Весной, перед тем как Марика в четвертый раз отправилась на север бороться с кочевниками, смерть снова обрушила свою тяжелую лапу на головы макшских руководительниц. Две из них умерли почти в один день.
Не успела Марика войти в должность старшего цензора, как Градвол уже назначила ее на новое место. Теперь Марика должна была занять седьмое кресло в Совете.
Тут уже всеобщее терпение лопнуло. В древних стенах монастыря начался форменный мятеж. Марика попыталась отказаться от новой должности. Она была гораздо больше уверена в себе, чем другие макшские сестры, но не считала себя готовой к работе Советницы. Даже несмотря на то что в седьмом кресле она в основном должна была дублировать работу остальных членов Совета Семи.
Но и перед лицом единодушной оппозиции Градвол оставалась непреклонной.
— Будет так, как я сказала, — заявила она. — Время рассудит, права я была или нет. Марика станет одной из семи судей этого дома. Таков мой приказ.
Сила есть сила. Кто же станет спорить с сильнейшим, если он всегда может заставить всех выполнять свою волю.
Но воля Градвол поставила Марику в сложное положение. Макшские сестры и раньше Марику не любили. Теперь они ее возненавидели.
И все это произошло раньше, чем официально закончились годы ее послушничества. Но возраст — это еще полбеды. Марика так упорно училась, что уже превзошла большинство сестер, которые возмущались ее неестественно быстрым продвижением. И они ненавидели ее еще и за это.
Силты боялись ее необъяснимой внутренней силы.
Усилившееся негодование окружающих заставляло Марику все больше замыкаться в себе и все глубже погружаться в учебу. Только учеба позволяла Марике забыть те страдания, которые причиняла ей жизнь в монастыре. Учеба и ежемесячные свидания с Багнелем.
И все время где-то рядом скрывался ужас. Марика считала, что рок поджидает ее везде и не может достать только благодаря Градвол.
Градвол охраняла ее постоянно. Она занималась одним лишь северным конфликтом, бросив сестричество за пределами Макше на произвол судьбы.
Марика была уверена, что за такое расположение ей придется заплатить сполна, и считала, что готова к этому. У Градвол были какие-то планы относительно нее, пусть даже тщательно скрываемые. Но у Марики были свои собственные планы.
Четвертое лето, которое Марика проводила в Понате, было последним летом ее послушничества. После возвращения в Макше Марику должны были официально посвятить в силты. То есть она получит все причитающиеся истинной силте права и привилегии. Поэтому Марика думала в основном о предстоящей церемонии, считая лето лишь краткой передышкой.
Проведенные на севере месяцы действительно можно было считать каникулами, причем каникулами довольно скучными. Кочевники совсем обессилели и почти не показывались в Понате. Снег не растаял и таять не собирался. Марика готовилась проскучать несколько месяцев, слушая бесконечное нытье Дортеки.
Градвол назначила ее ответственной за весь Понат в целом. Марика подчинялась только старшей жрице Эдукан из Акарда. Штаб-квартиру свою Марика устроила в бревенчатой крепости, от которой до места, где некогда находилось стойбище Дегнанов, было всего несколько миль. Когда делать было решительно нечего, Марика приходила на это место и вспоминала прежнюю жизнь или отправлялась через мертвый лес к пещере Махен, где впервые почувствовала в себе что-то, отличавшее ее от соплеменниц.
Огромный призрак все еще скрывался в глубине пещеры. Марика и не пыталась исследовать, что это такое. В свое время этот призрак разбудил ее, поэтому Марика относилась к нему с благоговением и не хотела осквернять память о прошлом и рассматривать поближе обитателя пещеры.
Марика отвечала за систему дозорных башен и блокгаузов, призванных защищать Понат от вторжения из Зотака. Смысла в такой защите не было никакого. В Зотаке давно уже не осталось живых метов. Там жили только полярные животные, да и те влачили жалкое существование. Опасности для Рейгг они не представляли.
Градвол тоже не видела никакой опасности со стороны северных границ. Это было видно хотя бы по тому, какие силы были отданы в подчинение Марике. Двадцать три послушницы должны были исполнять обязанности силт. И еще Дортека — советница. Охотницы и рабочие — ими командовали Грауэл и Барлог, чье общественное положение улучшалось по мере продвижения Марики, — были набраны с бору по сосенке. В других районах, с более напряженной обстановкой, от такого сброда не было бы никакой пользы. Единственным положительным моментом во всем этом фарсе был опыт, который Марика приобретала, отдавая приказы.
Первый летний месяц не принес с собой никаких событий. Здесь и не могло ничего произойти. Из живых существ в Понате остались только гарнизоны Рейгг. Леса стояли безжизненные — даже деревья умирали.
Изредка только пробегали полярные звери, уходя на юг. Само слово «лето» казалось неудачной шуткой. Снег шел почти каждый день.
Правда, на третьей неделе что-то все же случилось. С одной из дозорных башен доложили, что наблюдают незнакомый темный корабль. Он проплыл вдоль долины восточного рукава Хайнлина, причем летел так низко, что шасси задевали верхушки сугробов. Марика нырнула в темный мир, поймала призрака посильнее и отправилась на разведку.
— Ну? — спросила Дортека, когда Марика вернулась.
— Что-то мне там показалось. Я не смогла установить контакта, но что-то я все же почувствовала. Я двигалась вниз по течению.
— Надо ли мне доложить в Акард?
— Не думаю. Если это был чужой корабль и если он полетит вдоль восточного рукава вниз, то они его и сами скоро увидят.
— Это мог быть незапланированный патруль.
— Вполне возможно.
Темный корабль из Акарда пролетал над их владениями каждые три дня.
Доклад его неизменно гласил одно и то же: кочевники нападать не собираются. Да, происходили мелкие стычки, но — далеко на юге. А те немногие дикари которых видели поблизости, делали то, чего уже несколько лет ожидала от них Градвол. Они шли на запад, в сторону владений Серк.
По слухам, Серк уже подверглись нападению.
— Похоже, Серк потеряли своих союзников, — сказала Марика, когда они с Дортекой прочли несколько подобных донесений.
— Для них кочевники — уже отработанный материал. Но все же это создаст нашим кузинам досадную помеху.
— Не понимаю, чем Серк их купили. Так долго держать этих дикарей на грани смерти и истощения!
— Я думаю, — сказала Дортека, — что Серк рассчитывали победить нас в тот год, когда пал Акард. Разведка сообщает, что они собирались взять Акард малой кровью и после этого без труда дойти до самого Макше. В то время в Макше, разумеется, не смогли бы отразить нападение. Они не учли только одного — тебя. Ты убила их главную силту и уничтожила самых лучших их охотниц. У них просто не осталось сил, чтобы закрепить победу.
— Так зачем же они продолжали эту войну, если их план не удался?
— Психологический момент. Тот, кто всем этим заправляет, занимает высокое положение в иерархии Серк. Этот кто-то очень стар. А старая силта не признает поражений. По мне, так есть данные, говорящие за то, что и сейчас у них во главе стоит все та же старая силта.
— Но сейчас-то она должна понять, что пора попробовать что-нибудь другое. Или сдаться.
— Она не может сдаться. Она может лишь совершать все большие безрассудства, глядя, как наша Верховная жрица предугадывает все ее хитрости.
— Почему?
— Весь мир знает, что происходит, Марика. Пусть даже все отказываются признавать то, что видят. Наша гипотетическая Советница Серк не может позволить себе потерять лицо, признав свое поражение.
Рейгг — гораздо более слабая община, чем Серк. Теоретически мы не можем взять над ними верх.
— И что же вы думаете по этому поводу?
— Я боюсь, Марика.
Это был редкий случай, когда Дортека говорила совершенно искренне.
— Все это продолжается почти восемь лет. Когда эта война еще только начиналась, серкские Советницы были уже стары. Сейчас они, должно быть, совсем одряхлели. А дряхлая мета совершает поступки, не думая о последствиях, поскольку не ей придется их расхлебывать. И Градвол тоже меня пугает. Она демонстрирует полнейшее пренебрежение к форме своих поступков и их последствиям, не имея даже такого оправдания, как дряхлость. То, как она протаскивала тебя…
— Разве я не оправдала ее ожиданий, Дортека?
— Не в этом дело.
— Именно в этом. Градвол не заботится об отдельных личностях. Перед Рейгг сейчас стоит самая сложная задача за всю историю общины. И ставкой в этой игре может стать наша жизнь, само существование нашего сестричества. Градвол считает, что я смогу сыграть критическую роль, если она выиграет время, и кризис не разразится, пока я еще не буду готова к этому.
— Некоторые убеждены, что твоя критическая роль в том и состоит, что ты уничтожишь общину.
— Опять это суеверие насчет Джианы? Оно что, всегда будет меня преследовать?
— Забудем ненадолго о легендах и суевериях, хотя это тоже способ объяснять непонятное. Рассмотрим твои личные качества. Ты наименее самоотверженная силта из всех, кого я когда-либо встречала. Я не вижу в тебе ни капли преданности общине или идеалам силт. Ты притворяешься.
Прикидываешься. Меняешь разные маски. Но тебя окружают меты, которые способны видеть сквозь маски и тени, Марика. Ты никого не сможешь убедить в том, что ты всего лишь несчастный маленький щеночек из Верхнего Поната.
Марика нервно заметалась по комнате. Ей хотелось найти какой-нибудь аргумент, опровергающий доводы Дортеки, но она не могла придумать ничего такого, что прозвучало бы достаточно убедительно.
— Ты используешь Рейгг, Марика.
— Рейгг сами используют меня!
— Так и должно…
— А я так не считаю, Дортека! Можете рассказать это Градвол, если хотите! Хотя я уверена, что она и так знает.
Грауэл прислушивалась к этой беседе, все больше и больше нервничая.
Она боялась, что конфликт в конце концов перестанет быть словесным.
Дортеке все труднее и труднее становилось сдерживать раздражение.
Марика изо всех сил старалась покрепче привязать к себе Грауэл и Барлог. Снова и снова она подбрасывала им такие задачки, что охотницам приходилось выбирать между верностью общине и верностью лично ей.
Каждый раз они выбирали ее. Марика надеялась, что это войдет у них в привычку. Быть может, настанет день, когда им придется сделать этот выбор еще раз при весьма затруднительных обстоятельствах.
Несмотря на то что Марика была знакома с этими двумя охотницами всю свою жизнь, знала она их не слишком хорошо. Иначе давно бы поняла, что нет никакой необходимости сомневаться в их лояльности.
Барлог вошла в комнату:
— Сообщение из Акарда, Марика.
— Рановато, правда?
— Да.
— Что это?
— Они кое-что увидели.
— Опять неизвестный корабль?
— Нет. На этот раз, по-видимому, готовится наступление кочевников в районе Мортского тракта. Вывод сделан на основе двух независимых наблюдений.
— Ну, для нас это не проблема.
Мортский тракт давно уже превратился в заброшенную звериную тропу, скрытую под десятифутовой толщей снега. Когда-то он связывал Критцу с аванпостом торговцев на реке Нейбор, в семидесяти милях к западу. По Нейбору проходила западная граница владений Рейгг в этой части Поната.
— Звучит заманчиво, — сказала Марика. — Если это не проверка со стороны Верховной жрицы. Во всяком случае, нам надо передать сообщение дальше. Дортека, вы берете на себя восточный пост, я — западный.
Марика закрыла глаза, сосредоточилась и до тех пор увеличивала радиус своего касания, пока не дотянулась до чьего-то сознания в ближайшем западном укреплении. Она передала информацию и вернулась.
Два дня спустя пришло мысленное сообщение, что Акард потерял связь с несколькими западными аванпостами. Темные корабли, посланные разобраться, в чем дело, обнаружили, что все гарнизоны мертвы. Те же корабли приступили к поискам противника.
Один из них исчез и на прикосновения не отзывался.
Старшая жрица Эдукан разослала на поиски все оставшиеся корабли.
Когда пропавший корабль обнаружили, он был всего лишь грудой металлолома. Судя по всему, корабль на полной скорости врезался в склон горы. Ни Повелительница корабля, ни ее Помощницы до катастрофы не были даже ранены.
— Это работа силты, — сказала Марика. — И вовсе не дикой силты, а Серк.
Она поежилась. На мгновение ее одолели дурные предчувствия.
Наступали тяжелые времена. Возможно, вся ее жизнь скоро переменится.
— Это может быть тот самый отчаянный шаг, который вы предсказывали, Дортека.
Наставница была перепугана. У нее тоже были дурные предчувствия.
— Нам надо выбираться отсюда, Марика.
— Почему?
— Они пошлют свои самые лучшие силы. Если, конечно, до этого дойдет. Мы не сможем противостоять им. Они истребят всех нас, потом подкараулят и уничтожат тех, кто прилетит нам на помощь из Макше.
— Силте не подобает впадать в панику, — заявила Марика. Этот афоризм она слышала когда-то в Акарде. — Вы лучше меня владеете искусством дальнего прикосновения. Свяжитесь с Акардом, пусть мне пришлют корабль.
— Зачем?
— Надо.
— Они захотят знать зачем. Один корабль уже потерян. Наверное, они не хотят потерять остальные.
— Обратитесь к Верховной жрице, если нужно.
Дортека вздохнула и принялась за дело.
— Дортека! Еще одно. Надо узнать, какие аванпосты замолчали. И где именно разбился тот корабль.
— Да, госпожа, — ответила Дортека.
— Сарказм вам совсем не идет. Быстрее, пока эти идиотки не впали в панику и не сбежали!
Дортека установила контакт. Ее лицо исказилось от напряжения сначала дальний контакт, потом трудный спор.
— Если эти идиотки не раскошелятся, — сказала Марика Грауэл, придется идти туда пешком и брать корабль самой. Зачем надо было ставить во главе дела Эдукан? Она даже хуже, чем Постч! Она не в состоянии…
Дортека пришла в себя.
— Ну? Что они сказали?
— Корабль вылетел. Мне пришлось солгать им, Марика. И пришлось подключить к делу Градвол. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— В каком они там состоянии?
— Нетрудно догадаться.
— Нетрудно. Эдукан укладывает вещи. Грауэл! Принеси мою шубу, сапоги и оружие!
На границе Марика всегда одевалась как охотница, а не как силта.
Пока Марика одевалась, Дортека изучала карту. Марика заглянула ей через плечо:
— Понятно, как они движутся?
— Похоже, у них есть определенный план.
— Похоже! Они ударят сюда, потом сюда и сюда, а потом попробуют напасть на Акард. Неудивительно, что Эдукан вся трясется! Завтра к рассвету они будут уже у Хайнлина.
— Опять у тебя этот странный взгляд, Марика. Что ты собираешься делать?
— Устроить им засаду в Критце.
Ничего особенного в этой идее не было. Просто необходимо было так поступить.
— Они почувствуют наше присутствие.
— Нет, если мы заставим послушниц замаскировать излучаемое нами тепло.
— Марика…
— Мы нападем на них, как охотницы, внезапно. Не как силты. Этого они не ожидают. Мы сожрем их раньше, чем они успеют сообразить, в чем дело.
— Критца находится не на твоей территории.
— Если мы будем сидеть сложа лапы, Эдукан сбежит и бросит нас на произвол судьбы. Серк даже не понадобится нападать на нас. Они просто захватят Акард и оставят нас граукену.
— Верно. Но…
— Возможно, одна из причин, по которым Градвол меня ценит, заключается в том, что я не связана традициями. Во всяком случае, если обычай требует, чтобы я совала голову в осиное гнездо.
— Возможно.
— Свяжитесь с аванпостами. Мы возьмем всех. Грауэл! Приготовься к двухдневному патрулированию.
Марика гоняла темный корабль туда-сюда, перевозя в Критцу охотниц и послушниц, пока не почувствовала, что отряд Серк подошел уже очень близко к их засаде. Западные аванпосты пали, как она и предсказывала.
Акард был в панике. Начальницы были в такой растерянности, что Марика махнула на них лапой и больше не тратила сил на связь.
Парочка сильно перегруженных темных кораблей поднялась из Акарда и улепетнула на юг, теряя на ходу какие-то вещи.
— Вот поэтому, — заметила Марика, — нас, силт, так не любят повсюду, Дортека. Эдукан спасла все, что у нее было. А сколько охотниц и рабочих осталось в крепости?
Дортека даже и не пыталась защищать Эдукан. Она негодовала не меньше, чем Марика, хотя, возможно, по другим причинам. Бегству старшей жрицы Акарда не было оправданий.
— Все на местах? — спросила Марика. Засада была идеально замаскирована — никаких следов в снегу. Охотницы прыгали на свои места прямо сверху, с кораблей.
— Проверьте, не чувствуете ли вы кого-нибудь, Дортека. Если да, пусть послушницы усилят защиту.
Сама Марика не чувствовала ничего, но у Дортеки больше опыта.
Страх оказался превосходным учителем. Послушницы сделали все идеально.
— Правильно, Клык, так и надо, — пробормотала Марика, когда последняя из больших лун закатилась за горный хребет. Но темнее не стало. Рассвет постепенно окрашивал ясное небо. Длинные тени голых деревьев протянулись по замерзшей реке. Холод уже убил большинство из них, и иглы осыпались на землю. Время от времени мертвую тишину леса нарушал оглушительный треск — это один из погибших гигантов падал, не выдержав собственной тяжести. Дальше на севере, где резкий ветер разметал снег с горных склонов, стволы погибших деревьев валялись гигантской соломой.
За дальними холмами послышалось тихое гудение.
— Общая тревога! — предупредила Марика. — Соблюдайте полную тишину!
Никто не должен двигаться ни по какой причине. И не стреляйте, пока я не прикажу. Ни в коем случае не стреляйте!
Она надеялась, что теперь ожидание долго не продлится. Холод пробирал до костей. Огня разводить они не могли — запах дыма выдал бы их с головой.
На противоположном берегу реки показалась странная машина тридцати футов в длину и десяти в ширину. Она замедлила ход, лавируя между деревьями. Потом остановилась на поверхности замерзшей реки, взметнув вихрь сверкающего снега. На мгновение Марика пришла в недоумение. Эта штука была похожа на темный корабль необычной формы, но плыла очень низко над поверхностью земли и производила очень много шума.
Потом Марика поняла, где она видела такие машины. На аэродроме торговцев в Макше!
Ну конечно! Это аппарат на воздушной подушке.
Вторая машина заскользила вниз между деревьями. Двигатель взвыл, удерживая ее от падения на крутом склоне. Марика безмолвно поблагодарила Всесущего за то, что Грауэл и Барлог так хорошо вымуштровали своих охотниц. Они действительно ждали, как было приказано.
Никто не рискнул открыть огонь, пока все машины не выкатились на открытое место.
Сквозь прозрачный колпак Марика видела, что делается внутри машин.
В каждой находились десять мет и водитель. Видимо, две силты и восемь бойцов. И, разумеется, никаких кочевников.
Что там Багнель рассказывал ей о судах на воздушной подушке?
Вот-вот. Их не продают и не сдают в аренду никому, кроме членов братства. Никогда.
Ох, сколько вони поднимется, если эта засада окажется удачной!
Из леса выскользнуло еще две машины. Эти, по-видимому, были грузовыми судами. Голов под колпаками видно не было, только кучи какого-то непонятного барахла.
Показалась шестая машина, затем седьмая. Все они сбились в кучу и чего-то ждали.
Марика стиснула зубы. Как долго еще смогут выдержать ее охотницы, несомненно, потрясенные этим зрелищем?
Совсем недолго. Когда восьмой аппарат появился из-за деревьев, сровняв тем самым количество грузовых и пассажирских машин, прогремел выстрел.
Охотница, которая спустила курок, оказалась опытным снайпером. Ее пуля пробила колпак и убила водителя на месте. Неуправляемая машина ринулась вперед, на ходу набирая скорость, подпрыгнула и разбилась о камни на треть мили выше по реке. Ее топливо взорвалось.
Задолго до этого все охотницы Марики открыли огонь. Машины Серк заволокло дымом и снежной пылью.
В самое пекло спустились еще два аппарата.
— Поднимай корабль, — велела Марика Повелительнице. — Нет, подожди.
Я иду с вами. Я не хочу, чтобы вы последовали за Эдукан, Дортека!
Продолжайте стрелять. Сначала надо уничтожить пассажирские корабли.
Один из аппаратов вырвался из котла и устремился вверх по реке, мимо горящих останков первой машины.
— Этот был транспортным. Мы успеем его догнать. Полетели!
Темный корабль поднялся в воздух. С расстояния в сотню футов Марика увидела, что все оставшиеся машины выведены из строя. Из некоторых высыпали охотницы и открыли ответный огонь.
Взорвалась еще одна машина. Огонь перекинулся на соседние аппараты.
Теперь вопрос был в том, распространится пожар дальше или снег его потушит. По тающему снегу растекалось горящее топливо.
Марика потянулась и с помощью прикосновения нашла среди оставшихся в живых нескольких силт. Все они были растеряны, потрясены и все еще не способны к сопротивлению. Она отстранилась, нырнула в темный мир, схватила первого попавшегося призрака и вернулась к силтам. Шлеп!
Шлеп! Шлеп! Три из них больше никому не причинят вреда.
В лесу оставалось еще по крайней мере четыре машины с охотницами и силтами на борту. Они остановились. Марика рванулась туда и учинила расправу над силтами, пока не натолкнулась на такого противника, который был способен сопротивляться и чуть не пробил ее собственную защиту.
Марика ненадолго вернулась в мир, чтобы послать корабль вперед. Все Помощницы были вооружены гранатами и автоматическим оружием. Пусть команда применит силу оружия, пока сама она борется с силтами мысленно.
За несколько минут Помощницы вывели из строя еще два корабля.
Марика попыталась блокировать сильную силту со всех сторон. Осторожно исследуя прикосновением окружающее, она выяснила, что сейчас это единственная силта из клана Серк, которая все еще находится в сознании.
На реке уцелевшие организовали оборону. Серкская силта прорвалась через заграждения Марики и ринулась мешать Дортеке и послушницам маскировать охотниц.
Охотницы, застрявшие в лесу, спускались вниз, чтобы помочь своим сестрам. Они открыли огонь по темному кораблю.
«Ты сильна, — сообщила Серк. — Но ты не уйдешь отсюда живой».
«Я уже пережила одну серкскую силту, — парировала Марика. — Пришел конец вашей игре, Серк! Сегодня вы все здесь умрете. И тем самым предоставите Рейгг все необходимые улики для того, чтобы обрушить на Серк гнев других общин. Вы в ловушке!»
«Ты — та, кого называют Марикой?»
«Да! А как зовут ту великую Серк, которую я уничтожу сегодня?»
«Ты никого не уничтожишь!»
Силта обрушилась на нее. Марика с трудом отбила этот удар, подставив своего призрака под удар чужого. Она совершила тактическую ошибку. Приняла серьезный вызов, не оценив по достоинству чужого призрака. Он был гораздо сильнее, чем ее собственный.
Пули забарабанили по металлической раме корабля. Марика удивилась, что корабль не движется, а висит в воздухе, представляя собой легкую мишень. Она на мгновение вернулась в мир и увидела, что одна из Помощниц ранена, а другая вообще куда-то исчезла. У Повелительницы оставалась только одна Помощница, поэтому-то у нее и не хватало сил сдвинуть корабль с места.
Марика стремительно прикоснулась туда, где должна была сейчас находиться Дортека.
«Дортека! Пусть какая-нибудь мортира обстреляет лес под нашим кораблем. Быстрее, пока они нас не сбили!»
Серк снова атаковала. От удара Марика зашаталась, но справилась с этим и попыталась найти призрака посильнее. Высоко вверху было несколько подходящих гигантов. Будь у Марики время, она бы добыла себе одного из них. Но Серк не оставила ей времени.
Марика увернулась от следующего удара и снова вернулась в реальный мир. На склон под ними начали сыпаться бомбы. В другое время Марика нашла бы в себе силы позлорадствовать. Все их мортиры были захвачены у кочевников. Братья упорно отказывались продавать Рейгг подобное оружие.
Наконец ей удалось увидеть свою противницу. Силта стояла около своего сломанного судна. Марика сменила тактику и раскачала с помощью своего призрака покрытые снегом верхушки ближайших деревьев.
Снежный душ на мгновение ослепил силту. Марика использовала этот момент для того, чтобы разобраться с охотницами, стрелявшими по их кораблю снизу. Нескольких она успела убить. Остальные разбежались.
Силта пришла в себя и снова ударила, прислав добавочное сообщение:
«Ты играешь не по правилам, щена!»
Марика увернулась и ответила:
«Я играю, чтобы выиграть! Правила мне не указ!»
Она тоже ударила, но не по силте, а по дереву. Ствол треснул, дерево рухнуло — но не туда, куда ей хотелось. Марика сломала еще одно, затем снова отразила атаку Серк.
Все это очень плохо. Серк выматывала ее силы. А темный корабль постепенно начал снижаться. Марика в первый раз почувствовала, что уверенность в своих силах оставляет ее. Серк заметила это и осыпала ее градом насмешек.
Разозлившись, Марика свалила еще несколько деревьев. На этот раз Серк пришлось отвлечься на то, чтобы уворачиваться от падающих стволов.