Купер Джилли. Белла

   — Ну уж нет, — прошипела она. — Для одного дня тебя и твоей проклятой семейки мне вполне достаточно. Больше я не стану терпеть оскорбления. Поехали, — сказала она водителю.
   — Дорогая, — умолял Руперт, — ради Бога, дай я тебе все объясню.
   Когда такси уже тронулось, он просунул руку в окно, чтобы задержать ее, но вместо этого ухватил лисий хвост, который остался в его руках оторванным.
   Белла высунулась из машины и крикнула:
   — Я сообщу в Королевское общество защиты животных о твоем жестоком обращении с лисицами.

Глава восьмая

   Белла не могла дождаться, пока доедет до театра, чтобы рассказать о своих несчастьях Рози Хэссел.
   Но приехав, она узнала, что Рози лежит дома с гриппом и вместо нее будет играть дублерша. Бедняжке было не по себе от нервного напряжения, и Белле пришлось всячески ее ободрять.
   Вот мне двадцать четыре года, и я настоящая актриса с бесхвостой лисой, подумала Белла и от отчаяния захихикала. В этот вечер играла она скверно. Не могла сосредоточиться, была вялой и путалась в тексте.
   В антракте позвонил Руперт. Ему потребовалась вся сила убеждения, чтобы уговорить ее пойти с ним куда-нибудь вечером.
   — Крисси была не в себе, — объяснял он. — Она долго сидела на диете, целыми днями не ела и на мне тоже срывалась. Дома она отошла. На следующее утро она была абсолютно подавлена случившимся.
   — Ее с нами не будет сегодня вечером?
   — Не думаю, только Ангора, Стив, Ласло и одна из его пташек.
   — Драгунский полк, — отозвалась Белла.
   Но она не могла устоять перед возможностью еще раз увидеть Стива.
   В последнем акте она забыла текст, и Уэсли Баррингтону пришлось ее вытягивать. Под конец много аплодировали ему и дублерше.
   — Позади нас — Роджер, — шепнул Уэсли, когда они, кланяясь и улыбаясь, отвечали на последний вызов публики.
   — О, Господи, — сказала Белла, — мне лучше на глаза ему не показываться.
   Роджер, однако, немедленно явился к ней в гримерную.
   — Хорошая работа, — похвалил он дублершу, и на его квадратном веснушчатом лице появилась одобрительная улыбка. — Сыграно отлично. А теперь умойтесь и переоденьтесь где-нибудь еще.
   Закрыв за ней дверь, он встал перед Беллой и мрачно произнес:
   — А вот ты хреново сыграла, согласна? Полагаю, хорошо приняла на свадьбе.
   Белла покачала головой.
   — Недостаточно. В этом вся беда.
   — У них там было что-нибудь вроде бедлама?
   — По сравнению с их небольшой попойкой бедлам покажется морским курортом. Энрикесы в самом деле не любят чужаков. Нарушителей строго наказывают.
   Дрожащими руками она зажгла сигарету.
   — Что, крепко насели? Ты уверена, что правильно делаешь, выходя замуж за этого паренька?
   — И ты туда же, — вздохнула Белла, — я думала, ты мне друг.
   — А я и есть твой друг и к тому же один из самых больших твоих поклонников. Я знаю, что ты можешь показывать по-настоящему классную игру, но только если не будешь позволять себе такое, как сегодня. Ты в плохой форме, мой ангел. Если тебя сейчас тронуть, ты забренчишь, как надтреснутая струна. Да и выглядишь ты скверно. Посмотрев на тебя, никто не поймет, почему Отелло в тебя влюбился.
   — Большое спасибо, — сказала Белла и рассмеялась.
   — Так уже лучше. Теперь у тебя, кажется, три выходных? Ради Бога, отоспись. Что ты собираешься делать?
   — Провести выходные в загородном владении Энрикесов.
   — Тебе там понравится. Шикарное местечко. Прислуга для каждой спальни, и пейзажи просто волшебные.
   — Это не поднимет мне настроение, я бы охотно отказалась от поездки. Ты же знаешь, я терпеть не могу сельскую местность.
   Только сняв с себя сценический костюм, она сообразила, что ей не во что переодеться. Зеленое платье было ей противно, как похмелье. Оставался один выход: майка с портретом Кларка Гейбла на груди и мятые черные бриджи, уже несколько недель валявшиеся на дне шкафа и пахнувшие старыми грибами.
   Ну и пусть, решила она, натягивая их на себя, я уже превысила средний уровень в способности неправильно одеваться — к чему подрывать завоеванную репутацию?
   Было уже четыре часа, ночь сходила на нет. Они перемещались из одной дискотеки в другую и закончили одним из излюбленных мест Руперта, где музыканты играли спокойный джаз.
   Крисси от экспедиции уклонилась, сославшись на головную боль.
   Она просто не может видеть меня и Руперта вместе, усмехнувшись про себя, подумала Белла. Ласло привел с собой обворожительную испанку с длинной черной косой, которая извивалась по ее красивой смуглой спине.
   Стив весь вечер Беллу просто не замечал, словно между ними выросла какая-то стеклянная перегородка. Он ни разу не пригласил ее танцевать.
   Она падала от усталости, но какое-то мазохистское побуждение не пускало ее домой.
   Теперь танцевали все. Стив — продолжая пересмеиваться — с Ангорой, Руперт с раскрасневшимися щеками и взъерошенными в вакхическом стиле волосами прижимался к Белле и шептал ей на ухо нежности. Ласло целовал свою красавицу-испанку, медленно поглаживая ее по смуглой спине, от чего она сгибалась перед ним в экстатической покорности. От этой пары исходила такая раскаленная сексуальность, что это действовало на всех остальных.
   Я больше не вынесу, в отчаянии подумала Белла и, вырвавшись из объятий Руперта, убежала в туалет и там дала волю слезам.
   Через несколько минут она кое-как взяла себя в руки и посмотрела в зеркало. Лицо было бледно-серым. Она размазала по щекам немного губной помады. Результат получился жутковатый.
   «А ты бы тоже перестал усмехаться!» — мысленно проворчала она, глядя на Кларка Гейбла, скалившего зубы у нее на груди.
   Когда она вернулась к столу, Руперт танцевал с испанкой. Ласло курил сигару. Белла села от него как можно дальше и уставилась в стакан.
   — Ты не найдешь истину на дне своего Джонни Уокера, — заметил Ласло.
   Свет из открывшейся двери вдруг осветил длинный шрам на его щеке.
   Невольно заинтересовавшись, Белла спросила:
   — Где ты заработал этот шрам?
   — В Буэнос-Айресе. Меня полоснул ножом некий Мигель Родригес.
   — За что?
   — Он решил, что я взял в оборот его жену.
   — А ты что сделал?
   — Я его убил!
   Белла вздрогнула.
   — Но зачем?
   — Иначе бы он меня убил, и к тому же… я действительно был неравнодушен к его жене.
   — Наверное, вышел жуткий скандал.
   — Жуткий. Но с тех пор случались скандалы и похуже. Люди забывчивы.
   Он презрительно ухмыльнулся, а потом, не сдержавшись, захохотал.
   — Тебе от этого стало не по себе?
   — Я в порядке, — отрезала она.
   Он взял ее руку и стал изучать.
   — Может быть, только покусанные ногти вовсе не говорят о безмятежности. В тихом омуте черти водятся. Тебе было бы благоразумнее отстать от Руперта.
   — Через мой труп, — прошипела она и вырвала от него руку.
   А потом произошло неизбежное. Стив ушел с Ангорой.
   Ласло подвез Руперта и Беллу. Верх машины был опущен, ночь стояла теплая, и Белла смотрела вверх на бесчисленные звезды, пытаясь убедить себя, что жизнь еще не кончилась.
   Руперт обнял ее за талию.
   — Не тискай меня! — вдруг взвизгнула она, сорвавшись.
   Наступила гнетущая тишина. Руперт побледнел.
   — Успокойся, дорогая, — сказал он мягко.
   — Прости, любовь моя, — Белла взяла его руку.
   Но в зеркальце водителя она заметила в глазах Ласло искру удовлетворения.

Глава девятая

   Из-за сильного похмелья никто из них не смог поехать за город раньше второй половины дня. Все чувствовали себя обессиленными. Казалось, единственное, что может помочь, — это новая выпивка.
   Тогда Ангора, вероятно, по наущению Ласло, предложила заняться столоверчением. Все кроме Беллы охотно ее поддержали. Нашли полированный стол и подходящий стакан. Приглушили свет.
   Сначала ничего не произошло. Потом, когда Крисси сказала, что духи не появятся, если они будут все время дурачиться, все посерьезнели.
   Стакан немного пошатался, а потом выдал послание Ласло: его ждет путешествие. Это произвело на всех впечатление, потому что на следующий день он собирался лететь в Цюрих. Ангоре было сказано, что она перенесет корь.
   И тут стакан обратился к Мейбл.
   — Мы не знаем никого по имени Мейбл, — сказала Ангора.
   — Нет, знаем, — возразил Стив, — это же Белла.
   — Белла? — удивился Руперт, — но она же Изабелла.
   — Нет. Я знаком с ней больше твоего, и ее имя не Белла. Она урожденная Мейбл Фигги.
   Белла сделалась пунцовой. Ангора каркнула от удовольствия.
   — Тебя никогда не называли Мейбл Фигги! — и она зашлась хохотом.
   Крисси обрадованно захихикала.
   — Заткнись, Ангора, — отрезал Руперт. — Будем слушать послание Белле.
   Все положили пальцы на стакан. Он медленно завертелся:
   — Проваливай, — было сказано, а потом, ускорив движение, стакан добавил: — Двуличная вымогательница.
   Наступила долгая пауза. Белла закричала:
   — Кто-то двигает этот стакан!
   — Дорогая, — попытался успокоить ее Руперт, — это всего лишь игра.
   — А ты бы заткнулся! — Белла вскочила и неловко схватила свою сумочку, лежавшую на краю стола: все вещи посыпались на пол, а зеркальце разбилось. — Я надеюсь, это принесет вам всем семьсот лет неудач! — прокричав это, она вхлипнула и убежала наверх. Там, запершись в своей спальне, она лежала на постели и плакала так громко, что было слышно внизу.
   Немного погодя пришел Руперт и начал стучать в дверь, Белле пришлось его впустить.
   — Ты слишком остро все воспринимаешь, — уверял он ее, — они просто над тобой подтрунивали.
   — Это больше похоже на метание дротиков в обезумевшего быка.
   Он начал ее целовать, после чего последовала неизбежная ссора, потому что он хотел заняться с ней любовью. И вдруг она уступила.
   — Ну ладно, давай, если тебе надо. Мне все равно, — вяло проговорила Белла.
   Руперт пристально посмотрел на нее.
   — Спасибо, — холодно сказал он, — только я никогда не принимал подачек, — и вышел, хлопнув дверью.
   Когда она наконец заснула, уже начинало светать, а когда проснулась с раскалывающейся головой и слипающимися глазами, уже совсем рассвело.
   Она встала и в поисках аспирина пошла по коридору в ванную, которой пользовалась на двоих с Ангорой.
   Таблеток в шкафчике не оказалось — только соли для ванной и одеколон. Она встала на весы. Господи, вес прибавился. Надо кончать с этой едой.
   Она сошла с весов и установила стрелку на трех килограммах вместо нуля. Пусть Ангора со своей знаменитой диетой тоже немного подтянется.
   На обратном пути она задержалась у двери спальни Ангоры. Дверь была приоткрыта. Она заглянула в просвет и вдохнула тяжелый запах французских сигарет, лака для ногтей и дорогих духов. А потом впилась ногтями себе в ладони, когда увидела, что в кровати никого нет. Ангора сейчас, наверное, со Стивом. До этого Белла еще питала слабую надежду на то, что он ухаживает за Ангорой только ради того, чтобы побудить ее порвать с Рупертом.
   А теперь она представила себе, как его загорелые руки ласкают тело Ангоры, ее разметавшиеся по подушке черные волосы, ее страстные вздохи, ее запрокидывающуюся, как у жертвы менингита, голову в тот момент, когда Стив доводит ее до пика наслаждения, что, как это давно было известно Белле, он делать умеет.
   Некоторое время она сидела на кровати и потихоньку хныкала. Становилось нестерпимо жарко. Белла встала, открыла окно и вышла на балкон.
   Поля побелели от росы, над озером в низине завис густой туман. По высоким аркам вились белые и красные розы. На травяном теннисном корте птицы охотились за червяками. Где-то в отдалении пыхтел поезд.
   Красота увиденного лишь усилила ее отчаяние. Легкий бриз ласкал ее голые ноги и поднимал с плеч волосы.
   Тут она услышала скрип колес и, перегнувшись через балконную решетку, увидела подъехавший к дому зеленый «мерседес». Из него вышел Ласло. На нем была рубашка в красную и белую полоску и темно-серые брюки. Пиджак и галстук он нес на руке.
   Белла отступила в комнату и через щель в жалюзи стала наблюдать, как он зевает и потягивается, вдыхая утренний воздух, а потом, присвистнув, направляется по мокрой от росы лужайке к конюшне.
   Бела услышала, как тихо затворилась дверь, и увидела Ангору в белом шелковом платье, последовавшую за Ласло. Она окликнула его, он обернулся и улыбнувшись, пошел ей навстречу.
   Ангора как будто подрагивала от нетерпения, словно ожидая, что он обнимет ее. Они о чем-то тихо говорили, и Белла, стараясь их расслышать, едва не свалилась с балкона. Потом Ласло отвел со лба Ангоры прядь волос и погладил ее за ухом. Теперь она, казалось, что-то ему возражала. Он похлопал ее по щеке и кивнул в сторону дома. Она с неохотой побежала обратно по траве к дому и скрылась за дверью.
   Белла приоткрыла дверь своей комнаты и выгнулась. Ангора к себе не вернулась. В чью спальню она пошла — Стива или Ласло?

Глава десятая

   Из тумана поднимался красивый сияющий день. Белла лежала рядом с бассейном, стараясь выучить роль. В парке утреннее солнце скользило лучами по бледно-зеленым кронам вязов, за озером коровы с довольным видом пощипывали сочную траву. На лужайке резвились две рыжие охотничьи собаки Ласло.
   Более безмятежной картины невозможно было себе представить, но Беллу мучил страх. Стараясь избежать встречи с Рупертом, она рано встала и отправилась в местный магазин купить себе аспирина. Она знала, что стоило только заикнуться об этом прислуге, и аспирин тут же появился бы, но ей нужен был повод, чтобы уйти из дома.
   Как раз в тот момент, когда она уходила, с одного из балконов упало разбитое оконное стекло, пролетев от нее в нескольких сантиметрах.
   Конечно, садовник рассыпался в извинениях.
   Но позже, когда она прогуливалась по узким сельским дорогам, мимо нее дважды пронеслась большая синяя машина, причем так близко, что переехала бы ее, не отскочи она к обочине.
   За этим стоит Ласло, подумала она. Он был способен избавиться от Мигеля Родригеса из-за того, что тот оказался на его пути. Почему не поступить таким образом и со мной?
   Она пыталась сосредоточиться на изучении текста своей роли в «Чайке». Маша, простая, стареющая дева, в которую влюблен школьный учитель, а сама она безнадежно влюблена в сына хозяйки. Каждая строка, которую читала Белла, напоминала ей о ее собственном положении:
   «Это траур по моей жизни. Я несчастна… Дело не в деньгах. И бедняк может быть счастлив… Пустяки. Ваша любовь трогает меня, но я не могу отвечать взаимностью… Помогите же мне. Помогите, а то я сделаю глупость, я насмеюсь над своей жизнью, испорчу ее… Не могу дольше… Я страдаю. Никто, никто не знает моих страданий! Я люблю Константина».
   Она могла бы поговорить о своем положении с Рупертом и Стивом. «Я насмеюсь над своей жизнью, испорчу ее», — повторяла она.
   На книгу упала чья-то тень. Она резко вздрогнула и увидела Стива.
   Впервые после того вечера в театре они были наедине. Даже при ярком солнце кожа его была бронзового цвета.
   На нем были бирюзовые плавки, глаза закрывали темные очки, и она не могла разглядеть их выражения.
   Как всегда, она почувствовала, как внутри ее что-то тает от желания.
   — Привет, незнакомка, — тихо сказал он, — с тобой можно поговорить?
   И сел рядом с ней.
   — Не знаю, в какую игру ты играешь, — выпалила она.
   — О какой игре ты говоришь, моя радость?
   — Сначала ты убеждаешь меня порвать с Рупертом, потому что ты от меня без ума, а потом меня же не замечаешь. Посылаешь куда подальше. Рассказываешь другим, какое у меня настоящее имя. Нарочно шушукаешься с Ангорой, чтобы обидеть меня.
   — Я с ней не только шушукался, — сказа Стив, взяв у нее из пачки сигарету.
   — Ты ее любишь?
   — Я не понимаю таких слов, их нет в моем словаре. Но она очень привлекательна. Скажем так: мы с ней забавляемся.
   — Возможно, — спокойно сказала Белла, — но это не мешает ей по утрам вести интимные беседы с Ласло.
   — Стив помолчал с секунду, а потом спросил:
   Откуда ты знаешь?
   — Я не могла заснуть. Открыла окно. Ласло вернулся домой около шести — не сомневаюсь, от какой-нибудь местной особы. Уже через десять секунд выбежала Ангора. Явно ждала его. Они о чем-то помурлыкали, и он уговорил ее вернуться в дом.
   Стив пожал плечами.
   — Она вправе сделать небольшую рекламную паузу, если захочет. Программа была недурная.
   — Разве ты не видишь, — убеждала его Белла, — что они действуют заодно. Ласло просто манипулирует Ангорой. Он устроил ей отличную роль в фильме. Она очень честолюбива. Вероятно, он между делом и с ней управился, а она за это согласилась отвадить тебя от меня. Она неотразима, когда пускает в ход все средства. Перед ней ни один мужчина не устоит, даже ты. А Ласло знает, как я к тебе отношусь. Что когда я вижу тебя с Ангорой, меня всю переворачивает. Это единственный способ, каким меня можно заставить порвать с Рупертом.
   Стив зевнул так, что едва не вывихнул челюсть.
   — У тебя всегда было слишком сильное воображение. А теперь помолчи, сюда идут. Привет, Крисси. Привет, Руп. Комары прямо зверствуют. Тебе лучше как-нибудь зайти ко мне и посмотреть, как меня искусали.
   Белла в отчаянии плюхнулась на свой надувной матрас.
   Руперт устроился рядом с ней. Даже в самые жаркие дни он был похож на оранжерейное растение, которое нужно беречь от губительных сквозняков. На нем была черная рубашка с поднятым воротником, словно в ожидании предполагаемой бури. Он смотрел на Беллу усталыми беспокойными глазами с опухшими от недосыпа веками.
   Как непохож он теперь на того хладнокровного и самоуверенного мальчишку, каким она его впервые увидела полгода тому назад!
   Она протянула руку, чтобы потрепать его по щеке. Он схватил ее и прижал к лицу.
   — Дорогая, давай перестанем воевать. Еще одну такую ночь, как прошлая, я не вынесу.
   Я больше не могу его так мучить, печально подумала Белла. Я должна с ним порвать, но не теперь. Не доставлю Ласло удовольствия думать, что это он подстроил наш разрыв.
   Крисси, очень белотелая и чересчур толстая для своего малинового бикини, села под зонт и принялась за кроссворд в «Дейли мейл».
   Стив нырнул в бассейн и лениво поплыл кролем. Его мускулистые руки мелькали над бирюзовой водой.
   — Отличная вода, — крикнул он Крисси.
   После некоторого подтрунивания он уговорил ее последовать за ним в воду, где начал гоняться за ней по всему бассейну, щекотать ее, хватать за щиколотки. Она хохотала и вскрикивала в притворном испуге.
   Когда особенно сильный всплеск замочил рубашку Руперта, он отошел от края бассейна и сказал:
   — Терпеть не могу грубых развлечений. И к мистеру Бенедикту отношусь не намного лучше.
   Весело повизгивая, Крисси выбралась из бассейна и побежала под зонт. Взяв полотенце, Стив стал вытирать ее. Она продолжала смеяться. Ее ресницы слиплись от воды, а голубые глаза соперничали с лазурью неба.
   Постепенно она успокоилась в его руках и притихла.
   — Я намажу тебя лосьоном, — предложил Стив, — и тебе не надо будет прятать от солнца свои прелести.
   — Я ее намажу, — резко сказал Руперт, встал и выхватил у Стива пузырек с «Солнечной амброй».
   Белла почувствовала себя виноватой, увидев восторг в глазах Крисси, когда Руперт втирал ей в спину лосьон.
   Она вернулась к тексту роли, перед глазами у нее прыгали красные точки.
   «Пустяки, — шептала она, — ваша любовь трогает меня, но я не могу отвечать взаимностью».
   — Какой самый большой орган в теле, слово из пяти букв? — спросила Крисси.
   — Пенис, — подсказала Ангора. Она как раз подходила к ним в белом шелковом платье, с альбомом фотографий в руках и торчащей из алых губ сигаретой.
   Крисси хихикнула.
   — Не подходит. Как спала?
   — Спасибо, дорогая, спала мало. Но ночь провела отлично.
   — У тебя в комнате был страшный шум, — заметил Руперт.
   — Стив любит слушать звук своего греха, — сказала Ангора, коснувшись губами плеча Стива.
   Стив поймал взгляд Беллы. Смотри! — словно говорил он ей всем видом.
   Ангора легла на надувной матрас, пошевелила алыми лакированными пальцами ног и залюбовалась своими лоснящимися загорелыми бедрами. Глядя на ее почти японскую хрупкость, Белла почувствовала себя ломовой лошадью.
   — Привет, Белладонна. Ты выглядишь слегка утомленной, дорогая. Не надо было так рано ложиться. Бессонные ночи тебе пошли бы на пользу.
   Белла не обратила на нее внимания. «Не могу дольше, — шепотом повторяла она, — я страдаю. Никто не знает моих страданий! Я люблю Константина».
   — Кого? — заинтересовалась Ангора. — А, это ты роль учишь. Ты усидчива. А я еще не получила сценария от Гарри Бэкхауза, а съемки начинаются где-то на следующей неделе. Думаю, костюмы будут божественные. Надеюсь, мне не потребуется раздеваться. На съемках всегда толпа народа.
   «Боже, до чего же она противная! — подумала Белла. — И как это Крисси может смотреть на нее с таким восхищением?»
   — Ты не устаешь, когда тебя все время просят быть сексуальной? — поинтересовалась Крисси.
   — А им и просить не надо, — сказал Стив, похлопав Ангору по спине.
   — Ну, это меня не волнует так, как укусы комаров, — заявила Ангора. — Стив, дорогой, закури-ка еще сигарету и отгони их. А теперь я хочу, чтобы вы все собрались кружком и посмотрели фотографии в этом альбоме.
   — Твой? — спросила Крисси.
   — Нет, ваш, но догадайся, кого мы здесь найдем.
   Она перелистала несколько страниц.
   — Это Руперт. Ну разве не очаровательный малыш? А вот Крисси верхом на пони. А вот Гей на своей первой вечеринке. Это было на приеме с фейерверком у Хантер-Блейков. А посмотрите, кто здесь.
   — Господи, это же ты! — сказал Стив.
   — Правда, я была ужасная? Тут мне всего четырнадцать лет, еще девственница. Ну кто бы мог подумать!
   Стив внимательно рассмотрел фотографию.
   — Ты была не так уж дурна. Окажись я тогда там, я бы выбрал именно тебя.
   Ангора перевернула еще одну страницу.
   — Это Ласло. Тогда еще не такой крутой, правда? Худой и нос крючковатый. Смотрите, а это Констанс. А здесь мне пятнадцать, и я уже не девственница. Выгляжу намного веселее, правда? Я тогда носила лифчики с подкладной грудью, хотя под всем этим пестрым твидом угадать нельзя… А это парень, который со мной это сделал. Джеми Милбэнк. Он теперь женат, и у него трое детей.
   — Джеми Милбэнк! — удивилась Крисси, — Он ведь такой почтенный.
   — Это была его последняя шалость. А вот опять я на выпускном балу Гей. Правда, как забавно — находить себя в чужих фотоальбомах?
   «Я себя никогда нигде не нахожу», — тоскливо подумала Белла и снова почувствовала себя несчастной оттого, что она здесь чужая.
   — А вот снова Ласло, — продолжала Ангора, — смотрится уже намного шикарнее, и уже с какой-то телкой. А это Руперт в матче Итона и Харроу. Ты здесь выглядишь возмутительно довольным, дорогой Руп. Это Ласло, с какой-то другой телкой. Что самое удивительное — мы с ним впервые встретились только в этом году.
   Стив посмотрел на фотографию и присвистнул.
   — Классная девочка. Как это он так ловко устраивается?
   Ангора хихикнула.
   — Ну, если верить слухам, дорогой, то говорят, что у него самый быстрый язык на всем Западе.
   Все громко захохотали, но тут кто-то сухо произнес:
   — Ты чересчур много болтаешь, Ангора.
   Это был Ласло в темных очках и черных плавках. В руках он держал утренние газеты и стакан.
   — Что ты пьешь? — спросила Крисси.
   — На бутылке написано, что виски.
   — В такой ранний час? — с притворным ужасом воскликнула Ангора.
   — Его можно пить в любое время, — сказал Ласло.
   — Так ты потеряешь форму, — предостерегла его Ангора.
   — Весьма вероятно, — согласился Ласло и, сев у края бассейна, стал просматривать результаты скачек.
   Белла с неохотой вынуждена была признать, что он в отличной форме.
   Она вся покрылась потом, ее тянуло в воду, но тогда волосы растреплются у нее еще больше, а ей ни за что не хотелось одалживать бигуди у Крисси или Ангоры.
   — Сколько твоих лошадей бегут сегодня? — спросил Стив у Ласло.
   — Две. В «Таймс» считают, что одна из них придет первой.
   — Знаешь Айсидора, что устраивает всем разводы? — сказала Ангора. — Он продал всех своих лошадей, его замучил налог на имущество.
   — Теперь все заходят в букмекерские конторы и обнаруживают, что нет лошадей, на которых можно поставить, — пошутил Ласло.
   Было слишком жарко. К черту волосы, решила Белла и направилась к бассейну. Чувствуя, что все на нее смотрят, она попыталась нырнуть половчее, но хлопнулась животом.
   Плавая туда и обратно, она знала, что Ласло следит за ней насмешливым оценивающим взглядом, выискивая щели в ее доспехах, подобно пыточных дел мастеру в испанской инквизиции, придумывающему, какой бы еще испробовать прием.
   «Если я сейчас не выйду, мне придется встать на дно бассейна», — подумала она. Выйдя из бассейна и обтеревшись, она стала искать сценарий пьесы. Его читал Ласло.
   «Ваша любовь трогает меня, но я не могу отвечать взаимностью. Помогите, а то я сделаю глупость», — прочитал он тихо, так, что расслышала только она.
   — Я могу получить это обратно? — резко спросила она.
   — Конечно. Ты понимаешь, насколько лучше ты сыграешь Машу, чем Нину?
   Желтые глаза Беллы сузились.
   — Значит, все же ты стоял за этим шахматным ходом.
   — Естественно, — согласился он. — Почему ты не признаешь, что роль как раз для тебя?