Крофтс Фриман Виллс. Смерть на рельсах

   Обрывок чертежа изображал разрезы номер сорок восемь и сорок девять. Парри, недоумевая, открыл нужную страницу. В книге все было на месте.
   Парри рассмеялся.
   – Смотри, разиня, – сказал он, – это обрывок вашей копии!
   – Нет, не нашей, – возразил Лоуэлл. – Я первым делом проверил наши чертежи. Наша страница тоже в целости.
   Парри пожал плечами.
   – Что ж, все понятно: просто кто-то сделал третью копию, о которой мы не знали, только и всего.
   – Я не в курсе этого.
   – И я не в курсе.
   Лоуэлл по-прежнему был озабочен.
   – Взгляни-ка, Парри, – сказал он, – выходит, Акерли подписал чертеж дважды?
   – А? Что ты имеешь в виду?
   – Надпись карандашом о местоположении моста девятьсот восемьдесят шесть.
   Парри изменился в лице. Для сравнения он положил обрывок чертежа рядом с разворотом книги.
   – Боже мой! – воскликнул он. На обоих чертежах была надпись, сделанная одной и той же рукой и точно на том же месте. Обе записи были одинаковы, словно на фотокопии.
   – Взгляни-ка на это, – наконец сказал Парри.
   В центральной части чертежа была запись, сделанная рукой Брэгга:
   На отметке «сорок восемь футов пятьдесят шесть дюймов» устроить водоотвод.
   Обрыв на фрагменте чертежа проходил по слову «водоотвод» так, что ясно читалась вторая половина слова – «отвод».
   – Получается, Акерли дважды сделал одну и ту же запись? – повторил Лоуэлл.
   – Это вполне могло случиться, если они что-то меняли на чертеже. Но странно, что две записи настолько похожи. Знаешь, Лоуэлл, я тут чего-то недопонимаю. Кто-то сделал точный дубликат, но для чего?
   Оба плана выглядели совершенно одинаковыми, за единственным исключением. Оба были подцвечены слабым красным цветом, обычным для обозначения выемки. Но на плане в книге был обозначен ярко-красным цветом грунт, вынутый к определенным датам, а на обрывке чертежа он не был обозначен.
   Вдруг Парри воскликнул:
   – Смотри-ка! – и ткнул пальцем. – Они не одинаковые! И они не являются копиями с одного оригинала. Посмотри на цифры уровня земли по осевой линии!
   И действительно, на обрывке чертежа уровень земли по осевой линии был для сорок восьмого разреза – пятьдесят два фута семьдесят четыре дюйма, а в книге – пятьдесят три фута семьдесят четыре дюйма; а для разреза номер сорок девять – соответственно пятьдесят футов двадцать шесть дюймов и пятьдесят один фут двадцать шесть дюймов.
   – Давай сверим все остальное, – предложил Лоуэлл.
   Так они и сделали. Лоуэлл считывал цифры с обрывка чертежа, Парри сверял их по книге. Затем они озадаченно переглянулись.
   Все данные совпадали, за исключением заниженного уровня земли по осевой линии. На обрывке в обоих разрезах был проставлен уровень, заниженный на один фут. Более того, на обоих чертежах были иначе проведены и линии земной поверхности – в соответствии с проставленными значениями.
   – Что бы это значило? – недоуменно сказал Лоуэлл.
   – Ей-богу, не пойму сам.
   Оба задумались. Наступило молчание. Потом Парри спросил:
   – А какие цифры в твоей книге?
   – Не знаю, – ответил Лоуэлл. – Надо посмотреть. Я мигом.
   Через несколько минут он вернулся с книгой.
   – Цифры те же, что и в вашей книге, – протянул он.
   – Очень странно, – озадаченно сказал Парри. – Разрази меня гром, если я понимаю, в чем тут дело.
   – Я бы и внимания на него не обратил, если бы не пометка, сделанная карандашом, – сказал Лоуэлл. – Но что-то здесь не так.
   – Да ничего здесь нет, – произнес Парри. – Я понял, что произошло. Чертеж для этих разрезов был сделан с ошибкой и вместо него начертили новый. А старый вместо того, чтобы уничтожить, завалялся где-то и оказался в столе у Кэри. Кто-то просто развлекался, от нечего делать копируя надписи – точно так же, как иногда рисуешь всякую белиберду на чем попало.
   Лоуэлл вздохнул с облегчением.
   – Похоже на то, – нехотя произнес он и затем более живо: – Конечно, так оно и было. Забавно, что этот бракованный чертеж валялся здесь столько времени.
   – Это не так уж забавно, как может показаться, – сказал Парри. – Мы с тобой работаем по книге, ведь правда? Слава богу, что он не попал в книгу. Тогда он исказил бы всю картину.
   – Да, так вполне могло случиться, – согласился с ним Лоуэлл. – А мне это показалось забавным. На самом деле хорошо, что мы с этим разобрались, да, Парри? – спросил он нервно. – Кстати… знаешь… может, ты слышал… хм… Бренда и я… мы решили пожениться.
   Парри вскочил.
   – Прекрасно, старина! – радостно воскликнул он и затряс его руку. – Поздравляю тебя, и все такое. Она замечательная девушка. Я чертовски рад за вас обоих. Знаешь, – он вновь подошел к шкафу, – мы должны это отметить.
   Он достал бутылку виски и два стаканчика, и они торжественно выпили за помолвку Лоуэлла. Парри никогда не злоупотреблял спиртным, просто он был искренне рад за своего коллегу. А бутылка с виски хранилась в шкафу специально для посетителей, ради особых случаев, таких, как этот.
   – Я лучше пойду, – сказал Лоуэлл, когда они выпили. – Не хочу, чтобы тебя обнаружили на полу в бесчувственном состоянии.
   Он ушел. Парри начал обводить свой чертеж тушью. Это была легкая работа, не требующая сосредоточенности, и его мысли унеслись далеко отсюда. Сначала он думал о Лоуэлле с Брендой, затем вернулся к находке обрывка чертежа. В конце концов он поднял трубку, позвонил в головной, офис компании в Лидмуте и попросил позвать Брэгга.
   – Послушай, Брэгг, – сказал он, услышав его голос. – Раз уж ты там, пожалуйста, сделай одну вещь. Лоуэлл попросил уточнить цифры уровня земли по осевой линии на разрезах сорок восемь и сорок девять. Возможно, в наши чертежи вкралась ошибка. Взгляни на цифры в оригиналах… Да, не на фотокопиях. И запиши точные цифры. Уже пишешь? Ха-ха, ты здесь прав… Что?.. Да, что-то странное. Долго объяснять по телефону. Расскажу, когда вернешься. Пока.
   Парри закончил обводку, перекусил и подготовил папку документов для головного офиса. Дальнейшие дела требовали присутствия Брэгга. Ожидая его, Парри раскурил трубку, протянул ноги к печке и раскрыл газету.
   Наконец появился Брэгг.
   – Привет, молодой Парри. Как обычно, весь в работе? Ты ведь знаешь: если не будешь беречь себя, так и надорваться недолго, – пошутил он.
   Парри не спеша поднялся.
   – Да ну тебя, Брэгг. Вечно ты некстати. Я как раз дошел до самого интересного: при трупе был обнаружен героин!
   – Ты мне расскажешь об этом по дороге. Бумаги Нельсона ты захватил?
   – Ага, и бумаги Меллона о задержке в три сорок пять, и письма об осыпании берега в Каннан-Каттинг из-за наших кольев, и еще два-три письма, тоже о пустяках.
   – Хорошо, тогда пошли.
   – Ты записал цифры уровня земной поверхности по осевой?
   – Записал. А что там такое?
   – Ну и какие там цифры. Брэгг?
   Брэгг достал из кармана записную книжку и начал листать ее.
   – Какая таинственность!.. Ага, вот они. Уровень земной поверхности по осевой линии для разреза сорок восемь – пятьдесят два фута семьдесят четыре дюйма, для разреза сорок девять – пятьдесят футов двадцать шесть дюймов. Ну что, ты доволен?
   Именно такие цифры значились на обрывке чертежа, но не в книге! Вместо ответа Парри молча раскрыл перед Брэггом книгу.
   – Ну, что там? – рассеянно спросил Брэгг.
   Но Парри не ответил, и он вгляделся в чертеж более пристально, затем сверился с записной книжкой и тихо присвистнул.
   – Описка, да? Придется исправить. Думаю, в дальнейшем нам следует быть более внимательными.
   – Тут еще кое-что, Брэгг, – не унимался Парри. – Взгляни-ка, как изображена линия земной поверхности в обоих случаях.
   – Линия земной поверхности… Господи боже! Что я вижу? Видимо, кто-то просто ошибся и вычертил линию неправильно. Такое и раньше нередко случалось в строительных конторах.
   Вместо ответа Парри достал обрывок чертежа и положил на стол.
   – Это еще что? – сказал Брэгг. – Ага, это правильный план. Где ты его взял?
   – Лоуэлл нашел его в одном из ящиков письменного стола Кэри.
   – Как он там оказался? Наверное, случайно попал в папки, которые мы ему передавали. Не вижу особых причин для беспокойства, Парри. Что тебя озадачило?
   – Вот эти пометки, которые сделал своей рукой Акерли, – ткнул пальцем Парри. – Мог он подписать чертеж Дважды?
   Брэгг нетерпеливо отмахнулся от него:
   – Ну конечно мог. Он часто делал пометки на испорченных листах. Ему вернули чертеж на переделку. Естественно, он заново сделал все надписи перед тем, как уничтожить старый.
   – И ты тоже заново надписывал его?
   – А? О чем ты?
   Парри указал на вторую часть слова «водоотвод», ясно читаемую на обрывке чертежа и написанную почерком Брэгга.
   Сначала Брэгг удивился. Он сложил оба чертежа и тщательно сверил их.
   – Забавно! – сказал он наконец. – Видимо, кто-то хотел скрыть внесенные изменения и скопировал надписи, чтобы не привлекать внимания. Кто-то допустил ошибку и хотел исправить ее, не выдавая свой промах. Конечно, это ужасно глупо. Нет ничего зазорного в том, что мы иногда ошибаемся, тем более если человек сам обнаружил свою ошибку и исправил се. Я все проверю, как только мы вернемся. Но дело-то пустяковое. Ошибка на фут в двух разрезах при таком объеме работ – ни то ни се, как сказал бы бедняга Кэри. Дай-ка мне этот обрывок. Ну вот, с этим покончено, теперь пошли.
   Они прошлись до Редчерча, проверяя ход работ, разговаривая с урядниками и десятниками, попутно решая массу мелких текущих проблем, возникающих буквально на глазах в ходе строительства, выслушивали сетования окрестных фермеров, успевая в перерывах еще и поболтать.
   В Редчерче они расстались. Брэгг поехал в Лидмут, а Парри с кучей заметок вернулся в Уитнесс. Их разбор он решил отложить на следующий день, просмотрев лишь наиболее срочные.
   На следующее утро ему позвонил Брэгг.
   – Вот что, молодой Парри, подъезжай сюда в офис и захвати с собой все разрезы.
   – Прямо сейчас?
   – Да.
   Парри взглянул на часы.
   – Я буду в десять пятьдесят.
   – Хорошо.
   Приехав в Лидмут, Парри прошел с платформы номер один в арку и одолел пару пролетов темной крутой лестницы. Она привела его в коридор с застекленной крышей, по обе стороны которого шли двери. Он зашел в одну из них, оказавшись в просторной комнате с окном во всю стену. Перед окном стоял большой письменный стол, рассчитанный на три рабочих места для чертежников. Два места из трех были заняты молодыми людьми. В камине горел огонь, в воздухе висел дым.
   – Боже! – воскликнул Парри. – Что за атмосфера! Вы что, никогда не проветриваете комнату?
   – А тебя сюда звали? – огрызнулся ближайший чертежник. – И без тебя тошно.
   – Если бы я не заглядывал к вам, вы бы тут вообще закисли. Брэгг там?
   – Да, но с ним старина Хорниман, – ответил второй. – А чего это ты приперся? Мы думали, что хоть теперь отдохнем от твоего общества.
   – Да уж, у вас тут элита подобралась, – заметил Парри, вешая свое пальто. – Очередной гениальный проект, Болтон? – сказал он, заглядывая через плечо ближайшему чертежнику.
   – Ничего особенного, просто новый пешеходный мост для Лидватера.
   – Все как обычно?
   – Нет. Взгляни, вот ступеньки, – и Болтон углубился в описание своего проекта, которым он явно очень гордился.
   Парри заинтересовался, и они обсудили требования к движению в Лидватере, пока из-за двери не выглянул Брэгг – посмотреть, не появился ли Парри.
   – Можете чем-нибудь заняться, пока я буду занят, – сказал Парри и отправился вслед за Брэггом в соседний кабинет.
   Брэгг закрыл за ними дверь.
   – Вчера вечером я никак не мог заснуть и размышлял об этом случае с разрезами, – сказал он, доставая свой портсигар. – Я склонен согласиться с тобой, что здесь что-то нечисто. Я подумал, не просмотреть ли нам на всякий случай еще парочку-другую страниц.
   Парри кивнул.
   – Хорошо. Но зачем? Ведь это незначительная ошибка, как ты сказал вчера.
   – Да, действительно, – ответил Брэгг. – Я и сейчас так думаю. Но все равно, не помешает просмотреть другие разрезы, чтобы уж быть уверенным, что больше ошибок нет.
   – Хорошо, – повторил Парри. – Начнем по порядку, с первого разреза?
   – Да. Здесь у нас наши копии. Сначала проверим уровень земной поверхности по осевой линии. Ты будешь читать цифры, а я сверять.
   После Редчерча строящаяся железнодорожная линия около полумили шла практически по самой поверхности земли. Для этого участка на одном чертеже умещалось от четырех до шести разрезов. Парри начал с первого разреза и остановился, дойдя до двадцать четвертого.
   – Прошли две дюжины, – заметил он. – Все в порядке. Думаешь, есть смысл продолжать?
   – Давай-ка еще посмотрим, – решил Брэгг.
   Парри двинулся дальше. Уровень земли начал повышаться, и железная дорога ушла в выемку. Двадцать пятый разрез был в порядке, двадцать шестой тоже, а на двадцать седьмом Брэгг остановил Парри.
   – Прочти-ка еще раз, – спокойно произнес он.
   – Двадцать седьмой: тридцать восемь точка два девять.
   Брэгг с подозрением взглянул на Парри.
   – Двадцать седьмой: тридцать семь точка два девять, – произнес он. – Вот что, Парри, мне это не нравится. И здесь расхождение. – Он беспокойно шевельнулся. – Меня всегда это слегка беспокоило, знаешь ли, – продолжил он. – Однако не будем торопиться с выводами. Продолжай и отмечай расхождения.
   Парри был поражен их новым открытием, затем продолжил читать.
   – Двадцать восемь: сорок точка один семь.
   – Двадцать восемь: тридцать девять точка один семь. Расхождение. Продолжай.
   Дальше выяснилось, что в каждом из шести следующих разрезов, с двадцать девятого по тридцать четвертый включительно, вкралась ошибка на фут. Брэгг выглядел озабоченным.
   – Продолжай, – сказал он, когда Парри остановился, чтобы выразить свои чувства.
   – Тридцать пять: пятьдесят три точка два один.
   Брэгг слегка задохнулся и изумленно воскликнул:
   – Боже мой! Тридцать пять: пятьдесят один точка два один. Два фута ошибки!
   Он беспомощно взглянул на Парри. Парри ответил ему таким же взглядом и промямлил:
   – Этого просто не может быть! Надо проверить. – Он сам заглянул в книгу, по которой делал сверку Брэгг. – Точно, пятьдесят один. Что все это значит, Брэгг?
   Брэгг только головой покачал.
   – Боюсь, дело плохо, – сказал он, и его голос дрогнул. – Похоже, что случилось как раз то, о чем я вчера подумал.
   – Что же это?
   – Давай-ка доведем дело до конца, а потом поговорим об этом. Вперед!
   Они проверили оставшиеся разрезы, затем свели воедино все найденные несоответствия. Результат их поразил: из ста восьмидесяти восьми разрезов восемьдесят девять имели ошибку в один фут и сорок два – в два фута. Ошибок, превышающих два фута, они не обнаружили.
   – Что ж, – сказал Брэгг, – если мои предположения верны, эти ошибки появляются лишь в выемках определенной глубины. Давай проверим это.
   На проверку ушло изрядное время. Чтобы получить реальную цифру земной поверхности по осевой линии для каждого разреза, заниженную цифру нужно было скорректировать, исходя из точных данных. Полученные цифры они записали в три колонки – в зависимости от глубины разреза и размера ошибки.
   Наконец результат был получен. Он был весьма показательным. Все разрезы глубиной менее пятнадцати футов были даны без ошибок. Разрезы глубиной от пятнадцати до тридцати футов глубиной были изображены с ошибкой в один фут, а глубже тридцати – с ошибкой в два фута.
   – Но почему? Почему? – повторял Парри. – Что ты об этом думаешь, Брэгг?
   Брэгг вновь покачал головой.
   – Мы всего-навсего вскрыли факт серьезного мошенничества, молодой Парри, – сказал он хмуро, – в весьма крупных масштабах. Это дело – в компетенции Марлоу и, полагаю, полиции.

Глава 11
Мошенничество!

   Парри уставился на Брэгга, онемев от изумления.
   – Господи, Брэгг, – наконец произнес он, – ты шутишь? При чем здесь полиция?
   Но Брэггу было не до шуток.
   – Смотри, Парри, – сказал он, – обо всем этом никому ни слова. Понял? Мы сейчас же доложим обо всем Марлоу, Ты сам сделаешь это. Если его не будет на месте, ты отыщешь его и все расскажешь. А я приду, сняв пару копий. Вот, забери книгу с разрезами.
   Парри знал, что, когда Брэгг в таком состоянии, лучше всего молча исполнять то, что тот предлагает. Он забрал свою книгу, вышел в коридор и, открыв другую дверь, прошел в небольшую комнату, обставленную гораздо лучше, чем офисы чертежников. За пишущей машинкой сидела привлекательная молодая женщина с жемчужным ожерельем и золотыми браслетами.
   – Здравствуйте, мисс Амберли! Шеф не занят? – натянуто улыбнулся он ей.
   – Сейчас узнаю.
   Она скрылась за другой дверью, а Парри остался стоять перед ее столиком. Его заинтриговала эта история с разрезами, и он был рад, что Брэгг не взял дело в свои руки, отстранив всех остальных, хотя обычно он именно так и поступал: собирал нужные материалы с чужой помощью, а Марлоу передавал их сам лично. Нет, пожалуй, не совсем так: он всегда, что называется, отдавал долги сторицей. Но все равно…
   – Мистер Марлоу примет вас.
   Секретарша оставила дверь приоткрытой, и Парри прошел в кабинет. Шеф что-то писал, сидя за столом.
   – Ну, Парри, как подвигается строительство? – спросил он, взглянув на молодого сотрудника.
   Марлоу пользовался репутацией человека, трудного в общении, но Парри легко ладил с ним. Марлоу был особенно предупредителен, когда предлагал Парри его нынешнюю должность. С того времени у Парри всегда оставалось благоприятное впечатление от встреч с ним, время от времени случавшихся по производственным вопросам.
   – Хорошо, сэр, – ответил Парри. – Все в порядке. Брэгг послал меня к вам в связи с весьма странным случаем. Он сейчас подойдет с кальками.
   Марлоу откинулся назад на своем стуле.
   – Что ж, – сказал он, – звучит интригующе. Что же это за эпохальное событие?
   – Сэр, мы обнаружили, что чертежи большей части наших разрезов – подложные.
   – Что? – интонация Марлоу мигом изменилась. – Что вы имеете в виду?
   Парри объяснил, в чем дело. Марлоу кивнул, но сам ничего комментировать не стал, лишь произнес:
   – Подождем Брэгга.
   Вошел Брэгг.
   – Садитесь поближе, вы оба, – сказал Марлоу. – Ну, Брэгг, что скажете?
   Они устроились по разные стороны письменного стола, вокруг книги с поперечными разрезами, которые являлись предметом разговора.
   – Парри рассказал, что мы обнаружили? – спросил Брэгг.
   Марлоу кивнул.
   – Сэр, я расскажу вам, о чем я думал вчера целую ночь. Чтобы вы поняли ход моих мыслей, я скажу два слова о предыдущих событиях. Во-первых, мы обнаружили, что в книге Парри есть чертеж, который отличается от оригинала одним показателем в каждом разрезе. Во-вторых, был найден обрывок подлинного чертежа этих секций, который, само собой, отличался от чертежа в книге Парри. В-третьих, на каждом из чертежей были воспроизведены надписи карандашом, сделанные мною и Акерли. Я также обратил внимание на то, что при изготовлении чертежей этих секций, насколько мне известно, не было допущено никаких ошибок, которые потребовали бы их полной переделки. Далее, я абсолютно уверен, что не подписывал дважды на чертеже фразу о необходимости постройки водоотвода.
   Марлоу снова кивнул. Он слушал крайне внимательно.
   – Очевидно, – продолжил Брэгг, – что кто-то тайно скопировал этот чертеж. Я задал себе вопрос: для чего это сделали? Сперва я предположил, что кто-то из моих парней допустил ошибку в своих разрезах и не захотел признаться в ней. Но чем больше я над этим думал, тем менее правдоподобным мне казалось это предположение. Если это сделал один из парней из нашего офиса, он бы уничтожил оригинал и заменил его новым. Вы согласны со мной, сэр?
   – Да, согласен, – ответил Марлоу. – Есть еще одно соображение, говорящее в пользу этого. Ваши парни и не стали бы делать новый чертеж. Они просто сразу убрали бы неверные отметки. Зачем им возиться с изготовлением копии? Они бы обратились к вам, признавшись, что допустили ошибку, и посоветовались бы с вами о том, как лучше всего исправить ее.
   – Я согласен с вами, – сказал Брэгг. – Мне тоже пришло это в голову. Добавлю также, что, когда я вчера изучал обрывок чертежа, который мне передал Парри, я обнаружил, что на нем отсутствуют более блеклые места. Если бы одни цифры были изменены на другие, вокруг них оказалось бы пятнышко, более блеклое по цвету. Я захватил с собой парочку чертежей, и вы можете сами убедиться, что этот чертеж не переправляли.
   – Ясно, – ответил Марлоу.
   – Я задумался над этим, – повторил Брэгг, – и чем больше я размышлял, тем больше склонялся к весьма серьезному выводу – столь серьезному, что долгое время не решался принять его.
   – Я пока не понимаю, к чему вы клоните, – жестко сказал Марлоу.
   Брэгг тяжело вздохнул.
   – Мне показалось, что новый чертеж выполнил кто-то со стороны.
   – Ага! – Марлоу даже присвистнул. – Очень на то похоже, Брэгг. И что же?
   – Я перебирал другие возможности, но лишь укрепился в мысли, что это именно так. Тогда я принял эту возможность в качестве рабочей гипотезы и задался вопросом: кто мог это сделать, если он не из наших?
   Брэгг сделал паузу. Марлоу выглядел весьма удрученным. Парри был крайне заинтригован.
   – Не хотелось бы мне ворошить все это, – наконец сказал Брэгг, – но вы сами видите, что осталась одна единственная возможность. Если это не наши, следовательно, это сделали подрядчики. Я невольно спросил себя: почему?
   – Да, почему? – повторил Марлоу. – И вы нашли ответ на этот вопрос?
   – Сперва нет. Долгое время я мучился догадками. Затем попытался понять смысл внесенных исправлений и неожиданно понял, в чем тут дело.
   Марлоу сделал нетерпеливый жест.
   – Ей-богу, Брэгг, я пока не понимаю, к чему вы клоните. Объяснитесь.
   Брэгг достал из кармана чертеж и выложил на стол.
   – Это схема разреза сорок восемь, где показаны настоящий и фальсифицированный уровни земной поверхности. Взгляните, каковы последствия внесенных искажений. Нижний уровень выемки на обоих чертежах одинаков – тридцать пять точка сорок. А уровень земной поверхности на фальсифицированной копии завышен на один фут относительно оригинала. Думаю, сэр, нам придется в дальнейшем называть оригинал, хранящийся у вас в офисе, подлинным, а наши копии – подложными. В результате подделки выемка оказалась на фут глубже, чем на самом деле: восемнадцать футов вместо семнадцати.
   – И вы рассчитывали показатели для ведомости на оплату, исходя из этих разрезов?
   Брэгг кивнул:
   – Да, сэр.
   Марлоу разъярился:
   – Так эти гнусные негодяи получали оплату за объем работ, превышающий реальный! Вы это имели в виду?
   – Именно к такому выводу я и пришел, – ответил Брэгг.
   На минуту воцарилось молчание. Затем Брэгг продолжил:
   – Есть еще два важных момента. Во-первых, как вам, конечно, известно, лишний фут значит гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Поскольку речь идет о самой верхней части выемки, где она резко расширяется, то возникает довольно существенная прибавка объема. Я рассчитал эту прибавку для данного разреза. Его глубина изменена с семнадцати до восемнадцати футов, это увеличение на шесть процентов, но при этом общая площадь увеличивается на сто квадратных футов, это около девяти процентов. Значит, на сто футов длины пути, приходящихся на этот разрез, прибавка составляет около четырехсот кубических ярдов, с учетом стоимости работ это примерно пятьдесят фунтов. И это один из наименее глубоких разрезов.
   – Какова суммарная цифра добавочных выплат?
   – Не знаю, сэр, у меня не было времени оценить ее. Но примерно можно сказать, что она раз в триста больше. Получается пятнадцать тысяч фунтов. Скажем, от двенадцати до восемнадцати тысяч. Такова избыточная стоимость земляных работ.
   Марлоу задумался.
   – А подложные разрезы изменены? Я имею в виду чертежи, Они изображены более глубокими, чем оригиналы?
   – Да, и это касается не только уровня земли. Все подогнано под новое значение.
   – Значит, будет несложно доказать, что чертежи подделаны?
   – Никаких сложностей. Одного занижения уровня земли уже будет достаточно.
   – Очень хорошо. Давайте устроим генеральную проверку. Мы должны быть абсолютно уверены в наших выводах, прежде чем поднимать шум.
   Вновь наступило молчание. Его опять нарушил Марлоу.
   – И вот еще что: следует проверить и другие чертежи, например объемы бетонирования при строительстве мостов. Небольшое изменение в общих размерах может очень сильно ударить по стоимости работ.
   – Не думаю, сэр, – заговорил Парри, впервые за все время, – что возможны серьезные ошибки, связанные с мостами. Бетонные работы многократно проверяются.
   – Я знаю, – нетерпеливо произнес Марлоу, – но ведь при этом никто не сомневался в правильности исходных чертежей?
   На это Парри нечего было ответить. Он молча кивнул. Марлоу повернулся к Брэггу.
   – Скажите мне, Брэгг, кто, по-вашему, всем этим занимался? Кто мог провернуть такое?