Страница:
– Да, да, пожалуйста! Если возникнут вопросы, я с удовольствием вам на них отвечу! – передал бразды правления хозяин.
– Тогда начинаем?! – воскликнул Буль. Все согласно закивали, а Женька сразу спросил:
– Что сначала?
– Все! – ответил насмешливо Буль. – Сейчас начну запускать программы. На проверку биохимии хватит двух программ, одну на того сэйла, а другую на его лошадь. – Поколдовав над своими карманами, он выпустил из них пару искорок, мелькнувших в направлении пахаря. – Так, теперь насчет твоего лекарства! – Буль засунул руку в правый карман брюк, вытащил пригоршню из нескольких сотен искорок, и подбросил их вверх, после чего, те стремительно умчались в разные стороны.
Буль продолжал свое колдовство над карманами и спросил. – Федя, как ты думаешь, магнитные аномалии наверно есть смысл искать только в горах и разломах?
– Конечно! – ответил физик, зачарованно глядящий за манипуляциями ангела. – Экий ты сеятель!
– Время разбрасывать камни… – произнес высокопарно Буль, подражая, весьма известному астральному посланнику на Землю, и бросил на ветер очередную партию искорок-программок. – Сейчас запустим этих ангелочков в сторону гор. Пусть полетают! – затем довольно отряхнул руки и предложил, указав на избы, стоящие вдали. – Пока за нас трудятся братья наши меньшие, я предлагаю познакомиться с жизнью этого достопримечательного города, если его можно назвать городом!
– Не сомневайтесь! – усмехнулся довольно Лен, опять взяв на себя роль экскурсовода. – Давайте, полетим потихоньку над этой дорогой к центру города!
– Погодите! – воскликнул Женька. Любопытство уже тянуло его к пахарю. – Давайте, взглянем на этого сэйла с лошадью!
И, не обращая внимания на приятелей, рванул прямо к крестьянской парочке.
Остановившись у самой лошади, он остановился и сам заржал, как конь:
– Ой, не могу! Они что, на коровах пашут?!
– Сам ты корова! – возразил Славка. – По стати, это самая настоящая лошадь!
– Смотри, у нее гривы нет, рога как у барана и копыта двойные, а хвост как у осла!
– Ну и что, по функциональности она лошадь. Да и какая разница?! Посмотри лучше на этого труженика! Вот уж силушка и стать где. Для человека это был бы богатырь!
– По нашим меркам он немного тяжеловат! – заметил Лен. – Рост хорош, но в плечах лишковато. Для воина, например, был бы слишком неповоротлив, да и в возрасте уже.
– А чего это он голый, что ли? – вдруг дошло до Женьки, что то, что он воспринимал за одежду, был просто шерстяной покров.
– А как еще ему одеваться? Жарко ведь! У нас крестьяне часто голышом ходят.
– Ну как-то неудобно. Есть же у вас половые различия!
– Есть, конечно, но они лучше спрятаны, чем у людей, особенно у мужчин. То есть, как бы вам это покультурнее сказать, – ехидно улыбнулся Лен. – У наших мужчин в нерабочем состоянии почти ничего между ног не болтается, а если немного и есть, то этого без особого разглядывания не видно.
– А в рабочем?! – нахально спросил Федька.
– А зачем вам в рабочем?! – так же нахально ответил Лен, и Федька сразу перевел разговор на другую половину:
– Ладно, мужики, а женщины как? Или у ваших женщин сверху ничего нету? – изобразил на себе женскую грудь Федька.
– Не показывай на себе! – суеверно испугался Женька.
– Как нет? Есть, конечно! – ответил Лен. – Мы тоже от млекопитающих происходим.
Так что здесь все на месте, просто, это не считается таким уж предметом, который надо прятать, особенно в крестьянской среде или, например, при купании! В целом, разница между людьми и сэйлами, в основном, в размещении и структуре шерстяного покрова. Надо признаться, что эволюцию все-таки сильно подталкивали в одном направлении, иначе мы с вами не походили бы друг на друга. Кто-нибудь обязательно был бы сумчатым или яйцекладущим! – то ли шутил, то ли серьезно объяснял Лен. Попробуй, пойми инопланетянина! Хотя, кто тут инопланетянин, надо еще разобраться! Женька, удовлетворив свое любопытство у странной лошади, скомандовал:
– Ну, полетели, что ли, в город!
Они взмыли над полем и поплыли потихоньку над дорогой. Спустя несколько кварталов деревянных домов до него стало доходить, что Лен был прав, когда с гордостью улыбался за этот город. Дома все росли в размере. Стало попадаться все больше каменных построек. Людей, то есть сэйлов, все прибавлялось. Женька отметил про себя, что женские фигуры очень даже ничего по человеческим стандартам. Вообще, женщины были светлее, стройнее, чуть меньше ростом и как бы легче представителей мужского населения. Хотя, как и у людей, телосложение и пропорции сильно разнились от тощих до толстых и от маленьких до больших. В городе взрослые сэйлы были в основном одеты. Дома стали двух- и трехэтажными. На улице было много конных экипажей самой разнообразной конфигурации. Сэйлы попадались все более наряженные. И, когда вся ватага астральных гостей выкатила в центральные районы города, их ждала подлинная неожиданность. Женька почему-то не ожидал увидеть столь прекрасных зданий. Видимо, сказалось влияние земных стереотипов, и эти архитектурные формы, только слегка напоминающие смесь готики с таиландскими или китайскими храмами, зачаровывали своими причудливыми сочетаниями форм и красок. Центральные дворцы, несли по несколько ярусов конических крыш, опирающихся на красивые колоннады. Фрески чередовались с мозаикой и цветными витражами больших окон.
– По крайней мере, в изготовлении стекла, камнеукладке, архитектуре и даже канализации здесь знают толк! – уважительно заключил Женька. – Да и одежды на гражданах очень неплохого качества!
Тут они натолкнулись на марширующий на плацу полк солдат, вооруженных холодным оружием.
– Ого, милитаризация полным ходом! – удивился Федька.
– Вообще-то такая агрессивность не очень характерна для сэйлов! – как-то смущенно заоправдывался Лен. – Просто, нынешний диктатор немного склонен перегибать палку.
– А что, огнестрельного оружия еще не придумали? – спросил Славка.
– Нет, но скоро, видимо, додумаются, – вздохнул расстроено Лен. – Порох и фейерверки уже вовсю в ходу!
Буль, все время подхватывающий на ходу подлетавшие к нему мелькающие искорки, наконец, объявил:
– Все! Разбросанные камни собранны. Надо отправляться обрабатывать информацию и делать выводы! Ну что, прыгаем в пирамиду нашей службы?! – Все согласно кивнули.
– Тогда встречаемся в порту! – добавил Буль и исчез.
Женька сосредоточился на их новом маленьком порте, с которого он еще ни разу не отправлялся путешествовать по морю – а следовало бы! Очутившись на причале, он заметил Буля, внимательно разглядывающего плавательные средства, пришвартованные к причалу.
– Ты чего там забыл?! – Женька услышал из-за спины Федькин крик.
– Чего надо, то и забыл! – как всегда, по-ангельски "кротко" ответил Буль, и тут же пристал к появившемуся на пирсе Славке. – Ты чего, не мог побольше посудины придумать?! Ну да ладно, та яхта подойдет! – Буль указывал на самую большую, двухмачтовую посудину, стоявшую крайней к морю.
– К чему подойдет? – не удержался Женька.
– Не к чему, а для чего! Для производственного совещания или научного совета, – бубнил Буль, направляясь к яхте. Все загрузились на корабль, и Буль скомандовал Славке. – Ты, как главный по кухне (при этом он указал пальцем вверх, имея в виду, наверно, божественную кухню), отдавай швартовы и ставь эту лайбу на автоматический ход, а мы устроимся на палубе совещаться.
Славка не стал возражать и вскоре, вся компания, рассевшись в удобных стульях на деревянной палубе белого двухмачтового парусника, приготовилась слушать ангельский отчет. Буль начал с биохимического анализа. Перед ними возникли три висящие полотна, плотно усеянные химическими значками, показывающими биохимические реакции.
– Здесь биохимические циклы их лошади, сэйла и человека, – объяснил Буль. – Сейчас сопоставим лошадь с сэйлом!
Два полотна наложились друг на друга. В некоторых местах возникли зеленые метки.
– Зеленые формулы показывают минорные, то есть незначительные расхождения в циклах. А сейчас наложим человеческую биохимию!
Третье полотно наложилось на предыдущую картинку. Возникло гораздо больше зеленых мест и даже три красных. Женька оживился, догадавшись, что эти различия очень существенны:
– В чем эти различия?! – спросил он у Буля. Тот, поняв, что объяснений не нужно, увеличил красные участки и вывел текстовые ремарки.
– Ну, это ерунда! – прочитав одну, заявил Женька. – Это просто у человека мутация синтеза аскорбиновой кислоты, – затем продолжил чтение. – А это синтез стероидов мужского типа. Тоже не существенно… а вот тут я не понимаю, что-то из основных циклов, кажется дополнительный путь катаболизма виноградной кислоты… но в целом, различия минимальны! Не сто процентов, но почти уверен, что препарат должен действовать. Кстати! Вот лажанулся! Надо ж было физиологию и анатомию сравнить!
– Это Вы лажанулись, милейший! – ехидным голосочком пропел ему в ухо Буль. – А мы, ангелы, всегда за вас, олухов, отдуваемся! Так вот, если не считать пропорциональных сдвигов, различия укладываются в десять процентов – гораздо меньше, чем, к примеру, у макак и человека!
– Отлично! – обрадовался Женька. – Тогда здесь все в порядке, а как на счет растений?
Буль, ничего не говоря, развернул картинку, на которой было изображено с десяток растений, под которыми было подписано несколько строк. Вглядевшись в надписи, Женька предложил Булю:
– Давай выкинем из списка те, что не растут на материке и сильно ядовитые! – список уменьшился до двух растений. – Так, и каково же содержание вещества в тканях? Хм, в листьях этой травы до 50 микрограмм в грамме, а в другой только 10 микрограмм. Хорошо, запомни их обеих, надо будет Лену и его королевской надежде, как ее – Лэе, показать! – Женька продолжал рассуждать. – Значит, если действующая доза где-то пять миллиграмм, то надо выпить минимум полстакана, а то и стакан сока. А есть там вредные соединения?
– Прямой отравы нет, но нежелательные соединения есть. Их можно осадить пятидесятипроцентным спиртом, – прокомментировал Буль.
– Хорошо, тогда делаем отжимку, концентрируем выпариванием, добавляем спирта, фильтруем, опять концентрируем и меряем активное вещество в спиртовом растворе.
Я думаю, что "лекарство" сможет храниться с месячишко и без особой очистки. С этим все ясно.
– А что там насчет магнитных аномалий? – спросил Федька ангела, и перед ними, на палубе яхты развернулась объемная карта с участком Эрианы от столицы до ближайших гор из пояса, окружающего страну Высоких Горизонтов.
– А прав оказался Лен! – усмехнулся Буль. – Программки, залетевшие за горы, не вернулись! По всей вероятности, увязли в реале! Похоже, и нам туда соваться нельзя! Но ладно, главное, кажется, мы нашли то, что нужно!
На карте зажглись красные участки, обозначающие высокую магнитную активность. На равнине таких мест почти не было. Большинство было разбросано по горам. Особенно много зон было вдоль одного бывшего особенно большого разлома, занесенного наносными породами и превратившегося в горную долину. Буль ткнул в одну точку и сказал:
– Вот эта находка! – картинка увеличилась, показав пещеру в горном склоне. – Эта пещера, по-видимому, когда-то была промыта водой. Но это не важно. Главное, что внутри нее есть мощное магнитное поле, пульсирующее с частотой в полтора герца!
Почему там идет пульсация, программка не выяснила, да это и не существенно.
Принципиально то, что у нас, то есть у них, есть природный генератор магнитного поля подходящей конфигурации! Так что даже не надо ничего выдумывать с магнитами.
– Что же, получается, миссия возможна? – спросил Женька Буля. В ответ прозвучало только короткое и ясное: "Да!" Все, довольные, разбежались по неотложным делам, и только Женька остался валяться на палубе дрейфующей яхты, обдумывая детали предстоящей операции. Этот приступ лени и сослужил причиной того, что Женька окончательно вышел на ведущие позиции во всей операции. Где-то спустя полчаса такого безделья, на палубе появился Буль и, бешено вращая глазами, проорал:
– Куда все подевались?!
– Так, по делам разбежались! – Женька ответил, ничего не понимая. – Случилось что?
– Да! Срочно ноги в руки и со мной к Лену! Там его принцесса в астрале объявилась! Другого случая еще, может, месяц нужно ждать будет!
– Поехали! – охотно воскликнул Женька и сосредоточился на образе Лена.
Через пару секунд они наблюдали ангела-сэйла, нервно теребящего свои одеяния.
Увидев гостей, Лен засветился радостной улыбкой:
– Ох, я уже весь изнервничался! Мы никогда не знаем, как долго Лэя сможет быть в астрале. Прошу вас, идемте быстрее к ней!
– Подожди! – тормознул его Буль. – Много с ней там сэйлов?
– Отец, мать и ее ангел-хранитель Арсен.
– Ой, многовато что-то. Давай так. Когда мы пойдем, попроси удалиться всех лишних. Потом Женя начнет инструктировать вашу принцессу, а я ему помогу, если нужно – раздал команды Буль и, обернувшись к Жене, спросил. – Ты все по делу уяснил?
– Все! Идем! – ответил Женька ангелам, и неожиданно оказался лицом к лицу перед созданием просто небесной красоты, стоящим на зеленой цветущей лужайке.
В отличие от Лена, эта девушка была светлее, мягче, нежнее. Легкая шелковая туника прикрывала ее тело, но Женька отметил стройность и легкость фигуры.
Основной оттенок шерстки был золотистым, темнея до медно-коричневого на голове и затылке, а от подбородка вниз шел вообще чисто белый атласный тон тончайшего подшерстка. Тонкие черты лица и красивый абрис чувствительного рта выдавали в ней какую-то внутреннюю высокородность. Тонкие брови черными ниточками оттеняли светлые веки, продолжавшиеся белыми полосками на висках и теряясь в пышной свободной прическе делая ее как бы мелированной. Но больше всего Женьку поразили своей выразительностью ее огромные глаза под густой опушкой ресниц. Он просто тонул в этих изумрудных озерах. Широко расширенные зрачки выражали, крайнее напряжение.
Женька поймал себя на странных ощущениях. Ему нравились сэйлы. Они были как-то объективно красивее людей. Ему приятно было смотреть на Ленгли, выглядящим одновременно и утонченней, и немного хищнее, чем люди. Но это было что-то вроде любования красивой птицей или зверем, а сейчас он вдруг почувствовал, что воспринимает эту юную дочь Сэйлара, как-то странно, несколько по-человечески. То ли ее волнение и яркие эмоции, написанные на лице, то ли прекрасная, по человеческим стандартам, женская фигура и утонченные черты лица заставляли его относится к ней, немного как к женщине, немного как к ребенку, но, во всяком случае, никак не могли оставить его равнодушным.
Глядя на дрожащие ресницы и напряженно сведенные брови, Женька вдруг понял: "Она же сильно испугана! Конечно, увидеть эдакую лысую образину!" Ему внезапно стало жалко это ангелоподобное создание, и он решил выразить ей всю свою приязнь и поддержку, на какую был способен. Он широко улыбнулся и заявил без обитняков в своем обычном стиле:
– Всегда мечтал спасать таких обворожительных красавиц!..
ГЛАВА 8. КЛЮЧИ ОТ МИРА
Лэя, удивляясь себе, почувствовала, как озорная улыбка в мгновение ока превратила инопланетное чудовище в забавное и веселое создание. Но даже сквозь смех, чувствовался его взгляд, продолжающий внимательно и заботливо изучать ее.
Лэя не могла не оценить комплимент чужака и ответила смущенной улыбкой:
– А я думала, что кажусь вам большой, плюшевой игрушкой, как мой Хлюп!
– Нет, если и игрушкой, то не плюшевой, а атласной! И потом у игрушек не бывает таких красивых и умных глаз! – продолжал расточать инопланетные комплименты Женька.
– Вообще-то у нас может быть мало времени! – улыбаясь, напомнила Лэя о том, что ее пребывание в астрале может внезапно оборваться, когда угодно.
– Ой, и правда! – спохватился Женька и сразу решил исправиться. – Тогда разрешите представиться! Мы с планеты Земля. Я – душа человека по имени Женя, или Женька, если возникнет желание поругаться на меня. Этот тип сзади – ангел.
Зовут его "Язык-сломаешь", а короче – Буль. Это потому, что он все время булькает, как перегретый чайник. Это немало нам надоедает, но за неимением лучшего… так что, прошу любить – не любить, но хотя бы жаловать. А передо мной, как понимаю, находится ангелоподобное и венценосное создание небесной красоты под именем Лэя?!
Лэя оторопело пыталась следовать за витиеватой мыслью инопланетянина и не расхохотаться ему в лицо от его странной веселой манеры излагать вполне серьезные вещи. "Как же весело и легко можно относиться к обыденным вещам!" – Лэя поймала себя на мысли, что начинает несколько завидовать этому смешному "чудовищу", которое смотрело на мир, как на повод повеселиться. Но это не было пустосмешеством, она чувствовала, что за смехом стоит уважение к ней и попытка найти психологический контакт. А ничего лучше и быстрее ломающего преграды между собеседниками, чем смех, нельзя и найти. Лэя сама решила пойти ему на помощь и ответила в том же духе:
– Вы совершенно правы. И моей первой "высочайшей" просьбой к Вам будет немедленно забыть о всяких коронах и перейти на "ты"!
– Огромное спасибо! На самом деле, это неприлично для развитых и цивилизованных инопланетян "Выкать" друг другу и выпендриваться всякими висюльками и побрякушками, которые они, вместе со своими родичами, на себя понавесили! Так что Лэя, я могу тебя обзывать Лэйкой, когда буду не на шутку сердиться?!
Лэя рассмеялась, будучи уже не в силах сдерживаться:
– Нет! Можно, если только "на шутку" рассердишься!
– Это, как это? – выпучив удивленно глаза, зачмокал, словно пробуя на вкус непонятное слово, Женька. – Что-то сурдоперевод барахлит!
Теперь уже Лэя озадаченно пыталась понять, что значит сурдоперевод. Буль, воспользовавшись паузой, тут же по-деловому встрял в беседу:
– Кончай этот межгалактический базар! А то мы никогда не доберемся до дела!
– Ну что я говорил! – воскликнул Женька. – Опять забулькал!
– Ну ничего, где лейка, там и булькает! – продолжая веселиться, ответила Лэя.
Не прошло и трех минут, как инопланетяне чувствовали друг друга, словно старые друзья, собравшиеся на очередную вечеринку. Теперь обе стороны уже не замечали чужеродного внешнего вида собеседников, и можно было приступать собственно к делу.
– И все-таки, я попрошу всех лишних удалиться с полянки для сохранения конфиденциальности предприятия! – обратился Буль к Лену и остальным ангелам и сэйлам, присутствующим на лужайке.
– Это были твои родители? – спросил участливо Женя Лэю, когда на поляне остались только трое: он, Лэя и Буль.
– Да, мама с папой и Арсен – мой ангел-хранитель!
– Обещай, что познакомишь меня с ними, когда мы установим связь с реалом! – попросил Женька, давая Лэе понять, что он относиться с большим уважением к ее родственникам.
– Лен, Глен, Арсен – имена какие-то одинаковые! – пробулькал как-то недовольно Буль.
– А еще Лин, Лика, Лэя! – засмеялась Лэя. – Что уж тут поделаешь, если нам так нравиться. И потом, это сокращения, сами имена сильней отличаются, но они длинные и неудобные в пользовании.
– Ерунда, у нас тоже, иногда, на Земле, как начнут склонять: Джин, Джейн, Джей, Джон, Жан, Шон… попробуй разбери! – подвел итог дискуссии Женка. – Все, за работу! Лэя, ты должна приготовить в реале, ну, то есть, на Сэйларе, одно лекарство из травы, которую ты, надеюсь, знаешь. Буль, покажи изображение этой травки!
Буль, молча, театральным жестом щелкнул пальцами, и под их ногами растительность сменилась на траву, достигающую им коленей, и цветущую желтыми цветочками, собранными в небольшие колоски. "Чем-то зверобой напоминает" – подумал Женька.
– Ой, дак это же лепт! – узнала траву Лэя. – Он частенько растет по обочинам дорог. Его еще можно заваривать, как успокаивающее средство.
– Отлично, теперь мы даже знаем, как он называется! – обрадовался Женька. – Буль, твои программки случаем не запомнили, где эта травка растет в их долине?
– А как же! Обижаешь, начальник! – Буль опять защелкал пальчиками и перед ними развернулась уменьшенная копия долины, в которой жила Лэя. На ней двумя яркими красными кубиками засветились дома Лэи и Илаира. – Лэя видишь ваши дома и озеро?
– Да – коротко ответила Лэя, заинтересованно разглядывая трехмерную карту.
– А теперь, запомни места, где эта трава растет особенно густо! – на карте засветилось зеленым цветом несколько участков, разбросанных по долине.
– Хорошо, я запомнила, – послушно, как прилежная ученица, ответила Лэя.
– Теперь переходим к следующему пункту, – подытожил Женька и стал подробно рассказывать, как эту траву нужно собрать, отжать сок, выпарить, отфильтровать сквозь ткань, и смешать со спиртом, чтобы высадить нежелательные соединения. Тут возникла заминка.
– У вас спиртные напитки употребляют? – задал наводящий вопрос Женька.
– Если ты имеешь в виду вино и сгон, то конечно, есть! Мужички очень даже любят приложиться!
– Вот где оно – родство цивилизаций и инопланетных разумов! Даже самогон и сгон звучат созвучно! Уверен, теперь мы без помех найдем общий язык с любым представителем мужской половины! – Женька осекся на полуслове и заинтересованно спросил. – А женщины?
– А что, женщины? – переспросила Лэя.
– Ну, в смысле спирта, то есть, сгона… употребляют?
– Кто ж из женщин сгон употребляет, если вино есть?
– Ближе к делу, хватит болтать! – подогнал Женькину мысль Буль.
– Понимаешь, – обратился пристыженный Женька к Лэе. – Чтобы высадить вредные компоненты, нужен 50% раствор спирта. Ну, хотя бы 40%. То есть, грубо говоря, половина спирта в растворе! Так вот скажи мне, милая принцесса, есть у ваших мужичков спиртовые напитки или сгон, которые легко загораются, если их поджечь?
– У мужичков нет, – засмеялась Лэя. – Они их слишком быстро уничтожают! А вот у запасливых матушек или знахарок он найдется.
– Тогда слушай внимательно. Ты должна выпаренный в пять раз и отфильтрованный раствор сока смешать с самым крепким спиртом, какой найдется до концентрации спиртового раствора, когда он свободно загорается. Потом выдержать денек. Опять хорошенько отфильтровать и снова выпарить спирт на водяной бане.
– Как это, на бане? – не поняла Лэя.
– Это я так называю нехитрую лабораторную штуку.
– Какую лабораторную? – старательно выговорила незнакомое слово Лэя.
– А-а ерунда! Просто берешь тазик побольше. Наливаешь туда воды и ставишь его кипеть на огонь. В него ставишь плавать тазик поменьше, в котором и есть твой раствор, из которого тебе надо выпарить спирт, чтобы сконцентрировать раствор…
Так, продираясь сквозь тернии непонимания и ограниченных технических возможностей Лэи, они все же составили рецептуру средневекового изготовления Ксилонейросказина-В. О чистоте препарата не могло быть и речи. Слава богу, что препарат был довольно стабилен в неочищенном состоянии, и что удастся избавиться от нежелательных примесей. Под конец беседы Лэя выглядела порядком уставшей.
– Когда ты приготовишь раствор, мы проверим концентрацию нужного вещества в нем и рассчитаем количество для употребления, – пояснял Женька. – А ты должна пройти к пещере, которая находиться в паре дней пути от твоего дома, в соседней долине.
Буль, покажи опять карту!
Буль послушно развернул трехмерную карту, на которой пунктиром был обозначен маршрут следования к пещере. Теперь уже ангел перешел к объяснениям:
– Свободно выйти в астрал ты сможешь в этой пещере. В ее глубине есть очень мощное пульсирующее магнитное поле…
Лэя только успела удивленно взглянуть на Буля и, не успев ничего спросить, исчезла из астрала. Ангел с Женькой озадаченно уставились друг на друга.
– Да, перегрузили мы бедную девочку заданиями! – прокомментировал Женька. – Может, хоть что-то да запомнит с первого раза.
Однако Лэя превзошла все ожидания учителей. Проснувшись, она долго сидела, вспоминая все инструкции. Потом прошла в библиотеку и записала все подробности, какие помнила и боялась упустить. Она мысленно перебрала все детали беседы: "Да, если даже ей не удастся выйти в астрал во сне, она сможет приготовить "лекарство" и дойти до пещеры. Зар с Хлюпом ей помогут!" Только записав все на бумагу, она расслабилась и отдалась воспоминаниям своего необычного сна. А вспомнить и переживать было что! Свалившийся груз спасения родного мира не раздавил ее юные плечи. События последнего времени закалили ее характер, и теперь она могла без паники осмысливать задачи, стоящие перед ней.
Тем более что страшные новости не были для нее полной неожиданностью. Но то, что, кроме нее, у ангелов почти не было других шансов исправить ситуацию, сильно давило на ее чувство ответственности. Сделай она сейчас что-нибудь не так, и для Сэйлара все может быть кончено.
Затем она вспомнила знакомство с инопланетянами, и губы сами по себе растянулись в веселой улыбке. Эти инопланетяне, несмотря на свой неприятный вид, оказались ужасно смешными и умными. Лэя задумалась: "А ведь это-то, наверно и есть главный признак мудрости и большой души: быть простым в общении, постоянно смеяться над собой и смешить других. При этом не бояться открыться собеседнику и уважать его мнение".
Лэя не встречала таких сэйлов. Эта внутренняя свобода, которую она чувствовала и в себе, у инопланетян была подкреплена какой-то внутренней уверенностью, которая позволяла им насмехаться над собой, друг другом и над Лэей так, что всем было весело и никому не было обидно. Даже Лэя, незаметно для себя, стала смеяться и над собой и над ними. И это было здорово! Ее душа летела, радуясь свободному и легкому общению с умными собеседниками. Не смотря на насмешки, она чувствовала, что эти двое чужаков подсознательно заботятся и оберегают ее от грубостей и непонимания, постепенно становясь ей ближе, чем многие родственники и знакомые сэйлы, у которых просто не хватало глубины души на такие взаимоотношения. Сейчас, зная отношение инопланетян к себе и чувствуя их души, она не могла больше воспринимать их внешность неприязненно. Удивляясь себе, Лэя вспоминала их лица с радостью и благодарностью за теплые чувства, как бы невзначай подаренные ими.
– Тогда начинаем?! – воскликнул Буль. Все согласно закивали, а Женька сразу спросил:
– Что сначала?
– Все! – ответил насмешливо Буль. – Сейчас начну запускать программы. На проверку биохимии хватит двух программ, одну на того сэйла, а другую на его лошадь. – Поколдовав над своими карманами, он выпустил из них пару искорок, мелькнувших в направлении пахаря. – Так, теперь насчет твоего лекарства! – Буль засунул руку в правый карман брюк, вытащил пригоршню из нескольких сотен искорок, и подбросил их вверх, после чего, те стремительно умчались в разные стороны.
Буль продолжал свое колдовство над карманами и спросил. – Федя, как ты думаешь, магнитные аномалии наверно есть смысл искать только в горах и разломах?
– Конечно! – ответил физик, зачарованно глядящий за манипуляциями ангела. – Экий ты сеятель!
– Время разбрасывать камни… – произнес высокопарно Буль, подражая, весьма известному астральному посланнику на Землю, и бросил на ветер очередную партию искорок-программок. – Сейчас запустим этих ангелочков в сторону гор. Пусть полетают! – затем довольно отряхнул руки и предложил, указав на избы, стоящие вдали. – Пока за нас трудятся братья наши меньшие, я предлагаю познакомиться с жизнью этого достопримечательного города, если его можно назвать городом!
– Не сомневайтесь! – усмехнулся довольно Лен, опять взяв на себя роль экскурсовода. – Давайте, полетим потихоньку над этой дорогой к центру города!
– Погодите! – воскликнул Женька. Любопытство уже тянуло его к пахарю. – Давайте, взглянем на этого сэйла с лошадью!
И, не обращая внимания на приятелей, рванул прямо к крестьянской парочке.
Остановившись у самой лошади, он остановился и сам заржал, как конь:
– Ой, не могу! Они что, на коровах пашут?!
– Сам ты корова! – возразил Славка. – По стати, это самая настоящая лошадь!
– Смотри, у нее гривы нет, рога как у барана и копыта двойные, а хвост как у осла!
– Ну и что, по функциональности она лошадь. Да и какая разница?! Посмотри лучше на этого труженика! Вот уж силушка и стать где. Для человека это был бы богатырь!
– По нашим меркам он немного тяжеловат! – заметил Лен. – Рост хорош, но в плечах лишковато. Для воина, например, был бы слишком неповоротлив, да и в возрасте уже.
– А чего это он голый, что ли? – вдруг дошло до Женьки, что то, что он воспринимал за одежду, был просто шерстяной покров.
– А как еще ему одеваться? Жарко ведь! У нас крестьяне часто голышом ходят.
– Ну как-то неудобно. Есть же у вас половые различия!
– Есть, конечно, но они лучше спрятаны, чем у людей, особенно у мужчин. То есть, как бы вам это покультурнее сказать, – ехидно улыбнулся Лен. – У наших мужчин в нерабочем состоянии почти ничего между ног не болтается, а если немного и есть, то этого без особого разглядывания не видно.
– А в рабочем?! – нахально спросил Федька.
– А зачем вам в рабочем?! – так же нахально ответил Лен, и Федька сразу перевел разговор на другую половину:
– Ладно, мужики, а женщины как? Или у ваших женщин сверху ничего нету? – изобразил на себе женскую грудь Федька.
– Не показывай на себе! – суеверно испугался Женька.
– Как нет? Есть, конечно! – ответил Лен. – Мы тоже от млекопитающих происходим.
Так что здесь все на месте, просто, это не считается таким уж предметом, который надо прятать, особенно в крестьянской среде или, например, при купании! В целом, разница между людьми и сэйлами, в основном, в размещении и структуре шерстяного покрова. Надо признаться, что эволюцию все-таки сильно подталкивали в одном направлении, иначе мы с вами не походили бы друг на друга. Кто-нибудь обязательно был бы сумчатым или яйцекладущим! – то ли шутил, то ли серьезно объяснял Лен. Попробуй, пойми инопланетянина! Хотя, кто тут инопланетянин, надо еще разобраться! Женька, удовлетворив свое любопытство у странной лошади, скомандовал:
– Ну, полетели, что ли, в город!
Они взмыли над полем и поплыли потихоньку над дорогой. Спустя несколько кварталов деревянных домов до него стало доходить, что Лен был прав, когда с гордостью улыбался за этот город. Дома все росли в размере. Стало попадаться все больше каменных построек. Людей, то есть сэйлов, все прибавлялось. Женька отметил про себя, что женские фигуры очень даже ничего по человеческим стандартам. Вообще, женщины были светлее, стройнее, чуть меньше ростом и как бы легче представителей мужского населения. Хотя, как и у людей, телосложение и пропорции сильно разнились от тощих до толстых и от маленьких до больших. В городе взрослые сэйлы были в основном одеты. Дома стали двух- и трехэтажными. На улице было много конных экипажей самой разнообразной конфигурации. Сэйлы попадались все более наряженные. И, когда вся ватага астральных гостей выкатила в центральные районы города, их ждала подлинная неожиданность. Женька почему-то не ожидал увидеть столь прекрасных зданий. Видимо, сказалось влияние земных стереотипов, и эти архитектурные формы, только слегка напоминающие смесь готики с таиландскими или китайскими храмами, зачаровывали своими причудливыми сочетаниями форм и красок. Центральные дворцы, несли по несколько ярусов конических крыш, опирающихся на красивые колоннады. Фрески чередовались с мозаикой и цветными витражами больших окон.
– По крайней мере, в изготовлении стекла, камнеукладке, архитектуре и даже канализации здесь знают толк! – уважительно заключил Женька. – Да и одежды на гражданах очень неплохого качества!
Тут они натолкнулись на марширующий на плацу полк солдат, вооруженных холодным оружием.
– Ого, милитаризация полным ходом! – удивился Федька.
– Вообще-то такая агрессивность не очень характерна для сэйлов! – как-то смущенно заоправдывался Лен. – Просто, нынешний диктатор немного склонен перегибать палку.
– А что, огнестрельного оружия еще не придумали? – спросил Славка.
– Нет, но скоро, видимо, додумаются, – вздохнул расстроено Лен. – Порох и фейерверки уже вовсю в ходу!
Буль, все время подхватывающий на ходу подлетавшие к нему мелькающие искорки, наконец, объявил:
– Все! Разбросанные камни собранны. Надо отправляться обрабатывать информацию и делать выводы! Ну что, прыгаем в пирамиду нашей службы?! – Все согласно кивнули.
– Тогда встречаемся в порту! – добавил Буль и исчез.
Женька сосредоточился на их новом маленьком порте, с которого он еще ни разу не отправлялся путешествовать по морю – а следовало бы! Очутившись на причале, он заметил Буля, внимательно разглядывающего плавательные средства, пришвартованные к причалу.
– Ты чего там забыл?! – Женька услышал из-за спины Федькин крик.
– Чего надо, то и забыл! – как всегда, по-ангельски "кротко" ответил Буль, и тут же пристал к появившемуся на пирсе Славке. – Ты чего, не мог побольше посудины придумать?! Ну да ладно, та яхта подойдет! – Буль указывал на самую большую, двухмачтовую посудину, стоявшую крайней к морю.
– К чему подойдет? – не удержался Женька.
– Не к чему, а для чего! Для производственного совещания или научного совета, – бубнил Буль, направляясь к яхте. Все загрузились на корабль, и Буль скомандовал Славке. – Ты, как главный по кухне (при этом он указал пальцем вверх, имея в виду, наверно, божественную кухню), отдавай швартовы и ставь эту лайбу на автоматический ход, а мы устроимся на палубе совещаться.
Славка не стал возражать и вскоре, вся компания, рассевшись в удобных стульях на деревянной палубе белого двухмачтового парусника, приготовилась слушать ангельский отчет. Буль начал с биохимического анализа. Перед ними возникли три висящие полотна, плотно усеянные химическими значками, показывающими биохимические реакции.
– Здесь биохимические циклы их лошади, сэйла и человека, – объяснил Буль. – Сейчас сопоставим лошадь с сэйлом!
Два полотна наложились друг на друга. В некоторых местах возникли зеленые метки.
– Зеленые формулы показывают минорные, то есть незначительные расхождения в циклах. А сейчас наложим человеческую биохимию!
Третье полотно наложилось на предыдущую картинку. Возникло гораздо больше зеленых мест и даже три красных. Женька оживился, догадавшись, что эти различия очень существенны:
– В чем эти различия?! – спросил он у Буля. Тот, поняв, что объяснений не нужно, увеличил красные участки и вывел текстовые ремарки.
– Ну, это ерунда! – прочитав одну, заявил Женька. – Это просто у человека мутация синтеза аскорбиновой кислоты, – затем продолжил чтение. – А это синтез стероидов мужского типа. Тоже не существенно… а вот тут я не понимаю, что-то из основных циклов, кажется дополнительный путь катаболизма виноградной кислоты… но в целом, различия минимальны! Не сто процентов, но почти уверен, что препарат должен действовать. Кстати! Вот лажанулся! Надо ж было физиологию и анатомию сравнить!
– Это Вы лажанулись, милейший! – ехидным голосочком пропел ему в ухо Буль. – А мы, ангелы, всегда за вас, олухов, отдуваемся! Так вот, если не считать пропорциональных сдвигов, различия укладываются в десять процентов – гораздо меньше, чем, к примеру, у макак и человека!
– Отлично! – обрадовался Женька. – Тогда здесь все в порядке, а как на счет растений?
Буль, ничего не говоря, развернул картинку, на которой было изображено с десяток растений, под которыми было подписано несколько строк. Вглядевшись в надписи, Женька предложил Булю:
– Давай выкинем из списка те, что не растут на материке и сильно ядовитые! – список уменьшился до двух растений. – Так, и каково же содержание вещества в тканях? Хм, в листьях этой травы до 50 микрограмм в грамме, а в другой только 10 микрограмм. Хорошо, запомни их обеих, надо будет Лену и его королевской надежде, как ее – Лэе, показать! – Женька продолжал рассуждать. – Значит, если действующая доза где-то пять миллиграмм, то надо выпить минимум полстакана, а то и стакан сока. А есть там вредные соединения?
– Прямой отравы нет, но нежелательные соединения есть. Их можно осадить пятидесятипроцентным спиртом, – прокомментировал Буль.
– Хорошо, тогда делаем отжимку, концентрируем выпариванием, добавляем спирта, фильтруем, опять концентрируем и меряем активное вещество в спиртовом растворе.
Я думаю, что "лекарство" сможет храниться с месячишко и без особой очистки. С этим все ясно.
– А что там насчет магнитных аномалий? – спросил Федька ангела, и перед ними, на палубе яхты развернулась объемная карта с участком Эрианы от столицы до ближайших гор из пояса, окружающего страну Высоких Горизонтов.
– А прав оказался Лен! – усмехнулся Буль. – Программки, залетевшие за горы, не вернулись! По всей вероятности, увязли в реале! Похоже, и нам туда соваться нельзя! Но ладно, главное, кажется, мы нашли то, что нужно!
На карте зажглись красные участки, обозначающие высокую магнитную активность. На равнине таких мест почти не было. Большинство было разбросано по горам. Особенно много зон было вдоль одного бывшего особенно большого разлома, занесенного наносными породами и превратившегося в горную долину. Буль ткнул в одну точку и сказал:
– Вот эта находка! – картинка увеличилась, показав пещеру в горном склоне. – Эта пещера, по-видимому, когда-то была промыта водой. Но это не важно. Главное, что внутри нее есть мощное магнитное поле, пульсирующее с частотой в полтора герца!
Почему там идет пульсация, программка не выяснила, да это и не существенно.
Принципиально то, что у нас, то есть у них, есть природный генератор магнитного поля подходящей конфигурации! Так что даже не надо ничего выдумывать с магнитами.
– Что же, получается, миссия возможна? – спросил Женька Буля. В ответ прозвучало только короткое и ясное: "Да!" Все, довольные, разбежались по неотложным делам, и только Женька остался валяться на палубе дрейфующей яхты, обдумывая детали предстоящей операции. Этот приступ лени и сослужил причиной того, что Женька окончательно вышел на ведущие позиции во всей операции. Где-то спустя полчаса такого безделья, на палубе появился Буль и, бешено вращая глазами, проорал:
– Куда все подевались?!
– Так, по делам разбежались! – Женька ответил, ничего не понимая. – Случилось что?
– Да! Срочно ноги в руки и со мной к Лену! Там его принцесса в астрале объявилась! Другого случая еще, может, месяц нужно ждать будет!
– Поехали! – охотно воскликнул Женька и сосредоточился на образе Лена.
Через пару секунд они наблюдали ангела-сэйла, нервно теребящего свои одеяния.
Увидев гостей, Лен засветился радостной улыбкой:
– Ох, я уже весь изнервничался! Мы никогда не знаем, как долго Лэя сможет быть в астрале. Прошу вас, идемте быстрее к ней!
– Подожди! – тормознул его Буль. – Много с ней там сэйлов?
– Отец, мать и ее ангел-хранитель Арсен.
– Ой, многовато что-то. Давай так. Когда мы пойдем, попроси удалиться всех лишних. Потом Женя начнет инструктировать вашу принцессу, а я ему помогу, если нужно – раздал команды Буль и, обернувшись к Жене, спросил. – Ты все по делу уяснил?
– Все! Идем! – ответил Женька ангелам, и неожиданно оказался лицом к лицу перед созданием просто небесной красоты, стоящим на зеленой цветущей лужайке.
В отличие от Лена, эта девушка была светлее, мягче, нежнее. Легкая шелковая туника прикрывала ее тело, но Женька отметил стройность и легкость фигуры.
Основной оттенок шерстки был золотистым, темнея до медно-коричневого на голове и затылке, а от подбородка вниз шел вообще чисто белый атласный тон тончайшего подшерстка. Тонкие черты лица и красивый абрис чувствительного рта выдавали в ней какую-то внутреннюю высокородность. Тонкие брови черными ниточками оттеняли светлые веки, продолжавшиеся белыми полосками на висках и теряясь в пышной свободной прическе делая ее как бы мелированной. Но больше всего Женьку поразили своей выразительностью ее огромные глаза под густой опушкой ресниц. Он просто тонул в этих изумрудных озерах. Широко расширенные зрачки выражали, крайнее напряжение.
Женька поймал себя на странных ощущениях. Ему нравились сэйлы. Они были как-то объективно красивее людей. Ему приятно было смотреть на Ленгли, выглядящим одновременно и утонченней, и немного хищнее, чем люди. Но это было что-то вроде любования красивой птицей или зверем, а сейчас он вдруг почувствовал, что воспринимает эту юную дочь Сэйлара, как-то странно, несколько по-человечески. То ли ее волнение и яркие эмоции, написанные на лице, то ли прекрасная, по человеческим стандартам, женская фигура и утонченные черты лица заставляли его относится к ней, немного как к женщине, немного как к ребенку, но, во всяком случае, никак не могли оставить его равнодушным.
Глядя на дрожащие ресницы и напряженно сведенные брови, Женька вдруг понял: "Она же сильно испугана! Конечно, увидеть эдакую лысую образину!" Ему внезапно стало жалко это ангелоподобное создание, и он решил выразить ей всю свою приязнь и поддержку, на какую был способен. Он широко улыбнулся и заявил без обитняков в своем обычном стиле:
– Всегда мечтал спасать таких обворожительных красавиц!..
ГЛАВА 8. КЛЮЧИ ОТ МИРА
Лэя, удивляясь себе, почувствовала, как озорная улыбка в мгновение ока превратила инопланетное чудовище в забавное и веселое создание. Но даже сквозь смех, чувствовался его взгляд, продолжающий внимательно и заботливо изучать ее.
Лэя не могла не оценить комплимент чужака и ответила смущенной улыбкой:
– А я думала, что кажусь вам большой, плюшевой игрушкой, как мой Хлюп!
– Нет, если и игрушкой, то не плюшевой, а атласной! И потом у игрушек не бывает таких красивых и умных глаз! – продолжал расточать инопланетные комплименты Женька.
– Вообще-то у нас может быть мало времени! – улыбаясь, напомнила Лэя о том, что ее пребывание в астрале может внезапно оборваться, когда угодно.
– Ой, и правда! – спохватился Женька и сразу решил исправиться. – Тогда разрешите представиться! Мы с планеты Земля. Я – душа человека по имени Женя, или Женька, если возникнет желание поругаться на меня. Этот тип сзади – ангел.
Зовут его "Язык-сломаешь", а короче – Буль. Это потому, что он все время булькает, как перегретый чайник. Это немало нам надоедает, но за неимением лучшего… так что, прошу любить – не любить, но хотя бы жаловать. А передо мной, как понимаю, находится ангелоподобное и венценосное создание небесной красоты под именем Лэя?!
Лэя оторопело пыталась следовать за витиеватой мыслью инопланетянина и не расхохотаться ему в лицо от его странной веселой манеры излагать вполне серьезные вещи. "Как же весело и легко можно относиться к обыденным вещам!" – Лэя поймала себя на мысли, что начинает несколько завидовать этому смешному "чудовищу", которое смотрело на мир, как на повод повеселиться. Но это не было пустосмешеством, она чувствовала, что за смехом стоит уважение к ней и попытка найти психологический контакт. А ничего лучше и быстрее ломающего преграды между собеседниками, чем смех, нельзя и найти. Лэя сама решила пойти ему на помощь и ответила в том же духе:
– Вы совершенно правы. И моей первой "высочайшей" просьбой к Вам будет немедленно забыть о всяких коронах и перейти на "ты"!
– Огромное спасибо! На самом деле, это неприлично для развитых и цивилизованных инопланетян "Выкать" друг другу и выпендриваться всякими висюльками и побрякушками, которые они, вместе со своими родичами, на себя понавесили! Так что Лэя, я могу тебя обзывать Лэйкой, когда буду не на шутку сердиться?!
Лэя рассмеялась, будучи уже не в силах сдерживаться:
– Нет! Можно, если только "на шутку" рассердишься!
– Это, как это? – выпучив удивленно глаза, зачмокал, словно пробуя на вкус непонятное слово, Женька. – Что-то сурдоперевод барахлит!
Теперь уже Лэя озадаченно пыталась понять, что значит сурдоперевод. Буль, воспользовавшись паузой, тут же по-деловому встрял в беседу:
– Кончай этот межгалактический базар! А то мы никогда не доберемся до дела!
– Ну что я говорил! – воскликнул Женька. – Опять забулькал!
– Ну ничего, где лейка, там и булькает! – продолжая веселиться, ответила Лэя.
Не прошло и трех минут, как инопланетяне чувствовали друг друга, словно старые друзья, собравшиеся на очередную вечеринку. Теперь обе стороны уже не замечали чужеродного внешнего вида собеседников, и можно было приступать собственно к делу.
– И все-таки, я попрошу всех лишних удалиться с полянки для сохранения конфиденциальности предприятия! – обратился Буль к Лену и остальным ангелам и сэйлам, присутствующим на лужайке.
– Это были твои родители? – спросил участливо Женя Лэю, когда на поляне остались только трое: он, Лэя и Буль.
– Да, мама с папой и Арсен – мой ангел-хранитель!
– Обещай, что познакомишь меня с ними, когда мы установим связь с реалом! – попросил Женька, давая Лэе понять, что он относиться с большим уважением к ее родственникам.
– Лен, Глен, Арсен – имена какие-то одинаковые! – пробулькал как-то недовольно Буль.
– А еще Лин, Лика, Лэя! – засмеялась Лэя. – Что уж тут поделаешь, если нам так нравиться. И потом, это сокращения, сами имена сильней отличаются, но они длинные и неудобные в пользовании.
– Ерунда, у нас тоже, иногда, на Земле, как начнут склонять: Джин, Джейн, Джей, Джон, Жан, Шон… попробуй разбери! – подвел итог дискуссии Женка. – Все, за работу! Лэя, ты должна приготовить в реале, ну, то есть, на Сэйларе, одно лекарство из травы, которую ты, надеюсь, знаешь. Буль, покажи изображение этой травки!
Буль, молча, театральным жестом щелкнул пальцами, и под их ногами растительность сменилась на траву, достигающую им коленей, и цветущую желтыми цветочками, собранными в небольшие колоски. "Чем-то зверобой напоминает" – подумал Женька.
– Ой, дак это же лепт! – узнала траву Лэя. – Он частенько растет по обочинам дорог. Его еще можно заваривать, как успокаивающее средство.
– Отлично, теперь мы даже знаем, как он называется! – обрадовался Женька. – Буль, твои программки случаем не запомнили, где эта травка растет в их долине?
– А как же! Обижаешь, начальник! – Буль опять защелкал пальчиками и перед ними развернулась уменьшенная копия долины, в которой жила Лэя. На ней двумя яркими красными кубиками засветились дома Лэи и Илаира. – Лэя видишь ваши дома и озеро?
– Да – коротко ответила Лэя, заинтересованно разглядывая трехмерную карту.
– А теперь, запомни места, где эта трава растет особенно густо! – на карте засветилось зеленым цветом несколько участков, разбросанных по долине.
– Хорошо, я запомнила, – послушно, как прилежная ученица, ответила Лэя.
– Теперь переходим к следующему пункту, – подытожил Женька и стал подробно рассказывать, как эту траву нужно собрать, отжать сок, выпарить, отфильтровать сквозь ткань, и смешать со спиртом, чтобы высадить нежелательные соединения. Тут возникла заминка.
– У вас спиртные напитки употребляют? – задал наводящий вопрос Женька.
– Если ты имеешь в виду вино и сгон, то конечно, есть! Мужички очень даже любят приложиться!
– Вот где оно – родство цивилизаций и инопланетных разумов! Даже самогон и сгон звучат созвучно! Уверен, теперь мы без помех найдем общий язык с любым представителем мужской половины! – Женька осекся на полуслове и заинтересованно спросил. – А женщины?
– А что, женщины? – переспросила Лэя.
– Ну, в смысле спирта, то есть, сгона… употребляют?
– Кто ж из женщин сгон употребляет, если вино есть?
– Ближе к делу, хватит болтать! – подогнал Женькину мысль Буль.
– Понимаешь, – обратился пристыженный Женька к Лэе. – Чтобы высадить вредные компоненты, нужен 50% раствор спирта. Ну, хотя бы 40%. То есть, грубо говоря, половина спирта в растворе! Так вот скажи мне, милая принцесса, есть у ваших мужичков спиртовые напитки или сгон, которые легко загораются, если их поджечь?
– У мужичков нет, – засмеялась Лэя. – Они их слишком быстро уничтожают! А вот у запасливых матушек или знахарок он найдется.
– Тогда слушай внимательно. Ты должна выпаренный в пять раз и отфильтрованный раствор сока смешать с самым крепким спиртом, какой найдется до концентрации спиртового раствора, когда он свободно загорается. Потом выдержать денек. Опять хорошенько отфильтровать и снова выпарить спирт на водяной бане.
– Как это, на бане? – не поняла Лэя.
– Это я так называю нехитрую лабораторную штуку.
– Какую лабораторную? – старательно выговорила незнакомое слово Лэя.
– А-а ерунда! Просто берешь тазик побольше. Наливаешь туда воды и ставишь его кипеть на огонь. В него ставишь плавать тазик поменьше, в котором и есть твой раствор, из которого тебе надо выпарить спирт, чтобы сконцентрировать раствор…
Так, продираясь сквозь тернии непонимания и ограниченных технических возможностей Лэи, они все же составили рецептуру средневекового изготовления Ксилонейросказина-В. О чистоте препарата не могло быть и речи. Слава богу, что препарат был довольно стабилен в неочищенном состоянии, и что удастся избавиться от нежелательных примесей. Под конец беседы Лэя выглядела порядком уставшей.
– Когда ты приготовишь раствор, мы проверим концентрацию нужного вещества в нем и рассчитаем количество для употребления, – пояснял Женька. – А ты должна пройти к пещере, которая находиться в паре дней пути от твоего дома, в соседней долине.
Буль, покажи опять карту!
Буль послушно развернул трехмерную карту, на которой пунктиром был обозначен маршрут следования к пещере. Теперь уже ангел перешел к объяснениям:
– Свободно выйти в астрал ты сможешь в этой пещере. В ее глубине есть очень мощное пульсирующее магнитное поле…
Лэя только успела удивленно взглянуть на Буля и, не успев ничего спросить, исчезла из астрала. Ангел с Женькой озадаченно уставились друг на друга.
– Да, перегрузили мы бедную девочку заданиями! – прокомментировал Женька. – Может, хоть что-то да запомнит с первого раза.
Однако Лэя превзошла все ожидания учителей. Проснувшись, она долго сидела, вспоминая все инструкции. Потом прошла в библиотеку и записала все подробности, какие помнила и боялась упустить. Она мысленно перебрала все детали беседы: "Да, если даже ей не удастся выйти в астрал во сне, она сможет приготовить "лекарство" и дойти до пещеры. Зар с Хлюпом ей помогут!" Только записав все на бумагу, она расслабилась и отдалась воспоминаниям своего необычного сна. А вспомнить и переживать было что! Свалившийся груз спасения родного мира не раздавил ее юные плечи. События последнего времени закалили ее характер, и теперь она могла без паники осмысливать задачи, стоящие перед ней.
Тем более что страшные новости не были для нее полной неожиданностью. Но то, что, кроме нее, у ангелов почти не было других шансов исправить ситуацию, сильно давило на ее чувство ответственности. Сделай она сейчас что-нибудь не так, и для Сэйлара все может быть кончено.
Затем она вспомнила знакомство с инопланетянами, и губы сами по себе растянулись в веселой улыбке. Эти инопланетяне, несмотря на свой неприятный вид, оказались ужасно смешными и умными. Лэя задумалась: "А ведь это-то, наверно и есть главный признак мудрости и большой души: быть простым в общении, постоянно смеяться над собой и смешить других. При этом не бояться открыться собеседнику и уважать его мнение".
Лэя не встречала таких сэйлов. Эта внутренняя свобода, которую она чувствовала и в себе, у инопланетян была подкреплена какой-то внутренней уверенностью, которая позволяла им насмехаться над собой, друг другом и над Лэей так, что всем было весело и никому не было обидно. Даже Лэя, незаметно для себя, стала смеяться и над собой и над ними. И это было здорово! Ее душа летела, радуясь свободному и легкому общению с умными собеседниками. Не смотря на насмешки, она чувствовала, что эти двое чужаков подсознательно заботятся и оберегают ее от грубостей и непонимания, постепенно становясь ей ближе, чем многие родственники и знакомые сэйлы, у которых просто не хватало глубины души на такие взаимоотношения. Сейчас, зная отношение инопланетян к себе и чувствуя их души, она не могла больше воспринимать их внешность неприязненно. Удивляясь себе, Лэя вспоминала их лица с радостью и благодарностью за теплые чувства, как бы невзначай подаренные ими.