Страница:
– Ох! – воскликнула она. – Хан, это чудесно!
– Точняк, – сказал он самодовольно. – Ты еще не видела, куда я тебя везу.
Бриа держалась за передний край седла (прижавшись к Хану, она не слишком боялась упасть) и упивалась чувством настоящего полета.
Внизу проплывали леса и реки. Бриа смотрела на поля, города, озера, восторженно улыбаясь. Она не чувствовала себя так хорошо с тех самых пор, как… ну, с последнего Возрадования.
Но даже Возрадование, казалось, на мгновение утратило над ней свою силу. Наклонившись вперед, она раскрыла рот, вбирая ветер на своем пути. Ей хотелось раскинуть руки и закричать, но она сдержалась, не желая вывести мосгота из равновесия.
– А это ее не вымотает – нести двоих сразу? – крикнула она Хану.
Тот склонился почти к самому ее уху. Девушка ощутила теплоту его дыхания.
– Она привыкла возить самцов. Нам обоим не сравниться по весу с Мууургхом… или даже с тогорянами поменьше. Кайдисс справится.
Полчаса спустя большая река, вдоль которой они летели, начала расширяться, в итоге разветвившись в дельту. Хан направил мосгота на север, и еще через несколько минут Бриа увидела барашки белого прибоя, накатывающие на серебристо-золотой песок.
Повернувшись, она одарила Хана взволнованной улыбкой.
– Пляж!
– Я пообещал себе, что когда-нибудь мы побываем на настоящем, – сказал он. – На котором сможем поплавать, не боясь быть слопанными.
Теперь он опускал мосгота все ниже и ниже, и наконец, та села на песок. Хан накинул ей на крылья путы, и отправил полакомиться в соседний солончак. Он вернулся, неся в руках покрывало и обед.
– Сначала поплаваем, – спросил он, – или поедим?
Бриа глянула не белый прибой и ощутила притяжение воды. Ее семья на Кореллии владела пляжным домиком, и она полюбила плавать, едва научившись ходить.
– Поплаваем, – сказала она.
Радуясь, что под блузку и брюки надето нательное трико, Бриа стянула с себя одежду и помчалась к воде.
Хан, раздевшись до подштанников, поспешил за ней.
Вскоре Бриа обнаружила, к немалому своему удивлению, что тот не умеет плавать.
– Так и не выпал шанс научиться, – признал Хан, немного смутившись. – Я все время работал, а когда настоящей работы не было – гонял на свупах и прочей ерунде. Говорю тебе, на илезианском пляже я впервые увидел столько воды в одном месте.
– Ладно, – твердо сказала Бриа, – сегодня всему научишься. Ты молод, силен, хорошо держишь равновесие, и с рефлексами у тебя порядок. Справишься.
Хан показал себя способным учеником. Бриа поразилась, сколь тщательно он концентрировался, сколь точно следовал ее указаниям. Она высказала мысль вслух. Хан насмешливо улыбнулся.
– Пилоты учатся следовать инструкциям, – сказал он. – Иначе они плохо кончают.
До того, как Хан выбрался из воды, чтобы поесть, он уже бесстрашно рассекал волны и согласовывал дыхание с движениями рук и ног.
– Ты очень хороший ученик, – похвалила Бриа, когда они присели на покрывало, устремив взгляды в море.
– Спасибо, – сказал Хан. – А ты – хороший учитель.
Они поделили принесенную Ханом еду, и рука об руку пошли гулять по пляжу. Над головой прошмыгнула крошечная ящерка, сверкнув зелено-золотой чешуйкой. Бриа вытянула руку, застыла в неподвижной позе, и крохотное создание опустилось ей на пальцы, оставшись там, и вяло помахивая крылышками на легком ветерке. Хан ухмыльнулся.
– Ты выглядишь… прекрасно…, – сказал он.
– У меня такое чувство, будто весь мир в моих руках, – ответила девушка полушутя. – Этот день… я буду помнить его всегда, Хан.
– В твоих руках этот пляж, – сказал он, улыбаясь – Я дарю его тебе. На сегодня он твой.
Ящерка безо всякой опаски расправила крылья и улетела.
Когда они прогуливались по кромке берега, Хан снова поведал Брие о том, почему решил идти в имперскую Академию.
– Люди смотрят с уважением на имперского офицера, – говорил он. – Меня никто раньше не уважал, но если я поступлю, то все изменится. Я поменяю свою жизнь, Бриа. Мне больше не придется красть, заниматься контрабандой или мошенничать.
От серьезности его голоса на глаза Брии накатились слезы. Она протянула руку и нежно погладила Хана по щеке.
– Временами у меня из-за тебя разрывается сердце, – прошептала она. – Ты пережил такую жестокость, такое предательство…
Хан в ответ коснулся ее щеки, пристально взглянув карими глазами. Ветер растрепал его волосы.
– Но кое-кто меня все же любил, – сказал он. – Давай-ка я расскажу тебе о Дьюланне…
Взявшись за руки, они медленно ступали по песку, и Бриа слушала рассказ Хана о лучшем друге его детства. К тому времени, как они снова дошли до покрывала, между ними повисло молчание.
– На Илезии Гаррис Шрайк почувствовал бы себя как дома, – сказала, наконец, Бриа.
– Стал бы там своим, – холодно согласился Хан. Он присел на покрывало, положил руки на колени и с беспокойным выражением воззрился на море. – Надо было прикончить его, когда была возможность, Бриа. Но… я не смог.
Девушка села напротив него.
– Это потому, что ты порядочный, Хан, – свирепо сказала она. – Ты думаешь, что ты бандит, и ты прав… но ты также и порядочный. Не хладнокровный убийца, как Шрайк. Застрели ты его, – и стал бы не лучше.
Хан повернулся к ней с серьезным видом.
– Ты права, – мягко сказал он. – Порой, когда все так сложно, ты делаешь вещи яснее… лишь несколькими словами. Ты очень… мудрая… девушка…
Бриа не шелохнулась, когда он наклонился и нежно поцеловал ее в щеку. Его губы согревали. Когда он хотел уже отстраниться, она приложила руку к его щеке.
– Не надо.
Хан повернул голову и встретился губами с ее ртом. Он попробовал на вкус морскую соль.
Бриа закрыла глаза, и время для нее остановилось.
После нескольких долгих секунд Хан разорвал поцелуй. Бриа открыла глаза и увидела, что он смотрит прямо на нее.
– Ну как? – шепнул он, чуть задыхаясь. – Понравилось?
У Брии тоже перехватило дыхание.
– Больше, чем понравилось, – прошептала она, обвивая руками шею Хана, чувствуя тепло его обнаженных плеч. Он обнял ее, крепко прижав к себе.
– Очень, очень понравилось…
Она поцеловала его в ответ, и прошло еще очень много времени, прежде чем они заговорили вновь…
13. ВОЗВРАЩЕНИЕ НА КОРЕЛЛИЮ
– Точняк, – сказал он самодовольно. – Ты еще не видела, куда я тебя везу.
Бриа держалась за передний край седла (прижавшись к Хану, она не слишком боялась упасть) и упивалась чувством настоящего полета.
Внизу проплывали леса и реки. Бриа смотрела на поля, города, озера, восторженно улыбаясь. Она не чувствовала себя так хорошо с тех самых пор, как… ну, с последнего Возрадования.
Но даже Возрадование, казалось, на мгновение утратило над ней свою силу. Наклонившись вперед, она раскрыла рот, вбирая ветер на своем пути. Ей хотелось раскинуть руки и закричать, но она сдержалась, не желая вывести мосгота из равновесия.
– А это ее не вымотает – нести двоих сразу? – крикнула она Хану.
Тот склонился почти к самому ее уху. Девушка ощутила теплоту его дыхания.
– Она привыкла возить самцов. Нам обоим не сравниться по весу с Мууургхом… или даже с тогорянами поменьше. Кайдисс справится.
Полчаса спустя большая река, вдоль которой они летели, начала расширяться, в итоге разветвившись в дельту. Хан направил мосгота на север, и еще через несколько минут Бриа увидела барашки белого прибоя, накатывающие на серебристо-золотой песок.
Повернувшись, она одарила Хана взволнованной улыбкой.
– Пляж!
– Я пообещал себе, что когда-нибудь мы побываем на настоящем, – сказал он. – На котором сможем поплавать, не боясь быть слопанными.
Теперь он опускал мосгота все ниже и ниже, и наконец, та села на песок. Хан накинул ей на крылья путы, и отправил полакомиться в соседний солончак. Он вернулся, неся в руках покрывало и обед.
– Сначала поплаваем, – спросил он, – или поедим?
Бриа глянула не белый прибой и ощутила притяжение воды. Ее семья на Кореллии владела пляжным домиком, и она полюбила плавать, едва научившись ходить.
– Поплаваем, – сказала она.
Радуясь, что под блузку и брюки надето нательное трико, Бриа стянула с себя одежду и помчалась к воде.
Хан, раздевшись до подштанников, поспешил за ней.
Вскоре Бриа обнаружила, к немалому своему удивлению, что тот не умеет плавать.
– Так и не выпал шанс научиться, – признал Хан, немного смутившись. – Я все время работал, а когда настоящей работы не было – гонял на свупах и прочей ерунде. Говорю тебе, на илезианском пляже я впервые увидел столько воды в одном месте.
– Ладно, – твердо сказала Бриа, – сегодня всему научишься. Ты молод, силен, хорошо держишь равновесие, и с рефлексами у тебя порядок. Справишься.
Хан показал себя способным учеником. Бриа поразилась, сколь тщательно он концентрировался, сколь точно следовал ее указаниям. Она высказала мысль вслух. Хан насмешливо улыбнулся.
– Пилоты учатся следовать инструкциям, – сказал он. – Иначе они плохо кончают.
До того, как Хан выбрался из воды, чтобы поесть, он уже бесстрашно рассекал волны и согласовывал дыхание с движениями рук и ног.
– Ты очень хороший ученик, – похвалила Бриа, когда они присели на покрывало, устремив взгляды в море.
– Спасибо, – сказал Хан. – А ты – хороший учитель.
Они поделили принесенную Ханом еду, и рука об руку пошли гулять по пляжу. Над головой прошмыгнула крошечная ящерка, сверкнув зелено-золотой чешуйкой. Бриа вытянула руку, застыла в неподвижной позе, и крохотное создание опустилось ей на пальцы, оставшись там, и вяло помахивая крылышками на легком ветерке. Хан ухмыльнулся.
– Ты выглядишь… прекрасно…, – сказал он.
– У меня такое чувство, будто весь мир в моих руках, – ответила девушка полушутя. – Этот день… я буду помнить его всегда, Хан.
– В твоих руках этот пляж, – сказал он, улыбаясь – Я дарю его тебе. На сегодня он твой.
Ящерка безо всякой опаски расправила крылья и улетела.
Когда они прогуливались по кромке берега, Хан снова поведал Брие о том, почему решил идти в имперскую Академию.
– Люди смотрят с уважением на имперского офицера, – говорил он. – Меня никто раньше не уважал, но если я поступлю, то все изменится. Я поменяю свою жизнь, Бриа. Мне больше не придется красть, заниматься контрабандой или мошенничать.
От серьезности его голоса на глаза Брии накатились слезы. Она протянула руку и нежно погладила Хана по щеке.
– Временами у меня из-за тебя разрывается сердце, – прошептала она. – Ты пережил такую жестокость, такое предательство…
Хан в ответ коснулся ее щеки, пристально взглянув карими глазами. Ветер растрепал его волосы.
– Но кое-кто меня все же любил, – сказал он. – Давай-ка я расскажу тебе о Дьюланне…
Взявшись за руки, они медленно ступали по песку, и Бриа слушала рассказ Хана о лучшем друге его детства. К тому времени, как они снова дошли до покрывала, между ними повисло молчание.
– На Илезии Гаррис Шрайк почувствовал бы себя как дома, – сказала, наконец, Бриа.
– Стал бы там своим, – холодно согласился Хан. Он присел на покрывало, положил руки на колени и с беспокойным выражением воззрился на море. – Надо было прикончить его, когда была возможность, Бриа. Но… я не смог.
Девушка села напротив него.
– Это потому, что ты порядочный, Хан, – свирепо сказала она. – Ты думаешь, что ты бандит, и ты прав… но ты также и порядочный. Не хладнокровный убийца, как Шрайк. Застрели ты его, – и стал бы не лучше.
Хан повернулся к ней с серьезным видом.
– Ты права, – мягко сказал он. – Порой, когда все так сложно, ты делаешь вещи яснее… лишь несколькими словами. Ты очень… мудрая… девушка…
Бриа не шелохнулась, когда он наклонился и нежно поцеловал ее в щеку. Его губы согревали. Когда он хотел уже отстраниться, она приложила руку к его щеке.
– Не надо.
Хан повернул голову и встретился губами с ее ртом. Он попробовал на вкус морскую соль.
Бриа закрыла глаза, и время для нее остановилось.
После нескольких долгих секунд Хан разорвал поцелуй. Бриа открыла глаза и увидела, что он смотрит прямо на нее.
– Ну как? – шепнул он, чуть задыхаясь. – Понравилось?
У Брии тоже перехватило дыхание.
– Больше, чем понравилось, – прошептала она, обвивая руками шею Хана, чувствуя тепло его обнаженных плеч. Он обнял ее, крепко прижав к себе.
– Очень, очень понравилось…
Она поцеловала его в ответ, и прошло еще очень много времени, прежде чем они заговорили вновь…
13. ВОЗВРАЩЕНИЕ НА КОРЕЛЛИЮ
Весь следующий день Мрров и Мууургх планировали медовый месяц, а Бриа с Хэном готовились к отлету. Прощаясь, Мууургх взял Соло за плечи и очень бережно прижал к себе.
– Я быть… ссскучать по тебе,- сказал тогорянин все еще запинаясь, но уже гораздо лучше обращаясь с общегалактическим языком.- Должно ли тебе уходить? Ты возлюбить Тогора, ты говорить так. Без тебя мне не находить Мрров никогда. Марграв весей Тогоры просссить меня произнести: оссставайссся с Бриа тут навечно, мы приглашаем. Ты смочь охотиться ссс нами. Летать на мос-гот. Мы быть сссчастливы.
Хэн ухмыльнулся:
– И видеть Брию один раз в год? Боюсь, у нас, людей, так не получится. Но за приглашение все равно спасибо. Может, я еще вернусь когда-нибудь, проверю, как вы с Мрров поживаете.
– Хэн сссотворить именно так и сскоро!
Как всегда, под давлением эмоций Мууургх напрочь забывал язык. Тогорянин сгреб пилота в охапку и в порыве чувств оторвал от земли. Хэн тоже постарался обнять друга, надеясь, что останется в живых. Рядом менее экспансивно, но тоже тепло прощались девушки.
– Ты поборешь тягу к Возрадованию,-убеждала подругу бело-рыжая тогорянка,- Я же сумела. Я долго горевала, я жаждала Возрадования, но прошло много дней, и желание сошло на нет, и теперь оно не властно надо мной. И не будет никогда. Знаешь, что я сделала? Я разозлилась на работорговцев. Злость стерла желание.
– Хотела бы я быть такой же сильной, как ты.
– Ты уже такая,- заверила девушку Мрров.- Просто еще не знаешь об этом.
Хэн увел илезианскую яхту в небо Тогоры с искренним сожалением.
– Симпатичный мир,- заметил он, обращаясь к Брие, которая сидела рядом с ним в кресле второго пилота.- И народ здесь хороший.
– Да,- согласилась девушка.- К нам они были добры. А вчерашнего дня я никогда не забуду, проживи я хоть сто лет.
Хэн улыбнулся.
– Я тоже, солнышко. Всю сознательную жизнь мне хотелось сойти по трапу и вести себя как простой человек. Никаких там афер, и о службе безопасности не нужно думать, и контрабанда не жжет карман. Спасибо тебе… теперь я знаю, каково это.
Перед ответной улыбкой он не устоял, наклонился и торопливо чмокнул Брию в щеку.
– Я… это…- тут Хэн смутился, покраснел так, что собственные уши показались ему сигнальными маячками, и заткнулся.
Геройски расправив плечи, он уставился на пульт управления, словно в жизни не видел ничего важнее. Бриа молча сидела рядом и пристально наблюдала, как Хэн делает вычисления для гиперпространственного прыжка, как вводит координаты в навигационный компьютер. А когда звезды растянулись в длинные белые нити – яхта благополучно ушла в прыжок,- девушка развернула кресло и поймала спутника за руку.
– Ну что же ты замолчал? Продолжай. Ты что-то хотел мне сказать?
Попытка сделать вид, что невинен, словно младенец, с треском провалилась. Хэн покраснел еще пуще прежнего.
– Э-э… это ты о чем?
– Ты собирался мне что-то сообщить, а потом вдруг безумно заинтересовался приборами. Видишь, мы уже в гиперпространстве, нечего пялиться на пульт, как будто видишь его впервые в жизни,- девушка улыбнулась.- Я жду.
– Да я тут размышлял… вот… о том, что проголодался! Просто умираю от голода! Давай перекусим.
– Мы ели перед отлетом, меньше часа назад,- напомнила Бриа, завладела второй его рукой и, сколько бы Хэн ни вырывался, отпускать не собиралась.- Признавайся.
– Ну… вот я и говорю, я опять есть хочу!
– Неужели?
– Я… Бриа, конфетка… ну не умею я!
– Умеешь.
– Чего, например?
– Ты умеешь летать. Драться. Всех спасать.
– А… ну да,- Хэн вновь скосил глаза на девушку, и внезапный прилив отваги мгновенно иссяк.- Бриа, я вот тут пытаюсь сказать тебе… сказать, что…
Он откашлялся и уныло подытожил:
– И ничего не получается.
– Я знаю.
Бриа помолчала, поднесла его ладонь к губам.
– Я знаю, Хэн. Я тоже тебя люблю.
Он удивился, перепугался и обрадовался одновременно.
– Правда?
– И давно. Я влюбилась в тебя, когда ты не ушел, хотя я все время гнала тебя.
– Правда? А я и не знал, пока… не знаю я, когда понял. А когда выяснил, то струсил, как дурак. Со мной раньше никогда не случалось ничего подобного.
– Ты никого не любил? Или тебя не любили?
– Все вместе. Дьюланна не считается, она меня правда любила… но это же совсем другое дело!
– Да,- глаза Брии сияли.- Совсем другое. Надеюсь, мы останемся вместе.
Наступила его очередь брать ее за руку.
– Эй! Конечно, мы будем вместе. Я никому не дам разлучить нас. Не дождешься, конфетка!
Хэн проложил курс с таким расчетом, чтобы побыстрее убраться из сектора хаттов, а через три дня, полных блаженного безделья, попасть в систему Корел. Он намеренно тянул время, не признаваясь, что боится возвращаться на Кореллию и знакомиться с родителями Брии. О "гражданской" жизни он ничего не знал, но пребывал в твердой уверенности, что хлопот и проблем с ней не оберешься.
А еще он знал, что, как только они окажутся на Тралусе, придется быстренько подсуетиться. Все было готово к смене документов, но Брию разыскивали т'ланда Тиль и хатты, а они-то знали ее настоящее имя. Поэтому, разжившись кредитками, их следовало тут же спустить.
А еще Хэн хотел дать Брие больше времени на выздоровление. Девушка больше не устраивала истерик, не бегала с паническими криками и не ударялась в рыдания по поводу и без повода, но все еще изнывала от желания Возрадоваться. Несколько раз, проснувшись, Хэн не обнаруживал Брии рядом с собой.
Тогда он отправлялся на поиски, которые обычно заканчивались в рубке, где Бриа, забравшись в кресло второго пилота, глядела в иллюминатор с таким желанием, что Хэн испытывал уколы ревности.
Почему ей недостаточно меня? Почему нельзя просто взять и любить? Ему хотелось, чтобы Бриа была счастлива и уверена в себе, но он видел, что ничего не получается. Он злился и печалился одновременно.
– Уже десять дней прошло! – пристал Хэн к девушке как-то раз.- В чем дело? Я хочу понять, что не так?
Зеленовато-синие.глаза Брии смотрели на него как на пустое место.
– Я не могу объяснить, Хэн. Как будто отобрали часть меня. Я скучаю не по Возрадованию, удовольствию, теплу. Это все в прошлом. Я…- она замолчала и сникла.
Хэн сел в соседнее кресло, взял Брию за руку; ладони у девушки были точно ледышки, и он принялся их отогревать.
– Я здесь,- негромко напомнил он.- И я слушаю.
– И Мрров, и Тероенза… они ошибались, когда утверждали, что только глупцы попадают в ловушку Илезии,- медленно, подбирая каждое слово, заговорила Бриа.- О да, многие паломники действительно – слабые, неуверенные в себе неудачники. Их единственное желание – сбежать от ответственности. Но далеко не все такие. Я знала многих паломников, Хэн.
– Это точно,- поддакнул кореллианин.
– И назвала бы их скорее идеалистами. Наверное так. Они верят во что-то хорошее, в то, что у их жизни есть смысл. Просто ищут не там, их обманули россказнями о Едином и Всех… Но ведь это не означает, что их цель… их стремление верить в высшую силу глупо.
Из ее глаз покатились крупные слезы, и Хэн торопливо кивнул, лишь бы не расстраивать подругу.
– Бриа, конфетка… да не терзайся ты так! Подумаешь, оказалась вера пустышкой, не жить из-за этого, что ли? У тебя есть я, у меня есть ты, а скоро у нас еще и деньги будут. Все хорошо!
– Хэн…- девушка ласково погладила его по щеке кончиками пальцев.- Ты прагматик до мозга костей. Если в тебя не стреляют и не цепляют лучом захвата, жизнь прекрасна и удивительна, так?
Соло обиделся.
– Может, мне возвышенности не хватает, я, знаешь ли, из простых ребят, но это еще не значит, что пень пнем и не понимаю речей. Может быть, было бы весело, если бы существовала эта твоя высшая сила. Мне как-то не довелось в нее поверить. Мне просто больно, когда больно тебе.
– Хэн… как ты не понимаешь, что ты заботишься и защищаешь лишь одного человека. Себя. -~ И тебя,- возразил кореллианин.- И не забывай об этом ни на секунду. Мы команда, солнышко.
– Да,- сказала она.- Мы команда. Но мне в жизни нужно кое-что еще, чем разжиться деньгами и не схватить выстрел. Я хочу большего.
– Тебе на каждый чих нужна причина. Жить не можешь, если идеалы не воплощаются в жизнь.
– Вот именно,- сказала Бриа.- Но я тебя понимаю. Тебя не мучают вопросы о смысле жизни. Возможно, ты очень мудрый человек, Хэн.
– Еще чего? -Соло нахмурился.- Не тупица, это уж точно, но во всяком случае и не философ.
– Ну да. Ты не бродишь с постным видом, размышляя над несправедливостью, коррупцией и невзгодами. Ты принимаешь мир таким, каков он есть, и живешь в нем, не задумываясь над причиной. Верно?
Хэн поразмыслил и неохотно кивнул.
– Наверное… может быть, давным-давно я тоже воображал себя этаким героем, который исправляет вселенское зло и драит крупнозернистой наждачкой дюзы плохим парням, но…- он криво усмехнулся,- но я еще сопли не научился вытирать, а подобные бредни выбили из моей головы. Когда живешь по законам Гарриса Шрайка, очень быстро усваиваешь простой и непреложный факт. Никто не будет за тобой присматривать, это – твоя единоличная забота. Высунешься ради кого-то другого, вот тут башку и снесут начисто.
– А как же Дьюланна?
– Так и знал, что ты на нее повернешь.- Хэн машинально взъерошил волосы на макушке и поморщился.- Дьюланна была другая. Ну да, да, она заботилась обо мне, но она – единственная, Бриа. Единственная, кого вообще интересовало, жив я или умер. Поневоле заделаешься прагматиком.
– Разумеется,- согласилась девушка.- Это естественно.
– Не обо мне речь, между прочим! Ты говорила, что паломники все как на подбор идеалисты. Ты тоже?
Бриа кивнула.
– По-моему, да. Всю свою жизнь я хотела большего, лучшего… Например, мечтала сделать Галактику чище, раз уж я в ней живу. Обнаружив илезианскую колонию, я действительно решила, что их вера – именно то, что мне нужно. Что, поверив и сохранив веру, я сумею изменить вселенную.
Она пожала плечами.
– Очевидно, я выбрала не ту религию.
– Во-во. Но ведь можно верить во что-нибудь другое. Может быть, эта твоя вселенская любовь где-нибудь да существует. Может быть, всего-то и нужно, что отделить ложь от правды.
Бриа встала и, наклонившись, поцеловала Хэна, словно ребенка, в кудлатую макушку.
– Одну правду я знаю,- сказала девушка вскочившему на ноги Соло.- Ты – настоящий. Ты – самый реальный из всех моих знакомых и вообще из всех, кого я когда-либо встречала. Самый живой.
Они поцеловались. Бриа положила голову Хэну на плечо; так они и стояли в молчании, не желая отодвигаться друг от друга. В конце концов Хэн произнес:
– Дьюланна как-то рассказывала, во что она сама верит. Она называла ее силой жизни и утверждала, будто эта штука распределяется между всеми живыми существами и неживыми тоже. Дьюланна в нее верила. Клялась, что эта самая сила существует на самом деле.
– Может быть, я все перепутала? – улыбнулась Бриа.- Наверное, нужно было устроить паломничество на Кашиийк.
– Точно! Как-нибудь смотаемся туда при случае. Я бы хотел увидеть эту планету. Дьюланна говорила, что там очень красиво. А живут они там на деревьях.
– Как здорово…- мечтательно пробормотала Бриа.- Мы с тобой в лесных кронах… Чем бы мы там занимались целый день?
– Уж придумали бы…
Последовавший поцелуй вышел таким страстным, что в ушах зазвенело, а звезды сами собой закружились в хороводе… Э нет, это не от поцелуя в ушах звенит, это сигнал заработал, сообщает, что яхта выходит из гиперпространства. Хэн скривился.
– Кто-то тут говорил о плохом расчете времени, конфетка? Но… потом, ладно?
Бриа улыбнулась.
– Ловлю тебя на слове.
Хэн уже вернулся за пульт и проверял координаты, но урвал секунду, чтобы подарить Брие улыбку, от которой у девушки сладко заныло в груди.
– Жду не дождусь.
"Талисман" совершил посадку на частное поле на Тралусе.
– Какое странное место…- следом за Хэном Бриа спустилась по трапу и теперь в изумлении озиралась по сторонам.
Вокруг теснились корабли всех размеров и модификаций, многие лишь чуть-чуть отличались от проржавевшего хлама, другие выглядели совсем новенькими, только-только со стапелей. Правда, кое-что их все же объединяло – ни названий, ни номеров, ничего. Все тщательно стерто лазерными горелками.
– Оно похоже на кладбище.
– Старые корабли не умирают. Они попадают на стойбище подержанных космических таратаек Правдивого Ториля,- хмыкнул Соло.- Нужна тачка или, наоборот, хочешь от нее избавиться, но не желаешь… э-э… светиться, то идешь прямиком сюда.
У Брии округлились глаза:
– Так они все краденые?
– По большей части,- беззаботно заметил кореллианин. Ты, кажется, забыла, что свой мы тоже не покупали.
Девушка скорчила гримаску.
– Все время стараюсь об этом забыть.
Хэн оглянулся на крошечную хибару в центре просторного летного поля.
– А вот и Правдивый Ториль собственной персоной. Хозяином стойбища был дуро, долговязый, тощий, синекожий и абсолютно лысый гуманоид. Если не считать отсутствия носа, что придавало его лицу скорбное выражение, он был очень похож на человека Хэн шагнул вперед, приветственно поднимая ладонь.
– Доброго тебе дня, путешественник Ториль,- сказал он, помня, что дуро настолько обожают странствовать, что именно так предпочитают себя величать.- Я – Кейл д'Тана, очень рад нашей встрече. А это,- продолжал вдохновенно сочинять пилот,- моя спутница Килория м'Вал.
– И я вам рад,- отозвался дуро.- Доброго вам дня, путники. Есть ли у вас часок, чтобы освежиться и поделиться историями?
По всей Галактике не отыскать лучше рассказчиков, чем дуро, чья идеальная память хранит все истории, когда-либо ими услышанные. Большинство из них коллекционируют рассказы, и Ториль не был исключением.
– Мне жаль,- вздохнул Хэн.- Мы ужасно спешим. Нам нужно успеть на пассажирский лайнер.
– О, я понимаю,- сокрушенно ответил дуро.- И поскольку вы намерены воспользоваться общественным транспортом, прихожу к выводу, что ко мне вы явились продавать, а не покупать.
– Ты прав, путешественник,- не стал возражать Хэн.- И яхта в превосходном состоянии. Очень милая и небольшая. Пара маленьких переделок, и любая обеспеченная семья, которая хочет устроить детишкам незабываемые каникулы, с руками ее оторвет.
– Яхта?
Брие показалось, что Ториль произнес это слово иным, более резким голосом, но уверена она не была.
– Я взгляну и назову цену, путешественник д'Тана.
Хэн проводил покупателя к "Талисману", при виде которого обычно скорбное лицо дуро вытянулось еще больше.
– Позволь показать тебе корабль,- Хэн сделал приглашающий жест в сторону трапа.
– Нет смысла,- дуро покачал лысой синей головой.- Даю пять тысяч и ни кредиткой больше.
Хэн онемел, разинув рот и не в состоянии поверить, что ему только что сделано просто непристойное предложение.
– С ума сошел? – с надеждой полюбопытствовал кореллианин.- Жалкие пять кусков за такую птичку?! Это же грабеж!
Дуро вежливо поклонился.
– Воистину, путешественник Драйго. Второй поклон был адресован Брии.
– И путешественница Тарен,- указав на "Талисман", Правдивый Ториль грустно продолжал: – Я согласен, что стыдно предлагать столь убогую цену за прекрасную яхту. Но больше дать я не в силах. Хатты разыскивают этот корабль… очень рьяно ищут. И в придачу к нему хотят видеть одного изобретательного пилота Викка Драйго, который его угнал.
Хэн отвернулся, и Бриа заметила, как он одними губами беззвучно произнес едкое ругательство, но стоило пилоту вновь посмотреть на Правдивого Ториля, хладнокровие вернулось.
– Ясно,- сказал кореллианин.- Пять тысяч? И не больше?
– Да. Но если ты или твоя подруга расскажете свою историю, то меня даже можно будет убедить немного приподнять цену.
– Прости, дружище, не выйдет,- Хэн досадливо сплюнул.- Лады, пять так пять. По рукам. Наличными.
– Только наличными,- согласился дуро.
Тем же днем "Ианиль Андрус" и его молодая жена "Дреа Андрус" сели на внутрисистемный пассажирский корабль до Кореллии. Внезапное замужество Брию обеспокоило, пришлось заверять девушку, что в сообщении о розыске говорится о незамужних людях. Про себя Хэн боялся не меньше Брии, что хатты их выследят, ведь им была известна фамилия девушки. Хотя, скорее всего, хатты не захотят выносить свои делишки на Илезии на всеобщее обозрение. Оставалось только надеяться, что в открытую их не арестуют. Все равно Хэн не собирался задерживаться на Кореллии надолго.
На родную планету они прибыли ранним вечером и пересели на трансконтинентальный челнок до южного материка, где жила семья Таренов. От станции, по словам Брии, до дома можно было добраться пешком. Оба устали, были грязны с ног до головы и не имели никакой возможности переодеться. Единственный рюкзак был набит сокровищами Тероензы.
– Ну? – поинтересовался Хэн, переминаясь с ноги на ногу и глядя в окно станции на туманные сумерки.- Что теперь? Найдем тихую дыру и забьемся в нее до утра? Или позвоним твоим предкам и порадуем?
– Лучше, наверное, предупредить их,- неуверенно сказала Бриа.- Подожди здесь.
Она попросила у станционного смотрителя комлинк и через несколько минут вернулась, окончательно вымотанная. Хэн торопливо обнял ее.
– Ну, как все прошло?
Бриа с трудом улыбнулась.
– Мама чуть в обморок не упала. Потом устроила мне головомойку,- вздохнула девушка.- Она меня любит, знаю, просто она выбрала странный способ демонстрировать свою любовь. Она желает мне только добра… в своем понимании.
Хэн согласно кивал и впервые в жизни думал, как ему повезло, что никогда не приходилось иметь дела с родителями.
– Ну что, пойдем?
Бриа отрицательно покачала головой.
– Нет, отец заедет за нами. Он будет здесь через минуту. Она не успела договорить, а снаружи донесся звук двигателя. Флаер вел приятной наружности солидный мужчина с седыми волосами.
Стоило ребятам подойти, как водитель выскочил из машины и, смеясь и плача одновременно, обнял дочь. Прошло много времени, прежде чем Хэна удостоили рукопожатием.
– Рад знакомству,- с чувством сказал мужчина.- Я понял из рассказа Брии, что ты спас ее от… от жуткой участи. Что мне сказать? Спасибо тебе. Спасибо… э-э?..
– Соло. Можно Хэн.
Рука у Тарена была крепкая.
– Прошу, называй тогда и меня по имени. Меня зовут Ренн.
– Хорошо.
Поездка оказалась действительно короткой. Они миновали несколько украшенных ворот, спустились по дороге, на которой не было видно ни одного дома. Хэн глазел по сторонам и приметил высокий забор вроде тех, которые он привык преодолевать в дни воровской юности.
– Не много народа здесь живет,- заметил он.
– О да, эта земля принадлежит нам,- небрежно пояснил Ренн Тарен.- Купил ее несколько лет назад, чтобы отделиться от соседей. Люблю, знаешь ли, чтобы никто не лез в мою жизнь.
– Я быть… ссскучать по тебе,- сказал тогорянин все еще запинаясь, но уже гораздо лучше обращаясь с общегалактическим языком.- Должно ли тебе уходить? Ты возлюбить Тогора, ты говорить так. Без тебя мне не находить Мрров никогда. Марграв весей Тогоры просссить меня произнести: оссставайссся с Бриа тут навечно, мы приглашаем. Ты смочь охотиться ссс нами. Летать на мос-гот. Мы быть сссчастливы.
Хэн ухмыльнулся:
– И видеть Брию один раз в год? Боюсь, у нас, людей, так не получится. Но за приглашение все равно спасибо. Может, я еще вернусь когда-нибудь, проверю, как вы с Мрров поживаете.
– Хэн сссотворить именно так и сскоро!
Как всегда, под давлением эмоций Мууургх напрочь забывал язык. Тогорянин сгреб пилота в охапку и в порыве чувств оторвал от земли. Хэн тоже постарался обнять друга, надеясь, что останется в живых. Рядом менее экспансивно, но тоже тепло прощались девушки.
– Ты поборешь тягу к Возрадованию,-убеждала подругу бело-рыжая тогорянка,- Я же сумела. Я долго горевала, я жаждала Возрадования, но прошло много дней, и желание сошло на нет, и теперь оно не властно надо мной. И не будет никогда. Знаешь, что я сделала? Я разозлилась на работорговцев. Злость стерла желание.
– Хотела бы я быть такой же сильной, как ты.
– Ты уже такая,- заверила девушку Мрров.- Просто еще не знаешь об этом.
Хэн увел илезианскую яхту в небо Тогоры с искренним сожалением.
– Симпатичный мир,- заметил он, обращаясь к Брие, которая сидела рядом с ним в кресле второго пилота.- И народ здесь хороший.
– Да,- согласилась девушка.- К нам они были добры. А вчерашнего дня я никогда не забуду, проживи я хоть сто лет.
Хэн улыбнулся.
– Я тоже, солнышко. Всю сознательную жизнь мне хотелось сойти по трапу и вести себя как простой человек. Никаких там афер, и о службе безопасности не нужно думать, и контрабанда не жжет карман. Спасибо тебе… теперь я знаю, каково это.
Перед ответной улыбкой он не устоял, наклонился и торопливо чмокнул Брию в щеку.
– Я… это…- тут Хэн смутился, покраснел так, что собственные уши показались ему сигнальными маячками, и заткнулся.
Геройски расправив плечи, он уставился на пульт управления, словно в жизни не видел ничего важнее. Бриа молча сидела рядом и пристально наблюдала, как Хэн делает вычисления для гиперпространственного прыжка, как вводит координаты в навигационный компьютер. А когда звезды растянулись в длинные белые нити – яхта благополучно ушла в прыжок,- девушка развернула кресло и поймала спутника за руку.
– Ну что же ты замолчал? Продолжай. Ты что-то хотел мне сказать?
Попытка сделать вид, что невинен, словно младенец, с треском провалилась. Хэн покраснел еще пуще прежнего.
– Э-э… это ты о чем?
– Ты собирался мне что-то сообщить, а потом вдруг безумно заинтересовался приборами. Видишь, мы уже в гиперпространстве, нечего пялиться на пульт, как будто видишь его впервые в жизни,- девушка улыбнулась.- Я жду.
– Да я тут размышлял… вот… о том, что проголодался! Просто умираю от голода! Давай перекусим.
– Мы ели перед отлетом, меньше часа назад,- напомнила Бриа, завладела второй его рукой и, сколько бы Хэн ни вырывался, отпускать не собиралась.- Признавайся.
– Ну… вот я и говорю, я опять есть хочу!
– Неужели?
– Я… Бриа, конфетка… ну не умею я!
– Умеешь.
– Чего, например?
– Ты умеешь летать. Драться. Всех спасать.
– А… ну да,- Хэн вновь скосил глаза на девушку, и внезапный прилив отваги мгновенно иссяк.- Бриа, я вот тут пытаюсь сказать тебе… сказать, что…
Он откашлялся и уныло подытожил:
– И ничего не получается.
– Я знаю.
Бриа помолчала, поднесла его ладонь к губам.
– Я знаю, Хэн. Я тоже тебя люблю.
Он удивился, перепугался и обрадовался одновременно.
– Правда?
– И давно. Я влюбилась в тебя, когда ты не ушел, хотя я все время гнала тебя.
– Правда? А я и не знал, пока… не знаю я, когда понял. А когда выяснил, то струсил, как дурак. Со мной раньше никогда не случалось ничего подобного.
– Ты никого не любил? Или тебя не любили?
– Все вместе. Дьюланна не считается, она меня правда любила… но это же совсем другое дело!
– Да,- глаза Брии сияли.- Совсем другое. Надеюсь, мы останемся вместе.
Наступила его очередь брать ее за руку.
– Эй! Конечно, мы будем вместе. Я никому не дам разлучить нас. Не дождешься, конфетка!
***
Хэн проложил курс с таким расчетом, чтобы побыстрее убраться из сектора хаттов, а через три дня, полных блаженного безделья, попасть в систему Корел. Он намеренно тянул время, не признаваясь, что боится возвращаться на Кореллию и знакомиться с родителями Брии. О "гражданской" жизни он ничего не знал, но пребывал в твердой уверенности, что хлопот и проблем с ней не оберешься.
А еще он знал, что, как только они окажутся на Тралусе, придется быстренько подсуетиться. Все было готово к смене документов, но Брию разыскивали т'ланда Тиль и хатты, а они-то знали ее настоящее имя. Поэтому, разжившись кредитками, их следовало тут же спустить.
А еще Хэн хотел дать Брие больше времени на выздоровление. Девушка больше не устраивала истерик, не бегала с паническими криками и не ударялась в рыдания по поводу и без повода, но все еще изнывала от желания Возрадоваться. Несколько раз, проснувшись, Хэн не обнаруживал Брии рядом с собой.
Тогда он отправлялся на поиски, которые обычно заканчивались в рубке, где Бриа, забравшись в кресло второго пилота, глядела в иллюминатор с таким желанием, что Хэн испытывал уколы ревности.
Почему ей недостаточно меня? Почему нельзя просто взять и любить? Ему хотелось, чтобы Бриа была счастлива и уверена в себе, но он видел, что ничего не получается. Он злился и печалился одновременно.
– Уже десять дней прошло! – пристал Хэн к девушке как-то раз.- В чем дело? Я хочу понять, что не так?
Зеленовато-синие.глаза Брии смотрели на него как на пустое место.
– Я не могу объяснить, Хэн. Как будто отобрали часть меня. Я скучаю не по Возрадованию, удовольствию, теплу. Это все в прошлом. Я…- она замолчала и сникла.
Хэн сел в соседнее кресло, взял Брию за руку; ладони у девушки были точно ледышки, и он принялся их отогревать.
– Я здесь,- негромко напомнил он.- И я слушаю.
– И Мрров, и Тероенза… они ошибались, когда утверждали, что только глупцы попадают в ловушку Илезии,- медленно, подбирая каждое слово, заговорила Бриа.- О да, многие паломники действительно – слабые, неуверенные в себе неудачники. Их единственное желание – сбежать от ответственности. Но далеко не все такие. Я знала многих паломников, Хэн.
– Это точно,- поддакнул кореллианин.
– И назвала бы их скорее идеалистами. Наверное так. Они верят во что-то хорошее, в то, что у их жизни есть смысл. Просто ищут не там, их обманули россказнями о Едином и Всех… Но ведь это не означает, что их цель… их стремление верить в высшую силу глупо.
Из ее глаз покатились крупные слезы, и Хэн торопливо кивнул, лишь бы не расстраивать подругу.
– Бриа, конфетка… да не терзайся ты так! Подумаешь, оказалась вера пустышкой, не жить из-за этого, что ли? У тебя есть я, у меня есть ты, а скоро у нас еще и деньги будут. Все хорошо!
– Хэн…- девушка ласково погладила его по щеке кончиками пальцев.- Ты прагматик до мозга костей. Если в тебя не стреляют и не цепляют лучом захвата, жизнь прекрасна и удивительна, так?
Соло обиделся.
– Может, мне возвышенности не хватает, я, знаешь ли, из простых ребят, но это еще не значит, что пень пнем и не понимаю речей. Может быть, было бы весело, если бы существовала эта твоя высшая сила. Мне как-то не довелось в нее поверить. Мне просто больно, когда больно тебе.
– Хэн… как ты не понимаешь, что ты заботишься и защищаешь лишь одного человека. Себя. -~ И тебя,- возразил кореллианин.- И не забывай об этом ни на секунду. Мы команда, солнышко.
– Да,- сказала она.- Мы команда. Но мне в жизни нужно кое-что еще, чем разжиться деньгами и не схватить выстрел. Я хочу большего.
– Тебе на каждый чих нужна причина. Жить не можешь, если идеалы не воплощаются в жизнь.
– Вот именно,- сказала Бриа.- Но я тебя понимаю. Тебя не мучают вопросы о смысле жизни. Возможно, ты очень мудрый человек, Хэн.
– Еще чего? -Соло нахмурился.- Не тупица, это уж точно, но во всяком случае и не философ.
– Ну да. Ты не бродишь с постным видом, размышляя над несправедливостью, коррупцией и невзгодами. Ты принимаешь мир таким, каков он есть, и живешь в нем, не задумываясь над причиной. Верно?
Хэн поразмыслил и неохотно кивнул.
– Наверное… может быть, давным-давно я тоже воображал себя этаким героем, который исправляет вселенское зло и драит крупнозернистой наждачкой дюзы плохим парням, но…- он криво усмехнулся,- но я еще сопли не научился вытирать, а подобные бредни выбили из моей головы. Когда живешь по законам Гарриса Шрайка, очень быстро усваиваешь простой и непреложный факт. Никто не будет за тобой присматривать, это – твоя единоличная забота. Высунешься ради кого-то другого, вот тут башку и снесут начисто.
– А как же Дьюланна?
– Так и знал, что ты на нее повернешь.- Хэн машинально взъерошил волосы на макушке и поморщился.- Дьюланна была другая. Ну да, да, она заботилась обо мне, но она – единственная, Бриа. Единственная, кого вообще интересовало, жив я или умер. Поневоле заделаешься прагматиком.
– Разумеется,- согласилась девушка.- Это естественно.
– Не обо мне речь, между прочим! Ты говорила, что паломники все как на подбор идеалисты. Ты тоже?
Бриа кивнула.
– По-моему, да. Всю свою жизнь я хотела большего, лучшего… Например, мечтала сделать Галактику чище, раз уж я в ней живу. Обнаружив илезианскую колонию, я действительно решила, что их вера – именно то, что мне нужно. Что, поверив и сохранив веру, я сумею изменить вселенную.
Она пожала плечами.
– Очевидно, я выбрала не ту религию.
– Во-во. Но ведь можно верить во что-нибудь другое. Может быть, эта твоя вселенская любовь где-нибудь да существует. Может быть, всего-то и нужно, что отделить ложь от правды.
Бриа встала и, наклонившись, поцеловала Хэна, словно ребенка, в кудлатую макушку.
– Одну правду я знаю,- сказала девушка вскочившему на ноги Соло.- Ты – настоящий. Ты – самый реальный из всех моих знакомых и вообще из всех, кого я когда-либо встречала. Самый живой.
Они поцеловались. Бриа положила голову Хэну на плечо; так они и стояли в молчании, не желая отодвигаться друг от друга. В конце концов Хэн произнес:
– Дьюланна как-то рассказывала, во что она сама верит. Она называла ее силой жизни и утверждала, будто эта штука распределяется между всеми живыми существами и неживыми тоже. Дьюланна в нее верила. Клялась, что эта самая сила существует на самом деле.
– Может быть, я все перепутала? – улыбнулась Бриа.- Наверное, нужно было устроить паломничество на Кашиийк.
– Точно! Как-нибудь смотаемся туда при случае. Я бы хотел увидеть эту планету. Дьюланна говорила, что там очень красиво. А живут они там на деревьях.
– Как здорово…- мечтательно пробормотала Бриа.- Мы с тобой в лесных кронах… Чем бы мы там занимались целый день?
– Уж придумали бы…
Последовавший поцелуй вышел таким страстным, что в ушах зазвенело, а звезды сами собой закружились в хороводе… Э нет, это не от поцелуя в ушах звенит, это сигнал заработал, сообщает, что яхта выходит из гиперпространства. Хэн скривился.
– Кто-то тут говорил о плохом расчете времени, конфетка? Но… потом, ладно?
Бриа улыбнулась.
– Ловлю тебя на слове.
Хэн уже вернулся за пульт и проверял координаты, но урвал секунду, чтобы подарить Брие улыбку, от которой у девушки сладко заныло в груди.
– Жду не дождусь.
***
"Талисман" совершил посадку на частное поле на Тралусе.
– Какое странное место…- следом за Хэном Бриа спустилась по трапу и теперь в изумлении озиралась по сторонам.
Вокруг теснились корабли всех размеров и модификаций, многие лишь чуть-чуть отличались от проржавевшего хлама, другие выглядели совсем новенькими, только-только со стапелей. Правда, кое-что их все же объединяло – ни названий, ни номеров, ничего. Все тщательно стерто лазерными горелками.
– Оно похоже на кладбище.
– Старые корабли не умирают. Они попадают на стойбище подержанных космических таратаек Правдивого Ториля,- хмыкнул Соло.- Нужна тачка или, наоборот, хочешь от нее избавиться, но не желаешь… э-э… светиться, то идешь прямиком сюда.
У Брии округлились глаза:
– Так они все краденые?
– По большей части,- беззаботно заметил кореллианин. Ты, кажется, забыла, что свой мы тоже не покупали.
Девушка скорчила гримаску.
– Все время стараюсь об этом забыть.
Хэн оглянулся на крошечную хибару в центре просторного летного поля.
– А вот и Правдивый Ториль собственной персоной. Хозяином стойбища был дуро, долговязый, тощий, синекожий и абсолютно лысый гуманоид. Если не считать отсутствия носа, что придавало его лицу скорбное выражение, он был очень похож на человека Хэн шагнул вперед, приветственно поднимая ладонь.
– Доброго тебе дня, путешественник Ториль,- сказал он, помня, что дуро настолько обожают странствовать, что именно так предпочитают себя величать.- Я – Кейл д'Тана, очень рад нашей встрече. А это,- продолжал вдохновенно сочинять пилот,- моя спутница Килория м'Вал.
– И я вам рад,- отозвался дуро.- Доброго вам дня, путники. Есть ли у вас часок, чтобы освежиться и поделиться историями?
По всей Галактике не отыскать лучше рассказчиков, чем дуро, чья идеальная память хранит все истории, когда-либо ими услышанные. Большинство из них коллекционируют рассказы, и Ториль не был исключением.
– Мне жаль,- вздохнул Хэн.- Мы ужасно спешим. Нам нужно успеть на пассажирский лайнер.
– О, я понимаю,- сокрушенно ответил дуро.- И поскольку вы намерены воспользоваться общественным транспортом, прихожу к выводу, что ко мне вы явились продавать, а не покупать.
– Ты прав, путешественник,- не стал возражать Хэн.- И яхта в превосходном состоянии. Очень милая и небольшая. Пара маленьких переделок, и любая обеспеченная семья, которая хочет устроить детишкам незабываемые каникулы, с руками ее оторвет.
– Яхта?
Брие показалось, что Ториль произнес это слово иным, более резким голосом, но уверена она не была.
– Я взгляну и назову цену, путешественник д'Тана.
Хэн проводил покупателя к "Талисману", при виде которого обычно скорбное лицо дуро вытянулось еще больше.
– Позволь показать тебе корабль,- Хэн сделал приглашающий жест в сторону трапа.
– Нет смысла,- дуро покачал лысой синей головой.- Даю пять тысяч и ни кредиткой больше.
Хэн онемел, разинув рот и не в состоянии поверить, что ему только что сделано просто непристойное предложение.
– С ума сошел? – с надеждой полюбопытствовал кореллианин.- Жалкие пять кусков за такую птичку?! Это же грабеж!
Дуро вежливо поклонился.
– Воистину, путешественник Драйго. Второй поклон был адресован Брии.
– И путешественница Тарен,- указав на "Талисман", Правдивый Ториль грустно продолжал: – Я согласен, что стыдно предлагать столь убогую цену за прекрасную яхту. Но больше дать я не в силах. Хатты разыскивают этот корабль… очень рьяно ищут. И в придачу к нему хотят видеть одного изобретательного пилота Викка Драйго, который его угнал.
Хэн отвернулся, и Бриа заметила, как он одними губами беззвучно произнес едкое ругательство, но стоило пилоту вновь посмотреть на Правдивого Ториля, хладнокровие вернулось.
– Ясно,- сказал кореллианин.- Пять тысяч? И не больше?
– Да. Но если ты или твоя подруга расскажете свою историю, то меня даже можно будет убедить немного приподнять цену.
– Прости, дружище, не выйдет,- Хэн досадливо сплюнул.- Лады, пять так пять. По рукам. Наличными.
– Только наличными,- согласился дуро.
***
Тем же днем "Ианиль Андрус" и его молодая жена "Дреа Андрус" сели на внутрисистемный пассажирский корабль до Кореллии. Внезапное замужество Брию обеспокоило, пришлось заверять девушку, что в сообщении о розыске говорится о незамужних людях. Про себя Хэн боялся не меньше Брии, что хатты их выследят, ведь им была известна фамилия девушки. Хотя, скорее всего, хатты не захотят выносить свои делишки на Илезии на всеобщее обозрение. Оставалось только надеяться, что в открытую их не арестуют. Все равно Хэн не собирался задерживаться на Кореллии надолго.
На родную планету они прибыли ранним вечером и пересели на трансконтинентальный челнок до южного материка, где жила семья Таренов. От станции, по словам Брии, до дома можно было добраться пешком. Оба устали, были грязны с ног до головы и не имели никакой возможности переодеться. Единственный рюкзак был набит сокровищами Тероензы.
– Ну? – поинтересовался Хэн, переминаясь с ноги на ногу и глядя в окно станции на туманные сумерки.- Что теперь? Найдем тихую дыру и забьемся в нее до утра? Или позвоним твоим предкам и порадуем?
– Лучше, наверное, предупредить их,- неуверенно сказала Бриа.- Подожди здесь.
Она попросила у станционного смотрителя комлинк и через несколько минут вернулась, окончательно вымотанная. Хэн торопливо обнял ее.
– Ну, как все прошло?
Бриа с трудом улыбнулась.
– Мама чуть в обморок не упала. Потом устроила мне головомойку,- вздохнула девушка.- Она меня любит, знаю, просто она выбрала странный способ демонстрировать свою любовь. Она желает мне только добра… в своем понимании.
Хэн согласно кивал и впервые в жизни думал, как ему повезло, что никогда не приходилось иметь дела с родителями.
– Ну что, пойдем?
Бриа отрицательно покачала головой.
– Нет, отец заедет за нами. Он будет здесь через минуту. Она не успела договорить, а снаружи донесся звук двигателя. Флаер вел приятной наружности солидный мужчина с седыми волосами.
Стоило ребятам подойти, как водитель выскочил из машины и, смеясь и плача одновременно, обнял дочь. Прошло много времени, прежде чем Хэна удостоили рукопожатием.
– Рад знакомству,- с чувством сказал мужчина.- Я понял из рассказа Брии, что ты спас ее от… от жуткой участи. Что мне сказать? Спасибо тебе. Спасибо… э-э?..
– Соло. Можно Хэн.
Рука у Тарена была крепкая.
– Прошу, называй тогда и меня по имени. Меня зовут Ренн.
– Хорошо.
Поездка оказалась действительно короткой. Они миновали несколько украшенных ворот, спустились по дороге, на которой не было видно ни одного дома. Хэн глазел по сторонам и приметил высокий забор вроде тех, которые он привык преодолевать в дни воровской юности.
– Не много народа здесь живет,- заметил он.
– О да, эта земля принадлежит нам,- небрежно пояснил Ренн Тарен.- Купил ее несколько лет назад, чтобы отделиться от соседей. Люблю, знаешь ли, чтобы никто не лез в мою жизнь.