— Краска с шерсти легко смывается обыкновенной водой, — сказала Мара. — Так что после того как вы встретите первую же реку или озеро, к вам вернется нормальный цвет.
— Понятно, — кивнул крысиный король. — Мы так и сделаем. Но разве мы не поедем дальше вместе?
— С большой охотой — ответил Форо. — Но только метрах в ста отсюда дорога раздваивается. Одна дорога ведет в крупный город Харакон, а другая — к дворцу Ахумурадзы. Мне почему-то кажется, что вы направитесь к дворцу. А нам нужно в город. Верно?
— Верно, — согласился крысиный король. — А еще что вам кажется? О чем вы еще догадались?
— Больше ни о чем, — улыбнулся Форо. — Долгие странствия по дорогам научили нас не проявлять большого любопытства там, где это не требуется. Идите своей дорогой и не думайте о нас.
— Но все же, — промолвила Марша. — Вы оказали нам очень большую услугу. И, стало быть, вправе рассчитывать на нашу благодарность.
— Не стоит забывать, что мы и сами от этого кое-что получили, — сказала Мара. — Я уже не говорю о новом фургоне... Но вы заметили, что благодаря вам мы не заплатили за проезд через ворота двадцать седьмого мира?
— И все равно спасибо, — промолвил крысиный король.
— Нам это ничего не стоило, — сказал Форо и махнул лапой.
Через минуту бродячие артисты уже сидели в фургоне. Прежде чем он тронулся, крысиный король крикнул:
— Да, совсем забыл спросить... Так где все-таки водятся эти страшные звери похокатолапсисы? Что-то я о них раньше не слышал.
— Если бы я знал, — усмехнулся Форо и, забрав у Горо хлыст, щелкнул броненосца по спине.
* * *
— А дальше-то что?— спросил крысиный король.
Они с Маршей неторопливо бежали по дороге, которая должна была привести их к дворцу Ахумурадзы.
— Откуда я знаю? — ответила крыска. — Здесь мне не приходилось бывать еще ни разу. Поживем — увидим. Правда, старые крысы говорили, что путь к замку Ахумурадзы очень тяжек и богат опасностями. Властелин наших миров отличается большой подозрительностью и постарался сделать так, чтобы к его дворцу не мог подобраться непрошеный гость.
— Другими словами, у нас на пути, вполне возможно, попадется множество смертельных ловушек?
— Вероятно, — равнодушно ответила Марша. — Но мы ведь их все преодолеем, не так ли?
— Обязательно, — ответил крысиный король.
Впрочем, особой уверенности в его голосе не чувствовалось.
Немного погодя, когда они, свернув с дороги, улеглись отдохнуть на небольшой полянке. Марша сказала:
— Знаешь, а это не так уж и плохо...
— Что именно? — спросил крысиный король.
— Ну, свобода. И приключения. Кажется, будто нет ничего, что ты не смог бы сделать.
— А разве это не так?
— Конечно, не так. У каждого есть свой предел. И счастлив только тот, кто его не знает, кто не подозревает, что есть поступки, которые он не в состоянии совершить.
— Или тот, кто уже сделал все, что ему хотелось в этой жизни, — добавил крысиный король.
— До этого еще далеко, очень далеко, — сказала Марша. — Может быть, это и неплохо.
— Может быть?
— Конечно. — Крыска перевернулась на бок и задумчиво заглянула ему в глаза. — Даже если завтра умрем, мы все равно окажемся в выигрыше. Потому что так и не почувствуем, что такое настоящая безысходность жизни. Не та безысходность, которую время от времени чувствует каждый, а вечная, иссушающая душу безысходность, которую знают те, кто всего достиг и кому незачем больше бороться.
Они полежали еще немного, а потом дружно рассмеялись.
— Ну и бред! — сказал крысиный король. — Похоже, мы немного сошли с ума. Лежим как два дурака на цветущем лугу и рассуждаем о полной чепухе.
— Точно! — весело воскликнула крыска. — Может, это следствие того, что мы все же прошли в двадцать седьмые ворота?
— Может.
Крысиный король поднял голову и прислушался. На дороге было тихо. Слишком уж тихо.
— А вообще, — промолвил крысиный король, — ты не заметила одну маленькую особенность?
— Какую?
— Мы идем по этой дороге уже некоторое время и до сих пор не встретили на ней ни одного путника, не увидели ни одной повозки. Да и вообще какой-то она выглядит слишком уж заброшенной. Мне почему-то казалось, что дорога ко дворцу правителя пятнадцати миров не должна быть такой пустынной.
— Все верно, — промолвила крыска. — Такой она и была. Не так уж и давно. А потом Ахумурадза придумал какой-то колдовской трюк, и те, кто должен попасть в его замок, переносятся в него прямо из города, в который поехали наши артисты. Что-то вроде ворот. Войдя в них, сразу же оказываешься прямиком во дворце. Именно поэтому дорогой теперь никто не ездит. Есть путь более удобный.
— Тогда в чем же дело? Нам нужно вернуться в город, обмануть стражу, охраняющую эти ворота...
— Не пойдет, — покачала головой крыска. - Совсем не пойдет. Наш великий повелитель очень не любит крыс. Поэтому он наложил на ворота заклинание, которое не дает в них войти ни одной крысе. Волшебство — не стражники. Его не обманешь.
— Жаль, жаль.
Крысиный король снова лег на живот и стал смотреть на вившихся вокруг пышного кустика ведьмополоха кошмариков. Были они маленькие, зеленые и смешно махали вооруженными крохотными ножиками лапками. Один из кошмариков подлетел поближе, и крысиный король успел увидеть его головку, покрытую складками, словно обожженную, украшенную маленькой войлочной шляпкой.
— Ха-ха-ха, я — Фреди! — запищал кошмарик.
— А я Брэд, — промолвил крысиный король и так на него дунул, что кошмарик улетел в самую гущу ведьмополоха.
— С кем это ты там разговариваешь? — спросила Марша.
— А ни с кем, — ответил крысиный король и пододвинулся к ней поближе.
Некоторое время они лежали молча. Марша делала вид, будто не заметила, что крысиный король лежит к ней гораздо ближе, чем положено приличиями, а крысиный король делал вид, что с увлечением следит за очередным кошмариком, который висел у него перед носом и унылым голосом тянул:
— Я твой самый страшный сон... Я твоя неминуемая погибель... Я приду к тебе ночью, когда...
В конце концов крысиный король дунул и на него тоже, а потом вкрадчиво сказал Марше:
— А вот тебе никогда не хотелось потереться с кем-нибудь носами?
— Мне много чего хотелось, — задумчиво сказала Марша.
— А мне вот, если честно, хочется потереться с тобой носами сейчас, — еще более вкрадчиво промолвил крысиный король.
— Да ну? — спросила Марша.
— Ага!
Крысиному королю казалось, что сердце у него сейчас выскочит из груди.
В этот момент крыска повернулась к нему, но вместо того, чтобы протянуть свой нос, с оттяжкой цапнула его за ухо.
— Ой-ой-ой! — завопил крысиный король и поспешно откатился в сторону.
— И как же ты до такого, поганец, додумался? — мрачно спросила Марша.
Ухо у крысиного короля болело довольно ощутимо.
— Да что в этом такого? — оправдывался! он. — Потереться носами, это все равно что у людей поцелуй. А люди, они целыми днями только и делают, что целуются. Мне один знакомый человек рассказывал. И никто это за оскорбление не считает.
— Вот и целуйся с какой-нибудь грязной женщиной, — сказала Марша.,— А я самочка честная и с кем попало после недолгого знакомства тереться носами не буду. А если ты думаешь иначе, то топай один к дворцу этого Ахумурадзы. Не хватало мне еще в дороге приставаний сексуально озабоченных самцов. Понял?
Крысиный король не ответил. Отвернувшись от Марши, он в который уж раз думал о том, что неплохо было бы всех самочек собрать в один большой мешок и...
Через некоторое время боль в ухе несколько успокоилась и мысли его приняли Другое направление. Поглядев в сторону крыски, он обнаружил, что она тоже лежит отвернувшись и, видимо, крепко обиделась.
В глубине души крысиный король понимал, что он был не прав.
В самом деле, с честными самочками так не обращаются.
Некоторое время он боролся с собой, но потом чувство вины победило, и он осторожно позвал:
— Марша, а Марша!
Крыска молчала.
— Ну, Марша, я же не хотел ничего плохого.
Крыска вдруг резко встала на задние лапы и отряхнула живот от прилипших к нему травинок передними.
— Ладно, пошли, — буркнула она. — Видно, все вы самцы одним миром мазаны.
— Это точно, — обрадовался крысиный король. — А стало быть, обижаться на нас нет никакого резону.
— А кто на тебя обижается? — все еще обиженно сказала Марша. — Просто я думала, раз ты королевского рода...
— А ты разве нет? — удивился крысиный король.
— И я... я тоже. Только мне казалось, что в роду королевских крыс несколько другие порядки.
— Ну честное слово, я раскаиваюсь, — повинился крысиный король.
— Ладно, будет врать-то,— махнула лапой Марша, — Пошли, нам еще топать и топать.
Она опустилась на четыре лапы и выбралась на дорогу. Крысиный король не удержался и все же ее подколол:
— И вообще королевским крысам рекомендуется бегать на четырех ногах только тогда, когда нет другого выхода. Чтобы не уронить себя в глазах подданных.
— Где ты видишь хоть каких-то подданных? — удивилась крыска. — И вообще если хочешь соблюдать все правила этикета, то ждать тебя я не буду. Учти, путь нам предстоит долгий и очень опасный. Поэтому советую поберечь силы и передвигаться так, как удобнее.
— Ладно, твоя взяла, — согласился крысиный король и послушно опустился на четвереньки.
— Вот так-то лучше, — хмыкнула Марша. И они побежали по дороге не очень быстро, то и дело оглядываясь и принюхиваясь, стараясь определить, не поджидает ли их где-нибудь впереди засада, ловушка или еще какая-нибудь другая опасность.
Правда, ничем подобным пока еще и не пахло. Дорога тянулась мимо невысоких, поросших травой холмов. Нa некоторых из них стояли узкие, словно нацеленные в небо иглы, башни мергилов. Башни, конечно, были заброшенные. Это можно было и не проверять. Любой ребенок на великой цепи миров знал, что мергилы исчезли давным-давно, оставив после себя только башни, устремленные в небо, наполненные ветром, проникавшим в них через великое множество узких окошек. Кто такие мергилы и как они выглядели, не помнил уже никто.
А вот башни, хоть раз в жизни, видел любой разумный обитатель цепи. Еще иногда в башнях находили удивительные, волшебные предметы. Притрагиваться к ним простые люди не решались, опасаясь, что это может окончиться бедой. Так обычно какой-нибудь волшебный предмет и лежал в башне, ожидая, пока в нее не заглянет походящий мимо могущественный волшебник. Тот, как правило, его и забирал. Волшебники, известное дело, все слегка ненормальные.
Солнце в этом мире было большое и очень жаркое. Оно уже высоко висело в зените, когда холмы и башни мергилов кончились. Потянулась ровная степь, кое-где разбавленная маленькими рощицами серебряных деревьев.
У подножия последнего холма Марша и крысиный король легли отдохнуть. К этому времени они уже снова помирились, и поэтому крысиный король лег так, чтобы чувствовать споим боком бок компаньонки. Та поначалу было дернулась, хотела что-то сказать, но потом передумала, затихла. Мало-помалу Марша и вовсе расслабилась.
Крысиный король ухмыльнулся.
Конечно, до того, чтобы потереться с крыской носами, было еще далековато, но первую победу он все же одержал.
Он лежал, блаженно щурясь на солнце, принюхиваясь к горячим пыльным степным запахам, и думал о том, что все же, несмотря ни на что, двигается вперед. Его не смогли остановить ни генеды, ни кобруны. Он победил их и обманул. Так, как и должна поступать настоящая крыса.
Правда, это еще начало.
Дальше наверняка будет хуже, гораздо хуже;
Но сейчас крысиный король почему-то ничуть не сомневался, что преодолеет все преграды и украдет для Ангро-майнью белого дракона. Как он это сделает, крысиный король еще не знал да и не пытался придумать, хорошо помня старую пословицу: «Сначала одно дело, а потом другое».
Прежде всего надо было добраться до дворца Ахумурадзы. А уж потом он что-нибудь придумает.
Мимо них совсем неподалеку проползла подколодная змея. Время от времени она останавливалась, чтобы отдохнуть. Колода, которую она тащила за собой, крепко ухватившись на шее кончиком хвоста, была тяжелая.
— Бедняга, — пробормотал крысиный король.
— Попробуй к этой бедняге подойти поближе, она тебе махом вонзит зубы в ногу. Нет, змей жалеть не стоит.
— Интересно, — сказал крысиный король. — А вот скажи, похож я на змею?
— Нет, — честно призналась Марша.
— Стало быть, меня пожалеть можно?
Он замер, ожидая ответа.
— За какое ухо я тебя укусила? — спросила Марша.
— За левое.
— Еще одно слово, и я тебя укушу за правое. Понял? Для справедливости.
Крысиный король тяжело вздохнул и снова опустил голову на лапы.
Ничего, рано или поздно, но он своего достигнет. Для этого нужно только время.
Он еще немного подумал на эту тему, строя различные хитроумные планы. Потом крысиный король обнаружил, что Марша уснула, и решил, что она поступила правильно. День был совершенно сумасшедший, а впереди ждали всякие там приключения и опасности. Не мешало и отдохнуть как следует.
Он закрыл глаза и плотнее привалился к боку своей компаньонки. Та было встрепенулась, но потом опять уснула.
«Курочка по зернышку...» — подумал крысиный король.
А потом пришел король снов и, мягко взяв его за лапу, повел вслед за собой куда-то, через белесый туман забвения, в полную темноту, сменившуюся вдруг ярким светом мира снов. И там почему-то крысиный король был вовсе уже и не самим собой, а странным человеком, который шел куда-то, вслед за белой птицей-лоцманом, то. останавливаясь, чтобы отдохнуть в сказочно красивых, наполненных всякими вкусными вещами снах, то попадая в кошмары, в которых жили мерзкие чудовища, бросавшиеся на него, чтобы растерзать. Путешественнику по снам приходилось вступать с ними в бой и, конечно же, он побеждал. А потом отправлялся дальше. И сны тянулись, тянулись, им не было конца...
А потом крысиный король проснулся и некоторое время лежал, пытаясь понять, где он оказался: то ли в новом сне, то ли вернулся обратно в реальный мир. Но тут рядом с ним зашевелилась Марша, и предводитель крыс облегченно вздохнул.
Очень осторожно, чтобы раньше времени не разбудить крыску, он встал и посмотрел на небо.
Солнце прошло уже добрую часть своего пути. Скоро должен был наступить вечер.
Крысиный король подумал, что ночевать среди степи — последнее дело. Нужно бы найти какое-нибудь убежище. А стало быть, хочешь не хочешь, но для начала он должен был разбудить крыску.
Так крысиный король и сделал.
Марша, как и положено крысе, проснулась сразу, быстро огляделась и, потянувшись всем телом, спросила:
— Что, уже пора?
— Конечно, — сказал крысиный король. Солнце скоро сядет, а нам еще идти и идти. Не возвращаться же обратно и устраиваться на ночлег в какой-нибудь башне мергилов?
— Тут ты прав, — согласилась крыска. — Однако хорошо бы где-нибудь найти ручеек или речку. Пить хочется...
— Что-то я в этом мире пока ничего подобного не видел, — сказал крысиный король. Может быть, где-нибудь впереди?
— Может быть, — согласилась Марша и встала с земли. — Значит, идем дальше.
— Да.
— Тогда пошли.
Они выбрались на дорогу и, по-прежнему соблюдая осторожность, побежали дальше.
— И все-таки настораживает все это, — сказал крысиный король.
— Что именно? — спросила Марша.
— Вот мы бежим по этой дороге уже довольно порядочное время, а пока никаких ловушек и опасностей, если, конечно, не считать подколодной змеи, не встретили. Странно это как-то.
— Скоро начнутся, — пообещала Марша. — Или я совсем колдунов не знаю. Крысиный король фыркнул:
— А много ли ты их знала?
— Да уж не меньше твоего, — огрызнулась крыска. — Между прочим, если бы ты не устроил в харчевне тот страшный переполох, в результате которого нам пришлось уносить из города ноги словно ошпаренным, я бы тебя сводила в квартал волшебников.
— Ну да, — не без иронии ответил предводитель крыс. — Всякие там приворотные зелья и гарантированное лечение бородавок. На что годится волшебник, если у него нет своего, пусть даже самого завалящего, мира?
— Может, ты и прав, — пожала плечами крыска. — Но только эти волшебники помогали нам не раз. Однажды мой дядя нарвался в одном из складов на такое сильное охранное заклинание, что никто из нас не знал, как его спасти. Дядя чуть не стал призрачной крысой. Как ты думаешь, кто его в конце концов спас?
— Ну конечно, твои кудесники из квартала волшебников.
— Да, представь, именно они.
— Ну тогда, — промолвил крысиный король, — готов спорить на что угодно, что то колдовство, которое едва не превратило твоего дядю в призрачную крысу, хозяину склада продали они же. Иначе им бы ни за что не удалось его обезвредить.
Марша остановилась, принюхалась и, убедившись, что ничем опасным пока не пахнет, побежала дальше. Крысиный король следовал за ней.
— Да, это тоже может быть, — сказала Марша. — Но только деньги, которые они взяли за лечение с моего дяди, на самом деле были словно бы штрафом за неуклюжесть. Будь он повнимательнее, то ни за что не попался бы в ловушку, накладывающую это заклинание.
— А ваши хилые волшебники получили деньги и с купца — владельца склада, а потом же еще и с того, кто в эту ловушку попал.
— Ну да, ну да. Но только я хотела сказать другое. Если бы не твоя промашка в харчевне, мы бы наведались в их квартал и приобрели кое-какие волшебные средства, которые, вполне возможно, помогли бы нам избежать ловушек на этой дороге.
— А могли и не помочь, — сказал крысиный король. — Впрочем, мы можем еще вернуться.
— Ну уж нет, — промолвила крыска. — И снова пробираться через эти проклятые ворота двадцать седьмого мира? Я не согласна.
— В таком случае давай больше не вспоминать о том, что мы могли бы сделать, прежде чем отправиться в путь, — предложил крысиный король.
Ему очень не понравилось упоминание о том промахе, который он совершил в харчевне.
— Хорошо, не будем, — сказала крыска.
Через некоторое время крысиный король вдруг понял, что в течение, по крайней мере, последнего часа они все время бежали в гору. Конечно, подъем был не очень крутой, и сразу они его не заметили, но все же... это настораживало.
— Мне кажется, впереди должна быть большая гора, — высказал предположение крысиный король. — Чем-нибудь другим такой подъем объяснить очень трудно.
— Может, ты и прав. Но только почему же мы ее до сих пор не видим?
— Не знаю, — признался крысиный король. — Не может ли это быть какой-нибудь устроенной Ахумурадзой ловушкой?
— Вполне возможно.
Дальше две крысы продвигались более осторожно. Подъем все продолжался, но никакой горы не было видно.
— Да где же она? — недоумевала Марша.
Крысиный король молчал и принюхивался чаще обычного.
Солнце теперь висело над самым горизонтом. Резко похолодало. Впрочем, те подземные коридоры, в которых обитают крысы, как правило, не бывают слишком теплыми. Таким образом крысиный король и Марша пока не испытывала никаких особых неудобств.
Наконец солнце село. Наступили сумерки. Крысы неутомимо бежали вперед. Вдруг Марша остановилась.
— Вот, — сказала она. — Кажется, начинается. Впереди что-то белое и очень большое. Может быть, это какая-то стена, которая огораживает окрестности дворца Ахумурадзы.
Крысиный король сказал:
— Мне кажется, замок Ахумурадзы должен быть несколько дальше. И впереди, в самом деле, находится что-то белое. Только это не стена. Скорее всего, это туман.
— Туман?
— Давай подберемся поближе. Там и будет ясно, что это такое.
— Они продвинулись еще на сотню шагов и увидели, что это и в самом деле туман. Он лежал перед ними плотной, простиравшейся в стороны, насколько хватало видимости, пеленой.
— Ну вот, — с удовлетворением промолвил крысиный король. — Я оказался прав. Наверняка этот туман и скрывает от нас ту гору, которую мы не могли углядеть днем.
— Или первую ловушку Ахумурадзы, — промолвила Марша. — Стоит ли вступать в него именно сейчас? Может быть, подождем утра? Утром туман может рассеяться, и тогда мы увидим, что именно он скрывает.
— Сомневаюсь, — покачал головой крысиный король. — Он несомненно что-то скрывает. Учти, обычно такой плотный туман бывает лишь поблизости от моря. Слышала ли ты что-нибудь о том, что в этой части двадцать седьмого мира есть что-то наподобие большого озера или небольшого моря?
— Нет.
— Если бы оно существовало, то те, кто ездил по этой дороге раньше, обязательно о нем бы рассказывали. Стало быть, этот туман — волшебный. Я сильно сомневаюсь, что с наступлением утра он рассеется. Думаю, это первая линия охраны дворца. А значит, в нем могут быть и дозорные. Какие-нибудь противные и опасные твари. Ночью мы, крысы, видим почти так же, как и днем. Это нужно использовать. Вполне возможно, что ночью ускользнуть от дозорных легче.
— Значит, мы пойдем в этот туман именно сейчас? — спросила крыска и поежилась.
— Ты угадала, — почти весело сказал крысиный король.
— Ну, тогда пошли, — решительно промолвила крыска.
И два храбрых компаньона пошли дальше. Вскоре они вступили в туман. Он был необычайно плотным и странным образом искажал звуки. Крысы крались через него очень осторожно и совершенно бесшумно, останавливаясь и замирая при каждом раздававшемся поблизости подозрительном звуке, старясь не потерять дорогу, которая оставалась их единственным ориентиром в этом белесом сыром мире. Тем временем подъем стал еще круче.
Вдруг бежавший несколько впереди крысиный король остановился.
— Стоп, — сказал он Марше. — Похоже, мы пришли.
Крыска остановилась рядом с ним и стала вглядываться в туман.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она. — Никакого дворца я пока не вижу.
— При чем тут дворец? Я хотел сказать, что здесь дорога заканчивается.
— Что?
Марша посмотрела немного ниже и вдруг поняла, что они с крысиным королем стоят на краю обрыва. Дорога и в самом деле здесь заканчивалась.
— Значит, горой тут и не пахнет? — спросила она.
— Угу, — ответил крысиный король. — Наверняка перед нами пропасть... Погоди, кажется, я придумал, как нам узнать, насколько она глубока.
Углядев поблизости небольшой камешек, крысиный король столкнул его лапой в пропасть.
Камешек беззвучно канул в туман. Напрасно крысиный король и Марша прислушивались. Их чуткие уши не уловили звука его падения.
— Хм, — сказал крысиный король. — Либо эта пропасть поистине бездонна, либо там, внизу, лежит что-то очень мягкое. Как бы то ни было, но остается одна небольшая проблема. Как мы спустимся вниз?
— Я вот чего не понимаю, — сказала Марша. — Почему дорога обрывается? И как эту пропасть преодолевали те, кто ехал ко дворцу Ахумурадзы?
— Скорее всего — никак, — ответил крысиный король.
— Почему?
— Потому что ее тогда не было. Разве ты не догадалась? Все это появилось уже после того, как в дороге отпала всякая надобность. Думаю, и туман, и пропасть, и наверняка еще много чего другого, что ждет нас впереди, — все это дело рук Ахумурадзы, таким образом застраховавшегося от непрошеных гостей вроде нас.
Он замолчал и принюхался. Никаких особых запахов, говоривших о том, что ждет их впереди, его нос не уловил. Он даже не мог определить ширину пропасти, поскольку другой ее край скрывал все тот же туман.
Марша первой прервала молчание.
— Кстати, — спросила она, — ты случайно не передумал, не отказался от своего безумного предприятия?
— Ни в коем случае, — ответил крысиный король.
— Тогда почему же ты стоишь на краю этой пропасти и молчишь?
— Я пытаюсь сообразить, как нам спуститься вниз.
Они замолчали и некоторое время пытались придумать способ, с помощью которого могли бы без ущерба оказаться внизу.
— Эх, — вздохнула Марша, — если бы у нас была веревка...
— Но у нас ее нет, — резонно промолвил крысиный король.
— Нет, — согласилась крыска, — Очень жаль.
— Понятно, — кивнул крысиный король. — Мы так и сделаем. Но разве мы не поедем дальше вместе?
— С большой охотой — ответил Форо. — Но только метрах в ста отсюда дорога раздваивается. Одна дорога ведет в крупный город Харакон, а другая — к дворцу Ахумурадзы. Мне почему-то кажется, что вы направитесь к дворцу. А нам нужно в город. Верно?
— Верно, — согласился крысиный король. — А еще что вам кажется? О чем вы еще догадались?
— Больше ни о чем, — улыбнулся Форо. — Долгие странствия по дорогам научили нас не проявлять большого любопытства там, где это не требуется. Идите своей дорогой и не думайте о нас.
— Но все же, — промолвила Марша. — Вы оказали нам очень большую услугу. И, стало быть, вправе рассчитывать на нашу благодарность.
— Не стоит забывать, что мы и сами от этого кое-что получили, — сказала Мара. — Я уже не говорю о новом фургоне... Но вы заметили, что благодаря вам мы не заплатили за проезд через ворота двадцать седьмого мира?
— И все равно спасибо, — промолвил крысиный король.
— Нам это ничего не стоило, — сказал Форо и махнул лапой.
Через минуту бродячие артисты уже сидели в фургоне. Прежде чем он тронулся, крысиный король крикнул:
— Да, совсем забыл спросить... Так где все-таки водятся эти страшные звери похокатолапсисы? Что-то я о них раньше не слышал.
— Если бы я знал, — усмехнулся Форо и, забрав у Горо хлыст, щелкнул броненосца по спине.
* * *
— А дальше-то что?— спросил крысиный король.
Они с Маршей неторопливо бежали по дороге, которая должна была привести их к дворцу Ахумурадзы.
— Откуда я знаю? — ответила крыска. — Здесь мне не приходилось бывать еще ни разу. Поживем — увидим. Правда, старые крысы говорили, что путь к замку Ахумурадзы очень тяжек и богат опасностями. Властелин наших миров отличается большой подозрительностью и постарался сделать так, чтобы к его дворцу не мог подобраться непрошеный гость.
— Другими словами, у нас на пути, вполне возможно, попадется множество смертельных ловушек?
— Вероятно, — равнодушно ответила Марша. — Но мы ведь их все преодолеем, не так ли?
— Обязательно, — ответил крысиный король.
Впрочем, особой уверенности в его голосе не чувствовалось.
Немного погодя, когда они, свернув с дороги, улеглись отдохнуть на небольшой полянке. Марша сказала:
— Знаешь, а это не так уж и плохо...
— Что именно? — спросил крысиный король.
— Ну, свобода. И приключения. Кажется, будто нет ничего, что ты не смог бы сделать.
— А разве это не так?
— Конечно, не так. У каждого есть свой предел. И счастлив только тот, кто его не знает, кто не подозревает, что есть поступки, которые он не в состоянии совершить.
— Или тот, кто уже сделал все, что ему хотелось в этой жизни, — добавил крысиный король.
— До этого еще далеко, очень далеко, — сказала Марша. — Может быть, это и неплохо.
— Может быть?
— Конечно. — Крыска перевернулась на бок и задумчиво заглянула ему в глаза. — Даже если завтра умрем, мы все равно окажемся в выигрыше. Потому что так и не почувствуем, что такое настоящая безысходность жизни. Не та безысходность, которую время от времени чувствует каждый, а вечная, иссушающая душу безысходность, которую знают те, кто всего достиг и кому незачем больше бороться.
Они полежали еще немного, а потом дружно рассмеялись.
— Ну и бред! — сказал крысиный король. — Похоже, мы немного сошли с ума. Лежим как два дурака на цветущем лугу и рассуждаем о полной чепухе.
— Точно! — весело воскликнула крыска. — Может, это следствие того, что мы все же прошли в двадцать седьмые ворота?
— Может.
Крысиный король поднял голову и прислушался. На дороге было тихо. Слишком уж тихо.
— А вообще, — промолвил крысиный король, — ты не заметила одну маленькую особенность?
— Какую?
— Мы идем по этой дороге уже некоторое время и до сих пор не встретили на ней ни одного путника, не увидели ни одной повозки. Да и вообще какой-то она выглядит слишком уж заброшенной. Мне почему-то казалось, что дорога ко дворцу правителя пятнадцати миров не должна быть такой пустынной.
— Все верно, — промолвила крыска. — Такой она и была. Не так уж и давно. А потом Ахумурадза придумал какой-то колдовской трюк, и те, кто должен попасть в его замок, переносятся в него прямо из города, в который поехали наши артисты. Что-то вроде ворот. Войдя в них, сразу же оказываешься прямиком во дворце. Именно поэтому дорогой теперь никто не ездит. Есть путь более удобный.
— Тогда в чем же дело? Нам нужно вернуться в город, обмануть стражу, охраняющую эти ворота...
— Не пойдет, — покачала головой крыска. - Совсем не пойдет. Наш великий повелитель очень не любит крыс. Поэтому он наложил на ворота заклинание, которое не дает в них войти ни одной крысе. Волшебство — не стражники. Его не обманешь.
— Жаль, жаль.
Крысиный король снова лег на живот и стал смотреть на вившихся вокруг пышного кустика ведьмополоха кошмариков. Были они маленькие, зеленые и смешно махали вооруженными крохотными ножиками лапками. Один из кошмариков подлетел поближе, и крысиный король успел увидеть его головку, покрытую складками, словно обожженную, украшенную маленькой войлочной шляпкой.
— Ха-ха-ха, я — Фреди! — запищал кошмарик.
— А я Брэд, — промолвил крысиный король и так на него дунул, что кошмарик улетел в самую гущу ведьмополоха.
— С кем это ты там разговариваешь? — спросила Марша.
— А ни с кем, — ответил крысиный король и пододвинулся к ней поближе.
Некоторое время они лежали молча. Марша делала вид, будто не заметила, что крысиный король лежит к ней гораздо ближе, чем положено приличиями, а крысиный король делал вид, что с увлечением следит за очередным кошмариком, который висел у него перед носом и унылым голосом тянул:
— Я твой самый страшный сон... Я твоя неминуемая погибель... Я приду к тебе ночью, когда...
В конце концов крысиный король дунул и на него тоже, а потом вкрадчиво сказал Марше:
— А вот тебе никогда не хотелось потереться с кем-нибудь носами?
— Мне много чего хотелось, — задумчиво сказала Марша.
— А мне вот, если честно, хочется потереться с тобой носами сейчас, — еще более вкрадчиво промолвил крысиный король.
— Да ну? — спросила Марша.
— Ага!
Крысиному королю казалось, что сердце у него сейчас выскочит из груди.
В этот момент крыска повернулась к нему, но вместо того, чтобы протянуть свой нос, с оттяжкой цапнула его за ухо.
— Ой-ой-ой! — завопил крысиный король и поспешно откатился в сторону.
— И как же ты до такого, поганец, додумался? — мрачно спросила Марша.
Ухо у крысиного короля болело довольно ощутимо.
— Да что в этом такого? — оправдывался! он. — Потереться носами, это все равно что у людей поцелуй. А люди, они целыми днями только и делают, что целуются. Мне один знакомый человек рассказывал. И никто это за оскорбление не считает.
— Вот и целуйся с какой-нибудь грязной женщиной, — сказала Марша.,— А я самочка честная и с кем попало после недолгого знакомства тереться носами не буду. А если ты думаешь иначе, то топай один к дворцу этого Ахумурадзы. Не хватало мне еще в дороге приставаний сексуально озабоченных самцов. Понял?
Крысиный король не ответил. Отвернувшись от Марши, он в который уж раз думал о том, что неплохо было бы всех самочек собрать в один большой мешок и...
Через некоторое время боль в ухе несколько успокоилась и мысли его приняли Другое направление. Поглядев в сторону крыски, он обнаружил, что она тоже лежит отвернувшись и, видимо, крепко обиделась.
В глубине души крысиный король понимал, что он был не прав.
В самом деле, с честными самочками так не обращаются.
Некоторое время он боролся с собой, но потом чувство вины победило, и он осторожно позвал:
— Марша, а Марша!
Крыска молчала.
— Ну, Марша, я же не хотел ничего плохого.
Крыска вдруг резко встала на задние лапы и отряхнула живот от прилипших к нему травинок передними.
— Ладно, пошли, — буркнула она. — Видно, все вы самцы одним миром мазаны.
— Это точно, — обрадовался крысиный король. — А стало быть, обижаться на нас нет никакого резону.
— А кто на тебя обижается? — все еще обиженно сказала Марша. — Просто я думала, раз ты королевского рода...
— А ты разве нет? — удивился крысиный король.
— И я... я тоже. Только мне казалось, что в роду королевских крыс несколько другие порядки.
— Ну честное слово, я раскаиваюсь, — повинился крысиный король.
— Ладно, будет врать-то,— махнула лапой Марша, — Пошли, нам еще топать и топать.
Она опустилась на четыре лапы и выбралась на дорогу. Крысиный король не удержался и все же ее подколол:
— И вообще королевским крысам рекомендуется бегать на четырех ногах только тогда, когда нет другого выхода. Чтобы не уронить себя в глазах подданных.
— Где ты видишь хоть каких-то подданных? — удивилась крыска. — И вообще если хочешь соблюдать все правила этикета, то ждать тебя я не буду. Учти, путь нам предстоит долгий и очень опасный. Поэтому советую поберечь силы и передвигаться так, как удобнее.
— Ладно, твоя взяла, — согласился крысиный король и послушно опустился на четвереньки.
— Вот так-то лучше, — хмыкнула Марша. И они побежали по дороге не очень быстро, то и дело оглядываясь и принюхиваясь, стараясь определить, не поджидает ли их где-нибудь впереди засада, ловушка или еще какая-нибудь другая опасность.
Правда, ничем подобным пока еще и не пахло. Дорога тянулась мимо невысоких, поросших травой холмов. Нa некоторых из них стояли узкие, словно нацеленные в небо иглы, башни мергилов. Башни, конечно, были заброшенные. Это можно было и не проверять. Любой ребенок на великой цепи миров знал, что мергилы исчезли давным-давно, оставив после себя только башни, устремленные в небо, наполненные ветром, проникавшим в них через великое множество узких окошек. Кто такие мергилы и как они выглядели, не помнил уже никто.
А вот башни, хоть раз в жизни, видел любой разумный обитатель цепи. Еще иногда в башнях находили удивительные, волшебные предметы. Притрагиваться к ним простые люди не решались, опасаясь, что это может окончиться бедой. Так обычно какой-нибудь волшебный предмет и лежал в башне, ожидая, пока в нее не заглянет походящий мимо могущественный волшебник. Тот, как правило, его и забирал. Волшебники, известное дело, все слегка ненормальные.
Солнце в этом мире было большое и очень жаркое. Оно уже высоко висело в зените, когда холмы и башни мергилов кончились. Потянулась ровная степь, кое-где разбавленная маленькими рощицами серебряных деревьев.
У подножия последнего холма Марша и крысиный король легли отдохнуть. К этому времени они уже снова помирились, и поэтому крысиный король лег так, чтобы чувствовать споим боком бок компаньонки. Та поначалу было дернулась, хотела что-то сказать, но потом передумала, затихла. Мало-помалу Марша и вовсе расслабилась.
Крысиный король ухмыльнулся.
Конечно, до того, чтобы потереться с крыской носами, было еще далековато, но первую победу он все же одержал.
Он лежал, блаженно щурясь на солнце, принюхиваясь к горячим пыльным степным запахам, и думал о том, что все же, несмотря ни на что, двигается вперед. Его не смогли остановить ни генеды, ни кобруны. Он победил их и обманул. Так, как и должна поступать настоящая крыса.
Правда, это еще начало.
Дальше наверняка будет хуже, гораздо хуже;
Но сейчас крысиный король почему-то ничуть не сомневался, что преодолеет все преграды и украдет для Ангро-майнью белого дракона. Как он это сделает, крысиный король еще не знал да и не пытался придумать, хорошо помня старую пословицу: «Сначала одно дело, а потом другое».
Прежде всего надо было добраться до дворца Ахумурадзы. А уж потом он что-нибудь придумает.
Мимо них совсем неподалеку проползла подколодная змея. Время от времени она останавливалась, чтобы отдохнуть. Колода, которую она тащила за собой, крепко ухватившись на шее кончиком хвоста, была тяжелая.
— Бедняга, — пробормотал крысиный король.
— Попробуй к этой бедняге подойти поближе, она тебе махом вонзит зубы в ногу. Нет, змей жалеть не стоит.
— Интересно, — сказал крысиный король. — А вот скажи, похож я на змею?
— Нет, — честно призналась Марша.
— Стало быть, меня пожалеть можно?
Он замер, ожидая ответа.
— За какое ухо я тебя укусила? — спросила Марша.
— За левое.
— Еще одно слово, и я тебя укушу за правое. Понял? Для справедливости.
Крысиный король тяжело вздохнул и снова опустил голову на лапы.
Ничего, рано или поздно, но он своего достигнет. Для этого нужно только время.
Он еще немного подумал на эту тему, строя различные хитроумные планы. Потом крысиный король обнаружил, что Марша уснула, и решил, что она поступила правильно. День был совершенно сумасшедший, а впереди ждали всякие там приключения и опасности. Не мешало и отдохнуть как следует.
Он закрыл глаза и плотнее привалился к боку своей компаньонки. Та было встрепенулась, но потом опять уснула.
«Курочка по зернышку...» — подумал крысиный король.
А потом пришел король снов и, мягко взяв его за лапу, повел вслед за собой куда-то, через белесый туман забвения, в полную темноту, сменившуюся вдруг ярким светом мира снов. И там почему-то крысиный король был вовсе уже и не самим собой, а странным человеком, который шел куда-то, вслед за белой птицей-лоцманом, то. останавливаясь, чтобы отдохнуть в сказочно красивых, наполненных всякими вкусными вещами снах, то попадая в кошмары, в которых жили мерзкие чудовища, бросавшиеся на него, чтобы растерзать. Путешественнику по снам приходилось вступать с ними в бой и, конечно же, он побеждал. А потом отправлялся дальше. И сны тянулись, тянулись, им не было конца...
А потом крысиный король проснулся и некоторое время лежал, пытаясь понять, где он оказался: то ли в новом сне, то ли вернулся обратно в реальный мир. Но тут рядом с ним зашевелилась Марша, и предводитель крыс облегченно вздохнул.
Очень осторожно, чтобы раньше времени не разбудить крыску, он встал и посмотрел на небо.
Солнце прошло уже добрую часть своего пути. Скоро должен был наступить вечер.
Крысиный король подумал, что ночевать среди степи — последнее дело. Нужно бы найти какое-нибудь убежище. А стало быть, хочешь не хочешь, но для начала он должен был разбудить крыску.
Так крысиный король и сделал.
Марша, как и положено крысе, проснулась сразу, быстро огляделась и, потянувшись всем телом, спросила:
— Что, уже пора?
— Конечно, — сказал крысиный король. Солнце скоро сядет, а нам еще идти и идти. Не возвращаться же обратно и устраиваться на ночлег в какой-нибудь башне мергилов?
— Тут ты прав, — согласилась крыска. — Однако хорошо бы где-нибудь найти ручеек или речку. Пить хочется...
— Что-то я в этом мире пока ничего подобного не видел, — сказал крысиный король. Может быть, где-нибудь впереди?
— Может быть, — согласилась Марша и встала с земли. — Значит, идем дальше.
— Да.
— Тогда пошли.
Они выбрались на дорогу и, по-прежнему соблюдая осторожность, побежали дальше.
— И все-таки настораживает все это, — сказал крысиный король.
— Что именно? — спросила Марша.
— Вот мы бежим по этой дороге уже довольно порядочное время, а пока никаких ловушек и опасностей, если, конечно, не считать подколодной змеи, не встретили. Странно это как-то.
— Скоро начнутся, — пообещала Марша. — Или я совсем колдунов не знаю. Крысиный король фыркнул:
— А много ли ты их знала?
— Да уж не меньше твоего, — огрызнулась крыска. — Между прочим, если бы ты не устроил в харчевне тот страшный переполох, в результате которого нам пришлось уносить из города ноги словно ошпаренным, я бы тебя сводила в квартал волшебников.
— Ну да, — не без иронии ответил предводитель крыс. — Всякие там приворотные зелья и гарантированное лечение бородавок. На что годится волшебник, если у него нет своего, пусть даже самого завалящего, мира?
— Может, ты и прав, — пожала плечами крыска. — Но только эти волшебники помогали нам не раз. Однажды мой дядя нарвался в одном из складов на такое сильное охранное заклинание, что никто из нас не знал, как его спасти. Дядя чуть не стал призрачной крысой. Как ты думаешь, кто его в конце концов спас?
— Ну конечно, твои кудесники из квартала волшебников.
— Да, представь, именно они.
— Ну тогда, — промолвил крысиный король, — готов спорить на что угодно, что то колдовство, которое едва не превратило твоего дядю в призрачную крысу, хозяину склада продали они же. Иначе им бы ни за что не удалось его обезвредить.
Марша остановилась, принюхалась и, убедившись, что ничем опасным пока не пахнет, побежала дальше. Крысиный король следовал за ней.
— Да, это тоже может быть, — сказала Марша. — Но только деньги, которые они взяли за лечение с моего дяди, на самом деле были словно бы штрафом за неуклюжесть. Будь он повнимательнее, то ни за что не попался бы в ловушку, накладывающую это заклинание.
— А ваши хилые волшебники получили деньги и с купца — владельца склада, а потом же еще и с того, кто в эту ловушку попал.
— Ну да, ну да. Но только я хотела сказать другое. Если бы не твоя промашка в харчевне, мы бы наведались в их квартал и приобрели кое-какие волшебные средства, которые, вполне возможно, помогли бы нам избежать ловушек на этой дороге.
— А могли и не помочь, — сказал крысиный король. — Впрочем, мы можем еще вернуться.
— Ну уж нет, — промолвила крыска. — И снова пробираться через эти проклятые ворота двадцать седьмого мира? Я не согласна.
— В таком случае давай больше не вспоминать о том, что мы могли бы сделать, прежде чем отправиться в путь, — предложил крысиный король.
Ему очень не понравилось упоминание о том промахе, который он совершил в харчевне.
— Хорошо, не будем, — сказала крыска.
Через некоторое время крысиный король вдруг понял, что в течение, по крайней мере, последнего часа они все время бежали в гору. Конечно, подъем был не очень крутой, и сразу они его не заметили, но все же... это настораживало.
— Мне кажется, впереди должна быть большая гора, — высказал предположение крысиный король. — Чем-нибудь другим такой подъем объяснить очень трудно.
— Может, ты и прав. Но только почему же мы ее до сих пор не видим?
— Не знаю, — признался крысиный король. — Не может ли это быть какой-нибудь устроенной Ахумурадзой ловушкой?
— Вполне возможно.
Дальше две крысы продвигались более осторожно. Подъем все продолжался, но никакой горы не было видно.
— Да где же она? — недоумевала Марша.
Крысиный король молчал и принюхивался чаще обычного.
Солнце теперь висело над самым горизонтом. Резко похолодало. Впрочем, те подземные коридоры, в которых обитают крысы, как правило, не бывают слишком теплыми. Таким образом крысиный король и Марша пока не испытывала никаких особых неудобств.
Наконец солнце село. Наступили сумерки. Крысы неутомимо бежали вперед. Вдруг Марша остановилась.
— Вот, — сказала она. — Кажется, начинается. Впереди что-то белое и очень большое. Может быть, это какая-то стена, которая огораживает окрестности дворца Ахумурадзы.
Крысиный король сказал:
— Мне кажется, замок Ахумурадзы должен быть несколько дальше. И впереди, в самом деле, находится что-то белое. Только это не стена. Скорее всего, это туман.
— Туман?
— Давай подберемся поближе. Там и будет ясно, что это такое.
— Они продвинулись еще на сотню шагов и увидели, что это и в самом деле туман. Он лежал перед ними плотной, простиравшейся в стороны, насколько хватало видимости, пеленой.
— Ну вот, — с удовлетворением промолвил крысиный король. — Я оказался прав. Наверняка этот туман и скрывает от нас ту гору, которую мы не могли углядеть днем.
— Или первую ловушку Ахумурадзы, — промолвила Марша. — Стоит ли вступать в него именно сейчас? Может быть, подождем утра? Утром туман может рассеяться, и тогда мы увидим, что именно он скрывает.
— Сомневаюсь, — покачал головой крысиный король. — Он несомненно что-то скрывает. Учти, обычно такой плотный туман бывает лишь поблизости от моря. Слышала ли ты что-нибудь о том, что в этой части двадцать седьмого мира есть что-то наподобие большого озера или небольшого моря?
— Нет.
— Если бы оно существовало, то те, кто ездил по этой дороге раньше, обязательно о нем бы рассказывали. Стало быть, этот туман — волшебный. Я сильно сомневаюсь, что с наступлением утра он рассеется. Думаю, это первая линия охраны дворца. А значит, в нем могут быть и дозорные. Какие-нибудь противные и опасные твари. Ночью мы, крысы, видим почти так же, как и днем. Это нужно использовать. Вполне возможно, что ночью ускользнуть от дозорных легче.
— Значит, мы пойдем в этот туман именно сейчас? — спросила крыска и поежилась.
— Ты угадала, — почти весело сказал крысиный король.
— Ну, тогда пошли, — решительно промолвила крыска.
И два храбрых компаньона пошли дальше. Вскоре они вступили в туман. Он был необычайно плотным и странным образом искажал звуки. Крысы крались через него очень осторожно и совершенно бесшумно, останавливаясь и замирая при каждом раздававшемся поблизости подозрительном звуке, старясь не потерять дорогу, которая оставалась их единственным ориентиром в этом белесом сыром мире. Тем временем подъем стал еще круче.
Вдруг бежавший несколько впереди крысиный король остановился.
— Стоп, — сказал он Марше. — Похоже, мы пришли.
Крыска остановилась рядом с ним и стала вглядываться в туман.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она. — Никакого дворца я пока не вижу.
— При чем тут дворец? Я хотел сказать, что здесь дорога заканчивается.
— Что?
Марша посмотрела немного ниже и вдруг поняла, что они с крысиным королем стоят на краю обрыва. Дорога и в самом деле здесь заканчивалась.
— Значит, горой тут и не пахнет? — спросила она.
— Угу, — ответил крысиный король. — Наверняка перед нами пропасть... Погоди, кажется, я придумал, как нам узнать, насколько она глубока.
Углядев поблизости небольшой камешек, крысиный король столкнул его лапой в пропасть.
Камешек беззвучно канул в туман. Напрасно крысиный король и Марша прислушивались. Их чуткие уши не уловили звука его падения.
— Хм, — сказал крысиный король. — Либо эта пропасть поистине бездонна, либо там, внизу, лежит что-то очень мягкое. Как бы то ни было, но остается одна небольшая проблема. Как мы спустимся вниз?
— Я вот чего не понимаю, — сказала Марша. — Почему дорога обрывается? И как эту пропасть преодолевали те, кто ехал ко дворцу Ахумурадзы?
— Скорее всего — никак, — ответил крысиный король.
— Почему?
— Потому что ее тогда не было. Разве ты не догадалась? Все это появилось уже после того, как в дороге отпала всякая надобность. Думаю, и туман, и пропасть, и наверняка еще много чего другого, что ждет нас впереди, — все это дело рук Ахумурадзы, таким образом застраховавшегося от непрошеных гостей вроде нас.
Он замолчал и принюхался. Никаких особых запахов, говоривших о том, что ждет их впереди, его нос не уловил. Он даже не мог определить ширину пропасти, поскольку другой ее край скрывал все тот же туман.
Марша первой прервала молчание.
— Кстати, — спросила она, — ты случайно не передумал, не отказался от своего безумного предприятия?
— Ни в коем случае, — ответил крысиный король.
— Тогда почему же ты стоишь на краю этой пропасти и молчишь?
— Я пытаюсь сообразить, как нам спуститься вниз.
Они замолчали и некоторое время пытались придумать способ, с помощью которого могли бы без ущерба оказаться внизу.
— Эх, — вздохнула Марша, — если бы у нас была веревка...
— Но у нас ее нет, — резонно промолвил крысиный король.
— Нет, — согласилась крыска, — Очень жаль.