Лэндон Джулия. Любовь дьявола

   – Он вовсе не ждал, тетушка, – заметила Абби.
   – Это не совсем так, Абби. Все эти годы я действительно провел в ожидании. Но никогда не желал ни одной женщины так, как тебя, – ответил Майкл прежде, чем она продолжила.
   Пораженная, Абби рассмеялась.
   – Да ведь ты с трудом меня узнал. – Не станешь же ты отрицать, что сильно изменилась за эти двенадцать лет,
   – Неужели? А мне показалось, ты нисколько не изменился,
   – Еще как изменился! Прежде я был настолько глуп, что отпустил тебя.
   – О-о, как это прелестно! – ахнула Вирджиния, – Тебе очень повезло, Абби!
   Абби слегка покраснела и уставилась на тарелку с дичью по-корнуольски.
   – Это ему повезло, – решительно заявила Нэн.
   – Больше всех повезло мне, леди, Где еще в целой Англии я мог бы поужинать в такой чудесной компании? – галантно заявил Сэм.
   – Послушайте, послушайте! – крикнул кто-то, и все заго­ворили одновременно. Пока тетушка Нэн и леди Хавершем обменивались замечаниями, Виктория и Вирджиния переклю­чились на Сэма. Лорд Хавершем был увлечен дичью, а Абби и Майкл, разделенные широким столом, молчали, не сводя друг с друга влюбленных глаз. После ужина Абби пришлось объяснять тетушке, что, со­гласно приличиям, леди должны удалиться, пока мужчины ку­рят сигары и пьют портвейн. Нэн возмущенно заявила, что не слышала ничего более нелепого, и не переставала ворчать, выходя из столовой. Женщины дошли в гости­ную Абби. Майкл дважды поднимался наверх звать их обрат­но, но его со смехом и шутками спроваживали. Лишь когда лорд Хавершем изъявил желание ехать домой, леди Хавершем поднялась со своего места, подошла к двери гостиной и стояла там до тех пор, пока не добилась позволения приехать к ним с самого утра. После отъезда Хавершемов Сэм и Майкл разо­шлись по своим комнатам. Майкл никак не мог уснуть. Он мерил шагами комнату, оставив дверь приоткрытой. Время от времени из гостиной до­носились звуки музыки, громкий, повелительный голос Нэн, перекрывающий все остальные, и взрывы веселого смеха. Он перебрал в уме десяток поводов, позволяющих ему войти в это женское святилище, но пришел к выводу, что ни один из них не годится, взял книгу и сел у камина. Абби хотелось побыть со своими родными. Это им предназначались ее улыбки, ее звонкий смех, музыкальное дарование. Им, а не ему. И постепенно Майкла охватило отчаяние. Он не мог сосредоточиться на латинском тексте, который читал. Зародившаяся в сердце надежда была всего лишь иллюзией. Он задремал прямо в кресле, а когда проснулся, в коридо­ре было уже темно, и ни единый звук не доносился из гости­ной Абби. Майкл встал, потянулся, посмотрел на часы. Два часа ночи. Он подошел к двери, намереваясь закрыть ее, но тут услышал приглушенные голоса. Он вышел из комнаты. Тонкая полоска света падала из приоткрытой двери гостиной Абби. Майкл крадучись прошел по коридору. И услышал мяг­кий голос Абби и низкий грубоватый ее тетушки. Он остано­вился у двери, стыдясь, что подслушивает, и оправдывая себя тем, что просто собирался предупредить их о позднем време­ни.
   – Ты не понимаешь, Нэн. Он меня не ждал. Он даже не знал о моем существовании, – терпеливо объясняла Абби.
   – Чепуха! Он ведь даже не женился! Вполне перспектив­ный мужчина, ему третий десяток, и жил холостяком? Дума­ешь, у него не было выбора? – Был, конечно, но…
   – Никаких «но». Он ждал женщину, которая ему нужна. Нэн, маркиз вовсе не ждал ту женщину, которая ему нужна, и, уж конечно, не ту, которую помнил дьяволенком. Маркиз женился на деньгах. И потом у него есть любовница.
   – Oн ждал тебя! Ладно, допустим, он не знал, что это именно ты, и действительно не помнил тебя. И все-таки он ждал женщину, которая ему нужна. Это так же ясно, как то, что я сейчас сижу рядом с тобой. Он ждал женщину, которая ему нужна, и эта женщина – ты, Абигайль Каррингтон. Не пытайся себя переубедить. Что бы ни произошло между вами в прошлом, ты будешь последней дурой, если не станешь смот­реть в будущее. Этот человек тебя любит, девочка, и вот что я тебе скажу: у него нет любовницы!
   – Не знаю.
   – Ты его любишь? – настойчиво спросила Нэн. Майкл затаил дыхание и закрыл глаза.
   – Я всегда его любила, тетушка, И всегда буду любить. Майкл проглотил подступивший к горлу комок. Неужели он не ослышался? Неужели она действительно его любит?
   – То-то же, – сказала Нэн. – Так что не говори мне больше насчет твоего возвращения в Америку, не рассказывай о том, как он тебе не поверил, и еще о всякой чепухе. У него были на то веские причины Самое главное – вы любите друг друга. И нечего вспоминать о прошлом.
   Наступило молчание; которое нарушил тихий смех Абби.
   – Между прочим, в Британии считается неприличным об­ращаться к маркизу по имени.
   – Правда? А как же еще, по мнению красных мундиров, я должна обращаться к мужу моей любимой племянницы? – воз­мутилась Нэн.
   – Ваша светлость. Милорд. Лорд Дарфилл. – Абби снова рассмеялась.
   – Ладно. Если у меня когда-либо появится возможность обратиться к мистеру Великому и могучему маркизу в присут­ствии короля Англии, тогда я, может быть, подумаю об этом. А до тех пор он – член моей семьи, и его зовут Майкл!
   Последнее, что он услышал, был веселый смех Абби. Майкл вернулся к себе. Оставалось лишь молиться, чтобы у Абби хватило здравого смысла прислушать­ся к мнению тетушки, женщины, несомненно, практичной и мудрой.

Глава 23

   На следующее утро Виктория, Вирджиния и Абби собрались на прогулку. Они появились на большой подъездной ал­лее в простых юбках и блузках и в смешных соломенных шляпках, украшенных Массой шелковых цветов. Наблюдавший За ними исподтишка Себастьян взглянул На стоящего рядом Джоунза.
   – Я думал, весна уже Прошла, – сухо заметил он. – Выражение лица Джоунза не изменилось.
   – Очевидно, она сноба вернулась, – ответил он, не отры­вая глаз от женщин.
   – Эй, там Вы! – раздался за их спинами женский голос, к которому оба они начали уже привыкать. Смущенно перегля­нувшись, двое верных слуг обернулись и увидели Нэн, которая стояла посреди холла, широко расставив ноги и подбоченясь, с сердитым выражением лица. На ней была такая же шляпка, как и на молодых женщинах.
   – Мадам? – вежливо отозвался Джоунз. – Кто отвечает за меню?
   – я, мадам, – ответил Джоунз с галантным поклоном. – Это вы так шутите? – спросила ена, глядя на него по-весй очков прищуренными глазами.
   – Прошу прощения?
   – Эта… эта рыба, которую подали на завтрак! Боже мой, разве можно ею утолить голод? Мы не привыкли к экзотиче­ским иностранным блюдам, мой милый. Тарелка тостов, не­много фруктов и пара яиц вполне нас устроят!
   – Как пожелаете, мадам, – невозмутимо ответил Джоунз и отступил в сторону пропуская ее.
   – Эта рыба нас до смерти напугала, – заявила она, прохо­дя мимо них. Себастьян вопросительно посмотрел на Джоунза.
   – Копченая селедка, – спокойно произнес тот.
   – И что с ней? – поинтересовался Майкл, появившись вместе с Сэмом в холле, чтобы взять у лакеев свои шляпы и перчатки,
   – Мадам Нэн не любит копченой рыбы, – ответил Джоунз. Майкл рассмеялся.
   – Меня это нисколько Не удивляет. Пусть грум Приведет наших верховых лошадей. Мы едем в Пемберхет. – Майкл и Сэм взяли у лакея по хлысту и прошяи вперед. Оба одновре­менно остановились у двери.
   – Боже правый! – прошептал Сэ».
   – Не верю собственным глазам, – титаэ сказал Майкл, глядя на море шляпок.
   – Шляпница продемонстрировала все свое мастерство, – заметил Сэм.
   – Благодари Бога, что она не мастерит мужских шляп, – ответил Майкл, выходя из дома. – Добрый день, леди! – весе­ло крикнул он.
   От звука его голоса по спине Абби пробежала дрожь вос­торга, и она быстро обернулась, подарив Майклу свою обворо­жительную улыбку. Ее удивило странное выражение его лица, но тут она вспомнила про ужасную шляпку, которую ей при­везла Вирджиния. Она покраснела и, когда Майкл приблизил­ся, опустила глаза. И что это Джинни вздумалось привезтией в подарок шляпку?
   – Куда вы собрались? – спросила Виктория, глядя на Сэма.
   – В Пемберхет. У нас там кое-какие дела, – ответил Сэм. Абби робко подняла глаза. Майкл действительно рассмат­ривал ее шляпку, склонив голову набок, потом ласкойо загля­нул ей в глаза.
   – Новая шляпка? – спокойно спросил он, в уголках его глаз играла улыбка.
   – Джинни, – просто ответила Абби.
   – Это я уже понял, – подмигнул ей Майкл. – Абби отчаянно покраснела, огорченная тем, что от его близости ее бросило в жар. Она чувствовала терпкий запах его одеколона. Смотрела на его широкую грудь под белоснежной сорочкой с открытым воротом и на расши­тый золотом рубиново-красный жилет. Черный шейный платок резко контрастировал с белым воротничком. Лицо было смуглым от загара, У Абби закружилась голова, и она подума­ла, что Майкл пышет здоровьем. Поглощенная своими чувствами к мужу и медленно разливающимся по телу жаром страсти, она не заметила, как привели лошадей. Но тут прямо у нее за спиной всхрапнул Самсон, и Абби вскрикнула от испуга. Все головы повернулись к ней. Она отпрянула и налетела на Майкла. Он подхватил ее под руку, при­жал к груди, озадаченно посмотрел сначала на нее, потом на коня, после чего отрел ее я сторону, подальше от Самсона. – Что случилось, черт побери? – громко спросила Нэн – Н-ннчего. Лошади испугалась.
   Нэн прищурилась, пожала плечами и снова повернулась к Сэму, которого теперь окружало море шелковых цветов, пляшущих вокруг его головы.
   – Если что-нибудь понадобится, скажи Себастьяну, – велел Майкл Абби, которая никак не могла унять дрожь в руках. – Все будет в порядке, спасибо, – прошептала она. – Мы должны вернуться до темноты, – продолжал он, Сэм – Нас пригласили на обед Хавершемы, – сообщила Абби, – Лорд Хавершем уехал, и леди Хавершем устраивает дамскую ве­черинку. Надеюсь, ты не против?
   Разумеется, нет. Делай все, чего тебе хояется, что доста­вит тебе удовольствие, – мягко ответил Майкл.
   . Абби перевела взгляд с коня на Майкла. Его серые глаза вспыхивали, медленно скользя по ее лицу, потом остановились на губах Абби покраснела еще сильнее и отступила на шаг. – Мне бы доставила удовольствие другая шляпка, – тихо Прошептала она. Майкл широко улыбнулся, сверкнув белыми зубами. Гос­поди, у нее слабеют колени, когда он вот так на нее смотрит.
   Она не могла отвести от него глаз, и в ее мозгу вспыхивали – тысячи вопросов. Неужели она больше не будет ощущать пус­тоты? Неужели сможет забыть о. кошмаре, который пришлось пережить?
   – Абби! – услышала она в этот Момент голос Виктории, которая подошла незамеченной, и быстро повернулась к кузи­не. – Сэм сказал, что научит нас ездить верхом!
   – Превосходно, – сказала Абби и снова перевела взгляд на Майкла, который продолжал ей улыбаться. Она просто тая­ла под его пристальным взглядом.
   – Не сегодня, потому что они едут в Пемберхет. Завтра утром. Он говорит, тут есть чудесная серая кобыла по кличке Дездемона и он всех нас научит ездить верхом…
   Виктория осеклась и нахмурилась, потому что Абби расхо­хоталась – Ее охватило безудержное веселье при одном лишь упоминании о Дездемоне. Майкл смотрел на нее блестящими глазами и вторил ей своим низким смехом.
   – Да, Дездемона – чудесная лошадь, в самом деле! Как это мило с вашей стороны, Сэм! – сказала Абби и снова зали­лась смехом.
   Сэм улыбнулся и сдвинул шляпу на затылок, а кузины с недоумением переглянулись.
   – Я так и думал, что вы это одобрите. Дарфилд, если мы хотим успеть в Пемберхет до ночи..,
   – Да-да, иду. – Майкл удивил Абби: он схватил ее руку и поднес к губам. Это вызвало в ней целую бурю чувств. Ее смех внезапно оборвался, и яркий румянец залил щеки. Майкл лег­ко вскочил на коня, пришпорил его и одарил Абби таким взгля­дом, от которого у нее дух захватило. Нарядить женщин Тейлор на званый ужин оказалось де­лом нелегким. Сара и Молли были в полном изнеможении. Тори и Джинни перемерили несколько платьев, прежде чем решили, что им надеть. Просторная спальня Абби была зава­лена яркими нарядами и нижними юбками. Даже Нэн потре­бовала, чтобы ей сделали прическу, хотя не привыкла к этой процедуре и охала при каждом прикосновении щетки к воло­сам, жалуясь, что шпильки прокалывают ей череп. Абби одевалась самостоятельно. Она никогда особенно не нуждалась в услугах камеристки, но за прожитые в Англии ме­сяцы убедилась, что избежать этого требования эти­кета совершенно невозможно. Абби сидела на диване, листая журнал, который Джинни привезла из Бостона, когда в дверь постучали. Она встала, зна­ком велела Саре продолжать свое занятие и усмехнулась при виде дюжины шпилек, которые Сара держала во рту, сражаясь с густыми русыми прядями Джинни. Распахнув дверь, Абби увидела слугу.
   – Господин просит вас пожаловать к нему в кабинет, миледи, – сказал он, отвесив ей низкий поклон. У Абби сильно забилось сердце. – Когда?
   – Немедленно, миледи, если вам будет угодно. – Передайте лорду Дарфилду, что сейчас приду.
   Когда Абби закрыла дверь, все повернулись к ней в ожидании.
   – У тебя испуганный вид! Что-то случилось? – спросила тетушка Нэн.
   – О нет, разумеется, нет, – поспешно ответила Абби. – Мне надо достать туфли, – сказала она и прошла в гардеробную. – Что сказал этот человек? – крикнула ей вслед Нэн.
   – Ничего, тетушка – Меня ждут в кабинете, вот и все, – ответила Абби.
   По правде говоря, его приглашение встревожило Абби, Мо­жет, опять что-то не так? Она покачала головой, продолжая искать туфли, ломая голову над тем, зачем понадобилась Майклу. В последнее время он приглашал ее либо для того, чтобы обвинить в каких-то проступках, либо объяснить свои собствен­ные проступки. Так стоит ли из-за этого волноваться? Ее род­ственники вели себя безупречно. Гэлен уехал. Абби надела светло-голубые туфли, которые наконец-то нашла. Ее страхи абсурдны. Возможно, Майкл просто хочет ей сообщить, что уезжает по делам, или что у них кончились запаси эля, или еще какую-нибудь ерунду. Не более того. Улыбаясь, Абби вышла из гардеробной, сказала женщи­нам, что встретится с.ними в холле, и, не дождавшись ответа, покинула спальню. Подойдя к кабинету, Абби легонько постучала в дверь и, услышав приглашение войти, робко приоткрыла ее и заглянула внутрь. Майкл, похоже, только что вернул­ся из Пемберхета, но уже успел снять костюм. Спутанные во­лосы падали на распахнутый воротник рубашки.
   – Ты хотел меня видеть? – спросила Абби.
   – Да, входи, пожалуйста.
   Абби нерешительно переступила порог. Почему она – так нервничает?
   – Что-нибудь случилось? Майкл удивленно поднял брови.
   – Случилось? Нет. Абби стояла, сжав руки за спиной, смущаясь под его иепытующим взглядом. Она заметила, что покачивается с носка на пятку, и заставила себя остановиться.
   – Как прошел день? – небрежным тоном спросил Майкл.
   – Очень хорошо, милорд.
   Майкл медленно подошел к буфету, налил в стакан воды.
   – Ты не хочешь присесть?
   Абби огляделась, словно причина этого приглашения мог­ла лежать где-нибудь здесь, на виду.
   – Предпочитаешь стоять? – снова спросил он, и она по­няла, что не двинулась с места.
   – Ты за мной посылал?
   – Ты выглядишь озабоченной, – заметил Майкл.
   Абби судорожно сцепила пальцы, охваченная дурным пред­чувствием.
   – Извини. Просто тетушка Нэн и девочки…
   – Понимаю. Твои мысли заняты гостями. Что он хочет этим сказать?
   – Да, пожалуй.
   – Я не хотел отрывать тебя от твоих гостей, – холодно произнес он. Абби не ответила, что, по-видимому, вызвало у Майкла легкое раздражение. – Полагаю, не стоит предлагать тебе выпить. – Абби покачала головой. – Я так и знал, – добавил он не без иронии, поставил стакан и прошел на сере­дину комнаты. Лучи заходящего солнца окружали его фигуру мягким ореолом. Майкл выставил вперед одну ногу, скрестил на груди руки и хмуро посмотрел на Абби. Она подумала, что у него очень внушительный вид.
   А Майкл подумал, что она ведет себя довольно странно. – Я только хотел спросить, как у тебя прошел день, Абби. Вот и все, – сказал он.
   Абби невольно отступила назад.
   – Без особых событий, милорд. – Почему она так сдер­жанна? Словно боится его.
   – Меня зовут Майкл, – сказал он более раздраженно, чем хотелось бы. – Перестань обращаться ко мне, как к своему гос­подину. – И тут же пожалел о своей резкости. – Прости меня. Надеюсь, вы хорошо проведете вечер у Хавершемов. – Он отвер­нулся. Ее поведение вчера вечером и нынче утром вселило в него надежду. И сейчас он испытал глубокое разочарование.
   – Спасибо, – поблагодарила Абби, берясь за ручку двери, но, прежде чем выйти, оглянулась. Майкл вернулся к окну и устремил взор куда-то вдаль.
   Абби выскользнула из кабинета и чуть ли не побежала по коридору. Что это с ней, черт возьми? Он позвал ее, чтобы поинтересоваться, как прошел день. Почему она так нервни­чает? Чего боится? Преисполнившись отвращения к самой себе, она взбежала по мраморной лестнице, вошла в свою гостиную. Закрыла дверь и стала ходить взад-вперед перед камином.
   Абби хорошо понимала, чего боится, – весь день она только об этом и думала. Она опасалась новых обид. Она с грехом пополам смирилась с кошмаром, случившимся в Лондоне, но ее одолевал страх, что нечто подобное может повториться. Един­ственный способ защитить себя – это держаться на почти­тельном расстоянии от Майкла. Не оставаться с ним наедине. Она чувствовала, что ей не устоять перед ним, а потом она будет страдать. Ведь он может снова отвергнуть ее. Но во вто­рой раз ей такого не пережить Женщины Тейлор пришли в восторг от ужина у леди Хавершем и старались перещеголять друг друга, рассказывая ис­тории одна невероятнее другой. Абби ковыряла вилкой в тарелке под оглушительную женскую трескотню, заставляла себя сме­яться и отвечать на вопросы; Весь вечер она думала о Майкле. И чем больше думала, тем яснее понимала, как глупо вела себя в последнее время. Была раздражительна, нетерпима. Ведь она без памяти любит Майкла и всегда будет любить. И он ее любит. Она это чувствует. Вечер у леди Хавершем тянулся бесконечно долго. И когда наконец они велели подать карету, Абби первой забралась в нее, устроилась поудобнее на сиденье и мысленно умоляла ку­чера ехать быстрее. Ее кузины болтали без умолку во время получасовой поездки, но Абби ничего не слышала. И Нэн тоже. Всю дорогу она смотрела на Абби с мрачным выражением лица. Наверное, кузины и тетушка почувствовали, что Абби чем-то встревожена, и, едва войдя в дом, изъявили желание разой­тись по своим комнатам. Тетушка, прежде чем уйти, шепнула на ухо Абби:
   – Иди вперед и не оглядывайся,
   Абби с недоумением посмотрела на тетушку, хотя поняла, что та хотела сказать.
   Абби подождала, пока все трое поднялись по лестнице и исчезли из виду, и прошла по длинному коридору первого эта­жа. Везде было темно и тихо. Майкл наверняка давно отправился спать; Придется ждать до завтра. Но что она ему скажет? Она хотела умолять его за­быть прошлое. Сказать, что любит его и всегда любила. Она жаждала его объятий и ласк, жаждала близости с ним. Вдруг она обнаружила, что стоит недалеко от спальни Майкла. Из слегка приоткрытой двери пробивалась тонкая полоска света. Может быть, он уснул, не зная, что дверь приоткрыта? А если постучать? Возможно, у него в спальне Деймон. Она по­дошла к двери вплотную, нарушив тишину шорохом своих юбок, и так сжала дверную ручку, что побелели костяшки пальцев. Вместо того чтобы постучать, Абби, повинуясь какому-то внут­реннему порыву, осторожно толкнула дверь. В камине потрескивал огонь. На придвинутом к нему кожа­ном кресле лежала раскрытая книга. Но в комнате никого не было. Абби с облегчением вздохнула и носком туфли отворила пошире дверь. Ее любопытство и желание быть рядом с ним тол­кали ее на возмутительно нескромные поступки. Сколько восхи­тительных ночей она провела в этой комнате, засыпая в его объятиях, а утром ловя на себе его ласковый взгляд! Абби еще чуть-чуть толкнула дверь, тихо скрипнули петли. Она затаила дыхание, но ничего не услышала. Майкла здесь нет. Абби смело распахнула дверь и вошла внутрь, с улыбкой гля­дя на зеленый потолок, украшенный медальонами и затейливой лепниной. Бросив взгляд на обюссонский ковер, она скинула туфельки. Медленно подошла к гардеробу, провела пальцами по красному дереву. Открыла дверцу, взяла в руку несколько шей­ных платков и поднесла к лицу, наслаждаясь прикосновением мягкой ткани и вдыхая аромат мужского одеколона. Затем отпу­стила платки и несколько секунд смотрела, как они раскачива­ются на крючках, после чего закрыла дверцу. Абби подошла к умывальнику, дотронулась до расчески и щетки, провела пальцем по холодному лезвию бритвы. Она представила себе Майкла, обнаженного по пояс, с намылен­ным лицом, снимающего бритвой щетину с подбородка, в то время как его грудь и живот ритмично поднимаются в такт дыханию. Абби улыбнулась, положила на место бритву и подо­шла к кровати. Провела ладонью по дорогим драпировкам из дамаста, потом ухватилась за один из высоких столбиков из красного дерева. Ее тихий вскрик испугал больше саму Абби, чем Майкла. Он стоял в темной нище окна рядом с бархатной шторой, одетый в халат из черного бархата – В полумраке его едва можно было раз­личить на фоне шторы. Он стоял, широко расставив босые ноги, сцепив руки за спиной, и пристально смотрел на нее.
   – Господи! Что ты тут делаешь? – ахнула Абби, скорее ошеломленная, чем испуганная. Майкл помолчал, затем произнес севшим голосом:
   – Жду тебя.
   Рука Абби взлетела к горлу,
   – Я… мне очень жаль, я не знала, что ты нас ожидаешь…
   – Не вас, а тебя, Абби. Каждую ночь жду.
   – Ждешь? – повторила она одними губами.
   Он кивнул и шагнул к ней.
   – Жду.
   – Меня? – шепотом переспросила Абби, завороженная страстью, горящей в его серых глазах.
   – Каждую минуту, каждый час. – Майкл сделал еще один шаг, теперь он стоял прямо перед ней, сжав кулаки. – Жду, когда ты поймешь, как сильно я тебя люблю. – Он осторожно провел.тыльной стороной ладони по ее пылаю­щей шеке.
   – Майкл, ты должен знать…
   – Я должен энать, что ты тоже меня любишь. Абби затаила дыхание, когда он одной рукой мяско при­влек ее к себе, а второй обвил ее талию.
   – Ты меня любишь, Абби? – прошептал он и нашел губа­ми ее губы.
   Желание вспыхнуло в ней, и она ответила на его страст­ный поцелуй.
   – Ты меня любишь? – снова прошептал он Абби задохнулась от нахлынувших чувств и ответила:
   – Я всегда тебя любила и всегда буду любить. Но я бо­юсь…
   – Нет, – перебил Майкл; – Нет, дорогая, не бойся. Кля­нусь, я никогда больше тебя, не обижу. Я люблю тебя Абби, только тебя, никто мне не нужен. Только ты моя дорогая Абби.
   Абби ахнула, Его голос звучал так искрение, видит Бог, как ей хотелось этому верить. Он прижал ее к себе и снова впился в губы. Его руки заскользили по спине Абби, расстеги­вая крохотные пуговки. Она слегка отстранилась.
   – Майкл, послушай… – прошептала она. Из груди Майкла вырвался стон. Он стал вытаскивать из ее волос шпильки, и вскоре они рассыпались по плечам.
   – Послушай, что я тебе скажу. Пусть все плохое останется в прошлом. Надо смотреть в будущее. – Аббн закрыла глаза и продолжала: – И я боюсь, очень боюсь, что весь этот кошмар
   повторится. Майкл оторвал губы от ее шеи.
   – Абби, Я люблю тебя. Жить без тебя не могу; Обещаю хранить тебе верность:всегда, что бы ни случилось. Никто нас не разлучит. – Он посмотрел на Аббн с таким обожанием, что на глазах у нее выступили слезы. Она подумала, что не заслу­живает такой любви.
   – А как же ребенок? – едва слышно спросила Абби.
   – Произошла чудовищная трагедия. Но твоей вины в этом нет. – Он продолжал вытаскивать шпильки из ее во­лос. – Что, если…
   – Мне все равно, – перебил он ее, поняв что она хотела сказать. – Мне нужна ты, неужели не понимаешь? – Он при­поднял ладонями ее лицо. – Пошлет нам Господь детей, зна­чит, так тому и быть, и я стану лелеять их так же, как тебя. А не пошлет, я с этим смирюсь, ведь у меня есть ты. А это для меня самое главное. Все мое счастье в тебе. Ты нужна мне, как воздух. – Он нежно поцеловал ее в лоб.
   Абби уткнулась лицом в мягкие волосы на груди Майкла, потрясенная глубиной его чувства, едва сдерживая горячие сле­зы. Он не переставал шептать ей слова любви, которых она так долго ждала.
   Майкл подхватил ее на руки и отнес на постель. Абби не заметила, как Майкл снял с нее платье, потом сорочку. Вся во власти желания, она жаждала его ласк и напряглась, когда он обхватил ее грудь и кончиками пальцев стал теребить соски.
   – Я так соскучилась по тебе, – шептала Абби, млея от блаженства.
   Майкл встал с постели, чтобы снять халат, и отступил на шаг, залюбовавшись ее великолепным телом. Потом, дрожа от страсти, лег в постель, заключив Абби в объятия.
   – Обещай, что никогда не покинешь меня, – говорил он, в то время как его руки скользили по ее телу.
   – Никогда, – прошептала Абби. Его поцелуи опьяняли, весь мир перестал существовать для Абби. Остались только Майкл и она. Их слившиеся воедино тела, охваченные страстью. Его губы не отрывались от ее губ, а пальцы щекотали лоно, Абби выгнулась, стремясь к завершению, но Майкл не спешил, его язык скользнул к ее животу и ниже и вошел в лоно. От наслаждения Абби застонала. Майкл поднял голову и обхватил губами сначала один сосок, потом другой, пос­ле чего снова стал языком прокладывать дорожку к ее животу и ниже, пока не достиг шелковистых темных завитков. – Майкл! – выдохнула Абби. Он тихо засмеялся, и его язык метнулся к теплым, нежным складкам. Она приподня­лась. Наслаждение, которое он дарил, было сокрушительным. Он обхватил своими сильными ладонями ее ягодицы, продолжая медленно водить языком между ног. Абби тонула в. море страсти. Ее тело жаждало освобождения, паль­цы вцепились в его черную шевелюру, торопя его, умоляя пре­кратить это сладкое мучение. Майкл был неумолим и, ощутив, как она напряглась в преддверии освобождения, стал двигать языком быстрее.