Страница:
- Что мы наделали? - спросил он.
- Поздно убиваться. Попытаемся овладеть ситуацией.
- А где Копченый?
- Не знаю. Я его не видела целую вечность.
- Неужели он был прав? Неужели она и вправду Дщерь Ночи?
- Не знаю. Сейчас не знаю. Но мы засунули свои головы тигру в пасть...
Я выехала перед рассветом. Среди моих спутников не было тех, кто
помогал мне разделаться со жрецами. Я приказала им с неделю побыть в городе,
а затем вброд через Мейн перебраться в отдаленную местность под названием
Ведна-Бота. Мне не хотелось, чтобы они общались с теми, кто еще не знал о
бойне.
Всего у меня было шесть тысяч человек, которые отличались от обычной
толпы разве что тем, что они имели оружие. Но они были полны энтузиазма и
рвались освобождать Дежагор.
Нарайяну не нравился поход. Он все время над чем-то размышлял. На
третий день марша поздним вечером он подошел ко мне. От Гойи нас отделяло 20
миль.
- Госпожа?
- Решился заговорить наконец?
Он притворился, что мой вопрос не был для него неожиданностью. Сожалел
ли он о своем скоропалительном решении воплотить во мне идею мессии Душил?
Уверена, он предпочел бы лучше контролировать ситуацию. Чтобы Дщерь Ночи
ощущала зависимость от его амбиций и планов. - Да, Госпожа. Завтра -
Этсатайя, первый день Фестиваля. Мы всего в нескольких милях от Священной
рощи. Ваша встреча с джамадарами была бы чрезвычайно важна.
Мы отошли в сторону от людского потока.
- Я и не пытаюсь уклониться. Просто меня занимало другое. Ты говоришь -
первый день. А я думала - Фестиваль и длится всего один день.
- Три дня, Госпожа. И самый пик праздника приходится на второй день.
- Я не могу позволить себе отлучаться на три дня, Нарайян.
- Знаю, Госпожа. - Смешно, но когда ему было что-то нужно, он вставлял
почтительные обращения через каждые два слова. - У нас есть люди, которые
могут проследить за движением отряда. Их задача - идти по дороге. А с вашими
лошадьми мы их в момент догоним.
Я старалась не показывать своего истинного отношения к этой затее.
Ехать-то нужно, но не хотелось. Пока что от собратьев Нарайяна большого
толка не было.
Но сам он был незаменим. Надо пойти навстречу.
- Хорошо. Распорядись, чтобы эта толпа двигалась куда нужно. А сейчас
приведи моего жеребца, и пусть придет Рам.
- Да, Госпожа.
Через полчаса мы оставили отряд.
***
Уже стемнело, когда мы добрались до Священной рощи Душил. Я
почувствовала место, так как видно было плохо. Мне редко приходилось
сталкиваться с более гнетущей аурой. Кое-кто из братства Нарайяна был уже
там. Мы присоединились. Они украдкой поглядывали на меня, но смотреть в
глаза никто не решался.
Делать было нечего, и я рано отправилась спать.
Сны были жутко отвратительными, беспощадными, и им не было конца. Всю
ночь до самого восхода я пробиралась на ощупь сквозь туман и темные деревья.
Над головой ругались и каркали вороны, десятки тысяч ворон. Нарайян и его
друзья расценили это как знак удачи. Эти птицы были любимцами, посланниками
и шпионами Кины.
Существовала ли какая-нибудь связь между ними и теми воронами, которые
так долго и неотступно следовали за Черным Отрядом? Если верить Костоправу,
они пристали к нам, как только мы пересекли Море Мук, что находилось в семи
тысячах миль на север от рощи.
Проснувшись, я сразу почувствовала тошноту. Когда попыталась сесть,
меня вырвало. Мужчины суетились вокруг меня, стараясь проявить заботу,
однако они ничем не могли помочь мне. Нарайян казался насмерть перепуганным.
Еще бы, ведь я была его капиталовложением. Если он меня сейчас потеряет, он
банкрот.
- Госпожа! Госпожа! Что случилось?
- Меня выворачивает наизнанку! - рявкнула я. - Принеси мне чего-нибудь.
Но никто ничем не мог мне помочь.
Понемногу рвота прекратилась. Но стоило сделать резкое движение, к
горлу подкатывало. Я проглотила завтрак. Через час смогла встать и
двигаться, уже не испытывая особого дискомфорта, правда медленно.
Болезнь явилась для меня новостью. Раньше я никогда не болела. И мне
это не понравилось.
В роще было уже человек сто, а то и больше. Они пришли взглянуть на
своего мессию, а мессию подташнивало. Мне кажется, я не произвела на них
большого впечатления. Я их понимаю - на их месте меня тоже постигло бы
разочарование. Разве может живой человек соответствовать чаяниям второго
пришествия? А в нынешнем состоянии я была вдвойне неподходящей кандидатурой.
Нарайян, видимо, сумел обосновать свой выбор. Раз они не перегрызли Мне
глотку.
В этой банде были представители всех, религий и каст, таглианцы и
иноземцы. Все они имели зловещий вид, от них за версту воняло вековой
кровью.
Праздничного настроения не ощущалось. Казалось, они ждали, что вот-вот
что-то случится. Отозвав Нарайяна в сторону, я спросила его об этом.
- До ночи обычно ничего особенного не происходит, - ответил он. -
Сегодня прибудет большинство джамадаров. Те, кто уже здесь, займутся
приготовлениями. Вечером состоится церемония открытия Фестиваля. Известят
Кину о том, что завтра - ее день. Завтрашние ритуальные обряды посвящены ее
вызову. Ей предстоит выбрать кандидатов. После церемонии начнется пир. Во
время всего Фестиваля жрецы должны рассматривать прошения. В этом году их
немного. Придется решать старый спор между группами Инельда и Тваны, что
вызовет большой интерес. Я нахмурилась:
- Иногда они конфликтуют между собой. Группа Инельда - это веднаиты, а
Твана - шадариты. И те и другие обвиняют друг друга в ереси и обмане.
Конфликт у них давний, восходит еще ко временам вторжения Хозяев Теней. В
некоторых районах они установили свои законы, увеличили долю своих
территорий за счет чужих земель.
Да, эта длинная история, не слишком привлекательная и вполне
соответствующая человеческой психологии, служила наглядной иллюстрацией
того, что Обманники были не только ярыми фанатиками своих культов. Кое-где
они управляли преступным миром. А эти участники конфликта пользовались
авторитетом в густонаселенном штате Хатчапур, где власть Обманников довольно
сильна. Истинная причина вражды - в борьбе преступных банд за территорию.
- Так или иначе, - сказал Нарайян, - но Илыок из труппы Инельды поверг
всех в шок, когда заявил, что их спор должна решить Кина.
Он произнес эти слова зловещим тоном. Кина была конечной инстанцией в
разрешении споров. - Это необычно?
- Все считают, что это блеф. Илыок полагает, что Кауран, джамадар
группы Твана, откажется. Тогда конфликтом займутся жрецы.
- А если он не отступится?
- Суд Кины исключает апелляцию.
- Я так и думала.
- Как чувствуете себя? Получше?
- Немного. Мутит, но с этим можно справиться.
- Есть можете? Поесть надо.
- Может, риса чуть-чуть, только приправ - поменьше. - В Таглиосе
обожали пряности. Весь город пропах специями.
Он поручил меня заботе Рама. И Тот стоял у меня над душой все время,
пока я ела. Я старалась быть спокойной. Очень старалась. Пока я клевала,
пережидая, пройдет ли очередная порция без осложнений, пришел Нарайян с
компанией жрецов и джамадаров для официального знакомства. Я сосредоточилась
на том, чтобы запомнить имена и лица. К тому же я заметила, что лишь четверо
из них имели черный румель. Я поделилась своими наблюдениями с Рамом.
- Лишь немногие, Госпожа, удостаиваются подобной чести. А джамадар
Нарайян является самым уважаемым. Он - живая легенда. Никто другой не посмел
бы привести вас сюда.
Это что, предупреждение? Надо быть поосторожнее. Тут тоже наверняка
есть свои интриги.
И кое-кто из главарей банд может недолюбливать меня хотя бы из-за
Нарайяна, Нарайян. Живая легенда.
Насколько фатальным может оказаться пересечение наших судеб? Я не верю
ни в фатум, ни в какое-то божество в общепринятом смысле; но знаю, что
существует некая сила, управляющая миром. Уверена. Когда-то я сама была ее
подобием.
Нет сомнения в том, что мое убеждение основано на впущенных мне снах.
Она или оно стали проявлять свой интерес ко мне задолго до того, как я это
осознала.
Убийство Костоправа - тоже она? Чтобы освободить меня от лишних эмоций?
Может быть. И может быть, когда я разделаюсь с Хозяевами Теней, мне
предстоит сразиться с другим врагом.
Волна ярости окатила меня. Я сумела подавить ее и, позволив Раму
докормить меня, спокойно отправилась исследовать рощу. Я дошла до самого
центра ее и впервые хорошенько осмотрела башню.
Ползучие растения настолько разрослись вокруг, что ее едва можно было
различить среди них. Я не стала рисковать, карабкаться вверх по крутым
ступеням, а просто обошла ее кругом.
***
Нашелся человек, пожелавший отправиться за Нарайяном. Мне не хотелось
входить в это священное место без разрешения. Он явился - вид, у него был
раздраженный.
- Прогуляемся. У меня есть кое-какие вопросы к тебе. Например, если я
войду внутрь, вызову ли я чье-либо недовольство?
Он подумал:
- Нет, полагаю.
- Кто-нибудь говорит, что я не та, кем вы меня провозгласили? У вас
есть враги, которые противятся всему, что бы вы ни делали?
- Нет. Но есть сомневающиеся. Конечно. Я не соответствую отведенной мне
роли. Он пожал плечами.
Я привела его в то место, где недавно побывала, и предложила ему
следующее:
- Во время ваших летних походов вам нужны люди, умеющие хорошо
ориентироваться в лесу, так ведь?
- Да.
- Осмотритесь вокруг. Он повиновался. Через некоторое время вернулся,
озадаченный.
- Там были чьи-то лошади.
- Кто-то еще, кроме нас, прибыл на праздник на лошадях?
- Несколько человек приехали издалека. Одни - вчера, другие - сегодня.
Высокопоставленные Обманники.
- Но это старые следы. Обычно это место охраняется?
- Здесь бываем только мы. Никто не смеет сюда являться.
- Посмел тем не менее. И похоже, провел здесь некоторое время. Слишком
много следов для случайного визита.
- Мне придется сказать об этом остальным. Если в башне были чужие,
потребуется обряд очищения.
Когда мы поднимались по ступеням наверх, он заметил:
- Ваша наблюдательность пойдет вам на пользу. Она расположит к вам моих
друзей. Ведь кроме вас, этого никто не заметил.
- Когда не ищешь, то и не видишь.
Башня была озарена слабым светом. С трудом можно было что-то различить.
Внутренние покои напомнили мне мои кошмары. Наверное, архитектор подглядел
некоторые из них и воссоздал их в камне. Нарайян собрал нескольких
джамадаров и рассказал им о следах, обнаруженных мной. Те подняли шум, стали
ворчать и сыпать проклятиями в адрес осквернителей храма.
Я бродила по башне.
Они обнаружили то место, где непрошеные гости варили себе пищу. Те
убрали за собой, но пятна от дыма не так легко стереть. Судя по ним, гостили
здесь довольно долго.
Появился Нарайян со своей усмешкой:
- Вот теперь самый подходящий момент поразить их, Госпожа.
- Как?
- Используйте свой талант, чтобы выяснить, кто тут был.
- Конечно. Всего-навсего. Может, я даже сумею определить, куда они
ходили по нужде и выбрасывали отходы.
Он посмотрел на меня, словно гадал, откуда мне известно, что они вообще
это делали, но вслух ничего не сказал. Поблизости не было подобных следов. -
Это помогло бы нам многое прояснить. Один из джамадаров рассказал, что они
обнаружили.
- Их было двое, мужчина и женщина. Женщина спала у огня, а мужчина - у
алтаря. Похоже, что алтарь они не трогали.
- Госпожа, вы не могли бы посмотреть?
- Сочту за честь.
Я не сразу поняла, как им удалось определить, что женщина спала у огня.
Затем один из них показал мне прядь длинных черных волос.
- Вы можете определить что-нибудь по ним, Госпожа?
- Да, волосы у нее от природы не вьются. Если это она, а не он. -
Некоторые гунниты мужчины тоже отращивали длинные волосы. Среди шадаритов и
веднаитов много кудрявых. Но веднаиты мужчины носят короткие стрижки. А вот
черные волосы были у всех местных жителей, точнее темно-каштановые, если их
помыть.
Золотистые локоны Лебедя Лозана - чудо из чудес.
Мой саркастический тон не остался незамеченным.
- Не надо думать, что я могу рассказать ваше прошлое или предсказать
будущее, - заявила я. - Дело в том, что Кина приходит ко мне только во сне.
Это поразило даже Нарайяна.
- Давайте осмотрим другое место, Они показали мне место, где спал
мужчина, и опять они определили пол по длине волос. Они обнаружили прядь
примерно в три дюйма длиной, волосы были красивыми, каштанового оттенка.
- Припрячьте эти волосы, Нарайян. Может, когда-нибудь они понадобятся.
Вокруг в поисках следов сновали Обманники. Нарайян предложил:
- Давайте поищем яму.
Мы вышли. Побродили вокруг. Я разыскала это место. Позвали низших
членов секты, чтобы вскрыть яму. Ожидая, пока они закончат работу, я бродила
вокруг. - Госпожа, посмотрите, что я нашел. - Джамадар протянул мне
маленькую Фигурку животного, которую кто-то сплел из стеблей травы, - обычно
этим занимаются, чтобы как-то убить время. Но тот, кто сделал эту фигурку,
был явно чем-то расстроен.
- Кто-то сплел ее просто так, от нечего делать. Она ничего не
символизирует. Но если отыщете еще, дайте мне их. Эти фигурки могут
рассказать нам кое-что об этом человеке.
Не прошло и минуты, как появилась и вторая.
- Она висела на лозе. Госпожа. Мне кажется, это обезьянка.
Тут меня осенило:
- Ничего не трогайте с места. Я хочу видеть их там, где вы их
обнаружите.
В течение последующих нескольких часов мы нашли коллекцию игрушек. Одни
были сплетены из травы, другие - из коры. Кто-то томился от безделья. Я
знавала человека, который делал нечто вроде этого, но только из бумаги, не
отдавая себе в этом отчета.
Большинство фигурок были прикреплены к чему-нибудь.
Обезьянки, например, висели на лозе. Четвероногие выглядели
неопределенно. На некоторых сидели всадники, обязательно вооруженные копьями
и мечами.
Должно быть, я издала какой-то возглас. Нарайян окликнул меня:
- Госпожа?
- Во всем этом скрывается какой-то важный смысл, - прошептала я. - Но
черт бы меня побрал, если я понимаю, какой именно.
На небольшой поляне диаметром футов в десять кто-то нашел целую группу
фигурок, среди которых был некто, сидящий на камне и прислонившийся к
дереву, занятый то ли плетением фигурок, то ли просто погруженный в
раздумья.
Как только я оказалась на этом месте, сразу почувствовала, что меня
ждет нечто особенное. Но что именно? Пока это ощущение оставалось на уровне
подсознания.
- Если нам предстоит узнать нечто важное, оно таится здесь, -
прошептала я снова. - Займитесь обычными делами. - И уселась на камне.
Сорвала пучок травы и стала плести фигурку. Все ушли. Я погрузилась в свои
сумрачные мысли. И, о чудо из чудес, кошмары меня не тронули.
Шли минуты. На деревьях появлялось все больше и больше ворон. Видимо,
моя погруженность была слишком заметна.
Интересно, они наблюдали за мной, чтобы понять, не узнала ли я чего?
Например, о тех, кто здесь побывал? Птицы явно имели больше отношения к
визитерам, нежели к Обманникам. Они вовсе не были предзнаменованием - то
есть тем добрым знамением, которым их считали Душилы. Это вестники и шпионы.
Вороны. Везде и всегда вороны с повадками, свойственными их стае. Они -
чье-то орудие. Внезапный интерес ко мне подсказывал: они боялись, не узнала
ли я нечто такое, что должно было оставаться тайным. Если я и вправду что-то
определю, лучше не подавать виду.
Полянка казалась знакомой, она напоминала то место, где я жила. Если
ствол - это башня, откуда я правила своей империей, то разбросанные камни
обозначали пересеченную Местность, которую я создала для того, чтобы к башне
вела одна-единственная тропа, узкая и опасная.
Мало-помалу по кусочкам вырисовалась картина. Фрагменты ее были
зашифрованы, будто их составлял некто, кто находился под наблюдением. Он был
в окружении ворон? Если дать волю воображению, то разбросанные камни,
обломки пород и фигурки, сплетенные из травы, представляли собой верную
копию башни и местности вокруг нее. В сущности, пара палок, и камни, и след
от башмака, и немного почвы, сбитой как бы в холм, отображали инцидент,
случившийся в истории башни всего один раз.
Я с трудом сохраняла спокойный и равнодушный вид. Если скалы, лоза и
все остальное скрывают какой-либо смысл, то должны что-то означать и фигурки
из травы и коры. Я встала, чтобы было лучше видно.
И тут появилась еще одна деталь.
У основания ствола дерева лежал листок. На нем сидела крошечная
фигурка. Эту создавали с особой тщательностью. Достаточной, чтобы донести
смысл всего послания.
Предполагалось, что Ревун, бывший хозяин летучего ковра, разбился при
падении с башни. Уже некоторое время назад у меня возникло подозрение, что
он жив. И смысл послания заключался в том, что Ревун каким-то образом
участвовал в последних событиях.
Кто бы ни устроил все это, он знал обо мне и о моем предполагаемом
посещении рощи. Это означало, что есть некто, кто осведомлен о моих планах.
И еще он имеет какое-то отношение к хозяину ворон, но сам не является их
хозяином. Иной причины для такого хитроумного и сомнительного способа
связаться со мной не было.
И еще кое-что.
В той битве, в которой, как считалось, убили Ревуна, участвовало немало
колдунов. Большинство их числилось погибшими. Но позднее мне сообщили, что
кое-кто просто бежал, имитировав смерть. Я снова осмотрела фигурки. В
некоторых из них проступали знакомые черты. Трое из них были раздавлены
каблуком. Те, кто умер.
Я столько времени обдумывала все это, что чуть не Пропустила нечто
определяющее, без чего картина не складывалась Было почти темно, когда я
обнаружила изящную, маленькую фигурку, несущую под мышкой что-то
напоминавшее голову. Потребовалось некоторое время, чтобы осознать, кто
именно имелся в виду.
Я сказала Нарайяну, что не видишь того, что не ищешь.
Кусочки мозаики совпали, как только я поняла, что то, что считаешь
невозможным, на самом деле может быть возможно. Моя сестра жива. Вся картина
предстала в совершенно новом свете. Я испугалась.
И не обратила внимания на самую важную часть этого послания.
У Нарайяна было плохое настроение.
- Всю башню нужно освящать заново. Все, абсолютно все осквернено. Но,
по крайней мере, они не совершали умышленных святотатств, не марали святых
мест. И идол, и реликвии остались нетронутыми.
Я не понимала, о чем идет речь. У всех джамадаров физиономии были
вытянуты. Я взглянула на Нарайяна, сидящего напротив меня у очага. Он
воспринял мой взгляд как вопрос.
- Любой неверующий, обнаруживший святые реликвии или идола, украл бы
их.
- Может, они боялись проклятия? Его глаза округлились. Оглянувшись
вокруг, он приложил палец к губам и прошептал:
- Откуда вы знаете об этом?
- Ас такими вещами шутки плохи. В этом их тихое очарование. - Излишний
сарказм. Просто я была не в себе. Мне хотелось поскорее покинуть эту рощу.
Не слишком приятное место. Здесь полегло немало народу, и все умерли
преждевременной смертью. Земля пропитана кровью, усыпана костями, а воздух
еще дрожит от крика. И запах, и сама атмосфера вполне в духе Кины.
- Как долго мы тут будем, Нарайян? Я пытаюсь идти вам навстречу. Но не
собираюсь торчать в этой роще всю оставшуюся жизнь.
- О Госпожа, Фестиваля уже не будет. Чтобы очистить храм от скверны,
требуется несколько недель. Жрецы расстроены. Обряды отложены до Надама. Это
незначительный праздник, когда у групп начинается сезон отдыха и общение
между ними на время прерывается. Тогда жрецы призывают их обращаться к Дщери
Ночи в своих мольбах. По их словам, она медлит с приходом из-за того, что мы
недостаточно усердно молимся.
Неужели он всю жизнь будет выдавать мне информацию по крупицам? С
другой стороны, думаю, ни один верующий не стал бы распространяться о своих
религиозных праздниках, святых и прочих вещах так подробно, как это делал
он.
- Тогда почему мы до сих пор здесь? Почему не отправляемся на юг?
- А мы здесь не только ради Фестиваля. Это точно. Но каким образом,
интересно, я могла убедить этих людей в том, что являюсь их мессией? Об этом
Нарайян умалчивал. Ни одна актриса не способна сыграть роль, не зная о ней
ничего.
Вот в чем загвоздка. Нарайян искренне верил, что я и в самом деле Дщерь
Ночи. Потому что хотел этого. Это означало, что он отказался бы
проинструктировать меня, если бы я попросила. Он полагал, что моя интуиция
должна была подсказать мне мою сущность.
Я же об этом не имела ни малейшего представления.
Похоже было, что джамадары разочарованы, и Нарайян нервничал. Тот факт,
что я заметила осквернение их храма, еще не доказывал мое соответствие их
надеждам.
Я спросила его шепотом:
- Как я могу совершать чудеса в месте, утратившем святость?
- Не знаю, Госпожа. У нас нет никакого представления об этом. Все в
руках Кины. Она пошлет нам знамение.
Знамение. Замечательно. Но у меня до сих пор не было возможности
узнать, что именно они под этим понимали. Важный сакральный смысл имели
вороны. С точки зрения верующих, то, что Таглиос осаждали полчища этих
тварей, было просто замечательно. Да уж. Эти могли накаркать Год Черепов.
Что еще?
- А на кометы вы обращаете внимание? - спросила я. - В прошлом году на
севере видели комету, и еще раньше тоже была одна. Здесь их наблюдали?
- Нет. Это вестники несчастья.
- Для меня.
- Их еще называют Мечом или Языком Шевы, Шевылинка, они отбрасывают
свет Шевы на землю.
Одно из древних имен верховного божества гуннитов. Его еще называли
Владыка Света.
- По словам жрецов, когда на небе появляется комета, Кина теряет свою
силу, ибо свет, отбрасываемый кометой, заполняет небо и светит и ночью и
дНем. - Но луна...
- Луна - светило тьмы. Луне принадлежат Тени, она создана, чтобы Дети
Тени могли охотиться.
Он болтал без умолку. Что-то по поводу местных религиозных
представлений о том, что есть свет и тьма, добро и зло, порок и добродетель.
В общем, если верить Обманникам, Кина, несмотря на свою любовь к Тьме, была
вне и над этим извечным противоборством, и враг Света и Тьмы, и одновременно
союзник каждого из них - в зависимости от обстоятельств. И может, чтобы
запутать меня окончательно, никто не мог толком объяснить мне, как в
действительности обстояли дела с точки зрения их богов. И веднаиты, и
шадариты, и гунниты относились друг к другу с большим уважением. У
большинства гуннитов различные божества - неважно, с чем связанные, со
Светом или Тьмой, - пользовались одинаковым почитанием. У всех были свои
храмы, культы и жрецы. Но некоторые - как, например, культ Хади Джахамара
Джа - были заражены учением Кины.
Вначале, пока Нарайян разглагольствовал обо всем этом, переливая из
пустого в порожнее, глаза его бегали; потом он и вовсе перестал смотреть на
меня. Уставившись в огонь, он все говорил и говорил и становился все более
мрачным. Но старался этого не показывать. Кроме меня, этой перемены в нем
никто не заметил. Но я много общалась с людьми и обратила внимание, что и
другие джамадары как-то напряжены.
Что-то должно случиться. Очередное испытание? Если да, то от этих людей
не стоит ждать любезного обращения.
Мои пальцы автоматически скользнули к желтой повязке на поясе.
Последнее время я мало тренировалась - слишком была занята. Я удивилась
собственному машинальному движению и подумала:
"Зачем?" Это оружие вряд ли оказалось бы эффективным в подобной
ситуации.
Давила какая-то опасность. Теперь я почувствовала ее. Джамадары были
взволнованы, нервничали. Я попыталась сконцентрировать свою психическую
энергию, хотя аура рощи мешала мне. Это можно было сравнить с попыткой
сделать глубокий вдох в душной комнате, в которой находился труп недельной
давности. Но я была настойчива. Если даже сны до сих пор не сломили меня, то
с этим я тем более справлюсь.
Я опять задала вопрос Нарайяну, чтобы вызвать очередной приступ
болтливости, сама же сконцентрировала свою энергию.
И нашла опасное место.
К испытанию я уже была готова.
Он был джамадаром-веднаитом с черным румелем и такой же легендарной
репутацией, как у Нарайяна. Звали его Мома ШарраилКогда нас представили друг
другу, у меня сразу возникло подозрение, что этот-то убивал не во имя Кины,
а ради собственного удовольствия.
Его румель мелькнул, словно черная молния. Я ухватила его тяжелый конец
на лету, вырвала оружие и, прежде чем тот обрел равновесие, накинула петлю
на его шею. Выглядело это так, словно я всю жизнь только тем и занималась..,
или кто-то другой направлял мою руку. Впрочем, я чуть-чуть схитрила,
прибегнув к заклинанию, поразившему его в самое сердце. Жалости к жертве я
не испытывала. Возможно, потому, что понимала: это может сыграть такую же
фатальную роль, как и отсутствие реакции с моей стороны.
Никто не вскрикнул, слова не вымолвил. Все были потрясены, даже
Нарайян. Боялись смотреть на меня. Непонятно почему, я вдруг произнесла:
- Мама недовольна.
Это вызвало тревогу в их глазах. Я сложила румель Шарраила, как учил
меня Нарайян, сняла с себя желтый и надела черный. Ни один не попытался
оспорить это самовозвышение.
Да, эти люди без сердца. Сейчас они потрясены, но не надолго и не
окончательно.
- Рам.
Рам вышел из темноты. Молчал, потому что боялся выдать свои чувства.
Думаю, если бы Шарраилу удался его маневр, Рам ринулся бы в бой, даже
сознавая, что погибнет. Мои наставления, обращенные к нему, были достаточно
краткими.
- Поздно убиваться. Попытаемся овладеть ситуацией.
- А где Копченый?
- Не знаю. Я его не видела целую вечность.
- Неужели он был прав? Неужели она и вправду Дщерь Ночи?
- Не знаю. Сейчас не знаю. Но мы засунули свои головы тигру в пасть...
Я выехала перед рассветом. Среди моих спутников не было тех, кто
помогал мне разделаться со жрецами. Я приказала им с неделю побыть в городе,
а затем вброд через Мейн перебраться в отдаленную местность под названием
Ведна-Бота. Мне не хотелось, чтобы они общались с теми, кто еще не знал о
бойне.
Всего у меня было шесть тысяч человек, которые отличались от обычной
толпы разве что тем, что они имели оружие. Но они были полны энтузиазма и
рвались освобождать Дежагор.
Нарайяну не нравился поход. Он все время над чем-то размышлял. На
третий день марша поздним вечером он подошел ко мне. От Гойи нас отделяло 20
миль.
- Госпожа?
- Решился заговорить наконец?
Он притворился, что мой вопрос не был для него неожиданностью. Сожалел
ли он о своем скоропалительном решении воплотить во мне идею мессии Душил?
Уверена, он предпочел бы лучше контролировать ситуацию. Чтобы Дщерь Ночи
ощущала зависимость от его амбиций и планов. - Да, Госпожа. Завтра -
Этсатайя, первый день Фестиваля. Мы всего в нескольких милях от Священной
рощи. Ваша встреча с джамадарами была бы чрезвычайно важна.
Мы отошли в сторону от людского потока.
- Я и не пытаюсь уклониться. Просто меня занимало другое. Ты говоришь -
первый день. А я думала - Фестиваль и длится всего один день.
- Три дня, Госпожа. И самый пик праздника приходится на второй день.
- Я не могу позволить себе отлучаться на три дня, Нарайян.
- Знаю, Госпожа. - Смешно, но когда ему было что-то нужно, он вставлял
почтительные обращения через каждые два слова. - У нас есть люди, которые
могут проследить за движением отряда. Их задача - идти по дороге. А с вашими
лошадьми мы их в момент догоним.
Я старалась не показывать своего истинного отношения к этой затее.
Ехать-то нужно, но не хотелось. Пока что от собратьев Нарайяна большого
толка не было.
Но сам он был незаменим. Надо пойти навстречу.
- Хорошо. Распорядись, чтобы эта толпа двигалась куда нужно. А сейчас
приведи моего жеребца, и пусть придет Рам.
- Да, Госпожа.
Через полчаса мы оставили отряд.
***
Уже стемнело, когда мы добрались до Священной рощи Душил. Я
почувствовала место, так как видно было плохо. Мне редко приходилось
сталкиваться с более гнетущей аурой. Кое-кто из братства Нарайяна был уже
там. Мы присоединились. Они украдкой поглядывали на меня, но смотреть в
глаза никто не решался.
Делать было нечего, и я рано отправилась спать.
Сны были жутко отвратительными, беспощадными, и им не было конца. Всю
ночь до самого восхода я пробиралась на ощупь сквозь туман и темные деревья.
Над головой ругались и каркали вороны, десятки тысяч ворон. Нарайян и его
друзья расценили это как знак удачи. Эти птицы были любимцами, посланниками
и шпионами Кины.
Существовала ли какая-нибудь связь между ними и теми воронами, которые
так долго и неотступно следовали за Черным Отрядом? Если верить Костоправу,
они пристали к нам, как только мы пересекли Море Мук, что находилось в семи
тысячах миль на север от рощи.
Проснувшись, я сразу почувствовала тошноту. Когда попыталась сесть,
меня вырвало. Мужчины суетились вокруг меня, стараясь проявить заботу,
однако они ничем не могли помочь мне. Нарайян казался насмерть перепуганным.
Еще бы, ведь я была его капиталовложением. Если он меня сейчас потеряет, он
банкрот.
- Госпожа! Госпожа! Что случилось?
- Меня выворачивает наизнанку! - рявкнула я. - Принеси мне чего-нибудь.
Но никто ничем не мог мне помочь.
Понемногу рвота прекратилась. Но стоило сделать резкое движение, к
горлу подкатывало. Я проглотила завтрак. Через час смогла встать и
двигаться, уже не испытывая особого дискомфорта, правда медленно.
Болезнь явилась для меня новостью. Раньше я никогда не болела. И мне
это не понравилось.
В роще было уже человек сто, а то и больше. Они пришли взглянуть на
своего мессию, а мессию подташнивало. Мне кажется, я не произвела на них
большого впечатления. Я их понимаю - на их месте меня тоже постигло бы
разочарование. Разве может живой человек соответствовать чаяниям второго
пришествия? А в нынешнем состоянии я была вдвойне неподходящей кандидатурой.
Нарайян, видимо, сумел обосновать свой выбор. Раз они не перегрызли Мне
глотку.
В этой банде были представители всех, религий и каст, таглианцы и
иноземцы. Все они имели зловещий вид, от них за версту воняло вековой
кровью.
Праздничного настроения не ощущалось. Казалось, они ждали, что вот-вот
что-то случится. Отозвав Нарайяна в сторону, я спросила его об этом.
- До ночи обычно ничего особенного не происходит, - ответил он. -
Сегодня прибудет большинство джамадаров. Те, кто уже здесь, займутся
приготовлениями. Вечером состоится церемония открытия Фестиваля. Известят
Кину о том, что завтра - ее день. Завтрашние ритуальные обряды посвящены ее
вызову. Ей предстоит выбрать кандидатов. После церемонии начнется пир. Во
время всего Фестиваля жрецы должны рассматривать прошения. В этом году их
немного. Придется решать старый спор между группами Инельда и Тваны, что
вызовет большой интерес. Я нахмурилась:
- Иногда они конфликтуют между собой. Группа Инельда - это веднаиты, а
Твана - шадариты. И те и другие обвиняют друг друга в ереси и обмане.
Конфликт у них давний, восходит еще ко временам вторжения Хозяев Теней. В
некоторых районах они установили свои законы, увеличили долю своих
территорий за счет чужих земель.
Да, эта длинная история, не слишком привлекательная и вполне
соответствующая человеческой психологии, служила наглядной иллюстрацией
того, что Обманники были не только ярыми фанатиками своих культов. Кое-где
они управляли преступным миром. А эти участники конфликта пользовались
авторитетом в густонаселенном штате Хатчапур, где власть Обманников довольно
сильна. Истинная причина вражды - в борьбе преступных банд за территорию.
- Так или иначе, - сказал Нарайян, - но Илыок из труппы Инельды поверг
всех в шок, когда заявил, что их спор должна решить Кина.
Он произнес эти слова зловещим тоном. Кина была конечной инстанцией в
разрешении споров. - Это необычно?
- Все считают, что это блеф. Илыок полагает, что Кауран, джамадар
группы Твана, откажется. Тогда конфликтом займутся жрецы.
- А если он не отступится?
- Суд Кины исключает апелляцию.
- Я так и думала.
- Как чувствуете себя? Получше?
- Немного. Мутит, но с этим можно справиться.
- Есть можете? Поесть надо.
- Может, риса чуть-чуть, только приправ - поменьше. - В Таглиосе
обожали пряности. Весь город пропах специями.
Он поручил меня заботе Рама. И Тот стоял у меня над душой все время,
пока я ела. Я старалась быть спокойной. Очень старалась. Пока я клевала,
пережидая, пройдет ли очередная порция без осложнений, пришел Нарайян с
компанией жрецов и джамадаров для официального знакомства. Я сосредоточилась
на том, чтобы запомнить имена и лица. К тому же я заметила, что лишь четверо
из них имели черный румель. Я поделилась своими наблюдениями с Рамом.
- Лишь немногие, Госпожа, удостаиваются подобной чести. А джамадар
Нарайян является самым уважаемым. Он - живая легенда. Никто другой не посмел
бы привести вас сюда.
Это что, предупреждение? Надо быть поосторожнее. Тут тоже наверняка
есть свои интриги.
И кое-кто из главарей банд может недолюбливать меня хотя бы из-за
Нарайяна, Нарайян. Живая легенда.
Насколько фатальным может оказаться пересечение наших судеб? Я не верю
ни в фатум, ни в какое-то божество в общепринятом смысле; но знаю, что
существует некая сила, управляющая миром. Уверена. Когда-то я сама была ее
подобием.
Нет сомнения в том, что мое убеждение основано на впущенных мне снах.
Она или оно стали проявлять свой интерес ко мне задолго до того, как я это
осознала.
Убийство Костоправа - тоже она? Чтобы освободить меня от лишних эмоций?
Может быть. И может быть, когда я разделаюсь с Хозяевами Теней, мне
предстоит сразиться с другим врагом.
Волна ярости окатила меня. Я сумела подавить ее и, позволив Раму
докормить меня, спокойно отправилась исследовать рощу. Я дошла до самого
центра ее и впервые хорошенько осмотрела башню.
Ползучие растения настолько разрослись вокруг, что ее едва можно было
различить среди них. Я не стала рисковать, карабкаться вверх по крутым
ступеням, а просто обошла ее кругом.
***
Нашелся человек, пожелавший отправиться за Нарайяном. Мне не хотелось
входить в это священное место без разрешения. Он явился - вид, у него был
раздраженный.
- Прогуляемся. У меня есть кое-какие вопросы к тебе. Например, если я
войду внутрь, вызову ли я чье-либо недовольство?
Он подумал:
- Нет, полагаю.
- Кто-нибудь говорит, что я не та, кем вы меня провозгласили? У вас
есть враги, которые противятся всему, что бы вы ни делали?
- Нет. Но есть сомневающиеся. Конечно. Я не соответствую отведенной мне
роли. Он пожал плечами.
Я привела его в то место, где недавно побывала, и предложила ему
следующее:
- Во время ваших летних походов вам нужны люди, умеющие хорошо
ориентироваться в лесу, так ведь?
- Да.
- Осмотритесь вокруг. Он повиновался. Через некоторое время вернулся,
озадаченный.
- Там были чьи-то лошади.
- Кто-то еще, кроме нас, прибыл на праздник на лошадях?
- Несколько человек приехали издалека. Одни - вчера, другие - сегодня.
Высокопоставленные Обманники.
- Но это старые следы. Обычно это место охраняется?
- Здесь бываем только мы. Никто не смеет сюда являться.
- Посмел тем не менее. И похоже, провел здесь некоторое время. Слишком
много следов для случайного визита.
- Мне придется сказать об этом остальным. Если в башне были чужие,
потребуется обряд очищения.
Когда мы поднимались по ступеням наверх, он заметил:
- Ваша наблюдательность пойдет вам на пользу. Она расположит к вам моих
друзей. Ведь кроме вас, этого никто не заметил.
- Когда не ищешь, то и не видишь.
Башня была озарена слабым светом. С трудом можно было что-то различить.
Внутренние покои напомнили мне мои кошмары. Наверное, архитектор подглядел
некоторые из них и воссоздал их в камне. Нарайян собрал нескольких
джамадаров и рассказал им о следах, обнаруженных мной. Те подняли шум, стали
ворчать и сыпать проклятиями в адрес осквернителей храма.
Я бродила по башне.
Они обнаружили то место, где непрошеные гости варили себе пищу. Те
убрали за собой, но пятна от дыма не так легко стереть. Судя по ним, гостили
здесь довольно долго.
Появился Нарайян со своей усмешкой:
- Вот теперь самый подходящий момент поразить их, Госпожа.
- Как?
- Используйте свой талант, чтобы выяснить, кто тут был.
- Конечно. Всего-навсего. Может, я даже сумею определить, куда они
ходили по нужде и выбрасывали отходы.
Он посмотрел на меня, словно гадал, откуда мне известно, что они вообще
это делали, но вслух ничего не сказал. Поблизости не было подобных следов. -
Это помогло бы нам многое прояснить. Один из джамадаров рассказал, что они
обнаружили.
- Их было двое, мужчина и женщина. Женщина спала у огня, а мужчина - у
алтаря. Похоже, что алтарь они не трогали.
- Госпожа, вы не могли бы посмотреть?
- Сочту за честь.
Я не сразу поняла, как им удалось определить, что женщина спала у огня.
Затем один из них показал мне прядь длинных черных волос.
- Вы можете определить что-нибудь по ним, Госпожа?
- Да, волосы у нее от природы не вьются. Если это она, а не он. -
Некоторые гунниты мужчины тоже отращивали длинные волосы. Среди шадаритов и
веднаитов много кудрявых. Но веднаиты мужчины носят короткие стрижки. А вот
черные волосы были у всех местных жителей, точнее темно-каштановые, если их
помыть.
Золотистые локоны Лебедя Лозана - чудо из чудес.
Мой саркастический тон не остался незамеченным.
- Не надо думать, что я могу рассказать ваше прошлое или предсказать
будущее, - заявила я. - Дело в том, что Кина приходит ко мне только во сне.
Это поразило даже Нарайяна.
- Давайте осмотрим другое место, Они показали мне место, где спал
мужчина, и опять они определили пол по длине волос. Они обнаружили прядь
примерно в три дюйма длиной, волосы были красивыми, каштанового оттенка.
- Припрячьте эти волосы, Нарайян. Может, когда-нибудь они понадобятся.
Вокруг в поисках следов сновали Обманники. Нарайян предложил:
- Давайте поищем яму.
Мы вышли. Побродили вокруг. Я разыскала это место. Позвали низших
членов секты, чтобы вскрыть яму. Ожидая, пока они закончат работу, я бродила
вокруг. - Госпожа, посмотрите, что я нашел. - Джамадар протянул мне
маленькую Фигурку животного, которую кто-то сплел из стеблей травы, - обычно
этим занимаются, чтобы как-то убить время. Но тот, кто сделал эту фигурку,
был явно чем-то расстроен.
- Кто-то сплел ее просто так, от нечего делать. Она ничего не
символизирует. Но если отыщете еще, дайте мне их. Эти фигурки могут
рассказать нам кое-что об этом человеке.
Не прошло и минуты, как появилась и вторая.
- Она висела на лозе. Госпожа. Мне кажется, это обезьянка.
Тут меня осенило:
- Ничего не трогайте с места. Я хочу видеть их там, где вы их
обнаружите.
В течение последующих нескольких часов мы нашли коллекцию игрушек. Одни
были сплетены из травы, другие - из коры. Кто-то томился от безделья. Я
знавала человека, который делал нечто вроде этого, но только из бумаги, не
отдавая себе в этом отчета.
Большинство фигурок были прикреплены к чему-нибудь.
Обезьянки, например, висели на лозе. Четвероногие выглядели
неопределенно. На некоторых сидели всадники, обязательно вооруженные копьями
и мечами.
Должно быть, я издала какой-то возглас. Нарайян окликнул меня:
- Госпожа?
- Во всем этом скрывается какой-то важный смысл, - прошептала я. - Но
черт бы меня побрал, если я понимаю, какой именно.
На небольшой поляне диаметром футов в десять кто-то нашел целую группу
фигурок, среди которых был некто, сидящий на камне и прислонившийся к
дереву, занятый то ли плетением фигурок, то ли просто погруженный в
раздумья.
Как только я оказалась на этом месте, сразу почувствовала, что меня
ждет нечто особенное. Но что именно? Пока это ощущение оставалось на уровне
подсознания.
- Если нам предстоит узнать нечто важное, оно таится здесь, -
прошептала я снова. - Займитесь обычными делами. - И уселась на камне.
Сорвала пучок травы и стала плести фигурку. Все ушли. Я погрузилась в свои
сумрачные мысли. И, о чудо из чудес, кошмары меня не тронули.
Шли минуты. На деревьях появлялось все больше и больше ворон. Видимо,
моя погруженность была слишком заметна.
Интересно, они наблюдали за мной, чтобы понять, не узнала ли я чего?
Например, о тех, кто здесь побывал? Птицы явно имели больше отношения к
визитерам, нежели к Обманникам. Они вовсе не были предзнаменованием - то
есть тем добрым знамением, которым их считали Душилы. Это вестники и шпионы.
Вороны. Везде и всегда вороны с повадками, свойственными их стае. Они -
чье-то орудие. Внезапный интерес ко мне подсказывал: они боялись, не узнала
ли я нечто такое, что должно было оставаться тайным. Если я и вправду что-то
определю, лучше не подавать виду.
Полянка казалась знакомой, она напоминала то место, где я жила. Если
ствол - это башня, откуда я правила своей империей, то разбросанные камни
обозначали пересеченную Местность, которую я создала для того, чтобы к башне
вела одна-единственная тропа, узкая и опасная.
Мало-помалу по кусочкам вырисовалась картина. Фрагменты ее были
зашифрованы, будто их составлял некто, кто находился под наблюдением. Он был
в окружении ворон? Если дать волю воображению, то разбросанные камни,
обломки пород и фигурки, сплетенные из травы, представляли собой верную
копию башни и местности вокруг нее. В сущности, пара палок, и камни, и след
от башмака, и немного почвы, сбитой как бы в холм, отображали инцидент,
случившийся в истории башни всего один раз.
Я с трудом сохраняла спокойный и равнодушный вид. Если скалы, лоза и
все остальное скрывают какой-либо смысл, то должны что-то означать и фигурки
из травы и коры. Я встала, чтобы было лучше видно.
И тут появилась еще одна деталь.
У основания ствола дерева лежал листок. На нем сидела крошечная
фигурка. Эту создавали с особой тщательностью. Достаточной, чтобы донести
смысл всего послания.
Предполагалось, что Ревун, бывший хозяин летучего ковра, разбился при
падении с башни. Уже некоторое время назад у меня возникло подозрение, что
он жив. И смысл послания заключался в том, что Ревун каким-то образом
участвовал в последних событиях.
Кто бы ни устроил все это, он знал обо мне и о моем предполагаемом
посещении рощи. Это означало, что есть некто, кто осведомлен о моих планах.
И еще он имеет какое-то отношение к хозяину ворон, но сам не является их
хозяином. Иной причины для такого хитроумного и сомнительного способа
связаться со мной не было.
И еще кое-что.
В той битве, в которой, как считалось, убили Ревуна, участвовало немало
колдунов. Большинство их числилось погибшими. Но позднее мне сообщили, что
кое-кто просто бежал, имитировав смерть. Я снова осмотрела фигурки. В
некоторых из них проступали знакомые черты. Трое из них были раздавлены
каблуком. Те, кто умер.
Я столько времени обдумывала все это, что чуть не Пропустила нечто
определяющее, без чего картина не складывалась Было почти темно, когда я
обнаружила изящную, маленькую фигурку, несущую под мышкой что-то
напоминавшее голову. Потребовалось некоторое время, чтобы осознать, кто
именно имелся в виду.
Я сказала Нарайяну, что не видишь того, что не ищешь.
Кусочки мозаики совпали, как только я поняла, что то, что считаешь
невозможным, на самом деле может быть возможно. Моя сестра жива. Вся картина
предстала в совершенно новом свете. Я испугалась.
И не обратила внимания на самую важную часть этого послания.
У Нарайяна было плохое настроение.
- Всю башню нужно освящать заново. Все, абсолютно все осквернено. Но,
по крайней мере, они не совершали умышленных святотатств, не марали святых
мест. И идол, и реликвии остались нетронутыми.
Я не понимала, о чем идет речь. У всех джамадаров физиономии были
вытянуты. Я взглянула на Нарайяна, сидящего напротив меня у очага. Он
воспринял мой взгляд как вопрос.
- Любой неверующий, обнаруживший святые реликвии или идола, украл бы
их.
- Может, они боялись проклятия? Его глаза округлились. Оглянувшись
вокруг, он приложил палец к губам и прошептал:
- Откуда вы знаете об этом?
- Ас такими вещами шутки плохи. В этом их тихое очарование. - Излишний
сарказм. Просто я была не в себе. Мне хотелось поскорее покинуть эту рощу.
Не слишком приятное место. Здесь полегло немало народу, и все умерли
преждевременной смертью. Земля пропитана кровью, усыпана костями, а воздух
еще дрожит от крика. И запах, и сама атмосфера вполне в духе Кины.
- Как долго мы тут будем, Нарайян? Я пытаюсь идти вам навстречу. Но не
собираюсь торчать в этой роще всю оставшуюся жизнь.
- О Госпожа, Фестиваля уже не будет. Чтобы очистить храм от скверны,
требуется несколько недель. Жрецы расстроены. Обряды отложены до Надама. Это
незначительный праздник, когда у групп начинается сезон отдыха и общение
между ними на время прерывается. Тогда жрецы призывают их обращаться к Дщери
Ночи в своих мольбах. По их словам, она медлит с приходом из-за того, что мы
недостаточно усердно молимся.
Неужели он всю жизнь будет выдавать мне информацию по крупицам? С
другой стороны, думаю, ни один верующий не стал бы распространяться о своих
религиозных праздниках, святых и прочих вещах так подробно, как это делал
он.
- Тогда почему мы до сих пор здесь? Почему не отправляемся на юг?
- А мы здесь не только ради Фестиваля. Это точно. Но каким образом,
интересно, я могла убедить этих людей в том, что являюсь их мессией? Об этом
Нарайян умалчивал. Ни одна актриса не способна сыграть роль, не зная о ней
ничего.
Вот в чем загвоздка. Нарайян искренне верил, что я и в самом деле Дщерь
Ночи. Потому что хотел этого. Это означало, что он отказался бы
проинструктировать меня, если бы я попросила. Он полагал, что моя интуиция
должна была подсказать мне мою сущность.
Я же об этом не имела ни малейшего представления.
Похоже было, что джамадары разочарованы, и Нарайян нервничал. Тот факт,
что я заметила осквернение их храма, еще не доказывал мое соответствие их
надеждам.
Я спросила его шепотом:
- Как я могу совершать чудеса в месте, утратившем святость?
- Не знаю, Госпожа. У нас нет никакого представления об этом. Все в
руках Кины. Она пошлет нам знамение.
Знамение. Замечательно. Но у меня до сих пор не было возможности
узнать, что именно они под этим понимали. Важный сакральный смысл имели
вороны. С точки зрения верующих, то, что Таглиос осаждали полчища этих
тварей, было просто замечательно. Да уж. Эти могли накаркать Год Черепов.
Что еще?
- А на кометы вы обращаете внимание? - спросила я. - В прошлом году на
севере видели комету, и еще раньше тоже была одна. Здесь их наблюдали?
- Нет. Это вестники несчастья.
- Для меня.
- Их еще называют Мечом или Языком Шевы, Шевылинка, они отбрасывают
свет Шевы на землю.
Одно из древних имен верховного божества гуннитов. Его еще называли
Владыка Света.
- По словам жрецов, когда на небе появляется комета, Кина теряет свою
силу, ибо свет, отбрасываемый кометой, заполняет небо и светит и ночью и
дНем. - Но луна...
- Луна - светило тьмы. Луне принадлежат Тени, она создана, чтобы Дети
Тени могли охотиться.
Он болтал без умолку. Что-то по поводу местных религиозных
представлений о том, что есть свет и тьма, добро и зло, порок и добродетель.
В общем, если верить Обманникам, Кина, несмотря на свою любовь к Тьме, была
вне и над этим извечным противоборством, и враг Света и Тьмы, и одновременно
союзник каждого из них - в зависимости от обстоятельств. И может, чтобы
запутать меня окончательно, никто не мог толком объяснить мне, как в
действительности обстояли дела с точки зрения их богов. И веднаиты, и
шадариты, и гунниты относились друг к другу с большим уважением. У
большинства гуннитов различные божества - неважно, с чем связанные, со
Светом или Тьмой, - пользовались одинаковым почитанием. У всех были свои
храмы, культы и жрецы. Но некоторые - как, например, культ Хади Джахамара
Джа - были заражены учением Кины.
Вначале, пока Нарайян разглагольствовал обо всем этом, переливая из
пустого в порожнее, глаза его бегали; потом он и вовсе перестал смотреть на
меня. Уставившись в огонь, он все говорил и говорил и становился все более
мрачным. Но старался этого не показывать. Кроме меня, этой перемены в нем
никто не заметил. Но я много общалась с людьми и обратила внимание, что и
другие джамадары как-то напряжены.
Что-то должно случиться. Очередное испытание? Если да, то от этих людей
не стоит ждать любезного обращения.
Мои пальцы автоматически скользнули к желтой повязке на поясе.
Последнее время я мало тренировалась - слишком была занята. Я удивилась
собственному машинальному движению и подумала:
"Зачем?" Это оружие вряд ли оказалось бы эффективным в подобной
ситуации.
Давила какая-то опасность. Теперь я почувствовала ее. Джамадары были
взволнованы, нервничали. Я попыталась сконцентрировать свою психическую
энергию, хотя аура рощи мешала мне. Это можно было сравнить с попыткой
сделать глубокий вдох в душной комнате, в которой находился труп недельной
давности. Но я была настойчива. Если даже сны до сих пор не сломили меня, то
с этим я тем более справлюсь.
Я опять задала вопрос Нарайяну, чтобы вызвать очередной приступ
болтливости, сама же сконцентрировала свою энергию.
И нашла опасное место.
К испытанию я уже была готова.
Он был джамадаром-веднаитом с черным румелем и такой же легендарной
репутацией, как у Нарайяна. Звали его Мома ШарраилКогда нас представили друг
другу, у меня сразу возникло подозрение, что этот-то убивал не во имя Кины,
а ради собственного удовольствия.
Его румель мелькнул, словно черная молния. Я ухватила его тяжелый конец
на лету, вырвала оружие и, прежде чем тот обрел равновесие, накинула петлю
на его шею. Выглядело это так, словно я всю жизнь только тем и занималась..,
или кто-то другой направлял мою руку. Впрочем, я чуть-чуть схитрила,
прибегнув к заклинанию, поразившему его в самое сердце. Жалости к жертве я
не испытывала. Возможно, потому, что понимала: это может сыграть такую же
фатальную роль, как и отсутствие реакции с моей стороны.
Никто не вскрикнул, слова не вымолвил. Все были потрясены, даже
Нарайян. Боялись смотреть на меня. Непонятно почему, я вдруг произнесла:
- Мама недовольна.
Это вызвало тревогу в их глазах. Я сложила румель Шарраила, как учил
меня Нарайян, сняла с себя желтый и надела черный. Ни один не попытался
оспорить это самовозвышение.
Да, эти люди без сердца. Сейчас они потрясены, но не надолго и не
окончательно.
- Рам.
Рам вышел из темноты. Молчал, потому что боялся выдать свои чувства.
Думаю, если бы Шарраилу удался его маневр, Рам ринулся бы в бой, даже
сознавая, что погибнет. Мои наставления, обращенные к нему, были достаточно
краткими.