Страница:
"Акива" все-таки вылетел из Европы с первой партией оружия и добровольцев на борту. Правительство, которое остро нуждалось как в людях, так и в оружии, было вынуждено приказать Маккавеям отослать самолет назад без посадки. Этот приказ вверг Маккавеев в бешенство.
Когда, вопреки приказу, "Акива" все-таки появился над израильским аэродромом, там были государственные представители, Маккавеи и наблюдатели ООН. Правительство передало экипажу самолета последнее предупреждение по радио и потребовало немедленно повернуть обратно в Европу. "Акива" отказался. Тогда Временное правительство приказало истребителям подняться в воздух, и "Акиву" сбили.
Между Маккавеями и армией начались стычки. В гневе Маккавеи отозвали свои батальоны из рядов израильской армии. Обе стороны бросали друг другу оскорбления н взаимные обвинения, пока все факты инцидента с "Акивой" безнадежно утонули в потоке брани и упреков. Маккавеи были полны озлобления.
Зато инцидент окончательно выяснил отношения. В годы британского мандата Маккавеи своей непримиримой борьбой немало содействовали ослаблению власти англичан в Палестине и даже свержению этой власти.
Теперь, когда англичане ушли, террор был скорее вреден, чем полезен; между тем Маккавеи отнюдь не были склонны подчиниться дисциплине, без которой невозможна настоящая армия. Их значение как боевой силы очень упало. Единственная одержанная ими победа была в Яффе, городе, где боевой дух был и без того не слишком высок. В других местах они потерпели поражение. Резня, устроенная ими в селе Неве-Садж, лежала несмываемым пятном на евреях. Маккавеи были отважные бойцы, но они по самой своей природе не признавали никакой власти. После случая с "Акивой" они превратились в озлобленную политическую группировку, главный принцип которой заключался в том, что все проблемы надо решать силой.
Переговоры с обеими сторонами длились уже целый месяц. Граф Бернадот и его американский помощник Ральф Банч, представлявшие Организацию Объединенных Наций, так и не смогли посадить стороны за один стол. Нельзя было ликвидировать за один месяц то, что создавалось в продолжение трех десятилетий. Кавуки в центральной Галилее то и дело нарушал соглашение о прекращении огня. Египтяне тоже не стали дожидаться, пока истечет срок соглашения о прекращении огня, и возобновили военные действия.
Это была большая ошибка, так как это дало повод евреям развернуть новое наступление. Если военные эксперты всего мира были ошеломлены стойкостью, с которой евреи отражали нападения, то теперь наступление израильской армии совершенно сбило их с толку.
Новая фаза войны началась с того, что израильские самолеты подвергли бомбежке Каир, Дамаск и Амман с тем, чтобы арабы не смели впредь бомбить Тель-Авив и Иерусалим. И действительно: с этих пор арабы не бомбили больше израильских городов. Израильские корветы перенесли войну на неприятельскую территорию, подвергнув бомбардировке ливанский город Тир, один из главных портов, куда арабы доставляли оружие.
Кибуц Эйн-Гев, расположенный на восточном берегу Генисаретского моря, долгие месяцы подвергался осаде. Жители кибуца дважды отражали атаки сирийцев. Теперь они сами перешли в наступление. Отважной ночной атакой они взобрались на гору Суситу и сбросили оттуда сирийцев.
В центральной Галилее Ари Бен Канаан пошел на штурм Назарета, где окопался Кавуки. Войска Ари напрягая усилия до предела и выжав из боевой техники все, что можно было выжать, нанесли арабам сокрушительное поражение. Личный генерал иерусалимского муфтия получил звонкую пощечину и потерял Назарет. После падения Назарета пали и все остальные неприятельские деревни в центральной Галилее, а сам муфтий в панике сбежал во главе своей армии в Ливан. Теперь вся Галилея и все дороги находились в руках евреев.
В Баб эль-Ваде и в иерусалимском коридоре Горная бригада все больше раздвигала проход и двинулась на Бет-Лехем.
В Негеве евреи мертвой хваткой держали египтян за горло. Когда-то Самсон поджег хвосты тысячи лисиц и напустил их на филистимлян. Теперь моторизованные части, состоящие из джипов, вооруженных пулеметами - их так и называли: "Самсоновские лисицы" - молниеносно обрушивались на египетские тылы и арабские деревни. Осаде Негбы положили конец.
Но самую блестящую победу израильтяне одержали в Саронской долине, лежащей прямо против Треугольника. Все на тех же джипах, с бывшей бригадой "Ханита" во главе, они ворвались в Лидду и Рамле, арабские города, которые блокировали дорогу в Иерусалим. Они захватили аэродром в Лидде (совр. Лод), самый крупный во всей Палестине, а затем повернули на север, с целью окружить Латрун. По пути они наголову разбили иракские части и прорвали осаду вокруг другого молодежного села, Бейт-Шемен. Как раз в тот момент, когда окружение Латруна должно было завершиться, арабы в один голос взмолились о новом прекращении огня.
Все израильские победы были одержаны всего за каких-нибудь десять дней.
Пока Бернадот и Банч вели переговоры о втором прекращении огня, арабский мир охватила паника. Абдалла, правитель Трансиордании, первый заметил надпись на стене. Он вступил в секретные переговоры с Временным правительством и обещал удержать Арабский легион от военных действий. Это позволило бы евреям сосредоточить все внимание на египтянах. Взамен евреям пришлось обещать не наступать на Старый Иерусалим и на Треугольник.
Кавуки снова нарушил соглашение о прекращении огня, развязав наступление из Ливана. Когда срок прекращения огня истек, евреи провели "Операцию Хирам", названную так по библейскому царю Ливана, и навсегда превратили в дым честолюбивые мечты Кавуки и иерусалимского муфтия. Израильская армия разбила диверсантов наголову и преследовала их по пятам до ливанской территории. Ливанские деревни напоминали море простыней, вывешенных в знак того, что они сдаются. Покончив с Кавуки, израильские части вернулись на свою территорию, хотя ничто им теперь не мешало пойти на Бейрут или на Дамаск.
Очистив Галилею, восстановив порядок в Саронской долине, договорившись с Абдаллой, израильская армия взялась за египтян.
Тем временем арабы делали отчаянные усилия, чтобы найти какое-нибудь объяснение израильским успехам.
Абдалла, правитель Трансиордании, обвинял во всем Ирак, иракским войскам не удалось, мол, напасть из Треугольника и разрезать территорию евреев надвое; и вообще иракцы сделали себя посмешищем. Ирак, который мечтал о создании Великого арабского государства, которым они правили бы, оправдывался, что им приходилось чересчур растягивать свой фронт.
Неистовее всех орали сирийцы: они обвиняли американцев и западный империализм. Саудовская Аравия, выделившая солдат для укрепления египетской армии, обвиняла всех и вся. Египтяне обвиняли Трансиорданню, правитель которой, Абдулла, по их словам, продался евреям. Вместе с тем, одним из самых интересных побочных явлений войны за Независимость было то, как египетские радио и печать превращали каждое египетское поражение в победу. Если спросить самих египтян, то их армия шла от победы к победе. Ливанцы и иемениты все больше отмалчивались: они были не слишком заинтересованы в этой войне.
Под непрерывными ударами израильских вооруженных сил миф о пресловутом арабском единстве лопнул окончательно. Взаимные объятия, рукопожатия, клятвы в вечном братстве уступили место распрям, взаимным угрозам и, наконец, убийствам. Абдаллу убили фанатики, когда он возвращался из мечети Омара в Старом городе.
Египедского короля Фарука свергла клика милитаристов, язык которых поразительно походил на язык "Майн Кампф" Гитлера. Интриги и убийства, извечная арабская игра, снова свирепствовали вовсю.
В Негеве израильская армия, теперь хорошо оснащенная и действующая более слаженно, завершала последний этап войны. Сувейдан, чудовище пустыни, так долго мучившее кибуц Негбу, пал. Именно здесь, в Сувейдане, египтяне сопротивлялись мужественнее всего.
В Фалудже египтяне попали в окружение. Впоследствии, когда было заключено перемирие, евреи сняли осаду с Фалуджи. Среди египетских офицеров, попавших в окружение, находился молодой капитан, которому предстояло сыграть впоследствии ведущую роль в свержении короля Фарука. Это был Гамаль Абдель Насер.
Гордость египетского флота, крейсер Фарук, попытался обстрелять одну еврейскую позицию буквально накануне перемирия, чтобы таким образом заполучить тактический козырь. Израильские мотолодки, нагруженные динамитом и пущенные на крейсер, во весь опор налетели на него, взорвали и потопили.
Беер-Шева - Семь родников, - город праотца Авраама, пал осенью 1948 года в результате неожиданной израильской атаки. Египтяне окопались и построили такую сильную оборону, что казалось - пробить ее ни под каким видом не удастся. И снова евреи использовали хорошее знание местности. Они нашли древнюю Набатейскую тропу, которой была уже не одна тысяча лет, по ней они обошли укрепления египтян и напали с тыла.
С этих пор началось паническое бегство. Израильская армия погналась за бежавшими египтянами, обошла полосу Газы и проникла на Синайский полуостров.
" Господь послал в него дух опьянения; и они ввели Египет в заблуждение во всех делах его, подобно тому, как пьяный бродит по блевотине своей. И не будет в Египте такого дела, которое совершить умели бы голова и хвост, пальма и тростник. В тот день египтяне будут подобны женщинам, и вострепещут и убоятся движения руки Господа Саваофа, которую он поднимет на них".
Слова пророка Исайи сбылись!
Англичане, сидевшие на Суэцком канале, забеспокоились. Видя разгром египтян, они испугались, как бы евреи не добрались до самого канала. Они потребовали поэтому, чтобы евреи остановили продвижение, в противном случае им придется иметь дело с британской армией. В виде предостережения англичане подняли в воздух самолеты "Спитфайр". Было логично, что последние боевые действия Войны за Независимость евреям пришлось вести против англичан. Израильские Военно-Воздушные Силы сбили шесть английских истребителей. Потом Израиль уступил международному нажиму и дал египтянам спастись.
Разбитая египетская армия кое-как успела снова построиться и с невероятной наглостью вступила в Каир и устроила там "парад победы".
Война за Независимость вошла в историю! Переговоры вокруг заключения перемирия длились месяцами. Веками еще будут спорить о том, как это все случилось. Эксперты были сбиты с толку, и реалисты растерялись.
Арабское население Палестины давно уже примирилось с возвращением евреев и было готово жить в мире, тем более что принесенный после тысячелетнего застоя прогресс обещал самим арабам немалую выгоду. Они и раньше не хотели воевать, а теперь и подавно.
Их обманули демагоги, которые в минуту опасности первыми спасались бегством. Их толкало не мужество, а массовая истерия. Их сбили с толку трескучими фразами, которых они не понимали и в которые еще меньше верили. Им вдалбливали в головы расистские теории, а главное, страх перед "воинственным" сионизмом, которого никогда и в помине не было. Арабские вожди злоупотребляли невежеством масс в собственных корыстных целях.
Небольшая часть арабов и их армий сражалась мужественно. О подавляющем большинстве этого сказать нельзя.
Им обещали легкие победы, добычу, свободу грабить. Они подбадривали друг друга ложной иллюзией арабского единства. На поверку же оказалось, что "дело" не стоило того, чтобы проливать за него кровь.
Ни у кого не возникало ни малейших сомнений в готовности евреев отдать жизнь за Израиль. В конце концов они остались одни и кровью добились того, что совесть всего человечества еще до того признало их законным правом.
И вот, Маген-Давид, шестиконечная звезда Давида, которая двадцать веков была в загоне, снова засияла от Эйлата до Метулы, чтобы никогда больше не заходить.
В результате Войны за Независимость возникла одна из самых запутанных проблем века: проблема, вокруг которой велись нескончаемые и ожесточенные споры, а именно - проблема арабских беженцев. Свыше полумиллиона палестинских арабов покинули свои дома и переехали в соседние арабские страны. Все разговоры о том, как быть с этими людьми, тут же вырождались в гневные препирательства, во взаимные обвинения, в результате чего все до того безнадежно запуталось, что превратилось в политическую мину замедленного действия.
И снова Барак Бен Канаан был призван сослужить службу своему отечеству. Правительство Израиля поручило ему тщательно изучить, казалось, безвыходное положение. Он всесторонне исследовал проблему и изложил свои выводы в подробном докладе, занявшем несколько сот страниц.
В сопроводительном коротком резюме Барак внес ясность в эту проблему, как будто не поддававшуюся разрешению.
ВЫВОДЫ ПО ВОПРОСУ АРАБСКИХ БЕЖЕНЦЕВ.
Самым спорным событием, в результате Войны за Независимость является проблема палестинских беженцев. Эта проблема стала могущественнейшим политическим оружием в арабском арсенале.
Арабы пространно расписывают страдания этих жертв войны, выставляя лагеря, в которых живут арабские беженцы, как образец пресловутой еврейской жестокости. И действительно, каждый, кто видит этих несчастных, не может не испытывать к ним сострадания.
Арабы хотят внушить мировой общественности, что во всем мире только и есть что палестинские беженцы. Между тем это совершенно не соответствует действительности. После каждой войны имеются бездомные беженцы и перемещенные лица.
Даже сегодня, пять лет после Второй мировой войны, в Европе и Азии насчитываются десятки миллионов беженцев. Такова природа войны.
Если бы арабские руководители приняли к исполнению решение высшего международного форума и сами не нарушили бы закона, никакой проблемы арабских беженцев не возникло бы. Эта проблема возникла как непосредственный результат агрессивной войны, развязанной арабами с целью уничтожения народа Израиля.
Арабы сами создали проблему палестинских беженцев. После принятия в ноябре 1947 года резолюции ООН о разделе Палестины, палестинское еврейство умоляло арабов сохранить спокойствие, добрососедские отношения, уважать неотъемлемые, законные права еврейского народа.
Несмотря на открытую агрессию, государство Израиль протянуло в своей Декларации о Независимости руку дружбы арабским соседям, которые как раз в это время нарушили его границы.
В ответ на дружеское обращение Израиля арабы недвусмысленно заявили о своем стремлении истребить еврейский народ и уничтожить государство Израиль.
Как ни странно, а большинство палестинских арабов бежало еще до нападения на Израиль. Они бежали, главным образом, из Яффы, Хайфы и Галилеи, где бои были сравнительно не слишком упорными.
Главная причина состояла в том, что палестинским арабам внушили дикий страх. Десятилетиями руководители-расисты вдалбливали им в голову идею массовых убийств. Эти вожди играли на невежестве, суеверии и фанатизме феллахов. Они никогда не исходили из интересов феллахов, а только из своих собственных. Они продавали и предавали народ без зазрения совести. Слепой страх и невежество обусловили первое бегство арабов. Был ли этот страх оправдан?
Нет ! Только в одном населенном пункте, в Неве Садий, имела место непростительная резня ни в чем не повинных людей. Всех остальных арабов, оставшихся в Палестине, не трогали. Ни одна арабская деревня, не принимавшая участия в военных действиях, не пострадала от действий евреев.
Что же касается Неве Садий, уместно добавить, что этот единственный случай еврейской жестокости - имевший, к тому же, место в разгаре войны - бледнеет перед множеством кровавых погромов, организованных арабами в течение трех десятилетий формального мира.
Вторая причина бегства палестинских арабов заключается в том, что, как это неопровержимо установлено, арабские вожди сами подбивали мирное арабское население покинуть Палестину, чтобы таким образом получить в руки политическое и военное оружие.
Арабские генералы планировали поголовное истребление евреев Многочисленное мирное арабское население только мешало бы свободе их действий.
Политические деятели хотели доказать бесчеловечность евреев, ссылаясь на то, что арабов будто бы "выгнали силой" из их домов. Военные действия, имевшие место в дальнейшем, только усугубили проблему арабских беженцев. Те арабские деревни, которые активно воевали против государства Израиль, были взяты в бою, а арабы высланы. Никому и в голову не придет, что мы должны просить у кого-нибудь извинения за это.
Имеются неопровержимые документы, подтверждающие, что арабам обещали возможность вернуться по домам после арабской победы и грабить побежденный Израиль. Враждебность арабов по отношению к Израилю после войны общеизвестный факт.
В нарушение международных соглашений они закрыли перед израильскими судами Суэцкий канал; они бойкотируют экономику Израиля, шантажируют иностранные фирмы, нападают на пограничные села и непрерывно грозятся развязать новую войну и уничтожить Израиль. Принимая во внимание все это, просто немыслимо, чтобы Израиль даже подумал о возможности возвращения враждебно настроенного меньшинства, открыто заявляющего о своем стремлении уничтожить Израиль.
Мы подошли к самому ужасному обстоятельству, касающемуся арабских беженцев. Эти люди не нужны арабским государствам. Их держат взаперти, как зверей, и сознательно пользуются их страданиями как политическим оружием. Приведем только один пример. В Газе шоссе заминированы и постоянно контролируются, чтобы беженцы не могли пробраться в Египет.
Объединенные Нации создали фонд в двести миллионов долларов для устройства палестинских беженцев. На огромной территории арабского мира, насчитывающей семь миллионов квадратных миль, имеются большие просторы плодородной, но не обрабатываемой земли. Взять, например, долину, расположенную между Тигром и Ефратом. Это одна из самых плодородных долин в мире, а проживает там кучка бедуинов. В одной этой долине можно поселить не только полмиллиона беженцев, но и еще десять миллионов.
Из всего фонда ООН на устройство беженцев не был использован ни один цент.
С другой стороны, Израиль, бедная страна, чьи семь тысяч квадратных миль наполовину бесплодная пустыня, принял уже свыше полумиллиона еврейских беженцев из арабских стран и готов принять еще столько же.
Арабы утверждают, что палестинские беженцы сами не хотят, чтобы им помогли устроиться на новом месте, а требуют свои хозяйства в Палестине. Это чистейший вздор. Арабы проливают крокодиловы слезы по поводу великой любви, которую эти бедные феллахи якобы питают к родным местам. Факты же говорят о том, что эти же арабские вожди обманули феллахов, использовали их в своих собственных целях, затем предали, и теперь снова используют их. Их держат взаперти, их пичкают ненавистью, и все это только для того, чтобы поддерживать ненависть арабов к Израилю на точке кипения.
Если бы арабы Палестины действительно любили свою страну, их нельзя было бы прогнать оттуда, а тем более они бы не убежали сами, когда и причины настоящей не было. Арабам нечего было любить, и подавно не ради чего было воевать. Так не поступают люди, которые любят свою страну.
Человек, который любит свою страну, будет стоять за нее на смерть.
Арабы распространяют по всему миру сказки, что государство Израиль преследует, дескать, экспансионистские цели. Уму непостижимо, как нация, не насчитывающая даже одного миллиона человек, может преследовать захватнические цели по отношению к пятидесяти миллионам.
Арабам нужно по меньшей мере сто лет мира.
Арабам нужны настоящие руководители, а не шейхи пустыни, владеющие тысячами рабов; не пылающие ненавистью религиозные фанатики; не военные клики; и не люди, образ мыслей которых полностью принадлежит к средним векам. Арабам нужны руководители, которые обеспечат им гражданские свободы, образование, медицинское обслуживание, земельные реформы, равноправие.
Им нужны руководители, у которых хватит мужества взяться за решение настоящих проблем: невежества, безграмотности, болезней, вместо того, чтобы размахивать знаменем напыщенного ультранационализма и проповедовать преступную идею, что уничтожение Израиля решит все их проблемы.
Увы, каждый раз когда появляется такой просвещенный арабский руководитель, его обычно тут же убивают. Арабы не желают устройства беженцев, облегчения их положения, и подавно они не желают мира.
Израиль является сегодня важнейшим фактором, призванным вывести арабов из средневековой тьмы.
Только тогда, когда у арабских народов появятся руководители, готовые пожать протянутую им руку дружбы с Израилем, они смогут приступить к решению тех проблем, из-за которых они до сих пор прозябали в нравственном и физическом отношении.
Барак Бен Канаан.
КНИГА ПЯТАЯ
НА ОРЛИНЫХ КРЫЛЬЯХ
Глас вопиющего в пустыне: приготовьте
путь Господу, прямыми сделайте в степи
стези Богу нашему.
А надеющиеся на Господа обновятся в силе;
поднимут крылья как орлы, потекут и не
устанут,
пойдут и не утомятся.
Исаия.
Глава 1
НОУМ, АЛЯСКА.
КОНЕЦ 1948 ГОДА.
Весь воздушный парк авиалинии "Северный полярный круг" состоял из трех грузовых машин, списанных из Военно-воздушных сил и приобретенных Стречем Томпсоном в кредит.
Стреч служил на Аляске во время войны. Он прослыл там неглупым малым с богатейшим воображением, в особенности когда речь шла о том, чтобы увильнуть от честного труда. Зимой ночи на Аляске длинные, и у Стреча Томпсона было много досуга для размышлений. Его размышления вращались главным образом вокруг того, как бы использовать нетронутые богатства Аляски и избежать честного труда. Чем длиннее становились ночи, тем упорнее Стреч напрягал свой мозг. И однажды ночью его осенило: крабы!
Вдоль всего берега тянулись девственные залежи гигантских северо-атлантических крабов, достигавших шестнадцати дюймов в поперечнике. Не может быть, чтобы при некоторой инициативе нельзя было приучить американскую публику к этим крабам. Они прямо пальчики оближут! Ему потребуется не больше года, и его крабы станут в Америке таким же деликатессом, как омары, черепахи и мидии. Он мог бы упаковывать этих гигантских ракообразных в лед и доставлять их в Штаты самолетом. Перекупщики с руками оторвут. Не успеешь оглянуться, как он разбогатеет. Вся страна будет знать Стреча Томпсона, короля крабов.
Получилось все не совсем так, как предусмотрел Стреч. Оказалось, что человечество еще не доросло до его Королевских крабов. Всегда получалось так, что самолет, бензин, зарплата летчика обходились ему дороже, чем выручал он за своих крабов. Однако Стреч был не из тех, кто сразу сдается. Хитроумной бухгалтерией и своим бойким языком ему удавалось отбиваться от кредиторов и, хорошо ли, плохо ли, он продолжал ходить в директорах авиакомпании. Пусть у него и не было ничего, кроме проволоки, слюны да жевательной резинки, но он все-таки ухитрялся держать на лету свои три машины. Когда казалось, что никакой надежды больше не осталось, его всегда выручал какой-нибудь выгодный груз.
Единственное, в чем Стречу везло, так это с главным - частенько единственным - летчиком, Фостером Джи Мэк Улльямсом, известным под кличкой "Текс" и родом, конечно, из Техаса.
Фостер Джи служил в ВВС еще в войну и был, как выражался Стреч, "самым чертовским старшим пилотом, когда-либо служившим в этих чертовских авиакомпаниях". Ловкость Фостера Джи Мэк Уилльямса была до того велика, что никто в Ноуме не решился бы поставить против него и цента, если бы он взялся, скажем, посадить свой Си-47 на самом краю айсберга в лютую пургу и будучи вдребезги пьяным. Собственно, Стреч не раз даже пытался организовать такое пари, достаточно крупных размеров, чтобы игра хоть стоила свеч, но каждый раз что-нибудь мешало: то стихала пурга, а то Фостер никак не пьянел...
Мэк Уилльямс был истым бродягой. И он любил летать. Не просто летать по скучной трассе с заранее расписанным маршрутом и на первоклассной машине. Скучно. Вот рискованные полярные полеты - это другое дело.
В один прекрасный день Мэк Уилльямс зашел в будку, стоявшую в самом конце взлетной дорожки и служившую одновременно конторой, диспетчерской и жильем для Стреча Томпсона.
- Ну его к черту, Стреч! - буркнул он. - Мороз сегодня такой, прямо кишки коченеют.
Стреч состроил невинное лицо пресловутой кошки, только что проглотившей канарейку.
- Фостер, - сказал он, - а как ты смотришь на то, чтобы податься в более теплые края? Полный расчет, это само собой.
- Тебе все до шуток, а меня от них прямо тошнит.
- Я не шучу, Текс. Ты в жизни не отгадаешь...
- А что такое?
- Угадай.
Фостер пожал плечами:
- Ты продал свою лавочку.
- Точно.
Фостер Джи Мэк Уилльямс свистнул.
-Где ж ты дурака такого нашел?
- Мне их анекдотные данные ни к чему. Я проверил их чек, и он оказался настоящим. Вот и все, что мне нужно, как сказала девка в кабачке.
Когда, вопреки приказу, "Акива" все-таки появился над израильским аэродромом, там были государственные представители, Маккавеи и наблюдатели ООН. Правительство передало экипажу самолета последнее предупреждение по радио и потребовало немедленно повернуть обратно в Европу. "Акива" отказался. Тогда Временное правительство приказало истребителям подняться в воздух, и "Акиву" сбили.
Между Маккавеями и армией начались стычки. В гневе Маккавеи отозвали свои батальоны из рядов израильской армии. Обе стороны бросали друг другу оскорбления н взаимные обвинения, пока все факты инцидента с "Акивой" безнадежно утонули в потоке брани и упреков. Маккавеи были полны озлобления.
Зато инцидент окончательно выяснил отношения. В годы британского мандата Маккавеи своей непримиримой борьбой немало содействовали ослаблению власти англичан в Палестине и даже свержению этой власти.
Теперь, когда англичане ушли, террор был скорее вреден, чем полезен; между тем Маккавеи отнюдь не были склонны подчиниться дисциплине, без которой невозможна настоящая армия. Их значение как боевой силы очень упало. Единственная одержанная ими победа была в Яффе, городе, где боевой дух был и без того не слишком высок. В других местах они потерпели поражение. Резня, устроенная ими в селе Неве-Садж, лежала несмываемым пятном на евреях. Маккавеи были отважные бойцы, но они по самой своей природе не признавали никакой власти. После случая с "Акивой" они превратились в озлобленную политическую группировку, главный принцип которой заключался в том, что все проблемы надо решать силой.
Переговоры с обеими сторонами длились уже целый месяц. Граф Бернадот и его американский помощник Ральф Банч, представлявшие Организацию Объединенных Наций, так и не смогли посадить стороны за один стол. Нельзя было ликвидировать за один месяц то, что создавалось в продолжение трех десятилетий. Кавуки в центральной Галилее то и дело нарушал соглашение о прекращении огня. Египтяне тоже не стали дожидаться, пока истечет срок соглашения о прекращении огня, и возобновили военные действия.
Это была большая ошибка, так как это дало повод евреям развернуть новое наступление. Если военные эксперты всего мира были ошеломлены стойкостью, с которой евреи отражали нападения, то теперь наступление израильской армии совершенно сбило их с толку.
Новая фаза войны началась с того, что израильские самолеты подвергли бомбежке Каир, Дамаск и Амман с тем, чтобы арабы не смели впредь бомбить Тель-Авив и Иерусалим. И действительно: с этих пор арабы не бомбили больше израильских городов. Израильские корветы перенесли войну на неприятельскую территорию, подвергнув бомбардировке ливанский город Тир, один из главных портов, куда арабы доставляли оружие.
Кибуц Эйн-Гев, расположенный на восточном берегу Генисаретского моря, долгие месяцы подвергался осаде. Жители кибуца дважды отражали атаки сирийцев. Теперь они сами перешли в наступление. Отважной ночной атакой они взобрались на гору Суситу и сбросили оттуда сирийцев.
В центральной Галилее Ари Бен Канаан пошел на штурм Назарета, где окопался Кавуки. Войска Ари напрягая усилия до предела и выжав из боевой техники все, что можно было выжать, нанесли арабам сокрушительное поражение. Личный генерал иерусалимского муфтия получил звонкую пощечину и потерял Назарет. После падения Назарета пали и все остальные неприятельские деревни в центральной Галилее, а сам муфтий в панике сбежал во главе своей армии в Ливан. Теперь вся Галилея и все дороги находились в руках евреев.
В Баб эль-Ваде и в иерусалимском коридоре Горная бригада все больше раздвигала проход и двинулась на Бет-Лехем.
В Негеве евреи мертвой хваткой держали египтян за горло. Когда-то Самсон поджег хвосты тысячи лисиц и напустил их на филистимлян. Теперь моторизованные части, состоящие из джипов, вооруженных пулеметами - их так и называли: "Самсоновские лисицы" - молниеносно обрушивались на египетские тылы и арабские деревни. Осаде Негбы положили конец.
Но самую блестящую победу израильтяне одержали в Саронской долине, лежащей прямо против Треугольника. Все на тех же джипах, с бывшей бригадой "Ханита" во главе, они ворвались в Лидду и Рамле, арабские города, которые блокировали дорогу в Иерусалим. Они захватили аэродром в Лидде (совр. Лод), самый крупный во всей Палестине, а затем повернули на север, с целью окружить Латрун. По пути они наголову разбили иракские части и прорвали осаду вокруг другого молодежного села, Бейт-Шемен. Как раз в тот момент, когда окружение Латруна должно было завершиться, арабы в один голос взмолились о новом прекращении огня.
Все израильские победы были одержаны всего за каких-нибудь десять дней.
Пока Бернадот и Банч вели переговоры о втором прекращении огня, арабский мир охватила паника. Абдалла, правитель Трансиордании, первый заметил надпись на стене. Он вступил в секретные переговоры с Временным правительством и обещал удержать Арабский легион от военных действий. Это позволило бы евреям сосредоточить все внимание на египтянах. Взамен евреям пришлось обещать не наступать на Старый Иерусалим и на Треугольник.
Кавуки снова нарушил соглашение о прекращении огня, развязав наступление из Ливана. Когда срок прекращения огня истек, евреи провели "Операцию Хирам", названную так по библейскому царю Ливана, и навсегда превратили в дым честолюбивые мечты Кавуки и иерусалимского муфтия. Израильская армия разбила диверсантов наголову и преследовала их по пятам до ливанской территории. Ливанские деревни напоминали море простыней, вывешенных в знак того, что они сдаются. Покончив с Кавуки, израильские части вернулись на свою территорию, хотя ничто им теперь не мешало пойти на Бейрут или на Дамаск.
Очистив Галилею, восстановив порядок в Саронской долине, договорившись с Абдаллой, израильская армия взялась за египтян.
Тем временем арабы делали отчаянные усилия, чтобы найти какое-нибудь объяснение израильским успехам.
Абдалла, правитель Трансиордании, обвинял во всем Ирак, иракским войскам не удалось, мол, напасть из Треугольника и разрезать территорию евреев надвое; и вообще иракцы сделали себя посмешищем. Ирак, который мечтал о создании Великого арабского государства, которым они правили бы, оправдывался, что им приходилось чересчур растягивать свой фронт.
Неистовее всех орали сирийцы: они обвиняли американцев и западный империализм. Саудовская Аравия, выделившая солдат для укрепления египетской армии, обвиняла всех и вся. Египтяне обвиняли Трансиорданню, правитель которой, Абдулла, по их словам, продался евреям. Вместе с тем, одним из самых интересных побочных явлений войны за Независимость было то, как египетские радио и печать превращали каждое египетское поражение в победу. Если спросить самих египтян, то их армия шла от победы к победе. Ливанцы и иемениты все больше отмалчивались: они были не слишком заинтересованы в этой войне.
Под непрерывными ударами израильских вооруженных сил миф о пресловутом арабском единстве лопнул окончательно. Взаимные объятия, рукопожатия, клятвы в вечном братстве уступили место распрям, взаимным угрозам и, наконец, убийствам. Абдаллу убили фанатики, когда он возвращался из мечети Омара в Старом городе.
Египедского короля Фарука свергла клика милитаристов, язык которых поразительно походил на язык "Майн Кампф" Гитлера. Интриги и убийства, извечная арабская игра, снова свирепствовали вовсю.
В Негеве израильская армия, теперь хорошо оснащенная и действующая более слаженно, завершала последний этап войны. Сувейдан, чудовище пустыни, так долго мучившее кибуц Негбу, пал. Именно здесь, в Сувейдане, египтяне сопротивлялись мужественнее всего.
В Фалудже египтяне попали в окружение. Впоследствии, когда было заключено перемирие, евреи сняли осаду с Фалуджи. Среди египетских офицеров, попавших в окружение, находился молодой капитан, которому предстояло сыграть впоследствии ведущую роль в свержении короля Фарука. Это был Гамаль Абдель Насер.
Гордость египетского флота, крейсер Фарук, попытался обстрелять одну еврейскую позицию буквально накануне перемирия, чтобы таким образом заполучить тактический козырь. Израильские мотолодки, нагруженные динамитом и пущенные на крейсер, во весь опор налетели на него, взорвали и потопили.
Беер-Шева - Семь родников, - город праотца Авраама, пал осенью 1948 года в результате неожиданной израильской атаки. Египтяне окопались и построили такую сильную оборону, что казалось - пробить ее ни под каким видом не удастся. И снова евреи использовали хорошее знание местности. Они нашли древнюю Набатейскую тропу, которой была уже не одна тысяча лет, по ней они обошли укрепления египтян и напали с тыла.
С этих пор началось паническое бегство. Израильская армия погналась за бежавшими египтянами, обошла полосу Газы и проникла на Синайский полуостров.
" Господь послал в него дух опьянения; и они ввели Египет в заблуждение во всех делах его, подобно тому, как пьяный бродит по блевотине своей. И не будет в Египте такого дела, которое совершить умели бы голова и хвост, пальма и тростник. В тот день египтяне будут подобны женщинам, и вострепещут и убоятся движения руки Господа Саваофа, которую он поднимет на них".
Слова пророка Исайи сбылись!
Англичане, сидевшие на Суэцком канале, забеспокоились. Видя разгром египтян, они испугались, как бы евреи не добрались до самого канала. Они потребовали поэтому, чтобы евреи остановили продвижение, в противном случае им придется иметь дело с британской армией. В виде предостережения англичане подняли в воздух самолеты "Спитфайр". Было логично, что последние боевые действия Войны за Независимость евреям пришлось вести против англичан. Израильские Военно-Воздушные Силы сбили шесть английских истребителей. Потом Израиль уступил международному нажиму и дал египтянам спастись.
Разбитая египетская армия кое-как успела снова построиться и с невероятной наглостью вступила в Каир и устроила там "парад победы".
Война за Независимость вошла в историю! Переговоры вокруг заключения перемирия длились месяцами. Веками еще будут спорить о том, как это все случилось. Эксперты были сбиты с толку, и реалисты растерялись.
Арабское население Палестины давно уже примирилось с возвращением евреев и было готово жить в мире, тем более что принесенный после тысячелетнего застоя прогресс обещал самим арабам немалую выгоду. Они и раньше не хотели воевать, а теперь и подавно.
Их обманули демагоги, которые в минуту опасности первыми спасались бегством. Их толкало не мужество, а массовая истерия. Их сбили с толку трескучими фразами, которых они не понимали и в которые еще меньше верили. Им вдалбливали в головы расистские теории, а главное, страх перед "воинственным" сионизмом, которого никогда и в помине не было. Арабские вожди злоупотребляли невежеством масс в собственных корыстных целях.
Небольшая часть арабов и их армий сражалась мужественно. О подавляющем большинстве этого сказать нельзя.
Им обещали легкие победы, добычу, свободу грабить. Они подбадривали друг друга ложной иллюзией арабского единства. На поверку же оказалось, что "дело" не стоило того, чтобы проливать за него кровь.
Ни у кого не возникало ни малейших сомнений в готовности евреев отдать жизнь за Израиль. В конце концов они остались одни и кровью добились того, что совесть всего человечества еще до того признало их законным правом.
И вот, Маген-Давид, шестиконечная звезда Давида, которая двадцать веков была в загоне, снова засияла от Эйлата до Метулы, чтобы никогда больше не заходить.
В результате Войны за Независимость возникла одна из самых запутанных проблем века: проблема, вокруг которой велись нескончаемые и ожесточенные споры, а именно - проблема арабских беженцев. Свыше полумиллиона палестинских арабов покинули свои дома и переехали в соседние арабские страны. Все разговоры о том, как быть с этими людьми, тут же вырождались в гневные препирательства, во взаимные обвинения, в результате чего все до того безнадежно запуталось, что превратилось в политическую мину замедленного действия.
И снова Барак Бен Канаан был призван сослужить службу своему отечеству. Правительство Израиля поручило ему тщательно изучить, казалось, безвыходное положение. Он всесторонне исследовал проблему и изложил свои выводы в подробном докладе, занявшем несколько сот страниц.
В сопроводительном коротком резюме Барак внес ясность в эту проблему, как будто не поддававшуюся разрешению.
ВЫВОДЫ ПО ВОПРОСУ АРАБСКИХ БЕЖЕНЦЕВ.
Самым спорным событием, в результате Войны за Независимость является проблема палестинских беженцев. Эта проблема стала могущественнейшим политическим оружием в арабском арсенале.
Арабы пространно расписывают страдания этих жертв войны, выставляя лагеря, в которых живут арабские беженцы, как образец пресловутой еврейской жестокости. И действительно, каждый, кто видит этих несчастных, не может не испытывать к ним сострадания.
Арабы хотят внушить мировой общественности, что во всем мире только и есть что палестинские беженцы. Между тем это совершенно не соответствует действительности. После каждой войны имеются бездомные беженцы и перемещенные лица.
Даже сегодня, пять лет после Второй мировой войны, в Европе и Азии насчитываются десятки миллионов беженцев. Такова природа войны.
Если бы арабские руководители приняли к исполнению решение высшего международного форума и сами не нарушили бы закона, никакой проблемы арабских беженцев не возникло бы. Эта проблема возникла как непосредственный результат агрессивной войны, развязанной арабами с целью уничтожения народа Израиля.
Арабы сами создали проблему палестинских беженцев. После принятия в ноябре 1947 года резолюции ООН о разделе Палестины, палестинское еврейство умоляло арабов сохранить спокойствие, добрососедские отношения, уважать неотъемлемые, законные права еврейского народа.
Несмотря на открытую агрессию, государство Израиль протянуло в своей Декларации о Независимости руку дружбы арабским соседям, которые как раз в это время нарушили его границы.
В ответ на дружеское обращение Израиля арабы недвусмысленно заявили о своем стремлении истребить еврейский народ и уничтожить государство Израиль.
Как ни странно, а большинство палестинских арабов бежало еще до нападения на Израиль. Они бежали, главным образом, из Яффы, Хайфы и Галилеи, где бои были сравнительно не слишком упорными.
Главная причина состояла в том, что палестинским арабам внушили дикий страх. Десятилетиями руководители-расисты вдалбливали им в голову идею массовых убийств. Эти вожди играли на невежестве, суеверии и фанатизме феллахов. Они никогда не исходили из интересов феллахов, а только из своих собственных. Они продавали и предавали народ без зазрения совести. Слепой страх и невежество обусловили первое бегство арабов. Был ли этот страх оправдан?
Нет ! Только в одном населенном пункте, в Неве Садий, имела место непростительная резня ни в чем не повинных людей. Всех остальных арабов, оставшихся в Палестине, не трогали. Ни одна арабская деревня, не принимавшая участия в военных действиях, не пострадала от действий евреев.
Что же касается Неве Садий, уместно добавить, что этот единственный случай еврейской жестокости - имевший, к тому же, место в разгаре войны - бледнеет перед множеством кровавых погромов, организованных арабами в течение трех десятилетий формального мира.
Вторая причина бегства палестинских арабов заключается в том, что, как это неопровержимо установлено, арабские вожди сами подбивали мирное арабское население покинуть Палестину, чтобы таким образом получить в руки политическое и военное оружие.
Арабские генералы планировали поголовное истребление евреев Многочисленное мирное арабское население только мешало бы свободе их действий.
Политические деятели хотели доказать бесчеловечность евреев, ссылаясь на то, что арабов будто бы "выгнали силой" из их домов. Военные действия, имевшие место в дальнейшем, только усугубили проблему арабских беженцев. Те арабские деревни, которые активно воевали против государства Израиль, были взяты в бою, а арабы высланы. Никому и в голову не придет, что мы должны просить у кого-нибудь извинения за это.
Имеются неопровержимые документы, подтверждающие, что арабам обещали возможность вернуться по домам после арабской победы и грабить побежденный Израиль. Враждебность арабов по отношению к Израилю после войны общеизвестный факт.
В нарушение международных соглашений они закрыли перед израильскими судами Суэцкий канал; они бойкотируют экономику Израиля, шантажируют иностранные фирмы, нападают на пограничные села и непрерывно грозятся развязать новую войну и уничтожить Израиль. Принимая во внимание все это, просто немыслимо, чтобы Израиль даже подумал о возможности возвращения враждебно настроенного меньшинства, открыто заявляющего о своем стремлении уничтожить Израиль.
Мы подошли к самому ужасному обстоятельству, касающемуся арабских беженцев. Эти люди не нужны арабским государствам. Их держат взаперти, как зверей, и сознательно пользуются их страданиями как политическим оружием. Приведем только один пример. В Газе шоссе заминированы и постоянно контролируются, чтобы беженцы не могли пробраться в Египет.
Объединенные Нации создали фонд в двести миллионов долларов для устройства палестинских беженцев. На огромной территории арабского мира, насчитывающей семь миллионов квадратных миль, имеются большие просторы плодородной, но не обрабатываемой земли. Взять, например, долину, расположенную между Тигром и Ефратом. Это одна из самых плодородных долин в мире, а проживает там кучка бедуинов. В одной этой долине можно поселить не только полмиллиона беженцев, но и еще десять миллионов.
Из всего фонда ООН на устройство беженцев не был использован ни один цент.
С другой стороны, Израиль, бедная страна, чьи семь тысяч квадратных миль наполовину бесплодная пустыня, принял уже свыше полумиллиона еврейских беженцев из арабских стран и готов принять еще столько же.
Арабы утверждают, что палестинские беженцы сами не хотят, чтобы им помогли устроиться на новом месте, а требуют свои хозяйства в Палестине. Это чистейший вздор. Арабы проливают крокодиловы слезы по поводу великой любви, которую эти бедные феллахи якобы питают к родным местам. Факты же говорят о том, что эти же арабские вожди обманули феллахов, использовали их в своих собственных целях, затем предали, и теперь снова используют их. Их держат взаперти, их пичкают ненавистью, и все это только для того, чтобы поддерживать ненависть арабов к Израилю на точке кипения.
Если бы арабы Палестины действительно любили свою страну, их нельзя было бы прогнать оттуда, а тем более они бы не убежали сами, когда и причины настоящей не было. Арабам нечего было любить, и подавно не ради чего было воевать. Так не поступают люди, которые любят свою страну.
Человек, который любит свою страну, будет стоять за нее на смерть.
Арабы распространяют по всему миру сказки, что государство Израиль преследует, дескать, экспансионистские цели. Уму непостижимо, как нация, не насчитывающая даже одного миллиона человек, может преследовать захватнические цели по отношению к пятидесяти миллионам.
Арабам нужно по меньшей мере сто лет мира.
Арабам нужны настоящие руководители, а не шейхи пустыни, владеющие тысячами рабов; не пылающие ненавистью религиозные фанатики; не военные клики; и не люди, образ мыслей которых полностью принадлежит к средним векам. Арабам нужны руководители, которые обеспечат им гражданские свободы, образование, медицинское обслуживание, земельные реформы, равноправие.
Им нужны руководители, у которых хватит мужества взяться за решение настоящих проблем: невежества, безграмотности, болезней, вместо того, чтобы размахивать знаменем напыщенного ультранационализма и проповедовать преступную идею, что уничтожение Израиля решит все их проблемы.
Увы, каждый раз когда появляется такой просвещенный арабский руководитель, его обычно тут же убивают. Арабы не желают устройства беженцев, облегчения их положения, и подавно они не желают мира.
Израиль является сегодня важнейшим фактором, призванным вывести арабов из средневековой тьмы.
Только тогда, когда у арабских народов появятся руководители, готовые пожать протянутую им руку дружбы с Израилем, они смогут приступить к решению тех проблем, из-за которых они до сих пор прозябали в нравственном и физическом отношении.
Барак Бен Канаан.
КНИГА ПЯТАЯ
НА ОРЛИНЫХ КРЫЛЬЯХ
Глас вопиющего в пустыне: приготовьте
путь Господу, прямыми сделайте в степи
стези Богу нашему.
А надеющиеся на Господа обновятся в силе;
поднимут крылья как орлы, потекут и не
устанут,
пойдут и не утомятся.
Исаия.
Глава 1
НОУМ, АЛЯСКА.
КОНЕЦ 1948 ГОДА.
Весь воздушный парк авиалинии "Северный полярный круг" состоял из трех грузовых машин, списанных из Военно-воздушных сил и приобретенных Стречем Томпсоном в кредит.
Стреч служил на Аляске во время войны. Он прослыл там неглупым малым с богатейшим воображением, в особенности когда речь шла о том, чтобы увильнуть от честного труда. Зимой ночи на Аляске длинные, и у Стреча Томпсона было много досуга для размышлений. Его размышления вращались главным образом вокруг того, как бы использовать нетронутые богатства Аляски и избежать честного труда. Чем длиннее становились ночи, тем упорнее Стреч напрягал свой мозг. И однажды ночью его осенило: крабы!
Вдоль всего берега тянулись девственные залежи гигантских северо-атлантических крабов, достигавших шестнадцати дюймов в поперечнике. Не может быть, чтобы при некоторой инициативе нельзя было приучить американскую публику к этим крабам. Они прямо пальчики оближут! Ему потребуется не больше года, и его крабы станут в Америке таким же деликатессом, как омары, черепахи и мидии. Он мог бы упаковывать этих гигантских ракообразных в лед и доставлять их в Штаты самолетом. Перекупщики с руками оторвут. Не успеешь оглянуться, как он разбогатеет. Вся страна будет знать Стреча Томпсона, короля крабов.
Получилось все не совсем так, как предусмотрел Стреч. Оказалось, что человечество еще не доросло до его Королевских крабов. Всегда получалось так, что самолет, бензин, зарплата летчика обходились ему дороже, чем выручал он за своих крабов. Однако Стреч был не из тех, кто сразу сдается. Хитроумной бухгалтерией и своим бойким языком ему удавалось отбиваться от кредиторов и, хорошо ли, плохо ли, он продолжал ходить в директорах авиакомпании. Пусть у него и не было ничего, кроме проволоки, слюны да жевательной резинки, но он все-таки ухитрялся держать на лету свои три машины. Когда казалось, что никакой надежды больше не осталось, его всегда выручал какой-нибудь выгодный груз.
Единственное, в чем Стречу везло, так это с главным - частенько единственным - летчиком, Фостером Джи Мэк Улльямсом, известным под кличкой "Текс" и родом, конечно, из Техаса.
Фостер Джи служил в ВВС еще в войну и был, как выражался Стреч, "самым чертовским старшим пилотом, когда-либо служившим в этих чертовских авиакомпаниях". Ловкость Фостера Джи Мэк Уилльямса была до того велика, что никто в Ноуме не решился бы поставить против него и цента, если бы он взялся, скажем, посадить свой Си-47 на самом краю айсберга в лютую пургу и будучи вдребезги пьяным. Собственно, Стреч не раз даже пытался организовать такое пари, достаточно крупных размеров, чтобы игра хоть стоила свеч, но каждый раз что-нибудь мешало: то стихала пурга, а то Фостер никак не пьянел...
Мэк Уилльямс был истым бродягой. И он любил летать. Не просто летать по скучной трассе с заранее расписанным маршрутом и на первоклассной машине. Скучно. Вот рискованные полярные полеты - это другое дело.
В один прекрасный день Мэк Уилльямс зашел в будку, стоявшую в самом конце взлетной дорожки и служившую одновременно конторой, диспетчерской и жильем для Стреча Томпсона.
- Ну его к черту, Стреч! - буркнул он. - Мороз сегодня такой, прямо кишки коченеют.
Стреч состроил невинное лицо пресловутой кошки, только что проглотившей канарейку.
- Фостер, - сказал он, - а как ты смотришь на то, чтобы податься в более теплые края? Полный расчет, это само собой.
- Тебе все до шуток, а меня от них прямо тошнит.
- Я не шучу, Текс. Ты в жизни не отгадаешь...
- А что такое?
- Угадай.
Фостер пожал плечами:
- Ты продал свою лавочку.
- Точно.
Фостер Джи Мэк Уилльямс свистнул.
-Где ж ты дурака такого нашел?
- Мне их анекдотные данные ни к чему. Я проверил их чек, и он оказался настоящим. Вот и все, что мне нужно, как сказала девка в кабачке.