Страница:
— Меха… золото в виде посуды и украшений, но больше всего в монетах… пряности, их, я думаю, на много лет хватит… соль… ее наш Свен, видать, особенно ценил, запас такой, что вам больше никогда не придется ее покупать.
Он говорил и говорил, привлекая внимание Кристы то к резным сундукам, отделанным кованым золотом, то к расписным фаянсовым блюдам, то к инкрустированным драгоценными камнями кубкам, а за всем этим последовал парад оружия, как будто всего прочего было мало. Некоторые предметы Криста узнавала — она их видела во время приездов отца. Здесь был его меч — могучий клинок, в рукоять которого был вставлен огромный рубин; был и щит, покрытый рублеными отметинами многих битв.
Заметив выражение ее лица, Хоук бережно поднял щит.
— Он займет почетное место в этом зале рядом со щитом моего отца.
Криста благодарно улыбнулась, а Дракон заметил как бы мимоходом:
— Кстати, корабли, которые привезли все это, тоже принадлежат леди Кристе.
Пока убирали содержимое всех этих ящиков, корзин и тюков, а потом занимались платьем Элфит, настало время ужина. Он прошел очень весело благодаря занимательным рассказам и шуткам Дракона; вино лилось рекой, саксы и норвежцы укрепляли мирные отношения в дружеском общении. Только теперь Криста увидела Дору, вошедшую в зал в сопровождении отца Элберта, и вспомнила о своем намерении пройти по Хоукфорту вместе с золовкой. Она хотела было заговорить с Дорой, но тут Дракон начал новый рассказ, и эта мысль вылетела у Кристы из головы.
Она вспомнила об этом еще раз, но это было уже поздним вечером, когда она засыпала в объятиях Хоука; Настало утро с новыми заботами; Хоук объявил, что они с Драконом едут на охоту. Элфит и ее мать появились рано, продолжая бормотать свои бесконечные благодарности, и все втроем снова уселись за шитье. Потом пришло известие, что в полдень жена кожевника родила двух девочек-близнецов, и это обратило мысли Кристы к предположению о том, что она, вероятно, беременна. Солнце как-то особенно быстро проделало свой дневной путь по небу, и вновь наступил вечер.
Так, в непрерывных хлопотах прошла большая часть недели. Криста чувствовала себя счастливой тем, что Хоукфорт стал ее домом и люди его принимали ее как свою, как обыкновенную женщину без всяких загадок в прошлом. История, рассказанная Свеном, начисто забылась.
К ней часто в течение дня заглядывала Рейвен, которая мало-помалу сдружилась с Элфит и ее матерью, подшучивая над тем, что обе они никак не могут перенять у нее мастерство плести корзины.
Приходил и Торголд; его представили Дракону, и тому показалось, что они уже виделись раньше. Викинг спросил об этом Торголда в первый же вечер, как они все вместе уселись за ужин. Приглядевшись поближе к маленькому чернобородому человеку, он обратился к нему:
— Мы точно виделись… в Уэстфолде, возле какого-то моста.
Торголд закашлялся, поперхнувшись элем, и затряс головой.
— Нет, лорд, сомневаюсь, что это так. Уж очень мало времени я проводил возле мостов, очень мало.
Он бросил быстрый взгляд на Кристу, а она нахмурилась.
— Ну а я уверен, что это был мост, — настаивал Дракон. — Ты потребовал с меня пошлину за проезд по мосту, а я предложил вместо денег рассказать тебе историю. Кончили мы тем, что пили всю ночь, рассказывая друг другу разные сказки, и у тебя они получались чертовски занимательными. Беда в том, что наутро я их все позабыл — ни одной не мог припомнить, а ты исчез.
— Да, так оно часто бывает, — пожав плечами, философски завершил разговор Торголд. — Веселая ночка, а утро хуже некуда.
Хоук сменил тему, но Дракон в течение вечера еще не раз возвращался к этому предмету. Впрочем, никто на это не сетовал, все веселились от души, за исключением Доры и Элберта. Эта пара напоминала Кристе унылые привидения, которые бродят по дому, недовольные тем, что не могут покинуть место своего вынужденного обитания.
Неделю спустя после приезда Дракона, когда все приданое Кристы было разложено по местам, а платье Элфит закончено, Криста отправилась на поиски Доры. День уже клонился к вечеру. Хоук с Драконом снова уехали на охоту и еще не вернулись. Элфит и Эдвард улучили время побыть наедине.
Стояла теплая и тихая погода. Пчелы еще жужжали вокруг уцелевших под прикрытием стен замка цветов. Было то спокойное время, когда все домашние дела переделаны, а к ужину еще никто не начинал готовиться. Даже в порту стояла тишина.
Криста нашла Дору в часовне. Не желая беспокоить ее во время молитвы, постояла, глядя на коленопреклоненную женщину, худая спина которой была до неестественности прямой, а голова склонена на грудь. Видимо, золовка все же заметила появление Юристы, потому что вдруг подняла голову и посмотрела на нее.
— Дорогая моя, наконец-то! Могу я надеяться, что у вас есть хоть немного свободного времени?
— Сколько угодно. Простите, что так затянула. Кручусь без передышки, все время находятся какие-то дела.
Обмениваясь короткими фразами, они вышли из часовни. Здесь Дора остановилась и повернулась к Юристе.
— Вы не рассказывали Хоуку о моих намерениях? — спросила она с явным беспокойством,
— Нет, что вы, об этих вещах только вы сами могли бы ему рассказать. Я понимаю, насколько это важно для вас. А вы не изменили ваше решение?
— Никоим образом, — ответила Дора, когда они пошли дальше. — Я ни о чем другом и думать не в состоянии. Но идемте же, я хочу выполнить свое обещание.
— С чего же вы предполагаете начать? — спросила Криста, надеясь, что их прогулка не затянется — общество Доры оставалось для нее тягостным, несмотря на все ее улыбки и добрые слова, даже на то, что вскоре эта неприятная особа собиралась покинуть Хоукфорт.
— Прежде всего я должна найти отца Элберта и сообщить ему, что я с вами.
Криста про себя подивилась, с чего это Дора считает нужным докладывать отцу Элберту о том, где она находится, но вслух ничего не сказала. Возможно, у них какие-то свои дела. Отца Элберта они вскоре встретили: он как раз возвращался из города, пребывая в глубокой задумчивости, и остановился, завидев их.
— Отец, — очень четко заговорила Дора, — я собираюсь показать леди Кристе замок. Надеюсь, это не вызывает у вас возражений?
Отец Элберт бросил на Кристу быстрый взгляд и тотчас отвел глаза.
— Нет… полагаю, что нет. — Глаза его встретились с глазами Доры, священник сглотнул и произнес уже более твердо: — Разумеется, нет, какие у меня могут быть возражения?
— Прекрасно. — Дора улыбнулась своей заученной деревянной улыбкой. — Давайте начнем с кладовых.
Уже хорошо с ними знакомая, Криста не имела никакого желания провести последние светлые часы уходящего дня в темных подземных помещениях, но тем не менее последовала за Дорой к задней двери зала, а оттуда вниз по ступенькам каменной лестницы. Внизу женщина достала кремень и кресало из маленькой ниши, где они хранились, зажгла закрепленный на стене факел и вынула его из держателя, чтобы освещать путь.
— Я уже имею достаточное представление о том, что находится внизу. — Криста сделала попытку избежать неприятного посещения.
Дора снова улыбнулась, и в неровном свете факела улыбка эта казалась трещиной на худом лице.
— Уверена, что это так, — сказала она, — но там есть вещи, о которых, как мне кажется, вы еще не знаете.
Она быстро пошла по длинному проходу, и Кристе не оставалось ничего другого, как последовать за ней.
Глава 21
Он говорил и говорил, привлекая внимание Кристы то к резным сундукам, отделанным кованым золотом, то к расписным фаянсовым блюдам, то к инкрустированным драгоценными камнями кубкам, а за всем этим последовал парад оружия, как будто всего прочего было мало. Некоторые предметы Криста узнавала — она их видела во время приездов отца. Здесь был его меч — могучий клинок, в рукоять которого был вставлен огромный рубин; был и щит, покрытый рублеными отметинами многих битв.
Заметив выражение ее лица, Хоук бережно поднял щит.
— Он займет почетное место в этом зале рядом со щитом моего отца.
Криста благодарно улыбнулась, а Дракон заметил как бы мимоходом:
— Кстати, корабли, которые привезли все это, тоже принадлежат леди Кристе.
Пока убирали содержимое всех этих ящиков, корзин и тюков, а потом занимались платьем Элфит, настало время ужина. Он прошел очень весело благодаря занимательным рассказам и шуткам Дракона; вино лилось рекой, саксы и норвежцы укрепляли мирные отношения в дружеском общении. Только теперь Криста увидела Дору, вошедшую в зал в сопровождении отца Элберта, и вспомнила о своем намерении пройти по Хоукфорту вместе с золовкой. Она хотела было заговорить с Дорой, но тут Дракон начал новый рассказ, и эта мысль вылетела у Кристы из головы.
Она вспомнила об этом еще раз, но это было уже поздним вечером, когда она засыпала в объятиях Хоука; Настало утро с новыми заботами; Хоук объявил, что они с Драконом едут на охоту. Элфит и ее мать появились рано, продолжая бормотать свои бесконечные благодарности, и все втроем снова уселись за шитье. Потом пришло известие, что в полдень жена кожевника родила двух девочек-близнецов, и это обратило мысли Кристы к предположению о том, что она, вероятно, беременна. Солнце как-то особенно быстро проделало свой дневной путь по небу, и вновь наступил вечер.
Так, в непрерывных хлопотах прошла большая часть недели. Криста чувствовала себя счастливой тем, что Хоукфорт стал ее домом и люди его принимали ее как свою, как обыкновенную женщину без всяких загадок в прошлом. История, рассказанная Свеном, начисто забылась.
К ней часто в течение дня заглядывала Рейвен, которая мало-помалу сдружилась с Элфит и ее матерью, подшучивая над тем, что обе они никак не могут перенять у нее мастерство плести корзины.
Приходил и Торголд; его представили Дракону, и тому показалось, что они уже виделись раньше. Викинг спросил об этом Торголда в первый же вечер, как они все вместе уселись за ужин. Приглядевшись поближе к маленькому чернобородому человеку, он обратился к нему:
— Мы точно виделись… в Уэстфолде, возле какого-то моста.
Торголд закашлялся, поперхнувшись элем, и затряс головой.
— Нет, лорд, сомневаюсь, что это так. Уж очень мало времени я проводил возле мостов, очень мало.
Он бросил быстрый взгляд на Кристу, а она нахмурилась.
— Ну а я уверен, что это был мост, — настаивал Дракон. — Ты потребовал с меня пошлину за проезд по мосту, а я предложил вместо денег рассказать тебе историю. Кончили мы тем, что пили всю ночь, рассказывая друг другу разные сказки, и у тебя они получались чертовски занимательными. Беда в том, что наутро я их все позабыл — ни одной не мог припомнить, а ты исчез.
— Да, так оно часто бывает, — пожав плечами, философски завершил разговор Торголд. — Веселая ночка, а утро хуже некуда.
Хоук сменил тему, но Дракон в течение вечера еще не раз возвращался к этому предмету. Впрочем, никто на это не сетовал, все веселились от души, за исключением Доры и Элберта. Эта пара напоминала Кристе унылые привидения, которые бродят по дому, недовольные тем, что не могут покинуть место своего вынужденного обитания.
Неделю спустя после приезда Дракона, когда все приданое Кристы было разложено по местам, а платье Элфит закончено, Криста отправилась на поиски Доры. День уже клонился к вечеру. Хоук с Драконом снова уехали на охоту и еще не вернулись. Элфит и Эдвард улучили время побыть наедине.
Стояла теплая и тихая погода. Пчелы еще жужжали вокруг уцелевших под прикрытием стен замка цветов. Было то спокойное время, когда все домашние дела переделаны, а к ужину еще никто не начинал готовиться. Даже в порту стояла тишина.
Криста нашла Дору в часовне. Не желая беспокоить ее во время молитвы, постояла, глядя на коленопреклоненную женщину, худая спина которой была до неестественности прямой, а голова склонена на грудь. Видимо, золовка все же заметила появление Юристы, потому что вдруг подняла голову и посмотрела на нее.
— Дорогая моя, наконец-то! Могу я надеяться, что у вас есть хоть немного свободного времени?
— Сколько угодно. Простите, что так затянула. Кручусь без передышки, все время находятся какие-то дела.
Обмениваясь короткими фразами, они вышли из часовни. Здесь Дора остановилась и повернулась к Юристе.
— Вы не рассказывали Хоуку о моих намерениях? — спросила она с явным беспокойством,
— Нет, что вы, об этих вещах только вы сами могли бы ему рассказать. Я понимаю, насколько это важно для вас. А вы не изменили ваше решение?
— Никоим образом, — ответила Дора, когда они пошли дальше. — Я ни о чем другом и думать не в состоянии. Но идемте же, я хочу выполнить свое обещание.
— С чего же вы предполагаете начать? — спросила Криста, надеясь, что их прогулка не затянется — общество Доры оставалось для нее тягостным, несмотря на все ее улыбки и добрые слова, даже на то, что вскоре эта неприятная особа собиралась покинуть Хоукфорт.
— Прежде всего я должна найти отца Элберта и сообщить ему, что я с вами.
Криста про себя подивилась, с чего это Дора считает нужным докладывать отцу Элберту о том, где она находится, но вслух ничего не сказала. Возможно, у них какие-то свои дела. Отца Элберта они вскоре встретили: он как раз возвращался из города, пребывая в глубокой задумчивости, и остановился, завидев их.
— Отец, — очень четко заговорила Дора, — я собираюсь показать леди Кристе замок. Надеюсь, это не вызывает у вас возражений?
Отец Элберт бросил на Кристу быстрый взгляд и тотчас отвел глаза.
— Нет… полагаю, что нет. — Глаза его встретились с глазами Доры, священник сглотнул и произнес уже более твердо: — Разумеется, нет, какие у меня могут быть возражения?
— Прекрасно. — Дора улыбнулась своей заученной деревянной улыбкой. — Давайте начнем с кладовых.
Уже хорошо с ними знакомая, Криста не имела никакого желания провести последние светлые часы уходящего дня в темных подземных помещениях, но тем не менее последовала за Дорой к задней двери зала, а оттуда вниз по ступенькам каменной лестницы. Внизу женщина достала кремень и кресало из маленькой ниши, где они хранились, зажгла закрепленный на стене факел и вынула его из держателя, чтобы освещать путь.
— Я уже имею достаточное представление о том, что находится внизу. — Криста сделала попытку избежать неприятного посещения.
Дора снова улыбнулась, и в неровном свете факела улыбка эта казалась трещиной на худом лице.
— Уверена, что это так, — сказала она, — но там есть вещи, о которых, как мне кажется, вы еще не знаете.
Она быстро пошла по длинному проходу, и Кристе не оставалось ничего другого, как последовать за ней.
Глава 21
Каменный пол имел довольно крутой уклон. Было холодно и сыро; Криста вздрогнула и пожалела, что не взяла с собой плащ. Она была здесь всего один раз вместе с Эдвардом и очень-недолго. Теперь они с Дорой миновали ту часть подвала, где хранились бочки с медом и элем. Криста не могла понять, что тут еще хранить в такой сырости, ведь все сгниет.
— Мы пойдем еще дальше? — решилась наконец спросить она.
Ее пожилая проводница обернулась, но лицо ее оставалось в тени.
— Теперь уже недалеко, — ответила она. — Уверена, вам будет интересно.
Криста услышала где-то впереди шум воды. Она попыталась определить направление, однако проход столько раз поворачивал, что сделать это она не могла.
— Мы близко к морю?
Дора подняла факел повыше. Впереди и в самом деле блеснула вода.
— Нет, не море, а подземная река, которая в него впадает. Это путь к выходу из Хоукфорта, если понадобится воспользоваться им во время осады. Странно, что Хоук до сих пор не показал его вам. — Дора подошла ближе, и свет факела упал на Кристу. — Он не показывал?
— Нет, но говорил, что покажет мне этот возможный путь к бегству. У нас просто не было такой возможности.
— Вот и хорошо, я избавила его от хлопот. Но тут поблизости есть вещи еще более любопытные, — Они пошли дальше по течению реки, земля слегка чавкала под ногами. — Вам известно, что здесь стояла крепость задолго до того, как был выстроен Хоукфорт?
— Нет, я не знала. — Криста была рада узнать так много и хотела сказать об этом Доре, но та уже продолжала:
— Кажется, она принадлежала римлянам. Как вы знаете, они были идолопоклонниками до того, как приняли христианство. Но здесь сохранились следы их идолопоклонства. — Проводница показала на камень с резными изображениями, глубоко ушедший в землю. — Место, где занимались идолопоклонством, навеки проклято.
— Но ведь все это было очень давно, — возразила Криста, однако Дора сделала вид, что не слышала.
— Я говорила Хоуку об этом. Пыталась его убедить, что не следует людям порядочным и богобоязненным брать такое место во владение, но он меня и слушать не стал.
— Он, вероятно, считал, что очень важно, чтобы здесь стояла крепость как заслон против датчан, независимо от того, кто владел этой землей в прошлом.
— Возможно, — Дора отступила к стене, пропуская Кристу вперед. — Идите, я посвечу вам.
— А на что там смотреть?
— Я не хотела бы предварять сюрприз.
Сначала Криста ничего не могла разглядеть: Дора держалась на несколько шагов позади, и свет факела почти не проникал в темное помещение с распахнутой тяжелой дверью. Только когда глаза Кристы немного привыкли к сумраку, она увидела небольшое помещение, вырубленное в камне. Оттуда тянуло сыростью и холодом.
— Для чего это? — спросила она, обернувшись, и с удивлением обнаружила, что Дора отступила еще дальше.
Тотчас послышался резкий звук захлопнувшейся двери, и свет исчез, если не считать узкой серебряной полоски, протянувшейся по каменному мешку от двери. Криста кинулась к двери и обнаружила, что полоска света проникает через отверстие, прорезанное на уровне ее глаз. Мало что можно было через него увидеть, но искаженное лицо Доры девушка разглядела.
— Дура! Смешная дура! Как я молила Бога, чтобы мне это удалось, и молитвы мои были услышаны!
Криста не сразу осознала смысл происшедшего.
— Миледи, что за странная шутка? — задыхаясь, обратилась она к золовке. — Я и вправду разыграла из себя дуру. Но сейчас прошу вас выпустить меня, и все останется между нами.
— Молчать! — выкрикнула Дора. — Это ты хотела меня одурачить, прикидываясь кроткой овечкой. Наконец-то я дождалась своего часа! Ты останешься здесь, норвежская шлюха! Здесь ты сгниешь! Не волнуйся, дура проклятая, тебе недолго придется ждать смерти. Как бы мне ни хотелось, чтобы ты мучилась подольше от голода и жажды, я не могу рисковать. Всего несколько часов, и адское пламя навсегда пожрет твою душу.
Она постояла еще немного, глядя сквозь щель в двери на оцепеневшую Кристу, потом удалилась с диким смехом. Свет исчез, и Криста осталась в полной темноте совсем одна.
Нет, не одна. То, о чем она думала как о слабой возможности, за последние дни превратилось в уверенность. Она осталась со своим ребенком. Еще одно существо делит с ней этот каменный чулан и разделит ее судьбу — ее крошечное, но горячо любимое дитя.
Жажда защитить и спасти это дитя вспыхнула в душе у Кристы с такой силой, что она забыла о своем страхе. Всего несколько часов. Так сказала Дора, уходя.
Это не должно произойти. Ей непременно нужно найти что-то, чем она сможет защитить себя… и своего ребенка.
Медленно и последовательно Криста принялась обшаривать руками чулан, дюйм за дюймом, от пола до потолка.
Хоук вернулся с охоты еще до наступления вечера. Они с Драконом побывали в сауне и после этого вышли в зал. Было еще светло, и Дракон решил сходить в порт и проверить, готовы ли корабли к завтрашнему отплытию. Хоук же намеревался отыскать Кристу и приятно провести с ней часок до ужина.
Он сделал всего несколько шагов, когда перед ним появились Эдвард и Элфит.
— Прошу прощения, милорд, — заговорил Эдвард, — могу я поговорить с вами?
Элфит подобралась поближе к своему нареченному и ткнула его локтем в бок, напоминая таким образом, что не он один ищет внимания Хоука.
— То есть я хотел сказать, что мы оба хотели бы поговорить с вами, — внес поправку управляющий.
Хоук кивнул и приготовился слушать, хотя и жаждал поскорее найти жену.
— Я говорил Элфит, что нет повода для беспокойства, но она волнуется, и, может, вы согласились бы…
— Я видела леди Кристу в последний раз целых три часа назад, — перебила жениха Элфит. — И я ищу ее уже целый час. Хотела показать ей, как теперь выглядит на мне платье, которое она щедро мне подарила. Я побывала в кухнях, у леди Кристы в комнате, в ткацкой, в конюшнях, ну просто везде, где только можно. Ее нигде нет.
Хоук удивился, но не встревожился: Хоукфорт велик, мало ли куда могла забрести его жена.
— Может, она спустилась в город? — предположил он. — Да мало ли где она может быть? До ужина всего час, она непременно появится.
— Благодарю вас, милорд, — поспешил сказать Эдвард и взял Элфит под локоток, чтобы увести с собой, но не тут-то было.
— Милорд, — настойчиво заговорила Элфит, — леди Криста никогда не уходит надолго, тем более сегодня последний ужин, на котором перед отъездом присутствует лорд Дракон. Леди Криста могла быть разве что на кухне или переодеваться, больше нигде. Даю вам слово, случилось что-то неладное.
Последние слова были сказаны уже тоном отчаяния. Хоук задумался.
— Значит, так, — медленно проговорил он, — где в точности вы ее искали?
Элфит еще раз перечислила все места, где побывала за последний час. Хоук кивнул.
— Но ведь могло быть так, что вы искали се в одном месте, а она успела уйти в другое? И так далее.
— Могло, — согласилась с ним Элфит. — Только я велела всем на кухне прислать ко мне кого-нибудь, как только она появится, но никто так и не пришел.
Беспечное настроение лорда мгновенно улетучилось при одной мысли о том, что с Кристой могла стрястись беда.
— Соберите слуг, — велел он. — Расспросите каждого, кто говорил с ней сегодня. Узнайте, не говорила ли она, куда хочет пойти.
— Как прикажете, милорд, — ответил Эдвард. Теперь уже и он выглядел озабоченным. — Где я могу потом найти вас?
— Я поднимусь на стены и поговорю со стражей. Хочу узнать, куда она отправилась и с кем.
Жених с невестой поспешили выполнять, что им было ведено, а Хоук пересек двор и по ближайшей лестнице поднялся на стену. Там он призвал к себе начальника караула, и объяснил суть дела. Немедленно собрали еще нескольких часовых и спросили, не видел ли кто нынче леди Кристу. Вся беда заключалась в том, что стражи — несомненно, бдительные — наблюдали главным образом за тем, что происходило за пределами крепости, а не во дворе. В этом, собственно, и заключалась их обязанность. Однако один из самых молодых воинов все же видел нечто важное и рассказал об этом. Юноша испытывал сильное смущение оттого, что ему приходится говорить с самим Хоуком, но речь его была вполне толковой.
— Я должен был заступать на дежурство, милорд, — объяснял он. — Когда шел по двору, то видел, как леди Криста прощалась со своей служанкой и та ушла в город. А леди Криста пошла к часовне.
— Ты видел, как она туда входила?
— Нет, милорд, я тогда принимал пост.
Хоук кивнул, удовлетворенный точным сообщением, и приказал послать несколько человек на поиски Торголда и Рейвен. После этого он спустился со стены и направился к часовне. Там он застал только отца Элберта. Священник несколько растерялся при появлении лорда, но быстро взял себя в руки.
— Вам что-нибудь нужно, милорд?
Ощутив в очередной раз, как противен ему этот человек, и припомнив, сколько раз в последнее время он намеревался заменить его, Хоук заговорил достаточно резко:
— Видели вы леди Кристу?
— Здесь, милорд? — Священник выразительно приподнял одну бровь. — Нет, милорд. Я редко вижу ее. Очень редко.
— Она проходила здесь во второй половине дня.
— Меня тогда не было.
— Где леди Дора?
Показалось ему или священник и в самом деле вздрогнул?
— Не имею представления, милорд. В последнее время она часто бывает в часовне, но не в этот час. Наверное, она у себя.
Дора и в самом деле была у себя в комнате. Сидела у окна, держа на коленях какое-то вышивание.
— Я ищу свою жену. Ты ее не видела?
— Леди Кристу? — Дора немного помедлила, потом покачала головой. — Нет, не видела. Но она, безусловно, скоро будет в зале. До ужина осталось совсем мало времени.
Зная об этом и без нее, Хоук удалился таким же решительным шагом, каким вошел в комнату. В зале он застал Эдварда, который допрашивал слуг. Никто не видел Кристу после полудня. Услышав об этом, лорд принял решение.
— Я хочу, чтобы ее нашли. Разделите слуг на группы, и пусть начнут поиски.
Эдвард немедленно приступил к делу, а Хоук отдал соответствующее распоряжение гарнизону. Надвигалась темнота, и дюжины факелов были зажжены и вручены каждой группе людей, участвующих в поиске.
Тем временем вернулся Дракон и, узнав о случившемся, тотчас присоединился к поискам. В час, когда Хоукфорт обычно звенел от смеха и песен, этим вечером звучали только топот ног и негромкие озабоченные голоса, все более тревожные.
Руки у Кристы болели и дрожали, пальцы кровоточили. Болели ноги, ныло сердце. В полном изнеможении она прислонилась к стене. Она не знала, сколько часов уже обшаривала помещение, стараясь найти то, что могло послужить оружием. Но пока что обрела только полную безнадежность. Дора похоронила ее заживо и скоро вернется, чтобы завершить дело. Не имея никакого оружия, Криста будет бессильна против нее.
Прижавшись к стене и обхватив себя руками, она вновь подумала о своем ребенке.
— Прости меня, — прошептала она обреченно. — Я знаю, что должна спасти нас обоих, и старалась изо всех сил. Дора вернется. Она безумна и хочет погубить нас. Я буду бороться с ней, пусть и без оружия, но у нас с тобой мало надежды.
Она прижала руки к своему плоскому животу и вообразила, что держит на руках своего ребенка, смешливого малыша с темными, как у Хоука, волосами и с зелеными, как у нее самой, глазами. Он подрастет, начнет ходить, потом бегать по всему Хоукфорту, обучаться воинскому искусству под руководством отца и наконец превратиться в сильного молодого мужчину и благородного вождя,
Криста все стояла и смотрела в непроглядную тьму; глаза ее были широко открыты, слезы текли по щекам, и внезапно перед ней возник он, ее взрослый сын, она точно узнала его в светлом, переливающемся видении, которое улыбалось ей.
— Фалькон… сокол, — пробормотала она, и улыбка его стала шире.
Она протянула к нему руки в жажде дотронуться до него хоть раз, прежде чем вечная тьма опустится на них обоих. Если бы только сила ее любви могла победить смерть и дать ему возможность жить. Если бы только…
Она изо всех сил тянулась к нему, но вдруг споткнулась и упала на колени, ударившись так больно, что у нее перехватило дыхание. Когда она снова подняла глаза, видение исчезло.
— Не-е-т!
Крик вырвался из самого сердца. Всхлипывая, Криста попыталась встать, но силы ее оставили. Зачем вставать, зачем бороться, почему не покориться судьбе?
Но нет, быть может… На что это наткнулись ее пальцы? Оно лежит на земляном полу рядом с ней. Твердое, холодное, длинное… Криста подняла голову и продолжала ощупывать свою находку. Толстый и длинный железный прут, вполне способный служить оружием.
Криста очень осторожно встала на ноги. Ощупью вернулась к стене. Без этого у нее не было возможности хоть как-то определиться в темноте. Она медленно двинулась вдоль стены, пока не добралась до двери. Возле нее лучше всего затаиться, когда она откроется.
Держа железный прут в одной руке, другую она положила на живот, в котором спало ее дитя. Слез уже не было. Их сменила улыбка — такая же, какой улыбался ей сын.
— Благодарю тебя, — проговорила она, чувствуя, как исчезает страх и остается только твердая решимость.
Хоук знал, что такое страх. Кто не ведает страха в сражениях — глупец и скорее всего обречен на смерть. Страх удерживает тебя от безрассудных глупостей, а порой сберегает для жизни, для других времен, другого дыхания, другого часа, другого дня и другой битвы.
Теперь это был не страх. Ужас — вот что это такое. И он сжигал душу на медленном огне.
Криста исчезла. После долгих поисков Хоук убедился, что это так. Но почему и каким образом это произошло, ему было неведомо. Возможно ли, что она ушла от него добровольно?
Этот вопрос пришел в голову, когда Хоук узнал, что Торголд и Рейвен тоже не найдены. И все же он не верил. Криста любила его так же сильно, как он любил ее. Она отбросила все сомнения и страхи, когда они поженились.
И все же она исчезла.
Но не по своей воле, в этом он был уверен. Кто-то похитил ее, увез неизвестно куда и как. Ее и их ребенка. Эта последняя мысль пронзила Хоука невыносимой болью.
Если понадобится, он разберет Хоукфорт камень за камнем. Он перевернет всю окружающую его страну, обдерет ее догола, но, во имя Господа и всех святых, отыщет Кристу.
— Брат…
Он обернулся, увидел Дору, но некоторое время, как бы не узнавая, молча смотрел в ее серое лицо.
— Брат, — повторила она, — уже очень поздно. Все измучены, в том числе и ты. Не лучше ли продолжить поиски с утра, при свете дня, когда все хорошо видно?
При свете? Не было света, и никогда его больше не будет без Кристы. Он не устал, такого понятия не существует. Если устали другие, пусть так. Для него нет разницы.
— Иди в постель.
— Я просто имела в виду…
Хоук не хотел казаться грубым. И без того уже слишком много боли, чтобы добавлять еще.
— Я понимаю, что ты имела в виду. Но те, кто хочет, могут продолжать поиски. А ты иди в постель, — повторил Хоук.
Как это могло быть? Уже далеко за полночь, а по всему Хоукфорту горит свет. Ни один мужчина, ни одна женщина или ребенок не ушли отдыхать. Повсюду люди, в доме и вне его, во всех комнатах, кладовых и переходах, и все они ищут. Повсюду раздаются призывы: «Леди Криста-а-а!.. Леди Кри-ста-а-а!..» Это сведет ее с ума.
О чем они беспокоятся? Зачем им надо, чтобы эта норвежская шлюха нашлась? Почему Хоук не возмущен невероятным беспокойством, причиной которого она послужила? Почему он не радуется ее исчезновению?
Но все это ничего не значит. Она слишком долго ждала, чтобы изменить свои планы. Ей просто нужно быть более осторожной, а она достаточно умна, чтобы с этим справиться. Намного, намного умнее, чем любой из них.
Лучше не ждать дольше, а завершить дело и радоваться предчувствию открытия и той бури, которое оно вызовет. О да, это очень, очень хорошо.
Криста моргнула раз, потом другой, чтобы убедиться, что ей не почудилось. Нет, не почудилось: появился свет. У нее сильно заболело под ложечкой, но она еще крепче сжала в руке железный прут. Искушение закричать как можно громче на тот случай, если это идут те, кто хочет ее спасти, было велико, однако Криста подавила его и стояла молча. Те, кто ищет ее, окликнули бы непременно. В подземном коридоре было тихо. Только свет приближался. Наконец в отверстии на двери показалось лицо Доры. Губы ее кривились, а голос прозвучал пронзительно:
— Так, ты ждала достаточно долго. Ты боялась, что я не вернусь? Но я вернулась, и посмотри, что я принесла с собой!
Она поднесла что-то к отверстию в двери. В свете факела ярко блеснул металл.
— Узнаешь? А должна бы. Это собственный нож Хоука. Ты будешь убита этим ножом, и в убийстве обвинят твоего мужа.
Как ни старалась Криста сдерживать себя. Дора услышала ее участившееся дыхание.
— Что, удивилась? А ведь неплохо придумано! — Золовка расхохоталась. — Хоук на самом деле никогда не хотел мира с норвежцами. Он отклонил, предложение Вулфа Хаконсона о союзе и написал ему, что не отдаст свою сестру в жены грязному викингу. Он рассвирепел, когда Вулф увез ее хитростью и сделал своей женой. Хоук сам отправился в Скирингешил и похитил сестру, но после снова отдал ее Вулфу, когда тот подступил к Хоукфорту с большой армией. Мир, который они тогда заключили, был фальшивым. Хоук жаждал только мести. Он не хотел жениться на тебе, это Альфред принудил его. А теперь наш великий король получит все основания разгневаться на Хоука, и норвежцы тоже. Он будет низложен, как того и заслуживает, и Альфред казнит его точно так же, как моего глупого мужа.
— Нет! — вскричала Криста. — Все это ложь! Хоук никогда не отказывался от союза и никогда бы его не предал. Он не посылал Вулфу никакого письма, и никто не поверит, что он способен убить меня!
— Мы пойдем еще дальше? — решилась наконец спросить она.
Ее пожилая проводница обернулась, но лицо ее оставалось в тени.
— Теперь уже недалеко, — ответила она. — Уверена, вам будет интересно.
Криста услышала где-то впереди шум воды. Она попыталась определить направление, однако проход столько раз поворачивал, что сделать это она не могла.
— Мы близко к морю?
Дора подняла факел повыше. Впереди и в самом деле блеснула вода.
— Нет, не море, а подземная река, которая в него впадает. Это путь к выходу из Хоукфорта, если понадобится воспользоваться им во время осады. Странно, что Хоук до сих пор не показал его вам. — Дора подошла ближе, и свет факела упал на Кристу. — Он не показывал?
— Нет, но говорил, что покажет мне этот возможный путь к бегству. У нас просто не было такой возможности.
— Вот и хорошо, я избавила его от хлопот. Но тут поблизости есть вещи еще более любопытные, — Они пошли дальше по течению реки, земля слегка чавкала под ногами. — Вам известно, что здесь стояла крепость задолго до того, как был выстроен Хоукфорт?
— Нет, я не знала. — Криста была рада узнать так много и хотела сказать об этом Доре, но та уже продолжала:
— Кажется, она принадлежала римлянам. Как вы знаете, они были идолопоклонниками до того, как приняли христианство. Но здесь сохранились следы их идолопоклонства. — Проводница показала на камень с резными изображениями, глубоко ушедший в землю. — Место, где занимались идолопоклонством, навеки проклято.
— Но ведь все это было очень давно, — возразила Криста, однако Дора сделала вид, что не слышала.
— Я говорила Хоуку об этом. Пыталась его убедить, что не следует людям порядочным и богобоязненным брать такое место во владение, но он меня и слушать не стал.
— Он, вероятно, считал, что очень важно, чтобы здесь стояла крепость как заслон против датчан, независимо от того, кто владел этой землей в прошлом.
— Возможно, — Дора отступила к стене, пропуская Кристу вперед. — Идите, я посвечу вам.
— А на что там смотреть?
— Я не хотела бы предварять сюрприз.
Сначала Криста ничего не могла разглядеть: Дора держалась на несколько шагов позади, и свет факела почти не проникал в темное помещение с распахнутой тяжелой дверью. Только когда глаза Кристы немного привыкли к сумраку, она увидела небольшое помещение, вырубленное в камне. Оттуда тянуло сыростью и холодом.
— Для чего это? — спросила она, обернувшись, и с удивлением обнаружила, что Дора отступила еще дальше.
Тотчас послышался резкий звук захлопнувшейся двери, и свет исчез, если не считать узкой серебряной полоски, протянувшейся по каменному мешку от двери. Криста кинулась к двери и обнаружила, что полоска света проникает через отверстие, прорезанное на уровне ее глаз. Мало что можно было через него увидеть, но искаженное лицо Доры девушка разглядела.
— Дура! Смешная дура! Как я молила Бога, чтобы мне это удалось, и молитвы мои были услышаны!
Криста не сразу осознала смысл происшедшего.
— Миледи, что за странная шутка? — задыхаясь, обратилась она к золовке. — Я и вправду разыграла из себя дуру. Но сейчас прошу вас выпустить меня, и все останется между нами.
— Молчать! — выкрикнула Дора. — Это ты хотела меня одурачить, прикидываясь кроткой овечкой. Наконец-то я дождалась своего часа! Ты останешься здесь, норвежская шлюха! Здесь ты сгниешь! Не волнуйся, дура проклятая, тебе недолго придется ждать смерти. Как бы мне ни хотелось, чтобы ты мучилась подольше от голода и жажды, я не могу рисковать. Всего несколько часов, и адское пламя навсегда пожрет твою душу.
Она постояла еще немного, глядя сквозь щель в двери на оцепеневшую Кристу, потом удалилась с диким смехом. Свет исчез, и Криста осталась в полной темноте совсем одна.
Нет, не одна. То, о чем она думала как о слабой возможности, за последние дни превратилось в уверенность. Она осталась со своим ребенком. Еще одно существо делит с ней этот каменный чулан и разделит ее судьбу — ее крошечное, но горячо любимое дитя.
Жажда защитить и спасти это дитя вспыхнула в душе у Кристы с такой силой, что она забыла о своем страхе. Всего несколько часов. Так сказала Дора, уходя.
Это не должно произойти. Ей непременно нужно найти что-то, чем она сможет защитить себя… и своего ребенка.
Медленно и последовательно Криста принялась обшаривать руками чулан, дюйм за дюймом, от пола до потолка.
Хоук вернулся с охоты еще до наступления вечера. Они с Драконом побывали в сауне и после этого вышли в зал. Было еще светло, и Дракон решил сходить в порт и проверить, готовы ли корабли к завтрашнему отплытию. Хоук же намеревался отыскать Кристу и приятно провести с ней часок до ужина.
Он сделал всего несколько шагов, когда перед ним появились Эдвард и Элфит.
— Прошу прощения, милорд, — заговорил Эдвард, — могу я поговорить с вами?
Элфит подобралась поближе к своему нареченному и ткнула его локтем в бок, напоминая таким образом, что не он один ищет внимания Хоука.
— То есть я хотел сказать, что мы оба хотели бы поговорить с вами, — внес поправку управляющий.
Хоук кивнул и приготовился слушать, хотя и жаждал поскорее найти жену.
— Я говорил Элфит, что нет повода для беспокойства, но она волнуется, и, может, вы согласились бы…
— Я видела леди Кристу в последний раз целых три часа назад, — перебила жениха Элфит. — И я ищу ее уже целый час. Хотела показать ей, как теперь выглядит на мне платье, которое она щедро мне подарила. Я побывала в кухнях, у леди Кристы в комнате, в ткацкой, в конюшнях, ну просто везде, где только можно. Ее нигде нет.
Хоук удивился, но не встревожился: Хоукфорт велик, мало ли куда могла забрести его жена.
— Может, она спустилась в город? — предположил он. — Да мало ли где она может быть? До ужина всего час, она непременно появится.
— Благодарю вас, милорд, — поспешил сказать Эдвард и взял Элфит под локоток, чтобы увести с собой, но не тут-то было.
— Милорд, — настойчиво заговорила Элфит, — леди Криста никогда не уходит надолго, тем более сегодня последний ужин, на котором перед отъездом присутствует лорд Дракон. Леди Криста могла быть разве что на кухне или переодеваться, больше нигде. Даю вам слово, случилось что-то неладное.
Последние слова были сказаны уже тоном отчаяния. Хоук задумался.
— Значит, так, — медленно проговорил он, — где в точности вы ее искали?
Элфит еще раз перечислила все места, где побывала за последний час. Хоук кивнул.
— Но ведь могло быть так, что вы искали се в одном месте, а она успела уйти в другое? И так далее.
— Могло, — согласилась с ним Элфит. — Только я велела всем на кухне прислать ко мне кого-нибудь, как только она появится, но никто так и не пришел.
Беспечное настроение лорда мгновенно улетучилось при одной мысли о том, что с Кристой могла стрястись беда.
— Соберите слуг, — велел он. — Расспросите каждого, кто говорил с ней сегодня. Узнайте, не говорила ли она, куда хочет пойти.
— Как прикажете, милорд, — ответил Эдвард. Теперь уже и он выглядел озабоченным. — Где я могу потом найти вас?
— Я поднимусь на стены и поговорю со стражей. Хочу узнать, куда она отправилась и с кем.
Жених с невестой поспешили выполнять, что им было ведено, а Хоук пересек двор и по ближайшей лестнице поднялся на стену. Там он призвал к себе начальника караула, и объяснил суть дела. Немедленно собрали еще нескольких часовых и спросили, не видел ли кто нынче леди Кристу. Вся беда заключалась в том, что стражи — несомненно, бдительные — наблюдали главным образом за тем, что происходило за пределами крепости, а не во дворе. В этом, собственно, и заключалась их обязанность. Однако один из самых молодых воинов все же видел нечто важное и рассказал об этом. Юноша испытывал сильное смущение оттого, что ему приходится говорить с самим Хоуком, но речь его была вполне толковой.
— Я должен был заступать на дежурство, милорд, — объяснял он. — Когда шел по двору, то видел, как леди Криста прощалась со своей служанкой и та ушла в город. А леди Криста пошла к часовне.
— Ты видел, как она туда входила?
— Нет, милорд, я тогда принимал пост.
Хоук кивнул, удовлетворенный точным сообщением, и приказал послать несколько человек на поиски Торголда и Рейвен. После этого он спустился со стены и направился к часовне. Там он застал только отца Элберта. Священник несколько растерялся при появлении лорда, но быстро взял себя в руки.
— Вам что-нибудь нужно, милорд?
Ощутив в очередной раз, как противен ему этот человек, и припомнив, сколько раз в последнее время он намеревался заменить его, Хоук заговорил достаточно резко:
— Видели вы леди Кристу?
— Здесь, милорд? — Священник выразительно приподнял одну бровь. — Нет, милорд. Я редко вижу ее. Очень редко.
— Она проходила здесь во второй половине дня.
— Меня тогда не было.
— Где леди Дора?
Показалось ему или священник и в самом деле вздрогнул?
— Не имею представления, милорд. В последнее время она часто бывает в часовне, но не в этот час. Наверное, она у себя.
Дора и в самом деле была у себя в комнате. Сидела у окна, держа на коленях какое-то вышивание.
— Я ищу свою жену. Ты ее не видела?
— Леди Кристу? — Дора немного помедлила, потом покачала головой. — Нет, не видела. Но она, безусловно, скоро будет в зале. До ужина осталось совсем мало времени.
Зная об этом и без нее, Хоук удалился таким же решительным шагом, каким вошел в комнату. В зале он застал Эдварда, который допрашивал слуг. Никто не видел Кристу после полудня. Услышав об этом, лорд принял решение.
— Я хочу, чтобы ее нашли. Разделите слуг на группы, и пусть начнут поиски.
Эдвард немедленно приступил к делу, а Хоук отдал соответствующее распоряжение гарнизону. Надвигалась темнота, и дюжины факелов были зажжены и вручены каждой группе людей, участвующих в поиске.
Тем временем вернулся Дракон и, узнав о случившемся, тотчас присоединился к поискам. В час, когда Хоукфорт обычно звенел от смеха и песен, этим вечером звучали только топот ног и негромкие озабоченные голоса, все более тревожные.
Руки у Кристы болели и дрожали, пальцы кровоточили. Болели ноги, ныло сердце. В полном изнеможении она прислонилась к стене. Она не знала, сколько часов уже обшаривала помещение, стараясь найти то, что могло послужить оружием. Но пока что обрела только полную безнадежность. Дора похоронила ее заживо и скоро вернется, чтобы завершить дело. Не имея никакого оружия, Криста будет бессильна против нее.
Прижавшись к стене и обхватив себя руками, она вновь подумала о своем ребенке.
— Прости меня, — прошептала она обреченно. — Я знаю, что должна спасти нас обоих, и старалась изо всех сил. Дора вернется. Она безумна и хочет погубить нас. Я буду бороться с ней, пусть и без оружия, но у нас с тобой мало надежды.
Она прижала руки к своему плоскому животу и вообразила, что держит на руках своего ребенка, смешливого малыша с темными, как у Хоука, волосами и с зелеными, как у нее самой, глазами. Он подрастет, начнет ходить, потом бегать по всему Хоукфорту, обучаться воинскому искусству под руководством отца и наконец превратиться в сильного молодого мужчину и благородного вождя,
Криста все стояла и смотрела в непроглядную тьму; глаза ее были широко открыты, слезы текли по щекам, и внезапно перед ней возник он, ее взрослый сын, она точно узнала его в светлом, переливающемся видении, которое улыбалось ей.
— Фалькон… сокол, — пробормотала она, и улыбка его стала шире.
Она протянула к нему руки в жажде дотронуться до него хоть раз, прежде чем вечная тьма опустится на них обоих. Если бы только сила ее любви могла победить смерть и дать ему возможность жить. Если бы только…
Она изо всех сил тянулась к нему, но вдруг споткнулась и упала на колени, ударившись так больно, что у нее перехватило дыхание. Когда она снова подняла глаза, видение исчезло.
— Не-е-т!
Крик вырвался из самого сердца. Всхлипывая, Криста попыталась встать, но силы ее оставили. Зачем вставать, зачем бороться, почему не покориться судьбе?
Но нет, быть может… На что это наткнулись ее пальцы? Оно лежит на земляном полу рядом с ней. Твердое, холодное, длинное… Криста подняла голову и продолжала ощупывать свою находку. Толстый и длинный железный прут, вполне способный служить оружием.
Криста очень осторожно встала на ноги. Ощупью вернулась к стене. Без этого у нее не было возможности хоть как-то определиться в темноте. Она медленно двинулась вдоль стены, пока не добралась до двери. Возле нее лучше всего затаиться, когда она откроется.
Держа железный прут в одной руке, другую она положила на живот, в котором спало ее дитя. Слез уже не было. Их сменила улыбка — такая же, какой улыбался ей сын.
— Благодарю тебя, — проговорила она, чувствуя, как исчезает страх и остается только твердая решимость.
Хоук знал, что такое страх. Кто не ведает страха в сражениях — глупец и скорее всего обречен на смерть. Страх удерживает тебя от безрассудных глупостей, а порой сберегает для жизни, для других времен, другого дыхания, другого часа, другого дня и другой битвы.
Теперь это был не страх. Ужас — вот что это такое. И он сжигал душу на медленном огне.
Криста исчезла. После долгих поисков Хоук убедился, что это так. Но почему и каким образом это произошло, ему было неведомо. Возможно ли, что она ушла от него добровольно?
Этот вопрос пришел в голову, когда Хоук узнал, что Торголд и Рейвен тоже не найдены. И все же он не верил. Криста любила его так же сильно, как он любил ее. Она отбросила все сомнения и страхи, когда они поженились.
И все же она исчезла.
Но не по своей воле, в этом он был уверен. Кто-то похитил ее, увез неизвестно куда и как. Ее и их ребенка. Эта последняя мысль пронзила Хоука невыносимой болью.
Если понадобится, он разберет Хоукфорт камень за камнем. Он перевернет всю окружающую его страну, обдерет ее догола, но, во имя Господа и всех святых, отыщет Кристу.
— Брат…
Он обернулся, увидел Дору, но некоторое время, как бы не узнавая, молча смотрел в ее серое лицо.
— Брат, — повторила она, — уже очень поздно. Все измучены, в том числе и ты. Не лучше ли продолжить поиски с утра, при свете дня, когда все хорошо видно?
При свете? Не было света, и никогда его больше не будет без Кристы. Он не устал, такого понятия не существует. Если устали другие, пусть так. Для него нет разницы.
— Иди в постель.
— Я просто имела в виду…
Хоук не хотел казаться грубым. И без того уже слишком много боли, чтобы добавлять еще.
— Я понимаю, что ты имела в виду. Но те, кто хочет, могут продолжать поиски. А ты иди в постель, — повторил Хоук.
Как это могло быть? Уже далеко за полночь, а по всему Хоукфорту горит свет. Ни один мужчина, ни одна женщина или ребенок не ушли отдыхать. Повсюду люди, в доме и вне его, во всех комнатах, кладовых и переходах, и все они ищут. Повсюду раздаются призывы: «Леди Криста-а-а!.. Леди Кри-ста-а-а!..» Это сведет ее с ума.
О чем они беспокоятся? Зачем им надо, чтобы эта норвежская шлюха нашлась? Почему Хоук не возмущен невероятным беспокойством, причиной которого она послужила? Почему он не радуется ее исчезновению?
Но все это ничего не значит. Она слишком долго ждала, чтобы изменить свои планы. Ей просто нужно быть более осторожной, а она достаточно умна, чтобы с этим справиться. Намного, намного умнее, чем любой из них.
Лучше не ждать дольше, а завершить дело и радоваться предчувствию открытия и той бури, которое оно вызовет. О да, это очень, очень хорошо.
Криста моргнула раз, потом другой, чтобы убедиться, что ей не почудилось. Нет, не почудилось: появился свет. У нее сильно заболело под ложечкой, но она еще крепче сжала в руке железный прут. Искушение закричать как можно громче на тот случай, если это идут те, кто хочет ее спасти, было велико, однако Криста подавила его и стояла молча. Те, кто ищет ее, окликнули бы непременно. В подземном коридоре было тихо. Только свет приближался. Наконец в отверстии на двери показалось лицо Доры. Губы ее кривились, а голос прозвучал пронзительно:
— Так, ты ждала достаточно долго. Ты боялась, что я не вернусь? Но я вернулась, и посмотри, что я принесла с собой!
Она поднесла что-то к отверстию в двери. В свете факела ярко блеснул металл.
— Узнаешь? А должна бы. Это собственный нож Хоука. Ты будешь убита этим ножом, и в убийстве обвинят твоего мужа.
Как ни старалась Криста сдерживать себя. Дора услышала ее участившееся дыхание.
— Что, удивилась? А ведь неплохо придумано! — Золовка расхохоталась. — Хоук на самом деле никогда не хотел мира с норвежцами. Он отклонил, предложение Вулфа Хаконсона о союзе и написал ему, что не отдаст свою сестру в жены грязному викингу. Он рассвирепел, когда Вулф увез ее хитростью и сделал своей женой. Хоук сам отправился в Скирингешил и похитил сестру, но после снова отдал ее Вулфу, когда тот подступил к Хоукфорту с большой армией. Мир, который они тогда заключили, был фальшивым. Хоук жаждал только мести. Он не хотел жениться на тебе, это Альфред принудил его. А теперь наш великий король получит все основания разгневаться на Хоука, и норвежцы тоже. Он будет низложен, как того и заслуживает, и Альфред казнит его точно так же, как моего глупого мужа.
— Нет! — вскричала Криста. — Все это ложь! Хоук никогда не отказывался от союза и никогда бы его не предал. Он не посылал Вулфу никакого письма, и никто не поверит, что он способен убить меня!