Страница:
Он снова сжал ее руку, и она поняла, что ей это не кажется. Неужели он все же соображает достаточно, чтобы иметь силы еще и подбодрить ее?
Ну что ж, если он хочет идти дальше, что остается делать ей? Роуз наклонилась к нему и поцеловала в щеку.
– Я тебя люблю, Зак.
Потом встала и помогла ему подняться на ноги.
Пройдя еще сотню футов, она остановилась отдохнуть возле зарослей мескита, которые едва держались на осыпи – так же слабо, как и они с Заком.
Стук сердца отдавался у Роуз в ушах, как барабанная дробь. Как только сердце немного успокоилось, она проверила, как дела у Зака.
Он лежал на спине. Его лицо и рубашка были мокрыми от пота, а затрудненное дыхание, вырывающееся из груди, больше походило на предсмертный хрип. Роуз закрыла лицо руками. Боже, она уморила его до смерти!
– Зак, мы уже на полпути к цели. Вставай, любовь моя. Просто попробуй встать.
Она придвинулась к нему ближе и бережно обняла его. У нее уже не было сил двигаться, поэтому она просто уткнулась лицом в землю. Ее слезы смешались с пылью.
Когда на тропинке, оставшейся далеко наверху, раздалось клацанье копыт, Роуз подняла голову и посмотрела вверх.
Затем она снова тяжело опустила голову. Это была маленькая победа, но как далеко они продвинулись к своему спасению? А что, если бандиты догонят их лошадей и вернутся назад, чтобы найти их? Пересиливая усталость, она попыталась приподнять Зака.
– Зак, мы должны идти. – Не услышав ответа, она наклонилась над ним. – Зак...
Он едва дышал. Все, на что она могла надеяться, – это что ей удастся поставить его на ноги.
Одна сила воли заставляла ее не останавливаться, пытаться дотягиваться до чего-нибудь, за что можно было зацепиться, передвигаясь от дерева к камню, от невысокой поросли к купе мескита. В глазах помутилось, легкие болели, а земля, казалось, кружится у нее под ногами. Она все больше и больше слабела.
Когда до подножия склона оставалось не больше сотни футов, Зак споткнулся и упал, увлекая ее за собой. Роуз растянулась рядом с ним на животе, оцарапавшись об острые камни. Под весом его тела поводья, которыми они были связаны друг с другом, натянулись и чуть не перерезали ее пополам. Пытаясь на ощупь освободить себя, она наконец выпуталась из поводьев. Хватая ртом воздух, она подползла к Заку.
Он лежал бледный и едва дышал, а на его джинсах расплывалось новое большое пятно крови: рана снова открылась.
Роуз бросилась лицом ему на грудь.
– Прости меня!.. – рыдала она. – Я пыталась, Зак. Я старалась изо всех сил, но я больше не знаю, что делать. Не оставляй меня теперь. Мы ведь только нашли друг друга...
Слезы струились по ее лицу, когда она схватила его за руку. И неожиданно с ее губ сорвались слова молитвы.
– Милосердный Господь, я не знаю, правильная ли это молитва, могу ли я просить у тебя помощи. Я всегда верила, что могу сама добыть свою удачу и мне никто не нужен. Мне не нужно было, чтобы мне помогали – даже ты. Я не надеюсь, что ты вдруг услышишь меня сейчас, потому что я никогда не ходила в церковь, но ты всегда был в моем сердце.
Роуз отерла кулаком слезы со щек и продолжила:
– Я нарушала твои заповеди, Господи, и я не читала ни слова из Священного писания, поэтому, наверное, у меня нет права теперь просить тебя о чем-либо. Что я могу тебе вообще дать?
Она склонила голову:
– Но пожалуйста, милосердный Господь, не карай Зака. Он хороший человек, хотя, может быть, не всегда поступал правильно. Если я знаю это в моем сердце, значит, и ты, конечно, тоже. Странствующий проповедник говорил, что ты всесильный и все знаешь... что у тебя есть власть повелевать всем. Зак пробовал помочь мне, Господи. Это я виновата, что его ранили. Так что возьми меня, если ты можешь, но я умоляю тебя смилостивиться и пощадить Зака. Я так его люблю! Пожалуйста, не дай ему умереть!
Она обратила свое лицо к небу, и ее голос превратился в умоляющие рыдания.
– Умоляю тебя, Господи, не дай ему умереть.
Не помня себя от страданий, она положила голову на грудь Зака и безудержно зарыдала.
Внезапно у нее перехватило дыхание – какой-то посторонний, но страшно знакомый звук проник в ее сознание. Она медленно подняла голову. Действительно ли она услышала свисток паровоза? Боясь вздохнуть, она напряженно вслушивалась. Пронзительный свисток поезда разнесся по пустынной долине. Она не ошиблась! В ней снова проснулась надежда.
– Зак, ты слышишь? Ты слышишь, любимый? Это поезд, Зак! Это поезд! О, благодарю тебя, Господи. Благодарю тебя!
Она быстро поднялась на ноги. Слезы безысходности сменились слезами благодарной веры. Она бросилась вниз по склону к рельсам. Она спотыкалась и падала, несколько футов проехала вниз по склону, снова встала и снова побежала. Теперь для нее самым важным на свете было добежать до железнодорожного полотна, пока поезд еще не прошел. Спотыкаясь и шатаясь, пробегая несколько шагов и падая, она добежала до рельсов, а локомотив тем временем приближался.
Но увидят ли они ее? Ей нужно привлечь внимание машиниста. Роуз сдернула с себя кофту и стала размахивать ею, стоя между рельсами.
До ее слуха донесся оглушительный скрежет металла о металл. Потом у нее стеснило дыхание, темнота заволокла взор и она упала навзничь.
– Почему мы остановились? – Бет Кэррингтон вышла на смотровую площадку своего отдельного вагона, присоединившись к сестре.
Синтия Кинкейд приложила ладонь козырьком к глазам и всмотрелась в горизонт.
– Не знаю. Похоже, что-то лежит поперек рельсов. А, вот сюда идет Дик, – сказала она, увидев спешащего к ним молодого человека. – Что там такое происходит, Дик?
– Тим и Чарли говорят, что на рельсах без чувств лежит молодая женщина, мисс Кинкейд, – сказал кондуктор. – Такое впечатление, что она в неважном состоянии.
– О Господи! – воскликнула Бет. – Тия, давай спустимся и пойдем посмотрим, чем мы можем ей помочь.
Обе женщины поспешили спуститься и прошли вдоль дюжины грузовых вагонов к голове состава, где машинист и кочегар стояли на коленях около молодой женщины, лежавшей на шпалах.
– Кто она такая, Тим? – спросила Синтия машиниста. Тот в ответ пожал плечами.
– Несколько минут назад она пришла в сознание. Сказала, что там на склоне лежит раненый мужчина, которому необходима помощь.
– Может быть, это уловка, – предположила Синтия. – Знаете, грабители поездов.
– Кому придет в голову грабить этот поезд? – спросил Чарли. – Мы не везем пассажиров, только снаряжение для железной дороги.
– Посмотрите на нее, мисс Кинкейд, – сказал Тим. – Она в очень плохом состоянии.
Дик покачал головой:
– Думаю, если бы это были грабители, они бы нас уже давно перестреляли.
Бет кивнула в знак согласия.
– Нам лучше всего посмотреть, чем мы можем помочь тому молодому человеку, о котором она говорила.
– Отсюда можно рассмотреть след на склоне, как она спускалась. Я думаю, по нему можно найти этого раненого, – сказал Чарли. – Если он так плох, как говорит эта дама, я даже не представляю, как нам спустить его вниз.
– Если уж она протащила этого раненого парня четыреста футов вниз по склону, то наверняка вы, трое сильных молодых людей, сможете донести его остальные сто футов, – возразила Синтия.
Дик широко улыбнулся:
– Разумеется, мэм.
– Мы зря тратим время, – заявила Бет; ее властные интонации явно показывали, что она тут главная. – Тим, у нас полно брезента. Вы с Чарли можете сделать что-то вроде носилок, чтобы легче было нести раненого. А пока вы этим занимаетесь, ты, Дик, отнесешь эту девушку в наш вагон. Мы о ней сами позаботимся.
Сказав это, она повернулась и направилась обратно к своему вагону. Когда они вошли, Бет указала на спальню:
– Уложи ее там, дружок.
Пока Синтия ходила за миской горячей воды на кухню, Бет поспешила в ванную комнату и вернулась с антисептиками и бинтами.
– Ох, бедняжка, должно быть, прошла все круги ада, – воскликнула Синтия, обмывая девушке руки.
Бет, обрабатывавшая ей лицо, внимательно всмотрелась в нее.
– Тия, посмотри на эти царапины на ее лице и на синяк под глазом. Это старые раны. Судя по цвету, им уже несколько дней.
– Да, мне кажется, ты права, – ответила Синтия, наклонившись и внимательно рассмотрев раны на лице девушки. – Но вот эти ссадины и порезы на руках совсем свежие. Должно быть, она съехала по склону на животе, потому что царапин слишком много.
– Как ты думаешь, у нее ничего не сломано?
– Я не могу ничего понять. Давай снимем с нее эту рваную одежду, тогда можно будет сказать что-то определенное. У меня в саквояже есть халат. Мы сможем переодеть ее.
Они переодели девушку в чистую одежду и только уложили ее обратно на кровать, как Роуз открыла глаза и села, недоуменно оглядывая комнату:
– Где я?
– Успокойтесь, дорогая. С вами все будет нормально, – сказала Бет.
Глаза Роуз вдруг округлились от ужаса.
– Зак? Где Зак?
– Зак – это тот молодой человек, который ранен? – спросила Синтия.
– Да. Где он? – заволновалась она.
– Наши рабочие пошли за ним. Мы приказали доставить его сюда, – уверила ее Бет, стараясь успокоить. – Как вас зовут, дорогая?
– Роуз Дюбуа.
– А я – Элизабет Кэррингтон. Это моя сестра, Синтия Кинкейд.
– Наверное, вы хотите пить? – спросила Синтия.
– Благодарю вас. Если можно, воды.
Синтия налила ей стакан воды из кувшина, стоявшего на туалетном столике.
– Осторожнее, дорогая, – предостерегла она Роуз, когда та стала жадно пить воду большими глотками.
– Вы можете рассказать нам, что случилось, Роуз? – ласково спросила Бет, когда девушка напилась.
Роуз кивнула.
– Мы были...
Ее объяснение сразу же было прервано возвращением мужчин.
Роуз вскочила на ноги, затем схватилась за спинку кровати, потому что от слабости у нее закружилась голова.
Синтия и Бет подхватили ее под руки, чтобы она не упала, и аккуратно посадили на край кровати.
– Он еще жив? – спросила Бет.
– Едва дышит, – мрачно ответил Тим. Бет указала на кровать:
– Уложите его туда.
– У него кровь течет из левого бедра, – сказал Тим. – Но насколько я могу судить, пули там нет.
– Это единственное, что можно найти положительного в его состоянии, – раздраженно пробормотал Дик. – У него лихорадка. Одно могу сказать: он не умер исключительно из-за своего упрямства.
– В Команчи-Уэльсе есть врач, – сказала Бет. – По-моему, пора отправляться. Давай полный пар, Тим. Чем быстрее мы туда прибудем, тем лучше.
– Хорошо, миссис Кэррингтон. Сейчас отправимся.
– Вам нужна еще какая-нибудь помощь? – спросил Дик.
– Не сейчас. Мы сделаем для него все возможное. Спасибо, ребята, – сказала Бет, когда мужчины направились к выходу.
Роуз уже была у постели Зака.
– Зак, ты меня слышишь? – Она подняла глаза на женщин, и слезы сверкнули в ее глазах. – Он такой бледный.
– Дорогая моя, позвольте нам посмотреть, чем мы можем ему помочь, – сказала Синтия, ласково отстраняя ее.
Бет и Синтия наклонились над раненым.
– О Боже! – воскликнула Синтия. Она взглянула на Бет, которая испуганно смотрела на мужчину, лежавшего на кровати. – Это Зак Маккензи!
– Вы его знаете? – спросила Роуз.
– Знаем ли мы его? – ответила Бет. – Он сын нашего кузена!
Глава 26
Ну что ж, если он хочет идти дальше, что остается делать ей? Роуз наклонилась к нему и поцеловала в щеку.
– Я тебя люблю, Зак.
Потом встала и помогла ему подняться на ноги.
Пройдя еще сотню футов, она остановилась отдохнуть возле зарослей мескита, которые едва держались на осыпи – так же слабо, как и они с Заком.
Стук сердца отдавался у Роуз в ушах, как барабанная дробь. Как только сердце немного успокоилось, она проверила, как дела у Зака.
Он лежал на спине. Его лицо и рубашка были мокрыми от пота, а затрудненное дыхание, вырывающееся из груди, больше походило на предсмертный хрип. Роуз закрыла лицо руками. Боже, она уморила его до смерти!
– Зак, мы уже на полпути к цели. Вставай, любовь моя. Просто попробуй встать.
Она придвинулась к нему ближе и бережно обняла его. У нее уже не было сил двигаться, поэтому она просто уткнулась лицом в землю. Ее слезы смешались с пылью.
Когда на тропинке, оставшейся далеко наверху, раздалось клацанье копыт, Роуз подняла голову и посмотрела вверх.
Затем она снова тяжело опустила голову. Это была маленькая победа, но как далеко они продвинулись к своему спасению? А что, если бандиты догонят их лошадей и вернутся назад, чтобы найти их? Пересиливая усталость, она попыталась приподнять Зака.
– Зак, мы должны идти. – Не услышав ответа, она наклонилась над ним. – Зак...
Он едва дышал. Все, на что она могла надеяться, – это что ей удастся поставить его на ноги.
Одна сила воли заставляла ее не останавливаться, пытаться дотягиваться до чего-нибудь, за что можно было зацепиться, передвигаясь от дерева к камню, от невысокой поросли к купе мескита. В глазах помутилось, легкие болели, а земля, казалось, кружится у нее под ногами. Она все больше и больше слабела.
Когда до подножия склона оставалось не больше сотни футов, Зак споткнулся и упал, увлекая ее за собой. Роуз растянулась рядом с ним на животе, оцарапавшись об острые камни. Под весом его тела поводья, которыми они были связаны друг с другом, натянулись и чуть не перерезали ее пополам. Пытаясь на ощупь освободить себя, она наконец выпуталась из поводьев. Хватая ртом воздух, она подползла к Заку.
Он лежал бледный и едва дышал, а на его джинсах расплывалось новое большое пятно крови: рана снова открылась.
Роуз бросилась лицом ему на грудь.
– Прости меня!.. – рыдала она. – Я пыталась, Зак. Я старалась изо всех сил, но я больше не знаю, что делать. Не оставляй меня теперь. Мы ведь только нашли друг друга...
Слезы струились по ее лицу, когда она схватила его за руку. И неожиданно с ее губ сорвались слова молитвы.
– Милосердный Господь, я не знаю, правильная ли это молитва, могу ли я просить у тебя помощи. Я всегда верила, что могу сама добыть свою удачу и мне никто не нужен. Мне не нужно было, чтобы мне помогали – даже ты. Я не надеюсь, что ты вдруг услышишь меня сейчас, потому что я никогда не ходила в церковь, но ты всегда был в моем сердце.
Роуз отерла кулаком слезы со щек и продолжила:
– Я нарушала твои заповеди, Господи, и я не читала ни слова из Священного писания, поэтому, наверное, у меня нет права теперь просить тебя о чем-либо. Что я могу тебе вообще дать?
Она склонила голову:
– Но пожалуйста, милосердный Господь, не карай Зака. Он хороший человек, хотя, может быть, не всегда поступал правильно. Если я знаю это в моем сердце, значит, и ты, конечно, тоже. Странствующий проповедник говорил, что ты всесильный и все знаешь... что у тебя есть власть повелевать всем. Зак пробовал помочь мне, Господи. Это я виновата, что его ранили. Так что возьми меня, если ты можешь, но я умоляю тебя смилостивиться и пощадить Зака. Я так его люблю! Пожалуйста, не дай ему умереть!
Она обратила свое лицо к небу, и ее голос превратился в умоляющие рыдания.
– Умоляю тебя, Господи, не дай ему умереть.
Не помня себя от страданий, она положила голову на грудь Зака и безудержно зарыдала.
Внезапно у нее перехватило дыхание – какой-то посторонний, но страшно знакомый звук проник в ее сознание. Она медленно подняла голову. Действительно ли она услышала свисток паровоза? Боясь вздохнуть, она напряженно вслушивалась. Пронзительный свисток поезда разнесся по пустынной долине. Она не ошиблась! В ней снова проснулась надежда.
– Зак, ты слышишь? Ты слышишь, любимый? Это поезд, Зак! Это поезд! О, благодарю тебя, Господи. Благодарю тебя!
Она быстро поднялась на ноги. Слезы безысходности сменились слезами благодарной веры. Она бросилась вниз по склону к рельсам. Она спотыкалась и падала, несколько футов проехала вниз по склону, снова встала и снова побежала. Теперь для нее самым важным на свете было добежать до железнодорожного полотна, пока поезд еще не прошел. Спотыкаясь и шатаясь, пробегая несколько шагов и падая, она добежала до рельсов, а локомотив тем временем приближался.
Но увидят ли они ее? Ей нужно привлечь внимание машиниста. Роуз сдернула с себя кофту и стала размахивать ею, стоя между рельсами.
До ее слуха донесся оглушительный скрежет металла о металл. Потом у нее стеснило дыхание, темнота заволокла взор и она упала навзничь.
– Почему мы остановились? – Бет Кэррингтон вышла на смотровую площадку своего отдельного вагона, присоединившись к сестре.
Синтия Кинкейд приложила ладонь козырьком к глазам и всмотрелась в горизонт.
– Не знаю. Похоже, что-то лежит поперек рельсов. А, вот сюда идет Дик, – сказала она, увидев спешащего к ним молодого человека. – Что там такое происходит, Дик?
– Тим и Чарли говорят, что на рельсах без чувств лежит молодая женщина, мисс Кинкейд, – сказал кондуктор. – Такое впечатление, что она в неважном состоянии.
– О Господи! – воскликнула Бет. – Тия, давай спустимся и пойдем посмотрим, чем мы можем ей помочь.
Обе женщины поспешили спуститься и прошли вдоль дюжины грузовых вагонов к голове состава, где машинист и кочегар стояли на коленях около молодой женщины, лежавшей на шпалах.
– Кто она такая, Тим? – спросила Синтия машиниста. Тот в ответ пожал плечами.
– Несколько минут назад она пришла в сознание. Сказала, что там на склоне лежит раненый мужчина, которому необходима помощь.
– Может быть, это уловка, – предположила Синтия. – Знаете, грабители поездов.
– Кому придет в голову грабить этот поезд? – спросил Чарли. – Мы не везем пассажиров, только снаряжение для железной дороги.
– Посмотрите на нее, мисс Кинкейд, – сказал Тим. – Она в очень плохом состоянии.
Дик покачал головой:
– Думаю, если бы это были грабители, они бы нас уже давно перестреляли.
Бет кивнула в знак согласия.
– Нам лучше всего посмотреть, чем мы можем помочь тому молодому человеку, о котором она говорила.
– Отсюда можно рассмотреть след на склоне, как она спускалась. Я думаю, по нему можно найти этого раненого, – сказал Чарли. – Если он так плох, как говорит эта дама, я даже не представляю, как нам спустить его вниз.
– Если уж она протащила этого раненого парня четыреста футов вниз по склону, то наверняка вы, трое сильных молодых людей, сможете донести его остальные сто футов, – возразила Синтия.
Дик широко улыбнулся:
– Разумеется, мэм.
– Мы зря тратим время, – заявила Бет; ее властные интонации явно показывали, что она тут главная. – Тим, у нас полно брезента. Вы с Чарли можете сделать что-то вроде носилок, чтобы легче было нести раненого. А пока вы этим занимаетесь, ты, Дик, отнесешь эту девушку в наш вагон. Мы о ней сами позаботимся.
Сказав это, она повернулась и направилась обратно к своему вагону. Когда они вошли, Бет указала на спальню:
– Уложи ее там, дружок.
Пока Синтия ходила за миской горячей воды на кухню, Бет поспешила в ванную комнату и вернулась с антисептиками и бинтами.
– Ох, бедняжка, должно быть, прошла все круги ада, – воскликнула Синтия, обмывая девушке руки.
Бет, обрабатывавшая ей лицо, внимательно всмотрелась в нее.
– Тия, посмотри на эти царапины на ее лице и на синяк под глазом. Это старые раны. Судя по цвету, им уже несколько дней.
– Да, мне кажется, ты права, – ответила Синтия, наклонившись и внимательно рассмотрев раны на лице девушки. – Но вот эти ссадины и порезы на руках совсем свежие. Должно быть, она съехала по склону на животе, потому что царапин слишком много.
– Как ты думаешь, у нее ничего не сломано?
– Я не могу ничего понять. Давай снимем с нее эту рваную одежду, тогда можно будет сказать что-то определенное. У меня в саквояже есть халат. Мы сможем переодеть ее.
Они переодели девушку в чистую одежду и только уложили ее обратно на кровать, как Роуз открыла глаза и села, недоуменно оглядывая комнату:
– Где я?
– Успокойтесь, дорогая. С вами все будет нормально, – сказала Бет.
Глаза Роуз вдруг округлились от ужаса.
– Зак? Где Зак?
– Зак – это тот молодой человек, который ранен? – спросила Синтия.
– Да. Где он? – заволновалась она.
– Наши рабочие пошли за ним. Мы приказали доставить его сюда, – уверила ее Бет, стараясь успокоить. – Как вас зовут, дорогая?
– Роуз Дюбуа.
– А я – Элизабет Кэррингтон. Это моя сестра, Синтия Кинкейд.
– Наверное, вы хотите пить? – спросила Синтия.
– Благодарю вас. Если можно, воды.
Синтия налила ей стакан воды из кувшина, стоявшего на туалетном столике.
– Осторожнее, дорогая, – предостерегла она Роуз, когда та стала жадно пить воду большими глотками.
– Вы можете рассказать нам, что случилось, Роуз? – ласково спросила Бет, когда девушка напилась.
Роуз кивнула.
– Мы были...
Ее объяснение сразу же было прервано возвращением мужчин.
Роуз вскочила на ноги, затем схватилась за спинку кровати, потому что от слабости у нее закружилась голова.
Синтия и Бет подхватили ее под руки, чтобы она не упала, и аккуратно посадили на край кровати.
– Он еще жив? – спросила Бет.
– Едва дышит, – мрачно ответил Тим. Бет указала на кровать:
– Уложите его туда.
– У него кровь течет из левого бедра, – сказал Тим. – Но насколько я могу судить, пули там нет.
– Это единственное, что можно найти положительного в его состоянии, – раздраженно пробормотал Дик. – У него лихорадка. Одно могу сказать: он не умер исключительно из-за своего упрямства.
– В Команчи-Уэльсе есть врач, – сказала Бет. – По-моему, пора отправляться. Давай полный пар, Тим. Чем быстрее мы туда прибудем, тем лучше.
– Хорошо, миссис Кэррингтон. Сейчас отправимся.
– Вам нужна еще какая-нибудь помощь? – спросил Дик.
– Не сейчас. Мы сделаем для него все возможное. Спасибо, ребята, – сказала Бет, когда мужчины направились к выходу.
Роуз уже была у постели Зака.
– Зак, ты меня слышишь? – Она подняла глаза на женщин, и слезы сверкнули в ее глазах. – Он такой бледный.
– Дорогая моя, позвольте нам посмотреть, чем мы можем ему помочь, – сказала Синтия, ласково отстраняя ее.
Бет и Синтия наклонились над раненым.
– О Боже! – воскликнула Синтия. Она взглянула на Бет, которая испуганно смотрела на мужчину, лежавшего на кровати. – Это Зак Маккензи!
– Вы его знаете? – спросила Роуз.
– Знаем ли мы его? – ответила Бет. – Он сын нашего кузена!
Глава 26
Роуз была так потрясена, что не могла произнести ни слова. Она в изумлении молча открывала и закрывала рот и переводила взгляд с Бет на Синтию, хлопотавших вокруг Зака. Может быть, это просто причудливое продолжение ночного кошмара, который ей снится, в то время как она спит в своей постели в Бримстоуне?
Наконец она обрела дар речи и проговорила:
– Значит, вы родственники?
– Ну да, – ответила Бет. – Флинт Маккензи, отец Зака, – наш кузен.
– А Джош Маккензи – брат Зака?
– Нет, Зак и Джош – кузены, – сказала Бет. – Джош – сын Люка. Люк и Флинт – братья и кузены мне и моей сестре.
– Бет, – оборвала ее Синтия, – если ты не возражаешь, может быть, ты позже закончишь обсуждать родословную? Мне нужна твоя помощь.
– Простите меня, – сказала Роуз. – Давайте я помогу вам.
– Все в порядке, дорогая. Просто сидите спокойно на своем месте, а мы разберемся вот с этим. – Синтия протянула руку к пряжке ремня на брюках Зака. – Надо снять с него эти окровавленные джинсы.
– Может быть, вы позволите сделать это мне? – спросила Роуз.
– Нет, – отрезала Синтия, – мы только что забинтовали ваши руки. Не стоит снова пачкать их в крови.
– На Заке ничего больше нет, кроме джинсов, Синтия. Его нижнее белье было таким окровавленным, что его нельзя было на нем оставлять.
Обе женщины какое-то мгновение пристально смотрели на Роуз, потом Синтия наконец произнесла:
– Понятно. Хорошо, это будет нашим секретом, дамы.
– Почему бы просто не отрезать у этих джинсов штанины? – предложила Бет. – Мне кажется, совсем необязательно снимать их целиком.
– Ничего смешного в этом не вижу, – заявила Синтия.
– Я должна извиниться перед вами за мою сестру, Роуз, – сказала Бет. – Она любит иногда поразить человека, сказав что-нибудь возмутительное.
Несмотря на перепалку между двумя женщинами, было очевидно, что они очень привязаны друг к другу. Роуз даже показалось, что своими разговорами они просто хотят отвлечь ее внимание от тяжелого состояния Зака.
Тем не менее Синтия побледнела, когда они сняли повязку с раны на его бедре.
– О Боже! – Она бросила мрачный взгляд на сестру. – Рана сильно воспалена, Бет.
– Прошлой ночью я попыталась вытянуть инфекцию горячими компрессами, – сказала Роуз. – Но у меня было мало воды. Я могла греть ее только в кружке.
Бет внимательно исследовала рану и подтвердила выводы сестры.
– Не думаю, что горячие компрессы сейчас целесообразны. В настоящий момент они скорее причинят вред, чем пользу. Все, что мы можем сделать, – это промыть рану антисептиком и дождаться врача.
Роуз слишком долго боролась за жизнь Зака, чтобы потерять его. Она не собиралась сдаваться и сейчас.
– Но по крайней мере мы можем что-то сделать, чтобы уменьшить его жар.
– Мне кажется, у меня есть жаропонижающее. – Бет поспешила в ванную комнату. Через несколько секунд она вышла оттуда, неся флакон с лекарством и чашку с холодной водой. – Здесь всего пара ложек, но для начала, я думаю, хватит.
– Надо сделать ему холодный компресс на лоб, – предложила Синтия. – Это тоже поможет хотя бы немного снизить температуру.
Внезапно вагон дернулся, потому что состав резко затормозил.
– Что еще? – простонала Синтия.
Роуз догадывалась, с чем связана эта остановка. Инстинктивно она протянула руку к Заку.
Синтия передала флакон с лекарством Бет.
– Вот, дай ему одну дозу, а я пока выйду на площадку и посмотрю, в чем там дело.
Она вышла на смотровую площадку и сразу же вернулась.
– Что-то мне это не нравится. Четверо мужчин верхом на лошадях остановили поезд.
Роуз стиснула руки от испуга.
– Это, наверное, та самая банда, от которой мл пытались скрыться. Один из них ранил Зака.
– Почему же вы не сказали, что вас преследовали? – спросила Бет.
– Я ни о чем не могла думать, кроме состояния Зака. – Роуз в отчаянии огляделась. – Моя юбка Где моя юбка? Там в кармане лежал «кольт» Зака.
– Роуз, их же четверо. Вы не сможете от;треливаться от них, – сказала Синтия. – Мы придумаем что-нибудь получше.
– Первым делом нам надо спрятать Зака и Роуз, – скомандовала Бет. – Они наверняка придут сюда и станут искать вас, иначе они бы не остановили поезд. Скорее! Давайте спрячем Зака под кроватью. Роуз, полезайте вместе с ним. Не позволяйте ему издавать ни звука.
Как можно быстрее и осторожнее они втроем подняли Зака и устроили под кроватью. Роуз проворно заползла туда же и улеглась рядом с ним.
– Бет, скорее выброси всю эту грязную одежду и бинты.
– Что ты задумала, Тия? – спросила Бет, когда они собрали все и тоже засунули под кровать.
Роуз нашла на ощупь свою юбку и вытащила из ее кармана «кольт». Не важно, что там придумала Синтия, но она застрелит любого, кто попробует напасть на Зака. Он снова начал дрожать от лихорадки.
– Ш-ш, любовь моя, – прошептала она и положила ладонь ему на губы.
– Бет, засунь себе под платье подушку и ложись на кровать. Ты собираешься рожать. Делай это хорошо и громко.
– Это я могу. Вспомни, ведь у меня же близнецы.
– Роуз, как там у вас под кроватью? – спросила Синтия.
– Все нормально. Просто будьте поосторожнее. Эти люди – сущие дьяволы.
– Не беспокойся, дорогая, – ответила Синтия. – Сколько я перевидала здесь всяких мерзких людишек, пока мы строили эту железную дорогу!
Синтия как раз собиралась выплеснуть воду из чашки, когда дверь со стуком распахнулась. Рычащий бандит с пистолетом в руке заполнил собой дверной проем.
– О, слава Богу! – воскликнула Синтия. – Вы доктор?
– Какой, к черту, доктор, дамочка?
Роуз узнала голос Быка и еще крепче сжала рукоятку «кольта».
Бет принялась громко стонать.
– Помоги мне, Тия! Пожалуйста, помоги мне. Я не могу больше терпеть! – И она закончила свой краткий монолог душераздирающим воплем.
– Что это тут у вас за чертовщина происходит? – ошара-шенно спросил Бык.
– Моя сестра рожает.
– Синтия, это невыносимо! Помоги мне скорее, помоги! – жалобно кричала Бет.
– Вели этой сучке заткнуться, – зарычал Бык, – не то я быстренько закончу все ее страдания!
Подбоченясь, Синтия топнула ногой:
– Что это за наглость! Вы, сэр, не джентльмен!
– Заткни свою глотку, дамочка. Твоя сестрица делает достаточно шуму за вас обоих. – Бык вошел в спальню, а Бет тем временем стонала во весь голос.
Синтия, воспитанная на принципах типа «хорошее нападение лучше плохой защиты», внезапно перешла в наступление, имея в качестве оружия только энергию и отвагу.
– Постойте, а кто вы такой? – властно спросила она. – Я не допущу, чтобы вы сюда врывались, когда моя несчастная сестра находится в таком ужасном положении. И еще терпеть оскорбления! Как вы смеете называть ее такими непотребными, унижающими человеческое достоинство, именами? Неужели в сердце у вас нет ни капли сострадания, сэр?
– Леди, если вы не заткнетесь, я выбью вам все зубы. – Бык затопал по комнате. Синтия повернулась к Бет и показала ей большой палец в знак одобрения, потом последовала за громилой.
– Что вы ищете, мистер?..
– Называйте меня Быком. – Он открыл дверь ванной комнаты и заглянул туда. – Вы тут, дамочки, неплохо устроились, а? Вы что, единственные пассажиры во всем вагоне?
Синтия вытащила из кармана носовой платок и стала нервно его крутить.
– Нам было необходимо как можно скорее доставить мою бедную сестру к доктору, поэтому начальство железной дороги прицепило этот вагон к грузовому составу. – Говоря это, она незаметно сняла с пальца обручальное кольцо и спрятала его в носовой платок. Если это вор и разбойник, он не остановится перед тем, чтобы отнять и такую малость. – Потому что это единственный поезд, который ходит по этой ветке. – Еще один невыносимый крик Бет донесся из соседнего помещения. – Пожалуйста, нам надо торопиться. Я не знаю, как принимать роды. Может быть, вы сможете мне помочь? – с надеждой спросила она.
– Какие еще роды, леди? Я бы не подошел к этому завывающему привидению, даже если бы и умел. – И Бык направился в кухню.
– Но что же вы ищете, мистер Бык? – повторила Синтия, пытаясь перекричать еще один великолепный вопль Бет.
– Парочку убийц, разбойников. По нашим подсчетам выходит, что они вскочили на этот состав.
Синтия отступила в испуге:
– Убийцы! Они на нашем поезде?
– Ага. Девчонка прикончила владельца ранчо, т парень убил одного из нашего отряда.
– О, бедная моя сестра! Что же нам делать? – истерически запричитала Синтия.
– Может, вы прекратите эти вопли, леди? Рядом с вами и вашей сестрицей просто невозможно думать! – Он направился к двери.
– Неужели вы так и оставите нас здесь, без всякой защиты? – вскричала Синтия. – Вы должны остаться тут, чтобы защитить нас, мистер Бык, если они нападут на поезд.
– И вы думаете, что я смогу выдержать тут еще хотя бы минуту? – Бык поморщился, потому что Бет в этот момент издала еще один стон. – Кого она там, к черту, рожает? Слона, что ли?
И он гордо вышел, захлопнув за собой дверь. Синтия вышла за ним на смотровую площадку. К нему подъехали верхом еще трое человек, и один из них крикнул:
– Здесь ими и не пахнет, Бык!
Вдруг пронзительный крик донесся из спальни.
– Что это там такое творится? – спросил один из подъехавших.
– Да сучка одна рожает. Пошли отсюда, – ответил Бык.
Синтия подождала, пока они отъедут подальше, потом вернулась обратно и заперла дверь на ключ. Вернулась она в спальню с улыбкой на лице.
– Путь свободен.
– Ох! – откликнулась Бет, садясь на кровати. – Как долго тянулись эти минуты. Я просто охрипла от воплей.
– Ты кричала громко и пронзительно, дорогая, – сказала Синтия, крепко обняв Бет.
– Я знаю. – Бет вытащила из-под платья подушку. Уложив ее на руки, она стала качать ее, как младенца. – Это были очень трудные роды, Тия.
Синтия рассмеялась.
– Мистер Барнум знает, о чем говорит. Действительно, каждую минуту в мире рождается младенец.
Бет наклонилась, чтобы протянуть руку Роуз, и помогла ей выползти из-под кровати.
– Вы были великолепны! Я просто не представляю, как мне отблагодарить вас.
– Ну ладно, посмеялись – и хватит. – Бет встала на колени. – Нужно снова положить Зака на кровать.
– Он совсем слабый, – сказал Роуз. – Его снова начал бить озноб.
Вскоре оказалось, что гораздо легче было затащить Зака под кровать, чем вытащить его оттуда. Зак был крупным мужчиной, и он сопротивлялся их усилиям. Наверное, для него они были демонами, с которыми он сражался в бреду. Но его энергия вскоре истощилась, и им наконец удалось взгромоздить его обратно.
Вконец измученная, Синтия присела на край его кровати.
– Никогда я, наверное, с таким трудом не затаскивала мужчину в постель. – Она сдула с носа прядь волос, упавшую ей на лоб.
Бет и Роуз плюхнулись на противоположную сторону кровати, пытаясь отдышаться.
– Не расстраивайся, Тия, – сказала Бет, улыбаясь, несмотря на усталость. – Джейк всегда предупреждал меня, что рекорд может быть побит.
Не обращая внимания на поддразнивание сестры, Синтия обратилась к Роуз:
– Роуз, я не представляю, как вам вообще удалось дотащить Зака вниз по склону.
Роуз едва не теряла сознание. Это неимоверное усилие лишило ее остатков сил. Теперь, когда опасность миновала, всплеск энергии, помогавшей ей действовать, закончился и у нее ничего не осталось, кроме страха за жизнь Зака. Она закрыла лицо руками, пряча глаза, горящие от усталости и непролитых слез.
Бет обняла ее за плечи.
– Роуз, когда вы в последний раз спали и ели? – ласково спросила она.
Роуз оцепенело посмотрела на нее:
– О-о... не знаю. У нас были орехи. Мне кажется, это было вчера.
– Тия, положи Заку на лоб холодный компресс. Мне кажется, мы сможем найти среди вещей что-нибудь подходящее для Роуз. Ей тоже нужно переодеться в сухое и чистое. Сейчас я придумаю, чем можно ее накормить, а потом ей не повредит хорошая теплая ванна.
Бет взяла Роуз за руку и отвела на кухню.
– Посидите здесь. – Она выдвинула стул и посадила на него Роуз. – Чай или кофе?
– Думаю, лучше чашечку чая.
– Надеюсь, вы любите яйца.
– Не беспокойтесь, – сказала Роуз. – Вы обе так много уже сделали для нас, что я не знаю, как вас благодарить.
– Роуз, дорогая, Зак – это наша семья, – сказала Синтия.
– Семья или не семья, я думаю, вы будете помогать любому, кто попадет в беду. Мне бы так хотелось, чтобы и Зак что-нибудь съел.
– Вряд ли он сможет это сделать, Роуз. Нам едва удалось влить в него немного воды.
– Я знаю. – Роуз глубоко вздохнула. – Но я чувствую себя такой виноватой из-за того, что он...
– Ешьте, Роуз, – произнесла Бет, стараясь оторвать ее от грустных мыслей. Роуз невидящим взглядом уперлась в омлет и тосты, лежавшие на тарелке, которую поставила перед ней Бет. – Ну, пока все не остыло, Роуз.
Она начала есть, отламывая маленькие кусочки омлета, и не успела оглянуться, как все съела вместе с тостами. Робко улыбаясь, она сказала:
– Это было очень вкусно. Я даже не осознавала, как проголодалась.
Бет села рядом и налила всем по чашке чая, потом наклонилась к Роуз и заглянула ей в глаза:
– Ну, а теперь не кажется ли вам, что сейчас самое подходящее время, чтобы рассказать, как вас угораздило попасть в такое положение?
– И не упускайте ни малейшей детали, – добавила Синтия. Роуз посмотрела на них долгим взглядом. Обе женщины были удивительно красивы. В их лицах нашли отражение утонченность и сила: прямой нос, полные губы, высокие кельтские скулы, указывающие на их шотландских предков. Рыжие волосы Бет были немного темнее, чем у Роуз, а у Синтии они были темно-каштановыми. Но больше всего Роуз поразило то, что у обеих женщин были невероятные, опушенные длинными ресницами темно-голубые глаза – такого же сапфирового оттенка, что и у Зака.
Они слушали ее очень внимательно, и Роуз заметила в их глазах такой же пытливый ум и способность к пониманию, которые она так часто замечала у Зака. Поэтому она так же заинтересовалась их жизнью, как и они – ее.
Наконец она обрела дар речи и проговорила:
– Значит, вы родственники?
– Ну да, – ответила Бет. – Флинт Маккензи, отец Зака, – наш кузен.
– А Джош Маккензи – брат Зака?
– Нет, Зак и Джош – кузены, – сказала Бет. – Джош – сын Люка. Люк и Флинт – братья и кузены мне и моей сестре.
– Бет, – оборвала ее Синтия, – если ты не возражаешь, может быть, ты позже закончишь обсуждать родословную? Мне нужна твоя помощь.
– Простите меня, – сказала Роуз. – Давайте я помогу вам.
– Все в порядке, дорогая. Просто сидите спокойно на своем месте, а мы разберемся вот с этим. – Синтия протянула руку к пряжке ремня на брюках Зака. – Надо снять с него эти окровавленные джинсы.
– Может быть, вы позволите сделать это мне? – спросила Роуз.
– Нет, – отрезала Синтия, – мы только что забинтовали ваши руки. Не стоит снова пачкать их в крови.
– На Заке ничего больше нет, кроме джинсов, Синтия. Его нижнее белье было таким окровавленным, что его нельзя было на нем оставлять.
Обе женщины какое-то мгновение пристально смотрели на Роуз, потом Синтия наконец произнесла:
– Понятно. Хорошо, это будет нашим секретом, дамы.
– Почему бы просто не отрезать у этих джинсов штанины? – предложила Бет. – Мне кажется, совсем необязательно снимать их целиком.
– Ничего смешного в этом не вижу, – заявила Синтия.
– Я должна извиниться перед вами за мою сестру, Роуз, – сказала Бет. – Она любит иногда поразить человека, сказав что-нибудь возмутительное.
Несмотря на перепалку между двумя женщинами, было очевидно, что они очень привязаны друг к другу. Роуз даже показалось, что своими разговорами они просто хотят отвлечь ее внимание от тяжелого состояния Зака.
Тем не менее Синтия побледнела, когда они сняли повязку с раны на его бедре.
– О Боже! – Она бросила мрачный взгляд на сестру. – Рана сильно воспалена, Бет.
– Прошлой ночью я попыталась вытянуть инфекцию горячими компрессами, – сказала Роуз. – Но у меня было мало воды. Я могла греть ее только в кружке.
Бет внимательно исследовала рану и подтвердила выводы сестры.
– Не думаю, что горячие компрессы сейчас целесообразны. В настоящий момент они скорее причинят вред, чем пользу. Все, что мы можем сделать, – это промыть рану антисептиком и дождаться врача.
Роуз слишком долго боролась за жизнь Зака, чтобы потерять его. Она не собиралась сдаваться и сейчас.
– Но по крайней мере мы можем что-то сделать, чтобы уменьшить его жар.
– Мне кажется, у меня есть жаропонижающее. – Бет поспешила в ванную комнату. Через несколько секунд она вышла оттуда, неся флакон с лекарством и чашку с холодной водой. – Здесь всего пара ложек, но для начала, я думаю, хватит.
– Надо сделать ему холодный компресс на лоб, – предложила Синтия. – Это тоже поможет хотя бы немного снизить температуру.
Внезапно вагон дернулся, потому что состав резко затормозил.
– Что еще? – простонала Синтия.
Роуз догадывалась, с чем связана эта остановка. Инстинктивно она протянула руку к Заку.
Синтия передала флакон с лекарством Бет.
– Вот, дай ему одну дозу, а я пока выйду на площадку и посмотрю, в чем там дело.
Она вышла на смотровую площадку и сразу же вернулась.
– Что-то мне это не нравится. Четверо мужчин верхом на лошадях остановили поезд.
Роуз стиснула руки от испуга.
– Это, наверное, та самая банда, от которой мл пытались скрыться. Один из них ранил Зака.
– Почему же вы не сказали, что вас преследовали? – спросила Бет.
– Я ни о чем не могла думать, кроме состояния Зака. – Роуз в отчаянии огляделась. – Моя юбка Где моя юбка? Там в кармане лежал «кольт» Зака.
– Роуз, их же четверо. Вы не сможете от;треливаться от них, – сказала Синтия. – Мы придумаем что-нибудь получше.
– Первым делом нам надо спрятать Зака и Роуз, – скомандовала Бет. – Они наверняка придут сюда и станут искать вас, иначе они бы не остановили поезд. Скорее! Давайте спрячем Зака под кроватью. Роуз, полезайте вместе с ним. Не позволяйте ему издавать ни звука.
Как можно быстрее и осторожнее они втроем подняли Зака и устроили под кроватью. Роуз проворно заползла туда же и улеглась рядом с ним.
– Бет, скорее выброси всю эту грязную одежду и бинты.
– Что ты задумала, Тия? – спросила Бет, когда они собрали все и тоже засунули под кровать.
Роуз нашла на ощупь свою юбку и вытащила из ее кармана «кольт». Не важно, что там придумала Синтия, но она застрелит любого, кто попробует напасть на Зака. Он снова начал дрожать от лихорадки.
– Ш-ш, любовь моя, – прошептала она и положила ладонь ему на губы.
– Бет, засунь себе под платье подушку и ложись на кровать. Ты собираешься рожать. Делай это хорошо и громко.
– Это я могу. Вспомни, ведь у меня же близнецы.
– Роуз, как там у вас под кроватью? – спросила Синтия.
– Все нормально. Просто будьте поосторожнее. Эти люди – сущие дьяволы.
– Не беспокойся, дорогая, – ответила Синтия. – Сколько я перевидала здесь всяких мерзких людишек, пока мы строили эту железную дорогу!
Синтия как раз собиралась выплеснуть воду из чашки, когда дверь со стуком распахнулась. Рычащий бандит с пистолетом в руке заполнил собой дверной проем.
– О, слава Богу! – воскликнула Синтия. – Вы доктор?
– Какой, к черту, доктор, дамочка?
Роуз узнала голос Быка и еще крепче сжала рукоятку «кольта».
Бет принялась громко стонать.
– Помоги мне, Тия! Пожалуйста, помоги мне. Я не могу больше терпеть! – И она закончила свой краткий монолог душераздирающим воплем.
– Что это тут у вас за чертовщина происходит? – ошара-шенно спросил Бык.
– Моя сестра рожает.
– Синтия, это невыносимо! Помоги мне скорее, помоги! – жалобно кричала Бет.
– Вели этой сучке заткнуться, – зарычал Бык, – не то я быстренько закончу все ее страдания!
Подбоченясь, Синтия топнула ногой:
– Что это за наглость! Вы, сэр, не джентльмен!
– Заткни свою глотку, дамочка. Твоя сестрица делает достаточно шуму за вас обоих. – Бык вошел в спальню, а Бет тем временем стонала во весь голос.
Синтия, воспитанная на принципах типа «хорошее нападение лучше плохой защиты», внезапно перешла в наступление, имея в качестве оружия только энергию и отвагу.
– Постойте, а кто вы такой? – властно спросила она. – Я не допущу, чтобы вы сюда врывались, когда моя несчастная сестра находится в таком ужасном положении. И еще терпеть оскорбления! Как вы смеете называть ее такими непотребными, унижающими человеческое достоинство, именами? Неужели в сердце у вас нет ни капли сострадания, сэр?
– Леди, если вы не заткнетесь, я выбью вам все зубы. – Бык затопал по комнате. Синтия повернулась к Бет и показала ей большой палец в знак одобрения, потом последовала за громилой.
– Что вы ищете, мистер?..
– Называйте меня Быком. – Он открыл дверь ванной комнаты и заглянул туда. – Вы тут, дамочки, неплохо устроились, а? Вы что, единственные пассажиры во всем вагоне?
Синтия вытащила из кармана носовой платок и стала нервно его крутить.
– Нам было необходимо как можно скорее доставить мою бедную сестру к доктору, поэтому начальство железной дороги прицепило этот вагон к грузовому составу. – Говоря это, она незаметно сняла с пальца обручальное кольцо и спрятала его в носовой платок. Если это вор и разбойник, он не остановится перед тем, чтобы отнять и такую малость. – Потому что это единственный поезд, который ходит по этой ветке. – Еще один невыносимый крик Бет донесся из соседнего помещения. – Пожалуйста, нам надо торопиться. Я не знаю, как принимать роды. Может быть, вы сможете мне помочь? – с надеждой спросила она.
– Какие еще роды, леди? Я бы не подошел к этому завывающему привидению, даже если бы и умел. – И Бык направился в кухню.
– Но что же вы ищете, мистер Бык? – повторила Синтия, пытаясь перекричать еще один великолепный вопль Бет.
– Парочку убийц, разбойников. По нашим подсчетам выходит, что они вскочили на этот состав.
Синтия отступила в испуге:
– Убийцы! Они на нашем поезде?
– Ага. Девчонка прикончила владельца ранчо, т парень убил одного из нашего отряда.
– О, бедная моя сестра! Что же нам делать? – истерически запричитала Синтия.
– Может, вы прекратите эти вопли, леди? Рядом с вами и вашей сестрицей просто невозможно думать! – Он направился к двери.
– Неужели вы так и оставите нас здесь, без всякой защиты? – вскричала Синтия. – Вы должны остаться тут, чтобы защитить нас, мистер Бык, если они нападут на поезд.
– И вы думаете, что я смогу выдержать тут еще хотя бы минуту? – Бык поморщился, потому что Бет в этот момент издала еще один стон. – Кого она там, к черту, рожает? Слона, что ли?
И он гордо вышел, захлопнув за собой дверь. Синтия вышла за ним на смотровую площадку. К нему подъехали верхом еще трое человек, и один из них крикнул:
– Здесь ими и не пахнет, Бык!
Вдруг пронзительный крик донесся из спальни.
– Что это там такое творится? – спросил один из подъехавших.
– Да сучка одна рожает. Пошли отсюда, – ответил Бык.
Синтия подождала, пока они отъедут подальше, потом вернулась обратно и заперла дверь на ключ. Вернулась она в спальню с улыбкой на лице.
– Путь свободен.
– Ох! – откликнулась Бет, садясь на кровати. – Как долго тянулись эти минуты. Я просто охрипла от воплей.
– Ты кричала громко и пронзительно, дорогая, – сказала Синтия, крепко обняв Бет.
– Я знаю. – Бет вытащила из-под платья подушку. Уложив ее на руки, она стала качать ее, как младенца. – Это были очень трудные роды, Тия.
Синтия рассмеялась.
– Мистер Барнум знает, о чем говорит. Действительно, каждую минуту в мире рождается младенец.
Бет наклонилась, чтобы протянуть руку Роуз, и помогла ей выползти из-под кровати.
– Вы были великолепны! Я просто не представляю, как мне отблагодарить вас.
– Ну ладно, посмеялись – и хватит. – Бет встала на колени. – Нужно снова положить Зака на кровать.
– Он совсем слабый, – сказал Роуз. – Его снова начал бить озноб.
Вскоре оказалось, что гораздо легче было затащить Зака под кровать, чем вытащить его оттуда. Зак был крупным мужчиной, и он сопротивлялся их усилиям. Наверное, для него они были демонами, с которыми он сражался в бреду. Но его энергия вскоре истощилась, и им наконец удалось взгромоздить его обратно.
Вконец измученная, Синтия присела на край его кровати.
– Никогда я, наверное, с таким трудом не затаскивала мужчину в постель. – Она сдула с носа прядь волос, упавшую ей на лоб.
Бет и Роуз плюхнулись на противоположную сторону кровати, пытаясь отдышаться.
– Не расстраивайся, Тия, – сказала Бет, улыбаясь, несмотря на усталость. – Джейк всегда предупреждал меня, что рекорд может быть побит.
Не обращая внимания на поддразнивание сестры, Синтия обратилась к Роуз:
– Роуз, я не представляю, как вам вообще удалось дотащить Зака вниз по склону.
Роуз едва не теряла сознание. Это неимоверное усилие лишило ее остатков сил. Теперь, когда опасность миновала, всплеск энергии, помогавшей ей действовать, закончился и у нее ничего не осталось, кроме страха за жизнь Зака. Она закрыла лицо руками, пряча глаза, горящие от усталости и непролитых слез.
Бет обняла ее за плечи.
– Роуз, когда вы в последний раз спали и ели? – ласково спросила она.
Роуз оцепенело посмотрела на нее:
– О-о... не знаю. У нас были орехи. Мне кажется, это было вчера.
– Тия, положи Заку на лоб холодный компресс. Мне кажется, мы сможем найти среди вещей что-нибудь подходящее для Роуз. Ей тоже нужно переодеться в сухое и чистое. Сейчас я придумаю, чем можно ее накормить, а потом ей не повредит хорошая теплая ванна.
Бет взяла Роуз за руку и отвела на кухню.
– Посидите здесь. – Она выдвинула стул и посадила на него Роуз. – Чай или кофе?
– Думаю, лучше чашечку чая.
– Надеюсь, вы любите яйца.
– Не беспокойтесь, – сказала Роуз. – Вы обе так много уже сделали для нас, что я не знаю, как вас благодарить.
– Роуз, дорогая, Зак – это наша семья, – сказала Синтия.
– Семья или не семья, я думаю, вы будете помогать любому, кто попадет в беду. Мне бы так хотелось, чтобы и Зак что-нибудь съел.
– Вряд ли он сможет это сделать, Роуз. Нам едва удалось влить в него немного воды.
– Я знаю. – Роуз глубоко вздохнула. – Но я чувствую себя такой виноватой из-за того, что он...
– Ешьте, Роуз, – произнесла Бет, стараясь оторвать ее от грустных мыслей. Роуз невидящим взглядом уперлась в омлет и тосты, лежавшие на тарелке, которую поставила перед ней Бет. – Ну, пока все не остыло, Роуз.
Она начала есть, отламывая маленькие кусочки омлета, и не успела оглянуться, как все съела вместе с тостами. Робко улыбаясь, она сказала:
– Это было очень вкусно. Я даже не осознавала, как проголодалась.
Бет села рядом и налила всем по чашке чая, потом наклонилась к Роуз и заглянула ей в глаза:
– Ну, а теперь не кажется ли вам, что сейчас самое подходящее время, чтобы рассказать, как вас угораздило попасть в такое положение?
– И не упускайте ни малейшей детали, – добавила Синтия. Роуз посмотрела на них долгим взглядом. Обе женщины были удивительно красивы. В их лицах нашли отражение утонченность и сила: прямой нос, полные губы, высокие кельтские скулы, указывающие на их шотландских предков. Рыжие волосы Бет были немного темнее, чем у Роуз, а у Синтии они были темно-каштановыми. Но больше всего Роуз поразило то, что у обеих женщин были невероятные, опушенные длинными ресницами темно-голубые глаза – такого же сапфирового оттенка, что и у Зака.
Они слушали ее очень внимательно, и Роуз заметила в их глазах такой же пытливый ум и способность к пониманию, которые она так часто замечала у Зака. Поэтому она так же заинтересовалась их жизнью, как и они – ее.