Лэниган Кэтрин. Все или ничего

   - Наверное, он заснул прямо во время разговора.
   Ширли засмеялась.
   - Разбудишь его?
   - Пока нет. Здесь есть телевизор?
   - В кухне есть маленький.
   - Прекрасно. Надо принести его сюда. Кстати, он работает от кабеля? Хьюстонские станции ловятся?
   - Здесь спутниковая тарелка. У нас ловится все! А в чем дело?
   - Пойдем приготовим чай со льдом, и я тебе все расскажу.
   Ширли с Морин отправились на кухню, и Морин объяснила ситуацию. Ширли позвонила в Даллас, отменила деловую встречу Брендона, потом велела кухарке приготовить праздничный ужин и охладить шампанское.
   В шесть часов она пошла забирать своих детей с плавания.
   К половине седьмого Морин поставила в кабинете Брендона маленький телевизор, накрыла стол, зажгла свечи и открыла шампанское. Наполнив два бокала, она решила, что пора будить Брендона.
   Он проснулся от ее поцелуя. Будильник слетел с его живота.
   - Что ты здесь делаешь?
   - Я напросилась к тебе в гости. Ты что, забыл? - Она включила телевизор и увидела лицо Терри Анзур, которая начала специальный выпуск новостей.
   - Тебя показывают по телевизору! - сказал Брендон.
   Он удивленно смотрел, как Морин его оправдывает - перед репортерами, перед Техасом, перед всем миром.
   - Невероятно Я и сам ездил смотреть этих бычков - наверное, мы просто разминулись.
   - Да, в последнее время это случается слишком часто. - Она улыбнулась и поцеловала Брендона.
   Он уставился на нее.
   - Ты необыкновенная женщина, Мо. Ты хоть понимаешь, насколько это опасно? Они способны на все Хорошо, что я ничего об этом не знал, иначе я попытался бы тебя остановить.
   - Думаешь, это тебе удалось бы?
   Он улыбнулся:
   - Вряд ли. - Он нежно провел рукой по длинным черным волосам девушки и дотронулся до ее щеки. - Я люблю тебя.
   - Я тоже тебя люблю - Она страстно поцеловала Брендона и почувствовала, как в глубине ее существа зреет знакомое пламя желания.
   - Нам надо отметить это событие, - предложил он.
   - У меня уже готовы шампанское и праздничный ужин.
   - Хм-м. - Он взглянул на свои джинсы и рубашку. - Вообще-то я собирался в Даллас. А ты обещала одеться сообразно случаю.
   - Совершенно верно.
   Морин подошла к креслу и взяла с него небольшую коробку. Открыв крышку, она вытянула оттуда тонкий пеньюар из скользкого черного шелка.
   - О каком случае ты говоришь? - спросила девушка, подходя к дивану. Мы вместе, и мне не нужно другого праздника. - Она опустилась на колени и поцеловала его в губы.
   Он притянул ее к себе.
   - Да, мы вместе.., навсегда.
   Глава 32
   Август был сухим и жарким. Фермеры жаловались на засуху, которая, казалось, длилась уже много лет. Банковская система Техаса развивалась по нисходящей. По-прежнему закрывались нефтяные скважины, рушились гиганты нефтяной индустрии и огромные коммерческие предприятия. Техасцы устали от потрясений.
   Психологически штат представлял собой благодатную почву для мафиозных махинаций. За два месяца до выборов жители Техаса отчаянно искали лидера Моисея, который выведет их из рабства. И они нашли такого лидера в лице Брендона Уильямса.
   Брендон вложил в свою кампанию по лоббированию миллион долларов наличными. Он знал, что не увидит этих денег, но еще никогда в жизни не испытывал такого душевного подъема, ибо был совершенно уверен в правоте своего дела.
   Его время было расписано вплоть до октября. Он летал но штату, выступал в каждом техасском ток-шоу, давал интервью по радио, присутствовал на благотворительных балах и частных вечеринках - словом, все время был на виду. Только сейчас Брендон понял, как ужасна жизнь кинозвезд. Она хороша лишь для очень юных, думал он, дожевывая на бегу последний кусок аэропортовского гамбургера и проходя на посадку.
   Лидера трудно найти даже в лучшие времена. И не всегда это бывают мужчины.
   Вот уже несколько месяцев Барбара Котрелл лежала в коме. С нее давно сняли респираторы и кислородную маску, оставив лишь систему искусственного питания и катетер.
   Больше медицина ничего не могла для нее сделать.
   Все врачи предсказывали мозговые отклонения, потерю памяти, утрату речевых и двигательных навыков, обычную для больных, перенесших кому. Они говорили Александру и Шейн, что их матери предстоят многие месяцы, если не годы, реабилитации - физиотерапии и постоянного врачебного ухода. Медики, предрекавшие столь мрачную картину, не понимали, что Барбара Котрелл необычная женщина. Откуда им было знать, на что способен лидер? Лидер, в котором нуждался весь Техас.
   Было одиннадцать часов сорок три минуты, когда Барбара открыла глаза. Стерильные стены поплыли перед ней. Она сосредоточила взгляд на лампе, чувствуя, что шея как-то странно онемела.
   Кто-то сидел в кресла.., блондинка.
   - Шейн? Это ты?
   Испуганная медсестра вскочила, уронив на пол свежий номер журнала "Пипл".
   - Миссис Котрелл, - она широко улыбнулась, - вы наконец очнулись?
   - Кто.., вы? - с трудом проговорила Барбара. Ее собственный голос показался ей до неузнаваемости хриплым и скрипучим и был на октаву ниже, чем обычно. Это ей не понравилось.
   - Я мисс Эймс, ваша медсестра.
   Барбара попыталась понять: она в больнице. Но почему?
   Боли она не чувствует. Или ее накачали наркотиками?
   - Почему я здесь?
   - Ваш вертолет потерпел аварию. Вы помните?
   - Вертолет... - Что-то смутно припоминалось. Она согласилась помочь Брендону Уильямсу, потом устроила вечеринку, а потом села в вертолет и полетела. Она вспомнила, как кричала и пилот Ларри тоже кричал. - Мой пилот.., что с ним?
   - Он погиб, миссис Котрелл, - печально сообщила сиделка.
   - О нет, - прошептала Барбара, - такой милый мальчик! Я должна послать цветы на его похороны.
   Медсестра быстро сообразила, что за этим последует.
   - Полежите минутку, я схожу за доктором Тигом.
   Она поспешно вышла из палаты и вернулась через десять минут с врачом, двумя молодыми ассистентами и старшей медсестрой.
   Барбара удивленно смотрела, как все суетятся вокруг нее, восторгаясь тем, что она заговорила. Ей щупали и мяли ноги, руки и туловище, кололи тело иголками, проверяли рефлексы, зрачки, осматривали пальцы ног. Она чувствовала себя подопытным кроликом. Медики охали и ахали, поражаясь ее выздоровлению. "Они невыносимы!" - У Барбары вдруг жутко разболелась голова.
   - По-моему, вы раздули из мухи слона, - сказала она доктору Тигу, когда тот велел сиделке убрать систему искусственного питания и протянул другой медсестре письменные указания о том, чтобы больной начали давать твердую пищу.
   Все ей улыбались - пожалуй, чересчур широко.
   - Не думаю, миссис Котрелл. С вами случилась необычная вещь. Вы даже можете прославиться.
   - О чем вы?
   - Мы все здесь следили за вашим выздоровлением. Это поразительный случай: столько времени пролежав в коме, вы сохранили все свои навыки.
   Барбара озадаченно уставилась на врача:
   - И как же долго?
   - Я думал, вам уже сказали, миссис Котрелл. Вы лежали здесь больше трех месяцев.
   Она была потрясена. Три месяца! Да за такой срок целый мир мог измениться! Ее ранчо.., кто там заправляет делами?
   А политическая кампания Брендона? В голове Барбары постепенно прояснялось, и она начинала понимать, что с пей случилось.
   Ларри был лучшим пилотом Техаса. Перед каждым вылетом он скрупулезно осматривал машину. Если бы в вертолете была какая-то поломка, он бы непременно заметил, Кто-то хотел ее убить! Барбара не знала имен, но знала, кто они такие - те, против кого она пыталась бороться.
   - Мне нужен телефон, - попросила она сестру.
   - Мы уже позвонили вашим родным, - , сказала та с успокаивающей улыбкой.
   - Это хорошо. Но мне нужно позвонить Брендону Уильямсу.
   ***
   Брендон был в Хьюстоне, когда ему позвонила Барбара.
   Услышав ее, он несказанно обрадовался.
   - Это замечательно, Барбара! Судя по голосу, ты не очень устала.
   - А с чего мне уставать? Я спала Девяносто дней и теперь готова к работе. Скажи мне, что я должна делать.
   - А ты говорила со своими врачами?
   - Я никогда не слушаю врачей. Это пустая трата времени.
   - Я ценю твое рвение, но мне совсем не хочется, чтобы у тебя случился рецидив. Послушай, сегодня вечером я возвращаюсь в Кервилл. А утром мы с Морин приедем тебя навестить. Тогда и поговорим. Идет?
   - Ладно. Только при условии, что вы не будете обращаться со мной как С инвалидом. Имей в виду: я готова приступить к работе.
   Барбара повесила трубку. Этот разговор ее утомил. На глазах выступили слезы. Три месяца... Кто-то украл у нее целых три месяца жизни! Ей и раньше приходилось иметь дело с разными негодяям, но чтобы у нее крали время такого еще не было. Ну ничего, это им даром не пройдет!
   В Техасе есть люди, которые встанут под ее знамена.
   ***
   Когда позвонил врач и сообщил, что его мать очнулась, Александр был потрясен. Он уже вовсю хозяйничал на ранчо, и ему казалось, что так теперь будет всегда. У него получалось даже лучше, чем у Барбары. За это время он понял одну вещь: она никогда не ценила его таланты.
   Войдя в больничную палату, он увидел, что мать ужасно выглядит. Всегда стройная, она похудела фунтов на двадцать и стала похожа на скелет. Александр воспрянул духом. Да, она пришла в сознание, но пройдет еще немало времени, прежде чем восстановятся силы. А лучше всего, если у нее случится рецидив. Он знал, что Барбара терпеть не могла болеть. Она принадлежала к числу тех женщин, которые изводят себя работой до полного изнеможения и скорее упадут, чем добровольно лягут на больничную койку. Что ж, надо воспользоваться этой ее одержимостью. Если получится, он еще долгие месяцы будет заправлять на ранчо.
   Только бы протянуть до конца года, а там он уломает Морин, она выйдет за него замуж, и ранчо Макдональда будет его. Да, пусть Барбара еще немножко поболеет!
   - Прекрасно выглядишь, мама.
   - Правда? Я еще не смотрелась в зеркало. Мне не разрешили вставать до завтра.
   - И правильно, не спеши...
   - Александр, хоть ты меня не зли!
   Он с трудом подавил довольную улыбку. Все идет как надо!
   - А кто тебя злит?
   - Все! - Она взмахнула рукой и тяжело уронила ее на постель.
   - Что касается меня, то я не могу дождаться, когда ты вернешься домой и снова возьмешься за дела.
   - У тебя какие-то проблемы?
   - Да нет. Я справляюсь. Это не так сложно.
   Александр говорил правду. Он обнаружил, что управлять ранчо "Хребет дьявола" - почти детская забава. Просто Барбара никогда не давала ему такой возможности. Теперь он заключал удачные сделки и получал приличный доход.
   - Мама, ведь я знаю, как тебе важно снова заняться работой. В этом вся твоя жизнь.
   Она улыбнулась сыну:
   - Ты меня понимаешь, правда, Александр?
   - Конечно. - Он похлопал ее по руке. - Возвращайся скорее!
   ***
   Шейн услышала, как Александр вошел в дом, и налила себе полную рюмку водки. Она сидела в гостиной на большом шелковом диване.
   - Ты видел ее? - спросила она у брата.
   - Да, - отозвался он, взяв бутылку виски, - а ты что, не поедешь?
   - Я не могу. - Она заглянула в свою рюмку. Почему ее жизнь не так прозрачна, как этот напиток?
   - Гм-м... - Он плюхнулся в мягкое кресло, вытянул ноги и посмотрел на сестру. На вид она была вполне трезвой, но это еще ничего не значило. Шейн ловко умела скрывать опьянение.
   - Как она выглядит? Про меня спрашивала?
   - Тебя что, это очень волнует?
   Девушка сердито сверкнула глазами. Надо бы прикусить язычок! Она слишком открылась перед Алексом - причем всего двумя фразами. В конце концов, это ей полагается за ним следить, а не наоборот.
   - Да нет, вообще-то мне все равно. Только пусть не думает, что я прибегу к ней, потому что она очнулась.
   - И то верно. Столько времени не бегала и вдруг прибежишь - с чего бы? - съязвил он.
   - Заткнись, Алекс! Ты-то сам не лучше. Ведь не каждый же день ты ездил к ней в больницу.
   - Я ездил раз в неделю и ежедневно разговаривал по телефону с врачом.
   - Только потому, что не хотел, чтобы она очнулась. Она испортила тебе сладкую жизнь, верно? - Шейн ехидно усмехнулась. Ей нравилось злить Александра. Вот и сейчас он заерзал в кресле.
   - Чего ты радуешься? Когда она вернется домой, тебе будет уже сложнее встречаться с Бертом.
   Шейн умело скрыла смятение и холодно взглянула на брата:
   - Так ты знаешь об этом?
   - Черт возьми, да об этом знает весь Кервилл! Кроме разве что его жены.
   - Жаль.
   - А ты как раз этого и добиваешься, да?
   - Она его не любит.
   - А ты?
   - Я люблю. Со мной ему будет лучше.
   - Это точно. - Александр залпом осушил свою рюмку. - Ладно, мне некогда тут с тобой рассиживать и точить лясы про твоих любовников Шейн громко расхохоталась:
   - У меня хоть есть любовник!
   Александру захотелось швырнуть в нее рюмкой. Но он сдержался, резко встал с кресла и направился к себе в кабинет. Там он достал фотографию Морин, ее изрезанный шарфик, который так и не смог выбросить, и налил себе еще виски из бутылки, лежавшей в нижнем ящике письменного стола.
   Шейн на цыпочках прокралась к кабинету брата. С того дня, как Берт взял с нее обещание шпионить за Александром, она научилась тихонько стоять под дверью, подслушивать телефонные разговоры и тайком просматривать почту Алекса. Девушка не знала, что конкретно нужно Берту, но пока не находила ничего интересного.
   Александр с кем-то разговаривал. Она подошла к телефону в конце коридора, но услышала в трубке длинный гудок. Алекс разговаривал сам с собой! Вернувшись к двери, она очень осторожно повернула ручку и приоткрыла щелочку. Такое зрелище она не пропустит!
   Алекс поднес рюмку к фотографии Морин.
   - За тебя, моя милая! Скоро мы будем вместе... - Он откинулся в кресле, не сводя глаз со снимка. - Я всем докажу, Мо! Маме... Шейн.., тем мерзавцам, которые хотят забрать у меня твою землю. - Он засмеялся. - Ты подумай они решили, что им удастся нас разлучить! Но ничего, надо только немножко подождать...
   Александр вскинул руку к глазам, и Шейн увидела, что он плачет.
   Он уронил голову на стол, потом встряхнулся, вытер глаза и взял фотографию обеими руками.
   - Ты, конечно, все поняла про этот пожар. Я должен был это сделать. Меня заставили. Откуда я мог знать, что ты туда пойдешь? О Господи... - Ему пришлось положить фотографию на стол, чтобы унять дрожь в руках. - Я знаю, Брендон нужен тебе только для отвода глаз - чтобы они ничего не узнали. На самом же деле ты любишь меня. Подожди чуть-чуть, Мо, и мы покажем этим подонкам! Не они будут управлять нами, а мы ими.
   Алекс разрыдался. Шейн медленно притворила дверь, понимая, что увидела больше, чем дозволено Богом. "Невероятно! - думала она, поднимаясь по лестнице. - Оказывается, брата мучают демоны пострашнее моих".
   Глава 33
   Обоюдоострый нож сомнения безжалостно врезался в сознание Шейн, причиняя девушке невыразимые муки.
   До того как Барбара попала в аварию, жизнь казалась простой и понятной. Она знала правила, которые пыталась навязать ей мать, и успешно с ними боролась. В этом заключался смысл ее существования.
   Однако несколько месяцев назад судьба сделала неожиданный поворот. Шейн всегда считала, что любит Берта. Но сейчас, когда он попросил ее шпионить за Александром, она начала сомневаться в своих чувствах. Не то чтобы она слишком тревожилась за брата (с какой стати? Он-то не больно за нее тревожился!), просто Берт открылся ей с неприятной стороны.
   Шейн никогда не была слишком верна интересам семьи, но раньше никто не заставлял ее их предавать. Берт поставил девушку перед жестким выбором. И это ей не нравилось.
   Впервые она увидела его глазами своей матери и поняла, что Берт чужак, который никогда не войдет в мир Котреллов. И дело вовсе не в его происхождении. Просто он совершенно не верил в себя. Этот недостаток был хорошо знаком Шейн. Она и сама страдала от этой неуверенности.
   Все эти мысли теснились в голове у девушки, когда она подъезжала к дому Берта. Линн увезла детей в Бостон, чтобы записать их в частные школы. Ее не будет четыре дня. Шейн много недель ждала этого момента, но сейчас почему-то не испытывала бурной радости.
   Берт встретил ее на парадном крыльце. Он отпустил слуг, чтобы они могли побыть наедине. Впустив Шейн в дом, он закрыл дверь и поцеловал девушку.
   - Что-то случилось? - спросил он, заметив ее необычную сдержанность.
   Шейн взглянула на него. Долгое время она говорила себе, что в этом мужчине - вся ее жизнь, и пыталась любыми способами привязать его к себе. А стоило ли? Она знала, как манипулировать Бертом, чтобы получить от него желаемое.
   Вся беда в том, что и он знал ее слабые стороны.
   - У меня была трудная неделя. Мама пришла в сознание.
   - Хорошая новость.
   - Ты так считаешь? - Она прошла в гостиную и села за столик с черной мраморной столешницей.
   Берт налил ей "Столичной", достал из кармана пакетик с кокаином и замшевый кисет, в котором лежали две знакомые стеклянные трубочки.
   Шейн посмотрела на кокаин, потом на Берта:
   - Что ты хочешь, Берт? Трахнуться? Или мы просто нанюхаемся порошка и будем ловить кайф?
   - Господи! Что за бес в тебя вселился?
   Девушка вздохнула и уронила голову на руку.
   - Не знаю... Ничего, ничего я не знаю!
   Берт обошел столик и сочувственно обнял ее за плечи - Зачем нам что-то делать? Мы можем просто поговорить.
   - Да? - Она посмотрела на него с надеждой. Может быть, она зря в нем сомневалась? - Я люблю тебя.
   - Я тоже тебя люблю, малышка.
   Шейн растаяла. Она всегда таяла, когда он бросал ей эти жалкие крохи. Ей нужно было знать, что кто-то ее любит, любит безоговорочно, независимо от того, что она говорит и делает, - просто за то, что она есть на свете. И она верила, что Берт любит се именно так.
   - Пойдем наверх, - сказала она, обнимая Берта.
   - Пойдем. - Он улыбнулся и помог ей встать. - Бутылку захватить?
   - Нет. - Она заколебалась, вспомнив о том, каких вершин страсти они достигали. - Возьми кокаин.
   Они не спали всю ночь - не было времени. Впервые Берт употребил кокаина больше, чем Шейн, и это придало ему небывалую сексуальную силу. Они угомонились только перед самым рассветом.
   Он курил сигарету, а обнаженная девушка лежала у него на груди. Несмотря на наркотик, у него была ясная голова Шейн же сильно опьянела.
   Берт погладил ее по плечу:
   - Как дела дома, милая?
   - Х-хорошо.
   - Ты мне можешь рассказать что-нибудь про Александра?
   - А это обязательно - о нем говорить?
   - Только если есть что-то интересное.
   Шейн подняла голову. Комната кругами плыла перед глазами. Как всегда, она боялась не угодить Бергу: если не сделать так, как он просит, он может ее отвергнуть. Всю жизнь ее отвергали - родители, Голливуд, Александр... А братику поделом! Пусть не слишком задается.
   - Алекс возомнил себя важной шишкой - как же, теперь он сам заправляет делами на ранчо! Ему кажется, что он и со мной может обращаться как с какой-то служанкой. Но это не так!
   - Конечно, не так, милая.
   Шейн приподнялась на локте и попыталась сосредоточить взгляд. Ее отяжелевшие веки опускались сами собой, а голова слегка покачивалась на нетвердой руке.
   - Александр думает, что Морин выйдет за него замуж. Я слышала, как он разговаривал сам с собой у себя в кабинете.
   - Разговаривал сам с собой? И часто он это делает?
   - В последнее время часто. - Она зевнула.
   - А что еще он сказал?
   - Я не совсем поняла. Да так, ничего особенного.
   Берт заинтересовался:
   - Например?
   - Ну, он как будто хочет кого-то там перехитрить. По-моему, он имел в виду маму. Еще он сказал, что женится на Морин, захватит ее землю и станет самым могущественным.
   И тогда никто не сможет ему указывать. Или что-то в этом роде. Он смотрел на ее фотографию и плакал. У него в столе лежат ее вещи. Я видела.
   - Какие вещи?
   - Рваный шарфик, губная помада и духи. В общем, блажь какая-то.
   - Это не блажь, это наваждение, - пробормотал Берт себе под нос.
   Шейн не все передала дословно, но смысл ясен Итак, Александр по-прежнему намерен играть по своим правилам.
   Глупец! Он ходит по лезвию ножа. А жаль. Берт всегда симпатизировал Алексу, но покрывать его перед мафией он не станет, иначе сам попадет под удар.
   Он погладил Шейн по руке и груди.
   - Ты устала. Может, поспишь немного?
   - Пожалуй.
   Берт встал и пошел в ванную.
   - Ты куда?
   - Скоро шесть. Сегодня утром у меня деловая встреча.
   - Ты серьезно? Неужели люди работают в такую рань?
   - Конечно. Особенно если им нужно лететь в Хьюстон.
   - О, - выдохнула она и тут же заснула на атласных кремовых простынях.
   ***
   Шейн проснулась в два часа дня. Берт еще не возвращался. Она приняла душ, оделась и поехала домой.
   За воротами ранчо она повернула налево, не заметив, как с западной дороги подъехала Линн.
   Линн сразу узнала красную спортивную машину и поняла, что в ее доме только что была Шейн Котрелл.
   Она нарочно солгала мужу, что уезжает на четыре дня, рассчитывая застать его врасплох. И это ей удалось.
   Войдя в дом, она направилась в спальню. Постель была смята и разворошена. Линн оцепенело стояла, представляя своего мужа в объятиях Шейн и ожидая знакомого приступа тошноты. Но тошноты не было. Линн не испытывала ничего: ни злости, ни боли.
   Все кончилось.
   Она медленно перевела взгляд на ночной столик и вздрогнула, увидев там зеркальце, лезвие и две стеклянные трубочки с остатками белого порошка.
   Линн знала, что Шейн Котрелл и дня не может прожить без кокаина, но Берт? Неужели он тоже принимает наркотики? Она никогда над этим не задумывалась. Берт сильно пил, и ей казалось, что его дурные привычки ограничиваются алкоголем.
   Линн уложила все принадлежности в замшевый кисет.
   Эти улики она использует против него. Вот только как? И вообще - куда ей теперь идти?
   Линн взяла телефонную трубку и набрала номер Морин.
   - Мне надо с тобой поговорить. Можно прямо сейчас?
   Отлично. Я уже еду.
   ***
   Когда приехала Линн, Морин только-только позавтракала фруктами и блинчиками с изюмом и корицей, которые испекла Хуанита. По испуганному лицу и ветревоженному голосу подруги Морин поняла, что случилось что-то серьезное.
   - В чем дело, Линн?
   - Мы можем пройти в гостиную? - спросила Линн, покосившись на Хуаниту.
   - Конечно.
   Они сели на диван у камина. Линн открыла свою сумочку и извлекла оттуда замшевый кисет.
   - Смотри, что я нашла у себя дома.
   Морин сразу догадалась, что это такое.
   - Это кисет Берта?
   - Трудно сказать. Я видела, как Шейн уезжала из нашего дома. А она наркоманка, я знаю.
   - И ты думаешь, что Берт тоже?
   - Да. Теперь я знаю, как защитить себя и своих детей Ни один суд в мире не позволит детям жить с наркоманом.
   Морин внимательно смотрела на подругу:
   - А по-моему, Берт не похож на наркомана.
   Линн прищурилась.
   - Он наркоман, это точно! - чересчур пылко воскликнула она.
   - Не хочу тебя пугать, Линн, но ты не думала о других вариантах?
   - Например?
   - Например, что Берт не употребляет наркотики, а промышляет ими?
   - О Боже...
   Линн вспомнила последний год, потом быстро вернулась мыслями к прошлой неделе. Она многого не понимала в своем муже. Часто он пропадал неизвестно где. Были вещи, которые она не могла объяснить, но, поглощенная собственными проблемами, старалась не обращать на Берта внимания.
   - Это возможно? - спросила Морин.
   - Да, возможно. Но как ты догадалась? Тебе что-то известно?
   - Просто мне показалось странным, что наркоманка Шейн так сильно.., э.., привязана к Берту.
   - Ничего, Морин. Можешь называть вещи своими именами. Мне уже все равно. Я хочу лишь одного: поскорее выбраться из всего этого и спасти своих детей.
   - Тебе надо быть очень осторожной. Это опасно.
   Линн улыбнулась:
   - Опасно? Кто бы говорил об опасности! Ты-то сама в последнее время буквально ходишь по лезвию бритвы и еще советуешь мне быть осторожной.
   Морин засмеялась:
   - Я понимаю, что ты имеешь в виду. Но наркотики, Линн..;
   Линн глубоко вздохнула. Конечно, она смотрела боевики и теленовости и имела представление о том, что такое наркобизнес.
   - Не волнуйся. У меня все будет в порядке, - сказала она, ободряюще обняв подругу.
   - Конечно, потому что я позвоню Брендону и все ему расскажу. Можешь не переживать, он все сделает.
   - Нет, это мои проблемы. У него не хватает времени на встречи с тобой, а ты хочешь повесить на него еще и заботу о чужой жене! И вообще я справлюсь сама. Я буду осторожна.
   К тому же я пока еще жена Берта, и есть вещи, которые никто не сможет выведать, кроме меня.
   - Ты уверена?
   - Абсолютно. Я добуду себе свободу, Морин. Только обещай, что ничего не скажешь Брендону. Он позвонит в полицию, а я не хочу, чтобы мои дети видели своего отца в тюрьме. Я сама все улажу. Ладно?
   - Мне это совсем не нравится.., ну ладно, будь по-твоему.
   Морин проводила Линн к ее машине. Обе знали, что рискуют жизнью. Но ни одна из них не собиралась отступать.
   Глава 34
   Только по прошествии двух дней Берт вздохнул свободно. Он был удивлен ранним возвращением жены, но в доме все как будто было в порядке. На День труда они устроили барбекю, и Лини по своему обыкновению тщательно готовилась к приему гостей, давала указания прислуге, следила за каждой мелочью.
   Берт улыбался, рюмками пил виски и не мешал жене распоряжаться в доме.
   Он так и не понял, куда делся его замшевый кисет.
   Наверное. Шейн взяла. Ему недосуг было думать о таких пустяках. После поездки в Хьюстон у него появились другие заботы.
   Впервые ему поручили заняться распространением наркотиков, а не просто предоставлять свою взлетную полосу в распоряжение мафии. Теперь он чувствовал себя преступником.