— Конечно, — прорычал он, — для чего же, по-твоему, я все это делаю?
— Он получит шанс выздороветь, он сможет бегать со сверстниками, учиться в хорошей школе, хорошо одеваться.
— Хуан мне все это обеспечит.
— Чепуха. Он просто набросил тебе петлю на шею и затянет ее, как только ты откажешься делать, что он прикажет. Ласло Энрикес человек добрый, что бы плохого о нем ни говорили, — продолжала она немного прерывающимся голосом. — Он крутой, но умеет заботиться о своих.
— Ты его любишь? — тихо спросил Диего.
Белла кивнула, и в горле у нее встал комок.
— И, вероятно, я его никогда больше не увижу.
Слезы катились у нее по щекам, она была в таком отчаянии, что не сразу услышала, как Диего говорит:
— Если я свяжусь с Ласло, как он узнает, что мне можно доверять?
У Беллы застучало сердце.
— Ты собираешься это сделать?
— Не знаю. Так скажи, как он узнает?
— Я напишу ему записку.
— Нет, это слишком опасно.
— Ладно, возьми это кольцо, — она сняла с пальца золотое колечко с жемчужинами. — Мне его Руперт подарил. Ласло всегда говорил, что это единственная вещь у меня, выбранная со вкусом. А пароль у тебя будет: Черный Опал. То и другое — шутки, про которые больше никто ни чего не знает. О, Диего, ты не пожалеешь, я тебе обещаю. Просто скажи ему, где мы и как нас найти.
— Я еще не решил, — сказал Диего, опуская кольцо в карман.
Вдруг в соседней комнате начался сильный шум.
— Они снова сцепились. Вероятно, насчет тебя.
Диего встал и вышел. Через несколько минут он вернулся.
— Рикардо принялся за остатки виски. Карлос его ударил. Страсти разгораются.
— Тогда тебе надо завтра отправляться за новым запасом.
— Я ничего не обещаю, — сказал Диего.
На следующий день с утра было жарко и душно. Повсюду летали мухи, зловоние стало еще ужаснее. Интересно, как это монахини годами живут не моясь, подумала Белла. На ногах у нее отрастали жесткие волосы.
— Скоро в голове у меня будет столько перхоти, что ее хватит обвалять телячью отбивную, — стонала она. — О, Господи, я чувствую себя отвратительно!
Диего на вахте заменил Эдуардо, который принес с собой приемник. В восемь часов передавали новости. Она почувствовала, как он напрягся, но о похищении и на этот раз ничего не упоминалось. Их все забыли. В том числе и знакомые Ласло из преступного мира.
Когда передавали поп-музыку, она встала и немного подвигалась в такт. Потом послушала радиоспектакль. Трудно было представить себе, что за пределами этого дома жизнь течет так обычно. Люди занимаются любовью, ходят на работу, едят на завтрак тосты с мармеладом.
У нее на завтрак был чай без молока и черствая корочка хлеба. Запасы у похитителей явно подходили к концу.
К середине дня за дверями начались разговоры и перешептывания, потом вошел Пабло и вновь связал ей руки. Она занервничала, испугавшись, что они решили изменить режим, но они лишь перевели ее в комнату Крисси.
Крисси была очень рада ее видеть, но вы глядела плохо.
— Сколько еще это будет продолжаться? — был ее первый вопрос. — Я больше не выдержу.
— Тс-с-с, скоро кое-что произойдет.
— Я раньше помешаюсь. Зачем они снова нас свели вместе? Они никогда ничего не делают хорошего просто так. Когда они начинают смягчаться, я пугаюсь.
— Я думаю, что они отправляются за припасами и поместили нас в одну комнату, чтобы легче было охранять.
За дверью кто-то крикнул по-испански. Крисси побледнела.
— О чем они говорят? — спросила Белла.
— Они сказали: «Скажи Эль Гатто, что если деньги не будут сегодня к полуночи, то этим крышка».
— Значит, они собираются звонить Ласло.
— Господи, я знаю, что нас убьют! — сокрушалась Крисси.
Белла как могла старалась ее успокоить, но настроение Крисси и ее здоровье тревожили ее. Глаза у девушки ввалились, щеки полыхали нездоровым румянцем, и несмотря на удушливую жару она не могла остановить дрожь. К тому же у нее развился сухой дребезжащий кашель.
Она вернула Крисси к разговору о Руперте, дав ей возможность выговориться. Наконец Крисси сказала:
— Я слишком много болтаю.
— Говори сколько хочешь. Нам здесь ничего другого не остается.
— Я страшно много передумала за последние сутки. Я так подло обращалась с тобой из-за Руперта. Мы все виноваты, но я особенно: кричала на тебя на свадьбе, потом задирала во время выходных, а под конец, — голос ее задрожал, — подложила бриллиант в твой чемодан.
— Это неважно, — успокоила ее Белла. — Если бы я кого-нибудь любила, то вела бы себя точно так же.
— Но ты здесь была со мной так добра. Ты такая сильная и смелая. Ты говоришь, что тебе стыдно за свое прошлое, но наверняка благодаря ему ты умеешь переносить такие страдания. Ты смогла ударить Рикардо стулом. Я не знаю, почему ты это сделала, но я хочу тебя за это поблагодарить и сказать, что я была неправа насчет тебя и что я тебя люблю и мне жаль, что я была такая негодяйка.
Белла отвернулась, чтобы Крисси не видела, как она плачет. Смешно, что в их теперешнем безрадостном положении от этих слов Крисси она почувствовала себя очень счастливой.
— Ласло тебя совсем не понял, — сказала Крисси, — и когда мы — то есть, если мы — не хочется сглазить — выйдем отсюда, я расскажу ему, какая ты хорошая.
Она сильно закашлялась. Кашель не проходил, пока Эдуардо не принес ей стакан воды.
— Надо было дать ей чего-нибудь покрепче, — сказала Белла.
— Скоро принесут лекарство от кашля, — пообещал Эдуардо.
Глава двадцать первая
Глава двадцать вторая
— Он получит шанс выздороветь, он сможет бегать со сверстниками, учиться в хорошей школе, хорошо одеваться.
— Хуан мне все это обеспечит.
— Чепуха. Он просто набросил тебе петлю на шею и затянет ее, как только ты откажешься делать, что он прикажет. Ласло Энрикес человек добрый, что бы плохого о нем ни говорили, — продолжала она немного прерывающимся голосом. — Он крутой, но умеет заботиться о своих.
— Ты его любишь? — тихо спросил Диего.
Белла кивнула, и в горле у нее встал комок.
— И, вероятно, я его никогда больше не увижу.
Слезы катились у нее по щекам, она была в таком отчаянии, что не сразу услышала, как Диего говорит:
— Если я свяжусь с Ласло, как он узнает, что мне можно доверять?
У Беллы застучало сердце.
— Ты собираешься это сделать?
— Не знаю. Так скажи, как он узнает?
— Я напишу ему записку.
— Нет, это слишком опасно.
— Ладно, возьми это кольцо, — она сняла с пальца золотое колечко с жемчужинами. — Мне его Руперт подарил. Ласло всегда говорил, что это единственная вещь у меня, выбранная со вкусом. А пароль у тебя будет: Черный Опал. То и другое — шутки, про которые больше никто ни чего не знает. О, Диего, ты не пожалеешь, я тебе обещаю. Просто скажи ему, где мы и как нас найти.
— Я еще не решил, — сказал Диего, опуская кольцо в карман.
Вдруг в соседней комнате начался сильный шум.
— Они снова сцепились. Вероятно, насчет тебя.
Диего встал и вышел. Через несколько минут он вернулся.
— Рикардо принялся за остатки виски. Карлос его ударил. Страсти разгораются.
— Тогда тебе надо завтра отправляться за новым запасом.
— Я ничего не обещаю, — сказал Диего.
На следующий день с утра было жарко и душно. Повсюду летали мухи, зловоние стало еще ужаснее. Интересно, как это монахини годами живут не моясь, подумала Белла. На ногах у нее отрастали жесткие волосы.
— Скоро в голове у меня будет столько перхоти, что ее хватит обвалять телячью отбивную, — стонала она. — О, Господи, я чувствую себя отвратительно!
Диего на вахте заменил Эдуардо, который принес с собой приемник. В восемь часов передавали новости. Она почувствовала, как он напрягся, но о похищении и на этот раз ничего не упоминалось. Их все забыли. В том числе и знакомые Ласло из преступного мира.
Когда передавали поп-музыку, она встала и немного подвигалась в такт. Потом послушала радиоспектакль. Трудно было представить себе, что за пределами этого дома жизнь течет так обычно. Люди занимаются любовью, ходят на работу, едят на завтрак тосты с мармеладом.
У нее на завтрак был чай без молока и черствая корочка хлеба. Запасы у похитителей явно подходили к концу.
К середине дня за дверями начались разговоры и перешептывания, потом вошел Пабло и вновь связал ей руки. Она занервничала, испугавшись, что они решили изменить режим, но они лишь перевели ее в комнату Крисси.
Крисси была очень рада ее видеть, но вы глядела плохо.
— Сколько еще это будет продолжаться? — был ее первый вопрос. — Я больше не выдержу.
— Тс-с-с, скоро кое-что произойдет.
— Я раньше помешаюсь. Зачем они снова нас свели вместе? Они никогда ничего не делают хорошего просто так. Когда они начинают смягчаться, я пугаюсь.
— Я думаю, что они отправляются за припасами и поместили нас в одну комнату, чтобы легче было охранять.
За дверью кто-то крикнул по-испански. Крисси побледнела.
— О чем они говорят? — спросила Белла.
— Они сказали: «Скажи Эль Гатто, что если деньги не будут сегодня к полуночи, то этим крышка».
— Значит, они собираются звонить Ласло.
— Господи, я знаю, что нас убьют! — сокрушалась Крисси.
Белла как могла старалась ее успокоить, но настроение Крисси и ее здоровье тревожили ее. Глаза у девушки ввалились, щеки полыхали нездоровым румянцем, и несмотря на удушливую жару она не могла остановить дрожь. К тому же у нее развился сухой дребезжащий кашель.
Она вернула Крисси к разговору о Руперте, дав ей возможность выговориться. Наконец Крисси сказала:
— Я слишком много болтаю.
— Говори сколько хочешь. Нам здесь ничего другого не остается.
— Я страшно много передумала за последние сутки. Я так подло обращалась с тобой из-за Руперта. Мы все виноваты, но я особенно: кричала на тебя на свадьбе, потом задирала во время выходных, а под конец, — голос ее задрожал, — подложила бриллиант в твой чемодан.
— Это неважно, — успокоила ее Белла. — Если бы я кого-нибудь любила, то вела бы себя точно так же.
— Но ты здесь была со мной так добра. Ты такая сильная и смелая. Ты говоришь, что тебе стыдно за свое прошлое, но наверняка благодаря ему ты умеешь переносить такие страдания. Ты смогла ударить Рикардо стулом. Я не знаю, почему ты это сделала, но я хочу тебя за это поблагодарить и сказать, что я была неправа насчет тебя и что я тебя люблю и мне жаль, что я была такая негодяйка.
Белла отвернулась, чтобы Крисси не видела, как она плачет. Смешно, что в их теперешнем безрадостном положении от этих слов Крисси она почувствовала себя очень счастливой.
— Ласло тебя совсем не понял, — сказала Крисси, — и когда мы — то есть, если мы — не хочется сглазить — выйдем отсюда, я расскажу ему, какая ты хорошая.
Она сильно закашлялась. Кашель не проходил, пока Эдуардо не принес ей стакан воды.
— Надо было дать ей чего-нибудь покрепче, — сказала Белла.
— Скоро принесут лекарство от кашля, — пообещал Эдуардо.
Глава двадцать первая
Ожидание было невыносимым. Белла вслух читала рассказы из «Уименз оун», разыгрывая в лицах диалоги, чтобы рассмешить Крисси. Наконец та забылась беспокойным сном. Белла удивлялась, что ее не будили сильные приступы кашля.
В двухчасовых новостях о похищении опять не упоминалось, но ближе к вечеру Белла почувствовала, как среди бандитов усиливается беспокойство. Сразу после четырех часов, послышался шорох гравия, трижды постучали, дверь открылась и захлопнулась, и зазвучали громкие, резкие голоса.
Крисси проснулась.
— Я больше не могу, — захныкала она, — я не вынесу этого.
— Тихо, — одернула ее Белла. — Дай послушать.
Она сумела различить выговор Карло, низкий, властный голос Эдуардо и маслянистый Рикардо, но мягкого протяжного говора Диего слышно не было. У нее вспотели ладони. Надо сохранять спокойствие.
Тут же открылась дверь, с грозным видом вошли Рикардо и Эдуардо и потащили ее в большую комнату. Завернув ей руки за спину, Рикардо крепко их стиснул.
— Ты разговаривала с Диего? — спросил он. — Где они?
— Ой, мне больно, — захныкала Белла, скрывая ликование. — Откуда я могу знать, где он? Я все время была заперта. Разве здесь его нет?
Рикардо еще сильнее завернул ей руку.
— Ты ему нравилась. Он тобой увлекся. Ты ему голову заморочила.
— Ничего подобного, — с негодованием заявила Белла. — Никогда в жизни я не стала бы по доброй воле разговаривать с кем-нибудь из вас. А где он?
— Это не твое дело, — отрезал Эдуарде.
Они допрашивали ее беспрерывно. Разговаривала ли она с Диего? Какое настроение было у него прошлой ночью? Несколько раз они сильно ударили ее по лицу, но она была слишком возбуждена, чтобы обращать на это внимание.
Под конец она попросила у них сигарету.
— У нас ни одной не осталось, — сказал Рикардо. — Диего сбежал со всеми припасами.
Ее отвели обратно в комнату Крисси.
— Особенно не волнуйся и ничего у меня не спрашивай, — прошептала Белла, — но, кажется, дела пошли на лад.
— Расскажи, — оживилась Криссн,
— Лучше не надо. Если ты ничего не будешь знать, они не смогут из тебя ничего вытянуть.
Было слышно, что за дверью паника усиливается. А у нее росла надежда. Только бы они не напугались до такой степени, чтобы срывать зло на пленницах. Она вновь и вновь перечитывала этот проклятый «Уименз оун». Теперь она могла бы не глядя вышить жакет крестом. Но надо было чем-то себя занять, иначе она бы не выдержала.
Часы медленно тянулись в ожидании шороха шагов по гравию, но ничего не происходило. Она слушала по радио все сообщения подряд, но о них опять не упоминалось.
У Крисси усилился кашель, и это действовало Белле на нервы. Она вдруг запаниковала, что они заметят пропажу ее кольца. На пальце осталась светлая полоска. Может быть, сказать им, что оно соскочило, из-за того, что она так похудела, и она не смогла его найти?
Опять пришли Эдуардо и Рикардо и возобновили допрос.
— Про что он говорил с тобой прошлой ночью? Расскажи-ка нам еще раз.
— Да ничего особенного, в основном про своего сына. Он озабочен его здоровьем. Может быть, он позвонил домой, узнал плохие новости и расстроился?
— Тебе что-нибудь известно?
— Господи, откуда? Да если бы я знала, что он собирается сбежать, то постаралась бы от него не отстать.
— Прекрати эти шутки, — сказал Эдуардо.
— Мы начнем отрезать от вас куски и посылать их Эль Гатто по почте, — злобно высказался Рикардо.
Крисси всхлипнула.
— Он должен был уже получить твои волосы, — сказал Эдуардо. — Что послать ему в следующий раз? — Он взял ее руку и стал рассматривать пальцы. Белла замерла от страха, но тут же сообразила, что кольцо было не на этой руке.
Рикардо поводил в воздухе бритвой, потом поднес ее к лицу Беллы.
— Может быть, нам с Эдуардо поиграть в крестики и нолики?
— Давай, говори! — рявкнул Эдуардо.
— Я ничего не знаю, — пробормотала Белла, отшатываясь.
— Говори, — прошипел Рикардо.
Эдуардо вдруг напрягся.
— Слушай, — резко сказал он.
И сквозь биение своего сердца Белла расслышала слабое жужжание, словно в глубине комнаты заработал пылесос. Потом звук усилился и стал похож на жужжание рассерженной осы.
«Вертолет, — подумала Белла. — Слава Богу!»
Он явно не торопился, продолжая кружить над ними.
Эдуардо негромко выругался. Они с Рикардо вышли посмотреть. Снаружи донеслись их встревоженные голоса.
— Думаю, — сказала она Крисси, — что нас засекли.
Вошел Пабло и, заступив на вахту, стал читать книгу, но Белла заметила, что он читает неестественно медленно и глаза его смотрят в одну точку. Наконец он стал барабанить по обложке и бросать испуганные взгляды в сторону окна.
«Их загнали в угол, — радостно подумала Белла. — Загнали».
В соседней комнате Эдуардо что-то говорил Рикардо по-испански. Она не могла разобрать, что именно, и спросила Крисси:
— О чем они говорят?
— Спорят, когда сматываться: сейчас или подождать до темноты.
Красно-белое платье Беллы промокло от пота. Было нестерпимо жарко. Внезапно вспыхнула молния, за ней последовал страшный раскат грома, и гроза, собиравшаяся несколько дней, обрушилась на дом. Молния за молнией вспыхивали в небе, и свет их проникал сквозь щели задраенного окна. Дождь колотил по крыше как автоматная очередь.
В соседней комнате началась суматоха. «Господи, они собираются бежать отсюда, — подумала Белла. — Может быть, нас вовсе и не нашли. Может быть, в вертолете был просто фермер, возвращавшийся домой, или какой-нибудь политик, направлявшийся на встречу с избирателями». Снова пришел Рикардо и, вероятно, чтобы чем-то себя занять, возобновил расспросы и угрозы.
— Мы отрежем у тебя ногу, — пообещал он, — и пошлем ее Эль Гатто по почте.
— Она не поместится в конверт, — сказала Белла. — К тому же Ласло постоянно в отлучке, так что почте придется посылать ему уведомления о том, что они уже несколько раз тщетно пытались доставить ему эту ногу.
Она начала истерически хохотать, потом зажала себе рот ладонью. Она не должна расклеиваться, не должна.
Рикардо связал им руки и привел их в большую комнату. Там уже было все готово к бегству, лежали два упакованных чемодана. Карлос жег в камине мусор. Пабло протирал тряпкой всю мебель, чтобы удалить отпечатки пальцев.
По радио передавали рекламу, женский голос напевал, как мужчины любят ее блестящие волосы.
«Счастливая, — подумала Белла, с тоской вспоминая свою гриву. — Что подумает Ласло, когда получит бандероль? Пожалеет ее или просто подумает, какая она теперь, должно быть, некрасивая? Интересная, талантливая, красивая — вот что имеет значение. О, Ласло, Ласло». Она почувствовала, как по щекам у нее катятся слезы.
Но тут ее размышления прервал спокойный, бесстрастный голос диктора, читавшего новости.
«Только что поступило сообщение о двойном похищении, которое произошло в Лондоне девять дней назад, когда Кристина Энрикес, племянница Чарлза Энрикеса, председателя банкирского дома „Братья Энрикесы“ была схвачена при выходе из дома своего дяди в Челси. Похитители потребовали выкуп в два миллиона фунтов и предупредили семью, чтобы деньги были переданы им в частном порядке без извещения полиции. Три дня спустя актриса Белла Паркинсон, помолвленная с Рупертом Энрикесом, сыном Чарлза Энрикеса была также похищена при возвращении домой из театра, и похитители усилили свое требование. Однако сегодня в событиях произошел решительный поворот, когда один из членов банды, связавшись с семьей, сообщил ей важнейшую информацию о местонахождении похитителей и их жертв. Предполагается, что все преступники южноамериканцы, полиция предприняла важные шаги как в Англии, так и в Южной Америке, с целью установить лиц, организовавших похищение. Политические мотивы не предполагаются.
Наступила долгая пауза, потом кто-то начал орать и сквернословить. Белла не решалась посмотреть на Крисси.
— Сейчас они убьют нас, — дрожащим голосом сказала Крисси.
— Не думаю. Мы с тобой единственная карта, что у них осталась на руках.
— Я не перенесу напряжения.
— Надо. Не дразни их. Все, что мы теперь можем, — это ждать.
В промежутках между раскатами грома они вновь услышали шум вертолета.
— Пошли, — сказал Эдуардо. — Нам лучше отсюда сматываться. — Он туго завязал Белле глаза. И. ее повели вниз по лестнице.
«Почему Ласло медлит? — думала она. — Если мы уйдем отсюда, нас же никогда не найдут».
Они остановились внизу у лестницы. Белла чувствовала вокруг себя напряжение. Гроза, похоже, прекратилась.
— Я выйду посмотрю, нет ли кого на берегу, — сказал Карлос. Он открыл дверь и сразу же захлопнул ее.
— Что там? — спросил Рикардо. Раздалось потрескивание, и все они вздрогнули от звука мегафона.
— Вы окружены, — говорил голос, — выбрасывайте оружие через окно. Немедленно выпустите Беллу и Крисси, а потом выходите по одному с поднятыми руками. Не пытайтесь убежать, иначе будете застрелены.
— Они берут нас на пушку, — сказал Эдуардо, — пойду посмотрю.
Он высунул голову из-за двери.
В ответ вспыхнул яркий полукруг света. Лучи с расстоянием примерно в сотню метров образовали арку между деревьями.
— Господи! — проговорил Карлос, — нам крышка.
— Нет, — сказал Эдуардо, — они не станут стрелять по дому, чтобы не попасть в Беллу или Крисси.
Из света вышел полицейский. Эдуардо дал автоматную очередь, схватил до смерти напуганную Крисси, приставил к ее спине ствол и, притащив ее наверх, открыл окно.
— Давай, — прошипел он, подталкивая ее дулом, — говори или я нажму на курок. Скажи им, чтобы отошли. Они тебе не помогут, и им придется сделать все, что мы потребуем.
— Уходите! — закричала Крисси. — Они нас убьют, они нас убьют, — во рту у нее пересохло и крик перешел в хрип.
— Скажи им, чтобы они сделали все, как мы скажем, — шептал ей Эдуарде — нам нужна машина, чтобы уехать отсюда и самолет до Южной Америки. Давай, говори.
— Вам надо сделать, как они скажут, — прокричала Крисси и повторила его требование, после чего зашлась в истерическом кашле и всхлипываниях.
Наступила полная тишина.
Эдуардо оттащил Крисси от окна и закрыл его.
Все собрались в большой комнате, Белла и Крисси связанные, Пабло сторожил вход, Рикардо держал на мушке пленниц. Карлос и Эдуардо спорили, что делать дальше.
Крисси продолжала кашлять и плакать.
— Не бойся, — прошептала Белла, — долго они нас не продержат. Скоро все кончится.
Карлос нашел новый выпуск новостей на другой волне. Похищение и здесь было главной темой.
«Убежище похитителей обнаружено. Это пустынный деревенский дом на окраине Халтби на девонширском берегу. Он полностью окружен войсками и полицией. Полиции известны также имена четырех похитителей и то, что за ними стоит более широкая организация. Целый район в настоящее время оцеплен полицией и войсками, которые готовы к долгой осаде.
Четверть часа тому назад один из банды появился в двери дома и выстрелил в сторону полицейских. Позднее другой бандит держал мисс Кристину Энрикес у окна первого этажа, приставив к ней дуло автомата. В смятении она попросила полицию не грозить бандитам и согласиться со всеми их требованиями».
Крисси кашляла не переставая.
— Ради Бога, скажи ей, чтоб она заткнулась, — сказал Рикардо.
— Почему бы вам не отпустить ее? — предложила Белла. — Если ей станет совсем плохо, то на вас повиснет убийство, хотя вы его и не затевали.
Снова закашлял мегафон. Теперь другой голос говорил по-испански. Белла почувствовала, как у нее заколотилось сердце и кровь прилила к лицу. Это был Ласло. Крисси попыталась встать. Белла ахнула от возбуждения, которое перешло в страх, когда Рикардо приставил к ее виску дуло автомата.
— Оставь ее, — рявкнул Эдуардо, — и слушай. Это голос Эль Гатто.
Белла почувствовала, как в комнате воздух завибрировал от ненависти. «Эти люди, — с дрожью подумала она, — привыкли ненавидеть имя Энрикесов с младенчества».
Ласло продолжал говорить, теперь тише и спокойнее, но слишком быстро, чтобы она могла уловить смысл.
— Что он говорит? — шепотом спросила она у Крисси.
— Что полиция знает всех, кто участвует в похищении, и что располагает их фотографиями, так что и речи быть не может о предоставлении им самолета или машины. — Она послушала еще с минуту и ахнула от волнения, — он говорит, что Хуана и Стива уже замели, так что этим уже нет смысла дальше сопротивляться. Если они сдадутся, то хуже от этого им никак не будет.
Белле захотелось увидеть теперь выражение лиц бандитов.
Мегафон крякнул и замолк.
— Под конец он сказал, что полиция не торопится и подождет, пока бандиты не образумятся, — перевела Крисси.
«Все это хорошо, — подумала Белла, — но эта публика все равно что бомбы с часовым механизмом, в любой момент могут взорваться».
Теперь они громко спорили между собой.
— Эдуардо не верит, что Хуана или Стива арестовали, — переводила Крисси. — Он думает, что Ласло блефует. Рикардо с ним согласен. Карлос всем этим сыт по горло. Пабло, как всегда, ничего не говорит.
— У них кончилось спиртное, еда и сигареты, — сказала Белла. — Долго они не продержатся.
— Если они проголодаются, то станут кровожадными, — предположила Крисси. — Если их начнут морить здесь голодом, то будет больше шансов, что дело дойдет до стрельбы.
За дверью смолкли все звуки. Когда они включили транзистор, чтобы послушать последние сообщения, он издал треск, похожий на отдаленную стрельбу. Говорили то же, что и раньше, только добавили, что полиции известно, что у бандитов кончилась еда и питье. Затем пошло интервью с врачом о последствиях долгого голодания.
«Это может обострить работу ума, но понижает физические возможности», — спокойным, ровным голосом говорил врач.
— Отлично, — сказала Белла, — скоро мы все будем сыпать шутками.
«В дальнейшем приступы голода переходят в вялую, безболезненную летаргию, иногда сопровождаемую головными болями», — продолжал врач.
— Боже, — пробормотала Белла, — ничего себе способ похудеть!
Голос куда-то ушел, а потом снова появился, когда Эдуардо потряс приемник. Садятся батарейки, подумала Белла. Она пошевелилась. У нее болел бок в том месте, где в тело впивались половицы.
Она начала молиться Всевышнему. Положение было слишком серьезное, чтобы давать Богу обещания, которые она не могла исполнить. «Пожалуйста, вызволи меня отсюда, и я до конца жизни постараюсь быть доброй и не стану слишком хотеть Ласло, если он меня не захочет».
Сильный порыв ветра ударил ветвями деревьев по крыше дома. И сразу же свет прожектора погас.
— Это твой шанс, — сказал Карлос.
— Они хотят кого-нибудь из нас выманить, — предположил Эдуардо.
Рикардо на цыпочках подкрался к входной двери и открыл ее. В тот же момент вновь вспыхнул луч прожектора, и град пуль ударил по дому.
— Ваша затея провалилась, — объявил мегафон, — если хотите спасти свои жизни, немедленно освободите девушек.
Донеслось какое-то перешептывание у микрофона. Потом все стихло.
В двухчасовых новостях о похищении опять не упоминалось, но ближе к вечеру Белла почувствовала, как среди бандитов усиливается беспокойство. Сразу после четырех часов, послышался шорох гравия, трижды постучали, дверь открылась и захлопнулась, и зазвучали громкие, резкие голоса.
Крисси проснулась.
— Я больше не могу, — захныкала она, — я не вынесу этого.
— Тихо, — одернула ее Белла. — Дай послушать.
Она сумела различить выговор Карло, низкий, властный голос Эдуардо и маслянистый Рикардо, но мягкого протяжного говора Диего слышно не было. У нее вспотели ладони. Надо сохранять спокойствие.
Тут же открылась дверь, с грозным видом вошли Рикардо и Эдуардо и потащили ее в большую комнату. Завернув ей руки за спину, Рикардо крепко их стиснул.
— Ты разговаривала с Диего? — спросил он. — Где они?
— Ой, мне больно, — захныкала Белла, скрывая ликование. — Откуда я могу знать, где он? Я все время была заперта. Разве здесь его нет?
Рикардо еще сильнее завернул ей руку.
— Ты ему нравилась. Он тобой увлекся. Ты ему голову заморочила.
— Ничего подобного, — с негодованием заявила Белла. — Никогда в жизни я не стала бы по доброй воле разговаривать с кем-нибудь из вас. А где он?
— Это не твое дело, — отрезал Эдуарде.
Они допрашивали ее беспрерывно. Разговаривала ли она с Диего? Какое настроение было у него прошлой ночью? Несколько раз они сильно ударили ее по лицу, но она была слишком возбуждена, чтобы обращать на это внимание.
Под конец она попросила у них сигарету.
— У нас ни одной не осталось, — сказал Рикардо. — Диего сбежал со всеми припасами.
Ее отвели обратно в комнату Крисси.
— Особенно не волнуйся и ничего у меня не спрашивай, — прошептала Белла, — но, кажется, дела пошли на лад.
— Расскажи, — оживилась Криссн,
— Лучше не надо. Если ты ничего не будешь знать, они не смогут из тебя ничего вытянуть.
Было слышно, что за дверью паника усиливается. А у нее росла надежда. Только бы они не напугались до такой степени, чтобы срывать зло на пленницах. Она вновь и вновь перечитывала этот проклятый «Уименз оун». Теперь она могла бы не глядя вышить жакет крестом. Но надо было чем-то себя занять, иначе она бы не выдержала.
Часы медленно тянулись в ожидании шороха шагов по гравию, но ничего не происходило. Она слушала по радио все сообщения подряд, но о них опять не упоминалось.
У Крисси усилился кашель, и это действовало Белле на нервы. Она вдруг запаниковала, что они заметят пропажу ее кольца. На пальце осталась светлая полоска. Может быть, сказать им, что оно соскочило, из-за того, что она так похудела, и она не смогла его найти?
Опять пришли Эдуардо и Рикардо и возобновили допрос.
— Про что он говорил с тобой прошлой ночью? Расскажи-ка нам еще раз.
— Да ничего особенного, в основном про своего сына. Он озабочен его здоровьем. Может быть, он позвонил домой, узнал плохие новости и расстроился?
— Тебе что-нибудь известно?
— Господи, откуда? Да если бы я знала, что он собирается сбежать, то постаралась бы от него не отстать.
— Прекрати эти шутки, — сказал Эдуардо.
— Мы начнем отрезать от вас куски и посылать их Эль Гатто по почте, — злобно высказался Рикардо.
Крисси всхлипнула.
— Он должен был уже получить твои волосы, — сказал Эдуардо. — Что послать ему в следующий раз? — Он взял ее руку и стал рассматривать пальцы. Белла замерла от страха, но тут же сообразила, что кольцо было не на этой руке.
Рикардо поводил в воздухе бритвой, потом поднес ее к лицу Беллы.
— Может быть, нам с Эдуардо поиграть в крестики и нолики?
— Давай, говори! — рявкнул Эдуардо.
— Я ничего не знаю, — пробормотала Белла, отшатываясь.
— Говори, — прошипел Рикардо.
Эдуардо вдруг напрягся.
— Слушай, — резко сказал он.
И сквозь биение своего сердца Белла расслышала слабое жужжание, словно в глубине комнаты заработал пылесос. Потом звук усилился и стал похож на жужжание рассерженной осы.
«Вертолет, — подумала Белла. — Слава Богу!»
Он явно не торопился, продолжая кружить над ними.
Эдуардо негромко выругался. Они с Рикардо вышли посмотреть. Снаружи донеслись их встревоженные голоса.
— Думаю, — сказала она Крисси, — что нас засекли.
Вошел Пабло и, заступив на вахту, стал читать книгу, но Белла заметила, что он читает неестественно медленно и глаза его смотрят в одну точку. Наконец он стал барабанить по обложке и бросать испуганные взгляды в сторону окна.
«Их загнали в угол, — радостно подумала Белла. — Загнали».
В соседней комнате Эдуардо что-то говорил Рикардо по-испански. Она не могла разобрать, что именно, и спросила Крисси:
— О чем они говорят?
— Спорят, когда сматываться: сейчас или подождать до темноты.
Красно-белое платье Беллы промокло от пота. Было нестерпимо жарко. Внезапно вспыхнула молния, за ней последовал страшный раскат грома, и гроза, собиравшаяся несколько дней, обрушилась на дом. Молния за молнией вспыхивали в небе, и свет их проникал сквозь щели задраенного окна. Дождь колотил по крыше как автоматная очередь.
В соседней комнате началась суматоха. «Господи, они собираются бежать отсюда, — подумала Белла. — Может быть, нас вовсе и не нашли. Может быть, в вертолете был просто фермер, возвращавшийся домой, или какой-нибудь политик, направлявшийся на встречу с избирателями». Снова пришел Рикардо и, вероятно, чтобы чем-то себя занять, возобновил расспросы и угрозы.
— Мы отрежем у тебя ногу, — пообещал он, — и пошлем ее Эль Гатто по почте.
— Она не поместится в конверт, — сказала Белла. — К тому же Ласло постоянно в отлучке, так что почте придется посылать ему уведомления о том, что они уже несколько раз тщетно пытались доставить ему эту ногу.
Она начала истерически хохотать, потом зажала себе рот ладонью. Она не должна расклеиваться, не должна.
Рикардо связал им руки и привел их в большую комнату. Там уже было все готово к бегству, лежали два упакованных чемодана. Карлос жег в камине мусор. Пабло протирал тряпкой всю мебель, чтобы удалить отпечатки пальцев.
По радио передавали рекламу, женский голос напевал, как мужчины любят ее блестящие волосы.
«Счастливая, — подумала Белла, с тоской вспоминая свою гриву. — Что подумает Ласло, когда получит бандероль? Пожалеет ее или просто подумает, какая она теперь, должно быть, некрасивая? Интересная, талантливая, красивая — вот что имеет значение. О, Ласло, Ласло». Она почувствовала, как по щекам у нее катятся слезы.
Но тут ее размышления прервал спокойный, бесстрастный голос диктора, читавшего новости.
«Только что поступило сообщение о двойном похищении, которое произошло в Лондоне девять дней назад, когда Кристина Энрикес, племянница Чарлза Энрикеса, председателя банкирского дома „Братья Энрикесы“ была схвачена при выходе из дома своего дяди в Челси. Похитители потребовали выкуп в два миллиона фунтов и предупредили семью, чтобы деньги были переданы им в частном порядке без извещения полиции. Три дня спустя актриса Белла Паркинсон, помолвленная с Рупертом Энрикесом, сыном Чарлза Энрикеса была также похищена при возвращении домой из театра, и похитители усилили свое требование. Однако сегодня в событиях произошел решительный поворот, когда один из членов банды, связавшись с семьей, сообщил ей важнейшую информацию о местонахождении похитителей и их жертв. Предполагается, что все преступники южноамериканцы, полиция предприняла важные шаги как в Англии, так и в Южной Америке, с целью установить лиц, организовавших похищение. Политические мотивы не предполагаются.
Наступила долгая пауза, потом кто-то начал орать и сквернословить. Белла не решалась посмотреть на Крисси.
— Сейчас они убьют нас, — дрожащим голосом сказала Крисси.
— Не думаю. Мы с тобой единственная карта, что у них осталась на руках.
— Я не перенесу напряжения.
— Надо. Не дразни их. Все, что мы теперь можем, — это ждать.
В промежутках между раскатами грома они вновь услышали шум вертолета.
— Пошли, — сказал Эдуардо. — Нам лучше отсюда сматываться. — Он туго завязал Белле глаза. И. ее повели вниз по лестнице.
«Почему Ласло медлит? — думала она. — Если мы уйдем отсюда, нас же никогда не найдут».
Они остановились внизу у лестницы. Белла чувствовала вокруг себя напряжение. Гроза, похоже, прекратилась.
— Я выйду посмотрю, нет ли кого на берегу, — сказал Карлос. Он открыл дверь и сразу же захлопнул ее.
— Что там? — спросил Рикардо. Раздалось потрескивание, и все они вздрогнули от звука мегафона.
— Вы окружены, — говорил голос, — выбрасывайте оружие через окно. Немедленно выпустите Беллу и Крисси, а потом выходите по одному с поднятыми руками. Не пытайтесь убежать, иначе будете застрелены.
— Они берут нас на пушку, — сказал Эдуардо, — пойду посмотрю.
Он высунул голову из-за двери.
В ответ вспыхнул яркий полукруг света. Лучи с расстоянием примерно в сотню метров образовали арку между деревьями.
— Господи! — проговорил Карлос, — нам крышка.
— Нет, — сказал Эдуардо, — они не станут стрелять по дому, чтобы не попасть в Беллу или Крисси.
Из света вышел полицейский. Эдуардо дал автоматную очередь, схватил до смерти напуганную Крисси, приставил к ее спине ствол и, притащив ее наверх, открыл окно.
— Давай, — прошипел он, подталкивая ее дулом, — говори или я нажму на курок. Скажи им, чтобы отошли. Они тебе не помогут, и им придется сделать все, что мы потребуем.
— Уходите! — закричала Крисси. — Они нас убьют, они нас убьют, — во рту у нее пересохло и крик перешел в хрип.
— Скажи им, чтобы они сделали все, как мы скажем, — шептал ей Эдуарде — нам нужна машина, чтобы уехать отсюда и самолет до Южной Америки. Давай, говори.
— Вам надо сделать, как они скажут, — прокричала Крисси и повторила его требование, после чего зашлась в истерическом кашле и всхлипываниях.
Наступила полная тишина.
Эдуардо оттащил Крисси от окна и закрыл его.
Все собрались в большой комнате, Белла и Крисси связанные, Пабло сторожил вход, Рикардо держал на мушке пленниц. Карлос и Эдуардо спорили, что делать дальше.
Крисси продолжала кашлять и плакать.
— Не бойся, — прошептала Белла, — долго они нас не продержат. Скоро все кончится.
Карлос нашел новый выпуск новостей на другой волне. Похищение и здесь было главной темой.
«Убежище похитителей обнаружено. Это пустынный деревенский дом на окраине Халтби на девонширском берегу. Он полностью окружен войсками и полицией. Полиции известны также имена четырех похитителей и то, что за ними стоит более широкая организация. Целый район в настоящее время оцеплен полицией и войсками, которые готовы к долгой осаде.
Четверть часа тому назад один из банды появился в двери дома и выстрелил в сторону полицейских. Позднее другой бандит держал мисс Кристину Энрикес у окна первого этажа, приставив к ней дуло автомата. В смятении она попросила полицию не грозить бандитам и согласиться со всеми их требованиями».
Крисси кашляла не переставая.
— Ради Бога, скажи ей, чтоб она заткнулась, — сказал Рикардо.
— Почему бы вам не отпустить ее? — предложила Белла. — Если ей станет совсем плохо, то на вас повиснет убийство, хотя вы его и не затевали.
Снова закашлял мегафон. Теперь другой голос говорил по-испански. Белла почувствовала, как у нее заколотилось сердце и кровь прилила к лицу. Это был Ласло. Крисси попыталась встать. Белла ахнула от возбуждения, которое перешло в страх, когда Рикардо приставил к ее виску дуло автомата.
— Оставь ее, — рявкнул Эдуардо, — и слушай. Это голос Эль Гатто.
Белла почувствовала, как в комнате воздух завибрировал от ненависти. «Эти люди, — с дрожью подумала она, — привыкли ненавидеть имя Энрикесов с младенчества».
Ласло продолжал говорить, теперь тише и спокойнее, но слишком быстро, чтобы она могла уловить смысл.
— Что он говорит? — шепотом спросила она у Крисси.
— Что полиция знает всех, кто участвует в похищении, и что располагает их фотографиями, так что и речи быть не может о предоставлении им самолета или машины. — Она послушала еще с минуту и ахнула от волнения, — он говорит, что Хуана и Стива уже замели, так что этим уже нет смысла дальше сопротивляться. Если они сдадутся, то хуже от этого им никак не будет.
Белле захотелось увидеть теперь выражение лиц бандитов.
Мегафон крякнул и замолк.
— Под конец он сказал, что полиция не торопится и подождет, пока бандиты не образумятся, — перевела Крисси.
«Все это хорошо, — подумала Белла, — но эта публика все равно что бомбы с часовым механизмом, в любой момент могут взорваться».
Теперь они громко спорили между собой.
— Эдуардо не верит, что Хуана или Стива арестовали, — переводила Крисси. — Он думает, что Ласло блефует. Рикардо с ним согласен. Карлос всем этим сыт по горло. Пабло, как всегда, ничего не говорит.
— У них кончилось спиртное, еда и сигареты, — сказала Белла. — Долго они не продержатся.
— Если они проголодаются, то станут кровожадными, — предположила Крисси. — Если их начнут морить здесь голодом, то будет больше шансов, что дело дойдет до стрельбы.
За дверью смолкли все звуки. Когда они включили транзистор, чтобы послушать последние сообщения, он издал треск, похожий на отдаленную стрельбу. Говорили то же, что и раньше, только добавили, что полиции известно, что у бандитов кончилась еда и питье. Затем пошло интервью с врачом о последствиях долгого голодания.
«Это может обострить работу ума, но понижает физические возможности», — спокойным, ровным голосом говорил врач.
— Отлично, — сказала Белла, — скоро мы все будем сыпать шутками.
«В дальнейшем приступы голода переходят в вялую, безболезненную летаргию, иногда сопровождаемую головными болями», — продолжал врач.
— Боже, — пробормотала Белла, — ничего себе способ похудеть!
Голос куда-то ушел, а потом снова появился, когда Эдуардо потряс приемник. Садятся батарейки, подумала Белла. Она пошевелилась. У нее болел бок в том месте, где в тело впивались половицы.
Она начала молиться Всевышнему. Положение было слишком серьезное, чтобы давать Богу обещания, которые она не могла исполнить. «Пожалуйста, вызволи меня отсюда, и я до конца жизни постараюсь быть доброй и не стану слишком хотеть Ласло, если он меня не захочет».
Сильный порыв ветра ударил ветвями деревьев по крыше дома. И сразу же свет прожектора погас.
— Это твой шанс, — сказал Карлос.
— Они хотят кого-нибудь из нас выманить, — предположил Эдуардо.
Рикардо на цыпочках подкрался к входной двери и открыл ее. В тот же момент вновь вспыхнул луч прожектора, и град пуль ударил по дому.
— Ваша затея провалилась, — объявил мегафон, — если хотите спасти свои жизни, немедленно освободите девушек.
Донеслось какое-то перешептывание у микрофона. Потом все стихло.
Глава двадцать вторая
Понемногу рассветало. Белле стало казаться, что их оставили на произвол судьбы. У нее страшно ныл бок. Из-под двери уже не проникал свет прожектора. Мегафон молчал несколько часов подряд. Даже Крисси, прокашляв половину ночи, спала, слегка похрапывая. Возможно, ей снился Руперт и ее мягкая домашняя постель.
Карлос дремал, свернувшись калачиком. Рикардо все еще охранял входную дверь, а Эдуардо окно. Пабло держал ее и Крисси под дулом автомата.
«Как она может так мирно спать?» — подумала Белла.
Эдуардо включил транзистор, но он лишь что-то прошипел и окончательно замолк.
Они вполголоса снова заспорили. Рикардо явно досталось хуже других: ему нестерпимо хотелось курить и выпить, он обгрыз себе все ногти.
Вновь заговорил мегафон, заставив их всех вздрогнуть.
— Используйте единственный выход, сдавайтесь. Используйте единственный выход!
— Мне надо в туалет, — заявила Белла. Рикардо посмотрел на Эдуардо, тот кивнул.
Рикардо развязал Белле ноги и, наведя на нее ствол, повел к туалету в конце коридора. На минуту она заглянула в щель между ставнями. То, что она увидела, ободрило ее. На опушке леса были видны ряды полицейских. Они стояли неподвижно с наведенным на окно оружием. Другие полицейские ходили за рядами мешков с песком. Позади них были телевизионщики с камерами и служебными автобусами и сотни людей из спецслужб. Овчарки на поводках настороженно водили глазами и в нетерпении махали хвостами.
Она всматривалась, стараясь поймать взгляд Ласло или Руперта.
— Давай, ты что-то долго, — сказал Рикардо.
Пошатываясь, она вернулась в большую комнату. Крисси только что проснулась и, сообразив, где она, стала без конца кашлять и плакать. Белла пощупала ее лоб, он был горячий.
— Почему вы не отпускаете ее? — свирепо спросила она у Эдуардо — Вы же знаете, что вам конец.
Рикардо направил на нее автомат.
— Хуан нас выручит, — спокойно сказал Эдуардо.
— Чепуха! Вы что, не слышали, Ласло сказал, что он арестован, а даже если бы его и не взяли, вы же знаете, что он за человек. Он от вас откажется, как только поймет, что дело не выгорает.
— Только не от меня, — сказал Эдуард с неожиданным высокомерием, Хуан никогда меня в беде не оставит, как и я его.
День превращался в какой-то кошмар. Эдуардо то и дело подбадривал остальных. Мегафон вновь и вновь предлагал им еду и сигареты в обмен на освобождение одной из заложниц, но они упорно отказывались.
Во всех историях с похищениями, про которые читала Белла, осажденные бандиты в конце концов сдавались. «Но здесь другое дело, — подумала она. — Тут работает ненависть, из-за которой держится Эдуардо. Он без борьбы ни за что не сдастся».
С наступлением сумерек в комнате стало темно. Карлос, спотыкаясь, пошел в прихожую к выключателю. Свет не загорелся.
— Они отключили электричество, — злобно проворчал он.
Несколько часов они просидели в полной темноте, потом вдруг в комнату ворвался слепящий свет прожекторов, заставивший их всех прикрыть глаза. Этот свет то гас, то загорался, не давая никакой возможности заснуть. Они все перешли в одну из комнат с закрытыми ставнями.
Крисси впала в какое-то тупое оцепенение, которое встревожило Беллу куда больше, чем все всхлипывания, кашель и дрожь.
«Полиция действует неправильно, — подумала она. — Мы свалимся с ног раньше бандитов».
Еще один рассвет пригасил яркость лучей прожекторов. Белла потеряла способность что-либо воспринимать.
Рикардо, Эдуардо и Карлос цеплялись друг к другу по всякому поводу. «Если сегодня им предложат сигарет, — подумала Белла, — то Эдуардо будет нелегко удержать остальных от уступок».
Заговорил мегафон. Крисси очнулась и спросила с беспокойством:
— Что это?
— Это Ласло говорит.
Он опять говорил по-испански.
— Что он говорит?
Крисси приподнялась и стала слушать.
— Он говорит, что у него есть кое-что интересное для Рикардо и Карлоса. Сначала Рикардо. Он предлагает им внимательно его послушать.
Послышался женский голос, умоляющий, дрожащий от волнения, всхлипывающий. В сотни раз усиленный мегафоном, он звучал устрашающе.
Рикардо простонал и, сев, схватился руками за голову.
— Что она говорит? — шепотом спросила Белла.
— Это его мать. Она упрашивает его сдаться и отпустить нас. Говорит, что она старая женщина, и если его убьют, то жизнь ее потеряет смысл, потому что она уже больше никогда не сможет приехать в Англию, чтобы его повидать… Теперь она просит его подумать о своей сестре, которой примерно столько же лет, как нам. Теперь — что Хуан арестован и что пять лет тюрьмы, которые Рикардо получит, если сдастся, ни что в сравнении со смертью, когда у него не будет даже возможности исповедаться.
Карлос дремал, свернувшись калачиком. Рикардо все еще охранял входную дверь, а Эдуардо окно. Пабло держал ее и Крисси под дулом автомата.
«Как она может так мирно спать?» — подумала Белла.
Эдуардо включил транзистор, но он лишь что-то прошипел и окончательно замолк.
Они вполголоса снова заспорили. Рикардо явно досталось хуже других: ему нестерпимо хотелось курить и выпить, он обгрыз себе все ногти.
Вновь заговорил мегафон, заставив их всех вздрогнуть.
— Используйте единственный выход, сдавайтесь. Используйте единственный выход!
— Мне надо в туалет, — заявила Белла. Рикардо посмотрел на Эдуардо, тот кивнул.
Рикардо развязал Белле ноги и, наведя на нее ствол, повел к туалету в конце коридора. На минуту она заглянула в щель между ставнями. То, что она увидела, ободрило ее. На опушке леса были видны ряды полицейских. Они стояли неподвижно с наведенным на окно оружием. Другие полицейские ходили за рядами мешков с песком. Позади них были телевизионщики с камерами и служебными автобусами и сотни людей из спецслужб. Овчарки на поводках настороженно водили глазами и в нетерпении махали хвостами.
Она всматривалась, стараясь поймать взгляд Ласло или Руперта.
— Давай, ты что-то долго, — сказал Рикардо.
Пошатываясь, она вернулась в большую комнату. Крисси только что проснулась и, сообразив, где она, стала без конца кашлять и плакать. Белла пощупала ее лоб, он был горячий.
— Почему вы не отпускаете ее? — свирепо спросила она у Эдуардо — Вы же знаете, что вам конец.
Рикардо направил на нее автомат.
— Хуан нас выручит, — спокойно сказал Эдуардо.
— Чепуха! Вы что, не слышали, Ласло сказал, что он арестован, а даже если бы его и не взяли, вы же знаете, что он за человек. Он от вас откажется, как только поймет, что дело не выгорает.
— Только не от меня, — сказал Эдуард с неожиданным высокомерием, Хуан никогда меня в беде не оставит, как и я его.
День превращался в какой-то кошмар. Эдуардо то и дело подбадривал остальных. Мегафон вновь и вновь предлагал им еду и сигареты в обмен на освобождение одной из заложниц, но они упорно отказывались.
Во всех историях с похищениями, про которые читала Белла, осажденные бандиты в конце концов сдавались. «Но здесь другое дело, — подумала она. — Тут работает ненависть, из-за которой держится Эдуардо. Он без борьбы ни за что не сдастся».
С наступлением сумерек в комнате стало темно. Карлос, спотыкаясь, пошел в прихожую к выключателю. Свет не загорелся.
— Они отключили электричество, — злобно проворчал он.
Несколько часов они просидели в полной темноте, потом вдруг в комнату ворвался слепящий свет прожекторов, заставивший их всех прикрыть глаза. Этот свет то гас, то загорался, не давая никакой возможности заснуть. Они все перешли в одну из комнат с закрытыми ставнями.
Крисси впала в какое-то тупое оцепенение, которое встревожило Беллу куда больше, чем все всхлипывания, кашель и дрожь.
«Полиция действует неправильно, — подумала она. — Мы свалимся с ног раньше бандитов».
Еще один рассвет пригасил яркость лучей прожекторов. Белла потеряла способность что-либо воспринимать.
Рикардо, Эдуардо и Карлос цеплялись друг к другу по всякому поводу. «Если сегодня им предложат сигарет, — подумала Белла, — то Эдуардо будет нелегко удержать остальных от уступок».
Заговорил мегафон. Крисси очнулась и спросила с беспокойством:
— Что это?
— Это Ласло говорит.
Он опять говорил по-испански.
— Что он говорит?
Крисси приподнялась и стала слушать.
— Он говорит, что у него есть кое-что интересное для Рикардо и Карлоса. Сначала Рикардо. Он предлагает им внимательно его послушать.
Послышался женский голос, умоляющий, дрожащий от волнения, всхлипывающий. В сотни раз усиленный мегафоном, он звучал устрашающе.
Рикардо простонал и, сев, схватился руками за голову.
— Что она говорит? — шепотом спросила Белла.
— Это его мать. Она упрашивает его сдаться и отпустить нас. Говорит, что она старая женщина, и если его убьют, то жизнь ее потеряет смысл, потому что она уже больше никогда не сможет приехать в Англию, чтобы его повидать… Теперь она просит его подумать о своей сестре, которой примерно столько же лет, как нам. Теперь — что Хуан арестован и что пять лет тюрьмы, которые Рикардо получит, если сдастся, ни что в сравнении со смертью, когда у него не будет даже возможности исповедаться.