылся, поэтому вполне возможно, что этому мерзавцу каким-то образом удалось сюда проникнуть.
— Ты начинаешь нервничать, сукин сын? — громко произнес Траск. — И дошел даже до того, что начал рыться у меня в номере. Это хорошо. Это очень, очень хорошо. Потому что рано или поздно ты совершишь ошибку.
Нет ничего соблазнительнее воды в пустыне.
— Это мой укромный уголок, — сказала Алекса, усаживаясь на камень рядом с ним. — Кстати, это место — одна из самых жарких точек в округе. Разумеется, там, снаружи. И учти также, энергетические вихри здесь женские.
— Я и не знал, что вихри бывают разного пола, — пробормотал Траск.
— Спроси у любого местного, и он тебе скажет, что энергетические вихри бывают положительные и отрицательные, а также мужские и женские.
— Понятно. И часто ты сюда приходишь?
— Иногда. — Она кинула в родник маленький камешек, вода покрылась нежной рябью. — Когда нужно серьезно подумать. Я открыла эту пещеру вскоре после того, как мы с мамой приехали в Аризону.
— Я не думал, что ты увлечена этой эзотерической ерундой
— Тут дело не в эзотерике. — Она бросила еще один камешек. — Просто здесь легче думается.
Траск вспомнил Алексу с телефонной трубкой в руке двенадцать лет назад. Какие у нее тогда были глаза, какая в них была отчаянная решимость! Она по-прежнему такая же.
— Траск, почему ты решил, что гибель Гатри не случайна?
Он пристально вгляделся в воду.
— Честно говоря, сам не знаю.
Она подтянула колени к подбородку.
— Я еще не говорила тебе про сегодняшний разговор с Джоанной. Она считает тебя возмутителем спокойствия, — имеется в виду спокойствие энергетических вихрей, — и надеется, что после твоего отъезда здесь все сразу же вернется в нормальное состояние
— Все зависит от того, какое состояние считать нормальным. — Траск продолжал смотреть на воду. — Интуиция подсказывает мне, что в случае с Гатри что-то не так.
Алекса поморщилась:
— Всего лишь интуиция?
— Да, интуиция, которая меня никогда не подводила. Ни в деловых переговорах, когда меня хотели обмануть, ни в личной жизни, когда жена собралась уходить.
Она подняла голову.
— Эта интуиция заставила тебя двенадцать лет назад ворваться вечером в дом к Ллойду?
Он встретился с ее глазами.
— Да. Эта самая интуиция.
Алекса вздохнула:
— Ладно, скажи, каким образом смерть Гатри может быть связана с гибелью твоего отца? И главное, почему сейчас? Если кто-то хотел убрать Гатри, зачем нужно было ждать твоего приезда в Авалон?
Он пожал плечами.
— Первое, что приходит в голову, это чтобы направить подозрение на меня.
— Ты хочешь сказать, что кто-то пытался тебя подставить?
— Подумай сама. Все в округе несколько месяцев подряд судачат о моем приезде в Авалон. Якобы на открытие отеля, а на самом деле — чтобы вершить месть. Тот, кому мешал Гатри, имел прекрасный повод дождаться меня.
Алекса напряженно соображала.
— А ты не считаешь, что это притянуто за уши?
— Нет, не считаю. Дело в том, что по статистике большинство преступлений в мире совершается из-за денег. Я продолжаю думать, что смерть отца была как-то связана с его бизнесом. Отсюда неминуемо следует, что смерть Гатри также связана с его бизнесом.
— Бизнесом двенадцатилетней давности? — недоверчиво проговорила Алекса.
— Конечно, нет. Я имею в виду его теперешний бизнес.
Алекса оживилась:
— И этот некто, которому Гатри очень мешал, решил от него избавиться, воспользовавшись твоим пребыванием в городе?
— Вот именно. Ты же не будешь отрицать тот факт, что, не будь у меня на вчерашний вечер прочного алиби, все внимание полиции было бы сосредоточено именно на мне.
— Но Гатри пил и садился при этом за руль. Почему полиция должна была заподозрить обязательно убийство?
— Возможно, убийца использовал меня как запасной вариант. На случай, если останутся какие-то следы. Ведь ни у кого, даже у самого изощренного преступника, никогда нет полной уверенности, что их не останется.
— Траск, но в таком случае убийца должен быть уверен, что на вчерашний вечер у тебя нет никакого алиби. Он посмотрел ей в глаза.
— Возможно, он рассудил, что суд усомнится в прочности этого алиби.
— Понятно, понятно. Рабыня страсти, — Алекса помрачнела, — которая, чтобы выгородить объект своей страсти, станет лгать под присягой.
Развивать дальше эту тему ему не хотелось.
— Зачем же обязательно лгать?
— А как же еще?
— Следователей, наверное, можно было бы убедить, что я намеренно встретился с тобой в этот вечер, чтобы обеспечить себе алиби. Ведь убийце совершенно не обязательно лично появляться на месте преступления. Ты видела достаточно фильмов, где подробно показывается, как это делается. Машину предварительно выводят из строя каким-нибудь хитроумным способом, вернее, делают так, чтобы она вышла из строя в определенное время, — и все в порядке.
— Но если даже так, то какова вероятность, что Гатри поедет именно к Авалонскому обрыву?
— А вот это уже просто. Итак, Гатри садится в машину, над которой предварительно «поработали», и едет домой. Но самый ближний путь проходит как раз мимо Авалонского обрыва. Этот крутой поворот никак не миновать.
— И кто же, как ты думаешь, убил Гатри? — спросила Алекса.
— Вполне вероятно, это был тот же самый человек, у которого двенадцать лет назад были причины желать смерти моему отцу. Уэбстер Белл.
От неожиданности она даже раскрыла рот.
— Кто?
— Ты прекрасно меня слышала.
— Но это какое-то безумие. — Алекса закрыла глаза. — Спасибо, что хоть Ллойда ты исключил из списка подозреваемых.
— Признаюсь, я это сделал уже давно. Еще до знакомства с тобой.
Она открыла глаза.
— Мне приятно слышать эту новость. Но почему ты решил, что это Уэбстер Белл?
— Я не говорю, что это обязательно должен быть Уэбстер Белл. Но у него, как говорят криминалисты, были мотивы. Впрочем, скоро все выяснится.
— Не понимаю, о чем ты?
— Я о том, что рано или поздно убийца Гатри придет за мной.
Алекса встревоженно взглянула на него:
— Почему?
— Потому что мой приезд в Авалон его сильно тревожит.
В ее глазах появилось понимание.
— Он попробует помешать тебе копаться в прошлом?
— Да.
— О Боже! — прошептала она. — И что ты собираешься делать?
— То, что уже начал. Искать свидетельства того, что отца убили.
— Но как же ты их отыщешь, эти свидетельства?
— Очень просто. Сначала нужно найти убийцу Гатри.
«По дороге домой, в машине, она была какая-то странная, — разговаривал сам с собой Траск. — Не понимаю, что ей нужно. Наверняка считает меня» с приветом «. Ведет себя так, как будто ничего не было. Все о делах, о делах. С другой стороны, согласилась завтра со мной поужинать. И на том спасибо».
Траск вошел в вестибюль отеля.
— Добрый день, сэр. — Старший портье Эрик Эмерсон перестал раскладывать рекламные буклеты с картой города и с дежурной улыбкой повернулся к боссу. — Пока вы отсутствовали, ночной курьер оставил для вас пакет.
«Наконец-то доставили кофе!» Настроение Траска поднялось еще на один градус.
— Давно пора.
— Сейчас принесу.
Эрик исчез в небольшой комнатке. Траск оглядел группу только что прибывших туристов. Приятно было видеть выражение их лиц, когда они осматривали стеклянные кирпичи, из которых сложены внутренние стены вестибюля, лакированные деревянные поверхности и витую сталь стойки регистрации. Он был в этом бизнесе довольно давно, чтобы знать, что означает такое восторженное выражение.
Эрик возвратился, осторожно неся картонную коробку.
Беря ее, Траск ощутил слабый аромат умело прожаренного кофе
— Вот теперь, Эрик, жить можно. Портье широко улыбнулся:
— Я в восторге слышать это, сэр. Надо полагать, кофе в зернах?
— Естественно.
— Значит, помимо кофеварки, вам понадобится также и кофемолка. — Он потянулся к телефону. — Я позвоню на кухню, чтобы вам ее прислали.
— Спасибо. Я всегда говорил: хороший портье должен уметь читать мысли. — Траск кивнул в сторону группы у стойки регистрации. — Потихоньку начинают прибывать гости, а?
— Это только начало, сэр. Мистер Сантана сказал, что сегодня к вечеру мы будем заполнены на треть. Очень правильно, что отель решили открыть к Весеннему фестивалю. Это была грандиозная идея, даже если будет немного суматошно.
— Когда открываешь отель, ресторан, очень важно, чтобы повезло с самого начала. Эрик улыбнулся:
— Судя по количеству забронированных номеров, нам определенно везет. Должно быть, при закладке фундамента высвободили один из положительных энергетических вихрей.
— Вы правы, — кивнул Траск. — Тут наверняка работает положительный энергетический вихрь. Хотелось бы только знать, мужской или женский.
Эрик пожал плечами:
— Эта публика из «Института» говорит, что не имеет значения. Оба типа одинаково сильные. Важно только, чтобы вихрь был не отрицательным, а положительным.
— Замечательно, Эрик. В таком случае за будущее отеля можно не волноваться. — Траск направился к лестнице. — Я пошел.
На втором этаже, пройдя по коридору в западное крыло к своему номеру, он остановился достать из кармана магнитный ключ. Взяв под мышку коробку, благоухающую ароматом кофе, Траск бросил взгляд в нишу на «Танцующего сатира». И снова ему показалось, что сатир подмигнул.
Он вспомнил Алексу, пытавшуюся затащить скульптуру в чулан, и улыбнулся.
— Не волнуйся за свою судьбу, фальшивая тварь, стой спокойно. Так и быть, я тебя здесь оставлю.
Траск сунул карту-ключ в прорезь замка и толкнул дверь. Прохладный сумрачный номер чем-то напомнил ему пещеру Алексы. Он положил коробку с кофе, выключил кондиционер и открыл балконную дверь. В комнату ворвался теплый воздух.
Затем он сдвинул в сторону ширму, скрывающую письменный стол со множеством высокотехнологичного оборудования, и несколько секунд внимательно его осматривал.
Что-то было не так.
Обслуживающему персоналу было строго предписано ничего на письменном столе не трогать. Это правило было общим для всех номеров отеля, и уж тем более выполнялось, если дело касалось Траска.
Утром он просмотрел «Авалон геральд»и оставил на столе, положив сверху блокнот. В этом Траск был почти уверен. Сейчас этот блокнот лежал рядом с телефоном.
Конечно, персонал отеля был набран сравнительно недавно. Не исключено, что кто-то забыл инструкции относительно письменных столов.
Он открыл первый ящик и быстро перебрал бумаги. Разумеется, ничего важного в них не содержалось. Это были материалы Натана и Пита Сантаны по отелю. Один или два документа касались работы Гленды Блан..
Все серьезные бумаги, включая сообщения Фила Окуды, были надежно заперты в сейфе, встроенном в стену.
И тем не менее Траск готов был поспорить, что кто-то в его бумагах рылся.
Кто?
Конечно, не исключена возможность, что кто-нибудь из служащих отеля пошарил в его столе просто из любопытства. Но персонал подбирался очень тщательно, поэтому такое было маловероятно. Да и что интересного могла найти для себя здесь, например, горничная, убирающая номер
Нет, скорее всего здесь побывал посторонний. Отель только что открылся, поэтому вполне возможно, что этому мерзавцу каким-то образом удалось сюда проникнуть.
— Ты начинаешь нервничать, сукин сын? — громко произнес Траск. — И дошел даже до того, что начал рыться у меня в номере. Это хорошо. Это очень, очень хорошо. Потому что рано или поздно ты совершишь ошибку.
Глава 19
Задумчиво наблюдая в проем пещеры, как свет закатного солнца медленно и неизбежно поглощался тьмой, Хранитель допил остатки травяного чая.
Дивное зрелище.
Этот свет, он ведь только мешает полнее ощущать информацию о состоянии энергетический вихрей.
Хранитель теперь чувствовал — негативная энергия достигла высокого уровня. Очень опасное состояние, если не соблюдать осторожность.
Но зато какой подъем, какое возбуждение!
Двенадцать лет — достаточно большой срок, чтобы успеть забыть это сладостное ощущение.
Просто забавно, насколько легче было убить на этот раз. И насколько больше принесло удовлетворения.
Оглядываясь в прошлое, Хранитель понимал: прежде от этого его удерживал страх быть пойманным. Поэтому пришлось ждать целых двенадцать лет.
Но теперь бояться нечего.
Недавний триумфальный успех Хранителя окрылил. Впереди предстояла большая работа. И ее надлежало выпол — 1 нить быстро, пока над Авалоном пульсируют вихри темной энергии.
Хранитель готов был действовать. Последние опасения, которые мучили его эти двенадцать лет, умерли вместе с Гатри. Пусть восторжествует сила.
На этот раз сексуальное освобождение по своей интенсивности было просто ошеломляющим.
Дивное зрелище.
Этот свет, он ведь только мешает полнее ощущать информацию о состоянии энергетический вихрей.
Хранитель теперь чувствовал — негативная энергия достигла высокого уровня. Очень опасное состояние, если не соблюдать осторожность.
Но зато какой подъем, какое возбуждение!
Двенадцать лет — достаточно большой срок, чтобы успеть забыть это сладостное ощущение.
Просто забавно, насколько легче было убить на этот раз. И насколько больше принесло удовлетворения.
Оглядываясь в прошлое, Хранитель понимал: прежде от этого его удерживал страх быть пойманным. Поэтому пришлось ждать целых двенадцать лет.
Но теперь бояться нечего.
Недавний триумфальный успех Хранителя окрылил. Впереди предстояла большая работа. И ее надлежало выпол — 1 нить быстро, пока над Авалоном пульсируют вихри темной энергии.
Хранитель готов был действовать. Последние опасения, которые мучили его эти двенадцать лет, умерли вместе с Гатри. Пусть восторжествует сила.
На этот раз сексуальное освобождение по своей интенсивности было просто ошеломляющим.
Глава 20
Алекса набрала номер телефона.
— Миссис Гатри, это звонит Алекса Чемберс, приятельница Джоанны Белл.
— Я помню, она упоминала вас в разговорах. — Голос Лиз Гатри в трубке был каким-то тревожным. — Но сейчас я разговаривать не могу. Мой гуру из «Института» настаивает, чтобы я ежедневно медитировала в одно и то же время.
— Миссис Гатри, это звонит Алекса Чемберс, приятельница Джоанны Белл.
— Я помню, она упоминала вас в разговорах. — Голос Лиз Гатри в трубке был каким-то тревожным. — Но сейчас я разговаривать не могу. Мой гуру из «Института» настаивает, чтобы я ежедневно медитировала в одно и то же время.