Лайл Гэвин. Успеть к полуночи

   - Я же предлагал вам заплатить треть от семи с половиной тысяч, примирительным тоном заявил я. - Тогда вы бы сэкономили пять сотен. Он-то знал, что никогда не получит остального, но не посмел бы отказаться.
   Разумеется, его это очень утешило.
   - Зачем мне вообще было платить за то, чтобы меня предали?
   - Он все же помог вызволить вас из тюрьмы, и то, что он вам продал, по-прежнему при вас: лишенная полицейского эскорта поездка до границы. Здесь он вас не надул. Пожелай он, чтобы нас сцапали легавые, так запросто мог оставить вас в той кутузке в Монтрё. Да и вообще наши враги отнюдь не желают, чтобы нас сцапали - они желают нашей смерти. Это вы, должно быть, уже заметили.
   - И мы мчимся прямиком в ловушку, - с горечью произнес он.
   - Скажем так - мы хитростью заставили их помочь нам проскочить под носом у полиции и бесплатно прокатиться. И вдобавок сообщить, где нас поджидают неприятности.
   - Так вы все это спланировали? - удивленно вскинул брови Харви. Я пожал плечами.
   - Я всего лишь подбросил монетку. Либо он не работал на Галлерона и тогда смог бы оказать нам реальную помощь, либо же работал - и попытался бы заманить нас в ловушку. Когда пошел торг, мне требовалось всего лишь определить: орел или решка.
   - И как же вы это определили? - с любопытством поинтересовалась мисс Джармен.
   - Слишком мало он на нас заработал. Три тысячи - это ничто в такой игре; он даже не включил в счет вызволение Маганхарда из тюрьмы. К тому же он попытался одурачить нас с планом фортификаций.
   - Вы хотите сказать, что эта карта - фальшивка? - спросил Харви.
   - Нет. Какой прок им был бы от фальшивки? Да и зачем ему вообще было хранить поддельную карту - он же не знал заранее о нашем появлении. Нет, ведь когда я высказал опасения относительно возможности преодоления этих укреплений, он меня поддержал. Он-то досконально разбирается в фортификациях, но думал, что я в них ни черта не понимаю, поскольку они не играли значительной роли в последней войне.
   По сути дела, преодолеть зону укреплений ничуть не сложно: траншеи это те же дороги, только углубленные на семь футов ниже поверхности. Они предназначены для того, чтобы можно было спешно перебросить подкрепление на передовую или, наоборот, быстро организовать отступление, и т: к далее в том же духе. Но генерал хотел, чтобы мы сочли это трудновыполнимым - тогда бы он смог направить нас в определенное место. Вот почему он и назвал эту карту "патрульной тропой". Такой штуки вообще не существует - патруль проходит по специальным ходам сообщений, если движется не от самой линии фронта.
   - Тогда что же изображено на этой карте?
   - Рокадная дорога - проход для танков. Отмеченная линия обозначает также направление удара для контратаки, но вам придется направить свои танки поверху - ведь они-то не смогут преодолеть траншеи. Значит, необходимо создать для них специальный проход: соорудить мосты над траншеями и так далее. Именно название он и оторвал от нижней части карты. Харви медленно кивнул.
   - А копия этой карты в данный момент едет на поезде в Лихтенштейн?
   - Думаю, да. Им же понадобится немало времени, чтобы подготовить нам встречу.
   - Великолепно. - Он поудобнее устроился на сиденье. - Значит, до тех пор они будут выжидать и ничего не предпримут?
   - Они же профессионалы. Харви закрыл глаза.
   - Всегда приятно это сознавать.
   Глава 27
   Оставив позади последние шале - напоминавшие увеличенные часы с кукушкой домики жителей Монтрё, которым не по вкусу было жить в гостиницах или же у которых совесть была не настолько нечиста, чтобы испытывать в этом необходимость, мы очутились среди сельских просторов. Детишки у обочины дopoги наперебой предлагали нам купить букеты полевых нарциссов, размахивая ими, но мы промчались мимо. В этом путешествии цветы нам были без надобности.
   Харви, сидя рядом со мной, клевал носом, что для него было нетипично. Наверное, сказались недолгий ночной сон и долгое похмелье. Маганхард на заднем сиденье занялся чтением "Журналь де Женев", которую стянул в апартаментах генерала, и вполголоса бормотал мисс Джармен что-то насчет котировки акций. Обернувшись, я заметил, что она их записывает. Видно, это имело какое-то значение.
   Примерно в половине четвертого мы проследовали через предместья Фрибура, и огромный утес, на котором расположились башни старого города, нависал над нами, пока мы не выехали за его черту. Взглянув на часы, я убедился, что мы хорошо укладываемся во время.
   Несмотря на тряску и скрип рессор, меня клонило в сон, только я не был уверен, что имею право поспать. Попытался убедить себя, что пока мы находимся в генеральской машине и с его же шофером, он вряд ли организует нападение на нас. И в общем-то я себя в этом убедил, однако к тому времени сон как рукой сняло.
   Харви проснулся, когда мы подъезжали к Берну. Проделал он это чрезвычайно медленно, подобно человеку, выбирающемуся из грязи или же из часового сна, в то время как ему очень не помешало бы прихватить еще часиков шесть. Он закурил сигарету, двигаясь все так же медленно, и несколько раз кашлянул. Потом спросил:
   - Где мы?
   - В Берне.
   - Еще сколько ехать?
   - Часа четыре с половиной.
   - Господи Иисусе. - Он провел рукой по лицу и затем вытянул ее перед собой. Я старался не смотреть - однако испытывал не меньший интерес, чем он сам, - и по той же самой причине. Пальцы его мелко дрожали.
   Я ждал какой-нибудь реакции, но он промолчал.
   Мы величественно проплыли через центр Берна, миновали здание национального Парламента, перебрались через реку и двинулись вдоль Тунштрассе. Местные жители провожали нас любопытными взглядами, а парочка полисменов полуофициальным манером отдали нам честь. Само собой, они отлично знали эту машину.
   Мы выехали за пределы города, и дорога вновь стала ухабистой. "Ролле" издавал едва слышное поскрипывание и потрескивание - такой звук получается при трении дерева об дерево. И действовал он удивительно умиротворяюще так, наверное, чувствуешь себя в каюте чайного клипера, идущего на всех парусах.
   Я обернулся и пристально вгляделся в тень на заднем сиденье.
   - Значит, говорите, никогда не слыхали об этом Галлероне?
   - Никогда, - отрезал Маганхард. Я кивнул.
   - А выходит, он парень не промах, верно? Он достаточно хорошо осведомлен, чтобы заставить работать на себя генерала, чтобы нанять такого профессионального головореза, как Бернар, и, возможно, для того, чтобы сфабриковать против вас обвинение в изнасиловании, - и при этом в его руках акции Хайлигера.
   - Для меня наиболее существенно именно последнее, - отозвался Маганхард. - Макс верил в личное владение. И все свое всегда носил с собой.
   - У него был такой большой черный портфель, - тихо добавила мисс Джармен. - Прикованный цепочкой к его запястью. И битком набитый акциями на предъявителя, облигациями и всевозможными документами.
   Должно быть, его содержимое оценивалось в несколько миллионов.
   - Да ну? - Я посмотрел на нее. - Тогда почему портфеля не оказалось при нем, когда он разбился? Даже в полумраке я заметил, как она улыбнулась.
   - Похоже, этого никто не знает, мистер Кейн. - Вы сказали, что обвинение против меня лишь возможно сфабриковано Галлероном, - неожиданно спросил Маганхард. - Разве это не очевидный факт?
   - Не совсем. Если он подстроил это обвинение, значит, должен придерживаться определенной схемы действий, направленных на то, чтобы помешать вам присутствовать на собрании "Каспара", а именно: сделать все, чтобы вас сцапали легавые. За последние два дня он несколько раз мог натравить на вас полицию - однако вместо этого он всякий раз пытался вас убить. И я не пойму - почему. Для того чтобы иметь перевес в голосах над вашим партнером Флецем, ему вовсе не обязательно вас убивать. Ему требуется всего лишь помешать вам прибыть на собрание.
   - Едва ли он рискнет оставить меня в живых, если вознамерился попытаться уничтожить мою компанию, - тут же возразил Маганхард. Прозвучало это весьма напыщенно.
   Я покачал головой.
   - Не согласен. Что бы вы могли ему сделать после того, как он вынудит принять решение о продаже акций "Каспара"? Он ничего не ворует, а всего лишь обращает акции компании в наличные. Он получает свою долю, но и вы получаете свою. На что же вы можете пожаловаться? - И, прежде чем он раскрыл рот для ответа, я добавил: - Я имею в виду, пожаловаться на законных основаниях.
   - Вы хотите сказать, что этот самый Галлерон вовсе не пытается нас убить? - удивилась мисс Джармен. Харви тихо хмыкнул.
   - Нет, - ответил я. - Но если он потрудился нанять таких людей, как Бернар, чтобы вас убить, тогда я никак не возьму в толк, зачем ему понадобилось еще и обвинение в изнасиловании. - Тут меня осенила еще одна блестящая идея. - А может, это все фокусы Флеца, который пытается завладеть контрольным пакетом акций "Каспара"? Может, никакого Галлерона вообще не существует, а сертификат Хайлигера сгорел в той авиакатастрофе? Вы же никогда не встречались с Галлероном.
   - Нет, но с ним встречался месье Мерлен. Как только я получил уведомление от герра Флеца, Мерлен вылетел на встречу с ним.
   - Он встречался с Галлероном?
   - Да.
   - Почему же, черт возьми, он не двинул этому Галлерону в зубы и не забрал сертификат?
   - Мистер Кейн, адвокаты так не действуют. И не забывайте - возможно, этот Галлерон имеет все законные права на сертификат. Ведь он может быть законным наследником Макса.
   - Да. Я и забыл, что во всем этом хоть что-то может быть законным.
   - И в любом случае, - спокойно продолжал он, - герр Флец не может провести собрание сам с собой. В соответствии с правилами обязательно должны присутствовать как минимум двое держателей акций.
   - Отлично, - кивнул я. - Теперь мы знаем, что Флец - хороший малый. Тогда почему бы Галлерону не убить его вместо вас? Ведь при голосовании он будет обладать перевесом над любым из вас, если другой будет отсутствовать. Но вы чешете через всю Европу, а Флец сидит в Лихтенштейне. На мой взгляд, куда проще было бы вышибить дух из самого Флеца.
   Маганхард задумался, а потом сказал:
   - Также в соответствии с правилами "Каспара", герр Флец, как член правления, постоянно проживающий в Лихтенштейне, наделен особой ответственностью. Он обязан присутствовать на собрании акционеров компании. Если он не присутствует и при этом жив, его голос автоматически присоединяется к голосу обладателя большего пакета акций. Придумано это, как вы понимаете, для того, чтобы помешать ему умышленно сорвать собрание акционеров, не явившись на него, в ситуации, когда из остальных компаньонов может присутствовать лишь один.
   Но, разумеется, я присутствовать не обязан. Так что, если этот Галлерон убьет герра Флеца, я смог бы сорвать собрание, попросту не явившись на него.
   Я задумчиво кивнул.
   - Понятно. Значит, до тех пор, пока он будет пытаться убить вас, ему придется сохранять жизнь Фленцу.
   Тем не менее я по-прежнему не понимал, почему месье Галлерона не устраивало, чтобы Маганхарда просто-напросто засадили в тюрьму.
   Прогромыхав по деревянному мосту, мы промчались по .мощенным булыжником улицам Лангнау и, выехав за черту города, оказались в долине Энтльбуха. Теперь вас окружал пейзаж, словно сошедший с цветной открытки: поросшие соснами холмы, цветущие яблони у обочины шоссе и шпили старой церкви, напоминавшие ведьмины колпаки.
   Впрочем, для меня большая часть Швейцарии напоминает цветную открытку. Здесь все так спокойно, обустроено и тщательно упорядочено... погода вполне благоприятствует, "ролле" идет хорошо, однако впечатлений маловато - уже несколько часов в нас никто не стрелял... Нет, тут дело во мне, а не в Швейцарии. Может, это место показалось мне похожим на открытку просто потому, что добрая половина Европы с ее сумасшедшим ритмом жизни весьма напоминала фильм ужасов.
   Я уже слишком стар, чтобы распрощаться с этой иллюзией; возможно, она умрет вместе со мной.
   Харви заерзал на сиденье, снова потер лицо и еще раз украдкой глянул на свои пальцы. Он всего лишь раскрыл ладони и вытянул их перед собой конечно, это было не столь показательно, как если вытянуть руки перед собой на всю длину, как обычно велят доктора, однако достаточно наглядно. Пальцы подрагивали, словно бедра у гавайской танцовщицы.
   Он медленно повернул голову и посмотрел на меня. Лицо его стало еще более непроницаемым. Это было по-прежнему лицо человека, готового к встрече с адом, однако что именно скрывалось за этой бесстрастной маской, можно было только гадать. Впрочем, кое о чем можно было догадаться.
   - Вам нужно выпить, - сказал я. Харви еще раз посмотрел на свои вытянутые пальцы, и лицо его выражало не больше эмоций, чем если бы он прикидывал, стоит ли делать маникюр. Потом медленно кивнул.
   - Да. Боюсь, мне нужно именно это.
   Я был готов к такому повороту, но в то же время надеялся, что сумею этого избежать. После того как Харви напился вчера вечером в Пинеле, он снова катился по наезженной колее: либо выпивал, либо же руки его от самых запястий дрожали мелкой дрожью. Благодаря вину, выпитому у генерала, ему всего лишь удалось надолго отсрочить эти проявления болезни, однако теперь все возвращалось на круги своя.
   Разумеется, примерно через двадцать четыре часа дрожь пройдет, но мне-то надо, чтобы он сумел держать в руках оружие в пределах ближайших пяти часов.
   Я раскрыл свой бриф-кейс и, просмотрев лежавшие там карты,сверился с одной из них.
   - Через десять минут будем в Вольхузене. Можете по-быстрому перехватить там пару стопок.
   Харви хмуро кивнул, продолжая рассматривать свою руку, и, помолчав, спросил:
   - Может, лучше взять бутылку?
   Эта идея пришлась мне не по вкусу. Я хотел, чтобы он выпил ровно столько, сколько было необходимо, чтобы унять дрожь в пальцах, но не настолько много, чтобы замедлить его реакцию. А грань эта была такой зыбкой... Да что я в самом деле, рехнулся, что ли? Не было никакой грани вовсе, это всего лишь вопрос времени. Начав пить, он уже не остановится, пока не развалится окончательно. В этом и заключается алкоголизм.
   Но алкоголик, которого беспокоит, где он сможет принять следующую дозу, просто не в состоянии беспокоиться ни о чем другом. Наличие бутылки расслабит и успокоит его, мне же останется лишь надеяться, что неприятности обрушатся на нас прежде, чем он напрочь лишится координации движений.
   - Ладно, - сдался я. - Мы остановимся и купим бутылку.
   - А надо ли, Харви? - спросила мисс Джармен. Харви повернулся и протянул ей руку. Она поглядела на пляшущие пальцы, затем потянулась и на мгновение сжала их в своих. Потом открыла отделение для перчаток, вмонтированное в стенку рядом с ней, и извлекла оттуда самую огромную серебряную фляжку, которую я когда-либо видел в жизни.
   - Я ее уже давно обнаружила, - просто сказала она.
   Харви поспешно схватил фляжку и, отвинтив колпачок, плеснул туда щедрую порцию. Каким бы ни было содержимое фляжки, она явно была наполнена больше чем наполовину. Харви понюхал и отхлебнул.
   - Четыре звездочки, - резюмировал он.
   - Коньяк?
   Он кивнул и, подняв колпачок, выпил за мое здоровье:
   - Однако денек еще может оказаться не таким уж плохим.
   Лично у меня такой уверенности не было.
   * * *
   Миновав Вольхузен, мы въехали в Люцерн и там потеряли немало времени в дорожных пробках, неизбежных в час пик; однако меня куда больше обеспокоило бы если бы мы добрались до границы при свете дня и были вынуждены околачиваться поблизости, дожидаясь, когда стемнеет.
   После Люцерна наш путь весьма напоминал аттракцион "американские горы": попетляв по равнине, тянувшейся вдоль озера, мы перевалили через невысокую горную цепь и спустились вниз, к следующему озеру. По большей части все хранили молчание. Харви время от времени прихлебывал коньяк; он дважды вновь наполнял колпачок доверху, но не проявлял излишней спешки.
   Я посмотрел на часы. До наступления темноты оставалось полтора часа, а до полуночи - пять.
   - Кейн, вы уже решили, где мы будем пересекать границу? - спросил Маганхард.
   Я протянул руку, чтобы проверить, насколько плотно пригнана перегородка, и обнаружил, что Харви тоже ощупывает ее. Он непринужденно улыбнулся. Теперь он наводился чуть ли не в наилучшей форме. Три порции коньяка уняли дрожь и при этом нисколько не замедлили его реакции.
   Однако теперь для него оставался только один путь - вниз по наклонной плоскости.
   Я вытащил генеральскую карту и разложил ее на коленях.
   - Линия укреплений пересекает небольшой горный кряж - Флешерберг. Рокадная дорога проходит почти параллельно шоссе, всего в нескольких сотнях ярдов от него. Так что если мы переберемся через горы и будем двигаться вдоль реки, то сможем пройти через укрепления и никто нас не услышит.
   - Сколько на все это потребуется времени?
   - Если сможем отправиться в путь вскоре после половины девятого... возможно, нам придется продираться сквозь колючую проволоку у самой границы... Скажем, мы доберемся до какого-нибудь телефона на той стороне самое позднее к десяти часам. Попросим вашего приятеля подъехать и забрать нас и через полчаса уже будем в Вадуце (Вадуц - столица Лихтенштейна.).
   - Мы направляемся не в Вадуц.
   Я обернулся и вгляделся в полумрак.
   - Наверное, мне следовало спросить об этом раньше, но меня всецело поглотили мысли о границе. И в самом деле - куда же мы направляемся в Лихтенштейне?
   - Собрания акционеров компании проводятся в доме герра Флеца в Штеге.
   - В Штеге? - Поначалу это название ни о чем мне не говорило, но потом я вспомнил: это маленькая деревушка, попасть в которую можно по одной-единственной дороге, убегающей высоко в горы. Сама дорога тянулась еще пару километров и заканчивалась у какого-то отеля лыжников, у подножия гор, знаменовавших собой границу с Австрией.
   - О Боже, - медленно произнес я. - Там же совершенно уединенное место. - Единственное, что приходило мне на память, - это несколько хижин лесорубов да горстка шале. - Ваш Флец, должно быть, честный человек.
   - Прежде мы не имели дела с профессиональными убийцами, - сухо отозвался Маганхард. - И, на мой взгляд, со стороны герра Флеца было бы неразумно приезжать и забирать нас. Не забывайте: к тому времени этот Галлерон уже будет с ним. Если Галлерон узнает, что нам удалось выскользнуть из его сетей, возможно, он... - Маганхард задумался, что же может учинить "этот Галлерон".
   До этого я и сам мог додуматься. Я хотел было спросить, будет ли там к тому времени Мерлен, но не стал: даже если и будет, это ничего не изменит. Мы все равно невольно предупредим Галлерона и таким образом лишимся преимущества внезапности.
   - Значит, вы должны подыскать нам машину по ту сторону границы, невозмутимо сказал Маганхард.
   Вот так просто - взять и подыскать машину. И в придачу к ней шофера, чтобы как следует рассмотрел наши физиономии; даже если он и согласится отправиться по крутой и каменистой дороге в Штег, там, наверху, почти наверняка все занесено снегом. Да и машину нам удастся найти только в Вадуце, не ближе, а это в десяти километрах от границы.
   Маганхард знал Лихтенштейн - как и то, что эта задача не из простых.
   - Возможно, вам придется ее украсть, - столь же невозмутимо добавил он.
   - Это всегда кажется самым простым выходом из положения, - угрюмо отозвался я. - Но послушайте... в этих маленьких деревушках по ту сторону границы совсем немного машин. И они не стоят прямо на улицах. А даже если и стоят, то не с ключами же. Не могу же я открыть капот машины и возиться с проводами зажигания прямо посреди деревни.
   - Тогда вам придется придумать что-нибудь еще, - заявил Маганхард. - Я нанял вас, чтобы вы доставили меня в Штег к...
   - Да знаю. Я и так думаю. - Но то, что я придумал, мне не понравилось. И чем больше я думал, тем меньше мне это нравилось. Однако ничего иного не приходило в голову.
   - Вообще-то мы и так уже едем в машине, - медленно произнес я.
   Харви встрепенулся, дернул головой, а затем, вскинув брови, уставился на меня.
   - Что вы хотите этим сказать? - удивленно спросила мисс Джармен.
   - Видите ли, если по рокадной дороге может проехать танк, с таким же успехом по ней проедет и "роллс-ройс". Вышвырнем Моргана - и дело с концом. Тогда у нас будет машина и по ту сторону границы.
   Девушка едва не лишилась дара речи, не веря своим ушам.
   - Но... но вы сказали, что они будут там, будут нас поджидать, срывающимся голосом произнесла она.
   - Они ведь не рассчитывают, что мы появимся в "роллсе". И не знают, что мы готовы к встрече с ними. Так что мы обладаем определенным преимуществом.
   - И все равно это чертовски рискованно, - задумчиво произнес Харви.
   - Тогда придумайте что-нибудь получше.
   После долгих раздумий он криво усмехнулся.
   - Черт, да вы точно сошли с ума, если намерены снова пустить в ход этот ваш пулемет. Ладно. - После чего твердой рукой аккуратно плеснул себе еще бренди.
   Глава 28
   Полицейский "фольксваген" был припаркован у обочины дороги на вершине утеса, однако стражи порядка помахали нам, веля проезжать мимо, и продолжали выборочно останавливать другие автомобили. Очевидно, дороги на подъезде к Лихтенштейну всерьез не контролировались - настоящая проверка ожидала нас на границе, но тем не менее кое-какую информацию я из этого почерпнул.
   Полиция не знала, что мы побывали в Монтрё, иначе непременно останавливала бы все машины, о которых было доподлинно известно, что они следуют из Монтрё, - будь то даже машина генерала. Это означало, что мои приятель, инспектор полиции Монтрё, помалкивал, - а если он помалкивает сейчас, то, вполне возможно, будет молчать и дальше. На то у него имелась веская причина: если он заговорит, то будет вынужден признаться как в том, что арестовал Маганхарда, не имея на то законного основания, так и в том, что, поддавшись на мошенническую уловку, выпустил его на свободу.
   Проглотить такое - весьма болезненно для самолюбия легавого. Наверное, он еще долго будет это пережевывать и переваривать: ведь он был единственным официальным лицом, способным представить мое подробное описание. Надо бы не забыть как-нибудь навестить его и угостить рюмочкой.
   Последние лучи солнца искрились на снегу, покрывавшем склоны гор по ту сторону озера, а когда мы спустились в долину Сэе Таль, вокруг нас начали сгущаться сумерки. Быстро стемнело. Морган включил фары, и огромные желтые лучи осветили дорогу.
   - Когда вступаем во владение этой колымагой? - поинтересовался Харви, наливая себе пятую порцию коньяка.
   - Думаю, лучше подождать, пока он не остановится, чтобы высадить нас неподалеку от границы. Вы заметили, что он вооружен?
   Харви кивнул, сделал маленький глоток и спросил:
   - А где, по-вашему, они устроят засаду?
   Я вновь развернул карту, закурив, принялся ее изучать.
   Система укреплений была продумана на редкость тщательно и основательно. Три линии огневых траншей: первая, вторая и резервная - были соединены зигзагообразными ходами сообщения. Кроме того, вокруг были щедро разбросаны доты, блокгаузы и блиндажи - короче говоря, все необходимое для ведения настоящей войны.
   А почему бы и нет? До генералов всегда все доходит слишком поздно, и суть вещей они постигают лишь тогда, когда сами эти вещи уже безнадежно устарели. И эти декорации были построены добрых пятнадцать лет спустя после того, как авиация и бронетехника сделали их совершенно бесполезными. В наши дни нет никакой надобности предпринимать фронтальную атаку на подобные сооружения: достаточно было бы одного звена истребителей-бомбардировщиков, чтобы отрезать их от основных сил и сровнять с землей с помощью "ковровой бомбежки"... Впрочем, нет. В наши дни достаточно просто нажать кнопку. Оказывается, и мои собственные представления о войне уже устарели.
   От этого невольно чувствуешь себя старым. Возможно, и проблема генерала заключалась в том же.
   - Ну? - нетерпеливо спросил Харви.
   - Думаю, они будут двигаться из самого Лихтенштейна, - сказал я. - Там они и станут нас поджидать - они ведь не могут рассчитывать на то, что поймают нас где-либо раньше; сначала им необходимо узнать, где именно мы будем переходить границу. А потом они, наверное, захотят удрать обратно в Лихтенштейн. Со швейцарской стороны легавых будет хоть пруд пруди, - но только со швейцарской стороны. А в Лихтенштейне их всего-то наберется человек пятнадцать, а этого не хватит, чтобы выставить по паре охранников на каждом пограничном посту.
   Харви кивнул.
   - Значит, встречи с ними следует ожидать у самой границы?
   - Думаю, да. Большая часть укрепленной зоны не укреплена вовсе. Фортификации состоят в основном из штабов да артиллерийских позиций. И лишь последние ярдов двести - собственно боевая зона - укреплены как следует. Иными словами, сама граница.
   - Масса укрытий, - задумчиво проговорил он, - и так близко до родного Лихтенштейна. - Он снова кивнул. - А что станут делать швейцарские легавые, когда услышат стрельбу?
   - Побегут. Но бежать-то им придется примерно с полмили, вверх по дороге, да еще через траншеи. Пожалуй, на само представление им не поспеть.
   - Но они будут знать, что я в Лихтенштейне, - резко заметил Маганхард.
   - Догадаются. Но не смогут преследовать вас по ту сторону границы. Придется Сюрте начинать все сначала и посылать в Лихтенштейн запрос о вашей выдаче. Вы сами - или же Флец, задействовав свои связи, наверняка сумеете поволынить с этим делом несколько дней, а к тому времени... - Я пожал плечами.
   - По-моему, это Лихтенштейн, - тихо произнесла мисс Джармен.