Лаумер Кит. Ловушка времени

мотоциклу. - Однако я никогда не думал, что сумасшествие может принимать
такие странные формы.
Он поднял машину. За исключением нескольких вмятин в зеленом покрытии,
мотоцикл выглядел как новый. Ударом ноги Роджер завел его, оседлал и пулей
помчался вниз по шоссе, оставляя борозду в темноте.
В ближайшем городе Роджер изучал все рекламные щиты по обочине, пытаясь
узнать, где принимает доктор, доктор медицины, как теперь называется.
"Бессмысленно рассчитывать на высококлассного столичного
специалиста-психиатра, - подумал Роджер. - Найти бы самого обычного
провинциального терапевта. К тому же тут чуть больше надежды, что он не
затребует деньги вперед".
Наконец Роджер нашел то, что искал. Он поставил мотоцикл у бордюра
неподалеку от мусорных ящиков напротив мрачного трехэтажного квадратного
здания. Окна тотчас же осветились, открылась дверь, и навстречу, прикрывая
ладошкой глаза, вышел маленький востроносый человек.
"Что же я ему скажу? - подумал Роджер, мгновенно оценив всю нелепость
своего положения. - Допустим, я слышал о недоразвитых детях, которые
засовывают что попало в рот, уши и другие места, но как объяснить случай
со мной, не выставляя себя совершенным дураком?"
- Кто там? - раздался неприятный, очень резкий голос доктора. - Давайте
проходите и ложитесь на стол. Через три минуты диагноз будет поставлен.
"Не могу же я сказать ему, что просто взял и засунул эту штуку в левое
ухо, - размышлял Роджер. - А если рассказать ему, как было на самом
деле..."
- Не стоит пугать себя перспективой раковой опухоли, - продолжал
востроносый, решившись спуститься вниз по кирпичным ступенькам. - Всего
две минуты, и, пожалуйста, успокойтесь.
"Допустим, он засунет меня в смирительную рубашку и позовет ребят с
сачками вроде тех, которыми ловят бабочек, - неожиданно пришло в голову
Роджера. - Говорят, если уж сюда попадешь, то выберешься нескоро".
- Если у вас легкие слегка задеты ТБ, не отчаивайтесь. У меня есть
средство как раз от этого, - доктор сделал несколько шагов по дорожке, -
не то, что эти расчудесные антибиотики, которые, замечу, неплохо стоят!
Изготовлено по моей собственной запатентованной формуле. Сыворотка
кобылицы. Действует сногсшибательно, то, что вам нужно!
"В конце концов то, что со мной случилось, не так уж страшно, -
успокаивал себя Роджер. - Старый дядюшка Лафкадио прожил целую жизнь с
маленькими серебряными человечками, которые жили под обоями и оттуда
подавали ему советы".
- Вот что я вам предложу, - сказал лекарь, извлекая бутылочку из
кармана пиджака, когда они уже шли по выгоревшей на солнце траве. - Я
выпишу вам принимать это три раза в день за доллар двадцать девять центов
вместе с налогом. Дешевле вы нигде не купите!
- О нет, благодарю, сэр, - отказался Роджер, заводя мотоцикл. - Ведь я
не больной, а работник фининспекции проверок. Проверяю, не слишком ли
завышают цены.
- Прошу прощения, шеф, - бормотал маленький человечек. - А я вот как
раз собрался выбросить мусор.
Он приподнял крышку ближайшего контейнера, и плоская бутылочка с
запатентованными пилюлями смешалась с содержимым ящика. Роджер отпустил
сцепление и выехал на улицу, чувствуя на себе пристальный, пронзительный
взгляд маленького человечка.
- Ты принял правильное решение, - тихо одобрил голос в левом ухе.
- Я просто трус, - пробормотал Роджер. - Какое мне дело до того, что он
мог бы там подумать? Не стоит ли мне вернуться и... Резкая боль в ухе
заставила его вскрикнуть.
- Боюсь, что этого я не смогу тебе позволить, - отчетливо произнес
невидимый попутчик. - На следующем перекрестке поворачивай налево, и через
два часа мы будем в Поттсвилле.


Спустя один час пятьдесят пять минут Роджер медленно вел мотоцикл по
ярко освещенной авеню мимо бесконечных ломбардов, витрин с рекламой
апельсинового сока и ослепительно начищенных туфель, глянцевых 8х10
фотокрасавиц, невинных до мути, мимо бильярдных и баров, жизнерадостно
бурлящих, несмотря на столь поздний час.
- Потише, - предупредил голос погибшей девушки. - Теперь вон к тому
зданию, похожему на гараж.
- Это же автостанция, - сказал Роджер. - Если ты рассчитываешь на то,
что я куплю билет, тебя ждет разочарование. Я без цента в кармане.
- Ничего подобного. Мы в нескольких метрах от Цели. Рискуя жизнью,
Роджер протиснулся между кирпичной стеной и фырчащей громадой
междугородного, по виду чикагского, автобуса и оказался внутри
наполненного эхом ангара. Следуя указаниям, он оставил мотоцикл и, толкнув
вращающуюся дверь, вошел в раздражающую суетностью атмосферу зала
ожидания, где как обычно спали военнослужащие и безмужнего вида молодые
матери.
- Перейди на ту половину зала, - командовал голос. Роджер подчинился,
остановившись по приказу у закрытой двери. - Попробуй здесь.
Роджер толкнул дверь и вошел. Дебелая леди с полным ртом заколок
взвилась и в ужасе закричала на него. Роджер поспешно попятился.
- Это же женская комната, - присвистнул он.
- Дьявол, ты прав, парень, - прогрохотал рядом густой бас. Гигантский
полицейский смерил его враждебным взглядом с почти двухметровой высоты.
- Вы все у меня на виду, пташки, и советую запомнить, Домбровский
работает чисто, следов не оставляет, - верзила придвинулся к Роджеру, едва
не задевая животом, и, понизив голос, спросил: - Ну, а как там вообще,
чего видать-то?
- Да все так же, как и в мужской, - Роджер перевел дыхание. - Примерно.
- Серьезно? Ну ладно, смотри не делай глупостей, парень.
- Само собой, шеф. - Роджер попятился и скрылся за соседней дверью,
наставляемый голосом.
Из-за столика у стены поднялся пожилой негр.
- К вашим услугам, сэр. Почистить обувь, побриться, массаж? Или, может
быть, быстренько постирать и погладить?
- Спасибо, не надо. Я тут только...
- Может, пропустим по маленькой для прочистки мозгов? - он вытащил из
кармана плоскую бутылку.
- Говорят, от ТБ лучше всего спасаться в Аризоне, - заметил Роджер.
Негр задумчиво посмотрел на него, снял крышечку с бутылки и, сделав
большой глоток, вылил остатки в раковину.
- Ты прав, парень, - согласился он, - я как раз успеваю на два ноль
восемь в Феникс, - и поспешно вышел.
- По крайней мере утешусь тем, что я здесь не единственный сумасшедший,
- пробормотал Роджер.
- Давай. Еще одну дверь, - раздался голос девушки. - Прости, что
немножко напутала. Я сильно торопилась, когда была здесь в последний раз.
- Бывает, - рассудил Роджер. - Но что ты делала в мужской комнате?
- Долго объяснять. Нет времени. Лучше открой дверь. Роджер подчинился.
В помещении не оказалось ничего, кроме водопровода.
- Немножко левее, - направлял голос. - Вот так. Прямо над раковиной
появилась и повисла в воздухе светящаяся полоска, источающая необычное
зеленоватое сияние, ослепительное в темноте комнаты. Но как только Роджер
немного нагнул голову, полоска исчезла.
- Обман зрения, - неуверенно произнес он.
- Нет. Это Отверстие Входа. Теперь слушай, что я хочу от тебя: напиши
записку под мою диктовку и просто-сунь в эту Прорезь. Вот и все. Я
уверена, записка попадет куда надо.
- Она попадет на местный канализационно-перерабатывающий завод, -
запротестовал Роджер. - Это самый безумный способ доставки почты, какой я
знаю!
- Подвинься чуть поближе к отверстию и увидишь, что оно совсем не так
элементарно, как кажется на первый взгляд.
Роджер послушно придвинулся. Полоска превратилась в ленту,
переливающуюся всеми цветами радуги, как масляное пятно на воде.
Приблизившись еще, Роджер увидел мерцающую рамку, которая, казалось,
уходила сквозь стены в бесконечность. У него закружилась голова, и он
попятился.
- Такое ощущение, словно стоишь на границе этого мира, - прошептал он.
- Ближе, - сказал голос. - Теперь быстро записку.
- Надо взять карандаш.
Роджер вышел в коридор, попросил у билетера на минутку огрызок
карандаша и снова вошел в комнату. Он достал из кармана помятый конверт и
разгладил.
- Давай быстрее, - попросил он. - Надо покончить с этим.
- Конечно. Начни так: "Дорогой С'Лант". Нет, лучше по-другому, скажем
так: "Технору Второго Уровня С'Ланту". А впрочем: "Дорогой Технор" -
удачнее.
- Я не знаю как писать "Технор", - сказал Роджер, - и не очень уверен
насчет С'Ланта.
- Не имеет значения. Давай сразу по существу: "Моя попытка пересечь
Осевой Канал частично удалась. Новый Музей вместе с системой
восстановления и корректирования работают над созданием
усовершенствованной расы, которая могла бы действовать как минимум в двух
временных пространствах высшего порядка. Прошу способствовать перемещению
неисправного аппарата на конечные координаты для вывода его из состояния
временного стаза. К'Нелл, полевой агент".
- Что все это значит? - поинтересовался Роджер.
- Неважно. Ты все успел записать?
- Я ничего не разобрал после слов "Моя попытка..." Голос повторил
сообщение, которое Роджер записал печатными буквами.
- Теперь опусти письмо в Отверстие, и ты свободен, - произнес голос.
В этот момент в помещение ворвались двое служащих. Одним из них был
билетер.
- Это он! - билетер ткнул в Роджера пальцем, находясь в сильном
возбуждении. - Я понял все, когда он попросил у меня карандаш и отправился
в одно место. Это тот, кого вы ищете.
Другой служащий, стройный мужчина с пепельными волосами и печатью ФБР
на лице, понимающе улыбнулся и подошел к Роджеру.
- Скажите, молодой человек, вы действительно пишете на стенах? -
спросил он.
- Вы все поняли превратно. Я только хотел... - Роджер попытался
протестовать.
- Не пускайте его назад, а то сотрет, - подзуживал первый служащий.
- Сообщение! - прозвучал в ухе нетерпеливый голос.
- Давайте-ка посмотрим на вашу работу, - простецки предложил второй с
пепельными волосами, решительно открывая дверцу кабины.
- Вы не поняли меня! - Роджер попятился. - Я только собирался...
- Держи его!
Первый служащий схватился за один рукав, второй - за другой. Так как
они пытались повести его вперед, Роджер, сопротивляясь, вырывался у них из
рук.
- Я невиновен! - вопил он. - Это место еще до меня было все
разрисовано.
- Несомненно, - седовласый тяжело дышал, - но я не хочу, чтобы у вас
сложилось неверное впечатление, сэр. Я попечитель коллекции граффити в
музее современного народного творчества. Мы ищем таланты для росписи нашей
ротонды.
Роджер в пиджаке с оторванными рукавами отшатнулся.
- Берегись! - предупредил голос в ухе. - Поздно.
Роджер почувствовал, как мерцающее сияние обволокло его, как он
оказался в переливающейся всеми цветами радуги трубке и на какую-то
секунду попытался удержать равновесие, махая руками.
В сплошной туманной серости до его слуха донесся мощный шум бурлящих
водных потоков.
Неистовый круговорот захватил Роджера и выбросил в бездонную пустоту.

2

Он оказался на пляже. Это была первая мысль, посетившая его потрясенный
рассудок. Сверкающее солнце играло в золотом песке. Роджер сел прямо и
осмотрелся. Жаркий воздух дрожал, плыл. Сквозь его подвижную мглу Роджер
различил изъеденные временем и ветром выступы розового камня. Танец
воздуха что-то напомнил ему, но думать об этом было невозможно. Голова
раскалывалась от боли. Сама боль тоже вызывала какие-то смутные
воспоминания... Он машинально потянулся рукой к голове и нащупал кнопку в
ухе.
- Что случилось? - прошептал он. Ответа не было.
- Голос! - позвал Роджер. - Агент К'Нелл, или как там тебя? Молчание.
"Ладно, будем считать, что мы почти в норме, - сам себя успокоил
Роджер. - Мне бы только понять, где я... Возможно, я был в трехнедельном
запое, - предположил он, - и только теперь алкогольный туман развеивается.
Разумеется, я никогда не был пьяницей, - напомнил он себе, - может быть,
поэтому на меня так сильно подействовало..."
Он неуверенно встал на ноги, покачиваясь, и огляделся по сторонам.
Необъятное пространство песка. Он понял, что это не пляж. Какая-то
пустыня, испещренная валунами, раскинувшаяся далеко-далеко. Вероятно,
Аризона, думал Роджер, а дороги просто не видно. Как узнать, в какой
стороне она проходит?
В-нескольких метрах от Роджера прикорнул огромный, изрезанный волнами
камень. Он подошел к гиганту и взобрался на него. Стоя на самом верху, на
высоте трех-четырех метров, Роджер мог видеть пустыню на много миль
вперед. На самом востоке, там, где кончался видимый мир, громоздились
бледные скалы. На севере пустой горизонт, на западе - то же самое, однако
на юге однообразная равнина прерывалась каким-то оврагом. А овраг, как
известно, предполагал присутствие воды.
- Пить, - прошептал Роджер, - то, что мне нужно. Он сполз вниз и
двинулся наперерез к темной линии оврага. Первые десять минут он уверенно
шагал вперед, оставляя солнце слева, а огромные редкие камни слева и
справа. Когда почва стала более твердой, он сбавил шаг, тщательно выверяя
маршрут. Взойдя на небольшой холм, он приставил ладонь к глазам и стал
обозревать путь. Овраг, до которого, по идее, оставалось совсем немного,
скрылся из виду, но... Роджер закрыл глаза, давая им отдых, потом снова
взглянул. Совершенно точно. Камень, на который он залез, чтобы увидеть
овраг, находился в тридцати метрах от него, прямо по тропе.


Четыре раза Роджер Тайсон вставал спиной к камню и пытался уйти от
него: дважды - на юг, раз - на север и раз - на восток. Но через
пятнадцать минут он неизменно возвращался к оставленному ориентиру,
несмотря на то, что при этом он шел всегда прямо, так что ни о какой
небрежности или невнимательности не могло быть и речи. Он готов был
ручаться за это. Когда Роджер шагал на восток, солнце постоянно светило
ему в лицо, но через четверть часа он все равно возвращался к вездесущему
камню.
Опустившись в тени гигантского валуна, Роджер закрыл глаза. Жара падала
сверху, отражалась снизу, источалась сбоку от камня. От недостатка воды
Роджер ослабел и обмяк. Если ничего не произойдет, он вряд ли протянет до
заката - последняя его надежда. Правда, смерть вряд ли изменит что-либо.
Так и останется он потерянным в этом пейзаже иллюзий... Так вот в чем
дело! Значит, на самом деле никакой пустыни нет, есть лишь химера,
порожденная воспаленным воображением. Осознав этот факт, Роджер решил, что
если уж он сумел проникнуть в мираж, то ему ничего не стоит
проигнорировать этот мираж. Упразднить. Роджер попытался подумать о самых
обыденных вещах нормального мира: рекламные шлягеры, соблазнительные
заведения для туристов, американские карусели, горки, хромированные
бамперы, контактные линзы для глаз...
Он снова открыл глаза. Кругом по-прежнему безжизненная пустыня. Иллюзия
или еще что-нибудь, но он крепко прилип к ней. - Да, черт побери! Это же
невозможно! Приступ здорового негодования поднял его на ноги. Здесь должен
быть ключ - какая-нибудь неувязка неизбежно откроется внимательному
взгляду. Он пойдет к камню и шаг за шагом исследует весь свой путь. На сей
раз ориентиром был избран острый выступ скалы, находящийся как минимум в
десяти милях от Роджера. Тайсон ступал медленно, осторожно, часто
останавливаясь, чтобы получше рассмотреть почву под ногами. Роджер сам
толком не знал, что он высматривает, но одно было ему ясно: та ловушка, в
которую он угодил, - теперь он размышлял именно в таких терминах - очень
сильно напоминала аквариум для золотых рыбок. Глупая рыбка может сколько
угодно суетиться, но невидимая стеклянная стена будет постоянно направлять
ее в противоположную сторону, туда, откуда она только что приплыла. Здесь
тоже стена, по-видимому, неосязаемая, ограничивает три измерения сразу.
Движение возможно двух видов: наперерез, в лоб, от стенки к стенке и вдоль
круглой стены, что, конечно, труднее; так, как делают гуппи, плавающие в
своей тюрьме по периметру, параллельно стыкам аквариума.
Что-то впереди привлекло внимание Роджера, какое-то отклонение от
обычного пустынного пейзажа. После нескольких минут самого пристального
наблюдения Роджер смог дать себе отчет в происходящем: вещи, находящиеся
прямо перед наблюдателем, смещались по мере приближения к ним вправо и
влево. Само по себе подобное явление протекало вполне в рамках нормального
перспективного эффекта, но та скорость, с которой вещи расползались, была
подозрительна. Цепь скал, возвышавшаяся перед ним, разбегалась в разные
стороны слишком быстро, а прямо по линии взгляда пространство дыбилось,
колыхалось по вертикали. Стоило только ему остановиться - эффект пропадал;
шел дальше - возобновлялся. Теперь он знал, что стена эта неосязаема,
почти абстрактная плоскость, в которой происходит растяжение пространства.
Вот показалась какая-то точка, с каждым шагом увеличивающаяся в размерах,
пока не превратилась в знакомый камень... в нескольких десятках шагов...
по дорожке. Он оглянулся назад - камня не было видно, где-то вдали смутной
оранжевой грядой в свете заходящего солнца вздымались скалы.
- Ладно, - произнес Роджер вслух, его голос буквально потерялся в
величии пустынного молчания. - Будем считать, что это эффект линзы.
Какая-нибудь четырехмерная пространственно-временная линза, если такое
бывает. Название это, конечно, не слишком поможет мне, но зато я кое-что
узнал.
Он оставил на песке метку и пошел к камню, считая шаги. Триста двадцать
один. Роджер возвратился к метке. Проследовал по дорожке дальше, пока не
увидел тот же камень. Остановился, стал считать шаги. Четыреста четыре с
этого конца.
- Ну что ж, пока все не так уж плохо, - задумчиво бормотал Роджер,
приближаясь к своему камню. - Феномен имеет фиксированный центр. Пусть
аквариум и представляет собой сферу, он все равно должен иметь
определенные размеры.
Роджер на секунду замедлил шаг, пытаясь схватить образ, оформляющийся у
него в голове - трехмерную реальность взяли за концы и завязали, получив
выпуклое замкнутое пространство... так прачки завязывают простыню
наподобие мешка.
- ...И моя задача заключается в том, - продолжал Роджер, - чтобы найти
этот узел!
Когда мысль была исчерпана, он посмотрел вперед и заметил какое-то едва
уловимое движение воздуха. Роджер плашмя бросился на землю, надежно
спрятавшись за камнем. У валуна, где Роджер пришел в сознание, появилась
светящаяся полоска. Затем показались собранные в пучки металлические
члены, а потом угловатое багровое безголовое одноглазое нечеловеческое
туловище.
- Опять эта чертова Брюква, - Роджер чуть не задохнулся. - По-прежнему
жив и хочет поймать меня!
Роджер пластом лежал на земле и наблюдал, как из прозрачного воздуха
выныривает целое чудовище со всеми своими отростками. Это было похоже на
театральное представление: примерно так же актер выскакивает из-под
невидимого для зрителей задника. Секунду чудовище в нерешительности
покачивалось на своих пучкообразных низких лапах, которые как две капли
воды походили на торчащую систему верхних отростков, потом двинулось прочь
от скалы, внимательно изучая землю перед собой.
- Идет по моему следу! - ужаснулся Роджер. - Через каких-нибудь пять
минут мне крышка.
Он вскочил на четвереньки и таким образом пробежал несколько метров, не
спуская глаз с чудовища, которое быстро двигалось на своих пружинистых
щупальцах. Выглядывая то тут, то там из-за укрытий, Роджер следовал за
монстром - единственный шанс оказаться впереди него. Приблизившись к
камню, Тайсон заметил слабо мерцающий свет, исходящий от вертикальной
линии. Казалось, маленький паучок сплел из света паутинку и протянул ее из
другого мира...
- Это же Вход! - он чуть не захлебнулся от облегчения. - Мне совсем не
хотелось бы возобновлять разговор с помешанным специалистом по туалетным
росписям, но объяснять этому корнеплоду, для чего мне потребовался его
самокат, хочется еще меньше.
Роджер осторожно приблизился к светящейся пульсирующей жилке и увидел,
как она расширяется, быстро и нежно обволакивает его, словно мыльная пена,
потом вновь быстро раскрывается и пропадает у него за спиной. Он стоял в
темноте, небо перерезалось зарницами, как во время праздничных
фейерверков. В воздухе что-то грохотало, гремело, ухало и время от времени
взрывалось.
- Что-нибудь празднуют, - догадался Роджер, вдруг обратив внимание на
то, что стоит почти по колено в холодной воде. - Интересно, по какому
поводу...
Он протянул руки и обнаружил, что находится в грязной, почти отвесной
траншее, закрывающей его с головой. Мокрая стена окопа отражала какой-то
слабый огонек впереди. Он похлюпал к нему, повернул направо и оказался
перед обитой деревянными брусьями дверью, заваленной мешками с песком.
Внутри за столом, сооруженном из перевернутых ящиков, сидели трое и
резались в карты. Свет шел от свечки, прилепленной прямо к доске.
- Эй, малыш, заползай к нам, - пригласил один из играющих, молодой
мужчина с желтым, тонким лицом, одетый в расстегнутый жакет горчичного
цвета. - Большой Отто может ударить с минуты на минуту.
- Ну-ка, ну-ка, парень, - отозвался второй в подтяжках поверх шерстяной
поддевки, шлепнув картой о стол, - может, тебе известно их чертово
расписание?
Третий, верзила в серо-зеленом уставном кителе, аккуратно положил карту
на доску и пыхнул своей гигантской трубкой.
- А, новичок, - приветствовал он сердечно. - Заведи-ка свой карманный
патефон.
- О нет, не сейчас, - ответил Роджер, нерешительно входя в зыбко
освещенное помещение. - Послушайте, ребята, не могли бы вы рассказать мне,
где я? Понимаете, моя... машина сломалась по пути на... новое место
работы...
Громкий смех заглушил объяснения Роджера.
- Новая работа, говоришь! - подмигнул тот, что в подтяжках. - Да здесь,
кажется, только одна работа, парень.
- Хорошо, когда у человека есть чувство юмора, - согласился горчичный
жилет. - Ты из какого, подразделения будешь?
- Презабавный малый, - подытожил верзила важно. - Ты должен отгадать
загадку. Зачем гунн переходит улицу?
- Подразделения? - переспросил Роджер в сомнении. - Боюсь, что не из
какого.
- Поперли, стало быть? Плохо дело-то... Ну, можешь здесь прилечь.
Его голос потонул в оглушительном грохоте, последовавшем после мощного
взрыва, от которого задрожали стены землянки. - Верзила-шутник смахнул со
стола осколок снаряда.
- Чтобы было, куда попасть в следующий раз, - пояснил он торжественно и
продолжил: - Короче, один мэн говорит другому: "Кто эта леди, с которой я
тебя видел прошлой ночью?"
- Что происходит? - спросил Роджер, пытаясь счистить грязь со щеки.
- Что там может происходить, малыш? Опять эти фрицы бомбят.
- Фрицы? Вы имеете в виду немцев? Что, разве началась война?
- Все ясно, контузия, - определил худосочный. - Плохо дело, хотя,
может, это и к лучшему. Какое-то развлечение.
- И все-таки, где я? - настаивал Роджер. - В каком месте?
- Не нервничай, парень, ты в хороших руках. Сен-Мишель, группа прорыва.
Через пару минут перестанут бомбить, и тогда поговорим как следует.
- Прорыв Сен-Мишель? - переспросил Роджер. - Но ведь такой существовал
в Первую мировую войну.
- Какую мировую войну?
- Первую. В тысяча девятьсот восемнадцатом.
- Верно, малыш. Двенадцатое сентября. Паршивый денек, скажу тебе. С
удовольствием поменял бы его на другой, получше.
- Но это невозможно. Ведь сейчас тысяча девятьсот восемьдесят седьмой
год. Вы отстаете на две войны.
- Ну и ну - у парня поехала крыша, - прокомментировал в подтяжках.
- Эй, я не закончил свою загадку, - пожаловался верзила.
- Неужели возможно, - вслух размышлял Роджер, - что Вход действует
наподобие машины времени.
- Слушай, парень, лучше уйти с прохода! Стоял тут один, покрупнее тебя,
до первого снаряда...
- Эта пустыня, - бормотал Роджер, - значит, это не Аризона,
какая-нибудь древняя Аравия, например...
- Он бредит, - подтяжки встали с ящика из-под боеприпасов. - Смотрите
за ним, ребята. Может начаться припадок.
- С ума сойти! - Роджер глубоко дышал, оглядываясь. - Ведь я попал в
самое настоящее прошлое. Дышу воздухом семидесятилетней давности. У них
тут война в самом разгаре. Вильсон президентствует, и никто не слыхивал о
ЛСД, телевидении, мини-юбках или летающих тарелках.
- Послушай, малыш, через несколько секунд...
- Парни, у вас впереди столько всего интересного, - с завистью произнес
Роджер. - Война закончится в ноябре, так что до этого старайтесь не
особенно высовывать нос, поберегитесь. Потом Лига Наций - она не оправдала
возложенных на нее надежд - пришлось распустить, - из этого тоже ничего
хорошего не вышло. Дальше, в двадцать девятом капитально лопнет фондовая
биржа - постарайтесь в этом году быстрее распродать все ваши ценные
бумаги. Затем Великая Депрессия и Вторая мировая война.
- Хватай его! Ему же будет лучше! Когда обеспокоенные игроки поднялись
со своих мест и окружили Роджера, он попятился и крикнул:
- Подождите минутку, я не сумасшедший! Столько всего сразу свалилось,
что я просто слегка растерялся. Мне надо бежать.
- Ты еще не врубился, что здесь линия огня?
- Останется мокрое место, парень!
- Пригнись, малыш!
Казалось, воздух вдруг наполнился страшным свистом. Роджер выскочил
наружу, в грязь траншеи. Звук падающего снаряда делался все тоньше и
тоньше. Роджер, затравленно озираясь в поисках укрытия, наконец нырнул в
отверстие входа, увидев радугу, распустившуюся вокруг него. Он очутился на
зеленом берегу маленькой речушки, солнце светило вовсю; на другом берегу
притаилось человекоподобное существо - жалкая пародия на человека.


Несмотря на явную сутулость, чудовище стояло на всех восьми конечностях
сразу: каждый кулак размером с бейсбольную вратарскую перчатку, косматая