Страница:
-- Было бы интересно узнать, -- добавил он.
-- Несомненно.
Я взглянул на Душечку. Атака необыкновенно заинтересовала ее. Она
обрушила на Ворона поток вопросов, и непростых вопросов. Такие можно было
ожидать только от начинающего командира, принца, кого-то, кто в будущем
должен был принять командование армией.
-- Не отвести ли ее куда-нибудь в более безопасное место? -- спросил я.
-- Я имею в виду...
-- Куда? -- спросил Ворон. -- Где еще она будет в большей безопасности,
чем со мной?
Его голос стал жестким, глаза подозрительно сузились. Озадаченный, я
бросил эту тему.
Он что, ревновал, что я стал другом Душечки? Не знаю. Ворон вообще
странный.
Последние признаки существования дальнего рва исчезли. Средний ров
местами тоже был зарыт и утрамбован. Уцелевшие башни и лестницы повстанцы
передвинули к самой границе зоны действия наших баллист. Строились и
новые башни. Повсюду были новые бревенчатые щиты. За каждым прятались люди.
Невзирая на беспощадный огонь, передовые отряды повстанцев навели
переправы через последний ров Наши контратаки отбрасывали их назад снова и
снова, но они продолжали напирать. Восьмой мост через ров они закончили
примерно в три часа пополудни.
Огромная масса пехоты двинулась вперед. По мостам она втекла прямо в
зубы яростному шквалу стрел. Неприятель беспорядочно атаковал нашу первую
линию обороны, барабаня о нее как горсти крупы и умирая под градом копий и
ударов мечей. Целые горы тел громоздились там. Усилия наших лучников грозили
заполнить трупами весь ров доверху. А они все шли.
Я узнал несколько знамен, которые видел в Розах и Лордах. Подходили
элитные отряды.
Они пересекли ров, переформировались и сносным строем двинулись вперед,
оказывая сильное давление на наш центр. За ними выстроилась вторая линия,
сильнее, шире и длиннее Когда она окончательна сформировалась, офицеры
продвинули ее на несколько ярдов вперед. Люди пригнулись за своими щитами.
Передовые отряды перетащили щиты из бревен через ров, сдвинули их
вместе, образовав что-то вроде стены. Наша самая тяжелая артиллерия
сосредоточилась на этой цели. За рвом приближались толпы людей, занимая свои
позиции.
Хотя на солдат нижнего уровня мы надеялись меньше всего и я подозреваю,
что жребий был подстроен, они отбили атаку элитных войск противника. Но этот
успех обеспечил им только короткую передышку Порядки противника снова пошли
в наступление.
Наша линия обороны дрогнула. Она могла быть и полностью смята, если бы
людям было куда бежать. У них уже выработалась привычка к бегству. Но здесь
они были в ловушке. Ни одного шанса взобраться на стену, которая стояла
за ними.
Эта волна отхлынула. Луноглотатель контратаковал на своем фланге и
погнал неприятеля перед собой. Он разрушил большинство их щитов из бревен и
даже угрожал их мостам. Его агрессивность произвела на меня впечатление.
Уже поздно. Леди не появлялась. Думаю, она не сомневалась, что мы
устоим. Неприятель рванул в последнюю атаку, волна человеческих тел
заваливала наших людей. Кое-где повстанцы добрались до стены и пытались
взобраться на нее или разрушить. Но наши люди не сдавались. Непрерывный
дождь из стрел поколебал решимость повстанцев.
Они отступили. За импровизированной стеной собирались свежие силы.
Наступило временное затишье. Поле было усеяно их пионерами. Теперь оно
принадлежало им.
-- Шесть дней, -- сказал я, не обращаясь ни к кому конкретно. -- Не
думаю, что мы удержимся.
Первая линия обороны нс должна пережить завтрашний день. Эта орда
бросится на второй уровень. Наши лучники -- крутые ребята, но именно как
стрелки, и я сомневаюсь, что они будут хороши в рукопашной схватке. Более
того, допустив однажды противника так близко, что начнется рукопашная, наши
уже не будут бояться, что те приблизятся. Тогда повстанцы со своими башнями
сделают то, что и хотели.
С задней стороны нашего уровня пирамиды мы . сделали небольшую траншею
и использовали ее как отхожее место. Капитан поймал меня в самый
неприглядный момент.
-- Ты нужен на нижнем уровне, Каркун. Бери
Одноглазого и свою команду.
-- А что?
-- Ты врач, так ведь?
-- О!
Глупо с моей стороны. Надо было знать, что я не смогу все время
оставаться наблюдателем.
Остальная Гвардия тоже спустилась вниз У них были другие задачи
Спуститься вниз не было проблемой, хотя на лес тницах-времянках
движение было оживленным с верхнего уровня и с вершины лучникам тащили аму
ницию и боеприпасы (тех стрел что запасла Леди хватит еще нашим внукам и
правнукам) а наверх несли трупы и раненых
-- Самое время броситься на нас -- сказал я Одноглазому -- Надо просто
взобраться по этим лестницам.
-- Они слишком заняты тем же самым, что и мы Мы прошли в десяти футах
от Ловца Душ. Я поднял руку, решив попробовать поприветствовать его. После
небольшой паузы он ответил. Мне показалось, что он испугался
Мы шли все ниже и ниже на территорию Несущего Шторм.
Внизу был настоящий ад. Таковы последствия на любом поле боя, но я
никогда не видел ничего подобного. Люди лежали повсюду Среди них были и
повстанцы, добить которых у наших не хватило сил Даже войска с верхних
ярусов просто пинали их в сторону, чтобы собрать наших людей. В сорока футах
повстанцы, на которых никто не обращал внимания, тоже собирали своих, тоже
не обращая внимания на наших солдат.
-- Это похоже на то, что описывается в старых Анналах,-- сказал я
Одноглазому -- Может быть битва за Разорванный.
-- Там не было столько крови.
-- Хм.
Он был там. Он-прошел длинный путь. Я нашел офицера и спросил, где нам
открыть свою лавочку Он сказал, что мы, наверное больше всего будем полезны
Дробящему Кости.
В неприятной близости мы миновали Несущего Шторм. Амулет Одноглазого
просто жег мне грудь.
Твой дружок? -- с сарказмом в голосе спросил Одноглазый.
-- Что?
-- У тебя такой вид..
Я пожал плечами. Известковый клок тумана. Это мог быть и Несущий Шторм.
Дробящий Кости был огромен, больше Меняющего. Восемь футов в высоту и
шестьсот фунтов стальных мускулов. Он был до смешного силен. Рот у него был
как у крокодила, и, наверное, в старые времена он просто ел своих врагов.
Некоторые старые повествования называют его также Размалывающим Кости, из-за
его силы.
Я смотрел на него, а один из его лейтенантов говорил, что мы должны
пойти на край правого фланга, где драка была не такой жестокой и у них не
было еще своей медицинской команды. Мы нашли командира соответствующего
батальона.
-- Разворачивайтесь прямо здесь, -- сказал он нам. -- Людей вам
доставят. -- Вид у него был кислый.
-- Утром он командовал здесь всем, -- пояснил один из его людей. --
Сегодня офицерам пришлось несладко.
Когда офицеры руководят, находясь в самой гуще
драки, чтобы их люди не побежали, то среди них оказывается много
раненых Мы с Одноглазым принялись латать.
-- Сегодня, по-моему, вам не сильно досталось.
-- Относительно.
Солдат посмотрел на нас зло. Мы говорили об этом сильно или не сильно в
то время как сами целый день провалялись на вершине пирамиды.
Операции при свете факелов -- это хорошее развлечение. Мы обработали
несколько сот человек. Когда я делал перерыв, чтобы встряхнуть оцепеневшие
руки и ноги, которые уже совершенно меня не слушались,
и смотрел на небо, меня брало недоумение. Я ожидал, что сегодня ночью
Поверженные опять устроят какое-нибудь представление.
Дробящий Кости вломился в нашу импровизированную операционную, голый по
пояс, без маски. У него был вид борца-переростка. Он ничего не сказал.
А мы пытались его не замечать. Наблюдая за нами, он щурил свои
маленькие свиные глазки.
Мы с Одноглазым работали над одним человеком, с разных сторон. Вдруг он
остановился, задрав голову, как испуганная лошадь. Глаза его широко
раскрылись. С диким видом Одноглазый огляделся по сторонам.
-- Что такое? -- спросил я.
-- Я не... Странно. Исчезло. На секунду... Не обращай внимания.
Я продолжал смотреть на него. Он был явно напуган. Более напуган, чем
это оправдано присутствием Поверженного. Как будто что-то угрожает ему
лично. Я бросил взгляд на Дробящего Кости. Он тоже наблюдал за Одноглазым.
Это опять повторилось, когда мы работали уже с разными пациентами. Я
поднял глаза. За ним, на уровне пояса, я наткнулся на светящиеся глаза. Меня
прошиб холодный пот.
Одноглазый смотрел в темноту. Нервное напряжение возрастало. Закончив
со своим пациентом, он вытер руки и придвинулся к Дробящему Кости.
Раздался рев. В круг света совсем недалеко от меня ворвалась черная
тень.
-- Оборотень! -- выдохнул я и мотнулся в сторону. Бестия прошла надо
мной, зацепив когтем куртку. В этот момент Дробящий Кости сумел до нее
дотянуться. Одноглазый выкрикнул заклинание, ослепив меня, оборотнями всех,
кто мог видеть. Я услышал рев бестии. Злоба перешла в боль. Зрение вернулось
ко мне. Дробящий Кости сжал монстра в смертельных объятьях, правой рукой
сдавливая ему горло, а левой -- круша ребра. Тщетно лязгали когти. Оборотень
должен был обладать силой дюжины настоящих леопардов. Но в руках Дробящего
Кости эта сила была бесполезной. Поверженный засмеялся и вырвал зубами кусок
из плеча оборотня. Шатаясь, Одноглазый подошел ко мне.
-- Надо было, чтобы этот парень был с нами в Берилле, -- сказал я
дрожащим голосом.
Одноглазый был так напуган, что не мог вымолвить ни слова. Он не
засмеялся. Честно говоря, мне тоже было не до смеха. Просто сарказм,
защитная реакция. Шутка на виселице.
Трубы заполнили ночь своими криками. Люди разбежались по местам. Лязг
оружия заглушил звуки борьбы с оборотнем. Одноглазый схватил меня за руку.
-- Надо выбираться отсюда, -- сказал он. -- Пошли.
Вид борьбы гипнотизировал меня. Леопард пытался оборотиться. В нем
сквозили смутные женские очертания.
-- Давай! -- с жаром уговаривал меня Одноглазый. -- Эта бестия
охотилась за тобой, ты же знаешь. Послана. Двигаем, пока она не вырвалась.
Силы у нее не кончались, несмотря на безмерную мощь и ярость Дробящего
Кости. Зубами Поверженный разорвал ей левое плечо.
Одноглазый был прав. Повстанцы начинали шевелиться. Сражение могло
возобновиться. И значит, пора двигать. Я схватил свою сумку и побежал.
На обратном пути мы миновали и Несущего Шторм, и Ловца Душ. Я
насмешливо поприветствовал обоих, движимый шутовской бравадой. Нападение, я
уверен, организовал один из них. Ни тот ни другой мне не ответил.
Реакция наступила, когда я уже был в безопасности, наверху пирамиды,
среди Гвардии. Когда было уже нечего делать кроме как обдумывать то, что
произошло. Тогда меня и затрясло так сильно, что Одноглазому пришлось дать
мне дозу моего собственного отключающего снадобья.
Мои сны кто-то посетил. Ага, старый друг Золотое свечение и прекрасное
лицо.
-- Моему верному нечего бояться, -- как и раньше. Лекарство прекратило
действовать, когда на востоке появился намек на рассвет. Я проснулся менее
испуганным, но с твердой уверенностью. Они пытались уже три раза. Любой, кто
зациклился на убийстве в конце концов найдет способ. Независимо от того что
сказала Леди Почти сразу объявился Одноглазый
-- Ты в порядке? Да все хорошо
Ты упустил чертовское представление Я удивленно поднял бровь.
-- Его устроили Поверженные с Кругом, когда ты уже отключился.
Закончилось совсем недавно. На этот раз не обошлось без последствий.
Прикончили Дробящего Кости и Несущего Шторм: Похоже, они сами -- друг друга
Иди сюда я хочу тебе кое-что показать Ворча я последовал эа ним А повстанцы
сильно пострадали? Кто что говорит, но сильно. По крайней мере это стоило им
четверых из Круга.
Он остановился у края пирамиды и театрально взмахнул рукой. Ну и что?
Ты что. слепой? У меня только один глаз а вижу лучше тебя
-- Ну намекни хотя бы
-- Ищи распятие.
-- Ого.
Мне не составило труда отыскать глазами крест, установленный недалеко
от командного пункта Несущего Шторм.
-- Ну и что?
-- Это твой приятель, оборотень.
-- Мой?
-- Наш!
На лице у него появилось злорадное выражение.
-- Конец долгой истории, Каркун. И неплохой конец. Кто бы ни убил
Том-Тома, я жил только для того, чтобы увидеть его страшный конец.
-- Да-а.
Слева от нас Ворон с Душечкой следили за продвижением повстанцев. Их
пальцы непрерывно двигались. Они были слишком далеко, чтобы можно было
понять, о чем они говорят. Это как подслушивать разговор на языке, с которым
имеешь лишь поверхностное знакомство. Гу-гу-гу.
-- Что это так гложет Ворона с недавних пор?
-- О чем ты?
-- Он не желает иметь дела ни с кем, кроме Душечки. Даже возле Капитана
больше не ошивается. Не играл в карты с тех пор, как мы взяли Трещину с
Наемником. И становится угрюмым всякий раз, когда пытаешься развеселить
Душечку. Что-нибудь случилось, пока нас не было? .Одноглазый пожал плечами.
-- Я был с тобой, Каркун. Помнишь? Никто ничего не говорит, но теперь и
ты замечаешь, да-а, он странно себя ведет, -- он хихикнул. -- Для Ворона
странно.
Я наблюдал за приготовлениями повстанцев. В их действиях сквозила
какая-то дезорганизованность. Но даже несмотря на ужасы ночи, они закончили
закапывать два дальних рва. В результате их усилий на ближнем из этих рвов
появилось полдюжины новых
переходов.
Количество людей у нас на втором и третьем уровнях уменьшилось. Я
спросил почему.
-- Леди послала толпу вниз, на первый уровень. Особенно с самого верха.
В основном из отряда Ловца Душ, понял я. Его подразделение выглядело
совсем слабо.
-- Сегодня они прорвут оборону. Одноглазый пожал плечами.
-- Если будут биться так же упорно, как и раньше. Но их запал уже
прошел. Они поняли, что совладать с нами не так-то просто. Мы заставили их
призадуматься и вспомнить об этом старом привидении в Башне. Она еще не
выходила. Может быть, она заволновалась.
Я подозреваю, что это было скорее из-за огромных потерь Круга, чем
из-за растущего беспокойства среди солдат. Командная организация повстанцев
должна была превратиться в хаос. Любая армия дрогнет, если никто не знает,
кто стоит у руля.
Тем не менее через четыре часа после восхода они начали умирать за свое
дело. Наша передовая линия укрепилась. Несущего Шторм и Дробящего Кости
заменили Ревун и Безлицый. На втором уровне остался Ночная Ящерица.
Сражение происходило по привычной схеме. Орда бросалась под лавину
стрел, перебегая мосты, и укрывалась за бревенчатыми щитами, чтобы потом
хлынуть на нашу линию обороны. Они шли нескончаемым потоком. Тысячи падали,
даже не достигнув своего врага. Многие новички, не участвовавшие в
сражениях, откатывались назад и брели, помогая иногда своим раненым
товарищам. А чаще просто убегали от разящих стрел. Их офицеры ничего не
могли поделать.
Поэтому наша оборона держалась дольше и решительнее, чем а предполагал.
Однако разница в численности и накопившаяся усталость все-таки дали себя
знать. Возникли прорывы. Войска неприятеля достигли стены. Поверженные
организовывали контратаки, большинство из которых не достигали желаемого
результата. То здесь, то там солдаты, потерявшие решительность, пытались
спасаться бегством, карабкаясь на второй уровень. Ночная Ящерица рас ставил
вдоль края стены людей, которые отбрасывали дезертиров назад. Сопротивление
врагу усилилось.
Но повстанцы почуяли запах победы. У них появился энтузиазм.
Башни и лестницы двинулись вперед. Они шли тяжело и неуклюже, по
нескольку ярдов в минуту. Одна башня завалилась, упав на плохо утрамбованный
грунт, которым засыпали дальний ров. Она раздавила лестницу и несколько
десятков человек. Остальные сооружения приближались. Охрана нацелила на них
самые тяжелые орудия, которые начали метать зажигательные снаряды.
Вспыхнула одна башня, затем другая. Тяжелая лестница на колесах
остановилась, объятая пламенем. Но все остальные непрерывно катились вперед,
достигнув уже второго рва.
Легкие баллисты тоже перенесли на них свой яростный огонь, накрыв
тысячи людей, которые волокли эти сооружения.
Ближний ров повстанцы тоже продолжали зарывать и утрамбовывать, погибая
под стрелами наших лучников. Я не мог не восхищаться ими. Это был очень
храбрый противник.
Звезда повстанцев восходила. Они преодолели не
давнюю слабость и стали свирепы, как прежде. Жалкие остатки наших
отрядов нижнего уровня охватило смятение. Люди Ночной Ящерицы, рассеянные
вдоль стены, чтобы предотвращать бегство наших солдат, теперь сражались с
повстанцами, которые карабкались на стену. В одном месте противнику удалось
вытащить из нее несколько бревен. Они пытались соорудить проход на первую
террасу.
День клонился к вечеру, но у повстанцев еще было несколько светлых
часов. Меня начало потряхивать.
Одноглазый, которого я не видел с тех пор, как все это началось, опять
оказался рядом.
-- Весть из Башни, -- сказал он. -- Прошлой
ночью они потеряли шестерых из Круга. Значит, их там осталось где-то
только восемь. Вероятно, из тех,
кто был в Круге, когда мы впервые пришли на север, уже никого не
осталось.
-- Не удивительно, что они начали так вяло. Он смотрел вниз, на
сражение.
-- Ничего хорошего, да?
-- Не то слово.
-- Наверное, поэтому Она и собралась выйти. Я повернулся к нему.
-- Да. Она идет, -- добавил Одноглазый. -- Собственной персоной.
Холодно. Так холодно, так холодно. Не знаю почему. Я услышал крик
Капитана. Лейтенант, Леденец, Элмо, Ворон и бог знает кто еще вопили нам,
чтобы мы заняли свои места. Время, когда можно было держаться за задницу,
кончилось. Я побежал к своему госпиталю, который представлял из себя
несколько палаток, поставленных с тыльной стороны пирамиды. К сожалению, он
оказался с подветренной стороны от отхожего места.
-- Проверка, -- сказал я Одноглазому. -- Посмотри, чтобы все было
готово.
Леди выехала верхом, показавшись у лестницы, которая поднимается на
пирамиду почти от самого выхода из Башни. Она ехала на лошадк специально
выведенной породы. Горячая по нраву лошадь была к тому же огромных размеров.
Ее лоснящиеся бока наводили на мысль о художниках, в чьем представлении
такая лошадь -- само совершенстве. Одеяние Леди было изысканно -- красная и
золотая парча, белые шарфы, золотые и серебряные украшения и несколько
черных деталей. Она была похожа на богатую даму, которую можно встретить в
Опале. Ее волосы были чернее ночи. Длинными локонами они спадали из-под
изящной, украшенной кружевами и белыми страусиными перьями треугольной
шляпы. Леди выглядела самое большее на двадцать лет. Там, где она проезжала,
ее окружала полная тишина. От изумления у всех раскрывались рты. Но
выражения страха я не заметил ни у кого.
Те, кто сопровождал Леди, еще больше подчеркивали ее образ. Среднего
роста, все в черном, лица скрыты тонкой черной материей. Они сидели на
черных же лошадях, вся упряжь которых тоже была черной. Знакомый образ
Поверженного. У одного их них в руках было длинное черное копье с
наконечником из черненой стали, а у второго -- большой серебряный рог. Они
ехали с разных сторон от Леди, на расстоянии точно в один ярд.
Проезжая мимо, Она одарила меня сладкой улыбкой. Глаза ее поблескивали
весельем и звали...
-- Она все еще любит тебя, -- усмехнулся Одноглазый.
-- Это как раз то, чего я боюсь, -- сказал я, пожав плечами.
Она проехала вдоль строя Гвардии, прямо к Капитану, и поговорила с ним
полминуты. Он не выказывал никаких эмоций, столкнувшись лицом к лицу с этой
старой злодейкой. Ничто не может поколебать Капитана, когда он надевает свою
маску командира. К нам протолкнулся Элмо.
-- Как поживаешь, приятеяь? -- спросил я. Мы не виделись уже несколько
дней.
-- Она ждет тебя.
Я произнес что-то типа гуг. Очень умно.
-- Я понял тебя. Надоело, значит надоело. Но я-то что могу поделать?
Возьми себе лошадь.
-- Лошадь? Зачем? Где?
-- Я просто передал, Каркун. Меня не спрашивай... С тыльной стороны
пирамиды появился молодой солдат, носящий цвета Ревуна. За собой он вел
несколько лошадей. Элмо семенящей походкой подбежал к нему и после короткого
разговора поманил меня пальцем. Я неохотно подошел.
-- Выбирай, Каркуи.
Я выбрал гнедую кобылу, внешне вполне послушную, с хорошими
пропорциями, взобрался на нее. В седле я почувствовал себя лучше. Но
ненадолго.
-- Пожелай мне удачи, Элмо.
Я хотел сказать это уверенным тоном, но прозвучал лишь какой-то всхлип.
-- Ты и так уже счастливец. Это поможет тебе писать твои глупые
рассказики.
-- Оставь, а?
Двигаясь вперед, я на секунду подумал, как сильно творчество может
повлиять на жизнь. А ведь это относилось и ко мне.
Когда я подъехал, Леди не обернулась. Она лишь слегка повела рукой, и
всадник справа от нее сдвинулся, освободив для меня место. Я понял намек,
продвинулся вперед и встал, сосредоточившись на панораме битвы, вместо того
чтобы смотреть на нее: Я чувствовал, что она забавляется.
За те минуты, что меня не было, положение еще более ухудшилось.
Повстанцы уже захватили несколько точек на втором ярусе. На самом нижнем
уровне наши формирования были полностью рассеяны. Ревун смягчился и позволил
своим людям помочь тем, внизу, взобраться на стену. На третьем уровне войска
Шелест впервые пустили в ход луки.
Осадные лестницы были почти у ближнего рва Башни остановились. Больше
половины их было выведено из строя. На остальные взобрались люди, но
расстояние было так велико, что лучники противника не причиняли нам никакого
вреда. Благодарение небесам за такие небольшие услуги.
Поверженные на нижнем уровне пытались пустить в ход свои колдовские
силы, но находиться там было так опасно, что все их усилия сводились почти к
нулю.
-- Я хотела, чтобы ты это увидел, -- сказала Леди.
-- У? -- еще одно блистательное проявление разума человека из Гвардии.
-- То, что сейчас произойдет. Это должно быть точно описано хотя бы в
одном месте.
Я бросил на нее взгляд. Легкая, дразнящая улыбка. Снова повернулся к
панораме битвы. То, что она тут со мной делала, просто сидя на лошади,
посреди этого
неистовства на краю света, пугало меня больше, чем перспектива
погибнуть в драке. Я слишком стар, чтобы вспыхивать, как резвый
пятнадцатилетний пацан. Леди щелкнула пальцами.
Всадница слева от нес подняла рог и отвела вуаль, чтобы можно было
поднести инструмент к губам. Трещина! Мой взгляд перескочил на Леди. Она
подмигнула.
Повержены. Трещина с Наемником Повержены, как и Шелест до них. Вся сила
и мощь, которыми они обладали, теперь в распоряжении Леди... Мои мысли
перескакивали с одного на другое. Все новые и новые лица. Старые Поверженные
пали, на их место становятся новые...
Рог зазвучал на сладкой ноте, как у ангела, взывающего к силам
небесным. Звук не был громким, но разносился повсюду, как будто раздавался с
небес. Сражение замерло. Все глаза поднялись на пирамиду.
Леди опять щелкнула пальцами. Другой всадник (Наемник, как я понял)
высоко вскинул свое копье, затем острие оружия описало широкую дугу,
опускаясь вниз.
Нижняя стена в нескольких местах взорвалась. Тишину разорвали трубные
голоса. Еще не увидев, как они рванулись вперед, я уже понял и засмеялся.
-- Слоны!
Я не видел боевых слонов со времени моего первого года службы в
Гвардии.
-- Откуда здесь слоны? Глаза Леди заблестели. Она не ответила. Впрочем,
это и так понятно. Из-за моря, от союзников из Городов-Драгоценностей. Как
ей удалось привезти их сюда незаметно и прятать до сих пор, так и осталось
для меня тайной.
Это был прелестный сюрприз. Повстанцы получили его, когда уже
предвкушали близкий триумф. Никто в этих краях никогда слонов не видел, не
говоря уже о том, что не знал, как с ними бороться.
Огромные серые толстокожие животные врезались в толпу повстанцев.
Погонщики забавлялись, двигая своих бестий, вперед и назад, сотнями топча
повстанцев. Это полностью сломило боевой дух врага. Слоны повалили
бревенчатые щиты. Затем они тяжело протопали по мостам, направляясь к
осадным башням, и принялись опрокидывать их одну за другой.
Всего слонов было двадцать четыре, по два на каждое их тех укрытий, где
они прятались. Все животные были защищены латами, а их погонщики полностью
закованы в металл. Но все равно то тут, то там случайный удар копья или
стрелы достигал цели, убивая погонщика или раня зверя так, что он приходил в
ярость. Слоны, потерявшие седоков, теряли также и интерес к битве. Но те,
что были ранены, просто сходили с ума и производили разрушений больше, чем
те, что еще оставались под контролем.
Леди снова взмахнула рукой. Наемник опять подал сигнал. Люди установили
лестницы, которые мы использовали для переброски вниз боеприпасов и поднятия
раненых. Войска с третьего уровня под защитой Охраны спустились вниз,
построились и пошли в атаку на царящий в рядах повстанцев хаос. Принимая во
внимание соотношение численности, это было просто безумием. Но если
учитывать всегда возможные неожиданные повороты судьбы, то боевой дух был
важнее.
Шелест с левого фланга, Ловец по центру, старый жирный Лорд Джалена --
справа. Загремели барабаны. Войска покатились вперед. Их движение тормозила
только необходимость резать паникующие тысячные толпы противника. Повстанцы
не могли не бежать, но они также боялись приближаться к буйствующим слонам,
которые были между ними и их лагерем. Они почти ничего не сделали, чтобы
защитить себя.
Продвинулись до первого рва. Глотатель, Ревун и Безлицый выстроили
-- Несомненно.
Я взглянул на Душечку. Атака необыкновенно заинтересовала ее. Она
обрушила на Ворона поток вопросов, и непростых вопросов. Такие можно было
ожидать только от начинающего командира, принца, кого-то, кто в будущем
должен был принять командование армией.
-- Не отвести ли ее куда-нибудь в более безопасное место? -- спросил я.
-- Я имею в виду...
-- Куда? -- спросил Ворон. -- Где еще она будет в большей безопасности,
чем со мной?
Его голос стал жестким, глаза подозрительно сузились. Озадаченный, я
бросил эту тему.
Он что, ревновал, что я стал другом Душечки? Не знаю. Ворон вообще
странный.
Последние признаки существования дальнего рва исчезли. Средний ров
местами тоже был зарыт и утрамбован. Уцелевшие башни и лестницы повстанцы
передвинули к самой границе зоны действия наших баллист. Строились и
новые башни. Повсюду были новые бревенчатые щиты. За каждым прятались люди.
Невзирая на беспощадный огонь, передовые отряды повстанцев навели
переправы через последний ров Наши контратаки отбрасывали их назад снова и
снова, но они продолжали напирать. Восьмой мост через ров они закончили
примерно в три часа пополудни.
Огромная масса пехоты двинулась вперед. По мостам она втекла прямо в
зубы яростному шквалу стрел. Неприятель беспорядочно атаковал нашу первую
линию обороны, барабаня о нее как горсти крупы и умирая под градом копий и
ударов мечей. Целые горы тел громоздились там. Усилия наших лучников грозили
заполнить трупами весь ров доверху. А они все шли.
Я узнал несколько знамен, которые видел в Розах и Лордах. Подходили
элитные отряды.
Они пересекли ров, переформировались и сносным строем двинулись вперед,
оказывая сильное давление на наш центр. За ними выстроилась вторая линия,
сильнее, шире и длиннее Когда она окончательна сформировалась, офицеры
продвинули ее на несколько ярдов вперед. Люди пригнулись за своими щитами.
Передовые отряды перетащили щиты из бревен через ров, сдвинули их
вместе, образовав что-то вроде стены. Наша самая тяжелая артиллерия
сосредоточилась на этой цели. За рвом приближались толпы людей, занимая свои
позиции.
Хотя на солдат нижнего уровня мы надеялись меньше всего и я подозреваю,
что жребий был подстроен, они отбили атаку элитных войск противника. Но этот
успех обеспечил им только короткую передышку Порядки противника снова пошли
в наступление.
Наша линия обороны дрогнула. Она могла быть и полностью смята, если бы
людям было куда бежать. У них уже выработалась привычка к бегству. Но здесь
они были в ловушке. Ни одного шанса взобраться на стену, которая стояла
за ними.
Эта волна отхлынула. Луноглотатель контратаковал на своем фланге и
погнал неприятеля перед собой. Он разрушил большинство их щитов из бревен и
даже угрожал их мостам. Его агрессивность произвела на меня впечатление.
Уже поздно. Леди не появлялась. Думаю, она не сомневалась, что мы
устоим. Неприятель рванул в последнюю атаку, волна человеческих тел
заваливала наших людей. Кое-где повстанцы добрались до стены и пытались
взобраться на нее или разрушить. Но наши люди не сдавались. Непрерывный
дождь из стрел поколебал решимость повстанцев.
Они отступили. За импровизированной стеной собирались свежие силы.
Наступило временное затишье. Поле было усеяно их пионерами. Теперь оно
принадлежало им.
-- Шесть дней, -- сказал я, не обращаясь ни к кому конкретно. -- Не
думаю, что мы удержимся.
Первая линия обороны нс должна пережить завтрашний день. Эта орда
бросится на второй уровень. Наши лучники -- крутые ребята, но именно как
стрелки, и я сомневаюсь, что они будут хороши в рукопашной схватке. Более
того, допустив однажды противника так близко, что начнется рукопашная, наши
уже не будут бояться, что те приблизятся. Тогда повстанцы со своими башнями
сделают то, что и хотели.
С задней стороны нашего уровня пирамиды мы . сделали небольшую траншею
и использовали ее как отхожее место. Капитан поймал меня в самый
неприглядный момент.
-- Ты нужен на нижнем уровне, Каркун. Бери
Одноглазого и свою команду.
-- А что?
-- Ты врач, так ведь?
-- О!
Глупо с моей стороны. Надо было знать, что я не смогу все время
оставаться наблюдателем.
Остальная Гвардия тоже спустилась вниз У них были другие задачи
Спуститься вниз не было проблемой, хотя на лес тницах-времянках
движение было оживленным с верхнего уровня и с вершины лучникам тащили аму
ницию и боеприпасы (тех стрел что запасла Леди хватит еще нашим внукам и
правнукам) а наверх несли трупы и раненых
-- Самое время броситься на нас -- сказал я Одноглазому -- Надо просто
взобраться по этим лестницам.
-- Они слишком заняты тем же самым, что и мы Мы прошли в десяти футах
от Ловца Душ. Я поднял руку, решив попробовать поприветствовать его. После
небольшой паузы он ответил. Мне показалось, что он испугался
Мы шли все ниже и ниже на территорию Несущего Шторм.
Внизу был настоящий ад. Таковы последствия на любом поле боя, но я
никогда не видел ничего подобного. Люди лежали повсюду Среди них были и
повстанцы, добить которых у наших не хватило сил Даже войска с верхних
ярусов просто пинали их в сторону, чтобы собрать наших людей. В сорока футах
повстанцы, на которых никто не обращал внимания, тоже собирали своих, тоже
не обращая внимания на наших солдат.
-- Это похоже на то, что описывается в старых Анналах,-- сказал я
Одноглазому -- Может быть битва за Разорванный.
-- Там не было столько крови.
-- Хм.
Он был там. Он-прошел длинный путь. Я нашел офицера и спросил, где нам
открыть свою лавочку Он сказал, что мы, наверное больше всего будем полезны
Дробящему Кости.
В неприятной близости мы миновали Несущего Шторм. Амулет Одноглазого
просто жег мне грудь.
Твой дружок? -- с сарказмом в голосе спросил Одноглазый.
-- Что?
-- У тебя такой вид..
Я пожал плечами. Известковый клок тумана. Это мог быть и Несущий Шторм.
Дробящий Кости был огромен, больше Меняющего. Восемь футов в высоту и
шестьсот фунтов стальных мускулов. Он был до смешного силен. Рот у него был
как у крокодила, и, наверное, в старые времена он просто ел своих врагов.
Некоторые старые повествования называют его также Размалывающим Кости, из-за
его силы.
Я смотрел на него, а один из его лейтенантов говорил, что мы должны
пойти на край правого фланга, где драка была не такой жестокой и у них не
было еще своей медицинской команды. Мы нашли командира соответствующего
батальона.
-- Разворачивайтесь прямо здесь, -- сказал он нам. -- Людей вам
доставят. -- Вид у него был кислый.
-- Утром он командовал здесь всем, -- пояснил один из его людей. --
Сегодня офицерам пришлось несладко.
Когда офицеры руководят, находясь в самой гуще
драки, чтобы их люди не побежали, то среди них оказывается много
раненых Мы с Одноглазым принялись латать.
-- Сегодня, по-моему, вам не сильно досталось.
-- Относительно.
Солдат посмотрел на нас зло. Мы говорили об этом сильно или не сильно в
то время как сами целый день провалялись на вершине пирамиды.
Операции при свете факелов -- это хорошее развлечение. Мы обработали
несколько сот человек. Когда я делал перерыв, чтобы встряхнуть оцепеневшие
руки и ноги, которые уже совершенно меня не слушались,
и смотрел на небо, меня брало недоумение. Я ожидал, что сегодня ночью
Поверженные опять устроят какое-нибудь представление.
Дробящий Кости вломился в нашу импровизированную операционную, голый по
пояс, без маски. У него был вид борца-переростка. Он ничего не сказал.
А мы пытались его не замечать. Наблюдая за нами, он щурил свои
маленькие свиные глазки.
Мы с Одноглазым работали над одним человеком, с разных сторон. Вдруг он
остановился, задрав голову, как испуганная лошадь. Глаза его широко
раскрылись. С диким видом Одноглазый огляделся по сторонам.
-- Что такое? -- спросил я.
-- Я не... Странно. Исчезло. На секунду... Не обращай внимания.
Я продолжал смотреть на него. Он был явно напуган. Более напуган, чем
это оправдано присутствием Поверженного. Как будто что-то угрожает ему
лично. Я бросил взгляд на Дробящего Кости. Он тоже наблюдал за Одноглазым.
Это опять повторилось, когда мы работали уже с разными пациентами. Я
поднял глаза. За ним, на уровне пояса, я наткнулся на светящиеся глаза. Меня
прошиб холодный пот.
Одноглазый смотрел в темноту. Нервное напряжение возрастало. Закончив
со своим пациентом, он вытер руки и придвинулся к Дробящему Кости.
Раздался рев. В круг света совсем недалеко от меня ворвалась черная
тень.
-- Оборотень! -- выдохнул я и мотнулся в сторону. Бестия прошла надо
мной, зацепив когтем куртку. В этот момент Дробящий Кости сумел до нее
дотянуться. Одноглазый выкрикнул заклинание, ослепив меня, оборотнями всех,
кто мог видеть. Я услышал рев бестии. Злоба перешла в боль. Зрение вернулось
ко мне. Дробящий Кости сжал монстра в смертельных объятьях, правой рукой
сдавливая ему горло, а левой -- круша ребра. Тщетно лязгали когти. Оборотень
должен был обладать силой дюжины настоящих леопардов. Но в руках Дробящего
Кости эта сила была бесполезной. Поверженный засмеялся и вырвал зубами кусок
из плеча оборотня. Шатаясь, Одноглазый подошел ко мне.
-- Надо было, чтобы этот парень был с нами в Берилле, -- сказал я
дрожащим голосом.
Одноглазый был так напуган, что не мог вымолвить ни слова. Он не
засмеялся. Честно говоря, мне тоже было не до смеха. Просто сарказм,
защитная реакция. Шутка на виселице.
Трубы заполнили ночь своими криками. Люди разбежались по местам. Лязг
оружия заглушил звуки борьбы с оборотнем. Одноглазый схватил меня за руку.
-- Надо выбираться отсюда, -- сказал он. -- Пошли.
Вид борьбы гипнотизировал меня. Леопард пытался оборотиться. В нем
сквозили смутные женские очертания.
-- Давай! -- с жаром уговаривал меня Одноглазый. -- Эта бестия
охотилась за тобой, ты же знаешь. Послана. Двигаем, пока она не вырвалась.
Силы у нее не кончались, несмотря на безмерную мощь и ярость Дробящего
Кости. Зубами Поверженный разорвал ей левое плечо.
Одноглазый был прав. Повстанцы начинали шевелиться. Сражение могло
возобновиться. И значит, пора двигать. Я схватил свою сумку и побежал.
На обратном пути мы миновали и Несущего Шторм, и Ловца Душ. Я
насмешливо поприветствовал обоих, движимый шутовской бравадой. Нападение, я
уверен, организовал один из них. Ни тот ни другой мне не ответил.
Реакция наступила, когда я уже был в безопасности, наверху пирамиды,
среди Гвардии. Когда было уже нечего делать кроме как обдумывать то, что
произошло. Тогда меня и затрясло так сильно, что Одноглазому пришлось дать
мне дозу моего собственного отключающего снадобья.
Мои сны кто-то посетил. Ага, старый друг Золотое свечение и прекрасное
лицо.
-- Моему верному нечего бояться, -- как и раньше. Лекарство прекратило
действовать, когда на востоке появился намек на рассвет. Я проснулся менее
испуганным, но с твердой уверенностью. Они пытались уже три раза. Любой, кто
зациклился на убийстве в конце концов найдет способ. Независимо от того что
сказала Леди Почти сразу объявился Одноглазый
-- Ты в порядке? Да все хорошо
Ты упустил чертовское представление Я удивленно поднял бровь.
-- Его устроили Поверженные с Кругом, когда ты уже отключился.
Закончилось совсем недавно. На этот раз не обошлось без последствий.
Прикончили Дробящего Кости и Несущего Шторм: Похоже, они сами -- друг друга
Иди сюда я хочу тебе кое-что показать Ворча я последовал эа ним А повстанцы
сильно пострадали? Кто что говорит, но сильно. По крайней мере это стоило им
четверых из Круга.
Он остановился у края пирамиды и театрально взмахнул рукой. Ну и что?
Ты что. слепой? У меня только один глаз а вижу лучше тебя
-- Ну намекни хотя бы
-- Ищи распятие.
-- Ого.
Мне не составило труда отыскать глазами крест, установленный недалеко
от командного пункта Несущего Шторм.
-- Ну и что?
-- Это твой приятель, оборотень.
-- Мой?
-- Наш!
На лице у него появилось злорадное выражение.
-- Конец долгой истории, Каркун. И неплохой конец. Кто бы ни убил
Том-Тома, я жил только для того, чтобы увидеть его страшный конец.
-- Да-а.
Слева от нас Ворон с Душечкой следили за продвижением повстанцев. Их
пальцы непрерывно двигались. Они были слишком далеко, чтобы можно было
понять, о чем они говорят. Это как подслушивать разговор на языке, с которым
имеешь лишь поверхностное знакомство. Гу-гу-гу.
-- Что это так гложет Ворона с недавних пор?
-- О чем ты?
-- Он не желает иметь дела ни с кем, кроме Душечки. Даже возле Капитана
больше не ошивается. Не играл в карты с тех пор, как мы взяли Трещину с
Наемником. И становится угрюмым всякий раз, когда пытаешься развеселить
Душечку. Что-нибудь случилось, пока нас не было? .Одноглазый пожал плечами.
-- Я был с тобой, Каркун. Помнишь? Никто ничего не говорит, но теперь и
ты замечаешь, да-а, он странно себя ведет, -- он хихикнул. -- Для Ворона
странно.
Я наблюдал за приготовлениями повстанцев. В их действиях сквозила
какая-то дезорганизованность. Но даже несмотря на ужасы ночи, они закончили
закапывать два дальних рва. В результате их усилий на ближнем из этих рвов
появилось полдюжины новых
переходов.
Количество людей у нас на втором и третьем уровнях уменьшилось. Я
спросил почему.
-- Леди послала толпу вниз, на первый уровень. Особенно с самого верха.
В основном из отряда Ловца Душ, понял я. Его подразделение выглядело
совсем слабо.
-- Сегодня они прорвут оборону. Одноглазый пожал плечами.
-- Если будут биться так же упорно, как и раньше. Но их запал уже
прошел. Они поняли, что совладать с нами не так-то просто. Мы заставили их
призадуматься и вспомнить об этом старом привидении в Башне. Она еще не
выходила. Может быть, она заволновалась.
Я подозреваю, что это было скорее из-за огромных потерь Круга, чем
из-за растущего беспокойства среди солдат. Командная организация повстанцев
должна была превратиться в хаос. Любая армия дрогнет, если никто не знает,
кто стоит у руля.
Тем не менее через четыре часа после восхода они начали умирать за свое
дело. Наша передовая линия укрепилась. Несущего Шторм и Дробящего Кости
заменили Ревун и Безлицый. На втором уровне остался Ночная Ящерица.
Сражение происходило по привычной схеме. Орда бросалась под лавину
стрел, перебегая мосты, и укрывалась за бревенчатыми щитами, чтобы потом
хлынуть на нашу линию обороны. Они шли нескончаемым потоком. Тысячи падали,
даже не достигнув своего врага. Многие новички, не участвовавшие в
сражениях, откатывались назад и брели, помогая иногда своим раненым
товарищам. А чаще просто убегали от разящих стрел. Их офицеры ничего не
могли поделать.
Поэтому наша оборона держалась дольше и решительнее, чем а предполагал.
Однако разница в численности и накопившаяся усталость все-таки дали себя
знать. Возникли прорывы. Войска неприятеля достигли стены. Поверженные
организовывали контратаки, большинство из которых не достигали желаемого
результата. То здесь, то там солдаты, потерявшие решительность, пытались
спасаться бегством, карабкаясь на второй уровень. Ночная Ящерица рас ставил
вдоль края стены людей, которые отбрасывали дезертиров назад. Сопротивление
врагу усилилось.
Но повстанцы почуяли запах победы. У них появился энтузиазм.
Башни и лестницы двинулись вперед. Они шли тяжело и неуклюже, по
нескольку ярдов в минуту. Одна башня завалилась, упав на плохо утрамбованный
грунт, которым засыпали дальний ров. Она раздавила лестницу и несколько
десятков человек. Остальные сооружения приближались. Охрана нацелила на них
самые тяжелые орудия, которые начали метать зажигательные снаряды.
Вспыхнула одна башня, затем другая. Тяжелая лестница на колесах
остановилась, объятая пламенем. Но все остальные непрерывно катились вперед,
достигнув уже второго рва.
Легкие баллисты тоже перенесли на них свой яростный огонь, накрыв
тысячи людей, которые волокли эти сооружения.
Ближний ров повстанцы тоже продолжали зарывать и утрамбовывать, погибая
под стрелами наших лучников. Я не мог не восхищаться ими. Это был очень
храбрый противник.
Звезда повстанцев восходила. Они преодолели не
давнюю слабость и стали свирепы, как прежде. Жалкие остатки наших
отрядов нижнего уровня охватило смятение. Люди Ночной Ящерицы, рассеянные
вдоль стены, чтобы предотвращать бегство наших солдат, теперь сражались с
повстанцами, которые карабкались на стену. В одном месте противнику удалось
вытащить из нее несколько бревен. Они пытались соорудить проход на первую
террасу.
День клонился к вечеру, но у повстанцев еще было несколько светлых
часов. Меня начало потряхивать.
Одноглазый, которого я не видел с тех пор, как все это началось, опять
оказался рядом.
-- Весть из Башни, -- сказал он. -- Прошлой
ночью они потеряли шестерых из Круга. Значит, их там осталось где-то
только восемь. Вероятно, из тех,
кто был в Круге, когда мы впервые пришли на север, уже никого не
осталось.
-- Не удивительно, что они начали так вяло. Он смотрел вниз, на
сражение.
-- Ничего хорошего, да?
-- Не то слово.
-- Наверное, поэтому Она и собралась выйти. Я повернулся к нему.
-- Да. Она идет, -- добавил Одноглазый. -- Собственной персоной.
Холодно. Так холодно, так холодно. Не знаю почему. Я услышал крик
Капитана. Лейтенант, Леденец, Элмо, Ворон и бог знает кто еще вопили нам,
чтобы мы заняли свои места. Время, когда можно было держаться за задницу,
кончилось. Я побежал к своему госпиталю, который представлял из себя
несколько палаток, поставленных с тыльной стороны пирамиды. К сожалению, он
оказался с подветренной стороны от отхожего места.
-- Проверка, -- сказал я Одноглазому. -- Посмотри, чтобы все было
готово.
Леди выехала верхом, показавшись у лестницы, которая поднимается на
пирамиду почти от самого выхода из Башни. Она ехала на лошадк специально
выведенной породы. Горячая по нраву лошадь была к тому же огромных размеров.
Ее лоснящиеся бока наводили на мысль о художниках, в чьем представлении
такая лошадь -- само совершенстве. Одеяние Леди было изысканно -- красная и
золотая парча, белые шарфы, золотые и серебряные украшения и несколько
черных деталей. Она была похожа на богатую даму, которую можно встретить в
Опале. Ее волосы были чернее ночи. Длинными локонами они спадали из-под
изящной, украшенной кружевами и белыми страусиными перьями треугольной
шляпы. Леди выглядела самое большее на двадцать лет. Там, где она проезжала,
ее окружала полная тишина. От изумления у всех раскрывались рты. Но
выражения страха я не заметил ни у кого.
Те, кто сопровождал Леди, еще больше подчеркивали ее образ. Среднего
роста, все в черном, лица скрыты тонкой черной материей. Они сидели на
черных же лошадях, вся упряжь которых тоже была черной. Знакомый образ
Поверженного. У одного их них в руках было длинное черное копье с
наконечником из черненой стали, а у второго -- большой серебряный рог. Они
ехали с разных сторон от Леди, на расстоянии точно в один ярд.
Проезжая мимо, Она одарила меня сладкой улыбкой. Глаза ее поблескивали
весельем и звали...
-- Она все еще любит тебя, -- усмехнулся Одноглазый.
-- Это как раз то, чего я боюсь, -- сказал я, пожав плечами.
Она проехала вдоль строя Гвардии, прямо к Капитану, и поговорила с ним
полминуты. Он не выказывал никаких эмоций, столкнувшись лицом к лицу с этой
старой злодейкой. Ничто не может поколебать Капитана, когда он надевает свою
маску командира. К нам протолкнулся Элмо.
-- Как поживаешь, приятеяь? -- спросил я. Мы не виделись уже несколько
дней.
-- Она ждет тебя.
Я произнес что-то типа гуг. Очень умно.
-- Я понял тебя. Надоело, значит надоело. Но я-то что могу поделать?
Возьми себе лошадь.
-- Лошадь? Зачем? Где?
-- Я просто передал, Каркун. Меня не спрашивай... С тыльной стороны
пирамиды появился молодой солдат, носящий цвета Ревуна. За собой он вел
несколько лошадей. Элмо семенящей походкой подбежал к нему и после короткого
разговора поманил меня пальцем. Я неохотно подошел.
-- Выбирай, Каркуи.
Я выбрал гнедую кобылу, внешне вполне послушную, с хорошими
пропорциями, взобрался на нее. В седле я почувствовал себя лучше. Но
ненадолго.
-- Пожелай мне удачи, Элмо.
Я хотел сказать это уверенным тоном, но прозвучал лишь какой-то всхлип.
-- Ты и так уже счастливец. Это поможет тебе писать твои глупые
рассказики.
-- Оставь, а?
Двигаясь вперед, я на секунду подумал, как сильно творчество может
повлиять на жизнь. А ведь это относилось и ко мне.
Когда я подъехал, Леди не обернулась. Она лишь слегка повела рукой, и
всадник справа от нее сдвинулся, освободив для меня место. Я понял намек,
продвинулся вперед и встал, сосредоточившись на панораме битвы, вместо того
чтобы смотреть на нее: Я чувствовал, что она забавляется.
За те минуты, что меня не было, положение еще более ухудшилось.
Повстанцы уже захватили несколько точек на втором ярусе. На самом нижнем
уровне наши формирования были полностью рассеяны. Ревун смягчился и позволил
своим людям помочь тем, внизу, взобраться на стену. На третьем уровне войска
Шелест впервые пустили в ход луки.
Осадные лестницы были почти у ближнего рва Башни остановились. Больше
половины их было выведено из строя. На остальные взобрались люди, но
расстояние было так велико, что лучники противника не причиняли нам никакого
вреда. Благодарение небесам за такие небольшие услуги.
Поверженные на нижнем уровне пытались пустить в ход свои колдовские
силы, но находиться там было так опасно, что все их усилия сводились почти к
нулю.
-- Я хотела, чтобы ты это увидел, -- сказала Леди.
-- У? -- еще одно блистательное проявление разума человека из Гвардии.
-- То, что сейчас произойдет. Это должно быть точно описано хотя бы в
одном месте.
Я бросил на нее взгляд. Легкая, дразнящая улыбка. Снова повернулся к
панораме битвы. То, что она тут со мной делала, просто сидя на лошади,
посреди этого
неистовства на краю света, пугало меня больше, чем перспектива
погибнуть в драке. Я слишком стар, чтобы вспыхивать, как резвый
пятнадцатилетний пацан. Леди щелкнула пальцами.
Всадница слева от нес подняла рог и отвела вуаль, чтобы можно было
поднести инструмент к губам. Трещина! Мой взгляд перескочил на Леди. Она
подмигнула.
Повержены. Трещина с Наемником Повержены, как и Шелест до них. Вся сила
и мощь, которыми они обладали, теперь в распоряжении Леди... Мои мысли
перескакивали с одного на другое. Все новые и новые лица. Старые Поверженные
пали, на их место становятся новые...
Рог зазвучал на сладкой ноте, как у ангела, взывающего к силам
небесным. Звук не был громким, но разносился повсюду, как будто раздавался с
небес. Сражение замерло. Все глаза поднялись на пирамиду.
Леди опять щелкнула пальцами. Другой всадник (Наемник, как я понял)
высоко вскинул свое копье, затем острие оружия описало широкую дугу,
опускаясь вниз.
Нижняя стена в нескольких местах взорвалась. Тишину разорвали трубные
голоса. Еще не увидев, как они рванулись вперед, я уже понял и засмеялся.
-- Слоны!
Я не видел боевых слонов со времени моего первого года службы в
Гвардии.
-- Откуда здесь слоны? Глаза Леди заблестели. Она не ответила. Впрочем,
это и так понятно. Из-за моря, от союзников из Городов-Драгоценностей. Как
ей удалось привезти их сюда незаметно и прятать до сих пор, так и осталось
для меня тайной.
Это был прелестный сюрприз. Повстанцы получили его, когда уже
предвкушали близкий триумф. Никто в этих краях никогда слонов не видел, не
говоря уже о том, что не знал, как с ними бороться.
Огромные серые толстокожие животные врезались в толпу повстанцев.
Погонщики забавлялись, двигая своих бестий, вперед и назад, сотнями топча
повстанцев. Это полностью сломило боевой дух врага. Слоны повалили
бревенчатые щиты. Затем они тяжело протопали по мостам, направляясь к
осадным башням, и принялись опрокидывать их одну за другой.
Всего слонов было двадцать четыре, по два на каждое их тех укрытий, где
они прятались. Все животные были защищены латами, а их погонщики полностью
закованы в металл. Но все равно то тут, то там случайный удар копья или
стрелы достигал цели, убивая погонщика или раня зверя так, что он приходил в
ярость. Слоны, потерявшие седоков, теряли также и интерес к битве. Но те,
что были ранены, просто сходили с ума и производили разрушений больше, чем
те, что еще оставались под контролем.
Леди снова взмахнула рукой. Наемник опять подал сигнал. Люди установили
лестницы, которые мы использовали для переброски вниз боеприпасов и поднятия
раненых. Войска с третьего уровня под защитой Охраны спустились вниз,
построились и пошли в атаку на царящий в рядах повстанцев хаос. Принимая во
внимание соотношение численности, это было просто безумием. Но если
учитывать всегда возможные неожиданные повороты судьбы, то боевой дух был
важнее.
Шелест с левого фланга, Ловец по центру, старый жирный Лорд Джалена --
справа. Загремели барабаны. Войска покатились вперед. Их движение тормозила
только необходимость резать паникующие тысячные толпы противника. Повстанцы
не могли не бежать, но они также боялись приближаться к буйствующим слонам,
которые были между ними и их лагерем. Они почти ничего не сделали, чтобы
защитить себя.
Продвинулись до первого рва. Глотатель, Ревун и Безлицый выстроили