Страница:
Ганнер поджал губы и кивнул.
— Спасибо, что передал нам это, Каррде.
Каррде поднялся на ноги.
— Вы уверены, что Скайвокер не будет возражать? — с усмешкой поинтересовался торговец информацией.
Кип тряхнул головой.
— Спасение — наша обязанность.
Несколько тысяч демонстрантов — большинство их которых было драллами и людьми с некоторой примесью селониан — бушевали за величавыми воротами, которые когда-то позволяли генерал-губернатору Марче Мастигофорус найти себе спокойный уголок в этой части Дралла. Ограждение вокруг резиденции было укреплено группами охранников из Службы общественной безопасности, хотя на самом деле любой решившийся дралл мог просто прорыть себе путь на территорию.
Из закруглявшегося наверху окна в гостиной, которое выходило на обширную переднюю лужайку поместья и клумбы с ценными наннаримами Марчи, Джейсен направил электронный бинокль на некоторые плакаты и транспаранты, поднятые над громкоголосой толпой.
— «Джедаи — поджигатели войны», — прочитал он вслух. — «Слуги темной стороны». «Кореллия еще увидит, как Корускант падет».
Опустив бинокль, он повернулся к своему младшему брату.
— Здесь есть один, который тебе точно понравится, Анакин: «Соло, улетайте домой», — он закусил нижнюю губу и покачал головой. — Подождите, пока папа об этом узнает.
Челнок, который доставил Анакина и Джейсена на Дралл, стоял недалеко от реки на поросшей кустарником пермакритовой площадке за полукруглым белым домом Марчи. За площадкой вплоть до густого леса тянулась тщательно ухоженная лужайка. Внутри и снаружи дома повсюду были заняты дроиды, подстригавшие изгородь, тянувшуюся вдоль уложенных кирпичом дорожек поместья, и внося мелкие исправления в работу фонтана в центральном фойе.
— Я не знаю, как стало известно, что вы, мальчики, остановитесь здесь перед тем, как продолжить путь на Балансирную станцию, — говорила Марча, пока раскладывала куски темно-коричневого домашнего ришкейта, тяжелого от начинявших его орехов ввелиу. — Но не думайте, что вас вычислили. Большинство этой толпы находится здесь уже месяц. На Коронете и некоторых мирах Наружных систем дела идут еще хуже. А на Талусе и Тралусе Федерация двойных миров недавно образовала коалицию с археологами, которых Новая Республика насильно удалила с Балансира.
— Балансирная партия, — подсказал племянник Марчи Эбрихим, когда потянулся за клинообразным куском ароматного торта. — Экстремисты, легко перенявшие риторику Сакоррианской триады.
Возле них, внимательно вслушиваясь в каждое слово, стоял К9-Х2, абсолютно черный круглоголовый астромех Эбрихима, который обычно всегда высказывал всем свое высокое мнение о личных способностях.
— Так как эта система состоит из миров, захваченных Балансирной станцией и установленных на орбиту вокруг Кореллии — продолжила Марча, — сторонники партии увеличили представительство в сенате Новой Республики.
Эбрихим утвердительно кивнул.
— С пятью голосами против одного лидеры партии полагают, что им, возможно, удастся предотвратить то, чтобы Балансиром управлял Корускант.
У покрытых мехом, круглолицих двуногих Эбрихима и Марчи были вытянутые усатые мордочки, маленькие, высоко поставленные уши и когти на ногах. Как и большинство драллов, они отличались проницательным умом и крайней честностью, хоть иногда и были раздражающе разборчивы. Возраст обуздал склонность Эбрихима вести себя напыщенно, но Марча — уже несколько лет начальница Эбрихима — была такой же пылкой и самоуверенной, какой ее помнил Джейсен во времена кризиса на Балансирной станции почти восемь лет назад.
То, что начиналось семейными каникулами, обернулось открытым восстанием, Сакоррианская триада использовала ужасающую запрещающую и индуцирующую мощь, чтобы вынудить Новую Республику признать автономность сектора. Эбрихиму, нанятому Леей в качестве гувернера Джейсена, Джейны и Ана-кина, в конце концов пришлось их спасать, перевезя с Кореллии на Дралл, где Марча не только дала им кров, но и привела к планетарному репульсору, который Ана-кин активировал, разрушив при этом планы Триады.
— Разве вы не могли предотвратить то, чтобы Балансиром заправляла Новая Республика? — спросил Джейсен.
Марча мягко рассмеялась его предположению.
— Я получила политическое назначение, Джейсен. Учитывая, что многие из моих сотрудников отвернулись от меня за то, что я не проявила большей твердости, возможно, было бы мудрее оспорить или хотя бы осудить действия Корусканта. Но без поддержки твой матери Борск Фей'лиа просто сместил бы меня с поста, и военные все равно захватили бы Балансир.
Анакин в замешательстве нахмурил брови.
— Любой из репульсоров, зарытых на Кореллии, Дралле, Селонии и Двойных мирах, способен отразить атаку целого флота кораблей. А с вновь запущенной Балансирной станцией Кореллия будет такой же защищенной, как и любая другая система в Новой Республике — включая Корускант. Поэтому я не понимаю, почему все протестуют против того, что мы пытаемся сделать.
Марча и Эбрихим обменялись понимающими взглядами.
— Я боялся, что вам не все рассказали, Анакин, — произнес бывший гувернер. — У вас сложилось впечатление, что вас вызвали, чтобы помочь в защите Кореллии, когда на самом деле запуск Балансирной станции больше связан с атакой, чем с защитой.
— Я знал, что будет что-то подобное, — выпалил Джейсен.
Анакин фальшиво улыбнулся.
— Меньшая гравитация Дралла ударила Джейсену в голову, — объявил он всем. — Он убежден, что, прилитев сюда, мы нарушим баланс Силы или что-то подобное.
Джейсен начал распаляться.
— Ты не очень далек от истины, Анакин.
— А ты очень далек. Сила на стороне всего, что остановит йуужаньвонгов.
— Что с вами, мальчики? — вмешалась Марча. — Раньше вы не спорили.
— Мы не сошлись во мнении по поводу этого задания, — объяснил Джейсен, паля взглядом младшего брата.
— И по поводу других вещей, — пробубнил Анакин.
Джейсен махнул на Эбрихима.
— Ты слышал, что он сказал, Анакин: это больше связано с атакой. И ты еще характеризовал Балансир как световой меч Кореллии.
— Ага, и это значит, что его можно использовать и для блоков, и для выпадов. Все зависит от того, в чьих он руках.
— Что это значит — что ты откажешься помогать, если обнаружишь, что Станцию собираются использовать для атаки?
— Это значит, что я собираюсь выслушать все аргументы. — Анакин повернулся к Эбрихиму. — Есть доказательства того, что Новая Республика собирается использовать Балансир в качестве оружия, а не в качестве щита?
Эбрихим обдумал ответ.
— Проблема, насколько я ее понимаю — и насколько вы сами утверждаете, — что Балансир может быть и тем и другим. Даже если сегодня его будут использовать в качестве щита, нет никаких гарантий, что завтра он не будет использован в качестве оружия. Но причиной для протеста является не эта его врожденная двойственность. Причина глубже.
— Что вы помните из того, что собиралась проделать Триада во время кризиса? — спросила Марча.
— На самом деле, я вообще не помню, — признался Анакин. — Я знаю только, что они использовали Балансир для создания запрещающего поля во всей системе, которое могло одновременно захватывать заложников и отражать попытки их спасти.
Эбрихим кивнул.
— Мы сильно подозреваем, что Новая Республика попытается сделать то же самое. Видите ли, эта операция направлена не на защиту Кореллии с помощью Балансира; она направлена на то, чтобы заманить йуужань-вонгский флот, используя систему в качестве арены военных действий.
— О братец, — застонал Джейсен. — Неудивительно, что Кореллия вот-вот поднимет бунт.
Анакин перевел взгляд с Джейсена на Эбрихима.
— Ты сказал «подозреваем».
— Верно. Мы не посвящены во все, что происходит на Корусканте, а еще меньше знаем, что происходит в головах командного состава сил обороны. Что мы знаем, так это то, что, несмотря на близость к Кореллии йуужаньвонгского флота, система по существу не защищена. О, Новая Республика посчитала вполне достаточным развернуть у Кореллии три наших собственных «звездных защитника» класса «пронзительный» и отозвать флотилию, охранявшую Дуро, на укрепление Наружных систем. Но даже такое количество огневой мощи недостаточно, чтобы отразить полномасштабную атаку.
— Что является именно тем выводом, к которому силы обороны хотят, чтобы пришли йуужань-вонги, — добавила Марча.
— Предполагается, что наша бросающаяся в глаза уязвимость заманит сюда врага, — продолжил Эбрихим, — спровоцирует нападение. Когда Балансир заморозит их флот, предположительно, чтобы с ним сразиться, сюда прыгнут корабли Новой Республики, размещенные на Ботавуи, Куате и других мирах.
Анакин с беспокойством нахмурил лоб.
— Как силы обороны собираются провести корабли через запрещающее поле, которое сдерживает йуужань-вонгский флот?
— Снабдив теми же гиперволновыми инерционными импульсными сдерживателями, которые использовали бакурианцы во время кризиса, — объяснил Эбрихим. — Ты должен понять, Анакин, эту операцию прорабатывали уже некоторое время.
Марча подтвердила это кивком.
— То, сколько из этого понимают демонстранты или даже сама Балансирная партия, не имеет принципиального значения. Протестующие реагируют на то, что Корускант отказал нам в обороне и отобрал Балансир, не учтя в уравнении граждан Кореллии.
Анакин задумался, потом взглянул на Марчу.
— Вас послушать, все уже устроено. И я здесь не очень-то и нужен.
Марча слабо улыбнулась.
— Хотела бы я, чтобы так и было. Но на самом деле успех этой стратегии во многом зависит от тебя.
Эбрихим объяснил.
— Лучшие люди сил обороны работали без остановок, чтобы привести всю сеть в оперативный режим, включая репульсоры на Пяти братьях — Кореллии, Дралле, Селонии, Талусе и Тралусе. Теперь целью является синхронизация всех пяти планетарных репульсоров с самой Балансирной станцией, чтобы обеспечить ей еще большую мощь и охват, чем те, что она уже получает от гравитационной энергии Двойных миров. Теоретически, после этого станция сможет создавать запрещающие поля, когда только адмирал Совв и остальные военные ни пожелают. Балансир также получит способность изменять орбиту или расположение отдаленных планет или вызывать взрывы звезд, как уже дважды случалось во время кризиса.
— Но ученые еще не осознали свои амбиции, — подчеркнула Марча. — Как и во время кризиса, ото всех ускользают загадки Балансира. Станция остается непредсказуемой и нестабильной, и на данном этапе никто не уверен, что она сможет создать большое запрещающее поле, не говоря уже о том, чтобы спровоцировать переход отдаленной звезды в новую.
— И здесь на сцене появляешься ты, Анакин, потому что многие ученые убеждены, что в системе все еще находится отпечаток, который ты оставил на репульсоре здесь, на Дралле, и что такую сеть сможешь синхронизировать только ты.
Эбрихим подкрепил это мнение.
— Восемь лет назад ты смог отключить Балансир. Теперь ты, возможно, единственный человек, кому удастся восстановить его.
В глазах Анакина светился интерес.
— Джейсен чувствовал это с самого начала, но… — Он посмотрел на всех. — Не то чтобы я не доверял тому, что вы мне говорите, но я должен отправиться на Балансир и сам посмотреть. Возможно, мне удастся восстановить только ее защитную функцию. В таком случае Кореллия, Дралл и остальные планеты, по крайней мере, смогут защитить себя от атаки, неважно какие планы разработали силы обороны и остальные.
Марча грустно улыбнулась.
— Да, возможно, тебе удастся сделать именно то, что ты говоришь, Анакин. Но перед тем как ты улетишь, вот тебе предостережение: когда дело дойдет до восстановления репульсоров и станции, Корусканту не останется выбора, кроме как вызвать многих из тех, кто был непосредственным образом вовлечен в разжигание кризиса.
Анакин кивнул.
— Сакоррианская триада, вы имеете в виду.
— А также некоторых других, кто играл заметную роль в тех событиях, — дополнил Эбрихим.
Марча перевела взгляд со своего племянника на Анакина и Джейсена.
— Дело просто вот в чем, мальчики: вам может не понравиться то, что вы найдете на Балансире. Поэтому будьте осторожны. Внимательно подумайте, прежде чем на что-либо соглашаться.
Глава 22
— Спасибо, что передал нам это, Каррде.
Каррде поднялся на ноги.
— Вы уверены, что Скайвокер не будет возражать? — с усмешкой поинтересовался торговец информацией.
Кип тряхнул головой.
— Спасение — наша обязанность.
* * *
Несколько тысяч демонстрантов — большинство их которых было драллами и людьми с некоторой примесью селониан — бушевали за величавыми воротами, которые когда-то позволяли генерал-губернатору Марче Мастигофорус найти себе спокойный уголок в этой части Дралла. Ограждение вокруг резиденции было укреплено группами охранников из Службы общественной безопасности, хотя на самом деле любой решившийся дралл мог просто прорыть себе путь на территорию.
Из закруглявшегося наверху окна в гостиной, которое выходило на обширную переднюю лужайку поместья и клумбы с ценными наннаримами Марчи, Джейсен направил электронный бинокль на некоторые плакаты и транспаранты, поднятые над громкоголосой толпой.
— «Джедаи — поджигатели войны», — прочитал он вслух. — «Слуги темной стороны». «Кореллия еще увидит, как Корускант падет».
Опустив бинокль, он повернулся к своему младшему брату.
— Здесь есть один, который тебе точно понравится, Анакин: «Соло, улетайте домой», — он закусил нижнюю губу и покачал головой. — Подождите, пока папа об этом узнает.
Челнок, который доставил Анакина и Джейсена на Дралл, стоял недалеко от реки на поросшей кустарником пермакритовой площадке за полукруглым белым домом Марчи. За площадкой вплоть до густого леса тянулась тщательно ухоженная лужайка. Внутри и снаружи дома повсюду были заняты дроиды, подстригавшие изгородь, тянувшуюся вдоль уложенных кирпичом дорожек поместья, и внося мелкие исправления в работу фонтана в центральном фойе.
— Я не знаю, как стало известно, что вы, мальчики, остановитесь здесь перед тем, как продолжить путь на Балансирную станцию, — говорила Марча, пока раскладывала куски темно-коричневого домашнего ришкейта, тяжелого от начинявших его орехов ввелиу. — Но не думайте, что вас вычислили. Большинство этой толпы находится здесь уже месяц. На Коронете и некоторых мирах Наружных систем дела идут еще хуже. А на Талусе и Тралусе Федерация двойных миров недавно образовала коалицию с археологами, которых Новая Республика насильно удалила с Балансира.
— Балансирная партия, — подсказал племянник Марчи Эбрихим, когда потянулся за клинообразным куском ароматного торта. — Экстремисты, легко перенявшие риторику Сакоррианской триады.
Возле них, внимательно вслушиваясь в каждое слово, стоял К9-Х2, абсолютно черный круглоголовый астромех Эбрихима, который обычно всегда высказывал всем свое высокое мнение о личных способностях.
— Так как эта система состоит из миров, захваченных Балансирной станцией и установленных на орбиту вокруг Кореллии — продолжила Марча, — сторонники партии увеличили представительство в сенате Новой Республики.
Эбрихим утвердительно кивнул.
— С пятью голосами против одного лидеры партии полагают, что им, возможно, удастся предотвратить то, чтобы Балансиром управлял Корускант.
У покрытых мехом, круглолицих двуногих Эбрихима и Марчи были вытянутые усатые мордочки, маленькие, высоко поставленные уши и когти на ногах. Как и большинство драллов, они отличались проницательным умом и крайней честностью, хоть иногда и были раздражающе разборчивы. Возраст обуздал склонность Эбрихима вести себя напыщенно, но Марча — уже несколько лет начальница Эбрихима — была такой же пылкой и самоуверенной, какой ее помнил Джейсен во времена кризиса на Балансирной станции почти восемь лет назад.
То, что начиналось семейными каникулами, обернулось открытым восстанием, Сакоррианская триада использовала ужасающую запрещающую и индуцирующую мощь, чтобы вынудить Новую Республику признать автономность сектора. Эбрихиму, нанятому Леей в качестве гувернера Джейсена, Джейны и Ана-кина, в конце концов пришлось их спасать, перевезя с Кореллии на Дралл, где Марча не только дала им кров, но и привела к планетарному репульсору, который Ана-кин активировал, разрушив при этом планы Триады.
— Разве вы не могли предотвратить то, чтобы Балансиром заправляла Новая Республика? — спросил Джейсен.
Марча мягко рассмеялась его предположению.
— Я получила политическое назначение, Джейсен. Учитывая, что многие из моих сотрудников отвернулись от меня за то, что я не проявила большей твердости, возможно, было бы мудрее оспорить или хотя бы осудить действия Корусканта. Но без поддержки твой матери Борск Фей'лиа просто сместил бы меня с поста, и военные все равно захватили бы Балансир.
Анакин в замешательстве нахмурил брови.
— Любой из репульсоров, зарытых на Кореллии, Дралле, Селонии и Двойных мирах, способен отразить атаку целого флота кораблей. А с вновь запущенной Балансирной станцией Кореллия будет такой же защищенной, как и любая другая система в Новой Республике — включая Корускант. Поэтому я не понимаю, почему все протестуют против того, что мы пытаемся сделать.
Марча и Эбрихим обменялись понимающими взглядами.
— Я боялся, что вам не все рассказали, Анакин, — произнес бывший гувернер. — У вас сложилось впечатление, что вас вызвали, чтобы помочь в защите Кореллии, когда на самом деле запуск Балансирной станции больше связан с атакой, чем с защитой.
— Я знал, что будет что-то подобное, — выпалил Джейсен.
Анакин фальшиво улыбнулся.
— Меньшая гравитация Дралла ударила Джейсену в голову, — объявил он всем. — Он убежден, что, прилитев сюда, мы нарушим баланс Силы или что-то подобное.
Джейсен начал распаляться.
— Ты не очень далек от истины, Анакин.
— А ты очень далек. Сила на стороне всего, что остановит йуужаньвонгов.
— Что с вами, мальчики? — вмешалась Марча. — Раньше вы не спорили.
— Мы не сошлись во мнении по поводу этого задания, — объяснил Джейсен, паля взглядом младшего брата.
— И по поводу других вещей, — пробубнил Анакин.
Джейсен махнул на Эбрихима.
— Ты слышал, что он сказал, Анакин: это больше связано с атакой. И ты еще характеризовал Балансир как световой меч Кореллии.
— Ага, и это значит, что его можно использовать и для блоков, и для выпадов. Все зависит от того, в чьих он руках.
— Что это значит — что ты откажешься помогать, если обнаружишь, что Станцию собираются использовать для атаки?
— Это значит, что я собираюсь выслушать все аргументы. — Анакин повернулся к Эбрихиму. — Есть доказательства того, что Новая Республика собирается использовать Балансир в качестве оружия, а не в качестве щита?
Эбрихим обдумал ответ.
— Проблема, насколько я ее понимаю — и насколько вы сами утверждаете, — что Балансир может быть и тем и другим. Даже если сегодня его будут использовать в качестве щита, нет никаких гарантий, что завтра он не будет использован в качестве оружия. Но причиной для протеста является не эта его врожденная двойственность. Причина глубже.
— Что вы помните из того, что собиралась проделать Триада во время кризиса? — спросила Марча.
— На самом деле, я вообще не помню, — признался Анакин. — Я знаю только, что они использовали Балансир для создания запрещающего поля во всей системе, которое могло одновременно захватывать заложников и отражать попытки их спасти.
Эбрихим кивнул.
— Мы сильно подозреваем, что Новая Республика попытается сделать то же самое. Видите ли, эта операция направлена не на защиту Кореллии с помощью Балансира; она направлена на то, чтобы заманить йуужань-вонгский флот, используя систему в качестве арены военных действий.
— О братец, — застонал Джейсен. — Неудивительно, что Кореллия вот-вот поднимет бунт.
Анакин перевел взгляд с Джейсена на Эбрихима.
— Ты сказал «подозреваем».
— Верно. Мы не посвящены во все, что происходит на Корусканте, а еще меньше знаем, что происходит в головах командного состава сил обороны. Что мы знаем, так это то, что, несмотря на близость к Кореллии йуужаньвонгского флота, система по существу не защищена. О, Новая Республика посчитала вполне достаточным развернуть у Кореллии три наших собственных «звездных защитника» класса «пронзительный» и отозвать флотилию, охранявшую Дуро, на укрепление Наружных систем. Но даже такое количество огневой мощи недостаточно, чтобы отразить полномасштабную атаку.
— Что является именно тем выводом, к которому силы обороны хотят, чтобы пришли йуужань-вонги, — добавила Марча.
— Предполагается, что наша бросающаяся в глаза уязвимость заманит сюда врага, — продолжил Эбрихим, — спровоцирует нападение. Когда Балансир заморозит их флот, предположительно, чтобы с ним сразиться, сюда прыгнут корабли Новой Республики, размещенные на Ботавуи, Куате и других мирах.
Анакин с беспокойством нахмурил лоб.
— Как силы обороны собираются провести корабли через запрещающее поле, которое сдерживает йуужань-вонгский флот?
— Снабдив теми же гиперволновыми инерционными импульсными сдерживателями, которые использовали бакурианцы во время кризиса, — объяснил Эбрихим. — Ты должен понять, Анакин, эту операцию прорабатывали уже некоторое время.
Марча подтвердила это кивком.
— То, сколько из этого понимают демонстранты или даже сама Балансирная партия, не имеет принципиального значения. Протестующие реагируют на то, что Корускант отказал нам в обороне и отобрал Балансир, не учтя в уравнении граждан Кореллии.
Анакин задумался, потом взглянул на Марчу.
— Вас послушать, все уже устроено. И я здесь не очень-то и нужен.
Марча слабо улыбнулась.
— Хотела бы я, чтобы так и было. Но на самом деле успех этой стратегии во многом зависит от тебя.
Эбрихим объяснил.
— Лучшие люди сил обороны работали без остановок, чтобы привести всю сеть в оперативный режим, включая репульсоры на Пяти братьях — Кореллии, Дралле, Селонии, Талусе и Тралусе. Теперь целью является синхронизация всех пяти планетарных репульсоров с самой Балансирной станцией, чтобы обеспечить ей еще большую мощь и охват, чем те, что она уже получает от гравитационной энергии Двойных миров. Теоретически, после этого станция сможет создавать запрещающие поля, когда только адмирал Совв и остальные военные ни пожелают. Балансир также получит способность изменять орбиту или расположение отдаленных планет или вызывать взрывы звезд, как уже дважды случалось во время кризиса.
— Но ученые еще не осознали свои амбиции, — подчеркнула Марча. — Как и во время кризиса, ото всех ускользают загадки Балансира. Станция остается непредсказуемой и нестабильной, и на данном этапе никто не уверен, что она сможет создать большое запрещающее поле, не говоря уже о том, чтобы спровоцировать переход отдаленной звезды в новую.
— И здесь на сцене появляешься ты, Анакин, потому что многие ученые убеждены, что в системе все еще находится отпечаток, который ты оставил на репульсоре здесь, на Дралле, и что такую сеть сможешь синхронизировать только ты.
Эбрихим подкрепил это мнение.
— Восемь лет назад ты смог отключить Балансир. Теперь ты, возможно, единственный человек, кому удастся восстановить его.
В глазах Анакина светился интерес.
— Джейсен чувствовал это с самого начала, но… — Он посмотрел на всех. — Не то чтобы я не доверял тому, что вы мне говорите, но я должен отправиться на Балансир и сам посмотреть. Возможно, мне удастся восстановить только ее защитную функцию. В таком случае Кореллия, Дралл и остальные планеты, по крайней мере, смогут защитить себя от атаки, неважно какие планы разработали силы обороны и остальные.
Марча грустно улыбнулась.
— Да, возможно, тебе удастся сделать именно то, что ты говоришь, Анакин. Но перед тем как ты улетишь, вот тебе предостережение: когда дело дойдет до восстановления репульсоров и станции, Корусканту не останется выбора, кроме как вызвать многих из тех, кто был непосредственным образом вовлечен в разжигание кризиса.
Анакин кивнул.
— Сакоррианская триада, вы имеете в виду.
— А также некоторых других, кто играл заметную роль в тех событиях, — дополнил Эбрихим.
Марча перевела взгляд со своего племянника на Анакина и Джейсена.
— Дело просто вот в чем, мальчики: вам может не понравиться то, что вы найдете на Балансире. Поэтому будьте осторожны. Внимательно подумайте, прежде чем на что-либо соглашаться.
Глава 22
— У нас тут инспектор из Съедобного и Лечебного, — сообщил в комлинк часовой на входе в местную штаб-квартиру Саллиш Аг. — Человек. Ага, я уже сказал ему, что у нас уже были парни из НСЛ на прошлой неделе, но он утверждает, что это внеплановая инспекция. Ага, и документы его подтвердились.
С выкрашенными в насыщенно черный цвет волосами и бородой, в низко натянутой на лоб шляпе с полями, Хэн изображал беззаботность, пока ожидал результатов у будки безопасности. Баффл, оставивший его у ворот, заверил его, что светло-зеленый легкий костюм был обычным делом для инспекторов Надзора за Съедобным и Лечебным, и, действительно, дородный часовой-человек просканировал закодированную идентификационную карту с безразличием того, кто за день повидал уже сотни всяких индивидов.
— Какую зону вы хотите осмотреть? — неожиданно спросил мужчина.
Хэн нацепил любезную улыбку.
— Разглашение этой информации сильно подорвет природу моего визита.
Часовой нахмурился.
— Он не говорит, — пробормотал он в приемник комлинка. — Утверждает, что это испортит сюрприз. Нет, я тоже не смеялся. Ладно, он будет здесь, когда вы придете, — он выключил комлинк и вернул Хэну идентификационную карту. — Сиди тихо, приятель. Эскорт уже в пути.
Небрежно одетый человек, прибывший минуту спустя на четырехместном лэндспидере, был еще массивнее часового и имел ту же загорелую крепость деревенского мальчишки. Оба мужчины были очень далеки от аристократов Харбрайтов, управлявших Саллиш Аг, и, очевидно, намеревались связаться с йуужань-вонгами. Эскорт подобрал Хэна, когда он с болтающимся металлическим кейсом в правой руке приблизился к машине.
— Удивлен, что они еще не отправили тебя на пенсию, старик, — заметил он. Этикетка, пришитая к его выпущенной рубашке, говорила, что его зовут Боу.
Вот тебе и обманчивые свойства краски для волос, подумал Хэн, когда забирался на заднее сиденье.
— Если повезет, это будет одним из моих последних назначений.
— Знаешь, у Саллиш никогда не было проблем с вами, ребята, — заметил Боу сквозь то, что торчало у него между передними зубами и напоминало зубочистку. — Мы хорошо платим за это.
— Об этом мне ничего неизвестно, — щурясь, стал отнекиваться Хэн. — Я просто выполняю задание.
— Отлично. Просто поторопись с ним. Я не буду тратить на тебя целый день.
Хэн выдавил нервный смешок.
— Я так же хочу покончить с этим, как и ты.
Они стартовали, но проехали лишь небольшое расстояние, когда человек Саллиш остановил машину у большой карты и указателя. С некоторыми трудностями Боу повернулся на переднем сиденье, чтобы посмотреть на Хэна.
— Куда сначала? Можем взять пробы с пары ближайших полей, или ты можешь провести свои тесты на случайных образцах из тех, что мы уже собрали, — он указал на север. — Погрузка там, если тебе интересны процедуры обеззараживания грузовых контейнеров.
Хэн притворился, что изучает карту, потом объявил:
— Полагаю, начнем с улучшения качества продукции.
Боу сдвинул брови.
— Ты шутишь.
Хэн прочистил глотку.
— Какая-то проблема?
— Никаких проблем. Просто надеюсь, что НСЛ хорошо тебе платит.
Лэндспидер полетел по узким грунтовым дорожкам, многие из которых вились между полями с репейным просо, ожидающим сбора. Высокие как деревья светло-коричневые стебли зерновых образовывали частокол с обеих сторон дороги. Нос Хэна предупредил его о том, что они приближаются к фабрике по выработке удобрений задолго до того, как стал виден знак, объявляющий «Улучшение качества продукции». У еще одной контрольной точки ему отпустили одноразовый комбинезон и каску с респиратором и цветной маской для лица. Так же облаченный Боу повел его к огромному складу, посадочные площадки которого кишели бантами, ронто и другими вьючными животными, которые ждали, пока их нагрузят удобрением.
Баффл уже объяснял, что, желая доставить удовольствие захватчикамантитехам, Саллиш находилась в процессе перехода от машинного производства продовольствия к живому; поэтому Хэн не был так удивлен, как мог бы, когда увидел тысячи зобобрюхов, крыланов и ночных наблюдателей — прошедших воздействие на генетическом уровне, чтобы лишиться крыльев и стать немыми, — которых насильно кормили в клетках и на насестах, тянувшихся вдоль внутренней части здания. Под клетками стояли широкие корыта, до краев наполненные обильными экскрементами инородцев, по корытам навоз переправлялся к погрузочным площадкам для последующего распределения. Другие области склада были отданы под резервуары с водой, наполненные смердящей рыбой и пальцеплавами, выловленными в богатых морях Руана. Перемешанную с просо рыбу бросали в корыта, чтобы она послужила удобряющей добавкой.
Учитывая подрывной эффект, который она оказывала на некоторых готалов, биммов и других несчастных видов, находящихся там без масок и чьей задачей было собирать и забрасывать в корыта те экскременты, что в них не попали, Хэн легко мог представить стоявшую там вонь. Но он мог только догадываться о проступках, реальных или выдуманных, которые совершили бывшие беженцы, чтобы заслужить такое наказание. Среди одной группы, по колено в лежащем на земле навозе и слабо опираясь на деревянную ручку лопаты, стоял Дрома.
— Я собираюсь провести несколько быстрых тестов, — через связь в респираторе сказал Боу Хэн. Он распахнул кейс и словно собрался достать один из инструментов для проведения тестов, которыми его снабдил кружок Баффла, но неожиданно остановился и со старательно изображенным недоумением указал на Дрому. — Это… это рин?
Человек Саллиш посмотрел на него и кивнул.
— Ага. Он здесь новенький.
— Новенький или нет, — продолжил Хэн, все более возбуждаясь, — разве никто не знает, что у ринов есть запреты на купание и другие привычки, которые многие разумные существа считают необходимыми для хорошего здоровья?
— Но он работает с навозом.
— Это вряд ли является оправданием. Вы представляете, что случится, если просочится известие о том, что у Саллиш Аг на предприятии работают рины?
— Здесь только один рин, — стал возражать Боу.
— Его немедленно нужно удалить отсюда. Я требую, чтобы он прошел полное медицинское обследование, прежде чем его допустят к работе — даже работе такого плана.
Позволив, чтобы его раздражение вырвалось наружу, Боу достал из кармана рубашки тонкий комлинк и, подняв маску с лица, начал что-то оживленно в него говорить.
Хэну стало интересно, чем Саллиш Аг заменит ком-линки и машины, если и когда появятся йуужань-вонги.
— Хорошо, — объявил Боу Хэну минутой позже, — нам разрешили отвести его к медикам в восточном крыле, — он раздраженно повернулся к Дроме. — Рин! Бросай свою лопату и иди сюда.
Дрома взглянул на него, отставил инструмент и потопал к ним. Пытаясь стряхнуть с себя серые нечистоты, которые к нему прилипли, он тряс то одной ногой, то другой, то хвостом.
— Чтобы вы ни делали, не дотрагивайтесь до него, — предупредил Боу Хэн, — или вас придется осматривать вместе с ним.
Воняющий навозом Дрома остановился в нескольких метрах от них, очевидно не узнавая Хэна под маской респиратора.
— Полейте его из шланга! — приказал Боу ближайшему рабочему.
Хэн вздрогнул, когда поток воды, под большим давлением подаваемой из толстого шланга, чуть не сбил Дрому с ног.
— Несчастные создания, — произнес он достаточно громко, чтобы его услышал человек Саллиш, — всегда попадают в неприятности.
Боу надул губы и мрачно кивнул.
— Можешь повторить это.
Боу защелкнул оглушающие наручники вокруг запястий выглядевшего безнадежно одиноким Дромы, с которого стекала вода, и подтолкнул его к выходу из склада. На контрольном пункте Хэн сдал респиратор, положил комбинезон в измельчитель для переработки и последовал за Дромой на заднее сиденье. Печальный Дрома не взглянул на него, пока они уже не были в пути, да и тогда не сразу узнал Хэна. Тут его глаза заметно расширились, а челюсть отвисла.
— Пожалуйста, поторопись, — прокричал Хэн Боу, прежде чем Дрома смог испортить все вспышкой удивления. — Я нахожу крайне неприятным делить сиденье с этим… правонарушителем.
— Восточное крыло уже впереди, — бросил через плечо Боу. Хэн обменялся с Дромой незаметными взглядами, но не смотрел на него, пока они не оказались в кабине турболифта, опускающегося в медицинскую лабораторию на первом полуподвальном уровне восточного крыла. Потом, бросив на Дрому предупреждающий взгляд, он достал маленький бластер из дуриниу-мовой кобуры на плече, которую смастерили дроиды, и сунул дуло в висок Боу.
— Делай, как тебе говорят, и все для тебя закончится хорошо.
Когда здоровяк со смесью удивления и гнева кивнул, Хэн добавил:
— Останови лифт и отойди в другой конец кабины, потом дистанционно открой наручники.
Он быстро взглянул на Дрому и приказал турболифту подняться на пятый уровень.
Потирая освобожденные запястья, Дрома посмотрел на него.
— Мы поднимаемся?
— У меня тут работенка. — Хэн махнул подбородком на Боу. — Тебе придется побеспокоиться о нем. Спустись на обслуживающие уровни и найди чулан, куда его можно засунуть. Если он станет нарываться на неприятности — пристрели его. Потом встреть меня на пятом уровне.
Боу усердно работал челюстью, но умудрился не сказать ничего, что могло бы спровоцировать Дрому поймать Хэна на слове.
Пока лифт поднимался, Хэн сдернул с себя бледно-зеленый костюм, под которым обнаружился другой — дорогой деловой. Любопытство Дромы стало ощутимым.
— Нет времени объяснять, — бросил Хэн; сунув Дроме свернутый костюм и раскрытые наручники, он добавил: — Не потеряй их; они нам позже понадобятся.
На пятом уровне он нацелил на правую руку перчатку и направился по широкому блестящему коридору к комнате с передатчиком. В левой руке он держал заветный инфочип, который ему дали дроиды.
В нише у двери диспетческой стояло устройство для считывания отпечатка руки. Когда Хэн положил руку в перчатке на панель, экран устройства определил в нем Диса Харбрайта, двоюродного племянника графа Борерта Харбрайта и старшего вице-президента по маркетингу в Саллиш Аг, которого напоминал чернобородый Хэн — по крайней мере, в достаточной степени, чтобы поднять на ноги полдюжины техников в диспетческой, когда вошел.
— Сядьте все, сядьте, — попросил он самым галантным тоном, который ему удался. — Я просто хочу взглянуть на нашу систему деактивации. Мы идем по графику?
— За последний квартал было отключено и помещено на склад тысяча двести пятьдесят дроидов, сэр, — прочирикала тонкая, как хворостинка, женщина-техник. — За тот же период подразделению приобретения персонала удалось набрать около трех тысяч беженцев, которые согласились остаться на Руане в качестве работников.
— Великолепно, великолепно, — поговаривал Хэн, ходя по комнате и все еще сжимая инфочип в руке. Пока женщина-техник продолжала излагать дополнительную статистику, Хэн — спиной к периферийному устройству, которое, как он надеялся, окажет наименьшее сопротивление — вставил в прорезь диск, который, как обещал Баффл, буквально исчезнет, как только закончит свое колдовство.
— Мы ожидаем, что к концу следующего квартала будет помещено на склад еще по крайней мере полторы тысячи дроидов, — говорила радостная женщина, когда компьютерные системы испустили серию пронзительных звуков, которые показались Хэну машинным эквивалентом крика боли.
— Система полетела! — закричал другой, явно не верящий в происходящее техник.
Возле каждого рабочего места начали меркнуть огни, экраны посерели, а техникам оставалось только рвать на себе волосы, пытаясь воскресить систему, прежде чем она перешла бы через ту грань, куда уходили машинные мозги, когда они ломались. Их усилия были такими отчаянными, что Хэн испытал укол совести — по крайней мере пока не напомнил себе, что на этой машине лежала ответственность за деактивацию тысяч дроидов.
Благодаря растущей панике выскользнуть из комнаты незамеченным оказалось легко. Коридор был таким же тихим и ярко освещенным, каким он был несколько минут назад, не выдавая ничего из надвигающегося хаоса в диспетчерской. Поправив прекрасный костюм, Хэн медленно направился к турболифту, по-светски кивая всем, с кем встречался по пути. Когда он приблизился к лифту, из-за пластиловой колонны, которая, по-видимому, служила ему тайником, появился Дрома, на одной руке которого свисал светлозеленый костюм.
— Постарайся не выглядеть таким виноватым, — прошептал он.
Хэн удержал на лице натянутую улыбку.
— Просто забирайся в лифт и надень наручники, — произнес он, не шевеля губами, но когда они оказались внутри, его спокойствие и благовоспитанная внешность испарились. Он снова быстро скользнул в костюм инспектора, взял у Дромы бластер и убедился, что тот заряжен.
С выкрашенными в насыщенно черный цвет волосами и бородой, в низко натянутой на лоб шляпе с полями, Хэн изображал беззаботность, пока ожидал результатов у будки безопасности. Баффл, оставивший его у ворот, заверил его, что светло-зеленый легкий костюм был обычным делом для инспекторов Надзора за Съедобным и Лечебным, и, действительно, дородный часовой-человек просканировал закодированную идентификационную карту с безразличием того, кто за день повидал уже сотни всяких индивидов.
— Какую зону вы хотите осмотреть? — неожиданно спросил мужчина.
Хэн нацепил любезную улыбку.
— Разглашение этой информации сильно подорвет природу моего визита.
Часовой нахмурился.
— Он не говорит, — пробормотал он в приемник комлинка. — Утверждает, что это испортит сюрприз. Нет, я тоже не смеялся. Ладно, он будет здесь, когда вы придете, — он выключил комлинк и вернул Хэну идентификационную карту. — Сиди тихо, приятель. Эскорт уже в пути.
Небрежно одетый человек, прибывший минуту спустя на четырехместном лэндспидере, был еще массивнее часового и имел ту же загорелую крепость деревенского мальчишки. Оба мужчины были очень далеки от аристократов Харбрайтов, управлявших Саллиш Аг, и, очевидно, намеревались связаться с йуужань-вонгами. Эскорт подобрал Хэна, когда он с болтающимся металлическим кейсом в правой руке приблизился к машине.
— Удивлен, что они еще не отправили тебя на пенсию, старик, — заметил он. Этикетка, пришитая к его выпущенной рубашке, говорила, что его зовут Боу.
Вот тебе и обманчивые свойства краски для волос, подумал Хэн, когда забирался на заднее сиденье.
— Если повезет, это будет одним из моих последних назначений.
— Знаешь, у Саллиш никогда не было проблем с вами, ребята, — заметил Боу сквозь то, что торчало у него между передними зубами и напоминало зубочистку. — Мы хорошо платим за это.
— Об этом мне ничего неизвестно, — щурясь, стал отнекиваться Хэн. — Я просто выполняю задание.
— Отлично. Просто поторопись с ним. Я не буду тратить на тебя целый день.
Хэн выдавил нервный смешок.
— Я так же хочу покончить с этим, как и ты.
Они стартовали, но проехали лишь небольшое расстояние, когда человек Саллиш остановил машину у большой карты и указателя. С некоторыми трудностями Боу повернулся на переднем сиденье, чтобы посмотреть на Хэна.
— Куда сначала? Можем взять пробы с пары ближайших полей, или ты можешь провести свои тесты на случайных образцах из тех, что мы уже собрали, — он указал на север. — Погрузка там, если тебе интересны процедуры обеззараживания грузовых контейнеров.
Хэн притворился, что изучает карту, потом объявил:
— Полагаю, начнем с улучшения качества продукции.
Боу сдвинул брови.
— Ты шутишь.
Хэн прочистил глотку.
— Какая-то проблема?
— Никаких проблем. Просто надеюсь, что НСЛ хорошо тебе платит.
Лэндспидер полетел по узким грунтовым дорожкам, многие из которых вились между полями с репейным просо, ожидающим сбора. Высокие как деревья светло-коричневые стебли зерновых образовывали частокол с обеих сторон дороги. Нос Хэна предупредил его о том, что они приближаются к фабрике по выработке удобрений задолго до того, как стал виден знак, объявляющий «Улучшение качества продукции». У еще одной контрольной точки ему отпустили одноразовый комбинезон и каску с респиратором и цветной маской для лица. Так же облаченный Боу повел его к огромному складу, посадочные площадки которого кишели бантами, ронто и другими вьючными животными, которые ждали, пока их нагрузят удобрением.
Баффл уже объяснял, что, желая доставить удовольствие захватчикамантитехам, Саллиш находилась в процессе перехода от машинного производства продовольствия к живому; поэтому Хэн не был так удивлен, как мог бы, когда увидел тысячи зобобрюхов, крыланов и ночных наблюдателей — прошедших воздействие на генетическом уровне, чтобы лишиться крыльев и стать немыми, — которых насильно кормили в клетках и на насестах, тянувшихся вдоль внутренней части здания. Под клетками стояли широкие корыта, до краев наполненные обильными экскрементами инородцев, по корытам навоз переправлялся к погрузочным площадкам для последующего распределения. Другие области склада были отданы под резервуары с водой, наполненные смердящей рыбой и пальцеплавами, выловленными в богатых морях Руана. Перемешанную с просо рыбу бросали в корыта, чтобы она послужила удобряющей добавкой.
Учитывая подрывной эффект, который она оказывала на некоторых готалов, биммов и других несчастных видов, находящихся там без масок и чьей задачей было собирать и забрасывать в корыта те экскременты, что в них не попали, Хэн легко мог представить стоявшую там вонь. Но он мог только догадываться о проступках, реальных или выдуманных, которые совершили бывшие беженцы, чтобы заслужить такое наказание. Среди одной группы, по колено в лежащем на земле навозе и слабо опираясь на деревянную ручку лопаты, стоял Дрома.
— Я собираюсь провести несколько быстрых тестов, — через связь в респираторе сказал Боу Хэн. Он распахнул кейс и словно собрался достать один из инструментов для проведения тестов, которыми его снабдил кружок Баффла, но неожиданно остановился и со старательно изображенным недоумением указал на Дрому. — Это… это рин?
Человек Саллиш посмотрел на него и кивнул.
— Ага. Он здесь новенький.
— Новенький или нет, — продолжил Хэн, все более возбуждаясь, — разве никто не знает, что у ринов есть запреты на купание и другие привычки, которые многие разумные существа считают необходимыми для хорошего здоровья?
— Но он работает с навозом.
— Это вряд ли является оправданием. Вы представляете, что случится, если просочится известие о том, что у Саллиш Аг на предприятии работают рины?
— Здесь только один рин, — стал возражать Боу.
— Его немедленно нужно удалить отсюда. Я требую, чтобы он прошел полное медицинское обследование, прежде чем его допустят к работе — даже работе такого плана.
Позволив, чтобы его раздражение вырвалось наружу, Боу достал из кармана рубашки тонкий комлинк и, подняв маску с лица, начал что-то оживленно в него говорить.
Хэну стало интересно, чем Саллиш Аг заменит ком-линки и машины, если и когда появятся йуужань-вонги.
— Хорошо, — объявил Боу Хэну минутой позже, — нам разрешили отвести его к медикам в восточном крыле, — он раздраженно повернулся к Дроме. — Рин! Бросай свою лопату и иди сюда.
Дрома взглянул на него, отставил инструмент и потопал к ним. Пытаясь стряхнуть с себя серые нечистоты, которые к нему прилипли, он тряс то одной ногой, то другой, то хвостом.
— Чтобы вы ни делали, не дотрагивайтесь до него, — предупредил Боу Хэн, — или вас придется осматривать вместе с ним.
Воняющий навозом Дрома остановился в нескольких метрах от них, очевидно не узнавая Хэна под маской респиратора.
— Полейте его из шланга! — приказал Боу ближайшему рабочему.
Хэн вздрогнул, когда поток воды, под большим давлением подаваемой из толстого шланга, чуть не сбил Дрому с ног.
— Несчастные создания, — произнес он достаточно громко, чтобы его услышал человек Саллиш, — всегда попадают в неприятности.
Боу надул губы и мрачно кивнул.
— Можешь повторить это.
Боу защелкнул оглушающие наручники вокруг запястий выглядевшего безнадежно одиноким Дромы, с которого стекала вода, и подтолкнул его к выходу из склада. На контрольном пункте Хэн сдал респиратор, положил комбинезон в измельчитель для переработки и последовал за Дромой на заднее сиденье. Печальный Дрома не взглянул на него, пока они уже не были в пути, да и тогда не сразу узнал Хэна. Тут его глаза заметно расширились, а челюсть отвисла.
— Пожалуйста, поторопись, — прокричал Хэн Боу, прежде чем Дрома смог испортить все вспышкой удивления. — Я нахожу крайне неприятным делить сиденье с этим… правонарушителем.
— Восточное крыло уже впереди, — бросил через плечо Боу. Хэн обменялся с Дромой незаметными взглядами, но не смотрел на него, пока они не оказались в кабине турболифта, опускающегося в медицинскую лабораторию на первом полуподвальном уровне восточного крыла. Потом, бросив на Дрому предупреждающий взгляд, он достал маленький бластер из дуриниу-мовой кобуры на плече, которую смастерили дроиды, и сунул дуло в висок Боу.
— Делай, как тебе говорят, и все для тебя закончится хорошо.
Когда здоровяк со смесью удивления и гнева кивнул, Хэн добавил:
— Останови лифт и отойди в другой конец кабины, потом дистанционно открой наручники.
Он быстро взглянул на Дрому и приказал турболифту подняться на пятый уровень.
Потирая освобожденные запястья, Дрома посмотрел на него.
— Мы поднимаемся?
— У меня тут работенка. — Хэн махнул подбородком на Боу. — Тебе придется побеспокоиться о нем. Спустись на обслуживающие уровни и найди чулан, куда его можно засунуть. Если он станет нарываться на неприятности — пристрели его. Потом встреть меня на пятом уровне.
Боу усердно работал челюстью, но умудрился не сказать ничего, что могло бы спровоцировать Дрому поймать Хэна на слове.
Пока лифт поднимался, Хэн сдернул с себя бледно-зеленый костюм, под которым обнаружился другой — дорогой деловой. Любопытство Дромы стало ощутимым.
— Нет времени объяснять, — бросил Хэн; сунув Дроме свернутый костюм и раскрытые наручники, он добавил: — Не потеряй их; они нам позже понадобятся.
На пятом уровне он нацелил на правую руку перчатку и направился по широкому блестящему коридору к комнате с передатчиком. В левой руке он держал заветный инфочип, который ему дали дроиды.
В нише у двери диспетческой стояло устройство для считывания отпечатка руки. Когда Хэн положил руку в перчатке на панель, экран устройства определил в нем Диса Харбрайта, двоюродного племянника графа Борерта Харбрайта и старшего вице-президента по маркетингу в Саллиш Аг, которого напоминал чернобородый Хэн — по крайней мере, в достаточной степени, чтобы поднять на ноги полдюжины техников в диспетческой, когда вошел.
— Сядьте все, сядьте, — попросил он самым галантным тоном, который ему удался. — Я просто хочу взглянуть на нашу систему деактивации. Мы идем по графику?
— За последний квартал было отключено и помещено на склад тысяча двести пятьдесят дроидов, сэр, — прочирикала тонкая, как хворостинка, женщина-техник. — За тот же период подразделению приобретения персонала удалось набрать около трех тысяч беженцев, которые согласились остаться на Руане в качестве работников.
— Великолепно, великолепно, — поговаривал Хэн, ходя по комнате и все еще сжимая инфочип в руке. Пока женщина-техник продолжала излагать дополнительную статистику, Хэн — спиной к периферийному устройству, которое, как он надеялся, окажет наименьшее сопротивление — вставил в прорезь диск, который, как обещал Баффл, буквально исчезнет, как только закончит свое колдовство.
— Мы ожидаем, что к концу следующего квартала будет помещено на склад еще по крайней мере полторы тысячи дроидов, — говорила радостная женщина, когда компьютерные системы испустили серию пронзительных звуков, которые показались Хэну машинным эквивалентом крика боли.
— Система полетела! — закричал другой, явно не верящий в происходящее техник.
Возле каждого рабочего места начали меркнуть огни, экраны посерели, а техникам оставалось только рвать на себе волосы, пытаясь воскресить систему, прежде чем она перешла бы через ту грань, куда уходили машинные мозги, когда они ломались. Их усилия были такими отчаянными, что Хэн испытал укол совести — по крайней мере пока не напомнил себе, что на этой машине лежала ответственность за деактивацию тысяч дроидов.
Благодаря растущей панике выскользнуть из комнаты незамеченным оказалось легко. Коридор был таким же тихим и ярко освещенным, каким он был несколько минут назад, не выдавая ничего из надвигающегося хаоса в диспетчерской. Поправив прекрасный костюм, Хэн медленно направился к турболифту, по-светски кивая всем, с кем встречался по пути. Когда он приблизился к лифту, из-за пластиловой колонны, которая, по-видимому, служила ему тайником, появился Дрома, на одной руке которого свисал светлозеленый костюм.
— Постарайся не выглядеть таким виноватым, — прошептал он.
Хэн удержал на лице натянутую улыбку.
— Просто забирайся в лифт и надень наручники, — произнес он, не шевеля губами, но когда они оказались внутри, его спокойствие и благовоспитанная внешность испарились. Он снова быстро скользнул в костюм инспектора, взял у Дромы бластер и убедился, что тот заряжен.