Страница:
— Знаю, но не теряю надежды. Когда-нибудь волны положительной энергии начнут оказывать на тебя влияние. Вечно ты противостоять этому не сможешь. Здесь же Авалон, а не какой-нибудь там, например, Нью-Йорк.
— Ты хочешь сказать, что рано или поздно я непременно научусь мыслить положительно? Дилан широко улыбнулся:
— Что-то вроде этого.
В дверях позади Дилана возник Уэбстер, окруженный бирюзово-серебряным сиянием. Он улыбнулся Алексе своей харизматической улыбкой. Его янтарные глаза были до краев наполнены патентованными проницательностью, пониманием и способностью проникать в суть вещей.
— Не надо на нее давить. — Уэбстер по-отечески обнял Дилана за плечи. — Те, кому предназначено найти свой путь к «Измерениям», найдут его в свое время. Как дела, Алекса?
— Прекрасно. — Она почувствовала, что краснеет. — Конечно, Уэбстер, мне бы хотелось получить автограф на вашей новой книге.
Он улыбнулся:
— Пожалуйста, но не считайте, что наше знакомство обязывает вас покупать.
— Нет-нет. Я действительно хочу.
Дилан посторонился:
— Заходи. Сейчас Уэбстер тебе ее подпишет.
Алекса весело улыбнулась Уэбстеру:
— У вас сегодня большой день.
— Очень приятная публика, — отозвался он. — И как только удалось Дилану собрать столько народу?
— Я простой продавец книг. — Дилан подал ему томик «Жить по законам других измерений». — А собрал их всех здесь ты, Уэбстер
— Я думаю, их собрало вот это. — Уэбстер ласково погладил обложку книги. — Будем надеяться, что знание поможет кому-то изменить жизнь.
Уэбстер раскрыл книгу и извлек из кармана ручку. Дорогую, инкрустированную серебром и бирюзой. Быстро надписал короткое посвящение и расписался.
— Вот. — Он протянул книгу Алексе.
— Спасибо. Я поставлю ее на полку в гостиной рядом с двумя предыдущими. — В этом городе, наверное, она была одной из немногих, кто не прочитал ни одной книги Уэбстера Белла.
В магазин вошла пара. Женщина попросила Дилана порекомендовать ей что-нибудь по холотропному дыханию, и Дилан увлек ее и ее приятеля к полке в дальнем конце магазина.
Алекса осталась одна с Уэбстером. Пора было уходить, но она решила задержаться, так как вспомнила, что не расплатилась за книгу.
— Надеюсь, моя книга вам пригодится, — тихо сказал Уэбстер. — Очень важно найти в себе мир и душевное равновесие. Большинство из нас ведут жизнь, наполненную большим количеством стрессов. Здесь, — он показал на книгу, — рассказано, как сопротивляться окружающим негативным силам.
— Я обязательно проработаю этот материал, — серьезно сказала Алекса.
— Алекса, мне бы хотелось сделать одно замечание. — Уэбстер посмотрел в дальний конец магазина, где Дилан занимался своими клиентами, и, слегка понизив голос, продолжил:
— Мне кажется, что имею на это право, потому что вы и Джоанна — приятельницы. Вы согласны?
— Да…
— Я ощущаю в вашей ауре серьезные возмущения.
— Надо же. А я все думаю, чего это она в последнее время меня так сильно беспокоит?
Он печально улыбнулся:
— Я не удивлен. Те, кто пока не нашел свой путь к другим измерениям, относятся к таким, как я, с известной иронией.
Она смутилась.
— Извините. Я вовсе не собиралась иронизировать. Просто хотела…
— Все в порядке. — Он продолжал смиренно улыбаться. — В конце концов, я всегда смогу зарабатывать себе на хлеб, став эстрадным комиком.
Алекса слегка расслабилась.
— Понимаете, я всегда немного волнуюсь, когда разговариваю с гуру.
Уэбстер перестал улыбаться.
— А я не считаю себя гуру. Только пытаюсь помочь другим обрести душевное равновесие, которое сам нашел здесь, в этой стране красных скал в окрестностях Авалона.
— Понимаю, — кивнула она.
— Но не об этом я хотел с вами поговорить, Алекса. Речь идет о том, что случилось вчера вечером на стоянке загородного клуба.
— Я начинаю думать, что в городе уже не осталось никого, кто бы не знал о том, что я вчера ужинала с Траском.
— Пожалуйста, поверьте мне, я действительно озабочен. Джоанна сказала, что Вивьен и Ллойд Кеньон в отъезде. Они не могут вам помочь. Дело в том, что между и Траском и Ллойдом…
Алекса вздернула подбородок:
— Я хорошо осведомлена обо всем, что произошло двенадцать лет назад, и не хочу это обсуждать.
Уэбстер поморщился:
— Меня беспокоит, что Траск будет пытаться использовать вас в своих целях.
— Я ценю вашу заботу, Уэбстер, — сухо отозвалась Алекса.
— Вы хотите сказать, что это не мое дело? — Уэбстер криво усмехнулся. — Прекрасно, я замолкаю. Но позвольте мне все же кое-что вам посоветовать. — Он наклонился ближе и понизил голос. — Находясь рядом с Траском, не теряйте бдительности. — Он подмигнул Алексе, помахал Дилану и быстро вышел за дверь.
— О чем ты беседовала с Уэбстером? — спросил Дилан, вернувшись к прилавку. — Пожалуйста, не отвечай, дай мне возможность догадаться. — Дилан понимающе улыбнулся. — Он дал тебе маленький отеческий совет?
— Откуда ты знаешь?
— Это несложно. — Он нажал кнопки на кассовом аппарате. — О тебе и Траске, что вы вчера были в загородном клубе, знают все. И насчет драки между Гатри и Траском тоже.
— Драки не было. Траск просто перекинулся с ним парой слов. Вот и все.
— Уверен, что Уэбстер посоветовал тебе держаться от него подальше.
— Он не первый, кто дал мне сегодня такой совет. И боюсь, что не последний.
— Уэбстера Белла я знаю давно. — Дилан сунул книгу в бумажный пакет и передал Алексе. — Потому что живу здесь больше двенадцати лет. Вначале у меня был книжный магазин при «Институте».
— Неужели?
— А что в этом странного? — Дилан водрузил локти на прилавок. — Именно Уэбстер и подвигнул меня несколько лет назад открыть «Книги сфер». Именно благодаря ему я вырос и в личном, и в профессиональном плане. И я всегда буду ему благодарен.
— Он кажется очень милым, и его сестра Джоанна тоже мне нравится, но должна признаться, что эти гуру… они похожи на евангелистов из телевизионных передач, а еще больше на ярмарочных зазывал.
Дилан улыбнулся:
— Там, где крутятся деньги, обязательно крутятся и шарлатаны. А на эзотерике денег наваривают большое количество. Причем все, кому не лень. Но Белл настоящий. И люди это чувствуют. Ты видела, сколько сегодня здесь было народу? Он помогает им понять себя, изменить свою жизнь.
— Джоанна как-то говорила, что Уэбстер собирается открыть филиал «Института»в Санта-Фе.
— Это правда. — Дилан задумчиво смотрел через витринное стекло на улицу. — Он настоящий миссионер. После смерти жены двадцать лет назад он полностью сосредоточился на своем призвании.
— И больше не женился?
— Нет.
— И Джоанна не замужем тоже, — сказала Алекса. — Тебе это не кажется странным?
— Сейчас в жизни Уэбстера для жены просто нет места, — ответил Дилан. — Что же касается Джоанны, то она до сих пор не оправилась после гибели Харри Траска.
— Мне кажется, она и Уэбстер очень близки.
Дилан кивнул.
— Ссорящимися я видел их, пожалуй, всего один раз. Когда Джоанна сказала, что собирается замуж за Харри Траска.
— Уэбстер был против их брака? — удивилась Алекса.«
— Да.
— Почему?
Дилан пожал плечами.
— Джоанна никогда не распространялась, но это было очевидно. Уэбстер опасался, что Харри Траск охотится за ее деньгами.
— Насколько мне известно, — произнес знакомый мрачный голос, — для опасений Уэбстер имел все основания. Те, кто знал Харри Траска, говорили, что это был мастер замысливать большие дорогие прожекты, которые всегда проваливались.
Алекса с улыбкой обернулась. В дверях стоял Стюарт Люттон.
Ответной улыбки не последовало, но на свой счет она это не восприняла. Стюарт вообще никогда не улыбался. Такой это был человек. Алексу иногда подмывало спросить, когда и где он сделал татуировки, которые украшали его руки и плечи, но так и не решилась.
Одет он был в любое время года всегда одинаково. Дождливо или солнечно, стояла жара или прохлада, в своем кафе» Апогей» Стюарта всегда можно было обнаружить в неизменной фуфайке-безрукавке с круглым вырезом и изображенным на груди мотоциклом, грубых шортах и сандалиях. Длинные, начинающие седеть волосы, чтобы не спадали на глаза, он скреплял головной повязкой.
Единственным ярким пятном в облачении Стюарта был браслет «Измерений» на левом запястье. Никто не знал, почему он такой. И вообще о нем в городе было мало что известно, но когда речь шла о составлении чайных смесей и приготовлении чая, мнение было всеобщим: это настоящий мастер.
— Я как раз держала путь в твое кафе — сказала Алекса, — а Дилан затащил меня сюда и заставил купить книгу.
— Это не я тебя затащил. — Дилан блаженно улыбнулся. — Просто под моим магазином расположена энергетическая воронка.
— Наверное. — Алекса повернулась к Стюарту. — Ты говоришь, что Уэбстер имел основания тревожиться, что Джоанна может потерять свои деньги?
— Конечно. Каждый согласится, что связываться с Харри Траском было бы большой ошибкой. — Стюарт прищурился. — Он бы промотал ее состояние в считанные месяцы.
— Джоанна неглупая женщина, — сказала Алекса, немного подумав. — Неужели она не могла проследить за своими деньгами?
Стюарт помрачнел еще больше:
— Даже если это и так, то все равно ее деньги для «Измерений» были бы потеряны навсегда.
Алекса насторожилась.
— Ты хочешь сказать, что Джоанна инвестировала «Измерения»?
— А разве ты этого не знала? — удивился Дилан. — А кто, как ты думаешь, обеспечил «Институту» начальный капитал, чтобы построить главное здание и остальные корпуса? Ни один банк в то время Уэбстера не поддержал.
Стюарт посмотрел на Алексу:
— А кто, ты думаешь, помогает ему организовать филиал в Санта-Фе?
— Джоанна?
Стюарт кивнул:
— Если бы не она, у него бы никогда ничего не получилось бы.
Дилан пожал плечами:
— Ну, сейчас Джоанна не единственный инвестор, но вначале, как ты правильно заметил, она обеспечила «Институту» начальный капитал.
— Филиал в Санта-Фе, кажется, строится только на ее деньги, — сказал Стюарт.
— Понимаю, — проронила Алекса.
Несколько секунд Дилан пристально смотрел на свои руки, а затем поднял голубые глаза, в которых пряталась тревога.
— Я знаю, что это не мое дело, но ты вчера ужинала с Траском…
— Можешь не продолжать, Дилан, — улыбнулась Алекса. — Я это слышала сегодня уже несколько раз. Знаю, что ты желаешь мне добра и все такое, но не беспокойся — я вполне способна постоять за себя.
Дилан смутился:
— Это конечно… Но все говорят, что Траск приехал сюда не для отдыха.
— Дилан правильно говорит, — угрюмо добавил Стюарт. — Поэтому не связывайся с Траском, иначе тебя может захватить вихрь дурной энергии, которая с его приездом сейчас высвободилась в Авалоне.
Алекса недоуменно посмотрела на Стюарта:
— Ты это серьезно?
— Алекса, — твердо заявил Дилан, — ты же прекрасно знаешь, что Стюарт всегда говорит только серьезно. К тому же он остро чувствует «другие измерения». Верно, Стюарт?
Глаза Стюарта вспыхнули.
— Они изменили мою жизнь.
— Видишь? — Дилан посмотрел на Алексу.
— Вижу, — ответила она и повернулась к выходу.
— Погоди…
Она оглянулась.
— В городе говорят, что вчера вечером вы с Траском устроили в водолечебнице дикую оргию. Это правда?
— Это глупость какая-то, — еле слышно проронила Алекса. — Честно говоря, я даже не знаю, что такое оргия.
В пять тридцать на модель Стонхенджа , выставленную в витрине магазина Алексы, упала большая длинная тень. В этот момент она как раз переворачивала табличку на двери в положение «закрыто».
На пороге стоял Траск. У Алексы засосало под ложечкой, хотя к этому визиту она была готова. Он молча созерцал ее некоторое время, а затем вошел.
— Вопрос первый. — Траск начал без предисловий. — Как ты провела день?
— Как обычно. — Она прошла за прилавок и почему-то сразу же почувствовала себя увереннее. — А ты?
— Выслушивал предупреждения.
— Надо же, какое совпадение. Я тоже.
Он кивнул.
— Давай все же уточним. Сколько именно человек сегодня сказали тебе, что слышали о ссоре на автостоянке и оргии в водолечебнице и что не советуют тебе встречаться со мной?
Она облокотилась на прилавок и принялась загибать пальцы на левой руке.
— Значит, так. Первым позвонил какой-то хулиган среди ночи…
Он удивленно вскинул брови:
— Среди ночи?
— Да. Какой-то подонок позвонил из автомата ночного супермаркета и сообщил, что в городе активизировались вихри злой энергии. И все из-за меня.
— Значит, активизировались?
— И очень сильно. Так вот, после этого звонка я получила таких предупреждений не меньше полудюжины.
Он подошел к большому гобелену, где были изображены единорог и леди, одетая в средневековые одежды.
— И как же ты реагировала?
Алекса вздохнула.
— Я понимаю, у всех у них добрые намерения, но, в общем, должна сказать, все это меня ужасно раздражает.
— Меня тоже. Если выделить из всего этого суть, то она окажется следующей: один из нас является рабом страсти, а другой — соблазнителем, который хладнокровно манипулирует первым ради достижения своих коварных целей.
Она откашлялась.
— Ты заметил, что абсолютно все с похвальным единодушием роль рабыни страсти отводят мне?
— Да, заметил.
— Ты не считаешь, что это несправедливо?
Он внимательно рассматривал гобелен.
— Тебе не нравится роль рабыни страсти?
— Это немного унижает мое достоинство. Как будто я какая-то провинциальная дурочка.
— Ах вот оно что! — Он отвел глаза от сцены с единорогом и посмотрел на нее. — В таком случае, может быть, поужинаем сегодня вместе и подробно обсудим распределение ролей?
Она забарабанила пальцами по прилавку.
— А не лучше ли нам обсудить твои планы?
Траск помрачнел:
— Очень жаль, если наши отношения ты будешь рассматривать только как чисто деловые.
— Разве это не так?
— Так-то оно так… но…
— Хорошо, давай поужинаем. — Алекса резко выпрямилась. — Но у меня. Боюсь, что ни в одном из городских ресторанов нам не удастся уединиться.
Он понимающе кивнул:
— У тебя, так у тебя. Ничего не имею против.
Глава 16
Глава 17
— Ты хочешь сказать, что рано или поздно я непременно научусь мыслить положительно? Дилан широко улыбнулся:
— Что-то вроде этого.
В дверях позади Дилана возник Уэбстер, окруженный бирюзово-серебряным сиянием. Он улыбнулся Алексе своей харизматической улыбкой. Его янтарные глаза были до краев наполнены патентованными проницательностью, пониманием и способностью проникать в суть вещей.
— Не надо на нее давить. — Уэбстер по-отечески обнял Дилана за плечи. — Те, кому предназначено найти свой путь к «Измерениям», найдут его в свое время. Как дела, Алекса?
— Прекрасно. — Она почувствовала, что краснеет. — Конечно, Уэбстер, мне бы хотелось получить автограф на вашей новой книге.
Он улыбнулся:
— Пожалуйста, но не считайте, что наше знакомство обязывает вас покупать.
— Нет-нет. Я действительно хочу.
Дилан посторонился:
— Заходи. Сейчас Уэбстер тебе ее подпишет.
Алекса весело улыбнулась Уэбстеру:
— У вас сегодня большой день.
— Очень приятная публика, — отозвался он. — И как только удалось Дилану собрать столько народу?
— Я простой продавец книг. — Дилан подал ему томик «Жить по законам других измерений». — А собрал их всех здесь ты, Уэбстер
— Я думаю, их собрало вот это. — Уэбстер ласково погладил обложку книги. — Будем надеяться, что знание поможет кому-то изменить жизнь.
Уэбстер раскрыл книгу и извлек из кармана ручку. Дорогую, инкрустированную серебром и бирюзой. Быстро надписал короткое посвящение и расписался.
— Вот. — Он протянул книгу Алексе.
— Спасибо. Я поставлю ее на полку в гостиной рядом с двумя предыдущими. — В этом городе, наверное, она была одной из немногих, кто не прочитал ни одной книги Уэбстера Белла.
В магазин вошла пара. Женщина попросила Дилана порекомендовать ей что-нибудь по холотропному дыханию, и Дилан увлек ее и ее приятеля к полке в дальнем конце магазина.
Алекса осталась одна с Уэбстером. Пора было уходить, но она решила задержаться, так как вспомнила, что не расплатилась за книгу.
— Надеюсь, моя книга вам пригодится, — тихо сказал Уэбстер. — Очень важно найти в себе мир и душевное равновесие. Большинство из нас ведут жизнь, наполненную большим количеством стрессов. Здесь, — он показал на книгу, — рассказано, как сопротивляться окружающим негативным силам.
— Я обязательно проработаю этот материал, — серьезно сказала Алекса.
— Алекса, мне бы хотелось сделать одно замечание. — Уэбстер посмотрел в дальний конец магазина, где Дилан занимался своими клиентами, и, слегка понизив голос, продолжил:
— Мне кажется, что имею на это право, потому что вы и Джоанна — приятельницы. Вы согласны?
— Да…
— Я ощущаю в вашей ауре серьезные возмущения.
— Надо же. А я все думаю, чего это она в последнее время меня так сильно беспокоит?
Он печально улыбнулся:
— Я не удивлен. Те, кто пока не нашел свой путь к другим измерениям, относятся к таким, как я, с известной иронией.
Она смутилась.
— Извините. Я вовсе не собиралась иронизировать. Просто хотела…
— Все в порядке. — Он продолжал смиренно улыбаться. — В конце концов, я всегда смогу зарабатывать себе на хлеб, став эстрадным комиком.
Алекса слегка расслабилась.
— Понимаете, я всегда немного волнуюсь, когда разговариваю с гуру.
Уэбстер перестал улыбаться.
— А я не считаю себя гуру. Только пытаюсь помочь другим обрести душевное равновесие, которое сам нашел здесь, в этой стране красных скал в окрестностях Авалона.
— Понимаю, — кивнула она.
— Но не об этом я хотел с вами поговорить, Алекса. Речь идет о том, что случилось вчера вечером на стоянке загородного клуба.
— Я начинаю думать, что в городе уже не осталось никого, кто бы не знал о том, что я вчера ужинала с Траском.
— Пожалуйста, поверьте мне, я действительно озабочен. Джоанна сказала, что Вивьен и Ллойд Кеньон в отъезде. Они не могут вам помочь. Дело в том, что между и Траском и Ллойдом…
Алекса вздернула подбородок:
— Я хорошо осведомлена обо всем, что произошло двенадцать лет назад, и не хочу это обсуждать.
Уэбстер поморщился:
— Меня беспокоит, что Траск будет пытаться использовать вас в своих целях.
— Я ценю вашу заботу, Уэбстер, — сухо отозвалась Алекса.
— Вы хотите сказать, что это не мое дело? — Уэбстер криво усмехнулся. — Прекрасно, я замолкаю. Но позвольте мне все же кое-что вам посоветовать. — Он наклонился ближе и понизил голос. — Находясь рядом с Траском, не теряйте бдительности. — Он подмигнул Алексе, помахал Дилану и быстро вышел за дверь.
— О чем ты беседовала с Уэбстером? — спросил Дилан, вернувшись к прилавку. — Пожалуйста, не отвечай, дай мне возможность догадаться. — Дилан понимающе улыбнулся. — Он дал тебе маленький отеческий совет?
— Откуда ты знаешь?
— Это несложно. — Он нажал кнопки на кассовом аппарате. — О тебе и Траске, что вы вчера были в загородном клубе, знают все. И насчет драки между Гатри и Траском тоже.
— Драки не было. Траск просто перекинулся с ним парой слов. Вот и все.
— Уверен, что Уэбстер посоветовал тебе держаться от него подальше.
— Он не первый, кто дал мне сегодня такой совет. И боюсь, что не последний.
— Уэбстера Белла я знаю давно. — Дилан сунул книгу в бумажный пакет и передал Алексе. — Потому что живу здесь больше двенадцати лет. Вначале у меня был книжный магазин при «Институте».
— Неужели?
— А что в этом странного? — Дилан водрузил локти на прилавок. — Именно Уэбстер и подвигнул меня несколько лет назад открыть «Книги сфер». Именно благодаря ему я вырос и в личном, и в профессиональном плане. И я всегда буду ему благодарен.
— Он кажется очень милым, и его сестра Джоанна тоже мне нравится, но должна признаться, что эти гуру… они похожи на евангелистов из телевизионных передач, а еще больше на ярмарочных зазывал.
Дилан улыбнулся:
— Там, где крутятся деньги, обязательно крутятся и шарлатаны. А на эзотерике денег наваривают большое количество. Причем все, кому не лень. Но Белл настоящий. И люди это чувствуют. Ты видела, сколько сегодня здесь было народу? Он помогает им понять себя, изменить свою жизнь.
— Джоанна как-то говорила, что Уэбстер собирается открыть филиал «Института»в Санта-Фе.
— Это правда. — Дилан задумчиво смотрел через витринное стекло на улицу. — Он настоящий миссионер. После смерти жены двадцать лет назад он полностью сосредоточился на своем призвании.
— И больше не женился?
— Нет.
— И Джоанна не замужем тоже, — сказала Алекса. — Тебе это не кажется странным?
— Сейчас в жизни Уэбстера для жены просто нет места, — ответил Дилан. — Что же касается Джоанны, то она до сих пор не оправилась после гибели Харри Траска.
— Мне кажется, она и Уэбстер очень близки.
Дилан кивнул.
— Ссорящимися я видел их, пожалуй, всего один раз. Когда Джоанна сказала, что собирается замуж за Харри Траска.
— Уэбстер был против их брака? — удивилась Алекса.«
— Да.
— Почему?
Дилан пожал плечами.
— Джоанна никогда не распространялась, но это было очевидно. Уэбстер опасался, что Харри Траск охотится за ее деньгами.
— Насколько мне известно, — произнес знакомый мрачный голос, — для опасений Уэбстер имел все основания. Те, кто знал Харри Траска, говорили, что это был мастер замысливать большие дорогие прожекты, которые всегда проваливались.
Алекса с улыбкой обернулась. В дверях стоял Стюарт Люттон.
Ответной улыбки не последовало, но на свой счет она это не восприняла. Стюарт вообще никогда не улыбался. Такой это был человек. Алексу иногда подмывало спросить, когда и где он сделал татуировки, которые украшали его руки и плечи, но так и не решилась.
Одет он был в любое время года всегда одинаково. Дождливо или солнечно, стояла жара или прохлада, в своем кафе» Апогей» Стюарта всегда можно было обнаружить в неизменной фуфайке-безрукавке с круглым вырезом и изображенным на груди мотоциклом, грубых шортах и сандалиях. Длинные, начинающие седеть волосы, чтобы не спадали на глаза, он скреплял головной повязкой.
Единственным ярким пятном в облачении Стюарта был браслет «Измерений» на левом запястье. Никто не знал, почему он такой. И вообще о нем в городе было мало что известно, но когда речь шла о составлении чайных смесей и приготовлении чая, мнение было всеобщим: это настоящий мастер.
— Я как раз держала путь в твое кафе — сказала Алекса, — а Дилан затащил меня сюда и заставил купить книгу.
— Это не я тебя затащил. — Дилан блаженно улыбнулся. — Просто под моим магазином расположена энергетическая воронка.
— Наверное. — Алекса повернулась к Стюарту. — Ты говоришь, что Уэбстер имел основания тревожиться, что Джоанна может потерять свои деньги?
— Конечно. Каждый согласится, что связываться с Харри Траском было бы большой ошибкой. — Стюарт прищурился. — Он бы промотал ее состояние в считанные месяцы.
— Джоанна неглупая женщина, — сказала Алекса, немного подумав. — Неужели она не могла проследить за своими деньгами?
Стюарт помрачнел еще больше:
— Даже если это и так, то все равно ее деньги для «Измерений» были бы потеряны навсегда.
Алекса насторожилась.
— Ты хочешь сказать, что Джоанна инвестировала «Измерения»?
— А разве ты этого не знала? — удивился Дилан. — А кто, как ты думаешь, обеспечил «Институту» начальный капитал, чтобы построить главное здание и остальные корпуса? Ни один банк в то время Уэбстера не поддержал.
Стюарт посмотрел на Алексу:
— А кто, ты думаешь, помогает ему организовать филиал в Санта-Фе?
— Джоанна?
Стюарт кивнул:
— Если бы не она, у него бы никогда ничего не получилось бы.
Дилан пожал плечами:
— Ну, сейчас Джоанна не единственный инвестор, но вначале, как ты правильно заметил, она обеспечила «Институту» начальный капитал.
— Филиал в Санта-Фе, кажется, строится только на ее деньги, — сказал Стюарт.
— Понимаю, — проронила Алекса.
Несколько секунд Дилан пристально смотрел на свои руки, а затем поднял голубые глаза, в которых пряталась тревога.
— Я знаю, что это не мое дело, но ты вчера ужинала с Траском…
— Можешь не продолжать, Дилан, — улыбнулась Алекса. — Я это слышала сегодня уже несколько раз. Знаю, что ты желаешь мне добра и все такое, но не беспокойся — я вполне способна постоять за себя.
Дилан смутился:
— Это конечно… Но все говорят, что Траск приехал сюда не для отдыха.
— Дилан правильно говорит, — угрюмо добавил Стюарт. — Поэтому не связывайся с Траском, иначе тебя может захватить вихрь дурной энергии, которая с его приездом сейчас высвободилась в Авалоне.
Алекса недоуменно посмотрела на Стюарта:
— Ты это серьезно?
— Алекса, — твердо заявил Дилан, — ты же прекрасно знаешь, что Стюарт всегда говорит только серьезно. К тому же он остро чувствует «другие измерения». Верно, Стюарт?
Глаза Стюарта вспыхнули.
— Они изменили мою жизнь.
— Видишь? — Дилан посмотрел на Алексу.
— Вижу, — ответила она и повернулась к выходу.
— Погоди…
Она оглянулась.
— В городе говорят, что вчера вечером вы с Траском устроили в водолечебнице дикую оргию. Это правда?
— Это глупость какая-то, — еле слышно проронила Алекса. — Честно говоря, я даже не знаю, что такое оргия.
В пять тридцать на модель Стонхенджа , выставленную в витрине магазина Алексы, упала большая длинная тень. В этот момент она как раз переворачивала табличку на двери в положение «закрыто».
На пороге стоял Траск. У Алексы засосало под ложечкой, хотя к этому визиту она была готова. Он молча созерцал ее некоторое время, а затем вошел.
— Вопрос первый. — Траск начал без предисловий. — Как ты провела день?
— Как обычно. — Она прошла за прилавок и почему-то сразу же почувствовала себя увереннее. — А ты?
— Выслушивал предупреждения.
— Надо же, какое совпадение. Я тоже.
Он кивнул.
— Давай все же уточним. Сколько именно человек сегодня сказали тебе, что слышали о ссоре на автостоянке и оргии в водолечебнице и что не советуют тебе встречаться со мной?
Она облокотилась на прилавок и принялась загибать пальцы на левой руке.
— Значит, так. Первым позвонил какой-то хулиган среди ночи…
Он удивленно вскинул брови:
— Среди ночи?
— Да. Какой-то подонок позвонил из автомата ночного супермаркета и сообщил, что в городе активизировались вихри злой энергии. И все из-за меня.
— Значит, активизировались?
— И очень сильно. Так вот, после этого звонка я получила таких предупреждений не меньше полудюжины.
Он подошел к большому гобелену, где были изображены единорог и леди, одетая в средневековые одежды.
— И как же ты реагировала?
Алекса вздохнула.
— Я понимаю, у всех у них добрые намерения, но, в общем, должна сказать, все это меня ужасно раздражает.
— Меня тоже. Если выделить из всего этого суть, то она окажется следующей: один из нас является рабом страсти, а другой — соблазнителем, который хладнокровно манипулирует первым ради достижения своих коварных целей.
Она откашлялась.
— Ты заметил, что абсолютно все с похвальным единодушием роль рабыни страсти отводят мне?
— Да, заметил.
— Ты не считаешь, что это несправедливо?
Он внимательно рассматривал гобелен.
— Тебе не нравится роль рабыни страсти?
— Это немного унижает мое достоинство. Как будто я какая-то провинциальная дурочка.
— Ах вот оно что! — Он отвел глаза от сцены с единорогом и посмотрел на нее. — В таком случае, может быть, поужинаем сегодня вместе и подробно обсудим распределение ролей?
Она забарабанила пальцами по прилавку.
— А не лучше ли нам обсудить твои планы?
Траск помрачнел:
— Очень жаль, если наши отношения ты будешь рассматривать только как чисто деловые.
— Разве это не так?
— Так-то оно так… но…
— Хорошо, давай поужинаем. — Алекса резко выпрямилась. — Но у меня. Боюсь, что ни в одном из городских ресторанов нам не удастся уединиться.
Он понимающе кивнул:
— У тебя, так у тебя. Ничего не имею против.
Глава 16
В ярких лучах предвечернего солнца оранжево-красно блестели отвесные скалы, основная доминанта пейзажа окрестностей Авалона. Траск, пересекая дворик, подошел к низкой каменной ограде.
Авалонский обрыв отсюда не был виден, но Траск знал, что это где-то рядом. Прямо за холмом проходило шоссе, откуда доносился приглушенный шум машин.
Сзади скрипнула дверь. А следом по каменной дорожке ритмично застучали босоножки Алексы.
— Ужин будет готов через несколько минут. — Она протянула ему бутылку с пивом. — Надеюсь, наша кухня тебе понравится.
Он уловил доносившийся из кухни острый запах разрезанного лайма .
— Она чем-то отличается от нашей?
— Наверное, немного острее и пикантней. У нас обязательными являются тортильи и чили . — Она посмотрела на пылающие утесы. — И кто же конкретно предупреждал тебя сегодня?
Он глотнул холодного пива и задумался.
— Ну, во-первых, Джоанна Белл.
— Неужели? — Она удивленно посмотрела на Траска. — А я получила аналогичное предупреждение от ее брата.
— От самого Уэбстера Белла? — произнес он после непродолжительного молчания.
— Ага. — Алекса усмехнулась. — Еще передо мной выступали Эдвард Вэйл и Дилан Фенн, владелец книжного магазина в Торговом центре, а также наш чайный бог Стюарт Люттон.
— И что же они все тебе говорили?
— Примерно одно и то же. Чтобы я, завидев тебя, бежала в противоположную сторону.
Он принялся изучать мексиканскую наклейку на пивной бутылке.
— Джоанне наши встречи тоже не нравятся. Но этим она не ограничилась, а пошла немного дальше.
— Насколько дальше?
— Она сказала, что мне не следует копаться в прошлом.
— Ну и ну! — Алекса плеснула себе вина. — И что за причина?
— Могут пострадать невинные люди.
Алекса усмехнулась:
— Это, наверное, еще больше укрепило в тебе уверенность, что гибель отца окружает большая тайна.
— Но если это был просто несчастный случай, — мягко проговорил Траск, — то почему, черт возьми, нельзя задавать по этому поводу никаких вопросов? Почему от этого могут пострадать невинные люди?
Алекса встретилась с ним взглядом.
— А тебе не приходило в голову, что Джоанна боится, что пострадаешь ты? Она любила твоего отца, а теперь переживает за тебя.
— Не понимаю, каким образом я могу пострадать. Мне уже многое известно. То, что отец был плохим бизнесменом, что, погруженный в свои фантазии, он потерял чувство реальности, что намеревался втянуть Гатри и Кеньона в финансовую трясину. — Траск с силой сжал пивную бутылку. — Я просто хочу выяснить, действительно ли он погиб в результате несчастного случая.
Начинало темнеть. В нескольких домах по соседству вспыхнули окна.
— Не знаю, стоит ли говорить. — Алекса отрешенно смотрела перед собой. — Не хочу добавлять сучьев в твой костер.
— Он так разгорелся, что уже безразлично, добавишь ты в него сучья или нет.
— Сегодня я узнала, что Уэбстер Белл был категорически против брака Джоанны с твоим отцом.
Траск развернулся так резко, что Алекса даже испугалась.
— Кто это сказал?
— Дилан Фенн и Стюарт Люггон. Оба говорили совершенно уверенно. Дилан даже был свидетелем, как Джоанна и Уэбстер ссорились из-за этого.
— Но почему?
— Уэбстер опасался, что твой отец промотает все деньги Джоанны.
Траск сделал большой глоток пива.
— Ну что ж, он был прав.
— Должна добавить, — проговорила Алекса после недолгого молчания, — что возможна еще одна причина, почему Белл был против замужества сестры. Все ее деньги были вложены в «Институт».
Траск был потрясен. «Как можно было не увидеть столь очевидный вариант? Надо же, Уэбстер Белл! Другая версия лежала на поверхности, а я, одержимый единственной, которую вбил себе в голову, эту не замечал».
— Вот видишь, наше деловое сотрудничество начинает приносить результаты.
«Алекса прекрасно готовит, — думал Траск. — Аризонская кухня чуть островата, но вкусно».
Они ужинали во дворике, при свечах. А сверху еще струился мягкий лунный свет. Небо, похожее на темно-синюю чашу, усыпанную бриллиантами. Теплый ласковый воздух.
«Более романтическую обстановку и вообразить себе трудно, — подумал Траск. — Интересно, как она отреагирует, если я ее сейчас поцелую? Скорее всего выпроводит за дверь. Мне кажется, вчерашнее наше безумие она считает серьезной ошибкой. Нет, наверное, торопить события пока не стоит».
Алекса поднялась принести чайник. Через минуту вернулась и разлила чай по чашкам
— Ну вот, ты уже хорошо размешал варево в своем котле. Что дальше?
— Подожду. Пусть варится.
Она вскинула голову.
— А как с Беллом?
— Утром позвоню Окуде…
— Какому Окуде?
— Детективу, которого нанял. Его зовут Фил Окуда. Поручу проверить Уэбстера Белла. Но честно говоря, в данный момент я грешу на Гатри.
— Из-за вчерашнего инцидента?
— Этот инцидент весьма показателен. Гатри перепугался. У меня предчувствие, что, если бы я надавил сильнее, он бы сломался.
— А если он ни в чем не виноват, а ему просто не понравилось твое намерение копаться в его прошлом? Ты же видел, что это за человек.
— Вот поэтому-то я и считаю его подозреваемым номер один, потому что видел, что это за человек. Он…
Его речь прервали какие-то неясные звуки вроде скрежета металла, которые донеслись со стороны шоссе.
Они повернулись посмотреть в ту сторону.
Траск отодвинул стул.
— Пойду посмотрю.
— Я с тобой, — быстро сказала Алекса.
За холмом возникли отблески оранжевого зарева.
— Сначала позвони по 911. И принеси фонарь, если у тебя есть.
Траск перескочил ограду и быстро пошел в сторону шоссе.
Через несколько минут она шагала рядом, прижимая к уху сотовый телефон.
— Нет, что там произошло, я не знаю. — Алекса с трудом поспевала за Траском. — Видно пламя. Наверное, какая-то машина потерпела аварию.
Траск обернулся и протянул руку. Алекса вложила в нее фонарь. Он включил его и осветил дорогу. Красное зарево вдали становилось ярче.
— Боже мой, — прошептала Алекса, — это же у обрыва…
Траск спрыгнул на мостовую. Потом помог спуститься Алексе.
Где-то недалеко завыла сирена.
Они пересекли шоссе и подбежали к Авалонскому обрыву. На дне пропасти полыхало пламя. Траск перелез за ограждение.
— А ты стой здесь, — сказал он Алексе. — Не исключено, что сейчас будет взрыв.
— Траск, вернись. Не нужно рисковать.
Он стоял на краю обрыва и смотрел в пасть дьявола.
На мгновение прошлое и настоящее смешались в кошмарной фантасмагории.
Именно так погиб его отец. Именно здесь, на этом месте.
Там, внизу, на дне Авалонского обрыва, виднелся автомобиль. Было достаточно светло, чтобы разглядеть знакомый белый «линкольн». Вернее, то, что от него осталось.
Дин Гатри.
Авалонский обрыв отсюда не был виден, но Траск знал, что это где-то рядом. Прямо за холмом проходило шоссе, откуда доносился приглушенный шум машин.
Сзади скрипнула дверь. А следом по каменной дорожке ритмично застучали босоножки Алексы.
— Ужин будет готов через несколько минут. — Она протянула ему бутылку с пивом. — Надеюсь, наша кухня тебе понравится.
Он уловил доносившийся из кухни острый запах разрезанного лайма .
— Она чем-то отличается от нашей?
— Наверное, немного острее и пикантней. У нас обязательными являются тортильи и чили . — Она посмотрела на пылающие утесы. — И кто же конкретно предупреждал тебя сегодня?
Он глотнул холодного пива и задумался.
— Ну, во-первых, Джоанна Белл.
— Неужели? — Она удивленно посмотрела на Траска. — А я получила аналогичное предупреждение от ее брата.
— От самого Уэбстера Белла? — произнес он после непродолжительного молчания.
— Ага. — Алекса усмехнулась. — Еще передо мной выступали Эдвард Вэйл и Дилан Фенн, владелец книжного магазина в Торговом центре, а также наш чайный бог Стюарт Люттон.
— И что же они все тебе говорили?
— Примерно одно и то же. Чтобы я, завидев тебя, бежала в противоположную сторону.
Он принялся изучать мексиканскую наклейку на пивной бутылке.
— Джоанне наши встречи тоже не нравятся. Но этим она не ограничилась, а пошла немного дальше.
— Насколько дальше?
— Она сказала, что мне не следует копаться в прошлом.
— Ну и ну! — Алекса плеснула себе вина. — И что за причина?
— Могут пострадать невинные люди.
Алекса усмехнулась:
— Это, наверное, еще больше укрепило в тебе уверенность, что гибель отца окружает большая тайна.
— Но если это был просто несчастный случай, — мягко проговорил Траск, — то почему, черт возьми, нельзя задавать по этому поводу никаких вопросов? Почему от этого могут пострадать невинные люди?
Алекса встретилась с ним взглядом.
— А тебе не приходило в голову, что Джоанна боится, что пострадаешь ты? Она любила твоего отца, а теперь переживает за тебя.
— Не понимаю, каким образом я могу пострадать. Мне уже многое известно. То, что отец был плохим бизнесменом, что, погруженный в свои фантазии, он потерял чувство реальности, что намеревался втянуть Гатри и Кеньона в финансовую трясину. — Траск с силой сжал пивную бутылку. — Я просто хочу выяснить, действительно ли он погиб в результате несчастного случая.
Начинало темнеть. В нескольких домах по соседству вспыхнули окна.
— Не знаю, стоит ли говорить. — Алекса отрешенно смотрела перед собой. — Не хочу добавлять сучьев в твой костер.
— Он так разгорелся, что уже безразлично, добавишь ты в него сучья или нет.
— Сегодня я узнала, что Уэбстер Белл был категорически против брака Джоанны с твоим отцом.
Траск развернулся так резко, что Алекса даже испугалась.
— Кто это сказал?
— Дилан Фенн и Стюарт Люггон. Оба говорили совершенно уверенно. Дилан даже был свидетелем, как Джоанна и Уэбстер ссорились из-за этого.
— Но почему?
— Уэбстер опасался, что твой отец промотает все деньги Джоанны.
Траск сделал большой глоток пива.
— Ну что ж, он был прав.
— Должна добавить, — проговорила Алекса после недолгого молчания, — что возможна еще одна причина, почему Белл был против замужества сестры. Все ее деньги были вложены в «Институт».
Траск был потрясен. «Как можно было не увидеть столь очевидный вариант? Надо же, Уэбстер Белл! Другая версия лежала на поверхности, а я, одержимый единственной, которую вбил себе в голову, эту не замечал».
— Вот видишь, наше деловое сотрудничество начинает приносить результаты.
«Алекса прекрасно готовит, — думал Траск. — Аризонская кухня чуть островата, но вкусно».
Они ужинали во дворике, при свечах. А сверху еще струился мягкий лунный свет. Небо, похожее на темно-синюю чашу, усыпанную бриллиантами. Теплый ласковый воздух.
«Более романтическую обстановку и вообразить себе трудно, — подумал Траск. — Интересно, как она отреагирует, если я ее сейчас поцелую? Скорее всего выпроводит за дверь. Мне кажется, вчерашнее наше безумие она считает серьезной ошибкой. Нет, наверное, торопить события пока не стоит».
Алекса поднялась принести чайник. Через минуту вернулась и разлила чай по чашкам
— Ну вот, ты уже хорошо размешал варево в своем котле. Что дальше?
— Подожду. Пусть варится.
Она вскинула голову.
— А как с Беллом?
— Утром позвоню Окуде…
— Какому Окуде?
— Детективу, которого нанял. Его зовут Фил Окуда. Поручу проверить Уэбстера Белла. Но честно говоря, в данный момент я грешу на Гатри.
— Из-за вчерашнего инцидента?
— Этот инцидент весьма показателен. Гатри перепугался. У меня предчувствие, что, если бы я надавил сильнее, он бы сломался.
— А если он ни в чем не виноват, а ему просто не понравилось твое намерение копаться в его прошлом? Ты же видел, что это за человек.
— Вот поэтому-то я и считаю его подозреваемым номер один, потому что видел, что это за человек. Он…
Его речь прервали какие-то неясные звуки вроде скрежета металла, которые донеслись со стороны шоссе.
Они повернулись посмотреть в ту сторону.
Траск отодвинул стул.
— Пойду посмотрю.
— Я с тобой, — быстро сказала Алекса.
За холмом возникли отблески оранжевого зарева.
— Сначала позвони по 911. И принеси фонарь, если у тебя есть.
Траск перескочил ограду и быстро пошел в сторону шоссе.
Через несколько минут она шагала рядом, прижимая к уху сотовый телефон.
— Нет, что там произошло, я не знаю. — Алекса с трудом поспевала за Траском. — Видно пламя. Наверное, какая-то машина потерпела аварию.
Траск обернулся и протянул руку. Алекса вложила в нее фонарь. Он включил его и осветил дорогу. Красное зарево вдали становилось ярче.
— Боже мой, — прошептала Алекса, — это же у обрыва…
Траск спрыгнул на мостовую. Потом помог спуститься Алексе.
Где-то недалеко завыла сирена.
Они пересекли шоссе и подбежали к Авалонскому обрыву. На дне пропасти полыхало пламя. Траск перелез за ограждение.
— А ты стой здесь, — сказал он Алексе. — Не исключено, что сейчас будет взрыв.
— Траск, вернись. Не нужно рисковать.
Он стоял на краю обрыва и смотрел в пасть дьявола.
На мгновение прошлое и настоящее смешались в кошмарной фантасмагории.
Именно так погиб его отец. Именно здесь, на этом месте.
Там, внизу, на дне Авалонского обрыва, виднелся автомобиль. Было достаточно светло, чтобы разглядеть знакомый белый «линкольн». Вернее, то, что от него осталось.
Дин Гатри.
Глава 17
Алекса лежала, уткнувшись взглядом в потолок спальни, когда зазвонил телефон. Она потянулась за трубкой в надежде, что звонит Траск.
— Алло.
— Вихри темных сил непрерывно меняют свое состояние. С каждой секундой энергетическая буря становится более мощной и опасной. В Авалон пришли смерть и разрушение. Ищи защиты, пока еще есть возможность.
— Пошел к черту! — грубо крикнула Алекса и швырнула трубку.
Затем продолжила созерцание теней над постелью. Видно, заснуть этой ночью не удастся. Каждый раз, закрывая глаза, она видела охваченный огнем белый «линкольн».
Ночь была теплая, но Алекса под одеялом дрожала.
Покореженный металл. Яркое пламя, на которое больно смотреть.
Но всего ужаснее было то, что Гатри спокойно разглядывал его через ветровое стекло.
Траск проснулся в холодном поту. Сначала не мог вспомнить, где находится. Даже забыл, какой сейчас год.
Затем сообразил, что это звонит телефон, и снял трубку, довольный тем, что кошмарный сон прервался.
— Траск слушает.
— Мне не спится, — сказала Алекса.
Звук ее голоса мгновенно заставил Траска забыть сон.
— Мне тоже, — ответил он и сел на край постели.
— Опять звонил этот мерзавец.
— Вот сволочь! — Траск помолчал несколько секунд. — Что сказал?
— Что-то насчет энергетической бури и темных вихрей, которые пришли в движение. — Алекса замялась. — Были упомянуты также смерть и разрушение. Мне кажется, он знает о том, что случилось сегодня у обрыва.
— Я думаю, сейчас уже о гибели Гатри знает весь город.
— Наверное. — Она опять замялась. — Один из ребят со «скорой помощи» сказал мне, что скорее всего Гатри умер мгновенно.
«То же самое сказали двенадцать лет назад об отце. Что он умер мгновенно. Какое ни есть, а утешение».
— Да, я тоже так думаю, — отозвался Траск. — Удар должен был убить Гатри наповал.
— Да.
Они оба замолчали.
Траск посмотрел на занимающийся рассвет.
— Может быть, тебе сегодня не ходить на работу? Отдохни немного.
— Нельзя, чтобы магазин не работал. А кроме того, наверное, лучше, если я буду занята.
— Пожалуй. — Траск понимал ее очень хорошо. Работа отвлекает от неприятных размышлений. Он сам часто пользовался этим наркотиком, особенно в период разрыва с женой.
— Что ты сегодня делаешь? — спросила она.
— Да есть тут кое-какие дела. А прямо с утра предстоит встреча с шефом полиции Струдом.
— Что ему еще надо? Мы же вчера все подробно рассказали.
— Кажется, потребовалось обсудить наш инцидент с Гатри на стоянке.
— Но он же не думает, что ты…
— Струд просто хочет задать мне несколько вопросов, — пояснил Траск. Тревога в ее голосе ему была приятна. — Я не могу его упрекать. Он на работе. Пусть делает свое дело.
— Ты не думаешь, что он может попытаться повесить на тебя этот случай с Гатри? Но у него абсолютно нет никаких оснований. Тогда его вообще в Авалоне не было. Он возглавил здешнюю полицию после смерти Уилкокса. Примерно пять лет назад.
— Но Струд обо всем знает, как и любой в городе.
— Если хочешь, я могу позвонить адвокату Ллойда.
Траск улыбнулся:
— Не беспокойся, Алекса. У нашей корпорации есть много хороших адвокатов. Думаю, до этого дело не дойдет.
— Но у Струда против тебя нет никаких доказательств. Напомни ему о своем алиби. Ты был со мной.
— Хорошо. — Траск снова улыбнулся. — Я так и сделаю.
В десять утра в кафе «Апогей», как обычно, собрались завсегдатаи. Появление Алексы было встречено сдержанным молчанием.
Она остановилась у прилавка.
— Это правда, что ты и Траск оказались первыми на месте происшествия? — подал голос Дилан.
— Да, — тихо ответила Алекса. — Это было ужасно.
— Бедный Гатри, — проговорила Джоанна, глядя в свою чашку.
Владелец туристического агентства «Ощущение отстраненности» Брэд Васкес сокрушенно покачал головой.
— У Гатри уже давно надо было отобрать водительские права. Все знали, что он пьяница.
— Однажды на повороте он чуть не врезался мне в бок, — сказал Стюарт, наливая кипяток в заварной чайник. — Не хватило каких-то пары дюймов, Я позвонил ему потом и сказал все, что о нем думаю.
— Алло.
— Вихри темных сил непрерывно меняют свое состояние. С каждой секундой энергетическая буря становится более мощной и опасной. В Авалон пришли смерть и разрушение. Ищи защиты, пока еще есть возможность.
— Пошел к черту! — грубо крикнула Алекса и швырнула трубку.
Затем продолжила созерцание теней над постелью. Видно, заснуть этой ночью не удастся. Каждый раз, закрывая глаза, она видела охваченный огнем белый «линкольн».
Ночь была теплая, но Алекса под одеялом дрожала.
Покореженный металл. Яркое пламя, на которое больно смотреть.
Но всего ужаснее было то, что Гатри спокойно разглядывал его через ветровое стекло.
Траск проснулся в холодном поту. Сначала не мог вспомнить, где находится. Даже забыл, какой сейчас год.
Затем сообразил, что это звонит телефон, и снял трубку, довольный тем, что кошмарный сон прервался.
— Траск слушает.
— Мне не спится, — сказала Алекса.
Звук ее голоса мгновенно заставил Траска забыть сон.
— Мне тоже, — ответил он и сел на край постели.
— Опять звонил этот мерзавец.
— Вот сволочь! — Траск помолчал несколько секунд. — Что сказал?
— Что-то насчет энергетической бури и темных вихрей, которые пришли в движение. — Алекса замялась. — Были упомянуты также смерть и разрушение. Мне кажется, он знает о том, что случилось сегодня у обрыва.
— Я думаю, сейчас уже о гибели Гатри знает весь город.
— Наверное. — Она опять замялась. — Один из ребят со «скорой помощи» сказал мне, что скорее всего Гатри умер мгновенно.
«То же самое сказали двенадцать лет назад об отце. Что он умер мгновенно. Какое ни есть, а утешение».
— Да, я тоже так думаю, — отозвался Траск. — Удар должен был убить Гатри наповал.
— Да.
Они оба замолчали.
Траск посмотрел на занимающийся рассвет.
— Может быть, тебе сегодня не ходить на работу? Отдохни немного.
— Нельзя, чтобы магазин не работал. А кроме того, наверное, лучше, если я буду занята.
— Пожалуй. — Траск понимал ее очень хорошо. Работа отвлекает от неприятных размышлений. Он сам часто пользовался этим наркотиком, особенно в период разрыва с женой.
— Что ты сегодня делаешь? — спросила она.
— Да есть тут кое-какие дела. А прямо с утра предстоит встреча с шефом полиции Струдом.
— Что ему еще надо? Мы же вчера все подробно рассказали.
— Кажется, потребовалось обсудить наш инцидент с Гатри на стоянке.
— Но он же не думает, что ты…
— Струд просто хочет задать мне несколько вопросов, — пояснил Траск. Тревога в ее голосе ему была приятна. — Я не могу его упрекать. Он на работе. Пусть делает свое дело.
— Ты не думаешь, что он может попытаться повесить на тебя этот случай с Гатри? Но у него абсолютно нет никаких оснований. Тогда его вообще в Авалоне не было. Он возглавил здешнюю полицию после смерти Уилкокса. Примерно пять лет назад.
— Но Струд обо всем знает, как и любой в городе.
— Если хочешь, я могу позвонить адвокату Ллойда.
Траск улыбнулся:
— Не беспокойся, Алекса. У нашей корпорации есть много хороших адвокатов. Думаю, до этого дело не дойдет.
— Но у Струда против тебя нет никаких доказательств. Напомни ему о своем алиби. Ты был со мной.
— Хорошо. — Траск снова улыбнулся. — Я так и сделаю.
В десять утра в кафе «Апогей», как обычно, собрались завсегдатаи. Появление Алексы было встречено сдержанным молчанием.
Она остановилась у прилавка.
— Это правда, что ты и Траск оказались первыми на месте происшествия? — подал голос Дилан.
— Да, — тихо ответила Алекса. — Это было ужасно.
— Бедный Гатри, — проговорила Джоанна, глядя в свою чашку.
Владелец туристического агентства «Ощущение отстраненности» Брэд Васкес сокрушенно покачал головой.
— У Гатри уже давно надо было отобрать водительские права. Все знали, что он пьяница.
— Однажды на повороте он чуть не врезался мне в бок, — сказал Стюарт, наливая кипяток в заварной чайник. — Не хватило каких-то пары дюймов, Я позвонил ему потом и сказал все, что о нем думаю.