Страница:
Зима вздохнула.
– Не очень.
– Я не виню тебя, – сказала Бриа. – Должно быть, это порядком утомительно – слушать, как мы весь день пререкаемся о том, создать повстанческий Альянс или нет. Ты можешь пропустить завтрашнее собрание и пойти развлечься. В Заоблачном городе есть экскурсии, там можно полюбоваться стаями белдонов, есть воздушные родео, где наездники на трактах выполняют разные трюки. Я слышала, это удивительное зрелище.
– Я должна присутствовать на завтрашней конференции, – сказала Зима. – Я нужна министру Далнею.
– Зачем? – удивилась Бриа. – Для моральной поддержки?
Девушка снова едва заметно улыбнулась.
– Нет. Я его протоколист. Я нужна, чтобы помочь ему в подготовке доклада вице-королю.
– Протоколист?
– Да. Я запоминаю все, что я вижу, слышу и чувствую, – сказала Зима. – Я не могу забыть даже то, что хочу.
Ее приятное лицо погрустнело, словно она вспомнила что-то неприятное из прошлого.
– Правда? – Бриа подумала, как полезно было бы иметь в штате кого-то с такими способностями; она сама брала уроки и проходила гипно-подготовку, чтобы улучшить свою память, потому что слишком немногое могла доверить инфочипам и записям. – Ты права, это делает тебя бесценной.
– Дело не в том, что я не хочу идти на завтрашнюю сессию, потому что мне скучно, командир, – сказала Зима, склонившись к столу. – Мне тяжко слушать, как Хрик Далней упрямо настаивает на том, что этика Алдераана важнее, чем борьба с Империей.
Бриа склонила голову набок.
– О… а вот это уже интересно. Почему ты так говоришь?
– Дважды, когда я сопровождала вице-короля в дипломатических миссиях на Корускант… – она замолчала, потом улыбнулась с сожалением. – Я имею в виду, на Имперском Центре… Я видела Императора. Один раз Император остановился и заговорил со мной, это было просто формальное приветствие, но… – она помедлила, покусывая губу, и впервые Бриа увидела, как исчезла ее взрослость и в юных чертах проявился напуганный ребенок. – Бриа, я заглянула в его глаза. Я не могу забыть их, как ни пытаюсь. Император Палпатин… В нем зло. Неестественное, странное… – Девушка поежилась, несмотря на уютное тепло бара. – Он напугал меня. Он был… таким зловещим.
– Я слышала о нем истории, – сказала Бриа. – Хотя никогда не встречала его. Я видела его на расстоянии, но не больше.
– Вряд ли вы захотели бы встретиться с ним, – сказала Зима. – Эти его глаза… их взгляд вонзается в тебя, и чувствуешь, как они выпивают душу, всю твою сущность.
Бриа вздохнула.
– Поэтому мы должны противостоять ему, – сказала она. – Он жаждет поглотить всех нас… планеты, жителей… все. Палпатин хочет стать абсолютнейшим деспотом в истории. Мы должны бороться с ним, или мы все обратимся в пыль.
– Я согласна, – сказала Зима. – И вот почему я собираюсь вернуться на Алдераан и сказать вице-королю, что алдераанцы должны вооружиться и научиться воевать.
Бриа обескураженно моргнула.
– Правда? Но ведь министр Далней думает совсем не так.
– Знаю, – сказала девушка. – Как знаю и то, что вице-король против вооружения. Но ваши слова за прошедшие несколько дней убедили меня, что, если Алдераан не вступит в сражение, мы будем уничтожены. Мы не познаем настоящего мира, пока правит Император.
– Вы думаете, Бэйл Органа послушает вас? – сказала Бриа, ощутив искорку надежды.
По крайней мере, я дотянулась хоть до одного человека за эти несколько дней… это не было напрасно…
– Я не знаю, – ответила Зима. – Может быть. Он хороший человек, и уважает тех, кто может четко изложить свою точку зрения, даже если они молоды. Он действительно верит в сопротивление Империи. Он уже организовал для меня и своей дочери специальное обучение технике разведки. Он понимает, что две юных, невинно выглядящих девушки могут проникнуть туда и сделать то, что не удастся опытным дипломатам.
Бриа кивнула.
– Я и сама это выяснила, – сказала она. – Грустно сознавать, но красивое личико и милая улыбка могут обеспечить пропуск в те глубины имперской бюрократии и высшего командования… где другие усилия будут обречены на провал.
Женщина криво улыбнулась, наливая себе еще чашку кафа.
– Как ты, несомненно, заметила, в Империи преобладают мужчины человеческой расы. А если ты женщина, то мужчинами можно… манипулировать… иногда слишком легко. Мне это не нравится, это не правильно, но в конечном счете важен результат. Я научилась этому за долгие годы.
– Даже если вице-король не послушает меня, – сказала Зима, – уверена, что ее высочество выслушает. Она настояла на том, чтобы в нашу подготовку в Службе разведки были включены уроки по обращению с оружием. Мы обе научились достаточно метко стрелять. Вице-королю вначале не понравилась эта идея, но потом он обдумал это и согласился, даже выбрал особого специалиста для Лейи. Он умный человек и мог предвидеть, что нам может понадобиться умение защитить себя.
– Какая польза в том, что ты убедишь принцессу? – спросила Бриа. – Я знаю, что она, очевидно, любимая дочь, но это всего лишь юная девушка.
– Вице-король думает назначить ее представителем Алдераана в Имперском Сенате на следующий год, – сказала Зима. – Не стоит недооценивать целеустремленность Леи и ее влияние.
– Не буду, – сказала Бриа с улыбкой. – Я так рада, что мы поговорили. Я совсем было упала духом, но ты подняла мне настроение. Я очень благодарна тебе.
– Я благодарна вам, командир, – сказала Зима. – За то, что сказали мне правду. Кореллианское сопротивление действует верно. Альянс – это наша большая надежда. Могу лишь мечтать, что это произойдет однажды…
Когда вечеринка после турнира начала стихать, Хэн обнаружил Ландо неподалеку. Он махнул рукой.
– Давай сюда, я угощаю.
Ландо состроил кривую ухмылку.
– Еще бы ты не угостил, приятель. У тебя все мои деньги.
Хэн улыбнулся.
– Я покупаю. Эй… Ландо, тебе нужно взаймы? Хочешь забронировать обратный билет? Лайнер на Нар Шаддаа уходит завтра.
Ландо помедлил.
– Да… и нет. Я бы хотел занять тысячу, что я и сделаю. Но я решил некоторое время побыть здесь, на Беспине. Некоторые из тех, кто не попал в финал, разбредутся по казино Облачного города, стремясь восстановить что-нибудь из проигранного. Я не пропаду.
Хэн кивнул, отсчитал кредиток на полторы тысячи и передал их Ландо.
– Пользуйся, приятель. Не торопись.
Ландо улыбнулся, следуя к бару вместе с другом.
– Спасибо, Хэн.
– Да что там… Сабакк и все мои прочие выигрыши… мне это ничего не стоит.
Кореллианин чувствовал себя физически уставшим, но был слишком возбужден и знал, что не сможет заснуть – не сейчас. Ему нужно было продлить наслаждение победой и обладанием "Соколом" еще немного дольше.
Что ж, а я завтра назад. Нет причин торчать здесь, да и Чуи будет меня искать.
Ландо посмотрел через бар и приподнял бровь.
– О, я вижу по меньшей мере две причины здесь торчать.
Хэн проследил за взглядом друга, увидел двух женщин, покидающих бар через выход в вестибюль. Одна была высокой и пышной, с короткой черной стрижкой, другая – почти ребенок, стройная, с длинными белыми волосами. Он покачал головой.
– Ландо, ты неисправим. Эта высокая уложит тебя на обе лопатки, она же как борец с ринга. А за другую можно загреметь в тюрьму за совращение малолетних.
Ландо пожал плечами.
– Ну, если не эти две, то в Облачном городе хватает и других милых барышень. К тому же я хочу проверить деловые возможности. Чем-то нравится мне это место.
Хэн хитро улыбнулся.
– Располагайся. Что до меня, то мне не терпится попасть домой и прокатиться на моем корабле, – он подал знак дроиду-бармену. – Что пожелаешь, друг мой?
Ландо закатил глаза.
– Мне поланское красное и хорошую порцию яда для тебя.
Хэн рассмеялся.
– Итак… Куда ж ты собираешься махнуть на своем новом корабле? – спросил Калриссиан.
– Я собираюсь сдержать обещание, которое я дал Чуй почти три года назад, и свожу его повидаться с семьей на Кашиике, – сказал Хэн. – С "Соколом" я смогу проскользнуть мимо имперского патруля без проблем.
– Сколько времени прошло с тех пор, как он был на Кашиийке?
– Почти пятьдесят три года, – сказал Хэн. – Многое могло произойти за это время. Он оставил отца, нескольких кузенов и милую молодую женшину-вуки. Пора бы ему вернуться и повидаться с ними.
– Пятьдесят? – Ландо покачал головой. – Не могу представить себе женщину, которая ждала бы меня пятьдесят лет…
– Знаю, – сказал Хэн. – Да и у Чуби никогда не было взаимопонимания с Маллатобук. Я предупредил его, чтобы он был готов к тому, что она уже замужем и стала бабушкой.
Ландо кивнул и, когда принесли их напитки, поднял бокал. Хэн поднял кружку алдераанского эля.
– За "Сокол Тысячелетия", – сказал Ландо. – Самая быстрая посудина в Галактике. Ты уж береги его.
– За "Сокол", – отозвался Хэн. – За мой корабль. Пусть скользит легко и свободно, обгоняя все корабли имперцев.
Они торжественно сдвинули бокалы и вместе выпили.
На Нал Хутте стоял жаркий день, хотя такими здесь были почти все дни. Жаркими, дождливыми, влажными и грязными… в этом и была вся Нал Хутта. Но хаттам это нравилось: они любили этот мир, ставший для них родным. "Нал Хутта" по-хаттски означало "сверкающая драгоценность".
Но один хатт был слишком занят голографическим транслятором, чтобы обращать внимание на погоду. Дурга, новый лидер клана Бесадии с момента безвременной кончины его родителя Арука, случившейся шесть месяцев назад, был всецело сосредоточен на полноразмерном голографическом изображении, проецировавшемся в его офисе.
Два месяца спустя после смерти Арука, Дурга нанял команду лучших судебных экспертов в Империи, чтобы те прибыли на Нал Хутту и провели тщательное вскрытие огромного трупа. Он заморозил Арука и поместил его в стасис-поле, так как был убежден, что его родитель умер не по естественной причине. Прибывшие эксперты провели несколько недель, собирая образцы всех видов тканей, имевшихся в массивном теле предводителя хаттов, и проводя над ними тесты. Их первые результаты не принесли ничего, но Дурга настоял на продолжении расследования – а так как он платил, то судебные специалисты делали, как было приказано.
Сейчас Дурга смотрел на размытую голограмму руководителя экспертной группы Мика Бидлора. Это был светлокожий, субтильного телосложения мужчина с белесыми волосами. Поверх мятой одежды на нем был лабораторный халат. Увидев возникший перед ним образ Дурги, Бидлор слегка поклонился правителю хаттов.
– Ваше превосходительство, мы получили результаты позднейшего цикла тестов над образцами тканей, которые мы доставляли обратно на Корускант… То есть на Имперский Центр.
Дурга нетерпеливо махнул маленькой ручкой на Бидлора и обратился к нему на общегалактическом:
– Вы опоздали. Я ожидал ваш доклад два дня назад. Что вы узнали?
– Я сожалею, Ваше превосходительство, что результаты тестов немного задержались, -извинился Бидлор. – Тем не менее в этот раз, в отличие от предыдущих циклов, мы обнаружили нечто, что, я думаю, покажется вам очень интересным. Неожиданным и непредсказуемым. Нам пришлось связаться со специалистами на Виверале, и они в данный момент пытаются обнаружить, где было произведено это вещество. Трудно было вычислить фактор патологии, так как у нас нет чистых образцов, но мы упорно продолжаем работу, и когда мы протестировали число…
Дурга обрушил конечность на ближайший стол, разломав его в щепки.
– Ближе к делу, Бидлор! Мой родитель был убит?
Ученый набрал воздуха в грудь.
– Не могу утверждать наверняка, Ваше превосходительство. Я могу сказать вам лишь то, что мы обнаружили очень редкое вещество, сконцентрированное в тканях мозга господина Арука. Субстанция неестественного происхождения. Никто из моей группы никогда не встречал ее раньше. Мы продолжаем тесты даже сейчас, чтобы выяснить ее свойства.
Уродливое от природы лицо хатта стало еще страшнее, когда он нахмурился.
– Так я и знал, – сказал он.
Мик Бидлор предупреждающе поднял руку.
– Повелитель Дурга, прошу вас… позвольте нам завершить тесты. Мы продолжим нашу работу и сообщим вам, как только у нас появятся результаты.
Дурга сделал в сторону эксперта знак, что тот может быть свободен.
– Очень хорошо. Доложите мне немедленно, когда обнаружите, с чем мы тут имеем дело.
Человек поклонился.
– Смею вас заверить, повелитель Дурга.
Выругавшись в полголоса, хатт прервал соединение.
Дурга был не единственным на Нал Хутте, у кого не складывались дела. Джабба Десилийк Тиуре, заместитель главы могущественного клана Десилийк, был подавлен и раздражен.
Джабба провел все утро со своей тетей Джилиак, главой Десилийка, пытаясь закончить последний доклад о потерях клана в результате попытки Империи уничтожить Нар Шаддаа и поработить Нал Хутту. Атака Империи провалилась, в основном, благодаря тому, что Джабба и Джилиак успешно подкупили имперского адмирала, но пройдет долгое время, прежде чем бизнес на Нар Шаддаа снова придет в норму.
Нар Шаддаа была большим спутником, вращавшимся вокруг Нал Хутты. Иначе ее называли "Луна Контрабандистов", и это весьма соответствовало действительности, так как большинство здешних жителей были связаны с незаконной торговлей, потоки которой шли через Нар Шаддаа каждый день. Контрабанда спайса, перевозка оружия, скупка краденных сокровищ и древностей… Нар Шаддаа видела все это и многое другое.
– Поставки снизились на сорок три процента, тетушка, – сказал Джабба, ткнув в деку сравнительно маленькими пальцами. – Мы потеряли столько кораблей, столько капитанов и экипажей, когда этот треклятый Сарн Шильд пошел в атаку. Наши клиенты жалуются, что мы не можем продвигать наш продукт, как раньше. Даже Хэн Соло потерял свой корабль, а он наш лучший пилот.
Джилиак взглянула на своего племянника.
– Он летает на наших кораблях с момента атаки, племянник.
– Я знаю, но большинство наших кораблей – это старые модели, тетя. Медленные. А в нашем бизнесе, время – деньги, – Джабба посчитал еще что-то, затем раздраженно заворчал. – Тетя, наши прибыли в этом году будут самыми низкими за десять лет.
Джилиак ответила мощной отрыжкой. Джабба посмотрел на нее, обнаружив, что она снова занята поглощением какой-то высокопитательной гадости, которой намазывала болотных личинок перед тем, как запихнуть их в свой безразмерный рот. Забеременев в прошлом году, Джилиак переживала один из типичных для хатта скачков роста, которые у хаттов происходили несколько раз за взрослую жизнь.
За год Джилиак увеличилась в размерах почти на треть по сравнению с тем, какой она была до беременности.
– Тебе следует быть осторожнее, – предупредил Джабба. – От этих личинок в прошлый раз у тебя было ужасное несварение. Помнишь?
Джилиак снова рыгнула.
– Ты прав. Мне следует остановиться… но ребенку нужно питание.
Джабба вздохнул. Ребенок Джилиак по-прежнему проводил большую часть времени в сумке матери. Детеныши хаттов полностью зависели от своих матерей в первый год жизни.
– Это сообщение от Эфанта Мона, – сказал Джабба, заметив на комлинке мигающий индикатор входящего сообщения, и быстро проглядел Послание. – Он говорит, я должен вернуться на Татуин. Он поддерживает мои деловые интересы всеми силами, я уверен, но госпожа Валариан не преминет воспользоваться моим затянувшимся отсутствием, чтобы влезть на мою территорию.
Джилиак повернула выпуклые глаза на племянника.
– Если ты должен идти, племянник, иди. Но постарайся сделать путешествие покороче. Мне нужно, чтобы ты провел конференцию с представителями Десилийков из Центральных миров через десять дней.
– Но, тетя, тебе не помешало бы провести ее самой. Ты давно не общалась с ними, – заметил Джабба.
Джилиак ответила новой отрыжкой, потом зевнула.
– Я планирую присутствовать там, племянник. Но малыш так требователен… Мне нужно, чтобы ты был здесь и управлялся со всем этим, когда мне понадобится отдых.
Джабба начал возражать, потом проглотил слова. Какой смысл? Джилиак просто больше не интересовали аферы Десилийков, как было до ее материнства. Возможно, это гормональное…
Уже не один месяц Джабба работал над тем, чтобы восстановить потери, понесенные кажидиком Десилийк в битве при Нар Шаддаа. Он уже устал от груза на своих плечах – фигурально, конечно, ведь у хаттов нет плеч – от груза руководства Десилийком.
– А вот сообщение, которое должно заинтересовать тебя, тетя, – сказал Джабба, изучая другое послание. – Ремонт вашей яхты завершен. "Драконья жемчужина" полностью восстановлена.
В прежние дни первым вопросом Джилиак было бы "сколько?", но она не задала его. Практический интерес больше не был для нее первостепенным…
Яхта Джилиак была угнана кем-то из защитников Нар Шаддаа и заметно пострадала в битве. Долгое время Джабба и его тетя думали, что потеряли корабль навсегда, но потом хаттский контрабандист заметил судно, дрейфующее среди брошенных кораблей, разбросанных по орбите Луны контрабандистов.
Джабба приказал, чтобы "Жемчужину" отбуксировали в космодок, и потратил хорошую сумму на взятки, но так и не смог выяснить, кто из контрабандистов угнал судно и участвовал на нем в битве.
В прежние дни, грустно размышлял Джабба, новости о ее драгоценном корабле были бы главной заботой его тети. Но "Драконья жемчужина" пострадала из-за того, что Джилиак забыла увести корабль в безопасное место на Нал Хутте перед битвой. "Приоритет материнства," – как она это объяснила.
Что ж, "приоритет материнства" стоил Десилийкам более пятидесяти тысяч кредиток за ремонт. Всего лишь из-за наплевательства Джилиак.
Джабба вздохнул, машинально потянулся за личинкой из аквариума своей тети. Он услышал фырканье, а за ним раскатистые носовые звуки. Повернувшись, он увидел, что тяжелые веки Джилиак были сомкнуты, и она храпела, приоткрыв рот.
Джабба снова вздохнул, потом вернулся к работе…
Тем же вечером Дурга Хатт ужинал со своим кузеном Зиером. Дурга недолюбливал Зиера и знал, что тот является его главным соперником в борьбе за трон Бесадии, но терпел его, потому что Зиер был слишком умен, чтобы противостоять Дурге открыто. Помня совет Арука держать своих друзей близко, а врагов еще ближе, Дурга неформально сделал Зиера своим заместителем, доверив ему дела, относящиеся к администрации обширных предприятий клана Бесадии.
Тем не менее Дурга держал Зиера на очень коротком поводке и ничуть не доверял ему. Двое хаттов перекидывались словами за едой, каждый глядя один на другого, как охотник на жертву.
В тот момент, когда Дурга подносил ко рту особо сочный кусок, в помещении возник его дворецкий, бледный подобострастный гуманоид-чевин.
– Вам послание, господин. Через несколько минут вас ожидает важная передача с Корусканта. Вы хотите принять ее здесь?
Дурга мельком взглянул на Зиера.
– Нет, я приму ее у себя в офисе.
Он пополз за чевином Османом, пока не добрался до офиса. В тот же момент замигал огонек соединения. "Мик Бидлор с новостями о веществе, найденном в мозговых тканях моего родителя?" – подумал хатт. Человек вполне ясно дал понять, что потребуется немало времени, возможно несколько месяцев, прежде чем они смогут завершить расследование.
Жестом велев чевину убираться из комнаты, Дурга активировал замки безопасности, включил поле экранирования канала и только потом принял соединение. Перед ним, почти в натуральный размер, внезапно появилась женщина, блондинка человеческой расы. Дурга был не слишком знаком с человеческими стандартами привлекательности, но определил, что она была стройной и гибкой.
– Господин Дурга, – сказала она. – Я Гури, советник принца Ксизора. Принц хотел бы переговорить с вами лично.
О, нет! Будь Дурга человеком, его бы прошиб пот. Но хатты не потеют, хотя их поры выделяют маслянистое вещество, чтобы кожа оставалась влажной и скользкой.
Арук успел его кое-чему научить, и Дурга не выказал никакого волнения. Вместо этого он наклонил голову вперед, что для хатта было ближайшим аналогом человеческого поклона.
– Это честь для меня.
Гури шагнула в сторону от поля передачи, и почти сразу же ее сменила высокая внушительная фигура фаллиенского принца Ксизора, лидера огромной криминальной империи, известной как "Черное солнце".
Народ Ксизора, фаллиены, развились из рептилоидных рас, хотя принц имел весьма человеческий вид. Его кожа носила заметный зеленоватый оттенок, а глаза были бледными и невыразительными. Мускулистое, гибкое тело и внешний вид позволяли дать ему немногим более тридцати стандартных (хотя Дурга знал, что ему почти сотня) лет. Череп Ксизора был гол, кроме узла длинных черных волос на макушке, спадающих на плечи. Поверх сплошного костюма, напоминающего пилотский комбинезон, на нем был надет дорогой плащ.
Пока Дурга разглядывал Ксизора, глава "Черного солнца" склонил голову в легком кивке.
– Приветствую, господин Дурга. Я уже несколько месяцев ничего не слышал от Вас и подумал, что лучше будет мне самому удостовериться в вашем здравии и благополучии. Как обстоят дела у клана Бесадии после безвременной кончины вашего уважаемого родителя?
– Дела Бесадии в порядке, Ваше Высочество, – сказал Дурга. – Ваша помощь неоценима, уверяю вас.
Когда Дурга впервые возглавил Бесадии, он встретил сильный отпор других лидеров клана – в основном из-за несчастливого родимого пятна на лице, которое, по верованиям хаттов, считалось чрезвычайно дурным знаком, – и вынужден был просить помощи у принца Ксизора. Через неделю после его просьбы три главных противника и очернителя Дурги умерли словно бы и независимо друг от друга. Оппозиция заметно притихла после этого…
Дурга заплатил Ксизору за помощь, но требования принца были настолько невелики и так скромны, вопреки ожиданиям новоиспеченного повелителя хаттов, что наследнику Арука было ясно – с "Черным солнцем" еще не покончено.
– Для меня было радостью предоставить вам любую помощь, господин Дурга, – сказал Ксизор, разводя руки в жесте искренности. Дурга без усилий поверил, что фаллиенский принц действительно был искренен. Хозяин Бесадии давно знал, что "Черное солнце" только и ждало того, чтобы надежно закрепиться в хаттском пространстве. – Должен сказать, я тешу себя скромной надеждой, что у нас будет причина снова работать вместе.
– Возможно, Ваше Высочество, – сказал Дурга. – На данный момент все мое время уходит на управление делами моего клана, и я не могу уделить внимание чему-либо за пределами Нал Хутты.
– Ах, несомненно, у вас найдется время для илезианских дел Бесадии, – произнес Ксизор, словно бы просто размышляя вслух. – Такая грандиозная операция, такая эффективность, и все это достигнуто за столь сравнительно короткий срок. Очень впечатляет.
Ужину в желудке Дурги стало немного неуютно. Так вот чего хочет Ксизор, подумал он. Илезия. Ему нужна доля от прибыли.
– Разумеется, Ваше Высочество, – сказал Дурга. – Илезия имеет важнейшее значение для деловых интересов Бесадии. Я отношусь к своим обязанностям в нашем илезианском предприятии с высочайшей серьезностью.
– Это ничуть не удивляет меня, господин Дурга, – сказал принц фаллиенов. – Я и не ожидал меньшего. Ваш народ сродни моему в том, что касается эффективного ведения дел. Честное слово, вы превосходите многие другие расы, которые гордятся своей деловой хваткой… как люди, например. Все их действия окрашены эмоциями, вместо того чтобы оставаться рациональными и аналитическими.
– Безусловно, Ваше Высочество, вы абсолютно правы, – согласился Дурга.
– Тем не менее оба наших народа проявляют заботу о семейных узах, – сказал Ксизор после короткой паузы.
"К чему, во имя Галактики, он клонит?" – удивился Дурга. Хатт ничего не понимал, и это порядком его злило.
– Да, это тоже верно, Ваше высочество, – нейтральным голосом через мгновение ответил Дурга.
– Мои источники выяснили, что вам может понадобиться некоторая помощь в выяснении правды, стоящей за смертью вашего родителя, господин Дурга, – сказал Ксизор. – Несомненно, вы столкнулись с некоторыми… странностями.
"Как он узнал о докладе экспертов так быстро?" – снова удивился Дурга, потом мысленно одернул себя. Он говорил с "Черным солнцем", крупнейшей криминальной организацией во всей Галактике. Возможно, у самого Императора не было таких шпионских сетей, как у них.
– Мои люди проводят расследование, – ровно сказал Дурга. – Я извещу вас, если мне потребуется помощь, ваше Высочество. Но я благодарен вам за ваше желание поддержать меня в моей тяжелой утрате.
Ксизор уважительно склонил голову.
– Честью семьи нельзя пренебречь, долги должны быть уплачены, и, когда необходимо, месть должна быть скорой, господин Дурга. Я уверен, мои источники могут значительно посодействовать вам, – он взглянул Дурге прямо в глаза. – Господин Дурга, позвольте мне быть откровенным. Интересы "Черного солнца" во Внешнем кольце не соблюдаются должным образом. Мне кажется, что нам было бы хорошо объединиться с естественными хозяевами этого региона космоса – хаттами. И мне весьма очевидно, что вы, господин Дурга, – восходящая звезда Нал Хутты.
Слова Ксизора ни польстили Дурге, ни убедили его. Вместо этого он вспомнил разговор со своим родителем. Принц Ксизор контактировал с Аруком несколько раз за последние пару десятилетий и делал главе Бесадии несколько похожих предложений. И Арук всегда предельно вежливо отказывал. Господин Бесадии хорошо знал, что Ксизора злить не стоит, но он не хотел стать одним из вассалов фаллиенского принца, или, как Ксизор называл их, виго.
– Не очень.
– Я не виню тебя, – сказала Бриа. – Должно быть, это порядком утомительно – слушать, как мы весь день пререкаемся о том, создать повстанческий Альянс или нет. Ты можешь пропустить завтрашнее собрание и пойти развлечься. В Заоблачном городе есть экскурсии, там можно полюбоваться стаями белдонов, есть воздушные родео, где наездники на трактах выполняют разные трюки. Я слышала, это удивительное зрелище.
– Я должна присутствовать на завтрашней конференции, – сказала Зима. – Я нужна министру Далнею.
– Зачем? – удивилась Бриа. – Для моральной поддержки?
Девушка снова едва заметно улыбнулась.
– Нет. Я его протоколист. Я нужна, чтобы помочь ему в подготовке доклада вице-королю.
– Протоколист?
– Да. Я запоминаю все, что я вижу, слышу и чувствую, – сказала Зима. – Я не могу забыть даже то, что хочу.
Ее приятное лицо погрустнело, словно она вспомнила что-то неприятное из прошлого.
– Правда? – Бриа подумала, как полезно было бы иметь в штате кого-то с такими способностями; она сама брала уроки и проходила гипно-подготовку, чтобы улучшить свою память, потому что слишком немногое могла доверить инфочипам и записям. – Ты права, это делает тебя бесценной.
– Дело не в том, что я не хочу идти на завтрашнюю сессию, потому что мне скучно, командир, – сказала Зима, склонившись к столу. – Мне тяжко слушать, как Хрик Далней упрямо настаивает на том, что этика Алдераана важнее, чем борьба с Империей.
Бриа склонила голову набок.
– О… а вот это уже интересно. Почему ты так говоришь?
– Дважды, когда я сопровождала вице-короля в дипломатических миссиях на Корускант… – она замолчала, потом улыбнулась с сожалением. – Я имею в виду, на Имперском Центре… Я видела Императора. Один раз Император остановился и заговорил со мной, это было просто формальное приветствие, но… – она помедлила, покусывая губу, и впервые Бриа увидела, как исчезла ее взрослость и в юных чертах проявился напуганный ребенок. – Бриа, я заглянула в его глаза. Я не могу забыть их, как ни пытаюсь. Император Палпатин… В нем зло. Неестественное, странное… – Девушка поежилась, несмотря на уютное тепло бара. – Он напугал меня. Он был… таким зловещим.
– Я слышала о нем истории, – сказала Бриа. – Хотя никогда не встречала его. Я видела его на расстоянии, но не больше.
– Вряд ли вы захотели бы встретиться с ним, – сказала Зима. – Эти его глаза… их взгляд вонзается в тебя, и чувствуешь, как они выпивают душу, всю твою сущность.
Бриа вздохнула.
– Поэтому мы должны противостоять ему, – сказала она. – Он жаждет поглотить всех нас… планеты, жителей… все. Палпатин хочет стать абсолютнейшим деспотом в истории. Мы должны бороться с ним, или мы все обратимся в пыль.
– Я согласна, – сказала Зима. – И вот почему я собираюсь вернуться на Алдераан и сказать вице-королю, что алдераанцы должны вооружиться и научиться воевать.
Бриа обескураженно моргнула.
– Правда? Но ведь министр Далней думает совсем не так.
– Знаю, – сказала девушка. – Как знаю и то, что вице-король против вооружения. Но ваши слова за прошедшие несколько дней убедили меня, что, если Алдераан не вступит в сражение, мы будем уничтожены. Мы не познаем настоящего мира, пока правит Император.
– Вы думаете, Бэйл Органа послушает вас? – сказала Бриа, ощутив искорку надежды.
По крайней мере, я дотянулась хоть до одного человека за эти несколько дней… это не было напрасно…
– Я не знаю, – ответила Зима. – Может быть. Он хороший человек, и уважает тех, кто может четко изложить свою точку зрения, даже если они молоды. Он действительно верит в сопротивление Империи. Он уже организовал для меня и своей дочери специальное обучение технике разведки. Он понимает, что две юных, невинно выглядящих девушки могут проникнуть туда и сделать то, что не удастся опытным дипломатам.
Бриа кивнула.
– Я и сама это выяснила, – сказала она. – Грустно сознавать, но красивое личико и милая улыбка могут обеспечить пропуск в те глубины имперской бюрократии и высшего командования… где другие усилия будут обречены на провал.
Женщина криво улыбнулась, наливая себе еще чашку кафа.
– Как ты, несомненно, заметила, в Империи преобладают мужчины человеческой расы. А если ты женщина, то мужчинами можно… манипулировать… иногда слишком легко. Мне это не нравится, это не правильно, но в конечном счете важен результат. Я научилась этому за долгие годы.
– Даже если вице-король не послушает меня, – сказала Зима, – уверена, что ее высочество выслушает. Она настояла на том, чтобы в нашу подготовку в Службе разведки были включены уроки по обращению с оружием. Мы обе научились достаточно метко стрелять. Вице-королю вначале не понравилась эта идея, но потом он обдумал это и согласился, даже выбрал особого специалиста для Лейи. Он умный человек и мог предвидеть, что нам может понадобиться умение защитить себя.
– Какая польза в том, что ты убедишь принцессу? – спросила Бриа. – Я знаю, что она, очевидно, любимая дочь, но это всего лишь юная девушка.
– Вице-король думает назначить ее представителем Алдераана в Имперском Сенате на следующий год, – сказала Зима. – Не стоит недооценивать целеустремленность Леи и ее влияние.
– Не буду, – сказала Бриа с улыбкой. – Я так рада, что мы поговорили. Я совсем было упала духом, но ты подняла мне настроение. Я очень благодарна тебе.
– Я благодарна вам, командир, – сказала Зима. – За то, что сказали мне правду. Кореллианское сопротивление действует верно. Альянс – это наша большая надежда. Могу лишь мечтать, что это произойдет однажды…
***
Когда вечеринка после турнира начала стихать, Хэн обнаружил Ландо неподалеку. Он махнул рукой.
– Давай сюда, я угощаю.
Ландо состроил кривую ухмылку.
– Еще бы ты не угостил, приятель. У тебя все мои деньги.
Хэн улыбнулся.
– Я покупаю. Эй… Ландо, тебе нужно взаймы? Хочешь забронировать обратный билет? Лайнер на Нар Шаддаа уходит завтра.
Ландо помедлил.
– Да… и нет. Я бы хотел занять тысячу, что я и сделаю. Но я решил некоторое время побыть здесь, на Беспине. Некоторые из тех, кто не попал в финал, разбредутся по казино Облачного города, стремясь восстановить что-нибудь из проигранного. Я не пропаду.
Хэн кивнул, отсчитал кредиток на полторы тысячи и передал их Ландо.
– Пользуйся, приятель. Не торопись.
Ландо улыбнулся, следуя к бару вместе с другом.
– Спасибо, Хэн.
– Да что там… Сабакк и все мои прочие выигрыши… мне это ничего не стоит.
Кореллианин чувствовал себя физически уставшим, но был слишком возбужден и знал, что не сможет заснуть – не сейчас. Ему нужно было продлить наслаждение победой и обладанием "Соколом" еще немного дольше.
Что ж, а я завтра назад. Нет причин торчать здесь, да и Чуи будет меня искать.
Ландо посмотрел через бар и приподнял бровь.
– О, я вижу по меньшей мере две причины здесь торчать.
Хэн проследил за взглядом друга, увидел двух женщин, покидающих бар через выход в вестибюль. Одна была высокой и пышной, с короткой черной стрижкой, другая – почти ребенок, стройная, с длинными белыми волосами. Он покачал головой.
– Ландо, ты неисправим. Эта высокая уложит тебя на обе лопатки, она же как борец с ринга. А за другую можно загреметь в тюрьму за совращение малолетних.
Ландо пожал плечами.
– Ну, если не эти две, то в Облачном городе хватает и других милых барышень. К тому же я хочу проверить деловые возможности. Чем-то нравится мне это место.
Хэн хитро улыбнулся.
– Располагайся. Что до меня, то мне не терпится попасть домой и прокатиться на моем корабле, – он подал знак дроиду-бармену. – Что пожелаешь, друг мой?
Ландо закатил глаза.
– Мне поланское красное и хорошую порцию яда для тебя.
Хэн рассмеялся.
– Итак… Куда ж ты собираешься махнуть на своем новом корабле? – спросил Калриссиан.
– Я собираюсь сдержать обещание, которое я дал Чуй почти три года назад, и свожу его повидаться с семьей на Кашиике, – сказал Хэн. – С "Соколом" я смогу проскользнуть мимо имперского патруля без проблем.
– Сколько времени прошло с тех пор, как он был на Кашиийке?
– Почти пятьдесят три года, – сказал Хэн. – Многое могло произойти за это время. Он оставил отца, нескольких кузенов и милую молодую женшину-вуки. Пора бы ему вернуться и повидаться с ними.
– Пятьдесят? – Ландо покачал головой. – Не могу представить себе женщину, которая ждала бы меня пятьдесят лет…
– Знаю, – сказал Хэн. – Да и у Чуби никогда не было взаимопонимания с Маллатобук. Я предупредил его, чтобы он был готов к тому, что она уже замужем и стала бабушкой.
Ландо кивнул и, когда принесли их напитки, поднял бокал. Хэн поднял кружку алдераанского эля.
– За "Сокол Тысячелетия", – сказал Ландо. – Самая быстрая посудина в Галактике. Ты уж береги его.
– За "Сокол", – отозвался Хэн. – За мой корабль. Пусть скользит легко и свободно, обгоняя все корабли имперцев.
Они торжественно сдвинули бокалы и вместе выпили.
***
На Нал Хутте стоял жаркий день, хотя такими здесь были почти все дни. Жаркими, дождливыми, влажными и грязными… в этом и была вся Нал Хутта. Но хаттам это нравилось: они любили этот мир, ставший для них родным. "Нал Хутта" по-хаттски означало "сверкающая драгоценность".
Но один хатт был слишком занят голографическим транслятором, чтобы обращать внимание на погоду. Дурга, новый лидер клана Бесадии с момента безвременной кончины его родителя Арука, случившейся шесть месяцев назад, был всецело сосредоточен на полноразмерном голографическом изображении, проецировавшемся в его офисе.
Два месяца спустя после смерти Арука, Дурга нанял команду лучших судебных экспертов в Империи, чтобы те прибыли на Нал Хутту и провели тщательное вскрытие огромного трупа. Он заморозил Арука и поместил его в стасис-поле, так как был убежден, что его родитель умер не по естественной причине. Прибывшие эксперты провели несколько недель, собирая образцы всех видов тканей, имевшихся в массивном теле предводителя хаттов, и проводя над ними тесты. Их первые результаты не принесли ничего, но Дурга настоял на продолжении расследования – а так как он платил, то судебные специалисты делали, как было приказано.
Сейчас Дурга смотрел на размытую голограмму руководителя экспертной группы Мика Бидлора. Это был светлокожий, субтильного телосложения мужчина с белесыми волосами. Поверх мятой одежды на нем был лабораторный халат. Увидев возникший перед ним образ Дурги, Бидлор слегка поклонился правителю хаттов.
– Ваше превосходительство, мы получили результаты позднейшего цикла тестов над образцами тканей, которые мы доставляли обратно на Корускант… То есть на Имперский Центр.
Дурга нетерпеливо махнул маленькой ручкой на Бидлора и обратился к нему на общегалактическом:
– Вы опоздали. Я ожидал ваш доклад два дня назад. Что вы узнали?
– Я сожалею, Ваше превосходительство, что результаты тестов немного задержались, -извинился Бидлор. – Тем не менее в этот раз, в отличие от предыдущих циклов, мы обнаружили нечто, что, я думаю, покажется вам очень интересным. Неожиданным и непредсказуемым. Нам пришлось связаться со специалистами на Виверале, и они в данный момент пытаются обнаружить, где было произведено это вещество. Трудно было вычислить фактор патологии, так как у нас нет чистых образцов, но мы упорно продолжаем работу, и когда мы протестировали число…
Дурга обрушил конечность на ближайший стол, разломав его в щепки.
– Ближе к делу, Бидлор! Мой родитель был убит?
Ученый набрал воздуха в грудь.
– Не могу утверждать наверняка, Ваше превосходительство. Я могу сказать вам лишь то, что мы обнаружили очень редкое вещество, сконцентрированное в тканях мозга господина Арука. Субстанция неестественного происхождения. Никто из моей группы никогда не встречал ее раньше. Мы продолжаем тесты даже сейчас, чтобы выяснить ее свойства.
Уродливое от природы лицо хатта стало еще страшнее, когда он нахмурился.
– Так я и знал, – сказал он.
Мик Бидлор предупреждающе поднял руку.
– Повелитель Дурга, прошу вас… позвольте нам завершить тесты. Мы продолжим нашу работу и сообщим вам, как только у нас появятся результаты.
Дурга сделал в сторону эксперта знак, что тот может быть свободен.
– Очень хорошо. Доложите мне немедленно, когда обнаружите, с чем мы тут имеем дело.
Человек поклонился.
– Смею вас заверить, повелитель Дурга.
Выругавшись в полголоса, хатт прервал соединение.
***
Дурга был не единственным на Нал Хутте, у кого не складывались дела. Джабба Десилийк Тиуре, заместитель главы могущественного клана Десилийк, был подавлен и раздражен.
Джабба провел все утро со своей тетей Джилиак, главой Десилийка, пытаясь закончить последний доклад о потерях клана в результате попытки Империи уничтожить Нар Шаддаа и поработить Нал Хутту. Атака Империи провалилась, в основном, благодаря тому, что Джабба и Джилиак успешно подкупили имперского адмирала, но пройдет долгое время, прежде чем бизнес на Нар Шаддаа снова придет в норму.
Нар Шаддаа была большим спутником, вращавшимся вокруг Нал Хутты. Иначе ее называли "Луна Контрабандистов", и это весьма соответствовало действительности, так как большинство здешних жителей были связаны с незаконной торговлей, потоки которой шли через Нар Шаддаа каждый день. Контрабанда спайса, перевозка оружия, скупка краденных сокровищ и древностей… Нар Шаддаа видела все это и многое другое.
– Поставки снизились на сорок три процента, тетушка, – сказал Джабба, ткнув в деку сравнительно маленькими пальцами. – Мы потеряли столько кораблей, столько капитанов и экипажей, когда этот треклятый Сарн Шильд пошел в атаку. Наши клиенты жалуются, что мы не можем продвигать наш продукт, как раньше. Даже Хэн Соло потерял свой корабль, а он наш лучший пилот.
Джилиак взглянула на своего племянника.
– Он летает на наших кораблях с момента атаки, племянник.
– Я знаю, но большинство наших кораблей – это старые модели, тетя. Медленные. А в нашем бизнесе, время – деньги, – Джабба посчитал еще что-то, затем раздраженно заворчал. – Тетя, наши прибыли в этом году будут самыми низкими за десять лет.
Джилиак ответила мощной отрыжкой. Джабба посмотрел на нее, обнаружив, что она снова занята поглощением какой-то высокопитательной гадости, которой намазывала болотных личинок перед тем, как запихнуть их в свой безразмерный рот. Забеременев в прошлом году, Джилиак переживала один из типичных для хатта скачков роста, которые у хаттов происходили несколько раз за взрослую жизнь.
За год Джилиак увеличилась в размерах почти на треть по сравнению с тем, какой она была до беременности.
– Тебе следует быть осторожнее, – предупредил Джабба. – От этих личинок в прошлый раз у тебя было ужасное несварение. Помнишь?
Джилиак снова рыгнула.
– Ты прав. Мне следует остановиться… но ребенку нужно питание.
Джабба вздохнул. Ребенок Джилиак по-прежнему проводил большую часть времени в сумке матери. Детеныши хаттов полностью зависели от своих матерей в первый год жизни.
– Это сообщение от Эфанта Мона, – сказал Джабба, заметив на комлинке мигающий индикатор входящего сообщения, и быстро проглядел Послание. – Он говорит, я должен вернуться на Татуин. Он поддерживает мои деловые интересы всеми силами, я уверен, но госпожа Валариан не преминет воспользоваться моим затянувшимся отсутствием, чтобы влезть на мою территорию.
Джилиак повернула выпуклые глаза на племянника.
– Если ты должен идти, племянник, иди. Но постарайся сделать путешествие покороче. Мне нужно, чтобы ты провел конференцию с представителями Десилийков из Центральных миров через десять дней.
– Но, тетя, тебе не помешало бы провести ее самой. Ты давно не общалась с ними, – заметил Джабба.
Джилиак ответила новой отрыжкой, потом зевнула.
– Я планирую присутствовать там, племянник. Но малыш так требователен… Мне нужно, чтобы ты был здесь и управлялся со всем этим, когда мне понадобится отдых.
Джабба начал возражать, потом проглотил слова. Какой смысл? Джилиак просто больше не интересовали аферы Десилийков, как было до ее материнства. Возможно, это гормональное…
Уже не один месяц Джабба работал над тем, чтобы восстановить потери, понесенные кажидиком Десилийк в битве при Нар Шаддаа. Он уже устал от груза на своих плечах – фигурально, конечно, ведь у хаттов нет плеч – от груза руководства Десилийком.
– А вот сообщение, которое должно заинтересовать тебя, тетя, – сказал Джабба, изучая другое послание. – Ремонт вашей яхты завершен. "Драконья жемчужина" полностью восстановлена.
В прежние дни первым вопросом Джилиак было бы "сколько?", но она не задала его. Практический интерес больше не был для нее первостепенным…
Яхта Джилиак была угнана кем-то из защитников Нар Шаддаа и заметно пострадала в битве. Долгое время Джабба и его тетя думали, что потеряли корабль навсегда, но потом хаттский контрабандист заметил судно, дрейфующее среди брошенных кораблей, разбросанных по орбите Луны контрабандистов.
Джабба приказал, чтобы "Жемчужину" отбуксировали в космодок, и потратил хорошую сумму на взятки, но так и не смог выяснить, кто из контрабандистов угнал судно и участвовал на нем в битве.
В прежние дни, грустно размышлял Джабба, новости о ее драгоценном корабле были бы главной заботой его тети. Но "Драконья жемчужина" пострадала из-за того, что Джилиак забыла увести корабль в безопасное место на Нал Хутте перед битвой. "Приоритет материнства," – как она это объяснила.
Что ж, "приоритет материнства" стоил Десилийкам более пятидесяти тысяч кредиток за ремонт. Всего лишь из-за наплевательства Джилиак.
Джабба вздохнул, машинально потянулся за личинкой из аквариума своей тети. Он услышал фырканье, а за ним раскатистые носовые звуки. Повернувшись, он увидел, что тяжелые веки Джилиак были сомкнуты, и она храпела, приоткрыв рот.
Джабба снова вздохнул, потом вернулся к работе…
***
Тем же вечером Дурга Хатт ужинал со своим кузеном Зиером. Дурга недолюбливал Зиера и знал, что тот является его главным соперником в борьбе за трон Бесадии, но терпел его, потому что Зиер был слишком умен, чтобы противостоять Дурге открыто. Помня совет Арука держать своих друзей близко, а врагов еще ближе, Дурга неформально сделал Зиера своим заместителем, доверив ему дела, относящиеся к администрации обширных предприятий клана Бесадии.
Тем не менее Дурга держал Зиера на очень коротком поводке и ничуть не доверял ему. Двое хаттов перекидывались словами за едой, каждый глядя один на другого, как охотник на жертву.
В тот момент, когда Дурга подносил ко рту особо сочный кусок, в помещении возник его дворецкий, бледный подобострастный гуманоид-чевин.
– Вам послание, господин. Через несколько минут вас ожидает важная передача с Корусканта. Вы хотите принять ее здесь?
Дурга мельком взглянул на Зиера.
– Нет, я приму ее у себя в офисе.
Он пополз за чевином Османом, пока не добрался до офиса. В тот же момент замигал огонек соединения. "Мик Бидлор с новостями о веществе, найденном в мозговых тканях моего родителя?" – подумал хатт. Человек вполне ясно дал понять, что потребуется немало времени, возможно несколько месяцев, прежде чем они смогут завершить расследование.
Жестом велев чевину убираться из комнаты, Дурга активировал замки безопасности, включил поле экранирования канала и только потом принял соединение. Перед ним, почти в натуральный размер, внезапно появилась женщина, блондинка человеческой расы. Дурга был не слишком знаком с человеческими стандартами привлекательности, но определил, что она была стройной и гибкой.
– Господин Дурга, – сказала она. – Я Гури, советник принца Ксизора. Принц хотел бы переговорить с вами лично.
О, нет! Будь Дурга человеком, его бы прошиб пот. Но хатты не потеют, хотя их поры выделяют маслянистое вещество, чтобы кожа оставалась влажной и скользкой.
Арук успел его кое-чему научить, и Дурга не выказал никакого волнения. Вместо этого он наклонил голову вперед, что для хатта было ближайшим аналогом человеческого поклона.
– Это честь для меня.
Гури шагнула в сторону от поля передачи, и почти сразу же ее сменила высокая внушительная фигура фаллиенского принца Ксизора, лидера огромной криминальной империи, известной как "Черное солнце".
Народ Ксизора, фаллиены, развились из рептилоидных рас, хотя принц имел весьма человеческий вид. Его кожа носила заметный зеленоватый оттенок, а глаза были бледными и невыразительными. Мускулистое, гибкое тело и внешний вид позволяли дать ему немногим более тридцати стандартных (хотя Дурга знал, что ему почти сотня) лет. Череп Ксизора был гол, кроме узла длинных черных волос на макушке, спадающих на плечи. Поверх сплошного костюма, напоминающего пилотский комбинезон, на нем был надет дорогой плащ.
Пока Дурга разглядывал Ксизора, глава "Черного солнца" склонил голову в легком кивке.
– Приветствую, господин Дурга. Я уже несколько месяцев ничего не слышал от Вас и подумал, что лучше будет мне самому удостовериться в вашем здравии и благополучии. Как обстоят дела у клана Бесадии после безвременной кончины вашего уважаемого родителя?
– Дела Бесадии в порядке, Ваше Высочество, – сказал Дурга. – Ваша помощь неоценима, уверяю вас.
Когда Дурга впервые возглавил Бесадии, он встретил сильный отпор других лидеров клана – в основном из-за несчастливого родимого пятна на лице, которое, по верованиям хаттов, считалось чрезвычайно дурным знаком, – и вынужден был просить помощи у принца Ксизора. Через неделю после его просьбы три главных противника и очернителя Дурги умерли словно бы и независимо друг от друга. Оппозиция заметно притихла после этого…
Дурга заплатил Ксизору за помощь, но требования принца были настолько невелики и так скромны, вопреки ожиданиям новоиспеченного повелителя хаттов, что наследнику Арука было ясно – с "Черным солнцем" еще не покончено.
– Для меня было радостью предоставить вам любую помощь, господин Дурга, – сказал Ксизор, разводя руки в жесте искренности. Дурга без усилий поверил, что фаллиенский принц действительно был искренен. Хозяин Бесадии давно знал, что "Черное солнце" только и ждало того, чтобы надежно закрепиться в хаттском пространстве. – Должен сказать, я тешу себя скромной надеждой, что у нас будет причина снова работать вместе.
– Возможно, Ваше Высочество, – сказал Дурга. – На данный момент все мое время уходит на управление делами моего клана, и я не могу уделить внимание чему-либо за пределами Нал Хутты.
– Ах, несомненно, у вас найдется время для илезианских дел Бесадии, – произнес Ксизор, словно бы просто размышляя вслух. – Такая грандиозная операция, такая эффективность, и все это достигнуто за столь сравнительно короткий срок. Очень впечатляет.
Ужину в желудке Дурги стало немного неуютно. Так вот чего хочет Ксизор, подумал он. Илезия. Ему нужна доля от прибыли.
– Разумеется, Ваше Высочество, – сказал Дурга. – Илезия имеет важнейшее значение для деловых интересов Бесадии. Я отношусь к своим обязанностям в нашем илезианском предприятии с высочайшей серьезностью.
– Это ничуть не удивляет меня, господин Дурга, – сказал принц фаллиенов. – Я и не ожидал меньшего. Ваш народ сродни моему в том, что касается эффективного ведения дел. Честное слово, вы превосходите многие другие расы, которые гордятся своей деловой хваткой… как люди, например. Все их действия окрашены эмоциями, вместо того чтобы оставаться рациональными и аналитическими.
– Безусловно, Ваше Высочество, вы абсолютно правы, – согласился Дурга.
– Тем не менее оба наших народа проявляют заботу о семейных узах, – сказал Ксизор после короткой паузы.
"К чему, во имя Галактики, он клонит?" – удивился Дурга. Хатт ничего не понимал, и это порядком его злило.
– Да, это тоже верно, Ваше высочество, – нейтральным голосом через мгновение ответил Дурга.
– Мои источники выяснили, что вам может понадобиться некоторая помощь в выяснении правды, стоящей за смертью вашего родителя, господин Дурга, – сказал Ксизор. – Несомненно, вы столкнулись с некоторыми… странностями.
"Как он узнал о докладе экспертов так быстро?" – снова удивился Дурга, потом мысленно одернул себя. Он говорил с "Черным солнцем", крупнейшей криминальной организацией во всей Галактике. Возможно, у самого Императора не было таких шпионских сетей, как у них.
– Мои люди проводят расследование, – ровно сказал Дурга. – Я извещу вас, если мне потребуется помощь, ваше Высочество. Но я благодарен вам за ваше желание поддержать меня в моей тяжелой утрате.
Ксизор уважительно склонил голову.
– Честью семьи нельзя пренебречь, долги должны быть уплачены, и, когда необходимо, месть должна быть скорой, господин Дурга. Я уверен, мои источники могут значительно посодействовать вам, – он взглянул Дурге прямо в глаза. – Господин Дурга, позвольте мне быть откровенным. Интересы "Черного солнца" во Внешнем кольце не соблюдаются должным образом. Мне кажется, что нам было бы хорошо объединиться с естественными хозяевами этого региона космоса – хаттами. И мне весьма очевидно, что вы, господин Дурга, – восходящая звезда Нал Хутты.
Слова Ксизора ни польстили Дурге, ни убедили его. Вместо этого он вспомнил разговор со своим родителем. Принц Ксизор контактировал с Аруком несколько раз за последние пару десятилетий и делал главе Бесадии несколько похожих предложений. И Арук всегда предельно вежливо отказывал. Господин Бесадии хорошо знал, что Ксизора злить не стоит, но он не хотел стать одним из вассалов фаллиенского принца, или, как Ксизор называл их, виго.